Закон Ома

Дружинники с милиционером город патрулировали. Зима, темно, фонари редкие слабо светят. Времена советские, народу на улицах три человека крестом. Скучно и холодно.

Вдруг в подъезде старой пятиэтажки дверь нараспашку, и выбегает тётка. Солидная такая, что называется в теле. Шуба нараспашку, глаза выпученные, юбка задрана. На ходу колготки подтягивает и орёт как оглашенная:
- Там такое! Там такое!

Попытались остановить, да куда там. Смела дружинников как фашистский танк пограничный столб, и припустила дальше по улице.
 
Следом за ней мужик из подъезда выскочил. Смеётся, ширинку застёгивает и вслед женщине кричит:
- Стой, куда ты!

Тут уж милиционер пистолет выхватил, в свисток засвистел, дружинники на мужика кинулись. Повязали, в общем, насильника. Кем же ему ещё быть, как не насильником, если от него женщина убегает, а он брюки застёгивает?

Мужик ничего, не сопротивляется, только смеётся.
- На зоне будешь смеяться. – Мент ему.
- Не, граждане, какая там зона. Я вам сейчас расскажу, как дело было, тоже смеяться будете.
- Ладно, рассказывай. По пути в отделение.
 
И вот что мужик рассказал. Я, говорит, одинокий. Пошёл на танцы. Для тех, кому, значит, за тридцать или чуть поболее. Там с этой мадам и познакомился. Потанцевали, туда-сюда. Она и говорит, типа, товарищ, я женщина одинокая, и так сложилось, что с мужчиной не была уже столько, что со счёта сбилась. Живу недалеко, одна. Как Вам такой вариант?
 
Мужику чего, с радостью согласился. Чего же не согласиться, может быть, кроме этого дела, дама ещё и сто грамм нальёт?
 
Ладно, взяли вещи в гардеробе, отправились. Снег под ногами поскрипывает, а она своему кавалеру говорит, что, Вы, мол, только не поймите превратно, но так хочется, что нет сил до дома дотерпеть. Что если нам свернуть в ближайший подъезд, снять, так сказать, нервное напряжение, а потом на моей жилплощади продолжить процесс медленно и вдумчиво?
   
Кавалера такой вариант вполне устроил, и они нырнули в тот самый подъезд. Поднялись до второго этажа, и там дама, упёршись в перила, изящно нагнулась, что надо задрала, что не надо опустила.
Мужик к ней сзади пристроился и, как позднее скажет Михаил Сергеевич, «процесс пошёл». К обоюдному, между прочим, удовольствию и, разумеется, по взаимному согласию. Учтите это, товарищ милиционер!

Где-то через пару минут женщина вдруг опомнилась и решила, что на лестнице слишком светло. Не дай Бог, выйдет кто из жильцов. Это же позора не оберёшься! У нас в стране секса нет, а тут прямо в подъезде такое непотребство творится. Нехорошо.
«Ты, - сказала она своему партнёру, - свет бы выключил».

Мужику от неё отрываться неохота. Он уже близок к окончанию. Он даму немножко подвинул, чтобы удобнее было дотянуться, и давай по стенке свободной рукой шарить, выключатель, значит, искать.
Нашёл, однако. Лучше бы не находил. Потому что какие-то гопники на этом выключателе крышку разбили.

Нет, свет-то мужик погасил. Только пальцами попал в оголённые провода.
 
Дальше чистый закон Ома, или ещё кого из учёных, я запамятовал. В общем, в полном соответствии с тем законом, переменный ток напряжением 220 вольт через пальцы пошёл в тело мужика, а потом через соответствующий орган этого самого тела в другое тело. Причём в самую глубину самой интимной его части.
 
Долбануло тётку изнутри так, что мама не горюй!

Вот тут-то дамочка и сорвалась с крючка, с криками выбежав на улицу. А мужику ничего, его, как проводник тока, даже не тряхнуло. Зато на выходе менты повязали. Правда, после того, как он чистосердечно во всём признался, сразу отпустили.

Кстати, выключатель в том подъезде так до сих пор никто и не починил.  Так что вы это, если приспичит, поаккуратнее там.