Бандит у школьной доски Часть 1

Во всем мне хочется дойти до самой сути.
               
 В работе, в поисках пути, в сердечной
                смуте…
Б. Пастернак.



Часть 1


- Боже, сколько времени? Неужели я проспала свой  открытый урок?..
    Валерия в ужасе вскочила с дивана и тут же споткнулась о стопку книг. На полу, да и на диване тоже, творилось нечто невообразимое: тетради, папки, книги, журналы образовали  конусообразные горки, похожие на действующие вулканы, которые в любой момент могли  прийти в движение. Долго ждать не пришлось: одна из стопок с грохотом обрушилась на пол, увлекая за собой другие, и нужная, тщательно приготовленная Леркой еще вчера,  оказалась заваленной бесчисленной грудой тетрадок, журналов, газет. «Та-ак, на раскопки – 10минут, - стараясь держать себя в руках, подумала девушка, - а оставшиеся 10 минут – чтоб привести себя в порядок». Правда, последняя мысль казалась Валерии неправдоподобной: три часа сна давали о себе знать – опухшие веки, покрасневшие глазницы, темные круги под глазами. Прямо «супнабор» для косметического салона», как говорила ее подружка Светик, расшифровывая «супнабор» как «стремно-убойно-потрепанный набор». Отдать ей должное, она в свое время дала Лерке совет, как можно быстро и эффективно стереть с себя «налет изможденности» (Светик любила придумывать замысловатые метафоры), не прибегая к дорогостоящим услугам косметолога -  с помощью ледяного душа, пары-тройки  дыхательных упражнений и сладкого кофе. Все это было проверено на личном опыте и не раз выручало - но, опять же по словам Светика, до поры до времени – до лет 30-33 это точно, а потом, смеясь, добавляла подруга, добавим пару-тройку молодых го-ря-я-чих  любовников. Не найдя тапочек, девушка босиком помчалась в ванную, по пути сшибая все, что попадалось под ноги. «Видела бы это моя мама,- злилась на себя Лера,- но, с другой стороны, она меня бы разбудила». Молодая учительница совсем забыла, что ее мама, всегда строгая и пунктуальная, сама много лет проработавшая в школе, как-никак заслуженный учитель, еще вчера уехала погостить к своей подруге. «Мамочка, как мне не хватает тебя. Правильно ты говоришь, что мне недостает ответственности и много чего, так мне и надо, подведу школу, а про себя говорить и не стоит», - она продолжала рассуждать про себя, с ожесточением чистя зубы.
     Быстро надев строгий костюм, который три дня назад купила на 3-ей  Дачной в рядах (специально к этому дню), она посмотрела на себя в зеркало и впервые улыбнулась за утро. Ну что ж, 7минут – и результат налицо. На нее смотрела обаятельная девушка, на вид -  лет девятнадцати-двадцати, стройная, подтянутая. «Хотя 2-3 килограмма не мешало бы сбросить»,- и тут же, любуясь собой, подпушила свои волосы. Да, ими можно было гордиться. На рыжую волнистую копну волос не раз обращали  внимание особи мужского пола, однако тех, кто бы понравился, среди них не было.  Густые пряди непослушными вихрами обрамляли нежное, милое лицо, про таких всегда говорят - хорошенькая. Она терпеть не могла это выражение, оно казалось ей сродни «смазливой». Что ж получается, все смазано, т.е. незапоминающееся. И хотя мама ей в детстве часто приводила в пример слова Наташи Ростовой, что «есть такие же, как я, есть лучше, и есть хуже меня», Валерию это не впечатляло. Может, потому, что Наташа Ростова не была ее любимой героиней, а может, Лерка не хотела быть  такой, как все, пускай даже хуже, но не такой. Конечно, про «хуже» она старалась и не думать. Да и вообще, с детства обитая среди литературных героев, хотелось быть похожей на современных эталонных девушек - этак 90-60-90, правда, до них Лерке было еще дальше.  «Ну ничего, - продолжала успокаивать  ее мама, теперь уже обращаясь к не лучшим, по мнению Леры, примерам из жизни, в которых все девушки почему-то оказывались некрасивыми и все как одна, благодаря уму и настойчивости, становились  кандидатами наук, профессорами...  Но девушку такие примеры не впечатляли, как, впрочем, и не ужасали. Они ей просто казались неперспективными: сама идея превращения гадкого утенка в умную лебедушку была, по ее мнению, устаревшей и неинтересной. Стать прекрасным лебедем куда как интереснее, причем само понятие прекрасного  отнюдь не отвергает ум, честолюбие и тому подобное. К годам семнадцати она все-таки облекла эту идею во фразу, прочитанную накануне, и как-то вечером за ужином, поставив крест на «маминых примерах»,  с гордостью произнесла: «Мам, если женщина к тридцати годам не стала красавицей – значит, она дура. А я вроде и не дура».
    «Да-а-а, вот сейчас я и отличусь, до начала урока совсем немного времени, осталось только ловить машину»,- она растерянно оглянулась в поисках кошелька, который сиротливо лежал на полке. Заглянув в него, девушка поняла, что положение становится катастрофическим. В «учительском кошельке», очередное  словесное изобретение  Светика, (Лерка только хмыкнула, вспомнив эту метафору, с которой она полностью была не согласна – в конце концов, есть и другие, «более безнадежные кошельки» - те же «пенсионерские», да и в нынешнее время не только) ютилось 70 рублей, которые, словно ощущая настроение девушки, испуганно прижимались к протертым кармашкам кошелька. А протертый - не потому что он учительский, просто Лерка его очень любила, а расставаться с любимой вещью не хотелось.  Тут же пришли на ум наставления ее школьных подруг, как раз несколько дней назад они в один голос возмущались: «Какой костюм?! О чем ты думаешь?! До зарплаты осталось две с половиной недели!».
    Но Валерия не послушала их, хорошо вооружившись полным арсеналом «светиковых боесоветов».   Конечно же, в тот момент очень выгодно было вспомнить одно из наставлений своей подруги – женщин-подруг в школе, впрочем, как и в другом коллективе, где работает почему-то уже более трех женщин, к тому же не удостаивающихся мужского внимания по причине отсутствия таковых, не бывает, там есть коллеги, соратницы, сподвижницы. Женщины, попавшие в такой коллектив, по мнению Светика, - ущербные человечишки.  Они, «обезвоженные отсутствием  столь нужного для процветания женской гармонии заигрывания противоположного пола», становятся в итоге либо «черствыми сухарями», либо «летящими девами», то есть ничего хорошего. И хотя Лерка, не желающая видеть себя в будущем «сухарной» и летящей, не соглашалась с ней, но все-таки купила костюм, вспомнив столь угрожающий прогноз. А теперь она сомневалась в правильности своего поступка, а вернее – в его целесообразности.
    Подавив в себе волну ужаса и растерянности, которая вот-вот готова была вырваться наружу, девушка, схватив пакеты и плакат, выбежала из подъезда на улицу. Ее встретило пасмурное, холодное, настоящее октябрьское утро. Накрапывал мелкий дождь. Казалось, все вокруг: деревья, небо, серовато-желтые тучи, в которых запуталось осеннее солнышко, - смотрело на девушку обреченно.   

    
     Второй месяц осени. Серые тучи заволокли все небо, и серый, холодный, скупой сеялся сквозь них свет осеннего, скудного дня. Тоска разлита была в тяжелых, мокрых тучах и в воздухе, холодном и сыром. С утра уже шел дождь. Мелкий, колючий, он казался сегодня злым и упрямым. Настроение осенней хандры передавалось и людям. Все они выглядели злыми и зомбированными, во всех глазах – отчаянная  пустота, как у зеков, идущих на урок за пайку. Даже стройненькие саратовские девушки в облегающих курточках и с обнаженными точеными ножками в такую погоду теряли свою привлекательность. «А все-таки красивые девки в Саратове», - пребывая в хорошем настроении, несмотря на неприветливое октябрьское утро, размышлял Сергей, сидя за рулем  «девятки». К тому же вспомнилась одна фраза, которую любил повторять один из его знакомых: «Факт есть факт: сперва мы смотрим на размер внешний, потом – внутренний».  «Да-а-а, внешние размеры саратовских девушек впечатляют, а вот внутренние… Может, стоит познакомиться с какой-нибудь хорошенькой девушкой?.. Ну, может быть, как эта или та… А вот какая-то странноватая, обе руки заняты пакетами, под мышкой зажат плакат что ли, еще и с ветром борется, того и гляди, взлетит, как на парусах, глупая… А глаза…» - Сергей ударил по тормозам и сдал назад:
- Куда вам? Да не плачьте, скажите толком, - глядя на заплаканное лицо девушки, спросил Сергей.
- Мне в центр, к Сенному, - пытаясь вытереть заплаканные глаза, пробормотала она.
-  В центр? Садитесь, да не плачьте вы.
-  У меня только 70 руб…
 - Садись, - отдал он приказ.
 - Вы извините, у меня сегодня очень ответственный день -  открытый урок на область  по литературе, а до начала осталось всего 20 минут. А Татьяна Александровна – наш директор -  так в меня верит… А я … Я проспала … Не специально … Правда, до 3 ночи готовилась, а потом … А потом на секундочку закрыла глаза… И… и…проснулась уже полдевятого… А зарплата через … А еще этот дурацкий костюм…  Вы оставьте телефон… Я позвоню и вам отдам …Честное слово…
- Лучше я вам.
- Что?..
- Позвоню вам.
- Да-да, конечно… Я не обману вас… 
Сергей искоса рассматривал ее.  Чудная, как ребенок. А глаза… Живые. Лучистые. Сверкающие. Он вначале подумал, что у дороги стоит пожилая тетка -  наверное, из-за, мягко сказать, не «молодежной» одежды, а когда увидел глаза…Он и сейчас смотрел в них, наполненные слезами, но уже поверившие в чудо.
- Не волнуйтесь,  не опоздаете, обещаю,- Сергей резко нажал ногой на гашетку, и машина стремительно набрала скорость.
Нарушая, обгоняя, превышая скорость, мужчина гнал машину по утренним улицам. На него напал кураж - сейчас самое главное в жизни было не подвести эту учительницу. Он продолжал украдкой поглядывать на нее: «Вроде ничего особенного, но что-то  в ней есть …». Что-то -  чего он не мог понять… пока…
-   Где в районе Сенного ваша школа?
- Угол Рахова и Посадского знаете?..
- Конечно. Будем там через 3 минуты, и уберите деньги. Вы обещали дать свой телефон.
- Да, конечно, конечно, - девушка судорожно нацарапала что-то на листочке и сунула в руки Сергею.
- А как вас зовут?
- Что?
- Как имя ваше? – повторил свой вопрос Сергей, подумав про себя: «Чудная она все-таки».
- Валерия.  А  вас?
- Сергей.
- Спасибо вам, Сергей, большое…
 Остановив машину, Сергей обошел ее и, открыв дверку, помог выбраться Валерии со всеми ее графиками, плакатами, пакетами. А потом, сев на место, проводил ее взглядом до дверей школы и, только после того как захлопнулась дверь, развернул листочек с телефонным номером.   


  Странная штука – случай. Правда, в нынешней трактовке его штукой называть страшно. Ведь как привыкли относиться к случаю? Как к не зависящему от человека случайному обстоятельству.  Однако  произошла  случайная  встреча с понравившимся тебе человеком – случай  уже воспринимается как оправданная закономерность. А споткнулся на ровном месте, сломал ногу – несчастный случай, ну никак не закономерный. Его величество Случай привел Валерию в эту школу, поэтому данное случайное обстоятельство она воспринимала как судьбоносное. Тогда она только что закончила  высшее учебное заведение. Идти работать в школу или нет? В какую? Светик, работая в газете, отговаривала Лерку как могла: «Ты что, вечные тетрадки, подготовка к урокам, такая ответственность и при такой зарплате?».  И сама того не сознавая, та же Светик и проложила дорожку Валерии в эту школу. Делая статью о ней, Светка впервые восторженно отозвалась об общеобразовательном учреждении: «Слушай, Лерыч, она даже на школу не похожа». Это был самый лестный отзыв из уст Светика. А это была не просто школа, а лицей математики и информатики.
    Валерия часто с улыбкой вспоминала, как попала сюда. Смело и решительно 4 года  назад  она вошла в кабинет директора. Молоденькая выпускница уже знала, что скажет - несколько дней придумывала торжественную и многообещающую речь. Сколько раз по этому поводу она спорила со своей мамой, женщиной дипломатичной и уравновешенной, которая советовала не быть такой напористой. Впрочем, если бы послушалась тогда маму, не было бы сейчас любимой работы, любимых детей и … не было бы … да много чего хорошего. Тогда Валерии казалось, что прежде всего при разговоре с начальством ей нужно доказать: она – ну просто самый нужный человек для школы. Представляя себе строгую и неприступную даму, Лера очень удивилась, когда перед собой увидела маленькую, хрупкую, стильную женщину. Когда девушка потом маме выдала все это сочетание, та не поверила в гармонию хрупкости и стильности в сочетании с огромной внутренней силой. Девушка совсем растерялась, когда та, приветливо улыбаясь, пригласила ее выпить с ней чашечку кофе. Конечно же, она тут же забыла все свои заготовки, а только с восхищением и недоумением смотрела на Татьяну Александровну, которая, в свою очередь, с нескрываемым интересом разглядывала свою будущую подопечную. Увидев ее, она сразу так решила, поверив своей никогда не подводившей  интуиции. Ей нравились такие: с открытым, искренним лицом, рвущиеся в бой, порывистые, энергичные, к тому же на днях уволилась учительница по русскому. В ее школе и работал в основном молодой коллектив. Это была молодежь смелая, умная, дерзкая. Поэтому, увидев робость и растерянность девушки, Татьяна Александровна начала рассказывать о себе. Особенно Валерии запомнился рассказ про тропинку, по которой когда- то нынешний преуспевающий директор, будучи молоденькой учительницей, ходила из школы домой, из дома - в школу, и так много лет подряд, пока господин Случай не вмешался, и не случайно - она была готова изменить свою жизнь, свою тропинку…
- У меня тоже есть своя тропинка,- воскликнула тогда Валерия,- и она лежит прямо в ваш лицей, я знаю, чувствую это и хочу здесь работать, я не подведу вас, Татьяна Александровна.
  И вот четыре года спустя, когда ей доверили давать открытый урок на область, она может всех подвести. Чуть не сбив дежурного учителя (слава богу, «на посту» стояла одна из ее школьных приятельниц - Эдит), она стремительно промчалась на третий этаж в свой кабинет. А кабинет сделала она классный.  Помогли, конечно, в этом родители. Ее бывшие выпускники прозвали его «детской» за светлые, теплые тона, в которые были окрашены стены, за «живой уголок» - так они называли целую оранжерею цветов. За цветами любила ухаживать Валерия. Поливая их, она часто разговаривала с ними, делясь своими школьными секретами…
Хорошо, что кабинет вместе с ребятами молодая учительница подготовила заранее. Она с улыбкой вспомнила своих девятиклассников, которые  своим кипучим нравом доставляли ей массу проблем, но вчера они потрудились на славу, помогая оформлять доску, развешивать плакаты, составлять выставку книг, даже протерли, причем очень старательно, все книжные полки. А сейчас они, нарядные и присмиревшие, что пугало больше всего, испуганно глядели на влетевшего в класс классного руководителя. Лера, не растерявшись, стала отдавать распоряжения, вручая им не развешанные еще плакаты. Вслед за ней ворвалась в класс Марго, учительница по географии.
-  Лерка, тебя уже все обыскались. Ты что, с ума сошла? Ой, рыжая, а тебе этот костюм все-таки очень идет. Слушай, а че это ты такая счастливая, чему ты радуешься, у тебя урок вот-вот начнется на область. Ты чего улыбаешься, Лерка, ты вообще слышишь меня?  Ты Татьяну Александровну видела? Там человек двадцать пришло, мы все стулья в классе расставили, ты сама-то готова, мы тебе и на мобильный звонили, кстати, зачем он тебе вообще, на нем, как обычно, денег нет.
   Валерия слушала свою Ритку, всегда такую жизнерадостную, открытую, искреннюю, думала о том, что она любит ее и вообще любит все: школу, детей, Татьяну Александровну, даже эту комиссию, которую стоило бы бояться. Но сейчас ей ничего  не было страшно: она покажет, что может, она не подведет, ведь она обещала, хоть и доказывала это много-много  раз.
- Рыжая, слушай, а ты сегодня не такая, как всегда… Ты вообще меня слышишь?..
   Валерия сама чувствовала, что что-то не так, не как всегда, но разобраться  в этом пока не было времени. В класс стали   заходить гости. Всегда интересно наблюдать за такой комиссией - настолько   разнолика и контрастна  она. Можно увидеть и улыбающиеся, приветливые лица, встречаются и высокомерные, чиновничьи. Но в основном все с профессиональной отметиной  на лице – глубокой отпугивающей морщинкой на переносице. Такая же есть и у врачей. Они как-то со Светиком решали, какая же профессия оставляет меньше следов своих на лице. У менеджеров и администраторов надолго застывала на лице приклеенная улыбка,  у воспитателей растерянный взгляд с каждым годом становился более удивленным, у журналистов –  вообще беда, при их работе задействованы все лицевые мышцы, у продавцов – прищуренный недоверчивый взгляд (можно подумать, что это их все время норовят обвесить или обмануть), отсюда множество нежелательных мимических морщинок вокруг глаз. Валерия   машинально   потерла пальцами между бровей и улыбнулась, вспомнив, что на постоянный ее вопрос: «Мам, я похожа на учительницу?» - слыша мамин ответ: «Пока еще нет», успокаивалась, так не хотелось «приобретать» со временем это учительское выражение. Зато ее улыбка, светлая и жизнерадостная, могла очаровать любого, об этом не раз говорили подруги, а самое главное - мама, очень строгий судья. «Валерия, если улыбаешься, тогда у тебя все получается, так как твое обаяние – залог успеха», - поучала ее мамочка. «Интересно, мамуль, а что еще может послужить залогом моего успеха», - пронеслась в Леркиной голове шальная мысль.   Улыбаясь, Лерка подошла  к учительскому столу. Куда-то испарились утренняя растерянность, испуг, уступив место куражу, который будоражил  и волновал молодое тело, юную душу. Но вместе с ним где-то внутри поселилось, причем, казалось, надолго, странное чувство - счастливое ощущение чего-то необыкновенного, хорошего, радужного. Молодая учительница, посмотрев на своих школьных приятельниц, которые  пришли ее поддержать и, подмигивая ей, пытались приободрить, собралась и начала свой открытый урок,  и она не сомневалась в том, что  он будет занимательным и интересным для всех…
   Как обычно, Ритка не смогла  скрыть своих эмоций, сильных, безудержных, бурным потоком захлестывающих все вокруг.
- Ну ты молодец!!! Слушай, только Симонов немного подкачал, не туда забрел, а так здорово! Нет, ты сегодня действительно, как никогда, и что это за блуждающая мечтательная улыбка на твоем лице. Нет, ты не смотри на меня так, да-да, я считаю, ты должна ее спрятать! Ты видела, впрочем, тебе не до этого было, как на тебя   Зойка  смотрела, она тоже заметила, а ты знаешь ее, все, теперь сожрет. Слушай, а как Настька стихотворение рассказывала, комиссия чуть не расплакалась, а Мишка, даже не думала, что он так может… Ну ты меня опять не слышишь, ладно, а…- подружке не дали договорить. Валерию обступили учителя, и, как это принято, кто-то сдержанно, кто искренне, кто с подтекстом поздравляли. Осталось только слово за комиссией, которая удалилась на обсуждение в кабинет директора. Лерка пыталась по их неторопливой и степенной походке определить, понравилось им или нет. Она даже вспомнила, как в университетские годы, увлекаясь произведениями Грина, который утверждал: «Хочешь понять сущность человека, раскрыть потайные стороны его характера, попытайся пройтись той же походкой, что и он»,  -   пыталась пройтись размеренным шагом профессора Л.  или стремительно пронестись мимо студентов, как доцент К..    Лучше всего ей тогда удалось    заглянуть в темные уголки души аспирантки С., которая, казалось, не ходила, а  совершала плавбросок на длинную дистанцию. Долго же изучала ее студентка, выбрасывая руки вперед и в то же время шаркая ногами, пока не поняла: главное в ней - упертая категоричность и неприятие других точек зрения, в чем и убедилась на экзамене, получив на нем «удовл».
  «Интересно, а какая походка у Сергея?» - эта мысль оказалась и неожиданной, и столь приятной и щемящей, что Лера сразу же и порадовалась, и испугалась. «Ты что, дурочка, глупая, возомнила» -  это утверждение, понимала она, было верным. «И вообще,  что особенного в этом человеке?» - а это уже была защита от себя самой. А он все-таки показался ей особенным. Тогда в машине она, казалось, ничего не замечала, она была напугана. И только сейчас Валерия поняла, что помнит все до мелочей.  Ей вдруг захотелось остаться одной, сесть на свое место и вспомнить каждую деталь, заново пережить те мгновения, тогда еще не осознанные и не замеченные, но оставившие в душе странное ощущение, которое и томило, и радовало; и вносило мучительный дискомфорт, и вселяло надежду;  и отравляло неверием в лучшее, и давало право на мечты.  Светик сейчас бы точно съязвила, что это от нехватки мужского внимания. Ну и пусть... А так приятно было  не замечать никого вокруг: ни задающих ей вопросы школьных приятельниц, ни радостных возгласов своих учеников, ни спорящих между собой коллег.  Хотя все спорило в ней самой:
- Нет, ты окончательно свихнулась, все-таки подготовка к уроку, бессонная ночь повлияли, нервы ни к черту…
- А что, случайностей не бывает, ведь это, как говорят, непознанная закономерность. Значит, так должно было случиться.
- А что случилось-то? Тебя подвезли, глупую, пожалели, а ты сразу - это неспроста, это судьба. Тьфу, напридумывала тут всякое…
- Не-а, это разум в тебе говорит, а ощущения другие, им нужно верить, я же чувствую…
      Но что значит разумное решение? Типичное, наиболее часто повторяющееся представление. Мужчина подвез в ненастный денек – значит, пожалел или решил совершить благовидный поступок, решив откупиться за вчерашние неблаговидные… И все… Это разумно…  Тяжелый вздох…  Но ведь все-таки пожалел.  И пожалел, получается, только меня – значит, понравилась. А если это судьба?..  А вот это уже кажется нелепостью.  Потому что это неразумно… А кто сказал, что любовь с первого взгляда это разумно?.. Облегченный вздох…
   И все-таки девушка остановилась на «разумном решении» - не допускать глупых мыслей насчет судьбы и тому подобное. Валерка, тяжело вздыхая,  стала приводить в порядок кабинет - как раз все разошлись. «Надо же, как будто и не было ничего. Странная штука – время. Несколько часов назад, испуганная и растерянная, бежала, боясь опоздать на урок, который и пролетел мгновенно - и, впрочем, неплохо. «Вот хвастунишка, - посмеялась над собой девушка, - и все-таки что будет через час-два, через неделю, год??? А может, все-таки судьба?..».  «А почему бы и нет?..» – так думать, может, было обманчиво и нелепо, но зато как приятно. Хотя можно уже было просчитать вторую половину сегодняшнего дня: сейчас она будет в кабинете директора, и Татьяна Александровна, в такие минуты  приветливо улыбаясь, скажет: «Малыш, молодец». Странно, сколько раз после этой улыбки и фразы тут же улетучивалась вчерашняя обида за окрик или выговор, сделанный, как казалось тогда, несправедливо. Затем они посидят час-другой в кабинете у Эдитки, будут обсуждать Леркин урок и вообще школьные проблемы. Удивительная вещь -  школьные посиделки: болтают о Сидорове, который вчера опоздал, об Ивановой из 10 а, которая за полгода сумела поправиться на 5 килограммов, о парочке из 11 а, такой разной и не подходящей друг другу, по их меркам, о нарядах Ивановой из 9-го... И так беспрерывно - попадая в школьный водоворот, ты становишься заложником чужих судеб, живешь жизнью детей, их интересами, порой забывая о своей собственной. Это единственное в школе, что не нравилось Валерии, с чем не хотелось мириться. Поэтому она быстренько оттуда сбежит, ведь нужно будет проверить тетрадки, хоть и не очень-то хотелось, подготовиться к завтрашним урокам. А вечером, скорей всего, заскочит к Татьяне со Стасом, своим соседям, которые всегда «болели» за Лерку,  поддерживали ее. А порой выручали, когда, казалось, помочь было некому. Она знала, что они относятся к ней с вниманием и заботой, а это Валерия умела ценить, особенно когда тебя не раз уже предавали. Поэтому, несмотря на кажущуюся открытость, откровенна она была совсем с немногими. Несмотря на существенную разницу в возрасте, Лерке было душевно комфортно с соседями, ей очень нравились эти вечера, когда она вместе с Танькой могла поболтать, покурить, обсудить кое-какие вопросы, волновавшие либо Татьяну, либо Валерию.
   И получается, обычный день - как всегда. Так ведь предполагает человек, но в такой распланированный день иногда вмешиваются случайности, которых не ждешь, а страшнее всего - не готов к ним. Вот как, например, сегодня. И так хотелось, чтобы опять в расписанный тобою день вмешалась та же случайность, теперь она была бы готова к этой встрече. А может, только кажется... Но хотелось повернуть время вспять и еще раз встретиться с незнакомцем. Может, действительно все напридумывала себе, дурочка. А что же тогда так щеки пылают и сердце так бешено стучит? Опять же Светик  сейчас бы ответила: «От нехватки лучшего витаминизированного препарата для женщин «ДОВИЛ», что в переводе значилось «достаток обожания, внимания и любви», а за недостатком прочего у женщин мог начаться процесс идеализации мужского населения, что неминуемо вело бы к несчастной любви. Причем, с первого взгляда, и в итоге – к ненужной закомплексованности. Скорей, это было больше всего похоже на правду, так как, заново прокручивая, как в кино, сцену в машине, Валерия вновь и вновь восстанавливала в памяти портрет Сергея. И получался у нее прямо-таки идеальный мужчина. С приветливым взглядом, с ребяческими искорками в каре-зеленых глазах, с мягкой  улыбкой, с непоколебимой уверенностью в себе, с жесткими нотками в голосе, которые почему-то не вызывали страха, а наоборот – успокаивали.
С глубокими суровыми морщинами на лбу, которые, как ни странно, не делали незнакомца старше, а только придавали лицу еще больше властности и упорства - и это еще больше притягивало. И к тому же с ним Валерия ощутила себя слабой и беззащитной, что приятно удивило ее и в то же время рассердило. А скорее, не то не другое, она просто почувствовала  себя интересной и даже красивой  женщиной.  Ага, не хватает еще твердого волевого подбородка, как в любовных романах. Но, в отличие от героев-любовников, Сергей не пытался понравиться Валерии, не старался очаровать ее.  В его глазах, во взгляде, в самой манере водить машину, даже в разговоре с незнакомой женщиной не было кокетства, донжуанства, а чувствовалась неподдельная воля, решительность и искреннее желание помочь. Правильно, не хотел понравиться, потому что ее, дурочку, просто пожалел.
- Ритка, а каких мужчин можно назвать настоящими? - спросила замечтавшаяся Лерка у влетевшей в класс подружки.
- Да ладно, рыжая, настоящих мужиков сейчас не бывает. Избаловали их мы, женщины. Глупости все это, даже не вбивай себе в голову.
- Но все-таки если настоящий мужчина, почему бы и не побаловать его, не позаботиться о нем, а тем более когда любишь.
- В том-то и проблемка, Лерка, что мы, глупые, влюбляемся, думая: вот он -  настоящий,  а оказывается - как все. И упаси Боже его баловать….
- Подожди- подожди, что значит - как все?
- А ты что не понимаешь, вот посмотри на Наташку. Казалось, какой мужик с ней рядом, она осталась совсем одна в этом городе, а он всегда рядышком, с ней, не бросает ее… И что оказывается? На людях один, а дома совсем другой - самый настоящий махровый эгоист, избалованный своей мамочкой. Это надо же обижаться на то, что ребенку конфеты купили, а ему нет. Или возьми Зойку, ты заметила, как она исхудала - кажется ей, что ее кобель кого-то нашел, нашла из-за чего переживать, да они все либо бабники, либо лоботрясы,  либо выпивохи хорошие, либо ненормальные…
- Нет, Ритка, я считаю, есть все-таки настоящие мужчины…
- Да ты вспомни историю с собой, о какой мужской порядочности ты говоришь?
- А я все равно верю в порядочных, решительных, целеустремленных мужчин, умеющих любить, заботиться…
- Ха-ха-ха, Лерка, по-моему, ты переборщила или ты говоришь про принца на белом коне, о котором мы все грезим в детстве?.. Тебе не кажется, что ты выросла давно из этого возраста, пора уже заканчивать строить иллюзии и искать идеальных мужчин. Ладно, пошли, непутевая моя, нас там ждут.


- Тань, - уже вечером, не переставая думать о разговоре, затеянном в школе, Валерия спросила у своей соседки, - бывают же настоящие мужчины?
- Ну, Лер, что значит - идеальный мужчина? Идеальных мужчин так же, как и женщин, не бывает. Наверное, любой идеал типичен. Для женщины какой мужчина идеальный? Надежный, порядочный, умеющий  защитить свою семью,  любящий своих детей, заботливый. А женщина?.. Верная хранительница домашнего очага, красивая, мудрая, терпеливая… Ты сама-то встречала таких?..
- Ну а твой Стас, - все никак не могла успокоиться Лера, - хоть как-то вписывается в этот идеал?
- Ты же знаешь, у нас всякое бывало, да у кого и не бывает. У него, как и у всякого человека, есть и свои достоинства, и недостатки.  Может, он для кого-то плохой, все-таки и должность такая, для меня он родной и близкий человек. И ссоримся, и миримся. Научились прощать и понимать друг друга. Хотя стоит нам и сейчас многому еще научиться…
- Нет, все-таки здорово, Танька, когда с тобой рядом мужчина, который становится близким и родным, с которым вы вместе радуетесь, огорчаетесь, воспитываете детей, теперь вот внуков. Как хорошо! Слушай, а ты веришь в любовь с первого взгляда?
- Так, Валерия, ты что, влюбилась, давай- давай выкладывай, кто он, где познакомились, - Татьяна с волнением и интересом смотрела на свою подругу, которая как будто ждала этого вопроса. Раскрасневшаяся, с горящими глазами, с хвостиком на макушке, она была похожа на маленькую девочку, узнавшую секрет, неведанный  ранее, и ей хотелось поделиться им, таким важным для нее. Девушка выплескивала все свои ощущения, накопившиеся за день, и Татьяна поняла, что Валерия хотела услышать в ответ -  что да,  Леркины ощущения верны, что все будет хорошо. Имела ли Татьяна  на это право, можно ли обнадеживать человека, ведь он должен разобраться в этом сам, и Татьяна сказала, так как очень любила эту девчонку в Валерии: «Все будет хорошо, у тебя, Лерка, иначе быть не может».
   Долго девушка не могла уснуть.  В своей любимой желтой пижаме, в которой, как говорила ее мама, она была похожа на неуклюжего медвежонка, Лерка стояла у окна, прислонившись горячей щекой к прохладному и влажному стеклу. Интересно было вглядываться в темно-серое ночное небо, наблюдать за звездами. Некоторые из них, как будто дружески подмигивая, то вызывающе ярко сияли, то вдруг неожиданно гасли, другие же, мерцая слабо, отдалялись и казались более таинственными и загадочными. «Ведь так же и в жизни людей: то яркие вспышки, то внезапное угасание или постоянное слабое, даже скорей, болезненное мерцание. От чего же это зависит? Судьба? Человек? Или характер – судьба? Вот Зойка не будет мучиться по такому поводу…  Неужели я и в самом деле влюбилась? Может, это как раз и есть яркая вспышка?.. Но тогда она должна стихнуть, и все станет как обычно. А все-таки  что лучше? Звезды, я обращаюсь к вам… Как обычно… или гореть не затухая?..