Японец. Часть 2. Монгол и Бакс

               

  Утренняя освежающая прохлада сменилась теперь на обещающий быть очень жарким день. Крутой спуск с горы, когда ноги сами несут тебя вниз, закончился. Серпантином огибая гору, начинался подъём. Машин стало больше, чем утром, но это ничего не меняло. Никто не обращал на меня внимания. Я не спеша  брёл по обочине. Заслышав шум приближающейся машины, вплотную подходил к трассе и голосовал. Остановился лишь  молодой парень на грузовике. Узнав, что я на мели, громко выругался, хлопнул дверью и поехал дальше.
       Часа через два с половиной мой бодрый настрой покорителя дорог и удачливого  автостопера улетучился. А такое милое ещё час назад пенье птиц в лесу сейчас раздражало меня до крайности. Рюкзак казался слишком тяжёлым, словно был набит камнями. Рубаха под ним стала мокрой от пота. Ноги гудели. Подъём в гору был слишком крут. Я выдохся, будто прошедший свои вечные 42 километра марафонец. И тут совсем рядом со мной  какая-то особенно резвая птаха  затянула свою весёлую трель, быстро перелетая с ветки на ветку. Я посчитал, что это уже слишком. Плюнул в сторону леса. Достал бутылку с водой, снял рюкзак и сел на него сверху. Спиной к обманщице-дороге.
        Голова пустая, мыслей - ноль. Я сидел, пил воду из пластиковой бутылки, разглядывая носки своих стильных высоких ботинок. Большой чёрный джип, съехав с трассы, затормозил возле меня так резко, что я оказался в облаке пыли. От неожиданности вскочил на ноги и пригнулся. Облако быстро рассеялось. На месте пассажира опустилось сильно тонированное стекло. Из салона громко звучал тяжёлый рок. Музыку сделали тише.
- Эй, пацан! Ты чё тут расселся, а?

       За рулём в солнцезащитных очках, белой майке и бандане с черепами сидел здоровенный детина. Его волосатую правую руку от плеча до локтя украшала цветная наколка в виде висящего посередине своей паутины большого мохнатого паука. Впечатляли огромные накачанные бицепсы и толстая бычья шея,  на которой болталась внушительная золотая цепь с крестом. На безымянном пальце сиял на солнце  солидный перстень с камнем.

- Ты чё, язык проглотил, а пацан? - мне показалось, что говорит он, не открывая рта. Лишь губы чуть шевельнулись. - Ну-ка ближе подойди, пацан.
      Да. Так и есть. Если бы он не поманил меня пальцем, то готов поклясться чем угодно, что ДЕТИНА СОВСЕМ НЕ ОТКРЫВАЕТ РТА, КОГДА ГОВОРИТ. И как это у него так выходит? Я подошёл к открытому окну джипа. Здоровяк снял очки, как-то хмуро глянул на меня исподлобья и снова надел. Осмотр занял у него не более трёх секунд. Наверное, такой я был для него интересный и привлекательный человек.

- Хилый ты какой-то,- теперь его губы даже не шевельнулись.- Кто такой и чего сидишь тут, спрашиваю, а пацан?- Вот сейчас всё у него нормально получилось. Даже рот приоткрылся, показав ровную полоску белоснежных  вставных зубов.
- Чё уставился-то на меня, а?
- К морю еду, - ответил за меня чужой тонкий голосок. Я прокашлялся и продолжил более уверенно.- В гости к другу на месяц, мы учимся вместе. Там хочу подработать в кафе у его отца. Ну и отдохнуть. А денег нет,- зачем-то снова добавил за меня чужой, тонкий голосок.
      Здоровяк хмыкнул. Пригладил пару раз несуществующую бородку,  помял пальцами мочку правого уха,  резко сделал через приплюснутый боксёрский нос  два коротких быстрых выдоха.
- Халявщик, короче. Понятно. Да тебе ещё до моря, как до луны пешком,- отшлёпали его губы.- Ладно, отряхни свой рюкзак, брось назад и садись. Подброшу чутка. И шевелись, пацан! Времени нет. 

     Тонированное стекло тут же закрылось. Я сделал всё, как он сказал. Закинув рюкзак в багажник, удобно устроился на сиденье. С нескрываемым  удовольствием вдохнул запах кожаного салона и фруктового ароматизатора. Работал кондиционер, даря прохладу и, казалось, уже потерянное мной навсегда чувство фартового путника.
- Чем пахнет?
- По-моему, дыня.
- Сам ты дыня, Хилый. Это персик. Ладно, помчали.
 Я не стал расстраивать бугая тем, что у него в салоне ещё и явственно воняло псиной. Прогулка на свежем воздухе -  вещь, безусловно, сильная и полезная, но во всём ведь должна быть какая-то мера. Грань, если хотите.
Меня сильно качнуло влево и вдавило в спинку кресла. Стрелка спидометра плавно, но быстро добралась до отметки 120 км/ч. Я инстинктивно потянулся к ремню безопасности.
- Не позорься,  Хилый.- Здоровяк лениво почесал коленку.- Грёбаный серпантин,- он широко зевнул.- Горку проедем, а там дадим копоти, да, пацан?   
 
       Вёл машину он довольно интересно: посередине дороги, постоянно вылетая на встречную полосу. Кому-то сигналил, на кого-то крепко ругался матом. Лихо работал педалями то газа, то тормоза, а то и двумя сразу. Обогнав на крутом вираже две гружёные фуры, мы едва не притёрли к обочине старый, еле ползущий в горку  мотоцикл с коляской. Я видел испуганное лицо вцепившегося в руль  деда в шлемофоне, как у танкиста. Здоровяк сделал два резких выдоха через нос. Хмыкнул и процедил сквозь зубы:
- Свинтус.
 Надо отдать должное деду, он в ответ тоже не молчал.
Я быстро привык к такой манере езды качка. Успокоился и расслабился. Начал постукивать ногой в такт звучащей из динамиков музыки. Любовался взлетающим в чистое голубое небо  зелёным лесом. Прикрыв глаза, представил на миг, будто я в пролётке, запряжённой  красавцем  мерином орловской породы. Тороплюсь ужасно. Спешу по делам государственной важности. Запаздываю к началу утреннего заседания. Надо сказать, наш министр ох как этого не одобряет. ОХ! Бывает, и промолчит, и слова дурного тебе не скажет при всех. Культурный, образованнейший человек. НО! КАК ПОСМОТРИТ, как зыркнет в твою сторону! Аж мурашки по коже носятся, и провалиться сквозь землю хочется  вот сейчас же. А теперь и вообразите себе, что творит мой кучер Трофим. Как подводит меня, окаянный. Укушался намедни  тёткиной горилки и всё проспал к чёртовой бабушке. Подал пролётку поздно. Одет кое-как: кафтан вывален в сене, сапоги не чищены, картуз набекрень. Правит лениво, погоняет лошадь без должного энтузиазма. Своим внешним видом и запахом изо рта  позорит меня на весь Петербург! Я уже порядочно извёлся и кричу ему:
     - Трофим, сучье  отродье, торопись! Поспешай, не успеем ведь. Гони, Трофим, го -о - ни!!!

          Тихо как-то, и не слышно больше музыки. Куда-то подевался красавец лес. По обе стороны от дороги, на сколько хватает взгляда, луга да поля. Джип мчится прямо, движок работает ровно, без надрывов, на спидометре 180км/ч. Потихоньку так, незаметно перевожу взгляд на водителя и... Как это я раньше не подметил - глаза у него раскосые! Не китаец, конечно, но что-то восточное определённо есть. Очки снял, управляет одной рукой и глядит на меня в упор. Лучше бы за движением следил. Тоже  мне, гонщик фигов. Слышу его обычные два резких выдоха носом.
    - Вообще-то близкие меня  Монголом кличут,- без злобы сказал он.- Пиво будешь?
    - Да, - отвечаю уверенно.- Жаркий нынче денёк выдался, это уж точно, - быстро добавляет тонкий голосок. (Будь он неладен! Вечно залезет, куда не просят).

     Шикарная у нас машина, скажу я вам. Холодильник даже есть. Между мной и Монголом небольшой такой, компактный кубик. Нажимаешь кнопку -  крышка открывается, и, пожалуйста тебе, охлаждённые прохладительные напитки. Не удивлюсь, если вдруг услышу: " Хилый, прими душ. Он там, за вторым рядом кресел. А то несёт от тебя, что из конюшни."

    - Открой мне банку и себе возьми.- Монгол нервно начал сигналить белому седану, чтобы тот прибавил скорость или освобождал дорогу. Наш первый ряд был забит напрочь, пришлось сбавлять ход. Наконец появилось небольшое окно по встречной, и мы начали обгон. - Кто там едет, а?   

       Миловидная девушка за рулём  о чём-то увлечённо беседовала с подругой, постоянно кивая головой и энергично жестикулируя свободной правой рукой. Перегнувшись через холодильник, Монгол  перед моим носом погрозил им  кулаком. Сделал свои выдохи, хмыкнул и процедил:
     - Коровы.
       Хоть бы стекло опустил. Ну да я не в обиде. Достал и открыл ему банку пива. Хотел взять себе, но не смог. Злобно рыча в мою руку крепко вцепилась какая-то псина бойцовской породы. Оцепенев от ужаса, я испуганно уставился на Монгола. Продолжая держать в злой чёрной пасти руку, уставился на него и пёс, как бы спрашивая своими невинными  большими и  влажными глазищами:  " Могу я оттяпать у парня эту штуку, хозяин? "
      - Фу, Бакс. Свои,- спокойно потягивая пиво, тихо говорит Монгол.- Отпусти пацана.- Пёс тут же освободил мою руку. - Иди, пожалуйся Хилому на свою жизнь собачью. Иди, иди, мальчик.

       Мальчик, долго не думая, шустро забрался мне на колени. Лизнул меня в нос мокрым, слюнявым языком, улёгся на спину и, повернув набок свою наглую, довольную морду, закатил глаза.
    - Почеши ему пузо, Хилый. Он это любит,- Монгол приоткрыл окно и выбросил пустую банку.- Достань-ка мне ещё пивасика.
      Нормально, да? Мало того, что меня тут чуть удар не хватил. Я должен теперь ещё начёсывать пузо какой-то псине и подавать пиво какому-то качку. Слуга я что ли? И не подумаю даже! Нашли дурочка. У меня, между прочим, гордость есть...
     Достаю из холодильника банку, передаю Монголу и продолжаю нежно почёсывать пузо, обнаглевшему Баксу. Наконец-то и себе выуживаю баночку. Открываю. Прикладываюсь. СУПЕР!

     - Я когда с боксом завязал,- два резких выдоха носом, - друзья мне щенка подарили. Стаффорд, родословная, все дела. - Равнина закончилась, начинался подъём. Монгол сбавил скорость. - Никогда собак не держал, а тут куда денешься? Начал воспитывать. Да, Бакс?!
     Услышав свою кличку, пёс, приподняв морду, громко тявкнул.
    - Всё понимает,- гордо сказал Монгол. -  Это боец, тут рука нужна жёсткая. Он со мной 24 часа в сутки. Считай, как пять лет уже. Слабину соперника чует сразу, как и я на ринге когда-то. Да, Бакс?!
      Пёс широко зевнул, дёрнул лапами и ... пукнул. Без лишнего шума, не привлекая внимания. Как будто выдохнул. Только глаз один удивлённо приоткрыл, глянул на меня и снова закрыл. Я, конечно, не сдам приятеля, но чем Монгол его кормит, а? Даже пиво теперь пить  охоты мало.

    - Глянь, Хилый, сколько у него шрамов на брюхе и морде.
    - Ого, - вырвалось у меня. - Да он, бедненький, весь штопан-перештопан!
    - А как ты хотел? Тут либо ты, либо тебя. Собачьи бои - штука жёсткая. Да, Бакс?!
      Бакс, похоже, уснул и никак уже не реагировал на голос хозяина. Я, рассматривая шрамы на его теле, осторожно провёл по ним подушечкой пальцев, боясь потревожить сон героя.

    - У нас, в трёх километрах от города, есть свалка. Я потихоньку еду, а он рядом бежит. Кросс, короче, у него такой на выносливость. - Монгол ухмыльнулся и продолжил. - Там целая свора бездомных собак обитает.
    - Дворняги? - спросил я.
    - Разные там есть. Дело не в этом, - два резких выдоха носом. - Понимаешь, у них всё, как у людей. Когда они все вместе, в куче - смелые. Скалятся, лают, того и гляди, набросятся да порвут, суки. - Он взял паузу. Допил своё пиво, выбросил в окно пустую банку и сплюнул. -  Я беру Бакса на поводок. Шмаляю разок из пистолета в воздух. И вот тогда, слышишь, Хилый?
   - Да, - отозвался я.
   - Вся эта гвардия хренова, поджав хвосты,  - в рассыпную, кто куда. Остаются только самые матёрые. Пара - тройка псов, плюс  вожак. Бакс рвётся и кидается так, что я его еле удерживаю на поводке. Бой  для него -  это всё! Смысл всей его собачей жизни. - Глаза Монгола  превратились в щелки. Он тихо спросил меня:
   - Людей убивал когда-нибудь?
  - Нет, - испуганно ответил я.
  - Понятно, - он стал разминать пальцами свою бычью шею. Казалось, разговор ему уже наскучил.

  - А дальше там  что происходит?
  - Дальше, - Монгол сощурился и потянулся за очками. Солнце, долго прятавшееся за макушки высоких сосен, неожиданно выскочило и теперь ярко светило нам прямо в глаза.- Дальше  драка, Хилый. Сначала с вожаком, затем Бакс давит ещё и кого-то из матёрых. Потом я прекращаю весь этот цирк и оттаскиваю своего пса. Просто он не должен забывать запах крови. Это ему как разминка. Тренировка в реальных условиях. На настоящие бои я выставляю его примерно раз в два месяца.
  - Это на деньги которые?
  - А сколько ты думаешь можно на этом заработать?
  - Понятия не имею,- честно ответил я.
  - Год назад ребятки из Москвы предлагали мне за Бакса упакованную двушку в центре.
  - А ты?
   Монгол отвесил мне дружеский подзатыльник. Ну, это ему так показалось. Шутник, блин. Юморист перекачанный! Я едва не поцеловал лбом бардачок  на панели приборов. Даже Бакс  от толчка, проснулся. Оглядел нас обоих недовольным взглядом. Чихнул. Неуклюже  как-то перевернулся и спрыгнул мне в ноги.
  - Друзьями не торгую,- отрезал Монгол. - Да, Бакс?!

   Пёс, отчётливо сделав два резких выдоха носом, тявкнул. ОГО! И этот туда же. Семейное это у них что ли? Выдохи вот эти через нос?! Нет, я всё, конечно, понимаю. Наши питомцы повторяют наши привычки. Перенимают черты характера и всё такое прочее. А может, он собаку свою намеренно этому обучал? Какие-то методики специальные использовал? Я приоткрыл окно. Выбросил пустую банку и достал себе новую. Надо было как-то отвлечься от всего этого.

   - Ему когда года полтора было, - продолжал Монгол. - Мы на свалку тогда во второй раз попали. Вожаком там у них овчар был с бельмом на глазу. Кобелина здоровый, но старый уж очень. Свору свою держал еще, видно, в страхе, а так...  Шерсть клочьями висела, и прихрамывал на задние лапы. Возня у них с Баксом началась. Мой его быстро придавил, в глотку вцепился крепко. Я думал - конец овчарке. А Бакс добивать его не стал. В последний момент хват ослабил и отпустил. Пожалел, видно, старика. Виноватый такой ко мне приплёлся. Думал, наверное, что накажу. Нельзя ему так поступать, добить надо было. Это - закон! Он это знал, но... Мы потом эту овчарку ещё несколько раз встречали на свалке. У них с Баксом какой-то джентльменский договор был. Как мы приближаемся, тот потихоньку так в сторонку отбежит. Сидит, смотрит и не вмешивается. А мой делает вид, будто в упор овчара не замечает. В конце самом только быстренько взглядами перекинутся и всё.
   
 Бакс уселся на коврике и положил свою массивную морду на сиденье, мне между ног. Мол, чеши теперь меня за ухом, приятель. Ну и наглая эта псина, хочу я вам сказать. Ненавязчиво-нахального поведения. А куда тут денешься? Пью пиво и почёсываю героя за ухом.

  - А знаешь, какая у Бакса главная фишка?! - Монгол взял себе ещё банку. НАСОС! Холодильник-то не резиновый! Такими темпами наше пиво  быстро закончится! А ещё ехать и ехать. В общем, я тоже решил ускориться. - Бывали такие затяжные бои  на бабки. Когда оба пса в кровище уже, сил возиться не осталось. Вцепятся друг в друга - тракторами не растащишь. А кто реально победит - не понять. Этот придурок, знаешь, чё делает?! - Монгол повеселел. - Неожиданно хват ослабляет. Подныривает сопернику под пузо и откусывает яйца. БАЦ!!! И в дамки! Да, Бакс?!   
 
    Пёс резко выдохнул через нос и громко тявкнул. По спине  у меня пробежал холодок, и я как-то съёжился весь. Хотел сдвинуть ноги вместе, но не смог. Мешала довольная,  в шрамах вся морда Бакса. Что за день сегодня такой, а? Нервный. Испуг на испуге.

   - И часто он вот так... - нужное слово никак не приходило в голову, - балуется?
  Монгол продолжал веселиться, а мне было как-то не до смеха сейчас.
   - Нет. На моей памяти всего четыре кастрации было, - он не хмыкнул, а, скорее, хрюкнул от удовольствия. - Это когда в первый раз произошло, мне хозяин питбуля долго претензии свои предъявлял. А я и сам в непонятках был, как так вышло у Бакса. После второго случая  все стали утверждать, что я его так специально натренировал. Придурки!    
       Странная парочка, вы не находите? ЧуднАя.      
    - Нет, ну ты представляешь,  Хилый, эту зарисовочку? - Монгол, отпустив руль, стал хлопать себя по коленям. - Как я натурально учу Бакса делать этот нырок. Идиоты!
   - Ладно, нырок, - я упёрся псу ладонью в лоб и осторожно так стал отодвигать его морду от себя. Бакс упирался и недовольно рычал. Какая всё-таки  настырная эта псина. – Ладно, нырок, - обречённо повторил я. - А представь, как ты учишь его откусывать эти ... – смутившись, я не сказал, а скорее прошептал, - яйца.

    Качёк почему-то резко прекратил веселиться. Представил, может?! Замолчал и насупился. Внимание своё переключил на дорогу. Открыл окно, зло швырнул недопитую банку пива, сделал свои выдохи. Я хотел было включить музыку погромче,  но... передумал.  Бакс, устав вести бои за территорию, убрал с кресла свою заштопанную морду и свернулся в моих ногах калачиком. Наконец-то! Я тут же закинул ногу на ногу. Спасибо, наслушался тут историй разных... Монгол хмыкнул и повернул в мою сторону  голову:
     - Не шути так больше, Хилый, - тихо сказал он, не открывая рта. - В Москве туз один  есть, Японцем кличут. Тоже из спортсменов бывших. По части бизнеса серьёзный такой дядька. Подогнёт, и не заметишь! Так мы когда с Баксом на солидный уровень  вышли, мой крокодил двух его лучших бойцов задрал. Японец разозлился сильно. Вначале денег за Бакса предложил хороших. А как отказ получил, знаешь, чего этот упырь придумал?
       - Нет.
       - Или я сам пристрелю свою собаку, или он меня самого вместе с ней завалит. И дал месяц срока, а такие люди своё слово держат.
       - И как ты решил?
       - Думай, когда говоришь, Хилый! - зло сказал он. - Да, Бакс?!

   Сижу, думаю:" Странные ребята! Обидчивые, но выбирать не приходится. Это, наверное, моя плата за комфорт. Вот когда я куплю себе машину - никаких попутчиков и автостоперов! Ходите вы все - конём! Хоть на дорогу ложитесь - не тормозну даже! Ну, если барышня только какая интересная, а так - НЕТ! И не мечтайте! Девушка, если, скажем, ночью глубокой, зарёванная вся. Бредёт отрешённо так по обочине, земли под собой не чуя. Любимый, может, бросил или в жизни полосы чёрные одна за одной, без перекура. Качает вон её всю. Того и гляди под машину ненароком угодит, бедняжечка. Вон и сигналят ей уже водилы, предупреждают.  Почему же не помочь-то, а? Раз беда у барышни приключилась. Конечно, остановлюсь! Подберу  сиротинушку.
А как иначе? Люди ведь мы, а не звери какие дикие. Садись, милая, подброшу, куда надо. На, салфетки возьми, слёзы свои горькие вытри. Расскажи, что там у тебя стряслось-приключилось?  Вон и колготки порваны. Упала, да? Тушь потекла вон..."

      - Хилый, ты оглох что ли? Говорю, залезь в бардачок и портмоне достань! 
     Чего шуметь-то? Слышу я всё прекрасно. Достаю уже. ОГО! Сверху, на белом кожаном портмоне, лежит пугающий своим холодным металлическим блеском пистолет. Аккуратно вытаскиваю из-под него туго набитый кошелёк.
      - Отсчитай пять сотен и положи лопатник  обратно. Сейчас к человечку одному заскочим и поедем дальше. - Монгол стал перестраиваться. Не включив поворотник, нагло так перекрыл движение синему минивэну, тот еле успел затормозить. Качёк хмыкнул и процедил, не открывая рта:
- Конь тряпочный.

     - Так тут все купюры по пять тысяч.
     - В другом отделении смотри, там евро.
    Никогда столько денег в руках не держал. Заволновался даже.
    - Что ты там возишься?
    - Вот, - протягиваю ему пять новеньких, аж хрустящих бумажек. Убираю портмоне обратно.
    - Не люблю пластиковые карточки. Наличка -  она наличка и есть.

   Монгол резко сбавил ход. Справа появились знаки ограничения скорости. Сначала - 60, потом - 40, 20 и 10. Дорога заметно сужалась, машины перестраивались в один ряд. Впереди показалось здание дорожного поста полиции. Всё состоящее из стекла, оно было похоже на аквариум. Два инспектора в светоотражающих жёлтых жилетках и лихо заломленных на затылок фуражках, облокотившись  на заградительный барьер,  лениво поглядывали на проезжающий мимо сплошным потоком транспорт. Наш джип подрулил к посту. Монгол пару раз настойчиво посигналил и опустил со своей стороны стекло. Почти тут же из аквариума выплыл толстый, маленького роста, лысый капитан. Переваливаясь с боку на бок, он не спеша причалил к нашему левому борту.

         - Шдорово, Монгол. 
          - Привет, служба. - Они обменялись рукопожатием. - Садись назад.
   Капитан громко пыхтя и отдуваясь устроился на заднем сиденье. Монгол протянул  полицейскому деньги. Тот быстро сунул их в нагрудный карман своей синей форменной рубашки.
          - Как всё прошло ночью?
          - Шпокойно, - капитан заметно шепелявил и говорил с каким-то присвистом.- Дал машину в шопровошдение. Доштавили в лучшем виде, нафиг.
         - Сегодня ещё два лесовоза моих будет, - Монгол сделал свои выдохи носом. - Отработаешь?
         - Не вишу причин для откаша, - смешно просвистел толстяк. - Пацан тоше боксёр что ли?
    Я расправил плечи. Повертев головой, размял шею. Деловито потёр указательным пальцем переносицу и ... (О Боже!) резко выдохнул два раза через нос. Монгол хмыкнул и сказал:
        -  Наша надежда в полулёгком весе. Уработает любого.
       - А по виду и не скашешь, - капитан по-свойски достал из холодильника банку пива и открыл. - Хилый он у тебя какой-то, - еле заметный на заплывшей жиром шее кадык  плавно заходил вверх-вниз, вверх-вниз. В конце, смачно причмокнув, толстяк смял пустую банку и рыгнул. - Пошептаться надо, Монгол.
        - Насчёт?
       -  Про Японша.
       - Хилый, держи поводок. Возьми Бакса и прогуляйтесь минут пять. Пусть отольёт в леске.   

    Так всегда. На самом интересном месте приходится делать самые неинтересные вещи. Бакс, увидев, что на него надевают поводок, стал вертеться юлой и лаять, не зная, кого бы лизнуть от радости,  меня или хозяина. Монгол грозно на него рявкнул, поэтому я теперь вытирал своё мокрое от его слюнявых лобзаний лицо. Нагло обоссав угол дорожного поста, он пулей рванул к лесу.  Псина некультурная! Я еле за ним поспевал.

     Только оросив штук десять деревьев, пёс немного сбавил темп. Заметив севшую на цветок большую красивую бабочку, смешно так к ней подкрался и стал принюхиваться. Я решил не терять времени зря. Душевно опустошил, спрятавшись за толстенный ствол дуба, свой мочевой пузырь. Бакс, рыча и виляя обрубком хвоста, начал в шутку нападать на цветок. Бабочка, захлопав большими фиолетовыми крыльями, вспорхнула и улетела. Пёс обиженно начал обнюхивать  опустевший цветок.
       - Пошли, энтомолог. Проиграл ты этот бой. 
         
     Прислонившись плечом к стене дорожного поста, там, где козырёк создавал хоть какую-то тень, лениво курил сигарету толстый капитан. Возле джипа стоял Монгол. В руке у него был мой красный  дорожный рюкзак. Забрав собаку, тихо сказал мне:
       - Дальше тебе с нами нельзя, - он открыл дверцу и снял ошейник. - Место, Бакс! Мент посадит тебя на попутку. Всё, бывай, Хилый.
       -  Спасибо, Монгол. Удачи!
       - Прорвёмся. Да, Бакс?!



P;S Автор выражает искреннюю благодарность Юлии Марьиной за редактирование рассказа.