Вознесение

Порою в мыслях вознесёшься так высоко, что смотреть оттуда, из-за белоснежных облаков, на свою земную жизнь, просто противно.

Особенно ночью, когда за окнами ветер с дождём, и старая яблоня скребётся голыми ветками в запотевшие стёкла. Час скребётся, два... А ты с тоскою приговорённого смотришь в потолок и считаешь каждую минуту, что неумолимо приближает тебя к рабочему понедельнику -к дороге на сельскую станцию, к прощанию с непорочной Аней, которая смотрит на тебя с несказанной надеждой и с любовью. И которую даже поцеловать при разлуке не смеешь из-за присутствия на перроне её глазастых односельчан. И обнадёжить не смеешь ничем, так как сам ждёшь хоть чего-нибудь обнадёживающего.

Но Аня говорит только одно:

- Я никогда не оставлю маму.

Слова, конечно,  святые. Ты бы тоже никогда не оставил свою маму, если б она была жива. Но и она, твоя мама, за тобой бы - на край света. Эта - нет: «Я здесь жизнь прожила, здесь покоятся все мои предки»

И тоже всё свято, а слышать это невыносимо, потому что жизнь прошлая должна уступать жизни настоящей, в противном случае не будет жизни будущей. Здесь же наоборот – всё подстраивается к прошлому, на него и равняется.

И ты каждый раз говоришь при прощаньи только одно:

- Ну, до встречи!

И улыбаешься, если можешь; и машешь, машешь рукой из вагона... А Аня вначале робко идёт по пустому перрону, потом следом бежит...
 
А ведь всё можно было бы устроить совсем по-другому. Можно было бы  забрать Аню с её матерью к себе, в город, в просторную светлую квартиру. Просыпаться с единственной мыслью: как жить хорошо! И возвращаться с работы на крыльях, потому что ждёт тебя та, без которой  и жизни не мыслишь своей. Ждёт милая Аня.
 
Вот эти-то, единственно светлые мысли, и возносили Степана так высоко, пока голая яблоня скреблась ветками в окно сельского дома девушки Ани. А ветер с дождём всё шумел и шумел...

Он, Степан, приезжал сюда каждое воскресенье. Чтобы, обласканным за день любимой улыбкой, провести томительную ночь перед отъездом наедине с самим собой -  Аня всегда спала в другой комнате, с матерью. Но когда-нибудь это переменится, был уверен Степан. Обязательно переменится. Вот только когда и как?..
 
Cтепан был уверен и в том, что, проведи Аня с ним одну ночь в этой комнате с запахом засушенного укропа... Что там ночь! Проведи она с ним в такую вот ночь хотя бы один час, и все проблемы отпали б – её мать либо согласилась бы отпустить Аню одну, либо вместе с дочкой переехала б в город, к нему. И все просыпались бы по утрам с единственной мыслью: жить хорошо! В мире, в покое, в любви...

Но нет. Всё непорочно, всё свято и неприступно.

И ты с тоскою приговорённого смотришь в потолок и считаешь каждую минуту, что неумолимо приближает тебя к рабочему понедельнику и к новой разлуке.

И это так давно стало обыденным и привычным, что в какой-то миг ты просто не можешь поверить, что в предрассветных сумерках в комнате, в которой ночуешь, скрипнула дверь...
 
И только теперь замечаешь, что за окном всё смолкло - и дождь, и ветер... и беспокойная старая яблоня там онемела.