Воздушные тревоги

      Немцы начали бомбить Москву. Каждый вечер в 11 часов радио объявляло: «Воздушная тревога. Воздушная тревога». Начинает завывать сирена и по радио, и снаружи.
      Говорили, что немцы нарочно начинают бомбёжки в одиннадцать часов ночи, чтобы помешать людям спать, отдохнуть перед работой.
      Всё небо пронизывали лучи прожекторов, которые прочёсывали всё пространство над Москвой в поисках вражеских самолётов. Над городом висели аэростаты со спускающимися длинными тросами. Я часто видела как днём за эти тросы их опускали на землю и перетаскивали девушки-бойцы.
      Когда объявляли тревогу, начиналась неумолкаемая канонада. Вёлся заградительный огонь, утром валялось много металлических обломков, кусков, наверное от снарядов, не знаю. Мы их подбирали. Один из них до сих пор хранится у меня. Тяжёлый с неровными краями, падая с высоты, думаю, мог пробить голову.
      Я узнала, что много людей, когда начиналась тревога, прятались в бомбоубежища. Кто жил рядом с метро – в метро. У нас под домом тоже было бомбоубежище. Я там была один раз, а потом больше не ходила. Мы рассуждали так: если в дом попадёт большая бомба, то не спастись и в бомбоубежище, завалит. Если зажигательная, не страшно, спасёмся, тем более, что мы спали далёко от окон. Кроме того, окна были плотно зашторены тяжёлыми шторами. Позже я узнала, что окраины Москвы на западе пострадали от бомбёжек, а у нас в центре ничего серьёзного не было.
      Один раз бомба упала на территорию Покровских казарм, без разрушений, другой раз был разрушен дом на площади Горького, это бывшая Хитровка. В конце войны я видела как пленные немцы на том месте восстанавливали дом. Ещё я видела как что-то горит в домах, где был ЦК Партии. Мы тогда вылезли на крышу и смотрели. Но пожар быстро закончился.
      Город вообще был замаскирован. Запрятаны известные объекты ложными сооружениями. Например, театр Красной Армии, который сверху был виден как гигантская пятиконечная звезда, был застроен какими-то «избушками» и «сараями», чтобы скрыть лучи звезды.
На всех стёклах всех окон были наклеены полоски бумаги крест-накрест. Считалось, что если бомба упадёт не близко, то воздушная волна от этих полосок разделится и сила её уменьшится, а стекло не будет разбито.
      Когда начинало темнеть, город погружался во тьму. Все окна были закрыты чёрным или тёмно-синим материалом. Ходили специальные группы из актива жильцов, придирчиво осматривая окна с улицы. Если видна светлая щель – подымались в квартиру и требовали плотнее завесить окно. На улицах не горели фонари. Автомашины ездили без включённых фар, можно было только включать фары с синими лампочками.
      Появился анекдот. Перед автомашиной мечется человек. Вылезает шофёр: «Ты мешаешь мне проехать…» – «Потерпи, друг, у тебя синие фары, а мне прописано лечение синей лампой, а я нигде её достать не могу.» Действительно, синие лампы были очень модны, как лечебное средство. Во время войны достать их было невозможно. 
      Ручные фонарики тоже горели синим светом. Осенью, когда без луны и за облачностью и так темно, идти по городу было очень трудно, шли ощупью. Продавались фосфоресцирующие броши, которые нацеплялись на пальто, плащ. Так никто на тебя не наткнётся. Такой тьмы, как осенью 1941 года, я больше никогда и нигде не видала.
      Осталась забытая ныне песня Шостаковича и Светлова «Про фонарик»:

              Над родной Москвою вдоль Москва-реки
              Самолёты вражеские шли,
              И тогда карманные фонарики
              На ночном дежурстве мы зажгли.

              Над родной притихшею столицею
              Он светил на каждом чердаке.
              Пусть сегодня снова загорится он,
              Как бывало, в девичьей руке.


Рецензии
Из неоконченной «Саги о русской водке и ее роли в истории России»:

«…Самый драматичный период обороны Москвы пришелся на 15 октября 1941 г. - единственный день в истории Метрополитена, когда утром он не открылся. Это сразу же вызвало среди гражданского населения панику. От чего им суждено погибнуть? От вражеских бомб, падающих с неба, или от фашистских танков, прорвавшихся на улицы Москвы? (Во время воздушных тревог станции Метро использовались как бомбоубежища. Там родилось 217 (!) малышей. - Прим. авт.)

Причиной же того, что до вечера Метрополитен оставался закрытым, явился приказ наркома Путей сообщения, в соответствие с которым станции Метро готовили к уничтожению - на тот случай, если враг всё-таки прорвет нашу оборону. При этом, судя по всему, произошел редкостный казус: нарком Путей сообщения, каковым на тот момент являлся Каганович, и в честь которого Метро было названо еще в 1935 году, не мог отдать такой приказ без санкции ГКО - это явно превышало его полномочия. Что же до председателя Государственного Комитета Обороны, тов. Сталина, то, похоже, он рассуждал просто: «Чьё у нас Метро? Твоё, Каганович. И имени тебя. Вот ты его и готовь к уничтожению…»
История умалчивает, чего и сколько выпил в тот день Иосиф Сталин, но вывод он сделал правильный. А именно: не покидать Москвы до последней возможности. В противном случае паника перекинется на защитников столицы, а затем и на остальные соединения, армии, фронты… И вот тогда придется отступать едва не до Урала. Поэтому, не смотря на начавшуюся эвакуацию заводов и государственных учреждений, Сталин остался в Москве. Все об этом знали и потому верили: враг будет остановлен и отброшен от столицы».

Уважаемая Елизавета (отчество не знаю), не припомните ли Вы, сколько стоила во время войны водка? Например, «Московская особая»? (Или любая другая.) И насколько просто было ее прибрести? Ведь всё было по карточкам… А водка? Тоже?

Если Вы помните какие-либо интересные истории, связанные с алкоголем, поделитесь - возможно, они войдут в «Сагу…» Мне нужна только суть истории, а уж достойную литературную форму я обеспечу. В этом можете не сомневаться.

После войны с ценами на водку была чехарда - они постоянно снижались, а там еще денежная реформа (декабрь 1947). Черт ногу сломит. Я так и не докопался, когда всё же появилась водка по цене 21 руб. 20 коп. и когда, после денежной реформы (1961), она стала стоить 2 руб. 12 коп. – сразу или полгода спустя? На эту тему почему-то существуют две версии.

Если в вышеприведенном фрагменте о Москве есть какие-либо неточности, пожалуйста, дайте знать - я поправлю текст.

Еще один отрывок из «Саги…»:

«…Красная Армия громила фашистов на всех фронтах, а наши доблестные союзники, хотя всё же и открыли давно обещанный «второй фронт» (1944), однако не геройствовали. Проще говоря, они предпочитали оказывать нам военную помощь, а не бросать свои дивизии в пекло войны. У них был свой расчет: вот когда СССР переломит хребет фашистскому зверю, тогда и Англия с США начнут свои победоносные наступления... К тому времени Третий рейх уже не имел превосходства в танках, артиллерии или самолетах, и в общем-то, нам уже было по силам гнать изрядно потрёпанные фашистские орды до самого Берлина. Однако такой вариант развития событий не только отдалял грядущую победу над Германией, но и вынуждал платить за нее миллионами жизней наших солдат.

Снова в один запутанный узел сплелись военные, политические и нравственные проблемы… Как же поступил в той ситуации Сталин? Очень просто: 17 июля 1944 г. по улицам Москвы прогнали огромную колонну немецких пленных, в голове которой понуро шли два десятка бывших генералов Вермахта. Марш 57 тыс. военнопленных произвел сильное впечатление. И не столько на москвичей - хотя это, безусловно, доставило им удовлетворение, сколько - на союзников, всё еще сомневающихся в военной мощи нашей страны и выжидающих более благоприятного момента для начала крупных наступательных операций. (За колоннами военнопленных следовали поливальные машины, которые, смывая грязь с асфальта, символически смывали с лица земли и смрад от фашистской нечисти. Гениальный ход, ничего не скажешь… - Прим. авт.)

Фотографии того, без всякого преувеличения исторического шествия и репортажи о нём были опубликованы едва не во всех газетах мира, что вызвало справедливую критику правительств США и Великобритании со стороны их общественности. Всё это и подтолкнуло наших союзников к более решительным действиям против общего врага.

В общем и целом, Сталин вполне адекватно относился к Зелёному Змию: пьяниц не жаловал, однако понимал, как много значит водка для русских людей, особенно - в экстремальных ситуациях, требующих предельного напряжения физических или душевных сил…»

Если Вы были очевидцем того исторического шествия, то мне было бы крайне интересно узнать ваше мнение о том событии. Что чувствовали тогда москвичи? О чем говорили? На что надеялись? Был бы благодарен, если Вы смогли что-то вспомнить…

С уважением,
Виктор Александрович Аннинский, писатель

Виктор Аннинский 2   30.10.2012 06:22     Заявить о нарушении
Спасибо за внимание. О водке я упомянула вскользь в "Продовольствии". В том моём возрасте не водка представляла для меня главный интерес. Но в наших поседелках с гостями она присутствовала. Попробую что-нибудь интересное описать, но не обещаю. Для меня сейчас это не просто.

Васильева Елизавета   30.10.2012 17:01   Заявить о нарушении
И Вам спасибо. Я тут уже успел добраться до Вашей странички и кое-что скопировал - то, что представляет интерес для меня и той незаконченной «Саги…», в том числе и «Продовольствие».

Кстати говоря, не совсем понятно, в каком текстовом редакторе Вы работаете. Либо - не в «Ворде» (это самая популярная программа), либо он просто не настроен. (Вместо типографских кавычек в Ваших публикациях почему-то кавычки из программы «Text». Ср. написание, правильнее - форматирование, слова «Продовольствие» в моем и вашем сообщении и Вам станет понятно, что я имею в виду.)

Удачи Вам, успехов, и главное - здоровья!

С уважением,
Виктор Аннинский

Виктор Аннинский 2   30.10.2012 19:19   Заявить о нарушении
Спасибо! И Вам успехов.

Васильева Елизавета   31.10.2012 22:08   Заявить о нарушении