IY Тропинка в церковь в Вевис...

Вевис

Наталия Юрьевна, библиотекарь монастырской библиотеки, попросила при случае сфотографировать в Вевисе могилу священника Николая Недведского для старенькой прихожанки из Клайпеды, где он прослужил в долголетним настоятелем вплоть до своей кончины в 1990 году.В ближайшую же субботу брожу вокруг каменной изящной часовенки, выглядевшей как маленький теремок и освещенной во имя «Всех Святых». Она возведена в 1936 году на могиле жены и сына протоиерем Александром Недведским, старшим братом батюшки Николая. Из книги Германа Шлевиса «Православные храмы Литвы» знал, что протоиерем свыше 40 лет нес пастырское служение и их отец Василий Недведский...
На скамеечке «возле своих», одиноко сидела пожилая женщина и мы разговорились:-«Нашая семья проживала в деревне Докучайка»- махнула она в сторону озера-«Рядом на самом берегу была Успенка,названная в честь храма, в нем венчались мои родители, окрестили меня, потом я повенчалась и покрестила детей, там были Ивники и Осинники, через дорогу Бальцяришки»- продолжала рассказчица на местном говоре перечесляя довоенные названия польских, русских и литовских деревенек округи. До войны отец Любови Константиновны, владел небольшим кусочком земли у озера,правда с которого было трудно прокормится и в межсезонье плотничал.« Во время войны летом 1943»- продолжала она- «Отца, дядю Анисима, соседа Григониса и еще нескольких жителей из окрест, германские жандармцы с бляхами на груди, зарестовали за убитых двоих немецких солдатов». Когда мы с матерью заплаканные пешком пришли в Троки, все уже благополучно разрешилось» - неожиданно закончила Любовь Константиновна, задумавшись о чем то своем. «Прослыша о случившимся,ксенз Вевиского костела запряг бричку, он отца хорошо знал, потому что тот изготовил лавки для костела.» Знал католический священник и то, что Константин с братьями Александром и Владимиром были певчими на клиросе в церкви, а владея немецким он «сторговатся» с немецкой администрацией, внеся крупный денежный залог-просто выкупил приговоренных...
«В этой часовне много наших в войну отпевал отец Александр,а вот при священниках Альгисе и Андрее она закрытой cтояла,только батюшка Вениамин крепко сплотил всех общей работой по ремонту Успенской церквы, перестилась Любовь Константиновна, и эту скоро отремонтирует.
Отец Андрей Семеняка и мне был знаком, он первый побеседовавший по душам когда вез его на своем новеньком «Москвичике» двадцать лет назад, «из далека», похоронить отца школьного товарища.«Не в бревнах Бог, а в ребрах...»- запомнилась фраза молодого священника.
Через несколько лет разглядывая «светящийся» маленький белый иконостас, невольно подумалось как переплелось все в продолжении той истории...

Несколько дней не выходила из головы история спасения литовским ксензом русских односельчан, поэтому приехал в Вевис еще раз.К удивлению молодой настоятель костела ничего не слышал о событиях войны и отослал к старосте, тот тоже пожал плечами: «Спросите старого настоятеля Ромульдаса» и махнул куда то неопределенно.
Поспрашивал я на улице пожилых женщин и наконец стою на пороге домика ксенза Ромуальдаса.« Расскажите пожалуста о спасении Вами односельчан во время войны?»- обратился с прямым вопросом к собеседнику. «О! Времена изменились и русским это уже интересно!» как-то чуть иронично начал он:- «А что рассказывать, аресты начались за неделю до начала войны и мы с отцом спрятали в хлеву соседей-польскую семью с малыми детьми от расправы местных коммунистов...» - приняла неожиданный оборот беседа, «Потому что богатых односельчан стали вывозить на станцию , а мы в Ширвинтай были малоземельными...» Поняв оплошность, я не стал перебивать собеседника и услышал другую жизненую историю о спасении чьих -то жизней в тех перипетиях...
Потом священник показал листочек из школьной тетради с «благодарственным письмом» "за безупречную службу" от епископа Винцентаса Сладкявичуса из Кайшядориса, датированое 1983 годом, который предсказывал посетившей его журналстке из Москвы Наталии Трауберг « что советское зло достигло апогея и очень скоро кончится и позже, уже в обычной, не советской жизни," советовал " никогда не гневить Бога, поскольку это будет не рай — просто падший мир, но уже и не ад...»
Мы помолчали,всплывшие далекие воспоминания и мой рассказ о похожем поступке его предшественника на Вевиской кафедре, которого он сменил пол века назад, как-то заметно подействовали на старенького ксенза, который неожиданно вдруг суетливо стал собирался на улицу несмотря на позний час,как бы стараясь куда- то успеть. Через несколько минут мы подходим к костелу, в ограде которого как оказалось могила первого настоятеля Юозапаса Минчавичуса, умершего в 1955 году. Мы поняли , что кроме спасенных им русских, о поступке ксенза Юозапаса в далеком 1943 так никто никогда и не узнал, как впрочем, не знают до сих пор, кроме спасенных поляков, о человеческих качествах проявившихся в 1941 году у рядом задумавшегося ксенза Ромуальдаса Шальчюнаса...