Как вам это понравится, 3-5

АКТ ТРЕТИЙ

СЦЕНА ПЯТАЯ

Другая часть леса.

(Входят Сильвий и Феба.)

СИЛЬВИЙ:
Не насмехайся надо мною, Феба,
И нелюбовь свою презрением не крась.
Ведь даже и палач,
Чье сердце жалобе не внемлет,
У обреченного прощенья просит,
Допрежде меч его опуститься на шею.
Ужели ты безжалостней того,
Кто кровию людскою промышляет.?

(Входят Розалинда, Селия и Корин.)

ФЕБА:
Какой же я палач! -
Когда сбегаю, не желая ранить.
Ты смеешь заявлять:
В очах моих – убийственная сила.
Они же, мошку малую завидев,
От страха закрываются, дрожа.
Сейчас я в самом деле ненавижу.
И если глаз мой – меч, как заявляешь,
То пусть тебя сразит он наповал.
И что ж ты замертво не падаешь,
Стоишь не пораженный сглазом?
Не смей мои глаза убийцами бранить!
Где раны, нанесённые глазами?
Ведь даже от булавки метка есть,
От тростника – на раненой ладони,
Но только не от глаз моих.
Глаза, уверена я, ранить не способны.

СИЛЬВИЙ:
О, Феба милая моя,  не так далёк тот день,
Когда ты встретишь нечто дорогое,
И боль почувствуешь щемящую в душе
Стрелой незримою любови нанесённой.

ФЕБА:
До той поры меня не беспокой.
Когда ж она настанет,
То можешь издеваться надо мной,
Но не жалеть, пока тебя не пожалею.


РОЗАЛИНДА:
Откуда это всё?
И мать какая вас произвела на свет,
Что вы бесчувственны к страданиям чужим?
Вы не настолько хороши,
Чтоб с вами лечь в кровать при свечке,
А гордости и прыти вашей нет предела.
В чём же дело?
Не пяльтесь на меня!
Вы для меня – не диво.
Подобных дев природа щедро множит.
Ужели и меня решили полонить?
Ни блеск волос гордячки,
Ни смоль бровей крылатых,
Ни жгучие агаты глаз,
Ни белизна манящих щёк
Меня пленить не могут.
А ты, дурашливый пастух,
Пошто бежишь за ней
Дождём и ветром,
Туманом страсти, заслонив глаза?
Ведь ты её по меркам красоты
Стократно превосходишь.
Такие дураки, как ты,
Женившись множат идиотов.
Она не в зеркало глядится,
А в тебя и видит, как её возносишь,
Забыв про то, какая есть на самом деле.
Пади-ка на колени и молись,
Что бог послал тебе такое счастье, дева.
На ушко же скажу: «Купец нашёлся твой.
Другого раза вряд ли ты дождёшься,
Бери! Бери! Не ошибёшься»!
Из грязи в грязи – грязи не видать.
Бери, пастух, что должно было взять.
Прощайте!

ФЕБА:
Браните, юноша прекрасный мой, браните,
От притязаний на меня обороните,
Мне ваша брань  дороже тех признаний.

РОЗАЛИНДА:
Влюбился он в её невыносимость,
Она  же – в раздражительность мою,
Как только раздражать тебя начнёт,
Получит горькую пилюлю от меня.
О чём меня ты взглядом просишь?


ФЕБА
Дурного ничего не мыслю.
РОЗАЛИНДА:
В меня влюбляться бесполезно.
Я, как фальшивая монета,
В угаре пьяного обета.
К тому же – вас я не люблю.
Коль знать хотите, где живу,
Там, за оливами, неподалёку.
Идём, сестра. А ты, пастух,
С пастушкою будь твёрд.
Будь с ним поласковей, пастушка,
Гордыню, глупая, смири!
Подставить некому тебе плечо,
Один такой на свете дурачок.
Закончим эту канонаду,
Пора нам возвращаться к стаду.

(Розалинда, Селия и Корин уходят.)

ФЕБА:
Твою я наконец-то оценила фразу:
 «Тот не любил, кто не влюбился сразу».

СИЛЬВИЙ:
О милая, -

ФЕБА:
Ты что-то мне сказал?

СИЛЬВИЙ:
Меня ты, Феба, пожалей.

ФЕБА:
Я сожалею, Сильвий, ты не сомневайся.

СИЛЬВИЙ:
Где сожалеют, там родится помощь.
Ты, сожалея, полюби.
Скорбь пастуха и жалость Фебы
Как дым, очистятся любовью.

ФЕБА:
Меня ты любишь. Этого довольно.

СИЛЬВИЙ:
Люблю тебя, но не имею.

ФЕБА:
Тебе, пастух, заметить смею,
Что аппетит твой неумерен.
Не  то чтобы любить –
На дух переносить
Тебя я не могла.
Теперь – совсем другое дело:
Хоть не люблю, а все же –не гоню.
Всё , чем могу  тебя я наградить, –
Служить мне будешь,
Преданно служить.

СИЛЬВИЙ:
Без памяти влюблён,
Но счастьем обделён.
Мне лучшей доли нет,
Лишён я урожая.
Лишь за жнецом вослед
Колосья подбираю.
Коль не дано любить,
Подай улыбку, – 
Она поможет жить.

ФЕБА:
Ты с юношей знаком, с которым здесь мы говорили?

СИЛЬВИЙ:
Не очень хорошо, но часто с ним встречался.
Ведь это он купил у скряги-старика
И дом и всё его обширное хозяйство.

ФЕБА:
Не потому интересуюсь, что влюбилась.
Мальчишка зол, но говорит красиво.
И, кстати говоря, о слове:
Приятный человек и слово красит.
Великолепен он, хотя – не идеал,
Но несомненно –горделив .
И гордость эта юноше к лицу,
Он, возмужав, воспользуется ею.
Неотразимее всего – его лицо.
Когда он слово острое вонзал,
То взглядом, будто тут же врачевал.
Он не высок, но возраст всё исправит.
Нога под ним не бог какая весть
Но в ней изящность есть.
И губы алые и розовые щёки –
Игра атласа и парчи.
Любая бы в него влюбилась,
Когда бы пообщалась с ним, как я.
Но слава богу – это не случилось.
Его мне надо не любить, а ненавидеть
За всё, что мне наговорил:
То волосами и очами восхищался,
То диким зверем на меня бросался!
Я удивляюсь, как стерпела,
Однако, не смирилась я,
А отложила дело.
Я ядовитое письмо ему пошлю,
Оно ему отравит жизнь,
А ты мне, Сильвий, в этом пособишь.

СИЛЬВИЙ:
С великою охотой, Феба.

ФЕБА:
Пока и мысли и душа мои кипят
Они письмо немедля сотворят,
Где коротко и зло я на него свой гнев обрушу.
За мною, Сильвий, поспешай.

(Уходят.)