Глава 9. Память

- Нет, Татьяна, мне мой город очень нравится. Отремонтирую дом, покрашу его, как мама, в белый цвет, дорожки выложу, вот и будете к нам каждое лето приезжать.
- А как свадьба прошла, весело?
- Никак, денег мало было. С бабушкой посидели, да родителями Дениса.
- Теперь и в свадебное путешествие не грех отправиться. В Сингапур, например. Там тепло.
- Полина, кончай болтать, помогай, - ворчала Таня, давая распоряжения и мужу и сыну.
- Тань, ты посуду тоже себе забери, я смотрю, у тебя с этим не густо, - посоветовала Светлана.
- И заберу, посуда лишней не бывает.
Спальных мест тоже не хватало, к вечеру все мужчины отправились на дачу. Они ещё решили и баню протопить, чтобы уж вечер не прошел впустую. Оставшись одни, женщины немного поболтали, вспоминая пансионат и сентябрьские приключения, а потом заставили Настю пораньше лечь спать.
Настя долго не сопротивлялась и почти сразу уснула. Сёстрам не терпелось спросить у Светланы про дневник.
- Что, девочки, охота записки Елизаветы почитать? Сейчас посмотрим, что эта горемычная там написала. Насте я сразу не хотела показывать, сама посмотрю, а то в её положении расстраиваться нежелательно.
Сели в гостиной на диване, сёстры прижались к Светлане, сидящей посредине. Ёлка мигала огоньками, её запах чувствовался во всей комнате. Такое сочетание новогоднего настроения и чужой тайны заполнило души сидящих на диване женщин, перенося их в какое-то другое измерение, параллельное. На пороге нового года чудеса бывают особенные, неожиданные. Светлана открыла белый с золотыми вензелями блокнот.
На первой странице, исписанной красивым женским почерком, сверху стояла дата:
15 марта 2008 года.
«Сегодня я прочитала в интернете, что в автомобильной аварии погиб Андрей Серебряков. Память ещё не совсем вернулась ко мне, но мне знакомы это имя и фамилия, и мне стало как-то легко, как будто страх, чёрный и глубокий страх начал сползать с моей души. Почему я сижу сейчас одна, в этом доме, похожем на тюрьму? Боюсь каждого шороха, боюсь выглядывать в окно? Я вспомнила Софью Михайловну, она всё время плачет, рассказывает про своих родителей, отправленных в 37-ом году в Сибирь, в далёкий и холодный Шаринск. И я теперь здесь, по своей воле. Она говорила, что отсюда не возвращаются, вот я тут и прячусь. От кого? Сама себе не могу ответить, пока не могу. Помню, что добрая бабушка Клава подобрала меня на маленьком вокзале, отвела к себе домой, пирожками накормила. Что-то говорила я ей, спрятаться всё хотела, она мне квартиру оставила и уехала. Много денег у меня было, слишком много. Значит, украла я их где-то. А раз так, то и надо прятаться, притворяться. Никто меня не искал, а душа сама попросила красоты. Дом мне снился белый, с позолотой. Решила, что построю дом и всё вспомню. Но дом строился, а память не возвращалась. В храм хочется зайти, может, там я найду ответы на свои вопросы».
На этом первая страница заканчивалась. Светлана перевернула страницу, вздохнула и продолжила читать.
30 июня 2008 года
«Кто я? Клавдия Митрофановна? Или Елизавета Серебрякова? Я смотрю в зеркало и вижу старую женщину, наряженную в красивое платье. Целый шкаф платьев, каждый вечер я накрываю стол перед камином, надеваю платье и тихонько пою песни. Отец Александр принял меня за нищенку, старается помочь. Мне нечего ему рассказать, только жалкие обрывки, зачем это ему. Девушка, молодая девушка очень кричит на меня. Влада её имя, она меня пугает. Обещает, что муж меня убьёт, что я ему уже не нужна. Может, я сама убийца? Убила эту Владу и спряталась? Как тяжело жить без памяти. Человек без памяти мёртвый, нет корней, нет будущего».
Остальные страницы блокнота были заполнены стихотворениями. На самом последнем листе Елизавета написала:
28 июня 2012
«Господи, я вспомнила, у меня есть дочь! Какое это счастье - вспомнить, что где-то есть родная душа. Мы жили с ней у моря, у самого красивого моря на свете. Я её искала, я взяла деньги, чтобы её найти. Прошло двадцать лет, какой красавицей она стала, наверное. Немного денег ещё осталось, я её непременно найду. Сердце стало болеть, сердце всегда болит, если в нём мало любви. Это мне сказал отец Александр. Я поеду, я только верну всем долги и уеду. Мне ненавистен этот дом, я найду дочь и себя».
9513 и 9514 – такие цифры заключали запись.
Полина плакала, а Таня со Светланой сидели молча, будто стараясь отпустить Елизаветину душу туда, где ей будет свободно и легко.
-Не плачь, Поля, она нашла дочь, пусть даже так, - Таня обняла сестру.
- Бедняжка, бедняжка, мне так её жалко. Самая красивая женщина из всех, кого я встречала. Она ведь стихи писала, и музыку. Как можно было уничтожить такую красоту, Влада не просто её травила, она стёрла такое богатство души из-за денег.




Продолжение следует...