Глава 11. Самая последняя

Почти все вещи были уже погружены в машину, когда к дому подъехали новые хозяева. Первой из машины вышла высокая женщина, за ней двое детей подростков, и только потом знакомый сёстрам вчерашний покупатель.
- Грабим, помаленьку?
- Только с разрешения бывшей хозяйки, - немного смутилась под тяжелым взглядом нового хозяина Таня, - Сейчас ещё часть посуды заберу и всё.
- Всю посуду? – вступила в разговор  жена.
- В перечень о покупке она не входит, - сменила тон и Таня.
Дама встала посреди кухни и внимательно следила за всеми передвижениями Тани. Но Таня от этого ещё больше обозлилась и начала специально собирать даже мелочи.
Она демонстративно открывала шкафы, громко гремела кастрюлями, сбросила всё в коробку, сверху положила кофемолку и крикнула,
- Петя, зайди, возьми коробку, у меня рук не хватает!
Полина тоже вернулась в дом, помогла сестре собрать ложки, пока Петя с трудом запихивал коробку в салон машины.
- Ничего, отвезу всё на дачу, летом Настя приедет мамину могилку попроведать, будет с чего её кормить. Станем  есть с дорогих тарелок, да Елизавету вспоминать. Зачем  фифе всё это, у неё своего полно. Прямо как Людка, до чужого охочая.
Сбросив всё на кровать в спальне, сёстры даже не заметили, как начали примерять наряды Елизаветы. Петя уже сам сходил на кухню, перекусил, вынес мусор и покурил на площадке.
- Это или это? Померю, а то на глаз трудно определить, - уговаривала себя Полина.
Два часа, не выходя из спальни, сёстры перемерили почти все платья. Отложили всем подругам, знакомым и мало знакомым, но всё равно оставалась огромная куча практически новой одежды. Сумки выбрали тоже, но звук открывающейся двери напомнил сёстрам, что пора и честь знать.
- Таня, новогодний ужин не готов, а мы тут резвимся. Бросай всё, пошли.
- Поль, красивые вещи, но так ли много их надо? Главное чтобы было, для кого надевать. Помнишь, как выбрасывали старьё из квартиры Клавдии, так разница не слишком уж и большая. Хотя,  сегодня мы  наших мужей удивим, пожалуй. Я выбрала, пошли на своё рабочее место.
- Тань, а карточки там на столе остались. Тоже новогодние подарки, не слишком ли много в этом году?
- Не знаю много та или мало, но карточки надо срочно убрать. Коля увидит, сам побежит проверять.
Сёстры взяли себе по одной карточке, не глядя. Заметив на спинке стула свою сумочку, Полина сунула свою карточку  туда, повернулась и улыбнулась входящему на кухню Николаю. Таня опустила руку в карман халата,
-Коленька, перекусить хочешь? Возьми намажь себе икры, чтобы червячка заморить.
- Я обедал, у нас сегодня праздничный обед был, тортик ели. Пойду, поваляюсь пока, устал.
Началось волшебство превращения обычных продуктов в праздничные блюда.
- Петенька, сбегай в магазин за хлебом, не хватит нам булки, завтра неохота с утра будет идти.
Решили много не готовить, так, совсем чуть-чуть: фаршированную щуку, заливное, запеченные рулетики, картошечку, фрикасе из курицы, салат оливье, соленья и маринады. Трое мужчин за столом могли съесть это за ночь, поэтому утром предполагались пельмени, налепленные Таней ещё неделю назад. Пока готовили, решили всё-таки сделать ещё бигус, вдруг кто в гости зайдёт, и еды не хватит. Себе оставили только салат цезарь и фруктовое желе. Новые платье требовали диеты.
«Пусть Елизавета порадуется, что пригодились её наряды. Вещи не могут принести счастья, но они могут украсить тело, а это не так уж и мало.., - размышляла Поля, принимаю душ перед выходом за стол».


Смотреть фейерверк на морозе не так приятно, как бы хотелось, но это традиция. Почти все выходят на улицу! Традиция может и не русская, а западная, да кто его разберёт, что теперь наше, а что мы сами решили сделать традицией. Перемешались сословья, барыни из колясок пересели в машины, крестьяне носят собольи шубы, но тайна перехода в Новый год не пропала, осталась прежней. Телефоны теперь могут соединить тысячи, миллионы душ в один момент с пожеланиями добра, любви, счастья! Лица счастливые, если не сильно перепитые. Даже опьянение в новогоднюю ночь особенное, весёлое.
- С 2013 годом! – кричат люди друг другу. И сегодня крик это не плохо, это радостный крик, на всю вселенную.
Полина держалась за руку Пети, ощущая его тепло, родное тепло, самое тёплое на свете. Спать не хотелось, хотелось что-то сказать важное, особенное. Утром этого уже никто не скажет. Коля пригласил Таню на танец.
Она важно стала, поправила шлейф на зелёном платье, положила руки ему на плечи и засмеялась,
- Поля, танец обманутой жены и гулящего мужа. Фиксируй на фотик, пока опять не сбежал.
Но Коля не смеялся. Ещё днём он принёс Тане букет роз, довольный собой и в прекрасном настроении. Все розы уже давно пережили свою жизнь.  Бессовестными продавцами они были умело подвязаны ленточками, чтобы при покупке не отвалились  от стебля. Количество обёрток  превышало все допустимые размеры, а цвет их победил бы на конкурсе безвкусицы. Но Таня смолчала, сегодня у неё не было настроения ругаться. В другой раз она могла и запустить этим завялым букетом, но не сегодня. Ночь сегодня длилась до девяти утра…
Подниматься не хотел никто, но всем хотелось минералки. Сёстры решили прогуляться до магазина. Там, как ни странно, уже было полно народа.
- Чего не сидится, - ворчала Таня стоя в очереди возле кассы.
У Полины опять разболелась голова, она отошла к выходу. Три электронных банковских терминала стояли в шеренгу, некоторые посетители пытались снять ещё денег, на продолжения новогодних каникул. Поля подошла к одному из терминалов, достала из сумочки электронную карточку, подаренную Настей. Она не умела ей пользоваться, но видела как это делала до неё женщина.
- Проверить хочешь? – из-за спины спросила Таня.
 - Вот сюда суй, дай я, ага, а код-то мы не знаем. Спасибо, Светлана, кота в мешке подарила.
- Подожди, цифры помнишь 9513, вроде. Давай попробуем, вдруг сработает.
На табло высветились цифры. Полина не сразу поняла, какое это было число.
- Триста тысяч! Здорово, Тань, повезло нам. Вот так подарочек!
- Нет, сестра, это три миллиона, посчитай нули. Быстро бежим за моей, пока не увижу - не успокоюсь.
Вбежали в квартиру ураганом, чуть не сбили с ног только что проснувшегося Мишу. Таня бросилась в  спальню к халату, а Полина, мило улыбаясь мужу, сказала,
-Папусик, мы быстро вернёмся, деньги забыли.
На Таниной карточке оказалось три с половиной миллиона.
- Это слишком, давай звонить Свете, я так не могу, - Таня достала телефон и набрала номер Светланы.
- Светочка, с Новым годом вас всех, с новым счастьем. Всё хорошо, но послушай. Мы карточки проверили, там вместе шесть с половиной миллиона оказалось. Слишком много. Как тебе переслать? Что значит, дарёному коню в зубы не смотрят? Ещё как смотрят. Ладно, ладно, спасибо…
Таня посмотрела на сестру.
- Говорит, привезёшь Мишу в Москву, профессору покажешь, так и трёх миллионов мало может быть.
- А я Пете отдам, пусть дом строит, а то заработался совсем. А в Европу-то поедем?
- Поедем. Одного не пойму, брать Колю с собой или нет?
- Возьмём, его одного оставлять нельзя, вредно для здоровья.
Сёстры смеялись, шли домой обсуждая странности судьбы. Когда не ждёшь уже никаких денег, а они вдруг появляются ниоткуда, то как это понимать? Подарок или закономерность распределения средств во вселенной? Мужьям пока решили не говорить, постепенно подготовить к радости. Радость она тоже кого хочешь может добить, если как обухом по голове.
Елизавета приснилась Полине в белом платье с золотой отделкой. Лукаво улыбаясь, она помахала рукой, потом сделала шаг назад и начала удалятся куда-то в глубину неба, пока не превратилась в золотую светящуюся точку.

Мы не видели Бога,
А так бы хотелось спросить
Как нам быть, слеповатым, живущим без чащи  прозренья?
В этой жизни, сегодня
Желаем любить!
А не ждать, каждый миг,  проявляя терпенье
Мы не трогали неба,
А так бы хотелось летать
Только крылья не выдали нам от рожденья
В этой жизни, сегодня
Не хочется лгать
Вместо крыльев руками  махать с сожаленьем
Мы не слышали звуков
Космических струн
Мы оглохли, не ведая прелести пенья
В этой жизни, не встретили
Птиц Гамаюн
Только краешек призрачный  их воплощенья
Мы не нюхали отроду
Райских цветов
Не отведали вкуса волшебного чудо-печенья
В этой жизни, короткой,
Нас мало учили  любить
И  прощать не учили, а нам так хотелось прощенья