Несостоявшаяся царица

«Внимательно перечитывая летописи былых вре-мен, наши и иностранные, невольно приходишь к убеждению, что … и любовь играла не последнюю роль во многих мировых событиях и весьма часто оказывала немаловажное влияние на судьбы народов и целых государств».
«Временщики и фаворитки» Кондратий Биркин (П.П. Каратыгин)

Обдумывая эту «скользкую» для серьёзного исследования тему приходишь к выводу, что процесс формирования истории имеет в основном мужское начало. Тем не менее, просто диву даёшься, как порой любовные истории изменяют историю развития целых народов. И тому имеется множество примеров в мировой истории, присутствуют они и в истории России.
Одним из самых ярких примером такого влияния, коренным образом изменившим устои российской государственности, стали десятилетние близкие отношения русского царя Петра I со своей фавориткой из Немецкой слободы Анной Монс.
Монс Анна Ивановна (Анна Маргарета, Монет, Мунет, Монсиана) родилась 26 января 1672 (или 1675) в Немецкой слободе под Москвой в семье уроженца Вестфалии (Германия) золотых дел мастера (по другим сведениям виноторговца) Иоганна Георга Монса, переехав-шего в Россию в середине XVII века. Её мать – Матрёна (Модеста) Ефимовна, урожденная Могерфляйш (Могрелис) воспитала трёх дочерей (Анна была младшей) и сына Виллима. Анна была изящна, женственна, выгодно отличалась от боярских дочерей соей обученностью, «обхождению с мужчинами», меньшей чопорностью и застенчивостью. По мнению некоторых исследователей Анна была одной из красивейших девиц Немецкой слободы и до того, как она стала фавориткой Петра, она состояла в связи с Ф.Я. Лефортом, который и познакомил её около 1690 года с Петром I.
По словам восторженного современника, Хельбига, «эта особа служила образцом жен-ских совершенств». «С необыкновенной красотой она соединяла самый пленительный характер, – писал он, – была чувствительна, не прикидывалась страдалицей; имела самый обворожительный нрав, не возмущённый капризами; не знала кокетства, пленяла мужчин, сама того не желая».
Она стала фавориткой государя, однако их связь по разным причинам не афишировалась и всячески скрывалась, её разглашение грозило жестоким наказанием. Анна присутствовала на всех царских пирах. В день своего возвращения из-за границы 25 августа1698 года царь Пётр I, поехал не в царский дворец к жене и сыну, а в Немецкую слободу к «Анхен». Уже 3 сентября Пётр I сослал свою супругу, царицу Евдокию Фёдоровну (Лопухину), в Суздальский Покровский монастырь. Государь очень привязался к Анна Монс и она была принята в лучшем обществе. Некоторые современники считали, что женатый с 1690 года на Евдокие Лопухиной царь мог, разведясь с законной супругой, выбрать себе в жёны «Монсиху», хотя одновременно имел связь и с её подругой, Е. Фадермех. Очевидцы обвиняли Анну в том, что именно она «рассорила царя с царицей» и их сыном Алексеем. Так или иначе, но внешняя привлекательность Анны буквально обворожила Петра. Он звал её на немецкий лад «Анхен». В народе же Анна получила прозвание «Кукуйской царицы» (по названию Немецкой слободы, расположенной между р. Яузой и ручьём Кукуем) и слыла законодательницей новой моды – накладных волос и платьев западного покроя.
Анна Монс умела прекрасно готовить, удовлетворяя тем самым и гастрономические вку-сы Петра, который был не равнодушен ко всему новому, не известному в то время в России.
Особенно Пётр I любил в её приготовлении кьоузе (крокеты из картофеля) и сбитень её приготовления, рецепты которых будут особенно интересны для гурманов.
Кьоузе (крокеты из картофеля).
Ингредиенты (на 4-6 порций):
1,4 кг картофеля, 2 яйца, 80 г пшеничной муки, 60 г белого хлеба, 1 ст. л. сливочного мас-ла, соль по вкусу.
Способ приготовления:
Картофель «в мундире» очистить, протереть, добавить яйца, муку и соль. Хорошо выме-сить и разделать на крокеты. Сухарики в форме кубиков обжарить в масле. Вложить по 3 шт. внутрь каждого крокета. Придав округлую форму, отварить в кипятке 3-5 минуты.
Сбитень.
Ингредиенты:
Для безалкогольного:
1 л воды, 150 г сахара, 150 г меда, 1 лавровый лист, по 5 г гвоздики, корицы, имбиря или кардамона,
Для винного:
1 л сухого красного вина, 150 г меда, по 0,1 г корицы, гвоздики, мускатного ореха.
Способ приготовления:
В воде или вине растворить мед и сахар, добавить пряности и кипятить 10-15 минут, сни-мая пену. Напитку дать настояться 30 минут, процедить. Готовый сбитень налить в самовар (или термос) и подогреть.
26 января 1699 года на праздновании дня рождения Анны, проходившем в доме её мате-ри, Пётр I присутствовал уже как постоянный поклонник Анны. Сохранились собственноручные письма Анны Петру I, которые она писала на немецком, реже - голландском языке, русские тексты под её диктовку писал секретарь. Пётр I щедро одаривал Анну и её родственников подарками: вещами и дорогими украшениями (в их числе, на пример, был миниатюрный портрет государя, украшенный алмазами на сумму в 1 тыс. руб.); богато отделанный двухэтажный каменный дом в восемь окон (в народе его называли «Царицын дворец»), построенный на казённые деньги в Немецкой слободе вблизи новой лютеранской кирхи. Пётр I платил Анне и её матери ежегодный пансион в 708 руб., а в январе 1703 года пожаловал ей в качестве вотчины Дудинскую волость в Козельском уезде (в настоящее время – Калужская область) с деревнями (295 дворов), сделав Анну одной из самых богатых помещиц в России. Село Дудино (Волосово-Дудино) Дудинской волости принадлежало гражданской жене Петра I Анне Монс до 1708 года, после чего отошло в казну.
Романтические отношения Петра и фаворитки неожиданно подошли к завершению. 11 апреля 1703 года, в день пиршества Петра в Шлиссельбурге по случаю отремонтированной яхты, в Неве утонул саксонский посланник в России Ф. Кенигсек. Однако, труп несчастного был найден только осенью. В бумагах покойного были найдены адресованные к нему любов-ные письма Анны Монс, в которых она жаловалась на неспокойную и бурную деятельность самодержца, его переменчивое настроение и мечтала связать с ним судьбу. Найденные письма, изобличающие Анну в неверности Петру, и её медальон были переданы царю и стали причиной её опалы и разрыва с государем в 1704 году.
Сохранилась также романтическая легенда о поведении Петра I, уличившего Монс в из-мене, записанная английской леди Д. Вигор в 1720-е гг.: «Пётр заплакал и сказал, что прощает ей, поскольку также глубоко чувствует, сколь невозможно завоевать сердечную склонность, «ибо, - добавил он, - несмотря на то, что Вы отвечали обманом на моё обожание, я чувствую, что не могу ненавидеть Вас, хотя себя я ненавижу за слабость, в которой повинен. Но я заслуживал бы совершенного презрения, если бы продолжал жить с Вами. Поэтому уходите, пока я могу сдержать свой гнев, не выходя за пределы человеколюбия. Вы никогда не будете нуждаться, но я не желаю Вас больше видеть». Он сдержал своё слово, и вскоре после этого выдал её замуж за человека, который служил в отдалённом крае, и всегда заботился об их благополучии».
На самом деле все было совсем не так. С конца 1703 года по приказанию Петра Анна и её сестра Матрёна находились под домашним надзором боярина Ф.Ю. Ромодановского. Им за-прещено было выходить из дому в даже молиться в кирхе. А в Преображенском приказе было арестовано до 30 человек, которые дали по «делу Монсихи» свои показания о том, как Анна злоупотребляла доверием царя и брала со своими родственниками большие взятки. У Монсов были отобраны в казну дом (палаццо), подаренный государем, и деревни в Немецкой сло-боде; движимое же имущество и драгоценности были им оставлены. В заточении отчаявшаяся Анна, стремившаяся вернуть Петра, занималась гаданием и приворотом. На неё донесли. Однако царь прекратил в 1707 году процесс, который, как говорил панегирист Петра Гюйсен, в других государствах повлёк бы за собой жесточайшее наказание. Вообще некоторые историки обращают внимание на слишком мелкую месть Петра Анне: «Глубоко должен был любить красавицу немку этот жестокий человек, чтобы наказать её за измену только заточением в собственном доме» - заключает Г. Оларт.
Дом арестантки Анны Монс посещал приятель Кенигсека прусский посланник Георг Ио-ганн фон Кайзерлинг, сначала на правах друга, а затем, пленившись ею и заручившись её со-гласием выйти за него замуж, стал ей содействовать в освобождении. Благодаря его стараниям царским указом в апреле 1706 года арест был снят, Анне позволили посещать кирху и выходить из дому. Как об этом написал в своём дневнике их современник, датский эмиссар при русском дворе Юст Юль: «Если бы я мог занести сюда все рассказанные мне подробности (истории) любви (Кайзерлинга и m-lle Монс), то вышел бы целый роман». И действительно, в их отношениях много романического. Кайзерлинг обратился к Меншикову, через которого надеялся получить разрешение Петра на брак. Меншиков потребовал письменные прошения от Кайзерлинга и Анны Монс. Получив их, Пётр самолично приезжал к Монс, говорил, что у него тоже были серьёзные намеренья относительно их общей судьбы, что он хотел видеть её государыней, а она прельстилась Кайзерлингом – этим хромым и старым человеком. Но Анна была непреклонна в своём желании выйти замуж за пруссака. Раздосадованный Пётр отобрал у неё свой портрет с бриллиантами и бросил ей в лицо: «Чтобы любить царя, надо иметь царя в голове!»
Всесильный князь Меншиков, который стремился приблизить к Петру Марту Скаврон-скую (будущую императрицу Екатерину I), всемерно противодействовал новому сближению Петра и Анны Монс. Любимейший птенец Петра видел в Анне опасную соперницу Марте, что, возможно, и было справедливо. Он видел, что Пётр был готов простить Анну, и снова приблизить её к себе. Но новое её сближение с Петром не состоялось.
Через некоторое время на дипломатическом приёме Пётр остановил Кайзерлинга с гнев-ными словами: «Как Вы могли обманным путём обольстить женщину, которую я люблю и относительно которой у меня были самые серьёзные намеренья?» Оказавшийся рядом Меншиков тут же начал оскорблять Кайзерлинга, намекая на его мужские недостатки. Посланника спускают с лестницы, и внизу офицеры из свиты Меншикова избивают его. Фантастические слухи об этой скандальной истории достигли Европы. 4 февраля 1704 года русский посол в Гааге А.А.Матвеев сообщил, что там циркулируют вести, будто Пётр, призвав на тайную аудиенцию прусского посланника и его секретаря, своими руками отсёк им головы.
Скандал должен был привести к отъезду Кайзерлинга из России, на что и рассчитывал Пётр. Но Кайзерлинг не уезжает, а пишет уничижительное письмо, в котором просит проще-ния у... Меншикова – лишь бы только остаться с Анной!
В 1710 году было получено разрешение на брак Монс с Кайзерлингом, свадьба состоялась 18 июня 1711 года, когда жених фактически был на смертном одре. 5 сентября (или 11 декаб-ря) того же года Кайзерлинг скончался по дороге в Берлин. Монс осталась с тремя детьми, больная, что, впрочем, не помешало ей энергично и с успехом вести процесс с родственника-ми покойного мужа из-за наследства. В марте 1714 года тяжба завершилась в пользу Анны Ивановны. Известно, что она имела дочь от Кенигсека, а также ребенка от Кайзерлинга. Не-давно найденные материалы в Российском историческом архиве Санкт-Петербурга позволяют выдвинуть предположение о том, что она имела сына и от Петра I. Там обнаружено прошение некой Анны М. о сыне с резолюцией Петра: «Сего Немцова сына Якова отправить в учёбу морскому делу в Голландию, пансион и догляд надлежащий обеспечить». По мнению исследователей, Анна М. – Анна Монс. Сопоставление фактов привело к заключению, что Яков Немцов – сын Петра I и Анны Монс.
Анна Монс скончалась 15 августа 1714 года от скоротечной чахотки и похоронена на евангелическо-лютеранском кладбище. Судьба её детей неизвестна. Так завершилась история одной из самых приметных женщин Петровской эпохи, имевшей известное влияние на личность нашего царя-реформатора.
Анна Монс послужила причиной событий, чрезвычайно важных в истории великого Пет-ра: царица Евдокия Фёдоровна была сослана в монастырь. Царевич Алексей преждевременно лишился материнской любви и вследствие этого затаил ненависть к отцу.
Но если отбросить всё наносное и излишне субъективное, то образ Анны Монс представ-ляется сегодня весьма неоднозначным и в высшей степени трагическим. Она является знако-вой фигурой не только Немецкой слободы, но и всей европейской культуры, проникшей в Московию. Воспитанная в иной вере и в иной культуре, Анна, по всей вероятности, была равнодушна к России и её судьбам. Зато она восхищалась Западом, и, конечно, немалая доля симпатий к западному миру была вложена в Петра не только Лефортом, но и Анной Монс. По словам историка, чистенькая, по-европейски аккуратная Немецкая слобода стала как бы моделью будущей России для царя-преобразователя, а Анна Монс – идеалом женщины. Как остроумно заметил писатель Д.Л. Мордовцев, из любви к Анхен «Пётр особенно усердно поворачивал старую Русь лицом к Западу и поворачивал так круто, что Россия доселе остаётся немножко кривошейкою». Известен факт, например, что Пётр произвёл своё знаменитое брадобритие бояр после ночи, проведённой с Монс. Конечно, царь вынашивал этот план давно, но, кто знает, может быть, смех его возлюбленной над старозаветными бородами был как раз дополнительным стимулом, вооружившим его ножницами. Отмечалось также, что указ Петра от января 1700 года о ношении женщинами немецкого платья был навеян самодержцу нарядами Анны. Конечно, мы далеки от вывода, над которым в свое время иронизировал Ф.М.Достоевский, что Пётр, единственно, чтобы понравиться Анне Монс, совершил свою великую реформу. Разумеется, это не так. Тем не менее роль этой жен-щины в истории не стоит и умалять.
Всеми этими событиями Петру Великому был преподан важный урок. Русский самодер-жец впервые убедился, что он не всевластен – он, который пользовался таким успехом у жен-щин, - царь, получил отставку у женщины, которой предлагал всё! А Анна Монс показала, что корысть не сосуществует с гораздо более ярким и сильным чувством – с любовью!
Будем надеяться, что любовная харизма Анны Монс и её влияние на проведение Петров-ских реформ в России ещё ждут своих исследователей.
Надо заметить, что за измену законной супруге царь Пётр был наказан через то же семей-ство Монсов. Спустя 20 лет брат Анны, Виллим Монс, будучи фаворитом второй жены Петра — Екатерины, закончил жизнь на плахе, однако, и для царя это разоблачение стоило дорого. Дело Монсов сильно потрясло его организм, и он скоро сошёл в могилу...



ИГОРЬ ГОРОЛЕВИЧ,
член-корреспондент Петровской академии наук и искусств (СПб.)