Там, где живут скелеты

Любовь Отраднева, Мария Рыжикова

ТАМ, ГДЕ ЖИВУТ СКЕЛЕТЫ

Часть первая. Таррен и Пангасиус

Глава первая
Молодой учёный именовал себя звучным именем Пангасиус. При рождении его нарекли куда более банально – Грегуар, да и фамилия Пино его не слишком устраивала. У него и внешность была заурядная – только в серых глазах светилось неуёмное любопытство и, как сам он думал, недюжинный ум.
С семьёй Пангасиус расстался рано, не найдя общего языка. Жил на отшибе, в созданной своими руками лаборатории. А в тот день шёл по дремучему лесу и высматривал редкие растения. Думал только о том, как будет их изучать, использовать в своих экспериментах. Всё, что говорили об этом лесе досужие люди, его не касалось. А зря. Стоило хотя бы поинтересоваться.
– Эй! – окликнули его из пустоты.
Голос был женский, молодой и очень сердитый. Пангасиус повертел головой, ища, кто это сказал. И так никого и не увидел. Зато ветки вокруг зловеще зашевелились. И вроде бы непонятно с чего. Но выглядело это зловеще.
А в следующий миг пара веток потянулась к нему. Великий исследователь заорал и отскочил. Потом побежал.
И тут же несколько особо наглых веток упало на землю.
– Да куда ты ломишься. Айда за мной.
И тут Пангасиус наконец её увидел. Очень светлые волосы и стройная фигура – большего не разглядел. Из виду бы не потерять… И уж не до того, чтобы задумываться – а куда, собственно, его зовут.
Вскоре они оказались на какой-то поляне. И можно было остановиться и присмотреться.
Крошечные дома, почти хижины, играющие дети… Откуда?
– Вы здесь живете, что ли? Прямо в лесу?
– Да.
– Надо же, – Пангасиус с интересом оглядывался, то и дело посматривая снова на свою спасительницу.
– Ну так что ж тебя в такие места занесло?
– Собирал растения.
– Нашёл где. Ты хоть знаешь, кто там живет?
– Да не живет там никто.
– И съел бы тебя тоже никто, ага.
– Ты имеешь в виду деревья?
– В том числе.
– Не были бы такие агрессивные – поизучал бы.
– Они этого ой как не любят.
– Я не трус, но учту, – он вздохнул. – Спасибо. Как твоё имя, позвольте узнать?
– Не за что. Таррен.
– Рад знакомству. Пангасиус. Ученый.
Вот теперь он разглядывал её едва ли не в упор. Льдисто-голубые глаза, яркие губы. И – он, смутившись, отвёл взгляд – высокая грудь под почти-кольчугой.
– Понятно.
– Не подскажешь ли, как выйти из леса?
– Тебя проводят.
– Благодарю.
– Было бы за что.
Как из-под земли выросло двое ребят, одетых почти так же, как Таррен, и Пангасиус понял, что надо отправляться с ними. Так, видимо, ничего и не объяснят. Придётся прийти снова? Дабы узнать хоть что-нибудь…
– А где здесь ещё ходить опасно?
– Почти везде.
– Жаль. Как вы тут живёте-то?
– Хорошо живём.
– Надо же. А в гости так просто и не придёшь.
– А нам это надо?
– Может, и нет. А вот мне интересно.
– С чего бы?
– Никогда раньше таких людей не встречал. Как же многого я ещё не знаю…
– К счастью.
– Но не для учёного.
– Как знать.
Пангасиус попрощался и пошёл куда повели. Стараясь, однако, запоминать дорогу. Хотя получалось плохо. Лес же, простому человеку и следа своего не найти. Тем более, если никогда тут не был. Но, может, он ещё постарается вернуться.
Пусть и страшно.

Глава вторая
Снова в лес Пангасиус в ближайшее время так и не попал. Хоть и хотелось повидать снова ту девушку и её соплеменников и хотя бы из-за их спин взглянуть на тамошние страшные диковинки. Но дела гнали в другую сторону – в горы. За минералами и прочими нужными для опытов веществами. Слишком уж многое можно было найти только там.
И, как вскоре выяснилось, знал об этом не только он. На подступах к горскому селению, где раскинулся стихийный рынок, Пангасиус вдруг заметил знакомые почти белые волосы и стройную фигуру.
– Таррен, ты?
– А, это ты.
– Могу я спросить, что привело? Может, подскажу что…
– Может. А может, и нет.
– Смотря что тебе надо.
– А с чего вдруг тебе интересоваться?
– А, может, помочь хочу.
– Неожиданно.
– Ну, я ведь в этом тоже кое-что смыслю.
– Ну-ну.
Она отступила, отодвинулась, видимо, показывая, что не особо в нём нуждается. Пангасиус обиделся, но виду не подал и склонился над разложенными на лотке камнями. В общем-то, её же можно было понять. Они так скрытно живут, и кто он такой, чтобы знать их секреты…
– Да вы берите, берите, – заговорил горец, что продавал камни. – Вот это – на амулеты, лично добывал из утробы жуткоящера…
– Ну да, конечно, – чуть заметно улыбнулась Таррен. – А покажи-ка, пожалуйста, вон то, в уголочке виднеется.
– А, сейчас. Это дорого, миледи, это я меняю на две дюжины отравленных стрел…
Пангасиус не выдержал, подавился смешком и закашлялся.
Таррен тоже хмыкнула:
– Лишнего ведь просишь, и сам это знаешь.
– Этот камень можно найти только раз в полгода в гнезде свиноорла…
– Не ври, а? – возмутился учёный. – Я знаю место, где они валяются под ногами.
– И он же недозрелый, а просишь как за взрослый камень, – Таррен вздохнула.
– Ладно, ладно, пять стрел… И пусть этот сумасшедший уйдёт, а то кто-нибудь ему поверит.
– Поверят и поверят, проверят, а там видно будет.
Пять стрел перешли к ушлому горцу, а камень к Таррен. Пангасиус вместе с ней отошёл в сторону:
– А хочешь в самом деле проверить?
– Не откажусь.
Вот здесь, не то что в её лесу, учёный чувствовал себя уверенно. Они обошли рынок, углубились в предгорье и вскоре оказались в узкой долине.
Пангасиус широким жестом указал себе под ноги. На россыпи таких же камней, но не зелёных, а лиловых.
Таррен склонилась, подобрала камень, покрутила в пальцах.
– Я изучал их, – заверил Пангасиус, – они ничем не отличаются от тех, что продают здесь.
– Слегка отличаются. Но это не проблема.
– А ты видела такие раньше?
– Такие – нет.
– Тогда – дарю. Не знаю, для чего они тебе, хотя знаю, что они являются ядом для многих живых тварей…
– В том числе.
Даже не впечатлилась. И не сказала ничего ему лично…
– Может, я тоже чего ещё не знаю, не так уж и давно я занимаюсь наукой. Но рад был привести тебя в это место.
– Да. Спасибо.
– Не стоит благодарности, – Пангасиус развязал пояс и набрал камней в него. – Поднести тебе до дому?
– Сама справлюсь. Или это ты так в гости напрашиваешься?
– Просто хочу помочь. Ну и да, подольше пообщаться, что греха таить.
– Ну хотя с тебя станется и опять в Чернолесье сунуться.
– И сунулся бы. С проводником. Жуть интересно.
– Сперва смотреть научись.
– А ты поучи. У меня есть только опыты и расчёты, а у вас там это не везде работает.
– Придётся. А то угробишься.
– А ты никак пожалеешь? – он подмигнул.
– Немножко.
– Уже радует. Если ты поможешь мне не угробиться – со временем я подарю тебе ещё поляну. С чем-нибудь нужным.
– Хм. Я подумаю.
– Буду рад.
Проводить он её все-таки проводил, но дальше порога его не пустили. Лесные люди не желали делиться своими секретами. И Таррен как одна из них – тоже. Понятно, конечно. Но обидно. Он ведь им помог… Хоть бы увидеть её сегодня ещё раз и, может, договориться о новой встрече.
Надо же, даже удалось.
– Спешишь куда-нибудь? Занята?
– Нет.
– Тогда пройдёмся? Там, где более-менее безопасно?
– Так интересно?
– Ага.
– Надо же.
– Я учёный, леди Таррен. Ни на йоту не маг, но пытаюсь обойтись собственным разумом.
– Похвально.
– Вот и прошу тебя быть проводником.
– По-твоему, других дел у меня нет?
– Я же спросил только что, есть ли, по крайней мере прямо сейчас. Все только по мере твоих сил и желания. У меня тоже найдутся другие дела.
– Ну увидим.
– Тогда пока прощаемся?
– Видимо.

Глава третья
Он не появлялся здесь несколько месяцев. Сначала обиделся, потом с головой ушел в новое исследование. И даже сам забыл было обо всём.
А потом вдруг заметил интересное действие разрядов на некоторые растения и задумался. На основе этого можно было много чего разработать. И в том числе что-то, что могло бы заинтересовать лесной клан. Даже не столько клан… Сколько, может быть, лучшую из его дочерей. Если всё верно, ей больше не придётся ломать хищные ветки руками или кромсать ножом. Может, она даже оценит.
Пангасиус собрался и отправился в путь. Несколько подзабыв, что так и не знает точной дороги.
Конечно, он заплутал. Но тут же принялся искрить своими камешками… Чем, конечно, привлекал внимание. Хотя и отвлекал всяких существ тоже. Точнее, отпугивал. Но каких-то и притягивал. И вот это из теории выпадало. И ничего хорошего не обещало.
Мелькнула мысль: и даже результаты не запишешь…
…И опять кто-то появился рядом. Не она. А кто – он и не понял. Незнакомый кто-то.
– Ну пошли, что ли.
И Пангасиус послушался. Хоть выведут куда надо. Всё туда же, к деревне. А это уже хорошо. Сейчас и знакомые появятся.
– Опять? – в голосе Таррен было столько льда…
– Я шёл с подарком.
– Знаешь, если ты намерен каждый раз полошить весь лес, нам проще тебя не выпускать.
– Звучит заманчиво, леди. Только все мои записи, всё, с чем работаю, дома.
– Это не проблема.
– Но не пойдёт же кто-то вместо меня за моими вещами?
– Почему?
– Могут что-то поломать или потерять. К тому же вы не знаете, где я живу.
– Ну ты же скажешь.
– Скажу, но весь испереживаюсь. Так что хлопотен он, мой переезд…
– Ну как хочешь.
– Подарок-то нужен?
– Так и что за подарок?
– А вот, – Пангасиус щёлкнул друг об друга двумя камнями, и в воздухе проскочил ощутимый разряд. – От чёрных и шипастых не помогает, но всех остальных отпугивает на раз.
– Хмм…
– Проделал много опытов, сегодня был эксперимент в реальных условиях.
– Ну поглядим, что из этого можно сделать.
– На здоровье. Таких камней у вас много, а вот этих если не хватает – я принесу.
– Найдутся.
– Ладно, тогда я пошёл. Могу просто пойти, а могу за вещами… – он не удержался и подмигнул.
– Только по дороге аккуратнее. Ребята, проводите.
…К вечеру Пангасиус появился снова. В сопровождении тех же ребят и с двумя большими мешками. Ребята посмеивались, мол, того и ожидали. Сам Пангасиус тоже улыбался: приглашали же.
– По крайней мере, будет спокойнее, – усмехнулась Таррен.
– Постараюсь быть полезен.
– Увидим.
…И он зажил в лесном клане. Продолжал свои исследования и неуклюже ухаживал за Таррен. Её это, по крайней мере, не раздражало – и то уже неплохо. Возможно, всё будет к обоюдному удовольствию. Когда-нибудь.

Глава четвёртая
И прошло лет семь, и у них уже подрастала дочка, Рэйна, и однажды Пангасиус пошёл за чем-то в лес и не вернулся. И самое главное – даже следов не осталось. И шума, когда-то сопровождавшего каждый его поход по лесу, слышно не было… Вообще всё глухо. И совершенно ничего не ясно. И даже гадание показывало: жив, но как будто бы мёртв.
– Найдёт дорогу, вернётся, – спокойно сказала Таррен дочке.
– Правда-правда? – та похлопала глазками.
– Конечно.
Но прошёл год, и два, и три… И кто-то зашептался о том, как плохо выходить за чужаков, сегодня они здесь, а завтра уже нет. Таррен только плечами пожимала, мол, ну и что. Кто-то думал: бесчувственная, не любила его никогда, да, может, и правильно. Другие были уверены, что она просто прячет свои чувства как можно глубже. А спрашивать никто не решался. Даже дочка. Хотя той-то, может, и не надо было. Может, и так знала больше всех. Только тоже помалкивала.
…И вот однажды Пангасиус вернулся. Худой и оборванный, но с мешком всяких небывалых интересностей.
– Смотрю, торопился, – хмыкнула Таррен. – Ну да что с тебя возьмёшь.
– Как раз торопился, просто то место не отпускало…
Рэйна разглядывала его, потом подошла обнять.
– Ну хоть отпустило, – махнула рукой Таррен.
– Да. Когда я сломал замок и открыл дверь в обратную сторону.
– Это ты можешь.
– Рано или поздно, понемножку. Ох, там такие машины, такие машины!
– Я тоже хочу туда! – заныла девочка.
– И какие же? И только не говори, что притащил.
– Только запчасти. И чертежи немножко. Всякие, воду качают, свет дают…
– Понятно.
– Может, что и смогу построить.
– Папа, а меня ты туда возьмёшь?
– Только если мама отпустит. Я и так три с лишним года пропадал…
– Мы такие, – радостно объявила её дочь.
– Мы исправимся, – не очень обдуманно пообещал Пангасиус. Ему очень хотелось, чтобы жена его тоже обняла…
– Ага, конечно, – она вздохнула.
– Когда-нибудь, – он отвлёкся на разглядывание дочери. – Так выросла…
– Без тебя скучно было.
– Развлекайтесь, – Таррен быстро обняла обоих и вышла из комнаты.
Почему-то показалось – плачет.
– Она так ждала, папа… Только я плакала, а чтобы она – ни разу никто не видел. Она просто очень верила!
…А многие потом ехидничали, что муж главы клана так и не вернулся. Потому что в советах он не участвовал и всё больше сидел в своей таинственной комнате… Кое-где Таррен называли вдовой.  А она всё так же и внимания не обращала. Тем более это говорилось всё больше за пределами клана и по незнанию. Она-то знала, как бывает, когда оба они наконец отрываются от дел и укладывают ребёнка… А остальное неважно. И даже если Пангасиус опять пропадёт – ничего с ним не случится. Вернётся, никуда не денется. Вот отпускать с ним ребёнка – это сложнее. Хоть самой с ними… А впрочем, почему бы и нет.

Часть вторая. Рэйна и те, кто ей небезразличны

Глава пятая
Рэйна Тьерран ехала по знакомым местам, на сей раз собираясь распроститься с ними надолго. Ребёнок уже большой и поймёт… Тем более, ему есть чем заняться и есть чему учиться. И есть у кого, найдутся люди, которые смогут дать ему больше родной матери. А её манят всё более далёкие земли и возможные приключения. Интересно же!
…А места и впрямь знакомые. Вот тут когда-то был проход в другой мир. Но закрыли его, зашептали… Что поделаешь – пришлось. Потому что когда Тьерраны последний раз были там всей семьёй – то привели оттуда пару маленьких странных существ, собранных из железок. Папа Пангасиус очень хотел разобраться, почему же они живые и как сделать таких же. А существа быстро освоились и быстро разбежались. Изучать себя не дали, поселились в запретных лесах, да ещё и размножились, и свойства новые получили. Видать, здешний мир был для них лучше родного…
Родной до сих пор вспоминался Рэйне как странный, бредовый и по-своему красивый сон. Правда, там было много пыли и грохота. Но это же не страшно. И люди там были другие, и одежда другая, и ездили не на лошадях, а в механических повозках, и даже к звёздам, кажется, летали. В общем – столько всего интересного…
Пожить бы там. Но приходилось довольствоваться краткими экскурсиями, а потом на совете клана постановили запретить и это. Потому что пришлые существа, кажется, даже часть духов погнали из Чернолесья.  А с другой частью вроде и ужились. И это могло быть даже самым худшим.
Хотя оказалось всё не так страшно. Когда Рэйне исполнилось пятнадцать, она не удержалась и полезла проверять. Ну вся в отца ведь, только опыта больше, ведь родилась и воспитывалась здесь. Мать учила тайным тропам, учила, если что, спасаться… но не все правила хотелось соблюдать. В конце концов, если мероприятие окажется успешным – придираться будет некому и не к чему; а если нет – так хоть всю голову сломай и выполни все-все-все несовместимые требования…
В лесу было не страшно. Ну темно, ну тихо, ну шуршал кто-то. И даже металлически звякал. Может, стоило подобраться ближе.
Ага, тут у них, видать, гнездо. Яйца вон несут, обросли кожей и шерстью… Какие милые. Оживают, можно сказать, на глазах.
Это ж какое уже поколение? Вряд ли кто-то здесь ещё помнит ту маленькую девочку, что упросила маму и папу взять пару существ с собой. Тогда они бежали за Рэйной, как щенята. А теперь вот прижились, словно и всегда тут были.
Девушка присела на корточки и тихонько засвистела. А вдруг подойдут?
В гнезде и правда зашебуршились. Зазвенели лапки-пружинки, два создания подбежали-подкатились поближе. Тела их покрывала лохматая шёрстка, но там и сям поблёскивал металл.  Очаровательное зрелище.
Рэйна протянула к ним руки. Ну разве ж они страшные? Скорее, забавные.
Покормить бы, вот только что они едят? Зато вот позволяют гладить…
– Осторожно, – раздался чей-то голос. – Могут палец откусить.
– Ничего, я их знаю.
– О… В самом деле? – рядом с Рэйной соткался призрачный силуэт.
– Да.
– Какая интересная девушка. Смотрю, и на руки уже взяла.
– А почему бы и нет?
– А, всё, я знаю, кто ты. Это ты их сюда привела. А я взял под покровительство.
– Тогда рада знакомству.
– Я тоже. Я здешний дух.
Лица его видно не было, и казалось, что у него много-много рук… а может, то просто клубился туман.
– Заметно.
– Ну, я мог бы принять человеческий облик, но мне кажется, что тебе бы это не понравилось. Я один из тех, кто не испугался железного нашествия, и даже наоборот.
– Значит, это вы их тут так привечаете? Мило.
– Да, я. Заодно и от соперников избавился. Надеюсь, они не очень навредили, удирая через ваши земли?
– Нет, не особо.
– Ну и прекрасно. Можешь приходить сюда в любое время. Я впервые встречаю человека, который забрался бы так далеко. А впрочем – кто, если не ты?..
– И в самом деле…
– Я не так много знаю о твоей семье, но то, что знаю, подтверждает, что так и должно было быть.
– Наверно.
Вот так они начали встречаться, и о своих прогулках Рэйна никому не рассказывала. Как, впрочем, и всегда.
Отец обижался, что она от него отдалилась, мать понимающе кивала – сама такой была.
– Где она всё время ходит? – переживал Пангасиус. – Если влюбилась и у него нечестные намерения – я его убью!
– Мне кажется, за это мы можем не переживать, – пожимала плечами Таррен.
– Ты думаешь, она как я – всё ещё изучает окрестности? Сама знаешь, как там опасно…
– Ничего, справится.
– Сказал бы, что это равнодушие, не будь я уверен, что ты лучше знаешь.
– Не переживай.

Глава шестая
Переживать пока и впрямь не стоило. От возможных опасностей Рэйну оберегал дух Чернолесья, а от сердечных волнений – повышенный научный интерес к окружающему миру. Остальное её просто не интересовало.
Другое дело, что научный интерес иногда принимал странные формы. Слишком уж много всего надо было узнать. В том числе – а что будет, если потрогать духа? А что получится, если от духа завести ребёнка? А может, из этого выйдет что-то ещё и полезное? Для клана-то, для наследия силы Слова и всего такого прочего…
Дух, кажется, чувствовал, о чём она думает, но ничего не говорил. Может, сам хотел бы узнать… Но, будучи весьма порядочным духом, юной девице предложить такое не смел. В основном, потому, что не смог бы забрать её к себе жить. Хотя это ей и не нужно было. Но всё равно – ей ведь нести все последствия… И только из-за простого любопытства? Даже если оно взаимно. Странно…
Сейчас Рэйна вспоминала, как сидели они вот на этой самой поляне и не глядели друг на друга. И как она поняла: от духа Чернолесья ей не приходится ждать первого шага. А значит, опять придётся самой.
Он тогда удивился, и едва ли не впервые она увидела сквозь туман его глаза – тёмные и блестящие.
– Ты правда этого хочешь? Ты уверена, что это будет в большей степени дитя клана, чем дитя леса?
– Хотя бы наполовину, но будет.
– А не боишься, что дитя тебя бросит и уйдёт жить ко мне?
– Нет.
– Значит, готова рискнуть. Только ради того, чтобы посмотреть, что получится.
– Да.
– Ох, Рэйна. Ты мне нравишься, но совместное будущее для нас, во-первых, невозможно, а во-вторых, не нужно тебе. Значит, я дам тебе то, о чём ты просишь. Но если ты будешь плохо воспитывать моё дитя – я явлюсь к тебе в кошмарах.
– Договорились.
– Тогда иди ко мне.
…И она словно оказалась внутри сгустка тумана, который окутал её всю, как будто растворив одежду и просачиваясь через кожу… Удивительно. И куда интереснее, чем могло бы быть. И – наверняка – интереснее, чем было бы с человеческим мужчиной.
Туман долго льнул к телу, ласкал в самых сокровенных уголках, заполнял Рэйну внутри, в тайных её глубинах… Она и не подозревала, что на её теле столько чувствительных точек. Но всё равно ни на минуту не теряла самоконтроля. Наблюдала за происходящим с исследовательским интересом.
Дух же наслаждался. И не хотел расставаться. Но в конце концов всё же пришлось…
Ну что ж, подумала Рэйна, будет, что вспомнить.
– Ты ещё придёшь? – спросил потом дух. – Если вдруг выгонят – приходи навсегда.
– Ладно.
Но оба знали, что больше не увидятся. Дух сможет только наблюдать издали… и в крайнем случае защитить. Если понадобится, конечно.
…Но когда Рэйна рассказала всё матери – гораздо раньше, чем когда уже нельзя было бы скрыть – то никакого кошмара не последовало. Таррен и вправду даже не удивилась – ну в самом деле, чего ещё было ждать. Пангасиус сперва был в шоке, а потом понял, что двигало дочуркой:
– Мда, посмотрим, что родится. Главное, чтобы этот дух не требовал родственных визитов и не утаскивал дитё в лес!
– Разберёмся.
…Родился мальчик, совершенно обычный, и чёрные блестящие глаза тоже никого не удивили. Рэйна сама была тёмненькая и темноглазая – Пангасиус не раз говорил, что задалась в его маму. А в остальном и ничего особенного.
Косились, конечно… Особенно возмутились многие, когда выяснилось, что ребёнок, нагулянный Рэйной незнамо от кого в Чернолесье, оказался наследником.
Самой Силе Тонан пока придавал мало значения, обидчиков быстро научился лупить, волновало его другое:
– Мама, а кто всё-таки мой отец?
– Лесной дух, – спокойно отвечала Рэйна, отвлекшись от своих занятий.
– Ого! Здорово! А что с ним случилось?
– Да ничего, живёт себе. Хочешь, познакомлю.
– Очень хочу!
– Хорошо.
…Встреча вышла неловкой, но всё же приятной. Дух болтал с сыном, а на Рэйну почти и не смотрел. Чувствовал, что душа её не здесь, а где-то в дальних далях… Но всё равно милое же дело – так повидаться.
А может, и не в последний раз. Во всяком случае, что касается Тонана. Он ведь явно пойдёт в родню и будет ходить везде сам, а отец поможет ему освоиться с Силой. Так что всё к лучшему…
Сама же Рэйна больше духа и не встречала. И даже имени своего он ей так и не открыл. Может, это тоже было правильно.
И отношения Тонана с отцом – это отдельная история, в которую Рэйна не заглядывала. Сама она с сыном, скажем так, дружила почти на равных, но без особой близости. Скорее, ей было дико интересно наблюдать, как он растёт и развивается. Как же иначе – совершенно же независимо существующий человек, даже удивительно. В отличие от многих других матерей, ей и в голову не приходило, что сын должен быть таким, как ей хочется. Может, наоборот, она слишком уверенно считала его другим существом, совсем отдельным от неё самой.
Видимо, он это тоже чувствовал и не ревновал мать к её одиноким прогулкам, исследованиям… Любовь, ласку и по-прежнему уважение собственной личности Тонан в полной мере получал и от бабки с дедом, и от отца. И его вообще всё устраивало.
И даже сейчас, когда мать собралась повидать отдалённые земли, одиннадцатилетний наследник Тьерранов не расстроился. Его путешествия были просто ещё впереди, и хотелось бы – без старших.
А вот дух… Он ведь где-то здесь, рядом. Выйдет ли?
Нет. Чернолесье отпустило её молча. А за лесом уже начиналась Астерия…
 
Глава седьмая
Илэн Макстер, единственное дитя Лоэгайра, проснулась и сразу ощутила раздражение и скуку. Опять притащится молодой Тиррел, будет изображать жениха, даром что ни ему, ни ей самой, Илэн, это вовсе и не нужно. Родители дружат семьями, а они при чём? Главное, ведь ладно бы ещё хоть какой толк из этого был! А то обычные чьи-то чаяния, перенесённые на детей. Кевину нужна невеста, похожая на мать Илэн – чувствительная, наивная и ни во что не лезущая. А ей самой хорошо с ним дружить, как в детстве, но вот какие-то романтические глупости… о нет. Хорошо, что всё-таки им не грозит династический брак. А остальное не так уж и страшно.
Спустившись вниз, Илэн поняла: день сегодня будет отличаться от обычных дней. И не в худшую сторону. Кевин пока не явился, зато за столом сидела гостья. Уже зрелая дама в нездешней одежде и с глубокими тёмными глазами. Кто такая, откуда?
Отец представил её как Рэйну Тьерран. О, неужто из тех самых? Дама была молчалива, но когда Илэн принялась её расспрашивать – рассказала много интересного. И не как обычно повествуют путешествующие дамы, а как учёный, исследователь. Столько всего, оказывается, повидала! Надо же. И ещё и выводы из увиденного делать умела. Не только Илэн, но и отец, лорд Лоэгайр, слушали Рэйну с уважением. Только мать, леди Изадора, как всегда ничего не понимала. Но у неё всегда были свои интересы. Очень далёкие от понимания Илэн. Ей бы вот век слушать гостью! Столько же всего нового!
– Слушайте, – как всегда, без особого стеснения вступила Илэн в разговор, – а вот вы так хорошо замечаете связь явлений, а если, например, есть данные за много лет – по ним можно проследить какие-то закономерности?
– Конечно.
– Папа, тогда, может, дать леди Рэйне наши сельскохозяйственные сводки?
– А что, есть что поискать? – оживилась и гостья.
– Есть, там бури-грозы-ураганы, численность и болезни животных, урожаи… Может, что-то с чем-то совпадёт.
– Было бы интересно…
– Если отец разрешит, – Илэн вообще-то уже была уверена в согласии. Может, с того момента, как предложила.
Так и получилось, и Рэйна поселилась в отведённой ей комнате, обложившись рукописными фолиантами. Наверно, надолго. И Илэн то и дело заходила к ней – посидеть рядом и по возможности пообщаться. Или просто понаблюдать. Вот ведь видно, человек работает, сопоставляет, водит пером по бумаге, создавая длинные нечитаемые для посторонних записи… Вот бы самой так уметь! Илэн, конечно, много читала и старательно, с интересом, училась… Но всё же, быть может, здесь нужен особый склад. А может, просто опыт?
– Хотела бы я быть вашей ученицей.
– Почему бы нет.
– Благодарю.
 – Не за что.
…Кевин теперь совсем не видел невесту. Она усиленно постигала науки и прикладные знания – в огороде, в лесу и даже на скотном дворе. Законного сына Малькольма Тиррела это ужасно шокировало. Пусть даже ещё несколько лет назад сам он так же на пару с ней где только не лазал. Но сейчас-то – она барышня, невеста! И Кевин мог только возмущаться происходящим на пару с будущей тёщей. Всё равно поделать он ничего не мог.
А Илэн меж тем размышляла – нет, в Кевина она ни капельки не влюблена, и никогда не была. Вот в Рэйну – да. В её ум, в её рассказы, в её пальцы, держащие перо… Да и неудивительно. Кевин скучный. А Рэйна такая одна. Кто бы устоял! И к ежам это замужество… и всё вообще к ежам! Только бы никогда не расстаться.
А уж что-что, а делать всё по-своему она всегда умела. Так и объявила – не выйду, мол, замуж, и всё, и дело не в Кевине, а просто хочется заниматься наукой. И ему бы тут и обрадоваться… А он обиделся, оскорблённым себя почувствовал, идиот. Потом-то, когда успокоится, наверняка только счастлив будет. А пока объявил, что уезжает в заморские страны, хлопнул дверью и убежал. Давно пора было.
Вот только в тот же вечер заплаканная Изадора пришла поговорить к мужу. И на сей раз о вещах серьёзных.
– Я не могу больше оставаться в этом доме, Лоэгайр. Здесь всё рухнуло… и любви совсем не осталось.
– Да, я понимаю…
– Или думаешь, что понимаешь. Я так тебя любила, а ты не смог ответить. Теперь ещё ни внуков у меня не будет, ни Кевин в нашу семью не войдёт. А он единственный в округе, кто вообще способен меня понять.
– И что ты собираешься делать?
– Тоже поеду за море.
– С ним?
– А если и так. Какая разница, что он годится мне в сыновья, зато у него нежное сердце.
– Это уж точно. Надеюсь, ты не ошибаешься.
– Не ошибаюсь. За эти шестнадцать лет я отлично узнала, каково жить с человеком, который втайне мечтает о другой. Теперь я намерена узнать, каково жить с человеком, который втайне мечтает обо мне…
– Я буду только рад, если у тебя получится.
– И на том спасибо. Хорошо бы у тебя тоже получилось.
– Как знать. Но это сейчас неважно.
С дочерью Изадора и прощаться-то не стала. Главным было – догнать Кевина. Она ведь ни о чём таком с ним и не сговаривалась. Но тем не менее. Главное – успеть.
А ведь и вышло словно уговор всё же был. Изадоре даже не понадобилось говорить что-то вроде «а я твой утешительный приз». Даром что Кевин был сыном женщины, укравшей у неё мужа, этой гордячки Роан, – он сразу обнял Изадору и дал ей расплакаться на своём плече…
Неужели наконец-то всё начинало складываться правильно?

Глава восьмая
А тем временем Илэн сидела в комнате Рэйны и всё старалась взять ту за свободную руку. И выходило это совершенно случайно и естественно.
– Мой учитель, я боготворю вас.
– Ты о чём?
– Я о том, что ты мне ужасно нравишься, сто ежей!
– Глупышка, я же скучная и с людьми вообще не очень…
– Зато с науками умеешь. И будешь мне лучшим другом и советником.
– Если только так.
Илэн, конечно, надула губки, но сказала себе: всё впереди. Пока и так отлично. А там она на своём поставит.
…Наследница Макстеров долго выжидала, определялась с собственными чувствами и желаниями. Но однажды всё же вошла в комнату Рэйны, выждала момент, когда та отложила перо, и обняла со спины.
– Ты что?
– А интересно. Мать, ты вообще старая дева или как?
– Я же тебе говорила – я с людьми не очень. И в этом смысле тоже.
– То есть вообще ни с кем никогда?
– У меня есть сын, – Рэйна улыбнулась. – От существа из малого народца. А с людьми – никогда.
– И даже вот как. Круто. Я, сто ежей, тоже так хочу. Но пока я хочу пристать к тебе.
– Даже так?
– Ну, если ты сильно против, можем просто дружить. Но хотелось бы всё-таки, чтобы с человеком, с которым легко общаться, можно было бы общаться вплоть до…
– Да, понимаю.
– У тебя и желания-то такого нет?
– Не уверена…
– Тогда давай пробовать.
– Давай.
Руки Илэн сместились ниже, Рэйне на грудь, а губы прижались к шее. Так странно. Но нет, правильно. Давно хотелось. Она пахнет книжной пылью, и полями, и чем-то ещё далёким и в то же время родным… Так что хочется так и не разрывать контакта. Тискать всё настойчивее, целовать, надеяться, что она запрокинет голову и подставит губы. Дождаться, наконец.
Неужели ей всё-таки тоже нравится?
Кажется, да…
Значит, можно пойти дальше и, не разрывая поцелуя, попытаться хоть что на ней расстегнуть, пробраться к коже и ласкать, как ласкала бы себя. Так увлекает, так затягивает… Даже за реакцией следить забываешь. Хотя она есть, это чувствуется. И можно опуститься на колени и снова целовать, всё, до чего дотянешься, спускаясь всё ниже и ниже.
Наконец-то… И даже ни на секундочку не стыдно. Может, будет. Потом. А скорее всего и нет. Сейчас бы довести её до вершины. А потом…
– Ну как ты? Усидела на стуле?
– Вроде бы…
– Ну ладно. А то я хотела предложить лечь.
– Дело…
Илэн помогла ей подняться, окончательно освобождая от одежды и – что греха таить – любуясь. А потом и сама дождалась – Рэйна тоже принялась осторожно ей помогать. Надо же, значит, правда… И так бережно, и даже не хочется просить, чтоб поскорее. Потому что ну куда торопиться. Наслаждаться надо. Есть же чем…
И прошли века новой жизни, прежде чем они обнялись на постели Рэйны.

Часть третья. Кевин и Изадора

Глава девятая
Против отъезда Кевина за море родители ничуть не возражали. И даже против его компании. Даже показалось – обрадовались. Видимо, и сами давно на что-то подобное надеялись.
Ладно, это уже их жизнь. А у Кевина с Изадорой начиналась своя. Корабль всё равно куда, романтика путешествия – благо никого из них не укачивало – и сладкая неизвестность впереди. И масса надежд на лучшее.
– Вас точно здесь высаживать? – спросил парочку капитан, с сомнением глядя на туманный берег.
– А что такое?
– Там нет людей и очень пустынно. И… водятся странные создания. Сэр, неужто ваша дама не желает добраться до какого-нибудь оживлённого порта?
– Нет, нет, не желаю, я люблю уединение!
– А я с ней полностью согласен.
– Ну что ж, тогда в добрый путь!
…До рассвета оставался ещё минимум час, и в полумраке маячили странные тёмные силуэты. Будто в меховых шубах. И на людей не сильно похожие.
– Ой! – изумилась Изадора. – Как будто огромные кроты!
– Ничего ж себе!
– Страшные…
– Есть немножко.
– Давай их обойдём и спрячемся.
Но существа уже, будто по команде, повернулись в их сторону.
Кажется, пришлось бы общаться. Так что Кевин со всем своим энтузиазмом улыбнулся и громко пожелал доброго дня. Авось, проникнутся.
Изадора спряталась за спину возлюбленного.
Существа зафыркали, залопотали что-то по-своему. Стало ясно, что, как и подобает кротам, они слепы, но слышат отлично.
И вот как с ними объясняться? Жестами точно не получится.
– Может, они по тону поймут, что мы им плохого не хотим? – робко шепнула Изадора. И тоненьким голоском запела песенку.
– Может, – и он снова попытался втолковать ближайшему кроту: мол, мы путешественники, дурного не замышляем, счастья ищем.
Крот в ответ ощупал его лапами и даже слегка обнял. Был он очень тёплый и мягкий. А потом подтолкнул – мол, идём со мной.
Изадору уже вели так же и подтягивали её песне.
Неужто сработало?
– А они добрые, – отметила благородная дама. – Интересно, что едят…
– Надеюсь, что фрукты и какое-нибудь зверьё.
– Сырое мясо? Ой.
– Если не ой, то близко к тому.
– Надо же, куда попали! Зато они уже выучили песенку и поют сами мелодию!
– Понравилось, видимо.
– Наверно, это хорошо…
А вот и кротовая пещера. Темно, но очень тепло. Детёныши бегают, надо же. И не боятся. Наоборот – им явно нравится запах обоих гостей.
А кротихи уже тащат съестное. И пахнет-то аппетитно. Это, видимо, какие-то коренья, помыть бы их ещё… Или хоть почистить.
Изадора смотрела на всё это беспомощно. Потом со вздохом начала тереть корешок полой плаща.
Через пару секунд Кевин весьма выразительно хлопнул себя ладонью по лбу и вытащил из-за пояса нож.
– Давай, сейчас хоть так…
– Спасибо, дорогой!
– Да ладно.
– Ну что бы я без тебя делала!
Пока он чистил корешки, Изадора гладила маленьких кротиков. Они были прелестны. Такие общительные, пушистые…
– А мне здесь нравится! Ой, маленький, не таскай мою еду, я тебя сейчас сама угощу!
 – Да, это мы удачно приплыли.
– Никто не осуждает и все такие милые… И не холодно.
– Это точно.
И дни потекли спокойно и безмятежно, жизнь как-то очень быстро наладилась. У влюблённой пары была своя маленькая пещерка – и в двух шагах куча друзей.

Глава десятая
Но однажды земля вокруг задрожала, и кроты начали с писком прятаться. Приближалась целая толпа каких-то существ. Что за существ – в вечернем тумане и полумраке было не разглядеть. Но силуэты были жуткие. Очень тонкие и словно бы чем-то утыканные. Почти что чудища-скелеты со старых гравюр. Или… Да скелеты и есть, только звериные. И пахло от них ужасно – гнилыми овощами.
Орда стала пробиваться в пещеру, в угол, где лежали овощные запасы. По дороге скелеты смели парочку кротов. Просто не заметили. Тоже, что ли, слепые? Вон, тычутся мордами в коренья, а есть не могут. Но выбирают строго определённые, похожие на морковки. Зачем бы им?
Утыкались все… и пошли обратно. И исчезли.
Кроты повылезли, с жалобным лопотанием бросились к раненым сородичам. Изадора, превозмогая тошноту, попыталась помочь. Кевин тоже, хотя первым его порывом всё-таки было броситься вдогонку.
– Да кто это вообще такие?
Кто бы мог ответить…
Изадора всхлипнула:
– Пришли, пограбили, натоптали и ушли… А им и есть-то нечем…
– Ну и зачем тогда?
– Может, колдун какой наслал?
– Тогда надо найти.
– Ты хочешь пойти по их следу? Опасно же.
– Ну а что поделаешь.
– Я буду молиться за тебя.
– Всё будет хорошо.
Она приникла к нему, целуя, и долго не могла отпустить. Кроты сидели вокруг и обнюхивали героя-одиночку.
…Кевин долго шёл по широкому следу, оставленному скелетами. Дорога уходила под уклон и в конце концов привела ко входу в подземелье.
А у входа в траве сидели большие кролики и что-то жевали. Что-то на вид весьма странное. То ли подгнившую морковку, то ли и вовсе непонятные корешки. А приглядевшись, Кевин заметил: у некоторых кроликов сквозь кожу просвечивают кости. И чем ближе ко входу в пещеру – тем сильнее. В полумраке виднелись экземпляры, которые и вовсе лишились шерсти… кожи… плоти… Один-в-один давешние скелеты. Это что же? Из таких милых, пусть и громадных зверят получались костяные маньяки, из всех желаний у которых была только неосуществимая более страсть к морковке? С чего вдруг? Не с этих же корешков. Это всё-таки, кажется, просто морковь. Вон, некоторые кролики скусывают её с рёбер сородичей. Скорее, причина в пещере, под землёй.
О том, что просто так лезть туда было бы слишком глупо, Кевин подумал с явным опозданием, когда уже почти на ощупь пробирался подземными коридорами. На его счастье, местные обитатели были полностью поглощены своей вознёй и ни на что вокруг внимания не обращали.
И вот он почувствовал, что потолок над головой стал выше. И впереди что-то засветилось, неярко, мягко…
Настенная роспись. Огромная картина.
Вернее, кажется, несколько картин, дорисовывавшихся в разное время. Что-то потемнело и выцвело, что-то было хорошо различимо.
На самой первой картине кролики ещё ходили на задних лапах, как приятели Кевина и Изадоры – кроты. И среди кроликов стояла какая-то фигура в чёрном плаще и творила магию. Явно недобрую. А следующие рисунки отображали постепенные изменения… а самые свежие и вовсе были неразборчивыми каракулями и царапинами. Значит, всё-таки проклятие. Древнее. Жаль, значит, концов не найдёшь. Создатель этого заклятия не иначе как давно мёртв. А кто кроме него хоть что-то знает…
Бедные все.
И что ж теперь делать?
Если только переселить их куда – вдруг колдовство привязано к этому месту? Но ведь не пойдут же. Если только на еду выманивать. На ту же морковь, и посвежее, и вести куда-то, где она растёт.
Попробовать можно. Только в одиночку он, конечно, не справится. Да и вообще это дело долгое.
Надо рассказать Изадоре. И кротам, каким-то образом, тоже. А там что-нибудь да выйдет.
Главное – быстрее добраться до родной пещеры. А для этого хорошо бы хоть наружу выбраться. И не заблудиться. А это непросто.
Единственное, по чему можно было ориентироваться – это количество живых, не скелетных кроликов. Оставалось надеяться, что они не бегают туда-сюда.
Кажется, живым не нравилось далеко от входа. Оно и понятно. А значит – выход там.
И правда – засветилось что-то. И повеяло свежим воздухом, таким живительным после затхлости и гнилых овощей. Отлично! От входа он уж доберётся.
…Его не было два дня, и Изадора уже успела глаза выплакать. И даже обрадовалась не сразу – просто не поняла. Да и потом сильно не вникала в то, что он рассказывал – просто висела на шее. Кроты – и те разумели больше. Ну да им это было и важнее…
Кажется, они уже начинали понимать язык своих гостей. По крайней мере, в общих чертах объясниться удалось.
И вскоре отряд тронулся организовывать великое переселение на морковную поляну. Предстояло подготовить поляну, попытаться заманить едой первого кролика, ещё почти живого… Погладить его – хорошо, что Изадора не брезгует, и маленькие кротята тоже помогут. И он потопает, переваливаясь с лапы на лапу… Прыгать его племя уже разучилось. Ну хоть как-то реагируют.
Вон, и остальные заинтересовались. Постепенно, очень постепенно. Но ведь морковка же! Даже самые костлявые скелеты не могут устоять. А грядки близко, и урожай дают исправно.
Может, и сработает. Вот, подтягиваются…
Правда, по всему, результаты переселения будут видны лишь через несколько поколений. Но, глядишь, хоть отсюда в набеги пускаться не будут. Всем будет спокойнее. А ради того и затевалось.

«Королева скелетов» – так любя называл Кевин свою возлюбленную. Хотя скелетов-то почти не осталось… ну, совсем скелетов. По большей части звери являли собой теперь нечто странное, полуживое. И очень привязались к Изадоре, хотя она-то не так много для них делала. Но её и кротята любили. И их с Кевином детишки играли среди всего этого зверья…

Март-апрель, август 2012