Не стесняйтесь своих слёз

Иногда бриллианты сравнивают со слезами. Так и говорят: чистый, как слеза. Чистота слёз... Интересно, что же это такое?
Но ведь слёзы обладают удивительным свойством - они облегчают страдания и мучения, ослабляют боль, физическую и душевную. Но разве слезы говорят о слабости человека? Для меня ответ прост - никогда! Это просто один из последних механизмов защиты нашего естества. Когда уже нет сил терпеть, на помощь приходят слезы. Словно нектар души они изливаются в окружающий мир и вносят в горечь обиды или утраты сладковатый вкус.
Так что слезы не являются признаком слабости. Они просто говорят о последней грани, к которой подошел человек. Грани, от которой, словно ото дна, можно оттолкнуться и попытаться поплыть дальше. Но оттолкнуться нужно достаточно сильно. И порой мне кажется, что именно поэтому и не нужно стесняться своих слез. Наоборот. Когда материализованные эмоции захлестывают Вас, отдавайтесь им полностью и без остатка. Так, словно Вы и ваши слёзы - лучшие любовники, какие только есть в этом мире! Только тогда эта горечь придаст Вам сил преодолеть все невзгоды на Вашем пути!

Очень разные события могут привести к слезам: предательство, потеря, бытовые проблемы или ощущение собственного бессилия перед ситуацией? Каждая ситуация, уверен, будет уникальной. И каждые слезы будут горячить щеки по-своему. Маленький мальчик, что плачет в песочнице, потому что не может дать сдачи старшему ребенку. Или восемнадцатилетняя девушка, что вынуждена в свой день рождения лить слезы в подушку из-за проблем в семье. А как на счет матери, потерявшей мужа? А ее дети, оставшиеся без отца? Или страстного юноши, которого покидают ничего не объясняя? Все эти слезы будут уникальными. И все они, на самом деле, заслуживают внимания. Они трагичны, они без слов объясняют эмоции других людей. Но эмоции сходят, и слезы перестают лить. Рано или поздно. И что тогда? Это уже каждый решает по-своему.
Но вывод, к которому я Вас веду: Не стесняйтесь своих слез. Это вовсе не означает что при первом же позыве надо садиться посреди улицы и кричать навзрыд. Нет. Зачем? Дома, тихо, возможно уткнувшись носом в плечо близкого человека. Но не стоит корить себя за слезы. Они призваны Вам помочь. Я расскажу Вам как я пришел к этому выводу. И как я оттолкнулся от своих слез.

Я поздний ребенок в семье. Моему отцу на момент смерти было 72. А мне - 20. Он умирал больше недели. Так часто при инсульте. Самые сложные дни после кровоизлияния - это 7-й и 9-й. Сначала он впал в кому, а потом случился второй инсульт.
Стальной крылатый гигант привез меня в родной город за день до его похорон. Я позвонил в дверь, и мама открыла дверь. Даже тогда, в черной юбке и в черной кофте, с заплаканным лицом она все равно была невероятно красивой! Мы не сказали друг другу ни слова, я просто обнял мою маленькую и мы так стояли, а она плакала мне в плечо. Странное ощущение осознания того, какая задача сейчас легла на меня, накатила словно цунами. Предчувствие того, что на теперь на мне лежит самая главная задача, куда важнее переживаний во время сессии или ссоры с лучшим другом - удержать семью.
Похороны прошли, как и полагается. Много людей, цветы, венки, красивый гроб, его черно-белая большая фотография. Из толпы были слышны причитания о том как же теперь наша семья без него, о том как повернулась его голова, но нам всем было не до этого. А я стоял с холодным лицом и судорожно пытался понять что же происходит вокруг.
Через пару дней он приснился той, с которой разделил жизнь.
Немного попозже мама приболела. Тогда-то я и познал что такое настоящий ужас, который безжалостно впивается в плоть тысячью ножей и не дает костям двинуться. Ей стало плохо с сердцем, и, бледная до неузнаваемости, она упала без сознания прямо на моих глазах.
Ногу на следующий день заковали в гипс. И я носил ее на руках. На кухню, к телефону, в спальню. Первые десять дней после похорон я стелил себе плед подле ее кровати и при малейшем лишнем звуке вскакивал. Совмещение двух работ и заботы о дорогом человеке, как ни странно, не отнимали у меня сил. Казалось что я черпаю их из воздуха. Так и прошли два моих летних месяца до нового семестра.

Но была в то время одна особая ночь! Это случилось вскоре после ее падения. Пришел вечером домой, отнести, принести, приготовить ужин, рассказать как дела на комбинате, поговорить о задачах на завтра...

Клянусь всеми Богами мира, я смотрел на нее, сидящую в кровати, и восхищался ею! Овал лица, изогнутые брови, легкая грусть в глазах... Ты прекрасна!

Я отнес ее в кровать, накрыл одеялом, поцеловал, пожелал спокойной ночи и закрыл дверь в спальню. На кухне щелкнул чайник. Разбавив чай коньяком я пошел в его комнату, открыл окно и сел на подоконник. Редкие облака не мешали сиянию звёзд в тихой островной ночи. Откуда-то из-за дворов изредка слышались звуки ночного города. А я смотрел на звезды. Мысли всплывали в моей голове подобно пузырькам в бокале шампанского. Какие-то из них были крупнее - те, что показывали мне картины прошедших лет. Другие лопались с особым звуком - те, что навивали неумолимые воспоминания о последних днях. И среди всех этих бесконечным мыслей о том, что было, что будет дальше, о тех кто был рядом в трудную минуту, и о тех кто не откликнулся на зов тяжести бытия ближнего, что-то... произошло во мне! И слёзы потекли по моим щекам. И плакал я в ту ночь словно ребенок - горько и бесстыдно!
А уже утром я открыл дверь в спальню, отдернул шторы и с искренней улыбкой сказал ей: "Доброе утро, моё Солнышко!"
И она улыбнулась в ответ.

Так стоит ли стесняться своих слёз?

Подумайте над этим, Мой Читатель!

24 октября 2012
Максим Кузнецов