Письма прошедшего времени. Письмо девятое

   Неделю как температура не поднимается выше 12. Ночью 8. Тебе, живущему в центре старой Европы, этого не понять. Неделю нет солнца. То есть там, где-то наверху, оно есть, но здесь…  День словно вечер зажигает лампы и можно читать.

        Кто-то разлил в воздухе молочную взвесь. Она не колышется, висит на уровне заборов бездвижным облаком. Туман обгладывает реальность. Через пятьсот метров пропадают деревья, дома, люди, и только машины моргают из небытия размытыми желтыми зрачками. Исчезли звуки. Лес стоит торжественный, гулкий. Он приготовился, смирился. Еще неделя-другая, истончится, станет прозрачным, мох засыпет мелкой, березово-осиновой шелухой. И тогда сквозь лес проступит море, которое пока только слышно.

    Всю неделю у нас чинят отопление. Днем приходят два мужика, сливают воду, шипят давлением, подключают компрессор, отключают компрессор, смотрят на показания манометра, цокают языком, меняют клапана и врезают краны. Сначала разрешали топить только первый этаж, поэтому спальни на втором стояли сырыми и мелкие расчихались. Вчера подключили верх и дом прогрелся. Кот от удовольствия полночи ходил  горбиком, распушил хвост, громко урчал, пугал сверчков. Но давление, Котя, как и ситуация в мире, никак не стабилизируется. Система где-то травит. Ищем-с.

    Надеюсь, старик, ты не обиделся на мое прошлое послание? Там было мало лестного и много ограничений. То то ты не сможешь, то это... Не обижайся, взрослые брюзжат. Отнесём это к зависти. Ведь и я не полечу в космос, не выучусь на капитана океанского лайнера, не прочту Ремарка на немецком, а Борхеса на испанском. Никогда не поступлю в Кембридж и не стану сыном миллионера. Не научусь рисовать, как Леонардо, лепить как Микеланджело. Мой итальянский дивно плох, и в обозримом будущем нет причин стать ему лучше.
 
     Мне не пройти по дорогам Португалии с реконкистой, не спасти от костра Жанну Д'Арк. Никогда в этой жизни я не видел дедушку. Уже не поплыву на «Кон-Тики» с  Хейердалом и Сенкевичем, не пересеку Гренладию на лыжах с Нансеном. Мне не вручат Нобелевскую премию за лекарство от рака. Я не научусь прыгать с шестом и не выиграю Большой шлем.

      Но, может, смогу обыграть твоего папу в пинг-понг? Не знаю. Не уверен. Но постараюсь. Шансы есть. Да так ли не везет мне? Я не родился рабом, не висел распятым на дороге Капуя - Рим, меня не жарили вместо Кука канибалы, я не жил в 45-ом в Хиросиме, не изобрел порох и не создал атомную бомбу.

     Я родился, когда победили чуму и туберкулез. Но сколько плюсов и минусов прошло мимо! Я не участвовал, не думал, не состоял, не успел, не догадался, опоздал, не родился. Но что-то спереди у меня еще осталось. Будущее еще ждет. Я рассчитываю, что в нём будешь ты. Попытаюсь соответствовать тебе, Котя, а на большее не расчитывай, все-таки дядя стар и брюзга.
   
                Несомненно твой, д.Вадим.

                P.S.   Совсем забыл: встретишь маму - приветы!
                19. September 2008 07:03