История в зеркале любви

Рассуждения исследователя российской истории в канун Международного женского дня 8 Марта.

«Внимательно перечитывая летописи былых времен, наши и иностранные, невольно при-ходишь к убеждению, что … и любовь играла не последнюю роль во многих мировых событи-ях и весьма часто оказывала немаловажное влияние на судьбы народов и целых государств».
«Временщики и фаворитки» Кондратий Биркин (П.П. Каратыгин)

Обдумывая эту «скользкую» для серьёзного краеведческого исследования тему приходишь к выводу, что процесс формирования истории имеет в основном мужское начало. Тем не менее, просто диву даёшься, как порой любовные истории изменяют историю развития целых народов. И тому имеется множество примеров в мировой истории, присутствуют они и в истории России и древней Калужской земли.
Самым ярким примером такого влияния, коренным образом изменившим устои российской государственности, имело своё начало с всенародного избрания на престол первого царя новой царской династии 16-летнего Михаила I Фёдоровича Романова.
Смутное время в Московском государстве завершилось. С первых дней своего правления юный Царь испытывал сильное влияние со стороны своей матери инокини Марфы (урождённой Ксении Ивановны Шестовой, находилась в родстве с древним родом калужской земли Салтыковых).
После «смотра невест», прошедшего в 1616 г., сердце Михаила покорила Мария Ивановна Хлопова, дочь небогатого дворянина из Коломны. Но, в результате клеветы Салтыковых и воле матери царя, боярская дума объявила, что «царская невеста к государевой радости не прочна». Несостоявшуюся царскую жену отправили в тобольскую ссылку, но сам Михаил сохранял к де-вушке нежное чувство и отказывался жениться. После возвращения в 1919 г. из плена отца царя - патриарха Филарета (Фёдора Никитьевича Романова) дело Марии Хлоповой было пересмотрено, но даже её оправдание не изменило к ней отношение матери царя.
Осознав, что на Хлоповой он никогда не женится, Михаил, на 11-м году своего царствования, наконец согласился с настояниями родителей и в 1624 г. женился на княжне Мари;е Влади;мировне Долгору;ковой, дочери представителя калужской земли боярина и политического деятеля князя Владимира Тимофеевича Долгорукова и Марьи Васильевны (урождённой княжны Барбашиной-Шуйской). Мария Долгорукова была очень знатного рода и по матери восходила к династии Рюриковичей, но брак оказался неудачным – 7 января 1625 г. она скончалась от родовых схваток, произведя на свет нежизнеспособного ребенка. Это была первая, хотя и неудачная, попытка проникновения «калужской» крови в членов новой царской династии.
В 1626 г. Михаил Фёдорович, недавно перенёсший потерю молодой супруги, по желанию ро-дителей, согласился на второй брак. На этот раз, вопреки желанию своей матери, избранницей царя стала дочь мелкопоместного мещовского дворянина Лукьяна Стрешнева – Евдокия. Высокий рост, стройная фигура и необычайно красивое лицо выделяли её среди остальных девушек. Выбор царём провинциальной «Золушки» из Мещовска (ныне Калужская область) был одним из эпизодов чудесного упорядочения жизни на Руси после Смутных времён.
29 января 1626 г Евдокия Лукьяновна Стрешнева сочеталась браком с первым царём Дома Ро-мановых Михаилом Фёдоровичем, внеся, тем самым, в этот союз 100-процентную «калужскую» кровь [здесь термин «калужская» кровь отражает только степень «биологической» близости рас-сматриваемого исторического лица к Калужскому краю – здесь и далее примечание автора]. Став супругой царя, она в благодарность Богу за неожиданное своё величие и счастье окружила Геор-гиевскую обитель в Мещовске своим покровительством и дала ему все необходимые средства к возрождению и существованию.
Не смотря на праведную жизнь, первое десятилетие супружества было печалью и бедою царю, и ещё более благоверной царице от «безродия сыновей». Супруги усердно молились... И Бог по-слал царственным супругам 10 детей: 7 дочерей - Ирина, Пелагея (умерла в младенчестве), Анна, Марфа, Софья, Татьяна, Евдокия и 3 сыновей - царь Алексей Михайлович и умершие в младенче-стве Василий и Иоанн. Все они получили от матери в «наследство» добрую половину «калуж-ской» крови.
Влияние царицы в делах Михаила Фёдоровича не чувствуется никакого, до самой смерти царя 12 июля 1645 года. Евдокия Лукьяновна пережила мужа всего на пять недель и умерла от горя 18 августа. Она не имела влияния на мужа в государственных делах, слыла любящей и преданной женой, скромной и рачительной хозяйкой с покладистым характером, но, тем не менее, оказала значительное влияние на изменение устоев российской государственности. Заключалось оно в том, что она стала матерью царя Алексея Михайловича (Тишайшего), бабушкой первого импера-тора России – Петра I Великого (обладателя 75% «калужской» крови) и прабабушкой последнего русского (обладателя 87,5% «калужской» крови) царевича Дома Романовых по мужской линии – Алексея Петровича.
После семейной трагедии, оставшись круглым сиротой, на царский престол вступил 16-летний [в том же возрасте, как и его отец] Алексей I Михайлович. Алексей отличался православным благочестием, милосердием и высокой образованностью. Своё замечательное царствование он начал не самостоятельно. Первые три года фактическим правителем страны был его воспитатель или «дядька» Борис Иванович Морозов, один из самых богатых людей России того времени, владевший десятками тысяч подневольных крестьян и обширными владениями на калужской земле [один из Морозовых был прадедом матери царя Михаила Фёдоровича]. Боярин Б.И. Морозов имел очень высокое положение, но хотел большего - породниться с царём! В своё время он приблизил к себе бедного болховского помещика Илью Даниловича Милославского, имеющего двух дочерей на выданье. Возвысив Милославского до воеводы в Медыне (ныне Калужская область), Морозов составил план женитьбы государя не без корысти для себя. Он хотел дочь своего верного человека И.Д. Милославского Марию, выдать замуж за молодого царя, а её сестру Анну - «оставил» для себя.…
После исполнения Алексею Михайловичу 18 лет, состоялось объявление о намерении царя же-ниться. Начались сложнейшие царские смотрины и активная «закулисная» борьба за «женское влияние» на царя. Из шести отобранных претенденток, удостоенных чести предстать пред царём, Алексею пришлась по сердцу боярышня Евфимия Всеволожская, которая, узнав о его выборе, на радостях свалилась в обморок - от избытка чувств. Этим её недолгая радость и кончилась – объя-вили, что у девицы падучая, да и сослали в Сибирь вместе с многочисленной роднёй. Морозов воспользовался ситуацией и подстроил «случайную» встречу в церкви Алексея Михайловича и Марии Ильиничны Милославской, а уже через год состоялась их свадьба. 22-летняя Мария Мило-славская стала очередной русской «Золушкой», а через 10 дней состоялось венчание её младшей сестры Анны Ильиничны с боярином Б.И. Морозовым. Таким образом, фаворит породнился с ца-рём, а И.Д. Милославский, став тестем двух первых людей России, с первых дней своего нового положения начал приобретать в разных местах земельные владения в том числе были приобрете-ны значительные владения и на территории современной Калужской области.
Брак оказался на редкость удачным, царская чета прожила в любви и согласии 21 год. Мария Ильинична была идеалом русской красавицы и царицы: «высока, стройна, бела…» и безгласна, вела затворнический образ жизни и исправно рожала детей. Всего их у счастливой четы было тринадцать, но сколько-нибудь заметную роль в истории сыграли только трое: царевна Софья и царевичи Фёдор и Иоанн. Родами 13-м ребёнком 26 февраля 1669 г. царица и скончалась. Скорбь надолго воцарилась в царском тереме. Остался государь с 2-я сыновьями (будущими царями Фё-дором III и Иоанном V), и 6-ю дочерьми (Евдокией, Марфой, будущей правительницей Софьей, Екатериной, Марией и Феодосией). Все дети царя от М.И. Милославской приняли от отца по 25% «калужской крови». Царь находился в печали и усердно предавался богомолью. Но жизнь брала своё, и Алексей Михайлович не собирался оставаться вдовцом до смерти.
Царь, ценивший умную беседу, сблизился с Артамоном Сергеевичем Матвеевым, чей дом был хорошо известен в Москве своим европейским обустройством. Он не чуждался искусства, потя-нулся к иноземному быту с его опрятностью, комфортом, свободой общения. В доме Матвеева часто устраивались открытые встречи для людей своего круга, в которых участвовала и хозяйка, Евдокия Григорьевна, урождённая Гамильтон. Но если такое поведение замужней женщины, да ещё иностранного происхождения, можно было хоть как-то оправдать, то участие в вечеринках русской молодой барышни, воспитанницы Матвеевых, было по тем временам чем-то из ряда вон выходящим. Это была Наталья, дочь небогатого тарусского жильца Кирилла Полиехтовича На-рышкина. Она была полной противоположностью степенной и молчаливой почившей царицы.
Царя привлекла по-европейски воспитанная и образованная, весёлая, кареглазая и темноволо-сая Наталья Кирилловна, имевшая такие привлекательные качества, которых другие боярышни не имели. Красавицей девушка не была, но её отличал лёгкий и общительный нрав, любознатель-ность и гибкий ум. От обаяния юности дрогнуло сердце 40-летнего вдовца… Не прошло и года, как Алексей Михайлович попросил у Матвеева благословения. Чтобы не дать повод для сплетен и злых пересудов, провели формально сложные многоступенчатые царские смотрины, но выбор был изначально предрешён.
С появлением молодой царицы (ещё одной русской «Золушки»), заметно оживилась придвор-ная жизнь, открылся первый русский, пусть пока только придворный, театр. Правилом хорошего тона становится обсуждение в течение нескольких дней театральных постановок, в котором – не-слыханная дерзость! – принимали участие и женщины. Нарышкина активно ломает традиции. Если несколько лет назад царица могла выехать из Кремля только на богомолье - в закрытом возке, без окошек, - то теперь она сопровождает мужа даже на соколиную охоту, сугубо мужское развлечение.
Первые цари из рода Романовых были слабы здоровьем. Наталья Кирилловна добавила живо-сти и энергии в романовскую кровь – в мае 1671 г. родился сын - Пётр. Его детская была обу-строена на иноземный лад: были здесь и музыкальные ящики, и клавикорд, и любимые игрушки – солдатики, пушки да пищали, доставлявшиеся из-за границы. Всё это настолько отличало Ната-лью Кирилловну от привычного представления о русской царице, что о ней ходили самые невероятные слухи и сплетни, которые разбивались о любовь и преданность, нежное и уважительное внимание к жене со стороны царя Алексея Михайловича.
Сравнивая два брака Алексея Михайловича перед нами проходят, не только две женские судь-бы с их любовными историями, но и те разительные перемены, потрясшие русское государство на рубеже XVII-XVIII веков благодаря их влиянию. Обладая искренней любовью к своим жёнам, царь Алексей Михайлович «Тишайший», ещё задолго до рождения Петра, сделал плавный крен в российской политике в сторону просвещения и приобщения к европейским ценностям, пробу-дивший поведенческую эмансипацию царевны Софьи и ставший опорой в сознании Петра Вели-кого, обосновывающей необходимость его трудов в деле преобразования России. Несмотря на свои умеренные преобразования, любовь Алексея Михайловича породила разделение царской династии Романовых на две ветви Милославских и Нарышкиных, вражда между которыми продолжалась с переменным успехом в течение века до полного истребления друг друга…. На примере семейных дел  Алексея Михайловича наиболее ярко проявилось влияние женского фактора на формирование Российской государственности.
5 лет счастливого супружества пролетели быстро, и в 1676 г. царица Наталья Кирилловна ов-довела, оставшись с двумя детьми на руках (Пётр – 5 лет и Наталья – 2 года) в окружении, вы-шедших из тени и торжествующих победу сторонников рода Милославских. На царский престол взошёл Фёдор III Алексеевич, при котором видную роль в правительстве играл боярин Иван Ми-хайлович Милославский.
Царь Фёдор Алексеевич был широко образованным человеком, стал одним из создателей Сла-вяно-греко-латинской академии, свободно говорил на польском и латыни, увлекался музыкой и пением, однако имел очень слабое здоровье, с детства страдал параличом и цингой.
Фёдор продолжил умеренную политику своего отца по приобщению России к европейским ценностям. Он пренебрёг традиционным обычаем выбора царской невесты на смотринах и же-нился на полячке Агафье Семёновне Грушецкой, сироте (традиционно, очередной «Золушке»), дочери смоленского шляхтича С.Я. Грушецкого. Молодой царь увидел её во время крестного хода и влюбился так, что никакие уговоры родственников не смогли повлиять на его решение. Агафья Грушецкая была истинной хозяйкой в государстве, но, любя своего слабого и хилого мужа, всё-таки выдвигала его вперед; и выходило так, что действовал сам царь Фёдор, и это сильно возвышало его в глазах народа. А он был милосерд: ангельски чист душой, и, действительно, стремился сделать счастливым свой народ. Под её влиянием царь значительно изменил придворный быт: он первый из русских надел польское платье, чему последовали и все придворные, при дворе впервые стали стричь бороды, носить «немецкие» платья, были уничтожены охабни - безобразные женские платья, введены польские сабли и кунтуши, допущена в Москве закладка польских и латинских школ. Агафья умерла 14 июля 1681 г. во время родов сына Ильи, который скончался через 7 дней после гибели матери. Кончина её и сына была тяжёлым ударом для Фёдора. Полгода спустя после этого горестного события, царь выбрал себе в невесты Марфу Матвеевну Апраксину, однако, через два месяца после свадьбы 27 апреля 1682 г., Государь скоропостижно скончался в Москве на 21-м году жизни, не оставив наследника.
Короткое царствование Фёдора Алексеевича было ознаменовано некоторыми важными акция-ми и реформами: проведена общая перепись населения (1678); введено подворное обложение прямыми налогами (1679); в военном деле отменено парализовывавшее армию местничество (1682), в связи, с чем сожжены разрядные книги [тем самым был положен конец опасному обы-чаю бояр и дворян считаться с заслугами предков при занятии должности]. Для сохранения памя-ти предков были введены родословные книги. В 1676-1681 гг. прошла русско-турецкая война за украинские земли.
В царствование Фёдора Алексеевича влияние женского фактора на государственные дела ста-новится уже явным: при первой жене Агафье Грушецкой, получило дальнейшее развитие – жена государя, находясь «в его тени», фактически проводила через мужа свои идеи в государственное обустройство России.
После смерти Фёдора Алексеевича, вражда кланов Нарышкиных и Милославских, желавших посадить на царство «своих царевичей», достигла своего пика. После восстания стрельцов 1682 г., на специально изготовленный трон впервые в российской истории взошли сразу два царя - Иван V и Пётр I Алексеевичи, а царевна Софья Алексеевна возглавила правительство [царевна Софья стала первой женщиной в Московском государстве, которая официально заняла высшую государственную должность], фактически узурпировала верховною власть, став во главе страны.
Софья Алексеевна получила хорошее домашнее образование, знала латынь, свободно говорила по-польски, писала стихи, много читала, обладала красивым почерком. С юности она стремилась к полноте власти, всячески скрывая свои мечты под образом смирения, страшно ревновала отца к Наталье Кирилловне. Но, не смотря на все достоинства и амбиции 24-летней царевны – она всё же в глазах общества оставалась женщиной…
Софья нашла опору в 40-летнем князе Василие Васильевиче Голицыне, умном, по европейски образованном и обходительном красавце, опытном в обращении с женщинами. Статус женатого человека, не помешал ему стать её фаворитом и помощником. За своё короткое регентство Софья заключила ряд международных договоров, подписала «Вечный мир» с Польшей, закрепивший за Россией Левобережную Украину, Киев, Смоленск и даровавший свободу православного вероис-поведания в Польше, вела в 1687 – 1689 гг. Крымскую кампанию, в 1687 г. в Москве открылась Славяно-греко-латинская академия — первое высшее учебное заведение в России. Царский двор превратился в средоточие научной и культурной жизни Москвы. Оживилось строительство, об-новлялись кремлёвские стены, началось возведение Большого каменного моста у Кремля через Москву-реку….

Остановившись, на царевне Софье Алексеевне, невольно приходишь к мысли: «Стоит ли раз-вивать эту тему дальше, рассматривая истории любовных отношений членов царского Дома Ро-мановых на предмет степени их влияния на формирование российской государственности?» Главное в этом вопросе состоит не в исследовании динамики пика падения нравов, когда, уже начиная с царствования Петра I женщины на равнее с мужчинами отдавали себя «борьбе» с «Ивашкой Хмельницким» на Ассамблеях и любовных историях…, а в выявлении последовательности ломки стереотипов этики поведения женщины в российском обществе. За какой то век женское влияние на государственные дела прошло путь от благочестивой и высоко нравственной поддержки царя на уровне семьи и ответственного подхода к вопросу продолжения династии, что само по себе являлось гражданским подвигом, до необузданной жажды власти, желания повелевать мужчинами и использовать их по своей прихоти, не утруждая себя заботой о продолжении рода…
Вероятно по этой причине, пройдя испытание временем, абсолютное число государств и наро-дов больше доверяет мужскому началу в управлении государством, а женщинам, желающим из-менять историю развития целых народов, остаётся только подбирать «ключики» к сердцу своего правителя…


Горолевич И.Е., член-корреспондент Петровской академии наук и искусств (СПб.),
директор некоммерческого партнёрства «ГАРАЛЬ»