Разрыв

Жизнь – отличная штука, никогда бы не подумал, что могу так радоваться ей. В груди моей будто разорвалась ядерная бомба, расширив, заполнив силой взрыва все мое естество, и это состояние не прекращалось, а радовало, будоражило тело и разум и затмевало все вокруг. Сегодня выходит из тюрьмы отец, мой любимый отец, родная душа в этом черством мире. Человек, который любил и опекал меня с рождения. Кто бы мог подумать? Асоциальный, аморальный тип в душе искренне привязан к своему родителю. Хотелось взлететь и провалиться сквозь землю, резко ускорить шаг и остановиться, чтобы растянуть предвкушение радостного события. Дома ждет мать, пока принесу продуктов для праздничного ужина, тоже волнуется и тоже радуется, как ребенок. Пока шел, память демонстрировала кадры из детства: вот отец сажает меня к себе на плечи, я чувствую, как становлюсь ближе к небу, чистому, безграничному, голубому небу, а мама фотографирует нас с улыбкой на лице, а вот мы вместе сидим за столом, едим и обсуждаем всякую ерунду. Отличное было время … И оно обязательно наступит вновь … Обязательно ….
От этих радостных мыслей меня отвлекла холодная капля воды, упавшая мне на нос. Начинался дождь … С быстрого шага я перешел на бег, до дома осталось немного, всего лишь пересечь школьный двор и завернуть за угол дома. Пробегая мимо школы я заметил человека, сидящего на земле, он подставил лицо дождю, и, судя по всему, наслаждался. Я не стал бы обращать на него особого внимания, но внезапно незнакомец резко поднялся, поднял руку, указывая ею на меня, и посмотрел прямо глаза. Внезапный жест заставил оглянуться на бегу, но увидеть что-то через плотную стену дождя уже было невозможно. Тем не менее, приближался радостный момент встречи с отцом, и сознание практически мгновенно стерло из памяти странную встречу, удивление уступило место предвкушению долгожданного.
И вот, я стоял перед дверью с номерком «122», ведущей в квартиру, где меня уже ждут. Глубоко вздохнув, нащупал дрожащей рукой в кармане ключ, попытался открыть им дверь, но она оказалась незапертой. Не предав этому особого значения,  переступил порог.
Было темно, пахло чем-то необычным, ощущение пространства кололо, словно попал не к себе домой, а в какую-то пыточную, где десятилетиями мучали и зверски убивали людей.
Запах доносился из большой комнаты, не разуваясь, я тихим шагом направился туда, каких-то пять метров коридора оказались сложным препятствием, окружающие стены давили, воздух вокруг казался тягучим и упругим, а перед глазами проплыла фигура незнакомца, который, указывая на меня рукой, с каменным лицом что-то шептал, но я никак не мог разобрать, что … Дверной проем … Послышался хлюпающий звук … Собрав волю в кулак, я шагнул в комнату … В этот момент голову словно разодрал крик … «Не ходи, не ходи туда, парень!» … Слова, произнесенные человеком со школьного двора … Но, для них было слишком поздно …
Весь пол был залит  кровью, стены измазаны ею же, все вокруг было покрыто отпечатками ладоней, посреди комнаты лежало тело … Женское … Над ним склонилась фигура, опускающая раз за разом руки, сжимающие нож … Вот он, этот звук … Десятисантиметровое лезвие вонзалось в тело … Рука потянулась к выключателю … Я не мог поверить свои глазам … Казалось, если включу свет, все закончится … Кошмар рассеется … Как сон …
Яркая вспышка озарила ужас … В детстве казалось, что при свете исчезает страх, кошмары заползают в темные углы и ждут ночи … Но … К сожалению, реальность куда страшнее всех возможных ужасов фантазии … Глаза, привыкшие к темноте, никак не хотели являть истинную картину … А лезвие продолжало вонзаться в уже безжизненную плоть, дробить под напором сильных рук кости … Кровь лилась и лилась, казалось, она затопит все вокруг … Окрасит мир в алый цвет …
Через несколько секунд глаза привыкли к свету и невообразимый, животный крик вырвался из меня, прямиком из души … Над трупом матери склонился отец … Которого я ждал, ждал, любил, верил в него … А сейчас … Со звериной улыбкой, которая словно делила лицо пополам, он убивал ее … Убивал свою жену … Мою мать … На глаза навернулись слезы … Разочарование охватило сознание и сковало тело … Казалось, он не обращал на меня никакого внимания … Продолжал уродовать бездыханное тело … Из оков воли начала выбираться ненависть … Первобытная, огненная, разрушающая ненависть, готовая вгрызться в любую жертву … В коридоре на верхней полке шкафа хранился меч … Японский меч, гэндайто, нового образца, привезенный когда – то дедом из-за границы … Не отрывая взгляд от ужасной картины, я протянул руку к знакомой рукоятке меча … Быстрым движением вынул из ножен … В темноте коридора сверкнуло лезвие …  Первоклассный клинок был готов выполнить любое желание своего хозяина, он стал продолжением ненависти, заточил ее, вооружил и выпустил на волю …  Следующие несколько мгновений пронеслись, как в тумане … Быстрым шагом я вошел в комнату, приблизился к отцу … Вскинул одной рукой меч и рубанул наискось …  Из ужасающей раны хлынула кровь … Всего меня обрызгало теплой соленой кровью … С ног до головы … Но ненависть не хотела успокаиваться … Она желала большего, больше крови, доставить больше боли … Напиться ею … Рука вновь и вновь наносила косые удары мечом, задевая мебель, сдирая с потолка штукатурку … С каждым ударом на меня выливалось все больше крови, больше и больше … Сознание затерялось в бушующем огне ненависти … Тело превратилось в сосуд для нее, сосуд для ужасающей стихии …
Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как я вошел в квартиру … Все пролетело как миг … После очередного удара ноги подкосились … Упал на колени перед двумя искалеченными телами … По совершенно спокойному лицу текли слезы … Все внутри рушилось, рвалось в клочья, изрыгая из себя фонтаны моральной, физической и душевной боли … В один миг все … Всё и все умерли … Мечта разрушилась … Жизнь погибла … Погиб я …
 
Кое – как собрав осколки души, опершись на меч, я встал … Вышел из квартиры … На улице царила ночь ... Богиня страхов и царица ужасов … Но мне было не до них … Опустошив себя до последней капли, брел под дождем … Повисшая плетью рука сжимала рукоять меча … Конец лезвия скреб по асфальту … Но за шумом дождя не было слышно ничего … Брел куда-то в темноту … В неизвестность … Когда у тебя не остается ничего, становится как-то … Безразлично … Некому больше ждать, некого больше ждать … Мир треснул … Зайдя в переулок, я упал на холодную землю, прислонился к стене и подставил лицо холодному дождю … Большие капли, стекая по маске, в которую оно превратилось, смывали кровь … Сознание опустело и не хотело пускать в себя хоть какие – нибудь мысли …
Что делать дальше, я не знал … Подняв клинок, схватил его второй рукой и обернул к себе, подставил к шее … Страшно не было … От некогда живого человека остался только сосуд … Резким движением лезвие вонзилось в горло … Тело, охватываемое конвульсией, задергалось … Мир покрылся расплывчатой пленкой … И жизнь закончилась … Но за несколько мгновений до смерти мозга, в голове пронеслось: «Я заберу твое тело и отомщу этому миру …»