Феникс

   1

Какая красота! Теплая летняя ночь. Бескрайнее темно-синее небо покрыто мириадами звезд. Полная луна  загадочно смотрит с высоты и как бы подмигивает: «Ну, что, подружка, хорошо?»
 Я стою на берегу моря у самой кромки воды, и волны, с тихим шорохом набегая на песок, навевают покой и умиротворение.  Легкий ветерок  ласково перебирает струящиеся по моим плечам волосы, а со мною рядом – мужчина моей мечты – обалденный мачо с внешностью Мэла Гибсона. Он нежно обнимает меня, его дыхание щекочет мне шею. Он наклоняется к моему лицу и тут, как гром с ясного неба, раздается звонок мобильного телефона. Я с раздражением начинаю шарить по карманам и никак не могу его найти. А он все звонит и звонит, так нудно и противно, что это уже выводит меня из себя. И вдруг мой мачо куда-то пропадает и до меня с великим трудом начинает пробиваться осознание того, что это был сон. Затуманенный предчувствиями поцелуя мозг никак не хочет возвращаться в реальность. Я тщетно пытаюсь выпутаться из одеяла и дотянуться до телефона. Далеко не сразу, но мне это все-таки удается. Пока я вылезала из объятий Морфея и выпутывалась из одеяла, телефон перестал звонить. Я включила бра и посмотрела на часы. 6-30 утра. Ну, какой гад посмел разбудить меня в такую рань в мой законный выходной, да еще и не дал досмотреть, чем закончится мое романтическое свидание? Убила бы! Посмотрев на номер телефона, разбудившего меня, я поняла, что убивать, по крайней мере, в ближайшее время, мне никого не придется, так как номер того, кто нарушил мою идиллию, мне был неизвестен. Ну и ладно. Если нужно, еще позвонят. Но только добрый человек вряд ли мог бы позвонить в такое время.
     Я отложила телефон и с головой закрылась одеялом в надежде на то, что мне снова удастся уснуть и, может быть, увидеть продолжение сна. Но как только я, хорошенько угнездившись, попыталась войти в состояние сна, телефон снова ожил. Правда, на этот  раз он робко пискнул и умолк. Значит, пришла СМС-ка. Да что же это такое? В кои-то веки решила взять выходной и отдохнуть по-человечески, и такой облом. Кому я так срочно понадобилась? Я взяла телефон. Сообщение пришло с того же номера, с которого звонили. «Поздравляю Вас со Старым Новым Годом!» Действительно – сегодня же 14 января. Старый Новый Год. Ну и что? Что это вообще за праздник такой? И интересно, кто же это у нас такой внимательный, что тормошит людей ни свет, ни заря по такому "серьезному" поводу? Неужели это нельзя было сделать позднее? Но кто бы это ни был, наверно, не вежливо будет не ответить. Если обращаются ко мне на «Вы», значит это кто-нибудь из моих клиенток. Или просто решили, что я не одна. В общем – это не важно. Решаю дать нейтральный ответ: «Благодарим. Взаимно». Все. Пусть как хотят, так и понимают.
     Повалявшись еще немного, обменявшись со своим подсознанием мнениями о вреде и пользе раннего подъема и приняв его веские доводы в пользу оного, я поняла, что уснуть мне больше не удастся. Я нехотя встаю и бреду в ванную для принятия освежающих процедур. Прохладный душ, чашка крепкого кофе и пара горячих бутербродов на завтрак  делают свое дело. И вот я вновь бодра, энергична и полна творческих сил.
     Занявшись домашними делами, до которых уже давненько руки не доходили, я забыла о раннем звонке, тем-более, что больше меня никто не беспокоил. Видимо, получив от меня ответ, человек успокоился.
     Днем приехали дочь с зятем, привезли внучат, чтобы я не скучала, а сами отправились по магазинам в поисках, ну, прямо-таки, жизненно необходимого двухсимочного сотового для дочери. Зачем им по две сим-карты, ума не приложу? Мне и с одной-то сложно разобраться. Ну, это их дело. Раз хочется, значит очень нужно.
     С моими сорванцами скучать, действительно, некогда, особенно с младшей. Нельзя оставить одну ни на минуту. Поэтому мы предпочли идти гулять. Гораздо спокойней, когда она сидит в коляске. Не нужно вылавливать ее из всех углов и из-под шкафов. И не нужно беспрестанно вытаскивать из ее рта все, что не приколочено. Вдоволь нагулявшись, мы, радостные и слегка продрогшие, вернулись домой. Пока я кормила внучат, пришли их родители, тоже слегка замерзшие, но удовлетворенные покупкой. За всеми дневными заботами время пролетело незаметно и детишки укатили восвояси, готовиться к трудовым будням, а я осталась в полном одиночестве и покое, размышляя о том, как же все-таки повезло дочке с мужем, а мне с ними всеми.

     Очередной телефонный звонок застал меня за приготовлением ужина и обдумыванием планов на завтра. Это был тот же номер, с которого звонили утром. Ну, вот сейчас и узнаю, кому я понадобилась.
- Да, я слушаю.
- Ариша, привет.
От звука этого голоса у меня подкосились колени, я чуть не потеряла сознание, но сделав вид, что не узнаю, кто это, ровным голосом продолжила беседу:
- Здравствуйте. Кто это?
- Не узнаешь?
- Нет.
- Ну, догадайся.
- Я не собираюсь играть с Вами в угадайку. Или говорите, кто Вы и что Вам нужно, или я отключаю телефон.
- Подожди, не торопись, Звезда моя. Неужели так меня и не узнала?
- Нууу, если «Звезда»… Тихонов, ты? И что ты хотел?      
- Ариша, ты не одна?
- А это имеет какое-то значение?
- Для меня имеет.
- А для меня – нет.
- И все-таки, ты не одна?
- Конечно, не одна. А ты мог в этом сомневаться?
- Я очень хочу тебя увидеть. Мне это просто необходимо.
- А я не имею ни малейшего желания лицезреть твою физиономию.
- Я должен с тобой поговорить.
- Ошибаешься. Ты мне ничего не должен. По-моему мы с тобой выяснили отношения еще два года назад. ТЫ тогда сделал все, что считал необходимым. Я сделала правильные выводы. А сейчас ни беседы с тобой, ни тем более встречи, не входят в мои планы. И очень прошу тебя, больше никогда не звони.
     Я отключила телефон. До сегодняшнего дня я никогда не вспоминала о Павле и никогда бы и дальше не вспомнила, если бы не этот его звонок. Мое сердце билось, как отбойный молоток. Я прошла в комнату, забралась с ногами в кресло, и в моем сознании снова всплыли все события двухлетней давности.

                --------------------------------------          

  Я, Арина Шереметьева, дама, как сейчас принято говорить, чуток постбальзаковского возраста. Среднего роста, нормальных габаритов. Не красавица, но и не чудовище. Как называет меня моя закадычная подруга Альбина Смекалова, или просто Алька – «конфетка с изюминкой».
     Мне 52 года, я не замужем. Конечно, я там уже побывала, но как-то неудачно. В общем, я давно в свободном «пролете».
     С Алькой мы дружим уже больше тридцати лет. Вместе учились в Медицинском. Выработав то, на что хватило сил в муниципальной поликлинике, мы получили дополнительные медицинские специальности: она – массажист, я – косметолог и, уйдя из официальной медицины, решили заняться своим делом. Теперь мы -  совладелицы одного из самых престижных Салонов Красоты в нашем городе с экзотическим названием «Цветок Лотоса».   Чуть менее четырех лет назад мы взяли ссуду в банке, приобрели недвижимость, закупили оборудование, сделали ремонт и открыли свой Салон, оформив его в восточном стиле.
     Алькин бой-френд Петечка говорил:
- Вы сошли с ума.  Ничего у вас не получится. Этих салонов в городе, как блох на бездомной собаке – на каждом углу по десятку. Вы вылетите в трубу в два счета, а потом будете на паперти милостыню просить, чтобы с долгами рассчитаться.
На что Алька, с присущим ей энтузиазмом, отвечала:
- Спасибо, любимый. Я очень благодарна тебе за то, что ты так в меня "веришь". Салонов-то, может, и много, а «Цветок лотоса» - единственный в своем роде.

     Конечно, нам пришлось затратить очень много усилий: моральных, материальных и физических. Масса времени и средств ушло на согласование с различными инстанциями, подписаниями договоров и прочую необходимую ерунду. Но овчинка стоила выделки. Сотрудниц в штат набирали только со специальным профессиональным образованием. Салон оборудовали по последнему слову техники. Постарались предугадать все разумные запросы наших клиенток. В итоге, не прошло и года, как «Лотос» (как называли его в народе) стал одним из самых востребованных в городе. Уютная обстановка, высокий профессионализм и доброе, вежливое отношение сотрудников привлекли к нам и клиенток из других городов области, и даже из областного центра. Мы рассчитались с долгами и, вопреки Петечкиным предсказаниям, на паперть не пошли, а даже наоборот – широко расправив крылья, ринулись навстречу  славе, процветанию и признанию наших достоинств в широких кругах.

 2

 Сегодня я пришла на работу пораньше. Одна из моих клиенток попросила, чтобы я приняла ее лично. А своим давним постоянным клиенткам, со многими из которых у меня сложились дружеские отношения, я отказывать не имею привычки. Да и квалификацию терять не хочется. Я прошла в наш с Алькой кабинет. Как всегда – полный порядок. Все на своих местах, ничего лишнего. Повесила пальто в шкаф, поставила диск со своей любимой мелодией, включила чайник. Подошла к зеркалу и, честно говоря, то, что я там увидела, меня не очень обрадовало. Бледное, осунувшееся лицо, круги под глазами и взгляд побитой собаки. Да, Ариша, бессонные ночи в твоем возрасте это не то, что нужно для поддержания имиджа. Возьми себя в руки, наведи красоту, улыбнись и «вперед заре навстречу». Работа – прежде всего, а размышлять о своей неудавшейся личной жизни можно и в нерабочее время.
     Звук селектора отвлек меня от невеселых мыслей. Это Светлана – наша администратор.
- Арина Владимировна, звонила Альбина Викторовна, просила передать, что задержится на неопределенное время.
- Спасибо, Светочка, я поняла.
Ну, Алька! Вот зараза!  Я же просила ее прийти пораньше, у нас куча дел. Если бы было что-нибудь серьезное, она позвонила бы мне, а раз звонит Светочке, значит снова какая-то чепуха. Не жизнь, а сказка - чем дальше, тем чудней. Ну ладно, освобожусь, сама ей позвоню, узнаю, в чем дело. Я заварила себе травяной чай, освежила макияж и снова подошла к зеркалу.
- Не Вивьен Ли, но вполне «съедобно».
     Я вышла в зал. Все девчонки на своих местах.
- Девочки, всем – доброе утро.
Они загалдели все наперебой:
- Доброе утро, Арина Владимировна.
- Здравствуйте.
- У всех все в порядке?
- Все отлично!
- Без проблем!
-  Да!
- Нормально!
- Ну и прекрасно. Всем удачного рабочего дня.
     Понемногу стали подтягиваться клиентки и работа в Салоне вошла в свое привычное русло.
     Пока мы со Светой уточняли ежедневные производственные вопросы, подошла моя клиентка.
- Ариночка, дорогая, здравствуйте.
- Здравствуйте, Лариса Анатольевна. Давненько Вы у нас не были.
- Да, Вы знаете, все дела, дела. Дом – работа, работа – дом. Наконец решила, что настала пора заняться собой.
- Правильно решили. Проходите, пожалуйста. Сейчас и отдохнете.
     Через час, проводив отдохнувшую и помолодевшую Ларису, договорившись с ней о новом визите, я снова вышла в зал, чтобы узнать у Светланы, не было ли вестей от Альки. Девчонки трудились, как пчелки, негромко переговариваясь с клиентами. Надюшка и Марина корпели над  модельными стрижками двух юных красоток. В кресле у Юли сидел очаровательный малыш лет четырех с забавными кудряшками и удивительно-синими глазами. Просто – ангелочек. Он воодушевленно делился с Юлей свежими новостями, отчаянно жестикулируя и вертя головенкой в разные стороны. Юля терпеливо ждет, когда эмоции малыша немного стихнут, и продолжает трудиться над его непокорной шевелюрой. Вообще,  Юлька – умничка. Она может найти подход к любому карапузу, сдерживая их эмоции своей доброй мягкой улыбкой и ласковым голосом. Видимо, кроме профессионального таланта у нее имеется и педагогический дар.
     Татьяна занята с нашим постоянным клиентом. Павел Сергеевич Тихонов – какая-то жутко творческая личность. То ли, художник, то ли, представитель какой-то другой вольной профессии. Всегда одет «с иголочки», тщательно выбрит и неизменно при галстуке. Пижон. Говорят, что заказчики к нему приезжают даже из-за границы.
     Не пойму, почему, но у меня по отношению к этому типу сложилось какое-то негативное отношение.  Во-первых, мужчины подобного типа никогда не привлекали меня внешне.  Он очень высокий, худой, с носом, похожим, на клюв орла. Кроме того, он кажется излишне самовлюбленным, высокомерным и нудным. Единственное, что мне в нем нравится, это его руки - такие  большие и сильные, что возникает  непреодолимое желание, оказаться в объятиях этих сильных мужских рук. Но, повторюсь, руки – это единственное, на мой взгляд, что в нем есть привлекательного.
     Светлана закончила разговор по телефону.
- Светик, Альбина Викторовна не звонила?
- Пока, нет.
- А к ней на сегодня кто-нибудь записан?
- Сейчас посмотрю… Нет.
- Спасибо.
     Значит Альку сегодня ждать не стоит, точно не придет.
     Пока я занималась просмотром документации, которую необходимо сдать в ближайшее время, Татьяна закончила работу, и Тихонов подошел к столу администратора.
- Звезда моя. Запишите меня, пожалуйста, на массаж. Только прошу вас, лично к Альбине Викторовне.
Мы со Светой недоуменно переглянулись. Она ответила:
- Извините, пожалуйста, но Альбина Викторовна ведет личную запись. И то, только после собеседования с клиентом.
- Хорошо. А я могу переговорить с ней лично прямо сейчас?
- Нет, к сожалению, не можете, так как ее на месте нет.
- Как же мне быть? Я бы хотел записаться только к ней.
Светлана подала Тихонову  нашу визитку.
- Вот, пожалуйста. Здесь есть номер нашего телефона. Вы можете позвонить, и когда она будет на месте, переговорите с ней лично.
     Пока Светлана беседовала с Тихоновым, я чувствовала на себе нагловатый оценивающий взгляд этого субъекта. Несколько раз даже столкнулась с ним взглядом. Ощущение такое мерзкое, словно он трижды раздел меня и только два раза успел одеть.
     Выяснив все, что ему было столь необходимо, вежливо попрощавшись - «до скорой встречи», - Тихонов гордо удалился, унося с собой едва ощутимый запах  дорогого мужского парфюма. Полы его длинного стильного пальто развевались, как крылья, делая его еще более похожим на хищную птицу.
     Светочка смотрела на меня глазами, полными невысказанного любопытства, видимо, тоже заметив «любопытство» Тихонова, но сказать что-либо не решалась.
- Светик, если кто-нибудь будет меня спрашивать, я у себя.

     Я вернулась к себе в кабинет и упала в кресло. Было стойкое ощущение, будто я с ног до головы вымазана чем-то липким и противным. Сейчас очень не помешало бы принять душ. Но единственное, что я могу позволить себе в данный момент, это тщательно вымыть руки. Что я незамедлительно и сделала. Чай, конечно же, давно остыл. Я включила чайник и снова упала в кресло.
- Что это было? До сих пор встречая Тихонова в Салоне, у меня создавалось впечатление, что этот самовлюбленный Нарцисс вообще не видит никого вокруг кроме себя любимого. Что это сегодня с ним произошло? Чем его так заинтересовала моя персона? И почему встреча с ним оставила  во мне такой мерзкий отпечаток?
    Чем больше я размышляла над ситуацией, тем больше понимала, что я все себе придумала. Ничего не было. Тихонов, как Тихонов. Просто, почему-то я впечатлилась от случайно брошенного на меня взгляда. Но ощущение гадливости, витающей вокруг, не проходило. Я выпила чашку крепкого чая и стала звонить Альке.

 3               
               
Время летело незаметно в трудах и заботах. Из-за наплыва клиенток, прибывших на ПМЖ из заморских жарких стран, домой приходила поздно. Сил хватало только на то, чтобы принять душ и провалиться в сон.
     Наконец-то, когда  ажиотаж немного схлынул, стало возможным вздохнуть посвободнее и заняться своей драгоценной особой. Сегодня сама себе объявляю забастовку. На работу не пойду. Думала, просплю весь день, но почему-то к десяти часам желание валяться в постели бесследно исчезло. Приняла душ, привела себя в порядок, позвонила Альке, договорились с ней насчет похода в сауну. Сварила крепкий кофе, сделала парочку бутербродов и уселась завтракать никуда не торопясь. Красота!
    Телефонный звонок прервал мою идиллию. Звонил Андрей Ковальчук – мой любовник:
- Ариша, ты где? Дома, на работе?
- Дома.
- Я приду?
- Приходи.
- Буду через полчаса. Целую.
 Честно говоря, даже не знаю, хочу ли я, чтобы он приходил?
     С Андреем мы знакомы уже сорок пять лет. За одной партой сидели. Но в те годы я не обращала на него никакого внимания. Ничем особым он не выделялся – тихий, спокойный сероглазый мальчик, среднего росточка, не круглый отличник, но учился довольно неплохо. А мне нравились мальчишки поактивней, постарше, да и комплекцией погабаритней.
     После окончания школы я встречала его всего несколько раз, но все же не смогла не заметить, что он очень изменился. Не столько внешне, хотя, конечно вырос и возмужал, сколько тем, что в нем появилось невероятное мужское обаяние. Он стал более открыт, весел и от него исходила мощная волна неприкрытого эротизма. Одним словом – самец. Я ловила себя на мысли, что смотрю на него не просто, как на одноклассника, да и он видел во мне не просто соседку по парте. Но все разговоры во время наших коротеньких случайных встреч крутились вокруг работы, семьи, школьных друзей. Зная, что он «прочно» женат, я направляла свои мыслительные способности в более спокойное русло.
                ---------------------------------

     Однажды вечером, как раз в то время, когда мы с Алькой взяли в раскрутку Салон, я возвращалась от своих друзей и так как погода была отличная, а настроение совсем наоборот, я решила пройтись пешком. Спешить было некуда и я, перебирая невеселые мысли, плелась домой. Вдруг, чуть проехав мимо меня, затормозил новенький серебристый «Соренто». А когда я поравнялась с авто, то услышала голос, раздавшийся из салона машины:
- Девушка, может Вас подвезти?
Я не глядя махнула рукой:
- Благодарю. Я уже пришла.
- Де-е-вушка, а может нам по пути?
Я решила посмотреть, что за наглец меня «клеит». Заглянула в кабину и увидела улыбающуюся физиономию Андрюхи.
- Садитесь, графиня. Довезу.
- Ой, Андрюшечка, милый, спасибо, - обрадовалась я, увидев своего одноклассника.
- Судя по тому, что ты пешком, ты никуда не торопишься?
- Неа.
- Может, заедем куда-нибудь? Кофею испьем?
- Можно и кофею.
     Андрюшка привез  меня в «Летучий Голландец» - очень модное, недавно открытое кафе. Бывать здесь прежде мне не доводилось, хотя оно находилось в двух шагах от моего дома.
На двери висела табличка «свободных мест нет», но Андрюха заверил меня:
- Не дрейфь. Пробьемся.
И мы вошли внутрь.
     Небольшое и очень уютное кафе произвело на меня приятное впечатление. Интерьер зала, действительно, напоминал убранство кают-компании какого-то старинного пиратского судна. Приятный полумрак и свечи на столах  навевали романтику. Откуда-то доносился тихий шум прибоя. Все столики, кроме одного в дальнем углу зала, были заняты. Но и на нем стояла табличка «занято». Андрей взял меня под руку и повел к этому столику. Официантки засуетились, расплылись в улыбках. К нам подлетел юный «корсар», и табличка исчезла, как по мановению волшебной палочки.   
- Андрей Александрович, что Вам принести?
 Андрей что-то сказал юноше и тот моментально улетучился.
     Видя мое все более проявляющееся недоумение, Ковальчук улыбался какой-то загадочной хитрющей улыбкой.
- Андрюха, ты что здесь - постоянный посетитель?
- Да, вроде того.
Он подал мне меню:
- Выбирайте, графиня, что Вашей душе угодно.
- Спасибо. А почему – графиня?
- Ну, ты же, если я не ошибаюсь, Шереметьева? Или уже нет?
Я улыбнулась и решила подыграть:
- Благодарю, сударь. Очень мило с Вашей стороны. Пока еще все Шереметьева.
Не успела я посмотреть меню, как нам принесли фрукты, шоколад (горький, как я люблю), какой то экзотический, с виду очень аппетитный, салат и  бутылочку «Мартини».
- Ариш, может еще что-нибудь?
- Нет! Благодарю, не нужно, - я отложила меню в сторонку. – Я только что из гостей.
«Корсар»  стоял возле стола, видимо ожидая дальнейших указаний. Андрей спросил:
- Что стоим? Кого ждем? Свободен. Будешь нужен – позову.
     Когда мы остались одни, я полюбопытствовала у Андрея, чем вызвано столь подобострастное отношение персонала к его особе? Андрюха рассмеялся:
- Да, ничем особенным. Просто, это мое кафе.
     Выражение моего лица, видимо, еще больше развеселило бывшего одноклассника. Он расхохотался еще громче:
- Ладно! Не впечатляйся!  Давай, лучше, выпьем. Мы так давно с тобой не виделись. За встречу!
- За встречу!
     Мы немного выпили, я расслабилась, и напряжение последних дней понемногу стало отходить на задний план. Мне стало очень хорошо, уютно и спокойно. Андрей развлекал меня байками из своей жизни, а я узнавала его с какой-то новой, доселе мне неведомой, стороны. Да, все-таки он здорово изменился.

                ---------------------------------

Было уже довольно поздно, и я предложила Андрею проводить меня домой. Он попросил немного подождать и удалился в сторону помещений  для персонала. Немного погодя он вышел с пакетом под мышкой, и мы покинули это приятное заведение. Машину Андрей оставил возле кафе. Мы дошли до моего дома и, как само собой разумеющееся, ничего не уточняя, поднялись в квартиру. Размеры и интерьер моих апартаментов очень удивили его. Над размерами он подшучивал, не понимая, как можно существовать в таком миниатюрном пространстве, а интерьером искренне восхищался, удивляясь, что все безделушки, украшавшие мой дом, сделаны моими собственными руками.
- Я всегда подозревал, что ты талантище, но чтобы настолько! Я приятно удивлен.
      Андрей развернул пакет, вынул оттуда бутылку вина, фрукты, коробку конфет и еще какие-то закуски.
- Андрюха, я больше не могу пить.
Он как-то странно посмотрел на меня:
- Ничего.  А мы больше и не будем. Больше-то все равно нет.
     Я вытаращила глаза и открыла рот, чтобы возразить, но он засмеялся:
- Шучу-шучу. Я ведь знаю, что ты не большая любительница возлияний. Пригодится когда-нибудь.
     Отказаться от сладкого я, конечно, не могла. Это было выше моих сил. Я поставила диск и из динамиков полились удивительные звуки «Призрака оперы». Мы уселись на диван и, уплетая конфеты, стали рассматривать старый фотоальбом с фотографиями из нашей школьной жизни.
     Вдруг Андрей резко встал, зажег, стоящую на журнальном столике, свечу и выключил свет. Комната сразу наполнилась невероятной сексуальной магией. Я пошла к шкафу, чтобы убрать не нужный уже фотоальбом и через мгновение ощутила его дыхание на своем затылке, а его теплые руки на моем теле.
4

     Что это? Мое сердце бьется так, что я боюсь, как бы оно не выскочило из груди, мое сознание отказывается служить мне. Я поняла, что еще мгновение и ничего нельзя будет остановить. И решила сделать последнюю попытку:
- Андрей, тебе не пора? Тебя, наверно, ждут?
    Ничего не отвечая, он развернул меня к себе и стал целовать. Сначала нежно и сдержанно, а потом все более настойчиво и страстно. Потом прошептал:
- Аринка, я так давно об этом мечтал. Еще со школы. Но ты была такая… неприступная королева.
     Смутно помню, как мы с ним оказались в постели. Окутанные волнами его неотразимой сексуальности, мое тело и моя душа, истосковавшиеся за долгие годы по мужской ласке, постепенно оттаивали в объятиях этого мужчины. Он никуда не спешил, не торопил меня. Отдавшись на волю чувств, отбросив все табу, я испытывала, ни с чем несравнимое,  блаженство. Никогда в жизни я еще не испытывала того, что испытывала сейчас. Никогда в жизни я еще не позволяла того, что позволяла сейчас. И никогда в жизни я не отдавала столько, сколько отдавала сейчас.
     Мы задремали под утро в крепких объятиях друг друга, испытав то, чего нам обоим так недоставало.

     Я проснулась от нежных поцелуев, невесомых, как крылья бабочки. Вспомнив мгновенно все, что было, я впала в ступор. Я боялась открыть глаза, я боялась реакции Андрея на ночное приключение. Мне было стыдно за свое, как мне казалось, невоздержанное поведение.
- Просыпайтесь, графиня. Вижу, что не спишь, - прошептал мне на ушко Андрей.
- Когда я открыла глаза, все мои надуманные опасения были разбиты в пух и прах. Рядом со мной был мужчина, который дал то, что хотел дать и получивший то, чего никак не ожидал получить.
А у меня было ощущение того, что я знаю его, по меньшей мере, уже десятую жизнь. Не было никакого стеснения и неудобства, которых я так боялась. Я отбросила все свои, годами наработанные, комплексы. Я стала сама собой. А в Андрее я открыла невероятную высокую душевность, нежность, мужскую силу и мощь. Мне кажется, что все женщины, независимо от возраста и комплекции, рядом с такими мужчинами чувствуют себя хрупкими и беззащитными, жаждущими укрыться в ауре их невероятной притягательности.
     Естественно, одним поцелуем дело не обошлось. И я опять, уже в который раз, сгорала в пламени страсти и вновь возрождалась к жизни, как сказочная птица Феникс.

                -----------------------------

С того дня Андрей стал моим любовником. В его присутствии я забывала обо всем. Мы принимали друг друга такими, какие мы есть. С каждой встречей мы становились все ближе и  ближе. Я переступила через свои принципы и если мысли «так нельзя, он женат» и всплывали в моем мозгу, я старалась запрятать их, как можно глубже. Мы встречались, как правило, днем и так часто, как позволяла работа. Но та ночь, которая перевернула многие понятия в моей жизни и которую я не забуду никогда, была первой и…  единственной в череде наших встреч.
     И после этой ночи, пораженная тем, что в глубине меня скрывалась такая феерическая чувственность, о которой я даже не подозревала, я стала писать стихи. Это были даже не стихи, а порывы моей возродившейся души, которые требовали непременного выхода.

"Как же это могло случиться, что бальзаковский возраст мой
Запоздалой любовью грешной потревожен был этой весной?
Не ждала, не гадала, не думала, что из прошлых безоблачных дней
Ты ворвешься совсем неожиданно, покорив любовью своей.
Говорят, что еще не вечер, что порывы души легки.
Как девчонка бегу навстречу, лишь заслышав твои шаги.
Так чисты наши ночи лунные – это даже немного смешно:
Мы с тобой далеко не юные и знакомы давным-давно.
Губ любимых очарованье. Целый мир за окном затих.
И невысказанное желанье я читаю в глазах твоих.
Ты со мной! Тихо в вальсе кружим
Мы под шепот горящих свеч.
Ничего от тебя не нужно, только радость коротких встреч".

     Я не знаю, любил ли он меня. Лично я отгоняла это чувство всеми приличными способами. Я прекрасно понимала, что мне НЕЛЬЗЯ его любить. Рано или поздно все закончится, и я останусь одна у разбитого корыта, с напрочь развороченной душой и разбитым сердцем. А этого я себе позволить не могла. По одной, очень простой причине – я через это уже проходила, и в очередной раз я этого просто не переживу. Я очень боялась любить. И даже не знаю, как назвать то чувство, которое я испытывала к Андрею. Нежность, благодарность, радость от общения, восторг от единения тел и душ и немыслимая боль от расставаний, каждый раз, когда он уходил домой. Но я знала, по-другому быть не может (слишком многое ставилось на кон), да и не должно (я никогда не позволю себе разбить семью). И он это тоже прекрасно знал.
     Я никогда не спрашивала Андрея о семье и, нужно отдать ему должное, он никогда не упоминал о своей супруге в моем присутствии. У нас всегда находились нейтральные темы для разговоров. Мы обсуждали прочитанные книги, просмотренные фильмы, делились мнениями по поводу происходящих вокруг событий и радовались успехам детей. А когда у нас с Алькой начались проблемы с Салоном, Андрей очень помог нам. Его практические советы и деловые связи оказали нам неоценимую услугу. С его подачи мы были с успехом приняты в деловых кругах города. В общем, в моих глазах Андрей был самым замечательным представителем мужской половины человечества. Без единого изъяна, без единого недостатка. Кроме одного – он был женат.

                ------------------------          
               
А сегодня Андрей появился у меня, как и обещал, ровно через полчаса, с неизменным джентельменским набором – цветы, вино, конфеты, фрукты. И, как всегда, в прекрасном настроении. А мое настроение обещало желать лучшего. За последний месяц, как мы с Андреем не виделись, он удосужился позвонить всего пару раз, а мое эго требовало более внимательного отношения к себе. Мне становилось ужасно мало этих коротких встреч.
- Ариша, ну не обижайся. Ты же знаешь, работа.
     Я, конечно же, все прекрасно понимаю, но недостаток внимания с его стороны меня просто выбивает из колеи. И почему-то в последнее время меня все чаще стали посещать раздумья на тему «А мне оно надо?» Не слишком ли дешево я себя ценю, если меня устраивают эти экспресс-рандеву? Но эти мысли посещают меня, только наедине с собой, ибо в присутствии Андрея моя голова совершенно перестает что-либо соображать. Вот и сегодня, наш секс-марафон прошел, как всегда, на высоте и Андрей умчался, как его «Голландец», обещав очень скоро позвонить. А я осталась опять одна в размышлениях о том, почему – одним все, а другим – крохи с барского стола?  И очередной крик души не заставил себя ждать.

 "Я знаю, что тебе не до меня. Что у тебя дела, свои заботы.
 Любимый сын, прекрасная жена, отличные друзья, престижная работа.
 Но, может быть, средь этой суеты вновь захлестнет волна воспоминаний,
  Как наяву увидишь – я и ты, вдвоем, в плену неистовых желаний.
 Я знаю, ты придешь, я буду ждать. Ты позвонишь, и я открою двери.
 Судьба дарует нам прекрасный шанс, чтобы любить, надеяться и верить".
                ----------------------------

     Вечером я сходила в сауну, надеясь хоть там, под чутким  Алькиным руководством развеять свои мрачные мысли. Во время сеанса массажа я, с огромным вниманием и неизменным попискиванием и покряхтыванием, прослушала лекцию о необходимости обязательного перехода из статуса консервативной идиотки в статус обожаемой стервы. Зарядившаяся бодростью и энергией, получившая от Смекаловой полный список рекомендаций по переходу в категорию стерв, и решив, что слишком много думать – вредно для красоты, а утро вечера обязательно мудренее, я примчалась домой и сразу же завалилась спать в свою мягкую, уютную, пахнущую лавандой, постель.

5               
            
Прошел еще месяц. И снова Андрей не появлялся, а лишь изредка радовал своими звонками. Но однажды утром я проснулась в отличном настроении. Переделав все необходимые дела, полная сил и творческих порывов, я помчалась в «Лотос». Не смотря на дождливую и пасмурную погоду (а осень в этом году выдалась мерзопакостная), я чувствовала себя отлично.
     Девчонки, как обычно на своих местах. Светочка, как всегда, при исполнении.
- Светик, Альбина Викторовна на месте?
- Нет. Пока не пришла.
- А меня никто не спрашивал?
- Нет.
- Хорошо. Если что, я у себя.
     Из кабинета я позвонила Альбине и выяснила, что, «может быть, если появится свободная минутка», она и забежит. Ненадолго. А мне так хотелось с ней поболтать. Не по телефону.
     День проходил как обычно, без каких-либо неприятностей. Но внутри меня появилось чувство, будто что-то должно произойти. Не понятно пока, хорошее или плохое, но должно. Рабочий день уже подходил к концу, когда голос Светланы в селекторе оповестил, что спрашивают Альбину Викторовну, а ее нет. Как быть?
- Светик, если дело очень серьезное и не терпит отлагательств, пусть подойдут ко мне.
     Через пять секунд дверь распахнулась, и в кабинете собственной персоной нарисовался Тихонов.
- Добрый вечер, Арина Владимировна.
- Добрый. Проходите. Что-то неотложное?
Тихонов подошел ближе и без приглашения плюхнулся в кресло.
- Неотложное.
Он уставился на меня своим мерзким взглядом, при этом слащаво улыбаясь. Фууу…
Мне показалось, что он слегка «навеселе».
- Если Вы к Альбине Викторовне, то ее сегодня не будет. Если я могу Вам чем-то помочь?..
- Можете, - перебил меня Тихонов. -  Я пришел не к Альбине, я знаю, что ее нет. Я пришел к Вам.
- Ко мне? А что произошло?
- Просто я Вас очень давно не видел. И хотел узнать, куда Вы пропали? И почему Вы меня избегаете?
- Я никуда не пропадала, и избегать я Вас не собираюсь,  - стала понемногу раздражаться я. – Но раз Вы вызываете меня на откровенный разговор. Хорошо. Просто я стараюсь не общаться с людьми, которые, Вы уж извините, мне неприятны.
- Значит, Вы все-таки испытываете по отношению ко мне какие-то чувства, пусть даже и негативные. А позвольте узнать, почему я Вам так неприятен?
- Для Вас это, действительно, важно?
- Очень.
Я решила идти на абордаж.
- Ну, хорошо. Сами напросились. Во-первых: Вы не в моем вкусе. Во-вторых: Вы кажетесь мне человеком очень самовлюбленным и эгоистичным. В-третьих: мне не нравится, как Вы на меня смотрите.
     Тихонов улыбнулся, но уже как-то по-другому, не столь самоуверенно.
- Вы знаете, Арина, на самом деле, я не такой, каким кажусь Вам. А взгляд – это просто взгляд заинтересованного мужчины. Вы мне нравитесь, и я очень удивлен, что Вас смущает, как я на Вас смотрю.
- Павел Сергеевич, Вы зачем пришли? Чтобы узнать мое мнение о Вас? Узнали. И что дальше? Неужели Вам, на самом деле, интересно чье-то мнение?
- Чье-то - абсолютно неинтересно, а Ваше - мне, действительно, важно знать. И меня радует, что Вы говорите то, что думаете. Звезда моя, у меня к Вам есть предложение. Давайте встретимся  в нерабочей обстановке. Где-нибудь посидим, просто поболтаем, и, может быть, тогда Ваше мнение обо мне изменится? Если Вы не против, может, мы могли бы встретиться завтра вечером, скажем, часиков в семь? Посидим где-нибудь в кафе? Вы, пока, подумайте, а завтра днем я Вам позвоню. Хорошо?
     Я, не в силах что-либо произнести, ошеломленная таким напором, только и смогла, что как-то неопределенно помотать головой.
      Тихонов поцеловал мне руку и в мгновение ока испарился. А я сидела в кресле, не в силах привести свои мысли хоть в какой-то порядок. Единственное слово, что крутилось в моем взбудораженном мозгу, было - «Торнадо». О, если б я тогда могла предположить, насколько права, дав ему это прозвище.
                ---------------------------             

О происшедшем я думала весь остаток дня. Полночи крутилась с боку на бок, не в силах уснуть. В конце  концов, под утро задремала в полной уверенности, что встречаться с Тихоновым не буду.
     На работу на следующий день пришла, когда Алька уже трудилась во всю, раздавая указания направо и налево. При виде меня девчонки резко замолчали. Нескрываемое любопытство так и выпирало наружу. Смекалова со строгим видом изрекла:
- Девочки, не отвлекаемся. Работаем.
И, уже обращаясь ко мне, тихонько продолжила:
- Идем. Поговорить нужно.
     Я, в тайне надеясь, что она не очень будет донимать меня расспросами, как агнец на заклание, поплелась за подругой.
     Не успели мы войти в кабинет, как Алька тут же  приступила к допросу с пристрастием.
- Ну, колись. Главное, все четко и подробно.
- Аленький, может тебе письменный отчет сочинить?
- Письменного не нужно – ждать долго. А я долго не могу, помру от любопытства.
Я только тяжко вздыхала:
- Аль, ну говорить-то нечего.
- Как это, нечего? Девчонки только и трындят о том, что вчера приходил расфуфыренный Тихонов. Спросил меня, потом тебя, а потом закрылся с тобой в кабинете и очень долго не выходил. А когда вышел, выражение его лица напоминало морду кота, слопавшего кринку сметаны. И всех девчонок осыпал комплиментами. А такого с ним сроду не бывало.
    Глядя на мою страдальческую физиономию, ее напор немного смягчился:
- Нууу, Ариша. Ну, расскажиии.
     Я, конечно, прекрасно понимала Альку. На ее месте я бы тоже сгорала от любопытства. Под напором неопровержимых улик я сдалась и вкратце рассказала подруге о вчерашнем визите «Торнадо». Алька была искренне удивлена:
- Ариха, а ты ничего не путаешь? Я его десять дней имела на своем столе. Я имею в виду – массаж. И на сто процентов уверена, что он отнюдь не «Торнадо», а скорее «Айсберг».
- Ага. У меня глюки. Аль, ты мне лучше скажи, как поприличнее отбрыкаться, если он придет? А то вчера я, по-моему, с ним обошлась не очень...
- А че брыкаться-то? Тебя что, муж законный дома ждет? Или маленькие детишки титьку просят? От тебя что, убудет, если ты с человеком просто посидишь-поговоришь?
- Да не убудет, Аль. Ты же знаешь, что я от него не в восторге.
- Ты меня удивляешь. Тебя что, к нему в постель запихивают? А если и в постель? От тебя тоже не убудет. Только новый опыт приобретешь. Пообщайся с человеком, может он, действительно, не то, что мы о нем думаем.
И не давая мне опомниться, продолжила:
- Значит так. Сейчас на сеанс ко мне, а потом с тобой Иришка поработает. А то чучело-чучелом.
     После сеанса массажа я почувствовала себя немного лучше. А после визита к Ирине - это моя коллега-косметолог, я вообще ощутила себя другим человеком – отдохнувшей, помолодевшей, уверенной в себе и в том, что любую ситуацию смогу держать под контролем.

 6          

Ко времени прихода Тихонова я, приведенная в порядок и заполненная до отказа Алькиными советами, чувствовала себя довольно сносно. Тем-более, что в течение дня он, вопреки своим обещаниям, так и не позвонил. Я в тайне надеялась, что он не объявится, но ровно в 19-00 Тихонов нарисовался в Салоне с огромным букетом белых хризантем. Расшаркавшись с девчонками, и обменявшись с ними любезностями, он прошел в наш кабинет.
- Добрый вечер, милые дамы. Арина, это Вам. Нравится?
Он чмокнул меня в щеку и преподнес букет.
- Нет. Но, благодарю.
- Почему - нет?
- Я не люблю хризантемы.
- Понял. Исправлюсь.
 Он недолго «почирикал» с Алькой, затем, галантно распрощавшись, взял меня под руку, и мы продефилировали к выходу под дружный аккомпанемент широко открытых от удивления глаз и ртов.
     Представляю, что началось после того, как мы ушли. Надеюсь, что Смекалова быстро утихомирит наших сорок.
    Когда мы вышли на улицу Тихонов спросил:
- Звезда моя, Вы не обиделись, что я не позвонил?
-  Нет.  А что, нужно было обидеться?
- Нет. Просто я подумал, что если позвоню, то Вы обязательно придумаете какую-нибудь причину, чтобы не встречаться.
- Правильно подумали. Я очень надеялась, что Вы не придете.
- Звезда моя, у меня к Вам огромная просьба. Постарайтесь, пожалуйста, не воспринимать меня в штыки. Отбросьте ярлыки, которые навешали и посмотрите на меня с другой стороны.
- Я постараюсь.
- Ну, вот и договорились.  Ариша, я приглашал Вас в кафе, но у меня есть другое предложение. Вы, наверно знаете, я представитель творческой профессии, я - художник. И смею надеяться – не плохой. Сейчас у меня дома готов к выпуску серьезный заказ, но что-то, сам не пойму, что, меня в нем не устраивает. Вы не могли бы посмотреть и что-нибудь посоветовать?
Я удивилась:
- А почему я? Я в этом ничего не понимаю. Вам лучше будет посоветоваться с коллегами.
- Не может быть, чтобы Вы ничего не понимали. Я вижу, как оформлен Ваш Салон и мне сказали, что это полностью  Ваша заслуга. А у человека с таким чувством прекрасного просто обязан быть художественный талант.
- Благодарю за доверие.
Я согласилась, но прекрасно понимала, что Тихонову абсолютно не нужны никакие мои советы. Он профи в своем деле, и, как я слышала, профи высочайшего класса. Он просто хотел заполучить меня к себе домой, а я, как идиотка, повелась.
                -----------------------------
            Оказалось, что Тихонов живет совсем рядом со мной, буквально минутах в пяти-семи ходьбы. В недавно заселенном элитном доме.
- Я и не знала, что Вы здесь живете. Хожу мимо почти каждый день, а то и несколько раз в день, но встречать Вас не доводилось.
- Может, просто не замечали?
- С Вашим ростом Вас трудно не заметить.
- Пожалуй, Вы правы.
     Тихонов распахнул передо мной дверь. Мы вошли в квартиру, затем он помог мне снять плащ и подал тапочки.
-  Проходите, Звезда моя, будьте, как дома. Я сейчас.
     Ну, что ж, дома, так дома. Пока хозяин возился на кухне, я мельком осмотрелась вокруг. Через пару минут хозяин присоединился ко мне и уже мы вдвоем продолжили экскурсию по дому. Его двухуровневые  апартаменты, по сравнению с моими двадцатью квадратами показалась мне царскими хоромами. Довольно, чистенько. Наверняка, полдня трудилась домработница. На первый взгляд – холостяцкое жилище, но во всем чувствовалось присутствие женщины. Это, в общем-то, не мое дело.
     На первом этаже располагались кухня, столовая, душевая, хозяйственные помещения и мастерская, которая, скорее, напоминала миниатюрный вернисаж. А на втором была огромная гостиная, две спальни – хозяйская и, по всей видимости, для гостей и огромная ванная комната.
Вот, что, действительно, произвело на меня впечатление, так это изобилие картин, украшавших квартиру. В гостиной, во всю стену красовалось полотно  с удивительной красоты картиной, на которой было изображено озеро с плавающими по нему лебедями в обрамлении сказочной красоты розовых лилий. И вся эта прелесть очень гармонично вписывалась в сам интерьер комнаты – зеркально-стеклянный в зелено-голубых тонах. Пол был застелен длинноворсовым покрытием мягкого зеленого тона, и создавалось впечатление, будто находишься на берегу этого изумительного озера. Мягкая мебель необычной расцветки в тон  комнаты, была сделана, судя по всему, на заказ. Лично я такой красоты не встречала ни в одном каталоге. Журнальный столик из толстого  зеленого стекла гармонично вписывался в пространство между двумя большущими  креслами. Плазменный телевизор огромных размеров вносил в интерьер нотку современности, а камин в ретро-стиле навевал чувство старины.

     Когда мы заглянули в хозяйскую  спальню, от восторга я просто застыла на месте. Я попала в восточную сказку, а Восток – это вообще мое слабое место. На стенах висели картины, изображавшие эпизоды из восточного эпоса довольно эротичного характера. Большую часть комнаты занимала грандиозных размеров кровать с резными спинками необычной формы, с наброшенным на нее покрывалом из плотного шелка, расшитого золотыми вензелями ручной работы и множеством различных подушек и подушечек, декорированных кистями. Шторы из такой же ткани, как покрывало, затеняли комнату, делая ее еще более загадочной. На полу - красивейший ковер ручной работы. И все это в бордово-сливовых тонах с золотой и серебряной отделкой.
   Ванная, прихожая, кухня – все было так тщательно продумано, что сразу было видно – это жилище создано для того, чтобы производить впечатление.
- Ну, как Вам мое убежище?
 Я вздрогнула от неожиданности:
- Ничего. Впечатляет.
Я специально не стала расточать комплименты. По-моему, он и так о себе думает в превосходной форме. Пусть помучается.
- А где же Ваш «серьезный заказ»?
Тихонов подошел ко мне и обнял за плечи.
- Звезда моя, Вы же, наверно, и сами поняли, что я просто искал повод, чтобы пригласить Вас в гости. В кафе, как всегда, столпотворение, а здесь – тишина, покой. И здесь никто не будет мешать нам, общаться. Пойдемте в столовую.
- С удовольствием.
 А про себя подумала:
- В столовую, так в столовую. Хотя мне больше по вкусу гостиная. Ну что ж, хозяин – барин.
 Мы прошли на кухню. Причем, никаких особых приготовлений к моему визиту я не ощутила. Странно. Мог бы и постараться. Мне казалось, что он более романтичная натура. На столе стояла бутылка «Шампанского», коробка конфет, нарезка и немного фруктов. Не густо. Вообще-то я с работы и с удовольствием съела бы чего-нибудь посущественнее. Например - поконцерогенилась бы курочкой-гриль.

     Мы немного выпили, я слегка захмелела, и мне ужасно захотелось домой. Но как человек воспитанный, я чувствовала себя обязанной хоть немного задержаться. Мы говорили с Тихоновым о его работе, о дальнейших творческих планах. Вернее, говорил он. Вообще, у меня сложилось впечатление, что этот человек просто не способен слушать, разве что если будут говорить о нем и то только в том случае, если ему будут петь дифирамбы. В итоге мне этот монолог надоел и я, поблагодарив хозяина, стала собираться домой.
- Ариша, Звезда моя. Ну, куда же Вы? Ведь еще так рано? Мы даже ни о чем не поговорили.
- Ну, что Вы. Я узнала о Вас так много интересного, - с легким ехидством ответила я.
- Ариш, может, мы перейдем на «ты»?
Я понимала, что переход на «ты» символизирует другую стадию знакомства, но, шут бы меня побрал, а заодно – все эти обычаи и мою воспитанность - я согласилась.
- Перейдем.
- Тогда давай выпьем на брудершафт.
- Мне уже хватит.
- Ну, по чуть-чуть.
- Хорошо. По чуть-чуть.
Тихонов подал мне бокал, мы выпили и, естественное продолжение тоста «на брудершафт» - он меня поцеловал.
     Наверно в этот поцелуй Тихонов вложил все, на что был способен. Потому что моя голова кружилась, как заведенная, а ноги отказывались меня слушать. Опасаясь свалиться на пол тут же в столовой, я вцепилась за Тихонова, как клещ. Он нежно обнял меня за плечи и осторожно препроводил в спальню. Аккуратно посадил меня на кровать и присел рядом.
Я бубнила одно и то же:
- Мне нужно домой. Я хочу домой.
Он, осторожно прикасаясь ко мне губами, шептал:
- Ну, конечно, конечно. Сейчас немного отдохнешь, и я тебя провожу.
     Его губы опускались все ниже и ниже. Откуда-то полилась тихая восточная музыка. Да, эта комната с успехом выполняла предоставленные ей функции. Моя блузка непонятным образом оказалась, почему-то не на мне. Да и кое-какие другие принадлежности моего дамского гардероба тоже уже отсутствовали. Я чувствовала его губы и его руки везде, докуда он только смог добраться. Я как будто сошла с ума. Мне уже самой хотелось чего-то большего. Я совершенно забыла, что этот  человек еще совсем недавно вызывал у меня стойкое отвращение. Я забыла, что он – это он, а я – это я.  Были просто мужчина и просто женщина, для которых сейчас не существовало никого и ничего, кроме них двоих.
 
 
 7            

Проснувшись на следующее утро, я не сразу поняла, где я нахожусь. А когда поняла…  Меня переполнила целая гамма чувств. Причем, далеко не положительных. Я ругала себя последними словами, самым приличным из которых было «шалава».Я не понимала, как со мною могло произойти то, что произошло. Как можно с одного бокала шампанского стать такой…  дурой? Видимо, моя накопившаяся усталость, пустой желудок и ... идиотское плотское желание сыграли со мной злую шутку.
     Тихонов, видимо, поняв, что я не сплю, обнял меня и поцеловал нежно и страстно одновременно.
- Привет, Звезда моя.
- Привет.
 - Ариша, я так счастлив! Ты – просто чудо.
- В перьях?
- Ну, разве что – в ангельских. Ты как?
- Пока, не поняла.
- Я напомню.
     Он снова стал меня целовать, лаская своими огромными ручищами, в объятиях которых я так мечтала оказаться. Хотела – получи. Я тщетно пыталась взывать к своему разуму, а он напрочь отказывался ко мне прислушиваться. Тело отдавало и получало то, что ему было так необходимо сейчас. Неутоленная жажда сексуальной близости сыграла со мной злую шутку.
Неужели, такое возможно, что забыв все и вся, ты полностью отдаешься во власть своих низменных потребностей? Ты несешь на блюдечке с голубой каемочкой всю себя без остатка, все свои самые сокровенные фантазии и желания человеку, о котором вчера даже думать не хотела. А как же любовь? Как ТАКОЕ возможно без любви? Видимо – возможно. А любовь… Существует ли она в природе? Наверно, существует, раз о ней столько написано песен, стихов, романов. Но, скорей всего, любить – это дар Божий, и дается он, далеко, не каждому. А как же быть тем, кому отказано пережить это чувство? Душа пуста, а тело хочет испытать блаженство. И ты достигла того возраста, когда точно знаешь, что ты хочешь, и что можешь. Может быть, правда, что где-то по свету бродит моя вторая половинка, МОЙ мужчина. А я безуспешно ищу его в толпе безразличных людей, и где-то  так же ходит он и так же безрезультатно ищет меня? И нет никакой гарантии, что мы когда-нибудь  встретимся. Ну, может быть, в следующей жизни. А я хочу жить сейчас. И сейчас, в данный момент, я купаюсь в волнах невообразимого блаженства. Только, не нужно ни о чем думать. Нужно совершенно отключить мозги и в данный момент довольствоваться только чувствами. И пусть это никогда больше не повторится.
     Мы лежали в объятиях друг друга, и я слушала тихий шепот Павла, обещавшего мне все блага Вселенной. Глупость, конечно, но очень приятно. Я прекрасно помнила, что мне нужно идти на работу, но очень не хотелось выбираться из объятий этих сильных, умелых рук.
- Павел, мне на работу пора.
- Я понимаю, но очень не хочу, чтобы ты уходила.
- Есть такое слово «надо».
- Хорошо. Ванная в твоем распоряжении, а я приготовлю завтрак. Что ты будешь?
- Кофе и бутерброд.
- И все?
- Все. Это мой обычный завтрак.
     Когда я вышла из душа, меня ждал крепкий кофе и бутерброды. Быстро позавтракав и поблагодарив Павла за заботу, я пошла в прихожую. Павел подал мне плащ и, помогая одеть, впился в мои губы горячим поцелуем:
- Звезда моя, не уходи.
- Но у меня работа.
- Да, я все понимаю. Давай, я тебя провожу?
 - Нет, нет. Только не это. Иногда бывает очень полезно подумать в одиночестве.
- Ты придешь вечером?
- Там видно будет. Как дела.
- Приходи. Я очень тебя прошу.
- Обещать не буду.
     Я чмокнула его на прощанье и понеслась на работу.

               ------------------------------------          
               
Я не могла понять, что со мной происходит. Я измучила себя, ругая, на чем свет стоит. Как я могла так расслабиться? Зачем я изменила Андрею? Я ведь о нем вчера даже не вспомнила ни разу.
    А потом я начала размышлять, более трезво глядя на произошедшее. А почему, собственно, изменила? Он мне что, законный супруг, который ждет-не дождется, сидя у окна и глядя вдаль? Где он сейчас? Я его не видела больше месяца. Позвонил пару раз, и все. А я – живой человек. Я – женщина. Мне хочется, чтобы обо мне заботились, меня холили и лелеяли. А еще, мне хочется самого примитивного секса, и не раз в месяц. А что в этом плохого? Павел, может быть, и не совсем тот человек (вернее, совсем не тот), о каком мечтала я, но он  - мужчина и, самое главное, он свободен. А это означает одно, мы с ним можем встречаться тогда, когда захотим и там, где захотим. Без оглядки на ревнивую  жену. Я просто устала от невысказанной ревности в отношении Андрея. Я просто устала умирать по капле, зная, что нам все равно не суждено быть вместе. Сейчас, я просто злилась на Андрея и решила отомстить ему.
     О, если б я тогда только могла предположить, чем обернется для меня эта злость.
     Правильно говорят, если Господь хочет наказать человека, он отбирает у него разум. И, видимо, наступил черед моего наказания.

     Итак: я бежала в Салон, а в моей голове творился какой-то кавардак. Мысли наскакивали одна на другую, и ни одна не успевала задержаться. Эмоции переполняли меня.
     Алька ждала меня в полной боевой готовности. Чувствовалось, что она целиком и полностью состоит из вопросов. Видя, что я не горю желанием немедленно доложить обстановку, она уселась в кресло и смотрела на меня, как удав на кролика, выжидая, когда у меня "проснется совесть", и я все ей расскажу. Видя, что я не собираюсь рассекречиваться, она грозно произнесла:
- Ну, я жду.
- Аль,  не наезжай.
- Не дам покоя, пока не расскажешь, где вчера были? Чем занимались?
- Были у него дома. Занимались сексом. Все?
Алька заорала так, будто ничего более интересного в своей жизни не слышала:
- Ура! Ариш, ну и как?
- Аленький, ну ты же знаешь, я страсть, как не люблю, выносить на общее обсуждение интимные подробности. Не приставай. Я, пока, даже в себе не разобралась, а ты с меня требуешь полный отчет. Единственное, что я могу сказать, я чувствую себя виноватой перед Андреем.
- Ты что, ненормальная? Какая может быть вина? Андрей, конечно, чудо. Но где он сейчас?
     Я молчала, понимая, что возразить мне нечего.
- Ну, ладно. А в твои дальнейшие планы Тихонов входит?
- Аль, я не знаю. Скорей всего, нет.
- А чего нет-то? В конце концов, девочкам нашего возраста просто необходим секс. Даже не для любви, а для нормального оздоровления организма. Да, что мне тебя учить, ты же все сама понимаешь. Главное – тебе не было противно?
- Нет.
- Ну, вы хоть договорились с ним встретиться?
- Он просил, чтобы я пришла после работы.
- Вот и иди.
- Аль, мне нужно в себе разобраться.
- Ничего тебе не нужно, - категорично заявила подруга. - Знаю я тебя. Если начнешь разбираться, обязательно все испортишь. У тебя «нельзя» в тысячу раз больше, чем «можно». Не нужно себя загонять в рамки. Как идет, так и пусть идет. Время все расставит на свои места.
- А если опять промахнусь? Я уже так устала от своих ошибок.
- Даже, если ты и пролетишь, как фанера над Парижем, ничего страшного в этом не будет. Просто, пройдешь еще один жизненный урок. На ошибках учимся и чем больше их делаем, тем меньше остается. В любом случае, это лучше, чем сидеть дома, и ждать, когда Их Сиятельство Андрей Александрович изволят одарить тебя своим драгоценным вниманием.
- Может, ты и права.
- Не «может», а точно права. Ты знаешь, я ничего не имею против Андрея, он, действительно, нормальный мужик. Но, ты-то, красивая, полноценная баба. И почему ты должна сидеть в четырех стенах, как каторжанка, и скрывать свои прелести от взоров и желаний не менее нормальных претендентов?
     Еще немного поболтав, мы принялись за работу. День проходил ровно, без всплесков. Около пяти я пошла домой, оставив Альку отдуваться за двоих.
     Приготовила себе ужин, взяла незатейливый романчик и решила отдохнуть, отбросив подальше все размышления.
     В 18-15 раздался звонок в дверь. Дурацкая привычка - открывать дверь, не глядя в глазок. Я распахнула дверь и остолбенела. На пороге стоял Тихонов с очередным букетом хризантем. Он чмокнул меня и вручил букет:
- Привет, Звезда моя. Почему ты не пришла ко мне?
- Мы же не оговаривали время визита. Да я и не обещала.
- А я тебя ждал. А потом пошел в Салон, но мне сказали, что ты уже ушла.
- А как ты меня нашел?
- Это – не проблема.
- Алька?
- Нет. У меня свои возможности. Я давно знаю, где ты живешь, но не мог же я просто так завалиться в гости?
- Ну, проходи.
     Павел прошел в комнату, я за ним.
- Присаживайся.
- У тебя и квартирка-то такая же миниатюрная, как ты сама, - удивленно произнес Тихонов.
- Это я, по сравнению с тобой, миниатюрная.
- Ну да, наверно, ты права. Аришка, Звезда моя, я без тебя так скучаю. Даже работать не могу, все о тебе думаю. Пойдем ко мне.
Тихонов слегка приобнял меня.
- А что тебя здесь не устраивает?
-Да, здесь все такое крошечное. Развернуться негде.
     Он, конечно, прав. С его габаритами в моих «хоромах», действительно, проблематично.

     8

     На сей раз меня ждал роскошный ужин. Но как-то очень быстро мы поменяли место дислокации с кухни на спальню. Комплименты лились из Павла, как из рога изобилия. Он вовсю старался оправдать поговорку, что женщина любит ушами и стремился как можно быстрее претворить  в жизнь ее вторую часть. Я таяла от ласк Павла и старалась отвечать ему взаимностью.
- Звезда моя, не уходи никуда. Никогда. Я хочу, чтобы ты была со мной. Всегда.
- Но, мы же совсем не знаем друг друга.
- Вот и будем узнавать. Это же очень занимательный процесс. Чем больше секретов, тем увлекательней их раскрывать.
- Давай, не будем торопить события.
- Я хочу, чтобы ты стала моей женой, только моей. Я очень давно этого хочу. С тех пор, когда впервые тебя увидел. Я сходил с ума от того, что ты принадлежишь не мне. А сейчас, когда я узнал тебя лучше, я тебя просто никому не отдам. Будь моей женой.
- Почему, сразу женой-то?
- Я хочу, чтобы между нами было все честно. Мне не нужен никто, кроме тебя и я хочу, чтобы тебе тоже был никто не нужен, кроме меня. Ведь тебе хорошо со мной? Что еще нужно?
     Ну, вот почему он всегда и во всем ищет признание своего превосходства, во всем ждет подтверждения? Это странно. Меня это удивляло, но я старалась не зацикливаться. В общем-то, такое поведение говорит о наличии ряда комплексов психологического характера. Это тема для диссертации но, конечно, не моей. Я не психолог и решать эту проблему не собираюсь.
- Да, мне хорошо, но этого мало для семейной жизни. Ведь семья, это не только секс.
- Я сделаю для тебя все, что в моих силах. У меня масса заказов и довольно приличный доход. У тебя будет все, что ты только пожелаешь.
- Да у меня, вроде, есть все, что мне нужно. Ты же знаешь, я в силах сама себя обеспечить.
- Мне очень нужен рядом человек, который меня поймет и примет таким, какой я есть. Я уверен, что ты именно такая.
     Мне, меня, мое… У него, действительно, на первом месте он сам, его драгоценная персона. Но будь, что будет.
- Хорошо. Давай попробуем. Но обещать ничего не буду.
- Ариша, Звезда моя, я так счастлив!
     Он принялся осыпать меня поцелуями и сжимать в своих объятиях со всей страстью, на которую был способен.
- Павел, осторожней. Ты меня задавишь.
- Прости, я не рассчитал, ты такая маленькая, а я так хочу тебя, что не в силах сдерживаться.
И он снова сжал меня в своих медвежьих объятиях.

              -------------------------

     А  через неделю мне позвонил Андрей.
- Аринка, привет, милая.
- Привет.
- Я так по тебе соскучился, ты сегодня сможешь найти часок для меня?
- Нет, - резко ответила я.
     Андрей долго молчал, видимо, переваривая мой отказ. Потом произнес:
- А почему «нет»? Что-то произошло? Ариша, ну не обижайся. У меня совсем нет свободного времени. Пойми – работа, семья…
- Вот, и уделяй теперь все свое свободное время семье. Лично мне часика для общения никогда не хватало. Я не видела тебя больше месяца, а за это время кое-что произошло.
- Например?
- У меня появился мужчина.
     Андрей снова задумался, соображая, как лучше отреагировать на услышанное.
- Я что-то не слышу восторга в твоем голосе. Ну, да ладно. Поздравляю. Будь счастлива.
- Спасибо.
     Я отключила телефон. На душе было ужасно гадко. Я заставила себя ни о чем не думать и занялась текущими делами. А вечером этого же дня раздался очередной звонок Андрея.
- Ариша, извини. Я целый день не нахожу себе места, целый день думаю о том, что ты сказала. Любимая, если ты так пошутила, то это очень злая шутка. Если ты так сказала, чтобы наказать меня, то это полностью сработало. Я понимаю, что я - негодяй. Всегда уделял тебе очень мало времени.  Ариша, прости. Все обязательно изменится. Я не могу без тебя. Слышишь? Ну, что ты молчишь?
- Вот, слушаю тебя и ушам своим  не верю. Сколько времени мы с тобой знакомы, а я впервые услышала «любимая». Что изменилось? И зачем что-то обещать, зная, что ничего не изменится? Разве что, на очень короткое время. И мы оба это прекрасно знаем.
- Ариша, я не хочу тебя терять.
- Поздно.
- Я его знаю?
- Не думаю.
- Ты его любишь?
- А вот это – мое личное дело.
- Я спросил только потому, что без любви невозможно построить прочные отношения.
- Согласна. Кто же это может знать, лучше, чем ты? О какой любви ты говоришь? Может, ты МЕНЯ любишь? Или со своей супругой купаешься в безоблачной любви? У тебя есть семья, и я тоже хочу иметь семью. Я не хочу ни с кем делить того мужчину который со мной рядом. И сейчас мне предоставляется такая возможность. Я не знаю, сколько это продлится, но я буду с ним до тех пор, пока я сама этого хочу.
- Я понял. Не буду тебя больше беспокоить. Но, знай, если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь, я рядом. Будь счастлива. Целую.
- Пока.
     Я отключила телефон и разревелась, изливая свою невысказанную боль, обиду на себя, на Андрея, на его, ни в чем не повинную, жену. Андрей прав. Без любви невозможно построить прочных отношений. А Павла я не люблю, и вряд ли, когда-нибудь полюблю. Так что же я делаю? И чем все это для меня обернется?
               
       9
   
     Время  шло. Понемногу я привыкала к Павлу, искала в нем то, что бы мне понравилось. Искала оправдания тем особенностям поведения, которые меня не устраивали. Я говорила себе:
- Это все-таки лучше, чем сходить с ума по человеку, который никогда не будет с тобой. Который приходит только тогда, когда выберет для тебя свободную минутку и уходит домой к законной супруге тогда, когда тебе этого совсем не хочется. Все-таки в моем настоящем положении есть свои плюсы. Но было и нечто такое, что омрачало наши с Павлом отношения. Во-первых: постоянные телефонные звонки в любое время дня и ночи от особ женского пола. Оказалось, что таковых у Павла довольно много. Некоторым он громогласно объявлял о том, что женился, расхваливая меня, а с некоторыми тихонько о чем-то шептался в укромных уголках его хором.
 Во- вторых:  меня беспокоило то, что он все чаще стал приходить домой в нетрезвом состоянии. Правда, вел он себя при этом довольно сносно. Разве что, ему в это время требовалось непременное подтверждение его мужской состоятельности. Он хотел всего и сразу. Мои желания при этом совершенно не учитывались.
     И, кроме того, все заботы по добыванию хлеба насущного, плавно перетекли на мои плечи. Он отказался от услуг домработницы. Зачем ему тратить деньги на то, что может сделать "жена"? Все обещания, завалить меня подарками, так и остались на стадии обещаний. Да мне и не нужно было никаких подарков. Я хотела просто банального семейного уюта. Зато квартира стала напоминать оранжерею, так как каждый день он тащил в дом огромные охапки белых хризантем. Хризантемы, хризантемы, одни лишь хризантемы. Я неоднократно говорила Павлу, что я не испытываю блаженства от вида этих цветов, что в мире достаточное разнообразие других разновидностей флоры. Но, оказалось, что хризантемы нравятся ЕМУ. Мои желания даже в этом вопросе, ставились на последнее место. Я вообще перестала понимать, что происходит. Для чего я ему нужна? И почему я до сих пор живу с ним под одной крышей?

     Прошло около двух месяцев, как мы с Павлом жили вместе, но я еще не была знакома с его родственниками. Хотя наслышана о них была предостаточно. Но вот однажды утром выходного дня, когда мы с Павлом завтракали, раздался звонок в дверь. Павел пошел открывать. С ним в квартиру вошла женщина лет семидесяти пяти. Она окинула меня таким взглядом, перед которым я чуть не склонилась в реверансе. Уф... Его мама.
- Здравствуйте.
- Добрый день. Вот решила прийти посмотреть, с кем живет мой сын. А то он говорит, что женился, а я даже не знаю, на ком. Меня зовут Нина Федоровна.
- Очень приятно – Арина. Проходите, пожалуйста. Мы как раз завтракаем. Присоединяйтесь.
- Спасибо. Есть не буду, а чаю выпью с удовольствием.
     Павел быстро закончил завтрак и, оставив нас наедине, удалился в мастерскую. А мы с Ниной Федоровной пили чай и вели беседу. Не знаю, какое впечатление я произвела на нее, но ее взгляд немного смягчился. Я разговаривала с ней, так же, как и со всеми остальными, без излишнего подобострастия. В конце концов, я сама уже «девочка взрослая».
     Нина Федоровна рассказывала мне о Павле с таким воодушевлением, что мне стало понятно, что ни одна женщина, какой бы она не была, не будет достойна ее сокровища. Она спросила:
- Арина, а Павлуша рассказывал вам что-нибудь о себе?
- Кое-что рассказывал.
- Вы знаете, что он был женат, а детей у него нет?
- Знаю.
- Он очень мечтает о ребеночке. Вы уже думали о том, чтобы родить?
- Мы говорили с Павлом на эту тему. Рожать я не собираюсь. В моем возрасте довольно проблематично выносить, родить и вырастить здорового ребенка. У меня есть дочь, она замужем, и у меня есть замечательные внучата. Если Павлу нужен ребенок, то и женщину нужно выбрать помоложе, которая легко справится с поставленной перед ней задачей. Этот вопрос мы с Павлом обговорили еще в начале нашего знакомства, и он со мной согласился.
- Ну, это Ваше дело. У него было много женщин – он ведь у меня очень красивый – но выбрал он, почему-то Вас. Значит, ему это и решать.
 Я только вежливо улыбалась. Так вот откуда у Павла такое высокое самомнение.   
Нина Федоровна спросила, громко обращаясь к Павлу.
- Павлуша, а куда же Олечка пропала? Вы что, с ней поссорились?
     Олечка? Это что-то новенькое. До сих пор я о ней не слышала.
- Мама!
     Павел вылетел из мастерской, едва сдерживая ярость.
- Мы с Ольгой давно расстались. По обоюдному согласию. Она никогда не переедет сюда, а я никогда не поеду к ней. Все. Ариша – моя жена. И, пожалуйста, воспринимай ее именно так.
- Ну, хорошо, хорошо. Я же просто спросила.
И Нина Федоровна тут же переключилась на меня:
- Арина, Вы, конечно, знаете, что у Павлуши есть старшая сестра? Ее зовут Галина. Она тоже очень хочет с Вами познакомиться.
- Да, конечно. Мы всегда рады гостям.
     Потом Нина Федоровна отправилась в обзорную экскурсию по квартире. Она заглянула на все полочки и во все уголки. По-моему, она осталась довольна. Ей приглянулись некоторые безделушки, которыми я украсила квартиру.
- Павлуша сказал, что Вы это сами сделали.
- Сама.
- Ничего. Миленько. А Вы обратили внимание, какие картины пишет Павлуша?
- Конечно. Замечательные.
- Он у меня вообще – грандиозный талантище.
- Согласна.
     Наконец, еще немного поговорив об обыденных вещах, Нина Федоровна удалилась, пригласив нас к себе в гости. Мы пообещали прийти, как только сможем.
     После визита Павлушиной мамы я чувствовала себя, как выжатый лимон. Я упала на кровать, не в силах пошевелиться. Павел прилег рядом.
- Ариша, не обращай внимания.  Ведь мама, есть мама. Иди ко мне, я тебя успокою.
     У меня не было ни малейшего желания «успокаиваться», но, как я уже говорила, мои желания для Павла ничего не значили. Павел, видимо, решил, что чем активнее он будет себя вести, тем быстрее приведет меня в чувство. Одежда полетела в разные стороны с фантастической скоростью. Он набросился на меня так, будто не видел женщины последние лет пять.
                -------------------------------------
               
Через несколько дней после визита Нины Федоровны нам позвонила старшая сестра Павла Галина, и мы договорились о встрече в ближайшие выходные. Она пришла, как и обещала в воскресенье после обеда. Павел открыл дверь, и в квартиру вошла высокая статная женщина, внешне совершенно не похожая на Павла.
- Ну, здравствуйте, Арина.
- Здравствуйте.
Я вежливо улыбнулась.
- Давайте знакомиться. Я, Галина - сестра Павлуши.
- Очень приятно. Мы Вас ждем.
Галина прошла в гостиную, по пути разглядывая произведенные в квартире изменения.      
- Не плохо. Как-то стало по-другому. Уютнее, веселее, что ли?
Павел обнял меня за плечи и произнес с нескрываемой гордостью:
- Это все моя  Аришка. У нее вообще ручки золотые.
- Хорошо.
      Мы пили чай и болтали на разные отвлеченные темы. Затем разговор плавно закрутился вокруг моей особы.
- Вы знаете, Арина. В нашем окружении о Вас столько говорят. Все о Вас слышали, но мало, кто видел. Павлуша Вас от всех скрывает.
- Да мы, вроде, ни от кого не прячемся. Просто с работы прихожу поздно. Пока, то да се – идти уже никуда не хочется.
     Павел обнял меня и сказал:
- А нам и вдвоем, есть чем заняться. Правда?
Я кивнула.
- Ну, вы тут поболтайте о своем, о девичьем, а я пока займусь своими делами.
      И Павел удалился в мастерскую.
     Галина стала расспрашивать меня о моей семье, о работе, об отношениях с Павлом. Ее интересовало все. Потом она немного задумалась, как-то странно посмотрела на меня и произнесла:
- Арина, я должна тебе кое-что сказать. Ты не все знаешь о Павле. Наверняка, тебе никто этого не говорил. Но, я вижу, что ты женщина серьезная, да и с Павлушей у вас, по-моему, серьезно. Поэтому, я считаю, что ты  должна знать. Немного задумавшись, видимо, размышляя о том, следует ли мне говорить все, Галина продолжила:
 - Дело в том, что он закодирован и ему совсем нельзя выпивать.
 Я внутренне вздрогнула – о, если б я узнала об этом немного раньше.
- Полтора года назад он пережил серьезный стресс – неприятности в личной жизни, застой в творчестве и он просто «съехал с катушек». Постоянные пьянки, женщины, меняющиеся одна за одной, которым были нужны только его деньги и квартира, и «друзья», которых всегда в таких ситуациях, хоть пруд пруди. Мы с матерью перепробовали все методы – ничего не помогало. Вот и пришлось его закодировать. Сейчас, вроде, все наладилось, но мы все равно переживаем за него. Он до тебя встречался с женщиной, но какие-то странные были у них взаимоотношения. Она живет в другом городе и не хотела переезжать к нему, а он ни за что не хотел переезжать к ней. Вот так и жили, то там, то здесь. А, сама понимаешь, из таких отношений ничего хорошего не получается. В итоге – они расстались.
- Это Ольга?
- Ольга. А ты о ней знаешь?
- Да. Павел рассказал.
- И очень хорошо, что он встретил тебя. Теперь и мы успокоились, видя, что ты не какая-то искательница приключений, а нормальная, самодостаточная женщина.
     Я поняла, что в глазах Галины я обрела союзника.
     Мы еще поговорили о вещах, к делу не относящихся, и Галина, убедившись, что у нас все хорошо, ушла домой. А я осталась в глубоких раздумьях о том, что рассказала Галина.

     9         

На следующий день Павел пришел домой под хмельком и какой-то загадочный. А когда мы сели ужинать, он спросил:
- Звезда моя, ты помнишь, я говорил тебе, что ты – моя жена? Это твоя квартира и все, что принадлежит мне – твое по праву?
- И что?
- Это тебе.   
     Он вынул из кармана симпатичную бархатную коробочку. Я открыла ее и вздрогнула. В коробочке лежало обручальное кольцо.
- Павел, спасибо. Но, зачем это? Мы ведь и так вместе.
- Я хочу, чтобы не только мы, но и все вокруг знали, что ты МОЯ ЖЕНА.
     Павел достал кольцо и надел мне его на безымянный палец правой руки.
- Вот теперь я могу быть спокоен, что никто не будет претендовать на мою собственность.
     Меня передернуло от этих слов, как будто он поставил мне на лоб клеймо «Личная собственность Тихонова Павла Сергеевича». Ужас!
- Я очень тебя прошу, никогда, ни при каких обстоятельствах, не снимай его. Обещаешь?
     Я автоматически кивнула, а в моей голове роились вопросы:
 "Ну, что ж ты так в себе не уверен, если кольцо на пальце считаешь символом полной и безоговорочной принадлежности тебе? Я ведь не рабыня, а ты не турецкий султан, чтобы привязать меня к себе навечно".
     Зазвонил телефон. Номер не определился. Я сняла трубку.
- Да, я слушаю.
     В трубку кто-то недолго помолчал, хмыкнул и связь прервалась. Через пару минут звонок повторился.
- Павел, наверняка, это тебя. Со мной разговаривать не хотят.
     Павел взял трубку, я поднялась, чтобы уйти в другую комнату, но он остановил меня, посадил к себе на колени и обнял. Несколько секунд он молчал, слушая собеседника, потом включился в разговор.
- Да. А я что-то должен объяснять? Мы ведь все выяснили еще три месяца назад. У тебя своя жизнь, у меня своя…  Да, это моя жена…  Рядом… Знает… Я уже тебе сказал, я женился и больше мне не звони… Намного лучше. Тебе до нее далеко. Во всех смыслах… Слушай, нам сейчас некогда, ты звонишь в очень неподходящий момент. Мы в постели и заняты более интересным делом, чем болтовня с тобой. Прощай.
      Он отключил телефон. Я ни о чем не спрашивала, хотя любопытство пробирало меня насквозь.
- Я не хочу ни с кем говорить. Сейчас для меня существуешь только ты. Ты – моя жена. Я тебя люблю. Я хочу только тебя.
     И он, не откладывая дела в долгий ящик, претворил свое «хочу» на практике. Причем делал это так, будто выплескивал свою долго сдерживаемую обиду на весь женский род. Как я не просила его быть по осторожней, он просто меня не слышал. Позднее, когда он выдохся и откинулся на подушку, я повернулась  к нему спиной, а мои глаза наполнились слезами, он сказал:
- Ариша, Звезда моя, прости. Я, наверно, был полным ублюдком. Не знаю, что на меня нашло. Этот идиотский звонок. Все вышло из-под контроля.
     А я приходила в себя после этой экзекуции, тихонько плакала и думала:
- Такого кошмара в моей жизни не было еще ни разу. Я не хочу, чтобы меня использовали, как безмолвный объект для выражения своих сексуальных желаний. Нужно с этим заканчивать.
- Аришенька, родная моя, прости. Пожалуйста, прости. Я не хотел.
     Он стал целовать мою спину, плечи, руки, прикасаясь очень нежно, а я вздрагивала от каждого его поцелуя, как от удара плетью. Он перевернул меня на спину и стал целовать губы, щеки, шею. Своими губами он собирал слезы, которые ручьем катились из моих глаз и целовал… целовал… целовал, постоянно повторяя:
- Прости. Так больше не повторится. Никогда. Я клянусь тебе, любимая, прости.
     Сейчас мне были неприятны даже его самые нежные прикосновения. Я отодвинулась от него на самый край кровати.
- Не нужно. Я не хочу.
- Хорошо. Не буду. Прошу тебя, не уходи, иди ко мне. Я просто тебя обниму. Мне нужно, чтобы сейчас ты была рядом. Только не отталкивай меня. Ариша, любимая.
     Он придвинул меня к себе, обнял и стал гладить по голове. Я постепенно успокаивалась, но первая трещина в наших отношениях уже имела место быть.

              -------------------------------------

Дальше все пошло белее-менее нормально, но однажды, придя с работы, я остолбенела в дверях, увидев, открывшуюся моему взору, картину. Поперек прихожей, головой в мастерскую и ногами к двери лежал совершенно пьяный Тихонов, даже не сняв пальто и ботинок, в обрамлении рассыпанного букета дежурных белых хризантем. Я сняла пальто и сапоги, перешагивая через Павла, прошла к шкафу, убрала туда вещи. Собрала цветы и поставила их в вазу. А что же дальше? Мне с ним одной не справиться. Но и рассчитывать не на кого. Придется действовать самой. Я сняла с него ботинки и пальто и, подхватив под мышки, потащила его в мастерскую, где стоял диван. Тихонов не соображал совершенно ничего. Не знаю, ценой каких гигантских усилий, но мне все-таки удалось дотранспортировать его до дивана. Но это было все, на что хватило моих сил. Совершенно вымотанная, я прошла на кухню и включила чайник. Зазвонил телефон. Я подняла трубку:
- Да. Я слушаю.
- А это кто? – звонила женщина.
- А кто Вам нужен?
- Позови Павла.
- Он еще не пришел. Может ему что-нибудь передать?
- Я сама перезвоню.
- Хорошо.
     У меня не было ни сил, ни желания готовить ужин. Я с трудом заставила себя выпить чашку крепкого чая и села, облокотившись на стол, пытаясь собраться с мыслями. Как-то странно все закрутилось. Зачем мне это нужно? Что, вообще, происходит? Я искала и никак не могла найти ответ на мучающие меня вопросы. Чем больше возникало вопросов, тем непонятнее становилась ситуация.
     Снова раздался телефонный звонок.
- Я слушаю, – звонила та же женщина.
- А я не тебе звоню. Позови Павла.
- К сожалению, он еще не пришел.
- А где он может быть в такое время?
- Я его не контролирую.
- И во сколько же он будет?
- Не знаю. Перезвоните попозднее.
     Я положила трубку. У меня даже не было сил, поставить на место эту хамку. Я привела в порядок кухню и решила проверить, как Павел. Он спал сном беззаботного младенца в том же положении, в котором  я его оставила.
    Я прошла в душевую, решив немного освежиться. Что же творится со мной? Я стояла под душем, безучастная ко всему, а в моей голове образовался совершеннейший вакуум. Никаких мыслей. Не хочу думать. Ни о чем.
     Из прострации меня вывел очередной телефонный звонок. Я в данный момент подойти не могла, а Тихонов и тем-более. Телефон надрывался без умолку. Видимо, кто-то хотел, во что бы то ни стало, получить ответ. Хоть какой-нибудь. Среди моих знакомых таких настырных нет, значит, звонили Павлу. Я вышла из душевой, отключила телефон и отправилась спать. Проснулась я оттого, что хлопнула дверка гардеробной, когда Павел искал там чистую рубашку. Я села на кровати. Павел всячески избегал моего взгляда.
- Привет.
- Привет.
- Я сейчас приготовлю завтрак.
- Не нужно. Спи. Я все сделаю сам.
     Зная прекрасно, что уснуть я больше не смогу, я умылась и прошла на кухню. Включила телефон. Приготовила завтрак, сварила кофе.
- Павел, иди. Все готово.
     Я видела, что сейчас он чувствует себя очень неуютно, и решила, что лучше пойду, уберу постель, пусть хоть поест спокойно. Только я ушла, раздался телефонный звонок. Я подумала:
- Ну, началось…
Павел снял трубку:
- Да… Да, я знаю… Я поздно пришел… Ты разговаривала с моей женой… Да, женился… А что, я должен всех ставить в известность?..  Чем лучше тебя? Да, всем…  Почему не захотел жениться на тебе, а на ней захотел? Потому что, в отличие от тебя, ее я люблю… Да ей вообще ни в чем нет конкуренток, особенно в постели.  Ты можешь думать обо мне все, что захочешь. И звонить больше не смей. Все.
     Павел со злостью бросил трубку и подошел ко мне:
- Ариша, Звезда моя, она вчера звонила?
- Кто-то звонил. Это Ольга?
- Нет. ЭТА больше не позвонит. Она тебя здорово достала?
- Я просто  отключила телефон.
- Правильно и сделала. Звезда моя, пойми меня, пожалуйста. Я разведен давно, у меня до тебя была какая-то личная жизнь. И, время от времени, будет всплывать мое прошлое.
- Понимаю. Я тоже не вчера родилась. И у меня тоже есть свое прошлое. Все нормально.
- Ты у меня умница. Вечером буду вовремя. Все будет хорошо.
- Надеюсь.
     Павел ушел по своим делам, а у меня оставался еще достаточный запас времени. Я не спеша привела в порядок квартиру, себя. Позавтракала и не спеша пошла в Салон, размышляя о том, что трещина в наших отношениях становится все шире и шире.

      10               

Придя вечером с работы, я стала готовить ужин, с тревогой ожидая прихода Павла. Теперь я даже не знала, чего мне следует ожидать.
     Он влетел домой какой-то слишком возбужденный, полностью оправдывая то прозвище, которое я ему дала – «Торнадо».
- Аришка, давай быстро собирайся. Мы идем в ресторан.
- Павлуша, какой ресторан? Я ужин приготовила.
- Ужин не пропадет. Давай, собирайся быстрее.
     Я конечно заметила, что Павел был нетрезв. А что будет, когда он еще выпьет?
- Я не хочу никуда идти.
- Ариша, ну не сопротивляйся. Я очень виноват перед тобой и хочу загладить свою вину.
- Ты полностью бы ее загладил, если бы перестал пить.
- А я больше и не буду.
- Но ты же собираешься в ресторан. Ты будешь там пить томатный сок?
- Звезда моя, ну - чисто символически.
     Да, что же я за идиотка такая, если не могу сказать «нет» так, чтобы меня поняли?

     Зал ресторана был почти пуст. Кроме нас сидели еще три пары. Пока я приводила себя в порядок, Павел сделал заказ. Я не слышала, что он заказал, но мне было все равно, что есть и что пить. Я думала только об одном - лишь бы он не сорвался.
     Когда принесли заказ, я обалдела. Наряду с салатами и горячим нам принесли водку и сухое вино. Я попыталась воззвать к его разуму, но Павел резко остановил меня:
- Ариша, не заводись. Все будет нормально. Давай выпьем за нас, чтобы мы всегда были вместе.
     Он налил себе водки, а мне сухого вина. А я все больше убеждалась в том, что нормально уже не будет. Отодвинув свой бокал, я попросила Павла купить мне плитку шоколада, и он пошел к барной стойке. То ли был огромный выбор шоколада, то ли наоборот, никакого не было и пришлось искать «по сусекам», но Павла не было примерно полчаса, хотя барная стойка находилась в двух шагах от нашего столика. Я сидела спиной к бару, как одинокий тополь на Плющихе, под перекрестными взглядами заинтересованных посетителей и сотрудников ресторана. Наконец он пришел с плиткой подтаявшего шоколада в руках и сказал:
- Это ресторан моего друга, я раньше часто зависал здесь. Поговорил немного с девчонками. Кстати, ты им понравилась.
Я съязвила:
- Они мне тоже.
     По Павлу было заметно, что он не только успел обсудить с девочками последние новости, но и принял за воротник минимум грамм сто пятьдесят и, конечно, не томатного сока.
     Содержимое графина Павла улетучивалось, как по волшебству.
- Я еще закажу выпить.
- Нет.
- Немного.
- Нет. Если ты закажешь, я уйду.
- Ну, хорошо. Не буду.
     Он взял графин с сухим вином, перелил его себе в бокал и залпом выпил. Все это произошло так быстро, что я даже не смогла сориентироваться.
    Павел встал, взял меня за руку:
- Пойдем домой.
- Но ты же ничего не ел.
- Я не буду есть то, что здесь готовят. Поем дома. Ты же приготовила ужин.
     Павел рассчитался, и мы пошли к выходу под сочувствующие взгляды официанток.
Мы молча дошли до дома. Павел был уже ощутимо пьян. Я разогрела ужин и позвала его.
- Павел, ужин готов. Иди.
- Я не хочу есть. Я хочу тебя.
- Поешь, я все приготовила.
- Я сказал – иди ко мне, - резко ответил Павел.
- Мне нужно прибраться.
- Ничего тебе не нужно. Это ТЫ сейчас нужна МНЕ. Я жду.
     Для меня это было уже слишком. Я подошла к Павлу, возлежащему на своей любимой кровати, и яростно зашипела:
- Солнце мое. Ты меня ни с кем не путаешь? Ты думаешь, что можешь вытворять, что твоей душе захочется, а я буду безропотно выполнять твои прихоти и помалкивать? Ошибаешься. Я уже достаточно пожила на этом свете и достаточно повидала. Ты не Святой лик и молиться я на тебя не собираюсь. Значит так: или с завтрашнего дня ты начинаешь добровольно лечиться, или я ухожу,  и живи, как хочешь. И никогда больше не смей разговаривать со мной в подобном тоне. Никогда! Понял?
     Тихонов смотрел на меня такими удивленными глазами, будто увидел говорящее дерево.
- Арина, ну ты чего? Я же не хотел тебя обидеть.
- Ты уже меня обидел. И не раз.
- Ариш, ну прости. Я буду делать все, что ты скажешь, только не сердись.
- Иди спать. Завтра поговорим.
 Я ушла на кухню. Во мне все клокотало. Я прибралась. Приняла душ, а когда пришла в спальню, Тихонов уже давно спал.

                ---------------------------------               

 Павел менялся на глазах. Если в начале нашего романа он был нежным и заботливым, внимательным и терпеливым во время нашей близости, то со временем становился все более невыдержанным и агрессивным. Если поначалу я таяла от его ласк, то теперь близость с ним приносила мне ощутимую моральную и физическую боль. Он думал только о себе, о своих удовольствиях, совершенно не заботясь о том, что переживаю в это время я. Он считал, что я должна быть на седьмом небе от счастья и благословлять небеса уже только потому, что мне позволено быть рядом с ним, быть ЕГО женщиной.
     Если раньше он восхищался тем, как я готовлю, то теперь все, что я готовила, подвергалось жесточайшей критике. Если раньше мои ручки были «золотыми», то теперь это стали «руки-крюки». Его стало раздражать во мне все. Я молчала. А когда он стал по нескольку раз в день критиковать мою фигуру, которой восхищался еще так недавно, я не выдержала. И однажды, после очередной разборки моих излишних отложений в тех или иных местах, я встала напротив зеркала и пригласила его присоединиться ко мне. К чертям всю мою воспитанность. Если человек – хам, нужно  говорить ему об этом прямо в глаза.
- Посмотри внимательно в зеркало. Что ты там видишь? Ты раскритиковал уже каждую клеточку моего организма, а почему ты ничего не замечаешь за собой? Ты хочешь, чтобы с тобой рядом шла копия Памелы Андерсон, и я тебя прекрасно понимаю. Но я тоже хочу видеть с собой рядом Аполлона, а вижу длинное, худое, угрюмое и всем недовольное, создание. Я тоже считаю, что достойна более приличного партнера, но ведь я не твержу тебе беспрестанно о твоих недостатках. Я понимаю, что тебя перестали устраивать наши отношения. Но честнее будет сказать об этом прямо, чем искать повод, чем бы меня еще задеть. Ты знаешь прекрасно, что я за тебя не держусь. Я жила до тебя и буду жить после. Я собираю свои вещи и ухожу. Но, вспомни, это не я уговаривала тебя жениться на мне, не я дарила тебе кольца и не я обещала любить тебя до гроба и таскать тебе звезды с неба.
     Я резко развернулась и пошла в комнату, собирать вещи.
      Тихонов метнулся за мной.
- Ариша, милая, прости, я не знаю, что со мной происходит? Я сам не пойму, чего мне хочется, но я твердо уверен в том, что лучше тебя мне никого не найти. Не уходи.
     Он еще долго уговаривал меня остаться и забыть все плохое. Я осталась, но уже твердо знала – это конец. Зачем я снова осталась? Видимо, это нужно было  Высшим Силам для того, чтобы я прошла весь путь до самого конца. И сделать это именно так, чтобы я твердо усвоила, что отношения отношениям - рознь.


     11

 Все последующие события развивались  со скоростью выпущенной стрелы, и уложились буквально в считанные дни. Павел приходил домой в подпитии и очень поздно. Я пыталась с ним поговорить, но с пьяным говорить было бесполезно, потому что он ничего не слышал, а с трезвым – потому что ничего не слушал. Я твердо вознамерилась перебираться домой, прекрасно понимая, что мой очередной опыт по обретению семьи провалился с треском, но все еще чего-то ждала, сама не понимая, чего.
С согласия Тихонова я купила в аптеке таблетки, и он начал их принимать. Вернее, это я думала, что он их принимает, а на самом деле  Павел избавлялся от таблеток всеми, доступными ему способами.  Он приходил домой в легком подпитии, «принимал»  таблетки, а я недоумевала, почему нет никакой реакции организма на них. Пока не поняла, в чем дело. Я попробовала поить Тихонова таблетками сама, измельчая их в порошок. Организм стал реагировать так, как положено в подобных случаях, но это перестало устраивать Павла. Кроме того, в доме стали раздаваться какие-то странные телефонные звонки. Со мной не разговаривали, а когда трубку брал Павел, то он уходил в другую комнату, плотно закрывая за собой дверь.
     Однажды ночью я проснулась от того, что мне приснился очень гадкий сон. Тихонова рядом не было, дверь в спальню была приоткрыта, а из гостиной на первом этаже раздавался его голос. Было два часа ночи. Я встала, чтобы прикрыть дверь, но так и застыла на пороге, услышав, что речь идет обо мне. Тихонов разговаривал с какой-то Анечкой, с которой в скором времени обещал встретиться. Я была представлена в разговоре «наивной чукотской девочкой», по уши влюбленной в него, не замечающей ничего вокруг, которая нужна для стирок, уборок, приготовления пищи и ублажения их сиятельства.
     Я вошла в гостиную. Павел, увидев меня, быстро закончил разговор и отключил телефон.
- Ой, Ариша, я тут с другом разговаривал.
- Я все слышала. Ты считаешь нормальным, обсуждать меня со своими пассиями? Я, конечно, в курсе, что себя ты ставишь выше всех, но на каком основании ты обо мне говоришь гадости? Я хоть раз сказала тебе, что без ума от тебя?
- Звезда моя, ты меня неправильно поняла.   
- А здесь и понимать нечего.
 Я взяла подушку и одеяло и легла на диван в гостиной. Через несколько минут ко мне подошел Павел, но я сделала вид, что сплю. Он что-то побубнил и ушел в спальню, а я лежала до самого утра, тщетно пытаясь уснуть.

Следующий день у меня был выходным. Я твердо решила перебираться домой, но, почему-то,  утром, встала, приготовила завтрак и потопала за продуктами на рынок, решив, что оставлять человека с пустым холодильником будет неправильно. Идиотка! Нужно было собирать вещи, и без оглядки мчаться восвояси.  Павел со мной не пошел, ссылаясь на то, что плохо себя чувствовал. Вернувшись с полной сумкой продуктов, я занялась обедом. Зазвонил телефон. Тихонов сказал:
- Если это меня, меня нет.
Я подняла трубку: - «Слушаю».
- Ну, здравствуйте.
По голосу и недовольной интонации поняла – Ольга.
- Добрый день.
- Позовите Павла.
- Его нет дома.
- А с кем я разговариваю?
- А, простите, с кем я разговариваю? – спросила я.
- Я – его жена.
- Законная?
- Гражданская.
- Тогда понятно.  Гарем Тихонова так активно пополняется, что, думаю, скоро все вакансии закончатся. А Вы, видимо,  главная любимая «жена»?
- Да! Любимая! – с вызовом ответила Ольга. - А Вы его давно знаете?
- Давно.
- Значит, Вы с ним встречались уже тогда, когда он жил со мной?
- Нет. Тогда мы были просто знакомы.
- Вы знаете, сколько я в него вложила? Скольким он мне обязан? – повысила голос собеседница.
- Не лучше ли Вам эти вопросы выяснить с Павлом?
- А где он сейчас? Мне нужно с ним встретиться.
- Позвоните попозднее, он должен скоро подойти.
     Я положила трубку и подошла к Павлу.
- Павел. Знаешь, мне надоело врать всем твоим «женам», и  больше я этого делать не буду. Звонила твоя самая главная. Она очень хочет с тобой встретиться.
- У меня одна жена – это ты. А если ЭТА еще будет звонить, трубку не поднимай.
- Здесь не видеотелефон, я не вижу, кто звонит, а номера определяются не все.
     Телефон звонил через каждые пятнадцать минут. Я готовила обед, и у меня не было ни времени, ни желанья на пустую болтовню. Примерно через час звонки прекратились.
     Я приготовила обед и пошла в комнату, намереваясь немного отдохнуть. Только я присела в кресло, как раздался звонок в дверь.
- Может, это Ольга? Она очень хотела тебя видеть.
- Ну, и пусть. Нас нет дома.
- А у нее нет ключа?
- Нет.
     Через секунду раздался звук отпираемого замка, потом торопливые шаги вверх по лестнице и на пороге возникла фигура высокой, «крепко скроенной», коротко-стриженной блондинки.
- Я так и знала. А говорите – дома нет.
     Я посмотрела на Павла:
- Ты говорил, у нее нет ключа. Может, выйдешь?
      Павел вышел и закрыл за собой дверь. Я встала и подошла к окну. И хотя внешне я выглядела вполне спокойной, внутри меня бушевал ураган.
     До моего слуха донеслись звуки, четко указывающие на то, что нехилая Оленькина пятерня отнюдь не нежно прикасается к личику Павлуши. Я подумала:
- Соваться не буду. Сами разберутся. Хотя, он этого, действительно, заслуживает, но я бы так унижаться не стала.
     Они разбирались минут двадцать, потом я услышала, как Ольга пытается войти в спальню, а Павел ее не впускает. Но, против лома нет приема, и Павлуша, получив очередную затрещину, отступил. Ольга, как галера под парусами, вплыла в спальню.
     Я смотрела в окно, когда услышала ее голос.
- Посмотреть хоть, на какое чудо меня променяли?
Я обернулась.
     По сравнению с Ольгой я почувствовала себя Дюймовочкой рядом с Трехдюймовочкой.
- Посмотрели?- спокойно спросила я.
- Да, уж. Восторга не испытала.
- Взаимно. Теперь можете быть свободны.
- Я бы Вам посоветовала, дорогуша, надеть на Павлушу пояс верности и намордник на рыло. А то он ни одной юбки мимо не пропускает.
- Благодарю. Я в Ваших рекомендациях не нуждаюсь. Все. Не смею больше задерживать.
     Ольга фыркнула и вышла из комнаты. Ей на смену вошел Павел.
- Ариша, я уйду ненадолго. Мне нужно по делам.
- Хорошо.
     Ольга не преминула ехидненько вставить свое слово:
- Я его надолго не задержу. Мы быстро управимся.
- Да, ради Бога. Лишь бы в радость.
     Они ушли, а я осталась с ощущением того, что меня выполоскали в грязи. Я позвонила Альке и вкратце  рассказала о том, что произошло. Она потребовала подробного отчета и через полчаса мы уже сидели в «Летучем Голландце».
     Я вернулась к Павлу около восьми часов вечера, его еще не было. Видимо, недолго, для него понятие растяжимое. В твердом намерении закончить этот дикий эксперимент над собой, я стала собирать свои вещи, но уйти сразу не могла, нужно было дождаться Павла, а то потом скажет, что я у него что-нибудь стащила.
   
           -------------------------------         
 
Павел пришел домой около полуночи, и что удивительно – совершенно трезвый.
- Павел, ужинать будешь?
- Нет. Я поел. Арина, присядь, пожалуйста. Нам нужно поговорить.
Я села.
- Слушаю.
- Я сейчас шел и думал о нас с тобой. Я решил – нам нужно расстаться.
- Отлично. Я сама об этом уже давно думаю.  Ну, и в чем проблема? Свои вещи я уже собрала, переночую в гостиной, утром уйду.
- Нет. Это нужно сделать сегодня.
- Но… двенадцать часов ночи.
- Ничего. Я тебе помогу. Завтра мне будет некогда.
- Понятно. Завтра ты будешь перевозить сюда Олю. Ну, это ожидаемо. Хорошо.
 Я еще раз тщательно проверила все вещи, вроде, ничего своего не оставила и чужого не прихватила (и на кой прах нужно было тащить сюда все свое «приданое» - многовато вещей-то получилось).
Подаренное мне Павлом колечко, сняла и аккуратно положила на полочку в прихожей. Туда же положила ключи от квартиры.  Ну, вот и все. Теперь  можно идти.
- Я надеюсь, ты мне поможешь?
     Павел стоял, опустив глаза.  Я вызвала такси, хоть и не далеко, но не тащить же все на себе. Минут через десять я уже была дома. Павел помог занести мои вещи в квартиру.
- Ну, все. Спасибо. Ты совершенно свободен.
Он обнял меня и прижал к себе крепко и нежно, как в начале наших отношений. Странно, но я не испытала ничего, кроме неприязни.
- Ариша, Звезда моя, прости. Ты ни в чем не виновата. Проблема во мне. Ты слишком хороша, чтобы тащить такой груз, как я.
- Знаешь, Павлуша, я много чего перенесла в этой жизни, много чего повидала. Но так, как ты, меня еще никто не опускал. По полной программе. Спасибо тебе огромное, потому что если бы не ты, я бы еще неизвестно сколько, витала в облаках. А теперь я буду более осмотрительной в отношениях с мужчинами. Всего тебе доброго.
- Прощай.
     Он ушел, а я разбирала свои вещи и ревела, сама не знаю, почему. То ли оттого, что я в очередной раз ошиблась? То ли оттого, что испытала такое унижение? То ли оттого, что в моей жизни опять образовалась дыра, и я не знала, как скоро смогу ее залатать.

       12 
На следующий день я проснулась поздно и долго валялась в постели, снова и снова перебирая в мыслях все, что произошло со мной в последнее время. Такой бешеный круговорот событий уместился всего в три с половиной месяца. Одно слово – «Торнадо». Все слишком резко началось и очень быстро закончилось. Тихонов, действительно, как торнадо, ворвался в мою жизнь, перевернул все с ног на голову, искорежил, изломал и умчался, оставив меня собирать по крупинкам то, что еще можно было собрать. В моей жизни наступил новый период. Вокруг меня образовалась пустота. Пустота в мыслях, в чувствах, в действиях.  Я отключила телефон и наглухо задернула шторы. Я целый день не вставала с постели и не хотела ни есть, ни пить. Я «ушла в подполье».  Никогда не думала, что такое может случиться со мной. Я всегда считала себя очень сильным человеком. Просчиталась. Время будто бы остановилось для меня. Видимо, моей Душе просто был необходим отдых. Но ближе к вечеру в моей голове что-то щелкнуло, будто какой-то тумблер переключился и я услышала голос:
- Все. Достаточно. Депрессия – это не твое! Нужно продолжать жить. У тебя есть цель. Иди к ней.
     С меня словно упал какой-то невидимый купол, под которым я жила последнее время. Я заплакала. Я ревела так, как  еще никогда в своей жизни. Но это были слезы очищающие. Я чувствовала, как с ними уходит все, что меня так тяготило. Как с каждой минутой моя душа становится светлее, чище, радостней и спокойнее. Я почувствовала, как силы возвращаются ко мне. Я снова захотела жить!
     Немного успокоившись, я позвонила Альке. Та примчалась очень быстро, видимо, только и ждала моего звонка. Хотя, конечно, ждала. Она, как никто понимала меня, и как никто, могла очень быстро привести меня в чувство.
     Алька набросилась на меня с поцелуями прямо в прихожей.
- Ариночка, милая, ты как? Я так за тебя переживала.
- Аленький, все уже в порядке. Ты уж прости, я не хотела тебя волновать, так получилось. Я даже сама не ожидала такой реакции. Наверно – старею. Ты проходи.
- Ой, не говори глупости. Ты у нас еще девочка-ромашка. Не помнишь, что ли - конфетка с изюминкой.
- Не ромашка, а скорее – одуванчик. Облетевший.
- Ой, да ну тебя. Ариш, что произошло-то? Я ведь толком-то ничего не знаю. Ты же мне ничего не говоришь. И телефон зачем-то отключила.  Девчонки меня уже достали – как да что, почему на работу не вышла? Я им сказала, что ты в отгуле. Ну, да ладно. Главное – жива.  Доставай бокалы. Сейчас напьемся и пойдем бить морды мужикам. Шучу.
     Мы поставили на передвижной столик вино, конфеты, фрукты и уселись на диване, так как разговор предстоял долгий. Пока я рассказывала Альке о том, что произошло, она то и дело прерывала меня возгласами, типа - « Вот гад! Вот сволочь!  Вот скотина! Убила бы!». А потом она заревела:
- Аринка, ты прости меня, дуру. Это я во всем виновата!
- А ты-то причем?
- Как – причем? А вот и причем. Это же я уговорила тебя встретиться с этим уродом.
- Аленький, сладкий мой. Ну, неужели ты думаешь, что если бы я сама этого не захотела,  то  стала бы с ним встречаться, тем-более – жить под одной крышей? Просто я устала ревновать Андрея. К тому же, он долго не появлялся. А мне хотелось, чтобы было, как у всех – дом, семья. Ты же знаешь, я всегда хотела иметь семью, а как-то не сложилось. Как развелась двадцать пять лет назад, так  что-то и не получается. Может, не судьба?
- Как это, не судьба? Очень даже – судьба. Просто твой принц где-то заблудился?
- Аль, какой «принц»  в моем-то возрасте? Ну, по меньшей мере – король.
- Точно – король! На фига тебе - графине, какой-то принц?

            --------------------------------            

Через несколько дней после того, как я пришла в себя, волею судьбы мне было необходимо пройти мимо дома Тихонова. Я поздно возвращалась домой, и бегать в криули у меня не было ни сил, ни желания.  Да и почему, собственно, я должна искать какие-то обходные пути? Отныне я делаю лишь то, что хочу сама и хожу там, где мне удобно. Я машинально посмотрела на окна. Одно из них было освещено, и я ясно увидела, что в столовой хозяйничала Ольга. И тогда я поняла, что Павел предпочел идти по более легкому пути. Ольга предъявила ему ультиматум, или она, или я. И он выбрал ее, потому что слабому мужчине всегда нужна сильная рука, пусть даже и на его физиономии. Павел прекрасно знал, что я никогда не буду бороться за право, находиться рядом с ним, я просто отойду в сторону. А Ольга будет отстаивать свои права всеми доступными ей методами.
     Ну, что ж? Каждый получает то, чего заслуживает.

     За последующие два года я ни разу не видела Тихонова. У меня было достаточно времени для обдумывания того, что произошло. Я смогла трезво оценить ситуацию и поняла, почему из всего своего многочисленного гарема он выбрал именно меня в качестве громоотвода. Все очень просто: я сама позволила ему так со мной обращаться. Выполняя все его прихоти, молча перенося обиды и унижения, я сама подвигла его на подобное поведение. Не нужно было молчать, не нужно было терпеть, а, наверно, нужно было, как Ольга – просто набить ему физиономию и уйти самой, сразу, как заметила сдвиги в отношениях. А я позволила растоптать и унизить себя. Я заплатила слишком высокую цену за желание иметь эфемерно-призрачное семейное гнездышко. И еще, с тех пор я стала просто ненавидеть ни в чем не повинные хризантемы. Причем, не только белые.

     Я сравнивала свои отношения с Андреем и с Павлом и находила очень существенную разницу. Не частые и недолгие встречи с Андреем приносили мне огромный заряд энергии, чувство того, что я любима и желанна. А это так важно для человека, знать, что ты кому-то нужен. Андрей очень мало говорил, но очень много для меня делал. А Павел, наоборот, очень много обещал, а ничего не дал мне, кроме недолгого сексуального удовлетворения в начале наших отношений. Нет! Я не права. Он дал мне очень много. Благодаря ему я поняла, что должна любить себя больше, чем  кого бы то ни было. Я поняла, что нельзя отдавать себя всю полностью, без остатка, никому, даже самому любимому человеку. Нужно, обязательно нужно оставлять хотя бы крошечный уголок в своей душе, куда нет доступа никому. И никому нельзя позволять унижать себя. Лучше оставаться одной, чем допускать к себе в душу кого попало. И теперь я точно знаю, что первое мнение о человеке – самое правильное.
     Я никогда не говорила «люблю» Андрею, потому что отгоняла это чувство от себя всеми доступными методами. И я никогда не говорила «люблю» Павлу, потому что не испытывала по отношению к нему ничего подобного.
     Я посвящала стихи Андрею, потому что мои чувства не умещались во мне, они требовали выхода. И никогда, ничего подобного у меня не возникало в отношении Павла, потому что рядом с ним моя душа спала.
     Правильно сказал мне Андрей при нашем последнем телефонном разговоре, что невозможно построить прочные отношения без любви. Я это очень скоро поняла и могу добавить, что без любви невозможно построить вообще никаких отношений.
     Когда-то Андрей просил обращаться к нему, если понадобится его помощь. Но я не стала ему звонить ни тогда, сразу после разрыва отношений с Павлом, ни после, по прошествии долгого времени. Я не хотела видеть его сочувствующий взгляд и боялась увидеть удовлетворение в его взгляде, от того, что я так быстро наигралась в семью и прибежала искать укрытия под его сильным крылом. Я знала, что у меня достаточно жизненных сил, чтобы самой справиться со всеми трудностями и оказалась права.
     Я, как сказочная птица Феникс, сгорела дотла и вновь возродилась из пепла, став еще более сильной, мудрой, уверенной в себе.

      13         

 После того неожиданного звонка, который разбудил не только меня, но и мои, почти забытые воспоминания, прошло примерно месяца два. В один из, не по-мартовски, теплых и солнечных дней, я отправилась в центр города, где через некоторое время намечалось открытие очередного филиала нашего «Лотоса». Нужно было посмотреть, как продвигаются дела и побеседовать с персоналом. Когда все текущие вопросы были улажены, я решила забежать перекусить в ближайшее кафе. До кафе оставалось не больше двадцати метров, когда я, подняв глаза, чуть не остолбенела. Ко мне навстречу, как яхта под парусами, несся Тихонов в своем неизменном черном пальто нараспашку. От неожиданности я слегка опешила, но вздохнув по глубже, взяла себя в руки.
      Он был слегка пьян, но не настолько, чтобы ничего не соображать.
- Аришка! Звезда моя! Я так рад тебя видеть!
     Тихонов бросился ко мне, пытаясь заключить в свои объятья, но я отвела его руки и отошла в сторону.
- Привет. Но, в отличие от тебя, я не испытываю радости от нашей встречи.
- Ариша. Ну, ты прости меня. Я ведь только, после того, как ты ушла…
- Точнее, как ты меня «ушел».
- Ну да. Прости. Так вот, я только потом понял, какой я был дурак. Давай все вернем. Ведь нам было так хорошо вместе.
- Нам? Ты ничего не путаешь? Это тебе было удобно со мной. И ничего больше. Ты знаешь, у меня нет ни малейшего желания, разговаривать с тобой. И вообще, мне некогда.
- Ариша! Подожди. Ну, прости.
- За что? За то, что произошло? Так за это я тебе, наоборот, очень даже благодарна. Если бы не ты, я бы до сих пор витала в облаках. А так… я уже довольно прочно стою на земле. Спасибо тебе. Огромное. И прощай.
- Ариша, ну хочешь, я встану перед тобой на колени?
 И, не дожидаясь ответа, он плюхнулся около меня на колени и стал хватать меня за руки и за ноги, пытаясь обнять. Такого поворота я не ожидала и стала отбиваться от его назойливых приставаний.
- Прекрати. Не позорь себя и не смеши народ.
     И вдруг я почувствовала на своем плече чье-то твердое прикосновение. Подняв глаза, я увидела незнакомого мужчину, который смотрел на меня с мягкой улыбкой. Он чмокнул меня в щеку и шепнул:
- Спокойно. Все в порядке.
     Затем, все еще крепко обнимая меня за плечо, он спросил:
- Милая, что здесь происходит? Это кто?
И не дожидаясь ответа, обратился к Павлу:
- Эй, клоун, ты кто?
Тот обалдело переводил взгляд с меня на незнакомца, пытаясь сообразить, в чем дело.
- А ты кто?
- Я – муж. Да, милая?
 Он лукаво посмотрел мне в глаза.
Я, все еще находясь в ошалелом состоянии, мяукнула: «Да». И покачала головой в знак согласия.
- Значит, ты и правда – не одна?
- Я же тебе говорила.   
Незнакомец  довольно твердо взял Тихонова под локоток и приподнял его с земли.
- Да ты вставай, вставай. Не ровен час, простудишься. Ведь не лето на дворе.
 Тихонов поднялся с колен и внимательно посмотрел на наши руки.
- Говоришь, муж? А где же кольца?
     К этому времени я уже почти пришла в себя:
- Знаешь, благодаря тебе, у меня появилась стойкая аллергия на золото. Тем-более, на золотые обручальные кольца. И еще – на хризантемы, особенно белые. Они мне никогда не нравились.
И улыбнувшись незнакомцу, взяв его под руку, я сказала:
- Пойдем, милый. Нам пора.
 Аккуратно обойдя Павла, мы пошли по направлению к кафе. Меня трясло, как грушу, и я с трудом переставляла ноги, стараясь, чтобы никто, кроме меня, не замечал моего состояния. И очень хорошо, что незнакомец был рядом. Он, словно вселял в меня силу и уверенность, что все плохое уже позади. Он спросил:
- Вы куда-то шли до встречи с этим типом?
- Да. В кафе.
- Так в чем же дело? Не откладывать же это мероприятие из-за какого-то неуравновешенного товарища? Идем в кафе?
- Я уже, вряд-ли, смогу что-нибудь проглотить.
- Ну, а вот это – напрасно. Ваш желудок ни в чем не виноват.      
Немного помолчав, он спросил:
- Это ничего, что я вмешался?
- Что вы! Наоборот. Я Вам очень благодарна. Не знаю, как бы я выпуталась из этой ситуации, если бы не Вы.
- Я рад, что сумел помочь. Кстати, меня Юрий зовут. А Вас?
- Арина. Арина Шереметьева.
- Очень приятно.
- И мне – очень.
                -----------------------------------
            
Как-то незаметно пролетело еще пару лет. Городок у нас небольшой, поэтому новости разносятся очень быстро.
     Андрей открыл еще одно кафе. Он, по-прежнему, живет со своей супругой, но периодически меняет любовниц.
     Ольга ушла от Тихонова, видимо, устав от его закидонов, а он совсем спивается, распродавая за копейки свое имущество и картины, жалуясь всем подряд на неудавшуюся жизнь, полное одиночество и всех его баб, которые ему эту жизнь испортили.
     Альбина поменяла место жительства, перебравшись с Петечкой в Германию, где открыла свой Салон. А я, выкупив ее долю, стала полноправной и единственной владелицей «Лотоса». В скором времени я собираюсь открыть еще один Салон, и у меня для этого есть и силы и возможности.
     Живу  я в прекрасном уютном коттедже  в зеленой зоне пригорода. Свежий воздух, прекрасный вид из окна, тишина и покой, и с ужасом  вспоминаю свою малометражку, в которой прожила  почти тридцать лет.

    После расставания с Павлом я даже не думала, что в моей личной жизни  может еще что-то измениться. Жила, сконцентрировавшись на работе, на детях и внуках, совершенно забыв, что есть еще и другая сторона жизни, что ни в каком возрасте люди не застрахованы от удивительных встреч и переживаний, способных всколыхнуть их - давно забытые (или специально заблокированные) чувства. Недаром же Пушкин сказал: «Любви все возрасты покорны»… Только в зрелом возрасте она совсем другая, не такая, как в юности, когда все впервые и все еще впереди. Сейчас это чувство, на мой взгляд, более глубокое, более осознанное. Да-да, именно, более осознанное, потому что с высоты прожитых лет и пережитых ошибок мы уже не несемся, закрыв глаза, в неизвестность, не боясь получить синяки и шишки, зная, что все это в скором времени заживет. Мы уже обдуманно подходим к краю обрыва, внимательно изучая, как и где помягче приземлиться, если вдруг что-то пойдет не так.
     И сейчас я счастлива! Потому что со мной рядом находится именно такой мужчина, о котором  я мечтала давным-давно – умный, надежный, верный, любящий, заботливый и, самое главное - любимый. Мужчина, вложивший немало времени и терпения, вытаскивая меня из болота, в котором я застряла, благодаря своей глупости. Мужчина,  вдохнувший в меня веру в себя любимую и в то, что все в наших руках – мой Юрий!




2005г.