Сфинксы

                "Вот родился я зеркалом темной воды
                Затаив в глубине отражение рук
                Танец зыбких теней листьев
                Кроны серых теней веток
                Настроеньем реки неспокойных ветров"

   ...Хуба-Буба вздрогнул и потянулся, разбуженный мохнатой поступью кота по одеялу. Из форточки несло утренней сыростью: смесь прелой кожуры бананов с нефтяным бизнесом. Полунаркотическое зелье.
   Кот чихнул, Хуба вяло сполз на пол и сразу стал вспоминать кому и чего он сегодня должен.
   Список был длинным.
   А кто должен ему.
   Список был еще более длинным.
   Нет, надо все-таки спросить Совесть. Так, где она там дрыхнет в этом году, зараза?!
   Он, задумчиво почесываясь и нехотя поскребываясь, полез в шкаф...

   ...Хуба-Буба вышел в Галерею Сфинксов, запирая дверь и все еще слыша жуткий вой и скрежет тысячи маленьких коготков изнутри платяного шкафа: там вовсю буйствовала никак не угомонящаяся Совесть. Дернул же черт разбудить... с утра-то пораньше!
   Он ощупал бинты на ссадинах и царапинах, с содроганием вспоминая вцепившееся в него в мягкой полутьме, пахнущей пальто и шляпами, злобное чудовище.
   "Нет более гнусного обманщика, чем Зеркало",- горько думал Хуба, вспоминая свою физиономию в шкафу.
   Брр...
   Какой ужас.
   ...Из всех квадратных проемов по углам и поворотам Галереи на него смотрели Сфинксы, озаряемые квадратными светильниками.
   Кого только тут не было:
   Сморщенная старуха Брюзжиния;
   Очковая Змея в кимоно, мини и с драконом на колготках;
   Длинный тощий бомж по кличке Лейтенант, гость Змеи;
   Влюбленная Швабра;
   Доисторический пижон в пенсне по кличке Реликт;
   Местный вампир Митюня;
   Алконафт Мазохеев, романтик с Большой Получки;
   Гражданин турецкоподданный Обд-Дувал Обмухлюев, уличный торговец;
   Скрипач Коко, которого только что вернули, отмытого и подчищенного, из турнэ, где он демонстрировал высокое искусство Игры На Нервах;
   Кошка кухонная Барбаросса;
   И наконец грозный страж порядка во всей этой шатии фараон Конституций, известный в криминальной среде как Костя Доллар.
   Жуткий вой из платяного шкафа разносился на полдома.
   Сфинксы злобно шипели, роняя слюну. Там, куда жидкость капала, старые доски полов курились парами марихуаны, беломора, валидола или выпивки.
   Хуба поспешно продефилировал в конец Галереи, смутно мечтая, когда же ей наконец присвоят звание Галереи Покойников.
   Или хотя бы уж Галереи Чертей с Ведьмами.
   С последними во всяком случае куда легче найти общий язык.
   Он влез в кожу и облегченно грохнул дверьми, взвизгнувшими, как схваченная за задницу Влюбленная Швабра.
   Стенки пролетов искрились презрительными плевками, выполненными в обрамлении художественного мата.
   Улица оживленно щебетала скрипом полуосей с кларнетом мерно тикающих многоцилиндровых. В вышине томно мерцал розовый в серую полоску (вчера зеленый в иссиня-красную) Смог, в нем радостно нежились ветви деревьев.
  -Дай прикурить.
   Это еще один Сфинкс: Примитив из Подворотни, Повелитель Мусорных Бачков. В руке, недавно отреставрированной после традиционной воскресной драки- хабарик какой-то дорогой сигары.
  -Что, улов?- Хуба дал.
  -Богатый жилец пошел,- просипел Сфинкс, с наслаждением затягиваясь;- Как ты. Троечку дашь?
   "Троечка"- это три штуки. Халява по мелочи. Буба поразмыслил.
  -Нет... У меня сегодня разборка с Совестью вышла, и я жаден,- он отпустил Красноречивый Плевок, давая понять, что дальнейший базар опасен.
  -Понятно,- Примитив шмыгнул в подворотню в поисках другой халявы, возможно, покрупнее.
   "И еще я встречаюсь с куда более ценными Повелителями, чем ты",- молча заключил Хуба, имея в виду Повелителя Дензнаков, Повелителя Директоров, а также Владыку Сети. Какой именно Сети- он не знал: не его ума дело.
   Денег просто так не бывает.
   Правда, деньги Хубы- сущая мелочь в сравнении с богатством хотя бы рядового Придворного Сфинкса любого из означенных Повелителей. Такой Сфинкс, в отличие от него, жил в Новых Квартирах, и роспись на лестничных клетках там выполняли отнюдь не плевки, а в холле сидел Сфинкс Швейцар. В позолоте при канделябрах.
   Но лучше быть Хубой- чем Сфинксом Пролетарием из соседской Галереи.
   Его передернуло при воспоминании.
   Нет, к работе его никогда не тянуло. Есть куда более приятные способы приложить свои таланты.
   ...В радужной воде ловили кайф утки. Многоцилиндровые опыляли копотью нижние части зданий вдоль каналов и улиц. Вдали грохотали краны, вблизи- Асфальтогрыз.
  -Вву-у-ы-ыы,- завывали Тролли, битком набитые всевозможными Сфинксами. Толпа из Сфинксов бормотала и шуршала, отдельная группа ее, выделившись, источала непомерные восторги в адрес Позеленевшего непонятно отчего Каменного Человека с Позеленевшей непонятно отчего Каменной Лошадью. Хуба критически окинул взором монумент. Нет, не понимал он этих восторженных. Чего тут особенного? Голый мужик с лошадью, только и всего. Кому нужен голый мужик- пусть идет в баню. А кому нужна голая лошадь?..
   Хуба нырнул в ближайшую закусочную и сунул под мышку завтрак: цыпленка табака. Как-то он упорно пытался отыскать в цыпленке табак. Так и не нашел. Странное блюдо. И птичка некурящая...
  -Вввы-уу,- завывали машины, проносясь через мост. Обладатели потертых и помятых с завистью смотрели на обладателей непотертых и непомятых, а те в свою очередь с черной злобой глядели на сравнительно редкие порше, хаммеры и бентли. В адрес их всех вместе взятых смачно плевались Сфинксы- пешеходы.
  -К Новому Году- новый автомобиль!!!- восторженно брызгала слюнями реклама из чьего-то аудио;
  -Коззлы-ы,- завывал Боб из другого аудио;
  -А мы такие кореша!- хрипел Сфинкс-уголовник из третьего;
  -Кря, кря!- завершали какофонию обожравшиеся мокрыми батонами утки под мостом.
   Хуба задумчиво ощупал в кармане ключи от собственной машины, подумывая в очередной раз, не выкинуть ли наконец все это хозяйство вместе с самим собой с моста.
  -Философский вопрос,- задумчиво шепнул ему с вышины то ли Бог, то ли черт.
  -Хм,- хмыкнул Буба и, перегнувшись через перила, плюнул в воду.
   Мутная рябь жидкости непонятной природы под ним вдруг успокоилась, а утки, словно испугавшись плевка, прыснули в стороны.
   Воздух ощутимо потемнел а Хуба застыл, как парализованный, тупо глядя в воду.
   Муть медленно и мощно закружилась, расходясь из глубины к поверхности крутящимися вихрями; вихри рвали ее на части и разметывали, как клочья грязного тумана; поверхность при этом хранила гладкую невозмутимость зеркала. Грязь расходилась, освобождая чистую прозрачную воду, словно чужеродный дурной туман; в зеркале воды вдруг засияло небо без признаков смога, глубина стала синей и чистой настолько что до мельчайшей детали обозначилось дно; на дне возлежал сивый ил, торчал металлолом с кусками бутылок и затонувших любителей батонов.
   Но и грязнокоричневый пейзаж дна быстро разметал вихрь, и стал виден песок. Каждая песчинка. Мелкие камешки, над которыми мелькали редкие мальки.
   "Странно- мальков не тронуло,"- мелькнула в мозгу Хубы удивленная мысль.
   Омут кристально чистой воды некоторое время оставался нетронутым, видимо, давая Хубе осознать весь контраст грязи с нею. Утка заплыла на зеркало, чуть взволновав его спокойствие, и замерла, тоже завороженная.
   Рыбины вдруг укрупнились, среди них появились экзотические создания, которых Хуба, несмотря на все свои познания в фауне, отродясь не видывал даже на картинках.
   Рыб сменила медуза, медузу- большие диковинные водоросли, а цвет песка перетек в ослепительно белый. По песку полз краб, таща оторвавшийся от водорослей диковинный плод. "Это даже не современный океан,"- посетила Хубу очередная мысль.
   Дно вдруг прянуло вниз; над ним поплыли полосы колоний каких-то растений, цветущих мелкими белыми цветками; на все это легли сполохи оранжевого пламени- видимо, где-то ТАМ был закат.
   И тогда в потемневшей глубине появился ВЗГЛЯД.
   Буба, оторопев, сначала не понял, что на него глядят два красноватых глаза, расставленные в ширину метра на два. Взгляд хмуро и недоброжелательно пронзил Хубу, отчего его волосы дружно встали дыбом; появившийся чуть ниже рот, обрамленный зеленой растительностью, похожей на бороду, смачно сплюнул. На гранитной стене появилось пятно едкой бурозеленой плесени, от пятна во все стороны зазмеились трещины.
   Рот спросил:
  -Че, делать нефиг?!
  -Изз...ввините,- едва сумел выдавить из себя Хуба,- я ненаро...
  -Знаем,- прервал рот,- все вы ненаро!
   И замолчал.
   Хуба почувствовал себя маленьким, как таракан, ничтожненьким, как блоха, обиженным и обидевшим как нашкодивший кот одновременно.
   Лицо существа все так же хмуро издало горький тысячелетний вздох. Утка на воде нервно пискнула.
  -Смотри...
   И пропало.
   Дно исчезло, на его месте осталась только бездонная синяя глубина со звездами.
   "Все, кто смотрят на небо из воды, даже днем видят звезды,"- вспомнил Хуба.
   В бесконечной синей глубине появилась темная точка, приблизилась, превратилась в пятно; и развернулась незнакомым пейзажем: морское побережье, леса, ленты рек. Диким пейзажем: ни тени и ни намека на присутствие человека разумного. Ни строений, ни дорог, ни развалин, ни следов... Нет: следы-то есть.
   Белый песок, отпечатки босых человеческих ног, рядом- чьи-то звериные...
   Око развернулось: огромная зверюга размером с небольшое здание катает на спине... влюбленную парочку. Парочка явно хихикает и болтает ногами; зверюга по ходу экскурсии вынюхивает что-то в кустах. По песку шествует лев, выглядящий так мирно, как выглядит шествующий по одеялу домашний кот. На мелководье плескаются дети, не обращая на "кота" ни малейшего внимания; с ними плескается кто-то еще семейства звериных. В брызгах не разобрать.
   Но ни зонтиков, как принято на пляже, ни площадок, ни намека на строения. И ни на детях ни на парочке ни намека на одежду. Дикая песчаная коса и дикие джунгли. Появились еще люди: на этот раз с украшениями, но и только.
   "Как они скрываются от дождя?"- мелькнула мысль.
   "А зачем от дождя скрываться?"- пришел ответ.
   "А как они защищаются от врагов и болезней?"- еще больше удивился Хуба.
   "А зачем им враги и болезни?"- пришел еще более странный ответ.
   Наконец Хуба с трудом углядел в глубине леса и творения рук человеческих: и понял, ПОЧЕМУ это никак было не разглядеть сразу.
   Никакой геометрии. Никаких дорог и машин. Все необычно: и домами это сложно назвать- что-то подобное Хуба видел на фотовыставках работ художников, использовавших в своих творениях природу. Творения полностью сливались с нею! Были ее естественной частью. Не имели никаких ограждений и ничего приближенного по смыслу к защите и нападению.
   В этом мире нет войн.
   Все звери в городах людей чувствуют себя как домашние кошки- если ЭТО вообще можно назвать городами! Конечно, у человека в отличие от зверей есть фантазия- он и воплощает ее в жизнь, не озабоченный ничем иным.
   "Если это не больная фантазия,"- поддел голос.
   "А холод, зима?"- остался еще один весомый аргумент у Хубы.
   Голос рассмеялся. Дикий Рай с огромной скоростью ушел вниз, мелькнули облака, глобус мира развернулся, дойдя до территорий покрытых снегом. И снова Око спустилось.
   Вот это более знакомый пейзаж: огромные ели, не менее огромные кедры, промелькнувшая в дупло белка. Медведи сейчас спят. Тоже ни малейших черт, по которым привычно отличать цивилизацию.
   "И где люди?"
   "Отгадай загадку,"- возник ответ.
   По снежной тропе шли трое: мужчина, женщина и ребенок. Деревья вокруг были настолько большими что внутри ствола неровен час квартира поместится. Сколько им лет? Сколько лет этому миру? У людей севера не было одежды: ее заменяла мягкая густая шерсть. Снежные Люди.
   Пещерные Люди. Люди Долин.
   "Человек не произошел от обезьяны?"- задал изумленный Хуба глупый вопрос.
   "Три расы разумных, не пошедших вашей дорогой, оградили от вас свой мир. Еще одна раса, пошедшая вслед за вами, была уничтожена в войне. Ныне сложно найти мир более нищий чем ваш,"- подытожил голос. И грубо вернул Хубу на набережную.
   Хуба замотал головой, оглох от резко вернувшегося в уши уличного грохота и снова взглянул в воду. В радужных разводах колыхались и крякали утки.
   "Глюки",- подумал он и даже расстроился.
   "Глюки?!- донесся под плеск птичьих лап знакомый голос,- Глюки, хм! Все вы..."
  -Козлы,- опять крайне удачно вставил Боб голосом еще одного аудио. Хуба с сомнением потрогал свой череп на предмет проверки наличия наростов, не соответствующих гордому званию Хомы Разумного. Коль живеш, по всем подозрениям, в преисподней меж грешников- всякое, мабуть, мерещится...


                Пояснение.
                Ненормативный Сказочный Жаргон:
                Тролли- троллейбусы;
                Боб- Б.Гребенщиков, есть у него такая песня: "И я говорю, что
                думаю- козлы!"
                Галереи Сфинксов- сами догадаетесь;
                Ну, чуть извиняюсь пред Чтецом- Древнепитерская Сказочная
                Реальность слегка преувеличена в целях усиления Контраста. Слегка
                - совсем чуть-чуть.