Про Машу и клички

Маша любила мужчин. До определенного времени и мужчины любили Машу. Но как-то де-то стопорнулось и Маша потерялась. Первая Машина любовь никак Машу не называла. У него были крутые китайские электронные часы с калькулятором, и сам он был золотой камень. Но машина мамка узнав про этот рОман быстро изолировала Машу, отправив в село к бабушке бычкам хвосты крутить. Сельские бычки нравились Маше своей молчаливой напористостью. Затем Машу потянуло на восточную экзотику. И у Маши впервые появилась кличка «зайка». Она ей не нравилась, потому что звучала как «б…ть ушастая». Зайка со временем трансформировалась в зайчика, а затем в заёсика. «Ппц…» подумала Маша и сделала ноги. Главным критерием при выборе мужчины стал вопрос языка. «Хочу говорить со своим мужчиной на одном языке. И никаких акцентов!» Сказано-сделано.Шикарный славянин с примесями иорданских вод по материнской линии звучал только по имени отчеству. Сама же Маша превратилась в Марусю. Она бегала среди берез и сосен ,перебрасывая свою русую косу с плеча на плечё. Но вот незадача, славянин оказался еще бОльшим азиатом, чем восточный принц. Иногда в моменты мужниного гнева она забивалась под лавку и наблюдала оттуда неземную варварскую красоту. «А красивый же гад!». В итоге варвар спер, как положено у нее колесо удачи модели ВАЗ четверка синего цвета, оставив  маленькую стиральную машинку Канди. И был таков.
И о чудо, через восемь лет стирки в окно к Маше таки влезло чудо таки выросшее в иорданском квартале, но тщательно замаскированное под казака. «Шото как-то нелепо» - подумала Маша. «Ну, раз в окно, пусть будет солнышком» - щелкая семечки, решила Маша. Но Солнышко светило, но не грело. Когда у Маши кошки скреблись на душе, Солнышко пряталось за тучи. Никакого контакта. У Солнышка была своя Маруся и свой багаж проблем. Иногда Солнышко давало Маше взаймы денег с четким условием ввернуто до 15-го числа. При этом солнышко крысятничало в Машином холодильнике и тырило мелочь по карманам. От продуктов купленных Солнышком у Маши начиналось несварение желудка. Глядя на Солнышко, на ум Маше приходил анекдот «Абрам, тебе Изя должен три рубля? Так вот он тебе их не отдаст! Спи Изя, теперь пусть Абрам не спит». И как Изя Маша спокойно засыпала. «Никто никому не должен. Мне сладостно, что мы врозь…»
Иногда Маша вспоминала усатого варвара с молоком на губах и голубыми глазами. Тосковала по тем дням. Но одна гадалка ей сказала, что их пути-дороги разошлись. Он по колено увяз в земле, а Маша вспорхнет, и будет летать. И сидит теперь Маша в своей избе-читальне и ждет, когда ее Ласточкой назовут при всем ее лишнем весе и грузе жизненных проблем. Вот такая, блин, история:)