75. В. Агошков. Школьный стан. Обретение Рубежа-7

75. В.Агошков.Школьный стан.

Обретение Рубежа

часть-7

Заслал отец сватов. Мать согласилась, так как в семье родителей росли ещё три дочери, но уже от другого мужчины. Если моя мать – Егоровна, то тётки – Лида, Дуся, Рая – Николаевны. В 1937 году отец и мать расписались. И мать из села Луплено, бывшей Покровской волости, переехала жить в хутор-деревню Редькино, той же Покровской волости. Это был год великих доносов.

17 января 1938 года, когда окрепшей Советской власти шёл 21-й год, моего отца взяли органы КГБ, как обвинённого кем-то из местных полудурков «врагом народа».
 
К счастью, нашёлся и у отца покровитель, местный бедный житель, Николай Николаевич Студенников (если мне не изменяет память!) Он заступился за него, заявив, что отец никогда не был кулаком и не выступал против Советской власти. Через два месяца и два дня отца выпустили. Но всю жизнь он будет жить с этим клеймом.

Любопытно, что родители рассказали мне об аресте отца лишь после армии, где-то в начале 70-х годов. Молчали и соседи, и жители Редькино. Никто не обмолвился мне о том, что, мол, твой отец «такой и сякой, подкулачник и враг народа!» Понимали, что от такой беды никому никуда не скрыться!

Усадьба Н.Н. Студенникова и наш родовой корень находятся рядом. Можно допустить, что наши деды-соседи ладили между собой, и один помогал другому, более бедному. А это потом вернулось сторицей – спасением жизни моему отцу. Кстати, и мой отец потом ходил на все свадьбы к многочисленным де-тям Студенниковых, бесплатно играя на гармошке!
 
На снимке:Отец, справа, закончил войну в Австрии.

Во время войны с немцами у матери уже было две дочери: Нина и Оля, старшей – года три, младшей – полтора. Редькино, по рассказам той же бабки Дарьи, было оккупировано «миролюбивыми» чехами. Когда поступил приказ расчищать дорогу, то мать из-за болезни девочки не пошла с лопатой на трассу, а осталась дома. Вскоре пришёл местный староста с чехом и посадил мать за непослушание в холодный и сырой подвал на трое суток.

Поскольку малолетних детей оставить было не с кем, то взяла их мать с собой. Вскоре дети заболели скарлатиной, а лечить в подвале было некому; и убитая горем мать отвезла их те-ла на санках на кладбище в Хотетово...

Отец 23 июня 1941 года был взят в армию, хотя срочную службу он не проходил, как «ненадёжный элемент». Первоклассный тракторист, он и в армии служил на мощном тракторе, кажется, «С-100». Был направлен под Вязьму, которую вот-вот могли взять немцы. Вместе со всеми отступал, чуть не попал в плен, но вовремя ночью уехал в сторону Москвы. Начальства рядом никакого не было – полный бардак!

Мог отец, как «несознатель-ный кулак» повернуть и домой, что многие солдаты, кстати, и сделали, но упорно двигался в сторону столицы. Знал и верил, как правнук ратников, что под Москвой немцам дадут отпор!

Под столицей делал аэродромы. А потом возил снаряды на передовую. Несколько раз за ним гонялись фашистские самолёты, но, к счастью, их бомбы и осколки пролетали мимо.
Особенно часто отец вспоминал бой за Днепр, когда он ехал на тракторе со снарядами по длинному понтонному мосту, качавшемуся из стороны в сторону.

Кабина трактора была дополнительно обшита железом, о которую несколько раз ударялись пули. Летали с рёвом самолёты, но Бог был на стороне отца, ставшего во время работы в «Вагонном депо» станции Орёл … атеистом. То было влияние не только одного умелого пропагандиста, честно отрабатывавшего свои большевистские деньги, но и реалии войны. Отец часто видел, как вражеские пули и снаряды убивали наших верующих солдат!

Воевал батя хорошо, имел награды. Особенно он гордился медалью «За отвагу», которую я в детстве потерял. Потом он нашёл где-то другую, отчистил её от копоти времени и постоянно носил на пиджаке вместе с другими наградами, несмотря и на горбачёвский «пофигизм» – хранить ордена и медали в сундуке…

В июле 1943 года Становой Колодезь и Редькино оказались в центре боёв. Мать вместе с соседками пряталась по оврагам, несколько раз рядом с женщинами пролетали пули.
Советские солдаты с криками «ура!» брали высоту – это самое вышнее место.

Говорили, что на колокольне Волниковской церкви сидел немец, прикованный цепью. Много солдат наших он покосил из пулемёта. Мать рассказывала, что всё поле от Редькино до Волниковки и Луплено было усеяно трупами наших солдат.

В числе освободителей Станового Колодезя был и писатель А.И. Солженицын, шедший со стороны Новосиля.

После войны отец работал помощником машиниста тепловоза в «Вагонном депо» станции Орёл, а жил в деревне Редькино.

Н.С. Хрущёв не только оштрафовал его на 60 с лишним рублей «за овцу и поросёнка», но и отрезал землю – «раку по фраку». Оставил всего 5 соток. И сейчас на городской даче пять соток – это ничего. А жить в деревне с таким огородиком – смех и только! Самое главное – отрезанная часть огорода никем не засевалась и не распахивалась.

см.8

(С) В.И. Агошков