Ради нескольких строчек в газете

В конце семидесятых годов получил я из Узбекистана посылку от сослуживца – умницы и энциклопедиста Бориса Муксинова. Думаю – счастье тогдашнего советского востока, что у него были люди покроя этого человека. Не знаю, как сложилась судьба Бориса теперь , - а и жив ли он? – но думаю, что таким людям не осталось места в постсоветском мире.
Но речь моя сегодня – не о Муксинове. Хочу поговорить о районных газетах.
В той посылке оказалась дыня, завернутая в газету Кокандского района – орган тамошних райкома и исполкома депутатов трудящихся. Я тогда сам работал в новооскольской районке, и потому с жадностью набросился на продукт далеких узбекских коллег.
Имею в виду не дыню, а газету, конечно.И по мере того, как читал сей шедевр, напечатанный на русском языке, приходил в настоящий восторг.
Послушайте. К тому времени, мне казалось, я уже всё знал о советской Средней Азии. О том, как тамошние пионеры с песнями и радостью на лунооких лицах собирают пахту – хлопок по нашему, как акыны, бренькая на балалайках, сделанных из дыни, славят Кремлёвских мудрецов, а в Тадж-Махале под стотонной плитой спит вечным сном жестокий Тимур. А когда его потревожат – начнётся третья мировая война.
Да, ещё знал, что Гимн Советского Союза, держа карандаш с другого конца, вместе с нашим Михалковым написал их великий поэт Эль-Регистан.
Но когда я прочитал газету Кокандского района Узбекской ССР, я понял, что до этой газеты не знал о Средней Азии ничего.
Ну, прежде всего, газета честно сказала мне, что русского языка в Коканде не знают. Тот, на каком она сама была написана, лишь узбеком мог казаться русским. Ну, Бог с ними, стилистическими ошибками. Я и так понял, что на небе ярче всего светит товарищ Рашидов – Первый секретарь ЦК тамошней компартии. А Луна там – первый секретарь райкома. Переврать фамилию не хочу за давностью лет, но там ещё и звёзды сверкали в виде секретарей колхозных парткомов. Все они, как один – уважаемые, достойные партийцы, днём и ночью живущие в заботах о светлом будущем Советского Узбекистана.
А заметка, под заголовком «И шерсть полетела!», меня даже поманила, как настоящий газетный фельетон. «Какого-нибудь стрелочника расчихвостили!» - подумал я – и ошибся. Вы не поверите, но заметка сообщала о том, как племенных тонкорунных овец перевозили на высокогорное пастбище в вертолете.
Вы сейчас думаете – чего это он забрался в облака, обещал ведь о районных газетах?
Будет и о газетах. Только сейчас – ещё одно маленькое отступление.
Вы можете со мной спорить, можете крутить пальцем у виска, подразумевая меня, но я скажу то что думаю. А думаю я, дорогой читатель, что близкий нашим сердцам Советский Союз ни куда не делся, и мы так и живем все эти годы в нём, родимом . Это впервые ельцинские годы казалось, что Союз рухнул. Всем казалось, и даже Америке.
Не –е –е… Устоял. Причем, не потеряв ни в границах, ни во влиянии, ни в силе. Он просто сбросил с могучих плеч идеологическую шелуху и , отпустив в небо белого голубя, взял в руки суковатую дубину.
За двадцать лет в бывших союзных республиках осознали, что мягкая рука Москвы намного бережливее и ласковее жёсткого кулака местных панов и баев. От Москвы, до самых до окраин и поныне Московского государя считают главным, и баи всех доходов и расцветки едут на утверждение к нему – белому царю.
Москва, как и пятьсот лет до того дает работу, защиту и чувство единой семьи молдаванину, киргизу, узбеку и латышу.
И путинская вертикаль власти, как система советов в брежневские годы, опутывает все города и веси бывшего и нынешнего Советского Союза. И власть у нас одна, и язык, и враги общие.
И мощь нынешнего Советского Союза только крепнет.
Но крепость его теперь имеет иной уровень опоры. Это – одичание, бескультурье, устранение всякой моральной планки.
Нынешний Союз становится братством народов одичавших, обозленных, вновь согнанных за высоченный забор оруэлловского скотного двора.
А лучшим документом, по которым выжившие люди грядущих эпох будут судить о нашем дне, остаются районные газеты.
Как ни странно, но ни времена перестройки, ни лихие девяностые, ни бессовестные двухтысячные не смогли закрыть сих летописей нашего времени.
Я вижу в этом необычайный героизм сотрудников районных газет. Здесь работает, как работало ещё со времен петровских «Ведомостей» железное правило журналистики : «Пусть умрут все сотрудники разом, пусть случится конец света - но газета должна выйти в срок!»
И она выходит! От того же Коканда, до Бендер и Анадыря, до Кандалакши и Нового Оскола.
Но, братцы…!
Прошло почти сорок лет с той поры, как я читал узбекскую районку, развернув дыню. Я тогда смеялся, ибо по уровню она была с нашей газетой «Вперед» - как букварь с журналом «Вопросы философии».
И вот я держу ту же «Вперед» за 30 октября 2012 года.
Нет, районки надо сохранить, во что бы то ни стало. Ибо уровень культурной катастрофы можно зримо увидеть, лишь читая эти многострадальные листки нынешней российской летописи.
Если та узбекская газета была слабой, то нынешняя «Вперед» - откровенно убогая. Если бы такой номер вышел в те же семидесятые – моего редактора Леонида Григорьевича Сероклина выгнали бы с работы и из партии за профнепригодность.
Я не буду делать разбора номера. Не мое это дело. Просто скажу как читатель. Граждане журналисты – вы не перетрудились? Здесь – на каждой странице присутствует главный бич районной журналистики – кирпичи. Это материалы, главное назначение которых - не донести информацию, а «забить» полосу». Кирпичи ставят в газету, когда ставить больше нечего.
Или когда ничего иного поставить нельзя. И тут уже начинается искусство чтения между строк или даже по вёрстке полосы. Как правило – на первые полосы газет размещаются самые злободневные материалы. В нынешней газете – спортивный кирпич «Впереди – только Москва» ( не говорю уж о ляпе вёрстки : газетное название «Вперед» и это же слово в заголовке статьи), два крупных снимка физкультурников, и ещё одна заметка «Нужен другой футбол».
Ребята, у вас в Новом Осколе футбольная проблема – главная? Район бурлит, в городе судачат : городского главу то ли посадили, но ли наградили – а вы с футбольным мячом вместо головы полосы газетные забиваете!
…А, вот оно: на второй полосе малюсенькая фитюлька петитом (шрифт такой, самый мелкий). Официальное сообщение о назначении нового главы города.
Почему петитом?
Учитесь читать между строк, господа.
Но зато тут же, на второй полосе, опять гигантский кирпич, задавивший всю газету. И без того растиражированная всеми областными изданиями, здесь размещена «Речь Евгения Савченко на церемонии официального вступления в должность губернатора Белгородской области 20 октября 2012 года».
Третья полоса. Опять кирпич «Слово о мастере».
Слушайте, ну – такую туфту ( я не о мастере, он наверняка хороший человек) мой Сероклин выкину бы в корзину непременно. Такими штампами уже тогда не пользовались . А тут герой после беседы с корреспондентом на рабочем, конечно же месте, выкроив, конечно же, минутку, заявляет : «А сейчас, извините, время поджимает, мне пора работать – люди ждут».
Дескать недосуг мне общаться с кем-то иным, кроме людей.
Так и вспоминается «Дело было в Пенькове», где журналисты районного радио, имитируя ремонт, стучали гаечными ключами при разговоре с трактористом.
Четвертая полоса нынче – главная. Ради нее и делается газета. Реклама.
Была реклама и сорок лет назад. Но если человек приходил и просил, даже за деньги, напечатать такое – ему отказывали .

«Все, что есть светлое в судьбе,
Мы от чистого сердца желаем тебе!
Большого счастья и благополучия,
Гармонии, тепла, душевных сил,
Чтоб каждый день был ярче предыдущего,
И только радость приносил».

Теперь можно. И не важно, что это не стихи, а одноклеточная пошлость – газета печатает. Деньги ведь.
И здесь тоже жизнеспособность нынешней журналистики просвечивает сквозь бумагу. В моё время в газете был поэт Саша Мошкара. Он бы костьми лёг, а такую белиберду ни за какие деньги не пропустил бы – да извинят меня рекламодатели. К ним у меня нет вопросов: как умеют – поздравляют близких. Не виноваты же они в отсутствии брезгливости у газетчиков. А Саши Мошкары и Бори Муксинова уже нет ни в одной редакции.
,..Написать эти заметки меня заставило упоминание в прессе о том, что государство отказывается от содержания районных газет. Оно ото всего отказывается, что делает человека человеком. Вот мордобой поощряется : (см. первую полосу нынешней «Вперед»).
Вот и пишут газеты о мордобое. Или ни о чем.
И здорово, что хоть это пишут. И пусть пишут хотя бы то, что им позволительно, ибо районки теперь – единственные беспристрастные свидетели нашего свирепого времени. Времени становления нового СССР, стряхнувшего с плеч лохмотья идеологии, правды и совести.