курсантские байки 3. 1 ПХД

 В любую погоду, в любое время года каждую субботу, после обеда по расписанию был, так называемый ПХД – парко-хозяйственный день. Этот день напоминал невольничий рынок в разгар торговли. Ротные и взводные распределяли людей на работы, а кругом роились «покупатели» с кафедр, хозяйственных подразделений и управления  училища. Торговля шла самая ярая, «покупатели» старались заполучить как можно больше «рабов», желательно с младших курсов, как более запуганных, а соответственно и послушных. Старшекурсниками помыкать было гораздо более проблематично, ну не котировался на рынке труда их многолетний опыт по увиливанию от всевозможных напрягов.   
Командирам же было выгодно оставить как можно больше людей у себя и кинуть их на территорию и казарму. В первом батальоне особой нажимистостью  и хохлацкой смекалкой отличался капитан Парафинин:
- Товарищ майор, дайте восемь человек! – Клянчит преподаватель с кафедры.
- Товарищ подполковник, восемь не дам! Дам пять! Трое выйти из строя!
Бормоча себе что-то под нос, одураченный преподаватель, уводит курсантов трудиться.
Сегодня Чижика от рутины всевозможных работ, как случалось и ранее, спас обычный стеклорез. Еще в школе он научился резать стекло, и в армии порой это его выручало, а порой приносило определенные дивиденды.
Как-то, в самом начале первого курса, была создана рабочая команда по укладке отделочной плитки в столовой. Командованием роты плиточникам была поставлена задача: под видом боя оной, кражи и других противоправных методов, о которых командование и знать не хотело, натаскать плитки на ротные туалет и умывальник. Задание было выполнено, а Сашка две недели отсиживался в туалете, нарезая плитку и принимая участие в ее укладке.
Иногда Чижика звали на дом преподаватели и офицеры батальона. Один раз, он даже удостоился честь побывать дома у командира батальона и там, по завершению работ, отобедать. За обедом Сашка чувствовал себя как Гулливер в стране великанов. Аппетит и размеры столовой посуды командира соответствовали габаритом последнего. Тарелки напоминали тазики, кастрюли – бачки, а ложки – половники. Курсант вызвал неудовольствие хозяйки, сумев осилить лишь четверть предлагаемого объема пищи.
- Встань в конец строя, сегодня стекла менять будешь. – Предупредил заранее старшина.
- Так ведь знаешь, у меня стеклорез дома! - Соврал курсант. Стеклорез он носил постоянно с собой, в полевой сумке.
- Я ротному скажу, он тебе «бегунок» даст, сбегаешь домой. За час управишься?
- За полтора.
- Ладно, - не стал торговаться старшина.
«Бегунками» называли карточки оповещения офицеров штаба ПрикВО, по которым в случае тревоги курсанты вызывали оповещаемых на службу. С такой карточкой курсанта не имел права задерживать не один патруль.
И вот, теперь, стоя в конце строя, Сашка беспечно наблюдал, как крутится рулетка фортуны для других участников занимательного действа под названием «Что, где, кому».
- Первый взвод - три человека начальнику связи! – Читал по бумажке ротный.
Что ж, проходили. Может достаться халява – протирать пыль на коммутаторе, а может и нет. Нач. связи обожал копать траншеи. Причем траншеи различной глубины, протяженности и конфигурации. При этом он частенько входил в столкновение с заместителем начальника училища по тылу, который тоже проводил различные коммуникации.
Чижик сам участвовал в рытье очередной канавы, когда проходящий мимо зампотыл увидев, чем занимаются курсанты, разъярился до белого каления.
Он вызвал начальника связи на место преступления и начался бой быков. Зампотыл в звании полковника был высок и толст, начсвязи в звании подполковника – высок и тонок. Стоящие в стороне курсанты, опершись на лопаты, с удовольствием наблюдали за бесплатным представлением. Им-то по х… где копать. В результате, естественно, победило более высокое воинское звание и должность зампотыла, и курсанты стали зарывать почти выкопанную траншею и начинать ее заново на метр правее.
- Первый взвод, десять человек на вынос строительного мусора со здания сецфака!
Вот это засада! В почти достроенном здании было столько битого кирпича, штукатурки и прочей дребедени, что по окончании работ курсанты  начинали чихать цементной пылью и уделывались как свиньи. Внеплановая стирка ХБ обеспечивалась стопроцентно. Вдобавок, приходилось таскать тяжелые носилки, начиная с девятого этажа.
- По два человека от группы на уборку территории!
Повезло мужикам. Сейчас поздняя весна. Делов то – десять минут подметать, а потом усиленно изображать видимость работы, тем более что чайная рядом.
- По два человека в столовую, на чистку стульев! – Продолжал ротный.
Тоже неплохо. Под крышей, в тепле и работа пустяковая.
Как известно, армейские яловые сапоги помимо многочисленных достоинств имели несколько существенных недостатков. Они постоянно пачкали все, к чему прикасались. Стоило немного посидеть на корточках – и пиши, пропало – сзади на ХБ оставались пятна черного цвета. Особенно на такие штучки попадались первогодки, которых смело можно было определять по чернеющим задницам. Также сапоги пачкали стены, плинтусы, оставлялись следы на паркете, но  особенно доставалось ножкам стульев. Сами стулья были однотипными – типовая дубовая армейская конструкция, сиденье которой оббивалась коричневым дерматином. Такие стулья наверняка клепал целый завод. Эти произведения столярного мастерства сломать даже солдату было проблематично а, как всем известно, солдат самое разрушительное существо. То, с  чем он  соприкоснется, то скоро можно смело выкидывать или отправлять в ремонт. 
Каждую неделю для приведения стульев  в божеский вид выделялось несколько человек. По хитрой технологии зампотыла процесс очищения должен был проводиться с помощью теплой воды,  мыла, тряпок и курсантского терпения. Как известно, терпение и труд даже трос перетерут. Только, по науке народ трудиться не хотел. Уж больно хлопотно это. Процесс проходил более эффективно, а что самое главное в самые сжатые сроки.
В курсантском  исполнении это выглядело так - брался осколок стекла, вооружившись которым, будущий офицер зачищал ножку стула, вместе со стружкой удаляя темные пятна. В результате такого действа ножки сверкали белизной, а то, что побочным эффектом являлось их постепенное стачивание, никого кроме зампотыла такие мелочи не интересовали.
С течением времени ножки становились все тоньше и тоньше, грозя сломаться под задами своих седоков, затем стулья и вовсе исчезали в неизвестном направлении. Казалось бы, просто надо покрасить их в черный цвет. Но мы не ищем легких путей и не боимся трудностей, а упорно их преодолеваем. Вот настоящий венец изобретательности, экономии и армейской смекалки!
- Три человека от второго взвода в распоряжение зампотыла на покраску труб.
С покраской вопрос стоял двояко. Все зависит от того сколько краски находится в распоряжении зампотыла. Если много, то плохо, тут единственный выход в том, чтоб красить погуще и с размахом, дабы исходный продукт закончился побыстрее. Но все равно, можно зависнуть надолго, да еще и перепачкаться.
- Пять человек второго взвода с лопатами в распоряжении завхоза школы.
К училищу прилегали дом малютки и общеобразовательная школа, которые также пользовались бесплатной рабочей силой.
- Пять человек на завод!
Тут отношения уже строились на взаимовыгодных отношениях. Заводу -чернорабочих, а роте – стройматериалы, краску и т.д. и т.п. А вообще, народ на заводы ходить любил, особенно на производственное объединение «Полярон». Там работала многочисленная родня курсанта Пухера и скоро с легкой курсантской руки, ПО «Полярон», был переименован в «Пухерон». Территория завода была огромной, там было несколько столовых и кафе. И, как правило, работа была непыльной, а простые работяги, помня солдатские годы, особенно прикомандированных не напрягали.
Дождавшись конца торгов живым товаром, Сашка получил бегунок и, предъявив его на КПП, бодро отправился к тетке на обед.
- Стоять! – Раздался окрик и из кустов вылез старший лейтенант, начальник внутреннего патруля. Старлей проходил в Системе повышение квалификации и, наверное, хотел отличиться, поймав нарушителя дисциплины.
Сашка, облаченный в повседневное ХБ, как нельзя более походил на эту роль.
- Нарушаем! Документы, товарищ курсант предъявите! – Старшой, наверняка в душе уже сверлил дырку для ордена.
- Никак нет, товарищ старший лейтенант! – Браво отрапортовал подозреваемый и предъявил карточку посыльного. – Следую для оповещения старшего офицера Прикарпатского военного округа подполковника Одушко!
Начальник патруля, увидев подпись начштаба и печать ПрикВО, охренел. – Можете идти, - возвращая бегунок, обломался он.
- Есть! – Ответил Чижик и, отдав честь, отправился в сторону противоположную указанной в карточке посыльного.
Пообедав домашним и подышав воздухом  свободы, Чижик вернулся в училище и приступил  к выполнению поставленной задачи. Вообще-то львиную часть боя стекла, курсант провоцировал сам, дабы в следующий раз опять отправиться за стеклорезом и уклонится от попадания на грязные виды работ.   
Штапика как всегда не было, и Сашка вырезанные стекла крепил разнокалиберными гвоздями. Крепил, можно сказать, недобросовестно. Самих гвоздей также была постоянная нехватка, поэтому, курсант ограничивался легким забиванием всего четырех – слева, справа и сверху и низу стекла, что увеличивало шансы на его скорейшее выпадание.
К работе, он подходил, творчески, с огоньком. Сначала долго и с усердием мерил рамы, глубокомысленно шевеля губами и внося заметки на листок бумаги. Затем также тщательно размечал стекло, сверяясь со сделанными пометками. Потом, он устраивал перекур, после которого приступал к резке. Затем он снова делал перекур, и наконец, устанавливал стекла в рамы, закрепляя их легким движением руки. В результате такой своеобразной организации труда, шансы дождаться окончания ПХД становились практически стопроцентными.
В казарму стали возвращаться закончившие работы курсанты. Часть из них переодевшись в парадную форму уходило в увольнение, часть оставалась на месте.
- Иди после ужина с нами, - заговорчески шепнул Шашкин, - завхоз школы, если яму докопаем, пузырь обещал поставить.
- А не заложит?
- Не! Себе дороже, больше людей не дадут!
После ужина, присоединившись к пятерке землекопов, Сашка отправился докапывать яму.
Привлеченные неожиданным бонусом, курсанты в темпе докопали яму и получили обещанный пузырь.
- До фильма (в субботу и воскресенье в клубе в 21.00 показывали художественные фильмы) полтора часа, а пузырь один. – Задался вопросом небольшой коллектив.
- Тут недалеко, магазин продовольственный, давайте слетаем, закуску посмотрим, да может там, как в селе у свинарника, бормотуха есть! – Внес конструктивное предложение Севка Кимов.
… как-то, целую неделю, группу целиком сняли с занятий и отправили, на очередную стройку – строили подсобное хозяйство. Строили в кирпиче, основательно и капитально, опять же силами курсантов. Зампотылом по всему училищу в срочном порядке были мобилизованы и брошены в бой все курсанты с навыками каменщиков. За ударный труд им были обещаны  дополнительны дни к отпуску и помощь в сдаче сессии.
Дополнительно, им в помощь ежедневно выделялась целая учебная группа, задачей которой являлась подноска кирпича, раствора и проведение прочей неквалифицированной работы. Каждое утро, группа загружалась в грузовой ЗИЛок и под командой целого полковника, отправлялась на свинарник.
 Полковник был весьма своеобразным типом. Числился он за какой-то кафедрой, но преподавать ему почему-то не доверяли, а постоянно посылали надзирать за хозяйственными работами. Вот он и мыкался на различных стройках. Правда или нет, но именно этому товарищу приписывали замечательную фразу: «Мы с братом в детстве переболели менингитом. Брат умер, а я стал полковником». В целом, человек он был тихий, не ругался и никого не закладывал.
Как-то обед сильно запаздывал и Чижик с Шашкиным в поисках съестного пошли в соседнее село в магазин. В магазине они обнаружили огромное количество дешевого портвейна, о чем они и доложили товарищам. О жратве было забыто, зато была срочно организованна экспедиция, результатом которой стала солидная пьянка, в ходе которой Шашкин набрался так, что уже сидя в кузове машины, блеванул прямо через борт под ноги полковнику.
- Что это с ним? – Поинтересовался тот у замкомвзвода.
- Так укачало! – Отрапортовал Здих, хотя машина еще и не тронулась.
- А…., - удовлетворенно ответил старший надзиратель, и отправился садиться в кабину…
В городском магазине портвейна не оказалось, Зато была куплена еще одна бутылка водки, плавленые сырки «Салют» и по паре бутылок «Жигулевского» на рыло.
Расположились на школьном дворе под кустами. Водку быстро уговорили, и вяло потягивали пивко, дискутируя о славном прошлом и плохо прогнозируемом будущем.
- Эх, хорошо! – Растягиваясь, на травке промурлыкал Чижик.- Так занимательно и удачно я еще за службу не копал. Армия, блин, как мать родная, худому не научит. - Значится, так. - Стал загибать пальцы он. - На гражданке я могу работать дворником, полотером, плиточником, стеклорезом, землекопом, посудомойкой, посыльным, сторожем, киномехаником. Могу пойти в колхоз – мы ведь и картошку и яблоки на первом курсе собирали, а на льне и свекле я в школе потренировался.
- Отдохнули и хватит! – На правах сержанта скомандовал Генка Нос. – Кино скоро! Поднимайтесь!
Народ стал неспешно вставать, маскируя следы спонтанной попойки. На траве остался лежать Серега Клепер.
- Уснул бедолага, - довольно констатировал Сашка, тормоша лежащего, – сморило.
Тот в ответ лишь что-то пьяно забормотал, не желая покидать належанное место.
- Да нет, это его так от водки с пивом развезло, он на гражданке вообще не употреблял.
- С таким через КПП не пройти. – Пришел к выводу сержант Нос. – Надо через забор у морской казармы перетаскивать. - Шашкин – несешь лопаты в роту через КПП и ждешь нас по ту сторону забора, стоишь на шухере.
Олег ушел, а оставшиеся потащили тело к забору. Тело вяло сопротивлялось и пыталось петь песни.
- Давай за холодной водой в Дом малютки сгоняю. – Предложил Чижик и, получив одобрение, убежал.
Импровизированный душ из бутылки и несколько тумаков, произвели должный эффект. Серега уже мог самостоятельно стоять на ногах, но через забор самостоятельно перелезть не мог. Пришлось кантовать его вручную. Трое поднимали, а двое принимали тело по ту сторону заграждения. Затем последовала тайная операция по транспортировке Клепера в клуб, где он и отсыпался до окончания фильма. Бедолаге повезло в том, что в субботний вечер в Системе оставались только ответственные офицеры, в будний день такую операцию провернуть было бы практически невозможно.
На этом событии и окончился очередной паркохозяйственный день. Все как обычно, задача начальников заставить подчиненных трудиться, а задача подчиненных – увильнуть от возлагаемых на их многострадальные плечи забот.
Подальше от начальства, поближе к кухне гласит многовековая солдатская мудрость!