Святое дело

Люблю праздники, которые нерабочим днём сопровождаются! Поймите правильно – по двенадцать часов у прилавка стою, без выходных, а тут магазин закрывают. Другие праздники, что один за другим следуют, может, тоже хороши, но как-то незаметны. День молодёжи и студентов, строителей и шахтёров, воздушного и морского флота, десантуры, милиции… Стоп! Теперь уже полиции. И дату празднования поменяют, должно быть, на день выхода Указа о переименовании. Скоро и первый юбилей отметят – год существования.
Но я не о том. Вот сегодня - День единства народа. Лежу, телевизор включаю – выключаю, и размышляю.  Все обращаются к славной истории изгнания из Москвы иноземцев-поляков, вкупе со всеми предателями-прихлебателями. Казалось бы, какое дело до них Минину и Пожарскому, мало ли таких было и будет ещё в нашей истории? Взять хотя бы время настоящее – государство застабилизировалось где-то в середине рейтинга показателей цивилизованности стран, рядом с африканскими племенами, живём по заморским предписаниям, а мало кого эта стабильность трогает.
Да, так какое же до того было дело нижегородцам Минину и Пожарскому? Люди они обеспеченные, жили вдали от столицы, да и в возрасте, в котором на приключения уже не тянет… Непонятно! Но, тем не менее, собрались. Дух высокий у них! Патриотизм. А денег на поход нет! Мы ведь с вами по нашей жизни знаем, что даже если правительство есть, денег в казне никогда нет. Ни на науку и образование, ни на культуру и здравоохранение… Деньги могут оказаться в стабилизационном фонде в кармане у заграничного дядюшки, или ещё где-то в банках лежать, а для дела их нет. А в те времена – смута, правительства даже нет. И денег нет тем более. Что делать? Обратились Минин и Пожарский к народу – скиньтесь, мол, на святое дело идём.
Ну, народ откликнулся, конечно, но не весь. В основном те откликнулись, у кого денег нет. А у кого они есть – молчат. Это явление нам тоже хорошо известно - богатые ни за что со своими деньгами расставаться не хотят. Разве что протранжирить на что-то, яхту небывалых размеров купить, или виллу на заморском побережье, карманный футбольный клуб заиметь, на очередную подругу свою бриллианты нацепить с головы до пят, а на дело всенародное государственное – ни за что.
Так на какие шиши пойдёшь для «помочи Московскому государству»? Ведь вооружиться надо, ополчению есть-пить по дороге! И ратным людям, и лошадям. Осаду потом вести… Но сообразительными оказались Минин и Пожарский  - арестовали жён  богатеев, и отпускали их только тем, кто раскошелится. Рисковали, конечно, потому что иной мог сказать про свою жену – забери тебя чёрт поскорей. Даже спасибо сказал бы – берите, мол, её и не думайте мне возвращать даже даром. Мол, за такие деньги другую найду, помоложе и покрасивше. Так нет ведь, раскошелились! Неведомо где они деньги свои держали, но явно не в заморских банках, потому что сразу нашли и выложили.
Поляков, конечно, выгнали (за что они до сих пор на нас сердятся). И вот тот патриотический порыв и единство народа до сих пор нас всех поражают!