Возмездие. Роман. Пролог, глава 2

                Г Л А В А  2.
                К А Л Ь О Т Т А  Ф Е Р С И.




       Услышав знатную фамилию, хозяйка дома хотела было предложить Кальотте лучшую комнату, но та отказалась. Она сказала также, что у нее не осталось никого из родных в том городе, где она жила... Ей сразу же поверили, и ее провели в дом.
       Комната, отведенная для нее, помещалась в самом конце длинного коридора на втором этаже. Хозяева жили внизу. Чтобы выйти из дома, нужно было спуститься по лестнице и пройти через залу. Это было очень неудобно. Сама комната тоже была не очень привлекательна. Единственное окно выходило на старый заброшенный двор, где местами были навалены горы камней. Окружал его кое-где сломанный и гниющий забор. Чуть дальше возвышались над домом каменные стены с редко разбросанными окнами. Нигде не было ни одного растения. И каждый день нужно было невольно созерцать эту грустную картину.
       Внутренность комнаты состояла из широкой кровати, придвинутой к стене против окна, около которой стоял комод; старого круглого стола и четырех стульев; тяжелого шкафа, загораживающего почти всю боковую стену. Между шкафом и стеной -- в свободном углу -- лежала куча всяких ненужных вещей.
       Здесь Кальотта должна была провести свою молодость.
       Оставшись одна, она задумалась над своей судьбой. Да, это была действительно незаконная дочь Рудды ФерсИ. Семнадцать лет тому назад Рудда была обесчещена и приговорена к изгнанию. И там, на окраине города, а затем в лесу, провела свое детство Кальотта.
       Она была полной противоположностью матери.Рудда была весела, жизнерадостна, несдержанна, Кальотта -- наоборот, задумчива и не по возрасту серьезна, что делало ее непохожей на других лесных девушек. Рудда была вспыльчива, но в то же время отходчива. Она быстро все забывала, ее настроение часто менялось в одну минуту. Она смотрела небрежно на всякие, по ее мнению, жизненные "мелочи", считая, что не стоит тратить на них столько сил, и жила в свое удовольствие. Изгнанная из светского общества, она не унывала. "В конце концов", -- говорила она, -- "это лучше, чем если бы я признала себя куртизанкой. Я изгнана, светские дамы довольны. Довольна и я. Мне хочется отдохнуть", -- и улыбалась своей очаровательной улыбкой, которая была так заразительна, что слушавшие ее невольно смеялись вместе с ней, забывая о ее позоре. В небольшой избе в лесу она быстро навела порядок. Все вокруг нее блестело чистотой. Сама она тоже была очень аккуратна. Дорогую одежду она запрятала подальше, чтобы при случае продать, а в новом жилище носила легкие, всегда чистые и сшитые с большим вкусом платья. Кроме того, она была радушной хозяйкой. Когда через лес проходил отряд странствующих амазонок*, то эти девицы всегда находили у нее такой прием, что, казалось, они с ней давно знакомы. От такой гостеприимной, энергичной хозяйки долго не хотелось уходить. Сами предводительницы были ей также очень признательны. Впрочем, последние, зачастую умные и воспитанные дамы, никогда не намекали ей на прошлое.**
        Но Кальотта не умела так жить. Она все время, сама того не сознавая, искала в жизни чего-то прекрасного. Она любила идти одной вдоль реки, восхищаясь спокойной и торжественной красотой лесной природы. Она редко бывала в городе. Вечерами она выходила на невысокий холм и смотрела оттуда на закат. Ей казалось, что она проводит время лучше, чем ее лесные подруги, которые в эти часы гуляли по набережной.
        Кальотта не знала жизни. Ее благородная, целомудренная натура резко возмущалась против всякой несправедливости. Вместе с тем она была горда. Она готова была отдать другим все свое, но сама никогда ничего не занимала у знакомых людей. Кроме того, в ней был какой-то врожденный внутренний такт. Она никогда не сидела долго у подруги, если чувствовала, что не нужна, никогда не была там, где ее присутствия не просили. Она всегда поступала так, как подсказывала совесть -- независимо от влияния подруг или матери. В этом проявлялась ее твердая воля.
        Кальотта была наблюдательна. Она привыкла анализировать поступки людей, нередко задумывалась над теми вопросами, которыми пренебрегала Рудда. Больше всего ее волновало, почему они с матерью живут в лесу.
        Рудда, поглощенная своим хозяйством, со свойственной ей легкостью характера отмахивалась от тонких намеков дочери. Но когда Кальотте исполнилось пятнадцать лет, она решилась доверить ей свою тайну.
        Она рассказала все: и как влюбилась, и как была обесчещена, и как об этом узнали в свете, и как предложили ей выбор между репутацией куртизанки и изгнанием, и, наконец, как она выбрала последнее. Ее рассказ глубоко взволновал Кальотту. Ее юная кровь горела, ее прекрасные глаза увлажнились. И, как ни старалась Рудда скрывать свою скорбь улыбкой и пренебрежением, но при виде своей дочери она, почувствовав, что поступила правильно, быть может, первый раз в жизни заплакала при Кальотте.
        Кальотта два года думала, что ей предпринять. Утешая свою мать, она не могла представить, как можно любимому человеку совершить такую низость. Когда же Рудда сказала ей, что она не одна, что у него было и есть еще много легковерных женщин, которых впоследствии ожидает та же участь, Кальотта решила, что пора покончить с этим злом. О, как она глубоко заблуждалась, думая, что он ОДИН! Но прежде всего она преследовала цель -- отомстить за честь своей матери; и она, не откладывая, решила ехать в город. Она простилась с Руддой, не хотевшей ее отпускать, взяла с собой некоторые дорогие вещи, деньги и в первой же встретившейся на пути открытой карете отбыла в столицу.
       По дороге она думала, как ей скрыть свое происхождение. Она вспомнила, что родилась в один день с девицей де М., которой тоже дали имя Кальотты, и решила выдать себя за нее. Это было очень удачно придумано. До Брандервиля*** дошли слухи о том, что в наследном замке маркизов де М. недалеко от Ламанда старшая дочь хозяина, сестра Кальотты, подослала наемных убийц к своему отцу с целью завладеть его богатством; что остальные ее родные умерли или сошли с ума, не выдержав открывшейся перед ними ужасной правды; а сама злодейка куда-то исчезла, Кальотта -- тоже. Но поскольку о том, куда исчезла Кальотта, никто не знал, все подумали, будто она прибыла в Брандервиль, приняв лесную девушку за дочь маркиза.****
       Но все это уже пронеслось -- самое главное впереди. Хватит ли у нее решимости отомстить?***** И как встретит ее этот город? Здесь она должна постигнуть жизнь. Но неужели и ее закрутит жизненный вихрь и не будет больше той прекрасной и чистой Кальотты, которая сейчас сидит одна, готовясь впервые столкнуться с миром?! О нет! Она узнает людей, но ее ум, непорочность, красота всегда будут вовышаться над круговоротом, полным мрака. Но не нужно "забегать вперед" -- пусть все идет своим чередом.
      


                1968-й год
                (автору -- 15 лет).


       *О придуманном автором Ордене Амазонок можно прочесть в "Предисловии к трилогии", "Предисловии к лирическим циклам" -- на той же "Прозе.ру"; а также в комментариях к некоторым стихам (на странице "Стихи.ру. Наталья Шилова 2").
       **Это предложение добавлено в начале 80-х.
       ***Географические названия для неведомого острова, как может догадаться читатель, тоже ПРИДУМАНЫ АВТОРОМ.
       ****В данном абзаце в настоящее время автор слегка преобразовал литературный слог.
       *****Спешу обнадежить отдельных читателей, которые могут понять ПРЕВРАТНО: моя героиня НЕ СТАНЕТ УБИВАТЬ своего незаконного отца, как было задумано вначале -- она лишь встретится с ним наедине и произнесет гневные слова, обличающие его пороки, после чего добровольно вернется к матери в лес.