Чёрный убийца. Оборотень. первая часть

ЗАКРОЙТЕ    ДВЕРЬ   В   МИР
ПРЕДО   МНОЙ   ВСЁ   КРУЖИТСЯ
Я   ГОЛОДНЫЙ   ВАМПИР
ХОЧУ   КРОВИ   НАПИТЬСЯ
Я - ЧЁРНЫЙ   УБИЙЦА.
К  ночи пошёл снег, крупный, лапатый, как клочья ваты, падающие из бороды Санта Клауса. Ветер нёс его, кружил, заметая всё вокруг, наметал сугробы, засыпая припаркованные у обочин машины. То тут, то там, вдоль улиц из-под снега виднелись щётки стриженых кустов и среди них высокие деревья, как безмолвные титаны, пригибающиеся под порывами пронизывающего северного ветра, раскачивали ветвями, словно руками пытаясь разогнать низкие нависшие тучи. Колючий, холодный ветер швырял охапки снега в лицо, заставляя кутаться в шубы редких молчаливых прохожих которые, увязая в глубоком снегу, торопились по домам, чтобы согреться у тёплого очага.
   Мы, как обычно, в такие длинные,  зимние вечера собирались в большом старинном доме Коулов и сидя у пылающего камина, вели жаркие и непринуждённые споры, развлекая друг друга страшными фантастическими небылицами. Богатый бар гостеприимного семейства не позволял нам скучать, и как лились напитки, так выливались рассказы, заставляя сжиматься сердца от невероятных историй, которые каждый из присутствующих знал в достатке. Иногда богатая фантазия позволяла кому- либо из гостей брать на себя инициативу вести спор рассказывая всё новые, и новые истории происшедшие с ним, или услышанные на других вечеринках.
   В тот момент, когда мисс Берри, рассказывала о привидениях, живущих в древнем родовом замке Пепперов, раздался звонок дверного колокольчика и вскоре к нам присоединились новые гости. Это была пожилая чета Холленов.  Раскрасневшиеся, только с мороза они дышали свежестью и бодростью. Мы мало что знали о Холленах, кроме того, что Билл служил полицейским-детективом где - то на юге, а Анет, была его супругой, другом, домохозяйкой и всем кем может быть любимая женщина.
   Мы любили старого Холлена и его увлекательные истории, которые он знал в огромном количестве и с удовольствием рассказывал их нам долгими зимними вечерами. В такие дни слуг отпускали пораньше, и за гостями ухаживал двадцатилетний Джек, сын хозяина дома. Вот и сейчас, он вручил Биллу фужер с почитаемым им Бурбоном, и радостно произнёс.
--Ну, сержант, сегодня мы вас так не отпустим. Мы желаем услышать какую-нибудь страшную историю полную приключений и ужасов.
   Билл Холлен, улыбнулся  Джеку, благодарно кивнул, принимая бокал и сел в заботливо придвинутое к камину кресло, всем своим видом показывая, что он желает больше слушать, чем рассказывать. Анет присела на серый кожаный диван рядом с мисс Берри, выражая заинтересованность её рассказом.
   Несмотря на то что, супруга Билла Холлена была не редкой гостьей в доме Коулов, ей здесь было очень интересно и комфортно находиться. Она рассматривала прекрасные, хорошо сохранившиеся старинные гобелены со сценами охоты и рыцарских турниров, картины-портреты далёких предков, в массивных позолоченных рамах. Тяжёлые иранские ковры, лежащие под ногами, древние инкрустированные золотом и слоновой костью кубки, стоящие на каминной полке между серебряными подсвечниками. Анет, переводила взгляд от одной раритетной вещи к другой и перед её взором проплывала какая-нибудь воображаемая история. Но особенно её поражали своим изяществом высокие резные часы, из красного дерева стоящие в углу и, раскачивая длинным маятником, отбивали каждый час. Утверждали, что их механизм практически сплошь сделан из дерева.
   Анет нравились богатые дома и весёлые но, не шумные компании. Поэтому  приходя, в гости к Коулам  прекрасно проводила время
--Уж я вам точно скажу: Глубоким, грудным, с некоторой отдышкой голосом, после паузы продолжала мисс Берри, сидя откинувшись на диване и глядя на собеседников своими маленькими глазками.
--Когда привидение меня напугало...  Ах, это было так ужасно, я чуть было не лишилась чувств. Теперь ни за что я не остаюсь ночевать в замке Пепперов. Мисс Берри, красивая, и довольно состоятельная женщина лет пятидесяти с хвостиком, в тёмно-малиновом велюровом платье, немного полноватая. На её шее красовалось дорогое колье, а в густых каштановых волосах  блестела алмазная заколка. На низком журнальном столике рядом с диваном стоял её фужер с апельсиновым соком. На каждом как ей казалось страшном месте своего рассказа, она ахала и, всплеснув руками, складывала их в молитве.
   Молодой Джек Коул, уже успевший устроиться в кресле, медленно, немного растягивая слова, произнёс:
--То, о чём Вы рассказываете, вероятно, было очень давно и... мне порой кажется, что в настоящее время уже не существуют привидения. Они ушли в прошлое.
--Ах, что вы говорите! Да, вот раньше было... Задумчиво начала мисс Берри подняв глаза к потолку, как бы вглядываясь в далёкое прошлое. Многие ли из вас слышали историю об ужасном монстре "Чёрном  убийце".  Вероятно никто.
--Это случилось, очень  давно, в дни моего детства, и эта, уже почти забытая история стала легендой. Даже сейчас, там, где я жила, Черным  убийцей, ещё пугают непослушных детей. Люди, вспоминая о нём, крепче запирают дверь на запоры, а все страшные истории выглядят нелепыми сказками в сравнении с, Чёрным  убийцей,
   Все повернулись в сторону леди желая услышать интересный рассказ.   Послышались просьбы. Мисс Берри всплеснула руками.
--Ах, вы меня простите, но я не смогу рассказать о тех днях, я их очень плохо помню. Я тогда была ещё несмышленой девчонкой, когда появился и исчез, Чёрный  убийца, а вскоре вообще позабыла все те страхи, которыми мы тогда жили. Вы же знаете, как дети. Хотя люди ещё долго будут вспоминать о нём.
    Услышав о, Чёрном  убийце, Билл Холлен помрачнел, и, нахмурившись, разглядывал слушателей прищуренным взглядом, из-под белых косматых бровей явно выражая неудовольствие темой разговора.
-Я знаю, кто нам может рассказать о "Чёрном убийце!" вскакивая со своего места, воскликнул Джек: да ни кто иной, как  уважаемый Билл Холлен, наш дорогой сержант. Кому, как не полицейскому, служившему в те годы на юге, знать о Чёрном убийце". Сержант, мы вас просим, расскажите нам о таинственном убийце, или как его там? Только не отказывайтесь, добавил он, заметив странное выражение лица Билла Холлена: Мы вас очень просим.
Билл Холлен поднял руку.
-Джек, пожалуйста. Прошло уже столько лет, я просто не смогу всего вспомнить. Это было так давно. Сержант, любивший рассказывать различные истории, явно не желал воспоминаний о "Чёрном убийце".
- Вы так интересно рассказываете, расскажите то, что помните: Не унимался Джек: что бы и мы узнали, кто же такой этот "Чёрный убийца". И на самом ли деле он так страшен.
   Все заинтересовано прислушивались к диалогу.
   Билл Холлен, не заставил себя долго упрашивать, допив бокал, вздохнув и раскурив сигару начал своё повествование, и мы действительно окунулись в историю полную ужаса, ещё долго заставляющая многих вздрагивать по ночам, так ярко умел рассказывать полицейский.
    Он сидел, держа в одной руке вновь наполненный фужер с "Бурбоном", а в другой дымящую сигару, пуская дым себе в усы. Раскрасневшийся. Взволнованным, немного хрипловатым голосом говорил.
--...И хотя прошли уже более сорока лет, я отчётливо помню то, что произошло тогда. Это была моя первая, но далеко не последняя встреча со сверхестественным. Победа над, Чёрным убийцей" доставила мне огромную радость. Я больше никогда не ощущал такого удовлетворения от проделанной работы, как тогда, когда не стало монстра в человеческом обличии. Но ещё большую радость и счастье я ощутил от встречи с одним очень милым человеком, с которым меня свела судьба при роковых для него обстоятельствах.
    Я слышал много рассказов, которые выдавали за страшные истории, и скажу откровенно, всё это че-пу-ха. Различные мошенники, самоубийцы и убийцы, обычные полицейские будни. Если кто- то вам скажет, что увидев  труп, испытал шок, воспринимайте снисходительно. Увидать труп не так страшно как кажется. Я за свою карьеру видал их, очень много, по несколько сразу, и по частям, порубанным и порезанным, будто на засол, но если уж и была какая жуткая история, так это история "Чёрного убийцы". Правда, после тех событий мало кто остался в живых, а если кто и помнит те дни, помалкивают, потому, что этим рассказам никто не верит.
      Билл Холлен, немного надпил из фужера и затянувшись сигарой, выпустил струю дыма в сторону камина, и после паузы продолжал:
--Да, я, пожалуй, последний из тех полицейских кто непосредственно был причастен к делу чёрного убийцы. Но я никогда не любил говорить о нём. Как бы мне не нравился Джозеф, это-трагедия, крушение жизни, личности, устоев и морали, всего святого, что существует для нас.
    И ещё одно. Многие, говоря о "Чёрном убийце", иногда неверно приписывают мне заслугу уничтожения страшного монстра, забывая ещё одного человека, без которого вероятно и не было бы этой истории. Это не справедливо, я попытаюсь восполнить этот пробел, и сегодня вы узнаете, как на самом деле всё произошло. А начиналось так.


   По календарю уже наступила осень. Тёплая и сухая, это была чудесная пора бабьего лета. И хотя деревья стояли зелёные, ветер уже гонял, сухие опадающие листья вдоль тихих улиц и разносил тонкий шёлк паутинок. По небу лениво проплывали облака из края в край носимые ветром никак не могущие  пролить дождём. Птицы собирались в стаи готовые с приближением холодов улететь дальше на юг. Всё было прекрасно и не предвещало беды.
    Вот в один из таких вечеров, когда багровое солнце едва скрылось за далёкими холмами, Некто, перелез забор старого кладбища и, засунув руки в широкие карманы светло-серого плаща, стал бродить по аллеям между рядами могил и склепов. Это был молодой, худощавый, рыжеволосый парень,
Его удлинённое овальное лицо ещё не тронула бритва, хотя первый пушок редких волос уже пробивался на усах и бороде, а широкий лоб, закрывала косая челка, падающая на глаза. Он имел прямой нос и тонкие бледные губы, виднеющиеся на его нервном лице. Он долго ходил, насторожено посматривая по сторонам, будто боялся  кого-нибудь встретить, пока его внимание не привлёк одиноко стоящий заброшенный склеп. Это оказался старый семейный склеп, сложенный из почерневшего ракушечника. К этому времени окончательно стемнело, и глубокие тени накрыли землю. На небо выплыли первые редкие звёзды. Подойдя к склепу, парень огляделся, его большие глаза выражали тревогу.
    Надвигалась ночь.
    В кустах послышался шорох, и зелёные глаза медленно приближаясь, блеснули во тьме. Где то недалеко заухал филин, зашелестел ветер, пробегая по траве, и порыв вихря толкнул в грудь. Казалось сама природа гонит его прочь с кладбища.
    Нервно оглядываясь по сторонам, он почувствовал, как в глубине его сознания просыпается чёрный косматый зверь именуемый страхом, и этот зверь очень голоден. Страх быстро съедал мозг, парализуя тело, каждый нейрон уже вопил о пощаде, поглощаемый приближающейся ночью. Длинные когтистые лапы страха потянулись и, раздирая грудь, вцепились в сердце, до боли сжав его. Сердце затрепетало, забилось, как пойманная в силок птица. Прижимая руку к груди и тяжело дыша, парень находился на грани паники, он был в полной власти ночи. Дрожа как осиновый лист, он готов был бежать, но, то, что привело его сегодня сюда, было вероятно сильнее страха. Сгорбившись, он кутался в плащ, прячась, как прячется черепаха в свой панцирь. Затравленно озираясь по сторонам, осторожно подкрался к склепу. Его знобило, и он не сразу смог взяться дрожащими пальцами за кольцо.  Потянул за кольцо на массивной двери, которая оказалась не запертой, и шагнул внутрь. Со стороны могло показаться что, само кладбище пугает его больше, чем то, что находится там, в глубине склепа. Широкие ступени вели вниз во тьму. Держась за ручку двери, парень глянул назад. Полная луна уже поднялась над деревьями, ярко освещая кресты и памятники. Стоя на ватных дрожащих ногах и держась за стену, он пытался собрать остатки убегающего сознания, думая лишь о том, как исполнить то, что задумал ради чего пришёл сюда.
     -Я за всё с вами рассчитаюсь, за обман, за измену. Все поплатятся, особенно ты Гарри Винс. Так твердил он себе и глаза его вспыхивали злыми огоньками. Эта нечеловеческая злоба придавала силы и страх отступал. Он стоял на верхней ступеньке и глядел перед собой, а впереди темнота была такой густой, вязкой, ослепляющей, казалось, сама тьма проникает внутрь с вдыхаемым воздухом.
--У - уа. У - уа. Ха - ха-ха-ха-ха! Послышался над деревьями крик ночной птицы. Парень гулко захлопнул дверь. Дрожащими пальцами торопливо достал из кармана брюк коробок и, ломая спички, принялся чиркать. Уже немало спичек валялось у его ног, но вот блеснул огонёк, слабо разгоняя мрак. Трясущей рукой он поднёс свечу и огонёк ухватился за маленький фитиль, почти потухая и вновь загораясь, как будто кто-то невидимый рвал пламя во все стороны, не давая ему разгореться. Парень стоял на верхней ступени всё ещё не решаясь начать спуск. Не смотря на то, что его знобило, он чувствовал жар, потная рубашка прилипла к телу. Держа свечу и защищая ладонью, пламя слышал удары сердца, гулко отдающие стуком в висках, горло пересохло и лишь хрипящие вздохи вырывались из его тощей груди. Мерцая, огонь слабо разгонял мрак, бросая пляшущие тени и строя причудливые рожи на неровностях стен. Его глаза метались по сторонам по мере того как свет выхватывал из тьмы старые камни. Медленно шаг за шагом, спотыкаясь о выбитые ступени, парень спустился вниз.
      Сухой, затхлый, пропитанный тленом воздух затруднял дыхание, и першило в горле, вызывая приступы кашля. Невесомая едва заметная пыль плавала в воздухе, поднимаясь даже от лёгкого движения. Парень подавлял вырывающие из груди громкие звуки, словно боялся нарушить покой давно усопших. Немного отдышавшись, и затравлено глядя по сторонам, он поднял над головой свечу, разглядывая справа и слева стоящие на каменных возвышениях открытые гробы и лежащих в них покойников накрытых прозрачным саваном. Резные лакированные крышки, снятые с некоторых гробов стояли покрытые слоем пыли в головах у стены. Где-то в темноте был слышен писк и шуршание крыс  явно презирающих любые страхи кладбищ и склепов. Пришедший глянул на лежащего перед ним в гробу  мужчину, это был старик в военном мундире начала прошлого столетия, рядом лежала серебряная шпага в богато инкрустированных золотом и слоновой костью ножнах.
     Сухая кожа лица как пергамент обтянула череп, а длинные светлые волосы рассыпались вокруг головы. Казалось в гробу лежит не мумия, а безмятежно заснувший мужчина. Острый крючковатый нос, малиновые губы и руки сложенные на груди, всё это порывисто дыша, рассматривал пришедший, он удовлетворённо кивнул головой, по-видимому, найдя то, что искал, тяжёлой походкой  подошёл к стене взял крышку гроба положил в пазы и закрепил её. Сверху на ней, доставая из глубоких карманов начал неумело расставлять; чёрные сальные свечи, зеркала, повёрнутое лицом к кресту распятие и прочие атрибуты чёрной магии. Вынув баночку с охрой, нарисовал на стене большую пентаграмму, и чуть поменьше, на всех гробах. Закончив приготовления, глянул на часы, достал из бокового кармана плаща плоскую бутылочку немного хлебнул, неторопливо завинтил и спрятал назад. Он ждал, ещё есть время. Он не хотел рассматриваться, страх оставил его, но видя гробы с покойниками чувствовал себя неуютно, скованно, будто все его члены стали вдруг деревянными.
     В полночь он зажёг чёрные свечи и начал свою несвязную молитву. Сначала тихо, затем всё громче пока под сводами склепа не стал разноситься чуть хрипловатый басок ломающегося голоса. Чем громче парень произносил свою молитву, тем отчётливей ощущал, что страх покидает его, будто какая - то неведомая сила давала ему власть над собой. В его молитве были призыв и просьба о помощи в борьбе со своими соперниками, врагами, он призывал потусторонние силы, взывая к дьяволу. Но вокруг была гнетущая тишина. Ему отвечало лишь эхо, отражаясь от толстых замшелых стен и повторяя его заклятия. Он кричал и, слыша свои слова наполненные ненавистью к живому, возбуждался ещё больше.
  -О, Асмодей, Властелин ада, дай мне силы справиться с ними, я уничтожу их. Покажи мне, что ты меня слышишь. Помоги мне! Он неистовал, страх ушёл, и его место заняла слепая ярость. Пена выступила на тонких губах.
     Под тяжёлым потолком послышался шорох и огромная чёрная летучая мышь, что- то прострекотав, вылетела в закрытую дверь. Парень вздрогнул, но через мгновение, с широко раскрытыми глазами воздав трясущие руки к небу, упал на колени и торжествующе прокричал:
   --Он услышал меня! О, сатана, возьми мою душу, я отдаю её тебе. Я раб твой! Я твой.
   Едва он произнёс эти слова, как невесть откуда взявшийся вихрь потушил свечи. В темноте блеснула молния, ударила в гроб, на котором стояли магические приспособления, и светящимся шаром вылетела в отдушник. От удара крышка гроба разлетелась в щепы, и он увидел искажённое злобой лицо покойника, его горящие глаза пылали гневом. В это же мгновение почувствовал, как у него начали трещать кости, вытягиваться конечности, расти когти. Он чувствовал своим нутром весь ужас происходящего и из его горла вырвался жалобный стон, но вместо него над кладбищем пронёсся жуткий вой. Его огромная волчья пасть была усеяна острыми зубами. Ещё раз раздался вой и из склепа выскочил зверь.


    Услышав бой часов, Билл Холлен прервал свой рассказ. Он хмурился, будто не мог вспомнить, что было дальше, потёр пальцами лоб и немного помедлив, протянул свой уже пустой фужер. Джек поспешно взял с тележки бутылку и плеснул в него живительную влагу «Бурбона». Сержант надпил его, смакуя мелкими глотками, поглядел через фужер, на огонь камина, любуясь янтарным цветом, и поставил на столик рядом с креслом. Все молча, ждали. Подбросив в камин полено, Билл Холлен, кашлянул, прочищая горло, и продолжал.

    Ночь не заставила себя долго ждать, и вскоре город погрузился во мрак. Гарри Винс и Джанет, попивая колу, болтали и смотрели телевизор. Парень пригласил девушку к себе домой и был на седьмом небе от счастья, когда она приняла его предложение. Сидя на диване, они ели фрукты с кексами и говорили, не замечая течения времени. Гарри был влюблён в Джанет и радовался тому, что она предпочла его Джозефу. Он знал что, Джозеф злится и провоцирует конфликты, которые никак не отражались на отношениях Гарри и Джанет. Он подставлял Гарри и терроризировал девушку, встречаясь и навязывая ей своё общество, когда она этого не желала. Гари дрался с ним и тайно гордился ссадинами, полученными, как он считал в битвах за свою любовь, за Джанет. И вот сейчас сидя в домашней обстановке любовался ею, белокурой, тоненькой, убирающей не отрывая взгляд от экрана своей нежной рукой непослушный локон падающий на глаза. Восторженность и улыбка играли на его губах. Пройдёт немного времени и Джанет поймёт, как крепко он её любит. Гари не торопился ведь впереди вся жизнь.
    Но не знал он, что за окном притаилась смерть. Белая луна спрятала своё лицо, за махровые занавеси туч редко показываясь, что бы посмотреть на жуткие события вестником которых сама являлась. Джанет глянула на маленькие наручные часики и заторопилась, собираясь, домой. Гари проводил её на дорогу, где ещё долго прощался, целуя и объясняясь в любви, пока не поймал  позднее такси, после чего не торопясь вернулся в дом. В душе  всё ликовало и пело, он любит. Даже Джозеф сейчас ему казался классным парнем, и прохладный ветер и чёрные тучи, всё доставляло ему огромную радость.
   Комната, где он сел у телевизора находилась на втором этаже и тому, кто притаился за окном, вероятно, пришлось, немало потрудится, прежде чем влезть на небольшой карниз, отделяющий первый этаж от второго. Гари не видел передачи, застыв перед экраном с бутылкой колы в руках, перед его взором была Джанет. Не видел он и зелёных горящих глаз наблюдающих за ним, но услышал жуткий вой монстра предвкушающего месть. Гарри оцепенел.
    Внезапно окно со звоном битого стекла разлетелось и в комнату ввалилось что-то огромное, покрытое темно-серой шерстью. Гарри, полуобернувшись и приподнявшись, через спинку кресла с удивлением и ужасом уставился на зверя. В его парализованном мозгу вихрем проносились обрывки мыслей: Волк? Нет не волк. Лев? Не похож. Кто это? Это были последние его мысли. Пред ним предстал оживший кошмар. Монстр  поднялся во весь свой исполинский рост, прыгнул к Гарри и вырвал его вжавшегося в кресло. Парень, несмотря на охвативший его ужас молчал. Он, задыхаясь, хватал ртом воздух. В комнате слышалось лишь тихое рычание зверя, больше похожее на подвывание. Монстр, приподняв Гарри за плечи, впился своими острыми клыками в его горло. Послышался  хруст ломаемых костей, и парень, забившись в агонии, с хрипом и залитый кровью упал на пол. Зверь тряхнул окровавленной пастью, поглядел на него, и полоснул  когтистой лапой по телу, разорвав одежду. Видя вываливающие дымящие внутренности, издал вой и, обернувшись, исчез в окне. Его поглотила ночь.

    Так погиб Гарри Винс, а Джанет.… О ней и будет дальнейшее повествование.  Девушка сыграла отнюдь не последнюю роль во всех последующих событиях. Джанет была очень красивой девушкой, белокурая, длинноногая она  пребывала в возрасте цветочного бутона только начинающего распускаться и в этой её женской незавершённости была какая- то особая притягательная сила. Её взгляд, походка, заставили бы Вас, мои дорогие, забыть обо всём на свете и оборачиваться ей в след.
   До встречи с Гарри, Джанет полагала, что любит Джозефа. Они встречались, ссорились и мирились, Беспричинная ревность Джозефа губила искренность чувств. Как среди ясных дней бывают пасмурные, так и между ними пробегали тучки непонимания.
   И вот однажды Джанет встретила Гарри. С этого дня она ощутила более полный смысл жизни. Джозеф дарил ей яркую, беспредельную, почти безумную любовь, в противоположность ему, Гарри обладал нежными чувствами и утонченной душой, тактом. Он не навязывал свою любовь, это импонировало девушке, она сама стала стремиться к встречам с ним. Так день ото дня, от встречи к встрече крепла их дружба. Видя это, Джозеф не находил себе места. Преследуя Джанет и объясняясь ей в любви, в глазах девушки, терял своё достоинство. Джанет стала избегать его, а Джозеф, когда понял, что всё потеряно, решился. Призвав дьявола на помощь, жутко и жестоко расправился со своим соперником, а затем и со всеми кого считал виновным в своей не сложившейся жизни. С ними то, он расправился, а остановиться уже не мог. Раз ты отдал душу дьяволу то назад её очень трудно вернуть.
  - Тогда пошли кошмарные времена. Каждый день мы не знали покоя, каждое утро по городу находили растерзанные, почти разорванные пополам трупы людей, да и не только. Они попадались везде, в квартирах, на улицах, у всех без исключения были искаженные от ужаса и боли лица, на них без содрогания невозможно было смотреть. Газеты, в связи с этими убийствами подняли такой шум, что мы ничем не могли их успокоить, никакие аргументы их не устраивали. Они пестрели на первой полосе жуткими фотографиями и такими же заголовками, будоража общественность и призывая к решительным действиям полицию. Джеф Годфри, наш комиссар, тряс по утрам кипой газет и пачками едких писем, говоря, что мы бездельники, раз не можем поймать поддонка  терроризирующего город. Мы молчали, разводили руками, оправдывались, но от этого никому легче не было. По вечерам никто не решался выходить без острой надобности из дому, да что говорить, даже днём на улицах стало меньше людей, все спешили поскорее спрятаться в своих крепостях. Люди покупали оружие. Замки и различные запоры в магазинах шли нарасхват. На патрулирование, боясь нападения, выходили бригадами по четыре человека.  Город был в панике и полнился невероятными слухами, о маньяке, который решил истребить всех жителей, про огромную гориллу, такого себе Кинг-Конга, про  ягуара, якобы сбежавшего от кого-то, даже адрес называли. Но, всё это было не то, никто не знал истиной причины происходящего, а мы терялись в догадках и только гадали, где можно ожидать ужасного убийцу в следующий раз, ведь все убийства были бессистемны и очень жестоки. Маньяк появлялся, когда хотел и исчезал бесследно. Со столицы вызвали лучших криминалистов, но всё было напрасно. Собаки его след не брали, они начинали выть, либо, поджав хвост, жались к ногам и жалобно скулили. Так что нам приходилось лишь наблюдать за ходом событий и ожидать когда мы сможем его выследить. И вот однажды убийца показался.

   Полпервого-ночи. Полная луна ярко освещает пустынные улицы, спешащие домой одинокие машины и лениво проплывающие рваные облака. Полицейские бригады патрулируют город, внимательно наблюдая за всем подозрительным, пытаясь выследить жестокого маньяка.
   За пультом дежурный попивает кофе. В разноголосице полицейских переговоров резко звучит телефонный зуммер, отгоняя прочь сонливость. Дежурный тянется к кнопке, нажимает, принимая очередной вызов.
  - Алло, полиция? Взволнованный женский голос не внятной скороговоркой сообщал об ужасных криках. Не просто было разобрать её слова, лишь слышалось учащенное дыхание, и чувствовался страх.
  - Приезжайте, он здесь, я видала его. Да это он, «Чёрный убийца», в доме напротив. О, это ужасно, я слышу его вой и эти крики о помощи. Скорее приезжайте. Это кошмар. Она, сбиваясь, назвала адрес и несколько машин со всех концов города, по сигналу дежурного визжа тормозами, мчались к месту происшествия. Наша машина в тот вечер патрулировала этот район и была самой близкой к названому дому, поэтому мы подъехали первыми. Что происходило в особняке, мы не видали, но судя по воплям отчаяния, что-то  ужасное. Выхватив пистолеты, перебежками помчались к двери, Она оказалась не запертой и мы ворвались в дом. То, что предстало перед нашим взором, повергло нас в растерянность и ужас. Посреди гостиной комнаты на четырёх лапах склонившись над кем-то, сидел огромный рычащий зверь. Темно-серая шерсть, свисая клочьями покрывала его с ног до головы. Хищно оскаленная пасть, грудь, лапы, да и всё кругом были густо забрызганы кровью. И вот эти чудовищные лапы с огромными изогнутыми когтями рвали тело и кусками отправляли себе в пасть. В углу, глядя на зверя и истошно крича, забилась за тумбу женщина. Её глаза казалось, вылезут из орбит, а перекошенное от ужаса лицо выражало сумасшествие. Разорванные и окровавленные остатки одежды едва держались на её израненном теле. Тут чудовище увидало нас, издало жуткий вой и поднялось на задние лапы. Его раскосые волчьи глаза злобно горели. Несмотря на то, что потолок в комнате был высоким, зверь почти касался его. Брезгливо морща нос от вони, исходившей от животного мы, передёрнув затворы, принялись стрелять. Казалось, на зверя наши выстрелы не производят ни малейшего впечатления. Он как будто не замечал их. Я видал, как напарник с удивлением поглядел на свой пистолет. Чудовище, рыча, шло на нас. С его боков стекала чёрная кровь, запекаясь на шерсти. От страха мы выбежали на улицу. К особняку подбегали только что подъехавшие полицейские. Зверь выскочил на порог и, оскалив ужасную окровавленную пасть, глядел на нас красными горящими глазами. Все остановились, а чудовище, прыгнув в сторону, растворилось во тьме. Не смотря на то, что зверь бежал, мы, те, кто его видел, облегченно вздохнули. Ещё долго каждый задавал себе вопрос, кто, или что это было, что за зверь, волк с телом медведя и лапами льва. Откуда мог появиться этот мутант. Этого не знал никто. Некоторые, глядя вослед убежавшему чудовищу, крестились и шептали молитвы.

   Джозеф, закинув ногу на ногу, лежал вытянувшись на кровати и глядел в потолок. Раны, которые он вчера получил, уже затянулись. Заживая, тело самопроизвольно выводило пули из ран, и они валялись тут же на постели. Парень чувствовал себя уставшим и разбитым. Он не мог вспомнить, где был и что делал ночью, но знал, что правда будет ужасной и боялся её. Слыша по телевизору, а так же, читая в газетах о без жалостном убийце, узнавал в нём себя. Тогда в склепе, думая лишь о мести готов был на всё, а теперь чувствовал, что зверь его съедает. Джанет, после трагедии с Гарри Винсом стала замкнутой и никуда из дому не выходит, а он хотел её видеть, надеясь на участие. Его любовь к девушке пылала, влекла и звала к ней. Он решил позвонить и набрал номер. Джанет не хотела никого видеть, однако согласилась встретиться, это отвлечёт их обоих от тех мрачных мыслей, которыми они живут. Джозеф провёл рукой по щекам и для пущей красоты решил побриться. Он прошёл мимо кухни приостановился, отметив про себя, что ему не хочется, есть, вернулся и открыл холодильник. Испорченные продукты выглядели не аппетитно, да давно он сюда не заглядывал, как впрочем, и в продуктовую лавку, где раньше бывал часто. Надо будет зайти, и он хлопнул дверцей холодильника.
   Залепив порезы и завернувшись в банный халат, вышел из ванны, в приподнятом настроении напевая kiss is for  me, устроился в кресле и принялся листать газеты.
   
На часах был полдень. Джозеф и Джанет встретились в парке и молча, пошли по аллеям, не встречая прохожих не смотря на то, что парк считался излюбленным местом отдыха многих горожан. Джанет была печальна, что ничуть не отражалось на её красоте. Припухшие глаза и грустное лицо выдавали то, что совсем недавно она плакала. Парк, по которому они шли, был местом их встреч. Здесь они мечтали, строили планы на будущее, говорили о любви, у них даже была своя скамья, на которой они сидели, доверяя ей свои тайны. Но всё это осталось в прошлом, до того как Джанет встретила Гарри. Теперь он мёртв, став жертвой «Чёрного убийцы». Джанет хмуро глядела под ноги, где шуршали опавшие листья. Наконец нарушила молчание.
 -- Город как будто вымер. Ужасно, то, что произошло и происходит, эти жуткие, жестокие убийства. Посмотри на редких прохожих, многие в трауре. Все боятся и опасаются стать очередной жертвой «Чёрного убийцы». Джанет остановилась, и посмотрела парню в лицо.
 -- Джо, мне страшно. Я как будто чувствую опасность, она ходит со мной рядом. Это неизбежность, от которой не убежать, не спрятаться. Как будто настал конец света. Я боюсь ночи. Прошептала она. Её большие карие глаза так часто моргали, будто она готова была вот- вот заплакать. Джозеф хмурился, не зная, что ответить, он попытался обнять девушку за плечи и успокоить. Джанет отстранилась. Парень поймал её руку и страстно заговорил.
 -- Не бойся, Джанет. Ничего не бойся, я с тобой. Ты помнишь этот парк, мы бродили здесь вместе и ты любила. Ведь ты любила меня, Джанет? Скажи мне сейчас, что ты меня любишь, не молчи. Я для тебя на всё готов. Я становлюсь безумным, когда ты с кем- то говоришь, на кого-то смотришь, улыбаешься. Ты моя. Ты создана для меня, и ты будешь моей. Его глаза сверкали. Голос, уносимый ветром, хрипел, а рука, так сжала локоть девушки, что та невольно вскрикнула от острой боли.
 -- Отпусти, Джо, мне больно. Ты действительно безумен. Как ты можешь говорить о любви, когда Гарри, где- то над нами.
 -- Очнись Джанет, жизнь продолжается. Нельзя же всё время плакать. Не смерти, в конце концов, решать, как нам жить. Парень тряхнул головой: Не понимаю, и когда ты успела к нему привязаться, ведь меня то, ты знала дольше.
   Джанет присела на ближайшую скамейку и огляделась. Парк был пуст, лишь ветер играл в кронах, отрывая листочки, и носил их с обрывками бумаг. Не было привычных лоточников разносящих булочки и хот-доги, мороженщиков, не было прохожих. Джанет облегчённо вздохнула, когда увидала идущего по аллее полисмена. Джозеф перехватил её взгляд, и девушка повернулась к нему.
 -- Джо, твоя любовь страшная. Что с тобой происходит? Ты раньше таким не был.
 -- Любовь, Джанет. Только любовь к тебе делает меня таким. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю. Его голос уже не дрожал: Я хочу, что бы ты вспомнила наши мечты, те слова, что ты мне говорила, что я тебе говорил. Девушка вздохнула.
 -- Джо, любовь это доверие. Пойдём отсюда, мне здесь не уютно. Они, молча, каждый думая о своём вышли из парка, и пошли по улице.

   Прошёл почти месяц, как исчез «Чёрный убийца» и город понемногу начал входить в привычный ритм. На улицах стало больше людей и улыбок. Полиция не смогла разыскать труп убитого мутанта, но так он не появлялся, прикрыла дела. Было решено, что его застрелили во время ночного происшествия. Жуткие воспоминания и рассказы всё ещё будоражили сознание людей, заставляя вечерами отсиживаться дома. 
   Джозеф дремал, сидя откинувшись в кресле. Прошло целых три недели, как он превращался в монстра, и он был этому рад, хотя где-то шестым чувством понимал, что это ещё не всё. Он помирился с Джанет, и они часто встречались, гуляли в парке и строили планы на будущее. Вновь вспыхнувшее чувство сблизило их. Джозеф настоял, и состоялась помолвка. Счастливая пара готовилась к свадьбе. А сегодня они решили сходить в кино, демонстрировался новый фильм, с участием какой- то голливудской звезды. Жизнь казалась Джозефу прекрасной, всё чего он хотел, он добился, всё у него есть, Джанет его.
   Фильм был великолепный, погони, драки, любовь. Из кинотеатра они вышли довольно поздно, окунаясь в прохладу ночи. Сверху на них глядело море звезд, радуясь тихому счастью. Улицы опустели. Джанет улыбалась и прижималась к Джозефу. Она была счастлива, чувствуя взволнованное биение сердца и тёплую руку у себя на талии. Луна блестела и заливала улицы серебристым светом. Наступило новое полнолуние, когда всякое исчадие ада обретает неслыханную силу, ибо оно вечно и бессмертно. Дорога лежала через парк. Джанет не могла не вспоминать о жутких событиях, которыми недавно жил город, и, глядя во тьму, на пустые аллеи, чувствовала затаенный страх.
 -- Джо, мне страшно. И он, успокаивая, прижимает её ещё крепче. На городской ратуше часы пробили полночь.
   Внезапно Джозеф остановился и обеими руками схватился за голову. Лицо его исказила сильная боль. Закрыв глаза, он стонал не в состоянии сдержать острую боль. Пьяно пошатываясь, и ничего не замечая перед собой, прошёл по аллее, и чтобы не упасть, ухватился за ствол дерева.
 -- А-а-а-а-а… выл он, от огнём пронзающей боли. Джанет суетилась вокруг него, успокаивая и не понимая происходящего. Но тут, будто по телу прошёл ток, её передёрнуло. Девушка отпрянула в сторону, круглыми от ужаса глазами глядя, как трещит под раздавшимся телом костюм, как вытягиваются руки с огромными когтями и лицо превращается в волчью пасть. Жуткий вой вырвался из этой пасти, смешиваясь с истошным криком девушки. Последнее, что она увидала, была огромная волчья голова, белые клыки и пенная слюна, капавшая изо рта. У неё подкосились ноги, и она рухнула там, где стояла. Монстр склонился над девушкой и заглянул в лицо, затем поднял морду и жутко завыл.
   Послышалась сирена и в парк с разных сторон въехали две полицейские машины. Луч  прожектора начал шарить между деревьев пока не наткнулся на тело девушки, пробежал вперёд, вернулся и ярко осветил лежащий на земле силуэт, а около него огромного зверя. Захлопали дверцы машин и полицейские выскочили с пистолетами в руках. Раздались выстрелы, но там, где ещё мгновение назад сидело чудовище, уже никого не было. Тварь с воем бежала.

   Сержант замолчал, раскуривая от лучины давно потухшую сигару. Не торопясь взял фужер немного пригубил, поставил на столик и кочергой принялся устало ворошить в камине тронутые пеплом угли. Красный отблеск огня осветил заинтересованные лица. Все молча, ждали. Каждый, кто сидел, кто стоял, давно придвинулись ближе к огню камина который, создавая уют, навевал спокойствие.
 -- Неужели это правда? Не выдержал кто-то: Разве могут быть такие монстры как «Чёрный убийца». Это же не естественно и выходит за рамки нашего понимания. Билл, не смотря на то, что вы рассказываете всё так серьёзно, я не в силах поверить в это.
 -- Действительно трудно поверить: Медленно проронил глава семьи Коулов, вынимая изо рта трубку: Разум отказывается воспринимать подобное, как правду, но в, то, же время, я давно слышал рассказы о «Чёрном убийце», от внушающих доверие очевидцев, хотя и не так подробно.
 -- Джентльмены!! Это не честно по отношению к Биллу Холлену, вы желали услышать о «Чёрном убийце», а теперь отказываетесь верить.
 -- Простите: Раздался ещё один голос:  но по моему нельзя подходить к этому вопросу односторонне, то есть все, отрицая, вокруг нас  столько непознанных тайн. Неизведанного и мистического. А если верить только в то, что видишь. Да что говорить, каждый из нас сталкивался, с чем ни будь необъяснимым, странным. Удивляемся, и вновь убеждаем себя в том, что этого не может быть.
 -- Да, всё то, что рассказал Билл ужасная, правда: Подхватила мисс Берри: Я припоминаю некоторые случаи и подтверждаю, что не только слышала, но и видела жертв «Чёрного убийцы». Ах, какой это был ужас.
   Билл Холлен молчал, погрузившись в воспоминания, пока его кто-то не окликнул.
 -- Так, что же было дальше, когда зверь бежал. Сержант вздрогнул, будто очнулся ото сна, вздохнул, и с какой-то внутренней тяжестью продолжал.
 -- Да, он бежал. Но мы тогда не могли понять, почему свирепый монстр всех убивающий не тронул девушку. Мы, освещая фонариками, кусты чувствовали, что он притаился, где то рядом и волосы поднимались у нас под фуражкой. Ведь мы, я и мой напарник уже знали, что это за чудовище. Вы даже не представляете, с каким чувством, озираясь по сторонам, мы приближались к девушке каждый момент, ожидая появление этой ужасной твари. Мы видели, что пули его не берут и это придавало нам ещё большего страху. Мы подхватили обмякшее тело девушки под руки, куда там было до нежности, и быстро втолкнули её в машину. Взревел мотор, и только ветер засвистел за нами. Мы боялись этой твари, убегая как трусы. В этом животном было что-то сверхъестественное, не земное, что-то угрожающе страшное, которое не оставляет никакого сомнения в том, что этот зверь поднялся из самых глубин ада.

   Девушка была жива, это нас обрадовало, но мы смотрели на неё  с каким-то сожалением, что ли. Мы знали, что встреча с монстром оставит свой отпечаток в её выпотрошенной ужасом душе.  Она была вторым человеком, оставшимся в живых после встречи с чудовищем. Если вы помните, я рассказывал о том случае, когда мы застали зверя в квартире. Та женщина, что находилась там, сошла с ума и впоследствии кончила свои дни в закрытой больнице.
   Машина мчала по ночному городу на предельной скорости и вскоре мы стучали в дверь госпиталя. Девушка,  оказалась очень красивой, и мне захотелось заботиться о ней, опекать. Взяв её бесчувственное тело на руки, бережно занёс в приёмный покой. Она, постепенно приходя в себя начала метаться, стонать, вскрикивала и отбивалась от кого-то. Мы объяснили врачам ситуацию, в которую попала девушка. Ей сделали укол, а нас заверили, что будет сделано всё возможное, на что способна медицина. К счастью нервы у девушки оказались просто железными, но что бы прийти в норму, ей пришлось пройти весь курс психотерапии. Меня к ней не впускали, но я  навещал ее, принося фрукты и делая  небольшие подарки. Я узнал её имя, оставаясь тайным другом. Джанет быстро поправлялась, и врачи были довольны результатом. Девушка говорила на любые темы, но как только доходило до вопросов о той страшной ночи, сразу замыкалась и уходила в себя. В конце концов, решили оставить её в покое и больше не напоминать о том ужасе пережитом ею. Впрочем, мы поняли, она сама хочет поскорее забыть тот кошмар.
   Чудовище мы не поймали ни в ту, ни в последующие ночи, хотя часто его слышали, устраивали облавы, ставили капканы, но оно изворачивалось, уходило, как будто в нём была доля разума. Некоторые даже видали, как зверь ночами бродил под окнами госпиталя и глядел, задрав морду в окно палаты, где лежала девушка. Что-то их связывало, но что?

   Наступил солнечный, не по-осеннему тёплый день. Деревья слегка волновались, шелестя листвой, и создавали свою неповторимую музыку. Джанет выписали из госпиталя. Хотя она ещё оставалась бледной и слишком замкнутой здоровью её ничто не угрожало. Девушка отдыхала дома, лёжа в постели у открытого окна со слегка задёрнутыми шторами и задумчиво глядя перед собой. Как сказал лечащий врач, в этой ситуации самый лучший доктор – время.  Джозефа она не видала с того самого вечера когда они ходили в кино, но постоянно думала о нём. Она слышала вой за окном палаты в ночи, шёпот персонала, и понимала о ком идёт речь.
   Что же произошло с ним в парке? Как может человек превратиться в зверя, в такого ужасного монстра? Что это, болезнь или что-то другое? Какие злые силы так изуродовали Джозефа, превратив в животное. Это было не нормально, и мысли об этом вызывали у неё депрессию.
   Вот так, не один день, размышляя о Джозефе, сравнивая зверя в которого он превратился с описанным в газетах «Чёрным убийцей», девушка поняла, кого опасается весь город, кого никак не может поймать полиция. Джанет была поражена своим ошеломляющим открытием, Джозеф – «Чёрный убийца», убийца Гарри Винса и многих ни в чём не повинных людей. Этого не может быть, Джозеф добрый, он не может быть убийцей. Это не так, это не правда…
   Джанет быстро поднялась, оделась, накинула плащ, и на ходу застёгивая пуговицы, поспешила в городскую библиотеку. Она  взяла подшивки местных газет за последние несколько месяцев и начала их листать, просматривая числа, когда появились первые заметки, а затем статьи, и целые полосы о страшных убийствах. А газеты пестрели заголовками на первой полосе: «Жертва убийцы», «Полиция спит», «Маньяк убийца», «Чёрный убийца приходит ночью» и т.д.  В появлениях монстра девушку заинтересовало то, что он был не постоянен, и являлся именно тогда, когда наступало полнолуние. Значит, думала Джанет, просмотрев лунный календарь, скоро снова пойдёт волна убийств. Рождался новый месяц. Она поняла, полнолуние вызывает эту тварь, и знала имя его – оборотень. Её сознание разрывалось на части отказываясь верить в очевидное, а до полнолуния оставалось всего несколько дней и необходимо успеть, что-то сделать. О, боже. Джанет сжала руками виски и склонила голову, Джозеф, любимый, что с тобой происходит, как тебе помочь. Девушка, сидя над газетами и не зная, что предпринять, подняла глаза и увидала на стенде  книжку с ужасным монстром на обложке, чем-то похожим на то, что она видела ночью. Она заворожено поднялась и, подойдя ближе, принялась рассматривать обложку. Да, это был нарисован «Чёрный убийца». Но самое поразительное было то, что её написал профессор, преподающий у них в колледже философию. Джанет взяла  книжку и, пролистывая страницы, просмотрела  заголовки. Да это было то, что нужно, вампиры, зомби, оборотни и она поспешила домой. Она хотела в спокойной обстановке прочитать и продумать следующие свои шаги. Быть может в книге сказано, как помочь Джозефу. Дома, сидя на постели, она  продолжила своё чтение. Девушка читала страницу за страницей и вскоре на её лице начало появляться выражение разочарования. Все случаи, все факты, которые приводил профессор, он же и развенчивал как не состоятельные. Нет зомби, нет вампиров, нет оборотней и точка. Кто же в таком случае Джозеф? Книжка была тоненькой и девушка её быстро прочла. И всё же Джанет решила позвонить. Нужно быть  слепым, что бы ни видеть происходящего вокруг. Джанет отложила книгу и подошла к телефону, она немного подумала и не решительно набрала номер. В трубке послышался сигнал вызова, что-то щёлкнуло. Джанет откинула светлую прядь со лба и ровным мягким голосом спросила.
 -- Алло, простите за беспокойство. Попросите, пожалуйста, к телефону профессора  Яна Гудмана. О? Это вы? Добрый день профессор, вы не могли бы уделить мне немного личного времени для беседы. Для меня это очень важно. По какому вопросу? Извините. Мне попала на глаза ваша книга об оборотнях, и я хотела бы поговорить на эту тему, рассказать свой случай и попросить совета. Профессор, который гордился своей книжкой, пригласил девушку на три часа дня отобедать с ним в кафе находящимся напротив колледжа, а заодно и поговорить о том, что её заинтересовало. Уже сидя за столиком кафе, Джанет всё ещё думала, с чего начать разговор о Джозефе.
-- Так вы говорите, что желаете побольше узнать о том, что я описал?: Начал без предисловий профессор. Голос его немного картавил. Это был уже лысеющий седой старичок не высокого роста, с не большой клинышком бородкой, в сером, мышиного цвета костюме старомодной кройки.
 -- Вас, что-то конкретно интересует: Он слегка склонил голову на бок, из-под лобъя,  поверх очков с интересом и улыбкой рассматривал юную девушку. Или, это праздное любопытство.
 -- Нет, профессор. Меня интересует всё, от чёрной магии, например, чёрные мессы, возвращение мертвецов – зомби, а особенно появление оборотней. Ведь это так жутко интересно, когда человек превращается в волка. Простите, я прочла вашу книгу, те факты, что вы приводите, всё же не объясняют, почему человек превращается в оборотня.
Профессор с явным восторгом глядел на Джанет, которая смутившись, потупила взгляд и покраснела.
 -- Вы не боитесь касаться таких вопросов? Сходите ночью в полнолуние на кладбище, 30 апреля, и возможно попадёте на шабаш ведьм. Но, если сказать откровенно, ничего мистического вы там не найдёте. Я, многие годы, собирая свидетельства очевидцев, параллельно изучал старинные труды о вампирах и оборотнях, трактаты о чёрной и белой магии. Я опрашивал очевидцев, и можете себе представить, ни с чем сверхъестественным не столкнулся. Всё было вполне объяснимо. Я написал об этом в своей книге. Если это оказывалась не хитроумная шутка, так какое-нибудь физическое явление, нарушение психики или просто страх. Люди часто видят то, что им подсказывает испуганное сознание, страх перед не понятным, не видимым и таинственным. Нет никаких оборотней, есть страх, страх не животный – сознательный. Животные боятся не разумом, страх их спасает. Они не настолько глупы, что бы придумывать упырей, вурдалаков и прочую нечисть. Это сделал человек. Поэтому скажу вам, страх человеческий идущий, изнутри сознания, из глубины веков. Это страх, который родился  до появления человека разумного. Слова лились из профессора нескончаемым потоком, как будто он ещё находился за кафедрой. Не притронувшись к еде, он надпил стакан молока, и глядя на молчащую Джанет, продолжал.
 -- Да, да. Как я и говорил, всё это страх. Страх рисующий в воображении различные ужасы. Вы вздрагиваете, когда  тёмной ночью внезапно, где то рядом засмеётся сова, замираете, услышав шорох или хруст ветки, а вдруг вам покажется, что из темноты за вами наблюдают чьи-то горящие глаза. Вы боитесь, но в этом нет ничего сверхъестественного. И всё же пытайтесь, у вас есть интерес, быть может пред вами откроется сезам и вы сумеете доказать, что существуют оборотни, упыри и прочие пожиратели трупов. Профессор допил молоко и поднялся.
 -- Простите, моё время истекло. Откланиваюсь. Расстроенная Джанет, молча, слушала профессора, и когда он уже оборачивался, что бы уйти, не громко спросила.
 -- Простите мою назойливость профессор, но что вы думаете о чёрном убийце. Кто это? Ведь это же зверь, его со слов полицейских описали все газеты, а полицейские, как известно люди серьёзные. Не так ли?
 -- Что я об этом думаю? Профессор собиравшийся уходить, опёрся руками о стол и наклонился к сидящей девушке.
 -- Во первых, полиции желательно лучше работать, а во вторых… Вы что, думаете «Чёрный убийца», это – оборотень? А?  Ну нет. Животное, описанное в газетах это страх. Я вам уже говорил, что страх может всё, даже собаку можно принять за льва. Да такого животного описанного полицейскими не существует в природе, как не существует оборотней. Его нарисовало воображение, испуганное сознание. Уж вы мне поверьте. И профессор прихлопнул ладошкой по столу.
 -- Хорошо профессор, но воображение не может причинить столько зла. Посмотрите на эти убийства, они идут с определённым интервалом – каждое полнолуние. Вы же знаете, что это значит. Джанет горячилась, и после просьбы никому о том, что она расскажет не говорить, поведала о страшной ночи, когда на её глазах возлюбленный превратился в монстра. Профессор слушал, не веря своим ушам.
 -- Так это вы? Это о вас писали все газеты? Так, так, так, и чувствуете вы себя хорошо. А как наркотики, не употребляете? Джанет видала, что здесь ей ждать помощи не от кого. Ей не поверил человек, который сам, когда то, интересовался мистикой, и она устало спросила.
 -- Хорошо профессор, но я думаю это не секрет, чем, или как, можно убить оборотня. Профессор вытер салфеткой руки и подмигнул Джанет.
 -- Вы бы это милочка выбросили из головы, вампиры, оборотни, увлекайтесь лучше любовью. Не женское это дело ловить дьявола за хвост. Впрочем, я вам скажу, это не секрет, убить нечисть может серебряная пуля, либо осиновый кол, вонзённый в сердце. Вообще-то оборотня трудно убить смертному, но если он убьёт сам себя, то уже никогда не встанет. Так написано в старых книгах.
-- Ну что ж, это уже кое-что. Благодарю вас профессор, вы мне очень помогли. Джанет ещё немного посидела, подперев голову рукой глядя в след удаляющемуся профессору, качнула головой, медленно встала и направилась к выходу. Она устала, но ещё многое необходимо сделать. А время летело не оставляя надежды на то, что всё изменится к лучшему. Джанет не могла прямо обратиться в полицию, всё равно никто не поверит, да и с Джозефом не хотела плохо обойтись. Нужен был кто то, тот, который посоветовал бы как поступить, а в трудную минуту помог.


   Сержант поднял фужер, надпил не много, подбросил в камин смолистых поленьев и продолжал.
 -- Я выходил из комиссариата, когда меня окликнули. Обернувшись, увидал девушку, которая смущаясь, смотрела на меня. Я сразу узнал её. Это была Джанет. Сердце моё дрогнуло, именно эту девушку мы нашли лежащей на земле в парке и отвезли в госпиталь. Так вот, она, беленькая, миниатюрная, но такая стройная глаз не отвести, приближалась ко мне. На ней был расстегнутый ярко-голубой плащ, под которым я заметил белую блузку и чёрную велюровую юбочку, перехваченную в талии  широким блестящим ремнём. Как сейчас помню этот первый день нашего знакомства. Подобрав самую обворожительную улыбку, я изобразил её на своём лице, но она быстро погасла, предо мной стояла уставшая и озабоченная девушка. Я подошёл ближе.
 -- Вы неважно выглядите. Могу ли я чем помочь? Мне хотелось её обнять, утешить. – Джанет, вам не следовало ещё некоторое время подниматься с постели. Давайте я вас провожу.
Девушка с удивлением и недоверием глядела на меня.
 -- Откуда вам известно моё имя?
 -- Как же…  Ах, да. Извините. Вы меня не знаете. Полицейский протянул руку: Билл. Билл Холлен. Это я со своим напарником отвёз вас в госпиталь. Я даже приносил цветы и фрукты, и рад, что вы поправились. Джанет несколько смущаясь, пожала мою руку.
 -- Спасибо.
Я заметил, что девушка хочет что-то сообщить, но не знает с чего начать. Она нервно смотрела по сторонам, то теребила пуговицу плаща, рассматривая что-то под ногами. Я невольно подался вперёд. Она подняла на меня свои глаза с длинными пушистыми ресницами.
 -- Давайте зайдём в кафе. Мне необходимо с кем-то посоветоваться, но я вот не знаю с кем. Так как мы уже немного знакомы, и вы в курсе того что происходит мне будет легче вести разговор. Мы зашли за угол и в кафе  сели за столик у окна. Я заказал мороженого и кофе и приготовился слушать. Конечно, мои мысли были очень далеки от того, что мне пришлось услышать, но я не мог не откликнуться на зов красивой девушки. Глядя на неё со стороны, я видал борьбу чувств, девушка, по-видимому, не могла прийти к какому-то трудному решению. Она порывалась что-то сказать, но червь сомнений ел её. Она терялась и не знала, правильно ли поступает. Эта гамма чувств как в зеркале отражались на её нежном лице. Я не торопил Джанет, давая возможность самой принять решение. Наконец она собралась, поставила чашечку и выпалила:
 -- Если вы меня выслушаете и поверите, то сможете избавить город от «Чёрного убийцы». Я знаю его. Знаю, где его искать. Девушка произнесла это так убеждённо, что я чуть не пролил на себя кофе, поперхнувшись и отставив чашечку. Вытираясь платочком, удивлённо поднял брови. « Чёрного убийцу» искала полиция не только нашего города, а девушка говорит, что знает его, будто это был самый обыкновенный её знакомый.
-- Как? Вы знакомы с ужасным монстром? А, теперь я понимаю.
 -- Откуда я его знаю не столь важно. Главное сейчас предотвратить очередную волну убийств. Вы со мной согласны? Вы поможете мне? Её красивое лицо стало печальным. Мне казалось, что она едва сдерживает набегающие на глаза слёзы. Я с ней был полностью согласен, во первых мне хотелось ближе познакомиться с девушкой, а во вторых я был в облавах на « Чёрного убийцу» встречаясь с ним, как говорится лицом к лицу, и понимал опасность этой твари. А ещё возможность в случае удачи почивать на лаврах. Всё-таки я был немного самолюбив, и как оказалось слишком самоуверен. Я с интересом смотрел на маленькую, хрупкую девушку и мне стало забавно, что она может знать о монстре, и о том, как его уничтожить, ведь мы в него стреляли – пули его не берут.
   А Джанет сбиваясь, рассказывала о Джозефе и Гарри Винсе, о том, что произошло в парке, о разговоре с профессором – Яном Гудманом, и о многом другом, о чём я, как рядовой гражданин никогда не задумывался. Я верил и не верил, настолько это было фантастично, ужасно и не понятно. Я удивлялся Джанет, столько в ней было решительности и даже мужества, и это не смотря на блестевшие в глазах слёзы. Девушка мне нравилась всё больше и больше, и я невольно позавидовал тому оборотню, которого она любила. Джанет сняла с шеи серебряный крестик с цепочкой и подала его мне.
 -- У меня нет серебра, но нам необходима серебряная пуля. Может быть, это единственный способ остановить его.
 -- Хорошо. У меня есть друг, который сделает такую пулю, но вы уверены, что она поможет.
 -- Абсолютно.
Я взял красивый, немного потемневший крестик с цепочкой и, сложив горкой в руке, сунул в карман брюк.
 -- Я думаю мне необходимо поговорить с профессором. В моей голове всё смешалось: «Чёрный убийца», Джозеф, оборотень, я не знал о чём думать. Мне стало душно, я чувствовал, что если сейчас не выйду на улицу, мой череп расколется, как переспелый арбуз. По-видимому, Джанет увидала моё состояние.
 -- Пойдём, я покажу дом, где живёт Джозеф. Она, не ожидая меня, поднялась и направилась к выходу. Я поспешил за ней. Не смотря на яркое солнце прохладный ветерок, лениво раскачивал верхушки деревьев, шелестя осыпающими листьями, развевал полы плаща и чуть волнистые светлые волосы Джанет. Мне было приятно идти рядом с такой очаровательной девушкой. Я глядел на неё и даже не сразу сообразил, когда рядом остановилось такси. Джанет удивлённо поглядела на меня, улыбнулась, и элегантно села в машину. Мне стало так неловко, будто меня поймали на чём-то горячем. Джанет назвала адрес и повернулась ко мне. На её лице играла лёгкая тень улыбки. Такси тронулось в сторону указанную девушкой, и я облегчённо вздохнул. Некоторое время мы ехали молча. Увидав охотничий магазин, попросил остановить машину. Я хорошо знал Чарли Слоуна, заядлого охотника и надёжного товарища. Он не раз выручал меня в критические моменты и сейчас я надеялся на его помощь. Подойдя к прилавку, увидал знакомое лицо, и положил на точные весы крестик.
 -- Привет, старина. Как здоровье, Чарли. Как  заведение, процветает?
   Чарли мельком взглянул на серебряный крестик Джанет и придвинулся ближе. Он заговорщицки перегнулся через прилавок и прохрипел:
 -- Что, не всё в порядке в городе? Он взглядом показал на весы и продолжал: Ты тоже догадался? Тут без серебряной пули не обойтись, я это знаю.
 -- Значит договорились? Я помахал ему рукой, надел шляпу и вышел из магазина. Джанет с нетерпением дожидалась меня в такси.

   К дому, где проживал Джозеф, мы подъехали в полдень. Из окна машины увидали деревья, растущие по обе стороны давно не метеной дорожки, стриженые кусты, скамейки с ворохом опавших листьев и не большие газоны с белыми, розовыми и красными хризантемами. Серый дом стоящий вдали выглядел хмуро и не ухожено. Расплатившись, мы отпустили такси и, шурша листьями, пошли по дорожке, разглядывая мрачный коттедж. Запыленные окна, занавешенные из нутрии плотными портьерами, не пропускающими свет. Почта из ящика не вынималась уже не один день. Казалось, хозяева покинули дом. Поправив и расстегнув кобуру, я увлёк за собой Джанет к парадной двери. Из-за неё не доносилось ни звука. Нажав на ручку, мы отворили не запертую дверь и вошли. В большой прихожей всё выглядело неприглядно. Темень, рассеянная светом улицы освещала полный беспорядок, небрежно стоящую обувь, плащ и прочую одежду, разбросанную и свисающую со спинки дивана. Спёртый, острый запах волной окатил нас. Это был стойкий запах зверя. Мы не стали зажигать свет, а прикрыв за собой дверь, оставили узкую щель, в которую пробивалось солнце и, морща нос, ждали, пока глаза привыкнут к полумраку. От удушья слегка кружилась голова, и спазм сводил желудок готовый вот-вот выбросить назад пищу, которой мы завтракали. Я достал пистолет, снял с предохранителя и осторожно ступая, пошёл впереди. Джанет шёпотом указывала куда идти. Мы направлялись в спальную комнату. Приоткрыв дверь, заглянули вовнутрь. Занавешенные окна слабо пропускали свет, но все, же я рассмотрел, на стульях, на креслах, на полу лежали книги, одежда, газеты, на столике рядом с кроватью стояли пустые бутылки. В кровати кто-то спал. Резко нажав включатель, я стал в дверях, держа в вытянутых руках «магнум». Тишина в доме как будто начала сгущаться, стала давить на нервы, отзываясь пульсом в висках. Ничего не происходило. Я осторожно присел, держа пистолет наготове, взял с пола журнал и швырнул его на кровать. Из-за моего плеча испугано выглядывала Джанет, следя за моими действиями. Послышался скрип пружин. Руки мои вспотели и задрожали. Я не очень уверенно себя чувствовал, если учесть, кто был передо мной. Да и зловещая атмосфера этого дома действовала угнетающе. Я ожидал увидеть зверя, но над кроватью поднялась взлохмаченная голова, и мы услышали хриплый голос.
 -- Кто там? И пока она упала на подушку, успел заметить бледное лицо, впалые, воспалённые, налитые кровью глаза и скривленные в гримасе губы. Всё это находилось под копной не чёсанных рыжих волос на тонкой шее. Это был человек, молодой парень, и вздох облегчения вырвался из моей груди. Но, тут вперёд вышла Джанет.
 -- Джо, это я. Мы пришли к тебе поговорить о том, что с тобой происходит. Заскрипели пружины, и тот, кто лежал в постели, прохрипел:
 -- Поздно, слишком поздно. Я уже не человек. После этих слов мой пистолет поднялся выше, а по телу прошёл не привычный озноб, и когда парень попытался встать, голос мой задрожал.
 -- Эй, как там тебя, кто бы ты ни был, сядь на кровати и руки на колени. Чтобы я их видел.
 -- Не надо так, вы же видите, он болен: Воскликнула Джанет, оборачиваясь ко мне: Спрячьте пистолет.
 -- Да, конечно, но если это «Чёрный…: Я пожал плечами, не зная, что сказать, а Джанет подошла к парню и присела рядом с ним.
 -- Джо, что с тобой происходит: она протянула руку, дотронувшись до его не бритой щеки. Я хочу тебе помочь, но не знаю как. Как это ужасно. Джанет содрогнулась, вспомнив звериный оскал. Джозеф поднял голову, поглядел на девушку, затем на меня, я всё ещё стоял у двери, опёршись о косяк, и отвернувшись, уставился в пол.
 -- Я вижу, ты читал, что происходит в городе: Джанет кивнула на газеты, разбросанные по полу, и подняла одну из них. «Чёрный убийца – кто он?» кричал заголовок на первой полосе.
 -- Все люди живут в страхе, никто не знает, что это за зверь, никто не ведает, откуда и когда он приходит. Необходимо что-то предпринять, всё должно прекратиться. Как избавить людей от этого ужаса? Джо, ты должен перебороть себя и… Она запнулась. – Не убивать больше. Ты ведь сумел остановиться тогда, в парке.
   И хотя я знал сейчас, что предо мной сидит убийца многих людей, человек, превращающийся в монстра ищущего кровь, убивающий без жалости, мне было интересно смотреть, как Джанет вычитывает его будто учитель нашалившего школьника. А Джозеф, стоя босыми ногами на полу и уныло склонив голову обхватив её руками монотонно раскачивался. Послышался его глухой голос.
 -- Поздно. У меня болит голова, уходите. Он поднял на девушку глаза. Это ты виновата в том, что я с собой сделал. Только ты. Он вспыхнул.
 -- Почему ты меня бросила, ты посмеялась надо мной и ушла с Гарри Винсом. Чем он лучше меня? Я возненавидел его. Ты ему улыбалась, а я себе места не находил. Я был зол на тебя, на всех. Там, на старом кладбище, в склепе, я отдал душу дьяволу. Я больше не человек. И он, махнув безнадёжно рукой, опять склонил голову. Джанет  слегка погладила его плечо. Голос её дрожал.
 -- Джо, я люблю тебя и в твоей беде я с тобой. Я извиняюсь за причинённую тебе боль и всё же хочу надеяться на наше будущее, найди в себе силы преодолеть себя.
   Я в душе саркастически улыбнулся, представив себе этакое без облачное будущее монстра и хрупкой, в чём-то наивной девушки. Это страшней чем любовь Кинг-Конга. Джозеф порывисто повернулся к ней и горячо заговорил.
 -- Да что я могу сделать? Мне кажется, я теряю разум, когда превращаюсь во что-то, а проснувшись ничего, не помню. Только пули нахожу на постели. Это настолько ужасно, что я даже себе не хочу признаваться. Читая в газетах о чёрном убийце, я не был уверен, что он это я.  Ты говоришь остановиться. Я пытался. Я не знаю, как мне вернуть себя. Я хотел побывать в церкви, но не смог в неё войти, какая-то не ведомая сила не впустила меня, я принёс домой распятие, чтобы молиться и просить у спасителя прощения, но ночью в порыве гнева погнул и сломал крест. Мне нет пути назад, слишком поздно: Джозеф замолчал, вяло махнув рукой. Джанет устало вздохнула.
 -- Джо, что же делать? Ты сам понимаешь, всё должно прекратиться. Как нам избавить людей от ужасного зверя? Ты по газетам знаешь, что за монстром охотятся и рано или поздно его застрелят. Ты должен сам убить зверя в себе. На тебе лежит ответственность перед людьми. Я хочу, что бы ты меня понял, поверил и простил. Ты очистишься, если твои помыслы и действия будут направлены на избавление людей от зла, от демона в твоём обличии.
Джанет замолчала, глядя на мрачного парня.
 -- Прости меня: чуть слышно сказала она: Ну, неужели от этого нельзя избавиться. Как жаль, а я верила, что все мои беды уже позади. Джозеф поднял голову, посмотрел в её влажные глаза и отвернулся, закрыв лицо руками.
 -- Я очень устал, оставьте меня. Джанет вздохнула, поднялась, одёргивая и поправляя плащ.
 -- Хорошо Джо, мы уходим. Подумай о том, что я говорила. Ты должен принять решение уже сегодня, завтра будет поздно. Завтра ночью всё снова повторится. Я буду молиться за тебя. Она поцеловала его склонённую голову и, переступая газеты, направилась к выходу. Мы покинули Джозефа, и вышли на крыльцо, закрыв за собой дверь.
   Я взглянул на солнце, которое ласково дарило нам ещё тёплые дни, улыбнулся и глубоко вздохнул. От свежего ветра закружилась голова.
 -- Как будто побывал в могиле. Как вы себя чувствуете? Джанет поморщилась.
 -- Не важно. Мне кажется, я несла какую-то ахинею, и говорила не то, что хотела. Девушка о чём-то размышляла, озабоченность не сходила с её лица.
 -- Завтра днём пули должны быть у нас, иначе мы его не остановим.
 -- А не лучше ли его изолировать, посадить в клетку, связать, в крайнем случае, застрелить пока это не зверь.
 -- Что вы! Воскликнула Джанет, удивлённо глядя на меня: Разве вы не понимаете, он же тогда будет вставать из могилы, превратиться в зомби, тогда с ним действительно не поговоришь. К тому же, мне не верится, что найдётся клетка, которая смогла бы удержать дьявола.
 -- Вы, наверное, правы: Согласился я: Ну, что ж, до завтра.
 -- До завтра. Джанет отказалась, что бы я её проводил и мы, распрощавшись, разошлись в разные стороны.

 
   На следующий день в полдень мы встретились у кафе неподалёку от полицейского комиссариата. В кармане у меня лежали серебряные пули, которые отлил  мой друг. Чарли уверил меня, что для пользы дела добавил серебра и сделал их ровно три. Ожидая встречи с Джанет, я был, как на иголках  постоянно думая о том, что нам сегодня вечером предстоит встреча с оборотнем. Ещё вчера я поговорил с Яном Гудманом и, похоже, скепсиса его немного поубавилось. С волнением поглядывая на часы и проезжающие машины ощущал смутную тревогу, но когда увидал Джанет выходящую из такси  почувствовал огромное облегчение. Девушка вышла из машины поправляя, берет и развеваемые на ветру волосы, и, придерживая полы плаща улыбаясь, шла мне на встречу. На плече на ремешке висела сумочка. Я невольно залюбовался ею. Худенькая, стройная, Джанет производила впечатление девочки переростка, хотя что-то такое, едва уловимое, может быть жест, походка, или брошенный взгляд выдавали её женское начало, и эта тайна, не разгаданная загадка, не завершённость влекла к ней. Расстегнутый ярко-голубой плащ не скрывал короткого джинсового платья, которое было ей к лицу, а загорелые ноги, как магнит железо притягивали взгляд. Я не знал, чем окончатся наши приключения, но уже был благодарен судьбе за знакомство с ней. Она меня очаровала. Я поспешил навстречу девушке. Джанет начала извиняться за опоздание, но я неуклюже её перебил, сказав, что ждал бы хоть целый день. Девушка достала из сумочки завёрнутый в тряпицу какой-то предмет и протянула его мне. Я развернул. Блеснул серебром клинок с глубоким кровостоком, и резная из кости рукоять, в виде дракона, легла мне в ладонь. На лезвии красиво были выгравированы рунные знаки.
 -- Вот это вещь: Я откровенно восхищался кинжалом. – Где вы его достали? Ему не меньше пары сотен лет.
Джанет довольно улыбалась.
 -- Так оно и есть. Мне его дал мой дед. Я сегодня утром навестила его, а когда рассказала о «Чёрном убийце» и познакомила с нашим планом, он открыл свою заветную шкатулку и заметил, что знаком с нечистью не понаслышке. Дед утверждает, что клинок много раз обагрялся кровью не только тех, кого приносили в жертву Маниту. В нём есть сила Маниту. Он сказал, что вспомнил бы молодость, но уже слишком стар для такого дела, как охота на дьявола. Я пригласил Джанет в свою машину, и мы покатили к Джозефу.
   Дом, как и прежде, стоял мрачный и не ухоженный  и даже, как мне показалось, стал выглядеть более отталкивающе. Казалось, будто в нём живут все силы зла и разрушений, и пройдёт совсем немного времени и от коттеджа не останется ничего кроме груды развалин. Я постоял на крыльце, разглядывая фасад, и вслед за Джанет, вошёл в дом. Дверь я оставил приоткрытой, может, легче будет дышать. Джозефа мы застали в несколько лучшем виде, он немного убрался в комнатах, хотя окна так и оставил за плотно задёрнутыми портьерами. В спальне было прохладно, и царил полумрак. Слабо пробивающий из окна свет не мог осветить комнату. Джанет вошла, включила люстру и, оглядывая комнату, направилась к Джозефу. Парень поднялся на встречу.
 -- Здравствуй Джанет, я рад, что ты пришла. Он пожал ей руку и кивнул мне через плечо.
 -- Кофе не хотите?
 -- Спасибо Джо, мы только что перекусили в баре. Парень ухмыльнулся.
 -- Да, конечно…
Мне даже помнится, я тогда представил себе, как буду пить кофе если невозможно  вздохнуть на полную грудь. Мы присели на свободные стулья. Джанет положила на столик завёрнутый кинжал. Джозеф, не смотря на напускную веселость, выглядел хмурым, а в его улыбке мне чудился оскал. Я, как и в прошлый раз не желал с ним говорить, и беседу поддерживала Джанет. Она настойчиво о чём-то тихо просила и умоляла его. Я лишь молча, наблюдал за ним готовый к любым неожиданностям. Серебряные пули, после того как в машине показал девушке зарядил в пистолет. Со стороны мне казалось, что Джозеф абсолютно не слушает Джанет, а только ухмыляется и бегает из угла в угол, как зверь в клетке. Но я ошибся, так как он остановился перед девушкой, развернул к себе и, взяв за плечи, посмотрел в глаза.
 -- Ты действительно меня любишь? Если так, то скажи, почему желаешь моей смерти, просишь её, почему ты, а не он? Я люблю тебя Джанет, безумно люблю и каким бы не стал, верю, всегда буду любить. Я не хочу причинять тебе боль, но знаешь ли ты, как болит моя душа. Это не выносимо, от этой боли нет спасения. Думаешь, у меня нет души? Есть, но её что-то разъедает, точит. После каждой ночи, я чувствую, куда-то девается часть меня. Легче потерять руку, ногу, тело, да буквально всё, но как человек может жить без души. Впрочем, вам этого не понять. Моя душа, это сплошная кровоточащая рана, она болит и умирает, и когда она умрёт… Джозеф взял в руки кинжал, который принесла Джанет, и прикоснулся пальцем к лезвию: Не знаю, мне даже страшно подумать, что произойдёт. Немного помедлив, он, глядя на притихшую девушку, хрипло проговорил.
 -- Я постараюсь сделать то, о чём ты просишь. Я думаю что смогу.


   Солнце спряталось, где то вдали за домами, но его огненный край ещё догорал над горизонтом. И хотя  небо было чистым, осенью как всегда вечер наступил быстро и вскоре город потонул во мгле. Только свет фонарей, да редкие вспышки неонов мерцали над ним. Мы, проведя долгое время в квартире Джозефа, собирались покинуть её и с улицы наблюдать за домом. Джанет прощалась с тем, кого горячо любила, прощалась навсегда. Обнимая и целуя, его она шептала нежные слова, не стесняясь текущих по щекам слёз. Джозеф вытирал их и, кивая головой, соглашался с её наставлениями. Грешен. Я с тихой завистью наблюдал за ними обоими, мне была не понятна любовь девушки к монстру-убийце. И если я его застрелю, то в этот выстрел я вложу нечто большее, чем убийство оборотня. Втроём мы вышли на порог. Осенний туман окутал нас. Зябко поеживаясь, Джозеф постоял, немного окидывая прощальным взглядом часть мира, который ему вырвал из ночи фонарь и, вернувшись в прихожую, прикрыл за собой дверь. Я глянул на заплаканную Джанет, на дверь, закрывшуюся за Джозефом, на фонарь освещающий крыльцо, ближайшие деревья, кусты, поднял воротник куртки и по ступенькам медленно сошёл вниз. Мне было жаль Джанет, но я не хотел её утешать, пусть немного поплачет, так быстрее боль отойдёт от сердца. Ещё раз глянул назад. Я должен был, по молчаливому согласию всех, если Джозеф не сможет убить себя, застрелить оборотня прямо на пороге.
   Убрав ворох опавших листьев, присел на скамью не далеко от дома. Несколько раз выхватил из-под полы пистолет, наводя на дверь, эффектно крутанул его на пальце и сунул в кобуру под мышкой, затем откинулся на спинку и глянул на часы. Ждать осталось не долго. Мы, молча, не глядя друг на друга, сидели думая каждый о своём. Да и о чём можно говорить, когда нервы натянуты до предела в предчувствии  надвигающихся событий. Джанет украдкой вытирала слёзы. Так мы и сидели пока меня не начало клонить ко сну. Голова моя склонилась и я, уткнувшись в воротник, задремал.
   На городской ратуше часы пробили полночь.
   Внезапно сержант умолк услышав бой стоящих в углу часов. Все невольно посмотрели туда, откуда доносился звук.
 -- Вот так совпадение: Выдохнул кто то: Полночь.
 -- Джанет не стала меня будить: С напряжением продолжал Билл Холлен: А сама тихонько поднялась и пошла к дому. Она хотела увидать и убедиться в том, что всё произойдёт так, как она предполагала. Входная дверь легко отворилась и Джанет на цыпочках подкралась к комнате, в которой находился Джозеф. За дверью слышался стон. Жалобный скрип пружин подсказал, что кто-то упал на кровать. Вот он вскочил. Через секунду раздался страшный лязгающий грохот и яростный звериный рык полный отчаяния и бешенства. Послышались шаги, падение и треск ломающихся стульев, звон стекла и наступила тишина. Чуть погодя эту тишину нарушил жуткий жалобный вой. Джанет прислушивалась стоя у двери. Услышав вой, даже не вой, а подвывание она решила, что Джозеф воспользовался кинжалом, тихонько приоткрыла дверь и заглянула вовнутрь. В комнате был полный разгром. Перевёрнутые и поломанные стол, кресла, стулья, в беспорядке разбросанная постель, в углу лежал разбитый телевизор, а над ним возвышалась покорёженная и погнутая кровать. С ободранных стен клочьями свисали шпалеры. Оборотень стоял на задних лапах, передними держась за голову и слегка раскачиваясь, выл. Решив, что зверь кончается Джанет вошла и стала неподалёку от двери. Но тут взгляд упал на тумбу, в крышке которого торчал кинжал, и сердце её сжалось. Монстр увидал девушку, глухо рыкнул и в два шага оказался рядом. Схватив замершую Джанет за руку, потянул к себе. Девушка едва не упала, но оборотень легко оторвал её от пола, и поставил не против себя, разглядывая налитыми кровью глазами. Джанет с возрастающим ужасом смотрела в чёрную клыкастую пасть зверя. С огромным усилием воли она тихо сказала:
 -- Джо, отпусти меня. Мне больно.
Монстр склонился над девушкой.
 -- Я люблю тебя, Джанет: Послышался хриплый рык из пасти, и, оттолкнув её, оборотень выдернул кинжал. Джанет упала, больно ударившись головой о перевёрнутый стол. Потрогав лезвие пальцем, монстр отдёрнул лапу, будто его ударило током. Постоял в нерешительности и с размаху вонзил клинок себе в грудь.
   Рев, который я услышал, разбудил, вероятно, все дома находящиеся в округе. Рёв, который был настолько яростным, что заполнял ужасом каждую клетку мозга, парализуя сознание. Не смотря на страх охвативший меня, я быстро поднялся на ноги и, не увидав рядом  Джанет, что есть духу, на ходу вытаскивая пистолет, помчался к дому. Девушка стояла у двери, вытирая платочком кровь из саднящей над бровью раны. Я взял не послушную и плачущую Джанет за руку и вывел на улицу, а сам осторожно вернулся назад и, держа пистолет, наготове приоткрыл дверь. Оборотень стоял у окна, в груди его торчал кинжал и светился серебристым светом, а из раны шла кровь почти чёрного цвета. Он стонал, подняв морду, и протягивал когтистые лапы к светящей за окном луне. Его стекленеющие глаза, отражая лунный свет, горели фосфорическим огнём. От дурманящего запаха крови и зверя мне стало дурно. Оборотень не собирался бежать, он тоскливо постанывал, судорожно протягивая лапы в сторону окна, и раскачивался в такт неслышимой музыки готовый вот упасть. Затаив дыхание я смотрел на его мучения. Дьявольская сила ни как не хотела покидать тело. Но вот монстр обернулся ко мне, сделал шаг, затрясся, и упал, круша всё перед собой. По его телу пробегали судороги. Наконец он затих. Сзади неслышно ступая, подошла Джанет. Внезапно на наших глазах оборотень стал изменяться, начали укорачиваться конечности, когти, исчезла шерсть и голова стала похожа на голову, перед нами лежал обнажённый Джозеф. Мы подошли ближе, с интересом и настороженность, рассматривая его.
   На улице послышалась сирена и в комнату ввалились полицейские. Вскоре приехал Джеф Годфри – наш комиссар. Он ходил по комнатам, рассматривая погром, капли чёрной крови и коротко расспрашивая меня о том, что здесь произошло. Я отвечал сжато, конкретно, но не так, как желали того шнырявшие здесь проныры журналисты. Мне очень не хотелось, что бы газетчики втягивали в историю с «Чёрным убийцей», Джанет. Поэтому, как только вошёл комиссар, я отозвал его и тихо  сказал ему о том, кто лежит на полу перед нами,  он запретил мне делать любые, даже маленькие намёки на истинное лицо Джозефа. Джеф Годфри, тихо, но твёрдо сказал, что «Чёрный убийца», для протоколов, а не для журналистов, после чего удалился, надев свою шляпу на голову.
   Джозефа отвезли в морг. На следующий день его похоронили за счёт муниципального бюджета. Кинжал так и оставили в холодном сердце оборотня. Я убедил в этом комиссара, мне не хотелось рисковать вечерами, ожидая возвращения зомби. Джанет плакала, возможно, в чём-то чувствуя свою вину перед Джозефом. Она оплакивала свою любовь. Кроме комиссара, о том, кого мы похоронили, знали немногие высокопоставленные лица, этого от них скрыть мы не могли, иначе бы, нам не разрешили, так похоронить Джозефа.
   А в утренних газетах было просто напечатано, что, такой-то, такой-то, на почве ревности покушался на жизнь возлюбленной, а затем покончил собой. Вот такая история «Чёрного убийцы», а если кто в этом сомневается, поднимите подшивки газет сорокалетней давности и содрогнитесь. Но газеты не знают и десятой части того, что услышали вы.

   А теперь, спокойной ночи.