Легкое вино из Еревана

ЛЕГКОЕ ВИНО ИЗ ЕРЕВАНА

     Вино подействовало  неожиданно  быстро,  и сразу же оказалось, что жизнь прекрасна.  Мура даже напряглась,  чтобы вспомнить, из-за чего несколько минут назад убивалась, но как-то получалось, что все ее неприятности были не неприятностями, а наоборот – громадной удачей.
     Вот, к примеру, Котик. Да, ушел.  Да, к этой свистушке из библиотеки. Но зато теперь из его кабинета можно сделать,  наконец, гостиную. Будет где принимать гостей.  А то ведь смешно сказать,  дальше кухни никого не пускали.  Не в спальне же было чаем поить. И уж конечно, не в котькином кабинете.
     ... А что касается чая, тоже хорошо. Он, видите  ли,  не может пить грузинский чай:  аромат не тот! Только цейлонский. И обязательно свежей заварки. Если она ему подавала  чай,  который был заварен полчаса назад,  он обижено поджимал губы и уходил к себе.  Как институтка какая-нибудь...  А цейлонский достать – все равно что на Цейлон съездить:  усилия – те же. Но его это не касалось,  ему - только свежей заварки!  Вот сам бы и доставал,  коли  такой любитель.  Так нет – он занимался только высокими материями,  а о низменных вещах вроде жратвы думать не желал... Всё было  на  ней.  Сколько одних только дефицитных лекарств она перетаскала Гуле в "Современник",  чтобы та оставляла ей билеты для Полины  из Елисеевского гастронома!..  Лишь составляя регулярно такой сложный коктейль из взаимных услуг и одолжений,  можно было не экономить цейлонский чай.
     Нет, хорошо,  что  так получилось!  Пусть теперь эта новенькая побегает за чаем,  ей, молодой, обежать весь центр – пара пустяков. А она,  Мура, будет себе сидеть и пить грузинский чай в святая святых – у Котика в кабинете.  И ждать,  когда они из-за вчерашней заварки окончательно перегрызутся.  Как она полагает,  ждать придется недолго... Котик,  разумеется,  даст задний ход, явится обратно, но она скажет:  "Нет уж,  милый мой,  это раньше я была дура. А теперь знаю,  что  на  свете  бывают  мужики  и получше,  чем ты.  Так что адью!.."
     ... Хорошее вино.  Арто сказал, что прямо из Еревана... Скорее всего врёт,  она видела точь-в-точь такие же бутылки в "Армении" на Пушкинской площади. Впрочем, какая разница?..
     Как повело – с первого же бокала!..
     Однако приятно – чего душой кривить: не успела сказать, что с Котиком разводится, а Арто уже в дверь звонит. С вином, тортом, цветами – как жених!  Она чувствовала, что нравится ему, но что так – и предположить не могла.  Выходит,  не зря Котик нервничал, когда Арто появлялся на горизонте?..
     Нет, что ни говори,  а у статуса "одинокая женщина" есть преимущества. Ни отчитываться ни перед кем не надо, ни подлаживаться под чужой характер ...  Ладно бы еще под характер нормального мужика, вроде Арто, так ведь нет: сидит у тебя на шее какой-нибудь непризнанный гений и по любому поводу губы поджимает. И имя дурацкое – Котик!.. Когда молодыми были, еще куда ни шло. Он действительно был как котик: кудрявый, уютный, погладить хотелось. Язык не поворачивался  называть его Константином.  А сейчас - смешно:  Котик!.. Толстый громадный котяра, щеки висят, пузо - как у беременной бабы. Десять лет на него угробила! Хорошо еще, что десять - могла бы и двадцать: ведь если бы он сам не догадался убраться отсюда, то по инерции она так бы и тащила свой крест.  Тянулась бы эта тягомотина всю жизнь, и никакого тебе Арто, никаких тигровых лилий, никакого вина прямо из Еревана.
     ... Нет, все-таки ей только показалось, что она опьянела. Ни в одном глазу!..
     Надо будет сказать Арто, как-то намекнуть, что никакая она не Мария, а  Мурка... Мария – уж как-то чересчур официально. Ей всё время кажется, что это он не к ней обращается, а еще к кому-то, будто их трое в комнате.
     ... А Муркой её тоже с юности зовут. Все всегда острили, что Котик нашел себе Мурку. Кошачья свадьба. Витя – он тогда как раз заканчивал биофак – вместо тоста прочел у них на свадьбе "Тезисы  к диссертации на тему "Проявление любовного томления у представителей фауны Средней полосы России на примере семейства кошачьих". Она до сих пор помнит!..  У него там было, что коты при приближении особей противоположного пола в предбрачный период мурлычут со звуковыми паузами, наподобие азбуки Морзе, а также теребят передней  конечностью  собственное ухо. Все прямо валялись от хохота, потому что Котик в ту пору действительно заикался от  волнения, когда с ней разговаривал, и все время дергал себя за ухо. Трогательный такой котик...  У них был, как и предсказал Витька в своей "диссертации", не медовый месяц, а медовый год. Целый год она, как сумасшедшая, неслась с работы домой, иногда даже на такси, чтобы скорее  услышать: "Мур-мур-мур, иди, за ушком почешу!" Не угадал только Виктор, что котят у них не будет. Но всё равно она была уверена, что это навсегда!... Кто бы мог подумать, что их ждет такой финал?.. Что будет она сидеть одна в пустой квартире и давиться этой кислятиной, этим, с позволения сказать, вином, которое принес неизвестно зачем неизвестно кто – какой-то сомнительный субъект с армянским акцентом и масляными глазками?..
     ... Нет, к чему-к чему,  а к вину она несправедлива!.. Замечательный букет. И еле ощутимая горечь!.. Ну-ка, ну-ка?.. Да, горечь, и какая благородная!.. Настоящее марочное вино! И при этом - лёгкое. Не заметишь, как вылакаешь целую бутылку. Смотри-ка, опять повело!..
 Завтра же нужно повесить объявление, что продается письменный стол и вертящийся стул. А Юльку надо попросить, чтобы достала два кресла – у нее есть кто-то в мебельном. Обязательно с бордовой обивкой. Чтобы сочеталась с розами на обоях.
... Арто предлагает полететь в Армению, чтобы развеяться, говорит, что у него где-то там в горах есть "фазенда". Вот что значит - настоящий мужик! Не слова, а сразу дела! И как он вспомнил, что когда-то при нем она сказала Котику, что самые благородные цветы – это тигровые лилии! Принес. Ничего не скажешь, кавказские мужчины умеют ухаживать. И никто не поджимает губы...
А хорошо бы укатить в Армению! Домик в зелени, птицы поют, вокруг горы. Арто в шортах. Лилии. Тигровые.
Нет, все-таки жизнь – замечательная штука! Следит – и как бдительно! – чтобы все пустоты были заполнены, все вакансии – заняты, и причем – немедленно.
Решено, они едут в Армению.  Завтра же!
... Нет,  завтра не получится: нужно подать заявление на отпуск. И купить босоножки. Теперь можно и на высокой танкетке: Арто где-то под метр восемьдесят пять, не то что Котик. А у нее, когда она на каблуках, как утверждает Юлька,  даже выражение лица  меняется, не говоря уже о походке. И тем не менее из-за этого недоростка вся жизнь прошла без каблуков...  А какая  жизнь  без  каблуков? Тоска, а не жизнь!..
Но теперь всё будет иначе.  Она пострижется  под мальчика, покрасится в сиреневый цвет, как Юлька, купит туфли на шпильке и двубортный  плащ кремового цвета. Здорово!..  Новый плащ,  новая прическа, новый мужчина. Всё сначала!.. Будто опять молодая.
Думала – горе, а оказывается – счастье.
Арто тоже нужно будет купить двубортный плащ, но цвета индиго и расклешенный книзу, ему пойдет... Он вообще на итальянца похож. Они будут отлично смотреться вместе: ни дать ни взять, западная пара.  Котик увидит – умрет!.. Входят они, скажем, в ресторан, а там он со своей пигалицей – котлеты киевские едят, боржомом  запивают. Арто отодвигает ее стул, помогает сесть, глаз с нее не сводит, а сам – в  двубортном  расклешенном  плаще, худой и нервный, как арабский скакун. И этот сидит – со своим пузом... Арто заказывает шампанское во льду,  икру, сёмгу, ананасы. У Котика – глаза на лоб, а они делают вид, что его и не замечают. Тот ловит ее взгляд, жалобно так улыбается, хочет поздороваться, а она щурится и мимо смотрит: мало ли, дескать, посетителей в ресторане, не может же она обращать внимание на всех,  кто на нее пялится!.. Пигалица встревожена. Её, пигалицыно, сердце чует недоброе!.. Что случилось, спрашивает,  что случилось,  милый?..  А милый молчит и снова утыкается в свою котлету... Кстати сказать, киевская котлета – отнюдь не лучшая еда для язвенников, и его новой пассии неплохо бы зарубить это себе на носу. Но разве она о нем думает?  Подавай ей киевскую котлету и всё!.. И знать больше ничего не желает! В конце концов она его, конечно, угробит. Тогда-то он и вспомнит ее, Муркины, "фирменные" тушеные кабачки с баклажанами,  изобретенные специально для него, для его язвы. Он утверждал, что они похожи на шашлык, только с полезным отливом. Когда она ставила их на стол, он обязательно опускался на одно колено и целовал ей руку. Таков был ритуал. Они вообще сначала все время дурачились. От их хохота содрогались стены, соседи приходили выяснять, что случилось. А Котька делал невинное лицо, пожимал плечами и отвечал: "Ничего. Обедаем." И что этому дураку не хватало?.. Ведь всё она делала, что он хотел, даже чай каждый раз свежий заваривала. Цейлонский. Но и он, надо отдать ему должное, всё время что-нибудь изобретал. Никогда она не забудет, как вернулась с работы в свой день рождения, а дома темно, Котик с электрическими пробками ковыряется,  и ни слова про день рождения – забыл! Она собиралась быстренько какой-нибудь торт испечь,  но света нет, духовка не работает – сплошное расстройство. А Котик возится, не спешит, будто нарочно время тянет. Она терпела-терпела, да и сказала ему какую-то гадость, а он вдруг засмеялся и говорит: "Ладно, не злись. С днем рождения, Мурочкин!" – и включил свет. И она увидела, что стол накрыт,  на столе салаты, паштеты, заливная рыба – словом, вся кулинария из "Праги", а еще цветы – кстати,  тигровые лилии, и, конечно, шампанское – кстати, тоже в ведерке со льдом. А перегоревшие пробки – это был камуфляж, он нарочно придумал – для контраста...
  ... Господи,  да что же это за вино!  Квас, а не вино. Выпила почти целую бутылку, а трезвая, как стеклышко.
Ну и тип этот Арто!.. Прийти к женщине, на которую имеет виды, и принести эту бурду! И еще врет, что прямо из Армении... Вообще он все время врет. Правильно Юлька говорит, что кавказским людям доверять нельзя. Другие они. Другая ментальность, другая культура. Ну о чем ей с ним говорить?.. О его "фазенде"? Оч-чень интересно!.. Да и вообще он уверен,  что женщина должна быть тенью мужчины: куда он – туда и она. И часа не прошло, как он: "Поедем в Армению! В горы!.." Да кто он такой,  чтобы распоряжаться?  Никуда она с ним не поедет! Завтра же ему об этом скажет. Нет, сегодня!.. Сейчас! Вот допьет, что осталось, и позвонит.
     А вино - ничего!.. Хорошее вино. Да и как оно может быть плохим, если его принес мужик,  который в ней души не чает?  И тем более  кавказский мужик!..  Что ни говори, а в них есть особый шарм. Умеют ухаживать,  умеют. А Арто – так вообще уникальный экземпляр, про лилии вспомнил!..  Жалко, что они не встретились десять лет назад!.. Можно считать,  потерянные десять лет жизни. Без любви, без домика в горах, без каблуков...