Ах, почему ОН не один, или Испытание выбором. 62

   
   Часть шестьдесят вторая.


   - Что случилось? – удобно расположившись за накрытым Машкиной стряпней столом, спросила я.
   - Это я у тебя хотела спросить?
   - У меня?..
   - Ты с кем только что разговаривала? - подвинув ко мне стакан апельсинового сока, задала она довольно неожиданный для меня вопрос.
   - Я?..
   - Ты.
   - Ну… - прихлебывая небольшими глотками сок, я пыталась собрать расползавшиеся в голове мысли в кучку.
   - Давай без ну. Кто такой этот Митя?
   - Ты подслушивала? –  продолжала я удивляться Машкиной настойчивости.
   - Ой, только вот  не надо с больной головы на здоровую… Оправдываться я не собираюсь, поскольку ты прекрасно знаешь, что не имею такой привычки.
   - Оправдываться?
   - Все ты поняла, не уводи разговор в сторону.
   - Поесть-то хоть можно?
   - Ешь и рассказывай.
   - Митя – это Дмитрий Савельев, - накладывая себе в тарелку овощной салат, призналась я.
   - Да ты прямо из салатницы ешь; зря только тарелку испачкала, - глядя на все увеличивающуюся горку в моей тарелке, не сдержав ехидства, прокомментировала мои действия Машка.
   - Очень остроумно… Ветчины-то можно?
   - Ешь на здоровье… - вздохнув, согласно кивнула она. – У вас Олькой какой-то непомерный аппетит… У Мелеховой хоть рост… А у тебя куда все это девается?
   - Выходит естественным путем.
   - Фу… - поморщилась Машка.
   - Каков вопрос – таков ответ.
   - Ну все, довольно лирических отступлений. Дмитрий Савельев… И что? Кто таков?
   - Маш…
   - Я бы не  стала настаивать… Личная жизнь на то и личная, чтобы не пускать туда праздно любопытствующих…
   - Да я не об этом… Просто странно, что ты вот уже второй раз не можешь сообразить, кто такой Савельев, хотя не так давно мы ходили на Кубок Дэвиса.
   - Ну извини… Это вы с Олькой на теннисе повернутые, а мне, знаешь ли, и футбола через край… Значит, Митя – это Савельев?..  И давно ты с ним знакома? Странно, что ты ничего об этом не говорила. А Олька в курсе?
   - Нет. И будет лучше, если она пока об этом  не узнает.
   Хмыкнув, Машка состроила гримасу, приподняв одну бровь и скривив на бок рот.
   - А?.. Постой, так ты о нем мне хотела тогда рассказать? - сменив на лице выражение легкой задумчивости на жизнерадостную улыбку, хихикнула она.
   Я кивнула.
   - А Демьянов?...
   - Ты и о нем слышала?
   - Слышала, - отмахнулась Машка. – Демьянов… Это тот толстосум, отец Даши Демьяновой, с которой у Савельева роман?
   - О, к тебе, кажется, вернулась природная сообразительность...
   - Давай без комментариев... Просто ответь и все.
   - Он самый.
   - А от тебя-то он что хочет?
   - Кто? Савельев или Демьянов?- вздохнув, спросила я.
   - Давай сначала о Демьянове. Это как-то совсем у меня в голове не укладывается.
   - Точно сказать тебе не могу, но боюсь, что того самого…
   - Как тебя угораздило-то? – воскликнула моя подружка, всплеснув руками. - Где вы с ним могли пересечься, ума не приложу… А Марат? Он-то здесь с какого боку?
   - А ты припомни, где я работаю…
   Машка глубокомысленно наморщила лоб.
   - Да что с тобой?.. Про сообразительность я явно поторопилась...
   - Я не вижу связи…
   - Связь самая что ни на есть прямая. Демьянов заказал усадьбу.
   - Усадьбу?..
   - Ну тебя, Машка…
   - Не злись. Он заказал  проект усадьбы?
   - Да.
   - Тебе!?
   - Ага! Слух обо мне прошел по всей Руси великой!.. Тебе дачу не надо перестроить? У меня для близких друзей и родственников огромные скидки.
   - Объясни толком, а не ерничай.
   - Это длинная история…
   - А ты попробуй покороче.
   - Хорошо попробую, - вздохнув в очередной раз, согласилась я. - Тезисы. Такими проектами занимается Марат. Он взял меня с собой. В тот день был жуткий снегопад. До места мы добрались только к вечеру, когда уже совсем стемнело. Заночевали. Утром Марат ушел, а я осталась у одного дивного старичка. Позже прискакал Савельев. Вот так я и познакомилась… С обоими.
   - Демьяновым и Савельевым? Когда?
   - Двадцать шестого февраля.
   - Ну ладно… Только я все равно ничего не поняла.
   - Дай поесть спокойно.
   - Да ешь, кто тебе не дает…
   - Полинка спит? – решив перевести разговор на более нейтральную тему, и хоть на время прервать допрос с пристрастием, поинтересовалась я.
   - Вряд ли… Пока ты отсыпалась после бурной ночки, приезжала мама и увезла ее на дачу.
   - То есть? – удивленно воззрилась я на Машку. – Бурная ночка?.. Ты что-то знаешь?
   - Гаш… Утром я обнаружила на кухне пустую водочную бутылку…
   - И?..
   - И подумала, что это должно что-то значить… С радости по ночам водку не пьют.
   - Ты как всегда права, Машунь... У меня проблема… - отодвинув пустую тарелку, я  в очередной раз вздохнула.
   - Это и так понятно. В чем проблема-то?
   - Не знаю, как и объянить…
   - Давай по порядку. Поехали вы с Маратом к Демьянову…
   - Ну и приехали. А у него полон дом гостей. Дашка свою компанию привезла. И вместо работы - два дня застолья.
 
   Положив руки на стол и подперев кулачком голову, Машка слушала меня, чуть ли не раскрыв рот, изредка вставляя: «Да ты что?!» или «Не может быть!..», а то и вовсе: «Обалдеть!..». Дойдя до того момента, когда мы с Савельевым восседали на лошади, еще не подозревая, что тем самым развлекаем собравшуюся у окон публику, я замолчала.
   - Дальше-то что? – разгоряченная интересом Машка нетерпеливо ерзала на стуле.
   - Я закурю. Ты не против?
   - Валяй, - отмахнулась Машка.

   Вернувшись из прихожей с пачкой «Winston», я застала Машку, сидящей в прежней позе. Закурив, я бросила потушенную спичку в тарелку, из которой ела, на что Машка, состроив гримаску, что-то проворчала себе под нос, встала и, убрав со стола грязную посуду, поставила передо мной пепельницу.
   - Я никому не рассказывала… Глупость такая ужасная…
   - Ну?.. - поторопила меня Машка.
   - Помнишь, когда умер дед…
   - Помню, - кивнула подружка. – Ты так это переживала, что мы боялись, как бы ты не свихнулась.
   - Так я, Машка, свихнулась!.. Ну что ты так смотришь? Свихнулась в буквальном смысле слова. Влюбилась я.
   Машка молчала, не выразив ни малейшего удивления.
   - Я в Савельева влюбилась!.. Не сейчас, а тогда, понимаешь?
   - Так что? – поведя плечом, равнодушно ответствовала подруга.
   - Смотрела матч по телику… В картинку на экране… Тебя это совсем не удивляет?
   - Во-первых, ты говоришь ерунду… Савельев – не картинка и не персонаж мыльной оперы, а реальный человек. Во-вторых, если еще помнишь, то я влюбилась в своего Васнецова тоже намного раньше, чем с ним познакомилась. Ну и, наконец, что-то подобное я подозревала…
   - Подозревала?
   Я предполагала удивить своим откровением Машку, но вместо того, чтобы удивится, она сама удивила меня.
   - А как, по-твоему, можно еще было объянить столь скоротечный и совершенно не логичный разрыв с Андреем? Тогда ведь никто так ничего и не понял.
   - Инициатором была не я...
   - Я тебя умоляю… - отмахнувшись от меня, Машка выудила сигарету из пачки и тоже закурила. – Это ты Ольке можешь лапшу на уши вешать. Она в таких вопросах в подробности не вникает, полагая, что только ей даровано небесами мужикам головы кружить. Ну да все это дела давно минувших дней, как говаривал наш великий соотечественник. Ты дальше рассказывай.
   И я рассказала все. Теперь Машка слушала, молча, лишь один раз воскликнув: «О, Господи! Еще и Кузнецов!» Но по мере того, как рассказ мой приближался к концу, выражение лица ее становилось все более мрачным.
   - Ну, не знаю… - после значительной паузы, сказала она, потянувшись за новой сигаретой.
   - Это все что ты можешь сказать?
   - У тебя, в самом деле, большая проблема… Ты выбрать не сможешь, но и продолжать отношения с ними одновременно ты не сможешь. Слишком хорошо я тебя знаю, чтобы не понять это. Так что радоваться нечему.
   - И что же делать?
   - Не знаю я. Вот скажи… - вздохнув, Машка замолчала.
   - Но я не хочу терять…
   - Кого?.. Кого из них?
   - Никого… - смутившись, пробормотала я.
   - Ладно, давай порассуждаем… Понятно, что при всех достоинствах и недостатках кандидатов, которые, кстати, ты не слишком принимаешь в расчет, явным предпочтением выделяется Савельев?
   - Ну, наверное…
   - Гашка, кончай юлить. Какой смысл напускать туман? Так, Савельев?
   - Да.
   - Любовь это или нет? Не напрягайся и не морщи лоб. Говорю я, и твои ответы пока не требуются. Если бы речь шла о ком-то другом, я бы ответила однозначно – да. Но с тобой все не так просто. Ты сама себе мешаешь, выставляешь барьеры там, где их не должно быть, не можешь просто отдаться чувству и плыть по течению.
   - Это плохо?
   - Это очень плохо. Тебя «заморозила» история с Рябовым. Но ведь прошло уже почти пять лет… Пять! Нельзя же столько времени пережевывать… Проглоти наконец, запей компотом и забудь… Организм без твоих мысленных потуг прекрасно избавится от этой жвачки естественным путем. Извини за грубую физиологию, но я не знаю, как еще можно тебя растормошить.
   - Почему ты вдруг о нем вспомнила? Нет, Маш… Да нет же! Я давно об этом забыла.
   - Если бы! Нет, сама история, конечно, забыта и быльем поросла… Но заслонка в мозгу, выставленная тобой тогда, пережила и твои отношения с Андреем, и прочие мелкие романчики-увлечения, благополучно просуществовав до дня сегодняшнего. Но теперь, слава Богу, ты начала ее ощущать. Чувствуешь ведь, что что-то мешает? Так вот это она!
   Я слушала Машку, с удивлением понимая, что  она абсолютно права. Как ей удалось так точно определить причину моих бесконечных сомнений и слезно-сопливых тревог? Я до этого не додумалась...
   - Не удивляйся, - будто прочитав мои мысли, продолжила подружка. – Я начала писать, как ты знаешь. Вспоминаю, пытаюсь анализировать… Вот и про тебя докумекала.
   - Маш… Меня выбор из колеи выбивает. Был бы он один, я бы, наверное, смогла…
   - Ни фига бы ты не смогла… - отмахнулась она от меня, выказывая полную бесперспективность моего предположения. – Да и какой смысл в этом гадании? Давай исходить из данности. Что мы имеем? Трое мужчин, оказывающие тебе вполне определенные знаки внимания. Каждый из них по-своему хорош и вызывает у тебя также вполне определенный интерес. Так?
   Я лишь кивнула, не желая перебивать подругу.
   - Кузнецов – фигура случайная. Ну… В том смысле, что на тебя никак не завязанная…
   - Что значит не завязанная? Другие как-то повязаны что ли?
   - Не знаю… Ведь с другой стороны – фигура и судьбоносная… Не перебивай ты меня, я и сама уже начинаю путаться. Подожди, дай сообразить…
   Я недоуменно смотрела на Машку, пытаясь переварить сказанное ей. Но в глубине души уже начинала жалеть, что нагрузила ее своими проблемами, заставив  теперь разбираться в моей путаной истории.
   - Ну, смотри… Последнее время жила ты, погрузившись в глубокую созерцательность…
   - Ой, Машка… Ну прямо как в романах… - рассмеялась я.
   - Не перебивай, просила же… - состроив недовольную гримаску, отмахнулась она. – Жила, значит, жила… Мне кажется, ты и к Кузнецову в машину плюхнулась, потому что реальность для тебя тогда почти полностью размылась. Какой-то мужик, лицо знакомое… Вот и пошла как сомнамбула на призрачное видение.
   - Ты из меня психбольную не делай…
   - Но кто-то там, - пропустив мою реплику мимо ушей, и, указав в потолок указательным пальцем, - всерьез обеспокоился за тебя и решил встряхнуть, причем встряхнуть основательно. Да, точно! И посыпалось… Поездка к Демьянову, встреча с Савельевым и столь внезапное, на твой взгляд, внимание к твоей персоне Марата.
   - Машунь… - вздохнула я. – Прибереги этот мистический сюжет для своей книги.
   - Можешь объяснить иначе? Давай, я с удовольствием послушаю.
   - Не это меня волнует, пойми. Троих мне много…
   - Это точно. Ты не Олька,  троих тебе не потянуть…
   - И что же делать? Выбирать? Тут хоть какие-нибудь критерии нужны. А я и сравнивать их не могу. Не получается.
   - Так я тебе сразу сказала, что выбрать ты не сможешь.
   - А ты кого бы выбрала?
   - Я? – удивилась Машка. – Я свой выбор уже давно сделала и пока, слава тебе, Господи, не жалею.
   - Напрягись, представь себя на моем месте.


   Продолжение следует... http://proza.ru/2012/11/06/1403