Победа будет за нами

          Краб сдал бутылки утром, купил водяру, снова плохо, снова не то все, и ему было тяжко, ведь ему хотелось уйти на ту сторону, ибо рождение человека означает лишь то, что он будет страдать в этом мире иллюзий. Шатает, руки не слушаются, писать записки из подполья не хочется даже. Гитару век бы не видел, словно Будды лишь одни интересуют. Приходилось снова и снова заставлять себя заниматься обыденными делами, но не выходило – его уволили с работы и он ушел в себя так глубоко, что забыл дорогу к девушке, которая ждала его всю неделю, но он совсем не помнил ее адреса. Просто пил так сильно, что все прошлое вызывало лишь скуку и жаждал он стать монахом тибетским.
         Солнце светит в окно, надел косуху наш герой, булку с маком съел, вставил булавки в ухо и нос и направил стопы в город. Но и в городе он не мог вспомнить, где живет подруга, панки кричали ему громко «Хой!», а он забыл их, даже их по именам не помнил. Он зашел в парк развлечений, поздоровался с охранником и ребятами, что катались на лодочках. Он зашел в кабинку колеса обозрений, на столах кабинки уже стояла водка. Краб выпил залпом стакан, а потом еще и еще, но ему все было мало. И он забыл для чего сюда пришел. Ребята, что пили с ним, совсем уже не знали, что делать им дальше. Они пьяные шли по городу и заходили во все квартиры, дабы помочь Крабу. Вручили его тело случайной тетке. Тетка уложила Краба на свою кровать, он заплакал навзрыд, она приласкала его, протянула ему свои душистые руки. Цоя спела ему, бутылку вина распила с ним. После стало легко парню хоть как-то. Она же облизывал ему пальцы, ногти которых, были выкрашены в черный цвет. Она разделась и раздела его. Он был пьян и не мог дать ей ничего телесного. Но она хотела, чтобы он взял ее. Он же стонал и просил ее дождаться утра. За окном пели дети свои песенки. Мамы звали их ужинать. Бабушки громко в подъезде обсуждали бомбежку американцами Донбасса. 
       Утром у Краба дико болела голова. Он совсем ничего не помнил, что было вчера. В голове крутилась назойливая мысль: «Жить удобно, глаза закрыв, все понимая наоборот. Мой путь на свет из тьмы тяжек. Любовь мой ориентир в мире  хаоса».
    Тетка зашла в комнату и принесла ему кофе с батоном. Она посмотрела на худое тело Краба. Задернула шторы поплотней. Включила ноутбук, поставила песни Цоя.
- Котенок, ты бы остался у меня жить, если бы я читала тебе по ночам Бодлера? Чего тебе куда-то идти, давай, живи у меня. Моя пенсия тебя устроит. Мне тридцать лет. Я эпилепсией страдаю с двадцати. Мне дает деньги государство и родители, – грустно говорила она ему, поглаживая его грязные ноги.
      Краб был счастлив, что у него есть теперь она. Но жуткие облака, жуткий свет, что исходит из его головы давил на его психику, и ему было страшно выйти на улицу. За окном кромешная тьма наступала. Не куда жить, вот и думаешь в голову. Он присел на кровать и радостно воскликнул: «Я верю только в себя, тебя и я - вот реальность! Я верю только в себя, тебя и я - вот реальность! Жизнь – это то, что с тобою происходит, пока ты строишь другие планы. Твои глаза – волшебные страны. Твоя душа – беспечная волна. Твое лицо – округлая луна. Ты мне сердце бедное разбила, шаманка».
       Девица ушла в магазин за вином, ее бывший работал таксистом, оставил после себя пару литров спирта, карточку для скидок в «Сельпо» и «Ашан», ноутбук, холодильник, а кроме того, он пристрастил ее к вину. Краб решил начать новую жизнь. Бог с ним. Страхи все прочь.
        Вечером после того как вино было выпито, он поцеловал любимую, надел ее плащ и вышел из дому. Пошел в сторону детского садика. В садике на скамейках сидели дядьки, что работали на стройке. Они пили коньяк. Краб напился до безобразия. Уснул на скамейке.  Проснулся поздно ночью. Рядом с ним сидела его подруга, только теперь он увидел, что она была с крыльями. Вроде бы и пил не много, а так все теперь иначе ему видится. Перья даже потрогал у нее за спиной. Крылья настоящие, вовсе не шутка, не фантазия ума.
      Она загадочно говорила Крабу о душе. О величии духа. Краб согласно кивал головою. Думать ни о чем не хотелось в тот миг, да и вообще, Краб давно уже ни о чем не думал. Не строил никаких планов, не мечтал, не воображал. Краб жил на уровне ощущений, эмоций. Он был счастлив от того, что Вечность любит его.