Барбоскины Когда тело покажет истину

Тело - сосуд, в котором находится душа. Какой бы не была обложка, главное - то, что внутри. Даже в самом прекрасном теле может прятаться чудовище, которое хочет убивать. Не потому, что оно голодное или жаждет мести, а потому что такова его суть. Ни одна сила не сможет удержать его от того, что предначертано судьбой.
 ***
 «Проклятье! О, этот ящик Пандоры! Ах, сестрёнка. О любви моей не должна ты знать. Проклятье! О, эта лживость Далилы! Ты же ангел... Не можешь ты со мною ворковать», - уже полвечера проклинал свою судьбу щенок, ибо ужасный страх обуял его. Но страх этот был не за себя, а за свою семью, страх перед самим собой, страх осознанный и вполне серьёзный. Малыш уже твердо знал, что он не обычный щенок а «хищник», исчадие ада. Весь день перед его глазами была одна Роза. Лишь она. Он представлял, как тянет её за собой, на дно морское, как своим длинным хвостом обвивает её ногу и зубами вцепляется в её плечо, разрывая девичью плоть. От этой картинки он вдруг захотел выколоть себе глаза.
 Его опасения подтвердились, когда он попросил Гену сделать анализ той жидкости, которую он с утра выдавил из зуба. «Нейротоксин, - таков был вердикт брата, — Токсин, специфически действующий на нервные клетки, обычно взаимодействуя с белками мембраны, такими, как ионные каналы. Такой вид токсина обычно встречается у тропических пауков. Но здесь-то где ты такого взял?»
 Но Гена не получил ответа, потому что Малыш, схватившись за голову, опустил свой взгляд к полу и пошёл в свою комнату.
 Анализ его слюны был лишь поводом отвлечься от Розы. Он и представить не мог, что стрела купидона поразит его в столь юном возрасте. В начале он думал, что всё это лишь ребячество, что просто дни, проведённые в больнице, так сблизили его с сестрёнкой. А ещё он вспомнил ту ночь, когда они с Розой сидели на лавке рядом с больничной клумбой, разглядывая немую луну. Они разговаривали о том, про что в их семье предпочитали не распространяться.
 ***
Пять дней назад.
 Они болтали о том, как они все друг на друга не похожи, как мама и папа прожили столько лет вместе - не изменяют ли они друг другу? И о том, как Роза устала от всех этих навязчивых свиданий. Но она не могла жёстко отказывать всем, ведь в классе за ней уже закрепилась репутация кокетки. А разрушение своей репутации для неё означало потерю популярности.
 Хоть у Малыша ещё не было личной жизни, он понимал её переживания. В тот момент ему казалось, что они были неразделимы, как дух и плоть. В её глазах он видел всю мировую печаль, они одновременно и умоляли, и грозили. А по щекам текли солёные слёзы отчаяния.
 - Роза, - перебил её Малыш, - Ты прячешь себя. О каком авторитете ты говоришь, если тебя настоящую не смогли принять? Роза, ты пытаешься понравиться врагу собственных идеалов.
 - Малыш, я... - смолкла она, когда братик бережно коснулся рукой её щеки, ловя слезинку. Поймав слезу и держа её пальцем, он легонечко подул на каплю, развеяв её в воздухе как дыхание надежды.
 - Если у тебя есть настоящие друзья и подруги, они примут тебя такой, какая ты есть. И не надо прятаться за слоями пудры и туши. Ты итак красива.
 Роза осознала, насколько горькой была эта правда и насколько братик был искренен с ней.
 - Ты слушал. Ты меня понимаешь и не слышишь в моих словах пустой звук?
 - Нет! То, что я маленький - не значит, что я не понимаю чувств и боли тех, кто мне дорог.
 - Но ни Лиза, ни Гена, ни Дружок не...
 - Не понимали, - приподнял он бровь, - Не злись на них. Лиза родилась с щитом на сердце, но с огнём внутри. Гена не чувствует - он думает и рассуждает. Дружок слишком глуп, но сердце его может слушать. Хотя оно и занято собственными переживаниями.
 - А ты, Малыш? Почему ты меня понимаешь да ещё и знаешь решение?
 - Я? Я анализирую как Гена, но сердце моё свободно от камня быта и способно чувствовать.
 Они просидели на улице ещё полчаса, пока Роза не заснула, опираясь свей головой о маленькое, но крепкое плечо брата. Оно было таким тёплым, что собачка не заметила, как уснула прямо во время разговора с Малышом.
 Повернув свой взгляд к сестре, Малыш понял, что она спит. Он смотрел на неё, осознавая всю тягость, что томила её душу. Не хотелось её будить, но и оставлять её на улице было бы для него сродни самоубийству. Щенок решил всё же найти силы в своих детских руках и ногах и донести Розу до палаты, чтобы уложить её в кровать. Он тихонько взял её голову в руки, а сам подполз коленями под её талию. Подняв её стройные ноги, он спрыгнул с лавочки, держа Розу в руках. К его удивлению, Роза оказалась довольно лёгкой, несмотря на то, что ростом она была в два раза больше Малыша. Не раздумывая о весе сестрёнки, Малыш понёс её на руках. Палата находилась лишь на втором этаже больницы, к тому же, там был лифт, так что подъём не отнял бы ни времени ни сил. Но Малыш не стал подниматься на лифте, а решил пойти по лестнице. Он хотел ещё немного послушать биение сердца Розы, подышать ароматом её белоснежных волос. И глядеть на её симпатичное спящее, такое милое его взору лицо.
 «Она выглядит такой беззащитной», - подумал Малыш, когда подошёл к порогу её комнаты. Медленно, словно снежинку, Малыш положил её на перину и укрыл синим одеяльцем. Стоя в тени, он смотрел на Розу несколько минут, пока его не посетила идея.
 - Надеюсь, это не нарушит твой покой! - прошептал он ей на ухо и, сделав глубокий вздох, закрыл глаза.
 Поцелуй. Сладкий как леденец, но со своей горчинкой, обжёг язык щенка. Ко рту Розы прижались губы братика. В этот момент Малышу показалось, что его грудная клетка вот-вот взорвется. Его веки поднялись, открывая абсолютно безумное зрелище: перед его лицом было милое, белое лицо Розы.
 Вдруг сердце щенка вздрогнуло и распространило боль по всему телу, от чего он отшатнулся от сестры, схватив себя за грудь одной лапой. Мозг вскипел. Он не понимал, что происходит. На секунду появилась мысль о том, что он или спит, или сошел с ума от переживания. Но то, что он сделал, было абсолютной правдой, раз сердце решило вернуть его с «седьмого неба». Испугавшись собственной глупости, Малыш бросился в свою палату, чтобы поскорее заснуть и забыть о том, что произошло. Но это было сложнее, чем бы того хотелось щенку.
 ***
 Холод и боль - единственные чувства, которые наполняли маленькое сердечко щенка. Ему хотелось умереть, провалиться в ад, сгореть в чертогах, лишь бы не видеть свет луны в волосах Розы. Она была в его голове, плыла перед глазами и навсегда засела глубоко в сердце. Любовь растекалась с кровью по жилам, и с каждым ударом сердца новая волна её потрясала бедное сознание щенка.
 В барабанные перепонки снова и снова била фраза: «Я люблю Розу!»
 - Всё! - встав из уголка своей комнаты, решительно произнёс Малыш, - Пора с этим заканчивать.
 Он подошёл к окну с белой рамой и открыл его. Пара секунд - и он уже стоит на подоконнике. Оглядев тускнеющие в ночи огни домов, он опустил последний взгляд к земле в надежде, что она станет ему пухом. Затем он поднял одну ногу и шагнул в пустоту...
 Его глаза были открыты, так что он мог видеть своё падение. Но он продолжал висеть в воздухе, не смотря на то, что ни ноги, ни руки не держали его. Медленно, словно поднимаемый эскалатором, он стал удаляться от земли. Какая-то неведомая сила поднимала его вверх, на самую крышу пятиэтажки. Малыш теперь не чувствовал ни страха, ни боли, ни холода. Спокойствие и сила - всё, что наполняло его детское тельце. Эти чувства ударили в голову щенка, опьяняя его разум.
 Когда Малыш поднялся наверх и стал ногами на плоскую крышу дома, он почувствовал за своей спиной огромную тень. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это. Он знал, что из его спины, прорвав рубашку, выросли два мрачных крыла. Перепонками своими они закрывали его от всего мира позади. Чёрные как смоль крылья таили в себе что-то из прошлого, окутывали страхом и неизвестностью. А позади, чуть ниже колена, левую ногу обвивал хвост, дополняя всю картину. Это уже был не тот коротенький пушистый хвостик щенка - это был длинный чешуйчатый, увенчанный бурым жалом хвост убийцы. По форме хвост напоминал скорее хлыст, и содержал в себе чудовищную силу для удара.
 Глаза щенка снова стали алыми, такими же, как сегодняшним утром. Этими глазами он всматривался в голубую луну, демонстрируя ночи свой хищный оскал.
 - Это не проклятье, - сжав руку в кулак, прошептал он, - Это дар! Я получил силу, чтобы показать этому миру, что даже ребёнок может ковать свою судьбу. Я знаю... - он повернулся к той стороне дома, где была комната Розы, - Я родился для тебя, Роза. И клянусь своей душой, я не отдам тебя никому! Ты полюбишь лишь меня, выйдешь только за меня и потеряешь девственность только со мной. И у нас родятся прекрасные дети. А до тех пор я буду следить за тобой. Мы либо проживем вместе в радости, либо вместе умрём.
 Подпрыгнув, он схватился за телевизионную антенну и залез на самую её верхушку.
 - Проклянут все твои ухажёры тот день, когда тень их любви на твой силуэт легла, - крикнул тёмному горизонту щенок, вздымая свои чёрные покрытые перьями крылья. Казалось, этим крыльям под силу окутать непроглядным мраком весь город. А глазам - поджечь каждый дом пламенем гнева, будто исчадию ада.
 - Но... - выдохнул он из лёгких весь воздух, - Нужно всё тщательно продумать!
 С этими словами он спрыгнул с антенны на крышу.
 - Я не собираюсь как всякий потенциальный «псевдожених» просто прийти и сказать "выходи за меня". Нужно найти способ сблизиться с ней, обеспечить нам совместную жизнь, каким-то способом склонить родителей к принятию моего решения. Но как?
 Тут коварная идея точно колокольчиком прозвенела в его голове.
 - Формула проста. Школа, Лиза и шантаж. Вот я разведу здесь демагогию! - потрясенный своей идеей, Малыш захлебнулся в истерическом смехе.