Физики и лирики
Первого сентября 1956 года группа студентов второго курса МВТУ им. Баумана вместо того, чтобы пойти на лекцию по физике, была направлена на уборку льна в один из колхозов Подмосковья.
Через некоторое время к нам в колхозе присоединилась группа студентов одного из театральных училищ.
Мужской состав групп был задействован на сборе льна ( как говорили: драли лен ), девушки шли за нами и вязали сорванные стебли льна в снопики. Работа была не из приятных. На ладонях, не привыкших к такой работе, возникали болезненные волдыри.Поля льна были большие. Все уставали.
Но мы были молоды и, несмотря ни на что, вечерами все собирались вместе. Разводили костер, запекали картошку... Не обходилось и без выпивки. Пели песни. "Лирики" ( так мы называли студентов театрального училища) были "запевалами".
"Лирики" оправдывали свое название. Они и лучше пели, рассказывали интересные байки, играли на гитаре. Что говорить: с ними было интересно. Как сейчас говорят: их рейтинг был высок у наших девушек.
Да еще и я усугубил положение. Как то в разговоре у костра я произнес вместо "кофе": "кофэ". Один "лирик" просто в открытую посмеялся надо мной, спросив: где я учился.
Все мои попытки объяснить, что я жил на Кавказе и так привык говорить, не помогали.
Мой рейтинг упал до микроскопического размера. Вечера при костре с этой минуты потеряли для меня интерес.
Наконец наступил последний вечер. На следующий день мы уезжали. Запылал костер. Идти туда мне не хотелось и я отправился прогуляться по улице вдоль деревни. Попрощаться.
Но на улице было темно. Горел только один фонарь. Пройдя по темной улице, я, все-таки, решил подойти к костру. Меня тянуло к свету. Я подошел незамеченным к костру. В это время мой обидчик читал поэму Лермонтова "Мцыри". Я стал слушать. Он читал прекрасно. Стояла необыкновенная тишина, прерываемая только потрескиванием дров в костре. Он читал:
"...Дохнули сонные цветы,
И, как они, навстречу дню
Я поднял голову мою..."
Здесь он поднял голову (может так было задумано по сценарию) и увидел меня. Наши глаза встретились. На секунду замешкался и вдруг замолчал. Похоже было, что он забыл дальше текст.
И здесь, не зная почему, я решил ему помочь и продолжил:
"Я осмотрелся, не таю,
Мне стало страшно. На краю
Грозящей бездны я лежал,
Где выл, крутясь, сердитый вал.
Туда вели ступени скал.
Но лишь злой дух по ним шагал,
Когда, низверженный с небес,
В подземной пропасти исчез."
Все сидели как завороженные. Но я замолчал, глядя на обидчика и ожидая, что он продолжит. Начиналась новая глава поэмы.
Здесь я хочу дать пояснение читателю, чтобы дальнейшее было более понятно.
Учился я в небольшом подмосковном городе, расположенном ровно на 101 км от Москвы.
В школе были прекрасные учителя. Некоторые раньше преподавали в Москве.
Но после того, как их мужья были репрессированы, им было разрешено жить только за 100 км от Москвы. Самой любимой моей учительницей была учительница по литературе.
По природе я очень любил математику, но не любить литературу при такой учительнице было невозможно. Даже второгодники и хулиганы, сидевшие на задних партах, умолкали и сидели, не шевелясь, когда она говорила. Она всегда говорила тихо, спокойно, стоя на одном месте. Когда она рассказывала о том или ином писателе или поэте, то наизусть читала отрывки их произведений. Скоро поэзия стала для меня какой-то притягательной силой. И эта сила не отпускает меня по сей день.
Поэтому понятно читателю будет то, что произошло дальше у костра.
Неожиданно мой обидчик отказался читать дальше. Может быть у него испортилось настроение, а может он хотел опять посмеяться надо мной, если я не смогу продолжить чтение. Так или иначе, но все просили, чтобы кто-нибудь продолжил.
И я решился. Как было отказать таким красивым девушкам. Правда, я никогда ранее не читал стихи аудитории и это меня волновало. Я продолжил:
" Кругом меня цвел божий сад.
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез..."
Я был в каком-то непонятном состоянии. Никого не видел и ничего не слышал. Текст как-то сам выплывал в сознании, когда надо было его говорить.
Я опомнился только , когда прочел последние строки поэмы:
"...И что вполголоса поет
Он мне про милую страну...
И с этой мыслью я засну,
И никого не прокляну!..."
Раздался какой-то шум, мне что-то говорили. Я ничего не понимал. Мне налили...Я выпил. Потом увидел, что костер тухнет, и что кто то поцеловал меня в щеку. Тут до меня дошло, что мой рейтинг вознесся до небес.
Подошел мой обидчик и сказал:" Не ожидал. Уважаю." И протянул мне руку. Я протянул ему свою и подумал:
"Вот подружились физики с лириками, благодаря моему любимому поэту Михаилу Юрьевичу Лермонтову и, конечно, моей любимой учительнице по литературе".
Свидетельство о публикации №212110501764
Примите восторг и от меня.
Татьяна Борисовна Смирнова 28.01.2023 18:11 Заявить о нарушении