Православный Ренессанс, или Пятна на солнце

 «Совсем недавно завершился драматический  XX век, ознаменованный невиданным разрушением и самоотверженным созиданием, богоотступничеством и новым обретением дороги к храму, беспрецедентными гонениями на веру Христову и отрадным церковным возрождением. Не составляет секрета, что сегодня плоды этого возрождения ярче всего проявляются в крупных городах нашего… Отечества. Здесь уже восстановлены десятки и сотни храмов, строятся новые, развивается приходская жизнь – основа всей нашей Церкви. Здесь сосредоточены основные инициативы духовенства, монашеских общин и мирян в области социального служения, религиозного образования, богословских и научных исследований, издательской деятельности и церковных СМИ».

                Патриарх Московский и всея Руси Алексий II[1]

 

 Прошло уже более 20 лет с тех времён, когда в конце 1980-х годов впервые с «высоких» трибун зазвучало словосочетание «духовное возрождение». И, наверное, настала пора подводить определённые итоги. С одной стороны, сегодня можно говорить о ренессансе храмового строительства, о возвращении Русской Православной Церкви древних святынь, о многообразной государственной поддержке благотворительных инициатив православного христианства и т.д. С другой – анализ современной православной культуры выдвигает много вопросов, достаточно объёмная часть которых связана непосредственно с музыкальной жизнью Церкви.

Эпоха Православного Ренессанса

 За последнее время все больше людей приходит к вере, и как нам представляется, это не дань моде, а насущная потребность. Храмы многолюдны не только по церковным праздникам, но и в будние дни. Вопреки распространенному мнению о том, что вера – удел «темных, некультурных старушек», в первую очередь воцерковляется студенчество ВУЗов, которое серьезно размышляет о жизни, ищет ответы на сложные вопросы и находит их в Христианстве.

 Возродилось и вновь открылось огромное количество храмов, монастырей и их подворий – такого стремительного роста не было со времен Крещения Руси. На приходах одной лишь Москвы совершают свое служение около 800 священников и 300 диаконов, которых готовят духовные учебные заведения, такие как МДАиС, ПСТгу, Российский Православный институт св. Иоанна Богослова, Православная Перервенская духовная семинария, Сретенская духовная семинария и др., многие из которых выдают дипломы государственного образца и готовят не только священнослужителей, но и  богословов, миссионеров, катехизаторов, филологов, историков, педагогов, иконописцев, экономистов, правоведов, социологов. Почти везде есть регентско-певческие отделения. Лекционные курсы ведутся преподавателями из РАН, МГУ, Государственной академии славянской культуры.

 Но не во всех уголках России все так же благополучно в этом отношении, как в столице. На периферии проблема нехватки священников стоит по-прежнему остро – часто на десятки и даже сотни километров приходится один храм и один пастырь. И это особенно тревожно сейчас, когда «…по стране расползаются тоталитарные секты…, педагоги- «новаторы» навязывают школам «секспросвет», на центральных улицах городов открываются магазины интима, эротика стала нормой жизни, известные журналисты безнаказанно пропагандируют наркотики, а содомиты (т.н. «сексменьшинства») выходят на улицы, заявляя  о своих правах на порок»[2].

 Не остался равнодушным к проблемам духовного ренессанса и российский кинематограф. В Москве  регулярно проходят Международный кинофестиваль православного кино «Радонеж», «Лучезарный ангел» и др. Но по признанию таких мэтров отечественного кино, как режиссер А. Прошкин и сценарист Ю. Арабов, подобная поддержка зачастую носит формальный характер и многие проекты не могут воплотиться в жизнь из-за недостаточного финансирования.

 Традиционными стали православные передачи на радио и ТВ и, хотя, в большинстве случаев, для них отводится не очень удобное время, при желании можно узнать мнение известных российских пастырей и богословов по злободневным вопросам. Активно осваивает Церковь и интернет-пространство: увеличивается количество православных сайтов и посещаемость православных интернет-проектов. Но «церковные СМИ по-прежнему не могут конкурировать со светскими новостными лентами – ни в оперативности, ни в качестве предоставляемой пользователям информации, которая до сих пор не отображает всей полноты современной жизни РПЦ,  - констатирует зам. руководителя Пресс-службы Московской Патриархии и главный редактор портала «Патриархия. ру» М. Моисеев»[3]. 

 Радует обилие церковных книжных лавок и магазинов, где можно приобрести богословскую, историческую, художественную, детскую литературу, в т.ч. десятки журналов, альманахов и газет. Конечно, при выборе духовного чтения необходима осторожность, ведь среди изданий встречаются псевдоцерковные, политически ангажированные и откровенно оккультные.

 Вопросы православного воспитания и образования, семьи, молодежи, Церкви и общества, Церкви и культуры обсуждаются на ежегодных Международных образовательных «Рождественских чтениях», которых в Москве было уже 18.

 Необходимо также отметить  разнообразную благотворительную деятельность Церкви.

Музыкальный калейдоскоп: белое и немножко черного

 Духовный ренессанс не мог не повлиять и на развитие музыкального искусства России.

 С конца 80-х гг. XX в. был взят горбачевский курс на перестройку. Резкое изменение отношения к христианской вере ознаменовалось торжественным празднованием в 1988 г. 1000-летия Крещения Руси. Юбилейный концерт из Большого театра, посвященный этому событию, транслировался на всю страну. В преддверии этого события, в 1982 году Ленинградской академической капеллой имени М.И. Глинки под управлением В. А. Чернушенко было исполнено «Всенощное бдение» С. В. Рахманинова[4].

 В конце XX - начале XXI вв. за небольшой промежуток времени в хоровой жизни произошло больше значительных событий, чем за предыдущие десятилетия. Хоры духовного содержания стали основой концертных программ в те годы. Здесь соединилось желание хоровых дирижеров во всей полноте показать публике истоки русской музыкальной культуры и огромной «неутоленный» интерес слушателей.Московский фестиваль русской духовной музыки, Пасхальный фестиваль, Международный фестиваль современной музыки «Московская осень», Московский Международный фестиваль камерной музыки «Весна в России», Фестиваль современной духовной музыки «Радость мира», Фестиваль духовной музыки «Русь певчая», Московский детско-юношеский фестиваль-конкурс «Рождественская песнь», Московский Международный детско-юношеский фестиваль «Звучит Москва» сразу же заняли значимое место в культурной жизни, вызвав огромный общественный резонанс.

 Концертная судьба духовной  музыки в аспекте качества самой композиции и её исполнения не осталась без внимания критиков.Вот как комментировал столичную хоровую жизнь канд. искусствоведения, известный хоровой деятель Александр Тевосян: «[Фестивали] представили слушателям многоплановую картину современной духовной музыки, создаваемой композиторами разных поколений. Отсюда одно из главных  открытий: живая нить отечественной духовной музыки не прерывалась и в те годы, когда само существование ее было проблематичным. Она создавалась и исполнялась в храмах, кое-что публиковалось за рубежом… Поначалу радовала и сложность репертуара, и яркость звучания молодых и сильных голосов. Но заявленные программы не всегда обеспечивались мастерством и уровнем художественного постижения звучавших шедевров. Мы видим  всегдашнюю спешку фестивальной суматохи, формальное следование букве, а не духу произведения, утрату традиций и высокой артистической совестливости в оценке своих творческих возможностей и готовности для показа публике. Это не только негативно сказывается на качестве исполнения, но, главное, противоречит самой этой музыке, ее этике и эстетике».[5]

 В последние годы в печати разгорелась острая полемика  по поводу звучания сакральных молитвенных текстов со сцены. Иер. А. Бондаренко, поддерживая в целом идею православных фестивалей как некоего «среза» современного состояния композиторско-исполнительского творчества исключает пение Херувимской песни и «Милости мира» на эстраде, так как они сопровождают важнейшие Таинства службы.

 В. Красовский, прот. М. Фортунато находят неуместными аплодисменты после отдельных номеров на концертах духовной музыки, предлагая по американскому образцу благодарить дирижера и хор в конце каждого отделения, дабы не разрушать «почти молитвенную» атмосферу.[6]

 Среди основных певческих коллективов современной Москвы назовем Объединенный хор Лавры и МДАиС, Мужской хор Издательства Московской Патриархии, хор Данилова мужского монастыря, хор Сретенского мужского монастыря, Мужской камерный хор «Пересвет», хор Государственной Третьяковской галереи, Хор Патриаршего кафедрального собора Храма Христа Спасителя и др.

 Упомянем и о наиболее известных учебных заведениях высшего и среднего звена, дающих регенстко-певческое образование: факультет церковного пения ПСТГу, Московская регенстко-певческая семинария, Регентская школа Троице – Сергиевой лавры. Кроме того, в столице существуют множество регентских курсов; при храмах и монастырях открываются школы церковного (или духовного) пения, кружки церковного пения для детей и взрослых; при воскресных школах также обучают прихожан богослужебному пению. Специальные лекционные курсы читаются в светских музыкальных ВУЗах и училищах.

Искушение свободой

 В 1980-е – 1990-е годы многие композиторы разных поколений и направлений, в т.ч. и из числа духовенства, обратились к сочинению музыки на церковные тексты.

 Из последних событий музыкальной жизни Первопрестольной отметим исполнение в 2007 году оратории для хора и оркестра «Страсти по Матфею» архиеп.Волоколамского Илариона в Большом зале московской консерватории; в 2007 г. впервые была исполнена его «Рождественская оратория» для солистов, хора мальчиков, смешанного хора и симфонического оркестра; в 2009 г состоялась премьера симфонии для хора и оркестра «Песнь восхождения»; «Божественная Литургия» и «Всенощное бдение» также принадлежат перу этого композитора.

 Как справедливо отмечает современная пресса, процесс бурного возрождения церковного искусства не лишен издержек. Сочинения современных композиторов подчас далеки от избираемых ими канонических текстов, а иногда даже противоречат им. Выражается это по-разному. То автор не ощущает дух, характер первоисточника и, например, великопостное песнопение, первоначально сдержанное, строгое приобретает оттенок слезливой сентиментальности. То стремление передать атмосферу праздничного события перечеркивает доступность текста: бесконечные повторы отдельных слов и целых фраз, их неодновременное произнесение различными хоровыми партиями мешает понять смысл песнопения. А некоторые произведения носят откровенно светский характер, излишне эмоциональный и чувственный, из-за этого служба превращается в концерт хоровой музыки. После виртуозных рулад, мощных крещендо и предельно высокой сопрановой тесситуры впору аплодировать, кричать «Браво!» и бросать букеты на клирос. Типикон же указывает на недопустимость в храме «бесчинных воплей».

 Вот как писал об этом А. Тевосян: «…В духовной музыке ни исполнителю, ни композитору не скрыться за сложностью языка, внешними эффектами, огненным темпераментом. Главный и единственный критерий здесь – духовный потенциал художника, мастерство и вдохновение, положенные на алтарь высокому искусству, где сияют духовность (а не душевность), красота (а не красивость), вечное (а не суетное), наконец выстраданность темы – качества, важные всегда, но здесь особенно».[7]

 Нельзя забывать про специфику богослужебных песнопений: музыка в них играет подчиненную роль.На это указывали еще известнейшие отцы Церкви. Вот слова святого Петра Дамаскина: “Церковь с благою и богоугодною целью приняла песни и различные тропари по причине немощи ума нашего, чтобы мы, неразумные, привлекаемые сладостью псалмопения, как бы и против воли воспевали Бога”[8]. Иначе говоря, употребление приятной для слуха мелодии облегчает для христианина усвоение идей, содержащихся в текстах песнопений. Значит, главная задача хора как раз и заключается в том, чтобы донести их до прихожан. В какой-то степени, сложившуюся ситуацию можно объяснить тем, что в советскую эпоху во многом утратились традиции как церковного исполнительства, так и церковного творчества. Только единицы продолжали писать музыку для церкви, развивая достижения московской композиторской школы Смоленского – Кастальского. В качестве примера приведем Н. Голованова, а также творческое содружество архим. Матфея (Мормыля) и диак. С. Трубачева, обогатившее репертуар хора Троице-Сергиевой лавры. Помимо  оригинальных композиций, у каждого из них много гармонизаций монастырских и древнерусских распевов, органично вошедших в ткань богослужения.

Лебедь, рак и щука

Число авторов духовной музыки растет день ото дня, новооткрытые учебные заведения готовят будущих специалистов, призванных к возрождению русских традиций церковного пения, но ситуация на приходах пока неутешительна. Вот что пишет об этом священник Михаил Асмус: «До сих пор существует стереотипное разделение на «правый» и «левый» хоры: с точки зрения профессионализма это соответственно «хороший» и «плохонький»; со стороны репертуара – «концерт» и «4 глас»; по манере исполнения – «опера» и «гундошенье»; по составу – «наемный» и «приходской»; по возрасту – «молодежь» и «бабуськи»; наконец, с позиций церковной кассы – «дорогой» и «дешевый».[9] "После 3-часового «громыхания правой стороны и уродливого попискивания левой разваленная Всенощная доползает до своего утомленного конца».[10] Ни о каком взаимодополнении или стилевой и тональной согласованности здесь не идет и речи: служба напоминает пестрое лоскутное одеяло. Не однородна и манера исполнения; здесь вступает в силу музыкальная одаренность и интуиция певцов или же их отсутствие.

 Зачастую  поют люди, не имеющие ни малейшего представления ни о догматике, ни о литургике, ни даже об истории РЦ, и после исполнения какого-нибудь «Малого Славословия» хор в полном составе отправляется на паперть… покурить! А ведь свое действие церковное пение оказывает не автоматически, а при условии большего или меньшего старания со стороны поющего. «… Сила пения проявляется тогда, когда человек участвует в нем и умом и сердцем, стараясь не только уразуметь смысл песнопения, но и воспринять его как неотъемлемую часть таинственной жизни Церкви, - пишет в своей статье«Трисоставное сладкогласование». Русская богословская мысль XIX века о церковном пении» Епископ Венский и Австрийский Иларион. -  Исполнения благодати Святого Духа человек может сподобиться только, когда он участвует в пении всем своим существом, более того — когда пением, славословием Бога становится вся его жизнь»[11].

Pro et contra

 Среди «новых» приходских хоров существует различный подход к репертуару: одни верят в святость одного лишь знаменного распева, другие открывают пласт «монастырского» партеса, третьи добавляют и некоторые авторские пьесы, а четвертые и вовсе распевают с народом простейшие песнопения.

 Сразу оговоримся, что вопрос о репертуарной «политики» современных церковных хоров, несомненно, заслуживает особого внимания и может служить предметом отдельного исследования; мы же вынуждены ограничиться характеристикой данного явления рамками статьи.

 Поскольку проблема богослужебного репертуара и критериев его выбора является сегодня одной из наиболее обсуждаемых среди вопросов, касающихся современной церковно-певческой культуры, полноценное её представление невозможно вне привлечения исследовательской литературы.

 Ее краткий анализ позволяет вывить две основные тенденции  в решении этой проблемы. Одна группа исследователей считает приемлемым составление репертуара на основе древних распевов и их обработок. Так, В. Мартынов ратует за употребление во время службы лишь песнопений знаменного и других древних распевов. Архиепископ Иларион (Алфеев) также считает каноничным только знаменное одноголосие, хотя и приходит к выводу о том, что «возврат к нему в масштабах всей Церкви не реален»[12]. Еще Д. Бортнянский, митр. Евгений (Болховитинов) и первые ученые-палеографы стремились возродить древнерусское знаменное искусство, стремясь возвратить церковное пение в русло православной традиции.

 Вторая группа исследователей (Н. Лебедев, К. Волков и др.) считает ретроспекцию древних  распевов в контексте современной культуры ненужной. Репертуар, по их мнению, должен опираться на образцы композиторского творчества.

 Это расхождение во взглядах на репертуар - не что иное, как современный аналог исторического противостояния московской и  петербургской школ.

 Есть авторы, которые не так категоричны и считают возможным третий путь – сочетание древних распевов, их обработок и свободного композиторского творчества: свящ. Дмитрий Арзуманов мотивирует подобную позицию самим разнообразием мира, сотворенного Богом; А. Микита выступает за  новую духовную музыку, т.к. произведения XXвека мало известны и почти не применяются в богослужебной практике; А. Пузаков допускает наличие нескольких стилей, отрицая необходимость единообразия: «…Господь всех создал совершенно разными…, самые главные сокровенные чувства, которые нам Господь заповедал - любовь к Богу и к ближним, мы можем переживать в совершенно разных стилистических рамках, и это не будет каким-то отступлением от веры... Главное - искренность…»[13]. Поддерживает известного московского регента и иерей А. Бондаренко, напоминая, что все, создаваемое для Церкви должно служить спасению, а не самоутверждению, введение же в обиход новых песнопений, по  его мнению, необходимо делать максимально осторожно.[14]

 Этой позиции противостоит мнение диакона Алексея Ильина, который не допускает мысли о возможности сочетания знаменного и партесного пения, т. к. это «небезопасно как для общего строя богослужения, так и для певчих наших хоров в частности»[15]. Полностью согласен с ним иерей Михаил Асмус, отвергая «компот из сочинений итальянского, немецкого и неорусского направлений».[16] Распад целостности службы преподаватель СТПгу считает не только продуктом атеистического бескультурья, но и обезображенным наследием 18-19 вв. Выход из создавшегося положения данный автор видит в распространении ВУЗов с факультетом церковного пения, где будет воспитываться отношение к богослужению как к цельному священнодействию.

  «Обиходное пение на гласы… происходит бездушно и даже шаржировано, бессмысленно (из-за привычной скороговорки)», - замечает А. Микита.[17] А ведь вопрос о пренебрежении к изменяемым богослужебным песнопениям ставился даже на Поместном Соборе 1917-18 гг. Еще А.  Кастальский для сокращения дистанции между стихирами, тропарями, кондаками и неизменяемыми произведениями службы предлагал систему нестандартной гармонизации обиходных гласовых напевов, которая заключается в применении более обширных изобразительных средств.[18]

И как обычно: кто виноват и что делать?

 «Итак, не происходит ли очередное раздробление церковного пения? – подводит черту М. Асмус. – Неужели нет ни какой объединяющей идеи касательно принципов выбора и исполнения церковной музыки?».[19]

 Преподаватель Сретенской духовной семинарии А. Амерханов[20]  пишет: «…Церковно-певческая реформа не может быть осуществлена одним лишь возрождением систематизированного образования. Молодым регентам нового поколения нужны новые творческие личности-ориентиры. Каковыми были в свое время А. Львов с соратниками П. Воротниковым и Я. Ломакиным, композиторы - «синодалы»… Введение цензуры, ограничивающей исполнение свободных композиций, было знаменательной вехой в истории церковной музыки. Может быть, подобный контроль над свободным творчеством необходим и в наше время, - время когда композитор создавая песнопение на церковный текст, руководствуется не «зовом сердца», а отдает «дань моде»?»

 Как и в вопросах духовной жизни, в сфере назревшей реформы церковной музыки нам, как православным христианам, стОит придерживаться пути умеренности, среднего между двумя крайностями, именуемого святыми отцами царским путем. «… Не следует брезговать мыслями наших не столь далеких предков, объединенных в созидательном труде на благо церковного пения [Чайковского, Рахманинова, Трубачева] и доверится их опыту: в преемственности только и возможно истинное возрождение. А коснеть в уверенности своей правоты, замыкаясь в рамках будь то знаменной, или обиходной, или композиторской музыки, есть самое надежное средство умертвить живое чувство и погасить затеплившееся воскресение русского сердца».[21]

 К сожалению, одной из особенностей исследований церковно-певческого искусства последних лет является их разноплановость и разрозненность методов и подходов, что значительно осложняет объективную оценку современного положения, прогнозирование тенденций его будущего развития и влияние на него. Но, без сомнения, уже сейчас можно сказать, что проблемы церковного репертуара, проблемы воспитания и профессиональной подготовки молодых регентско-певческих кадров заслуживают особого внимания.

 Знание недостатков современного церковного творчества, исполнительства и образования должно побудить певчих, регентов, педагогов и композиторов – к еще большей личной ответственности, творческому поиску и духовному росту. Клирикам следует задуматься о том, какою предстанет сегодня Православная вера неофитам, как запечатлеется она в детском восприятии. А какой духовной пользой для нашего народа может обратиться хорошо поставленное церковно-певческое дело!

 По мнению архиеп. Илариона (Алфеева), «…каждый человек может служить Богу тем талантом, который ему дан, и который он сам в себе воспитал. Самое главное, чтобы он воспринимал свое искусство именно как дар Божий – как талант, который должен быть приумножен и возвращен Богу. Если это произойдет, значит, жизнь прожита не напрасно».[22] Творческим кредо пусть послужат для нас слова известного критика А. Тевосяна: «…Духовный потенциал, мастерство и вдохновение должны быть положены на алтарь высокому искусству, где сияют духовность (а не душевность), красота (а не красивость), вечное (а не суетное)…»[23]

Известный проповедник и богослов нашего времени, преподаватель СТПГу диак. Андрей Кураев в своих лекциях часто сравнивает постсоветскую Церковь с выздоравливающим больным. Как же жесток тот, кто издевается над этим беспомощным человеком, едва передвигающим ноги после продолжительнейшего тяжелейшего недуга; как неразумен тот, кто заставляет его бросить костыли и бежать со скоростью ветра![24] Так не будем же уподобляться некоторым современным политикам, общественным деятелям и журналистам, которые обвиняют и Православную Церковь, и ее служителей во всевозможных пороках и нестроениях. Если для нас разговоры о «дороге к Храму», «нравственном здоровье нации» или «национальной идее» - не пустой звук, постараемся в меру своих способностей содействовать скорейшему подъему отечественной культуры, в т. ч. и в области церковно - певческого искусства. Современное композиторское творчество, исполнительство, педагогика, пути их эволюции, вопросы репертуара церковных коллективов и др. аспекты могут (и должны!) стать предметом дальнейших исследований. Ведь хоровое искусство Русской Православной Церкви составляет важнейшую часть не только культуры России, но всего мира. Его изучение и пропаганда должны по праву занять одно из центральных мест в духовном возрождении нашей страны.

 

 

 

[1]Предисловие // Православная Москва (справочник монастырей и храмов), 2006. С. 3

[2] Прот. А. Новопашин. Мерзость // Православное обозрение «Радонеж», 2009. №6 (202). С. 10-11

[3] Участники Рождественских чтений поделились опытом создания православных интернет-проектов.Официальный сайт РПЦ. Патриархия. ru //  Интернет - ресурс: www.lavra.ua/index.php?...

 

[4]Грампластинки с этим великим произведением  были прекрасно записаны А. В. Свешниковым еще в 1966-67 гг., но не распространялись (шли на экспорт).

[5] Тевосян А. Мне отмщение, и Аз воздам (Духовная музыка в программах XI фестиваля "Московская осень") //  Музыкальная жизнь, 1990. № 4 // Интернет – ресурс: newmuz.narod.ru/st/Tevos_duhov.html

 

[6] Горенок Н. Несколько слов о концертах духовной музыки // Интернет -
[7] Тевосян А. Мне отмщение, и Аз воздам (Духовная музыка в программах XI фестиваля "Московская осень") //  Музыкальная жизнь, 1990. № 4 // Интернет – ресурс: newmuz.narod.ru/st/Tevos_duhov.html

[8] Писания Св. Отцев и учителей Церкви, Т. 1.СПб., 1855-57,С. 76-77

 

[9] Прот. М. Асмус. О современном состоянии церковного пения // Интернет - ресурс: http://www.kiev-orthodox.org/site/culture/744/

[10] Там же

[11]Архиеп. Иларион (Алфеев).«Трисоставное сладкогласование». Русская богословская мысль XIX века о церковном пении»//  Интернет – ресурс: www.churchcomposer.ru

[12]Архиеп. Иларион (Алфеев). Беседа с журналистом Е.Вишковской //Ризница, 2007. № 05 (13). С. 21-22

[13]Пузаков А. О «Песнопениях и молитвах» Свиридова. Интервью с И. Стоклицкой // Интернет - ресурс:
[14]  Прот. А. Бондаренко. Церковные песнопения являются ключом к душе христианина //  Интернет - ресурс:
[15]Диак. А. Ильин. Гармония эстетики и аскетики.О реформе гласовых гармонизаций // Интернет - ресурс: www.churchcomposer.ru/pdf.php?uri=fileload/other/ily_01d.pdf

[16]  Асмус М. О современном состоянии церковного пения // Интернет - ресурс: http://kliros.org/content/view/27/4/

[17]  Микита А. Духовная музыка новой России // Интернет - ресурс:
[18] Диак. А. Ильин. Гармония эстетики и аскетики.О реформе гласовых гармонизаций

 Интернет - ресурс:
[19] Прот. М. Асмус. О современном состоянии церковного пения // Интернет - ресурс: http://www.kiev-orthodox.org/site/culture/744/

[20]  Амерханов А. Современные музыкальные композиции: нелегкий путь на клирос // Интернет - ресурс:
[21]Прот. М.  Асмус. О современном состоянии церковного пения // Интернет - ресурс: http://www.kiev-orthodox.org/site/culture/744/

[22]Архиеп. Иларион (Алфеев). Беседа с журналистом Е.Вишковской // Журнал "Ризница", 2007. № 05 (13). С. 21-22

[23] Тевосян А. Мне отмщение, и Аз воздам (Духовная музыка в программах XI фестиваля "Московская осень") // Интернет - ресурс: newmuz.narod.ru/st/Tevos_duhov.html

 

[24]  Диак. А. Кураев. Является ли Православие тормозом в экономическом развитии России? (лекция), МГУ, 2003 // Интернет– ресурс: kuraev.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=185