Принцип достаточности

Раввиль и Бандэрас сидели в просмотровом зале кинотеатра развлекательного комплекса "Кузь-кино" на утреннем благотворительном сеансе для пенсионеров, наслаждались запахом поп-корна, смотрели кинокомедию «Свинарка и пастух», слушали радио «Шансон», пили пиво «Жигулёвское» разлива местной пивоварни, курили сигареты «Прима» (сегодня угощал Бандэрас). А услышав в сводке новостей последнюю новость о том, что в верхних эшелонах власти принято постановление «О преодолении последствий мирового финансово-экономического кризиса», с умным видом знатоков заспорили. И вовсе не о том, почему во всём мире напрополую идёт кризис, а у нас только последствия кризиса, и даже вовсе не о том, почему в начале 30-ых годов прошлого века во всём мире бушевал Великий кризис, а наша страна развивалась невиданными темпами: Днепрогэс, Магнитка, Сталинградский тракторный, Горьковский автозавод, Комсомольск на Амуре. Индустриализация! А поспорили они о том, кто больше для России сделал: тогдашний Сталин или нынешние Президенты.
Раввиль, вспоминая, что в отцовском доме на самом почётном месте на стене рядом с портретом дедушки висел портрет Великого вождя, со степенным достоинством однозначно утверждал:
  – Сталин.
А Бандэрас, тот наоборот, вспомнил как на майские праздники они с Раввилем  за  магарыч вскапывали картофельное поле и огуречные грядки  на даче у Нинкиной мамы, а  потом проснулись ранним утром с первыми петухами в незнакомом чужом сарайчике, а на них строго и укоризненно смотрели повешенные Президенты, ихние и наши, повешенные совместно с кандидатами в кандидаты от Демократической партии Хилари Клинтон и Бараком Обамой на самых престижных местах на стенке рядом с куриным насестом, вяло возражал и непривычно  запинаясь в тщетных попытках найти  крепкие выражения называл поимённо всех президентов, каких только знал.
Киносеанс, сигреты и пиво закончились одновременно и как всегда не вовремя, а ненавистный запах поп-корна выгнал мужиков на улицу и погнал их по большому снегу  прямо в киоск к Зенычу на правёжную разборку.
Зеныч стоял у киоска, опершись на лопату для расчистки снега и наслаждался заканчивающимся снегопадом. Обычно после обильного снегопада, да и после отсутствия оного, територию рынка расчищали новые русские под предводительством удивительной женщины, как две плюшки выпечки Второго хлебозавода, похожей на американскую Статую Свободы, и за это получившей прозвище Статуя, с ударением на букву «у».
По трудовым будням, и по государственным и религиозным праздникам, и по дням рождения Статуи они просыпались спозоранок в малиновом свете утренней зари. И   только когда косые лучи восходящего солнца, преломившись в холодных, обледеневших спелых ягодах красной рябины, рассыпавшись на бесконечное множество мелких лучиков, высветели и обогрели радужное многоцветье их  лиц, а лучики надежды прошмыгнули в узенькие щелочки слегка припухших век и на самом дне в тёмных закоулках глаз обнаружили и растормошили задремавшие смешинки, они облегчённо вздохнули и рассмеялись, начиная узнавать себя и друг друга, и вовсе не по одинаковой степени синевы и припухлости их не единыжды и сильно битых лиц, и вовсе даже не по одинаковой степени похожести промёрзших за ночь, осипших и озябших голосов, а по количеству выщербленных, но ещё не выбитых передних зубов. 
И всё бы ничего, но на радость новым русским и на беду администрации рынка Статуя была запойной. В отсутствии своей атаманши, почувствовав волю,  неподнадзорные новые русские в поисках счастья разбрелись по всему Добросельскому кварталу, одни привычно занялись обследованием мусоросборочных контейнеров, другие, те которые сильно битые, залегли в норах, вырытых под трубами Теплоцентрали, зализывать раны.
- Дя-дядь Коль! А- а мы к вам из кинотеатра, - Бандэрас ловко подхватил  лопату для расчистки снега из рук Зеныча и вручил её опешившему Раввилю.
«Этой бы лопатой, да тебе по морде!» - не по злобе своей, а скорее по привычке подумал Раввиль, однако пожалел остатки своих немногочисленных зубов, да и Зеныча он уважал, а потому мухой сгонял к землякам в овощные ряды, где и раздобыл жестяное корыто с привязанной замызганной бельевой верёвочкой, и вскоре, насвистывая мотивчик «Марсельезы», загрузил снегом первое корыто, а затем   упираясь и скользя по накатанной дорожке потащил корыто к трубам Теплоцентрали.
Сегодня Бандэрас старался за двоих: дотошно и с песнями пересказал содержание фильма «Свинарка и пастух», попутно слегка пробежался по итогам Сталинской индустриализации, незлым тихим словом помянул внезапно нагрянувшие на нашу страну последствия мирового финансово-экономического кризиса, а в доказательство своей правоты привёл цитату из №1(29) Общественнополитической газеты:
- «ко-команда Путина грамотно ведёт попавший в ураган мирового кризиса корабль российской экономики прежним курсом на развитие».
Приосанился и добавил:
-Ко-корабль по имени «Победа»! Ка-как корабль назовёшь,так он и поплывёт!               
  На душе стало тошно и противно, во рту пересохло, жутко захотелось выпить пиво «Жигулёвское» разлива местной пивоварни, но сил ещё оставалось немерено, чтобы завершить:
- Дя-дь Коль! Та-так всё-таки, если по уму, кто больше сделал, кто более матери истории цененен: мои Президенты или Иосиф Виссарионович Сталин?
Зеныч не торопился, он уважал рассудительных мужиков, а вкусы их понимал и знал. Одна бутылочка «Жигулёвского» разлива местной пивоварни на двоих, две пачки «Прима ностальгия» с чёрным профилем Великого вождя на красном фоне для Раввиля и с другим чёрным вождём для Бандэраса располагали к задушевной беседе.
- Мужики, ответа для вас у меня сегодня нет, - тяжко вздохнул Зеныч, - по большому счёту, если судить по количеству заводов, фабрик, электростанций, детских садов, школ, пионерских лагерей, больниц, домов отдыха и санаториев, построенных за время правления Великого вождя, но с другой стороны и по количеству лагерей для полтических заключёных, по количеству расстрелянных и замордованных в этих лагерях, то прав будет Раввиль.
Но когда вашему дедушке, Раввиль, уже казалось, что сделать большего, чем Великий вождь невозможно, пришло время Великих Президентов Бандэраса. По количеству разворованных и распроданных за бесценок заводов, фабрик, детских садов, пионерских лагерей, домов отдыха и саноториев больше них никто во всём мире не сделал. 
В этой связи вспоминается мне, как однажды ранним утром возвращается младший сержант Носуля из похода в женское общежитие текстильного комбината, а дневальный по роте возьми да и спроси:
- Ну и как, товарищ младший сержант?
- Лучше меньше, да лучше, - вытирая всё ещё горячие мелкие капельки пота со лба, вяло махнул рукой вниз младший сержант Носуля.
 Мужики понимающе переглянулись, Бандэрас отхлебнул честный глоток «Жигулёвского» разлива местной пивоварни и протянул бутылочку Раввилю. Закурили.
От предложенного глотка «Жигулёвского» Зеныч вежливо отказался и продолжал править разборку:
- А вот здесь, в формате обозначенной вами проблемы, было бы логичнее и правильнее, да и уместнее изменить постановку вопроса и спросить не кто больше сделал, а почему. Почему Сталин успел к началу мировой войны завершить индустриализацию страны, а эти..., - в поисках нужного слова Зеныч запнулся, а найдя долго перекатывал его во рту и под конец сплюнул, - а эти даже и начинать не думали!   Чтобы ответить на этот с виду лёгкий вопрос на этот раз метод вульгарных аналогий мы применять не будем, а обратимся к более наглядному принципу достаточности. Как известно, принцип достаточности классически формулируется просто:
- В одном королевстве один раз в году король объезжал с инспекционной проверкой 40 своих крепостей. Согласно заведённому регламенту комендант крепости был обязан приветствовать своего Государя 40 залпами из 40 орудий. И вот однажды одна из крепостей его не поприветствовала. Разгневанный король строго спросил коменданта крепости:
- Вы почему не приветствовали своего Государя 40 залпами из 40 орудий?
- Уважаемый Государь, на это есть 40 причин. Во-первых, у нас нет пороху...
- Достаточно! - прервал его король.
Применительно к поставленному вопросу Зеныч продолжал:
- Так устроена наша жизнь, что придёт время и пред вратами Рая Святой Апостол строго спросит:
- Вам было отпущено время  - 10 лет без войн, катаклизмов и бурь, деньги – немеренное количество. Так почему же вы так бездарно профукали время и деньги,  не произвели  и даже не пытались произвести в стране индустриализацию 21 века? И спросит не с политических импотентов, да и что с них возьмёшь! А спросит лично с вас, Саша, и с вас, Раввиль.
-Та-так у наших Президентов не было пороху! – сокрушённо покачал головой Бандэрас.
-Отсутствие политической воли или как вы, Саша, выразились, отсутствие пороху, это есть ничто иное как политическая импотенция.
 Этим Раввиль не страдал, сегодня ему было где ночевать, а вспоминая необыкновенной небесной голубизны глаза заведующей библиотекой и её пышные формы, он решил начиная со следующей недели в библиотеку ходить в полтора раза чаще. Да что там со следующей недели – с сегодняшнего дня!
Бандэрас  стеснительно засуетился, но в библиотеку решил сегодня не ходить.
- А-а моя Нинка не импотентка! Дя-дядь Коль! – утвердительно заявил  и ушёл к своей Нинке романтичной походкой вразвалочку, чисто выбрит и слегка пьян по случаю Дня инаугурации американского Президента.