Право на суждение, которого ты не имеешь

Характер статьи и ее объект заставляют при написании обратиться к публицистическому стилю, насколько это возможно в рамках философского эссе. Потому, начать стоит с, так сказать, вводного вопроса. Какой сейчас век? Нет, не ХХІ. То есть да, конечно, век то и ХХІ тоже, но речь тут не об этом: сейчас на дворе век озверевшего плюрализма. Одно дело – междисциплинарность (когда, скажем, стираются грани между некоторыми науками или когда одна наука охватывает проблемы нескольких), ныне же – радикальный плюрализм постмодерна с радостью стирает грани между наукой и лженаукой. Здесь проблема и кроется. Критика методологии науки а-ля Фейерабенд (с требованием отделить науку от государства) – это было, да прошло и не так часто вспоминается. Торсионные поля и волновую генетику, благо, кое-как превратили в шутку среди людей здравомыслящих. А вот блоггера, журналиста, филолога, занимающегося философией, в шутку никак не превратят.

Все боятся постмодерна и постмодернистов (ну, кроме самих постмодернистов). Все на них также неистово нападают. Но сначала, нужно их найти где-то! Вроде как сплошь и рядом, а вроде как и ищешь днем с огнем, по-диогеновски, основательно, а их все нигде нет и нет. Критиковать Дерриду, Делеза, Гваттари, Лиотара – не то, чтобы устарело и перестало быть актуальным, но что популярно – это без сомнения. В очередной раз пнуть Карнапа и Витгенштейна – тоже вроде как похвально. Но постмодернисты, которые ходят с вами по одной улице, работают на одной работе, возможно, учатся в одном университете (если вы еще где-то учитесь), не так уж часто встречаются в среде философов, хоть их, бесспорно, хватает и там, в состоянии рефлективного анабиоза (умертвили в себе постмодернистскую часть, так сказать, ребята). А вот в Интернете их – хоть отбавляй. Да, правильно, потому что они не философы. Хоть и имитируют занятия философией.

Основная проблема (и тенденция) современной философии: неплохой литератор пишет текст с очень даже приятными глазу метафорами и образами, но в содержании этого текста впадает в жалкое подобие эристики (у меня язык не поворачивается назвать это даже какой-никакой софистикой, простите) и не дает ничего кроме красивых метафор. Стоит подчеркнуть: литератор. Не философ. И это проблема: философией занимаются не-философы. Недавно на глаза мне попалась статья журналиста, представителя (если так можно выразиться) журнала «ШО», основателя ряда культурных проектов, Анатолия Ульянова, того самого, на которого псевдобогема СНГ уже попросту молится. Статья носила красноречивое название «Забыть Жижека» (очевидную аллюзию на книгу Бодрийяра «Забыть Фуко»). С точки зрения эстетического удовольствия, статья полна красивых, радующих око метафор, но вот с точки зрения философии – статья смысла не имеет. В материи текста этой статьи (да будет мне позволено прибегнуть к такой постмодернистской терминологии) нет ничего ни за метафорой, ни перед ней: сплошная поэтика, не имеющая никакой риторики. Подобная статья – пример А = А, абстрактного тождества. Проблема же в том, что в математике такое тождество должно вызывать если не радость, то приятные эмоции, появляясь в вычислениях математика, но в философии подобное тождество означает мертвое тело. Действительно, налицо – попытка тычка в отрубленную мертвую голову отрубленной рукой.

Где-то так, метафорически выражаясь, и выглядят подобные статьи. Ульянов – хороший журналист, искусствовед, эрудит, критик современного искусства, этого никто не посмеет оспорить. Он отлично оперирует в современном дискурсе культурологии и публицистики. Отсюда и проблема: культурология и публицистика – не философия. «В отличие от литературы, философия беспомощна. Её произведения зачастую проходят мимо масс, поскольку написаны на мёртвом, напускном языке; языке академических камор и возвышенной изоляции – чрезмерном и чудовищном, как рвота Хайдеггера» [3], - начинает свою статью блоггер и – вступает ногой в первый капкан, самим себе уготованный. С таким же успехом, перефразируя его, можно с легкостью сказать: физика беспомощна, её произведения написаны на академическом языке естественнонаучной изоляции – насыщенном формулами и непонятными блоггеру и журналисту словами. А вместо Жижека, которого, как пример опошлить (в понимании философа) философию приводит Ульянов, привести Стивена Хоукинга с его императивом-напутствием: «Каждая формула в книге уменьшает потенциальное количество читателей вдвое». Ну да это о популяризации науки. А о чем говорит Блоггер, воинственно потрясая метафизическим копьем, стоя на своем личном Лейпцигском соборе? С первого раза сложно понять: какой-то патетичный призыв освободить философию от бороды и фаллоса, - такой вот вывод в конце статьи. Ввиду того, что вторая половина ХХ века характеризуется активной эмансипацией женщин, можно сказать также, что это время и было освобождением от фаллоса как социального доминанта. Или же статья – радикализация эмансипации: «Избавились от фаллоса и бороды, так давайте же теперь все поскорей оденем юбку!»

Так думает человек, в философии неискушенный, «умник» же, а поточней, всего лишь человек со специальным, философским (ничем не отличающегося от математического, физического, химического, электротехнического и др.), образованием, увидит здесь всего лишь ужасно коряво списанный под копирку фаллологоцентризм, феминистский деконструктивизм Юлии Кристевой, словом, женственное продолжение начал психоанализа и философии (вот меткое слово в статье Ульянова, кстати, - фаллософии!) Лакана. И тут уж: «Факт, сударь, неоспоримый факт!», - как говаривал герой Джека Лондона. И вся критика философии нашего Блоггера «падает в гроб», который он же и вырыл, потому что вдруг выясняется, что сам он использует рвоту, еще более чудовищную, чем хайдеггеровскую, (кстати, даже философские оппоненты Хайдеггера вроде советского логика Ильенкова признавали в нем гений, проблема тут лишь для великого Блоггера, неспособного понять его язык) рвоту постмодернизма, постструктурализма, а может быть даже и самого, великого и ужасного, ПОСТ-ПОСТМОДЕРНИЗМА! Требование популяризации философии и возвращение ей общедоступности через «фаллологоцентризм»? Абсурд, содержание вещи нельзя раскрыть через подмену содержания красивой оболочкой с внутренней пустотой. Физика и математика упрощена и сведена к простым для изучения формулам, стоит лишь использовать собственный ум для их познания? На этом базисном уровне философия тоже существует упрощенно, на уровне категорий, которые, как математические формулы, стоит понять и научиться ими оперировать. Все равно, знание готовых формул и готовых категорий еще не говорит об умении практического применения полученных знаний, потому, имея за спиной лишь этот багаж и с ним ничего более, на дороге науки долго протянуть не выйдет.

И взору здесь предстает интересная ситуация: философией начинают заниматься не-философы. Причем не просто «заниматься», а требовать ее популяризации и уничтожения ее «мертвого» языка. Сейчас этим себе позволяют заниматься журналисты, филологи, писатели, блоггеры и в принципе все, кто попадает под категорию «кто угодно». Напоминает эпистемологический анархизм Фейерабенда: «…Наука гораздо ближе к мифу, чем готова допустить философия науки. Это одна из многих форм мышления, разработанных людьми, и не обязательно самая лучшая. Она ослепляет только тех, кто уже принял решение в пользу определенной идеологии или вообще не задумывается о преимуществах и ограничениях науки…отделение государства от церкви должно быть дополнено отделением государства от науки – этого наиболее догматического религиозного института» [2; 36]. Так вот, откуда растут ноги у высказывания Блоггера: «Между философом, попом и шаманом есть прямая историческая связь» [3]! Он просто точно также, как и Фейерабенд, понимает историческую смену мировоззрений: с мифологического на религиозное, с религиозного на научное.

Но если Фейерабенд попросту не хочет отпускать старую добрую метафизику с софистикой, и не зря воспет отцами Церкви иррационализма, как ее один из ее основателей (в современное время, конечно), журналисты и блоггеры требуют отделения также философии от науки. Их мало волнует естествознание, в нем они разобраться даже не пытаются. А в философии вот, немного стараются. Ну а что: почитал Дерриду и Делеза и вроде как уже разобрался в философии, если понял, конечно, о чем они говорят. Вопрос только в том, зачем им философия вне науки и вообще: зачем им философия? Постмодернизм провозглашает себя «концом философии» в эпоху (ну это так, кстати) «конца истории». Нашлись те, кто ему поверил. Теперь, раз философия закончилась, ее нужно достойным образом похоронить. И вот, роль могильщиков взяли на себя те, кто, собственно, сходен с постмодернистами-философами но в культуре – личности на культуре паразитирующие. Ведь не считает же кто-нибудь современное искусство искусством всерьез? И не о каждом ведь журналисте здесь говорится как об эпигоне постмодернизма.
Постмодернизм базируется на доисторических, алогичных, формах мышления. Скорей можно назвать это мифологизацией философии, чем ее продолжением и – уж само собой – нельзя назвать это ее концом. Уровень солипсизма в постмодернизме зашкаливает, все построено на субъективизме, в ранг категорического императива постмодерниста возводится принцип: «Я так вижу». Короче – принцип публицистики. Возможности адекватного рецензирования постмодернистских «исследований» отсутствуют, равно как и критерии рациональности. После утилизации человеческой культуры решили взяться и за утилизацию науки. Но с наукой как-то сложно: вот придумали люди свою, постмодернистскую, творческую интерпретацию теоремы Эйнштейна – Картана, приправили ее черным молотым из собственных вариаций уравнений Максвелла, и все бы хорошо, да вот поставило научное сообщество ряд экспериментов – и теория торсионных полей уже лежит в одной корзине с постмодернизмом, дианетикой и телегонией (в корзине с надписью: «Осторожно! Лженаука!»). Впрочем, и до сих пор есть ученые с большой дороги, которые занимаются «проблемой теории» торсионных полей, надеясь, что принцип Фейерабенда «даже абсурдная теория способна спустя сотни лет в итоге оправдать себя» и у них сработает. Но тщетны надежды, инструменты познания уже не те. Никто уже не будет математически объяснять скептику, что Земля вращается: слетает в космос и перестанет сомневаться.

Точные науки, словом, утилизировать сложней, а вот философию – стараются. Но даже начала критики философии у журналистов, литераторов и блоггеров получаются, мягко говоря, корявые: не разобрались в науке, а в нее лезут. Не владеешь всеми философскими категориями, не воспринимаешь философию как двадцать пять веков развития человеческой мысли? – Увы, не дано тебе и заниматься  философией. Любой, кто владеет категориями и мало-мальски имеет представление о целостном курсе истории философии, способен генерировать постмодернистские тексты в духе: «Становление-животным – лишь один случай среди многих становлений. Мы оказываемся захваченными в сегментах становления, между которыми может быть установлен некий вид порядка или явной прогрессии: становление-женщиной, становление-ребенком, становление-животным, растением или минералом; всевозможные молекулярные становления, становления-частицами» [1; 450] и т.д.. Ничего такого, ловкость языка и никакого мошенничества. А уж у того, кто работает в сфере публицистики, язык должен быть подвешен хорошо – профессиональное качество. Но что случится, если вот такой вот хороший публицист ринется размышлять в «критическом духе» о физических теориях, критиковать их, говоря об их напыщенности и несостоятельности с точки зрения…принципа «Я так вижу»? Правильно, цветастый плюмаж критической критики превращается в профанаж. В общем-то, в глазах философа, постмодернистская философия, а особенно, философия журналистов и блоггеров – такой же профанаж. Проблема здесь в том, что этого не понимают ни сами писаки, ни широкая общественность. Для нее это язык доступный, воспринимаемый, значит – читаемый. Но они также должны и признавать, что это не философский язык, который иногда, быть может, и тяжеловесный, но это необходимая минимальная тяжесть, которую должен выжимать тот, кто намерен заниматься этой атлетикой ума. Чтение не всегда существует исключительно для наслаждения! Не каждый может насладиться математикой, и никто не сетует на то, что естествознание объясняет мир. А вот по поводу языка философии и того, что она занимается проблемами бытия и оперирует своими категориями, отличными от категорий естествознания, хотя всегда с естествознанием пребывая в связке (ведь сама научная парагидма состоит не из одной лишь научной картины мира, но и из философского воззрения своей эпохи) у тех, кто языка этого не знает и основ философских знаний не имеет, это вызывает негодование и ее язык называют уже «мертвым, изолированным от масс, академическим», ну и так далее, что уже не раз слышали.

Легко быть Ваттимо, Капуто и де Маном, заниматься литературной критикой, которую выдают потом за философию. По поводу постмодернизма как литературной критики никаких замечаний нет: она ведь всегда будет субъективной, интерпретация всегда будет прерогативой интерпретатора, понятие «объективности» здесь в любом случае будет даже своего рода моветоном, ведь раскрытие образов, даже кажась полным, всегда может стать еще полней. Здесь и лежит диалектическое противоречие постмодернизма и философии: философия не является литературной критикой или эссеистикой, т.е. прерогативой литературоведов, искусствоведов, критиков, журналистов, блоггеров, а постмодернизм – является. Не отделение науки от государства нужно, или философии от науки, но – отделение философии от постмодерна. Философу – философово, искусствоведу – искусствоведово и т. д..

Чтобы заниматься философией, чтобы критиковать ее, ее нужно изучить. Для того чтобы прийти, например, к заключению, что бог – иллюзия, а библия – свод старых нравственных постулатов с мифологической подоплекой, создавший религиозное мировоззрение и христианскую религию и философию, нужно не один раз проштудировать христианские тексты и древнегреческую философию. Атеист, исходящий из принципа: «Бога нет, потому что я изучил лишь одну сторону медали, на которой это написано», - не атеист. То же самое и с верующими относительно их, диаметрально противоположной позиции. Чтобы иметь право сказать, что философия – не наука, что она беспомощна, что она не имеет своих моделей (это любят говорить представители математики, забывая, что любое государство, от существовавшего СССР, до современного неолиберализма – всегда представляет собой одну из моделей, созданных в социальной философии), что ее язык мертв и многое другое, что любят писать Блоггеры в последней инстанции, нужно прочесть что-то еще, кроме Дерриды, Делеза, Лакана, Кристевой и так популярного нынче и так хорошо продаваемого в книжных лавках Ницше. Совсем чуть-чуть хотя бы Платона, Аристотеля, Демокрита, Левкиппа, Боэция, Лукреция Кара, Дионисия Ареопагита, Фомы Аквинского, Августина Блаженного, Абеляра, Роджера и Фрэнсиса Бэкона, Декарта, Спинозы, Лейбница, Юма, Кондильяка, Вольтера,  Гоббса, Руссо, Локка, Кондорсэ, Барнава, Гольбаха, Гельвеция, Канта, Гегеля, Фейербаха, Маркса, Энгельса, Копнина, Ильенкова… Всего пару книг ведь: прочитать и понять. Тогда, возможно, господам блоггерам и философам будет о чем поговорить в дискурсе философии и это не будет выглядеть для философа мелодичным метафорическим кукареканьем, а философия для публициста – полем непаханым для субъективной критической критики, не имеющей ни основания, ни предмета, ни объекта (кстати, сама философия, как наука, имеет и объект, и предмет, и методы, и этапы развития; небольшое напоминание для тех, кто считает, что философия все ж не наука). Тогда, возможно, - что не факт – Ты, мой дорогой философ с большой дороги, по ошибке взявшийся за груз, который неспособен нести, наконец-то получишь право на суждение, которого ты, на данный момент, не имеешь.

Примечания:
1. Делез Ж. Тысяча плато: Капитализм и шизофрения / Жиль Делез, Феликс Гваттари; пер. с франц. и послесл. Я.И. Свирского;  науч. ред. В.Ю. Кузнецов. – Екатеринбург: У-Фактория; М.: Астрель, 2010. – 895 с.
2. Фейерабенд П. Против метода. Очерк анархистской теории познания / Пол Фейерабенд; пер. с англ. А.Л. Никифорова. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. – 413 с. – (Philosophy)
3. http://www.looo.ch/2012-10/812-phallosophy