Русский язык, дожди и лето

У меня всегда было очень плохо с домашками. Я их теряла, забывала, и просто не делала. А если и делала, хороших оценок все равно не видать. И не сказать, что в классе я совсем ничего не понимала. Но особенно плохо все было с русским языком. Если по остальным предметам я перебивалась с троек на четверки и обратно по русскому у меня была твердая двойка. Близилось лето, а я предчувствовала дополнительные занятия.

А Макс, мой лучший друг спокоен, как камень. Еще бы. На всех занятиях он либо спит, либо отсутствует, но все контрольные написаны на пятерки, он победитель всех конкурсов, в которых согласился участвовать, и с домашками у него худо-бедно, но лучше, чем у меня. К тому же Макс очень красивый и обаятельный. Худой, высокий, хоть и одевается в то, что первое под руку попадется, а волосы у него всегда растрепанны, выглядит он как молодой актер. Мы познакомились в седьмом или восьмом классе. Надо мной тогда издевались в коридоре: отобрали учебники и раскидывали их по полу. Макс просто подошел к зачинщику и ударил по лицу. Его тогда сильно побили, но он выиграл. И мы вместе пошли домой. С тех пор в независимости оттого, куда его садили учителя, Макс сидел сзади меня.

 Он всегда был популярен среди девушек. С несколькими он встречался, с одной даже переспал. Хрустальная прелестная Лиза. Она была старше его на два года, но совсем крохотная и очень милая. Я с ней тоже дружила. И я знала, что Макс любит ее до безумия. Их любовь была просто поразительной. Они не выставляли ее напоказ, но я, их друг, все видела и не переставала поражаться. Мне казалось, что это навечно. Но когда мы с Максом перешли в десятый, Лиза предложила ему расстаться. Она уезжала жить в другой город. Макс хотел поехать с ней, звонить ей, но она ответила, что не будет ломать его жизнь и не вынесет любви на расстоянии. Она уехала, не сказав куда. Макс перестал есть, он лежал в своей комнате и не шевелился. Будто пытался перестать даже дышать. Я приходила к нему каждый день, хорошо, что его мама меня уже знала, и мы по пять часов лежали в обнимку. Постепенно он очнулся. Но больше не с кем не встречался.
 
И вот учительница смотрит на класс, ждет тетрадей, а в моей тетради на месте домашней чистый лист. Это третья домашняя, которую я не сдам. А значит, наказания не миновать.
-Макс, - я оборачиваюсь и смотрю на него глазами полными слез, - Макс, что делать?
Макс не спеша просыпается. Смотрит на мою тетрадь. Почему то улыбается.
-Отвернись.
Что он задумал? Запретил мне смотреть…
-Все сдали? – кричит учительница-  если кто-то не сдал, ничего страшного, просто потрудитесь зайти в учительскую и поговорить со мной, - смотрит прямо на меня сквозь свои огромные очки. Жуть, то какая. Знает она, у кого нету домашней. Идти с повинной?
-Еще не все – кричит Макс, и идет к учительскому столу, держа в руках свою и мою тетрадь. Учительница смотрит на мою. Вот сейчас она ее откроет и я труп. Нет, откладывает в сторону. Казнь задерживается. На перемене я бегу вслед за Максом:
-Что делать? Там ведь пустые листы! Она оставит меня на летние занятия, а может и на второй год.
-Забудь. Пойдешь со мной на большой перемене в столовую?
Не переживать? Забыть? Как так? И как я вообще могу об этом не думать? Хотя с другой стороны: Макс зовет в столовую! Давно мы с ним не ходили вместе есть. Наверное, с прошлого года. Уже почти год прошел, как он расстался с Лизой. Но раз он приглашает, значит, и он будит платить. Можно столько всего накупить! И покидаться едой, как раньше. Интересно, сегодня дают мой любимый вишневый компот?

      Во время большой перемены мы с Максом едим в столовой. Мы специально заказываем два разных обеда, и едим все пополам. Кто-то уронил поднос, я поворачиваюсь на звук и на секунду теряю бдительность. Ко мне в лоб прилетает конфета. Я ведь швырну тебе в лицо это яблоко и точно не промажу с такого расстояния! Ты хоть понимаешь, что ты начал?
И вдруг включается радиосвязь. Наши имена. Мое и Макса. Просят пройти в кабинет завуча. А завуч это наша учительница русского языка…
Когда мы уже заходим в кабинет, Макс слегка обнимает меня и шепчет на ухо:
-Подыграй мне.
Что же он сделал. Учительница в ярости, покраснела как помидор. У нее на столе поверх всех бумаг лежат наши тетради. Смотрит на меня, потом поворачивается к Максу. Понятно, с таким дерьмом как я, она даже разговаривать не хочет.
-Максим, это ты дал ей списать! – орет она, но Макс лишь спокойно улыбается в ответ.
-Что вы. Я помогал ей разобраться с материалом, но не давал списывать.
-А у кого тогда ты списала!? –орет она уже мне.
-Списала? – я мямлю от ужаса и непонимания, но не понимаю я не то,  почему учительница меня заподозрила, а на что она вообще намекает. У меня нет домашней. Ни строчки. Что там было списывать?
-Хочешь сказать, ты сама это все написала?! А?! – тычет она под нос моей тетрадью и я…чуть не падаю в обморок. Мой почерк. Все задания. Я с ужасом смотрю на Макса, а он в мою тетрадь.
-Ух ты, точно! А я так и не догадался. Смотрите, вот здесь. Очень трудный случай. Я сам признаю, что у меня здесь ошибка. Я принял этот оборот за деепричастный, но теперь вижу, что это сказуемое предложения! А много других ребят это поняло?
Учительница достает остальные тетради и в ярости их просматривает. У всех одна и та же ошибка, а Макс все так же улыбается.
-У нее и все остальное правильно. Выходит – это пятерка! А за пятерку прощают два домашних задания, да?
Итак, если я буду и дальше делать все домашние и напишу контрольную работу выше, чем на тройку, меня не смогут оставить на дополнительные занятия.
Вместе со мной это осознает и учительница. Она просто пылает гневом. И в этом момент в кабинет заглядывает Болт.
Болт сын нашего завуча. То есть нашей учительницы. Он уже в одиннадцатом,  но доил до него только благодаря маме. Он курит, устраивает драки, отбирает деньги и вообще не учиться. Все это знают, и никто не может ничего сделать. Ведь он – любимый сынок завуча. Но сейчас ей было даже не до него. Как только Болт зашел в кабинет и открыл рот, по его лицу ударила папка.
-Мам….
-Пошел вон!
-Но мам…
-Сколько раз я тебе говорила не называть меня так в школе! Пошел вон!
И даже наглому Болту не под силу ничего сделать. Он уходит, надув губы, а учительница орет и на нас:
-Вон! Я сказала все вон!
Макс берет меня за руку, и мы уходим.
-Как ты это сделал?
-Не важно.
-Макс!
-Пойдем опять в столовую, мы ведь не доели. Все равно урок уже идет.
Он не скажет. Он держит меня за руку. Я останавливаюсь и кажется краснею. Меня тошнит, кусок в горло не полезет.
-Лучше в библиотеку.

В библиотеке мало кто бывает. Там просторно, прохладно и тихо. Мы с Максом часто там убивали время. Он помогал мне с учебой, мы вместе листали журналы, разглядывали фотографии в энциклопедиях, читали интересные книги. Он всегда читал быстрее меня, и всегда ждал меня.
-Макс, скажи как ты это сделал?
-Смотри, появилась энциклопедия бабочек. Хочешь посмотреть?
Мы вместе смотрим на махаонов, мотыльков, бабочек маленьких и огромных…
-Ты знаешь, что майя верили, что бабочки относят на небеса богам наши желания?
-Нет, в первый раз слышу.
-На каникулах наловим бабочек и посмотрим, сработает ли, - говорит Макс, и глаза его улыбаются. Да, теперь у меня есть шанс отдохнуть этим летом. Благодаря Максу он появился. Что я могу попросить у этой бабочки? Что я хочу попросить?
-Почему ты смотришь в окно?
-Думаю, что зря тащила с собой зонт. На небе не облачка.
-Сейчас такой сезон, вполне возможно, что спустя час появятся тучи.
 
Уже вечер. Так быстро идет время. Мы возвращаемся в класс за вещами. Даже после окончания занятий, мы еще долго просидели в библиотеке. Не хотелось рассказывать почему прогуляли, где были и вообще. Дурацкий зонт, такой большой и тяжелый. Зачем я его взяла.
Макс живет неподалеку, а мне сначала нужно на станцию, потом я буду полчаса трястись в поезде и еще час идти пешком по одинокой проселочной дороге. Есть школы гораздо ближе, но родители хотели, чтобы я училась в этой. Раньше меня папа на машине отвозил, потом стала сама добираться. Тяжело рано вставать, но в загородной жизни тоже есть свои плюсы, да и места там тихие, совсем не страшно ходить одной.
Ну вот, дом Макса за поворотом, а мне дальше прямо, на станцию. Пора прощаться.
-Пока.
-Я провожу.
Идет со мной до станции. Зачем? Солнце садиться, по небу плывут нежно розовые облака. Так красиво. Облаков много, они кучевые, большие и пушистые.
-Эй вы.
Перед нами стоит Болт. От той папке у него до сих пор осталась вмятина посреди лица. И он не один. С обоих сторон к нам подходят еще двое. Я оглядываюсь. Двое сзади.
-Из-за вас нам сегодня лафа обломилась, - говорит Болт и вытаскивает из кармана складной нож. Плохо, плохо, плохо, плохо! Я чувствую, как меня сзади хватают за руку.
-Не трогай ее!
Раньше Макс часто дрался, может поэтому и заступился за меня тогда. Но последние два года он ловко избегал драк, предпочитал договариваться, всегда легко всех разнимал. Что же будет. Он ударил ногой в живот того, кто схватил меня сзади. На него тут же кинулись по сторонам, но от одного он легко увернулся, а  другого перекинул через спину. Тут в драку и вмешался Болт. Он замахнулся ножом, но Макс поймал его руку за запястье и сжал. Болт пытался вырваться но не смог. Однако другой парень схватил Макса сзади за горло.
-Макс! – я замахнулась и ударила по голове зонтом парня, который держал Макса сзади. Макс тут же вырвался и кинул вперед Болта. Болт упал на землю. Парни замерли, явно не ожидая такого, от своего руководителя, правда, один все таки попытался схватить меня сзади, но тут же получил удар в весок.
-Бежим! – Макс схватил меня за руку и побежал. Мы бежали до самой станции и как безумные влетели в отходящую электричку. Сзади за нами гнались не только те парни, но и дежурный по станции, ведь мы проскочили безбилетными, но мы успели вбежать до того, как двери закрылись, а они нет. В окно я наблюдала толпу на перроне. Сейчас там буду жаркие споры, может и до полиции дойдет.
-А ты говорила, что зря взяла зонт, - рассмеялся Макс, я посмотрела на него и только теперь увидела, что ему оцарапали щеку.
-У тебя кровь!
-Да ничего страшного, пойдем, сядем.
-Тебе ведь нужно выйти на следующей станции и ехать обратно.
-Лучше на всякий случай прокачусь до тебя.

Макс сидел рядом. Он откинулся назад и закрыл глаза. Может быть, снова спал. Я смотрела как смеркается небо за окном. Мне нужно найти себя парня. Мне нужно начать встречаться с другим парнем. Как можно скорее. Иначе…иначе я не знаю, что я попрошу у бабочки.
На моей станции я разбудила Макса. Он все таки спал. Он жмурился, точно кот на тусклые огни станции. Солнце почти село.
-Знаешь, давай я провожу тебя до дома, а потом уеду на такси.
-Ты хоть представляешь, сколько это будет стоить!
-Ничего, у меня есть с собой.
-Да я тут каждый день хожу, ничего не случиться!
-До станции ты тоже каждый день ходила, и ничего не случалось.
И вот мы идем вместе по пыльной дороге. Солнце уже почти село и небо из алого становится синем, и уже загораются звезды, такие яркие за городом, пробиваются даже сквозь облака, ставшие из кучевых одним большим перистым облаком. Дует теплый ветер, колышет еще совсем юную траву на лугах. Вдруг начался дождь. Я открываю зонт и стараюсь закрыть им высокого Макса. Тяжело так держать руку. Он это замечает и улыбается.
-О себе больше думай. Я и без зонта не сильно намокну.
-Кто бы говорил.
-Знаешь, - Макс смотрит на небо, - не переживай, я помогу тебе с русским, мы тебя быстро подтянем. Сдашь остальные домашки, тест хорошо напишешь, с контрольными у тебя всегда было лучше.  И даже если не сможешь сдать экзамен на четверку, я завалю следующий. Что там после русского? История? Это будет легко. Будем вместе ходить на дополнительные занятия…
Я не могу на него смотреть. Я роняю зонт. Я плачу. Макс, если я скажу, ты перестанешь быть моим другом. И все закончится. Но я не могу. Я не могу молчать. Но сказать..
И тогда он меня поцеловал. Такой теплый, такой любимый. Это дождь, или я плачу. Плачу, что не сказала или от счастья, что он все и так понял.
-Я тебя тоже, - шепот говорит он мне, и поднимает зонт.
-Так все таки…-сквозь слезы говорю я, - накрыть тебя зонтом?
И Макс как всегда улыбается:
-Я буду рад.
Мы вместе идем под дождем. Интересно, что скажут мама и папа. Я скажу им, что специально привела Макса, познакомиться с ними. Он им наверняка понравиться.