Работа 9

Миссия

http://www.proza.ru/2012/11/05/652

Геннадий Дмитричев

Из глубокой задумчивости Марка Бернетта вывел негромкий стук в дверь. Не вставая с кресла, он крикнул:
- Входи, Матэуш.
Со слабым шелестом створки двери разъехались в стороны.

- Можно, - робко спросил стоящий на пороге юноша лет двадцати, в серебристом, облегающим  комбинезоне.
- Я тебя ждал, - кивнул Марк, указывая на стоящее напротив стола кресло. - Ну, что скажешь? – спросил он.
Встретив  взгляд старшего товарища,  Матэуш смущённо отвёл свой.
- Учитель,  неужели то,  что вы говорили на совете - правда?  -   спросил он.
  Несколько секунд  длилась тягостная пауза. Наконец, старый учёный тихо произнёс:

  - Да, я знаю, многие не поверили. Они думают, что это их не коснётся, - он усмехнулся, - они думают, что всё ограничится тысячью – двумя… Но я утверждаю: человечество ждёт Армагеддон!         
-  Неужели... -  начал Матэуш.
- Знаю,  о чём хочешь спросить,  -  перебил ученый. - Да, погибнут ни тысячи и даже ни миллионы, а миллиарды,  возможно, погибнет цивилизация!
Юноша взглянул прямо в глаза Бернетту.
- И вы говорите об этом так спокойно, мэтр!?
- А кто тебе сказал,  что я спокоен. Хотя, ты прав.  Но я давно понял,  что гибель неизбежна. Теперь должен знать и ты,  и не стоит впадать в панику.

- Но почему,  почему мы  должны  погибнуть?! У  нас ведь нет ядерного оружия  даже атомных станций!

- Я понимаю вас,  коллега, - печально усмехнулся Бернетт. -  Нелегко привыкнуть к мысли, что тебя скоро не будет. Да,  ты правильно заметил:  у  нас нет  ядерного оружия - разум в нашей стране восторжествовал.  У нас нет ядерных боеголовок, - повторил он, - верно, и даже атомных станций. Но земля нашпигована этим оружием, нас окружают  десятки,  сотни станций с ядерной начинкой и скоро все они начнут взрываться.
- Но почему, почему?!
- Почему? -  задумчиво переспросил  учёный. -  Трудно объяснить. Это похоже на цепную реакцию. Нет, не совсем то. Ты, конечно же, слышал о компьютерном вирусе?
-  Да.

- Так вот,  никаких  нарушений  технологии на той станции мы не обнаружили.  Как ты знаешь,  я  производил  расследование  и сделал кое-какие замеры в заражённых зонах. В общем,  я нашёл доселе  неведомый  вирус,  который  переходит  от одной системы к другой, подобно компьютерному вирусу.

- Но ведь компьютерные вирусы кто-то создал.  Не  хотите ли вы сказать?..
- Возможно, мы и здесь имеем дело со злой волей, или, - Марк сделал паузу, - или с чьим-то недопониманием.
- Непостижимо!  Но неужели ничего нельзя  сделать?!  Ведь с компьютерным вирусом мы справлялись?
Учёный пожал плечами.

- Возможно, ты прав. Но, видишь ли в чём дело,  нам катастрофически не хватает времени. Очень скоро начнутся взрываться не только АЭС, но и пусковые установки, и тогда...

- И тогда наступит Армагеддон, - закончил за него Матэуш. Он задумчиво уставился в пол. - Но учитель, -  наконец встрепенулся юноша. - Должен же быть какой-то выход,  вы  сами говорили: нет безвыходных ситуаций. Мы не ягнята, безропотно идущие на заклание,  не понимающие что с ними происходит?!

Учёный улыбнулся.
- Ты верно подметил,  мы не ягнята,  дожидавшиеся  своей очереди. Из любых ситуаций есть выход.
- И вы его нашли?!  - молодой человек подался вперёд, глаза его загорелись.

Бернетт склонил голову.
-  Для этого я и позвал тебя. Ты мне должен помочь.

- Я?!  Как? Каким образом?   
- Пойдём со мной, - поднялся он.

Марк  нажал потайную кнопку под крышкой стола.  Огромная карта  за его креслом, сдвинулась в сторону и  открылась  дверь  из  белого  пластика. Матэуш вздрогнул от неожиданности. Обычно мэтр не пользовался подобными премудростями. С лёгким шуршанием  дверь тоже  скользнула  в  сторону,  открывая,   насколько он мог видеть отсюда, довольно большое помещение.

Учёный сделал пригласительный жест и первым вошёл внутрь. За ним последовал Матэуш. На первый  взгляд,  обычная лаборатория,   ничем не отличающая от сотен других. Но, оглядевшись,  юноша  увидел  множество  неизвестных  приборов. И книги,  сотни - много сотен томов,  но, кажется, все  объединены одной тематикой - научной.

Бернетт подвёл  юношу  к  странному прибору, непохожему ни на какой другой, но в то же время до боли что-то напоминающий. Прибор представлял собой стеклянную, или сделанную из какого-то прозрачного  материала, похожего  на  стекло, сферу. От шара отходило множество тоненьких  трубочек,  присоединённых к чёрному ящику, на котором покоилась сфера.

- Это моё последнее изобретение, - учёный усмехнулся, - в полном смысле этого слова. Ты, конечно же, знаешь о клонировании?
-Да, учитель, с помощью клонирования мы решили продовольственную проблему.
- Прекрасно, тогда тебе легче будет понять меня, - он сделал небольшую паузу. - Но теперь речь пойдёт не о животных...

Юноша  отступил на шаг.
- Но, учитель, человеческие клоны запрещены!
- Совершенно верно,  однако  нет  правил без исключений.  Впрочем, это будет не совсем клон.

- Объясните, мэтр?
- Да-да, сейчас. Давай сядем. – Марк тяжело опустился на кожаный диван, стоящий у стены.

- Общеизвестно, - начал он, когда Матэуш уселся рядом, - любое соединение рано или поздно распадается. По моим расчётам понадобится  две тысячи  лет для  того, чтобы радионуклиды начали распадаться, и на Земле закончилась ядерная зима. И вот тогда-то моё изобретение, кстати, я его назвал «Колыбель», сыграет свою роль.

- Две тысячи лет, -  прошептал Матэуш. - А мы тем временем перемрём как мухи.
- Ого,  не слишком ли сильно сказано, коллега!? - почти весело произнёс учёный.

- Простите, учитель, но как же... Я ещё не совсем понимаю.
- Я предлагаю переждать...
- Переждать? -  разочарованно переспросил молодой человек.  - Две тысячи лет?
- Кажется, я вас разочаровал, коллега?
- Но где?   
- Под землёй.
-???

- Да, под землёй.  В нашей стране,  да и на всей планете, множество пещер. Многие из них очень глубоки. Так вот, я предлагаю укрыться в этих пещерах и переждать пока...

- Но, учитель, - перебил Марка Бернетта Матэуш, но вряд ли замечая свою бестактность,  -  вы говорите так,  как будто этот период  продлится неделю или месяц?

- Понимаю. Ты слишком молод, чтобы остаток жизни прозябать под землёй. Но поверь, я уже проводил кое-какие исследования, там, - он указал вниз, - можно устроиться неплохо и,  даже, не без некоторой доли комфорта.

- Я не о том,  -  возразил  юноша. - Но там же нет условий для развития человечества.
- Зато есть все условия для жизни! И даже своя атмосфера идентичная поверхностной.
- Но человек  за это  время деградирует,  -  не сдавался Матэуш.
- Вы хотите сказать,  человек  вернётся  к первобытному состоянию?  Превратится в спелеобионта -  пещерного человека?  Возможно,  но  я  не нахожу в этом ничего страшного, - наоборот. Представь, когда-нибудь люди выйдут в светлый прекрасный мир, с чистым воздухом, не загрязнёнными реками, девственными лесами. А главное,  не  отягощёнными  нашими  ужасными знаниями! Человечество изначально пошло по неверному пути. И в итоге мы имеем то, что имеем.

Матэуш снова задумался.
- .Жаль, только нас не будет, - мрачно заметил он.
- Как знать, как знать, – тихо сказал Бернетт.

Но юноша то ли  не  расслышал  его последних  слов, то ли не обратил на них внимания.

- Наверное, вы правы. Иного выхода у нас нет. Но так ли всё будет безоблачно, как вы описали?
- Надеюсь, люди не покроются шерстью, - улыбнулся Марк. – Ну,  хорошо, - он встал,  - теперь поговорим о «колыбели».

Вслед за Бернеттом Матэуш поднялся с дивана. Не сразу до него дошло о какой колыбели говорит мэтр.

- Я правильно понял, вы хотите  создать  искусственный интеллект? – спросил молодой человек.
- Ты всё верно понял.
- И этот аппарат...

- Да, без ложной скромности, я могу сказать: то, что ты видишь перед собой, возможно, лучшее, что мне удалось в этой жизни!
- Мэтр, но я не могу взять в толк одного.
- Слушаю тебя.

- Если я всё правильно понял, эта... -  он на секунду замялся,  -  эта  штука  рассчитана  на  тысячелетия.  Но  прибор нужно поддерживать в рабочем состоянии. Однако вы  сами согласились, что, возможно, люди вернутся к первобытному состоянию?…

- Я тебя понял. Можешь не продолжать,  -  учёный подошёл к сфере. - Что касается прочности, она не такая уж хрупкая,  как кажется, - на секунду задумался,  словно собираясь с мыслями.  -  Да,  ты прав,  вечных двигателей не существует,  по крайней мере,  не  существовало до сих пор.

- Учитель, неужели вам удалось? - с некоторой долей недоверия,  спросил Матэуш.
-  Можно сказать.
- Но это  невозможно! Сколько светлых умов до вас пытались.

- Запомни, нет  ничего невозможного, чего  не мог совершить человек,  попавший  в экстремальную ситуацию - человек, припёртый к стене. А мы именно в таком положении, не правда ли?  Это не  вечный  двигатель,  в  классическом его понимании, - продолжал  он,  - я  вдруг  почувствовал,   что решение должно быть,  и находится  где-то рядом,  стоит протянуть руку. Так и вышло. В который раз убеждаюсь - всё гениальное просто. Нет - нет, я не причисляю себя к гениям,  просто иногда с человеком случается.. если хочешь, назови это вдохновением.  Я подумал, а что если произвести мини-взрыв.  В общем,  создать в сфере то же самое, что произойдёт  на  Земле  в  ближайшем будущем.  Зачем,  спросишь ты. Всё очень просто. Как я уже сказал, через две тысячи лет радионуклиды начнутся распадаться, микрофлора  в  "колыбели"  начнёт  оживать,  а вместе с ней станет развиваться  эмбрион.  Остальное,  как  говорится,  дело техники, - заключил ученый. Бернетт взглянул на своего ученика, но тот хранил молчание,  беззвучно шевеля губами. - Да моё изобретение  -  не вечный двигатель. Скорее это часы, своеобразные часы, но отсчитывающие не секунды,  минуты и часы,  а десятилетия,  века и тысячелетия.

  Взор Матэуша был прикован к этому маленькому чуду.
 - Учитель, вы ещё не начали работать с "колыбелью"? - спросил он.
-  Понимаю. Ещё нет, мне понадобится твоя помощь.

Он снова хотел  о  чём - то спросить,  но  Бернетт опередил:
- Знаю, знаю, о чём хочешь спросить, но не решаешься. Чью же клетку мы туда поместим, не так ли?

Юноша сделал протестующий жест.  И  опять  Марк не дал ему сказать.

- Я слишком хорошо тебя знаю,  мой мальчик.  То, о чём ты думаешь, к сожалению,  а, возможно,  к счастью,   невыполнимо.  Я слишком стар и болен,  и поэтому  надо найти другого претендента, и я выбрал.
- Учитель, не хотите ли вы сказать...
- Да, это будешь.
- Я?!

- Понимаю твои опасения. Тебе нечего бояться. Клон или двойник, назови его, как хочешь,  появится на свет тогда,  когда тебя уже не будет, так что встреча вам не грозит, -  усмехнулся учёный.

- Хорошо. Что же меня, или вернее его, ожидает? – спросил юноша.
-Да, это будешь ты  и  одновременно  не  ты.  Другие условия, воспитание. Постепенно, по мере роста,   будет возвращаться память. Понимаешь, о какой памяти я говорю? -  не дожидаясь ответа,  продолжал, - и наконец,  когда достигнешь  возраста,  в  котором находишься сейчас,  вернуться знания,  ум.  Ты  вспомнишь  наш теперешний разговор, и тогда будешь готов выполнить свою МИССИЮ – указать людям путь… Впрочем, более подробно о ней, поговорим немного позже. А сейчас пора работать.

*  *  *

Марк Бернетт не солгал – жизнь под землёй оказалась вполне приемлемой. Правда, людям, особенно в первое время, не хватало очень многих вещей. И вещи эти были не только материальные. Им остро не хватало солнечного света, высокого неба,  пения птиц… Но постепенно они привыкли и на лицах всё чаще и чаще стали появляться улыбки.

  Отряды  разведчиков- геологов  обнаруживали  в глубинах пещер новые  залежи полезных  ископаемых.  Пещеры  оказались  поистине  кладезем полезностей,  о  котором  ранее люди даже не подозревали. Самая ценная находка учёных-геологов  -  вода.  Целые озёра кристально-чистой питьевой  воды  хранились  в  глубинах земли.

Под сводами пещер монтировались  прожектора, работающие от гигантских аккумуляторов,  не требующих подзарядки. Учёные начали создавать  искусственную почву,  по всем показателям,  не  уступающему  чернозёму,  и даже превосходящему его. В перспективе  обещали застелить этой почвой всё свободное от жилищ пространства.  При ровном климате -  без резких  колебаний  температуры,  который  существовал  здесь, и  при почти круглосуточном освещении - ожидалось по несколько урожаев за сезон.  Возобновились опыты по клонированию животных, что тоже в будущем сулило безголодное существование.


В  последние дни Марк Бернетт почти не вставал с постели. Сказались многочисленные поездки на аварийные АЭС.  Все понимали,  что дни его сочтены.  Но больше всех переживал Матэуш. Дни и ночи юноша просиживал у постели больного, понимая,  что  этим  вряд ли поможет старику,  к тому же навлекая на себя молчаливое порицание мэтра,  но  поделать  с собой ничего не мог. Не представлял себе, как сможет жить без любимого учителя.

Однажды больной открыл глаза, что случалось всё реже и реже, и  осмысленным взглянул на юношу.

- Матэуш,  мальчик мой, сегодня я умру, - заговорил он слабым, но довольно-таки внятным голосом.
Матэуш сделал  нетерпеливый  жест,  но  старый  учёный  перебил его:
- Не надо… не надо слов, они всегда звучат фальшиво. Смерть - не такая уж страшная штука, - старик попытался улыбнуться. -  Перед уходом хочу кое в чём признаться,  -  он замолчал,  словно набираясь сил. -  Помнишь наш разговор? Не отвечай,  знаю...  Так вот,  тогда я не был так уверен,  как старался показать.   Но  сейчас  ухожу со  спокойной  душой и чистой совестью, а это дорогого стоит. Да, теперь верю - человеческий род сохранится.  Я  свою  МИССИЮ  выполнил,  -  он  перевёл  взгляд в угол,  где стояла  "колыбель.". -  Теперь пришла твоя очередь, - силы покидали его.  - Береги её, в ней надежда, - на последнем издыхании прошептал умирающий. Он сомкнул веки и крепко сжал руку юноше.

Несколько  секунд ещё шевелил губами.  Но склонившийся к самому его лицу Матэуш так больше ничего не расслышал.  И только  когда  несколько  его слезинок упало на лицо старика,  тот вновь открыл глаза   и попытался ободряюще улыбнуться.

В этот же день,  крепко  сжимая  руку юноши  с улыбкой на устах, старый учёный тихо скончался.

Однажды, почти в течение часа,  Матэуш не мог подняться с постели, хотя ему давно пора находиться  в лаборатории.  И потом целый день чувствовал странную слабость.  В  голову вкралось страшное подозрение. В тайне ото всех,  сделал несколько анализов.  Подозрения  подтвердились - он болен! И болен страшной болезнью...
Где,  и главное,  когда  заболел?  Может ещё на поверхности? Нет,  вряд ли,  слишком много времени прошло,  а симптомы  проявились только сейчас.
Он  никому  не  сказал о своей болезни, пытаясь в одиночку докопаться до истины. Но тайное рано или поздно становится явным. Заболело ещё несколько человек. И снова заработали дозиметры.  Обнаружили несколько участков,  или так называемых пятен,  где  радиационный фон особенно  повышен.  Обстановка   накалялась.   Вдобавок  ко  всему,  начали гаснуть  прожектора.  Видимо,  радиация  гибельно   действовала  не  только  на  живые  организмы, но и на технику. Подземный  город стал  медленно   погружаться   во  тьму.  Людей отселяли из загрязнённых участков,  но все понимали,  что это всего лишь полумеры - радиация будет распространяться. И тогда было принято решение…

 Покидали  поселение  так  же  тяжело,  как  некогда поверхность земли.  Поселенцы  вложили  сюда огромный труд  и теперь вынуждены  всё бросить.  Уходили  вглубь земли,  надеясь найти там спасение. Но кто мог сказать, что ожидало их впереди?! Они вновь шли навстречу неведомому.

*  *  *

Люди  давно жили в пещерах, глубоко под землёй. Так давно, что даже не подозревали о существовании иной жизни. Их мир был тёмным,  сырым и враждебным. Они не знали что такое восходы и закаты, как выглядят небо, луга, леса…

Пути на поверхность,  если их и ведали когда-то далёкие предки, давно забыты. Их и не искали, потому что, как уже сказано, люди  уверовали, что  подземелье  -  это их родная стихия и другой не существует.
Мир  пещерных людей полон опасностей,  подстерегающих их  за каждым углом. Огромные ядовитые пауки,  змеи и крысы, укус  которых -  почти мгновенная смерть. Чёрные птицы, с острыми и твёрдыми,  зубами, раны от которых не заживают, начинают гноиться и человек, рано или поздно, погибает.

Но самым страшным и грозным врагом людей являлись тератоморфы -  люди-звери  -  ненасытные твари,  отлично ориентирующиеся  в темноте и  боящиеся только одного  -  огня.

Стоило  слабому отблеску попасть  на  безобразные морды, как они,  в панике,  улепётывали в разные стороны.  Поэтому люди всегда ходили с  факелами,  и горе, у кого его нет, или, у кого он гас.
Огонь – был самым надёжным и верным другом человека. Он  защищал от безжалостных врагов, согревал и служил очагом.

Но иногда приносил беду.  Когда,  случайно или по беспечности, искра от факела попадала в водоём с чёрной  жидкостью, вспыхивал  большой  пожар,  и  люди  вынуждены    покидать уже обжитые места.  Это нелёгкое  испытание,  но нет худа без добра.  Люди  избавлялись (хотя бы на время) от злейшего врага.

Но человек  адаптируется к любым условиям. Люди чувствовали себя хозяевами в этом мире, несмотря на то, что часто сами становились чьей-то добычей. Только они владели огнём и могли обращаться с ним.  И пусть у них  нет острых когтей  и  клыков,  но  зато  могли устраивать хитроумные  ловушки,  чтобы  добывать себе пропитание,  и  изготавливать  грозное  оружие,  с  помощью  которого   бороться с  врагами и охотиться.
Но племя людей постепенно таяло.  Всё  больше и  больше  становилось немощных стариков, которым уже не под силу выходить на охоту.

У  подземных  жителей существовали  предания,  передававшиеся  из уст  в  уста,  так как письменности они не знали.  Однако своё прошлое люди хранили бережно, передавая седые легенды о минувшем из поколения в поколение  - от деда к отцу, от отца к сыну. Истории эти не отличались разнообразием, и больше походили на мрачные  сказки, которыми запугивают детей.

Но среди них была одна,  отличающая  от остальных,  выбивающая из общего строя.  Откуда она взялась, никто не ведал.

Предание  гласило, что давным-давно, люди жили по-иному. В  прекрасном и просторном мире.  Всех согревал один огромный костёр, который давал много тепла и света. Люди никогда не страдали от голода, и у них не было врагов.

Но однажды в этом мире поселилось страшный монстр.  Откуда он пришёл, никто не  знал,  и  всё  в один  миг  изменилось.  Из светлого мир превратился в тёмный. Много людей погибло, потому что никто не знал, как бороться с драконом, способным  превращаться в невидимку и появляться  со всех сторон одновременно.

Наконец, люди поняли  всю  тщетность  борьбы,  и покинули тот мир,  где  были так счастливы. А за собой  возвели толстую стену,  чтобы чудище  не  последовало  за  ними.
Долго ещё люди не могли смириться  с потерей  обетованной  земли. Находились  смельчаки, которые выходили сразиться с драконом, так как не верили  в  его бессмертие и неуязвимость. Но,  увы,  никто из них не вернулся.
Ещё в этом предании говорилось, что когда-нибудь люди  обретут мир, который некогда потеряли, и вновь заживут счастливо и безмятежно.

Многие не верили в эту историю, считая её простой сказкой и вымыслом. Трудно верить во что-то, когда с рождения видишь иное.  Но откуда всё же взялась эта - такая непохожая на другие сказка?  Какая фантазия её придумала? И возможно ли такое придумать?

Кроме того,  в пещере главного вождя хранился предмет, который заставлял скептиков, если не полностью поверить в предание о "Светлом мире", то, во всяком случае, призадуматься: а действительно ли там один лишь вымысел?


Вождя  звали Бор. Несомненно, предмет, хранившийся в его пещере и предание о  «Светлом мире», как-то связаны между собой.
  Эта вещь отдалённо напоминала круглый камень. Но лишь отдалённо,  потому что никто не смог бы так обточить и отшлифовать камень,  чтобы  он  имел такую  идеальную форму, без единой трещинки или защербинки

 Многие считали его одушевлённым. Только  колдун Шер с неприязнью относился к круглому камню, считая, что тот принесёт несчастье людям.  Однако, несмотря на авторитет колдуна, мало кто разделял его мнение, свято чтя  завет предков хранить шар пуще жизни своих детей.

Однажды Бор заметил, что внутри шара произошли какие-то изменения.  Сначала  думал,  что  это  ему только померещилось - слишком уж долго, неотрывно смотрел на него. Однако, через некоторое время, убедился в своей правоте. Внутри появилась мутноватая жидкость,  чего раньше не наблюдалось. Ледяной монолит,  который  просматривался  через прозрачные стенки шара, как будто оплавился.

С этого момента вождь почти не покидал своей пещеры. Им  овладело беспокойство:  «А вдруг колдун прав и этот непонятный предмет принесёт несчастье племени?!»

Бором  овладело  ещё  большее  беспокойство,  когда  заметил внутри какого-то червячка,  который шевелился и явно был живой.
 «Не дитя ли это того самого дракона,  о котором говорится в предании?! - думал он. - Согласно легенде,  чудище хитрое и коварное и могло,  каким-то образом,  обмануть  людей  и подсунуть им своё яйцо. А ведь этот шар и впрямь похож на яйцо!»
Беспокойство  его  переросло  почти  в панику,  когда увидел,  что у червяка появились  нечто похожее на голову и хвост.  Вождь готов был уничтожить  яйцо,  тем  более к этому  подталкивал колдун Шер,  но что-то  останавливало.

Когда Бор дотрагивался до стенок шара,  чувствовал теплоту, какой раньше не ощущал, и ещё чувствовал,  что необычный камень как будто стал мягче. Теперь он не сомневался, что это чрево, в котором, непонятно как,  зародилась и развивается жизнь. Но чьё чрево и какая жизнь?! Может быть,  эта жизнь - погибель человечества!  А возможно... спасение!?  Да,  именно эта мысль останавливала от уничтожения шара.

Чем больше размышлял Бор,  наблюдая,  как внутри искусственного чрева развивается  жизнь,  тем больше крепла  уверенность  в  том,  что  предки  не  зря  оставили и завещали им хранить этот предмет. В предании ясно говорится: рано или поздно люди вернуться  в "Светлый мир".  Но должен быть кто-то, кто выведёт их туда. Так, возможно, этот кто-то зарождается на его глазах?!

А между тем  зародыш развивался. Уже чётко вырисовывалась головка,  стали видны ножки и ручки.  Да, несомненно - это  человек!  Весть о происходящем чуде облетело стойбище. Люди радовались  как  дети.

Ребёнок почти сформировался.  Да,  это  уже не эмбрион,  а  готовый  родиться  человек.  Наконец, пришло время.  Шар постепенно начал оседать  и  скоро  потерял свою первоначальную форму. Бор понял, что пора. Он не раз принимал роды и знал что к чему.  И пусть этот случай  не  совсем обычный,  вернее совсем необычный,  вождь не без основания считал,  что различия будут небольшими.

Так  и случилось.  Когда ребёнок оказался в руках Бора, и его осветило зарево костра, все, кто находился в пещере, в первый момент замерли от восторга. Даже колдун, наблюдавший за всем с явным неодобрением,  издал какой-то звук,  схожий  с  невольным восхищением.

Новорождённый походил на  других  человеческих  детёнышей,  и одновременно  отличался. У него была светлая кожа,  светлые волосы,  голубые глаза.  Вождь держал на руках  чудо-ребёнка и смеялся.  Он понял,  что предание о "Светлом мире" вовсе не выдумка. Пришёл конец их безрадостной жизни.

Новорожденный залился громким захлёбывающимся плачем, что вызвало новую бурю восторга.  Среди всеобщего ликования никто не заметил,  как  встал колдун и  вышел из пещеры, злобно сверкнув глазами и что-то пробормотав.

Чудо-ребенок рос на удивление быстро – крепким и смышленым. Имени  ему так и не дали, считая, что любое человеческое имя  недостойно.  Все называли его просто "Он", и сразу понятно о ком идёт речь.

Главным воспитателем и учителем стал Бор. Чем взрослее становился воспитанник, тем меньше вождь его понимал. Однажды случилось совсем  что-то непонятное. Ученик вождя назвал сам себя.
- Меня зовут Матэуш, -  заявил мальчик.

Что  означало это имя?  Откуда его взял?  Никто  из людей не носил такого странного имени.


- Хорошо, - сказал Бор, - мы будем так тебя называть. Но скажи, кто тебя так назвал?
Мальчик на секунду задумался, но на вопрос не ответил, упрямо повторив:
- Меня зовут Матэуш!
   
Матэуш не переставал удивлять своего наставника.  Бор твёрдо помнил,  что не рассказывал ему легенду о "Светлом мире".  От кого  её услышал,  так  и осталось тайной. Только однажды мальчик заявил:
- Я там был.

Эти слова можно отнести за счёт богатого воображения воспитанника  вождя. Но Бор почувствовал, что здесь не только одно лишь воображение.

А между тем Матэуш изменился. Меньше стал проводить времени  со  своими сверстниками. Всё чаще и чаще Бор заставал его сидящим  у  костра,  задумчиво  смотрящего в огонь. Вождь не мешал,   надеясь, на то, что тот, в конце концов, вспомнит свою прежнюю жизнь, и тогда... Но что будет тогда, он ещё слабо представлял.

Однажды Бор  вошёл в  пещеру и  опять застал Матэуша сидящим у костра. Юноша взглянул на Бора и сказал:
- Мне снятся странные сны.
Вождь присел рядом.
- Расскажи мне о них.
- У меня был другой учитель.  Его звали...
- Как же?
- Бернетт.. Марк Бернетт.  Он похож на тебя,  но одежда у него другая.

Чем больше рассказывал Матэуш, тем большее, нет, не недоверие, скорее изумление охватывало Бора

И,  наконец,  этот день наступил. Из тайников памяти, как будто это происходило вчера,  всплыл доклад Марка Бернетта на учёном совете, его кабинет и  лаборатория,  в которой он создал  "колыбель". Матэуш  отчётливо вспомнил свою первую и последующие беседы с мэтром.
Не верилось,  что с того времени прошло два тысячелетия! Но вот оно доказательство - пустая "колыбель".  А он сам, разве не убедительнейшее доказательство!?

Кто  он  теперь -  клон,  копия,  Матэуш-2? Наверное,  унизительно быть чьим-то клоном,  но  Хьюз ничего  подобного  не ощущал.  Итак, как это не странно, "колыбель" свою функцию выполнила, теперь  дело  за ним.  Да, он это чувствовал,  настала пора приступить к выполнению своей МИССИИ.  Но  здесь вставала проблема,  которую не мог предусмотреть даже мэтр. А именно, куда идти, где искать "Светлый мир"?
Вокруг становища раскинулся целый лабиринт пещер. Одни вели в никуда,  то есть заканчивались тупиком. Другие наоборот,  подобно бесконечной извилистой змее вели неизвестно куда, возможно даже к центру земли.

Но и это, казалось бы, непреодолимое препятствие, не могло остановить его. Всеми фибрами своей души юноша чувствовал, что, во  что  бы  то  ни стало  должен найти путь наверх,  как будто был запрограммирован на это.

*  *  *

Провожали его почти всем племенем. Вождь Бор вынул из-за пояса длинный нож и протянул Матэушу.

- Это принадлежало моему отцу и деду. Возьми. Пластина твёрже камня. Тебе пригодится. Прощай.
 Послышались прощальные выкрики. Вдруг юнше показалось, что под сводом мелькнула какая-то тень. Но кроме него её, кажется, никто не заметил. Решив, что действительно померещилось, возможно, это просто отблеск от факела,  никому ничего не сказал.

Матэуш смертельно устал. Надо  устроить привал, но вокруг нет ни одной ровной площадки, где можно развести костёр и  отдохнуть (хотя, в отличие от многих  других мест, горючего камня здесь предостаточно) .  Всё время приходилось прыгать с камня на камень и не удавалось перейти на нормальный шаг.

«Похоже здесь нередки камнепады. Надо быть осторожным», - не успел он так подумать, как  скорее почувствовал, чем услышал  слабый шорох. Сверху посыпались мелкие камешки.  Едва успел отскочить к стене, как на то самое место, где  только что находился, обрушился огромный обломок скалы. За ним стали падать камни поменьше, но каждый из них мог раздавить его в лепешку.
 
С трудом втиснулся в  расщелину. Но  убежище не спасало  от мелких осколков, больно секущих лицо, и от пыли, которая забила всю щель и заодно  глаза, ноздри и уши. От недостатка кислорода погас факел.

Обвал закончился. Но в голове продолжали стучать тысяча невидимых молотобойцев. Пора покидать своё убежище. Ещё минута и он задохнётся. И вдруг совсем рядом услышал тяжёлую поступь и громкое, с присвистом, звериное дыхание. Это мог быть только тератоморф и, возможно, ни один!

Монстр пока его не заметил, но это могло произойти в любую секунду. Надо во что бы то ни стало зажечь факел. Но как это сделать? Пыль  забила расщелину полностью, он ещё удивлялся, как до сих пор не задохнулся.
 
Решение пришло мгновенно.  Мозг заработал на удивление чётко.  В уме просчитал все движения.  Во-первых, необходимо пробить стену пыли, чиркнуть кремнем и поднести к фитилю.  Желательно проделать  всё одним движением.

Прислушиваясь к малейшему шороху, выждав, когда тяжёлые шаги стихнут в отдалении, резко протянул руку, пробивая стену пыли, и чиркнул кремнем. Но кое-что все же не рассчитал. Сверху  обрушился заряд пыли и погасил зародившуюся  искру. Раздумывать некогда. Выскочив из щели, прижался к стене и вновь попытался зажечь факел. Робко моргнул слабый огонёк, и вдруг он увидел руки, а вернее лапы, с длинными когтями, тянущиеся к нему. Но в следующий миг они исчезли, и послышался пронзительный  визг убегающего чудища. Где-то в районе живота  колотилось сердце. Матэуш отвалил от стены, сам похожий на обломок скалы, с головы до ног обсыпанный пылью.

Что-то сильно ударило в спину. Юноша отлетел к стене и, думая, что опять начался камнепад, сжался в комок, постаравшись забиться под ближайший валун (возможно, и спасло его).
Но, кажется, ничего не сыпалось и не падало. Выждав некоторое время, выглянул наружу и увидел: прямо на него неслась  чёрная птица. В какое-то мгновение почудилось, что видит лицо колдуна Шера. Но уже в следующую секунду наваждение исчезло.

Факел валялся в нескольких шагах и чудом не погас, но на его подбор не оставалось времени. Благодаря тому, что юноша почти полностью был скрыт среди камней, птице удалось лишь впиться в волосы и взмыть вверх с частью его скальпа. От невыносимой боли  на какое-то мгновенье потерял сознание, а когда пришёл в себя, увидел, как чёрная тварь вновь стремительно пикирует на него. Времени оставалось лишь для того, чтобы руками прикрыть голову.

Удар пришёлся по ним. Во все стороны брызнула кровь, окрашивая близлежащие камни. Скорее от бессилия, чем от боли, Матэуш громко закричал. Под сводами пещеры раздался леденящий душу пронзительный визг, отдаленно напоминающий смех.

Боль, злость, ненависть, желание отомстить - всё перемешалось в одном чувстве. Он  вспомнил о подарке старого вождя.
Чёрная птица вновь взмыла, чтобы добить ненавистного человека. А тот, вместо того чтобы забиться в какую-нибудь щель, поднялся на ноги, в руке его что-то блеснуло.

С жалким клокотанием омерзительное животное рухнуло на камни и, разбрызгивая вокруг себя чёрную кровь, поковыляло в темноту.
Не став преследовать умирающую тварь, юноша, пошатываясь, побрёл дальше.

С некоторых пор его не покидало ощущение, что уже когда-то преодолевал этот путь. Но как не старался, как не напрягал память, ничего вспомнить не мог. Так бывало и раньше, откуда-то всплывали смутные образы, до боли знакомые, но всякий раз ускользавшие в тот момент, когда  казалось, что  вот-вот вспомнит.

Последнее воспоминание -  подземный город, в котором жило множество людей. Однако, ни становище  вождя Бора, ни та местность, по которой  шёл сейчас, даже отдалённо не напоминало тот город. Что же случилось? Куда всё делось? Две тысячи лет - немалый срок, даже по космическим меркам. Но не могло же, в самом деле, всё изменится до такой степени в этом мире застывшего времени?

Наконец понял, почему не помнит дальнейших событий.  Да, тогда он просто умер! Вот почему. В мельчайших подробностях Матэуш вспомнил историю своей болезни. Многое стало ясно. Видимо, человеческий мозг устроен так, что неприятные моменты  стираются из памяти. Невесело усмехнулся: "Можно ли смерть назвать простой неприятностью?

Он попал в тупик. Дорогу преградил монолит. Но юноша не поворачивал назад, как ранее в поисках ответвлений и обходных путей. Упрямо обследовал скалу, в поисках щели или лаза. Что-то  подсказывало, что он близок к цели. Что-то изменилось в окружающей обстановке. Но  что? Пока  не понимал.
Случайно взгляд скользнул вверх. Сердце бешено заколотилось. Под самым сводом заметил узкую полоску света.

Не отрывая взгляда  от заветной цели, Матэуш поднимался наверх, цепляясь за каждый выступ или расщелину. Где-то внизу догорал брошенный факел. Наверное, он поступил опрометчиво, бросив его? В   голове не осталось ни единой мысли, кроме как во что бы то ни стало добраться до света. Наконец, цель достигнута! Это оказалась небольшая щель, в которую едва можно просунуть голову. Стиснув зубы,  попытался втиснуться в неё. Обдирая до кости мясо на плечах, локтях и коленях, вполз в дыру.

 Пещера постепенно расширялась. Сначала встал на четвереньки, Потом свод позволил подняться во весь рост. С каждым шагом становилось всё светлее и светлее. Он почти  бежал. И наконец, вырвался наружу. В лицо бросилось что-то горячее и яркое. Солнце!
- Я нашёл тебя, Светлый мир! – закричал Матэуш. Эхо ответило: мир-мир-мир .
И он вдруг понял, что это не конец МИССИИ, а только  начало…