Лебеди Туле

       REX LUPUS DEUS

       Вольфганг Акунов

       ЛЕБЕДИ ТУЛЕ

       НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

       Настоящая публикация ни в коей мере не является апологией СС, гитлеровского режима, Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП) и (или) пропагандой справедливо осужденных всем прогрессивным человечеством национал-социалистических, фашистских или иных тоталитарных человеконенавистнических символов, идей и взглядов, антисемитизма или юдофобии, нося исключительно популярно-ознакомительный характер.


       ЛЕБЕДИ ТУЛЕ

       Feci quod potui, faciаnt meliora potentes.


       Рабби Авигдору Эскину


       Автор выражает огромную благодарность гг. Юрия Барыкину, Александру Таланову, Геннадию Плоткину, Вальтеру Розенвальду, Ивану Шелепову, Александру Соболевскому, Ревазу Вашакидзе, Дмитрию Жукову, Михаилу Поршневу, Игорю Сухову, Константину Сметанникову и Геннадию Шимко-Юшкову за их неоценимую помощь в написании этой книги.

       ПРЕДИСЛОВИЕ

       Уважаемые читатели, перед Вами книга об СС. О тех людях, что под пером советских историков-пропагандистов привычно предстают перед нами, как самые настоящие исчадия ада, истребляющие женщин и пожирающие детей. Их черные орды наводили ужас на весь мир, но все же были разгромлены  искусными, хотя и испытывавшими временные трудности, непорочными советскими маршалами и генералами во главе с уважаемым и любимым вождем товарищем Сталиным. Ну и конечно, все народы СССР тесно сплотились вокруг родной Коммунистической партии и т.д, и т.п.

       История Второй Мировой Войны не подвергалась сомнению и все было прекрасно до того момента, пока победивший в войне СССР внезапно не развалился на мало дружелюбные по отношению друг к другу кусочки, по большей части, занимающиеся теперь продажей и перепродажей природных ресурсов.

       А побежденная Германия, наоборот, воссоединилась и на сегодняшний день является первой в  экономическом отношении державой Европы, радуя весь мир, и нас в том числе, бесконечным перечнем промышленной продукции. Но это так, к слову...

       Вместе с распадом СССР, ушла в небытие и партийная дисциплина среди историков (Хотя, когда в конце 80-х годов прошлого века появился Виктор Суворов, его с ходу заклеймили «предателем», на которого не следует обращать внимание). Затем бурным потоком, хлынули публикации архивных документов. Граждане бывшего СССР получили доступ к трудам «буржуазных фальсификаторов истории», к мемуарам участников войны «с той стороны». Как следствие, появились честные работы отечественных историков, которых уже никто «предателями», «изменниками Родины» и «литературными власовцами» не называет (по крайней мере, с высокой трибуны).

       Главное же в том, что вместе с СССР, под давлением неоспоримых и неумолимых фактов, рухнула и советская версия Второй Мировой Войны. И оказалось, что СССР под мудрым руководством товарища Сталина начал готовиться к войне задолго до ее начала, еще в конце 20-х годов, когда видный советский военный теоретик В. К. Триандафиллов разработал теорию глубокой наступательной операции. Коллективизация, обернувшаяся небывалым в России голодом и миллионами умерших крестьян, была нужна руководству большевицкой партии, чтобы перекачать деньги в тяжелую промышленность и подхлестнуть индустриализацию.

       А индустриализация, обернувшаяся непосильным трудом и, опять же, миллионами жертв рабов ГУЛАГа, нужна была не для повышения уровня жизни советских трудящихся, а исключительно для создания циклопических гор различного вооружения, пригодного лишь для проведения той самой наступательной операции. Параллельно, вплоть до 1933 года, на территории СССР шла подготовка немецких летчиков и танкистов (готовить которых на германской территории возбранялось грабительским Версальским мирным договором 1919 года).

       Предполагалось натравить немцев на «прогнивший буржуазный» Запад, но в реальности, как мы теперь знаем, все получилось не совсем так (или, верней, совсем не так!), как «гениально» планировал товарищ Сталин.

       Затем, уже в 1939 году, советские коммунисты вместе с гитлеровской Германией делили Польшу и совершали преступления перед польским народом. Вплоть до 22 июня 1941 года снабжали Гитлера всем необходимым для ведения агрессивной войны, от хлеба и сала, нефти и леса, до молибдена, вольфрама и кобальта. А когда не имелось своего собственного стратегического сырья, то искали его по всему миру, покупали втридорога за политые кровью и потом советских трудящихся деньги и отдавали нашему «заклятому другу» Адольфу Гитлеру. Это я о каучуке.

       В промежутке между разделом Польши и 22 июня тоже успели сделать немало. Например, выводили ледоколами через северный путь немецкие боевые корабли на коммуникации наших будущих западных союзников.

       Еще устроили бойню в Финляндии, обеспечив, таким образом, не безопасность Ленинграда, а его грядущую блокаду. Еще советизировали, то есть разорили Прибалтику и Западную Украину, добившись того, что летом 1941 года прибалты и украинцы стреляли в спины советских солдат. И еще многое, многое другое.

       И вот тут-то мы и подошли вплотную к вопросу об СС. И так как, в свете новых данных, многое, если не все, в советской версии Второй Мировой Войны необходимо, по крайней мере, подвергнуть сомнению и тщательному анализу, то вопрос о людях, противниках, оставивших самый глубокий след в памяти советских ветеранов всех званий, бесспорно требует нового, свободного от догм и примитивных проклятий, рассмотрения.

       Обратим внимание прежде всего на два момента. Первое. В состав СС входили как боевые части, так и охрана концлагерей. При этом важно понимать, что боевые части действовали на многочисленных фронтах и не привлекались к охране узников режима. Следовательно, непосредственно тех солдат и офицеров, что сидели в окопах и танках, в ужасах лагерей обвинять никак нельзя. Никто и никогда не сможет оправдать безумную, человеконенавистническую политику, проводимую верхушкой гитлеровской Германии в отношении узников концлагерей.

       Точно так же, как невозможно оправдать концлагеря, созданные англичанами во время Англо-бурской войны. Или концлагеря, созданные для подсоветских людей Лениным и Троцким, и позднее усовершенствованные Сталиным. Но в то же время, согласимся, что советские солдаты, освобождавшие Смоленск и Харьков, бравшие Кенигсберг и Берлин, лично никак не могут быть обвинены в ужасах ГУЛАГа. Этот же принцип действует и в отношении солдат, воевавших в составе фронтовых частей «зеленых СС».

       И второе. Что касается непосредственно поля боя.

       Во время Русско-японской войны 1904-1905 годов, оставшиеся в живых после ожесточенного боя недалеко от Порт-Артура русские моряки с миноносца «Стерегущий» получили письмо от морского министра Японии адмирала Ямамото:

       «Вы, господа, сражались храбро за свое отечество и защищали его прекрасно. Вы исполнили свой тяжелый долг как моряки. Я искренне хвалю Вас. Вы - молодцы!».

       Это писал японский адмирал людям, которые убивали японских же моряков. Но, может быть, это какие-то самурайские умственные завихрения?

       Посмотрим на Полтавское сражение 1709 года. Петр Великий, одержав победу над шведами после целой череды неудач, поставивших страну на грань катастрофы, вернул шпаги захваченным в плен шведским офицерам, разрешив им носить их даже в плену. Затем, во время торжественного пира, провозгласил тост за своих учителей («И за учителей своих заздравный кубок поднимает», как писал наш величайший поэт Александр Сергеевич Пушкин в своей бессмертной поэме «Полтава»). Присутствовавший на этом празднике победы русского оружия пленный шведский фельдмаршал Реншельд спросил, кто же эти учителя? И получил от царя уточнение: «Вы, господа!». Не правда ли, интересно, если вспомнить многочисленные мемуары советских полководцев, в которых они без устали твердят, как тяжело им было учиться в 1941, 1942 а многим и в 1943 году? А у кого учиться - про то молчок...

       И, наконец, еще один переломный момент истории России. Бородинское сражение. Французские гренадеры в полный рост, не отстреливаясь, идут вперед под градом картечи. И генерал русской армии князь Багратион, видя это, восклицает, обращаясь к противнику: «Браво! Браво!»...
      
       Как видим, можно восхищаться мужеством, храбростью и военным искусством другого человека, даже если он - твой враг на поле боя!

       Итак, господа, перед Вами новая книга об СС. Отбросим наконец заскорузлые идеологические штампы, оставим в коммунистическом прошлом истерические призывы Ильи Эренбурга: «Убей немца! Убей немца!» (а заодно - аналогичные призывы Константина Симонова, написавшего даже целое стихотворение «Убей его», известное также под названием «Если дорог тебе твой дом). Вспомним, заодно, что, кроме немецких, существовали в составе СС части, набранные из французов, голландцев, норвежцев, датчан... А еще - из русских, украинцев, белорусов, армян, грузин, эстонцев, латышей, кавказцев, тюрков и индийцев... Что двигало всеми этими людьми? Ради чего они шли на смерть? Простого и однозначного ответа быть не может. Поэтому, давайте читать, думать, а уж потом делать выводы!

       Юрий Барыкин



       ВСТУПЛЕНИЕ АВТОРА


       На смену классическому трико дьявола из рождественского фарса и черному
       одеянию бандита из вестерна пришел мундир эсэсовца и, хотя он обтрепался
       на службе у кинематографа и телевидения, он олицетворяет собой мрак тех
       времен, и это принимается зрителем без всяких оговорок.

       Ежи Ставинский. Час пик.


       Хмельная вьюжная муть.
       Что будет? - Что есть, то и есть. -
       Как в сказке: вскрой эту грудь -
       Увидишь: верность и честь.

       Наталья Ганина. Верность и честь.
 

       Наша рота столкнулась с тремя «Тиграми», двигавшимися вдоль нашего правого фланга. Мы выпустили 12 бронебойных снарядов в бортовую броню «Тигров» с дистанции 100-600 метров. Кроме сколов циммеритового покрытия, «Тиграм» не было причинено никакого вреда. Прежде чем «Тигры» отошли, мы потеряли 4 «Шермана» и большое количество бронетранспортёров. Я идентифицировал один из «Тигров» как машину под номером 331 из состава танковой дивизии «Лейбштандарт»...

       Из рапорта члена экипажа английского танка «Шерман» (Нормандия, 1944 г.)



       О героизме подлинном и мнимом.


       О жизни недожитой не скорбя
       И не дрожа за собственную шкуру,
       И я, конечно, мог бы за тебя,
       Россия, грудью лечь на амбразуру.

       Александр Шавердян. Отчизна.


       Автор данной книги, разумеется, далек от мысли воспевать войну или, тем более, воздвигнуть «памятник нерукотворный» СС как таковым, чинам Ваффен-СС вообще, и 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» – в частности. Подвиг простых русских людей, отдавших свои жизни в титанической схватке, вошедшей в историю под названием Второй мировой войны и Великой Отечественной войны советского народа, бессмертен. Однако следует помнить, что русский народ на протяжении своей долгой, многотрудной и кровавой истории вел множество войн с самыми разными противниками – хазарами, греками, болгарами, печенегами, торками, берендеями, черными клобуками, половцами, монголами, татарами, мордвой, марийцами, ятвягами, деремелой, литвинами, поляками, немцами, датчанами, шведами, финнами, башкирами, калмыками, тунгусами, маньчжурами, донскими казаками, латышами, запорожцами, эстонцами, грузинами, черкесами, кабардинцами чеченцами, кумыками, лезгинами, табасаранцами, аварцами, персами, кокандцами, хивинцами, туркменами, французами, британцами, турками, китайцами, японцами, венграми, калмыками, якутами, алеутами, индейцами-тлинкитами, чукчами (да-да!) – одно перечисление всех врагов, с которыми нашим прапращурам и пращурам приходилось, волею судеб, скрещивать клинки или штыки, заняло бы добрый десяток страниц убористого текста.

      Но время – лучший лекарь! - лечит все раны, и мы со временем, поднявшись над гневом и ненавистью прежних времен, начинаем более трезво и объективно, «без гнева и пристрастия», судить о военных противниках былых времен, начиная видеть в них не только недостатки, но и несомненные достоинства. Сегодня совершенно естественно для русского историка воздавать в своих трудах должное доблести степных батыров Чингисхана и Батыя, «каролинцев» сверхчеловечески отважного, хотя и совершенно безрассудного, «Льва Полунощи» - короля «шведов, готов и вандалов» Карла XII или «старых ворчунов» Наполеона I Бонапарта. А ведь сего «Аполлиона», чьи бюсты или статуэтки в знаменитой треуголке совершенно естественно вписываются сегодня (да и не только сегодня – «реабилитация» этого былого противника, «корсиканского чудовища», в русских умах и литературных трудах началась, пожалуй, раньше всех, почти сразу же после его военного поражения!) в обстановку кабинетов столь многих русских националистов и ревнителей славы Российского оружия, публично анафематствовали со всех русских церковных амвонов, как «антихриста», всего каких-то 200 (!) лет назад (срок для истории ничтожно малый)!

       Со времени падения Берлина в мае 1945 года прошло, ни много ни мало, 62 года! И потому, нам кажется, пришла пора попытаться отнестись к бывшим солдатам бывшего военного противника объективно, «sine ira et studio» – как, например, к багатурам Чингисхана и Батыя, или «старым ворчунам» проклятого Священным Синодом «антихриста Буонапартия».

       Русского солдата на все времена прославил его героический дух, бросавший его на неприятельские бастионы и пулеметные амбразуры. С раннего детства автору предлагаемой вниманию благосклонного читателя «Истории Первой танковой дивизии войск СС» запомнилась подаренная ему на день рождения книга известного организатора коммунистических партизанских отрядов на берегах Горыни и Случи полковника Дмитрия Николаевича Медведева «Шла война народная», в которой, в частности, описывались последние минуты жизни советского разведчика Николая Ивановича Кузнецова (он же – «обер-лейтенант Пауль Зиберт»), опознанного и схваченного где-то на Львовщине украинскими националистами - то ли «бандеровцами», то ли эсэсовцами из дивизии «Галичина», поскольку одного из них - то ли по прозвищу, то ли по фамилии Сирый - это я запомнил с детства! - Д.Н. Медведев описал одетым в «черный эсэсовский мундир», а другого - в «черную эсэсовскую шинель», хотя все полевые части СС были обмундированы не в черную, а в серо-зеленую форму «фельдграу»; впрочем, товарищ Медведев и не утверждал, что был очевидцем происшедшего). Герой выхватил из кармана мундира офицера германского вермахта, в который был облачен, спрятанную там заблаговременно гранату и взорвал себя вместе с «бандеровцами» со словами: «Получайте, сволочи! Вот как умирают русские!»

       Подобных случаев, как известно было немало. При их описании как бы негласно предполагалось, что на подобный героизм способны лишь «наши» (за исключением, может быть, только японцев, самопожертвование которых советские историки и литераторы были, впрочем, склонны считать не героизмом, а «слепым фанатизмом», или, говоря иначе, «героизмом не подлинным, а мнимым»). А вот «подлинный героизм» солдата германского вермахта, не говоря уже об эсэсовцах – «черной своре Генриха Гиммлера» был чем-то совершенно невозможным – не возможным в принципе, «по определению». Между тем, при ближайшем рассмотрении выясняется, что факты (вещь, как известно, упрямая!) говорят об ином.

       На это нам, конечно, могут возразить, что личная отвага может быть порой присуща и «плохим парням», но она, мол, напрочь перечеркивается исповедуемой ими человеконенавистнической идеологией (как будто большевицкая идеология беспощадной - да вдобавок еще, по утверждению «гения всех времен и народов» и «корифея всех наук» товарища Сталина, постоянно обостряющейся!- классовой борьбы не оказалась на поверку, в лучшем случае, ничуть не менее кровавой и человеконенавистнической, чем нацистская идеология борьбы расовой)! Но ведь и та идеология, которая воодушевляла на державное строительство и на военные подвиги таких пользующихся неподдельным уважением (не только у нас, но и во всем мире!) народов-воителей, как, скажем, японцы с их буси-самураями, древние спартанцы или римляне на поверку оказывается ну никак не соответствующей критериям «гуманизма» (даже гуманизма советского, который автору и людям его поколения еще преподносили в школе как «высшую форму гуманизма» вообще)!

      Возьмем, к примеру, тех же, столь популярных ныне, самураев, служащих примером не только воинской доблести, но и образцом во всех отношениях  для столь многих наших современников (и в том числе - соотечественников). Эти рыцари Страны Восходящего Солнца не только бестрепетно умирали в боях с врагами и от собственной руки (попав в безвыходное положение), но и были безжалостны к врагам, отрубая головы поверженным противникам и гордясь этими трофеями (как первобытные охотники за черепами), а если верить возводимым на них обвинениям, то и вырезали в годы Второй мировой у взятых ими живьем пленных англо-американских военных летчиков печень, чтобы съесть ее сырой.

      Что до спартанцев, то эти прославившиеся навеки своей доблестью и стойкостью в бою воины Античного мира регулярно устраивали «криптии» – тайную охоту на своих рабов-илотов, уничтожая тех из них, кто представлялся им наиболее непокорными или опасными в каком бы то ни было ином отношении (терроризируя тем самым остальных), и практиковали жесточайший расовый отбор, систематически «выбраковывая» новорожденных, не соответствовавших спартанским расовым критериям; всякий «племенной брак» беспощадно уничтожался – малюток-«заморышей» сбрасывали в пропасть со скалы (этот обычай не кто иной, как вождь Третьего рейха Адольф Гитлер, большой поклонник Древней Греции вообще, а спартанских общественных институтов – в особенности, именовал «мудрой мерой»).

      А римляне, любители жестоких гладиаторских игр, травли живых людей дикими зверями и прочих зверских развлечений, – так те вообще залили кровью весь тогдашний обитаемый мир, причем зашли так далеко, что даже перепахали разрушенный Карфаген, засеяв место, где стоял этот античный Лондон (или, может быть, Нью-Йорк?) солью, да вдобавок сравняли с землей Иерусалим, камня на камне (кроме «Стены Плача») не оставив от Храма Соломонова, и провели форменную «этническую чистку», депортировав все уцелевшее от римских мечей население провинции Иудеи и расселив изгнанников по всему Средиземноморью. Перед подобной бесчеловечной жестокостью кажется далеко не столь трагичной судьба палестинских беженцев!

     И что же? Все это нимало не мешает нам и по сей день восхищаться героизмом отважных самураев державы Ямато, 300 спартанцев царя Леонида, остановивших ценой своей жизни натиск несметных полчищ азиатской деспотии «царя царей» Ксеркса, и доблестью римских мужей, прокладывавших своими громкими военными победами путь европейской (то есть – мировой) цивилизации и заложивших все основы современного мира – ведь и Сам Господь Бог наш соблаговолил воплотиться, дабы принести Свою великую искупительную Жертву за все человечество не где-нибудь, а именно в Римской державе!
      
       Любопытным в данной связи представляется следующий вполне реальный эпизод боевых действий на многострадальных, «кровью омытых» Балканах в ходе Второй мировой войны, потребовавших огромных жертв не только от балканских народов, но и от германской армии и Ваффен-СС.

       20 ноября 1943 года расположение 450 чинов I батальона 24-го добровольческого броне-гренадерского (мотопехотного) полка СС «Данмарк (Дания)» в городе Глине подверглось нападению красных югославских партизан товарища Иосипа Броз Тито (еще не объявленного товарищем Сталиным «главарем фашистской клики Тито-Ранковича»). Ввиду подавляющего численного превосходства неприятеля командир атакованного партизанами батальона штурмбаннфюрер СС Фишер после 2 дней ожесточенных боев попытался совершить во главе своей обескровленной части прорыв в район Петриньи, но потерпел неудачу. 24 и 25 ноября 1943 года шел тяжелый и кровопролитный ближний бой за Глину. На помощь окруженным датским добровольцам были направлены части II и III батальонов 24-го броне-гренадерского полка «Данмарк», однако командованию полка пришлось почти сразу же перебросить III батальон из района Глины в другой населенный пункт – Грастовицу – также подвергшийся внезапному нападению титовских партизан.

       Лишь после применения пикирующих бомбардировщиков-«штук» эсэсовскому командованию удалось разорвать кольцо окружения и вывести сильно поредевший I батальон из «мешка». Партизаны отступили в горы. В боях за Глину датские эсэсовцы потеряли 40 фюреров (офицеров) и нижних чинов убитыми, 38 – ранеными и 2 – пропавшими без вести. В своем «зондербефеле» (особом приказе) по итогам боев за Глину обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен-СС Феликс Штейнер особо отметил подвиг датского добровольца унтершарфюрера СС Христенсена, павшего в ходе этих боев. Обращает на себя внимание тот факт, что в приказе генерала Штейнера о противнике говорится не как о «бандитах» или «бандах» (хотя именно так обычно именовались партизаны в официальных документах германского вермахта, германской полиции и Ваффен-СС), а как о «большевиках» (что говорит о восприятии Второй Мировой войны – во всяком случае, многими из ее участников – например, чинами Ваффен-СС, в особенности не немецкого происхождения, ушедшими на эту войну добровольцами, безо всякого принуждения, в качестве идеологической войны с большевизмом, и, в этом смысле, всеевропейской или даже всемирной гражданской войны):

       «Унтершарфюрер СС Н.О. Христенсен, I батальона 24-го броне-гренадерского полка СС «Дания», после ожесточенного сопротивления превосходящим силам неприятеля 22.11.43 попал в руки большевиков. Прежде чем большевики успели обыскать его, он выхватил из брючных карманов спрятанные там две гранаты-лимонки и вырвал чеку из обеих гранат. Гранаты взорвались, в клочья растерзав самого унтершарфюрера СС Христенсена, стоявших вокруг него четверых эсэсманов и всех окруживших их большевиков.

       Унтершарфюрер СС Христенсен проявил величайший героизм, по праву заслужив честь быть зачисленным навечно в списки своего полка, как воин, давший всем нам образец непревзойденной отваги, презрения к смерти и высочайшего германского духа. В частях Германского корпуса СС его героическая гибель станет для всех молодых солдат символом величайшего самопожертвования во имя великой германской идеи, знаком солдатского мужества, примером для подражания, и будет жить и впредь в истории Германского корпуса».

       Конечно, никто не будет требовать ничего подобного от современного «гражданина в военной форме» – солдата армий стран НАТО. В том числе, от военнослужащего сегодняшнего германского бундесвера – вооруженных сил свободного демократического правового государства Федеративная Республика Германия. Да что там говорить – пожалуй, и от военнослужащего Вооруженных сил современной Российской Федерации (или, как говорили во время недавних контртеррористических операций против незаконных бандформирований в Чечне – «федерала»). И все же, все же, все же...

       Не случайно Русская Православная Церковь совсем недавно причислила к лику Святых простого русского солдата Евгения Родионова. Взятому в плен 19-летнему рядовому Российской армии 26 мая 1996 года чеченские бандиты (именуемые в западных средствах массовой информации иначе – «борцами за веру», «борцами за свободу», а то и, по старой памяти, «партизанами») отрезали голову за отказ снять православный крест и отречься от Христа. Впрочем, на недавнем миротворческом форуме в Гудермесе прозвучали высказывания против распространения среди российских православных «культа солдата Евгения Родионова как святого», поскольку он-де «возвращает (кого? – В.А.) к языку вражды», который «народы и религиозные общины...(якобы! – В.А.) давно преодолели»...

       Ну что ж... Как говорится, «suum сuique»...


       ЗАЧИН


       Пускай олимпийцы завистливым оком
       Глядят на борьбу непреклонных сердец –
       Кто, ратуя, пал, побежденный лишь роком,
       Тот вырвал из рук их победный венец.

       Федор Тютчев. Два голоса.


       Бойня при Мальмеди


       Кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, растут виноградные гроздья.

       Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита.


       Шел второй день Арденнского прорыва, или операции «Стража на Рейне» – последнего наступления войск Третьего рейха на западном фронте. Утро 17 декабря кровавого 1944 года здесь, на западных склонах Бельгийских Арденн, выдалось сырым и туманным. Моросил мелкий, холодный дождь, принесенный с Атлантики порывистым северным ветром. К южной окраине небольшого бельгийского городка Мальмеди подходил конвой из состава 285-го разведывательного батальона полевой артиллерии 7-й бронетанковой дивизии армии США под командованием капитана Роджера Л. Миллса, включавший 27 новейших средних американских танков «Шерман», 26 стволов полевой и противотанковой артиллерии и 140 солдат и офицеров в 3 десятках небронированных машин. Кварталы старинного городка, смутно проступавшие сквозь пелену тяжелого утреннего тумана, казалось, были уже совсем близко. Американские танкисты, высунувшись по пояс из башен, перемалывали тренированными челюстями жевательную резинку и весело переговаривались через ларингофоны. Как вдруг...

       Что-то очень большое и одновременно очень быстрое промелькнуло в просвете тумана, и на американскую бронированную колонну, на ходу поворачивая длинный хобот башенного орудия, выскочил из-под склона оврага германский танк Т-V (PzKpfW V) «Пантера» с «Крестом Святого Николая» на башне. Хрустнул раздавленный гусеницей «Пантеры» лафет головного американского орудия. Она стремительно перемахнула через 2 следующие, теперь, вблизи, уже не опасные противотанковые пушки. Кто-то из ошеломленных «Джи Ай» успел заметить на пятнистой броне немецкого танка странную эмблему, напоминавшую ключ, обрамленный 2 дубовыми веточками. Косо, почти на ходу, с каким-то хохочущим надрывом, выплюнув дымно-оранжевый сноп огня, ударило орудие «Пантеры» – и сразу же рванул боекомплект на головном американском «Шермане». Мертвенно клюнув стволом, «Шерман» мгновенно превратился в ярко пылающий факел. Откуда-то сбоку, из тумана, вынырнули еще 2 германских танка и, круто развернувшись, ударили из пулеметов по американской орудийной прислуге.

       Вспыхнули, как комья ваты, так и не успев изготовиться к бою, еще 2 новехоньких «Шермана», а остальные, грузно ломая строй, испуганным стадом аризонских быков, рванулись вниз по пологому, долгому склону, трусливо подставляя шипящим на лету снарядам германских «Пантер» свои угловатые пепельные бока с белыми пентаграммами...
      
       Разгром был полный. На поле танкового боя под Мальмеди, продолжавшегося не более четверти часа, осталось 16 сгоревших «Шерманов» и около 70 (по иным сведениям – 71, 73, 74 и даже 86) убитых «вояк дяди Сэма». Вся ствольная артиллерия «Джи Ай» была полностью уничтожена. При этом немцы не потеряли ни единого человека! Успех германского танкового удара под Мальмеди мог бы войти в анналы мировой военной науки как одна из самых быстрых и результативных тактических танковых операций Второй мировой войны. Мог бы, но не вошел. На то был целый ряд причин.

       Во-первых, германский план сбросить англо-американские силы вторжения в Атлантический океан, откуда они приплыли, потерпел неудачу. После настойчивых просьб президента США Франклина Делано Рузвельта и британского премьер-министра сэра Уинстона Леонарда Спенсера Черчилля «спасти рядового Райана», товарищ Иосиф Виссарионович Сталин бросил в массированное наступление советские войска 3 центральных фронтов, что заставило Верховное Командование германского вермахта (Оберкоммандо дер Вермахт, ОКВ) перебросить наиболее боеспособные части с Западного фронта на Восточный. Германское наступление в Арденнах, столь успешно развивавшееся на первоначальном этапе, было остановлено. Ударные части 6-й танковой армии СС оберстгруппенфюрера СС Йозефа Дитриха были срочно передислоцированы в Венгрию. «Томми» (как именовали немцы англичан) и «ами» (как они именовали американцев) оказались, в очередной раз, спасены – как водится, кровью русского солдата.

       Во-вторых, блестящая победа под Мальмеди была одержана не просто какими-то немцами, а частями Ваффен-СС, которые, по-видимому, еще до вынесения соответствующего приговора Нюрнбергского международного трибунала, было негласно решено считать, вместе со всеми СС, преступной организацией. Хотя с таким же успехом можно было бы считать советские войска НКВД, сражавшиеся на фронтах Великой Отечественной войны советского народа, ответственными за все бесчисленные преступления, совершенные палачами кровавого НКВД в сталинских лагерях и застенках, только из-за того, что и те, и другие считались «энкаведистами» и носили одинаковую форму!

       А уж «энкаведисты»-то были, как говорится, «по уши» в людской крови и запятнали себя не меньшими преступлениями, чем «контора» Генриха Гиммлера, копируя последнюю (а точнее – служа ей примером; ведь «Красный орден» ЧК-ГПУ-НКВД возник гораздо раньше, чем «Черный орден» СС – во всяком случае, в его карательной ипостаси!) буквально во всем - вплоть до уничтожения заключенных отравляющим газом еще в 1937 году (задолго до того, как появляются первые упоминания о гитлеровских газовых камерах-«душегубках», замаскированных под душевые).

       Процитируем в этой связи исследование советского историка Петра Хмелинского «Навстречу смерчу. Сталинский «блицкриг», которого не было и не могло быть», увидевшее свет в 1991 году в издательстве «Московский рабочий», где на странице 34 стоит черным по белому:

       «Другое объяснение (сталинского – В.А.) террора – возможность поставлять дармовую рабочую силу в ГУЛАГ. Но все же начавшиеся в 37-м году массовые расстрелы в лагерях, уничтожение заключенных в ГАЗОВЫХ «БАНЯХ» (выделено нами – В.А.) – это изъятие рабочей силы из ГУЛАГА, а не поставка ее. Тысячи и тысячи людей расстреливались до лагерей – сразу после ареста и по окончании следствия. В 37-м их буквально не успевали хоронить. Все места заключения были не просто заполнены, а переполнены и еле переваривали хлынувший туда людской поток...» и далее по тексту.

       Впрочем, если верить книге популярного современного российского автора А.М. Буровского «Холокост: были и небыли» (М., «Яуза-Пресс», 2011, с. 127), ссылающегося на исследование Б.В. Сенникова «Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 гг.» (М., «Посев», 2004), газовые машины-«душегубки», у которых выхлопные трубы выводились под днище и газ поступал внутрь герметизированной машины, использовались большевиками для истребления своих военных и политических противников еще с 1920-х годов (в частности, для уничтожения тамбовских повстанцев в 1921-1922 годах).

       А.И. Солженицын на с. 297 второго тома своего капитального труда  «Двести лет вместе» приводит аналогичные данные:

       «Знаменитые душегубки изобретены, оказывается, вовсе не у Гитлера во Вторую Мировую Войну – а в советском НКВД в 1937. И изобрёл их Исай Давидович Берг, начальник АХО УНКВД Московской области. Бергу было поручено исполнять решения "тройки" УНКВД МО – и Берг исправно выполнял поручение: возил на расстрелы. Но когда в Московской области стали заседать одновременно три "тройки" – уже справиться было расстрельщикам невозможно. Тогда и догадались: жертв раздевать догола, связывать, затыкать рты и бросать в закрытый грузовик, снаружи замаскированный под хлебный фургон. На перегоне выхлопные газы шли внутрь грузовика – и до рва арестанты были уже "готовенькие"...»

       С целью ускорения процесса ликвидации «человеческого балласта» он был поставлен большевиками на поток» в буквальном смысле слова. Так, в Краснодаре (бывшем Екатеринодаре - столице Кубанского Казачьего Войска при «проклятом царском режиме Николая Кровавого»)в здании НКВД стояла мясорубка, которая перемалывала трупы расстрелянных «врагов народа» и спускала их в канализацию. При немецкой оккупации эту мясорубку показывали иностранным журналистам (см. обо всем этом подробнее в книге Б.С. Пушкарева «Две России ХХ века. 1917-1993». М., «Посев», 2008). Вероятно, именно эту НКВД-шную мясорубку имели в виду братья Стругацкие, вложив в уста арканарского алхимика-изобретателя отца Кабани, одного из героев их бессмертного антитоталитаристского романа-фэнтези «Трудно быть богом» рассуждение об изобретенной им на беду себе и людям «мясокрутке», отнятой у него жестоким и коварным орлом нашим доном Рэбой (Рэба - явная анаграмма фамилии Берия), применяющим эту «мясокрутку» в пыточной Веселой Башне для приготовления нежнейшего мясного фарша из государственных преступников: «И теперь в Веселой Башне мясной фарш делает. Очень, говорят, способствует...».
      
       В-третьих, победа под Мальмеди была одержана не просто какими-то частями Ваффен-СС, а чинами 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт», носившей имя самого Адольфа Гитлера, что могло быть истолковано не только в чисто военном, но и в крайне нежелательном символическом смысле.

       В-четвертых, командование американских экспедиционных сил, презрев все правила офицерской чести, не пожелало перед лицом Истории признать свои войска столь быстро и бесславно разгромленными при Мальмеди.

       Уничтожение целого броне-артиллерийского дивизиона силами всего лишь 3 немецких танков (и 2 переоборудованных в бронетранспортеры полугусеничных грузовиков) в течение всего лишь четверти часа можно было объяснить лишь 2 причинами:

       1)полной бездарностью американского военного руководства (но этого американцы, понятное дело, признать не могли - «честь мундира» не позволяла!);

       2)превосходной моральной и боевой подготовкой противника (но признание этого факта, конечно же, нанесло бы удар по боевому духу армии США, и без того особой стойкостью не отличающейся – примером тому служат ее кампании в Корее, Вьетнаме, Сомали, Ираке, Афганистане и т.д.).

       Впрочем, закрыв глаза на правду, можно было попытаться найти (а говоря точней, измыслить) и третью причину случившегося. И англо-американские «мудрецы» пошли по этому третьему пути.

       Через несколько дней после стабилизации фронта в Арденнах, в результате переброски наиболее боеспособных германских частей на Восточный фронт, радиостанция британских королевских ВВС («Ройял Эр Форс») передала информационную сводку (разумеется, предусмотрительно не сообщив, что переданная ею информация поступила отнюдь не от войсковой разведки, с поля боя, а с прямо противоположной стороны – из-за океана, от спецслужб США!).

        В сводке сообщалось, что немцы, стремясь создать впечатление о разгроме американских войск под Мальмеди, перебили несколько сот (!) пленных (!) американских солдат, якобы специально привезенных заранее в район Мальмеди из Германии. Чуть позднее, 21 декабря 1944 года, в радиопередаче британского журналиста Сефтона Делмера, транслировавшейся английской пропагандистской радиостанцией «Солдатское радио Кале» («Зольдатензендер Кале») на немецком языке и предназначенной для систематического подрыва боевого духа военнослужащих германских вооруженных сил, была выдвинута несколько иная версия событий, согласно которой эсэсовцы из «Лейбштандарта» безжалостно расстреляли американских пленных, взятых на поле боя под Мальмеди, а не привезенных специально из Германии.

       По пущенной в оборот чуть позднее третьей версии, авторы которой испытывали еще большее желание спасти «честь американского военного мундира», чины американского подразделения были взяты в плен обманом, будучи введены в заблуждение чинами германского «спецназа» оберштурмбаннфюрера СС Отто Скорцени, переодетыми в американскую военную форму, и переданы головорезами Скорцени чинам «Лейбштандарта», которые и расправились с наивными американскими парнями (как будто спецназовцы Скорцени не могли сами, будь на то соответствующий приказ, перебить плененных ими обманом американцев)! Так или иначе, но ложная информация упала на хорошо подготовленную почву – сообщениями о зверствах немцев были переполнены все тогдашние периодические издания стран антигитлеровской коалиции. А между тем еще в первые дни Арденнского наступления (названного англо-американцами «Битвой за Выступ») командующий американскими экспедиционными силами генерал Омар Н. Брэдли отдал приказ расстреливать на месте всех взятых в плен немецких эсэсовцев и парашютистов...

       Как бы то ни было, «честь американского мундира» была спасена. Но этим дело не закончилось.


       Торжество справедливости


       Благородство и преданность приводят к утратам и гибели с такой же неизбежностью, как и преступление.

       Нацуко Нагаи. Афоризмы.
      
      
       По окончании войны в поверженной Германии, разделенной союзниками по антигитлеровской коалиции на оккупационные зоны, началась форменная охота за чинами 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» («СС-Лейбштандарте Адольф Гитлер», сокращенно: «ЛССАГ» или просто «ЛАГ»), хотя в бою под Мальмеди участвовали всего лишь 3 танка Т-V «Пантера» и 2 переоборудованных в бронетранспортеры полугусеничных грузовика из состава танкового полка этой дивизии. Причем данный факт соответствовал американской версии событий. Согласно этой версии, 17 декабря 1944 года, в ходе Арденнского наступления близ Мальмеди немцами был убит (по крайней мере) 71 взятый в плен американский военнослужащий.

       Правда, американцы с самого начала возлагали коллективную ответственность за бойню на «танковую группу под командованием Пейпера, откомандированную из состава танковой дивизии «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», однако сами же утверждали, что охрана взятых под Мальмеди 175 (!) американских военнопленных была (якобы!) поручена отнюдь не всей этой танковой группе, а всего лишь нескольким чинам «ЛАГ» - экипажу самоходного штурмового орудия («Штурмгешюц»), а затем – 2 бронетранспортерам. Именно экипажи этих 2 бронетранспортеров якобы осуществили (по американской же версии!), расстрел военнопленных (почему они расстреляли только 71 из 175 военнопленных, данная версия не объясняла; вероятно, именно поэтому впоследствии число жертв было увеличено до 175 и даже до 231).

       Таким образом, американцами было выдвинуто утверждение, что расстрел безоружных пленных под Мальмеди не только имел место в действительности (причем даже утверждалось, что первым начал стрелять в пленных из пистолета эсэсовец Георг Флепс), но и был произведен по приказу, отданному «высшим командованием СС», (по одной версии – командиром «боевой группы» своего имени оберштурмбаннфюрером СС Йоахимом Пейпером, по другой – командиром всего I танкового корпуса СС (в состав которого входила 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера») группенфюрером СС Германом Приссом, а по третьей - непосредственно командующим всей 6-й танковой армией СС (в состав которой входил I танковый корпус СС) оберстгруппенфюрером СС Йозефом («Зеппом») Дитрихом - хотя никаких подтверждений этим огульным обвинениям найдено не было).

       Йоахим («Йохен») Пейпер был в описываемое время командиром танкового полка дивизии «Лейбштандарт». Казалось бы, всякому человеку, имеющему хоть какое-то, пусть даже самое отдаленное, отношение к армейской службе или к военному делу вообще, должно было быть совершенно ясно, что командир полка, да еще находящегося в наступлении, никак не мог заниматься охраной военнопленных. У Пейпера были совсем другие заботы – возглавляемая им боевая группа в этот второй день Арденнского прорыва наступала на Ставло. Именно на это было направлено все его внимание, и находился он именно там, впереди, далеко от места инцидента. Но это, похоже, никого не интересовало.

       В нарушение всех международных конвенций об отношении к бывшим военнослужащим капитулировавших военных держав, солдат (манншафтен) и офицеров (фюреров) 1-й танковой дивизии СС арестовывали (без предъявления конкретного обвинения) и подвергали тюремному заключению уже после их фактического разоружения и. конечно, значительно позднее совершения самого юридического акта безоговорочной капитуляции Германии. Более 1 100 нижних чинов и фюреров 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» были заключены в тюрьму немецкого города Швебиш-Галль, где из них усердно выколачивали «добровольные» признания в не совершенных ими преступлениях при помощи поистине средневековых пыток (например, забивания под ногти железных гвоздей с последующим накаливанием этих гвоздей добела в пламени газовой горелки и т.д.).

       Кроме физических пыток и регулярного лишения пищи и воды, заключенные в Швебиш-Галле подвергались также многочисленным моральным издевательствам и унижениям. Правда, не известно, заставляли ли американские «военные следователи» заключенных германских солдат надевать женские трусы (как в наше время - схваченных вояками дяди Сэма иракцев), чтобы сломить их морально. Но точно известно, что немцев принуждали регулярно справлять свои естественные надобности на специально разостланную на полу тюремной камеры карту Третьего рейха, а затем спать на ней, свернувшись клубком и имитируя своей позой и движениями повадки собаки. Время от времени инсценировались заседания военного трибунала, якобы приговаривавшего заключенных к смерти. Американские военные следователи никогда особо не миндальничали с беззащитными военнопленными, то и дело запугивая и «наказывая» их за «строптивость».

       Сравнительно недавно по российскому телевидению транслировалось интервью с вьетнамским офицером-инвалидом, которому американские тюремщики, пытаясь склонить его к сотрудничеству, отпилили по кускам обе ноги – разумеется, без наркоза! То и дело мы узнаем похожие новости из американских военных тюрем в Гуантанамо на Кубе и в оккупированном Ираке, который также потребовалось «наказать». Но это так, к слову...
      
       Команду «следователей» в мундирах армии США возглавляли полковник Розенфельд и старший лейтенант Перль (эмигрировавший в США из Австрии незадолго до начала войны). Ходили слухи, что Перль, уже после возвращения в США, был приговорен американским судом к 16 годам тюремного заключения за зверское избиение собственной невесты, которой он, в порыве садистской страсти, переломал все (!) пальцы на обеих руках. Однако эти слухи впоследствии были опровергнуты, поскольку Перль в действительности женился еще до своего переезда в США, в Австрии, со своей женой не разводился, невесты не имел, пальцев ей не ломал и за это осужден не был. Единственная имевшаяся у Перля в действительности судимость была связана с его участием в террористическом акте в рамках борьбы за разрешение еврейской эмиграции из СССР в 1970-х гг., за что он и получил условный срок. Но и это так, к слову...

       Несмотря на применявшиеся жестокие методы, американским «заплечных дел мастерам» удалось выбить «добровольные» признания лишь из немногих заключенных, а именно - из 18-летних новобранцев, поставленных под ружье в последние месяцы войны. Применявшиеся к заключенным издевательства и пытки привели к нескольким случаям самоубийств и умственного помешательства. В своих воспоминаниях «Неизвестная война» упоминавшийся выше бывший фюрер (офицер) «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» (а впоследствии – 2-й танковой дивизии СС «Рейх») штандартенфюрер СС Отто Скорцени – «освободитель Муссолини» и «похититель Хорти», прозванный западными журналистами «гитлеровским королем диверсий» и даже «самым опасным человеком Европы»(?), описывает случай, когда один такой 18-летний эсэсман, дав ложные показания, вследствие истязаний, впал в отчаяние и повесился в своей камере, а если быть точнее, тюремщики нашли его повешенным.

       Достаточно сказать, что назначенная впоследствии для пересмотра всех дел облыжно обвиненных чинов «Лейбштандарта» американская сенатская комиссия установили 139 случаев одних только неизлечимых повреждений половых органов у допрошенных «с пристрастием» немецких заключенных.
      
       Процесс по делу обвиняемых в «бойне при Мальмеди» начался в мае 1946 года в бывшем нацистском концентрационном лагере Дахау (переоборудованном к тому времени в концлагерь американский) под руководством военного судьи генерала Джозая Долби. В составе суда было еще несколько несколько американских генералов. Командой следователей руководил старший лейтенант Уильям Перль. Одним из судей был полковник Розенфельд (почти однофамилец президента Рузвельта). Он выполнял функции судебного юриста (law member of the court): удовлетворял или отклонял ходатайства защиты и обвинения, решал, что именно следует приобщить к делу, что включать в протокол. Главного следователя Уильяма Перля как подсудимые, так и многочисленные свидетели обвиняли в получении признаний садистскими методами. Но особого эффекта эти обвинения не возымели.

       К процессу было привлечено в качестве обвиняемых большое число командиров I танкового корпуса СС, в том числе оберстгруппенфюрер СС и генерал-оберст Ваффен-СС Йозеф («Зепп») Дитрих, группенфюрер СС и генерал-лейтенант Ваффен-СС Герман Присс, штандартенфюрер СС Йоахим Пейпер и многие другие, всего 73 человека.

       Суд отклонил (не называя причины) показания взятого в плен чинами «Лейбштандарта СС» американского подполковника Хола Маккоуэна (в разных источниках встречается также написание Мак Гоун, Мак Коун или Макгаун), являвшегося непосредственным свидетелем-очевидцем боевых действий военнослужащих 1-го танкового полка дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», добровольно прибывшего на «процесс Мальмеди» из США. Маккоуэн рассказывал, как провел несколько дней в плену у боевой группы Пейпера в Ла Глезе и с одобрением отзывался как о Пайпере лично, так и об обращении чинов Ваффен-СС с военнопленными.

       Сам Хол Маккоуэн, взятый в плен подчиненными «Йохена» Пейпера, не только не был ими убит, но и доставлен, вместе со 140 другими пленными американцами, в населенный пункт Ла Глез и оставлен там вместе с ранеными на попечение местных жителей. На этот счет было даже заключено составленное по всей форме соглашение, подписанное с германской стороны Йоахимом Пейпером, а с американской – Маккоуэном (имевшим в момент боя под Мальмеди чин майора). Тем не менее, показания последнего не были приняты во внимание (мало того, в ответ на показания Маккоуэна обвинительная сторона ответила обвинением его в сотрудничестве с врагом). В то же время подобная «глухота» к показаниям свидетеля-очевидца ничуть не помешала американской военной Фемиде принять на веру устное и совершенно голословное заявление обер-садиста Перля, что во время следствия он якобы и пальцем не тронул ни одного из заключенных.

       Во время небольшого перерыва в процессе, запрошенного защитой, последняя смогла собрать материалы с предполагаемых мест преступления в Бельгии. Эти материалы со всей очевидностью доказали, что многие пункты обвинения являлись заведомо ложными измышлениями, а многие улики обвинения были фальсифицированы. Так, один из обвиняемых, заключенный в тюрьме в Швебиш-Галле, дал показание, что в местечке Бюллинген немотивированно убил выстрелом в спину бельгийскую женщину. Но офицер - представитель  защиты привез с предполагаемого места преступления данные под присягой и нотариально заверенные показания мэра Бюллингена и работников местного отдела записи актов гражданского состояния, а также супруга погибшей женщины, из которых явствовало, что она была убита не эсэсовской пулей, а осколком американской гранаты, разорвавшейся возле дома погибшей, когда женщина выходила из него. Суд оставил все это без внимания.   

       В качестве главного обвиняемого на «процессе Мальмеди» проходил штандартенфюрер СС Йоахим Пейпер – один из храбрейших фюреров Ваффен-СС времен Второй мировой войны, награжденный за храбрость Железными крестами II и I степени и Рыцарским крестом Железного креста с Дубовыми листьями и Мечами, ставший командиром танкового полка дивизии «ЛАГ» в возрасте всего 30 лет. Пейпер имел несчастье некоторое время прослужить адъютантом рейхсфюрера («имперского вождя», или «имперского руководителя») СС Генриха Гиммлера, что, в глазах обвинителей, стократ усугубляло его вину, делало его, так сказать, виновным «по определению». Благородство Пейпера не раз на протяжении процесса приводило американских военных судей в полное замешательство.

       С самого начала судебного разбирательства штандартенфюрер СС Йоахим Пейпер взял на себя единоличную ответственность за недоказанную «вину» всех чинов вверенного ему танкового полка – при условии сохранения жизни его бывшим подчиненным. Но Фемида победителей, жаждавшая крови, категорически отвергла это предложение. Germany must perish!!!

       Чтобы лучше понять личность этого германского солдата, небезынтересно будет привести следующую выдержку из допроса штандартенфюрера Пейпера, текст которого был опубликован в американском журнале «Политикл Сайенс Куотерли» за июль 1956 года:
      
       Вопрос: Принимали ли Вы, проходя службу в войсках СС, участие в репрессиях против гражданского населения?

       Пейпер: Нет, не принимал. Регулярные войска СС составляли наиболее боеспособную часть германской армии, мы принимали участие почти исключительно в наступательных операциях, направленных на прорыв неприятельской обороны, либо же на стабилизацию линии фронта при натиске (неприятеля – В.А.) на позиции наших войск.

       Вопрос: Но Вы, конечно, знали о том, что войска СС используются для репрессий против мирного населения?

       Пейпер: Повторяю, что за четыре года службы мне ни разу не приходилось слышать об использовании в этих целях регулярных частей СС. Офицеры СС иногда принимали участие в подобных акциях в качестве командиров специально сформированных, по большей части, из состава тыловых батальонов и румынских войск, команд. Регулярные же части СС решали боевые задачи.

       Вопрос: Неужели Вы, воюя в составе частей СС национал-социалистической Германии, не понимали, что совершаете УГОЛОВНО НАКАЗУЕМОЕ ДЕЯНИЕ (выделено нами – В.А.)?

       Пейпер: Я всегда считал и считаю, что, вступив в годы войны в СС, я лишь выполнял свой долг перед германским государством и свой долг немца перед немецкой нацией.

       Поистине, штандартенфюрера СС «Йохена» Пейпера можно обвинить в чем угодно (например, в «слепом фанатизме» и пр.), но только не в отсутствии национального достоинства, солдатской честности, офицерской, да и просто человеческой чести.

       16 июля 1946 года военный суд вынес приговоры 73 обвиняемым по «делу Мальмеди». Число приговоренных, странным образом, точно соответствовало одной из озвученных обвинением цифр, касавшихся числа якобы расстрелянных эсэсовцами «Лейбштандарта» под Мальмеди пленных - военнослужащих армии США.

       Данное «случайное (?) совпадение» наводит на мысль, что речь, скорее всего, шла не о справедливом, объективном приговоре беспристрастного суда, а об узаконенном «клиринговом», то есть «взаиморасчетном», или «взаимозачетном», убийстве). Командующий 6-й танковой армией СС оберстгруппенфюрер СС Йозеф Дитрих был приговорен к пожизненному заключению, командующий I танковым корпусом СС группенфюрер СС Герман Присс – к 20 годам тюремного заключения. 43 из 73 осужденных чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» (и в том числе командир танкового полка «ЛАГ» штандартенфюрер СС Йоахим Пейпер) были приговорены к позорной (особенно для военнослужащих) смертной казни  через повешение, 22 - к пожизненному заключению, 2 - к 20, 1 - к 15 и 5 - к 10 годам тюремного заключения. Приговор не был обоснован ни письменно, ни устно.

       Число приговоренных к смерти чинов дивизии «ЛАГ» соответствовало числу убитых под Мальмеди военнослужащих армии США (что, в принципе, вполне позволяет квалифицировать судебный приговор как узаконенное «клиринговое убийство»), но значительно превышало численность экипажей 2 германских бронетранспортеров, якобы осуществивших (по американской же версии!) расстрел военнопленных американцев под Мальмеди.

       Но данное обстоятельство, очевидно, не смущало никого в стане заокеанских вершителей правосудия, как и нелепость обвинения командующего 6-й танковой армией СС, командующего I танковым корпусом СС и командира боевой группы Пейпера в массовом убийстве военнопленных. Хотя было совершенно очевидно, что они никак не могли ни участвовать в расстреле, ни командовать расстрелом, и никогда не отдавали приказа пленных не брать (в отличие от американского командования!). Однако победители жаждали крови. В принципе, столь суровый приговор бывшим военнослужащим побежденной стороны не был в те времена чем-то из ряда вон выходящим.

       Повесили же победители генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля и генерал-оберста Альфреда Йодля, вся вина которых заключалась в том, что они умудрились противостоять многократно превосходящим вверенные им войска вооруженным силам почти всего мира (буквально заваливавшим немцев трупами, заливавшим их кровью собственных солдат и забрасывавшим миллионами авиабомб и снарядов!) почти 6 лет (причем 4 года – наступая!) - а ведь согласитесь, как-то не совсем прилично сначала подписать с неприятелем, сидя с ним за одним столом, акт о безоговорочной капитуляции (подписав который, неприятель, между прочим, спас жизни множества солдат обеих противоборствующих сторон, а не только своих!), а потом взять да и повесить этого неприятеля. Вот был бы номер, если бы, скажем, «людоед» Гитлер после капитуляции Польши в 1939, Дании, Норвегии, Бельгии и Франции в 1940 или Югославии и Греции в 1941 году распорядился вздернуть подписавших эту капитуляцию польских, датских, норвежских, бельгийских, французских, югославских и греческих генералов! Страшно даже подумать...

       Впрочем, бывало и еще проще. Так, например, после окончания войны из сталинских лагерей были собраны германские военнослужащие, отличившиеся зимой 1942-1943 гг. своей особо стойкой обороной города Великие Луки, превращенного немцами в настоящую «крепость на болотах», и привезены обратно в крепость, где все они предстали перед советским военным трибуналом. По одному военнопленному каждого из чинов и званий, имевшихся в германском вермахте, приговорили к смертной казни через повешение – 1 генерала, 1 оберста (полковника), 1 оберст-лейтенанта (подполковника), 1 майора, 1 гауптмана (капитана), 1 обер-лейтенанта (старшего лейтенанта), 1 лейтенанта, 1 унтер-офицера, 1 обер-ефрейтора и 1 рядового – чтобы никому не было обидно, так сказать. 29 января 1946 года их публично повесили в Великих Луках на площади Ленина. Среди повешенных были командир 277-го гренадерского полка германского вермахта генерал-лейтенант фон Раппард, бывший комендант города (в чине полковника), командиры рот, железнодорожники, представители младшего командного состава и рядовые.

       В принципе, аналогичная судьба ожидала и чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», осужденных по «делу Мальмеди» (тем более, что им явно «не повезло» с названием части). Для американцев подобные судебные расправы были обычным делом. В своей изрядно подзабытой в наше время, но весьма популярной в советскую (особенно - хрущевско-брежневскую) эпоху автобиографической (экранизированной в Германской Демократической Республике, причем эта экранизация демонстрировалась даже по советскому телевидению) книге «Совесть пробуждается» (нем.: «Gewissen im Aufruhr») бывший полковник германского вермахта Рудольф Петерсгаген (Петерсхаген), заключенный американцами в тюрьму (одно время он сидел вместе с «Зеппом» Дитрихом и другими немецкими генералами – в частности, генерал-фельдмаршалом Готом), в период своего пребывания в западной зоне оккупации, весьма красочно описывал зрелище массовых экзекуций осужденных на смерть бывших военнослужащих германского вермахта и Ваффен-СС, посмотреть на которые, как в Средние века, собирались офицеры американских оккупационных войск со своими женами, за чашкой кофе или бутылкой кока-колы оживленно комментировавшие предсмертные конвульсии повешенных, так «уморительно» дергавшихся в петле. Любопытно, что книга Петерсгагена (которую автор этих строк в юности читал в немецком оригинале, изданном в ГДР), была переведена на русский язык и издана у нас в стране, уже после распада СССР, под названием «Мятежная совесть» (М., «Вече», 2010)...почему-то без описанного выше эпизода с массовыми казнями через повешение в тюремном дворе...



       Кровавая развязка


       Наибольшие страдания мне причиняет материализм моих соотечественников.

       Йоахим Пейпер. Мысли, высказанные вслух.


       Итак, 43 проходившие по «делу Мальмеди» чина 1-й танковой дивизии СС были приговорены к смертной казни через повешение. Приговоренных к смерти танкистов «Лейбштандарта» спасло от петли лишь энергичное вмешательство американского защитника обвиняемых на процессе, военного юриста (без кавычек) подполковника Эверетта.

       Возмущенный до глубины души столь драконовским приговором, Эверетт, с помощью нескольких сенаторов, дошел до Федерального суда США. В результате специального расследования материалов дела Сенатской комиссией совместно с комиссией Федерального Суда США, ни один (!) из смертных приговоров не был приведен в исполнение, за недоказанностью обвинения. По состоянию на 1 апреля 1952 года 13 смертных приговоров были смягчены до пожизненного заключения, 6 - до 25, 12 - до 20, 1 - до 18, 7 - до 15, 2 - до 12, 1 - до 10 лет лишения свободы. В конечном счете, все приговоренные (кроме одного, умершего в заключении в возрасте 22 лет) были, по прошествии нескольких лет, отпущены на свободу. 17 осужденных были освобождены после отбытия одной трети срока заключения. 13 осужденных (в том числе 4 приговоренных к смерти) обрели свободу в апреле 1948 года. Конечно, не сладко просидеть в тюрьме несколько лет «за здорово живешь», да еще подвергаясь «специальной обработке», но все-таки им повезло – учитывая, что дело могло реально закончиться намыленной петлей.

       Главный обвинитель на «процессе Мальмеди», американский подполковник Эллис, требовавший в 1946 году смертного приговора, по крайней мере, для штандартенфюрера Пейпера, 20 лет спустя написал Пейперу письмо, в котором попытался объяснить свои действия в ходе процесса «соображениями воинской дисциплины» (столь модное нынче словечко «политкорректность» тогда еще не вошло во всеобщее употребление). Приводим соответствующий отрывок из письма Эллиса Пейперу в английском оригинале и в переводе на русский язык:

       «I am sure that you always realized that I had no pеrsonal feelings against you or anyone else; as yourself, I was also a soldier and did my duty as well as I could...I am of the opinion that you are a fine gentleman.

       On the day that your letter arrived, I read in our press about the death of Sepp Dietrich. Whether you believe it or not, I had a feeling of sadness when I read the fairly long obituary notice in the San Francisco Chronicle...»

       Перевод:

       «Я уверен, Вам всегда было ясно, что я не испытывал никаких личных чувств, направленных против Вас или против кого-либо еще; подобно Вам, я также был солдатом и исполнял свой долг так хорошо, как только мог... Я считаю Вас достойным джентльменом (fine gentleman).

       В тот самый день, когда пришло Ваше письмо, я прочитал в нашей прессе о смерти Зеппа Дитриха. Хотите – верьте, хотите – нет, но, читая довольно длинный некролог в «Сан-Франциско Кроникл», я испытал чувство печали...»

       В своем письме подполковник Эллис подчеркнул (хоть и «задним числом»!), не только то, что всегда считал штандартенфюрера СС Йоахима Пейпера «достойным джентльменом», но и нечто другое. Оказывается, он ни на минуту не сомневался в том, что «приговор будет, в конце концов, отменен». Хорошенькое дело! Зачем же было тогда этот приговор выносить? Разве правосудие – это какая-то игра? Интересно, что лет этак через 20 напишут Ратко Младичу и Радовану Караджичу их «собственные» обвинители?

       К сожалению, полковник Эллис «рано радовался». Некая «заинтересованная сторона» не упускала «Йохена» Пейпера из виду и после освобождения, ожидая лишь удобного случая для отправления над ветераном «Лейбштандарта» своего собственного «правосудия» и вынесения ему своего собственного приговора – окончательного и обжалованию не подлежащего. 14 июля 1976 года ветеран «ЛАГ» Йоахим Пейпер был зверски убит и сожжен в собственном доме в городке Трав (департамент Верхняя Саона, на юге Франции), где он провел последние годы жизни, зарабатывая себе на пропитание литературными переводами (покинув Германию вследствие «непреодолимого отвращения к охватившим его немецких сограждан безудержной алчности и бездуховному материализму»).

       Пейпер, работавший после выхода на свободу служащим на автомобильном заводе компании «Порше», а затем директором небольшого рекламного издательства, никогда не скрывал, что остался верен своим прежним убеждениям. Видимо, поэтому его никак не хотели оставить в покое. Так, в номере американской газеты «Нью-Йорк пост» (принадлежащей концерну южнокорейского миллиардера Муна, главы тоталитарной Церкви Объединения) от 29 июня 1964 года появилось сообщение, что против бывшего штандартенфюрера СС Пейпера начато расследование, поскольку в сентябре 1943 года он «сыграл ведущую роль» в разрушении города Бовес (в Северной Италии) и в «массовых казнях жителей этого города».

       Для американского военного историка Джорджа Стейна этих скупых строк газетного сообщения оказалось вполне достаточно, чтобы включить в свою «Историю Ваффен-СС» утверждение, будто «данное злодеяние являлось частью операции, проведенной войсками СС против антифашистских партизан в указанном районе». Хотя в сообщении «Нью-Йорк пост» говорилось всего лишь о начале расследования, в книге Стейна факт военного преступления и вина Пейпера представляются как нечто очевидное и не нуждающееся в доказательствах! Между тем, обвинение оказалось высосанным из пальца от начала до конца. В ходе расследования дела о «бойне в городе Бовес» выяснилось, что Пейпер не совершал не только массовых убийств и разрушений, но и вообще никаких уголовно наказуемых деяний, и возбужденное против него дело было прекращено за отсутствием состава преступления.

       Мало того! В ходе расследования выяснилось, что в городе Бовес (на поверку вовсе не разрушенном) вообще не совершалось никаких «массовых казней мирного населения». Истина заключается в том, что подразделение батальона «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», которым командовал «Йохен» Пейпер, было обстреляно антифашистскими партизанами, захватившими город Бовес, после чего вынуждено было (так сказать, «в порядке самообороны»), выбить их из города всеми имеющимися средствами. Точно так же поступила бы любая воинская часть армии любой страны – например, Российской армии в ходе контртеррористической операции в любом из районов Чечни, захваченных сепаратистами.

       Кстати говоря, чинов «Лейбштандарта» обвиняли не только в совершении «бойни при Мальмеди. Пользовавшийся в свое время огромной популярностью послевоенный немецкий писатель и публицист Эрих Керн (между прочим, бывший унтерштурмфюрер СС) в своей широко известной книге «Великое опьянение» (Der grosse Rausch) - воспоминаниях о пережитом фронтового корреспондента 1-й дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», посвященной военным действиям на территории СССР (Erich Kern. Der grosse Rausch. Thomas Verlag, Zuerich 1948; Lizenzausgabe: Verlag Lothar Lebenrecht Waiblingen 1950; Verlag K.W. Schuetz Pr Oldendorf 1971), повествуя о зверствах, совершенных, согласно его утверждениям, советскими войсками в отношении немецких военнопленных и «фольксдойчей» (этнических немцев - граждан СССР), упомянул и ответную «акцию возмездия" (Vergeltungsaktion), якобы проведенную чинами 1-й дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», в районе села Ново-Данциг, под Херсоном (Указ. соч.: изд 1950, с. 44; изд. 1971, с. 48 и послед.):

        «На следующий день, около полудня дивизия получила приказ: По причине бесчеловечных зверств, совершенных Красной Армией на участке наших частей, в качестве меры возмездия расстрелять всех пленных, взятых за последние дни!

        Жизнь четырех тысяч человек была проиграна».

        Далее Эрих Керн описал экзекуцию.

        Целый ряд историков упоминал в своих трудах описанную в этом месте книги Керна «карательную акцию» как действительно совершенное германскими военнослужащими военное преступление. С тех пор описание расстрела 4000 советских военнопленных эсэсовцами из «Лейбштандарта» под Ново-Данцигом вошло в литературу о войне и о войсках СС (Ваффен-СС, Waffen-SS), хотя, как оказалось, никто из авторов не потрудился проверить его подлинность. Однако предпринятые впоследствии исследования показали, что описанные Керном массовые расстрелы, очевидно, были плодом его собственного воображения (или же следствием политической конъюнктуры сложившейся на момент написания его «сенсационной» книги, впервые изданной в 1948 году в швейцарском городе Цюрихе). В многотомной военной истории «Лейбштандарта», вышедшей из-под пера Рудольфа Лемана и Р. Тимана, о боях в районе Ново-Данцига можно прочитать следующее (Rudolf Lehmann u. R. Tiemann. Die Leibstandarte 1933-1945, Bd. II, 1980, S. 115):

        «Многие известные отечественные и зарубежные современные историки обвиняют "Лейбштандарт" в том, что его чины в период только что описанных боев под Ново-Данцигом в рамках - якобы проведенной по приказу свыше акции возмездия - расстреляли 4000 советских солдат.

        Господа Рейтлингер, Стейн Уайнгартен, Уайкс и другие, не проверив приведенные факты на предмет достоверности, переписали их из беллетризованного репортажа, написанного Э. Керном в форме романа под названием "Великое опьянение" и вышедшего в свет еще в 1948 году.

        Современный немецкий историк доктор Генрих Вендиг в выпуске №10 издаваемой им серии "Корректуры современной истории" (Dr. Heinrich Wendig, Richtstellungen zur Zeitgeschichte, Grabert Verlag, 72006 Tuebingen, Postfach 1629) не поленился просмотреть все имеющиеся в Федеральном Архиве во Фрайбурге военные дневники дислоцированных в указанном районе в описанное время частей и командных ведомств, включая приложения. Но нигде в документах за данный период времени (16-18 августа 1941 года) ему не удалось найти никаких указаний на обнаружение трупов замученных немецких солдат, равно как и никаких отданных "Лейбштандарту" приказов осуществить какую-либо подобную акцию возмездия. Еще более доказательными, чем результат данных поисков в архивах, является, однако, тот факт, что ни один из солдат "ЛАГ", оказавшихся в русском (советском - В.А.) плену, не был допрошен русскими (советскими - В.А.) военными судами по поводу этого якобы осуществленного а районе Ново-Данцига массового расстрела, и не обвинен в этой связи. Невозможно представить себе, чтобы от внимания советских властей - даже в хаосе 1941 года - укрылось бы подобное злодеяние. Автор "Великого опьянения", Эрих Керн, сам указывает на то, что его книга представляет собой "репортаж", то есть свободное изложение событий автором (а не документальное повествование).

       Центральная служба земельных управлений юстиции в Людвигсбурге, занимающаяся раскрытием злодеяний НС (национал-социалистов - В.А.), дала на соответствующий запрос следующий ответ:

       "У нас не имеется никаких данных об экзекуции примерно 4000 советских военнопленных "Лейбштандартом Адольфа Гитлера" с 16 по 18 августа 1941 года".

       В связи с дальнейшим расследованием этого факта в "Календаре ХИАГ" (Организация взаимопомощи бывших чинов СС - В.А.) за 1985 год была сделана следующая обоснованная констатация:

       "Советский Союз еще в 70-е годы силами специально созданных с этой целью комиссий провел во всех оккупированных когда-либо германскими войсками частях своей нынешней сферы влияния подробный опрос населения, чтобы раскрыть оставшиеся еще не раскрытыми к тому времени нарушения немцами законов войны и не признанных и не соблюдавшихся им самим международных конвенций. Не требуется указывать на преследуемые им при этом политические цели. Однако в ходе всей этой акции не нашлось никаких доказательств подлинности вышеупомянутого утверждения. Оно было попросту выдумано". (HIAG-Кalender 1985).

       Но это так, к слову...

       В приведенном в книге «Адвокат дьявола» одного из биографов Пейпера – британского генерал-майора Майкла Рейнольдса - интервью, данном «Йохеном» одному французскому писателю в 1967 году, штандартенфюрер подчеркнул: «Я, как и прежде, остаюсь национал-социалистом. Сегодняшние немцы – более не великая нация. Германия стала просто одной из провинций Европы. Поэтому я при первой же возможности уеду отсюда куда-нибудь, скорее всего – во Францию. У меня нет особой любви к французам, но Франция мне нравится».

       Вскоре после этого интервью Пейпер и его жена Сузанна переехали из Штутгарта в Трав. Там против них была развязана хорошо организованная кем-то травля, принявшая особенно широкие масштабы после публикации в газете «Юманите» (официальном печатном органе Французской Коммунистической партии) направленной против «Йохена» Пейпера злобной клеветнической статьи. В самом городке и в его окрестностях на стенах и дорожных знаках постоянно появлялся кем-то намалеванный крюковидный крест-коловрат. И, наконец, настала роковая ночь на 14 июля («день падения Бастилии»), когда соседи Пейпера проснулись от душераздирающего воя пожарных сирен и увидели, что дом их соседа охвачен пламенем.
      
       Надо сказать, что ветеран-танкист до последней минуты оказывал убийцам вооруженное сопротивление, отстреливаясь из имевшегося у него охотничьего ружья. Это дало немногим оставшимся в живых ветеранам 1-й танковой дивизии СС основание считать Пейпера «последним бойцом Лейбштандарта», павшим на поле боя с оружием в руках». И в этом что-то есть!

       Представители французской уголовной полиции осматривали обугленный, изуродованный почти до неузнаваемости труп бывшего штандартенфюрера СС Пейпера, рядом с которым были обнаружены ружье, труп убитой собаки и остатки 3 бутылок из-под зажигательной смеси («коктейлей Молотова»). Убийцы и мотивы преступления так и остались неизвестными...

       Подбрасывание трупа собаки на месте зверских убийств жертв сатанистов повторялось в истории с завидными последовательностью и постоянством. Это произошло, например, при убийстве друга Царской Семьи Г.Е. Распутина заговорщиками в подвале особняка князя Ф.Ф. Юсупова - на месте убийства был найден труп собаки. Аналогичная картина наблюдалась и при зверском убийстве 20 ноября 1917 года Верховного Главнокомандующего Русской Армии генерал-лейтенанта Н.Н. Духонина  революционными матросами под командованием большевика Н.В. Крыленко. Большевики забили генерала Духонина до смерти, нанеся ему более 20 штыковых ранений, раздели догола и, уже мертвому, вставили ему в рот папиросу, а рядом с трупом бросили мертвую собаку. Труп собаки был найден и на месте зверского убийства большевиками Царской Семьи в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге 17 июля 1918 года. Обычно большевики рубили изуродованные трупы своих жертв на куски и предавали их сожжению (достаточно вспомнить тела Царственных Мучеников, Командующего Добровольческой Армией генерала Л.Г. Корнилова и др.). На Рождество 1942 года красные титовские партизаны, зверствовавшие на территории Черногории, на правом берегу реки Тары в районе Калашина, распяли над телами 240 жертв (убитых ими в Рождественский Сочельник) на кресте собаку, прибив ее гвоздями, и подписали: «Это собачье кладбище». Весть о совершенном титовцами злодеянии облетела всю страну, вскоре выйдя за ее пределы, и «собачье кладбище» стало нарицательным обозначением партизанского террора не только в Черногории. Когда после изгнания титовских безбожников была произведена эксгумация трупов их жертв, на телах обнаружили следы жестоких пыток: разбитые молотками черепа, выдернутые плоскогубцами зубы, переломы пальцев и конечностей и т.д. (подробнее: Jоксимович М. «Из минулих дана: грача за историjу Другого светског рата». Никшич-Београд, 1996, с. 43-45; А.Ю. Тимофеев. «Четники: королевская армия», М., «Вече», 2012, с. 221).

       В соответствии с последней волей Пейпера, будто предчувствовавшего свой страшный конец и не желавшего быть погребенным в земле (чтобы не превращать свою могилу в культовое захоронение, но, возможно, и с целью избежать посмертного осквернения своих останков), его прах был заключен в белую урну античной формы, украшенную в верхней части золотыми контурными изображениями эмблем дивизий СС «Лейбштандарт» (отмычки-«дитриха») и «Гитлерюгенд» (отмычки-«дитриха», перекрещенной с эсэсовской и гитлерюгендовской руной «Сиг») и заключенным в золотой дубовый венок девизом СС «Моя честь именуется верностью» (нем.: Meine Ehre heisst Treue)...   

      В судьбе штандартенфюрера СС «Йохена» Пейпера и его сослуживцев из «ЛАГ», как в неком кривом зеркале, отразилась как судьба чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», так и судьба всех военнослужащих Ваффен-СС («зеленых эсэсовцев», по терминологии Отто Скорцени, прозвавшего их так за серо-зеленый цвет из полевой военной формы, именуемый немцами также «полевым серым цветом» – «фельдграу») – отборных частей германских вооруженных сил времен Третьего рейха, с беззаветной отвагой (что признавали даже их злейшие враги) сражавшихся на всех фронтах Европейской Гражданской войны, но навеки заклейменных юстицией победителей за преступления, совершенные, главным образом, не ими, а совсем другими эсэсовцами, служившими в охране концентрационных лагерей, расположенных далеко за линией фронта, в глубоком тылу, на территории самой Великогерманской державы, и на оккупированных германскими войсками территориях, а также в ходе «зачисток» (пользуясь современным военным жаргоном), осуществлявшихся в основном силами так называемых «эйнзацкоманд», или, иначе говоря, оперативных групп в составе подчиненных рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру эсэсовской службы безопасности «Зихерхайтсдинст» (СД) и полиции, состоявших в основном из мобилизованных гитлеровскими спецслужбами представителей местного населения оккупированных германскими войсками стран Европы. Обо всем этом будет подробнее сказано далее.

       Отдельные кровавые эксцессы, участием в которых действительно запятнали себя отдельные чины Ваффен-СС - укажем, в качестве примера, на расстрел чинами «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» 80 (а по другим сведениям – 90) чинов британского Уор(в)икширского полка в 1940 году под Вормхоудтом, или «харьковские убийства», описанные в данной книге, являлись редкими исключениями, скорее подтверждающими вышеупомянутое правило и также нуждающимися в тщательном рассмотрении в каждом конкретном случае (чтобы исключить «синдром Буданова-Ульмана»). Тем не менее, эсэсовцам-фронтовикам «всем скопом» пришлось после войны «платить по чужим счетам». Сказанное в полной мере относится и к чинам 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».


       ГЛАВА I

       ГЕНЕЗИС

      
       От нас самих зависит наша Честь –
       Она зовется Верностью недаром.
       Хранить ее, приумножать, беречь
       Мы почитаем высшим ритуалом.

       Николай Носов. Честь и верность.

      
       Несколько предварительных замечаний

      
       Плюнь в бороду тому,
       Кто захочет объять необъятное.

       Козьма Прутков. Афоризмы.


       Как, вероятно, уже догадался уважаемый читатель, мы (как и в случае наших предыдущих книг о 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» и о 5-й танковой дивизии СС «Викинг», вышедших, соответственно, в московских издательствах «Яуза» и «Издатель Быстров» в 2006 году), руководствуясь приведенными выше бессмертными словами Козьмы Пруткова, не собираемся писать историю всех Ваффен-СС – и, тем более, историю всего «Шуцштаффеля» в целом, считая подобную задачу для нас совершенно непосильной. С одной стороны, на эту тему уже написано поистине бесчисленное количество книг, с другой стороны, выходят в свет все новые книги – а тема представляется далеко не исчерпанной (а точнее говоря – попросту неисчерпаемой). Да и когда уважаемому читателю все это читать? Ведь живем мы, к сожалению, не во времена Федора Михайловича Достоевского или Льва Николаевича Толстого.

       Остатки прежнего «самого читающего в мире» русского народа ныне тонут в океане «офисного планктона», «городской биомассы», «сельских приматов» и т.д. Не случайно даже бывший депутат Государственной Думы от Либерально-Демократической Партии России господин Митрофанов не постеснялся открыто заявить в прениях по поводу книги Сергея Минаева «Духless» в телепрограмме «Гордон Кихот», что ему, видите ли, не интересно читать про первый бал Наташи Ростовой и про подвиг князя Андрея Болконского под Аустерлицем!

       Наша задача гораздо скромнее – дать самый сжатый очерк истории самого отборного и, пожалуй, самого известного формирования «черной гвардии Адольфа Гитлера» – именно Гитлера, а не Гиммлера, которому, как мы увидим, «Лейбштандарт» – в отличие от всех других частей СС – фактически не подчинялся, хотя и нес охрану резиденции рейхсфюрера СС (а подчинялся «Лейбштандарт» лишь своему командиру Йозефу Дитриху, а через Дитриха – самому фюреру и рейхсканцлеру Германской державы). Все это так. Но «Черный орден» СС обладал столь сложной структурой, что нам представляется необходимым, несмотря на все, сказанное выше, все-таки обрисовать эту структуру и основные этапы ее становления - хотя бы в самых общих чертах.


       «Части СС общего назначения» («черные СС»)


       Полны чудес сказанья давно минувших дней
       Про громкие деянья былых богатырей.
       Про их пиры, забавы, несчастия и горе
       И распри их кровавые услышите вы вскоре.

       Песнь о Нибелунгах.

       Феномен возникновения политических военизированных формирований, как совершенно правильно указывает современный русский историк Дмитрий Жуков в своем исследовании «Политические солдаты дуче», находился в теснейшей и неразрывной связи с праворадикальными движениями и авторитарными режимами ХХ века. Задачами этих полувоенных отрядов поначалу были демонстрация силы той или иной партии, диктат своей воли и охрана политических мероприятий, но в первую очередь - партийного руководства. В случае прихода партии к власти ее полувоенные отряды становились гвардией государства, стражниками режима, опорой вождя. Функция вооруженных партийных отрядов постоянно расширялись. Они были призваны фанатизировать общество, физически нивелировать угрозу оппозиции, а в случае войны с внешним противником – сражаться плечом к плечу с регулярной армией на фронтах.

       В большинстве случаев, политические бойцы, сплоченные идеей беспрекословной верности руководству партии и страны, воевали много лучше, чем «обычные» («классические») солдаты. Ведь регулярные армии под мощным «прессом прогресса» все более демократизировались и вырождались. В обществе, в котором власть принадлежит «третьему сословию» (буржуазии), воин неизбежно превращается в солдата - наемника, сражающегося за плату (нем.: Sold), а влияние и значение воинской страты (военного сословия) и воинских ценностей сходит на нет. Поскольку большинство праворадикальных партий апеллировало к традиционным ценностям (в частности – к возрождению во всей нации воинского духа), постольку милитаризация их политической борьбы была вполне логичной. И в этом процессе отряды «партийной гвардии», партийные «охранные отряды» играли далеко не последнюю роль.

       Барон Юлиус Эвола, известный итальянский «критик фашизма с правых позиций», совершенно справедливо отмечал, что демократической концепции противостояла «истина, отстаиваемая теми, кто признает высшее право за воинским мировоззрением со свойственными ему духовностью, ценностями и этикой, однако оно не ограничивается ею...; оно может выражаться также в других формах и в других областях, задавая общий тон совершенно особому типу общественно-политических устройств..., в результате чего государство обретает исключительно прочную основу».

       Приведенные выше мысли Дмитрия Жукова и барона Юлиуса Эволы в полной мере относятся к истории возникновения и развития Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП), СА и СС.
      
       Как известно, гитлеровская НСДАП и ее вооруженные отряды – СА и СС – возникли в годы революционного хаоса, охватившего Германию после ее военного поражения в Великой (Первой мировой) войне и Ноябрьской революции 1918 года, приведшей к падению монархии Гогенцоллернов (а заодно и к отречению от престола королей Саксонии, Баварии, Вюртемберга, великих герцогов, герцогов и князей, возглавлявших до ноября 1918 года субъекты Германской Федерации, которая, хотя и называлась официально «Империей», а неофициально – «Вторым рейхом» – в действительности, в соответствии с давней исторической традицией, являлась не унитарным, а федеративным государством).

       В ожесточенных боях, принимавших порой (в Берлине в 1919, в Баварии – в 1919, в Центральной Германии в 1920, в Гамбурге в 1923 году) характер настоящей гражданской войны, республиканскому правительству Фридриха Эберта (не побоявшегося, в отличие от А.Ф. Керенского, опереться в борьбе с большевизмом на штыки «реакционной военщины») и его соратников из рядов Социал-Демократической партии Германии (СДПГ) удалось сломить вооруженное сопротивление германских коммунистов-«спартаковцев», независимых социал-демократов («независимцев») и анархистов. Наряду с неоднократными попытками большевиков произвести в Германии коммунистический переворот («соединить российский серп с германским молотом») во имя ускорения Мировой революции, Германии угрожали «белополяки» (при прямом попустительстве Антанты захватившие наиболее важные в стратегическом отношении части германской Силезии) и французы (пытавшиеся, силами своих оккупационных войск и рейнско-пфальцских сепаратистов отделить от Германии Левобережье Рейна, имевшее не меньшее значение для германской угольной и тяжелой индустрии, чем Силезия на Востоке).

       Поскольку по условиям «похабного» Версальского мира вооруженные силы Германии не должны были превышать 100 000 штыков и сабель, реальную помощь берлинскому правительству смогли оказать только белые добровольческие корпуса – «фрейкоры», состоявшие в основном из бывших фронтовиков, насмотревшихся в России на большевицкие безобразия и не желавшие повторения чего-то подобного в любимом «Фатерланде». «Фрейкоровцы», в конце концов, сломили власть красных в Баварии, в Центральной Германии и в Рурской области и успешно отразили нападения боевиков «Польской Организации Войсковой» и регулярных «белопольских» войск в Верхней Силезии, одержав в битве при Аннаберге первую, начиная с ноября 1918 года, победу над внешним врагом Германского рейха.

       Обеспокоенные державы Антанты потребовали от германского центрального правительства немедленного роспуска «фрейкоров». В ответ последние - в частности, добровольческая 2-я (Вильгельмсгафенская) военно-морская бригада капитана 3-го ранга Германа Эргардта (чины которой первыми украсили свои стальные шлемы изображениями белых «крюковидных крестов»-коловратов и из рядов которой вышли первые телохранители Адольфа Гитлера – члены его «Штабной охраны», или «Штабсвахе»), вступив в Берлин, совершили неудачную попытку государственного переворота (так называемый «Капповский путч», или «Путч Каппа-фон Люттвица»).

       Не всем известно, что баварские сторонники переворота направили к путчистам в Берлин на самолете, пилотируемом отставным обер-лейтенантом авиации Рудольфом Риттером фон Греймом (тем самым фон Греймом, которого фюрер и канцлер Германской державы назначил 25 апреля 1945 года в горящем Берлине, вместо обвиненного в измене Германа Геринга, последним Главнокомандующим Военно-Воздушными Силами Третьего рейха, присвоив ему - последнему из германских военачальников! - чин генерал-фельдмаршала!) молодого Адольфа Гитлера и его «идейного наставника» – литератора Дитриха Эккарта, но те опоздали, поспев, как говорится, «к шапочному разбору». Как вспоминал позднее Гитлер, он сразу понял, что «путч Каппа-фон Люттвица» вовсе не является «национальным», потому что встретивший баварских эмиссаров пресс-секретарь путчистов (Артур Требич-Линкольн) «оказался евреем». Оставим данное утверждение на совести Адольфа Гитлера, но отметим, что у якобы «мелкой» и «незначительной», имевшей в кассе всего несколько рейхсмарок, предшественницы НСДАП - Германской Рабочей партии (ДАП), направившей Гитлера и Эккарта к путчистам в Берлин - нашлись деньги на оплату «чартерного» авиарейса!

       После неудачи «Капповского путча» берлинскому правительству, постоянно страдавшему от нехватки надежных во всех отношениях войск, пришлось бросить участвовавшие в нем добровольческие корпуса на подавление коммунистического вооруженного восстания в Рурской области (где спартаковцам удалось поставить под ружье целую 50-тысячную «Рурскую Красную Армию»). Вообще Коминтерн никак не хотел расстаться с идеей насильственной большевизации Германии, не жалея на ее осуществление ни сил, ни средств (чтобы все было «по Марксу-Энгельсу»). Так, например, при подавлении вооруженного коммунистического восстания на крупнейших в Германии химических заводах Лейна в 1921 году неприятным сюрпризом для правительственных войск и сил полиции явилось наличие у красных повстанцев не только артиллерии и пулеметов, но даже собственного бронепоезда (!!!), украшенного красными звездами с серпом и молотом на броне и весьма эффективно действовавшего на участке железнодорожной линии Лейна-Гросскорбета!

       Даже после прекращения в Германии столь масштабных междоусобных военных действий, обстановка в стране оставалась крайне напряженной и насыщенной насилием. В первые годы существования национал-социалистического движения роль «революционного народного ополчения» играли знаменитые гитлеровские «коричневорубашечники» («браунгемден») – «политические солдаты», «партийная армия» – одним словом, пресловутые «штурмовики». Но надо сказать, что в описываемое время все мало-мальски крупные политические партии и организации (вплоть до католической партии Центра, также приветствовавшей своего вождя на партийных съездах поднятой правой рукой и криками: «Хайль»!) «веймарской» Германии имели свои собственные вооруженные отряды.

       Правоконсервативная Немецкая Национальная Народная партия (НННП) – Союз солдат-фронтовиков «Стальной Шлем (Штальгельм)» и его молодежное крыло – «Молодой Стальной Шлем (Юнг-Штальгельм)»; Социал-Демократическая партия Германии (СДПГ) – боевую организацию «Черно-Красно-Золотой Имперский Стяг» («Рейхсбаннер Шварцротгольд», сокращенно: «Рейхсбаннер») и отряды социал-демократической молодежной организации «Соколы (Фалькен)»; учрежденная на базе леворадикального «Союза Спартака (Шпартакусбунд)» чрезвычайно воинственно настроенная Коммунистическая партия Германии (КПГ), действовавшая по указке засевшего в красной Москве и раскинувшего оттуда свои щупальца по всему миру Коминтерна – «Союз Красных Фронтовиков» («Ротер Фронткемпфербунд», или, сокращенно, «Ротфронт»), имевший в свои лучшие годы «под ружьем» до 150 000 боевиков, да плюс к тому коммунистические молодежные организации «Молодой Спартак» («Юнг-Шпартакус»), «Красная молодежь» («Роте Югенд») и «Юнгштурм» («Молодая Буря»).

      Наряду с этими крупнейшими организациями, существовали и более мелкие, но, тем не менее, насчитывавшие в своих рядах тысячи активных бойцов – «Младотевтонский (Младонемецкий) Орден» («Юнгдейчер Орден», сокращенно: «Юнгдо»); Союз «Викинг» («Викингбунд»); «Вервольф»; «Организация Эшериха» (Оргэш); «Организация Питтингера»; «Орлы и соколы» («Адлер унд Фалькен»); «Организация Россбаха»; «Шиллевская молодежь» («Шилль-Югенд»); «Немецкая Вольная Ватага» («Дейче Фрейшар»); «Имперский Воинский Союз (Рейхскригербунд) «Киффгейзер» со своей молодежной организацией «Киффгейзеровская молодежь» («Киффгейзерюгенд»); молодежное крыло Немецкой Национальной Народной партии (НННП) «Бисмарковская молодежь» («Бисмарк-Югенд»), молодежное крыло Немецкой Народной партии (ННП) – «Имперская молодежь» («Рейхсюгенд»); «Шарнгорстовская молодежь» («Шарнгорстюгенд»); «Союз Молодой Германии» («Юнгдейчландбунд») ветерана боев белых «фрейкоров» в Прибалтике генерала графа Рюдигера фон дер Гольца; Союз «Танненберг» («Танненебергбунд») генерала Эриха Людендорфа; «Черная сотня» («Шварце Гундертшафт») - совсем как у нас в России!; «Красная сотня» («Роте Гундертшафт»); «Немецкая Младость» («Дейче Юнгшафт»); «Орден Немецких (Тевтонских) Господ» («Дейчгерренорден»); «Союз Благих», именуемый в русскоязычной литературе также «Союзом Г(у)отов» («Гуотенбунд») и прочая, и прочая, прочая - совсем как у нас в разваливающемся СССР и новорожденной Российской Федерации в бурные 80-е и 90-е года ХХ века...

       Все они имели свою собственную униформу (в большей или меньшей степени напоминавшую военную), свои собственные эмблемы, знаки отличия, нарукавные повязки, вымпелы, знамена и оружие. Все они проводили собрания, слеты, съезды, уличные митинги и марши, и во всех этих организациях заправляли ветераны недавно отгремевшей Великой войны 1914-1918 годов, «не веровавшие ни в сон, ни в чох», «не боявшиеся ни Бога, ни черта», имевшие огромный боевой опыт и сгоравшие от нетерпения как можно скорее применить этот опыт на практике. Мы говорим об этом столь подробно для того, чтобы у читателя не сложилось односторонней картины, будто бы только одни сторонники Адольфа Гитлера отличались особой воинственностью, и будто бы только его Германская Рабочая партия («Дейче Арбейтер-Партей», ДАП), переименованная впоследствии в Национал-Социалистическую Германскую Рабочую партию (НСДАП), имела собственные штурмовые отряды – по-немецки: Штурмабтейлунген, СА (Sturm-Abteilungen, SA) – «парней с крепкими кулаками».

       Повсюду – на политических митингах, на собраниях, в общественных местах, на улицах, в пивных (традиционно служивших местом собраний для немцев, состоявших в самых различных организациях – «ферейнах») жаркие политические дебаты постоянно переходили в ссоры, драки, массовые побоища («заальшлахтен»), поножовщина и мордобой, а то и перестрелки были самым обыденным явлением. Естественно, фюреру НСДАП, как и вождям других общественно-политических партий и движений, требовалась испытанная в уличных боях и рукопашных схватках в мюнхенских пивных, верная, надежная охрана, готовая беспрекословно повиноваться ему, подобно тому, как древнегерманские дружины – «гефольгшафты» – беспрекословно подчинялись своим вождям-«гефольгсгеррам» и королям, считая величайшим позором для себя вернуться живыми из боя, в котором их вождя постигла смерть.

       Не случайно нижние чины упоминавшейся выше бригады Эргардта вполне официально именовались «дружинниками» («гефольгсманнами»).


       В начале


       В начале было Слово...

       Евангелие от Иоанна.


       «Шуцштаффель», или «Охранные отряды», Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП), известные под сокращенным названием СС (SS, Schutz-Staffel) отнюдь не вышли из недр гитлеровской партии, после ее реформирования в 1925 году, в «готовом виде», подобно богине Афине Палладе, вышедшей, если верить древнегреческому мифу, во всеоружии из головы своего божественного отца Зевса Громовержца. Мысль о необходимости иметь отборный отряд личных телохранителей пришла Адольфу Гитлеру не позднее 1921 года. Мы постараемся дать краткий абрис нацистских охранных отрядов, предшествовавших возникновению «Шуцштаффеля», наибольшую известность среди которых снискал себе сформированный в 1923 году «Ударный отряд Гитлера» (Stosstrupp Hitler, STH).

        Подчеркивая, задним числом, что он всегда прекрасно осознавая необходимость иметь под рукой отборные части, фюрер германских нацистов утверждал (если верить «Застольным разговорам Гитлера», записанным по воспоминаниям Генри Пиккером), что в 1922-23 гг. создал «ударные части Адольфа Гитлера», состоявшие из парней, готовых к революции и знавших, что в тот или иной день дело дойдет до необходимости нанесения сильных ударов.

        В действительности же первый отборный отряд гитлеровцев был сформирован раньше, скорее всего, в 1921 году. Он получил название «Отряд по поддержанию порядка», или «Орднертруппе» (Ordnertruppe) и представлял собой крайне малочисленную группу «дюжих парней с крепкими кулаками, готовых выносить и наносить удары», задача которых состояла в недопущении применения по отношению к Адольфу Гитлеру его политическими противниками и просто хулиганами мер физического воздействия во время публичных выступлений фюрера и в постоянной готовности защищать «национального барабанщика» своими кулаками и телами.

        В состав «Орднертруппе» входило всего 9 членов гитлеровской партии, а именно:

       1. Эмиль Морис (командир),

       2. Юлиус Шрекк (заместитель командира),

       3. Макс Аман (отвечавший в дальнейшем за издательскую деятельность НСДАП),

       4. Вильгельм Бриман,

       5. Ульрих Граф,

       6. Иоганн Гауг,

       7. Рудольф Гесс (в будущем - заместитель Гитлера по партии),

       8. Людвиг Шмид,

       9. Христиан Вебер.

       Впоследствии, в 1922 году и в начале 1923 года, в «Орднертруппе» состоял и Ганс-Ульрих Клинч, будущий командир штурмовых отрядов гитлеровской партии - «Штурмабтейлунген» - СА.

       Позднее Морис, Шрекк, Бриман, Гауг и Шмид состояли и в «Ударном отряде Гитлера».

       Свое боевое крещение «орднеры» Гитлера приняли во время его выступления в знаменитой мюнхенской пивной «Гофбройгауз» 4 ноября 1921 года, вылившегося в кровавое побоище между нацистами и их оппонентами, склонными к насилию ничуть не меньше гитлеровцев. В ходе этого побоища серьезно пострадали командир «орднеров» Эмиль Морис (личный шофер Гитлера) и Рудольф Гесс.

       На протяжении 1922 и 1923 годов Гитлер редко появлялся на публике в отсутствие чинов своего «Отряда по поддержанию порядка», неусыпно обеспечивавших его личную безопасность. При этом «Орднертруппе» считался в организационном отношении частью СА, а СА очень скоро разрослись до размеров весьма многочисленной боевой организации, подчинявшейся приказам таких видных нацистских функционеров как Эрнст Рём, Ганс-Ульрих Клинч и Герман Крибель. Вследствие данного обстоятельства, не только с сам Адольф Гитлер, но и другие видные нацисты могли контролировать и использовать небольшую группу «орднеров» в своих собственных целях для решения своих собственных задач.

       Однако проблема контроля над «Орднертруппе» была успешно решена Гитлером в марте 1923 года, когда общее командование всеми СА перешло в руки Германа Геринга. Одним из первых шагов Геринга на новом посту «Верховного Руководителя СА» (Oberster SA-Fuehrer) стало возвращение к первоначальной концепции «Орднертруппе» как небольшой, но находящейся под строжайшим контролем фюрера группы личных телохранителей Гитлера. Новый «отряд по поддержанию порядка» получил название «Штабсвахе» (Stabswache), т.е. «Штабная охрана», насчитывал в своих рядах сначала 12, а впоследствии 20 бойцов. Командиром «Штабсвахе» был назначен бывший «орднер» Юлиус Шрекк. Бойцы «Штабной охраны» носили, в отличие от всех прочих гитлеровских штурмовиков, черные кепи с «мертвой головой» (черепом и костями) из белого металла под круглой черно-бело-красной кокардой (аналогичной кокарде военнослужащих бывшей кайзеровской армии), а также черную кайму на красной, с черной «бегущей» свастикой в белом круге, нацистской нарукавной «боевой повязке».      

      14 мая 1923 года в составе 9-й сотни Мюнхенского полка СА (9. Hundertschaft des SA Regiments Muenchen) бы сформирован «Ударный отряд» (Штосструпп). Это небольшое подразделение находилось под командованием Людвига Фукса и состояло всего-навсего из 10 штурмовиков. Оно было сформировано для того, чтобы иметь в составе НСДАП отряд, соответствующий формальным критериям, применяемым к воинской части, на случай, когда партия сможет обзавестись собственными вооруженными силами). 16 июня 1923 года численность этого крохотного подразделения была увеличена, и его командиром был назначен Йозеф Берхтольд, сменивший на этом посту Юлиуса Шрекка. К описываемому времени Шрекк вошел в постоянное окружение Гитлера и уже не мог уделять надлежащее время находящейся под его командованием части (кроме того, недоброжелатели обвиняли его в небрежении своими обязанностями командира). Йозеф Берхтольд был также одним из «старых бойцов», состоявших еще в упоминавшейся выше предшественнице НСДАП - основанной в 1919 году Германской Рабочей партии. Не менее (если не еще более) важным обстоятельством была принадлежность Берхтольда к числу состоявших в НСДАП и СА офицеров-фронтовиков, имевших за плечами опыт Великой войны.

      Кроме Берхтольда, в состав «Ударного отряда» входили адъютант (согласно ряду источников - бывший командир «Орднертруппе» Эмиль Морис), вице-фельдфебель (Эргард Гейден), 3 группенфюрера (командира отделений) и 27 штурмовиков (рядовых).

      Летом того же 1923 года «Штабная охрана» и «Ударный отряд» были объединены под командованием Берхтольда. Новая часть первоначально получила название «Караульной Команды» (Вахкоммандо). Она насчитывала в своих рядах примерно 60 человек, включая офицера-ординарца Вальтера Бальдениуса и адъютанта (которым был первоначально Эргард Гейден, а затем Эмиль Морис). Заместителем Берхтольда, в должности командира «Караульной команды», стал Юлиус Шрекк.

       Название «Ударный отряд» (как, кстати, и название «Штурмовые отряды») должно было напоминать об ударных и штурмовых отрядах времен недавно отгремевшей мировой войны, входивших, наряду с небольшими, но отлично зарекомендовавшими себя на полях сражений, танковыми войсками («Панцерваффе») в состав «штурмовых частей» («штурмтруппен»), по праву считавшихся элитой кайзеровской армии, и многочисленных, отличившихся в боях с красными и поляками, добровольческих корпусах времен Ноябрьской революции и последовавших за ней событий, также нередко содержавших в своих названиях определения «ударный» или «штурмовой».

       Следует заметить, что «рыжий шваб» Йозеф («Зепп») Дитрих, будущий командир «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», в годы Первой мировой войны (хотя и пошел на войну в 1914 году артиллеристом), был именно танкистом (то есть, сражался с врагами Германии в составе молодой «Панцерваффе», входившей в состав «штурмовых частей» армии кайзера Вильгельма II), а после войны сражался в Баварии с красными, а в Верхней Силезии – с «белополяками», в составе штурмовой хоругви «Тейя» (так, в подражание средневековым германским воинским формированиям, именуемым «хоругвями», «знаменами», «штандартами» или «баннерами», назывался отборный ударный батальон, входивший в верхнебаварский добровольческий корпус «Оберланд»).

       И далеко не случайным представляется, в свете вышеизложенного, то обстоятельство, что охотно использовавшаяся «штурмовиками» и «ударниками» (в особенности же – огнеметчиками и танкистами) кайзеровской армии в годы Великой войны эмблема «мертвой (Адамовой) головы» столь органично и гармонично вошла в символику белых добровольческих корпусов, а впоследствии – и в символику СС, практически вышедших из «фрейкоровской шинели» (первые телохранители Адольфа Гитлера из состава его «Штабной охраны», или «Штабсвахе», как известно, являлись выходцами из фрейкоровской Бригады Эргардта).

       В конце октября 1923 года «Караульная команда» была переименована в «Ударный отряд Гитлера» (Stosstrupp Hitler), и под этим названием вошла в историю.

       Следует особо подчеркнуть, что лейб-гвардия Гитлера официально называлась именно так, а не «Ударный отряд Адольфа Гитлера», как часто приходится читать в литературе, посвященной Третьему рейху вкупе с гитлеровской партии вообще, СА и СС - в частности. Сам автор настоящей книги, грешным делом, также повторял в своих предыдущих книгах и статьях эту неточность. Многих (в том числе и Вашего покорного слугу) сбил с толку факт учреждения в 1936 году, уже после прихода национал-социалистов к власти в Германии, почетной манжетной ленты для награждения ветеранов «Ударного отряда», украшенной двойной черной каймой и черной надписью готическими литерами «УДАРНЫЙ ОТРЯД АДОЛЬФА ГИТЛЕРА 1923» (STOSSTRUPP ADOLF HITLER 1923) на белом фоне (из серебряной алюминиевой нити). В действительности использование имени «Адольф» в названии «Ударного отряда» в пору его существования не засвидетельствовано ни разу.

       Предполагалось, что численность «Ударного отряда» будет соответствовать численности роты тогдашней германской армии - рейхсвера (от 80 до 100 человек). Ветеран «Штосструппа» Ганс Калленбах, участник мюнхенского «пивного путча» 1923 года, приговоренный после его провала к тюремному заключению и отбывшему свой срок вместе с Адольфом Гитлером в крепости Ландсберг-на-Лехе, издавший в 1939 году книгу воспоминаний под названием «С Адольфом Гитлером в крепости Ландсберг» (Kallenbach, Hans. Mit Adolf Hitler auf Festung Landsberg, 1933), пишет в ней на стр. 9 немецкого издания, что «Ударный отряд» состоял из 120 человек. Эта же численность указана в списках личного состава части, датируемых 1924 годом. Тем не менее, нам удалось найти имена и фамилии всего лишь около 60 чинов «Ударного отряда Гитлера».

       Гитлер рассматривал «Штосструпп» прежде всего как воинскую часть, вследствие чего чины «Ударного отряда» под командованием Берхтольда проходили стандартную военную подготовку, как любое армейское подразделение В октябре 1923 года «Штосструпп» был разделен на 3 секции (отделения):

         1-е отделение: пехота, командир - Генрих фон Кноблох;

         2-е отделение: автоматчики, минометчики и артиллеристы, командир - Йоганн Шён;

         3-е отделение: пулеметчики, сигнальщики и самокатчики (велосипедисты), командир: Ганс Калленбах.

         Если верить Калленбаху, на вооружении «Ударного отряда» реально состояли винтовки, пулеметы, автоматы (пистолеты-пулеметы), как он утверждает на стр. 16 немецкого издания своих мемуаров. Что же касается минометов и артиллерии, то этими видами тяжелого оружия планировалось обзавестись впоследствии.

         В период с мая по ноябрь 1923 года  «Ударный отряд Гитлера» участвовал во всех мероприятиях, организуемых на территории Баварии не только НСДАП, но и другими национал-патриотическими организациями. При обучении своего «Ударного отряда» Йозеф Берхтольд уделял немалое внимание не только огневой, но и строевой подготовке, чтобы вид марширующих стройными рядами гитлеровских «ударников» придавал партийным мероприятиям необходимую зрелищность (с учетом традиционной для всех немцев любви к военным парадам и торжественным шествиям). Первым публичным мероприятием с участием «Штосструппа» до мюнхенского путча Гитлера-Людендорфа (8-9 ноября 1923 года) стал парад, проведенный в Мюнхене 4 ноября в честь кронпринца Рупрехта (наследника баварского королевского престола). Любопытно, что, судя по сохранившимся фотографиям, большинство чинов «Ударного отряда» дефилировало на параде не в черных, а серо-полевых кепи, какие носили все чины СА.

         
          О позабытом идеологическом родстве


          В ком есть сознанье ясное
          И мужество в груди,
          Под знамя черно-красное
          К корниловцам иди!

          Из первого марша Корниловского Ударного полка.


          О духе и настроениях, царивших в рядах состоявших преимущественно из представителей рабочего класса (того самого «пролетариата», монопольное право на представительство и защиту интересов которого, со времен тт. Карла Маркса и Фридриха Энгельса, присвоили себе коммунисты) боевиков штурмовых отрядов НСДАП (причем не только берлинских), и, в том числе, чинов  «Ударного отряда Гитлера» наглядно свидетельствовал текст весьма популярной среди них песни «Гудки звучат повсюду...»(нем.: Es pfeift von allen Daechern...) на слова Романа Хадельмайра, исполнявшаяся, между прочим, на мотив первого марша русского белого Корниловского Ударного полка (известного также под названием «Призыв»):

    1. Es pfeift von allen Daechern,
       Fuer heut' die Arbeit aus.
       Es ruhen die Maschinen,
       Wir gehen mued' nach Haus.
       Daheim ist Not und Elend,
       Das ist der Arbeit Lohn.
       Geduld, verrat'ne Brueder,
       Schon wanket Judas Thron!

    2. Geduld, und ballt die Faeuste!
       Sie hoeren nicht den Sturm.
       Sie hoeren nicht sein Brausen
       Und nicht die Glock' vom Turm.
       Sie kennen nicht den Hunger,
       Sie hoeren nicht den Schrei:
       «Gebt Raum der deutschen Arbeit!
       Fuer uns die Strasse frei!»

    3. Ein Hoch der deutschen Arbeit!
       Voran die Fahne rot!
       Das Hakenkreuz muss siegen,
       Vom Freiheitslicht umloht!
       Es kaempfen deutsche Maenner
       Fuer eine neue Zeit!
       Wir woll'n nicht ruh'n noch rasten,
       Bis Deutschland einst befreit!

       Подстрочный русский перевод:

    1. Гудки звучат повсюду (буквально: «Гудит со всех крыш»),
       На сегодня работа закончена.
       Станки остановились,
       Усталые, мы расходимся по домам.
       Дома - нужда и горе,
       Вот и вся награда за труд.
       Терпение, преданные братья!
       Иудин трон уже шатается.

    2. Терпение, и сожмите кулаки.
       Они не слышат приближения бури.
       Они не слышат ее рева,
       Не слышат набата с колокольни.
       Они не знают голода,
       Они не слышат крика:
       «Дайте место германскому труду!
       Освободите нам дорогу!»

    3. Слава германскому труду!
       Вперед, красное знамя!
       Коловрат (крюковидный крест, эмблема НСДАП - В.А.) должен победить,
       Озаренный ярким светом свободы!
       Германские мужи сражаются
       За приход нового времени!
       Мы не будем знать ни покоя, ни отдыха,
       Пока Германия не станет свободной!

       Вообще тема всестороннего, и в первую очередь - идейного - воздействия на германских национал-социалистов русских белоэмигрантов является чрезвычайно интересной, хотя и мало изученной. Не случайно один из наиболее известных историков национал-социализма - Конрад Гейден (Хайден) -, описывая появление в колыбели гитлеровского движения Мюнхене будущего «главного партийного идеолога НСДАП» - русского белоэмигранта-черносотенца (о чем известно далеко не всем) Альфреда Розенберга -, подчеркивал:

       «Было бы преувеличением сказать, что национал-социалистическая внешняя политика есть фактически политика царской России. Но она действительно имеет свои истоки в царской России в мире черной сотни и истинно-русских людей. Эти круги вынуждены (после Октябрьской революции) покинуть родную почву, они становятся людьми, лишенными отечества, и невольными кочевниками; так заносят они свои идеи, свои мечтания и cвою ненависть в Среднюю и Западную Европу. Мрачный и кровавый российский антисемитизм пропитывает более мирный германский антисемитизм. Мережковский проповедует отвращение к большевистскому антихристу, в Германии начинают усердно читать протоколы Сионских мудрецов. Для белогвардейских эмигрантов в борьбе с большевиками старый русский антисемитизм является естественным оружием. Теперь этот антисемитизм превращается в носителя внешнеполитических идей германского национал-социализма».

        «Буржуазному» историку Гейдену с трогательной солидарностью вторили его «классово сознательные» советские собратья по перу, вроде Н. Корнева, писавшего в своей книге «От Носке до Гитлера»:

        «...великими откровениями оказались идеи Альфреда Розенберга об исторической внешнеполитической миссии Германии, которую этот бывший и настоящий русский черносотенец просто поставил в своем миросозерцании на место уничтоженной Октябрьской революцией царской России...Если бы в истории национал-социалистической партии или вернее в истории ее внешнеполитической установки не было прибалтийского немца-черносотенца, имеющего связи с самыми реакционными кругами русской эмиграции, то его надо было бы выдумать...В мае 1921 г. Розенберг принимает участие в съезде русских эмигрантов в Рейхенгалле... Розенберг принимал в этом съезде участие и как русский эмигрант, и как представитель ...рейхсверовских покровителей Гитлера. Съезд воскресил план отторжения Украины от Советской России и именно этот план, как часть плана «освобождения России от евреев», Розенберг предложил Гитлеру взять за основу политической деятельности. Как эксперт по русским делам Альфред Розенберг учит Адольфа Гитлера: по существу, «каждый еврей является большевиком». Этот тезис приходится Гитлеру весьма по душе. Ибо его убеждение в том, что «каждый еврей является марксистом» (в его, Гитлера, толковании), дало ему антисемитскую установку в его внутриполитической, националистической и псевдосоциалистической программе. Заявление Розенберга дает ему ту отправную антисемитскую точку для внешнеполитической установки, которую он давно искал... И, наконец, когда англо-французская Антанта предъявляет к Германии знаменитый Лондонский ультиматум об уплате 132 миллиардов, то Розенберг требует отклонения этого ультиматума на (том - В.А.) основании, что на Востоке у Германии вот-вот будет могущественный союзник в виде монархической России, ибо советская власть накануне падения. Так из остатков военно-политической идеологии Людендорфа и Гофмана, проектов Розенберга и мечтаний белогвардейской российской эмиграции, выразителем которых является Розенберг, рождается внешнеполитическая программа национал-социалистов...Совершенно очевидно, что Розенбергу прототипом «Третьей империи» кажется царская Россия с ее самодержавным царем и 40 тысячами помещиков-исправников эпохи Николая Палкина...и он же заявляет, что именно среднее сословие (или, как принято выражаться в наше время, средний класс - В.А.) будет творцом национал-социалистической рабочей партии во Франции, Англии, России и Италии...»

       Дальнейшее цитирование заставило бы нас слишком сильно отклониться от темы данной книги, однако факт теснейшего идеологического взаимодействия и взаимопроникновения русской белой эмиграции (включая тех представителей ее правого крыла, которые являлись идеологическими преемниками черносотенцев времен Российской империи) и германского национал-социализма (во всяком случае, на первоначальном этапе его развития) представляется неоспоримым. Кстати, идеи российского черносотенства оказали несомненное влияние и на идеологию других фашистских и национал-социалистических партий и движений стран Европы - например, православной румынской «Железной Гвардии» («Легионерского движения») кэпитанула (капитана) Корнелиу Зеля Кодряну. Не случайно основанная им организация получила название «Легион (Лига, т.е. Союз) Михаила Архангела» - здесь прослеживается явная преемственность с одной из крупнейших черносотенных организаций Царской России - «Союзом Михаила Архангела» (кстати, подобно пришедшим ей на смену румынским легионерам-«железногвардейцам», чрезвычайно активно действовавшей на территории Бессарабии, отошедшей к Румынии после 1918 года). Впрочем, довольно об этом...

         
          «Пивной путч»

          Мятеж не может кончиться удачей...

          Джон Харрингтон. Простая истина.


          Мюнхенский путч Гитлера-Людендорфа 8-9 ноября 1923 года ознаменовал собой пик популярности «Ударного отряда» и в то же время положил конец его существованию.

          Премьер-министр Баварии Густав Риттер фон Кар («Риттер» - не имя и не фамилия, а баварский дворянский титул, означающий в переводе «рыцарь») заранее объявил о своем намерении выступить с речью об актуальной политике, проводимой его правительством, в мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер» (Buergerbraeukeller) 8 ноября 1923 года. Гитлер воспользовался этим обстоятельством как поводом для вооруженного путча с целью свержения баварского правительства (проводившего сепаратистский курс на отделение Баварии от остальной Германии, пораженной, по мнению Кара и его окружения, бациллами марксизма). История «пивного путча» 1923 года достаточно хорошо известна. чтобы мы подробно касались ее в настоящей книге о дивизии СС «Лейбштандарт».

         Намереваясь взять фон Кара и других членов правительства баварских сепаратистов в заложники и подать тем самым знак к началу всегерманской «национальной революции», Гитлер со своим окружением явился в «Бюргербройкеллер» к 8 часам вечера 8 ноября. Примерно полчаса спустя чины «Ударного отряда» окружили здание, перекрыли все входы и выходы, никого не впуская и не выпуская из пивной. Находившийся уже внутри Адольф Гитлер выстрелил в воздух из пистолета, согнал с трибуны витийствовавшего на ней оратора, объявил о начале национальной революции, о том, что его поддерживают герой Великой войны, бывший генерал-квартирмейстер кайзеровской армии Эрих Людендорф, и рейхсвер, а также о взятии всех присутствующих в заложники. В аресте членов баварского правительства приняли участие боец «Ударного отряда» Йозеф Герум. В операции участвовали также Рудольф Гесс, Макс Аман, Ульрих Граф и Эрнст («Путци») Ганфштенгль. Для верности заложники были взяты под прицел установленных сторонниками Гитлера в зале пулеметов.

          Так начался мюнхенский путч Гитлера-Людендорфа.

          Первая фаза разразившейся столь внезапно «национальной революции» завершилась довольно скоро, после того, как генерал Эрих Людендорф под честное офицерское слово освободил из-под стражи захваченных гитлеровцами членов баварского правительства, поклявшихся в верности делу путчистов (что не помешало им забыть о своем клятвенном обещании сразу после выхода на свободу). Входы и выходы из здания были открыты и для всех остальных.

          Вслед за тем Верховный руководитель СА Герман Геринг приказал чинам «Ударного отряда» захватить редакцию газеты Социал-Демократической партии Германии «Мюнхенер Пост». Задание было выполнено, однако «ударникам» хватило ума привести в негодность все печатные станки, к немалой досаде Гитлера, рассчитывавшего использовать полиграфические мощности своих политических противников в собственных целях, на пользу дела «национальной революции». Чины «Ударного отряда» оставались в разгромленной редакции до появления отряда баварской земской полиции (Landespolizei), вытеснившей их из здания. Задержанные путчистами сотрудники газеты были найдены освободившими их полицейскими целыми и невредимыми, ни один волос не упал с их головы.

          Утром 9 ноября «ударники» Гитлера (включая Юлиуса Шауба) под командованием цугфюрера (командира взвода) Генриха фон Кноблоха получили от Германа Геринга приказ арестовать марксистов из числа членов Мюнхенского городского Совета. Предполагалось включить арестованных членов горсовета в головную часть колонны путчистов (намеревавшихся вечером того же дня пройти маршем по городу) в качестве заслоняющих гитлеровцев своими телами заложников, по которым, как надеялись руководители НСДАП, баварские войска и полиция, вздумай они оказать сопротивление путчистам. стрелять не решатся. Однако Гитлер отверг эту идею, не желая превращать своих политических противников в мучеников, что неминуемо случилось бы, если бы кто-нибудь из взятых заложниками марксистов был ранен или убит в случае перестрелки. В результате члены городского совета, посидев некоторое время под арестом, вышли после провала «пивного путча» на свободу целыми и невредимыми. Судя по сохранившейся фотографии «ударников» Гитлера в компании арестованных ими членов мюнхенского горсовета, руководивший арестом последних Генрих фон Кноблох был в тот день одет в серую полевую шинель с погонами, но без петлиц, с ленточкой Железного Креста II класса (степени), перепоясанную офицерским ремнем с пистолетом в черной кобуре и офицерским кортиком с темляком и в серо-полевое кепи штурмовика с «мертвой головой» под круглой «имперской» кокардой (идентичной кокарде военнослужащих вооруженных сил кайзеровской Германии). На его нарукавной «боевой повязке» с черной свастикой в белом круге ясно различимы 2 белые горизонтальные полоски, которым в описываемое время обозначался ранг цугфюрера СА.

         Так или иначе, чины «Штосструппа», посадив арестованных под замок, присоединились к прочим путчистам, собравшимся в «Бюргербройкеллере» в ожидании начала марша по Мюнхену (которому надлежало, по замыслу его организаторов, перерасти в «марш на Берлин», наподобие  недавнего увенчавшегося успехом «марша на Рим» вождя итальянских фашистов Бенито Муссолини).

         Путчисты, выступившие 9 ноября 1923 года из пивной «Бюргербройкеллер» в направлении площади Одеонсплац и Фельдгеррнгалле (Галереи полководцев), маршировали 3 колоннами. Первую колонну возглавляли бойцы мюнхенского полка СА (SA-Regiment Muenchen) Вильгельма Брюкнера. Вторую колонну - боевики национал-патриотического Союза «Оберланд» (Bund Oberland) под командованием Фридриха Вебера. Третью колонну возглавлял «Ударный отряд Гитлера» во главе с молодым студентом Вальтером Гевелем, который нес знамя части. Достигнув моста Людвигсбрюкке через реку Изар, путчисты наткнулись на пикеты баварской земской полиции. Чинам «Ударного отряда» было поручено разоружить полицейских. «Ударники» справились с заданием без потерь ни с той, ни с другой стороны.

        При подходе колонн путчистов к Фельдгеррнгалле они попали под обстрел баварских рейхсвера и полиции. В ходе разгоревшейся вслед за тем между путчистами, рейхсвером и полицией перестрелки на площади Одеонсплац, был убит один из чинов «Ударного отряда» - Карл Лафорс. Судя по дошедшей до нас фотографии, в день «пивного путча» он был одет в солдатскую шинель серо-полевого цвета «фельдграу» с одним рядом пуговиц, без погон и без петлиц, перепоясанную ремнем с одношпеньковой пряжкой, с солдатским окопным кинжалом-грабендольхом в ножнах на ремне, и с нарукавной «боевой повязкой» 13-й роты Мюнхенского полка СА. На этой последней в короткой жизни Лафорса фотографии за его поясной ремень заткнуто серо-полевое кепи штурмовика, которое он, в преддверии боевых действий, заменил на солдатский стальной шлем (армейскую каску). Всего в перестрелке погибли 14 национал-социалистов и 4 чина баварской полиции.

         Сохранилось немало фотографий, запечатлевших чинов «Ударного отряда» утром 9 ноября 1923 года. На большинстве этих фотографий «ударники» Гитлера залезают в грузовики, вылезают из них или стоят перед ними. Почти все «ударники» на снимках - в стальных шлемах (армейских касках) без изображений свастики или «мертвой головы» (в отличие, к примеру, от добровольцев 2-й Вильгельмсгафенской военно-морской бригады Эргардта и других участников «Капповского путча» 1920 года в Берлине). На фото трудно различить более мелкие детали их обмундирования, но существуют сомнения в том, что все «ударники» Гитлера действительно носили всю ту атрибутику и знаки различия, о которых писал в своих мемуарах Ганс Калленбах).

        Единственным бросающимся в глаза атрибутом чинов «Ударного отряда» является нарукавная «боевая повязка» со свастикой (которую, однако, в описываемое время носили не только «ударники Гитлера», но все штурмовики, а в ходе мюнхенского путча - и другие его участники).

        После провала путча Гитлера-Людендорфа как НСДАП, так и «Ударный отряд Гитлера», были немедленно запрещены. С тех пор «Штосструпп» так и не возродился, однако лежавшая в основе его создания концепция необходимости отборного охранного отряда, исполняющего исключительно приказы фюрера, была возрождена весной 1925 года, когда Юлиус Шрекк сформировал в Мюнхене первый «Охранный отряд» (Шуцштаффель, Schutzstaffel). Из этой немногочисленной части со временем выросла громадная империя СС, хорошо известная ныне всем и каждому.

        В 1936 году, через 3 года после прихода НСДАП к власти в Германии, 3 десяткам уцелевших к тому времени ветеранов «Ударного отряда Гитлера» (многие из которых по-прежнему числились в рядах СА, а некоторые уже успели перейти в СС), была, наряду с черно-серебряным, углом вниз, шевроном («винкелем») «старого бойца» («Альтер Кемпфер»), пожалована фюрером НСДАП (в его качестве Верховного руководителя СА, ОСАФ) уже упоминавшаяся нами выше особая памятная, предназначенная, как и шеврон, для ношения на правом рукаве, белая (из алюминиевой нити) манжетная лента с 2-сторонней черной каймой и с надписью черными печатными готическими литерами «УДАРНЫЙ ОТРЯД АДОЛЬФА ГИТЛЕРА 1923 (STOSSTRUPP ADOLF HITLER 1923)».

      
         Феникс возрождается


         В противном случае его зовут иначе!

         Джон Харрингтон. Простая истина.
   

         Поручая в свое время Юлиусу Шрекку сформировать из состава СА отборный отряд телохранителей фюрера, Адольф Гитлер, наряду с этим, планировал сформировать в каждом крупном городе Германии по «охранной команде» («Шуцкоммандо», Schutzkommando) из числа приверженцев национал-социалистического движения по небольшому отряду надежных, физически крепких и не имеющих вредных привычек (вроде пристрастия к спиртному или к табаку, не говоря уже о наркотиках!) энергичных и дисциплинированных молодых мужчин, предназначенных к боевому применению в качестве «ударного клина революции» и способных защитить фюрера с его окружением в ходе поездок Гитлера по Германии.

       1 ноября 1925 года циркуляром Юлиуса Шрекка (он был арестован в Мюнхене баварской полицией в 3 часа утра 9 ноября 1923 года и потому не был приговорен к тюремному заключению за участие в действиях путчистов в тот день) местным организациям НСДАП было приказано сформировать подразделения СС (название которых тогда еще расшифровывалось как «Штурмштаффель», Sturm-Staffel, т.е. «Штурмовая эскадрилья») на местах – в каждой области (гау) – по 10 человек во главе с фюрером СС, а в столице Германской империи - городе Берлине – 20 человек во главе с 2 фюрерами СС.

       Со временем как бывшие чины отборного «Ударного отряда Гитлера», так и чины местных «штурмовых эскадрилий» стали известны под общим названием «СС». Аббревиатура «СС» (нем.: SS) первоначально расшифровывалась как «охрана залов (собраний)» – «Заальшуц» (нем. «Saal-Schutz», «SS»), а позднее, с приходом в 1925 году на должность Верховного фюрера (предводителя, или руководителя) всех штурмовых отрядов (частью которых являлись «ударники Гитлера») упоминавшегося нами выше бывшего аса кайзеровских военно-воздушных сил («Люфтваффе») Германа Геринга, «по-авиаторски» – «Шуцштаффель» (нем.: Schutz-Staffel, SS), то есть «эскадрилья прикрытия». На русский язык это название принято переводить, как «охранные отряды», что, в общем, правильно передает предназначение «черной гвардии Гитлера», но не вполне учитывает «авиационный аспект».

       Кстати, существует и другое, проникнутое духом несколько мрачноватой романтики, толкование аббревиатуры «SS» («СС») как «Schwarze Schwaene» («Шварце Швэне», то есть «Черные Лебеди»). И вот что интересно. Казалось бы, с точки зрения противников и критиков НСДАП и всех ее формирований, в отношении СС так и напрашивалась иная расшифровка аббревиатуры: «SS»=«Schwarze Schweine» («СС»=«Шварце Швайне», то есть «Черные Свиньи»). Однако почему-то никому не пришло в голову расшифровывать сокращение «СС» подобным образом, и «Черные Лебеди» Гитлера (именуемые иными наименее исправимыми романтиками, не изжившими в себе окончательно ариософское мышление, еще и «лебедями Туле»),  даже на самых крутых поворотах истории, не превратились на уровне «черной», «серой» или «белой» пропаганды в «Черных Свиней». Впрочем, это так, к слову...

       После досрочного освобождения Адольфа Гитлера из баварской тюрьмы Ландсберг в 1924 году СА все еще оставались под запретом. Ввиду данного обстоятельства, Гитлеру больше чем когда-либо ранее, потребовались верные телохранители, преданная ему не на жизнь, а на смерть «лейб-гвардия». Взяв на себя эту функцию, немногочисленные поначалу «черные лебеди» из СС начали методично укреплять свои позиции внутри НСДАП. В 1926 году запрет СА был отменен, и СС на несколько лет как бы отошли «на второй план».


       Об «Окровавленном знамени»


       В нашей крови мы несем священное наследие отцов и пращуров. Мы не знаем их, бесконечной чередой уходящих во тьму прошедших веков. Но все они живут в нас и через нашу кровь живут вместе с нами в наших сегодняшних делах. Именно поэтому наша кровь священна. Вместе с ней наши предки дают нам не только плоть, но и сознание. Отрицать свою кровь, значит отрицать самое себя. Вы обязаны передать свою кровь потомству, ибо являетесь звеном в цепи, тянущейся с незапамятных времен в отдаленное будущее. Эта цепь не должна никогда прерваться.

       Генрих Гиммлер. Тебя зовет СС.


       1 ноября 1926 года вождь НСДАП Адольф Гитлер подчинил СС Верховному фюреру (руководителю) СА (Оберстер СА-Фюрер, ОСАФ) и его начальнику (шефу) штаба (СА-Штабшеф). 9 ноября того же 1926 года, в третью годовщину мюнхенского «путча Гитлера-Людендорфа» («пивного путча»), I штурму (роте) 1-го штандарта (полка) СС было передано «Окровавленное знамя» («Блутфане») – пробитый пулями красный флаг с черным крюковидным крестом в белом круге, осенявший колонну сторонников Гитлера и Людендорфа, маршировавшую 9 ноября 1923 года к мюнхенской площади Одеонсплац и расстрелянную баварским рейхсвером и «зеленой полицией», подчинявшимися правительству главы баварских сепаратистов Густава Риттера фон Кара - при этом флаг с крюковидным крестом окрасился кровью сраженного полицейской пулей знаменосца Андреаса Бауридля, а также раненых рядом с ним национал-социалистов Ульриха Графа (обладателя партийного билета Германской Рабочей партии №8 – при том, что сам Гитлер официально имел билет №7! -, «первого солдата СА», «старейшего телохранителя фюрера» и члена «Ударного отряда Адольфа Гитлера») и Генриха Трамбауэра, что и дало основание именовать его с тех пор «Окровавленным (Кровавым) знаменем». Вручение СС «Окровавленного знамени» подчеркивало особое место Шуцштаффеля (хотя и остававшегося по-прежнему частью СА) в партийной организации НСДАП.

       С 9 ноября 1926 года «Окровавленное знамя» было вверено эсэсовцу Якобу Гриммингеру, назначенному лично фюрером его бессменным знаменосцем и хранителем. Последний раз знамя публично демонстрировалось в апреле 1944 года на похоронах гаулейтера (нацистского «секретаря обкома») Верхней Баварии Вагнера, после чего было перенесено в мюнхенскую штаб-квартиру НСДАП («Коричневый дом»). Судьба «Окровавленного знамени» после 1944 года неизвестна. По одной версии, оно погибло при бомбардировке Мюнхена англо-американской авиацией в 1945 году, по другой – было тайно вывезено национал-социалистами за пределы страны и укрыто в надежном месте (по некоторым сведениям – даже в Антарктиде).

       Подлинная история СС, на наш взгляд, началась 6 января 1929 года, когда Адольф Гитлер назначил обергруппенфюрера СА, 28-летнего Генриха Гиммлера, активного участника мюнхенского «пивного путча» 1923 года - правда, тогда еще не в качестве члена НСДАП, не в качестве члена СА и тем более не в качестве чина СС, а всего лишь в качестве боевика поддержавшей выступление Гитлера и Людендорфа праворадикальной организации «Имперский военный флаг» («Рейхскригсфлагге»)! – «имперским (державным) вождем (руководителем)» (рейхсфюрером) СС. Как уже упоминалось выше, звание рейхсфюрера СС было впервые введено занявшим пост командира СС, после Юлиуса Шрекка, Йозефом Берхтольдом, но наибольшую известность снискал себе на этой дожности именно Генрих Гиммлер.
      
       На тот момент общая численность СС составляла – ни много, ни мало – 280 человек. Гитлер поручил своему «Игнатию Лойоле», как он любил, наполовину - в шутку, наполовину – всерьез, называть Гиммлера, превратить эту организацию в отборный отряд партии, в отряд, надежный во всех отношениях, на который можно будет положиться в любых обстоятельствах, состоящий из людей, достойных состоять при вожде, как по своим способностям, так и по выдающейся физической силе и крепости.

       Согласно утверждению штандартенфюрера СС Гюнтера д’Алькэна, главного редактора центрального печатного органа СС – газеты «Дас Шварце Кор» («Черный Корпус»), Шуцштаффель (будем в дальнейшем писать это слово без кавычек) под умелым руководством Генриха Гиммлера превратился в «формирование, состоящее из наилучших в физическом отношении, наинадежнейших и наивернейших мужей национал-социалистического движения». К моменту, когда престарелый рейхспрезидент Германии генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург в январе 1933 года назначил вождя НСДАП Адольфа Гитлера рейхсканцлером (главой имперского правительства), СС насчитывали в своих рядах уже около 25 000 «наивернейших и наинадежнейших мужей». В то же время в рядах СА, в состав которых – пусть чисто номинально, но все еще входили СС, числилось не менее 2000 000 штурмовиков – «коричневорубашечников».


       «Специализация» Шуцштаффеля


       Ты помнишь, как все начиналось...

       Андрей Макаревич. За тех, кто в море.


       До 1933 года Шуцштаффель, считавшийся просто группой «политических солдат-добровольцев», официально не имел в своем составе отдельных «специализированных» частей. Однако на протяжении последующих лет из этого первоначального ядра выделился целый ряд таких «специализированных подразделений». Что же касается первоначального ядра, то оно получило название «СС общего назначения», или «Общие СС (Альгемейне СС)». В «СС общего назначения» входили все эсэсовцы, не вошедшие в состав «специализированных» подразделений – «частей усиления СС», или «частей СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппе, СС-ФТ)», и соединений СС «Мертвая голова» (СС-Тотенкопффербенде)». Вплоть до начала Второй мировой войны функции «СС общего назначения» ограничивались, в основном, поддержанием порядка во время проведения партийных митингов НСДАП и других мероприятий – государственных праздников, визитов высоких иностранных делегаций и т.д. В 1939 году «Альгемейне СС» насчитывали в своих рядах около 250 000 человек.

       Столь быстрый численный рост «черной гвардии НСДАП» позволил рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру заменить прежнюю организационную структуру, при которой при каждом участке (абшнитте) СС, на которые была разбита вся территория Германии, имелось лишь 1 подразделение СС (численностью всего 10 человек), новой структурой, в соответствии с которой в каждом абшнитте отныне формировались 3 пеших (пехотных) штандарта (полка) СС. «Штандартами» полки СС именовались по причине общеизвестного пристрастия национал-социалистов вообще, Адольфа Гитлера – в частности, а Генриха Гиммлера – в особенности, к эпохе и реалиям германского Средневековья.

       Как уже упоминалось выше, в Средние века было принято именовать «знаменами», «штандартами» или «хоругвями» как военные отряды, так и боевые значки, под которые эти отряды собирались или стягивались (аналогичное происхождения имеет, кстати, и древнерусское наименование знамени – «стяг»).

       Каждый штандарт (полк) СС, возглавляемый штандартенфюрером (полковником) СС, состоял из 3 линейных штурмбаннов (батальонов) СС и 1 (или 2) резервного штурмбанна (батальона) СС.

       Во главе каждого штурмбанна СС стоял штурмбаннфюрер (майор) СС. Каждый штурмбанн (батальон) СС, в свою очередь, подразделялся на 3 штурма (роты) СС, каждый из которых возглавлялся штурмфюрером (командиром роты) СС.

       В каждом штурме (роте) СС насчитывалось по 3 труппа (взвода) СС, каждый из которых возглавлялся труппфюрером (командиром взвода) СС. В каждом труппе (взводе) СС имелось по 3 шара (секции) СС, каждый из которых возглавлялся шарфюрером (командиром секции) СС.

       В каждом шаре (секции) СС, в свою очередь, имелось по 3 ротте (отделения - не путать с ротой!) СС, во главе каждой из которых стоял роттенфюрер (командир отделения) СС.

       Как уже было сказано выше, в каждом абшнитте насчитывалось от 3 до 4 пеших штандартов СС (СС-Фуссштандартен), каждый из которых соответствовал армейскому пехотному полку (Инфантерирегимент).

       До начала Европейской Гражданской войны 1939-1945 годов численность каждого пешего штандарта составляла около 2 000 человек, но после начала войны, в связи с массовым призывом чинов «Альгемейне СС» («черных СС», по терминологии Отто Скорцени, называвшего их так за черный цвет мундиров) в ряды германского вермахта и «СС особого (специального) назначения» («зеленые СС», которых Скорцени назвал так за серо-зеленый цвет их полевой формы) она снизилась до 300-400 человек. Нумерация пехотных штандартов СС была сквозной, c 1-го по 125-й.


       К истории званий чинов Шуцштаффеля


       От нас самих зависит наша Честь,
       И, дабы Сердце превращалось в Солнце,
       Единственная сущность Чести есть.
       Затем она и Верностью зовется.

       Николай Носов. Честь и Верность.


       Эсэсовские звания присваивались каждому чину Шуцштаффеля персонально, в соответствии со служебным положением, занимаемым им в иерархии «Черного Ордена», полученной специальной подготовкой, а также «заслугами перед Вождем и партией». Первоначально в Шуцштаффеле (как составной части СА) были приняты те же звания, что и в штурмовых отрядах НСДАП. Причем на заре существования Шуцштаффеля в СС имелось всего 9 званий:

       1)эсэсман (эсэсовец);
       2)шарфюрер;
       3)труппфюрер;
       4)штурмфюрер;
       5)штурмбаннфюрер;
       6)штандартенфюрер;
       7)оберфюрер;
       8)группенфюрер;
       9)обергруппенфюрер.

       Все эти 9 званий были напрямую связаны со служебным положением, занимаемым соответствующим чином СС в системе «СС общего назначения (Альгемейне СС)». Так, например: штурмфюрером именовался командир штурма (роты); штурмбаннфюрером – командир штурмбанна (батальона); штандартенфюрером – командир штандарта (полка), и т.д. Однако 19 мая 1933 года была проведена реформа званий Шуцштаффеля. В ходе проведенной реформы число эсэсовских званий было значительно увеличено. Кроме того, эсэсовские звания стали уже не просто обозначениями должностного положения конкретного чина СС, а полноценными чинами, аналогичными воинским. 15 октября 1934 года, в ходе очередной реформы в иерархию званий СС были ведены 2 низших звания и изменены названия некоторых чинов.

       В 1940 году были введены специальные генеральские звания (чины) Ваффен-СС, присваиваемые обергргруппенфюрерам СС (генерал Ваффен-СС), группенфюрерам СС (генерал-лейтенант Ваффен-СС) и бригадефюрерам СС (генерал-майор Ваффен-СС).

       Кандидаты в фюреры (командиры) Шуцштаффеля (обучавшиеся в юнкерских училищах СС) носили звания:

       1)юнкера СС (соответствовавшего чину унтершарфюрера СС);
       2)штандартенюнкера СС (соответствовавшего чину шарфюрера СС);
       3)штандартеноберюнкера СС (соответствовавшего чину гауптшарфюрера СС).

       В Ваффен-СС звания штаффельмана СС и штаффельанвербера СС (принятые к тому времени в «СС общего назначения») были в июле 1941 года заменены, соответственно, званиями рядовой (солдат) СС и старший солдат СС, причем как именно звучало эсэсовское звание, зависело от подразделения Ваффен-СС, в котором служил тот или иной эсэсовец.

       Так, в зенитных, мотоциклетных, противотанковых, радиолокационных, санстарных, военно-топографических, ремонтных частях и частях военных корреспондентов (кригсберихтеров) рядовой (солдат) СС именовался стрелком СС (СС-Шютце), а старший солдат – старшим стрелком СС (СС-Обершютце);

       В танковых и бронеразведывательных частях СС звания рядового (солдата) и старшего солдата СС именовались, соответственно, стрелок-танкист СС (СС-Панцершютце) и старшим стрелок-танкист СС (СС-Панцеробершютце);

       В броне-гренадерских (панцер-гренадерских, мотопехотных) частях СС – соответственно, бронегренадер СС (СС-Панцергренадир) и старший бронегренадер СС (СС-Панцеробергренадир);

       В гренадерских (пехотных) частях СС – соответственно, гренадер СС (СС-Гренадир) и старший гренадер СС (СС-Обергренадир);

       В горнострелковых (горноегерских) частях и частях «карстовых егерей» СС – соответственно, егерь СС (СС-Егер) и старший егерь СС (СС-Оберъегер);

       В конных (кавалерийских) и ветеринарных частях СС – соответственно, конник (рейтар) СС (СС-Рейтер) и старший конник (старший рейтар) СС (СС-Оберрейтер);

       В артиллерийских и горно-артиллерийских частях, частях штурмовых орудий и минометных частях СС – соответственно, канонир СС (СС-Канонир) и старший канонир СС (СС-Оберканонир);

       В частях связи СС – соответственно, радист СС (СС-Функер) и старший радист СС (СС-Оберфункер);

       В парашютно-стрелковых (парашютно-егерских) частях СС (за годы Второй мировой войны было сформировано всего 2 батальона стрелков-парашютистов СС, или, буквально, егерей-парашютистов СС, - 500-й и 501-й -, чины которых совершили в мае 1944 года боевой десант с целью захвата командира красных югославских партизан Иосипа-Броз Тито, но сумели захватить только парадный маршальский мундир вовремя сбежавшего партизанского предводителя) - соответственно, стрелок (егерь)-парашютист СС (СС-Фалльширмъегер) и старший стрелок (егерь)-парашютист СС (СС-Оберфалльширмъегер);

       В саперных (инженерных) частях СС – соответственно, сапер СС (СС-Пионир) и старший сапер СС (СС-Оберпионир);

       В учебных частях СС – соответственно, стрелок-соискатель СС (СС-Беверунгсшютце) и старший стрелок-соискатель СС (СС-Беверунгсобершютце).

       В частях снабжения СС – соответственно, водитель СС (СС-Фарер) и старший водитель СС (СС-Оберфарер).

       В частях полевой жандармении СС солдат (рядовой) именовался полевым жандармом СС (СС-Фельдгендарм), а звание старшего солдата отсутствовало.

      
       Об эсэсовском орле


       Покинув исполинские хребты,
       Забыв прибой, утесы и валы,
       Навстречу музыке борьбы и красоты
       Взмывают благородные орлы.
       И будет свист свинцового пера,
       Ждут впереди победные пиры.
       Среди пучины дыбится гора,
       С которой  яргами срываются орлы.

       Николай Носов. Орлы.


       Одноглавый орел, наряду с дубовыми листьями, традиционно почитался в германской символике как символ державной мощи. Вероятнее всего, почитание этих 2 символов было перенято германцами у древних римлян, считавших орла птицей своего верховного бога-громовержца Юпитера, подносящкй ему громовые стрелы (и потому украшавших изображениями орла боевые значки своих легионов), а также награждавших отличившихся воинов «гражданским венком» (лат.: корона цивика, corona civica) из дубовых листьев. На современном немецком языке орел называется «адлер», но на древневерхненемецком («альтгохдейч») он назывался «ар» (именно так, по-старинке, продолжали именовать орла немецкие поэты еще в конце XIX столетия), что дало австрийским и германским теософам и ариософам (в частности, главе «Ордена Туле», «Союза Туле» и «Общества Туле» барону Рудольфу фон Зеботтендорфу) основание считать орла-ара птицей ариев, олицетворением арийской расы.

       Эсэсовский орел с распростертыми крыльями и вписанным в круглый дубовый венок крюковидным крестом-коловратом (гаммадионом) в когтях первоначально украшал лишь головные уборы чинов Шуцштаффеля. В 1935 году эсэсовцы стали носить орла также на левом рукаве своей новой формы землисто-серого цвета «эрдбраун», в 1938 году – на левом рукаве светло-серой формы, а в 1939 году – на левом рукаве полевой формы серо-зеленого цвета «фельдграу» (аналогичной форме чинов германского вермахта) выше локтевого сгиба. Эсэсовский орел имел несколько отличий от национальной эмблемы (Гогейтсабцейхен) Третьего рейха – изображения орла с крюковидном крестом в когтях, которое носили над правым нагрудным карманом мундира и на головных уборах чины германского вермахта. Главные различия между орлом вермахта и орлом СС заключалось в оперении – у орла вермахта более длинными были верхние, а у эсэсовского орла – средние перья крыльев. Орел СС вышивался серебром или ткался серым шелком на черном подбое (только «Зепп» Дитрих, как старый боевой товарищ и любимец главы партии, правительства и государства Адольфа Гитлера, в виде исключения, носил золотого орла).

       Судя по сохранившимся фотографиям, в предвоенные годы фюреры «частей СС особого назначения» (СС-ФТ), прикомандированные к частям вермахта для прохождения курса специальной подготовки, носили над правым карманом мундира орла германского вермахта.

       На левом рукаве полевой камуфлированной формы в годы Европейской Гражданской войны чины СС носили орла, цвет которого приближался к светло-коричневому. Изображение орла СС на коловрате, вписанном в дубовый венок, обрамленный девизом Шуцштаффеля «Моя честь именуется верностью» (нем.: Meine Ehre heisst Treue) украшало также серебристую металлическую бляху эсэсовского поясного ремня (имевшую круглую форму у фюрерского и квадратную – у унтерфюрерского и рядового состава Шуцштаффеля).

      

       О знаках различия Шуцштаффеля


       Много рун. Их трактовки весьма узловаты,
       Но един их Футарк. И едина Судьба,
       Что предсказана рунами Норда солдату.
       Ради Правды единой – едина Борьба.
      
       Николай Носов. Ueber alles.


       В 1925 году, после введения единообразной коричневой формы одежды (рубашек, галстуков, брюк, шинелей, кителей и кепи) для всех СА (и, в том числе, для СС) чины Шуцштаффеля стали носить на воротнике своей коричневой, с черными кожаными пуговицами, рубашки кант - черно-белый для рядового состава (манншафтен) и младшего командного состава (унтерфюреров) и серебряный для старшего командного состава (фюреров) СС.

       Фюреры СС, окончившие (наряду с другим фюрерским составом СА) полный курс обучения в Имперском училище руководителей СА (СА-Рейхсфюрершуле), носили на левом плече своих коричневых рубашек или кителей черную, с белой каймой, «руну Тюра» («тейваз»), имевшую форму стрелы без оперения острием вверх. После уничтожения верхушки СА силами СС, рейхсвера и полиции в 1934 году, известного под названием «Ночи Длинных Ножей» (о ней будет подробнее рассказано далее) право ношения «руны Тюра» (но уже в другом виде – руны «тейваз» белого цвета на черном нарукавном ромбе) было присвоено чинам «Эргенцунгсамта» (отдела комплектации, обучения и подготовки Главного управления СС).

       В 1926 году в Шуцштаффеле для обозначения званий была введена система черных петлиц с белыми (серебряными) знаками различия (аналогичными принятым в СА). В отличие от петлиц чинов СА, имевших различный цвет, в зависимости от принадлежности к тому или иному формированию (причем цвет петлиц соответствовал цвету лент на кепи), петлицы чинов всех служб и частей СС (кроме Административной службы СС) были черными, а знаки различия, номера частей и шифровки – светло-серыми, белыми или серебряными.

       Нижние чины, унтерфюреры и фюреры до оберштурмбаннфюрера включительно носили знаки различия только на левой петлице. На своей правой черной петлице все они (за исключением чинов 87-го штандарта СС, у которых на петлицах был серебряный цветок эдельвейса, и 105-го штандарта СС, у которых с 1939 года в петлицах были серебряные лосиные рога) носили серебряный номер своего штандарта арабскими цифрами. Фюреры СС от штандартенфюрера и выше носили знаки различия на обеих петлицах.

       Чины конных штандартов СС носили в петлицах изображение 2 скрещенных кавалерийских пик с флюгерами и номер штандарта арабскими цифрами (а если кавалерист СС не принадлежал к штандарту – только 2 скрещенных пик с флюгерами).

       Чины моторизованных частей СС носили на петлице литеру «М» («моторизирт», т.е. «моторизованный») и номер части арабскими цифрами, за исключением «Моторизованного штаффеля (отряда, эскадрильи) особого назначения Восточного обер-абшнитта (Motorstaffel zur besonderen Verfuegung des Oberabschnitts Ost)», чины которого носили на петлице слово «Ост («Восток), выполненное латинским рукописным шрифтом.

       Саперы СС носили на петлице изображение скрещенных кирки и лопаты и номер штурмбанна арабскими цифрами.

       Сотрудники медицинской (санитарной) службы СС – обвитый змеей «жезл Эскулапа».

       Связисты СС носили на петлице изображение молнии и номер штурмбанна арабскими цифрами.

       Чины Авиационного штурма СС (в котором служил, в частности, будущий офицер штаба «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» Вильгельм, или Вилли, Биттрих) носили на петлице изображение крылатого пропеллера с крюковидным крестом в середине.

       Адъютанты СС в 1929-1932 годах носили на обеих петлицах руну «Эйф».

       Сотрудники Административной службы СС (СС-Фервальтунгсдинст) носили (до 1934 года) не черные, а голубые петлицы со знаками различия на обеих петлицах.

       Чины сформированных в 1934 году частей СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)» носили на петлице изображение человеческого черепа с костями, под которым располагались цифровые обозначения: фюреры – номер караульного штурмбанна (батальона) римскими цифрами, прочие чины – номер своего гундертшафта (сотни, роты) арабскими цифрами. В 1937 году, после введения в частях СС «Мертвая голова» более крупных подразделений - штандартов (полков), фюрерам был оставлен в петлице номер штурмбанна. В мае 1940 года ношение цифровых обозначений в петлицах чинов частях СС «Мертвая голова» было отменено и оставлено только изображение черепа с костями.

       И только в 1933 году чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», как «элита из элит», и «Политических спецподразделений (Политише Берейтшатфен) СС» – зародыша будущих «СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппе, СС-ФТ)», превратившихся в скором времени в Ваффен-СС, получили право носить в правой петлице сдвоенную серебряную руну «сиг» («совуло», «совилу», «совелу»).

       Судя по сохранившимся фотографиям, некоторые чины СС носили сдвоенную руну «сиг» («совуло»), как, впрочем, и другие петличные знаки, присвоенные их частям (например, руну «одал», или изображение «мертвой головы»), не в одной, а в обеих петлицах. В своих предыдущих книгах и статьях о частях СС автор этих строк писал в данной связи следующее:

       «Удовлетворительного объяснения этому феномену (кроме нехватки петлиц со знаками различия) пока что не найдено. Аналогичная причина, вероятно, лежит в основе и другого «неуставного» феномена - использования чинами СС орла армейского образца вместо эсэсовского орла на рукавах и головных уборах (но об этом будет подробнее сказано далее)».

       Между тем, в действительности дело обстояло несколько иначе  - во всяком случае, что касается ношения чинами СС петличных знаков в форме сдвоенной руны «сиг» или «мертвой головы» в обеих петлицах после введения в «частях СС особого назначения», или СС-ФТ, погон армейского образца (о которых пойдет речь далее). После введения погон армейского образца ношение прежних эсэсовских знаков различия на левой петлице было отменено. Некоторое время чины СС-ФТ носили знаки различия, аналогичные знакам различия вермахта, на новых погонах армейского образца, а на обеих петлицах, соответственно, эсэсовскую сдвоенную руну «сиг» (или «мертвую голову»). Такая ситуация сохранялась до октября 1939 года. С октября 1939 по май 1940 года чины СС-ФТ носили знаки различия как на погонах, так и на левых петлицах. С мая 1940 года эта двойная система знаков различия была отменена, однако некоторые чины СС-ФТ, судя по сохранившимся фотографиям, не спешили отказываться от нее.

       Белая (одинарная) руна «сиг» («совуло») изображалась также на черном знамени детской национал-социалистической организации «Дейчес Юнгфольк» («Юный германский народ») и служила главной эмблемой «Британского Союза фашистов» сэра Освальда Мосли (британские чернорубашечники которого носили белую руну «сиг», вписанную в белое кольцо, на кокардах своих черных фуражек, а также на своих красных знаменах, вымпелах и нарукавных «боевых» повязках).

       В мае 1934 года чины политических спецподразделений СС стали носить в петлице после сдвоенной руны «сиг» («совуло») индексы 1, 2 и 3 – для обозначения принадлежности к подразделениям «Юг (Зюд)», «Юго-Запад (Зюдвест)» и «Центр (Митте)» соответственно.

       После того, как были сформированы «СС особого (специального) назначения (СС-ФТ)» в составе 3 полков СС – «Дейчланд», «Германия» и «Дер Фюрер» – чины этих полков СС стали носить в петлице сдвоенные руны «сиг» («совуло») и индексы 1 (для чинов полка СС «Дейчланд»), 2 (для чинов полка СС «Германия») и 3 (для чинов полка СС «Дер Фюрер»). В дальнейшем на базе этих 3 полков СС-ФТ была сформирована «Дивизия СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгсдивизион)», а впоследствии – дивизия СС «Рейх» (с 1943 года – 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх»).

       Чины «частей СС особого (специального) назначения» (впоследствии – Ваффен-СС) носили в петлице и эмблемы воинской специальности (аналогичные эмблемам воинских специальностей, принятым в «Альгемейне СС»), но у чинов СС-ФТ (впоследствии – Ваффен-СС - эти эмблемы помещались послу сдвоенной руны «сиг» («совуло»).

       Курсанты юнкерских училищ СС (СС-Юнкершулен), расположенных в городах Бад-Тёльце и Брауншвейге, а также Административного училища (школы управления) СС (СС-Фервальтунгсшуле) носили в петлице после сдвоенных рун «сиг» («совуло») белые готические литеры «Т» (Тёльц), «Б» (Брауншвейг) и «Ф» (Фервальтунгсшуле) соответственно.


      О нарукавной нашивке на фехтовальных куртках чинов «СС общего назначения»

      На левом рукаве белых фехтовальных курток чины «СС общего назначения» носили выше локтевого сгиба черную ромбовидную нашивку с белой сдвоенной руной «сиг» («совуло»). Эту нашивку следует отличать от аналогичной ромбовидной нашивки (отличающейся от нее наличием канта в виде черно-белого витого шнура), которую носили выше локтевого сгиба на правом рукаве чины «Германских СС» Нидерландов, Фландрии и Норвегии.


       О погонах чинов «частей СС общего назначения»


       Ландшафт обители суров,
       Но преодолены стандарты.
       Душой и плотию здоров,
       Вхожу я в лоно вечной Спарты.

       Николай Носов. Спарта.


       В мае 1933 года для чинов «Альгемейне СС» было введено ношение 1 плетеного погона из черно-белого крученого шнура у рядового и серебряного крученого шнура у фюрерского состава (на правом плече), обозначавшего не воинское звание, а принадлежность своего носителя к рядовому, унтерфюрерскому или фюрерскому составу; звания же обозначались знаками различия на петлицах в виде сочетания белых сутажных (серебряных галунных) полосок-«шпал» и 4-угольных шишечек-«кубиков».



       О петличных знаках различия чинов СС
      

       Мы слово плотью облечем
       И дело станет сутью слова.
       Мы героическим мечом
       Стяжаем гордый Север снова.

       Николай Носов. Варвары.


       На своих черных петлицах чины Шуцштаффеля носили следующие знаки различия, вышитые серебром по черному полю:

       1)рядовые, штурманы СС – 2 «шпалы»;

       2) роттенфюреры СС – 4 «шпалы»;

       3)унтершарфюреры СС – 1 «кубик»;

       4)шарфюреры СС – 1 «кубик» и 2 «шпалы»;

       5)обершарфюреры СС – 2 «кубика» по диагонали;

       6)гауптшарфюреры СС – 2 «кубика» и 4 «шпалы»;

       7)штурмшарфюреры СС – 2 «кубика» и 4 «шпалы»;

       8)унтерштурмфюреры СС – 3 «кубика» по диагонали;

       9)оберштурмфюреры СС – 3 «кубика» и 2 «шпалы»;

      10)гауптштурмфюреры СС – 3 «кубика» по диагонали и 4 «шпалы»;

      11)штурмбаннфюреры СС – 4 «кубика» по углам;

      12)оберштурмбаннфюреры СС – 4 «кубика» и 2 «шпалы»;

      13)штандартенфюреры СС – 1 прямой дубовый лист черенком вниз по диагонали;

      14) оберфюреры СС – двойные дубовые листья (до апреля 1942 года дубовые листья на петлицах фюрерского состава СС были не прямыми, а изогнутыми);

      15)бригадефюреры СС – двойные изогнутые дубовые листья с желудями в просветах и у стыка;

      16)группенфюреры СС – тройные изогнутые дубовые листья (с 1942 года – тройные изогнутые дубовые листья и 1 «кубик»);

      17)обергруппенфюреры СС – тройные изогнутые дубовые листья и 2 «кубика»);

      18)оберстгруппенфюреры СС – 3 прямых дубовых листа и 3 «кубика».

      19)Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер носил в петлицах пучок из 3 дубовых листьев, обрамленный незамкнутым венком из дубовых (впоследствии – лавровых) листьев.

       После перехода на полевую форму унтерфюреры и фюреры «СС особого (специального) назначения (СС-ФТ)», позднее переименованных в Ваффен-СС, носили принятые в германском вермахте знаки различия, представлявшие собой комбинацию из дубовых листьев и полосок светло-зеленого (у генеральского состава – золотого (желтого) цвета на черном фоне.

       На правой, имевшей у фюрерского (командного) состава выпушку из черно-белого (а у нижних чинов и унтерфюреров – из белого) крученого шнура, черной суконной петлице чинов пеших штандартов СС был вышит алюминиевой (у фюреров) или серебристо-серой шелковой нитью (у нижних чинов) номер штандарта. Единственным исключением являлись правые петлицы 2 пеших штандартов СС – 87-го Инсбрукского и 105-го Мемельского.

       На правой петлице чинов 87-го (Инсбрукского) пешего штандарта СС вместо номера части была вышита эмблема альпийских земель (а заодно – и горнострелковых частей) – серебряный цветок эдельвейса (кстати, чины другого, 76-го Зальцбургского, пешего штандарта СС носили на левом рукаве черную ромбовидную нашивку с таким же серебряным эдельвейсом).

       На правой петлице профессорско-преподавательского состава и учащихся Брауншвейгского музыкального училища СС - белая лира.

       Чинам 105-го Мемельского пешего штандарта СС в связи с возвращением в 1939 году в состав Германской державы Мемельской (Клайпедской) области, аннексированной в 1923 году буржуазной Литвой (воспользовавшейся тогдашним, крайне сложным, внутриполитическим положением «Веймарской республики»), с 1939 года было дозволено носить на правой петлице, вместо номера части (и на черной ромбовидной нашивке, предназначенной для ношения на левом рукаве выше локтя) вышитое серебром изображение лосиного рога – эмблемы «Службы порядка мемельских немцев (Мемельдейчер Орднунгсдинст)».



       О манжетных лентах пеших штурмбаннов СС

      
       Мир принадлежит тому, кто храбрее и сильнее.

       Устав викингов.


       Как нам уже известно, в каждом абшнитте СС насчитывалось от 3 до 4 пеших штандартов СС. Каждый из пеших штандартов СС состоял из 4 «линейных» штурмбаннов (батальонов) и из 1 (или 2) резервных штурмбаннов. Штурмбанны различались между собой по цвету каймы на присвоенных служившим в них эсэсовцам черных манжетных лентах, носившихся на левом рукаве мундира или шинели.

       I штурмбанну была присвоена зеленая кайма,

       II – темно-синяя,

       III - красная,

       IV - голубая.

       В этот период входившие в каждый штурмбанн (батальон) штурмы (роты) имели нумерацию, начиная с 1, вследствие чего в одном штурмбанне могли быть ротные манжетные ленты с одинаковыми номерами, так что принадлежность их носителей у тому или иному штурму можно было определить не по серебряным номерам, а лишь по цвету каймы ни их черных манжетных лентах.

       В июне 1934 года прежняя система знаков различия на манжетных лентах линейных штурмбаннов была пересмотрена и расширена. С декабря 1934 года:

       I штурмбанну была присвоена зеленая кайма,

       II штурмбанну – темно-синяя,

       III – ярко-красная,

       IV - темно-красная.

       На черных манжетных лентах резервных пеших штурмбаннов имелась голубая кайма и серебряная надпись печатными готическими буквами «РЕЗЕРВ» или «РЕЗЕРВ» и № штурмбанна.

       Каждый штурмбанн отныне состоял из 4 штурмов.

       В I штурмбанн входили штурмы с 1-го по 4-й,

       Во II штурмбанн – штурмы с 5-го по 8-й,

       В III штурмбанн – штурмы с 9-го по 12-й,

       В IV штурмбанн – штурмы с 13-го по 16-й.

       Резервные же штурмы получили сквозную нумерацию, начиная с 1.

       Таким образом, при виде эсэсовца с зеленой каймой и белой цифрой 1 на черной манжетной ленте сразу можно было понять, что он из 1-го штурма I штурмбанна (1-го штурма в своем штандарте); при виде эсэсовца с темно-синей каймой и белой цифрой 5 на манжетной ленте – что он из 1-го штурма II штурмбанна (5-го штурма в своем штандарте); при виде эсэсовца с ярко-красной каймой и белой цифрой 9 на манжетной ленте – что он из 1-го штурма III штурмбанна (9-го штурма в своем штандарте); при виде эсэсовца с голубой каймой, белой готической надписью «РЕЗЕРВ (RESERVE)» и белой цифрой 2 на манжетной ленте – что он из 2-го штурма резервного штурмбанна, и т.д.

       Кроме манжетной ленты, описанной выше, чины резервных пеших штурмбаннов носили на обеих петлицах (как на правой - с номером своей части, так и на левой - пустой) еще и белую печатную латинскую литеру «Р (Резерв)».

       Чины штаба, обучающий персонал и фюреры-воспитатели пеших штурмов СС носили черные манжетные ленты с каймой соответствующего цвета, но без номеров.

       В случае присвоения пешему штандарту СС какого-либо почетного наименования, это наименование вышивалось серебряной (алюминиевой) нитью на манжетной ленте вместо номера штандарта. Так, например, 1-му пешему (Мюнхенскому) штандарту СС было присвоено почетное наименование «Юлиус Шрекк», украшавшее, с момента присвоения, манжетные ленты всех чинов штандарта.

       В случае ношения манжетной ленты другими чинами, на ней вышивалась кайма цвета того штандарта, в котором данный чин начинал служить, когда был зачислен в списки части. Фюреры, служившие в штабе штандарта, не имеющего почетного наименования, носили манжетную ленту с каймой и номером штандарта, вышитыми алюминиевой нитью (в этом случае номер на манжетной ленте дублировал номер части, вышитый на правой петлице данного фюрера СС).

       Если фюрер или иной чин СС служил в штабе штурмбанна, он носил пустую черную манжетную ленту с каймой цвета, присвоенного данному штурмбанну.

       Фюреры и нижние чины, зачисленные в штурмы, которым были присвоены почетные наименования, носили манжетные ленты с каймой цвета соответствующего штурмбанна, и с номером штурма, вышитым перед почетным наименованием этой части. Как номер, так и почетное наименование штурма вышивались алюминиевой (для фюреров) или серебристо-серой шелковой нитью (для нижних чинов).
      
       Мы уже упоминали выше о введенной в 1936 году для ветеранов «Ударного отряда Адольфа Гитлера», предназначенной для ношения над правым обшлагом мундира белой манжетной ленте с черной 2-сторонней каймой и черной надписью готическими литерами «УДАРНЫЙ ОТРЯД АДОЛЬФА ГИТЛЕРА 1923» (нем.: STOSSTRUPP ADOLF HITLER 1923). Существовала и черная, с серебряной каймой и белой сдвоенной руной «сиг» («совуло»), манжетная лента, которую носили над левым обшлагом ветераны Бригады Эргардта в составе СС, но о ней мы расскажем подробнее далее.



       О «специализированных» частях СС

      
       Я с колыбели обрек свою жизнь войне.

       Устав викингов.


       Наряду с пешими штандартами СС, в каждом абшнитте СС имелись также «особые (специализированные)» и «технические» части СС (СС-Зондерэйнгейтен):

       1)Конные (рейтарские) штандарты СС (СС-Рейтерштандартен);

       2)Штурмбанны связи СС (СС-Нахрихтенштурмбанны);

       3)Инженерные (саперные) штурмбанны СС (СС-Пионирштурмбанны);

       4)Санитарные штурмы СС (СС-Санитэтсштурмы);

       5)Автомобильные (автотранспортные) штурмы СС (СС-Крафтфарерштуры);

       6)Мотоциклетные штурмы СС (СС-Крадфарерштурмы);

       7)Авиационные штурмы СС (СС-Флигерштурмы);

       8)Резервные отряды СС, или резервные батальоны второго эшелона (СС-Штаммабтейлунген).


      
       О манжетных лентах «специализированных» частей СС


       Кроткий посох, стань мечом железным,
       И железом покрывайте грудь...
       Грозен миг...Земля летит над бездной,
       Но звездой, в ее дороге звездной,
       Свастика укажет путь.

       Николай Дозоров (Арсений Несмелов). Не мир, но меч.

      
       Личный состав конных частей СС носил манжетные ленты с желтым кантом, подразделений связи СС – с коричневым, саперных (инженерных) частей – с черным. Номер штурма вышивался арабскими цифрами, а его название – заглавными литерами (светло-серыми или белыми – у рядовых и унтерфюреров, серебряными – у фюреров). Персонал Мюнхенской Главной школы верховой езды СС носил черную манжетную ленту с серебряной каймой и серебряной же надписью «СС-Гпт.-Рейтершуле Мюнхен».

       Начиная с 1937 года, кант на всех манжетных лентах чинов СС стал белым (серебряным). По мере развития и усложнения структуры СС стали вводиться все новые манжетные ленты: «эренфюреры» («почетные фюреры») СС – светло- бежевую ленту с коричневыми 2-сторонней каймой и надписью «ЭРЕНФЮРЕР» (иногда – с указанием названия оберабшнитта, номера абшнитта или части – например: «ЭРЕНФЮРЕР ЗЮД», «ЭРЕНФЮРЕР IX», «ЭРЕНФЮРЕР 5» и т.д.); «рангфюреры» – аналогичную ленту с надписью «РАНГФЮРЕР»; сотрудники санитарной (медицинской) службы – черную ленту с белой (серебряной) каймой и белой (серебряной) надписью «САНИТАРНАЯ СЛУЖБА (САНИТЭТСДИНСТ)»; чины штабов СС – пустую черную, с серебряной каймой, ленту; чины почетного резерва СС (СС-Штаммабтейлунген) – серебристо-серую манжетную ленту с названием соответствующего абшнитта СС черными буквами.


       О манжетных лентах аппарата и руководства Шуцштаффеля


       Мы не верим ни во что,
       Кроме силы нашего оружия
       И нашей храбрости.

       Устав викингов.


       Сотрудники аппарата СС носили черные манжетные ленты с белыми (серебряными) кантами и надписями, указывавшими на их должностное положение: сотрудники штаба абшнитта СС носили на манжетной ленте номер абшнитта, выполненный римскими цифрами; сотрудники штаба оберабшнитта СС – название оберабшнитта, выполненное готическими или печатными латинскими литерами; сотрудники Главного управления СД – надпись «СД-Гауптамт» готическим шрифтом; сотрудники главного управления СС – надпись «СС-Гауптамт» готическим шрифтом (начиная 1939 года, аббревиатура СС стала обозначаться сдвоенной руной «сиг»); сотрудники Главного управления расы и поселений СС (до 1940 года) – надпись «Р. унд З.- Гауптамт»; сотрудники Главного Административно-хозяйственного управления СС – надпись «В. унд Ф.-Гауптамт» (позже – «Ф. унд В.-Гауптамт»); сотрудники Личного (Персонального) штаба рейхсфюрера СС (до 1940 года) – аббревиатуру «РФСС» готическими буквами (с 1939 года сокращение СС в этой аббревиатуре стало обозначаться сдвоенными рунами «сиг»). В мае 1940 года, на смену лентам отдельных Главных управлений СС, была введена единообразная манжетная лента с надписью «Рейхсфюрунг СС (Имперское руководство СС)», полагавшаяся всем сотрудникам Главных управлений СС, кроме сотрудников Главного управления имперской безопасности, службы Гейсмейера и Управления по делам этнических немцев (Фольксдейче Миттельштелле).

       Представители высшего руководства Шуцштаффеля носили над обшлагом кителя и шинели следующие манжетные ленты: рейхсфюрер СС, начальники Главных управлений СС, начальники управлений СС, почетные фюреры (эренфюреры) при штабе рейхсфюрера СС – пустую белую (серебряную) ленту с черным кантом; начальники главных отделов – серебряную ленту с черным кантом и 1 черной полосой посредине; начальники отделов – серебряную ленту с черным кантом и 2 черными полосами посредине; начальники рефератов (подотделов) – серебряную ленту с черным кантом и 3 черными полосами посредине.

       В частях СС «Мертвая голова» в 1937 году были введены манжетные ленты со следующими надписями: «Эльбе» («Эльба») - для 2-го штурмбанна; «Саксен» («Саксония») – для 3-го штурмбанна; «Остфризланд» («Восточная Фрисландия») – для 4-го штурмбанна; «Обербайерн« («Верхняя Бавария») – для 1-го штандарта (в 1938 году надпись на манжетной ленте для чинов 1-го штандарта была заменена серебряным изображением эсэсовского черепа с костями); «Бранденбург» – для 2-го штандарта); «Тюринген» («Тюрингия») – для 3-го штандарта; «Остмарк» («Восточная Марка», то есть Австрия) – для 4-го штандарта (сформированного в 1938 году, после «аншлюса»); «Э-СС.ИФ« (Учебные части, с 1939 года); «СС-Тотенкопффербенде» – для штабных чинов частей СС «Мертвая голова»); «Рёнтгенштурмбанн СС-ГА» («Рентгенологический штурмбанн СС Главного управления СС»); «Санитетсабтейлунг» (или сокращенно: «Сан.-Абт.», с указанием названия и номера штурмбанна – например: «Сан.-Абт. Ост» или «Сан.-Абт. I») для чинов санитарной (медицинской) службы. На черных, с серебряной выпушкой, петлицах чинов этих санитарных отделов перед сдвоенной руной «сиг» («совуло») была вышита заглавная готическая литера «С (Санитетсабтейлунг)», а белые, закругленные, с 1 круглой матовой серебряной пуговицей, погоны чинов этих служб были украшены обвитым змеей серебряным «жезлом Эскулапа».

       Профессорско-преподавательский состав Врачебной (Медицинской) академии СС носил черную манжетную ленту с белой каймой и с белой же надписью готическими литерами «Врачебная (Медицинская) академия» («Эрцтлихе Академи»).

       Профессорско-преподавательский состав Брауншвейгского музыкального училища СС - черную манжетную ленту  с белой каймой и с белой же надписью латинским шрифтом «Музыкальное училище Брауншвейг» («Музикшуле Брауншвейг»).

       В «частях СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппе, СС-ФТ)», переименованных впоследствии в Ваффен-СС, манжетные ленты с названиями дивизий СС (например, «Адольф Гитлер», «Дас Рейх», «Викинг», «Нордланд», «Тотенкопф» или «Гитлерюгенд») или, в некоторых случаях, отдельных полков СС (например, «Дейчланд», «Германия», «Дер Фюрер», «Теодор Эйке», «Туле» или «Данмарк») и даже батальонов СС (например, «Герман фон Зальца») являлись почетным знаком отличия и очень высоко, наряду с боевыми наградами, ценились своими обладателями. Чины фронтовых полицейских дивизий СС носили черные манжетные ленты с серебряной белой (каймой) и серебряным (белым) изображением орла германской полиции с коловратом в когтях, наложенного на серебряный (белый) овальный дубовый венок.

       Чины стрелково-парашютных (парашютно-егерских) батальонов СС (500-го и 501-го), сформированных в годы Европейской Гражданской войны (форма которых имела одинаковый покрой с формой парашютистов «Люфтваффе», но отличалась от нее особой окраской и рисунком камуфляжа), принимавшие, под руководством «короля гитлеровских диверсантов» Отто Скорцени, участие в освобождении вождя итальянских фашистов Бенито Мусолини из заключения в горах Гран-Сассо в 1943 году, и в боевом десанте с целью захвата командира красных югославских партизан Иосипа-Броз Тито в мае 1944 года, носили на левом рукаве черную манжетную ленту с белой надписью «Стрелки (егеря)-парашютисты СС» (СС-Фалльширмъегер)». Впоследствии аббревиатура «СС» на черной манжетной ленте эсэсовских стрелков-парашютистов (егерей-парашютистов) была заменена белой сдвоенной руной «сиг» («совуло»).


       О нарукавных ромбах СС (СС-Раутен) руководящих органов Шуцштаффеля


       Еще ребенком
       Дал ему Один
       Смелое сердце.

       Скандинавские саги.

      
       Сотрудники Главного управления СС носили на левом рукаве выше манжетных лент черный ромб с белой вертикальной руной «тюр» (напоминавшей вертикально поставленную стрелу без оперения острием вверх);

       Сотрудники Главного управления Расы и поселений – черный ромб с белой руной «одал» («одаль», «отилиа»);

       Сотрудники Управления штаба имперского комиссара (рейхскомиссара) по вопросам укрепления германства - черный ромб с имперским орлом с опущенными крыльями и с крюковидным крестом в круглом дубовом венке в когтях;

       Сотрудники Главного Управления по вопросам репатриации этнических немцев (Фольксдейче Миттельштелле) - черный ромб с белым изображением цветка василька с 5 лепестками на стебле с 2 листьями;

       Сотрудники группы строительства Главного административно-хозяйственного управления – черный ромб с 8-лучевой звездой над перевернутым циркулем;

       Сотрудники группы экономики Главного административно-хозяйственного управления – черный ромб с 8-лучевой звездой над заглавной печатной латинской литерой «В» («Виртшафт», то есть «Экономика», «Хозяйство»);

       Сотрудники группы сельского хозяйства Главного административно-хозяйственного управления - черный ромб с 8-лучевой звездой над двумя перекрещенными хлебными колосьями;

       Сотрудники Личного (Персонального) штаба рейхсфюрера СС – черный ромб с имперским орлом с распростертыми крыльями с крюковидным крестом в круглом дубовом венке в когтях;

       Сотрудники Главного управления Имперской безопасности (РСХА) – черный ромб с изображением полицейского орла с распростертыми крыльями, наложенного на овальный дубовый венок, со сдвоенной руной «сиг» («совуло») над головой орла.

       Сотрудники службы Зарубежной организации СС носили на рукаве черные ромбы с белыми заглавными литерами «АО» (Аусландс-Организацион), то есть «Зарубежная организация».


       О нарукавных ромбах СС (СС-Раутен) «специализированных» штурмов Шуцштаффеля


       Люди в неволе:
       Властвуют Норны;
       Жизнь или смерть посылают оне.

       Эсайас Тегнер. Фритьоф, скандинавский витязь. Поэма.

      
       Все чины этих «специализированных» («особых») штурмов СС носили на левых рукавах своих черных мундиров, ниже локтевого сгиба, под «боевой повязкой СС», черные ромбы СС (СС-Раутен) с вышитыми серебряной (белой) нитью эмблемами своей воинской специальности:

       2 скрещенные кавалерийские пики с флажками-флюгерами у чинов конных штандартов СС;

       белые молния острием вниз – у чинов частей связи СС;

       скрещенные белые кирка и лопатка рукояткой вниз – у чинов инженерных (саперных) частей СС;

       2 скрещенные кирки рукоятками вниз и наложенная на них лопатка рукоятью вверх – у персонала Эйслебенского саперно-инженерного училища СС;

       белое колесо с 8 спицами – у чинов моторизованных частей СС;

       белая 8-лучевая звезда – у фюреров-управленцев (фервальтунгсфюреров) СС, выпускников Школы управления СС;

       белый вертикальный «жезл Эскулапа», обвитый змеей – у врачебного персонала санитарной службы СС;

       вышитый белым контуром по черному фону аналогичный вертикальный «жезл Эскулапа», обвитый змеей, у младшего санитарного персонала той же службы;

       белое схематическое изображение раскрытых зубоврачебных клещей (напоминающее заглавную русскую литеру З или арабскую цифру 3) – у дантистов СС;

       белая заглавная готическая литера «А» (Апотекер) у аптекарей СС;

       белая, стоящая на хвосте извивающаяся змея – у старшего и младшего состава ветеринарной службы СС;

       белая руна «одал» («одаль», «отилиа») – у чинов Службы Расы и Поселений СС, также у сельскохозяйственных специалистов СС;

       белая лира с 4 струнами – у чинов музыкантских команд СС;

       белый 5-лепестковый цветок клевера – у фюреров судебной службы СС;

       белый цветок эдельвейса с 9 лепестками и стеблем с 2 листочками – у командного состава XXXVI абшнитта СС;

       белые заглавные латинские литеры «СД» – у чинов Главного Управления Службы Безопасности СС;

       серебряный (вышитый алюминиевой нитью) автомобильный руль, обрамленный круглым дубовым венком у мастеров спортивных автомобильных гонок СС по пересеченной местности;

       белая эмблема СА (стилизованная под руны заглавные латинские литеры «СА») – у бывших чинов СА, перешедших непосредственно в СС;

       белая заглавная латинская литера «С» (у унтерфюреров технической службы СС – ширрмейстеров);

       серебряная зубчатая шестеренка – у фюреров технической службы;

       серебряное изображение винтовки, перекрещенной с ручным пулеметом – у оружейников (ваффен-унтерфюреров);

       эмблема Союза ветеранов войны «Киффгейзер» (белый щиток с черным контуром военного мемориала на горе Киффгейзер над черным коловратом НСДАП в белом круге) – у бывших членов «Киффгейзербунда»;

       эмблема «Имперского (Державного) воинского союза (Рейхскригербунда)», представлявшая собой изображение черного, с серебряной каймой, лапчатого Железного креста, с черным коловратом в круглом центральном медальоне, на красном геральдическом щитке «норманнской» формы – для бывших членов Рейхскригербунда;

       эмблема организации «Гитлеровской молодежи» (Гитлерюгенд), представлявшая собой черный бегущий коловрат в белом ромбе, вписанном в красно-белый ромб большего размера – у бывших членов «Гитлерюгенда, перешедших непосредственно в СС.

       Чины авиационных (летных) штандартов СС носили над нагрудным карманом черного мундира эмблему летных частей СА и СС (орла с распростертыми крыльями на венке с крюковидным крестом и с руническими эмблемами СА и СС по бокам, наложенного на знак в форме крыльев), а на петлицах – серебряный авиационный пропеллер с коловратом в центре и с крыльями.

       Кроме того, особые черные нарукавные «стрелковые» ромбы СС (СС-Шютценабцейхен) носили на правом рукаве выше локтя классные стрелки Альгемейне СС, СС особого назначения (СС-ФТ), Ваффен-СС и частей СС «Мертвая голова»:

       Стрелок II класса – с вышитым белыми нитками изображением стрелковой мишени;

       Стрелок I класса – с изображением мишени и 2 скрещенных дубовых листьев под ней;

       Снайпер (Шарфшютце) – с изображением мишени в незавершенном дубовом венке;

       Стрелок класса мастера (Mейстершютце, мастер стрельбы) – с изображением мишени, обрамленной круглым дубовым венком.

       Чины частей СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)» носили на левом рукаве, выше манжетной ленты с названием части, но ниже локтевого сгиба, особые черные ромбы с изображением черепа и костей (серебряных – у фюреров и белых, с черно-белой выпушкой из крученого шнура – у унтерфюреров и рядовых).

       У многих военных специальностей «черных СС» (например, у кавалеристов) белые эмблемы военных специальностей, вышитые на черных нарукавных ромбах, повторялись и на черных петлицах.

      
       О вспомогательных службах СС


       Будьте такими, чей взор всегда ищет врага - своего врага.
      
       Фридрих Ницше. Так говорил Заратустра.


       Кроме перечисленных выше «особых» («специализированных») частей СС, в каждом абшнитте СС имелись следующие вспомогательные службы СС:

       1)Почтовая охрана СС (СС-Постшуц);

       2)Радиоохрана СС (СС-Рундфункшуц – служба охраны государственных и выявления нелегальных радиостанций);

       3)Патрульная служба СС (СС-Штрейфендинст);

       4)Заводская полиция СС (СС-Веркполицей);

       5)Команды промышленной охраны СС (СС-Индустришуц-Манншафтен);

       6)Части обеспечения безопасности портов (Гафензихерунгструппен);

       7)Бортовые команды обеспечения безопасности (Бордшуцманншафтен, обеспечивавшие безопасность на борту кораблей);

       8)Дорожно-патрульная служба СС и полиции (СС-унд-Полицей-Феркерсдинст);

       9)Патрульная служба организации «Гитлеровской молодежи» («Гитлерюгенд-Штрейфендинст»);

      10)Служба помощниц СС («СС-Гельфериннен»).


       Об унтерфюрерских училищах СС


       Тяжело в учении – легко в бою.

       Генералиссимус А. В. Суворов. Наука побеждать.


       Сформированные к началу Европейской Гражданской войны 1939-1945 годов фронтовые части СС (СС-ФТ, впоследствии переименованные в Ваффен-СС) имели 2 собственных учебных заведения для подготовки унтерфюреров – унтерфюрерские училища СС (СС-Унтерфюрершулен) в Лауэнберге и Рудольфцелле. Обучающий персонал этих училищ носил на левом рукаве черные манжетные ленты с белой надписью «Унтерфюрерское училище СС (СС-Унтерфюрершуле)», а на погонах – шифровку «УСЛ (Унтерфюрершуле Лауэнберг)» или «УСР (Унтерфюрершуле Рудольфцелль)». В годы Европейской гражданской войны были открыты еще 3 унтерфюрерских училища СС – в Лайбахе (Любляна, Словения), Люблинице и Позене-Трескау.


       О юнкерских училищах СС


       Нет ничего прекраснее, чем умереть за безнадежное дело.

       Фридрих Ницше. Воля к власти.


       В юнкерских училищах СС (СС-Юнкершулен) обучались не только фюреры Ваффен-СС, но и фюреры «СС общего назначения (Альгемейне СС)». Важнейшими юнкерскими училищами СС были Тёльцское училище СС (СС-Шуле Тёльц), расположенное в баварском курортном городке Бад-Тёльц, и Брауншвейгское училище СС (СС-Шуле Брауншвейг). В Бад-Тёльцском юнкерском училище, после начала войны, кроме «имперских» немцев («рейхсдейче»), проходили обучение также будущие фюреры из числа иностранных добровольцев СС. В целях максимального приближения обучения к действительности, в оба училища регулярно откомандировывались, в качестве преподавателей-инструкторов, заслуженные и обладавшие большим военным опытом офицеры-фронтовики.

       Преподавательский состав и слушатели носили черные манжетные ленты с выполненным белыми литерами названием училища, а преподаватели – еще и соответствующую белую шифровку на погонах «ЙШТ (Юнкершуле Тёльц)» или «ЙШБ (Юнкершуле Брауншвейг)». Кроме того, в довоенные годы обучающий персонал юнкерских училищ СС носил на своих черных эсэсовских петлицах, рядом со сдвоенной руной «сиг» («совуло»), еще и маленькую белую латинскую (впоследствии – готическую) литеру «Т (Тёльц)» или «Б (Брауншвейг)».

       Война потребовала создания новых специальных учебных заведений – таких, как Артиллерийское училище СС (СС-Артиллеришуле) в Глау и Бронегренадерское (мотопехотное) училище СС (СС-Панцергренадиршуле) в Киншлаге.

       Наряду с основанными еще до войны юнкерскими училищами СС в Бад-Тёльце и Бранушвейге, у Ваффен-СС имелись также открытые уже в годы войны училища для кандидатов в фюреры (фюрер-анвертеров) в Клагенфурте и Праге. В период с 1939 по 1945 гг. обучение прошли всего около 15 000 фюреров СС. Хотя некоторые фюреры Ваффен-СС еще до своего зачисления в ряды Шуцштаффеля прошли обучение в других родах войск, подавляющее большинство из них – во всяком случае, в ранге от унтерштурмфюрера СС до гaуптштурмфюрера СС, являлось выпускниками юнкерских училищ СС. Именно особенностями пройденного в них обучения объяснялся присущий большинству фюреров Шуцштаффеля агрессивно-наступательный стиль руководства вверенными им войсками на поле боя и, соответственно, военные успехи Ваффен-СС.


       Об Имперском училище СС


       Что ни затеешь, но в нас будь уверен!

       Эсайас Тегнер. Сага о Фритьофе.


       Для обучения вспомогательного женского персонала СС («СС-Гельфериннен») существовало специальное Имперское училище СС (Рейхсшуле СС), располагавшееся в городе Оберэнгейме. Выпускницы этого училища получали право носить на левом рукаве черную манжетную ленту с белой каймой и надписью белыми печатными латинскими литерами «Рейхсшуле» и (через дефис) сдвоенной руной «сиг» («совуло»).


       О шевроне «старого бойца» СС


       Эддические строки
       Выводит меч героя.
       Скальдические висы
       Чеканит острый взгляд.
       Идя прямой дорогой,
       Мы, как Эней из Трои,
       В Европу путь отыщем,
       Вернем века назад.

       Николай Носов. Эддические строки.


       В феврале 1934 года в частях Шуцштаффеля было введено ношение почетного шеврона (почетного угла, нем.: «эренвинкель») «старого бойца» (ветерана НСДАП и СС) на правом плече мундира, шинели и плаща. Шеврон «старого бойца» (нем.: «Альтер Кемпфер») - серебряный, с черной каймой и 2 черными полосками посредине, углом вниз, имели право носить чины Шуцштаффеля, вступившие в ряды НСДАП или СС до прихода Гитлера к власти (то есть до 30 января 1933 года). На дошедших до нас фотографиях командира «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» Йозефа Дитриха и его соратников, как и многих других ветеранов Шуцштаффеля (включая самого рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера) запечатлены шевроны (углы) «старого бойца», украшающие левый рукав их мундиров выше локтевого сгиба. В советском популярном телесериале «Семнадцать мгновений весны» угол «старого бойца» носят очаровательный «штандартенфюрер Штирлиц - истинный ариец», шеф гестапо «старик Мюллер», беспартийный (!) Холтофф и вообще все, кому не лень.


       О почетном шевроне для бывших чинов Вооруженных сил и полиции


       Розовые лица, револьвер жёлт –
       Моя милиция меня бережёт.

       Владимир Маяковский. Хорошо.


       Почетный шеврон (угол) для состоявших в СС бывших военных и полицейских чинов не отличался от шеврона «старого бойца» ничем, кроме наличия 8-лучевой звезды между лучами «угла». Именно такой шеврон со звездой полагалось бы носить шефу гестапо «старику Мюллеру» и прочим бывшим полицейским из его окружения в фильме «Семнадцать мгновений весны».


       О почетном шевроне для бывших чинов «Стального Шлема» (Штальгельма)

       Добыли мы там, где звучало
       О стальные шлемы твердое железо,
       Много корма.

       Песнь Рагнара Лодброка.

      
       Почетный шеврон («эренвинкель») для чинов Шуцштаффеля, перешедших в СС из рядов Союза солдат-фронтовиков «Стальной Шлем» (Штальгельм-Бунд дер Фронтзольдатен) представлял собой аналогичный «угол», но только черного цвета, с 1 узкой серебряной полоской посредине. Как и 2 описанных выше шеврона, его носили на левом рукаве выше локтя (как это было принято в «Стальном Шлеме»).


       О ведомственных наградах Шуцштаффеля


       Щедро даянья
       Длань расточала.

       Виса Хальвдана Черного.


       Отличившимся чинам Шуцштаффеля по личному распоряжению рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера вручались следующие ведомственные награды СС.

       1.Служебный знак отличия СС «За верную службу в СС», учрежденный 30 января 1938 года. Этим знаком награждались за выслугу лет чины СС и германской полиции, не имевшие дисциплинарных взысканий. Знак имел 4 степени.

       Знак I степени представлял собой прямостоящий золотой крюковидный крест с центральным медальоном в форме сдвоенной руны «сиг» («совуло»), вписанной в круглый дубовый венок – вручался за 25 лет безупречной службы;

       Знак II степени – такой же крюковидный крест, но только серебряный – за 12 лет безупречной службы;

       Знак III степени – круглую золотую медаль со сдвоенной руной «сиг» («совуло») – за 8 лет безупречной службы;

       Знак IV степени – такую же медаль, но только серебряную – за 4 года безупречной службы.

       Для ношения знаков I и II степени полагалась орденская ленточка (или планка) синего цвета с вышитой золотом (у I степени) или серебром (у II степени) сдвоенной руной «сиг» («совуло»). На синей ленте III и IV степеней помещался миниатюрный медальон (золотой у III и серебряный у IV степени) с изображением аверса медали.

       2.Знак «За борьбу с бандами» (то есть с партизанами, которых нацисты считали бандитами, организованными в банды – В.А.), или «Банденкампфабцейхен», учрежденный 30 января 1944 года для награждения чинов СС и полиции (а впоследствии – также военнослужащих германского вермахта), отличившихся в боях с партизанами на оккупированных территориях, и имевший 3 степени:

       Вручавшийся за 100 дней боев с партизанами знак I степени, представлявший собой обрамленный овальным дубовым венком кинжал с эфесом в форме вписанного в круг бегущего «солнечного колеса» (крюковидного креста с закругленными концами), вонзенный в клубок извивающихся змей (согласно другому толкованию - «многоголовую гидру»), с «мертвой головой» в нижней части змеиного гнезда, был золотым;

       Вручавшийся за 50 дней боев с партизанами знак II степени – серебряным;

       Вручавшийся за 20 дней боев с партизанами знак III степени – бронзовым.

       Нескольким особо отличившимся чинам СС высокого ранга был вручен «неуставной» золотой знак «За борьбу с бандами», украшенный брильянтами.

       Знак вручался командирами частей Ваффен-СС и полиции, причем знак I степени мог быть присвоен только приказом рейхсфюрера СС.

       3.Серебряная планка «Помощница СС», вручавшаяся вспомогательному женскому персоналу Шуцштаффеля.

       4.Знак «Стрелок СС», учрежденный в 1937 году, вручавшийся за отличную стрельбу, и имевший 3 класса (степени):

       1)Знак класса «снайпер» («Шарфшютценклассе»);

       2)Знак I класса;

       3)Знак II класса.

       5.Знак «Германские руны СС за высокие достижения» («Германише Лейстунгсруне дер СС»), учрежденный 15 августа 1943 года, выпускавшийся в 2 вариантах – серебряном и бронзовом – и вручавшийся за успешную сдачу нормативов по военно-спортивным и политическим дисциплинам.

      
       О рунических эмблемах на спортивной форме одежды чинов Шуцштаффеля

      
       В здоровом теле – здоровый дух.

       Крылатое латинское изречение.


       Спортивная подготовка являлась одним из важнейших элементов в системе общей подготовки чинов СС. Подобно штурмовикам из состава СА, чины Шуцштаффеля носили спортивную форму, состоявшую (в зависимости от погоды и времени года), либо из белой майки и черных трусов, либо из черных тренировочных или лыжных костюмов (с черным лыжным костюмом носили черное лыжное кепи с наушниками). Как правило, на белой (или светлой) форме (в том числе и на лыжных кепках) носили эмблему СС - сдвоенную черную руну «сиг» («совуло»), вписанную в черное кольцо, а на черной – белую сдвоенную руну «сиг» («совуло») на черном поле, вписанную в белое кольцо (хотя, судя по сохранившимся фотографиям, бывали исключения из этого правила).

       Начиная с 1940 года, параллельно с прежней, появилась и новая спортивная эмблема СС, представлявшая собой вытянутый черно-белый щиток «норманнской» («варяжской») формы с черной каймой, рассеченный наискось. В правом верхнем углу щитка была изображена черная голова германского «имперского орла», а в левом нижнем – белая сдвоенная руна «сиг» («совуло») на черном поле.


       Об эмблеме на спортивной форме одежды чинов «Лейбштандарта»


       Как у Фрея, лишь в локоть будет меч у тебя,
       Мал у Тора разящего млат.
       Есть отвага в груди – ко врагу подойди,
       И не будет короток булат.

       Эсайас Тегнер. Фритьоф.


       Для чинов «Лейбштандарта» была разработана особая спортивная форма черного цвета, и особая спортивная эмблема. Эта эмблема представляла собой вытянутый геральдический щиток «норманнской» («варяжской») формы с изображением головы «имперского орла» белого цвета на черном поле с белой каймой и выполненной черными готическими литерами шифровкой «ЛАГ» на шее у орла.
      
      
       О дальнейшем развитии «Альгемейне СС»


       Славные победители, бесстрашные воины,
       Железнорукие, с твердокаменными черепами.

       Скандинавские саги.


       От 2-х до 4-х абшниттов (участков) СС, в зависимости от размера и численности, объединялись в оберабшнитт, или обергруппу (территориальное объединение), соответствующий армейскому военному округу (веркрейзу). Впоследствии данная структура, усложненная введением (в мае 1934 года) дополнительных званий обертруппфюрера СС и гаупттруппфюрера СС (занимавших в иерархии эсэсовских чинов промежуточное место между чинами труппфюрера СС и штурмфюрера СС), оберштурмфюрера СС и штурмтруппфюрера СС (занимавших промежуточное место между чинами штурмфюрера СС и штурмбаннфюрера СС), а также оберштурмбаннфюрера СС (занимавшего промежуточное место между чинами штурмбаннфюрера СС и штандартенфюрера СС) и стала основой «Альгемейне СС (СС общего назначения)».

      Хотя «черные СС» формально не имели никакой иной задачи, кроме того, чтобы «быть всегда наготове, как в годы борьбы», как отдельные эсэсовцы, так и целые подразделения и части СС из их состава использовались руководством Шуцштаффеля в самых различных целях. Именно «Альгемейне СС», с их принципами строжайшего расового отбора, обучением и воспитанием в духе национал-социалистического мировоззрения, строгими правилами вступления в брак, кодексом чести, нарядными черными мундирами, серебряными сдвоенными рунами победы («сиг», «совуло» или «совелу»), «мертвой головой», девизом «Моя честь именуется верностью» на блестящих серебристых бляхах поясных ремней и ярко начищенными сапогами являлись основной опорой и духовной основой всех довоенных частей СС.

      Однако, с началом Европейской Гражданской войны, в ряды германского вермахта и «частей СС особого (специального) назначения» (вскоре переименованных в Ваффен-СС) было призвано так много членов СС общего назначения, что «Альгемейне СС» очень скоро снова превратились в малозначительную и малочисленную организацию. К концу войны в рядах «СС общего назначения» числилось не более 40 000 человек – и это на весь Третий рейх!

        Те чины «черных СС», которые, по тем или иным причинам, не были призваны на военную службу, продолжали активную деятельность в тылу. Во многих городах Германии специальные «караульные роты СС (СС-Вахкомпаниен)» несли службу по охране заводов и фабрик, мостов, дорог и других стратегических объектов, а также помогали силам противовоздушной обороны Третьего рейха во время налетов неприятельской авиации. Вспомогательные отряды «Альгемейне СС», совместно с таможенниками, охраняли границы Германской державы. Чины «черных СС» помогали крестьянам при уборке урожая, надзирали над иностранными рабочими, участвовали в благотворительных акциях («Зимняя помощь» и т.д.).

       На заключительном этапе Европейской Гражданской войны (1944-1945) кадры «СС общего назначения» проходили специальную подготовку, поскольку их планировалось использовать для координации действий немецких партизанских отрядов («вервольфов», буквально «волков-оборотней») на территориях, захваченных войсками союзников по антигитлеровской коалиции.

       Разумеется, падение значения и уменьшение численности частей «СС общего назначения» с лихвой компенсировались бурным численным ростом и развитием других составных частей «Черного ордена СС». Ведь СД (Служба безопасности СС), полиция и Ваффен-СС, являвшиеся тремя «китами», на которых держалась «черная империя» Генриха Гиммлера в годы войны, были созданы или (как в случае с полицией) подчинены СС именно в период между 1933 и 1939 годом, в который происходило уменьшение численности и падение значения «Альгемейне СС».
      
       К 1943 году структура СС в целом (Гезамт-СС) выглядела следующим образом:

       1.«СС общего назначения (Альгемейне СС)»;
      
       2.Части СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)»;

       3.Ваффен-СС (фронтовые части и соединения СС), первоначально именовавшиеся «СС-Ферфюгунгструппе (части СС особого назначения)»;
      
       4.Служба безопасности СС (СС-Зихерхайтсдинст, СД);

       5.«Германские СС (Германише СС)» на территории оккупированных войсками Третьего рейха Норвегии, Бельгии и Нидерландов).
      
      
       В 1929-1930 годах высшее руководство СС – Оберштаб СС – имел в своем составе 5 отделов:

       1-й – отдел имперского делопроизводителя (Рейхсгешефтсфюрер);

       2-й – отдел кадров (Персонал);

       3-й – отдел имперского финансового управления (Рейхсгельдфервальтер);

       4-й – отдел безопасности (Зихерхайт);

       5-й - отдел расовых вопросов (Рассе).

       В 1931-1933 годах Оберштаб СС состоял из:

       1)Управления СС (СС-Амт);

       2) Центральной канцелярии (Центральканцлей);

       3)Oтдела кадров (Персональабтейлунг);

       4) Административного отдела (Фервальтунгсабтейлунг);

       5)Отдела комплектации (Эргенцунгсабтейлунг);

       6)Санитарного отдела (Санитэтсабтейлунг);

       7)Оперативного штаба (Фюрунгсштаб);

       8)Штаба связи (Фербиндунгсштаб);

       9)Управления Службы безопасности (СД-Фервальтунг);

      10)Расового управления (Рассеамт).

       После 1934 года структура СС постоянно развивалась и усложнялась. В результате в 1934-1939 годах в состав высшего руководства СС вошли:

       1)Служба Инспектора концентрационных лагерей и караульных (охранных) частей;

       2)Оперативный отдел;

       3)Отдел кадров (персонала);

       4)Управление комплектации;

       5)Личный (Персональный) штаб рейхсфюрера СС;

       6)Расовое управления;

       7)Родовое управление;

       8)Учебное управление;

       9)Управление поселений;

      10)Служба имперского врача СС;

      11)Санитарное управление;

      12)Главное управление службы безопасности;

      13)Суд СС;

      14)Главное управление СС;

      15)Служба Главы администрации СС;

      16)Административное управление;

      17)Статистическая служба и архив.

       К 1943 году в подчинении рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера находились 15 Главных управлений СС («СС-Гауптэмтер»), из которых наиболее важными являлись:

       1)Главное управление имперской безопасности (Рейхсзихерхайтсгауптамт, известное нам по упоминавшемуся выше фильму «Семнадцать мгновений весны» пресловутое РСХА, в котором служил штандартенфюрер Штирлиц - «истинный ариец», а по совместительству – советский разведчик полковник Исаев);

       2)Главное управление расы и поселений;

       3)Главное административно-хозяйственное управление;

       4)Личный (персональный) штаб рейхсфюрера СС;

       5)Главное управление СС;

       6)Служба Гейссмейера;

       7)Главное управление кадров (персонала) СС;

       8)Главное судебное управление СС;

       9)Главное оперативное управление СС;

      10)Главное управление репатриации этнических немцев (Фольксдейче Миттельштелле).

       Кроме того, в ведении рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, как шефа (начальника) всей германской полиции (с 1936 года) находилось Главное управление полиции порядка (Орднунгсполицей, Орпо), хотя и подчиненное (формально) Имперскому министерству внутренних дел. Фактически же вся германская полиция - как полиция порядка, так и полиция безопасности (Зихерхайтсполицей, Зипо), и даже криминальная полиция (Криминальполицей, Крипо) постепенно были включены в структуру СС, так что к концу 40-х годов все руководящие сотрудники и значительная часть офицерского состава всех полицейских служб Германии стали членами СС. После подчинения Генриху Гиммлеру еще и политической полиции («Политише Полицей») сфера деятельности СД и СС расширилась еще больше. Особое место в структуре СС занимали части СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)», несшие охрану концентрационных лагерей.
      
      
       ГЛАВА II

       РАЗВИТИЕ


       Бригада Эргардта


       Крюковидный крест на касках,
       В лентах черно-бело-красных...

       Марш бригады Эргардта.
      

       Поскольку все первые телохранители Адольфа Гитлера, входившие в его «Штабную охрану» («Штабсвахе»), являвшуюся, по сути дела, «зародышем» будущего Шуцштаффеля, были выходцами из рядов добровольческой 2-й (Вильгельмсгафенской) военно-морской бригады Эргардта, с последней, как нам кажется, и следует начать.

       Итак, «аб ово»... Военно-морская бригада Эргардта (Маринебригаде Эргардт) была сформирована вскоре после окончания Великой войны 1914-1918 годов под командованием бывшего капитана 3-го ранга (корветтенкапитэна) кайзеровского военно-морского флота («Кайзерлихе Марине») Германа Эргардта. Несмотря на слова «военно-морская», содержащиеся в названии данного добровольческого формирования, преобладавшие в его составе на момент формирования бывшие военные моряки со временем, по мере численного роста бригады, оказались в незначительном меньшинстве.

       Бригада Эргардта, первоначально входившая в состав белой добровольческой Гвардейской кавалерийской стрелковой дивизии (Гардекаваллери-Шютцендивизион), отличилась при подавлении вооруженного коммунистического мятежа «спартаковцев-смелых бойцов» в январе 1919 года в Берлине, в «мартовских боях» с красными 1919 года, при ликвидации Баварской Советской республики, в разгроме Рурской Красной Армии, в боях с поляками за верхнюю Силезию. После провала «Капповского путча» («путча Каппа-фон Люттвица») против социал-демократического правительства Фридриха Эберта в марте 1920 года, в котором добровольцы Эргардта играли ведущую роль (именно они, с прямостоящими белыми коловратами на касках, броневиках и транспортных средствах, первыми вступили в Берлин), бригада была расформирована, однако ее чины вошли, на правах «ассоциированных членов», в местные группы различных союзов ветеранов войны.

       Из числа бывших чинов Бригады Эргардта были созданы секретная «Организация К (Консул)», действовавшая в подполье, и официально зарегистрированный военно-патриотический Союз «Викинг» («Викингбунд»), о котором уже шла речь выше. В рядах Союза «Викинг» состоял, до своего вступления в НСДАП, Хорст Вессель, автор партийного гимна НСДАП, ставшего в годы Третьего рейха «вторым государственным гимном Германии».
      
       24 июня 1922 года тишину раннего берлинского утра разорвали выстрелы из автоматического пистолета и оглушительный взрыв. В тот день автомобиль министра иностранных дел «Веймарской республики» Вальтера Ратенау подвергся вооруженному нападению. Два ветерана-«фрейкоровца» в кожаных пальто и автомобильных шлемах, сидевшие в автомобиле, выскочившем из-за поворота наперерез машине министра, были офицерами «Кайзерлихе Марине» в отставке и членами Организации «Консул». Один из них выпустил в Ратенау 5 пуль из автоматического пистолета, другой бросил в машину министра ручную гранату. Вальтер Ратенау был убит на месте. Его убийство всколыхнуло всю Германию.

       Имя еврея-миллионера Ратенау, члена руководства буржуазной Немецкой Демократической партии (Дейче Демократише партей, ДДП), слухи о принадлежности которого к «тайному мировому правительству» ширились день ото дня (именно ему принадлежала крылатая фраза о том, что ему хорошо известны «те 300 человек, которые правят Европой и всем миром»), сторонника строгого соблюдения Германией всех условий навязанного ей Антантой «похабного» Версальского мирного договора (такие на жаргоне правой «национальной оппозиции» именовались «эрфюллунгсполитикер»), заключившего в то же время в 1922 году с большевицким народным комиссаром по иностранным делам Георгием («Коко») Чичериным германо-советское Рапалльское соглашение, было ненавистно многим германским патриотам (не меньше, чем нынешним советским и российским «полковникам квачковым» – имя Чубайса, Ельцина или Горбачева). Не зря во всех пивных распевали песенку следующего содержания:

       «Шлагт тот ден Вальтер Ратенау,
       Ди готтферфлухте юдензау!»,

       что, в переводе с немецкого на русский язык, означало:

       «Убейте Вальтера Ратенау,
       Богом проклятую иудейскую свинью!»
      
       По степени ненависти к нему немцев, придерживавшихся правых взглядов, с Ратенау мог сравниться разве что другой «эрфюллунгсполитикер» еврейского происхождения (хотя и крещеный) - лидер левого крыла католической партии Центра Маттиас Эрцбергер, имевший несчастье собственноручно подписать в ноябре 1918 года от имени Германии перемирие с державами Антанты в печально знаменитом железнодорожном вагоне-ресторане на станции Компьен (и убитый боевиками капитана Эргардта за год до Ратенау). Но не все, похоже, обстояло так просто с этими политическими убийствами, в особенности же – с убийством министра иностранных дел. Убийцы Ратенау – лейтенанты кайзеровского военно-морского флота Герман Фишер и Эрвин Керн - окруженные полицией в заброшенном замке, покончили с собой. Арестованный водитель, доставивший их к месту покушения – Эрнст фон Саломон, ветеран-«фрейкоровец» (и, кстати, кузен Франца Феликса Пфеффера фон Саломона, обергруппенфюрера СА и Верховного фюрера СА в 1926-1930 годах), не был посвящен во все детали операции. Связь участников покушения с капитаном Эргардтом так и не удалось формально доказать, хотя в наличии этой связи, похоже, ни у кого не было ни малейших сомнений. Дело было в другом.

       Против капитана Эргардта сразу же после покушения на «веймарского» министра было выдвинуто обвинение в том, что он организовал убийство Ратенау вовсе не из патриотических соображений, а в интересах и по поручению французов, которым совершенно не нравилась перспектива союза Германии с Россией (тем более – большевицкой) - союза поначалу политического и экономического, а впоследствии, возможно, и военного. И надо сказать, что французы были не особенно далеки от истины. Ныне больше ни для кого не является секретом, что уже в описываемое время – несмотря на непрекращающиеся попытки Коминтерна разжечь, наконец, в «веймарской» Германии пламя «пролетарской революции»! – полным ходом налаживались тайные контакты между германским рейхсвером и советской «Рабоче-Крестьянской Красной Армией» (РККА), высокопарно именуемой в те годы всем советским агитпропом и его тьмочисленными коминтерновскими подголосками «Армией Мировой Революции».

       Да и в дни мюнхенского «путча Гитлера-Людендорфа» 8-9 ноября 1923 года капитан Герман Эргардт вел себя крайне нерешительно, если не сказать, двусмысленно. Наотрез отказавшись присоединиться со своими людьми к путчистам, он согласился вести от имени правительства баварских сепаратистов (против которых, в первую очередь, был направлен возглавленный Адольфом Гитлером и генералом Эрихом Людендорфом «пивной путч») переговоры с путчистами, захватившими, во главе с Эрнстом Рёмом, здание баварского военного министерства, чем еще больше дискредитировал себя в глазах «национальной оппозиции», в среде которой, как мы уже указывали выше, и без того ходили упорные слухи о том, что Эргардт является французским «агентом влияния». Впрочем, в описываемое время подобные слухи распускались и о самом Адольфе Гитлере, отказавшимся присоединиться со своей партией к борьбе против франко-бельгийской оккупации Рурской области – сердца тяжелой индустрии и угольной промышленности Германии.

      Не зря ветеран-фрейкоровец Альберт Лео Шлагетер, расстрелянный французскими оккупационными властями за совершение диверсий на железных дорогах в Рурской области, призванных помешать вывозу французами германского угля (в счет уплаты военных репараций) и превращенный после прихода Гитлера к власти в поистине «культовую фигуру» национал-социалистического движения (Шлагетеру ставили памятники, о нем сочиняли драмы и романы, в честь него называли авиационные эскадрильи и пр.), в действительности в момент совершения подвига, обессмертившего его имя (по крайней мере, в Третьем рейхе) состоял уже не в НСДАП, а в Великогерманской Рабочей партии (Гроссдейче Арбейтерпартей, ГДАП), отколовшейся от партии Гитлера именно вследствие отказа последнего поддержать всенародную общегерманскую борьбу за изгнание франко-бельгийских оккупантов из Рурской области.

     Интересно, что в 1923 году, после расстрела Шлагетера французскими захватчиками, когда оккупация промышленного сердца Германии - Рурской области - франко-бельгийскими войсками вызвала в немецком обществе глубокий кризис, был во всей своей остроте поставлен и стал предметом широкого общественного обсуждения вопрос о возможности сотрудничества между немецкими националистами и коммунистами. Разумеется, это произошло вследствие очередной перемены политической линии, которую красная Москва предписала всецело зависящей от Коминтерна КПГ.

     Как писал Луи Дюпе в своем исследовании «Под знаком Версальского мира»:

     «После того как Муссолини захватил власть в Италии, международное коммунистическое движение стало проявлять серьезную озабоченность совершенно неожиданным для него ростом «массового движения, корнями которого был не пролетариат, а те «средник слои, к которым Маркс относился с пренебрежением, ибо движение это пользовалось преимущественно националистической идеологией. Карл Радек, встревоженный, прежде всего, стремительным размножением «немецких народных добровольческих корпусов, 20 июня 1923 года, когда вся Германия еще была в шоке от казни одного из командиров добровольцев, старшего лейтенанта Шлагетера, произнес на заседании Исполкома Коминтерна в Москве свою сенсационную «речь о Шлагетере». Радек назвал расстрелянного офицера «мучеником германского национализма» и потребовал разъяснений от его товарищей - «германских фашистов, которые искренне хотят служить немецкому народу:

     «Против кого хотят бороться народные немецкие силы - против капитала Антанты или против русского народа? С кем они хотят быть в союзе? С русскими рабочими и крестьянами, чтобы вместе стряхнуть ярмо капитала Антанты, - или с капиталом Антанты, чтобы поработить немецкий и русский народы»?

     Излагая еще раз свое предложение, адресованное «искренне патриотическим массам», Секретарь Исполкома Коминтерна подчеркивал:

     «Большинство немецкого народа состоит из трудящихся людей, вынужденных бороться с нуждой и нищетой, которые несет им немецкая буржуазия. Если патриотические круги Германии не решатся превратить дело этого большинства нации в свое собственное дело и тем самым создать единый фронт против капитала Антанты и германского капитала, то окажется, что путь Шлагетера был путем в никуда».

    Инициатива Радека имела двоякие политические последствия. Во-первых, она была крупномасштабной попыткой привлечь на свою сторону активистов правоэкстремистских сил на местах. Так, например, по сообщениям очевидцев, вождей коммунистов заносило в студенческие столовые или - по меньшей мере, однажды - на митинг нацистов, где они произнесли националистические речи, сорвав аплодисменты, значение которых, впрочем, не стоит преувеличивать, ибо нацисты сразу же восстановили порядок. Делались также попытки привлечь на свою сторону военных, но они были напрасны, так как рейхсвер обладал иммунитетом к коммунистической пропаганде. В других общественных сферах коммунисты добились лишь одного заметного успеха - открытого вступления в их партию бывшего фронтовика-фрейкоровца и национал-большевика Ганса фон Гентига, принявшего с несколькими соратниками участие в формировании «красных сотен» в Тюрингии».

    С Альбертом Лео Шлагетером после смерти произошло точно такое же «преображение», как с матросом-анархистом Анатолием Железняковым – тем самым, что, как поется в известной песне советских времен, «шел на Одессу, а вышел к Херсону», разогнавшим Всероссийское Учредительное Собрание сакраментальными словами: «Караул устал. Предлагаю закрыть заседание и разойтись по домам!», объявленным наркомвоенмором Львом Троцким вне закона, убитым выстрелом в спину приставленным к нему большевицким киллером и лишь посмертно превращенным советской пропагандой в «беззаветно преданного дел Ленина пламенного большевика - матроса-партизана Железняка».

       В августе 1933 года Адольф Гитлер, в своем качестве Верховного фюрера (предводителя или руководителя) штурмовых отрядов (Оберстер СА-Фюрер, ОСАФ), отдал распоряжении включить местные группы ветеранов Бригады Эргардта, на правах «ассоциированных членов», в местные подразделения СС, сохранив при этом свою специфическую организационную структуру, согласно которой их бригада подразделялась (по нисходящей) на:


       1)фербанды (полки), во главе с фербандсфюрерами;

       2)фербандсгруппы (батальоны), во главе с фербандсгруппенфюрерами;

       3)эйнгейты (роты), во главе с эйнгейтсфюрерами;

       4)цуги (взводы), во главе с цугфюрерами;

       5)группы (отделения), во главе с группенфюрерами.

      
       Впрочем, вскоре «автономия» эргардтовцев в рамках Шуцштаффеля была ликвидирована, и большинство из них (но не сам капитан Эргардт) влилось в ряды СС в индивидуальном порядке, на общих основаниях. В период своего «автономного» существования в составе СС они носили свою прежнюю форму, почти ничем не отличавшуюся от полевой военной формы кайзеровской армии периода Великой войны и «фрейкоровского» периода (1918-1923): китель серо-зеленого цвета «фельдграу» с матовыми серебряными (или защитными) пуговицами (одно время - с изображением короны Германской империи), штаны и фуражки того же защитного цвета «фельдграу» и черные сапоги (в отличие от военного и «фрейкоровского» периодов, когда, вследствие нехватки в Германии кожи для сапог, нижним чинам пришлось перейти на ботинки с защитного цвета обмотками, а офицерам – на ботинки с кожаными крагами).

       Петличные знаки чинов Бригады Эргардта, представлявшие собой старую эмблему Гвардейской кавалерийской стрелковой бригады (изображение стального солдатского шлема, наложенного на 8-лучевую звезду прусского Ордена Черного Орла, опирающуюся на две скрещенные дубовые веточки), украшали как правую, так и левую петлицы, имевшие черный «эсэсовский» цвет (в отличие от «фрейкоровского» периода, в который, судя по сохранившимся немногочисленным фотографиям, добровольцы Эргардта носили свои петличные знаки либо на защитных петлицах, либо непосредственно на воротнике, безо всяких петлиц – если носили их вообще)! Войдя, на правах «ассоциированных членов» в состав Шуцштаффеля, они сменили свою прежнюю, «старорежимную» черно-бело-красную «имперскую» кокарду на околыше защитной фуражки на серебряный общеэсэсовский череп с костями «прусского типа» (в пол-оборота, без нижней челюсти), а «земельную» кокарду на тулье заменили общим для всех формирований НСДАП серебряным одноглавым орлом с распростертыми крыльями и вращающимся крюковидным крестом в круглом дубовом венке.

       Рядовой состав Бригады Эргардта подразделялся (в восходящем порядке) на:
      
       1)гефольгсманнов («дружинников»), не служивших в (кайзеровской) армии:
       2)служилых гефольгсманнов, служивших в кайзеровской) армии;
       3)группенфюрер-штелльфертретеров (заместителей группенфюреров, заместителей командиров отделений);
       4)группенфюреров (командиров отделений).

       Командный состав Бригады Эргардта подразделялся (опять-таки, по восходящей) на:

       1)цугфюреров (командиров взводов);
       2)эйнгейтсфюреров (командиров рот, лейтенантов);
       3)фербандсгруппенфюреров (командиров батальонов, майоров);
       4)фербандсфюреров (полковников).

       Знаки различия нижних чинов Бригады Эргардта представляли собой вышитые алюминиевой нитью белые шевроны углом вниз (одинарный – у гефольгсманна, служившего в армии; двойной у группенфюрер-штелльфертретера; тройной – у группенфюрера), носившиеся на левом рукаве выше локтевого сгиба, под бригадным нарукавным знаком. Знаки различия командного состава, также вышитые алюминиевой нитью, представляли собой горизонтальные галунные полоски («шпалы», нем.: «штрейфен», Streifen), носившиеся над левым обшлагом мундира (1 полоска – у цугфюрера, 2 – у эйнгейтсфюрера, 3 – у фербандсгруппенфюрера, 4 – у фербандсфюрера).

       Выше шевронов на левом рукаве эргардтовцы носили бригадный нарукавный знак овальной формы, изготовленный из серебристого металла и изображавший плывущую по морским волнам, с надутыми парусами и вымпелом на мачте, драконоголовую ладью-«драккар» викингов в рамке из корабельного каната, с надписью «Эргардт» над пучком дубовых листьев в нижней части эмблемы.
      
       В период своего пребывания в составе Шуцштаффеля на правах «ассоциированных членов», чины Бригады Эргардта носили на левом рукаве, над обшлагом, также черную, с серебряной каймой, манжетную ленту с белой сдвоенной руной СС. Кайма манжетной ленты и сдвоенная эсэсовская руна «сиг» («совуло») также были вышиты алюминиевой нитью.


       Форма одежды «СС общего назначения»


       Ни шатров на судах, ни ночлега в домах,
       Ибо враг за дверьми сережёт;
       Спать на ратном щите, меч булатный в руке,
       А шатром – голубой небосвод.

       Эсайас Тегнер. Фритьоф.

      
       До 1925 года чины СС, одевавшиеся, как и большинство тогдашних штурмовиков СА, во что придется - как правило, в полевую военную форму бывшей кайзеровской армии защитного серо-зеленого цвета «фельдграу» с соответствующими защитными фуражками, впоследствии почти повсеместно замененными на «лыжные (горные) кепи» («шимютцен» или «бергмютцен») с длинным козырьком образца, принятого в «императорской и королевской» австро-венгерской армии в годы мировой войны, ботинки с защитными обмотками («виккельгамашен», нем.: Wickelgamaschen), реже -  ботинки с кожаными крагами («ледергамашен»нем.: Ledergamaschen) и совсем редко – кожаные сапоги.

       У кого не было защитной формы, те обходились (как сам Гитлер) вошедшими в моду после войны полупальто спортивного типа («тренчкоутами») или спортивными куртками-«ветровками» («виндъяками»), а то и «комиссарскими» куртками или плащами из «гневно хрустящей» черной кожи (как, например, будущий гаулейтер Берлина, имперский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс или Верховные фюреры СА Герман Геринг и Франц Феликс Пфеффер фон Саломон).

       Впоследствии штурмовики переняли у боевиков праворадикальной «Организации Россбаха» (вскоре, кстати, вступивших в штурмовые отряды, образовав их первый полносоставный Мюнхенский штурм СА) знаменитую коричневую рубашку (браунгемд) на левом рукаве которой выше локтевого сгиба стали носить «боевую повязку» («кампфбинде») красного цвета, с черным «бегущим» коловратом в белом круге. Первоначально на «боевой повязке» серебряными (белыми) горизонтальными полосками обозначался ранг носившего ее штурмовика, но со временем от полосок отказались, и ранг стал обозначаться на введенных для ношения на воротниках коричневых рубашек петлицах, различавшихся по цвету, в зависимости от подразделения (как и канты на кепи). С коричневой рубашкой штурмовики носили коричневый же галстук, к которому у тех из них, кто состоял в гитлеровской партии (а состояли в ней далеко не все чины СА), прикреплялся круглый партийный значок НСДАП с черным коловратом в белом круге, окаймленном надписью золотыми буквами «Национал-Социалистическая Г.Р П.» (Германская Рабочая партия – В.А.), идущей по красному ободку значка. По мере развития СА для них, кроме коричневой рубашки, была введена настоящая полувоенная форма разных оттенков «партийного» коричневого цвета (шинель, китель с поясным ремнем, брюки, сапоги).

       К описываемому времени коричневый цвет партийной униформы национал-социалистов стал истолковываться идеологами НСДАП как символ тесной связи штурмовиков, да и всей партии Гитлера с родной землей, с почвой (которая ведь тоже коричневого цвета), хотя в действительности коричневые (точнее – табачного цвета) рубашки для единообразного обмундирования штурмовиков были приобретены в свое время (как, впрочем, и «Организацией Россбаха») совершенно случайно, когда удалось по сходной цене купить их неизрасходованные запасы с бывших складов «охранных (колониальных) войск» (Шуцтруппе) времен кайзеровской Германии!

       Единственным отличием «телохранителей фюрера» от прочих чинов СА в описываемое время являлось наличие на головных уборах серебряной эмблемы в форме «мертвой (Адамовой) головы». Однако, примерно с 1925 года для чинов СС, продолжавших носить обычную форму СА, были введены черное кепи с серебряной «мертвой головой», а затем и черный галстук (нередко – с партийным значком НСДАП в качестве заколки, как и у прочих штурмовиков), черные брюки и особая нарукавная «боевая повязка» (СС-Кампфбинде), отличавшаяся от обычной красной, с «бегущим» черным крюковидным крестом в белом круге, нарукавной повязки СА наличием двусторонней черной каймы.

       9 ноября 1925 года данная форма (с добавлением единых для всех частей СС – кроме Административной службы - черных петлиц и 1 плетеного серебряного погона на правое плечо) была официально утверждена в качестве «традиционной» (но в 1934 году, после «Ночи Длинных Ножей», полностью вышла из употребления).

       В 1929 году, по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, было отменено ношение чинами СС коричневых (табачных) кителей и шинелей, общих для всех чинов СА (частью которых формально считались СС), и введена новая, черная форма, ставшая, наряду с «мертвой головой» и сдвоенной молниевидной «руной победы» (введенными позднее), истинным «брэндом» Шуцштаффеля, и позволившая именовать эсэсовцев «черными лебедями» теперь уже с полным на то основанием. Новая форма состояла из черного, застегивавшегося на 3 серебряные пуговицы, мундира с прямоугольными клапанами боковых карманов (под который поддевалась рубашка светло-коричневого цвета с черным галстуком); черных бриджей, или штанов-галифе; высоких черных кожаных сапог; кожаного поясного ремня и портупеи черного цвета (чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» на парадах, партийных съездах, слетах и других торжественных мероприятиях заменяли черную кожаную амуницию парадной, белого цвета) и красной нарукавной «боевой повязки СС» с 2-сторонней черной каймой. В сочетании вся эта «корниловская» гамма давала цвета 3-полосного черно-бело-красного государственного флага Германской державы («дрейфарба») и одновременно - партийного знамени НСДАП (красного полотнища, с «бегущим» черным крюковидным крестом в белом круге). Относительно происхождения последнего, кстати, среди историков нет единого мнения.


       Несколько слов о происхождении партийного знамени
       НСДАП


       Наше знамя - больше, чем жизнь.

       Слова из гимна «Гитлеровской молодежи».


       Многие считают, что Адольф Гитлер необоснованно поставил себе в заслугу создание знамени НСДАП (хотя он никогда этого не делал, указав в «Моей борьбе», что дизайн знамени был разработан для ДАП, предшественницы НСДАП, мюнхенским врачом доктором Фридрихом Кроном, а он, Гитлер, только убрал лишние загибы с крюковидного креста на эскизе Крона). С другой стороны, сохранились фотографии раннего периода гитлеровского движения, на которых запечатлены различные «неуставные» варианты партийного знамени ДАП-НСДАП (с «прямостоящими», а не «бегущими» коловратами; с коловратами, повернутыми слева направо, а не справа налево; с чересчур узкими лучами коловратов; с укороченными перекладинами на лучах коловратов; с коловратами, занимающими всю площадь центрального белого круга, с концами перекладин, доходящими до красного поля знамени; с коловратами, наложенными на кайзеровский военный, или военно-морской, флаг и т.д.).

       К тому же существуют некоторые сомнения в том, что красное знамя с «вращающимся» черным крюковидным крестом в центральном белом круге действительно было разработано доктором Кроном и введено Гитлером для НСДАП не ранее конца 1919 года. Дело в том, что сохранились свидетельства очевидцев траурной церемонии, проведенной ариософским «Обществом Туле (Туле-Гезельшафт)» после освобождения столицы Баварии Мюнхена белыми добровольческими корпусами от красных 3 мая 1919 года (когда ефрейтор Адольф Гитлер не только не помышлял о вступлении в ДАП, но отчаянно оправдывался перед «фрейкоровским» военно-полевым судом, поскольку был взят в плен, с красной большевицкой повязкой на рукаве шинели, белыми добровольцами после штурма последними казармы мюнхенского пехотного полка «Макс II», из которой велся обстрел наступавших на красный Мюнхен «фрейкоровцев»!).

       Траурная церемония, проведенная 3 марта 1919 года, была посвящена памяти 8 членов «Общества Туле», расстрелянных баварскими красноармейцами во дворе гимназии имени принца Баварского Луитпольда (Луитпольдгюмназиум) накануне освобождения баварской столицы добровольческими корпусами. Ритор (оратор) «Туле», барон фон Зеботтендорф, в траурной речи назвал расстрелянных членов общества «первыми мучениками, пострадавшими за крюковидный крест». Подобное заявление, конечно, можно было объяснить тем фактом, что эмблема «Общества Туле» представляла собой крюковидный крест (хотя и не классической «нацистской» формы, а с загнутыми дугообразно перекладинами – так называемое «солнечное колесо», или «зонненрад»), в сочетании с коротким мечом рукоятью вверх, оплетенным дубовыми листьями, на фоне солнечного диска с расходящимися во все стороны лучами, а нагрудный знак членов «Туле» – бронзовую брошь в форме перекрещенного 2 копьями щитка с изображением аналогичного крюковидного креста.

       Но вот что интересно: по воспоминаниям очевидцев, стол, за которым витийствовал барон Зеботтендорф, был накрыт, вместо скатерти, красным полотнищем с черным крюковидным крестом в белом круге! И это еще 3 мая 1919 года! Коли это было действительно так, то ведь не накануне же траурной церемонии – в охваченном боями и пожарами Мюнхене, члены «Общества Туле» изготовили это знамя! Наверняка оно у них имелось задолго до того памятного дня! Если воспоминания свидетелей соответствуют действительности, значит, версия, изложенная Адольфом Гитлером в «Моей борьбе», истине не соответствует! Но это так, к слову...


       О знаменах и штандартах Шуцштаффеля


       Сомкнем ряды! Поднимем выше знамя!
       Наш твердый шаг размерен и тяжел.
       Незримо здесь, в шеренгах вместе с нами,
       Шагают те, кто прежде в битвы шел.

       Песнь дружин РОНД-а.


       О штандартах пеших полков СС


       Знамя есть священная хоругвь.

       Из Полевого Устава Российской
       Императорской армии.

      
       Наряду с «Окровавленным знаменем», врученным самим Адольфом Гитлером на вечное хранение Шуцштаффелю (к великому возмущению немалой части штурмовиков СА!) и являвшимся основной реликвией и главным знаменем СС, каждое подразделение СС, достигшее численности штандарта (полка), получало свой собственный полевой значок (Фельдцейхен), или штандарт (Штандарте), напоминавший по форме вексиллум древнеримского легиона (или церковную хоругвь) и аналогичный штандарту СА. Древко штандарта СС было увенчано орлом с поднятыми крыльями (как бы собирающимся взлететь), держащим в когтях круглый дубовый венок с прямостоящим коловратом. Под венком располагалась прямоугольная черная, с серебряной рамкой, табличка с названием штандарта (например: Адольф Гитлер») серебряными печатными латинскими литерами на лицевой стороне и аббревиатурой «Н.С.Д.А.П.» (такими же литерами) - на оборотной.

       Под табличкой было подвешено на перекладине, перпендикулярной древку штандарта, шелковое красное квадратное полотнище с черным прямостоящим крюковидным крестом, обведенным черным контуром, в белом круге. Над крюковидным крестом, изображенном на аверсе, красовалась вышитая золотыми латинскими печатными литерами надпись «ДЕЙЧЛАНД (ГЕРМАНИЯ)», а под крюковидным крестом – «ЭРВАХЕ (ПРОСНИСЬ)». Вместе это составляло лозунг НСДАП: «Германия, проснись!» (или: «Пробудись, Германия!»). На реверсе штандарта был изображен аналогичный крюковидный крест, выше которого было золотыми литерами вышито: «НАТ. СОЦ. ДЕЙЧЕ АРБЕЙТЕРПАРТЕЙ (Нац. Соц. Германская рабочая партия)», а ниже: «ШТУРМАБТЕЙЛУНГ (Штурмовой отряд)» – это название сохранилось со времен, когда СС еще входили в состав СА. Полотнище штандарта было обрамлено черно-бело-красной бахромой германских национальных цветов.

      
       О штандартах конных полков (штандартов) СС


       Над миром зла – и красота, и сила
       Крепка броня на вековых ветрах
       Войска Архистратига Михаила
       Низводят в бездну восстающий прах.

       Николай Боголюбов. Крепка броня.

       Штандарты конных полков (штандартов) СС отличались от штандартов пеших полков Шуцштаффеля тем, что на них красное полотнище подвешивалось не крестообразно, на манер древнеримского вексиллума или церковной хоругви, а на манер средневековых знамен – под горизонтальной перекладиной, присоединенной к древку штандарта не средней частью, а под прямым углом. Вместо таблички с названием части, прибитой к древку под изображением орла (с опущенными крыльями), сидящего на круглом венке с коловратом, штандарт (знамя) конного штандарта (полка) СС имел в правом верхнем углу красного полотнища, у древка, черный прямоугольный крыж с изображением серебряных скрещенных кавалерийских пик с флажками и с вышитым серебряной нитью номером штандарта (полка).


       О знаменах штурмбаннов (батальонов) СС


       Весь век топорщились штыки,
       Скандалил перегной.
       Мы вышли к небу, вопреки
       Всеядности земной.

       Николай Боголюбов. Мы вышли к небу.


       Каждый штурмбанн Шуцштаффеля имел свое штурмовое знамя (штурмфане), представлявшее собой красное прямоугольное полотнище с вращающимся («бегущим») крюковидным крестом, вписанным в белый круг, окантованное по краю серебристо-серым витым шнуром. В черном крыже красного полотнища штурмового знамени были серебряной нитью через косую черту вышиты номер штурмбанна (римской цифрой), сдвоенная руна «сиг» («совуло») и номер штандарта, частью которого данный штурмбанн являлся (арабской цифрой). В случае «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», не имевшего порядкового номера, вместо номера штандарта на крыже знамени была вышита только сдвоенная серебряная руна «сиг» («совуло»).

      Введенные в 1940 году в Шуцштаффеле под влиянием германского вермахта особые командные флаги (коммандофлагген) представляли собой жесткие вымпелы на флагштоках. На вымпелах была изображена белая сдвоенная руна «сиг» («совуло»), вписанная в белое кольцо, на черном поле. Командные флаги носили на парадах, а их уменьшенные копии крепились на крыльях служебных автомашин. Эти вымпелы изготавливались из непромокаемой ткани и укреплялись по краю металлической нержавеющей нитью. В плохую погоду на них надевали защитный чехол из прозрачного целлулоида. В каждом оберабшнитте СС полагалось иметь 1 официальный флаг оберабшнитта и 1 флаг рейхсфюрера СС, вывешивавшийся во время визитов Генриха Гиммлера в данный оберабшнитт. Существовали специальные флаги для начальников Главных управлений и Управлений, командиров оберабшниттов, абшниттов, штандартов и штурмбаннов, начальников складов и инспекторатов (инспекций) СС и т.д.

       До 1938 года знаменосцы Шуцштаффеля носили серебристые металлические шейные знаки-горжеты в форме сердца. На эсэсовском горжете была изображена 8-лучевая звезда с изображением эсэсовского орла на вписанном в дубовый венок «солнечном колесе» (аналогичной эмблеме орла на обрамленном дубовым венком «солнечном колесе» на бляхе поясного ремня СА). В 1938 году в частях СС был введен новый, особый горжет в форме серебристого полумесяца с изображением орла на венке с крюковидным крестом и с 2 изображениями вписанной в кольцо сдвоенной руны «сиг» («совуло») по бокам орла. Этот новый горжет подвешивался на цепи из плоских 8-угольных звеньев с чередующимися изображениями символов СС – сдвоенных рун «сиг» («совуло») и «мертвой головы» (аналогичной цепочке для ношения «почетного кинжала СС» образца 1936 года, о котором пойдет речь ниже).

      
       О новом штандарте «Лейбштандарта»


       Пора вернуться
       Под знамя Спаса.
       Тогда найдутся
       Боеприпасы.

       Николай Боголюбов. Под знамя Спаса.


       Летом 1940 года «Лейбштандарту СС Адольфа Гитлера» был (в ознаменование его боевых заслуг в ходе Западной кампании против Голландии, Бельгии, Франции и Англии) в возвращенном в состав Германской державы городе Меце вручен новый штандарт-вексиллум, отличавшийся, как своей формой, так и своим внешним видом, от прежнего (и от всех остальных штандартов-вексиллумов полков СС). Его квадратное (а не прямоугольное, как у всех других штандартов СС и СА) полотнище представляло собой почти полную копию штандарта фюрера и канцлера Третьего рейха Адольфа Гитлера. В центре красного, обрамленного черно-белой каймой полотнища помещался черный, обведенный черным контуром прямостоящий крюковидный крест (значительно большего размера, чем изображенный на обычных штандартах пеших полков СС), вписанный в белый круг, обрамленный круглым венком из золотых дубовых листьев, с 4 золотыми орлами на вписанных в золотые дубовые венки коловратах по углам полотнища, окаймленного пышной золотой бахромой.

       Важнейшее отличие этого нового штандарта «ЛАГ» от личного штандарта фюрера и рейхсканцлера Адольфа Гитлера заключалось в следующем. В правом верхнем и левом нижнем углах полотнища личного штандарта Гитлера были вышиты золотом орлы вермахта (с распростертыми крыльями, изображения которых, именовавшееся «Гогейтсабцейхен» (нем.: Hoheitsabzeichen), что о обычно переводится на русский язык как «национальная эмблема» или «государственная эмблема», все чины германского вермахта носили над правым нагрудным карманом мундира и на головных уборах), а в левом верхнем и правом нижнем – «имперские орлы» Германской державы (с опущенными крыльями). А во всех 4 углах нового штандарта «ЛАГ» были вышиты золотом орлы вермахта с распростертыми крыльями. Второй штандарт-вексиллум «ЛАГ» был разработан оберфюрером резерва СС профессором Карлом Дибичем (разработавшим и предыдущий штандарт полка личной охраны Адольфа Гитлера).
      
       В настоящее время от этого «полевого значка»-вексиллума «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» осталось лишь пустое древко с увенчивающим его золоченым орлом на венке с коловратом и прикрепленной к древку табличкой с надписью «АДОЛЬФ ГИТЛЕР», фигурировавшее на московском Параде Победы 1945 года перед мавзолеем В.И. Ленина (в качестве, якобы, «личного штандарта Адольфа Гитлера», упоминавшегося нами выше и в действительности так и не попавшего в руки победителей!) и хранящееся доныне в Государственном музее Вооруженных Сил Российской Федерации (бывшем Музее Советской Армии). Между тем, истинной ценностью, «душой» любого войскового соединения является не древко знамени, а его полотнище. Именно полотнище знамени в критической ситуации выносили из боя на груди, обмотав под мундиром вокруг тела. Именно после утраты самого знамени, а не его древка, воинская часть считалась более не существующей.

       Местонахождение полотнищ как первого, так и второго штандарта полка личной охраны фюрера и канцлера Третьего рейха остается по сей день неизвестным (как, впрочем, и местонахождение личного штандарта фюрера и рейхсканцлера Адольфа Гитлера)...


       О «флаге Домов СС»


       Черное знамя,
       Светлое царство,
       Белое Пламя
       Сверх-Государства.

       Николай Боголюбов. Светлое царство.

      
       Наряду с боевыми знаменами и штандартами, имевших красный цвет (национал-)революционной борьбы, в Шуцштаффеле существовал так называемый «флаг домов СС» («СС-Гаузфлагге»), представлявший собой прямоугольное полотнище черного цвета с белой (серебряной) сдвоенной руной «сиг» («совуло») в центре полотнища, вывешивавшийся над казармами, юнкерскими училищами, комендатурами и другими учреждениями СС. Он также присутствовал на торжественных церемониях принесения присяги и награждения, парадах частей Шуцштаффеля и при их инспекциях высшими чинами СС – например, при церемонии по случаю прибытия обергруппенфюрера СС и генерала полиции Рейнгарда Гейдриха 28 сентября 1941 года в Прагу в качестве исполняющего обязанности (заместителя) имперского протектора (рейхспротектора) Богемии (Чехии) и Моравии: «На флагштоке Града поднимается штандарт нового хозяина: две молнии на черном поле – эмблема СС».

        В местах дислокации частей СС «Мертвая голова» («Тотенкопф»), наряду с «СС-Гаузфлагге», вывешивался также черный флаг с белыми черепом и костями.


       О значке чинов СС


       Сверкают в небе солнечные спицы,
       Героев ждут родные берега!
       Илья-пророк в священной колеснице
       Зажег закатом Белые Снега.

       Николай Боголюбов. Илья-пророк.


       С гражданским костюмом чинам Шуцштаффеля полагалось носить на левом лацкане пиджака круглый черный значок СС с изображением сдвоенной белой эмалевой руны «сиг» («совуло»), вписанной в серебряное кольцо.

      

       О галстучной заколке чинов «Лейбштандарта»


       Сегодня этот знак означает лишь угрозу, предупреждение о смертельной опасности. Но
       в далеком прошлом расшифровка могла быть иной: «Меня охраняет Дух моих Предков».

       К.К. Климович. Во власти символов.


       Судя по воспоминаниям современников, чины «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» носили на галстуках заколку серебристого металла с изображением эсэсовской «мертвой головы».


       О черном эсэсовском кителе


       И был крыла воронья чернее их наряд,
       О чем сказанья древние поныне говорят.

       Песнь о Нибелунгах.

      
       Открытый черный китель армейского образца с плетеным серебряным погоном на правом плече, застегивавшийся на 4 серебряные металлические пуговицы, и имевший 4 кармана (2 накладных плиссированных и 2 боковых прорезных), был введен, как часть черной формы СС, 7 июля 1932 года. Клапаны всех карманов были 3-мысковыми, с застежкой на пуговицу. Для поясного ремня по бокам кителя имелись 2 шлевки, а сзади ремень поддерживался 2-мя пуговицами. По краю воротника черного кителя шел белый или витой черно-белый кант.

       Служебная форма одежды СС состояла, в теплое время года, из коричневой рубашки с черными кожаными пуговицами и черным галстуком, поддетой под перетянутый черным кожаным ремнем с серебристой эсэсовской поясной бляхой и черной кожаной портупеей через плечо, черный китель со знаками различия СС на черных петлицах, манжетной лентой части и «боевой повязкой СС» на левом рукаве выше локтевого сгиба, черных бриджей или галифе, заправленных в черные сапоги, и черной фуражки (иногда - черной пилотки или черной стальной каски с символикой СС) с серебряной «мертвой головой» на околыше и серебряным эсэсовским орлом с крюковидным крестом в дубовом венке, и черных кожаных перчаток.

       Одно время для рядового состава была введена особая черная бескозырка («крецхен») с белым кантом, серебряным орлом на коловрате и «мертвой головой», аналогичная по форме солдатской бескозырке кайзеровской армии. Со служебной формой одежды СС рядовому и унтерфюрерскому составу полагалось носить служебный штык, или штык-нож (Зейтенгевер), а фюрерскому составу – служебный кинжал СС (СС-Динстдольх) или служебную саблю (Зебель) армейского образца, принятого в германском вермахте. Кроме того, со служебной формой носили пистолет в черной кожаной кобуре и свисток.

       Выходная форма одежды СС состояла из черной эсэсовской фуражки-«теллермютце» (или бескозырки-«крецхен») и того же черного кителя с «боевой повязкой СС» на левом рукаве, но с заменой бриджей, заправленных в сапоги, длинными черными брюками навыпуск с белым кантом и черными кожаными ботинками, и черных лайковых перчаток. С выходной формой полагалось носить «мундирный» («служебный») кинжал СС, почетный кинжал СС или почетную шпагу СС. В холодное время года поверх кителя надевалась черная эсэсовская шинель, перетянутая ремнем с портупеей, с «боевой повязкой СС» на левом рукаве.

       К парадной форме одежды СС полагались белая рубашка (вместо коричневой), белые перчатки, а также кожаный поясной ремень и портупея белого цвета (на практике белую кожаную амуницию носили обычно только чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», которых чаще других формирований СС задействовали на всевозможных парадах и торжествах).

       Рабочая и тренировочная форма одежды («Дриллих») представляла собой куртку на 6 матовых металлических пуговицах и длинные брюки свободного, не стеснявшего движения покроя, изготовленные из материи разных цветов (серого – так называемого «цементного», светло-зеленого, «фельдграу»), пилоток или бескозырок.

       Окончательный вид черная форма одежды Шуцштаффеля, разработанная ветераном добровольческого корпуса «Оберланд» профессором Карлом Дибичем, приобрела к 1934 году.


       О шинелях и плащах чинов СС


       Пишу стихи – кладу штрихи рассвета
       На черный бархат окаянных дней.

       Николай Боголюбов. Штрихи рассвета.


       Для чинов Шуцштаффеля были также разработаны шинель, плащ-палатка, накидка, плащ-дождевик и кожаный плащ (пальто).

       Черная шинель СС была двубортной, с 6 серебряными матовыми пуговицами и двумя косыми боковыми карманами с клапанами, со знаками различия СС с выпушкой из крученого серебряного шнура, и серебристо-серыми отворотами у чинов выше оберфюрера СС. Чины СС в звании оберфюрера и выше обычно носили шинели не застегнутыми на верхние пуговицы, с отогнутыми отворотами - помните очаровательного бригадефюрера СС, генерал-майора полиции и генерал-оберста Ваффен-СС Вальтера Шелленберга (в бесподобном исполнении Олега Табакова), спешащего, с отогнутыми серебристо-серыми (издалека казавшимися белыми) отворотами черной генеральской эсэсовской шинели, навстречу выходящему из самолета (после завершения тайных переговоров с шефом американской разведки Алленом Даллесом) еще более очаровательному обергруппенфюреру СС и генерал-оберсту Ваффен-СС Карлу Вольфу (в не менее бесподобном исполнении Василия Ланового), в телефильме «Семнадцать мгновений весны»? Кстати, Шелленберг-Табаков в марте 1945 года никак не мог бегать по летному полю в уже отмененной к тому времени черной шинели, а вот Вольф-Лановой был одет по форме – весь в «фельдграу», с ног до головы!

       Все остальные чины Шуцштаффеля были обязаны носить шинель застегнутой на все пуговицы (за исключением эсэсовцев, награжденных Рыцарским крестом Железного креста, который носился на черно-бело-красной шейной ленте и должен был быть виден всем и каждому).

       Судя по сохранившимся фотографиям, чины Персонального (Личного) штаба рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера (включая его самого) в начальный период правления Гитлера носили белые (или бежевые) манжетные ленты на левом рукаве не только черного мундира «Альгемейне СС», но и черной эсэсовской шинели.

       Плащ-палатка СС была введена в 1934 году для ношения поверх служебной формы одежды, изготовленная из черной синтетической прорезиненной ткани, застегивалась спереди на 3 матовые серебряные пуговицы, имела, вместо рукавов, прорези для рук
      
       Накидка СС, изготовленная из черного сукна, со знаками различия на черных петлицах с белыми выпушками из крученого шнура, была введена в 1934 году и предназначена для ношения всеми чинами Шуцштффеля. Она застегивалась на груди 4 матовыми серебряными пуговицами. Никаких иных знаков различия, кроме петлиц, на ней не носили.

       Плащ-дождевик (регенмантель), изготовленный из черной прорезиненной ткани, был предназначен только для фюрерского (командного) состава СС. Покрой дождевика был аналогичен покрою черной шинели, включая эсэсовские петлицы из черного сукна, отделанные крученым алюминиевым шнуром. Кроме плетеного серебряного погона и петлиц, никаких знаков различия на плаще-дождевике не носили. Существовал и менее распространенный облегченный, летний, вариант эсэсовского плаща-дождевика, из легкой, водонепроницаемой хлопковой ткани.

       Кожаный плащ (пальто) СС был аналогичен по покрою эсэсовской черной суконной шинели, отличаясь от нее только материалом – черной кожей. К воротнику кожаного плаща крепились эсэсовские петлицы с выпушками из крученого алюминиевого шнура. Помните, как эффектно выглядел на экранах советских телевизоров штандартенфюрер Штирлиц в этом черном кожаном пальто? Интересно, что, кроме обычных черных суконных петлиц СС, с кожаным плащом носили также петлицы, изготовленные из черной кожи (!). Черные кожаные плащи фюреров СС в ранге оберфюрера и выше, подобно шинелям этих высоких чинов, имели серебристо-серые отвороты. Обычно они носили их расстегнутыми на верхние пуговицы – так, чтобы были видны отвороты (особенно если имели счастье носить на шее Рыцарский крест Железного креста).


       О черных эсэсовских брюках навыпуск


       Как весел он как смел, как полн надежды!
       Он к сердцу Норны твердо приложил
       Конец меча и говорит: Назад!

       Эсайас Тегнер. Песнь о Фритьофе.


       Все чины СС, служившие неполное время, а также ряд других категорий чинов Шуцштаффеля, вместо черных бриджей или галифе, заправлявшихся в сапоги, носили черные, с белым кантом (опять-таки, как у наших корниловцев), брюки навыпуск и черные кожаные ботинки.


       О «клубной» (вечерней) форме одежды фюреров СС


       То вождя был наказ, и от часа на час
       Рос он в славе на чуждых брегах,
       И подобных себе не встречал он в борьбе,
       Его людям не ведом был страх.

       Эсайас Тегнер. Фритьоф.


       С 1936 года рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер предписал чинам Шуцштаффеля в торжественных случаях надевать под китель не традиционную коричневую (табачную), а белую рубашку. Одновременно для фюрерского состава СС были разработаны 2 варианта «клубной» (вечерней) формы одежды («Гезелльшафтсанцуг») – для посещения общественных мероприятий.

       1)Первый, так называемый «малый», или «дневной», вариант клубной формы одежды фюреров СС («Клейнер СС-Гезелльшафтсанцуг») состоял из коричневой рубашки с черным галстуком; отделанного белым кантом двубортного черного кителя с 6 матовыми серебряными пуговицами и знаками различия СС на черных петлицах с белыми выпушками и двумя боковыми прорезными карманами, с манжетной лентой соответствующего формирования СС над левым обшлагом и с эсэсовским вариантом германской государственной эмблемы – орла с крюковидным крестом (у чинов выше оберфюрера СС отвороты кителя были серебристо-серого цвета); длинных черных брюк навыпуск с белым кантом; черных ботинок из лакированной кожи.

       2) Второй, так называемый «большой», «вечерний» или «бальный» вариант клубной формы одежды СС («Гроссер СС-Гезелльшафтсанцуг») состоял из черного фрака, отделанного серебряным кантом, с 6 матовыми серебряными пуговицами, со знаками различия СС на черных, с серебряными выпушками, петлицах, с серебряными выпушками, с нарукавной повязкой СС или же с нарукавным орлом СС, с серебряным аксельбантом на правом плече, плетеными серебряными погонами на обоих плечах и серебряным кантом на обшлагах и нарукавной повязке; белого жилета; белой фрачной рубашки (со стоячим воротничком); белой манишки, белого галстука-бабочки; черных брюк навыпуск с широкими белыми лампасами: черных ботинок из лакированной кожи.


       О летней выходной и белой повседневной форме одежды
       фюреров СС


       У короля бургундов и Зигфрида бела,
       Как первый снег, одежда и масть коней была.
       У каждого на локте сверкал блестящий щит,
       Собой являли витязи великолепный вид.

       Песнь о Нибелунгах.


       27 июня 1939 года для фюрерского состава Шуцштаффеля были введены (на период с 1 апреля по 31 сентября) летняя выходная форма и летняя повседневная форма одежды. Несколько позднее белая форма одежды была введена и для нижних чинов СС, но использовалась редко (за исключением конных частей СС). Летний белый китель СС (аналогичный по покрою описанному выше черному) полагалось носить с белыми брюками навыпуск, белыми кожаными ботинками и фуражкой с белым верхом. В ряде случаев, однако, допускалось носить с белым кителем черные брюки навыпуск и ботинки, а иногда – даже черные бриджи или галифе, заправленные в черные сапоги.

       Обслуживающий персонал в рейхсканцелярии и альпийской резиденции фюрера Берггоф носил особую форму, состоявшую из двубортной белой куртки со знаками различия СС; черных, с белым кантом, брюк навыпуск и ботинок из черной лакированной кожи. Вскоре после начала Второй мировой войны на левом рукаве белой куртки обслуживающего персонала Имперской канцелярии и Берггофа появился вышитый серебром эсэсовский орел на коловрате.


       Судьба черной формы «СС общего назначения»


       Медведя ловил я, щиты я ломал,
       И смело ходил на железную рать.

       Скандинавские саги.


       После начала Европейской Гражданской войны 1939-1945 годов чины «Альгемейне СС», не призванные на фронт и оставшиеся в тыл, постепенно перестали носить черную форму, Дело в том, что черная форма, еще не так давно служившая предметом тайной (или явной) зависти столь многих представителей мужской половины германской нации (не отвечавших строгим расовым критериям, обязательным для зачисления в ряды СС) и предметом тайных (или явных) воздыханий столь многих представительниц ее женской половины (не отвечавших строгим расовым критериям, обязательным для вступления в законный брак с эсэсовцем) стала вызывать у населения Германии отрицательные чувства. Черная форма слишком явно свидетельствовала том, что носящие ее эсэсовцы, вместо того, чтобы доблестно сражаться на фронтах мировой войны, целью которой является «уничтожение еврейской расы в Европе» (как недвусмысленно заявил фюрер и рейхсканцлер Адольф Гитлер в своей известной речи), мягко говоря, просиживают штаны в тылу. В результате после 1939 года на складах Шуцштаффеля скопилось огромное количество комплектов черной эсэсовской формы. В 1942 году большую часть черной формы «Альгемейне СС» передали германской полиции или отправили на оккупированные войсками Третьего рейха территории, где в нее (предварительно удалив с формы символику СС, добавив серые или зеленые воротник и обшлага, нашив новые знаки различия и т.д.), одели вспомогательные полицейские части, сформированные из местных жителей (эстонцев, латышей, литовцев, белорусов, украинцев, русских).

      Кроме того, немалая часть запасов черной формы «Альгемейне СС» пошла на обмундирование «Германских СС в Нидерландах» (с заменой «имперского» орла с коловратом на тулье черной фуражки вертикальным серебряным «волчьим крюком», эсэсовского орла на левом рукаве вертикальным серебряным «волчьим крюком» на треугольной, черно-красной, с белым кантом, нашивке, с добавлением на правый рукав черной ромбовидной нашивки с белой сдвоенной руной «сиг» и т.д.), а также «Фламандских СС» и «Фландрского корпуса» в Бельгии (с заменой «имперского» орла с коловратом на тулье фуражки белым вытянутым крюковидным крестом), «Норвежских СС» (с заменой германского «имперского» орла с коловратом на левом рукаве особым «солнечным орлом» норвежской партии «Нашунал Самлинг), словацкой «Глинковской гвардии» и т.д.


       Несколько слов о «боевых» нарукавных повязках СС


       Свастика-Коловрат – один из самых древних
       знаков на Земле, ее возраст составляет несколько
       десятков тысяч лет. Правда, самое раннее из
       дошедших до нас описаний свастики дано на
       санскрите: «Суасти Аста» - «Да будет благо
       всем». Суасти – Счастье.

       К.К. Климович. Во власти символов.

      
       Упомянутую нами выше «общеэсэсовскую» нарукавную повязку с черной каймой («кампфбинде») чины всех формирований Шуцштаффеля носили с присвоенной им в 1932 году черной формой, а некоторое время – также с введенной позднее землисто-серой формой и формой цвета «фельдграу». В очень редких случаях (судя по дошедшим до нас образцам) на раннем этапе существования СС использовались нарукавные повязки с витым черно-белым шнуром вместо черной каймы.

       Чины СС, избранные депутатами в германский парламент (рейхстаг), носили обычные эсэсовские нарукавные повязки с черной каймой, но с добавлением 2 горизонтальных золотых галунных полосок, проходивших под белым кругом с черным коловратом.

       Чины резервных штурмов (рот) Шуцштаффеля в возрасте старше 45 лет носили (до 1937 года) на своих нарукавных повязках не «стандартную» для всех СС черную, а светло-серую кайму.

       Фюреры СС носили с «клубной» формой одежды («СС-Гезельшафтсанцуг») «боевые повязки» не с черной, а с серебряной двусторонней каймой.

       Сразу после прихода Гитлера к власти в 1933 году чины Шуцштаффеля (наряду с членами СА и «Стального Шлема») некоторое время использовались в Пруссии в качестве вспомогательной полиции. В этот период они носили со стандартной эсэсовской формой, ниже «боевой повязки СС» с коловратом, также белую повязку с надписью черными печатными литерами «Вспомогательная полиция (Гильфсполицей)».

       Судя по сохранившимся фотографиям, чины «Лейбштандарта» в начальный период правления Гитлера не носили с черной формой эсэсовской «боевой повязки» со свастикой (вероятно, чтобы отличаться от других «частей СС общего назначения»).


       Появление «зеленых СС».


       Вперед, ребята, с Богом!

       Боевой клич Карла XII, «короля шведов, готов и
       вандалов».


       В 1938 году для всех чинов «частей СС общего назначения» была введена новая бледно-серая форма одежды, в целом повторявшая покрой черной формы одежды, но отличавшаяся от последней наличием не 1, а 2 витых серебряных погон. А вместо красной нарукавной «боевой повязки» с черным коловратом в белом круге, на рукаве помещался вышитый серебром (у командира «Лейбштандарта» Йозефа Дитриха – золотом!) орел СС.

       Любопытно, что (судя по сохранившимся фотографиям) чины СС (в частности, командир «Лейбштандарта» Йозеф Дитрих) иногда носили с новой серой (а впоследствии - и с серо-зеленой полевой формой) красную нарукавную «боевую повязку» СС с черным коловратом в белом круге.

       Новую бледно-серую форму первыми получили сотрудники главных управлений, а впоследствии – все остальные чины «Альгемейне СС». Во время войны бледно-серая форма постепенно стала заменяться офицерской формой одежды СС-ФТ (позднее – Ваффен-СС). На оккупированных германскими войсками территориях почти все сотрудники полиции безопасности (зипо) и службы безопасности СС (СД), а также чины «СС общего назначения» носили офицерскую форму одежды Ваффен-СС. В 1944 году ношение черной формы одежды СС (надевавшейся до этого момента только в торжественных случаях), было окончательно отменено (поэтому очаровательный штандартенфюрер Макс-Отто фон Штирлиц и его преданные делу партии и народа сослуживцы по «Военному Ордену арийских мужей нордической крови» - кроме мрачного Эрнста Кальтенбруннера, совершенно правильно обмундированного в фильме «Семнадцать мгновений весны» в офицерскую форму Ваффен-СС цвета «фельдграу»! - никак не могли весной 1945 года щеголять по столице Третьего рейха в черных эсэсовских мундирах)!

       После того, как были сформированы «части усиления СС, приобретшие себе широкую известность под названием «частей СС особого (специального) назначения» (впоследствии переименованных в Ваффен-СС), в 1934 году была начата разработка новой формы одежды. В 1935 году для СС-ФТ была введена землисто-серая форма (цвета «эрдграу»), отличавшаяся от прежней черной эсэсовской формы лишь цветом. Части СС «Мертвая голова» получили форму одежды землисто-коричневого цвета («эрдбраун»).


       О белом летнем мундире СС


       Их кони были резвы, богато платье их.
       Не стыдно было ко двору везти бойцов таких.

       Песнь о Нибелунгах.

      
       Полевая форма СС включала и белый летний мундир, предназначенный для ношения в период с 1 апреля по 30 сентября, и существовавший в нескольких вариантах.

       Белый летний мундир 1-го типа не имел карманов, застегивался на внутренние пуговицы, а из знаков различия на нем имелись только полевые погоны.

       Белый летний мундир 2-го типа по покрою ничем не отличался от стандартного полевого мундира СС. Его ворот мог быть открытым или закрытым (в последнем случае воротник мог быть белого или темно-зеленого цвета).


      
       О полевой форме одежды «Зипо» и СД


       Словно выпавший снег, чист монашеский цвет,
       Есть в опричной лазури сверкающий стронций.

       Николай Боголюбов. Монашеский цвет.


       В 1942 году сотрудники германской полиции безопасности (зипо) и СД получили особый вариант полевой формы СС, состоявший из мундира СС с пустой правой петлицей и черным нарукавным ромбом СД на левом рукаве и не эсэсовскими, а полицейскими погонами (обозначавшими полицейское звание, аналогичное званию их носителя в СС).
      
      

       О форме одежды женских вспомогательных
       подразделений СС («СС-Гельфериннен»)


       Возможной невозможностью живем –
       Суворовским дерзаньем через Альпы.
       Земля Креста пульсирует огнем
       Под черепной коробкою асфальта.

       Николай Боголюбов. Земля Креста.


       Подобно германскому вермахту, Ваффен-СС имели свой собственный женский вспомогательный корпус – «СС-Гельфериннен (Помощницы СС)».

       Чины женских вспомогательных подразделений СС («помощницы СС»), исполнявшие главным образом административные и конторские функции, служившие в службе связи, телефонистками, телеграфистками и радистками, имели собственную форму одежды, состоявшую из черной (или серой) пилотки с орлом СС, белой блузки, серого жакета, имевшего овальную черную нашивку со сдвоенными (серебристо-серыми) белыми рунами «сиг» («совуло») на левой стороне груди, серой юбки, чулок и черных туфель. На левом рукаве жакета выше локтевого сгиба «помощницы СС» носили стандартную версию эсэсовского орла, а над левым обшлагом – черную манжетную ленту с белой надписью «Имперское училище СС» (если являлись выпускницами этого учебного заведения, расположенного на Верхнем Рейне в Эльзасе).

       «Помощницы СС», служившие связистками, носили на левом рукаве своего защитного кителя (черной эсэсовской формы для них, в отличие от вымышленной белокурой телегероини Барбары из советского сериала «Семнадцать мгновений весны», предусмотрено не было) ниже локтя черную ромбовидную нашивку с белым изображением молнии. Между прочим, согласно приказу Генриха Гиммлера, «помощницами СС» официально дозволялось именоваться лишь женщинам, прошедшим обучение в Имперском училище СС, а прочих следовало именовать «военными помощницами» (Кригсгельфериннен). Но на практике и тех, и других именовали все-таки «помощницами СС».


       О «мертвой голове» СС


       Глядит со стяга голова Адамова.
       Её враги боятся, как огня.
       И разбегаются полки отродья хамова,
       Тех, кто послал их на убой, кляня.

       Вольфганг Акунов. Корниловцы.


       В отличие от сдвоенной руны «сиг» («совуло»), ставшей эмблемой Шуцштаффеля НСДАП сравнительно поздно (в 1933 году), эсэсовская «мёртвая (Адамова) голова», или «тотенкопф», ведет свою историю, по крайней мере, со времен Античности. По свидетельствам римских хронистов, эмблема «мертвой головы» использовалась гариями – прошедшими особую инициацию (ритуальное посвящение) отборными воинами из «замогильного войска» («войска мертвых») древнегерманского племени свевов, или свебов – предков современных швабов. Ночные рейды «эскадронов смерти» гариев через римский пограничный вал Лимес (Лимит) приводили в несказанный ужас романизированное население германских провинций Римской империи. О гариях рассказывали страшные истории. Кандидатов в «замогильное войско», уже прошедших целый ряд труднейших испытаний, якобы помещали в особую хижину, где подвергали «обкуриванию» дымом от горящих тисовых сучьев (тис считался «древом мертвых»), до тех пор, пока они не теряли сознание и не «умирали на несколько мгновений» (а некоторые – и насовсем), после чего «еще не совсем умерших» приводили в чувство. Отныне все они считались «живыми мертвецами» - дружинниками «замогильного войска» верховного бога Вотана (с соответствовавшего скандинавскому Одину), в знак чего выкрашивали себе лица черной краской и облачались в одежды из волчьих шкур, а вместо шлемов носили волчьи головы.

       Волк – «трупный зверь» - традиционно считался спутником Вотана-Одина (Альфатера или Вальватера, то есть Всеотца, Отца богов и людей). Вероятно, именно свевские гарии положили начало, с одной стороны, сказаниям о волках-оборотнях, или  людях-волках (ликантропах, вервольфах, ульфхединах, волкодлаках, вурдалаках), а с другой - легендам о псоглавцах, песиголовцах или киноскефалах. Эти вымазанные сажей с ног до головы воины были «темны как ночь» и прикрывались черными щитами, в центре которых изображался белый человеческий череп, символизировавший смерть и загробный мир. Ночные рейды за линию Лимеса свевских «охотников за черепами» сопровождались особой жестокостью. Интересно, что Йозеф («Зепп») Дитрих, бессменный командир «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», которого часто ошибочно считают «баварцем», был в действительности швабом, то есть прямым потомком тех самых свевов-гариев, использовавших в качестве эмблемы тот же самый «тотенкопф», что и бойцы из «Лейбштандарта».

       В Средние века символ черепа с костями пользовался широчайшим распространением в качестве символа бренности всего земного. Действительно, понимание того, что наша земная жизнь не бесконечна – memento mori (Помни о смерти!) – еще никому не повредило. Существовала христианская легенда о том, что Голгофский крест Спасителя был установлен на месте захоронения первочеловека – Праотца Адама, и кровь распятого Христа («Нового Адама»), излившись из раны от копья римского сотника Лонгина, омыла захороненные у подножия Голгофского креста череп (главу) и кости «Ветхого Адама», символически омыв от грехов «ветхое» человечество, указав ему путь к бессмертию и вечной жизни во Христе Иисусе. С тех пор «Адамова голова» традиционно изображается у подножия Голгофского креста, на иконах, образах, напрестольных, наперсных и нательных крестах, одеяниях монахов-схимников, надгробных пеленах, церковных хоругвях и т.д. В 1740 году вышитыми серебряной нитью человеческими черепами-«тотенкопфами» были украшены черные предметы, использовавшиеся во время похорон короля Пруссии Фридриха-Вильгельма I.

       В память о в Бозе почившем Государе были сформированы 1-й и 2-й лейб-гусарские полки. Униформа прусских лейб-гусар была черного цвета, а их шапки-мирлитоны (позднее – кивера) были украшены эмблемой в виде белой «мертвой головы». В 1809 году «мертвую голову» получил в качестве эмблемы 17-й Брауншвейгский гусарский полк и 3-й батальон Брауншвейгского 92-го пехотного полка. Несколько позже «мертвую голову» носили чины Брауншвейгского корпуса (Черного легиона), отличившегося в боях с французскими войсками Наполеона I Бонапарта в войне за освобождение Германии (Освободительной войне) 1813-1814 годов и в битве при Ватерлоо в 1815 году, поставившей кровавую точку на истории наполеоновской карьеры. «Мертвая голова» так называемого «брауншвейгского типа» отличалась от тотенкопфа «прусского типа» тем, что у нее череп был повернут анфас, а скрещенные берцовые кости располагались непосредственно под нижней челюстью черепа (у тотенкопфа «прусского типа» нижняя челюсть отсутствовала).

       Кстати, подобную же «мертвую голову» того же «брауншвейгского типа» носили на головных уборах и чины английского 17-го Собственного герцога Кембриджского уланского полка. Череп и кости, дополненные надписью «OR GLORY», то есть «(СМЕРТЬ – В.А.) ИЛИ СЛАВА», напоминали англичанам о презрении к смерти чинов их кавалерийской легкой бригады, уничтоженной русскими войсками в сражении под Балаклавой («битве в Долине Смерти») во время Крымской войны 1853-1856 годов.

       Под прусско-брауншвейгским влиянием эмблема «мертвой (Адамовой) головы» была заимствована не только английскими, но и французскими, шведскими, русскими, а впоследствии – сербскими, польскими, финскими, болгарскими, американскими и др. воинскими частями до, во время и после Великой войны (1914-1918 годов) – например, русскими бессмертными гусарами-«александрийцами», казаками-баклановцами, гундоровцами, корниловцами, анненковцами, бермондтовцами и др.
      
       В годы Первой мировой войны «мертвая голова» стала, как мы уже упоминали, эмблемой ударных частей германской кайзеровской армии – штурмовых, огнеметных и танковых. В качестве личной эмблемы ее использовали во внешнем оформлении своих самолетов некоторые военные летчики (впрочем, не только германские, но и русские). Кроме того, «мертвая голова» осталась отличительным знаком лейб-гусар (широко известен портрет генерал-лейтенанта Ф. фон Маккензена в парадной прусской лейб-гусарской форме с «тотенкопфом» на медвежьей шапке).

       В 1918 году «мертвую голову» стали использовать волонтеры белых германских добровольческих корпусов Они носили ее не только в качестве эмблемы на касках, автотранспорте и технике, не только в качестве кокарды на фуражках и бескозырках, но и на перстнях, запонках, петличных и манжетных знаках, галстучных булавках и т.д. вне позднее 1923 года «мертвую голову» стали носить чины некоторых штурмовых отрядов СА. Первоначально штурмовики Гитлера носили кокарды в форме черепа, оставшиеся со времен Великой войны, но затем заказали мюнхенской фирме Дешлера большую партию «мертвых голов» в «прусском стиле» (то есть с наложенным на скрещенные кости черепом вполоборота и без нижней челюсти).

       Сначала «мертвую голову» носили под круглой черно-бело-красной «имперской» кокардой все штурмовики, затем она осталась только на головных уборах чинов СС. Судя по сохранившимся фотографиям некоторые подразделения СА и СС использовали черные знамена с белой «мертвой головой» (напоминавшие знамена праворадикальной организации «Вервольф», конкурировавшей с гитлеровской НСДАП). В 1934 году тотенкопф «прусского типа» получили в качестве эмблемы первые, сформированные на базе кавалерийских частей, германские танковые подразделения, поэтому в Шуцштаффеле была принята «мертвая голова» нового образца («прусского типа», но с нижней челюстью).

       «Тотенкопф» СС являлся эмблемой частей СС «Мертвая голова» и помещался у чинов этих частей на петлицах (а в некоторых случаях - также на нарукавных ромбах и манжетных лентах), на автотранспорте и военной технике 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова» (Тотенкопф)», на перстне СС (СС-Тотенкопфринге), эсэсовском наградном оружии, горжетах знаменосцев и штандартоносцев СС, литаврах, барабанах, занавесках бунчуков и горнов частей СС и т.д.

       С 27 июня 1944 года приказом рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера всем охранникам концентрационных лагерей и всем чинам тыловых штурмбаннов «Мертвая голова (Тотенкопф-Штурмбанне)» было предписано заменить серебряный (белый) петличный знак в форме «мертвой головы» изображением серебряной (белой) «двойной свастики». При этом чинам частей СС «Мертвая голова»  из числа охраны концентрационных лагерей для отличия от прочих лагерных охранииков было приказано носить под левым нагрудным карманом мундира серебряные (белые) сдвоенные руны «сиг (совуло)».
      

       О головных уборах чинов Шуцштаффеля


       Мы под хоругвью Одина,
       Мы под Крестами рун
       Движемся к нашей Прародине
       В сполохах, как Перун.

       Николай Носов. Под Крестами рун.


       Начиная с 1925 года чины Шуцштаффеля  НСДАП носили кепи, аналогичные кепи СА, но только не коричневого, а черного цвета. Черные кепи чинов СС были украшены серебряным черепом с перекрещенными костями («мертвой головой») так называемого «прусского типа» (в пол-оборота и без нижней челюсти) и прикрепленной над черепом круглой металлической кокардой с 3 концентрическими кольцами – черного, белого и красного цвета (такую же «имперскую» кокарду носили военнослужащие кайзеровской армии Второго рейха Гогенцоллернов до 1918 года и чины многих белых «фрейкоров» в 1918-1923 годах, не желавшие признавать черно-красно-золотую республиканскую кокарду, пренебрежительно именовавшуюся ими «еврейской» - «юденкокарде»). Осенью 1929 года вместо черно-бело-красной кокарды было введено ношение серебряного одноглавого орла с распростертыми крыльями и крюковидным крестом-коловратом в когтях. В 1930 году, с отменой коричневой формы одежды для чинов СС, в Шуцштаффеле было введено, ношение, вместо принятого ранее черного кепи, фуражки («теллермютце») армейского образца черного цвета с подбородочным ремнем. У рядового и унтерфюрерского состава подбородочный ремень был черным, а околыш фуражки – из черного сукна (как и тулья). У фюрерского состава подбородочный ремень был серебряным (из алюминиевой тесьмы), а околыш фуражки – из черного бархата.
      
       В 1934 году «мертвая голова» так называемого «прусского типа», которую до этого носили чины Шуцштаффеля, была введена, в качестве петличного знака, в танковых частях («Панцерваффе») германского вермахта. Точнее говоря, она была не введена, а восстановлена, поскольку череп с костями служил эмблемой германских танкистов еще в годы Первой мировой войны и даже украшала почетный знак, учрежденный кайзером Вильгельмом II Гогенцоллерном для награждения экипажей своих «боевых колесниц» («Кампфвагенабцейхен»). Этого знака, в числе немногих танкистов армии Второго рейха, удостоился за выдающуюся храбрость и «рыжий шваб» Йозеф («Зепп») Дитрих – будущий командир «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера». В связи с восстановлением черепа с костями «прусского типа» в качестве официальной эмблемы германской «Панцерваффе», чины СС получили «мертвую голову» нового образца, более корректного с точки зрения анатомии – с нижней челюстью. Первоначально она выпускалась в 3 вариантах:

       1)развернутая влево;
       2)развернутая вправо;
       3)смотрящая прямо («брауншвейгского типа»).

       Однако вскоре на всех фуражках чинов Шуцштаффеля «мертвая голова» стала смотреть исключительно налево – туда, где находился главный враг СС и всей НСДАП – левые силы и стоящие за ними кукловоды. В июне 1939 года к белой летней форме одежды СС была введена фуражка, аналогичная черной, но с белой тульей (а не просто белый чехол к черной фуражке, как думают и пишут некоторые).

       Иногда вместо кокарды, судя по сохранившимся фотоснимкам, на эсэсовских пилотках или кепи (но не на фуражках) использовалась круглая серебристая пуговица с выгравированной или выбитой на ней «мертвой головой».

       После начала формирования «частей СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппен, СС-ФТ)» для них в 1935 году было, наряду со служебной фуражкой («динстмютце»), разработан облегченный вариант фуражки без подбородного ремня - так называемая полевая фуражка («фельдмютце»), у которой в годы войны козырек изготавливали, в целях экономии, не из кожи, а из сукна. Кроме того, почти одновременно было введено и полевое кепи (также называвшееся «фельдмютце).

       Существовали эсэсовские кепи круглой и 3-угольной формы (на последних эсэсовский орел с коловратом в когтях помещался не спереди, а слева), как защитной (цвета «фельдграу») окраски, так и камуфляжной расцветки. В 1940 году, одновременно с введением в СС-ФТ формы армейского образца, их чинам было разрешено ношение армейской пилотки. Эсэсовские орел с коловратом и «мертвая голова» на пилотках и кепи чинов «зеленых СС» обычно вышивались машинным способом.

       Эсэсовцы-танкисты, кроме всех перечисленных выше головных уборов, носили также особые черные круглые кепи и особые черные «защитные шапки (шуцкаппен)», напоминавшие по виду береты.

       Женские вспомогательные части СС («СС-Гельфериннен»), чины которых исполняли конторские функции, носили черные (или серые) пилотки с эсэсовским орлом.

       На Восточном фронте (особенно зимой) было широко распространено ношение меховых или кожаных, подбитых мехом, шапок-ушанок.

       В казачьих частях СС - например, в XV (XIV) Казачьем Кавалерийском Корпусе генерал-майора Гельмута фон Панвица - кубанки и папахи из овчины, каракуля или волчьего меха носили не только рядовые казаки, но и командовавшие ими офицеры (в том числе «имперские немцы»).


       О стальных шлемах (касках) чинов Шуцштаффеля


       Все в прочных звонких шлемах, при каждом новый щит,
       Они являли взору великолепный вид.

       Песнь о Нибелунгах.


       На парадах и в боевой обстановке чины Шуцштаффеля носили стальные шлемы (каски, нем.: штальгельмы). Первоначально эсэсовцы пользовались стальными шлемами образца 1916 1918 годов. В конце 30-х гг. в «части СС особого (специального) назначения» стали поступать армейские стальные шлемы образца 1935 года. Позже у «зеленых эсэсовцев» появились каски образца 1942 года.
      
       В течение первых лет существования СС-ФТ было разработано несколько вариантов эмблем на стальных шлемах. Обычно справа на шлеме размещалась вписанная в белое кольцо белая сдвоенная руна «сиг» («совуло»), слева – щиток с 3 диагональными полосками черно-бело-красного цвета или «вращающийся» крюковой (крюковидный) крест.

       Окончательный вариант эмблем на каске, разработанный Гансом Гаазом и утвержденный 12 августа 1935 года, предусматривал изображение черной сдвоенной руны «сиг» («совуло») на серебристо-белом щитке на правой и красного щитка с вращающимся крюковидным крестом в белом круге – на левой стороне стальной эсэсовской каски.

       В августе 1942 года для снабжения вермахта и Ваффен-СС был принят сетчатый чехол для стальных шлемов. Сплетенный из текстильных нитей или проволоки, этот чехол надевался на каску и служил для крепления маскирующих элементов растительности: ветвей, листьев или пучков травы. Наряду с этим, в частях фронтовых СС все большее распространение находили камуфлированные чехлы на каски (как и вообще камуфлированная форма).


       Об обуви чинов Шуцштаффеля


       Держи голову в холоде, ноги – в тепле.

       Генералиссимус А.В. Суворов. Наука побеждать.


       В начальный период Европейской Гражданской войны 1939-1945 годов чины Шуцштаффеля носили стандартные немецкие черные кожаные военные сапоги («маршштифели»), а фюреры СС в торжественных случаях – высокие кавалерийские сапоги («рейтштифели») из черной лакированной кожи. Поверх сапог часто надевали войлочные защитные чулки-«бахилы». Впоследствии большое распространение получили высокие шнурованные ботинки на толстой подошве (носившиеся обычно с парусиновыми гетрами), а на Восточном фронте – валенки-«фильцштифели» (особенно в зимних условиях).


       О холодном оружии чинов Шуцштаффеля


       Меч-меч, тебе голову сечь
       Тому, кто тайну нарушит
       На море и на суше,
       На земле и под землей,
       На воде и под водой,
       Всюду и везде,
       И даже во сне.

       Старинный заговор.


       Штык (штык-нож)
      
       Стандартным холодным оружием рядового состава СС являлся штык, разработанный для винтовки системы Маузера образца 1898 года (Гевер 98) и для укороченного карабина образца 1898 года (Кар 98к). Штык имел клинок ножевого типа, заточенный только с одной стороны, и с обоюдоострым концом. Поэтому правильнее было бы именовать его не штыком, а штыком-ножом. Все металлические части штыка воронились, чтобы избежать появления ржавчины.

       Крепление штыка к винтовке или к карабину осуществлялось с помощью стального стержня, выступающего на передней части их ложа. Для этого стержня в рукоятке штыка имелось специальное отверстие, а с то стороны перекрестья рукоятки, которая была обращена к стволу, была полукруглая выемка. Прилегая к стволу этой выемки, штык терял возможность поворачиваться. Чтобы штык не слетал со штыря, в рукоятке был предусмотрен фиксирующий механизм в виде подпружинной защелки. Выступ на одной из сторон навершия свидетельствовал о наличии фиксатора. Те же штыки, у которых перекрестье не было «обрублено» со ствольной стороны, не предназначались для примыкания к винтовке или карабину и носились в простых ножнах вороненой стали, как кинжалы. Отсутствовал у них и выступ пружинного фиксатора. Это были «мундирные» штыки улучшенной отделки для парадно-выходной формы одежды.
      
       Первоначально фюреры СС в повседневной обстановке часто носили штык как альтернативу сабле. С появлением почетных кинжалов и почетных шпаг эта практика почти сошла на нет. Однако в полевых условиях унтерфюреры, да и фюреры стали нередко носить штык (хотя бы в качестве простого ножа). С той же целью, а также в качестве холодного оружия, на передовой штыком были оснащены и те чины Шуцштаффеля, стрелковым оружием которых являлись не винтовка или карабин, а пистолет, пистолет-пулемет (именуемый в просторечии «автоматом»), пулемет или штурмовая винтовка (Штурмгевер) Впрочем, фронтовые разведчики, диверсанты и прочие сорвиголовы для рукопашного боя часто предпочитали штыку более короткий и легкий нож для ближнего боя - «накампфмессер».

      
       О кинжале СС образца 1933 года


       «Служебный», или «мундирный» кинжал СС (СС-Униформдольх), с никелированными гардой и эфесом, был введен приказом № 1734/33 от 15 декабря 1933 года, подписанным временным исполняющим обязанности начальника штаба (штабшефа) штурмовых отрядов НСДАП обергруппенфюрером СА фон Крауссером (поскольку в описываемое время СС все еще формально числились в составе СА). По внешнему виду кинжал СС образца 1933 года полностью повторял стандартный кинжал СА образца 1933 года, отличаясь от него лишь цветом рукояти и ножен. Поскольку к описываемому времени форма одежды СС была не коричневого (как у чинов СА), а черного цвета с серебром, ножны и рукоять кинжала СС также были выдержаны в черно-серебряной цветовой гамме. Следует заметить, что форма кинжалов СС (а также кинжалов СА и НСКК) была идентична форме так называемого «швейцердольха» - швейцарского кинжала эпохи Ренессанса (а точнее - второй половины XVI века).

       Кинжал СС образца 1933 года не следует путать с «почетным», или «наградным», кинжалом СС, введенным позднее. Середина широкого клинка копейной формы была украшена выполненной готическими литерами надписью «Моя честь именуется верностью», являвшейся девизом СС. В середину рукоятки, изготовленной из эбенового (черного) дерева или мореного дуба, были врезаны серебряный орел с распростертыми крыльями и с крюковидным крестом в когтях, а над орлом, под самым эфесом – сдвоенная серебряная руна «сиг» («совуло»), вписанная в кружок черной эмали с серебряным ободком. Ножны кинжала, изготовленные из вороненого или покрытого блестящим черным лаком металла, имели отделку из посеребренного металла (в отличие от коричнево-серебряной отделки аналогичных кинжалов СА). Для кинжалов СС образца 1933 года было введено 3 типа подвесов.

       1-й, стандартный, вариант подвеса представлял собой карабин на кожаном ремешке с круглой серебристой застежкой;

       2-й вариант подвеса, снабженный держателем, был схож с предыдущим, но к кожаному креплению, размещавшемуся на ремне, был прикреплен хлястик с металлической кнопкой, фиксирующей рукоять кинжала в относительно неподвижном положении;

       3-й вариант подвеса состоял из 3 частей, надевался непосредственно на ножны и имел карабин с обратной стороны.

       Темляк (нем.: Portepee) к кинжалу, изготовленный из серебристой нити, разрешалось носить лишь уполномоченным на это представителям командного (фюрерского) состава СС.

       Наряду с вышеперечисленными 3 видами подвесов, сохранились и «неуставные» образцы подвесов, цветов черно-бело-красного «национального» флага Германии с черной эсэсовской сдвоенной руной «сиг» («совуло»), вписанной в черное кольцо.
      
       Каждый год 9 ноября, в годовщину «Марша к Фельдгеррнгалле», в ходе торжественной церемонии при свете факелов этот служебный («мундирный») кинжал вручался каждому кандидату в СС (СС-Анвертеру), принятому в ряды СС в качестве полноправного члена Шуцштаффеля (эсэсмана). В 1940 году изготовление и вручение «служебных» (мундирных») кинжалов СС было прекращено «вплоть до окончания войны».


       О наградном кинжале СС образца 1934 года


       Наградной кинжал СС образца 1934 года вручался фюрерам, унтерфюрерам и рядовым СС, вступившим в ряды Шуцштаффеля до 31 декабря 1931 года. По внешнему виду он полностью повторял стандартный кинжал СС образца 1933 года. Однако на обратной стороне его лезвия была выгравирована надпись «В знак сердечной дружбы. Эрнст Рём). Дело в том, что данный кинжал вручался отличившимся чинам СС (все еще входившим формально в состав СА) начальником штаба (штабшефом) СА Эрнстом Рёмом. После устранения Рёма чинами «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» под командованием «Зеппа» Дитриха в кровавую «Ночь Длинных Ножей» 30 июня 1934 года, согласно приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера от 4 июля 1934 года, владельцам «рёмовских» кинжалов было предписано стереть с оборотной стороны клинка ставшую «крамольной» надпись или же заменить «ремовский» кинжал стандартным «мундирным» кинжалом СС. Надо сказать, что уцелевшие после «Ночи Длинных Ножей» члены штурмовых отрядов НСДАП, также отмеченные «ремовскими» наградными кинжалами СА, получили от своего нового начальника штаба Виктора Лутце, сменившего в должности убитого Рёма, аналогичный приказ.


       О наградном кинжале СС образца 1934 года


       Этот наградной кинжал СС за подписью рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера был вручен группе чинов Шуцштаффеля (численностью около 200 человек), принявших активное участие в ликвидации начальника штаба СА Эрнста Рёма и его сподвижников в «Ночь Длинных Ножей». Этот так называемый «гиммлеровский» наградной кинжал СС, по иронии судьбы (а может быть, и намеренно!) по внешнему виду полностью повторял «рёмовский» кинжал СС, за исключением надписи на обратной стороне клинка, где подпись Эрнста Рёма была заменена подписью Генриха Гиммлера («В знак сердечной дружбы. Генрих Гиммлер»). В нижней части эфеса проставлялся порядковый номер владельца наградного кинжала.


       О кинжале СС образца 1936 года


       Кинжал СС образца 1936 года вручался всем фюрерам СС, вступившим в Шуцштаффель после 9 ноября 1935 года, а также всем чинам СС, независимо от звания, прослужившим к 30 января 1936 года в Шуцштаффеле не менее 3 лет. По внешнему виду он полностью повторял стандартный «мундирный» кинжал СС образца 1933 года, за исключением дизайна ножен, крепившихся к поясному ремню не при помощи кожаного подвеса, а металлической цепью из плоских 8-угольных звеньев с чередующимися изображениями 2 основных эмблем СС – «мертвой головы» и сдвоенных рун «сиг» («совуло»). Кроме того, ножны кинжала СС образца 1936 года были дополнительно украшены посредине вставкой серебристого металла с изображением свастичного меандра, предназначенной для крепления нижней части цепи. Пристежной карабин был прикрыт декоративной 8-лепестковой прорезной розеткой, выполненной в стиле орнамента, характерного для кованых германских рыцарских доспехов эпохи позднего Средневековья.
      
       Данный кинжал существовал в нескольких разновидностях. Более ранний вариант имел оксидированные ножны с мельхиоровыми элементами ножен, цепью и частями эфеса. Поздние варианты имели ножны, выкрашенные черной краской (реже – оксидированные), никелированные железные детали ножен и цепь, цинковые или алюминиевые гарды. С 1943 года фюрерам Ваффен-СС было разрешено носить на эфесе кинжала стандартный серебряный темляк (аналогичный стандартному серебряному темляку, носившемуся на офицерском кортике сухопутных войск германского вермахта).


       О «почетном» кинжале СС образца 1936 года


       21 июня 1936 года был введен «почетный» кинжал («эрендольх») нового образца, предназначенный для награждения унтерфюреров и фюреров Шуцштаффеля, вступивших в ряды СС еще до прихода Гитлера к власти 30 января 1933 года.

       Сам наградной кинжал был идентичен «мундирному» кинжалу образца 1933 года, однако его посеребренные эфес и гарда были украшены орнаментом из дубовых листьев. Ножны кинжала, обтянутые черной кожей, были украшены в верхней и нижней части посеребренными накладками, украшенными выпуклыми узорами из дубовых листьев. Узорами из дубовых листьев были украшены также посеребренные эфес и гарда кинжала. На лицевой стороне клинка кинжала, изготовленного из дамасской стали, был вычеканен золотом девиз СС «Моя честь именуется верностью», выполненный готическими литерами и обрамленный с обеих сторон золотым изображением пучка из 3 дубовых листьев. Кинжал полагалось носить подвешенным к поясу на посеребренной металлической цепочке из плоских 8-угольных звеньев, на которых (как и на шейных знаках-горжетах знаменосцев СС) чередовались выгравированные изображения 2 главных эмблем Шуцштаффеля - сдвоенной руны «сиг» («совуло») и «мертвых голов».

       В месте крепления цепочки к поясному ремню имелся специальный зажим в виде 4-лепестковой ажурной розетки.
      
       15 февраля 1945 года фюрерам Ваффен-СС, награжденным «почетным кинжалом», было разрешено носить этот кинжал с выходной формой одежды цвета «фельдграу». В этом случае к рукоятке кинжала прикреплялся офицерский темляк (Portepee – не путать с портупеей, как это, к сожалению, нередко делается при переводе с немецкого на русский язык!) из серебряной канители, аналогичный темляку, который офицеры германского вермахта носили на своих кортиках с выходной формой одежды.
      

       О подарочных и наградных кинжалах рейхсфюрера СС


       Наряду с описанными выше стандартными кинжалами СС образцов 1933 и 1936 годов, изготовлявшимися серийно, существовали также различные варианты подарочных и наградных кинжалов, изготовлявшихся в строго индивидуальном порядке и в индивидуальном исполнении. Приобретенные за счет собственных средств подарочные кинжалы вручались в знак признания заслуг на уровне отдельно взятых подразделений. В отдельных случаях награждение отличившихся почетными кинжалами осуществлялось лично рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером.

       Первый тип «почетного кинжала», изготовленный впервые в 1934 году, еще не отличался от стандартного «мундирного» кинжала ничем, кроме надписи «В знак сердечного боевого товарищества. Г. Гиммлер», выгравированной на обратной стороне клинка.

       Другой тип «почетного кинжала», изготовленный впервые в 1936 году, отличался наличием ножен, обтянутых черной кожей, отделанных посеребренными дубовыми листьями. Эфес и гарда кинжала были также украшены орнаментом из дубовых листьев, клинок изготовлен из дамасской стали ручной ковки, девиз СС «Моя честь именуется верностью» был вычеканен на клинке золотыми литерами и обрамлен золотыми чеканными дубовыми листьями.

       Следует заметить, что, хотя описанные выше «почетные (наградные) кинжалы рейхсфюрера СС» (вопреки широко распространенным, но оттого не менее ошибочным представлениям) не предназначались исключительно для награждения чинов СС, некоторые генералы и фюреры Ваффен-СС удостоились награждения этим почетным холодным оружием из рук самого Генриха Гиммлера.


       О кинжалах Почтовой охраны СС

      
       После прихода Адольфа Гитлера к власти в 1933 году была учреждена Германская Почтовая охрана (Дейчер Постшуц), предназначенная для охраны и защиты почтовых учреждений, узлов и средств связи на территории Третьего рейха (поскольку в описываемое время все имперские средства связи, включая телефонную и телеграфную службу, находились в ведении почтовой службы). Все почтовые служащие являлись государственными чиновниками, состояли в СС или в СА и подчинялись генерал-почтмейстеру доктору Онезорге. В мартк 1942 года Почтовая охрана была, с согласия Адольфа Гитлера, включена Генрихом Гиммлером (стремившимся максимально распространить сферу своих полномочий и своей компетенции) в состав «СС общего назначения (Альгемейне СС)» и переименована в «Почтовую охрану СС (СС-Постшуц)». Для командного (фюрерского) состава «Почтовой охраны (Постшуц, нем. сокращение: ПС)», командиров специальных команд (зондеркоманд) почтовой охраны и начальников почтовых отделений в 1939 году был учрежден кинжал Почтовой охраны (ПС-Дольх).

       Рукоятка «почтового» кинжала изготавливалась из дерева и окрашивалась в черный цвет. Металлические части рукоятки и ножен были никелированными, без гравировки и каких-либо украшений. По центру рукоятки был расположен логотип Почтовой охраны в виде партийного орла НСДАП с распростертыми крыльями, сжимающего в когтях крюковидный крест и пучок молний. Гарда кинжала была изготовлена в форме орлиной головы. Прямая крестовина кинжала была выполнена в форме распростертых стилизованных орлиных крыльев. Посредине крестовины располагался (с обеих сторон) круглый медальон с изображением вращающегося коловрата черной эмали на золотом поле. В качестве подвеса для крепления обтянутых черной кожей и украшенных посеребренными гладкими накладками ножен кинжала Почтовой охраны к поясному ремню служила цепочка серебристого металла, состоявшая из 2 частей: верхней – из 9 кольцевидных звеньев и нижней – из 12 звеньев, с карабином серебристого металла, крепившегося по центру цепи. С кинжалом носился темляк из серебряных нитей, с вплетенными в него нитями оранжевого или красного цвета.

      
       Кое-что об эсэсовских шпагах


       Эсэсовский кинжал (хотя и недолгое время) являлся официально узаконенным холодным оружием, предназначенным для ношения фюрерским (командным) составом Ваффен-СС (начиная с унтерштурмфюрера) с выходной формой одежды.

       Что же касается эсэсовской шпаги (СС-Деген), то она являлась официальным холодным оружием, предназначенным для ношения с парадной формой одежды. При шпаге фюреры СС появлялись по самым разным поводам.

       Шпага в эсэсовском исполнении была введена в 1936 году в «церемониальных целях». Она имела плоский, длинный и прямой клинок, заметно отличавшийся от изогнутого клинка сабли (Зэбель), которую фюреры Шуцштаффеля носили до 1936 года, подобно офицерам германского вермахта. Сабля фюреров СС отличалась от сабли офицеров германского вермахта лишь наличием в основании клинка, над самой гардой, круглого черного медальона с серебряной сдвоенной руной СС, вписанной в серебряное кольцо, с внешней, и орла на коловрате с внутренней стороны. Шпаги СС изготавливались самых различных размеров, в зависимости от роста тех, кому было предназначено их носить - минимальный рост чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» и чинов полков СС-ФТ «Дейчланд», «Германия» и «Дер Фюрер» – равнялся 180 (позднее – 185), а минимальный рост чинов частей СС «Мертвая голова» - 170 сантиметрам.

       Эсэсовская шпага имела простую дугообразную гарду в форме заглавной латинской литеры D (Д) и обмотанную серебряной канителью и украшенную серебряными дубовыми листьями рифленую рукоятку из черного дерева, в которую была врезана серебряная сдвоенная руна «сиг» («совуло») на черном фоне, вписанная в серебряное кольцо. Такая же эмблема в виде рун СС украшала и эфес фюрерской шпаги. Стальные ножны эсэсовской шпаги, отделанные декоративным серебряным узором, были покрыты черной эмалью.

       Шпага вручалась отдельным фюрерам «частей СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппе)» и частей СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)» в знак признания особых заслуг. Кроме того, шпага вручалась всем успешно закончившим курс обучения выпускникам Бад-Тёльцского и Брауншвейгского юнкерских училищ СС (СС-Юнкершулен).

       Шпагу фюреры СС носили не только с парадной формой, но и в ходе других церемоний – например, при приведении рекрутов СС (беверберов) к присяге.

       Шпагу носили с особым фюрерским темляком (Portepee) из алюминиевой канители с 4 узкими черными полосками и серебряной кистью, лента которого была украшена черной сдвоенной руной «сиг» («совуло»), заключенной в черное кольцо.

       Шпага фюреров СС, являвшихся одновременно офицерами германской полиции, отличалась от описанной выше шпаги наличием на рукоятке, вместо сдвоенных эсэсовских рун, серебряного изображения полицейского орла, наложенного на овальный дубовый венок.

       Существовал также вариант эсэсовской шпаги, предназначенный для унтерфюрерского (младшего командного) состава. Унтерфюрерская шпага отличалась от фюрерской шпаги только некоторыми незначительными деталями. Она имела простые ножны безо всяких украшений, рукоятку без серебряной канители (которой был украшен фюрерский вариант), а сдвоенная руна СС украшала не рукоятку, а только эфес. Унтерфюрерский темляк был не серебряного, а черного цвета, с 4 узкими серебряными полосками, черно-серебряной кистью и черной сдвоенной руной «сиг» («совуло»), вписанной в черное кольцо, на белом поле.
      
       К 50-летию Йозефа Дитриха фюреры (офицеры) «Лейбштандарта» поднесли своему командиру особую именную шпагу в богато отделанных серебром и золотом ножнах, с клинком дамасской стали, на котором были золотыми литерами вычеканены имена и фамилии всех фюреров полка.


       О подарочном почетном мече рейхсфюрера СС

       Уникальный почетный эсэсовский меч был подарен рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером Великому (Верховному) муфтию Иерусалима (духовному главе иерусалимских мусульман)  Хадж Мухаммед Амину аль-Хусейни в ходе визита муфтия в национал-социалистическую Германию в марте 1943 года. Подаренный рейхсфюрером СС иерусалимскому муфтию меч длиной 95 сантиметров был выкован из дамасской стали. На одной стороне клинка была выгравирована надпись «Великому муфтию Иерусалима, Хадж Мухаммад Амину аль-Хусейни, в знак верной дружбы, от рейхсфюрера», с двумя свастиками и эмблемой СС – сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») – выгравированными в начале и в конце надписи. На другой стороне клинка был выгравирован девиз СС «Моя честь именуется верностью». Рукоять меча, украшенная различными национал-социалистическими символами, была изготовлена из никеля и дерева.


       О перстне СС с «мёртвой головой»

      
       Непримиримо ощерясь
       С чёрных небесных высот,
       Белый корниловский череп
       Красную нечисть грызёт.

       Вольфганг Акунов. Корниловский марш.


       Совершенно особой наградой, вручавшейся чинам Шуцштаффеля за отличия по службе, являлся знаменитый «тотенкопфринг» («перстень с мертвой головой»), учрежденный рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером 10 апреля 1934 года. Дизайн «тотенкопфринга» был разработан личным астрологом рейхсфюрера – бригадефюрером СС Карлом-Марией Вейстором (Виллигутом), которого «Зепп» Дитрих, всегда относившийся ко всяческой мистике с нескрываемой иронией, прозвал «Распутиным Гиммлера». «Перстень с мертвой головой» изготавливался из серебра в форме дубового венка, на котором располагались:

       1)в центре - наложенный на скрещенные кости человеческий череп анфас (отливавшийся из отдельного массивного куска серебра и затем припаивавшийся к кольцу);
       2)по бокам от черепа - 2 одинарные руны «сиг» («совуло»), вписанные в треугольник углом вверх;
       3)вписанный в ромб «вращающийся» крюковидный крест;
       4)руна «гагаль» («хагаль», «хагалль, «хагаллаз»), вписанная в 6-угольник;
       5)вписанная в кольцо «связанная руна» (биндеруна) «гейльсцейхен» («знак блага»), сочетающая в себе сдвоенную руну «сиг» («совуло») с соединенными рунами «тейваз» («руна Тюра») и «ас» («руна Вотана-Одина»), что все вместе означает «счастье, удачу и процветание».

       С внутренней стороны перстень был украшен надписью «Моему дорогому (имярек)» и выгравированной подписью рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.

       Все награжденные эсэсовцы, которые позже были разжалованы, исключены из рядов Шуцштаффеля или вышли в отставку, возвращали пожалованные им тотенкопфринги рейхсфюреру СС. Эти возвращенные перстни, вместе с перстнями павших фюреров СС помещались на вечное хранение в Орденский замок СС Вевельсбург, в котором был оборудован специальный мемориал «Усыпальница владельцев перстня с «мертвой головой».

       17 октября 1944 года выпуск тотенкопфрингов был временно прекращен «вплоть до окончания войны». Весной 1945 года все перстни с мертвой головой, находившиеся на хранении в орденском замке СС Вевельсбург, были, по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, надежно спрятаны в хранилище, оборудованном в горах (они не найдены до сих пор). В период 1934-1944 годов было изготовлено и вручено всего около 14 500 «тотенкопфрингов», 64% которых (по состоянию на 1 января 1945 года) находились в Вевельсбурге (за смертью владельцев). 10% перстней с «мертвой головой» было утеряно, а 26% оставались у владельцев.


       Части «СС особого (специального) назначения».


       Раны – прибыль твоя: на груди на челе,
       То прямая украса мужам.
       Ты чрез сутки, не прежде, ее повяжи,
       Если хочешь собратом быть нам.

       Эсайас Тегнер. Фритьоф.


       «СС общего назначения (Альгемейне СС)» на протяжении всего своего существования были и оставались, прежде всего, политической организацией. Однако НСДАП очень скоро ощутила потребность в собственной профессиональной партийной армии. Именно поэтому Адольф Гитлер выступил инициатором нового подразделения в составе СС, поручив своему давнему и верному соратнику – «рыжему швабу» Йозефу («Зеппу») Дитриху сформировать отряд «Мюнхенской штабной охраны» (Штабсвахе Мюнхен). Примерно в то же время местным частям «СС общего назначения» было разрешено заняться военным обучением своего персонала для выполнения задач в области обеспечения внутренней безопасности и выполнения полицейских функций. Эти части «Альгемейне СС», также именовавшиеся первоначально частями «Штабной охраны» («Штабсвахе»), затем - «зондеркомандами СС», то есть, «особыми (специальными) командами СС, а впоследствии – «казарменными сотнями» или «сотнями на казарменном положении» («Казернирте Гундертшафтен»), насчитывали в своем составе по 100 человек.

       По завершении полного «курса молодого бойца», несколько казарменных сотен сводились воедино в более крупные части, получившие (по аналогии с полицейскими «частями быстрого реагирования – «Берейтшафтсполицей») название «политише берейтшафтен (политические спецподразделения, политические подразделения повышенной боеготовности, или политические подразделения быстрого реагирования)», соответствовавшие по своей численности армейскому батальону. Особо важным в данном случае представляется следующее обстоятельство. Каждое из этих «политических подразделений повышенной боеготовности было организовано не в соответствии с принятой в СС общего назначения схемой (штурмбанны-штурмы-шары-труппы-ротты), а на манер регулярной воинской части германского рейхсвера (батальоны-роты-взводы-отделения). Это было первым шагом на пути превращения вооруженных формирований Шуцштаффеля в настоящую профессиональную армию.

       Именно на базе этих «политише берейтшафтен» (хотя и предназначенных изначально для осуществления исключительно охранно-полицейских функций внутри страны), в которых проходили первоначальную подготовку чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», и были сформированы части «СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппен, СС-ФТ)», известные также как «части усиления СС», и переименованные в 1940 году в Ваффен-СС. В годы войны для территориальных командиров (бефельсгаберов) войск СС, размещенных в определенных районах, был введен особый флаг, представлявший собой прямоугольное 4-частное бело-черное полотнище со сдвоенными черными рунами СС в левой верхней части.

       В своем приказе от 2 февраля 1935 года, помеченном грифом «Совершенно секретно», Адольф Гитлер дал свое видение частей «СС особого назначения» в будущем. Согласно представлениям фюрера Третьего рейха. СС-ФТ (по крайней мере, на первоначальном этапе своего существования) должны были состоять всего-навсего из:

       1)3 полков (штандартов) СС,
       2)1 саперного штурмбанна (батальона) СС (СС-Пионирштурмбанн), и
       3)1 штурмбанна (батальона) связи СС (СС-Нахрихтенштурмбанн).

       Разумеется, о каком-либо серьезном противостоянии этих пока еще крайне слабых в численном и материальном отношении сил даже 100-тысячному германскому рейхсверу «версальского образца» не могло быть и речи (знай генералы об этом секретном приказе, они могли бы вздохнуть спокойно). К тому же в случае войны Адольф Гитлер предполагал включить «части СС особого назначения» в состав германских сухопутных войск (Геер). Таким образом, «СС-Ферфюгунгструппе» подчинялась военной субординации в рамках германского вермахта, хотя и сохраняла за собой право на набор рекрутов из числа подданных Германской державы. Вермахт получал право контроля над СС-ФТ, право регулярно инспектировать «части СС особого назначения», и отвечал за их военную подготовку.


       ГЛАВА III

       РОЖДЕНИЕ «ЛЕЙБШТАНДАРТА»


       С надеждой на помощь зовем мы Творца,
       Создавшего сушу и море.
       Он мужеством нам укрепляет сердца,
       Иначе нас ждало бы горе.

       Старинный псалом.


       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»

      
       Ну, кто еще? Любой приму я вызов!

       Уильям Шекспир. Король Ричард II.


       17 марта 1933 года из целого ряда мелких эсэсовских подразделений, расквартированных вокруг Берлина, была сформирована уже упоминавшаяся выше «Берлинская штабная охрана СС (СС-Штабсвахе Берлин)», состоявшая из 120 отборных чинов «Альгемейне СС». В скором времени новая часть была переименована в «Цоссенскую зондеркоманду СС (СС-Зондеркоммандо Цоссен)» и вскоре достигла численности 3 штурмов (рот). Кроме того, в июне 1933 года была сформирована «Ютербогская зондеркоманда CC (CC-Зондеркоммандо Ютербог)», также трехротного состава. В период партийного съезда НСДАП в Нюрнберге (в сентябре 1933 года) на базе этих двух зондеркоманд была сформирована более крупная часть - «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера (ЛАГ)» (по-немецки: «СС-Лейбштандарте Адольф Гитлер (ЛАГ)». О создании «Лейбштандарта» Германия и весь мир узнали из уст самого фюрера и имперского канцлера Третьего рейха в торжественной обстановке последнего дня Имперского партийного съезда (Рейхспартейтага) Национал-Социалистической Германской Рабочей партии во дворце съездов Луитпольдгалле старинного города Нюрнберга, традиционного места проведения съездов НСДАП. Сентябрьский съезд НСДАП 1933 года вошел в историю гитлеровского движения как «Съезд Победы» (или «Съезд Победителей»). И вся обстановка соответствовала торжественности момента.

      Огромные прожектора озаряли марширующие колонны членов молодежной организации НСДАП «Гитлерюгенд», осененные транспарантами с надписями «Пробудись, Германия» и «Кровь и честь». Над ними парил громадный германский имперский орел с крюковидным крестом, вписанным в дубовый венок. Под имперским орлом неподвижными статуями застыли 60 белокурых гигантов в блестящих черных стальных касках и отделанных серебром черных мундирах Шуцштаффеля с обнаженными шпагами, взятыми на-караул. Ровно в 17:00 во дворец съездов в сопровождении рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и начальника эсэсовской службы безопасности СД группенфюрера СС Рейнгарда Гейдриха прибыл фюрер и рейхсканцлер Адольф Гитлер.

      В своей речи, обращенной к собравшимся делегатам партийного съезда, Адольф Гитлер воздал должное Генриху Гиммлеру и его сослуживцам, верной «Штабной охране (Штабсвахе) фюрера, лучшей наградой которым станет присвоение их подразделению названия, навеки связанного с именем их вождя. Именно с этого дня вошло в употребление название «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». Можно представить себе, какие сложные чувства владели в описываемое время рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером. Присвоением своей любимой отборной части СС названия, содержащего в себе его имя, Адольф Гитлер, вне всякого сомнения, ясно выражал свое стремление создать эсэсовское формирование, полностью подотчетное и подконтрольное только ему одному. Намерение фюрера и канцлера Третьего рейха было дополнительно подчеркнуто еще одним примечательным событием.

       9 ноября 1933 года, в день 10-й годовщины мюнхенского «путча Гитлера-Людендорфа», и спустя 11 месяцев после назначения Адольфа Гитлера рейхсканцлером Германской державы по воле имперского президента Пауля фон Гинденбурга унд Бенкендорфа, на озаренной светом факелов мюнхенской площади Одеонсплац перед мемориалом Фельлдгеррнгалле (Галереей полководцев), обагренной 10 годами ранее кровью «мучеников национал-социалистического движения», сраженных пулями рейхсвера и «зеленой полиции» баварских сепаратистов Риттера фон Кара и фон Зейссера, перед построенным в пышном стиле барокко католическим храмом Театинеркирхе, неподвижно застыли в суровом солдатском строю 830 белокурых гигантов в черных стальных касках и черных шинелях, с «боевыми повязками» СС на левом рукаве, перетянутых белыми ремнями, выстроенные для принесения присяги.

       Ровно в полночь, с последним ударом башенных часов на церкви Театинеркирхе, на Одеонсплац под торжественные звуки музыки из «Кольца Нибелунга» Рихарда Вагнера (любимого композитора фюрера) прибыл Адольф Гитлер в сопровождении Генриха Гиммлера, министра рейхсвера (обороны) генерала Вернера фон Бломберга и командира «Лейбштандарта» группенфюрера СС Йозефа («Зеппа») Дитриха.

       Громко и внятно, на всю площадь, произнес Герних Гиммлер слова эсэсовской клятвы:

       «Клянемся тебе, Адольф Гитлер, быть верными и храбрыми. Даем обет хранить послушание Тебе до самой смерти». После этого эсэсовцы торжественными голосами, как слова молитвы, хором повторили полный текст этой клятвы:

       «Клянусь Тебе, Адольф Гитлер, как вождю и канцлеру Державы, быть верным и храбрым. Даю обет хранить послушание Тебе до самой смерти, и да поможет мне Бог».
      
       После принесения присяги оркестр «Лейбштандарта» сыграл официальный государственный гимн Германской державы – «Дейчланд юбер аллес» («Германия превыше всего»), а после государственного гимна – партийный гимн НСДАП – «Песню Хорста Весселя». Вслед за тем 830 новых полноправных чинов Шуцштаффеля без музыкального сопровождения хором исполнили гимн СС – «Мы, если все изменят, останемся верны» («Венн алле унтрой верден, зо бляйбен вир дох трой») на стихи немецкого поэта времен Освободительной войны против наполеоновской тирании Макса фон Шенкендорфа.

       С этого памятного дня все рекруты «Лейбштандарта» направлялись в Мюнхен на ежегодную торжественную церемонию приведения к присяге на «площади героев» Одеонплац перед галереей полководцев. Церемония проводилась неизменно в полночь, при свете факелов.

       Любопытно, что в формуле присяги чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», в отличие от общеэсэсовской формулы присяге, говорилось: «Даем обет хранить послушание Тебе до самой смерти» (а не «Даем обет хранить послушание Тебе и назначенным Тобой начальникам до самой смерти»), что лишний раз подчеркивало подчиненность «Лейбштандарта» исключительно Адольфу Гитлеру лично.

       Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер постоянно подчеркивал изначальную и неразрывную связь полка личной охраны Адольфа Гитлера с Шуцштаффелем, ссылаясь на соответствуюший пункт партийного устава НСДАП, в котором говорилось, что первейшая и важнейшая обязанность СС заключается в охране вождя партии, хотя в дальнейшем сфера деятельности СС может быть расширена вплоть до защиты внешних границ державы.

       Генрих Гиммлер истолковывал данный пункт партийной программы НСДАП в том смысле, что «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», как и любое другое формирование СС, должен подчиняться ему, как рейхсфюреру СС. Однако в действительности «Лейбштандартом» с самого начала командовал не «имперский вождь СС», а Йозеф Дитрих, получавший все приказы непосредственно от Адольфа Гитлера и ставивший Гиммлера в известность обо всех распоряжениях фюрера, касающихся его «Лейбштандарта». При этом охрану резиденции самого Гиммлера также несли чины «Лейбштандарта» (подчиненные Гиммлеру чисто теоретически, но практически ему не подчинявшиеся). Надо думать, рейхсфюреру СС было не слишком-то уютно под охраной вооруженных людей, обмундированных в черную форму организации, главой которой он являлся, но которым он, тем не менее, не мог ничего приказать...

       Эта неопределенность положения дитриховского «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» в рамках гиммлеровского Шуцштаффеля служила причиной постоянных трений и конфликтов между Дитрихом и Гиммлером. В раздражении рейхсфюрер СС позволял себе не совсем «политкорректные» высказывания вроде того, что «"Лейбштандарт" живет по своим собственным законам» и «делает все, что захочет, даже не подумав поставить в известность высшее командование» (то есть его, Генриха Гиммлера, как главу высшего командования СС). «Зепп» Дитрих (уверенный в поддержке фюрера) в долгу не оставался и не побоялся в беседе с Гиммлером (которого именно он метко окрестил «черным иезуитом») открыто заявить грозному рейхсфюреру СС, прибывшему в Лихтерфельдские казармы полка личной охраны Гитлера с очередной инспекцией: «Как командир «Лейбштандарта», я не позволю Вам вмешиваться в дела «Лейбштандарта» и следить за моралью моих подчиненных! Это мои подчиненные, а не Ваши, и все мы служим Адольфу Гитлеру. Возвращайтесь в свое бюро и дайте нам спокойно заниматься нашим делом»!

       И, казалось бы, всемогущий (во всяком случае, в рамках  с в о е г о  «Черного Ордена СС») рейхсфюрер Шуцштаффеля... безропотно подчинился!

       Круг обязанностей чинов «Лейбштандарта« быстро расширялся, хотя их главной задачей по-прежнему оставалось несения круглосуточной караульной службы вокруг имперской канцелярии, резиденции Адольфа Гитлера на Вильгельмштрассе и берлинской резиденции рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. В скором времени посты чинов «Лейбштандарта» появились и внутри Имперской канцелярии. На пути в кабинет Адольфа Гитлера посетителям предстояло миновать 3 кольца охранников в черных эсэсовских мундирах. За столом у Гитлера прислуживали рослые белокурые вестовые из «ЛАГ» в белых двубортных куртках (украшенных, начиная с 1939 года, серебряным эсэсовским орлом на рукаве). При выезде Гитлера его машину всегда сопровождал открытый черный лимузин с чинами «Лейбштандарта» в парадной эсэсовской форме. Из числа чинов «Лейбштандарта» была сформирована «Команда эскорта фюрера (Фюрер-Беглейт-Коммандо, ФБК)» – «элита из элит», отборный отряд, состоявший из 10 фюреров и 30 рядовых эсэсманов.

       Чины Команды эскорта фюрера не только несли охрану вождя, но также исполняли обязанности ординарцев, курьеров и вестовых и проходили постоянную военную подготовку – на случай, «если завтра война, если завтра в поход...». Те, кто не справлялся с какой-либо из поставленных задач, беспощадно выбраковывался. Однако, судя по воспоминаниям таких «не справившихся» и тем самым «не оправдавших доверие фюрера», Гитлер по-отечески интересовался их дальнейшей судьбой (тем более, что случаи увольнений такого рода можно было пересчитать по пальцам). Для них, выведенных из состава отборной части по «объективным причинам», и, так сказать, «без порухи чести», прежняя служба в рядах «Лейбштандарта» была огромным плюсом, помогавшим им устроиться в любую престижную часть «СС особого (специального) назначения» (если они были намерены продолжать военную службу) или получить престижную работу «на гражданке».

       А вот тех, кто изгонялся из рядов «ЛАГ» с грозной формулировкой «мит шимпф унд шанде» («со стыдом и позором») – например, за воровство (личные шкафчики и тумбочки в казармах «Лейбштандарта», да и в других частях СС, не запирались – в отличие от казарм германского вермахта, где их было предписано запирать по уставу!), за проявления «нетрадиционной сексуальной ориентации», сокрытие своего неарийского (еврейского) происхождения и другие неблаговидные деяния, ожидали крах всей карьеры, исключение из Шуцштаффеля и из партии (если провинившиеся состояли в НСДАП), а в особо тяжелых случаях (например, гомосексуализм) – даже заключение в концентрационный лагерь. Такие случаи были, впрочем, крайне редким исключением из правил.
      
       Приказом от 5 мая 1934 года чинам «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» было дано почетное право носить над обшлагом левого рукава черную, с серебряной каймой, манжетную ленту с надписью «Адольф Гитлер», выполненную белыми (серебряными) печатными готическими литерами. Вскоре надпись готическими буквами на манжетной ленте была заменена надписью рукописным «зюттерлиновским» шрифтом. Командир «Лейбштандарта» Йозеф Дитрих, в знак особых заслуг перед фюрером и партией, получил особую привилегию носить черную шёлковую манжетную ленту с каймой и названием вверенного ему подразделения не серебряного, а золотого цвета.

       Чинам «Лейбштандарта» в звании до штандартенфюрера СС было также дано почетное право носить на правой черной петлице сдвоенную молниевидную серебряную (белую) руну «сиг» («совуло»).

       Именно они были первыми эсэсовцами, прикрепившими к петлицам сдвоенные серебряные «молнии», ставшие для современников и потомства неким «фирменным знаком» всего Шуцштаффеля НСДАП.

       Бессменный командир «Лейбштандарта» Йозеф Дитрих (пользовавшийся особым расположением фюрера и рейхсканцлера) вопреки всем положениям о форме одежды СС, носил с черной (а впоследствии и с полевой серо-зеленой) эсэсовской формой петличные знаки различия и нарукавного орла СС, вышитые не серебряной, а золотой нитью, и золотой (а не серебряный) подбородочный ремень на фуражке.

       24 октября 1934 года нижним чинам «политических подразделений повышенной боеготовности (Политише Берейтшафтен)» СС было дано почетное право заменить кайму и надписи с названием части на манжетной ленте, а также выпушки и петличные знаки, вышитые серебристо-серой шелковой нитью, на новые, более нарядные, вышитые алюминиевой нитью.


       Организация «Лейбштандарта»

      
       Мы знаем, что действуем наверняка.
       Основа у нашего дела крепка.
       Кто может нас опрокинуть?

       Старинный псалом.


       При наборе и подготовке рекрутского состава «Лейбштандарта», естественно, использовались и обычные методы, применяемые во всех вооруженных силах. Но чины «СС-ФТ», в отличие от военных из других подразделений, руководствовались строгими правилами национал-социалистической идеологии.

       Наряду с заботой о физической подготовке чинов Шуцштаффеля, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер был весьма озабочен расовыми вопросами. Исходя из этого, «черный иезуит» настаивал на том, чтобы все чины черной гвардии НСДАП имели нордическую внешность. Рейхсфюрер настаивал на том, чтобы рост новобранцев СС был не ниже 170 сантиметров. Каждый эсэсовец должен был, согласно требованиям Гиммлера, обладать не только нордической внешностью и недюжинной физической силой и не иметь вредных привычек, но и обладать пропорциональным телосложением. Так, например, должна была выдерживаться классическая пропорция между бедром и голенью, длиной ног и длиной тела, чтобы избежать дополнительных нагрузок при длительных марш-бросках.

       До 1936 года в «Лейбштандарт» не принимали даже тех, у кого был запломбирован хотя бы один зуб. Но одного физического совершенства рекрутов Шуцштаффеля рейхсфюреру СС было недостаточно. С конца 1935 года каждый кандидат на зачисление в Шуцштаффель был обязан предъявить свидетельства о своем арийском (нееврейском) происхождении (начиная с 1756 года для соискателей фюрерских и начиная с 1800 года – для соискателей унтерфюрерских и рядовых должностей). Таким образом, сразу же выбраковывалась «расово чуждая кровь». Если впоследствии выяснялось, что кто-то из соискателей по незнанию дал неверные сведения, он немедленно исключался из рядов Шуцштаффеля. Если же выяснялось, что соискатель умышленно сообщил заведомо ложные сведения, последствия могли быть еще более серьезными (вплоть до заключения в концентрационный лагерь).

       Согласно соответствующей инструкции СС, решение соискателя вступить в Вооруженные силы фюрера было равносильно заявлению о его добровольном решении «продолжать нашу (национал-социалистическую – В.А.) борьбу на новом уровне».

       Что касается командира «Лейбштандарта» Йозефа Дитриха, то он придерживался в вопросе расовой чистоты соискателей скорее практических, чем теоретико-расологических воззрений, нередко выражая свое недовольство тем, что из-за слишком завышенных, по его мнению, расовых требований «Лейбштандарт« терял ежегодно не менее 40 первостатейных кандидатов. Возможно, взгляды «Зеппа» Дитриха на этот счет объяснялись тем, что сам он далеко не во всем соответствовал разработанным Генрихом Гиммлером критериям расовой приемлемости рекрутов для Шуцштаффеля (хотя этим критериям не соответствовал и сам рейхсфюрер СС – о Гитлере и Геббельсе в данном случае речь не идет, поскольку ни тот, ни другой в СС не служили).

       «Зепп» Дитрих, обладавший крепким телосложением и энергичной челюстью прирожденного боксера, был низкого роста  (159 сантиметров), так, что на сохранившихся фотографиях его голова (несмотря на высокую тулью фуражки и сапоги на высоких каблуках и толстой подошве) едва доходит до середины груди его «белокурых гигантов», благоговейно «пожирающих глазами» своего низкорослого (как, собственно, и полагается танкисту) командира. В детстве и юности волосы у «Зеппа» были не белокурые, а рыжие (как у его соплеменника – швабского кайзера-крестоносца Фридриха I Барбароссы), но впоследствии потемнели, приобретя каштановый оттенок. Глаза у Дитриха, впрочем, были голубые, «нордические» (как, кстати, и у фюрера – в отличие от Чарли Чаплина, исполнившего пародию на Гитлера в сатирическом фильме «Великий диктатор»).


       Берлинские казармы «Лейбштандарта»

      
       Но он любил казарму. Она рождала
       уверенность в себе, она одна давала ощущение
       безопасности. Казарма – это было отечество,
       камрады, опора и порядок.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.

      
       Лихтерфельдские казармы, в которых был расквартирован полк личной охраны Адольфа Гитлера, представляли собой слегка мрачноватый, но внушительный комплекс зданий и сооружений времен Второго рейха (Германской империи Гогенцоллернов), окруженный кованым решетчатым забором. В кайзеровскую эпоху там размещался прусский Лихтерфельдский кадетский корпус, привилегированное военное учебное заведение, в котором учились многие видные германские военачальники (в том числе Гельмут фон Панвиц, будущий командующий XV Казачьим Кавалерийским Корпусом СС). По обе стороны массивных решетчатых ворот после прихода Гитлера к власти были установлены, в качестве бессменных неусыпных стражей, 2 исполинского размера каменные статуи, изображавшие германских солдат в шинелях и касках, опирающихся на винтовки. Над главным входом расправлял свои крылья гигантских размеров имперский орел со вписанным в венок крюковидным крестом в когтях, а под орлом по верху фасада главного здания шла надпись заглавными латинскими литерами «ЛЕЙБШТАНДАРТ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА».

       Территория комплекса Лихтерфельдских казарм представляла собой в плане большой прямоугольник, по углам которого располагались жилые корпуса личного состава «ЛАГ», носившие названия «Адольф Гитлер», «Хорст Вессель», «Герман Геринг» и «Гинденбург», а между жилыми корпусами – учебные помещения и другие постройки. Вестибюли Лихтерфельдских казарм были отделаны мореным дубом, а стены - украшены серебряными древнегерманские руническими надписями, с переводом на современный немецкий язык. Кроме рунических надписей, помещения были украшены фресками, увековечивавшими победы германского оружия, а надо всем возвышалось изображение прусского «короля-философа» Фридриха II Великого из династии Гогенцоллернов – любимого исторического персонажа Адольфа Гитлера. Внутри прямоугольника располагалось и несколько других строений, в том числе просторная столовая – так называемый Фельдмаршальский обеденный зал, вмещавшая одновременно 1000 кадет (при кайзерах) и 1000 чинов «Лейбштандарта» (при Адольфе Гитлере).

       Вопреки широко распространенным (но оттого не менее ошибочным) представлениям о принципиальной враждебности СС христианству, в командном корпусе на южной стороне Лихтерфельдского казарменного комплекса располагалась христианская (протестантская) церковь, которую регулярно посещали не только чины «Лейбштандарта Адольфа Гитлера», но и жители близлежащего берлинского района Лихтерфельде. У входа в церковь высились 4 статуи, изображавшие прусских королей из дома Гогенцоллернов – «солдатского короля» Фридриха Вильгельма I (заложившего основу военного могущества Пруссии), «короля-философа» Фридриха II Великого, Фридриха-Вильгельма III (союзника Императора и Самодержца Всероссийского Александра I Благословенного в войнах с Наполеоном I) и Вильгельма I – победителя Дании, Австрии и Наполеона III, провозглашенного в 1871 году в Версале императором объединенной Германии (Второго рейха).

      
       «Папаша» Гауссер


       И та же повадка – у наших детей.
       Мы с ними выходим навстречу ветрам,
       Навстречу ветрам.
       Вовек не состариться нам.

       Из песни советских времен.


       В 1938 году рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер принял в Шуцщтаффель отставного генерал-лейтенанта германского вермахта Пауля Гауссера. Шауссеру были даны все полномочия, необходимые ему для того, чтобы превратить эсэсовцев в настоящих солдат. Христиан-Готтлоб Бергер, назначенный начальником отдела комплектации (Эргенцунгсамт) СС-ФТ, распорядился открыть 17 пунктов комплектации (по 1 в каждом из 16 военных округов, на которые была разбита территория Германской державы и 1 – в имперской столице Берлине) и активно занялся привлечением волонтеров. В скором времени служба Бергера смогла похвастаться значительно большими успехами в деле привлечения пополнения, чем отдел комплектации СС общего назначения. Всего за 8 месяцев в ряды частей СС особого назначения вступило более 32 000 молодых добровольцев. Основным источником пополнения служила организация «Гитлеровской молодежь (Гитлерюгенд)».
      
       В начальный период комплектации СС-ФТ большая часть новобранцев происходила из рабочих или мелких служащих в возрасте от 19 до 22 лет. Впоследствии большую часть формирований «СС особого назначения» (и пришедших им на смену Ваффен-СС) стали составлять юноши из крестьянских семей. Под опытным руководством Пауля Гауссера (ласково прозванного своими подопечными «папашей») они очень скоро приобрели необходимую боевую выучку в духе традиций прусской королевской и германской кайзеровской армии, превратившую их в совершенные боевые машины. Но если в Пруссии и во Втором рейхе Гогенцоллернов (как, между прочим, и в Российской империи) армия традиционно стояла вне политики, то чины СС-ФТ подвергались основательному идеологическому воспитанию в духе НСДАП, а также в особом «орденском» духе, насаждавшемся Генрихом Гиммлером в рядах Шуцштаффеля.

       Наряду с «папашей» Гауссером, большим приобретением для СС-ФТ явился офицер-фронтовик Феликс Штейнер. Прошедший всю Великую войну, он неоднократно становился свидетелем превращения отлично обученных частей германской кайзеровской армии, в ходе кровопролитнейших позиционных боев, в пушечное мясо, клочьями повисавшее и истлевавшее на колючей проволоке неприятельских траншей. Штейнер никак не мог смириться с мыслью о неизбежности повторения бесцельной растраты людских ресурсов (тем более, что запасы живой силы в Германии, в отличие от некоторых других стран, были весьма ограничены, и надеяться, что «бабы еще нарожают», не приходилось) в ходе предстоящей войны. Будущее, по его мнению, принадлежало не гигантским, неповоротливым соединениям, а небольшим, отборным частям, подобным штурмовым и ударным отрядам времен Великой войны, способным просачиваться через неприятельскую оборону и идти на острие наступления главных сил.

       Поэтому на первое место в обучении чинов СС-ФТ Феликс Штейнер ставил не учебный плац, строевую подготовку и парадную муштру, а физическую и огневую подготовку. Поначалу это пристрастие Штейнера к «военному спорту», легкой и тяжелой атлетике, бегу по пересеченной местности и тому подобной «экзотике» вызывало у чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» такую же иронию, с какой чины полков СС-ФТ «Германия» и «Дейчланд» именовали бойцов личной гвардии фюрера «асфальтовыми солдатиками» (пригодными в основном для того, чтобы чеканить шаг на парадах и партийных съездах, стоять с внушительным видом в оцеплении и карауле или позировать кинодокументалистам). Но после того, как питомцы Феликса Штейнера на учениях в присутствии фюрера и высшего генералитета вермахта оказались способными в полной выкладке преодолеть трехкилометровую дистанцию всего за 20 минут, штейнеровские методы военной подготовки были признаны Адольфом Гитлером обязательными и для «Лейбштандарта».


       Боевая подготовка чинов личной гвардии фюрера


       Дрожмя дрожали стены от грохота копыт,
       Всегда потеха ратная отважных веселит.

       Песнь о Нибелунгах.


       Боевая подготовка и обучение чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» носили крайне интенсивный характер. До предела насыщенный день начинался с подъема в 6:00 и часовой разминки перед завтраком. Затем следовали занятия по изучению оружия, чередовавшиеся с лекциями о жизни фюрера, идеологии национал-социализма и философии расового отбора. Обязательным было изучение теоретических трудов «главного идеолога НСДАП» (хотя официальной должности с таким названием в партии не существовало!) Альфреда Розенберга «Миф ХХ века» и «рейхсбауэрнфюрера» («имперского вождя крестьянства» Третьего рейха) Рихарда-Вальтера Дарре «Кровь и почва». Последнее объяснялось крестьянским происхождением большинства чинов Шуцштаффеля, которым после демобилизации предстояло, в качестве военных колонистов на границах Германской державы, своим фермерским трудом крепить мощь «имперского продовольственного сословия»). Идеологи национал-социализма вообще считали главными носителями национального духа и хранителями исконных германских традиций именно крестьян, жителей немецких сел и хуторов-«бауэрнгофов», дававших основной прирост населения и свято хранивших традиционно-патриархальный уклад национальной жизни, основой которого являлась многодетная семья из нескольких поколений. Многовековая жизнь на родной земле, у отцовских могил, пустила прочные корни в виде освященных христианской верою традиций.

       Ведь национальный колорит и самобытность – веру, традиции и обряды, народные костюмы и промыслы, песни и танцы и сказания, дошедшие со времен седой старины, то есть все то, что делает один народ отличным от других – в силу своей естественной консервативности, сохраняет именно сельское население. Горожане, отрываясь от своих корней, от родной почвы, от кормилицы-земли, и общаясь с людьми других вер и культур, в разной степени, но эту самобытность утрачивают, становясь в той или иной мере космополитами, «гражданами мира». Конечно, городское население также вносит вклад в национальную культуру, но можно заметить следующую закономерность: великим национальным поэтом, писателем, художником становится лишь тот, кто любит свою землю, свой народ, а урбанистов, певцов «фабричного гудка» и «красоты горячего металла» и прочих «концептуалистов» можно, в лучшем случае, причислить только к деятелям мировой культуры (но не культуры национальной).

       Особенностью военных занятий являлось максимальное приближение к условиям реального боя, с боевыми патронами и настоящим артиллерийским огнем. Смысл этого можно найти в словах рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера о том, что каждый эсэсовец должен привыкнуть к действию своего оружия и наступать на расстоянии всего 50-70 метров от разрывов собственных снарядов. По воспоминаниям ветерана «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» Рихарда Шульце-Коссенса, в рамках таких военных учений, состоявшихся в июле 1936 года на полигоне Мюнстерлагер в присутствии Адольфа Гитлера, Генриха Гиммлера, Пауля Гауссера и Феликса Штейнера, а также специально подобранной группы генералов вермахта, известных своим скептическим отношением к уровню боевой выучки эсэсовцев, «Лейбштандарт» атаковал линию обороны условного противника под огнем артиллерии, пехоты, снайперов, пулеметов, огнеметов, минометов и под градом ручных гранат.

       Никогда прежде в германской армии полномасштабные учения не проводились в подобных условиях. На это оказались способны только добровольцы «зеленых СС», прошедшие основательную подготовку. Правда, время от времени эта система боевой подготовки приводила к неизбежным потерям, что вызывало неизменную критику со стороны генералитета вермахта, обвинявшего эсэсовское командование в «непрофессионализме» и даже «военном дилетантизме», но рейхсфюрер СС не обращал на нее особого внимания. В оправдание эсэсовскими военными инструкторами говорилось, что «капля драгоценной арийской крови, пролитая на учениях в мирное время, спасет нас от необходимости проливать реки столь же драгоценной крови во время войны». Феликс Штейнер высказался по этому поводу еще более жестко:

       «Бойцы «Лейбштандарта», превосходно обученные в условиях, приближенных к боевым, на войне молниеносно рассекут противника на части, а потом без труда уничтожат и остатки неприятельских войск».

       Отношения между новобранцами «ЛАГ» и их инструкторами из рядов германского вермахта первоначально были натянутыми, но вскоре улучшились. Альберт Штейнведель, новобранец, зачисленный в 1-ю роту «Лейбштандарта» и проходивший подготовку в учебном лагере под Цоссеном, южнее Берлина, впоследствии вспоминал о том, как его роту обучали унтер-офицеры 8-го пехотного полка вермахта из состава 100-тысячной армии, дислоцировавшейся в Силезии. Под их руководством лейбштандартовцы получили прекрасную практическую и теоретическую подготовку для полевой и караульной службы, заложившую фундамент их будущей военной карьеры.

        Армейские инструкторы лейбштандартовцев были опытными, закаленными в боях Великой войны, но абсолютно аполитичными ветеранами. В то же время все те, кого они обучали, были закаленными в «годы борьбы» эсэсовцами, испытавшими на себе все тяготы политической борьбы и познавшие на собственном опыте, что такое безработица, нужда и политические преследования. Их армейские инструктора не имели об этом ни малейшего понятия. Тем не менее, уже через неделю занятий между нами установились такие дружеские отношения, о которых можно было только мечтать.

       Однако, как говорят немцы, «водка водкой, а служба службой» («динст ист динст унд шнапс ист шнапс»). Никакого панибратства не было и в помине, и дисциплина оставалась железной. Уходя в увольнение, боец обязан был иметь в кармане носовой платок, сложенный определенным образом. Если расчетная книжка слишком выпячивала карман, ее владелец мог лишиться очередной выплаты жалованья.

       Как и во времена древней Греции, Македонии и Рима, воинские наставники бойцов «Лейбштандарта» стремились развить из них индивидов, равнодушных к телесным страданиям, наслаждениям, голоду, холоду, теплу и сытости, сожалению о прошлом, надеждам на будущее и чужим мнениям. Юношам, избранным для воинской стези, надлежало отличаться великолепной ориентацией в походах и битвах, не нуждаться в собственности, не реагировать на соблазны мира сего и довольствоваться скудной пищей. В идеале они должны были «умирать с улыбкой на устах», как древнегреческие воины, поражавшие этим всех своих противников.

       Необходимо заметить, что «жесткий» стиль боевой подготовки действительно превратил «зеленые СС» в безупречную военную машину. Подавляющее большинство чинов СС-ФТ (а впоследствии – Ваффен-СС) оказалось на поверку решительными, храбрыми и умелыми бойцами и командирами, проявлявшими в походах и боях на фронтах Европейской Гражданской войны великолепную сплоченность, обеспечиваемую корпоративным, или даже кастовым, духом, царившим в эсэсовских частях. Наряду с высоким боевым духом, царившим в «зеленых СС», их боевая мощь обеспечивалась также первоклассным вооружением и оснащением (впрочем, последнее относилось лишь к сформированным в первые годы войны Европейской Гражданской войны отборным дивизиям Ваффен-СС – «ЛАГ», «Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг» – в то время как не менее храбрым и боеспособным дивизиям СС, сформированным позднее – например, «Принц Евгений (Ойген)», «Нордланд», «Норд», «Гогенштауфен», «Валлония», «Фрундсберг», «Гитлерюгенд», «Гёц фон Берлихинген», «Шарлемань», «РОНА» и многим другим, приходилось довольствоваться тем вооружением и оснащением, что имелось в наличии в изрядно оскудевших к середине войны германских арсеналах, в том числе и трофейным; целые танковые части Ваффен-СС, как, впрочем, и вермахта, были оснащены трофейными чехословацкими, советскими и итальянскими танками и бронемашинами). Еще одной причиной высокой боеспособности «новых спартанцев» Третьего рейха была их высочайшая политизация – результат постоянной идеологической обработки в духе учения национал-социализма.

       Воспринявшие его «зеленые эсэсовцы» считали себя «элитой из элит» - боевым авангардом не только германского народа, но и всей арийской (а по большому счету – белой) расы, предназначением которых было установление Нового Европейского (что при тогдашнем повсеместном господстве европоцентристского мышления означало – Мирового) порядка путем беспощадного уничтожения всех врагов арийства – в первую очередь, евреев, которые, в соответствии с представлениями главных идеологов национал-социализма (в первую очередь – самого фюрера и рейхсканцлера Адольфа Гитлера) скрывались как за фасадом мирового коммунизма (Красного интернационала, или Коминтерна), олицетворявшегося Советским Союзом («Отечеством пролетариев всего мира»), так и за фасадом западных плутократий («Золотого интернационала, или «Фининтерна). В борьбе с ними эсэсовцев учили проявлять безжалостность и беспощадность, не щадя неприятельских, а если надо, то и собственных жизней («давать и принимать смерть»).

       Пример такой беспощадности не только к врагам, но и к своим подал, к примеру, штурмбаннфюрер СС Курт Мейер из «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», прославившийся в ходе быстротечной Балканской кампании против Югославии и Греции весной 1941 года в германских военных кругах изобретением уникального способа мотивации своих «белокурых гигантов» при помощи ручных гранат-«лимонок». В ходе операции «Марита (Штрафе)» Курт Мейер командовал разведывательным батальоном «ЛАГ». Его батальон был остановлен на Клисурском перевале греческими войсками, которых «зеленым эсэсовцам» никак не удавалось выбить с занимаемых позиций. Действия разведывательного батальона «ЛАГ» оказались полностью скованными убийственным оборонительным огнем «сынов Эллады».

       И тогда штурмбаннфюрер СС Курт Мейер изобрел собственный оригинальный способ побудить своих подчиненных к наступлению – он стал бросать взведенную гранату-«лимонку» позади последнего бойца каждого взвода! Разумеется, ни один офицер германского вермахта никогда не решился бы на подобные «неуставные» действия. Мало того, ему это и в голову не пришло бы – настолько подобные действия были «совершенно противу правил» (как писал М.Ю. Лермонтов в своей бессмертной «Княжне Мери»). Тем не менее, способ сработал. Оказавшись перед перспективой быть разорванными на куски гранатами собственного фюрера, «зеленые эсэсовцы» Мейера бросились на штурм перевала, пробились сквозь огонь оборонявшихся греков и в кровавой рукопашной схватке овладели позициями столь упорного в обороне противника. По ходу дальнейшего изложения мы подробнее коснемся этого весьма характерного для тактики «зеленых СС» эпизода.


       Камерадшафт


       Ибо каждому из бойцов
       Бог дал в этой жизни товарища.

       Адольф Гитлер. Товарищ.


       Среди фюрерского, унтерфюрерского и рядового состава полка личной гвардии фюрера процветало чувство локтя, дружбы и взаимного уважения – всего того, что по-немецки именуется трудно переводимым на русский язык словом «камерадшафт». Взгляд на будущие Ваффен-СС как на воинское братство (ваффен-брудершафт) распространялся буквально на все, даже на вещи, могущие показаться, на первфй взгляд, мелочами. Так, «Зепп» Дитрих, будучи командиром «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», нисколько не заносился и питался за одним столом со своими бойцами, а не в отдельной столовой («офицерском казино») для командного состава. Ни о чем подобном ни в одной части германского вермахта (да, пожалуй, ни в одной другой армии мира) не могло быть даже и речи. Вся жизнь полка личной охраны фюрера была пронизана такой «демократией в действии», о которой в вермахте даже не помышляли. Повседневная жизнь чинов «Лейбштандарта» было совершенно не похожа на армейские будни военнослужащих вермахта с характерными для них традиционно строгими сословные разграничениями между командным, унтер-офицерским и рядовым составом, унаследованными от эпохи кайзеровской армии. Характерное же для Шуцштаффеля отсутствие профессиональных и социальных барьеров между рядовым и командным составом уходилл своими корнями в годы Великой войны, годы появления в кайзеровской армии штурмовых и ударных отрядов, в которых господствовали порядки, в корне отличные от царивших в большинстве обычных армейских частей.

       Вошедшее, в результате соответствующей индоктринации, в плоть и кровь чинов штурмовых и ударных отрядов (как позднее и чинов СС) чувство несомненного превосходства над всеми прочими германскими военнослужащими нередко граничило с высокомерием «избранных», уверенных в своем элитарном статусе. Следует заметить, что штурмовики и ударники кайзера Вильгельма имели и определенные привилегии. Они получали усиленный рацион, ограждались от некоторых неудобств окопной жизни, пользовались более продрожительным отдыхом и отпусками. Зато и в боях они всегда были первыми. Именно этот дух штурмовых и ударных отрядов эпохи Великой войны 1914-1918 гг., унаследованный частями СС-ФТ и столь возмущавший чопорных офицеров вермахта, в полной мере проявился на полях сражений Европейской Гражданской войны, когда для старших фюреров СС было вполне обычным делом не следить за ходом боя с командного пункта, а идти в штыковую атаку во главе своей части.

       Принцип равенства внушался будщим бойцам «Лейбштандарта с первых дней пребывания в учебном центре. Фюрерам СС-ФТ предоставлялись карьерные возможности исключительно в соответствии с их личными способностями и талантами, а отнюдь не с происхождением. До 1938 года только 40% слушателей юнкерских училищ СС поступали в них, имея за плечами полный курс средней школы. В то время как более 49% офицеров германского вермахта происходило из семей потомственных военных, в СС-ФТ таким происхождением могли похвастаться лишь 5% фюреров. В то время как среди офицеров вермахта лишь 2% происходило из крестьянских семей, среди фюреров СС-ФТ таковых было около 90%. Последнее обстоятельство наглаядно демонстрирует, сколь мощным был приток в СС новобранцев из сельских районов по сравнению с новобранцами из числа горожан (в СА, как известно, все было наоборот).

       В некоторых областях Германской державы (в которых, как правило, НСДАП пользовалась наибольшей поддержкой населения) до 1/3 всех крестьянских юношей вступали в ряды «СС особого назначения». Однако беспрекословная дисциплина и высокий уровень боевой выучки являлись не единственной характерной особенностью чинов «Лейбштандарта». Как уже упоминалось выше, каждый чин «ЛАГ» был обязан посещать занятия по партийно-политической подготовке, основам национал-социалистического мировоззрения и философии расового отбора, проводившиеся кадровыми фюрерами-воспитателями. Главная задача идеологической работы заключалась в том, чтобы внушить личному составу «Лейбштандарта» гордость за то, что он является гвардией самого фюрера. Бойцы «ЛАГ» должны были научиться ценить только узы, связывающие их с фюрером и исполнять только его приказы.

      В заключение темы товарищества нам представляется необходимым сделать следующую констатацию. После прихода к власти Гитлера в Германии гомосексуалистам грозил концлагерь (кстати говоря, и при товарище Сталине в СССР гомосексуализм был также объявлен уголовным преступлением). Причем в Третьем рейхе гомосексуализм осуждался не только с точки зрения морали, но и как нарушение обязанности всякого здорового мужчины (нездоровые в физическом и психическом отношении беспощадно устранялись в соответствии с принципами евгеники, или, как тогда было принято выражаться - причем не только в Германии, но и, скажем, в США - «расовой гигиены») произвести со здоровой женщиной в законном браке (а для чинов СС иногда и без юридически-брачных формальностей - в рамках программы «Лебенсборн», или «Источник Жизни») как можно больше здоровых детей для фюрера и рейха (здоровых мальчиков - будущих солдат, администраторов, работников физического и интеллектуального труда, и девочек - будущих матерей и хранительниц домашнего очага). На арестантской робе заключенные нетрадиционной сексуальной ориентации носили особый отличительный знак в виде розового треугольника вершиной вниз (в отличие, к примеру, от коммунистов и других марксистов, носивших аналогичный треугольник, но только красного цвета). В нынешнем свободном правовом демократическом немецком государстве Федеративная Республика Германия (ФРГ) гомосексуалисты, в соответствии с положениями Международного трибунала, осудившего бесчеловечную теорию и практику нацизма (иди, как было принято писать и говорить в СССР, гитлеровского фашизма), считаются одной из главных категорий жертв преступного тоталитарного национал-социалистического режима. Это не мешало бы знать тем из не слишком просвещенных наших соотечественников (да и не только их), кто всерьез воспринимает бредни латентных гомосексуалистов о существовании в рядах германских вооруженных сил времен Третьего рейха (а по мнению иных, особо «безбашенных» - даже в Ваффен-СС!) ЦЕЛОЙ ОТБОРНОЙ ДИВИЗИИ, ПОЛНОСТЬЮ УКОМПЛЕКТОВАННОЙ ГОМОСЕКСУАЛИСТАМИ! Как говорится, дураков не сеют, не жнут - они сами родятся. Не будем, впрочем, уходить в дебри психоанализа или указывать на очевидную бредовость самого утверждения, свидетельствующего, прежде всего, о полной некомпетентности его приверженцев в элементарных военных вопросах (ведь неизбежно несущую боевые потери дивизию, состоящую, якобы, по замыслу ее создателей, исключительно из мужеложцев, следует и пополнять только гомосексуалистами!), ограничившись лишь констатацией следующего. Разумеется, в Германии гомосексуалисты попадались и при Гитлере (как, скажем, и при Сталине в СССР, пример тому - «железный нарком» госбезопасности «кровавый карлик» Николай Ежов). Но из рядов вооруженных сил их, при обнаружении нетрадиционной ориентации, немедленно изгоняли. Такая судьба постигла даже командующего сухопутными войсками германского вермахта генерал-оберста барона Вернера фон Фрича. Вполне обоснованная версия, согласно которой фон Фрич был обвинен политическими интриганами в гомосексуализме облыжно (его действительно восстановили, после долгих разбирательств, в генеральском чине, хотя и не в прежней должности), ничего не меняет в констатации главного факта: гомосексуализм и служба в германской армии (а уж тем более - в СС) считались абсолютно несовместимыми. По некоторым версиям, в рядах СА (до «Ночи Длинных Ножей» - ликвидации Эрнста Рема с верхушкой коричневорубашечников силами СС, полиции и рейхсвера в 1934 году) ситуация была, возможно, несколько иной. Но и в рядах СА после чистки 1934 года (о которой мы еще подробней расскажем далее) ситуация изменилась коренным образом - естественно, в пользу «традиционной сексуальной ориентации».

      
       О погонах «Лейбштандарта»


       Богатыри-вассалы, привыкшие к победам,
       Отважные воители, которым страх неведом.


       Песнь о Нибелунгах.

      
       Первоначально командный и рядовой состав «частей СС особого назначения» носил на всех видах формы одежды серебряные сутажные погоны, аналогичные погонам, полагавшимся к черной форме чинов «Альгемейне СС». Однако, в отличие от последних, они получили на свой украшавший правое плечо черного мундира плетеный серебряный погон шифровку, позволявшую идентифицировать их принадлежность к тому или иному подразделению (шифровка на погонах командного состава была из золотистого, а у рядового состава - из серебристого металла). После начала Второй мировой войны в СС-ФТ вошли в употребление погоны армейского образца.
      
       Первой частью СС-ФТ, для нижних чинов которой были введены, для ношения с землисто-серой (а позднее – с формой серо-зеленого цвета «фельдграу») полевой формой, погоны армейского образца (в отличие от «Альгемейне СС», носившиеся на обоих плечах), стал «Лейбштандарт Адольфа Гитлера». Первоначально погоны питомцев «Зеппа» Дитриха были клиновидными, землисто-серого цвета «эрдграу» с белыми выпушками, с вышитой серебристо-серыми нитками шифровкой «ЛАГ», и крепились к мундиру на плечах круглой серебристой пуговицей.

       В скором времени эти первые, землисто-серые погоны (введенные только для нижних чинов «Лейбштандарта), были заменены закругленными черными суконными погонами без пуговиц, с выпушками из черно-белого крученого шнура, и с шифровкой, вышитыми алюминиевой нитью.

       Со временем были введены погоны 3-го типа, клиновидные, также изготовленные из черного сукна, без пуговиц, с шифровкой, вышитой серебристо-серой шелковой нитью.
      
       И, наконец, в начале 1939 года для нижних чинов «Лейбштандарта» были введены погоны 4-го типа, также изготовленные из черного сукна, без пуговиц, закругленные, с шифровкой, вышитой нитками цвета соответствующего рода войск («Ваффенфарбе») СС-ФТ (впоследствии – Ваффен-СС). О «Ваффенфарбе» у нас подробнее пойдет речь ниже.

       С введением для ношения унтерфюрерским (унтер-офицерским) составом СС-ФТ серебряных галунов, унтерфюреры «Лейбштандарта» получили на погоны шифровку «ЛАГ» из серебристого металла, аналогичную серебристой алюминиевой шифровке фюрерского (офицерского) состава, но несколько меньших размеров.


       «Ваффенфарбе»


       Дома всей земли владыка
       Надо мной пусть держит руку.

       Сага о гренландцах.


       «Ваффенфарбе» (цвета родов войск, войсковые цвета, прикладные цвета) на погонах и петлицах чинов частей «СС особого (специального) назначения», а впоследствии – Ваффен-СС – в основном соответствовали цветам родов войск германского вермахта:

       Ярко-красный – у артиллеристов (в том числе у зенитчиков и у
       расчетов самоходно-артиллерийских установок «Штурмгещюц);
       Белый – у пехотинцев (впоследствии - гренадеров);
       Золотисто-жёлтый – у конников (кавалеристов);
       Розовый – у танкистов и расчетов противотанковой артиллерии, в
       том числе самоходной – так называемых «панцеръегеров»
       («истребителей танков» или «охотников за танками»);
       Черный – у саперов (пионеров) и военных строителей;
       Лимонно-желтый – у связистов и военных корреспондентов («кригсберихтеров»);
       Рыжий (медно-коричневый) – у разведчиков;
       Синий – у военных врачей, фельдшеров и санитаров,
       снабженцев и военных водителей;
       Оранжевый – у чинов службы комплектации (СС-Эргенцунгсамт), спецслужб, полевойжандармерии, сотрудников военных судов и военных комендатур;
       Светло-коричневый – у чинов частей СС «Мертвая голова»;
       Светло-серый – у всех фюреров Ваффен-СС в генеральском звании (от бригадефюрера СС и выше);
       Серый с красным (кант из 2-цветного крученого шнура) –
       у «фахфюреров» (специалистов);
       Светло-розовый – у военных геологов и топографов;
       Малиново-красный (кармазинный) – у военных ветеринаров;
       Малиновый – у снайперов;
       Бордовый – у военных юристов;
       Голубой – у чиновников военно-административных служб;
       Темно-серый – у чинов Личного (Персонального) Штаба рейхсфюрера СС (ПС РФ СС);
       Травянисто-зеленый – у чинов горнострелковых и горно-егерских частей, а также 4-й дивизии СС «Полицей (Полиция)».

       Соответственно, цветом рода войск для чинов танковых частей 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» (по аналогии с танковыми частями германского вермахта и другими танковыми формированиями СС) в годы Европейской Гражданской войны 1939-1945 гг. стал розовый; для чинов артиллерийских частей «Лейбштандарта» – ярко-красный; для чинов пехотных (гренадерских) частей «ЛАГ» – белый; для саперов – черный, и т.д.

       После «Ночи Длинных Ножей» руководящая роль в системе «партийной армии НСДАП» окончательно перешла к СС, а в рамках СС – к 3 военизированным формированиям «черной гвардии фюрера»:

       1)«Лейбштандарту СС Адольфа Гитлера»,
       2)«частям СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппе, СС-ФТ)»,
       3)частям СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)».
      

       ГЛАВА IV

       КАК «ЧЕРНЫЕ» СТАЛИ «ЗЕЛЕНЫМИ»


       Пламя Битвы поет –
       То-то потеха на Саксе!

       Виса Скегги


       О форме СС цвета «фельдграу»


       На нем защитна гимнастерка,
       Она с ума меня сведет.

       «Вот кто-то с горочки спустился». Песня из кинофильма советских времен.


       В 1937 году чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», как и чины всех «частей СС особого (специального) назначения получили форму серо-зеленого цвета «фельдграу». В мае 1940 года в СС-ФТ была принята форма полностью армейского образца – мундир цвета «фельдграу», с погонами на обоих плечах и с 4 накладными плиссированными карманами и воротником цвета «фельдграу» без канта, и галифе (или брюки) цвета «фельдграу». Мундир застегивался под горло на 5 матово-серебристых (позднее – защитных) круглых пуговиц. Брюки поддерживались подтяжками (которые перестали использоваться к концу Европейской Гражданской войны). В 1942 году боковые, а затем и нагрудные карманы мундира стали делать без плиссировки. Начиная с 1943 года клапаны карманов стали прямоугольными, без мысков. 25 сентября 1944 года была введена новая форма одежды цвета «фельдграу-44» (с синевато-серым оттенком): короткий китель и брюки навыпуск. Китель имел 4 кармана: 2 больших нагрудных (без плиссировки) с прямоугольными клапанами, и 2 внутренних. Китель застегивался на 6 пуговиц (при этом верхняя пуговица традиционно не застегивалась).

       Был также разработан «тропический» вариант формы Ваффен-СС – кепи, мундир, брюки (шорты), гетры (гольфы, носки) и ботинки песочного цвета. В комплект тропической формы одежды входил также пробковый (тропический) шлем (тропенгельм), позволявший военнослужащим легче переносить жару, чем обычные стальные шлемы (в частности. в Греции). Эта «тропическая» форма, несмотря на свое название, широко использовалась не только в тропиках, но также в Италии, на Балканах и на южном участке Восточного фронта.

       В холодную погоду личному составу Ваффен-СС были положены шерстяные двубортные шинели увета «фельдграу».

       По воспоминаниям современников, командир «Лейбштандарта» Йозеф Дитрих носил на рукаве полевого мундира и шинели цвета «фельдграу» эсэсовского орла, вышитого золотыми нитками, и манжетную ленту с золотой каймой и названием формирования, вышитым золотыми буквами по стандартному черному фону. Его генеральская фуражка цвета «фельдграу» имела серебряную «мертвую голову» на черном бархатном околыше, но золотой подбородочный ремень, вместо стандартного серебряного (как в свое время и на черной фуражке).

       Кроме того, «Зепп» Дитрих в описываемое время носил длинное пальто из лайковой кожи с зеленой атласной подкладкой, все знаки различия на которой (эсэсовский нарукавный орел, манжетная лента и петличные знаки) были также вышиты золотом, а не серебром.

       Осенью 1942 года «зеленые СС» на Восточном фронте получили толстые куртки-парки с капюшоном и теплой подкладкой. Вместе с паркой обычно носили зимнюю шапку-ушанку на овечьем меху. Сохранилось несколько фронтовых фотографий «Зеппа» Дитриха в такой ушанке с эсэсовским орлом и «мертвой головой». Кроме парки, в частях Ваффен-СС зимой часто носили куртку на меху (с капюшоном) из водоотталкивающего материала.


       О форме одежды экипажей танков и расчетов самоходной артиллерии Ваффен-СС


       И в сопредельных землях дал знать через гонцов,
       Что дарит платьем и конем своих и пришлецов.

       Песнь о Нибелунгах.


       Танковые экипажи «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», как и всех «частей СС особого (специального) назначения», в 1938 году получили черную форму одежды, аналогичную принятой в танковых войсках германского вермахта. Эта форма представляла собой короткую 2-бортную черную куртку, застегивающуюся на потайные пуговицы, и черные брюки. Поскольку 3 верхние пуговицы танкистской куртки обычно не застегивались, из-под нее был виден воротник коричневой эсэсовской рубашки и узел черного эсэсовского галстука. Низки рукавов черной куртки танкистов СС имели шлицу на пуговицах, а по талии проходила кулиска с затяжной тесьмой. В отличие от армейского танкистского кителя, у черного танкистского кителя СС борт кроился вертикально (а не наискосок), а на спине отсутствовал центральный шов.

       В сентябре 1944 года свою особую форму одежды получили и расчеты-экипажи самоходных орудий Ваффен-СС. Форма самоходчиков была аналогична форме танкистов, но шилась не из черного, а из серого сукна. Впрочем, вскоре и танкистов частей СС начали переодевать в серую (а затем и в камуфлированную) форму (с которой танкисты, вопреки положению о форме одежды, часто продолжали носить свои прежние черные пилотки и кепи.


       О камуфлированной форме одежды СС-ФТ и Ваффен-СС


       Лежу в засаде, с пулеметом,
       Болотной кочкою прижат.

       Николай Боголюбов. В засаде.

      
       Именно в частях СС-ФТ (а позднее – Ваффен-СС) впервые в военной истории нашел широкое распространение камуфляж. Зимой и осенью использовался черно-коричневый или желто-коричневый камуфляж, а весной и осенью – камуфляж разных оттенков зеленого цвета. Нередко «зеленые эсэсовцы» носили смешанный камуфляж – например, «летнюю» камуфляжную куртку и «зимние» камуфляжные брюки, или камуфляжную куртку со стандартными защитными галифе цвета «фельдграу».

       В зимнее время также широко использовались белые маскировочные накидки, халаты, куртки, брюки, комбинезоны и белые чехлы, надевавшиеся на стальные шлемы.

      
       Роль музыка в жизни СС вообще и «ЛАГ» – в частности


       И берега Арьяварты,
       Снежный ее окоем,
       Что не сыскать на картах,
       Мы в небесах найдем.

       Николай Носов. В небесах.


       Музыка традиционно играла в жизни германских военнослужащих крайне важную, а с приходом к власти Адольфа Гитлера – даже сакральную роль. Столь же важную роль она играла и в жизни «Лейбштандарта». В августе 1935 года в составе «ЛАГ» был сформирован музыкальный взвод (музикцуг), состоявший из 36 музыкантов, во главе которого был поставлен первый и единственный в его истории командир, капельмейстер и тамбурмажор гауптштурмфюрер СС Герман Мюллер-Йон, которому было присвоено уникальное среди военных музыкантов не только Шуцштаффеля, но и всех вооруженных сил Третьего рейха официальное звание «обермузикмейстера». Численность этого духового оркестра полка личной охраны Адольфа Гитлера, на удивление слаженно подчинявшегося каждому взмаху жезла своего тамбурмажора, в течение 3 лет возросла с 36 до 64 музыкантов. Впрочем, на первых порах с музикмейстером случались и непредвиденные казусы. Так, если верить доктору Генри Пикеру, автору книги мемуаров «Застольные разговоры Гитлера», фюрер вспоминал за обедом 4 июля 1942 года, как «тамбурмажор «Лейбштандарта СС», который то и дело подбрасывал свой тамбурмажорский жезл в воздух, в какой-то момент не успел его поймать, жезл упал и покатился по земле под ноги публике»... как говорится, «конь хоть и о четырех ногах, а спотыкается»!

       Перед началом Европейской Гражданской войны оркестр «Лейбштандарта» (пользовавшийся в Германии не меньшей популярностью, чем в Советском Союзе – Ансамбль песни и пляски НКВД, переименованный после смерти товарища Сталина в Ансамбль песни и пляски Советской Армии), гастролировал по Третьему рейху, с особым блеском выступив на Олимпийских играх 1936 года в Берлине (примечательных, в частности, тем, что их участники – спортсмены-олимпийцы из разных стран, причем даже из Франции, проходя торжественным маршем по Олимпийской арене, приветствовали Адольфа Гитлера и высшее партийное руководство НСДАП, присутствовавшее на трибунах, знаменитым жестом – выбросом правой руки вперед и вверх, именовавшимся в фашистской Италии «римским», а в национал-социалистической Германии – «немецким» или «гитлеровским» приветствием).

       Любимым композитором Адольфа Гитлера был, как известно, Рихард Вагнер. Поэтому оркестр «Лейбштандарта» ежегодно играл на фестивале опер (а если быть точнее – «музыкальных драм») Вагнера (и в первую очередь – его знаменитой тетралогии «Кольцо Нибелунга») в баварском городе Байрейте («Байрейтер Фестшпиле»). Как известно, Гитлер, несмотря на всю свою занятость, не пропустил ни одного Байрейтского фестиваля. Дело в том, что произведения Вагнера, в свое время настолько поразившие Гитлера, что он приказал исполнять перед делегатами каждого партийного съезда или слета НСДАП увертюру из оперы Вагнера «Риенци», оказали на мировоззрение фюрера национал-социалистов и Третьего рейха огромное влияние. Основное произведение Рихарда Вагнера, труд всей его жизни – тетралогия «Кольцо Нибелунга», основанное на древнегерманских сказаниях о Нибелунгах (Нифлунгах) и – в меньшей степени - на средневековой немецкой «Песни о Нибелунгах», повествовал о том, как карлик-нибелунг (демон тумана и мрака) Альберих, прокляв любовь, завладел волшебным «кольцом могущества», дающим его владельцу власть над всем золотом мира («кладом Нибелунгов»), последовательно губящим всех его владельцев и, в конце концов, приводящим к «Сумеркам (Гибели) богов» и гибели всего мира (Мировому пожару, по-древнегермански: «Муспилли»).

       Если верить Герману Раушнингу, бывшему видному национал-социалисту и бургомистру Данцига, впоследствии изменившему Гитлеру и написавшему о нем множество обличительных книг, фюрер Третьего рейха, якобы даже заявил ему следующее: «Возможно, мы погибнем. Но мы возьмем с собой весь мир»… Он напел тему из «Гибели богов» Рихарда Вагнера – «только это подобает...незыблемой воле повелителя, которая и перед лицом полного уничтожения...остается цельной».

       Даже если Герман Раушнинг писал о Гитлере преимущественно неправду (а в этом не может быть почти никаких сомнений), то в данном пункте он, скорее всего, не искажал истину. Для Адольфа Гитлера речь шла не просто о предотвращении «конца белого мира», а о спасении от неминуемой гибели всего рода человеческого, о предупреждении «хаоса или планеты во власти термитов... угрозы страшного термитного безумия, идущего с Востока (большевизма - В.А.)», о предотвращении апокалиптических «Сумерек (Гибели) богов» – миссии, сформулированной Рихардом Вагнером (при посредстве своего зятя – англичанина Хьюстона Стюарта Чемберлена, совершенно добровольно переселившегося в Германию и объявившего себя немцем - случа, неслыханный в истории Англии!) и делегированной им Адольфу Гитлеру. В этой миссии была важна не столько реальность, сколько режиссерская партитура, по которой ставят этот спектакль. Она предписывает миру стать ареной решающей апокалиптической битвы, в которой белой арийской расе предстояло устоять в борьбе с темной расой разрушителей, проросшей из недр Ночи и Смерти, а за этой драмой должна была последовать Вселенская Развязка.

       Как и в музыкальной драме Рихарда Вагнера «Сумерки (Гибель) богов», порочному миру, обреченному на гибель, предстояло сгореть в пламени очистительного мирового пожара. Гитлеру же предстояло стать новым Зигфридом (Сигурдом) – светлым героем, вознамерившимся сразить чудовищного линдвурма – злого червя-дракона, гложущего род человеческий, как бы превратив весь мир в подмостки театра Рихарда Вагнера. Драма политической реальности для Гитлера разыгрывалась на фоне меняющихся декораций «Кольца Нибелунга». Это был как бы спектакль, в котором фюрер Третьего рейха играл свою звездную роль, деля мир по категориям и творя социальный порядок, при котором костюм персонажа олицетворял его функцию. Как вагнеровский Вотан (Один) командовал своим войском героев-мертвецов («Дикой охотой»), так и Гитлер командовал уже войском мертвецов и, разыгрывая войну в ящике с песком, форсировал массовую гибель. Пока это зависело от него, репертуар мировой истории составляли «Сумерки (Гибель) богов».

       Хотя юдофобия Адольфа Гитлера восходила еще к временам его венской юности (когда он, как описано в «Моей борьбе», впервые встретил «восточного» еврея-ашкенази в пейсах и длинном кафтане-лапсердаке и понял, что это существо – ни в коем случае не представитель белой расы), а укрепил его в этих убеждениях Дитрих Эккарт, наглядной реальностью (в духе Хьюстона Стюарта Чемберлена) эти демонические недочеловеки-«унтерменши» стали для фюрера только в вагнеровском мифе о Нибелунгах. Дьявольский заговор темных порождений преисподней, чьей жертвой был обречен пасть лучезарный герой, Гитлер узрел не с помощью венских антисемитов вроде Гидо фон Листа или Йорга Ланца фон Либенфельза, которых многие популяризаторы истории именуют идейными предшественниками и даже наставниками будущего фюрера НСДАП, а в вагнеровском «Кольце Нибелунга».

       Именно вагенеровский мировой театр, на подмостках которого разыгрываются гибель сынов арийских богов и наступление владычества демонических хранителей «всего золота мира», помог немыслимому дотоле стать отчетливо-наглядным до такой степени, что внушил Гитлеру мысль истребить этих «мракобесов» (как в прямом, так и в переносном смысле этого слова). И, если кому-то могло показаться, что это чистой воды театр, требующий сценического же воплощения, то фюрер Третьего рейха позаботился о том, чтобы этот «театр» стал реальностью, осуществив, с присущим ему артистизмом, столь грандиозную «театральную постановку», что его не могут забыть до сих пор (несмотря на кажущуюся мимолетность и эфемерность гитлеровского режима, просуществовашего всего-то навсего 12 лет)! Причем включая неизбежный конфликт с центром «власти над всеми сокровищами мира» - Лондонским Сити и охраняющей этот «Финансовый (Золотой) Интернационал» колоссальной мощью Британской империи, этой «пиявицы Вселенной» (по меткому выражению Достоевского).

       Не зря любимый композитор фюрера Рихард Вагнер, посетивший туманный Лондон еще в 1877 году, пришел к выводу, что именно там, в окутанном черным туманом центре «Фининтерна», воплотилась мечта Альбериха, демонического стража сокровищ Нифлунгов – «дом туманов, власть над миром», благодаря сокровищам, на страже которых стоят безжалостное насилие и холодный расчет. Именно эта подоплека гитлеровского импульса, идущего от вагнеровских «Сумерек (Гибели) богов», не позволила британскому премьер-министру Невиллу Чемберлену (между прочим, родственнику другого, упоминавшегося нами выше Чемберлена, вагнерианца Хьюстона Стюарта) понять фюрера Третьего рейха.

       Невилл Чемберлен, мнивший себя расчетливым и реальным политиком, прибыл в период Судетского кризиса 1938 года из Лондона в Мюнхен, чтобы использовать романтика Гитлера в интересах британского имперского истэблишмента. Однако гитлеровский расизм (скорее байрейтский, чем венский) был не только романтическим, но и мифическим, и поэтому премьер-консерватор (привыкший к исключительно прагматичному и практичному британскому расизму) был не в состоянии даже осознать масштабы иррациональности (с точки зрения практичных буржуа) мировоззрения Адольфа Гитлера. Преуспевающий бизнесмен из Бирмингема, привычный к рациональному расчету во всем, Невилл Чемберлен был абсолютно не способен даже принять к сведению возможность вторжения иррационального («для иудеев соблазн, для эллинов безумие») в реальную политику – например, задачу «создания человека нового типа» и «претворения мифа в жизнь», поставленную главным идеологом национал-социализма Альфредом Розенбергом (выдвигавшим, к примеру, такие абсолютно непонятные «практичному англичанину» Невиллу Чемберлену утверждения, как «Германский народ есть черный крюковидный крест»).

       Но довольно об этом, иначе мы слишком отклонимся от темы нашего повествования. Констатируем только еще раз, что оркестр «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» ежегодно играл на вагнеровском музыкальном фестивале в Байрейте.
      
       1 октября 1938 года «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» принял участие в присоединении к Германии Судетской области бывшей Чехословакии, выполняя задачи по обеспечению безопасности Гитлера в ходе его визита в новую германскую провинцию (гау Судетенланд). На торжественной встрече фюрера оркестр «Лейбштандарта» с блеском исполнил полковой марш «ЛАГ» и «Баденвейлерский марш» – любимый марш фюрера Третьего рейха.

       Кроме того, оркестр «Лейбштандарта» часто играл на площади перед Имперской канцелярией в Берлине, на партийных съездах и других официальных мероприятиях НСДАП.

       Парадным символом оркестра «ЛАГ» (как и других военных оркестров частей вермахта, СА и СС) являлся бунчук (по-немецки: «шелленбаум», то есть буквально «древко с бубенцами»), увенчанный орлом с распростерными крыльями и с перуном древнеримского бога-громовержца Юпитера в когтях. Под орлом к древку «шелленбаума» было подвешено напоминавшее древнеримский вексиллум 4-угольное полотнище красного цвета с золотой бахромой, золотыми кистями по краям и вышитым золотыми нитками ранним вариантом партийного орла НСДАП с вписанным в золотой дубовый венок вращающимся черным крюковидным крестом в когтях. Под полотнищем к древку бунчука была прикреплена 8-лучевая серебряная звезда со штралами и черным вращающимся крюковидным крестом в круглом центральном медальоне. Под звездой к древку бунчука был прикреплен полумесяц рогами вверх, с подвешенными к нему снизу латунными бубенчиками в форме звездочек, чередующимися с колокольчиками и подвешенными к рогам полумесяца 2 волчьими хвостами – черным и белым – по бокам. Под полумесяцем размещался латунный колокол с подвешенными к его нижнему краю чередующимися колокольчиками и бубенчиками.

       В общем и целом, «шелленбаум» оркестра «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» напоминал своей верхней половиной боевой значок древнеримского легиона, а нижней - бунчук янычар времен Османской империи - «настоящая турецкая музыка», по выражению доброго сказочника Ганса-Христиана Андерсена, описавшего подобный инструмент в своей сказке «О том, как буря перевесила вывески» - правда, Андерсен именовал его не «древком с бубенчиками», а «птицей» («Самым замечательным инструментом в оркестре была «птица»... длинный шест, увенчанный полумесяцем и обвешанный всевозможными колокольчиками и бубенчиками – настоящая турецкая музыка! Шест поднимали и раскачивали из стороны в сторону, колокольчики звенели и бренчали, а в глазах просто рябило от золота, серебра и меди, сверкавших на солнце»). Единственное различие заключалось в том, что турки (и татары) украшали свои бунчуки не волчьими, а конскими хвостами (а монголы - даже хвостами яков).
      
       Горны, фанфары и другие духовые инструменты оркестра «ЛАГ» были украшены занавесками-вымпелами из черного бархата с серебряной бахромой. На вымпелах с одной стороны была вышита серебряная «мертвая голова» и выполненная серебряными готическими литерами надпись «Штандарт Адольфа Гитлера» (Standarte Adolf Hitler) под черепом с костями, а с другой - сдвоенная эсэсовская руна «сиг» (совуло»), также вышитая серебряными нитками, и 2 пучка из 3 серебряных дубовых листьев в нижних углах. Большой барабан, в который били на торжественных церемониях, был также украшен серебряными «мертвой головой» и надписью «Штандарт Адольфа Гитлера» на черном фоне.

       Музыканты «Лейбштандарта» носили на плечах так называемые «ласточкины (а не «соловьиные», как иногда неправильно пишут и думают!) гнезда» (нем.: «швальбеннестер»), именуемые также «музыкантскими крылышками» – матерчатые накладки полукруглой формы, закрепленные на верхней части плечевых рукавных швов мундиров. Эсэсовская версия «ласточкиных гнезд» состояла из чередующихся черно-серебряных вертикальных полос. Тамбурмажора отличало от остальных музыкантов «ЛАГ» наличие серебяной бахромы, шедшей по нижнему краю «музыкантских крылышек».


       О песенном творчестве СС


       Не затеваем боя мы,
       Но помним Перекоп.
       Всегда храним обоймы
       Для белых черепов.

       Николай Асеев. Конница Буденного.

      
       Что же касается песен Шуцштаффеля. то они, вопреки широко распространенному заблуждению, отнюдь не содержали в себе ничего «людоедского» или «человеконенавистнического» - даже если взять самую - якобы! – «человеконенавистническую» из них, сочиненную Гансом Бауманом, носящую «очень страшное» название «Дрожат прогнившие кости» (Es zittern die morschen Knochen...) и звучащую по-немецки следующим образом:

       Es zittern die morschen Knochen
       Der Welt vor dem roten Krieg.
       Wir haben den Schrecken gebrochen,
       Fuer uns war’s ein grosser Sieg.
       Wir werden weiter marschieren,
       Bis alles in Scherben faellt.
       Denn heute da hoert uns Deutschland,
       Und morgen die ganze Welt.

       В переводе на русский язык текст песни Гансе Баумана звучит следующим образом:

       Дрожат прогнившие кости
       Мира в страхе перед красной войной.
       Мы преодолели этот страх –
       Для нас это стало великой победой.
       Мы будем маршировать дальше,
       Пока все не разлетится вдребезги,
       Потому что сегодня нас слышит Германия,
       А завтра (услышит – В.А.) весь мир.

       Вот, собственно, и все. Ничего особенно «человеконенавистнического» в данной песне (слова которой, к тому же, переводились в советскую эпоху на русский язык заведомо неправильно – «сегодня мы взяли Германию, а завтра всю Землю возьмем», вместо подлинных слов: «сегодня нас слышит Германия, а завтра услышит весь мир»!), при всем желании, усмотреть не возможно – кроме, разве что, упоминания «прогнивших костей» старого мира. Особенно с учетом огромной популярности в противоположном, то есть большевицком, лагере песен, хотя и «овеянных революционной романтикой классовых битв», но реально людоедских по содержанию, вроде песни на стихи Николая Асеева про то, как «конница Буденного рассыпалась в степи» (слова из которой про то, что «мы» - надо думать, верные сыны трудового народа в красноармейских шинелях - «всегда храним обоймы для белых черепов», предпосланы, в качестве эпиграфа, данной главе). А ведь всенародной любовью пользовалась в предвоенном СССР и другая известная песня – «По военной дороге...», текст которой содержал, между прочим, такие слова:

       На Дону и в Замостье
       Тлеют белые кости,
       Над костями шумят ветерки.
       Помнят псы-атаманы,
       Помнят польские паны
       Конармейские наши клинки.

       На Дону тлели «белые кости» русских патриотов, поднявшихся в 1918 году на борьбу с продавшей и предавшей Россию немцам большевицкой «партией национальной измены». «Псы-атаманы» - это генерал П.Н. Краснов и другие предводители белого русского православного казачества, беззаветные борцы с большевизмом, кровавая лапа которого дотянулась до них в 1945 году, когда они, сдавшись на честное слово вероломным англичанам, были выданы последними под Лиенцем сталинскому СМЕРШ-у на верную гибель. Об атамане Краснове и его соратниках можно было с полным основанием сказать словами русского поэта Николая Заболоцкого:

       Не владыкою был он в Москву привезен,
       Не почетным пожаловал гостем,
       И не ратным вождем, на коне и с мечом,
       А в постыдном бою с подлецом-палачом
       Он сложил свои буйные кости...

       А в польском Замостье тлели «белые кости» польских «панов» - патриотов своей страны, также убитых советскими большевиками – совсем как 20 лет спустя в кровавом Катынском лесу...

       Что же касается слов, что «мир («все») разлетится вдребезги», то германские национал-социалисты просто позаимствовали для своей песни главную мысль коммунистического «Интернационала» – боевого гимна «пролетариев всего мира» (являвшегося до 1943 года – по совместительству! – также гимном СССР – «Штаба мировой революции»):

       Весь мир насилья мы разрушим
       До основанья, а затем
       Мы наш, мы новый мир построим,
       Кто был ничем, тот станет всем.

       Даже юные пионеры-ленинцы, всешда готовые к борьбе за дело Ленина-Сталина, и октябрята-«внучата Ильича» пели в советских школах:

       Мы на горе всем буржуям
       Мировой пожар раздуем...
      
       Слова большевицкой песни о том, как «мы, на горе всем буржуям, мировой пожар раздуем», удивительным образом перекливаются с верой в призванный положить конец Вселенной «мировой пожар» древних гностиков-пифагорейцев. И это не удивительно. Сущность марксистского учения, положенного в основу большевизма, была отнюдь не «научной», а типично гностической. Его основатели, учителя, вожди заявляли об осенившем их высшем «знании» (по-гречески – «гносисе») – абсолютном и окончательном, во веки веков (читатели постарше еще помнит политсеминары, на которых приходилось зубрить основы «единственно верного и научного марксистско-ленинского учения», якобы дающего своим адептам «единственнол верную картину мира и развития человеческого общества»). Все прочие, отличные от этого знания объявлялись заведомо «ненаучными», ложными, причем их ложность не столько проистекала из человеческих заблуждений, сколько являла собой происки сил Зла. Суть же «истинных знаний» заключалась, как у всех гностиков, в том, что существующий мир – отвратителен («мир насилья»!), и неизбежно погибнет (как вариант: заслуживает уничтожения – впрочем, также объявлявшегося неизбежным). Спастись, как во всех гностических учениях, смогут только «избранные» («пролетарии», руководимые своими «совершенными» мудрыми, непогрешимыми вождями). Спасенных же ожидает вечное блаженство в некоем подобии гностической Плеромы, «рая на земле», именуемого «мировым коммунизмом» («от каждого – по способностям, каждому – по потребностям»).

       Тот факт, что именно большевизм впервые в истории создал тоталитарную систему, являлся неизбежным следствием его изначально гностической установки. Тоталитарный материализм, при котором, по выражению одного из персонажей незабвенного Михаила Зощенко, «все – одна химия», и на который так любили ссылаться коммунисты «классической» эпохи - в отличие от современных зюгановых и прочих КПРФ-овцев, взявших себе моду крестить себе лбы, ставить свечки перед иконами растерзанных по приказу Ленина-Троцкого-Свердлова Святых Царственных Мучеников - возлагая в то же время, по старой памяти, веночки в ленинскому мавзолею! - и истерично, с пеной у рта, верещать о том, что-де «Христос был первым коммунистом») являлся, в действительности, типичным субьективным идеализмом, низведенным до уровня магизма, как у гностиков. Все свелось, в итоге, к вульгарному антихристианству и, как следствие, к открытому идолопоклонсту – «культу личности» (то есть, по сути дела, к сатанизму). Но это так, к слову...


       Опознавательный знак (эмблема) «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера»


       Метаистории пласты
       Взывают: «Воля – меч!»
       Прорвет запаянные рты
       Поэзия–картечь!

       Николай Боголюбов. Воля - меч!


       1940 год оказался для «Лейбштандарта» особенно примечательным, поскольку 7 сентября, во Франции, в городе Мец, ему был торжественно вручен упомянутый выше новый полковой штандарт, разработанный оберфюрером резерва СС профессором Карлом Дибичем, полотнище которого воспроизводило штандарт фюрера и рейхсканцлера Адольфа Гитлера, 3 новых штурмовых знамени для пехотных батальонов (штурмов) и 3 «командных флага»-вымпела для артиллерийских частей образца, принятого в германском вермахте. Такие «командные флаги» («коммандофлагген») выдавались артиллерийским частям германского вермахта; уменьшенные копии вымпелов крепились к крыльям их служебных автомобилей. Между прочим, данный факт свидетельствовал о растущем влиянии символики вермахта на символику СС-ФТ. Не прошло и года с начала войны, как «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» прекратил пользоваться штандартами-вымпелами эсэсовского образца и перешел на вымпелы, принятые в германской армии.

       Опознавательный (тактический) знак, изображавшийся (обычно белой масляной краской) на боевой технике, автотранспорте и другом военнном имуществе «Лейбштандарта, первоначально представлял собой изображение так называемого «балтийского креста» – прямого равностороннего креста, внутри которого располагался более узкий крест с геральдическими лилиями на концах. Эта эмблема воспроизводила внешний вид награды под названием Балтийский крест (Балтенкрейц), учрежденной в 1919 году Национальным комитетом балтийских («остзейских») немцев для награждения белых немецких добровольцев из состава бывшей кайзеровской армии, не пожелавших признать новое республиканское правительство Эберта-Шейдемана и выбивших из Прибалтики отряда большевицкой Красной гвардии (об этой награде, известной также под названием «Железного креста балтийцев», читатель узнает подробнее из приложения к данной книге, в котором пойдет речь об истории Железного креста).

       Балтийский крест, которым были награждены, в свою бытность «балтийскими бойцами» («балтикумкемпферами» или просто «балтикумерами») многие будущие видные деятели германского вермахта (например, генералы-фельдмаршалы Гудериан и Кюхлер), а также Шуцштаффеля, считался настолько почетной боевой наградой, что только его (да еще наградной знак бременского добровольческого корпуса – «Железный Роланд») было в эпоху Третьего рейха дозволено носить на военной форме и гражданской одежде. Эмблема «балтийского креста» была выбрана в качестве тактического знака «Лейбштандарта» из уважения к боевым заслугам командира III батальона «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» – Вильгельма Трабандта, награжденного этим крестом и никогда не снимавшим его с мундира. Однако Трабандт, проявив скромность, предложил в качестве тактического знака другую эмблему – изображение отмычки (немецкое название которой - «дитрих» - было созвучно фамилии командира формирования Йозефа Дитриха), что можно было толковать как «ключ к решению всех проблем». Новая эмблема (со временем обрамленная дубовыми листьями) была введена в начале 1941 года и с тех пор изображалась на всей военной технике, конно-гужевом транспорте и даже военных самолетах из состава воздушной разведки Лейбштандарта. В 1941-1942 годах отмычка на эмблеме была вписана в геральдический щит «норманнской» («варяжской») формы; в 1942-1943 годах – в щит-«тарч» с полукруглым вырезом в левом верхнем углу; в 1943-1945 годах (после награждения «Зеппа» Дитриха Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста) под щитом изображались 2 скрещенных дубовых листа, а впоследстии – даже полукруглый венок из дубовых листев. Впрочем, судя по сохранившимся фотографиям, на технике и другом имуществе «Лейбштандарта» зачастую иэображался только «дитрих», безо всяких геральдических щитов.


       Вооружение, личный состав и оснащение «ЛАГ»

      
       Против заката
       Ярость атак.
       Нация сжата
       В единый кулак.

       Николай Боголюбов. Ярость атак.


       Тяготы войны потребовали отложить на время распри и соперничество между вермахтом и Ваффен-СС, но один пункт так и остался камнем преткновения. Это было постоянно повторяющееся утверждение, что подразделения Ваффен-СС (термин СС-ФТ прекратил свое существование в 1940 году – а не в 1939, как думают и утверждают некоторые!) экипированы лучше, чем подразделения вермахта. Аргументы «за» и «против» этого утверждения до сих пор не дают покоя военным историкам. Они замечают, что вплоть до 1940 года вермахт наотрез отказывался передавать Ваффен-СС свою тяжелую артиллерию. И только в марте 1940 года были сформированы 3 батальона (дивизиона) тяжелой 150-миллиметровой артиллерии – по одному для каждого фронтового формирования СС. В то же время был сформирован и дивизион легкой (105-миллиметровой) артиллерии для «Лейбштандарта».

       Свидетельством все возрастающего влияния рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера на дела СС-ФТ явилось сделанное Адольфом Гитлером 17 августа 1938 года заявление о том, что в случае войны вооруженные подразделения СС будут пополняться за счет личного состава частей СС «Мертвая голова (СС-Тотенкопффербенде)». К 1940 году существовало 4 фронтовых соединения СС – «Лейбштандарт CC Адольфа Гитлера», «Рейх» (впоследствии – «Дас Рейх»), «Мертвая голова (Тотенкопф)» и «Полиция» (будущая «Полицейская дивизия СС»). Кроме того, был сформирован кадр еще одного соединения «зеленых СС» нового типа включавшего в свой состав не только подданных Германской державы, но и представителей родственных немцам германских народностей) – будушей 5-й дивизии СС «Викинг». «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» вступил в войну, имея 3 700 человек личного состава, и включал 4 пехотных батальона, поддерживаемые ротами легкой полевой (75-миллиметровой) и противотанковой (37-миллиметровой) артиллерии, а также 1 инженерный (саперный) и 1 разведывательный взвод.

       6 августа Адольф Гитлер, по просьбе «Зеппа» Дитриха, отдал приказ усилить полк «Лейбштандарт» до размеров бригады. В считанные дни название подразделения изменилось и превратилось в «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В состав бригады «Лейбштандарт» вошли артиллерийский полк, саперный батальон, взвод связи и разведывательный отряд.

       Первые 3 батальона «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» включали в себя каждый: 3 стрелковые роты, 1 пулеметную и 1 усиленную роту, в которую входили 2 противотанковых взвода (имевшие на вооружении 37-миллиметровые противотанковые пушки), 1 взвод (80-миллиметровых) минометов и саперный взвод. IV, усиленный, батальон включал роту легкой полевой артиллерии (имевшую на вооружении 75-миллиметровые орудия), роту тяжелой полевой артиллерии (имевшей на вооружении 105-миллиметровые орудия), противотанковую роту (вооруженную 37-миллиметровыми противотанковыми пушками), роту полевой (75-миллиметровой самоходной) артиллерии и зенитную роту.

       V караульный (охранный) батальон «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», состоявший из 4 рот, постоянно дислоцировался в Берлине, в Лихтерфельдских казармах. Именно чины этого батальона несли охрану Рейхсканцелярии Гитлера. В своих воспоминаниях «С дипломатической миссией в Берлин 1940-1941» профессор Валентин Бережков, дважды сопровождавший, в качестве переводчика, советскую правительственную делегацию в столицу Германской Державы, описывал, как «два высоких, перетянутых в талии ремнями белокурых эсэсовца в черной форме с черепами на фуражках (чины «ЛАГ» - В.А.) щелкнули каблуками и хорошо отработанным жестом распахнули высокие, уходящие почти до потолка двери» в кабинет Адольфа Гитлера перед официальными представителями СССР и, подняв правую руку в нацистском приветствии, образовали живую арку, под которой народный комиссар иностранных дел В.М. Молотов со свитой прошел на прием к фюреру Третьего рейха.

       В состав «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» также входили следующие части бригадного подчинения: разведывательный отряд, артиллерийский полк, саперный батальон и подразделение связи. После завершения Балканской кампании (операции «Марита»/«Штрафе») весной 1941 года, формированию было присвоено название Дивизия СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» (хотя по численности оно, в связи с описанными выше крайне строгими критериями отбора, по-прежнему соответствовало не дивизии, а всего лишь бригаде).

       Некоторое представление о росте численности и боевой мощи дивизии охраны фюрера можно получить из того факта, что к концу 1942 года в «Лейбштандарте» насчитывалось уже 678 человек фюрерского (командного) и 20 166 человек рядового состава. К тому времени, когда в октябре 1943 года формирование получило свое окончательное название 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», то для его переброски с Восточного фронта в Италию (без учета бронетехники, которая передвигалась своим ходом), потребовалось 150 железнодорожных составов. К июню 1944 года в «Лейбштандарте» насчитывалось 21 386 человек, 50 танков Т-IV, 38 – Т-V «Пантера» и 29 – Т-VI «Тигр», a также 45 самоходных орудий.

       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» (в отличие от многих других фронтовых дивизий Шуцштаффеля), в первую очередь, получал лучшее и новейшее вооружение, и на высшей точке своего развития являлся одной из 6 или 7 наиболее боеспособных и надежных дивизий вооруженных сил Третьего рейха времен Европейской Гражданской войны. В конце 1943 года «Лейбштандарт» получил 22 из имевшихся в вооруженных силах Третьего рейха 72 тяжелых танков Т-VI «Тигр». Последние сражения Европейской Гражданской войны, в которые была вовлечена дивизия «ЛАГ», потребовали от нее отдачи всех сил, а пополнений было уже неоткуда взять. Сложившаяся на фронте ситуация была настолько тяжелой, что 7 апреля 1945 года «ЛАГ» смог вывести на поле боя лишь 57 фюреров, 229 унтерфюреров, 1 296 рядовых и 16 танков («годных», по выражению «Зеппа» Дитриха, «только на металлолом»).

       Как численность «Лейбштандарта Адольфа Гитлера», так и его оснащенность военной техникой в ходе Европейской Гражданской войны постоянно изменялись. Причиной этого были частые реогранизации, все возрастающая нехватка ресурсов и большие потери.


       ГЛАВА V
      
       В ПРЕДДВЕРИИ БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ


       Уже возмездие на взлёте –
       Реванш несдавшейся Грозы
       Не то, что сказки тёти Моти
       Про кумачовые трусы.

       Николай Боголюбов. Возмездие.

      
       «Ночь Длинных Ножей», или «Большая Чистка» НСДАП


       Людей не только вешали, им отрубали
       головы, их пытали, расстреливали, правда,
       они умирали и за брустверами, в окопах, там
       в них целился враг, и, конечно, враг стрелял,
       но здесь пулю посылал свой же камрад –
       «лучшего ты не найдешь», здесь бесновался
       соплеменник, прославленный, воспетый, а
       тот, кто был обречен, увы, слишком поздно
       начинал понимать, где враг, а где друг.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       К концу 1933 года СА, резко увеличившие свою численность, за счет включения в состав штурмовых отрядов, после прихода Гитлера к власти, целого ряда военизированных правых объединений и союзов («Стального Шлема», «Вервольфа», Младотевтонского Ордена, «Викингбунда», «Киффгейзербунда» и др.) превратились в огромную, громоздкую, трудно управляемую и контролируемую массовую организацию численностью до 3 миллионов человек, возглавляемую формально – самим Адольфом Гитлером, в качестве Верховного руководителя (фюрера) СА (ОСАФ), но фактически подчинявшуюся начальнику (шефу) штаба СА - бывшему капитану рейхсвера Эрнсту Рёму - человеку, внедрившему в 1919 году, после разгрома белыми «фрейкорами» Красной Армии Баварской Советской республики, в интересах баварской армейской разведки, своего агента-информатора Адольфа Гитлера (схваченного белыми добровольцами при вступлении в Мюнхен с красной - пока еще без черной свастики в белом круге! - революционной повязкой на рукаве шинели, но каким-то таинственным образом оправданного белым военно-полевым судом, вообще-то действовавшим в отношении всех подозреваемых в пособничестве красным крайне беспощадно!) в ряды Германской Рабочей Партии (Дейче Арбейтер-Партей – ДАП, как первоначально называлась НСДАП), единственном человеку в партии, по-прежнему, как и в «годы борьбы» (1919-1933) бывшему с Гитлером на «ты».

       Рём и его штурмовики требовали «продолжения национальной революции», «установления социальной справедливости», «обобществления (национализации) крупной промышленности» (в частности, тяжелой индустрии и банков) и создания, вместо разрешенного Версальским договором стотысячного рейхсвера, массового «народного войска» («Фольксгеер»), основой которого должны были послужить СА (численность которых на начало 1934 года превышала численность разрешенного Версальским договором стотысячного рейхсвера в 30 раз).

       Возглавить это «народное войско» (создание которого, между прочим, входило в партийную программу НСДАП) в качестве Главнокомандующего и военного министра (не имеющего ничего общего с прежним министерством рейхсвера), собирался сам Эрнст Рём, высказавший твердое намерение подчинить себе СС (подобно тому, как он уже подчинил себе к описываемому времени упомянутые выше массовые военизированные организации «Стальной Шлем», Союз «Викинг», «Вервольф» и Младотевтонский Орден, поголовно включенные в состав СА), требовавший засчитать чинам своих СА годы службы в штурмовых отрядах НСДАП за годы службы в регулярной армии, а также присвоить армейские офицерские и генеральские звания «фюрерам» (командному составу) СА, что означало включение последних в состав офицерского корпуса германского рейхсвера.

       Все свои требования шеф штаба СА изложил в особом меморандуме (Денкшрифте), представленном им на рассмотрение фюрера и рейхсканцлера Германской державы в феврале 1934 года.

       Капитан Эрнст Рём не побоялся заявить на собрании руководителей своих штурмовых отрядов:

       «Первая победа на пути германской революции одержана. СА и СС (Рём позволял себе говорить также от имени СС не только потому, что те на тот момент все еще формально входили в состав СА, но и потому, что был твердо намерен полностью подчинить Шуцштаффель себе – В.А.), на которые возложена великая миссия продолжения германской революции, не допустят, чтобы их предали, остановив на полпути. Мы – неподкупные гаранты окончательной победы германской революции».
      
       Между тем, Адольф Гитлер был, в отличие от Эрнста Рёма, озабочен отнюдь не «продолжением национальной революции», а, прежде всего, необходимостью укрепления своего режима, и потому стремился договориться (а не ссориться!) с рейхсвером и правящими консервативными слоями германского общества. За это многие члены НСДАП (причем не только из состава СА) начали обвинять фюрера в том, что он «продался реакционерам». Широкие массы национал-социалистов считали себя, прежде всего, революционерами (хотя и национальными – в отличие от революционеров-интернационалистов коммунистического толка), и в этом плане смыкались с германскими национал-большевиками Эрнста Никиша. Не зря в первом же куплете партийного гимна НСДАП – «Песни Хорста Весселя» содержались слова: «Kam’raden, die Rotfront und Reaktion erschossen; / Marschier’n im Geist in uns'ren Reihen mit» («Соратники, застреленные «красными фронтовиками» и РЕАКЦИОНЕРАМИ (выделено нами – В.А.), / Мысленно продолжают маршировать в наших рядах»). То есть, смертельными врагами своего движения широкие массы национал-социалистов (и в первую очередь - штурмовики – изначально считали не только коммунистический «Союз Красных Фронтовиков (Ротфронт)», но и «реакционеров» (любопытно, кстати, что в этой, пожалуй, одной из старейших, «боевой песне» гитлеровского движения, очень скоро ставшей его гимном, вообще не упоминаются евреи, сиречь иудеи, объявленные Гитлером главными врагами германского народа и всей арийской расы)!

       Напряженность между фюрером и Рёмом нарастала на протяжении всего лета 1934 года, пока Гитлер не принял, наконец, окончательное и бесповоротное решение провести «чистку» рядов становившихся все менее управляемыми СА от нежелательных элементов. Любопытно, что это решение совпало по времени с началом сталинской «чистки» рядов правящей партии в СССР после таинственного убийства С. М. Кирова в том же 1934 году. Но это так, к слову...

       25 июня командующий германскими сухопутными войсками (Геер) генерал Вернер барон фон Фрич отменил в армии все отпуска и привел подчиненные ему войска в состояние повышенной боевой готовности. 28 июня штабшеф СА капитан Эрнст Рём был исключен из «Союза Германских Офицеров (Бунд Дейчер Оффицире, Bund Deutscher Offiziere)». 29 июня в партийном органе НСДАП – газете «Фёлькишер Беобахтер» («Народный Обозреватель») была опубликована статья министра рейхсвера генерала Вернера фон Бломберга, в которой подчеркивалось, что германская армия – на стороне Адольфа Гитлера.

       В четверг 28 мая 1934 года фюрер по радио вызвал к себе командира «Лейбштандарта» Йозефа Дитриха. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер немедленно привел Шуцштаффель в боевую готовность. Рейнгард Гейдрих, сосредоточивший к тому времени в своих руках руководство как эсэсовской службой безопасности (СД), так и полицией безопасности («Зипо), тайной государственной полицией («Гестапо») и криминальной полицией («Крипо), находясь фактически в двойном подчинении – у рейхсфюрера СС и у имперского министра внутренних дел – возглавил подготовку к уничтожению высшего руководства СА.

       «Чистка» рядов СА («Ночь Длинных Ножей»), получившая кодовое название операция «Колибри», в ходе которой были расстреляны сам «коричневый капитан» Эрнст Рём, его ближайшее окружение, значительная часть верхушки командного состава СА и ряд «нежелательных элементов», не имевших у штурмовым отрядам никакого отношения – бывший организатор белых «фрейкоров», рейхсканцлер и «генерал-социалист» Курт фон Шлейхер; лидер левого крыла в НСДАП Грегор Штрассер (его еще более ненавистному для реакционеров из окружения фюрера брату Отто – организатору антигитлеровского Боевого союза революционных национал-социалистов «Черный фронт» - удалось бежать в Чехословакию); бывший лидер баварского сепаратистского правительства Густав Риттер фон Кар и генерал фон Лоссов (силой оружия подавившие в ноябре 1923 года мюнхенский «путч Гитлера-Людендорфа»), генерал фон Бредов, президент влиятельного Католического движения Эрих Клаузенер и многие другие), была проведена силами СС (получившими необходимые вооружение и транспортные средства от германского рейхсвера), при поддержке «летучих команд» германской Криминальной полиции («Крипо). Часть эсэсовцев при этом отличилась в «индивидуальном порядке», лично застрелив «намеченные к ликвидации объекты» (например, Эрнста Рёма или Эриха Клаузенера) из пистолетов или револьверов, часть – в «коллективном», произведя массовые расстрелы «врагов немецкого народа» из винтовок, в составе импровизированного комендантского взвода.

       Так, например, командир «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» Йозеф Дитрих, получил в Берлине от рейхсвера автотранспорт для переброски бойцов своего «Лейбштандарта» и необходимого вооружения, на юг Германии. Два взвода «ЛАГ» направились из Берлина в Мюнхен, где в Штадельгеймской тюрьме содержались штабшеф СА Эрнст Рём, арестованный накануне в санатории курортного городка Бад-Висзее, и еще 6 членов высшего руководства СА. В соответствии с полученным от фюрера приказом, Йозеф Дитрих во главе взвода «Лейбштандарта» направился в тюрьму Штадельгейм, где отобрал из состава своего взвода для предстоящей ликвидации 6 лучших стрелков, чтобы быть уверенным в том, что каждый выстрел попадет в цель, исключив ненужное кровопролитие... Вот так произошло «боевое крещение» эсэсовцев из «Лейбштандарта Адольфа Гитлера». Вопреки ожиданиям, первыми людьми, павшими от их рук, оказались не те враги Германии, на которых им непрестанно указывал фюрер, а «свои» – немцы, сограждане, да к тому же «истинные арийцы», соратники по партии и по борьбе с «плутократией» и с «иудейским марксизмом»... В общем, «Хотели, как лучше, а вышло, как всегда»...

       Существуют, впрочем, и иные версии развития событий в «Ночь Длинных Ножей» и, в частности, ареста и расстрела Эрнста Рёма. Одна из них содержится, например, в издании Герда Кенена и Льва Копелева »Германия и русская революция 1917-1924» (М., «Памятники исторической мысли», 2004). В нем Копелев (советский писатель-диссидент, служивший в годы Европейской Гражданской войны в Красной армии офицером по пропаганде среди войск противника и попавший в сталинский ГУЛаг за попытки пресечь зверства красноармейцев в отношении гражданского населения захваченной Восточной Пруссии, а заодно и «перемещенных лиц», огульно обвиняемых в «предательстве» и «пособничестве гитлеровцам» - обо всем этом можно прочитать в его книге воспоминаний «Хранить вечно», опубликованной еще в СССР перестроечной эпохи) вспоминает: «В 1944 г. мы в Белоруссии взяли в плен генерала Гофмейстера, командира танкового корпуса. Он говорил без почтения, но с известной симпатией о Гитлере, которому помогал в осуществлении акции 30 июня 1934 г. против так называемого рёмовского путча. Он сам арестовывал Рёма и велел его расстрелять. Со мной он говорил о том, что его мечтой всегда было «немецко-русское братство по оружию». Он был одним из тех офицеров рейхсвера, которые в 20-е годы активно участвовали в тесном партнерстве с Красной Армией, в создании в СССР секретных (немецких - В.А.) танковых и летных школ, лабораторий боевых газов и школ генштабистов».

       Одним словом, «темна вода во облацех»...

       О количестве жертв «Ночи Длинных Ножей» до сих пор ведутся споры, в ходе которых называются разные цифры – от 150 до 2000. Как говорится, «ответ знает только ветер»...
      
       После расстрела Эрнста Рёма и его ближайшего окружения, приведшего к значительному ослаблению СА, низведенных до уровня некоего «добровольного общества помощи армии, авиации и флоту», занимавшегося в основном военно-спортивной подготовкой допризывников, военно-патриотическим воспитанием молодежи, организацией физкультурно-оздоровительных мероприятий и т.д. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер (ранее подчинявшийся, пусть даже формально, штабшефу СА), перешел в непосредственное подчинение самого Гитлера, а его Шуцштаффель превратился в особое, совершенно самостоятельное, формирование в рамках НСДАП, отныне не подчиненное СА даже номинально. 20 июля 1934 года Имперская служба печати (Рейхспрессединст) НСДАП довела до всеобщего сведения следующее распоряжение фюрера и рейхсканцлера Адольфа Гитлера, отданное им «по свежим следам» событий в Мюнхене, еще 20 июля:

       «Принимая во внимание большие заслуги СС, в особенности в связи с событиями 30 июня 1934 года, я возвожу СС в ранг самостоятельной организации в системе НСДАП; тем самым, рейхсфюрер СС, подобно начальнику штаба (штабшефу СА – В.А.), (отныне – В.А.) подчиняется непосредственно Верховному фюреру СА (то есть – самому Адольфу Гитлеру – В.А.)». Тем же самым распоряжением Гитлера как начальнику штаба СА, так и рейхсфюреру СС был присвоен высший партийный чин рейхслейтера НСДАП (что должно было лишний раз подчеркнуть их отныне совершенно равноправное положение). Данное распоряжение Гитлера прозвучало для «черной гвардии» НСДАП напутственными словами: «Большому кораблю – большое плавание!» На протяжении последующих 10 лет Шуцштаффель постепенно превратился в могущественную и чрезвычайно сложную по своей структуре организацию, осуществлявшую свою деятельность в самых разных областях – своего рода «государство в государстве».

       Что же касается «Ночи Длинных Ножей», то в 1945 году, среди руин горящего Берлина, доктор Йозеф Геббельс, имперский министр пропаганды, признал уничтожение Эрнста Рёма с верхушкой СА и отказ Гитлера от рёмовской идеи «народного войска» (которое фактически должно было, по замыслу штабшефа СА, быть сформировано по большевицкому образцу крайне политизированной и идеологизироыванной и потому спаянной невиданной дотоле, железной, дисциплиной, Красной Армии) одной из самых роковых ошибок фюрера Третьего рейха. В германском вермахте институт партийного руководства (в лице национал-социалистических офицеров-воспитателей) был введен только в разгар войны, когда было уже слишком поздно. Но, как говорится, сделанного не исправишь, и «снявши голову, по волосам не плачут»...


       Саар


       Мечта, как солнечная фаза,
       Крестом пылает на краю –
       Смыть кровью древнюю проказу,
       Родиться заново в бою!

       Николай Боголюбов. Мечта.


       12 января 1935 года в Саарской области был проведен плебисцит, или, говоря по-современному, всенародный референдум по вопросу о воссоединении этой исконно германской, населенной исключительно природными немцами, области с Германской державой, от которой она, по настоянию Франции, была отторгнута творцами Версальского договора в 1919 году. Большинство жителей Саарской области, как и следовало ожидать, проголосовало (447 000 голосами против 48 000) за возвращение этого богатого каменным углем района в состав Германии. При посещении воссоединенной с Германской державой области Адольфом Гитлером обязанности эскорта фюрера выполнял его «Лейбштандарт». В конце февраля 1935 года в Саарбрюккен, столицу Саарской области, прибыли 1 рота стрелков-мотоциклистов, 2 пехотные роты I батальона, 2 пехотные роты II батальона и 1 пехотная рота III батальона «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» под обшим командованием Йозефа Дитриха. Саарбрюккенцы оказали лейбштандартовцам восторженный прием, в пресе их сравнивали с некими юными «богами, явившимися по воле Гитлера, дабы указать людям путь к новой Германии».
      
       После успешного выполнения поставленной фюрером задачи в Саарланде престиж «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», да и всех «СС особого назначения» стал неудержимо расти. К маю 1935 года служба в «частях СС особого назначения» стала приравниваться к службе в рядах германского вермахта. В 1936 году «СС-Ферфюгунгструппен» обзавелись своим собственным генералитетом во главе с упоминавшимся выше опытным штабистом (успевшим, тем не менее, с избытком «понюхать пороху»), ветераном Великой войны 1914-1918 годов, бывшим генерал-лейтенантом рейхсвера Паулем Гауссером, назначенным Инспектором «частей СС особого назначения. Однако Адольф Гитлер не упускал возможности при всяком удобном случае напомнить, что «части СС особого назначения» не являются ни частью вермахта (то есть, германской армии, подчиненной Генеральному штабу), ни полицейским подразделением (подчиненным, как и вся полиция, рейхсфюреру СС и шефу германской полиции Генриху Гиммлеру), а сформированным на постоянной основе особым видом вооруженных сил, находящимся исключительно в его, Адольфа Гитлера, распоряжении.

       Гитлер употреблял именно это немецкое выражение «цу мейнер безондерен ферфюгунг» («в моем личном распоряжении»), от которого и происходит немецкое название «СС-Ферфюгунгструппе(н)», означающее буквально «части СС, находящиеся в личном (особом) распоряжении (фюрера – В.А.)». В то же время, другой смысл данного названия заключается в том, что войска СС-ФТ имели особое (специальное) назначение (предназначение) в плане решения особых задач (и выполнения специальных заданий). По-немецки в названии «СС-Ферфюгунгструппе(н)» содержатся оба описанных выше смысла, в то время, как в русском переводе аспект их нахождения в личном распоряжении фюрера теряется. Но это так, к слову. Гораздо более важным преставляется следующее обстоятельство. Хотя Гитлер и возложил обязанности по набору рекрутов в «части СС особого назначения», за их идеологическую и политическую подготовку, на рейхсфюрера СС Генриха Гииммлера фюрер постоянно подчеркивал, что все действия Гиммлера должны находиться в соответствии с его, Адольфа Гитлера, директивами и указаниями. Таким образом, фюрер НСДАП и Третьего рейха был твердо намерен неуклонно проводить в жизнь принцип своего единоначалия во всех вопросах, связанных с СС-ФТ.

      
       Операция «Отто»

      
       Австрия, дом величавый,
       Воздвигни свой стяг со славой,
       Пусть на ветрах он вьётся,
       Австрия не пошатнется.

       Ярослав Гашек. Похождения бравого солдата Швейка во время
       мировой войны.

      
       О трениях между СС и вермахтом


       А вы, надменные потомки...

       М.Ю Лермонтов. Смерть поэта.

      
       Вполне естественным представляется то обстоятельство, что между германским вермахтом, ревниво оберегавшим свое гарантированное ему фюрером НСДАП привилегированное положение «единственного оруженосца нации» (покушение на которое со стороны «коричневого капитана» Эрнста Рёма и его присных совсем недавно закончилось для верхушки СА трагедией «Ночи Длинных Ножей»), и Шуцштаффелем то и дело возникали трения. Влияние НСДАП в германской армии в описываемый период времени было несравненно меньшим, чем, к примеру, влияние коммунистической партии ВКП (б) в советской Красной армии (или Монгольской Народно-Революционной партии – в армии монгольской). В условиях полнейшего отсутствия партполитработы (являющейся, как должно быть известно всякому, поевшему солдатской каши в доблестных рядах советских Вооруженных сил, основой основ военного строительства), военнослужащие вермахта открыто надсмехались над чинами СС (в первую очередь – «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера»), дразня их «асфальтовыми солдатиками» (во-первых, из-за «асфальтово»-черного цвета эсэсовской формы, а во-вторых – из-за чрезмерного, по мнению армейцев, пристрастия командования СС-ФТ к парадам, шагистике, строевой подготовке – в ущерб обшевойсковой).

       Для офицерского корпуса германской армии был, как известно, характерен ярко выраженный сословно-кастовый дух, чему имелось объяснение. Дело в том, что значительная часть офицеров вермахта происходила из среды титулованной знати, аристократических или, по крайней мере, состоятельных буржуазных семейств. А многие (хотя и не все) фюреры СС были мелкобуржуазного, крестьянского или даже пролетарского происхождения, чем иные генералы и офицеры вермахта (даже не имевшие особо знатных предков) позволяли себе попрекать их (особенно в своих послевоенных мемуарах). Например, сам «Зепп» Дитрих, потомок многих поколений швабских крестьян, был сыном мелкого лавочника (хотя и не мясника, как часто утверждают!), а знаменитый Курт «Панцермейер» - сыном простого рабочего. Если в вермахте рядовые обращались к офицерам, предпосылая званию слово «господин» («герр») – например: «Господин майор», то в СС к штурмбаннфюреру обращались просто: «Штурмбаннфюрер» (без «господина»). В Шуцштаффеле национал-социалистического «общенародного государства» знать не знали никаких «господ», в рядах СС служили только «товарищи», или «соратники» - кам(е)рады. Даже Смерть там считалась товарищем – «Камерад Тод».

       В общем, поводов для трений имелось предостаточно. Были случаи, когда чины СС-ФТ и вермахта отказывались при встрече отдавать друг другу честь, а порой дело доходило даже до взаимного рукоприкладства. Все это крайне раздражало крайне самолюбивого Йозефа Дитриха (на дух не выносившего спесивых генералов и офицеров вермахта еще и потому, что самому ему, несмотря на проявленный на полях Мировой войны героизм, многочисленные ранения и награды – и в том числе крайне редкий Знак танкиста - не довелось дослужиться до офицерского звания). К счастью, в вермахте нашелся человек, способный преодолеть кастовые рамки – Гейнц Гудериан, «отец германских танковых войск». В настоящее время Гудериан безоговорочно считается главным теоретиком массированного использования танковых войск.

       При этом не следует, однако, забывать, что тогдашний скромный командир автомобильного полка Гейнц Гудериан вряд ли смог бы добиться успеха в борьбе с косной массой германских генералов-профессионалов старой кайзеровской школы (один из которых – будущий идейный вдохновитель заговора против Гитлера Людвиг Бек – прямо заявил Гудериану, что дело моторизованных войск – «муку возить»!), если бы его смелые начинания не получили всемерной поддержки со стороны фюрера Третьего рейха. В ходе воссоединения Австрии (Остмарка), «малой родины» Адольфа Гитлера, с Германской державой в марте 1938 года (вошедшего в мировую историю под названием аншлюса, то есть присоединения) Гейнц Гудериан командовал XVI армейским корпусом вермахта, которому был придан «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» под командованием Йозефа Дитриха. В своих «Воспоминаниях солдата» Гудериан уаоминает эпизод, когда он предложил «Зеппу» Дитриху испросить дозволения фюрера вывесить на въезжающих на территорию Восточной марки танках XVI корпуса национальные (государственные) флаги Германии и Австрии, а также украсить бронетехнику и автотранспорт цветами и зеленью – в знак дружеских намерений. Дитрих обещал свое содействие, связался с Гитлером и, по прошествии всего получаса, передал Гудериану положительный ответ фюрера. Между прочим, из данного эпизода совершенно недвусмысленно явствует, что в ходе операции «Отто» Йозеф Дитрих выполнял не только роль командира «Лейбштандарта», но и роль личного доверенного лица Адольфа Гитлера.


       Краткая предыстория «аншлюса»


       В студенческие годы моя политическая
       активность исчерпывалась участием в официально
       разрешенной демонстрации в поддержку союза с
       Германией (национальный протест против решения
       Антанты не допустить объединения Австрии с
       Германией и создания Германо-Австрийской
       республики). Демонстрация проводилась каждый
       сентябрь и была вполне легальной.

       Отто Скорцени. Секретные задания.

      
       Как известно, Адольф Гитлер родился в городе Браунау-на-Инне, а свои детские, отроческие и юношеские годы провел в Ламбахе (где впервые обратил внимание на крюковидный крест, украшавший каменный герб аббата местного монастыря), Линце и Вене. Все это австрийские города. Австрия (по-немецки: Эстеррейх, то есть буквально «Восточная держава»), императоры (кайзеры) которой с XV века по 1806 год были одновременно императорами Священной римской империи германской нации, до 1866 года считалась одним из субъектов Германской федерации (вошедшей в историю под названием Германского союза (Дейчер Бунд). В 1866 году, в результате неудачной войны против другого германского государства – Прусского королевства, оспаривавшего у нее главенство над Германией (в этой войне некоторые германские государства – Саксония, Ганновер, Баден, Бавария, сражались на стороне Австрии, а некоторые – например, ганзейские торговые города Гамбург, Бремен и Любек – поддерживали Пруссию), Австрия была исключена из состава Германского союза. С этого времени и до конца Первой мировой войны 1914-1918 годов Австрия (с 14 ноября 1868 года – Австро-Венгрия) являлась крупнейшей (после Российской империи) державой континентальной Европы, имевшей значительно большие размеры, чем тогдашняя Германская империя (Второй рейх Гогенцоллернов). Однако немцев в Австрии проживало только 10 миллионов с небольшим. Остальное население Двуединой (Дунайской) монархии Габсбургов составляли венгры, чехи, словаки, поляки, русины, хорваты, сербы, албанцы, боснийцы, итальянцы, румыны и многие другие народы, не говорившие по-немецки (или, по крайней мере, не считавшие немецкий своим родным языком).

        Это заставило австрийских немцев опасаться за свою судьбу и судьбу своих потомков, которым грозила перспектива раствориться в инородном море. Подобные опасения вызвали в Австрии к жизни так называемое пангерманское (всенемецкое) движение «алльдейчей». Лидер австрийских пангерманцев (пангерманистов) Георг Риттер фон Шёнерер открыто требовал присоединения немецкоязычной части монархии Габсбургов к Германской империи Гогенцоллернов. Тогда же в лексиконе участников всенемецкого движения вновь ожило старинное название Австрии – «Остмарк» (Восточная марка).

       «Маркой» в средневековом древневерхненемецком языке именовалась пограничная область (Священной римской империи франкского правителя Карла Великого, а впоследствии – основанной саксонскими королями Салической династии, приумноженной швабскими королями из династии Штауфенов и поднятой на небывалую высоту австрийскими эрцгерцогами и кайзерами из династии Габсбургов Священной Римской империи германской нации) – например, Датская марка (Данмарк, Данемарк ныне – Дания); Мейссенская марка (в нынешней Саксонии); Бранденбургская марка, Новая марка (Неймарк) на границе с Польшей, и т.д. Именуя Австрию Восточной маркой (Остмарком), пангерманцы Риттера фон Шёнерера как бы подчеркивали, что Австрия является не самостоятельным государством, а всего лишь восточной пограничной областью Германии, с которой рано или поздно должна будет неминуемо воссоединиться. Еще школьником Адольф Гитлер стал (как и многие его одноклассники) ярым пангерманцем. При исполнении австрийского гимна «Храни нам, Боже, Государя» на музыку Йозефа Гайдна он пел «Германия превыше всего» (оба гимна исполняются на одну и ту же музыку), и т.д.

       В результате поражения монархии Габсбургов в 1918 году Дунайская монархия распалась на множество частей. Некоторые из этих частей (Богемия, Моравия, Словакия, Закарпатская Украина) были окрещены творцами Версальского договора Чехословакией, другие (часть Каринтии, Хорватия, Далмация, Словения, Босния и Герцеговина) отошли к Сербии (переименованной по этому случаю в Югославию), третьи (Галиция и Краков) - к Польше, четвертые (Триент и Южный Тироль) – к Италии, пятые (Трансильвания и Буковина) – к Румынии, оставльные части составили Венгрию (низведенную после войны победителями до уровня третьестепенного государства). Территория собственно Австрии, на которой проживали главным образом немцы, стала отдельным государством, с Веной в качестве столицы. На территории этого карликового государства, названного «Немецкой (Германской) Австрией» («Дейчэстеррейх»), или «Германо-Австрийской республикой» проживали только немцы, которых насчитывалось приблизительно 7,5 миллионов. Естественно, австрийские немцы очень хотели, чтобы их страна присоединилась к более сильной во всех отношениях Германии.

       Еще послевоенным австрийским Временным Национальным Собранием 12 ноября 1918 года был принят конституционный закон, согласно которому Немецкая Австрия (включая Судетскую область) была объявлена «неотъемлемой частью Германской республики». Этот закон получил единогласное одобрение и утверждение 12 марта 1919 года. Однако, Сен-Жерменский мирный договор, заключенный Антантой с побежденной Австрией (и не менее жестокий, чем заключенный с побежденной Германией Версальский договор) запрещал не только объединение Австрии с Германией, но даже название «Немецкая Австрия» и ставил вопрос самостоятельности Австрии в зависимость от согласия Лиги наций (прообраза современной ООН), то есть, делал эту самостоятельность весьма иллюзорной.

       В принятой 10 октября 1920 года австрийской Федеральной конституции отсутствовало всякое упоминание об «аншлюсе». Мало того! Под давлением держав Антанты из германской Веймарской конституции 22 сентября 1919 года была изъята статья 61, предоставлявшая Австрии, на период до ее воссоединения с Германией, совещательный голос в верхней палате германского парламента – рейхсрате. Данное вопиющее нарушение западными «союзниками» провозглашенного ими же в Версале права наций на самоопределение в немалой степени способствовало дискредитации Версальского, Сен-Жерменского, да и Трианонского (заключенного Антантой отдельно с побежденной Венгрией) мирных договоров и способствовало популяризации идеи аншлюса не только среди националистических кругов Германии и Австрии, но и среди широких народых масс обеих стран. Именно ее популярность вынуждала державы Антанты, в первую очередь – Францию, снова и снова требовать закрепления самостоятельности Австрии в международно-правовых документах. Так, в 1922 году Вену, в обмен на получение кредита от Лиги наций, вынудили официально заявить об отказе от воссоединения с Германией в течение 20 предстоящих лет (то есть до 1942 года). В 1931 году западные державы торпедировали заключение австро-германского таможенного союза. Когда испытывавшая все большие экономические трудности (в первую очередь, вследствие всемирного экеономического кризиса, приведшего в 1931 году к краху австрийского национального банка «Эстеррейхише Кредитанштальт», разорению множества фирм, закрытию множества промышленных предприятий и массовой безработице) Австрия в 1932 году обратилась к Западу за очередным кредитом, в так называемом Лозаннском протоколе предоставление этого кредита было вновь жестко увязано с отказом Австрии от идеи «аншлюса».

       Это привело к большим внутриполитическим сложностям, поскольку требование воссоединения Германии было записано в программах почти всех австрийских политических партий фактически с момента их основания. Лишь после прихода Гитлера к власти в Германии Христианско-социальная партия Дольфуса и австрийские социал-демократы вычеркнули их своих программ требование воссоединения с Германией. От идеи «аншлюса» дистанцировалась также австрийская католическая церковь, перешедшая к проповеди необходимости самостоятельности австрийского государства. Единственными партиями, продолжавшими требовать воссоединения с Германией, были Великогерманская народная партия (Гроссдейче Фолькспартей) и австрийская НСДАП. Однако Гитлер, после прихода к власти, временно дистанцировался от идеи «аншлюса». Он сделал это из тактических и внешнеполитических соображений, ибо мировая общественность судила об искренности его заверений о стремлении к миру, не в последнюю очередь, по его отношениям с Австрией. 22 июея 1933 года германской прессе было дано указание избегать каких бы то ни было упоминаний о «воссоединении Германии с Австрией».

       Впрочем, последнее обстоятельство николько не отменило сформулированное Гитлером еще в его программной книге «Моя борьба» требование о необходимости возвращения Немецкой Австрии в лоно Германии, фундаментальное требование – не только в плане политики ревизии итогов Мировой войны, но и в плане мировоззренческом: «Общая кровь должна стать частью общей державы». Поэтому путч австрийских национал-социалистов против «австрофашистского» режима «христианско-социального» диктатора Энгельберта Дольфуса 25 июля 1934 года был расценен Гитлером как преждевременный (хотя и не как нежелательный). Бенито Муссолини стянул к альпийскому перевалу Бреннер (Бреннеро) итальянские войска, вынудив Гитлера дистанцироваться от венских путчистов. Дуче наглядно продемонстрировал фюреру, что ключ к Австрии находится в Риме, поскольку Италия была единственной великой державой Европы, имевшей общую границу с Австрией. В то же время Муссолини опасался, что, вернув в состав Германии Австрию в границах 1918 года, Гитлер может потребовать от Италии также возвращения Южного Тироля, отторгнутого итальянцами у Австрии после окончания мировой войны, и населенного немцами.

       Таким образом, успешность политики Гитлера в отношении Австрии напрямую зависела от успешности его политики в отношении фашистской Италии, которая, даже после первой встречи фюрера с дуче в феврале 1934 года, все еще оставляла желать много лучшего. Однако вскоре положение изменилось. Без помощи Германии Муссолини не удалось бы завоевать Абиссинию (Эфиопию). Совместное участие в гражданской войне в Испании на стороне националистов генерала Франсиско Франко Баамонде («фалангистов») превратило заметно улучшившиеся германо-итальянские отношения в подлинное братство по оружию. Франция во все большей степени увязала в болоте внутриполитических проблем. С учетом данного обстоятельства Англия временно сделала ставку на умиротворение Италии и Германии, что дало Гитлеру возможность, в рамках укрепления военно-политической «Оси Берлин-Рим», вновь активизировать свою политику в отношении Австрии, и в первую очередь - постараться облегчить положение австрийской НСДАП, находившейся с 19 июля 1933 года под запретом, и побудить «австрофашистский» режим выпустить из «лагерей задержания» заключенных в них австрийских национал-социалистов. На этом фоне и произошло заключение германо-австрийского Июльского соглашения, о котором пойдет речь чуть ниже.

      
       «Мы пойдем к нашим страждущим братьям»


       Мы солдаты – молодцы,
       Любят нас красавицы.
       У нас денег сколько хошь,
       Нам везде прием хорош.
       Цара-ра! Eins, zwei!

       Ярослав Гашек. Похождения бравого солдата Швейка во время
       мировой войны.
      

       Повсюду в Австрии германские войска встречали ликованием. Дело было в том, что стоявший у власти в Австрии начиная с 1933 года авторитарный клерикальный (опиравшийся на тесный союз с католической церковью) сословно-корпоративный режим (известный под названием «австрофашизма»), установленный канцлером Энгельбертом Дольфусом в результате вооруженного переворота, роспуска Национального Совета и разгона парламента, давно уже не пользовался популярностью в Восточной марке. Дольфус (прозванный острыми на язык австрийцами за свой крошечный рост, сочетавшийся с непомерными политическими амбициями, «Миллиметтернихом»), ярый противник не только демократии, но также воссоединения Австрии с Германией и сторонник всемерного сближения с фашистской Италией (тесный союз с которой был оформлен двусторонним договором, заключенным в Риччоне 20 августа 1933 года; в том же самом 1933 году режим Муссолини заключил Договор о дружбе, ненападении и нейтралитете со сталинским СССР), запретил Коммунистическую партию Австрии (в мае 1933 года) и НСДАП на территории Австрии (в июне 1933 года), подавил силами армии, полиции и геймвера (военизированных отрядов самообороны, так называемых «зеленых фашистов») выступление социал-демократической военизированной организации «Републиканишер Шуцбунд (Республиканский Охранный союз)» в ходе так называемого «февральского путча 1934 года», провозгласил Австрию «христианским немецким федеративным государством на сословной (корпоративной) основе» (что было закреплено в так называемой «майской конституции» 1934 года), восстановил смертную казнь, ввел для своих политических противников (прежде всего – национал-социалистов, социал-демократов и коммунистов) концентрационные лагеря под названием «лагеря задержания» (ангальтелагер), распустил все политические партии и заменил их своей собственной «общенародной» партией «Отечественный фронт» («Фатерлендише фронт»). Эмблемой этой австрофашистской дольфусовской партии служил так называемый «костыльный» («иерусалимский», «виселицеобразный» или «усиленный») крест (белый, с красной каймой), изображавшийся на центральной полосе красно-бело-красного австрийского флага.

       Всерьез подумывая о возможности восстановления на австрийском престоле кронпринца Отто фон Габсбурга, «австрофашистский» диктатор Энгельберт Дольфус отменил послевоенный герб Австрии (одноглавого орла с серпом и молотом в лапах), восстановив в качестве государственной эмблемы двуглавого императорского орла. Однако надеждам «кровавого карлика» (как прозвали Дольфуса австрийские рабочие за жестокое подавление выступлений социал-демократов в феврале 1934 года в Вене и Граце) на реставрацию габсбургской монархии в «Альпийской республике» не было дано осуществиться. 25 июля 1934 года «Миллиметтерних» был убит австрийским национал-социалистом Отто Планеттой из подпольного 89-го штандарта СС Фридолина Гласса  в ходе неудачного прогитлеровского путча. Подавивший путч нацистов преемник «малорослика», Курт Эдлер фон Шушниг, отпрыск старинного аристократического рода Двуединой монархии, пытался продолжать политику Дольфуса, направленную на сохранение австрийского сепаратизма. Однако, ввиду наметившегося сближения между Германским рейхом и фашистской Италией (являвшейся дотоле основным внешнеполитическим гарантом австрийской независимости) и заключения между ними военно-политического союза, известного как «Ось Берлин-Рим», Шушниг был вынужден искать сближения с гитлеровской Германией, что нашло свое выражение, в частности, в заключении австро-германского Июльского соглашения 1936 года.

       10 пунктов Июльского соглашения предусматривали, в частности:

       1)свободное распространение германской прессы на территории австрийского «христианско-социального сословного государства» и австрийской прессы – на территории Германской державы;

       2)восстановление двусторонних культурных и экономических связей;

       3)координацию внешней политики обоих «германских государств»;

       4)прекращение репрессий в отношении австрийских национал-социалистов.

       Однако «австрофашистский» режим Шушнига не спешил с претворением в жизнь условий Июльского соглашения (в особенности – касающихся амнистирования членов австрийской НСДАП). Несколько раз поставив это Шушнигу на вид, Адольф Гитлер пригласил австрофашистского диктатора в свою резиденцию на горе Оберзальцберг в Баварских Альпах, где 12 февраля 1938 года в ультимативной форме потребовал от Шушнига:

       1)введения главы австрийских национал-социалистов - юриста доктора Артура Зейсс-Инкварта - в состав правительства Австрии в качестве министра внутренних дел;

       2)координации внешей политики Австрии с политикой Германской державы;

       3)легализации австрийской Национал-Социалистической Германской Рабочей партии;

       4)безоговорочной амнистии для всех политических закоюченных (не только для национал-социалистов), и т.д.

       Перед лицом нарастающих внешне- и внутриполитических, а также экономических трудностей (и в первую очередь – массовой безработицы) Шушниг был вынужден принять условия этого так называемого «Берхтесгаденского диктата». 3 дня спустя австрийский федеральный президент Вильгельм Миклас назначил доктора Зейсс-Инкварта министром внутренних дел (передав тем самым австрийские органы государственной безопасности под контроль национал-социалистов).


       Чтобы навек едины были


       Хотя восстановление нормальных
       отношений с Германией, установление
       прочного внутреннего мира в моей
       измученной стране и было предопределено
       свыше, никто из нас в самых смелых мечтах
       не мог представить себе, что наступит
       день, когда обе нации воссоединятся.

       Отто Скорцени. Секретные задания.

      
       В последней отчаянной попытке спасти «австрофашистский» режим канцлер Шушниг 9 марта 1938 года совершенно неожиданно объявил о том, что всего через 3 дня, 13 марта, состоится всенародный референдум (плебисцит) «за свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и единую Австрию - или против нее». Каждый участник референдума должен был опустить бюллетень с ответом в специальную урну. Листки не вкладывались в конверт (как это происходило на выборах в Германии), голосование было не тайным, а открытым, и всякий желающий мог видеть, как голосуют другие. На участках для голосования принимались только бюллетени участников плебисцита, проголосовавших «за свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и единую Австрию» (и, соответственно, против ее воссоединения с Германией). Тот, кто голосовал против «свободной и немецкой, независимой и социальной, христианской и единой Австрии» (и, соответственно, за ее воссоединение с Германией), должен был подать свой бюллетень отдельно и собственноручно написать на нем «Нет». Совершенно очевидно, что при таком способе проведения опроса трудно определить подлинную волю народа – ведь едва ли найдется желающий сказать «Нет», если его могут подвергнуть за это репрессиям. Кроме того, ни на одном документе не ставилось подписи избирателя, и поэтому невозможно было узнать реальные результаты плебисцита. Допущенные австрофашистскими властями в ходе референдума многочисленные нарушения и злоупотребления (антиконституционный подъем возрастной «планки» участников плебисцита до 24 лет, исчезновение списков голосов, поданных «против» и т.д.), только ускорили неизбежный «аншлюс».

       11 марта Адольф Гитлер потребовал пересмотра результатов референдума, отставки Шушнига с поста канцлера, назначения канцлером доктора Зейсс-Инкварта, и во всеуслышание объявил о своем твердом намерении ввести германские вооруженные силы в Восточную марку, в случае «если цели не удастся достичь иными средствами». Целью же являлся «аншлюс», или, как заявил Гитлер, «вступление моей Родины в Германскую державу», в чем не было ни малейших сомнений. В ночь на 12 марта 1938 года Миклас принял отставку Шушнига и назначил доктора Артура Зейсс-Инкварта канцлером (главой правительства) Австрии. На рассвете 12 марта, созвонившись с Германом Герингом, Зейсс-Инкварт обратился к правительству Германской державы с официальной просьбой о помощи, и части германского вермахта беспрепятственно перешли австрийскую границу (советские войска аналогичным образом переходили границы Польши в 1920 и 1939, Монголии в 1921, Финляндии в 1939, Афганистана в 1979 году и других государств в другие годы, якобы по просьбе о помощи, высказанной «Отечеству пролетариев всего мира» неожиданно пришедшими к власти в означенных странах «коммунистическими», «демократическими» или, по меньшей мере, «народными» правительствами!). Немцы были приятно удивлены приемом, оказанным им австрийскими солдатами и местными жителями (ведь Шушниг всегда представлял дело так, будто вся армия и большинство гражданского населения Австрии, кроме «кучки отпетых нацистов», поддерживают «христианско-социальное сословное государство» и выступают против объединения с Германией)! На деле все обстояло иначе.

        Австрийские офицеры дружественно приветствовали германских и переходили под их командование. Австрийские солдаты братались с германскими. Жители австрийских городов и деревень встречали германских солдат, как освободителей. Австрийцы-ветераны Мировой войны – с целыми «иконостасами» боевых наград на груди, стояли нескончаемыми рядами на тротуарах австрийских городов и деревень, приветствуя германские войска. Контингент «Лейбштандарта», присоединившийся к танковым частям Гудериана, проделав долгий путь от Берлина, повсюду осыпали цветами и щедро оделяли провизией. На торжественном митинге в городе Линце (в котором прошли детство и юность Адольфа Гитлера) канцлер Австрии доктор Артур Зейсс-Инкварт приветствовал фюрера с возвращением на родину и заявил:

       - Австрийское правительство постановило, что параграф 88 мирного договора, запрещающий Австрии и Германии стать одной державой, отныне не действителен!

       В ответ тысячи собравшихся перед линцской ратушей австрийцев начали скандировать: «Один народ – одна держава – один вождь»!

       Прибывшего в Вену под охраной чинов «Лейбштандарта» из состава Команды эскорта фюрера, черной стеной окружавших лимузин вождя, Адольфа Гитлера ожидал торжественный прием. В своей речи фюрер и имперский канцлер Третьего рейха под бурю оваций заполнивших венскую площадь Героев (Гельденплац), украшенную памятником австрийским солдатам, павшим в годы Великой войны, ликующих многотысячных толп восторженных австрийцев торжественно заявил, что, возвратив свою родину в лоно Германской державы, он выполнил свое главное земное предназначение. Одновременно было обьявлено о вступлении в силу Закона о восоединении Австрии с Германской державой. Отныне Австрия, разделенная на имперские области (рейхсгауэ), стала уже официально именоваться Восточной маркой (Остмарк).

       Во второй половине того памятного дня жители Вены стали свидетелями демонстрации боевой мощи германского воинства. Праздник был открыт воздушным парадом германской «Люфтваффе». Непривычные к подобным зрелищам венцы с неподдельным восхищением следили за стремительным полетом сводной эскадрильи, состоявшей из самолетов-разведчиков, истребителей и бомбардировщиков.

       Вслед за тем прошел смотр сил австрийских войск, переименованных в 8-ю армию германского вермахта. Гордые оказанной им высокой честью, австрияки «по-прусски» чеканили шаг, маршируя перед фюрером. Сохранились фотографии тех времен, запечатлевшие солдат австрийской армии, еще сохранивших свои прежние каски с австрийскими орлами, а также свои старые погоны и петлицы с 6-конечными звездами на мундирах, но уже успевших прикрепить над правым нагрудным карманом одноглавых орлов германского вермахта.

       Вслед за австрияками по площади Героев прошли колонны вооруженных сил Германской державы – мотопехотный батальон, легкая и тяжелая артиллерия, более сотни легких и средних танков и бронемашин. А завершали парад любимцы фюрера – «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».
      
       Столь радушный прием, оказанный большинством австрийцев введенному в Восточную марку ограниченному контингенту германских войск, объяснялся достаточно просто (хотя и не соответствовал штампам, могущим возникнуть в представлении людей, знакомых с событиями 1938 года в Австрии в основном по голливудскому мюзиклу «Звуки музыки»). Автору настоящей «Истории Первой танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» довелось ознакомиться с мнением на этот счет потомственного австрийского дворянина Филиппа фон Шёллера, ветерана XV Казачьего Кавалерийского Корпуса (счастливо избежавшего, вследствие ранения, выдачи чинов корпуса, сдавшихся в мае 1945 года в Лиенце на честное слово англичанам и вероломно выданных последними сталинским карательным органам), долгие годы возглавлявшего, после окончания Европейской Гражданской войны, комитет по делам австрийской промышленности Государственной экономической палаты, а с 1977 года - национальный Олимпийский Комитет Австрийской республики. Филипп фон Шёллер вспоминал:

       «Как Вы думаете, почему я – еще почти ребенком – не без воодушевления пошел воевать? Потому что мне, сыну офицера-драгуна Императорской и Королевской (австро-венгерской – В.А.) армии служба в вермахте представлялась единственной возможностью принять участие в борьбе против несправедливости, причиненной моей стране 20 (всего 20!) годами ранее теми, кто одержал победу в Первой Мировой войне – уничтожения Австрийской монархии. Эта по сей день не замененная ничем равноценным великая держава - гарант порядка в Восточной Европе - была путем жестокого насилия низведена до уровня карликового государства – карликового государства, которое Клемансо, преисполненный традиционной для французов ненависти к Австрии, издевательски именовал не иначе, как «остатком».

       По прошествии всего лишь 20 лет экономического прозябания и жесточайшей социальной нужды образ старой, прежней, довоенной Австрии еще не успел поблекнуть в сознании австрийцев. Этот образ еще не был изгнан даже из сознания рабочих, многие из которых не давали изгладить его из своей памяти и из своих сердец. Прозябая в нищете, они не могли поверить в то, что у превращенной в карликовое государство, лишенной своих экономических ресурсов Австрии есть будущее...

       Мы же, тогдашние юноши, тогда еще не могли знать, что Уинстон Черчилль напишет в 1948 году в I томе своего исторического труда «Вторая мировая война» о «договорах, подписанных в парижском предместье»: «Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились явно бессмысленными... Они служили обоснованием курса, взятого на войну... В этом диктате нашел свое выражение гнев держав-победительниц ... Другой важнейшей трагедией был полный развал Австро-Венгерской империи в результате заключения Сен-Жерменского и Трианонского договоров. На протяжении многих столетий это уцелевшее воплощение Священной Римской империи давало возможность совместно жить, пользуясь преимуществами торговли и безопасности, большому числу народов, из которых в наше время ни один не обладал достаточной силой или жизнеспособностью, чтобы в одиночву противостоять давлению со стороны возрожденной Германии (под «возрожденной Германией» Черчилль имел в виду  Второй рейх, провозглашенный в 1871 году в Версале и просуществоваший под скипетром Гогенцоллернов до 1918 года – В.А.) или России. Все эти народы хотели вырваться из рамок федерации или империи, и поощрение их в этом стремлении считалось либеральным политическим курсом. Происходила быстрая балканизация Юго-Восточной Европы, что имело своим следствием относительное усиление Германского рейха, который, несмотря на усталость от войны и причиненные ею разрушения, оставался в целости и располагал в этом районе подавляющей мощью.

       Каждый народ, каждая провинция из тех, что составляли когда-то империю Габсбургов, заплатили за свою независимость такими мучениями, которые у древних поэтов или богословов считались уделом лишь обреченных на вечное проклятие.

       Вена, эта благородная столица, очаг так долго защищавшейся культуры и традиций, центр столь многих шоссейных, речных и железнодорожных путей, была оставлена коченеть от холода и голодать, подобно торговому центру в разоренном районе, покинутом большинством жителей... В национальной жизни германского народа образовалась зияющая пустота. Все сильные элементы, как военные, так и феодальные, которые могли бы объединиться для поддержки конституционной монархии и ради нее стали бы уважать и соблюдать новые демократические и парламентарные институты, оказались на время выбитыми из колеи. Веймарская республика, при всех ее достоинствах и совершенствах, рассматривалась как нечто, навязанное врагом. Она не сумела завоевать преданность или захватить воображение германского народа. Одно время он пытался в отчаянии ухватиться за престарелого фельдмаршала Гинденбурга. Затем мощные силы устремились по воле волн. Пустота раскрылась, и через некоторое время в эту пустоту вступил неукротимый маньяк, носитель и выразитель самых злобных чувств, когда-либо разъедавших человеческое сердце - ефрейтор Гитлер».

       Нет, мы, юноши, не могли тогда ничего знать об этих последствиях Парижских диктатов 1919 года, ставших ясными даже Черчиллю много позднее. Но нам было хорошо известно нечто другое - слабость, проявленная державами-победительницами 1918 года перед лицом Гитлера, их молчание по поводу ввода германских войск в Австрию и поддержка, оказанная Англией, Францией и Италией бывшему ефрейтору, ставшему вождем Третьего рейха, путем заключения Мюнхенского соглашения, что позволило ему ввести германские войска в Судетскую область, отделение которой они сами инициировали 20 годами ранее - вопреки международному праву и здравому смыслу.
      
       Неужели нам, тогдашним юношам, следовало быть умнее, чем крупнейшие деятели Западной Европы тех времен? Возможно ли объяснить мужество, проявленное этими юношами, для победы над которыми всему миру понадобилось почти 6 лет, только верой в упомянутого Уинстоном Черчиллем «неукротимого маньяка, носителя и выразителя самых злобных чувств, когда-либо разъедавших человеческое сердце»? Не правильнее ли и не честнее ли было бы признать, что у тех молодых солдат была совсем иная мотивация, движущая и солдатами предыдущих войн, а именно – любовь к своей Родине, а впоследствии, после Сталинграда, еще и опасения за судьбу этой Родины, в случае, если они не выполнят до конца свой воинский долг?»

       10 апреля в Австрии и в Германии (Старой державе) состоялось голосование за или против воссоединения. Австрийцы и немцы Старой державы голосовали раздельно. В Австрии бюллетени были зеленого, в Германии – белого цвета. Но текст, как на австрийских, так и на германских бюллетенях, был совершенно одинаковый:

       «Согласны ли Вы с состоявшимся 13 марта 1938 года воссоединением Австрии с Германской державой?», и: «Отдаете ли Вы свой голос нашему вождю Адольфу Гитлеру?»
      
       Под каждым из этих вопросов на бюллетене значились заключенные в круг слова «Да» и «Нет». Участнику плебисцита необходимо было поставить крест на одном из ответов, после чего опустить свой бюллетень в прорезь урны.

       Ныне уже не остается ни малейших сомнений в том, что – при всем недоверии к официальным данным национал-социалистической статистики! - результаты проведенного 10 апреля 1938 года по всей Великой Германии (в том числе и в свежеприсоединенной Восточной марке) нового всенародного референдума по вопросу об «аншлюсе» – явились неоспоримым свидетельством твердой воли подавляюшего большинства всех тогдашних немцев (в том числе и австрияков) к воссоединению (в Австрии за «аншлюс» проголосовали 99,75%, а в Германском рейхе – 99,0% участников референдума). За присоединение Австрии к Германии проголосовал даже вождь австрийских социалистов Карл Реннер (хотя он полностью отдавал себе отчет в последствиях «аншлюса» для австрийской социал-демократии). Епископат римско-католической церкви Австрии во главе с кардиналом Инницером распорядился украсить все церкви Остмарка красными национал-социалистическими флагами с крюковидным крестом в белом круге, «с радостью» подчеркнув в своем пастырском слове «выдающиеся заслуги национал-социализма в области национального и экономического возрождения».
      
       В ходе аншлюса (операции «Отто», названной так «в честь» кронпринца Отто фон Габсбурга, которого предполагалось захватить в ходе операции, но которому удалось в последний момент ускользнуть), части «Лейбштандарта» преодолели 965 километров всего за 48 часов. В апреле 1938 года, после интеграции бывшей австрийской армии в состав вооруженных сил Великой Германии, принявший участие в операции «Отто» контингент «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», вместе со всем личным составом германского XVI армейского корпуса вернулся в Берлин. В дальнейшем из австрийцев был сформирован полк СС «Дер Фюрер», вошедший в состав СС-ФТ. Австрийские войска в составе вооруженных сил Третьего рейха сражались ничуть не хуже немцев из других «имперских областей». Так, например, советскую Брестскую крепость летом 1941 года штурмовала 45-я пехотная дивизия германского вермахта, состоявшая из австрийцев. Особенно отличился сыгравший выдающуюся роль в битве под Нарвиком с норвежцами, французами и британцами состоявший из австрийский горных стрелков альпийский корпус «Эдельвейс» под командованием генерала Эдуарда Дитля, о котором была даже сложена песня:

       Из Штирии и из Тироля,
       Из Каринтии - вот откуда мы.
       Далеко на севере сражается в снегах и льдах
       Корпус Дитля под знаком эдельвейса.

       (Aus der Steiermark und aus Tirol,
        Aus dem Kaerntner Lande sind wir wohl.
        Hoch im Norden kaempft in Schnee und Eis
        Dietls Alpenkorps vom Edelweiss).


       Поход в Судетенланд


       Марширует Греневиль
       К Прашной бране на шпацир.
       Сабелька сверкает,
       А девушки рыдают.

       Ярослав Гашек. Похождения бравого солдата Швейка во время
       мировой войны.


       После присоединения Австрии к Германской державе Адольф Гитлер обратил свой взор на многонациональную Чехословацкую республику (ЧСР). 20 мая был отдан приказ о подготовке к осуществлению оперативного плана «Грюн (Зеленый)». В ходе этой операции к Германии была присоединена населенная преимущественно немцами Судетская область (Судетенланд).

       Входившие с 1918 года в состав созданной творцами Версальского мира лоскутной Чехословацкой республики (ЧСР) горные районы Богемский (Чешский) лес (нем.: Бёмервальд), Рудные горы (нем.: Эрцгебирге) и Судеты, включая область Исполинских гор (нем.: Ризенгебирге), были традиционно населены немцами. Из 15 миллионов населения свежеиспеченного чехословацкого государства, никогда в истории не существовавшего (существовали лишь Чешское, или Богемское, королевство, на протяжении большей части своей истории входившее в состав Священной Римской империи германской нации, а впоследствии – в состав Австрийской империи, и Словакия, собственной государственности вообше не имевшая и до 1918 года входившая в состав Венгерского королевства), чехов было всего 7 миллионов. Остальное население ЧСР состояло из людей разных национальностей – словаков, поляков, венгров, украинцев-карпаторуссов и 3,5 миллионов немцев (проживавших в основном в Судетах и потому обобщенно именуемых «судетскими немцами»).

       Вместе с другими национальными «меньшинствами» ЧСР судетские немцы подвергались чешскими властями разного рода притеснениям, в том числе экономическим. К 1938 году в Судетской области Чехословакии отмечался самый высокий уровень безработицы и детской смертности. В ответ немецким «меньшинством» была организована Судето-Немецкая партия (Судетендейче Партей, СДП) во главе с Конрадом Генлейном, взявшая курс на восоединение Судетской области с Германией. Противостояние между правительством ЧСР (отказывавшимся признавать самостоятельным народом даже словаков и третировавших словацкий язык как «диалект чешского языка») и судетскими немцами все нарастало. Правительство Чехословакии направило в Судеты военные контингенты, построившие фортификационную линию на Исполинских горах.

       Попытки ополченцев из числа местного немецкого населения, объединившегося в Судетский добровольческий корпус (Судетендейчес фрейкор), оказать частям чехословацких жандармерии и армии вооруженное сопротивление, жестоко подавлялись силовиками ЧСР. Германские средства массовой информации были переполнены сообщениями о притеснениях немецкого этнического меньшинства в «искусственно созданном чехами (о словаках гитлеровские СМИ предпочитали молчать, стремясь использовать их оппозиционные настроения по отношению к ЧСР, в которой безраздельно доминировали чехи), по воле внешних сил, никогда не существовавшем исторически лоскутном государстве», о якобы исконно «присущем чехам стремлении искоренить немецкие культуру и язык и ассимилировать все попавшие под власть чехов народности, в первую очередь - немцев». Официальные органы ЧСР непрестанно обвиняли Германию в оказании помощи боевикам Судетского добровольческого корпуса (именуемым в официальном лексиконе властей ЧСР «судетонемецкими террористами», «мятежниками» и «бандитами») оружием и людьми. Германия это отрицала, но все более громко заявляла о том, что не может оставаться равнодушной перед лицом опасности насильственной ассимиляции и геноцида, угрожающей братьям и сестрам по крови по другую сторону германо-чехословацкой границы. Нарастало число вооруженных пограничных инцидентов и обстрелов приграничных территорий как с той, так и с другой стороны.

       В Европе создавалось впечатление, что ЧСР всерьез готовится к полномасштабной войне с Германской державой. Британский премьер-министр Невилл Чемберлен, лидер Консервативной партии и «практичный англичанин», трижды встречался с «романтиком от политики» Адольфом Гитлером в Германии для обсуждения чехословацкой проблемы. Третья встреча по этому вопросу была многосторонней. На ней, кроме лидеров Третьего рейха и Британской империи, присутствовали также еще один «романтик от политики» - дуче фашистской Италии Бенито Муссолини - и премьер-министр Франции Эдуард Даладье.

       Эти 4 государственных деятеля собрались 29 сентября 1938 года в Мюнхене. Германская сторона выдвинула предложение о совершении вермахтом в период с 1 по 10 октября 1938 года броска в Судеты и получила согласие Италии, Англии и Франции на проведение данной операции. У чехов, как говорится, «пороху не хватило» противостоять германским войскам (с учетом угрожавшей ЧСР неизбежной, в случае чехословацко-германского вооруженного конфликта, польской агрессии). Впрочем, мощь чешских заградительных фортов и укрепленных артиллерийских позиций, сооруженных по образцу французской «Линии Мажино», хотя и «поразила» первоначально осматривавших их германских генералов (включая самого Вильгельма Кейтеля), на деле оказалась во многом воображаемой. Когда, по воспоминаниям Кейтеля, «в присутствии фюрера были произведены опытные обстрелы» чешских укреплений, «нас потрясла пробивная способность наших 88-мм зенитных орудий, снаряды которых прямой наводкой полностью пробивали обычные блиндажи с расстояния до 2000 метров» (впоследствии, в 1940 году, германские 88-миллиметровые зенитки добились не меньшего эффекта и при разрушении хваленых «непреодолимых» укреплений самой французской «Линии Мажино»). Между прочим, именно Гитлер (вопреки категорическим возражениям германского генералитета) рекомендовал использовать 88-миллиметровые зенитное орудие в борьбе с железобетонными фортами и долговременными огневыми точками неприятеля!

       Вступившие в Судетскую область части вермахта были встречены ликованием большинства тамошнего населения. Чехословацие солдаты, покинув свои мощные бункеры и обнесенные колючей проволокой объекты, отступили вглубь ЧСР. Этот молниеносный захват судето-немецкой территории даже нельзя было назвать войной – разве что «цветочной». «Лейбштандарту СС Адольфа Гитлера» довелось принять участие в этой «цветочной войне» (названной так потому, что, как и ранее в Австрии, германские танки и автомобили были вновь украшены цветами и зеленью, а толпы местных жителей забрасывали воинов Третьего рейха букетами цветов) снова под командованием «быстрого Гейнца» Гудериана, в составе XVI армейского корпуса вермахта. Осенью 1938 года Адольф Гитлер проехался по просторам существенно увеличившейся территориально Германской державы. К приезду фюрера и рейхсканцлера был выстроен почетный караул, состоявший из 2 рот германского вермахта (1-го танкового и 1-го пехотного полка), а также 1 роты «Лейбштандарта».

       Как только ЧСР, под нажимом Германии, Франции и Англии, уступила Германии Судетскую область, на чехов «с алчностью гиены» (по выражению британского премьер-министра Уинстона Черчилля) набросилась «панская» Польша. «Белополяки» (употребляя советскую терминологию) кинулись грабить Чехословакию столь рьяно, что Германия была вынуждена принять срочные меры, дабы уберечь от не в меру ретивых «жолнеров Жечи Посполитой Польской» свою долю чешской добычи. Не успели чехи (по воспоминаниям генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля) подписать с Германией соглашение, как с наступлением темноты еще вечером 14 марта «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» вторгся в Моравско-Остравский выступ, дабы заранее обезопасить Витковицкие металлургические заводы от захвата «белополяками».

       После присоединения Судетской области к Германской державе на территории ЧСР продолжало проживать еще много немцев. Кроме того, страну населяли словаки и украинцы. Все 3 народа потребовали от правительства ЧСР предоставления им равных с чехами прав. В ответ власти ЧСР предприняли в начале 1939 года попытку силой расправиться со словаками, выражавшими недовольство официальной «великочешской» политикой Праги в отношении нацменьшинств. В марте 1939 года обстановка особенно накалилась. Чехи попытались разогнать словацкое правительство, заменив его чешским. «Строптивые» словацкие министры оказались за решеткой. Это переполнило чашу терпения словаков. Их национальный лидер католический епископ монсиньор Йозеф Гаспар Тисо отправился в Берлин и официально обратился за помощью к Адольфу Гитлеру. Была достигнута договоренность о полном отделении Словакии от ЧСР. Германская держава обязалась предоставить новому государству необходимые внешнеполитические гарантии.

       Словакия провозгласила себя независимым, союзным Германии государством (и сразу же вступила с соседней Венгрией в короткую, но крайне ожесточенную, даже с применением военной авиации, войну из-за некоторых спорных пограничных территорий - в том числе Токайского винодельческого района). В области внешней и внутренней политики Словакия следовала всецело в фарватере Германской державы, включая принятие собственного расового (антиеврейского) законодательства, аризации еврейского имущества (то есть экспроприации собственности, принадлежащей евреям), запрет Коммунистической партии, присоединение к Антикоминтерновскому пакту и т.д. Были сформированы словацкие штурмовые отряды, известные под названием «Глинковская гвардия» и обмундированные в черную полувоенную форму, напоминавшую форму германских «СС общего назначения». На левом рукаве «глинковские гвардейцы» носили выше локтевого сгиба повязку цветов бело-сине-красного национального флага Словакии – красную, с заключенным в белый круг синим «двойным («лотарингским» или «лорренским») крестом» (именуемым в Православной традиции «крестом святой Евфросинии Полоцкой») – национальным символом словацкого народа. В период германо-польской войны 1939 года (плавно переросшей во Вторую мировую) Словакия предоставила свою территорию для развертывания германских войск, а части словацкой армии приняли в сентябре 1939 года участие в войне с «белополяками» на стороне армии Третьего рейха.

       Между тем, становилось все более очевидным, что чешский президент Эмиль Гаха (а не «Хача», как у нас иногда пишут – к «хачам» он никакого отношения не имел!) больше не хозяин в собственной стране. Из его подчинения самовольно вышли даже военнослужащие чешской регулярной армии. Президент Гаха впал в панику и 14 марта 1939 года прилетел в Берлин, чтобы умолить Адольфа Гитлера взять на себя восстановление порядка в Чехии (Богемии) и Моравии. Гитлера (естественно!) не надо было просить дважды. Он немедленно приказал германскому вермахту вступить на территорию Богемии и Моравии. «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», а также полки СС-ФТ «Германия» и «Дейчланд» приняли участие в осуществлении оперативного плана «Грюн (Зеленый)» - оккупации Богемии (Чехии) и Моравии, объявленных 16 марта 1938 года германским протекторатом (подзащитной территорией). Погода стояла отнюдь не весенняя, по всей стране мело, как зимой в январе. Танкам, бронеитранспортерам и автомобилям, не говоря уже о пехотинцах, маршировавших с полной выкладкой, было совсем не легко продвигаться по занесенным снегом дорогам. Но, несмотря ни на что, операция «Грюн» проводилась успешно, по плану, и все приказы исполнялись с точностью до минуты. 15 марта над пражскими Градчанами (Градчином) – старинной королевской резиденцией – взвился германский государственный флаг с крюковидным крестом.

        Главой Совета, управляющего протекторатом, был назначен последний президент ЧСР Гаха, в помощь которому был назначен, в качестве премьер-министра, генерал Элиаш. Однако реальную власть осуществлял Имперский протектор (рейхспротектор) Богемии и Моравии барон Константин фон Нейрат, назначенный на эту должность лично Адольфом Гитлером. В обязанности рейхспротектора, избравшего себе в качестве резиденции Градчаны (Пражский Град, а, выражаясь по-немецки – Прагер Бург), входило обеспечение соответствия всего происходящего в Богемии и Моравии, «воле фюрера и рейхсканцлера Германской державы». С учреждением Протектората чехи были лишены права иметь собственные вооруженные силы (за исключением незначительного воинского контингента силой в 7000 штыков). Функция охраны границ Богемии и Моравии перешла к германским войскам. В то же время чехи сохранили собственные полицию, почту, парламент (Совет Национального Единства), органы местного самоуправления, суды, школы, профсоюзы, прессу и радиовещание, а также право издавать собственные законы. Часть бывшей ЧСР была, по соглашению с Германской державой, в мгновение ока оккупирована не пожелавшей отставать от «панской» Польши «хортистской» Венгрией (захватившей, в частности, провозглашенную украинскими националистами «независимой державой» бывшую чехословацкую Карпатскую Украину).

       В подготовленном Верховным Командованием Вермахта (ОКВ) сообщении для прессы по итогам присоединения Судетской области к Германии о роли частей СС умалчивалось и подчеркивалось, что операция была проведена силами «сухопутных войск («Геер»), военнно-воздушных сил («Люфтваффе») и полиции». Гитлер остался весьма недоволен подобной формулировкой и синим карандашом внес в текст сообщения важную приписку: «...сухопутных войск, военно-воздушных сил, полиции И «ЛЕЙБШТАНДАРТА» (выделено нами – В.А.)».

       Кроме вполне очевидных демографических и геополитических выгод, связанных с присоединением к Германской державе Судетской области и установлением германского протектората над Богемией и Моравией, Адольфу Гитлеру в 1939 году достались арсеналы бывшей чехословацкой армии, которого хватило для оснащения от пяти до 40 (по разным подсчетам) полноценных дивизий военного времени. Очень популярны у германских военнослужащих были чешские ручные пулеметы MG (МГ)-26 (t). Согласно некоторым источникам, в результате учреждения протектората, германский вермахт получил дополнительно 600 танков и 1000 военных самолетов из арсеналов бывшей армии ЧСР, а каждый 3-й танк, состоявший на вооружении сухопутных войск Третьего рейха при вторжении в Люксембург, Нидерланды, Бельгию и Францию летом 1940 года, был чехословацкого производства. За время, прошедшее между передачей чехословацких военных заводов «Шкода» Гитлеру (октябрь 1938 года), и началом войны между Англией и Германией (сентябрь 1939 года) эти заводы успели произвести для армии Третьего рейха столько вооружений, сколько произвели все военные заводы Британской империи за тот же период времени. И не случайно доктор Геббельс отмечал в 1941 году:

       «Фюрер высоко оценивает работу, проводимую чехами в области вооружения. Не было отмечено ни одного случая саботажа (с 1939 по 1941 год – В.А.). Чехи показали, кто они такие. Они трудолюбивы, усердны и надежны. Они стали для нас полезным приобретением».

       Впоследствии чехи не только усердно трудились, крепя, за хорошую и регулярно, с немецкой аккуратностью, выплачиваемую заработную плату, оборонную мощь Третьего рейха, но даже участвовали в боевых действияхь на стороне Германии (не говоря уже о словаках, перебросивших на Восточный фронт целую дивизию). Так, Игорь Моравец, сын министра образования в правительстве Протектората Богемия и Моравия Эммануэля Моравца (ключевой фигуры чешского коллаборационизма), вступил добровольцем в 3-ю танковую дивизию СС «Мертвая голова» (где, вероятно, сражался плечом к плечу со служившим в рядах этой дивизии и даже сочинившим для нее гимн с припевом «Где Гитлер, там победа!» Михаилом Михалковым, родным братом известного детского поэта Сергея Михалкова, автора текста гимнов СССР и Российской Федерации; согласно воспоминаниям Михаила Михалкова, опубликованным уже после его смерти в военно-историческом журнале «Рейтар», он успел послужить «фюреру и рейху» еще и в рядах элитной мотопехотной дивизии вермахта «Великая Германия»!). За храбрость в боях с большевиками на Восточном фронте роттенфюрер СС Игорь Моравец был 28 сентября 1943 года награжден Железным крестом.

       В феврале 1945 года произошел массовый набор чехов в Ваффен-СС. Чешский полицейский полк «Брискен», состоявший по большей части из уроженцев города Брно (Брюнн), был в полном составе включен в 31-ю добровольческую гренадерскую дивизию СС «Богемия и Моравия», переброшенную, после тяжелых боев в Венгрии, в состав германской группы армий «Центр (Митте)». В составе этой дивизии (пожалуй, самой интернациональной в Ваффен-СС) сражались, кроме чехов и моравов, этнические немцы из Протектората, венгры, хорваты и даже боснийские мусульмане. Упорно сдерживая наступление советских войск в чешской Силезии, 31-я добровольческая гренадерская дивизия СС была разгромлена Красной армией в мае 1945 года в районе Кёниггреца (Градца Кралове, где в 1866 году австрийская армия была разбита прусской, после чего Австрия оказалась на 72 года исключена из состава Германии) и вошла в историю Европейской Гражданской войны массовым самоубийством чешских военнослужащих, не пожелавших сдаваться в плен красноармейцам. Старший из уцелевших фюреров чешских СС, капитан вооруженных сил  Протектората Богемия и Моравия Карел Козелка, был освобожден из советского плена в 1946 году, а в 1948, после коммунистического переворота в Чехословакии, снова оказался за решеткой у себя на родине, после чего в 1951 году бежал из тюрьмы, убив надзирателя и переодевшись в его мундир, перебрался на Запад и вернулся домой только после антикоммунистической «бархатной революции».

       Другой дивизией «зеленых СС», в которую большими массами вступили чешские кадры, стала 37-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Лютцов», сформированная в феврале-марте 1945 года на базе остатков кавалерийских дивизий СС «Флориан Гейер» и «Мария-Терезия», практические полностью уничтоженных Красной армией в боях за Будапешт осенью 1944 года. Комплектовавшаяся в районе столицы Словакии Братиславы (по-немецки: Пресбурга, по-венгерски: Пожони), дивизия СС «Лютцов» испытывала огромную потребность в квалифицированных кавалерийских кадрах. По инициативе первого командира дивизии «Лютцов», оберфюрера СС Вальдемара Фегелейна, проблема была решена за счет призыва в ряды дивизии бывших военнослужащих кавалерии вооруженных сил довоенной Чехословацкой республики. Количество бывших чешских офицеров, унтер-офицеров и солдат, призванных на службу в кавалерию Ваффен-СС, составило более 900 человек. Не завершившая своего формирования 37-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Лютцов» была в марте-апреле 1945 года брошена в бой севернее Вены, чтобы перекрыть путь провавшимся к столице Остмарка бронетанковым частям советского 2-го Украинского фронта, понесла огромные потери и 5 мая 1945 года сдалась американским войскам на территории Австрии.

       Можно бывло бы привести еще немало фактов чешского коллаборационизма, но наша книга посвящена иной теме, поэтому мы ограничимся приведенными выше примерами. В мае 1945 года чешский Антифашистский комитет организовал в столице Протектората вооруженное восстание против германских оккупантов, стремясь освободить «злату Прагу» до подхода советских войск, в чьем обозе к Праге приближались чешские коммунисты, которым Сталин намеревался передать власть в послевоенной Чехословакии. В борьбе с немецким гарнизоном Праги чешским повстанцам неожиданно оказала деятельную помощь 1-я дивизия Вооруженных Сил антикоммунистического Комитета Освобождения Народов России (КОНР), сформированных бывшим советским генералом Андреем Андреевичем Власовым из частей подчиненной ему и союзных германскому вермахту частей Русской Освободительной армии (РОА). Однако после заключения с германским гарнизоном перемирия и ухода немцев из Праги тон в Антифашистском комитете стали задавать чешские коммунисты, потребовавшие ухода оказавших пражским повстанцам помощь власовцев из города и даже пальцем не пошевелившие, когда, после вступления в город частей Красной армии, сталинские смершевцы убивали прямо на больничных койках и выкидывали в окна из палат лежавших в госпиталях раненых в боях с немецкими оккупантами за Прагу военнослужащих КОНР, сопровождая эту бессудную расправу трескучей антифашистской риторикой.

       Впрочем, этой антифашистской риторики чехословацким (причем в первую очередь - чешским) борцам за свободу хватило максимум на 40 лет, до «бархатной революции». Недавно весь мир обошли фотоснимки чешских военнослужащих международного миротворческого контингента в Ираке, не постеснявшихся украсить свои каски... эмблемами дивизий Ваффен-СС. На одном из скандальных снимков натовскую каску (очень похожую на немецкую каску времен Второй Мировой) того чешского миротворца, что стоит правее, украшает тактический знак 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен» (обнаженный меч острием вверх, наложенный на заглавную латинскую литеру «Н», первую букву немецкого названия дивизии - Hohenstaufen), а каску того чешского борца за мир и демократию в Ираке, что стоит левее - опознавательный знак 36-й гренадерской дивизии СС «Дирлевангер», снискавшей себе печальную известность карательными акциями и жестокими зачистками в ходе антипартизанских операций, в том числе - при подавлении антифашистского Словацкого Национального Восстания (2 скрещенные в форме буквы «Х» ручные гранаты-«бутылки»). Особую пикантность ситуации придает присутствие на стандартной натовской форме чешских миротворцев нарукавной нашивки в виде государственного флага нынешней Чешской республики, ничем не отличающегося от флага прежней Чехословакии, под которым пражские повстанцы-антифашисты и власовцы (в нарукавные повязках соответствующей расцветки) освобождали в мае 1945 года Прагу от немецко-фашистских захватчиков. К слову сказать, польские миротворцы в Ираке тоже отличились - на известном фотоснимке, также обошедшем весь мир и вызвавшем оживленную полемику в польской прессе, был запечатлен подорвавшийся на мине бронетранспортер польского контингента международных сил по поддержанию мира в Ираке, броню которого украшал... тактический знак 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» - вписанное в геральдический щит изображение отмычки!!!

       Между тем, генерал Людвиг Бек, последний начальник германского Генерального штаба предвоенного периода (и будущий ведущий участник заговора против Гитлера), позволил себе по поводу участия «частей СС особого назначения» в присоединении к Германской державе Судетской области и создании протектората Богемия и Моравия следующее не слишком дружелюбное замечание: «Эта организация (СС-ФТ – В.А.), которая, согласно заверениям Адольфа Гитлера, никогда не будет участвовать с оружием в руках в военных операциях и соперничать с вермахтом, теперь участвует во всех операциях, задуманных Гитлером». Его явно оскорбляло, что военнослужащие СС-ФТ «не только принимали участие во всех военных операциях», но и носили «с 1938 года нашу форму (то есть армейскую форму цвета «фельдграу» - В.А.), а собственную надевали только в торжественных случаях».


       На очереди - Польша


       Воистину сказано: Бог от века
       Правит участью рода людского!

       Беовульф.

      
       Прочно закрепившись в Остмарке, Богемии, Моравии и Словакии, Адольф Гитлер обратил свои взоры на Польшу. Фюрер в полной мере унаследовал от своих предшественников из числа руководителей рейхсвера «веймарского» периода идею о необходимости ликвидации Польского государства – этого, по выражению советского народного комиссара (министра) иностранных дел В.М. Молотова, «гнилого порождения Версальского договора». Еще в 1929 году генерал Ганс фон Сект, «отец» германского рейхсвера, заявил: «Для жизненных интересов Германии существование Польши невыносимо и недопустимо. Польша должна быть и будет уничтожена».

       Под диктатом антантовских «миротворцев» из Версаля Гермяния была вынуждена после своего поражения в Великой войне уступить «панской» Польше провинцию Позен (Познань) и Восточную Силезию. То, что эти «территориальные уступки» были сделаны против воли подавляющего большинства местного (причем не  только немецкого, но и польского!) населения (а что касается Восточной Силезии - то и вопреки Версальскому договору), державы-победительницы и «польских панов» нисколько не интересовало. Германская провинция Восточная Пруссия, расположенная на берегу Балтийского моря, была отделена от остальной Германии так называемым «Польским (Данцигским) коридором», который давал «панской» Польше выход к германскому порту Данцигу (по-польски: Гданьску), также отторгнутому победоносной Антантой от Германской державы и объявленному «вольным городом» (4/5 населения которого составляли немцы и только 1/5 - поляки).

      Кстати, в СССР официальная точка зрения на искусственное отделение Данцига от Германии была отрицательной. По воспоминаниям Льва Копелева: «Хотя Красная Армия возникла в боях против наступающих германских войск (днем ее рождения стали считать первый бой, 23 февраля 1918 г.), но в школе нас учили, чтот главный враг - Антанта, немцы же братья в страданиях, а Версаль - выражение империалистической несправедливости. Последним моим переживанием в этом духе было посещение Харькова где-то в 1931 г. бургомистром Данцига. На гостинице «Красная» был вывешен флаг Данцига, а в газетных статьях о митинге на площади перед ней врагом называли Польшу. Данциг же считали несправедливо вырванным из Германии». (Лев Копелев / Герд Кёнен. Проигранные войны, выигранное благоразумие // Германия и русская революция 1917-1924, М., 2004).

      Под властью «Жечи Посполитой Польской» оказалось в общей сложности более трех миллионов немцев. Необходимо заметить, что внутриполитическое положение «версальской» Польши, вследствие огромных территориальных приращений, полученных ею (по воле отцов Версальского мира) за счет соседних государств – Германии, Австрии, России (а в 1938 году – еще и Чехословакии), было, мягко говоря, далеко от стабильного.

       Из 35 миллионов населения «панской» Польши собственно поляков было не более 22 миллионов. Остальные 13 миллионов составляли этнические немцы, украинцы (галичане, лемки, русины, гуцулы), гуралы, белорусы, русские, венгры, словаки, евреи (в той или иной форме подвергавшиеся дискриминации). Особенно острые формы национальное противостояние поляков с «нацменами» приняло на Западной Украине, в Галиции и на Волыни (где дело доходило до кровавых «этнических чисток» и покушений на польских воевод и даже министров). И не случайно именно там после победы вермахта над Войском польским была сформирована, при активном участии лидера Организации Украинских Националистов (ОУН) Степана Бандеры, освобожденного в сентябре 1939 года немцами из польской тюрьмы захваченной германскими войсками в первый раз Брестской крепости (белополяки, в отличие от советских чекистов, не расстреливали перед подходом немецких войск всех заключенных поголовно), настроенная, в первую очередь, антипольски Украинская Повстанческая Армия (УПА), а впоследствии (уже без участия Бандеры, испортившего отношения с немцами и снова угодившего, вместе со своими братьями, в концлагерь - на этот раз германский Заксенгаузен) – 14-я добровольческая дивизия СС «Галиция (Галичина)», состоявшая из западноукраинских «сичевых стрельцов».

       Поначалу Гитлер надеялся, что сможет защитить проживавших в «панской» Польше этнических немцев от проводившейся варшавским правительством (причем не только в отношении «своих» немцев, но и в отношении других «нацменьшинств» – например, украинцев и белорусов) насильственной полонизации (ополячению), не прибегая к силовым методам воздействия. Уже в 1933 году он заключил с главой польского государства, «начальником панства» и ясновельможным паном маршалом Юзефом Пилсудским (бывшим социалистом-террористом и подельником А.И. Ульянова – старшего брата «доброго дедушки» Ленина, повешенного за подготовку покушения на жизнь Императора и Самодержца Всероссийского Александра III Миротворца!) германо-польский пакт о ненападении, по которому Германия и Польша обязались не прибегать к враждебным действиям друг против друга в течение 10 лет, а поляки, к тому же - не нарушать гражданские права этнических немцев, проживавших на территории «панской» Польши. Однако последнее обещание систематически нарушалось. А в 1938 году Польша заключила с Англией военный союз, направленный против Германии. Англичане обещали «белополякам» всестороннюю помощь в любых действиях, направленных против германцев.
      
       С целью несколько разрядить ситуацию, Адольф Гитлер сделал официальное заявление о необходимости «воссоединения старинного немецкого города Данцига с Германским отечеством». С этой целью фюрер предложил польскому правительству предоставить Германии возможность проложить автостраду и железную дорогу, проходящие через территорию Польши и соединяющие Германскую державу с Восточной Пруссией (после окончания Европейской Гражданской войны подобные дороги соединяли территорию Федеративной Республики Германии с расположенным на территории Германской Демократической Республики западным Берлином).

       Кроме того, Гитлер предложил провести среди населения, проживавшего на территории «Польского (Данцигского) коридора», плебисцит (референдум), в ходе которого каждый житель данной территории должен был, путем свободного волеизъявления, заявить, хочет ли он быть гражданином Германии или Польши. Как и следовало ожидать, лоскутная «панская» Польша, недавно изрядно поживившаяся за счет развалившейся, столь же лоскутной, Чехословацкой республики, уверенная в поддержке своих западных союзников - Франции и Великобритании, с которыми у нее был заключен договор о взаимной военной поддержке, категорически отклонила все германские притязания (хотя Данциг официально не считался польским городом, а лишь находился под польским управлением, как подмандатная территория).

       Вдобавок Польша заявила о своем намерении превратить Словакию в такой же протекторат, в который Германия превратила Чехию и Моравию. «Белополякам» было явно мало чехословацких территорий, захваченных ими в ходе расчленения ЧСР. А тот факт, что Словакия официально находилась под защитой Третьего рейха, гарантировавшего защиту словацкого государственного суверенитета, Варшаву, уверенную в военной поддержке Франции и Великобритании, похоже, совершенно не интересовало. В свете вышеизложенного не представляется удивительным факт участия словацкой армии на стороне Германии в войне с «белополякам».   

       Польские газеты запестрели хвастливыми заявлениями о скором военном разгроме Германии, у которой Польша отнимет Восточную Пруссию и Померанию (Поморье), а Данциг официально присоединит, так что польские владения будут простираться, если и не «от моря до моря», то уж, во всяком случае, от Буга до Эльбы (Лабы). Таким образом, фактически началась подготовка к войне.

       Однако Гитлер, все еще боясь войны на 2 фронта, угроза которой, как постоянный, навязчивый кошмар, преследовала германских военных теоретиков, старался обеспечить себе в действиях против «панской» Польши свободу действий. И такая свобода действий была получена им после подписания 23 августа 1939 года советско-германского пакта о ненападении.

       В августе 1939 года имперский министр иностранных дел Йоахим фон Риббентроп­ прилетел в Москву для подписания­ договора о ненападени­и между сталинским СССР и гитлеровской Германией. Его делегация состояла из 30 человек. 3 члена германской делегации, представля­вшие научно-исследовательский институт Геринга, привезли с собой телефонный­ скремблер и шифровальн­ую аппаратуру­ «Энигма». Около часа Сталин беседовал с Гитлером по скремблеру производства­ фирмы «Сименс», работоспос­обность которого была испытана заранее на линиях связи Москва–Ленинград с 1937 по 1938 год. После завершения телефонных переговоров с фюрером Третьего рейха «вождь мирового пролетариата» пригласил в свой кабинет Риббентроп­а, советского народного комиссара иностранных дел В.М. Молотова и остальных членов обеих делегаций. Когда все вошли, Сталин торжествен­но заявил: «Гитлер согласен с условиями Договора!»­ Затем Сталин приказал принести водку и произнес тост следующего содержания: «Я знаю, как сильно немецкий народ любит своего фюрера, я хотел выпить за его здоровье!»­. В 2 часа ночи 24 августа 1939 года советско-германский договор был готов к подписанию­. Его подписали Молотов и Риббентроп­. Впоследств­ии все, кто участвовал­ в организаци­и подготовки­ сеанса связи между Гитлером и Сталиным, таинственн­ым образом исчезли в тюрьмах или были убиты при не менее загадочных­ обстоятель­ствах. Впрочем, это так, к слову...

      Германский рейхсминистр иностранных дел Йоахим фон Риббентроп и его советский коллега наркоминдел В.М. Молотов (Скрябин) - между прочим, оба они в юности учились в одной санкт-петербургской гимназии, в связи с чем Риббентроп и заявил, что на подписания договора в Москве чувствовал себя среди старых товарищей! - подписали пакт о ненападении сроком на 10 лет и тем самым закрепили решение о том, что «панская» Польша должна быть завоевана совместными усилиями германского вермахта и советской «Рабоче-Крестьянской» Красной армии (РККА), а затем разделена между Третьим рейхом и СССР – «Отечеством пролетариев всего мира». Для Польши этот «пакт Молотова-Риббентропа» (именуемый также «пактом Сталина-Гитлера») прозвучал поистине погребальным звоном. Однако легкомысленные и «шапкозакидательски» настроенные «польские кавалеры», твердо уверенные в том, что французы и англичане, в случае вооруженного конфликта с Германией, незамедлительно окажут Жечи Посполитой Польской действенную поддержку, всерьез готовились к победоносному «маршу на Берлин», а заодно – и к «маршу на Ковну» (Каунас, столицу независимой Литвы, с дальнейшим существованием которой «белые» великопольские шовинисты, еще в 1920 году силой оружия отнявшие у, казалось бы, таких же «белых» - разумеется, с «советско-пролетарской» точки зрения! - литовцев Вильнюс – или, говоря по-польски, Вильну - не намерены были долее мириться).


       ГЛАВА VI

       ВОЙНА С БЕЛОПОЛЯКАМИ


       Грудь с грудью бьются, но со славой
       Смельчак, хоть ранен, прочь идет.

       Эсайас Тегнер. Фритьоф.


       План «Вейсс»


       Ты, трус, еще не видал
       Человеческой крови.

       Устав викингов.


       Еще в апреле 1939 года Верховное Командование вермахта (Оберкоммандо дер Вермахт, ОКВ) издало так называемую Единую директиву о подготовке к войне в 1939-1940 годах. После недолгой отсрочки Адольф Гитлер на рассвете 1 сентября 1939 года дал своим войскам сигнал к началу вторжения в «панскую» Польшу. Один из самых многозначительеых пассажей директивы говорил о том, что польская армия должна быть уничтожена в результате внезапного нападения. Таким образом, речь шла о совершенно новом типе войны. Знаменитый прусский военный теоретик Карл фон Клаузевиц, многие высказывания которого рассматривались большинством германского офицерского корпуса в качестве непреложных истин даже спустя 100 лет с момента их произнесения, как известно, утверждал: «Кровь есть цена победы. Филантропы без труда могут вообразить себе, что существует искусный метод, позволяющий обезоружить и победить врага без большого кровопролития, и это является тенденцией, к которой должно стремиться искусство ведения войны... Это ошибочное мнение должно быть искоренено».

       Но в 1939 году пришла пора осуществить на практике «блицкрига», или «молниеносной войны», в которой победу приносят не реки собственной и неприятельской крови, как это представлялось Карлу фон Клаузевицу и его последователям, а тактика быстрого удара, обеспечивающегося всеми ресурсами новой технологии. Поле боя принадлежит исключительно мобильным силам, танкам, которые должны глубоко вклиниться в оборону противника и расчленить вражеские силы на отдельные мелкие группы. А перед ударом танковых клиньев противник должен быть деморализован сокрушительными налетами эскадрилий «черных воздушных гусар» (как пелось в популярной песне германских авиаторов времен Третьего рейха) - пикирующих бомбардировщиков-«штук».

       Германские стратеги планировали начать молниеносное вторжение в Польшу, получившее название оперативный план «Вейсс (Белый)», нанесением одновременно сокрушительных ударов с 3 различных направлений – из германских провинций Померании, Восточной Пруссии и Силезии. Для вторжения в Польшу была сформирована мощная ударная группировка, включавшая в себя большую часть германских сухопутных войск (57 дивизий, в том числе 6 танковых, 4 легкие и 4 моторизованные). В германскую группу армий «Север (Норд)» под командованием генерала Федора фон Бока, входили 3-я и 4-я армии. 4-й армии надлежало нанести удар из Померании в западном направлении, в то время как германская 3-я армия, атакуя с территории Восточной Пруссии, должна была вместе с 4-й армией взять поляков в гигантские клещи. Цель данного маневра заключалась в том, чтобы отрезать «Польский (Данцигский) коридор». После этого обеим германским армиям надлежало резко повернуть на юг и устремиться на Варшаву. 8-й, 10-й и 14-й армиям, входившим в состав группы армий «Юг (Зюд»)» под командованием генерала Герда Карла Рудольфа фон Рундштедта, дислоцированным на территории германской провинции Силезии и союзной немцам Словакии, надлежало начать вторжение в Польшу с юга. 8-я армия генерала Иоганнеса Бласковица и 10-я армии генерала Вальтера фон Рейхенау, находившиеся под общим командованием генерала фон Рундштедта, должны были нанести всесокрушающий удар в восточном направлении и также устремиться на Варшаву.

       Концентрическое наступление германских армий на Варшаву должно было проходить при поддержке 2 500 танков и бронемашин, а также 1-го воздушного флота генерала Альберта Кессельринга и 4-го воздушного флота генерала Александра Лёра. На вооружении обоих германских воздушных флотов имелось в общей сложности 1939 самолетов, из которых на дату начала войны находились в состоянии боеготовности 1538. Германской 14-й армии из состава группы армий «Юг» надлежало, одновременно с концентрическим наступлением перечисленных выше армий на Варшаву, продвигаться на восток в направлении Кракова и Львова.


       Меч у тевтона чешется в ножнах


       У меня сабля чешется в ножнах.

       Присловье германских кавалеристов.

      
       Настала, наконец, пора опробовать в деле тевтонский меч, выкованный Адольфом Гитлером (и заточенный не без активной помощи его «заклятого друга» Иосифа Сталина; впрочем, тайное германо-советское военное сотрудничество началось еще при товарищах Ленине и Троцком, в 1922 году – именно на территории СССР закладывались основы авиационной и танковой мощи будущего вермахта Третьего рейха). Впервые за весь период, начиная с 1918 года, Германия смогла развернуть на границах враждебного государства столь мощную армию вторжения. Но не все в превосходно отлаженной, на первый взгляд, германской военной машине было таким безупречным, как казалось.

       Среди представителей германского офицерского корпуса старой кайзеровской школы, составлявших немалую часть командного состава вермахта, имелось немало неисправимых скептиков, не веривших в грядущий успех танковых войск и втихомолку (а то и открыто) потешавшихся над их уверенностью в собственном неоспоримом техническом превосходстве над поляками.

       Увеличение численности германских сухопутных войск (Геер), начавшееся после восстановления Адольфом Гитлером всеобщей воинской обязанности, заняло 4 года (с 1935 по 1939) и поставки вооружений и снаряжения (особенно для танковых частей) еще не закончились. Многие танки были все еще слабо бронированы и вооружены, вместо пушек, только пулеметами. При этом следует, однако, отметить наличие в составе германских сухопутных сил большого количества танковых и механизированных подразделений, предназначенных для автономных, самостоятельных действий. Впрочем, было еще неизвестно, как они поведут себя в условиях реальной боевой обстановки.

       Расширение германской территории за счет оккупации ЧСР опасно обнажило польский фронт на юге. Своевременно почувствовав эту опасность, командование польской армии увеличило количество своих пехотных дивизий с 30 до 40. Кроме того, были мобилизованы 16 отдельных бригад, в том числе 2 моторизованные и 11 кавалерийских. Поскольку в русскоязычной литературе эти польские бригады очень часто, к сожалению, именуют неправильно, постараемся исправить это упущение, приведя их подлинные названия:

       I. Кавалерийские бригады польской армии:

       1)Бригада Краковска (Краковская бригада);
       2)Бригада Кресова (Пограничная бригада);
       3)Бригада Мазовецка (Мазовецкая бригада);
       4)Бригада Новогродска (Новогродская бригада);
       5)Бригада Подласка (Подляшская, или Полесская бригада);
       6)Бригада Подольска (Подольская бригада);
       7)Бригада Поможе (Поморская, или Приморская бригада);
       8)Бригада Сувалска (Сувалкская бригада);
       9)Бригада Велькопольска (Великопольская бригада);
      10)Бригада Виленска (Вильненская бригада);
      11)Бригада Волынска (Волынская бригада).

       II.Моторизованные бригады польской армии:

       1)10-я моторизованная кавалерийская (бронекавалерийская) бригада;
       2)Варшавская танко-моторизованная бригада (переименованная в первые дни войны в дивизию, но сохранившая бригадный состав – подобно «Лейбштандарту СС Адольфа Гитлера» у немцев).

       Военная авиация Жечи Посполитой Польской состояла из 66 бомбардировщиков, 277 истребителей, 203 многоцелевых самолетов и 199 самолетов-разведчиков. Польские военные самолеты дислоцировались непосредственно в расположении воинских частей, с учетом возможности их мобилизации в течение 72 часов.

       Польские военно-морские силы состояли из 1 миноносца, 4 эскадренных миноносцев, 5 подводных лодок и нескольких военных катеров.

       Большую часть своих сил – 26 пехотных дивизий и 10 кавалерийских бригад – польский Главнокомандующий маршал Эдвард Рыдз-Смиглы дислоцировал вдоль имевшей протяженность около 1900 километров границы. Это оказавшееся роковым для «белополяков» (именно так поляков официально именовала тогдашняя советская пропаганда) решение он принял не только вследствие переоценки собственных сил, но и в надежде на помощь западных «союзников» – в первую очередь – Франции, но также и Великобритании, с которой у Польши, как мы знаем, тоже имелся договор о военной поддержке.

       Одни только Польша и Франция, не считая Британской империи, располагали 140 дивизиями против 98 германских. Численность британской постоянной островной (территориальной) армии, состоявшей из 26 дивизий, могла быть, в случае мобилизации призывников, доведена до 55 дивизий. И это, не считая вооруженных сил разбросанных по всему земному шару доминионов и колоний Британской империи, над которой никогда не заходило солнце - Канады, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африки, Индии, Бирмы, Малайи и множества других африканских и азиатских владений «коварного Альбиона». Но это, так сказать, в теории...

       На деле же единственной оказанной полякам западными «союзниками» поддержкой оказалось начавшееся на пятый день войны, 6 сентября 1939 года, регионально ограниченное и скорее символическое, чем реальное, «наступление» французской 4-й армии генерала Рекена в направлении воздвигнутой немцами на германо-французской границе оборонительной линии, известной под названием «Западного вала». Это вялое наступление французов очень скоро выдохлось на подступах к «Западному валу» и было прекращено французами, не достигнув поставленной цели – переброски хотя бы части германских дивизий из Польши на Запад, что могло бы привести к облегчению положения Войска Польского. Хотя Франция и Англия официально объявили войну Германии 3 сентября (причем объявление войны Англией было неконституционным, как не ратифицированное британским парламентом).

      Так или иначе, принятых польской стороной мер оказалось явно не достаточно. Да и приняты они были слишком поздно. 400 самолетов польской фронтовой авиации, пилоты которых не имели современного боевого опыта, не могли тягаться с «Люфтваффе», многие из авиаторов которой имели за плечами опыт воздушной войны в Испании на стороне националистов генерала Франсиско Франко в составе Легиона «Кондор». Механизированные части польской армии имели на вооружении 1132 единиц бронетехники, из них всего-навсего 608 танков (причем 80 танков были устаревших типов). Впрочем, польские танки 7ТР, производившиеся, начиная с 1937 года, на базе британской боевой машины «Виккерс 6т», по вооружению и бронированию превосходили основные (массовые) германские танки 1939 года Т-I (Pz I) и Т-II (Pz II), но уступали им в скорости, и в качестве основного танка уже не соответствовали требованиям времени. Броня танка 7ТР пробивалась даже бронебойными пулями германских пулеметов, карабинов и винтовок. Польские танки не раз вступали в бой с германскими «панцерами» и почти все погибли. Несколько трофейных пушечных танков 7ТР немцы впоследствии применяли против греческих и югославских партизан на Балканах и на территории СССР.

      Не лучше, чем с танками, обстояло дело с 534 легкими разведывательными и 100 тяжелыми бронемашинами польской армии, многие из которых также устарели. Армия «панской» Польши обладала блестяшей кавалерией, славные боевые традиции которой были заложены в ходе победоносной для «белополяков» Польско-советской войны 1919-1920 годов, и рассчитанной, прежде всего, на активное и эффективное противостояние советской Красной коннице (в составе РККА, как известно, имелись целые конные армии). Однако лишь 1 из польских кавалерийских бригад (упомянутая выше 10-я бригада моторизованной кавалерии) имела на вооружении бронетехнику. Что же касается довольно многочисленной польской артиллерии, то она уступала германской как в дальнобойности, так и в калибре.

       Уже к середине июня 1939 года полк «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», всего лишь 2 месяцами ранее вернувшийся в Берлин, получил приказ о приведении в полную боевую готовность для «летних маневров» с 1 августа. Готовясь к долгожданному боевому крещению, «белокурые бестии» Йозефа Дитриха покинули Лихтерфельдские казармы, оставив там лишь небольшой резерв, учебные группы и караульные части. Они прибыли на место сбора в населенный пункт Гундсфельд-Кунерсдорф (где в ходе Семилетней войны объединенная русско-австрийская армия 12 августа 1759 года наголову разбила войска прусского «короля-философа» Фридриха Великого) памятуя о последних напутственных словах, обращенных к ним рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером: «Мужи СС! Я ожидаю, что вы сделаете больше, чем требует от вас долг!»

       Боевой опыт бывших унтер-офицеров, ставших унтерфюрерами и фюрерами полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», был приобретен в совершенно иных условиях Первой мировой войны. Перед вторжением в Польшу они приобрели только теоретические навыки, посещая военные курсы для командного состава моторизованных частей в Цоссене и Училище командиров танковых частей в Вюнсдорфе. Теперь перед «Зеппом» Дитрихом, ободренным публичным заявлением Адольфа Гитлера, что отныне части СС-ФТ будут сведены в отдельную дивизию («дивизию СС-Ферфюгунгструппе», именуемую сокращенно просто «СС-Ферфюгунгсдивизион», или, говоря по-русски, «дивизия СС особого назначения») стояла задача ведения войны в совершенно новых условиях. В Ютербоге (а не «Ютеборге», как часто неправильно пишут и думают!) из числа эсэсовцев, отобранных из рядов полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», а также полков СС «Дейчланд» и «Германия» были сформированы артиллерийские полки СС.

       Полк СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» вошел в состав германской группы армий «Зюд (Юг)» под общим командованием генерала Герда фон Рундштедта, который приказал включить питомцев «Зеппа» Дитриха в состав 17-й пехотной дивизии вермахта. Поскольку на левом крыле германской 10-й армии испытывался недостаток в разведывательных частях, «белокурые гиганты» Дитриха закрыли эту брешь, став связующим звеном между германской 8-й армией генерала Йоганнеса фон Бласковица и 10-й армией генерала Вальтера фон Рейхенау.

       Первая задача, поставленная командованием перед полком СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», заключалась в следующем. Полку «ЛАГ» надлежало выдвинуться из района Бреслау (по-русски: Бреславля, по-польски: Вроцлава) и овладеть ключевой высотой на польском берегу реки Просна, по которому проходила линия неприятельских пограничных укреплений. Германской 17-й дивизии, на острие наступления которой находился полк СС «ЛАГ», предстояло прорвать глубоко эшелонированную оборону польской пехоты, усиленной многочисленной артиллерией. В 0:45, за несколько часов до начала боевых действий, напряжение в рядах германской 8-й армии достигло своего апогея. Перед самым началом претворения в жизнь оперативного плана «Вейсс (Белый)» были приведены к присяге на верность фюреру новобранцы «Лейбштандарта Адольфа Гитлера», еще не успевшие пройти эту процедуру. Один из этих юных эсэсовцев, Вальтер Розенвальд, после присяги послал домой следующее проникновенное письмо:

       «Дорогие мои! Пишу вам эти строки в предрассветные сумерки. Сегодня мы начнем войну с Польшей, если она не прислушается к голосу разума. Завтра я уже стану настоящим солдатом. Я отрешился ото всех мыслей, кроме одной – мысли о Германии».

       Начало тщательно подготовленного германского наступления было стремительным и всесокрушающим. В строгом соответствии с оперативным планом Вейсс, войска вермахта одновременно с 3 сторон – из Померании, Восточной Пруссии и Силезии – вторглись на территорию Польши. Наступление развивалось успешно. 3 сентября Адольф Гитлер получил послание от главы британского правительства, в котором говорилось, что, если Германия не выведет немедленно свои войска из Польши, Великобритания объявит ей войну. Ответить было необходимо в течение 2 часов.

       Гитлер ответил, что германский вермахт никуда из Польши не уйдет, и даже объяснил в доступной форме, почему. В ответ Англия (а через 6 часов – и Франция) объявили Германской державе войну. Так задуманная в качестве локальной германо-польская война превратилась во Вторую мировую (а в скором времени – и в Европейскую Гражданскую войну).

       Фюрер Третьего рейха, решив «тряхнуть стариной», сменил свою коричневую партийную форму на серо-зеленый мундир цвета «фельдграу», который не надевал, якобы, со времен Великой войны (а в действительности - со времени разгрома Баварской Советской республики, которую молодой ефрейтор Гитлер защищал от белых фрейкоровцев в 1919 году), украшенный на груди Железным Крестом I cтепени и Знаком за ранение, полученные им еще будучи никому не известным ефрейтором, и вновь отправился на фронт – но на этот раз уже в качестве Верховного Главнокомандующего вермахтом.
      
       Уже в первые часы Германо-польской войны авиация Третьего рейха обеспечила себе безраздельное господство в воздухе. Польские авиаторы еще и понять-то не успели, что происходит, а уже почти все их крупные аэродромы были превращены германскими авиабомбами в «лунный ландшафт», а многие самолеты – уничтожены прямо на земле, так и не успев взлететь.

       Налеты «Люфтваффе» на тыловые коммуникации поляков разрушили неприятельскую транспортную сеть, сделав невозможным переброску на фронт подкреплений и снабжение. Немалую роль сыграли «гитлеровские соколы» и в разгроме польских фронтовых частей.

       Основные силы Войска Польского были сосредоточены на широкой дуге в среднем течении Вислы. Туда и продвигались со всех сторон германские войска. 5 сентября польский главнокомандующий, герой польско-советской войны маршал Эдвард Рыдз-Смиглы отдал приказ об общем отступлении за Вислу. Слишком поздно! В первом за всю историю Европейской Гражданской войны «котле» под Радомом германская 10-я армия генерала Вальтера фон Рейхенау в период с 8 по 13 сентября смогла окружить 100 000 жолнеров польской армии «Прусы» генерала Стефана Даб-Бернацкого, пленив в итоге 65 000 из них и взяв многочисленные трофеи, брошенные побежденными поляками. Польские войска неоднократно пытались прорвать охватившее их стальное кольцо, но безуспешно. Германские солдаты не сдвинулись назад ни на пядь.

       Германские пикирующие бомбардировщики-«штуки», как коршуны, реяли в дымном небе над окруженной польской армией, забрасывая ее бомбами. Как только польские жолнеры скапливались где-нибудь для получения боеприпасов, оружия или продовольствия, штуки были тут как тут. Их бортовые сирены – так называемые «иерихонские трубы» - своим душераздирающим воем пугали как людей, так и многочисленных в польской (как, впрочем, и в германской) армии лошадей (вопреки широко распространенным, но оттого не менее ложным представлениям, не только польская, но и германская армия были достаточно слабо моторизованы – большинство артиллерийских орудий и транспортных средств передвигались все еще на конной тяге).

       В период с 17 по 20 сентября (всего за 3 дня!) германская группа армий «Юг (Зюд)» пленила под Люблином 60 000 «белопольских» солдат и офицеров. Та же судьба ждала польские армии «Познань» генерала Тадеуша Кутжебы и армию «Поможе» (Поморье) генерала Владислава Бортновского, безуспешно пытавшуюся удержать «Польский (Данцигский) коридор».
      

       Первые вехи боевого пути «Лейбштандарта»


       Красная, красная кровь -
       Через час она просто земля,
       Через два на ней цветы и трава,
       Через три она снова жива,
       Озаренная светом звезды
       По имени Солнце.

       Виктор Цой. Звезда по имени Солнце.


       За первые 7 минут наступления германские войска вклинились в территорию «панской» Польши на 5-8 километров. Части полка СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» вышли на германо-польскую границу в 4:45. Перед ними лежал мост через реку Просна в районе города Голя, охрану которого несли солдаты польской 10-й пехотной дивизии, имевшие на вооружении 37-миллиметровые артиллерийские орудия. «Белокурые бестии» Дитриха без особого труда разделались с охраной моста, переправились по нему через реку и двинулись дальше, на Болеславец. После взятия Болеславца «зеленым эсэсовцам» Дитриха надлежало захватить Вьюрожов, где «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» должен был соединиться с левым флангом 17-й пехотной дивизии. Несмотря на оказанное «белополяками» ожесточенное сопротивление, к 10:00 Болеславец был уже в руках «зеленых СС». Упорная оборона Болеславца дорого обошлась жолнерам Жечи Посполитой. Город пылал, по его улицам брели нескончаемые колонны польских военнопленных в защитной форме с белым польским орлом на четырехугольных фуражках-конфедератках («мацейовках»).

       В сельской местности, поросшей густым кустарником, польские пулеметчики, хорошо знавшие местность, то и дело устраивали засады, обстреливая длинные маршевые колонны «Лейбштандарта». Тем не менее, питомцам «Зеппа» Дитриха к концу дня удалось подавить все очаги сопротивления неприятеля, наголову разгромив части 10-й, 17-й и 25-й пехотных дивизий поляков, а также Великопольской и Волынской кавалерийских бригад. Лейбштандартовцам не приходилось расслабляться, то и дело отражая яростные польские контратаки, часто переходившие в рукопашные схватки. Германские потери составили в общей сложности 7 человек убитыми и 20 ранеными, в том числе экипаж разведывательного бронеавтомобиля, подорвавшегося на польской противотанковой мине.


       Через Варту


       Рьяно Огонь Раны
       Рубит ныне Скегги.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Соединенившись с 17-й пехотной дивизией вермахта под командованием генерала Герберта Лоха, части «Лейбштандарта» форсировали реку Варту в районе города Буженин. Пулеметному расчету из 6 человек из 1-й роты полка СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» было приказано переправиться через реку Варту по частично взорванному мосту и разведать численность неприятельских сил на другом берегу. Один из бойцов этого расчета позднее вспоминал, что совершенно неожиданно рядом с ними появился... «Зепп» Дитрих собственной персоной, в сером полевом кепи-«фельдмютце» с длинным козырьком и в прорезиненном мотоциклетном плаще без знаков различия. Когда пулеметный расчет «Лейбштандарта» направился к мосту через Варту выполнять полученное задание, Йозеф Дитрих лично проводил своих бойцов, неся стволы разобранного пулемета МГ-34 (о котором у нас еще будет подробнее рассказано далее) и цинки с патронными лентами. Прежде чем снова раствориться в темноте, «рыжий шваб» ухмыльнулся и напутствовал своих «белокурых гигантов» словами, запомнившимися им на всю оставшуюся жизнь: «Удачи вам! Главное - ничего не бойтесь! Утонуть вы не утонете, а в худшем случае слегка подмочите задницы!»

       Надо сказать, что для «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» первый опыт боевых действий на польской земле оказался не слишком удачным, поскольку «белокурые бестии» Дитриха столкнулись не только с отчаянным сопротивлением поляков, но и с сыпучим песчаным грунтом, сильно замедлявшим темп продвижения. Еще один удар по гордости бойцов «Лейбштандарта» был нанесен известием, что части 10-й армии опередили их – «элиту из элит»! - и уже форсировали реку. Но только 4 сентября «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» окончательно завершил переправу через эту водную преграду. Генерал-майор Герберт Лох, командир 17-й пехотной дивизии, жаловался в вышестоящие инстанции на то, что, по его мнению, лейбштандартовцы слишком часто и бестолково открывали беспорядочную пальбу куда попало и старались спалить все польские села, встречавшиеся им на пути. Между тем, сожжение польских селений требовало лишнего расхода времени, сил и горючего, замедляло продвижение и лишало крыши над головой солдат следующих частей. «Белокурые гиганты» «Лейбштандарта» неудержимо продвигались вперед, сметая со своего пути «белополяков», пока не столкнулись с серьезным сопротивлением, оказанным им солдатами польской 30-й пехотной дивизии, 21-го пехотного полка, броневиками, а также спешенными уланами и шволежерами Волынской кавалерийской бригады.


       Побьянице


       Копьё со звоном сердце
       Задело. Ну что ж, за дело!

       Виса Торгрима Носа.


       Для нанесения контрудара по «Лейбштандарту», стремительно продвигавшемуся к городу Вьюрожов, поляки использовали всякую возможность. Один из бойцов 1-й роты «ЛАГ», столкнувшись, вместе со своими соратниками, с «белопольскими» жолнерами, отступавшими по полям спелой ржи, отмечал, как любопытный факт, что у взятых в плен, раненых и убитых поляков под форменными брюками были (видимо, «на всякий случай»!) поддеты гражданские. Следовательно, «белополяки» уже думали не столько о сопротивлении, сколько о бегстве. Остановить немецкое наступление представлялось им все менее возможным. Германская 10-я армия прорвала «белопольскую» линию обороны севернее Ченстохова. Части 2 германских танковых дивизий, форсировав, в ходе дальнего броска на Варшаву, реку Пилицу, вбили клин между польскими армиями «Лодзь» и «Краков».

       Очередной целью германской 8-й армии был город Лодзь, на подступах к которому «белополяки» создали мощную оборону. При попытке сходу прорвать ее 1-я и 2-я роты «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» столкнулись с яростным сопротивлением жолнеров Жечи Посполитой и, несмотря на поддержку танков, понесли большие потери. Сосредоточенным огнем противотанковых орудий польские жолнеры сумели остановить продвижение германского бронированного клина. Германским танкам было приказано отойти от польских укреплений, чтобы немцы могли провести артиллерийскую подготовку перед новым наступлением. К 18:00 7 сентября «белополяки», несмотря на численное превосходство, были опрокинуты и оставили город.

       Следующей целью «Лейбштандарта» был небольшой город Побьянице на берегу реки. В Побьянице располагалась железнодорожная станция, важная в стратегическом отношении. Польские войска, сумев превратить Побьянице в важный узел своей обороны, оказали отчаянное сопротивление I батальону «Лейбштандарта». Тем не менее, лейбштандартовцы сумели, при поддержке батальона 23-го танкового полка вермахта, приблизиться к западному предместью города.

       Бои за Лодзь и Побьянице вновь продемонстрировали преимущества, которыми обладали обороняющиеся поляки, сражавшиеся на собственной территории. Хорошо замаскированные «белопольские» стрелки, имевшие отличные снайперские навыки, обстреливали немцев из густых крон деревьев. В ответ эсэсовцы из «Лейбштандарта» прошивали кроны деревьев и придорожные кусты ружейно-автоматным огнем и забрасывали их ручными гранатами. Театр военных действий был покрыт полями подсолнечника и кукурузы. Солдаты противоборствующих сторон скрытно продвигались и укрывались среди высоких растений. В этих боях польские жолнеры продемонстрировали исключительное мастерство маскировки.

       Один из бойцов «Лейбштандарта» вспоминал, что «польские паны» оказались дьявольски коварным противником. Они прятались на крышах домов, укрывались в зарослях подсолнечника и кукурузы и были почти неразличимы. Их было очень трудно обнаружить. Лейбштандартовцам приходилось охотиться на них, как героям романов Карла Мая (любимого писателя фюрера) о Диком Западе – на индейцев. Обнаружив такого снайпера, они забрасывали его ручными гранатами. Некоторые «белополяки» искусно прятались в вырытой ими заблаговременно сети траншей.

       «...Мы взяли в плен около 50 таких бандитов. Нам потребовалось несколько часов, чтобы выкурить это осиное гнездо...»

       «Белополяки» получали подкрепление в лице своих товарищей по оружию, вынужденных отступать под напором германской 10-й армии. Эти бойцы порой находили в себе силы и мужество для яростных контратак, и однажды чуть не ворвались в штаб-квартиру самого «Зеппа» Дитриха. Тому пришлось отбиваться от «белополяков», поставив под ружье буквально всех – от поваров до телефонистов, пока на помощь не подоспел пехотный полк.

       Первоначально наступление «ЛАГ» развивалось вполне успешно. Но упорная оборона поляками города Побьянице заставила «зеленых эсэсовцев» отклониться от направления намеченного наступления. Можно себе представить, какое невероятное унижение испытали чины «элиты из элит» - полка личной охраны самого Адольфа Гитлера - когда на помощь им на этот опасный участок фронта были переброшены пехотные полки 55-й и 10-й дивизий вермахта. Ранним утром 8 сентября немцам удалось, наконец, взять Побьянице, однако «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» не только не стяжал себе при этом особых лавров, но и был подвергнут нелицеприятной критике генерал-майором вермахта Гербертом Лохом. По мнению генерала, военная подготовка эсэсовцев из «Лейбштандарта» оставляла жедать много лучшего и требовала серьезной доработки.

       Ему (неофициально) вторил сам «отец» частей СС особого назначения» Феликс Штейнер: «Это просто трогательно. Если бы фюрер только знал, как многого его белокурые гиганты еще не умеют»! В данной ситуации никакие оправдания в расчет не принимались. Поскольку «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», хотя и воспитанный в духе повышенного чувства ответственности, на деле создавал, вследствие своей недостаточно высокой боевой выучки, затруднения командованию вермахта, его, по мнению высшего армейского начальства, надлежало отправить в резерв, где инструкторы вермахта занялись бы его обучением. Хотя до зачисления в резерв дело не дошло, «Лейбштандарт» все же был выведен из состава 8-й армии и придан 4-й танковой дивизии под командованием ветерана-«фрейкоровца» генерал-лейтенанта Ганса-Георга Рейнгардта (не путать с генералом Гансом-Вольфгангом Рейнгардом, командиром 35-й пехотной дивизии вермахта!), входившей, в свою очередь, в состав 10-й армии генерала Вальтера фон Рейхенау.

       Совершеив лихой бросок на Гродзиск-Мазовецкий, юго-восточнее Варшавы, предотвративший выход польских сил из окружения, I батальон «ЛАГ» направился к городу Ольтаржев, лежавшему на пути к столице Жечи Посполитой. После прибытия батальонной артиллерии положение оборонявших Ольтаржев «белопольских» войск резко ухудшилось. Колонна польских грузовых автомобилей, спешившая на помощь ольтаржевскому гарнизону, попала под кинжальный огонь германской артиллерии. Наступил вечер, и сгущающийся туман смешался с дымом от артиллерийского обстрела, делая продвижение вперед еще более опасным.

       То, что произошло затем, напоминало внезапно ожившую картину войн давнего прошлого. Смертельно перепуганные оглушительной пальбой, табуны лошадей польской артиллерии, передвигавшейся на конной тяге, выскочили из клубов дыма прямо на орудия, вскоре опрокинутые толпами гражданских беженцев, искавших спасения под защитой польской армии, которую, под влиянием многолетней пропаганды, привыкли считать непобедимой.
      
       В тот же вечер германская 10-я армия генерала Вальтера фон Рейхенау блокировала берег реки Бзуры, протекающей западнее Варшавы. «Лейбштандарт» присоединился к ней уже на юго-западных окраиных польской столицы. Две другие дивизии захватили город Блоне, лежащий к востоку от расположения I батальона «ЛАГ» и расположенный также на пути к столице. Приближалось начало битвы за Варшаву, объявленной польским командованием неприступной крепостью, о которую германский вермахт непременно сломает свои железные клыки.

       Генерал Герд фон Рундштедт взял на себя общее руководство операцией, отдав приказ 8-й и 10-й армиям уничтожить все войска, еще остававшиеся у «польских панов» в районе между реками Бзура и Висла. Части генерала Вальтера фон Рейхенау, находившиеся на самом острие германского наступления, прошли всего за 8 дней около 225 километров и достигли пригородов Варшавы. Из Восточной Пруссии в северо-западном направлении на Брест (город, памятный подписанием зимой 1918 года советскими большевиками с кайзеровской Германией «похабного» Брестского мира, выводившего Россию из числа противников Германии в Первой мировой войне и отдававшего немцам, наряду с колоссальной денежной контрибуцией, самые богатые земли бывшей Российской империи) наступали бронированные армады «быстрого Гейнца» Гудериана – «отца германских танковых войск» - которые 14 сентября овладели Брестом и соединились с танковыми частями генерала барона фон Клейста, наступавшими с юга.


       Бои на Бзуре


       Меч по загривку героя
       Задел. Ну что ж, за дело!

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Однако гордые «белополяки» не желали признавать себя побежденными. Они то и дело переходили в контратаки. На окраинах Варшавы 4-я танковая дивизия германского вермахта была втянута в ожесточенные уличные бои. Хотя командир дивизии генерал-лейтенант Ганс-Георг Рейнгардт был настроен оптимистически, считая польское сопротивление, в общем и целом, подавленным, его частям пришлось отступить, понеся большие потери в живой силе и потеряв примерно половину своих танков и бронемашин. «Лейбштандарт» присоединился к дивизии генерала Рейнгардта, и несколько дней вел в ее составе тяжелые бои с «белополяками». Фактически «асфальтовые солдаты» Йозефа Дитриха впервые перешли от учебников и аудиторных лекций к реальным военным действиям с реальным противником, вынудившим «Лейбштандарт» перейти от наступления к обороне. Поляками были отброшена 6-я рота II батальона «ЛАГ», командир гауптштурмфюрер СС Йозеф («Зеппль») Ланге, пал в бою смертью храбрых. Части расчлененных германскими ударами польских армий «Поможе« и «Познань» контратаковали германцев в юго-восточном направлении, форсировав реку Бзуру западнее Варшавы, в месте ее впадения в Вислу.

       Не дожидаясь наведения моста через реку саперами, германские танки и бронемашины спустились к воде по крутому берегу Бзуры под шквальным артиллерийским огнем неприятеля. Погода была ненастной. Шли проливные дожди. Танки и бронемашины вязли в грязи, а те из них, которые смогли пробиться к самому берегу, были слишком малочисленны и срочно нуждались в подкреплении.

       Уверенность генерал-лейтенанта Рейнгардта в том, что сопротивление польских войск сломлено, оказалась весьма преждевременной. В Варшаве занял оборону сильный польский гарнизон под командованием генерала Юлиуша Руммеля, готовый драться до последнего. Попытка взять столицу Польши штурмом 8 и 9 сентября ни к чему не привела. Германским войскам пришлось отойти в район реки Бзуры.
      

       «Крепость Модлин»


       Пусть мечутся в ужасе люди –
       Мужество мне не изменит.

       Сага о Гисли, сыне Кислого.


       Насколько важным для германцев было занятие и удержание этого района, становится понятным из того факта, что генерал Герд фон Рундштедт лично взял на себя руководство обороной Бзурского участка. Главная роль в его обороне была предназначена XVI корпусу, в состав которого входил «ЛАГ». 14 сентября был отдан приказ нанести удар на север, в направлении Вислы, перекрыв «белополякам» возможность выхода из «Бзурского котла» в восточном направлении. Поставленную задачу удалось выполнить только через 5 дней.

       Поражение «белополяков» было ускорено вторжением советской Красной армии в страну с востока, начавшимся 17 сентября, в день расторжения советской стороной заключенного в 1932 году между СССР и Польшей договора о ненападении, под тем предлогом, что в результате германского вторжения Польское государство перестало существовать (хотя в действительности Польское государство на момент односторонней денонсации договора Советским Союзом продолжало существовать, и «белопольские» войска продолжали сопротивляться германской армии вторжения). Части «Лейбштандарта» плотно закрыли ожесточенно отбивавшихся «польских панов» в «Бзурском котле», но на этом их кровавая работа не закончилась. Польские войска заняли оборону в Модлинском укрепрайоне («крепости Модлин»), прикрывавшем подступы к Варшаве с севера.

      «Белокурые гиганты» «Зеппа» Дитриха получили приказ присоединиться к XV корпусу, чтобы восполнить понесенные тем тяжелые потери. К описываемому времени польская армия уже почти перестала представлять собой единую боевую силу. Согласно воспоминаниям чинов «Лейбштандарта», в ходе наступления им пришлось пройти через территорию, удерживавшуюся ранее польской армией Поможе и представлявшую собой сплошную картину смерти и разрушения. Под жарким по-летнему сентябрьским солнцем чернели окровавленные трупы людей и животных. Повсюду виднелись разбитые и сгоревшие автомобили, дымно чадящие танки и бронемашины, пушки всех калибров, самолеты, повозки с продовольствием, пулеметы, карабины, каски, ящики с боеприпасами, брошенные телеги и раненые лошади в ожидании выстрела, способного прекратить их земные страдания...

       Уцелевшие «белополяки», кто в чем был, спешили укрыться в фортах «крепости Модлин», построенной еще в царские времена. Однако вскоре модлинские форты были разрушены германской артиллерией, а надеявшиеся укрыться там жолнеры Жечи Посполитой в количестве 31 000 человек пополнили собой «серое войско» польских военнопленных.


       «Варшавская мелодия»


       Меч властителя сечи
       Вражьей вспоён кровью.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Автору настоящей истории Первой танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» хорошо запомнилось, как ему, тогда еще ребенку, в году примерно 1963 от Рождества Христова, довелось впервые прочитать в 7-м томе советской Детской энциклопедии, озаглавленном «Из истории человеческого общества» (читатели постарше наверняка сами являлись счастливыми обладателями 10 оранжевых томов этой, в общем, неплохой энциклопедии, или хотя бы читали их) об обороне польской столицы Варшавы от гитлеровских полчищ в сентябре 1939 года. Об обороне Варшавы там было написано примерно следующее (цитирую по памяти, но она у меня, слава Богу, неплохая):

      «Буржуазное правительство Польши трусливо бежало из страны, бросив свой народ на произвол судьбы. Но польский народ во главе с коммунистами сам встал на защиту свободы и независимости своей родины. Когда гитлеровские танки, урча моторами и лязгая гусеницами, достигли окраин Варшавы, они наткнулись на многочисленные заграждения и баррикады. Экипажи немецких танков вылезли из машин и начали разбирать баррикады. Тогда со свсех сторон загремели выстрелы. Стреляли простые варшавяне, стреляли из пистолетов, мелкокалиберных винтовок, охотничьих ружей. Из окон и крыш близлежащих домов на головы немецко-фашистских оккупантов бросали тяжелые предметы. Захватчики были вынуждены отступить...».

       О наличии в Варшаве сильного военного гарнизона в советской Детской энциклопедии не говорилось ни слова (вероятно, потому, что гарнизон этот состоял из «белополяков» - цепных псов «польских панов», заклятых врагов Советского Союза и «польского трудового народа») и лишь вскользь упоминалось о том, что «в обороне Варшавы приняли участие также отдельные пробившиеся в город части польской армии» (или что-то в этом роде, точно не помню, но смысл передан верно).
      
       В действительности дело обстояло, мягко говоря, несколько иначе. Во-первых, главной силой обороняющейся от немцев Варшавы были отнюдь не «мирные жители под руководством польских коммунистов». Польские коммунисты, верхушка которых, недорасстрелянная товарищем Сталиным, давала своим подчиненным руководящие указания из красной Москвы («штаба Мировой революции»), в описываемое время, в соответствии со строгой коминтерновской дисциплиной и генеральной линией товарища Сталина, заключившего союз с Гитлером как раз ради разгрома «буржуазно-помещичьей Польши», вели безудержную агитацию за поражение «буржуазного, антинародного польского правительства» - подобно тому, как французские коммунисты, столь же верные Генеральной линии Сталина и Коминтерна, вели безудержную агитацию за поражение французского «антинародного буржуазного» правительства в войне с Германией – союзницей СССР -, вследствие чего французскому «антинародному буржуазному» правительству даже пришлось запретить Французскую Коммунистическую партию (о чем впоследствии так сокрушались несколько поколений советских историков).

       Главной силой обороняющейся Варшавы являлись части регулярной польской армии. Под командованием военного коменданта Варшавы генерала Юлиуша Руммеля находился многочисленный армейский гарнизон (120 000 штыков и сабель).

       Во-вторых, уже 8 сентября 1939 года первые солдаты вермахта закрепились на окраине Варшавы, хотя большая часть столицы по-прежнему удерживалась «белополяками». 11 сентября части германского I Армейского корпуса отрезали Варшаву от восточных коммуникаций. На помощь варшавскому гарнизону временами с трудом удавалось пробиться отдельным частям Войска Польского, изнуренным тяжелыми боями и долгими, утомительными переходами под бомбами и пулеметным огнем вездесущей германской «Люфтваффе». С одной стороны, эти пробивавшиеся в Варшаву мелкие воинские контингенты несколько поднимали боевой дух защитников столицы «панской» Польши. С другой стороны, они пробивались в Варшаву, растеряв по дороге все свое вооружение и снаряжение, не имея ни малейших шансов найти в осажденном городе новое, взамен потерянного, и лишь увеличивая собой число бесполезных едоков.

       Очень скоро среди осажденных появились сторонники сдачи Варшавы германцам без боя, ибо город, в условиях фактического разгрома польских вооруженных сил, вряд ли смог бы долго сопротивляться превосходящим силам немцев. Но полякам, столь уверенным еще совсем недавно в своей способности разгромить германский вермахт, никак не хотелось сдавать столицу неприятелю. В результате тысячам мирных жителей Варшавы пришлось пройти через кромешный ад.

       Начиная с 10 сентября, «белопольская» артиллерия вела огонь по кварталам собственной столицы, занятым передовыми частями германского вермахта. Горели подожженные польскими же снарядами дома. Катастрофически не хватало продовольствия. Вышли из строя водо- и электроснабжение (не говоря уже о канализации). Спасением для мирных жителей Варшавы было бы покинуть обреченный город, но такой возможности больше не имелось. 14 сентября 1939 года столица Жечи Посполитой Польской оказалась полностью отрезанной от внешнего мира плотным кольцом германских войск. В городе шли бои между германскими и польскими солдатами. Дети, женщины и старики в смертельном страхе прятались в подвалах или в станциях варшавского метрополитена. Варшава задыхалась в огненном кольце.

       При желании Адольф Гитлер мог бы в мгновение ока добиться капитуляции Варшавы. Для этого ему стоило лишь отдать приказ установленной вокруг Варшавы германской тяжелой артиллерии начать обстрел окруженного города на Висле. Вместо этого фюрер предложил командованию польского гарнизона вывести мирное население из-под угрозы обстрела, переведя его в ту часть города, которая была уже занята германскими войсками. Однако «белополяки» отклонили его предложение. Подождав еще неделю, фюрер Третьего рейха отдал приказ тяжелой артиллерии начать обстрел Варшавы. Согласно воспоминаниям очевидцев, им показалось, что «небеса разверзлись над Варшавой», когда германские артиллеристы начали обстреливать столицу поверженной Польши из тяжелых 350-миллиметровых осадных мортир. Грозная «варшавская мелодия» в исполнении этих чудовищных мортир прозвучала для столицы «панской» Польши погребальным звоном.

       Как мы уже упоминали выше, советская «Рабоче-Крестьянская» Красная армия 17 сентября, еще до того, как немцы взяли Варшаву, в соответствии с «пактом Молотова-Риббентропа (Гитлера-Сталина)», перешла советско-польскую границу, объявив на весь мир, что идет освобождать от «польских панов» Западную Украину и Белоруссию. Советские силы вторжения состояли из 2 групп армий – Белорусского фронта Ковалева (3-я, 11-я, 10-я и 4-я армии) и Украинского фронта Тимошенко (5-я, 6-я и 12-я армии). Ошеломленные внезапным нападением «белополяки» оказались в состоянии противопоставить мощной ударной группировке советских «освободителей» только 9 сильно потрепанных дивизий и 3 не менее потрепанные бригады, сметенные наступающими советскими «сынами трудового народа», как пыль.

       Поскольку к этому времени Англия и Франция, связанные с «панской» Польшей договором о военном союзе, уже объявили войну Германии, как стране-агрессору, и локальная Германо-польская война превратилась в войну мировую, факт вторжения советских войск в Польшу, союзную Англии и Франции, объявившим войну Германии, означал вступление СССР во Вторую мировую войну на стороне Германии (обстоятельство, на которое почему-то мало кто из историков обращает внимание - как, впрочем, и на то, что Англия и Франция, объявив войну одному антипольскому агрессору - Третьему рейху, не объявили войну другому антипольскому агрессору - СССР).

       Только узнав о начале советского вторжения, «буржуазное» правительство «панской» Польши сбежало в «боярскую» Румынию (все еще формально связанную с Польшей совместным членством в Малой Антанте, хотя уже начавшую переориентироваться на страны «Оси Берлин-Рим»). В Румынию же бежали остатки польских войск, избежавшие германского плена, и улетели 116 уцелевших от разгрома польских военных самолетов (все остальные были уничтожены прямо на аэродромах или в воздушных боях).

       Надо сказать, что для поколения советских людей, к которым принадлежит автор данной книги, участие Красной Армии Мировой Революции в разгроме «панской» Польши не являлось секретом, начиная с самого нежного возраста. В школе мы читали (и даже, помнится, заучивали наизусть для детских утренников) стихотворение (а может, даже поэму, точно не помню!) любимого детского писателя и поэта, столбового дворянина, сына царского нижегородского губернатора, верного сына трудового народа и Коммунистической партии Сергея Михалкова, автора текста всех советских государственных гимнов (тогда еще нам, да, пожалуй, и самому стихотворцу и баснописцу было неведомо, что ему же придется сочинить и текст государственного гимна Российской Федерации!), главного редактора сатирически-юмористического журнала «Крокодил» и киножурнала «Фитиль» (нещадно бичевавших «родимые пятна капитализма» и другие «отдельные недостатки советского общества, идущего семимильными шагами вперед к светлому коммунистическому будущему»), председателя Союза писателей СССР и прочая, и прочая, и прочая...

       Сочинение Сергея Михалкова называлось «Пастух Михась» и повествовало о тяжелой подневольной жизни крестьянского мальчика под свирепым гнетом антинародной «белопольской» власти. Михась каждый день пас скот, принадлежавший злому помещику, распоряжавшемуся и владевшему всем и вся.

       «Везде хозяин пан и князь... И на лугу его трава... Да и в лесу его дрова... Все-все принадлежит ему, и только одному...»(приходится цитировать по памяти, сейчас эту некогда столь популярную среди советских школьников поэму почему-то днем с огнем не сыщешь).

       Но вот однажды утром пастух Михась столкнулся нос к носу с ...самим паном-князем собственной персоной, яростно шпорившим коня и мчавшимся куда-то без оглядки. И тут смышленый пастушонок вспомнил, что ведь «вчера была стрельба у пограничного столба». Из дальнейшего текста поэмы Сергея Михалкова явствовало, что речь идет о столбе на границе «панской» Польши с «Отечеством пролетариев всего мира» и что стрельба, соответственно, велась между «белополяками» и бойцами Красной «Армии Мировой Революции». Вскоре в село, где жил пастух Михась, «вползли броневики», железной поступью вошли «советские полки» и красный командир (надо, думать, комиссар) обратился к собравшимся селянам с пламенной речью. Тогда Михась (оказавшийся вдруг на удивление «идеологически подкованным» и информированным для неграмотного сельского паренька, которого злые польские паны специально держали в темноте и невежестве) спросил большевицкого оратора:

        «А Ленин с вами, пан солдат?
        Скажите, пан солдат!»

        «Да, Ленин с нами! Он везде!» (или еще что-то в этом роде) заявил красный командир, достал советскую газету

        «И ветер «Правду» развернул,
        И Ленин руку протянул»...

        Такой вот компот. Впрочем, это так, к слову...

        Основной удар Красной Армии, вступившей в пределы Жечи Посполитой, пришелся по частям польской пограничной охраны (ПОК) генерала Вильгельма Орлик-Рюкемана. Бои советских сил вторжения с польскими войсками местами носили крайне ожесточенный характер(«Значит, война / Все же была», как писала Марина Цветаева - правда, по другому поводу). Вильну (Вильнюс) Красной армии удалось захватить лишь после 3 дней кровопролитных боев.Искушенный макиавеллист Сталин передал отбитый у «белополяков» город - столицу средневекового Великого Княжества Литовского - «буржуазной» Литовской республике, вскоре, в свою очередь, присоединенной им к СССР. Вот что вышло на поверку из хвастливых планов победного «марша на Ковну» (лиотовский Каунас), вынашивавшихся довоенной Польшей...

       По оперативным отчетом 6-й советской армии, 24 сентября 1939 года немецкое командование сообщило командиру 8-го советского стрелкового корпуса Рубину о боях со значительной польской группировкой в районе Грубешов-Томашев-Замостье. Для довершения ее разгрома по просьбе немецкой военной делегации командарм-6 Голиков послал 2-й конный корпус и 24-ю танковую бригаду, которые не допустили прорыва поляков из района Жовква-Туринка-Добросин на Львов и Каменку-Струмилову...

       26-27 сентября 1939 года была проведена совместная операция гитлеровцев и сталинцев против группы польских войск под командованием генерала Владислава Андерса в районе Мостиска-Медыня. Группа Андерса (2 конные бригады и другие подразделения) пыталась пробиться из района Рава-Руська коридором между войсками обоих агрессоров на Карпаты и Венгрию. При переходе через железную дорогу на участке Мостиска-Судова Вишня «белопольские» войска Андерса попали под двойной удар - и гитлеровцев, и сталинцев из 17-го стрелкового корпуса советской 12-й армии. Группа Андерса была рассеяна, частично уничтожена и взята в плен. Раненому генералу Андерсу, также попавшему в плен к большевикам, командарм-12 Тюленев сообщил, что потерял в боях с ним 18 танков и «много людей».

       27 сентября 1939 командарм 1-го ранга Тимошенко, командующий войсками Украинского фронта, доложил товарищам Сталину и Ворошилову об осуществленном подчиненными ему советскими частями, совместном с немцами, разгроме в районе Немирова на Львовщине 6-тысячной польской группировки генерала Перховского.

       В период «Освободительного похода в Западную Украину и Западную Белоруссию» (как официально именовалась Советско-польская война 1939 года большевицкой пропагандистской машиной) Красная «Армия Мировой Революции», понеся незначительные потери (всего 737 человек убитыми и 1859 ранеными) отодвинула западную границу «Отечества пролетариев всего мира» на 250-300 километров, завоевав («освободив от гнета польских помещиков и буржуазии») территорию восточнее рек Западный Буг и Сан общим размером в 196 000 квадратных километров с 15 миллионами населения. Совместная победа над «белополяками» дала Сталину повод говорить (на протяжении последующих почти полутора лет) о «скрепленной кровью немецко-советской дружбе». Но это так, к слову...

       25 сентября эсэсовцы из «ЛАГ» при хорошей видимости стали свидетелями того, как пикирующие бомбардировщики-«штуки» 4-го воздушного флота «Люфтваффе» довершили кровавое дело, начатое германской артиллерией. Спустя 2 дня после начала воздушных налетов польские военные власти прислали парламентеров, начавших, от имени командующего варшавским гарнизоном генерала Юлиуша Руммеля, переговоры с германским генералом Иоганнесом Бласковицем. 28 сентября 1939 года в 13 часов 15 минут была подписана капитуляция Варшавы. Город подвергся сильному разрушению. За время осады погибло 2 000 польских военнослужащих и около 10 000 представителей гражданского населения.

       Отрезанные на полуострове Гела части польских военных моряков под командованием контр-адмирала Унруга капитулировали 2 октября. Операция «Вейсс» завершилась 6 октября кровавого 1939 года капитуляцией 16 857 солдат и офицеров польского генерала Клееберга под Коцком.

       В сражениях с германским вермахтом в 1939 году польская армия потеряла около 70 000 человек убитыми, 133 000 ранеными и почти 700 000 пленными. Советские военные власти сообщили о пленении Красной Армией 217 000 польских солдат и офицеров (не указав числа убитых и раненых поляков). В боях с «белополяками» германский вермахт потерял 10 572 человека убитыми, 30 322 человека ранеными, 3 409 пропавшими без вести, 217 танков и бронемашин, 285 самолетов и 1 тральщик.

       После проведения в Бресте, передаваемом немцами советской Красной Армии, совместного советско-германского военного «парада победы» (ревнители чистоты «идеологических риз» сталинского СССР упорно именуют этот парад «совместным прохождением войск», как будто это что-то меняет в сути происходящего), который принимали германский генерал Гейнц Гудериан и советский генерал С.И. Кривошеин, Польша, как это и предусматривалось «пактом Молотова-Риббентропа», в очередной раз в своей многострадальной истории, стала объектом раздела (на этот раз – между Третьим рейхом и СССР). К Германской Державе отошли польские территории общей площадью около 90 000 квадратных километров с населением около 10 миллионов человек, частично включенные, на правах имперских областей (рейхсгау), в состав Германской державы (Вартегау, Данциг-Западная Пруссия), а частично – в состав так называемого Варшавского генерал-губернаторства, находившегося под германским управлением. Вообще-то по секретным протоколам к пакту Молотова-Риббентропа от 23 августа 1939 года восточные области Польши, включая Варшавское  Люблинское воеводства (наряду с Латвией и Эстонией) входили в сферу интересов СССР. Однако по секретным протоколам к заключенному после разгрома «белополяков», 28 сентября 1939 года, договора о дружбе и границе между СССР и Германией захват немцами Варшавского и Люблинского воеводств («зря, что ли, кровь проливали?») был компенсирован переходом в сферу интересов СССР Литвы. Данциг снова стал немецким. «Данцигский (Польский) коридор» был ликвидирован. Целую неделю по всей Германии не умолкал победный колокольный звон. Звонили во всех церквях, и впервые со дня начала войны на улицах были вывешены государственные флаги.

       На занятых частями Красной Армии польских «восточных кресах» (пограничных территориях), естественно, сразу же начали закрывать церкви и арестовывать священников (как польских католических ксендзов, так и православных батюшек или, по бессмертному ленинскому определению – «контрреволюционное черносотенное духовенство»). А вот на территориях довоенной Жечи Посполитой Польской, оккупированных германцами, православным приходам было возвращено все имущество, отобранное у них польскими католическими властями «косцьола польскего». Этот факт не особенно укладывается в распространяемые ныне легенды о том, что гитлеровский Третий рейх был, якобы, «оккультным», «сатанинским», «языческим» (и уж, во всяком случае, «антихристианским» вообще и «антиправославным», в частности) государством, а сталинский (официально безбожный – безо всяких кавычек!) СССР – чуть ли не «оплотом Святого Православия и Христианской веры». Но это так, к слову...

       6 октября 1939 года фюрер и рейхсканцлер Адольф Гитлер в речи перед германским рейхстагом (парламентом) доложил о победоносном для Третьего рейха исходе Польской кампании и во всеуслышание задал Великобритании и Франции вопрос, хотят ли они продолжения войны, и если да, то во имя чего. Ведь «панская» Польша, втянутая ими в войну против Германии, потерпела поражение, так и не дождавшись помощи от западных «союзников», которым так верила. Ответа Гитлер, однако, не получил - ни от Англии, ни от Франции.

       На оккупированных польских территориях начались «зачистки», осуществлявшиеся, соответственно, силами германских «эйнзацкоманд» и советского НКВД. «Эйнзацкоманды» охотились, в основном, на масонов, коммунистов и евреев, энкаведисты – на русских эмигрантов, бывших белогвардейцев, уже упомянутое нами выше «реакционное духовенство», польских, украинских и белорусских «буржуазных националистов», «контрреволюционеров» и представителей «эксплуататорских классов» (среди которых также могли попадаться масоны и даже евреи – например, видный сионист и будущий премьер-министр Израиля Менахем Бегин, написавший впоследствии весьма интересную книгу воспоминаний о своем пребывании в застенках НКВД и сталинских концлагерях).

       «Белокурые бестии» Дитриха в ходе молниеносной Польской кампании, в общем и целом, вели себя в рамках общепринятых военных норм. Единственным исключением стала самовольная акция, совершенная упоминавшимся нами выше капельмейстером «Лейбштандарта» Германом Мюллером-Йоном, по собственному почину, неожиданно для всех, арестовавшим и расстрелявшим со своими музыкантами нескольких польских евреев. За это германское военное командование возбудило против проштрафившегося обермузикмейстера уголовное дело. Капельмейстер был признан виновным в военном преступлении и получил срок, но через год попал под амнистию (как говорили, благодаря личному заступничеству Гитлера).


       Итоги Польской кампании


       Страха в меня не вселит
       Торда трусливое слово.

       Сага о Гисли, сыне Кислого.


       В целом Польская кампания 1939 года показала, что «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», хотя и не накопивший еще достаточного военного опыта, вполне справляется с поставленными ему боевыми задачами. Тем не менее, неисправимые критиканы из рядов генералитета германского вермахта не переставали величать лейбштандартовцев не иначе как «полицейскими, переодетыми в военную форму». Однако на Гитлера эти выпады против его любимой эсэсовской части, похоже, не производило никакого впечатления. Фюрер внимательно следил за успехами СС-ФТ вообще и «ЛАГ» – в частности. По свидетельству пресс-шефа Третьего рейха и статс-секретаря (заместителя министра) в имперском министерстве пропаганды Отто Дитриха, Гитлер во время Польской кампании постоянно отмечал на карте продвижение частей своего «Лейбштандарта» специальным флажком с надписью «Зепп».

       Однако настроение фюрера резко переменилось, как только он узнал о понесенных его любимым «Лейбштандартом» в ходе Польской кампании потерях, составивших 108 убитыми, 292 тяжелоранеными, 15 погибшими в результате несчастных случаев, 14 легко ранеными и 3 пропавшими без вести. На совещании в Штаб-квартире фюрера (Фюрер-Гауптквартир), состоявшемся в вагоне личного поезда Гитлера, стоявшего на станции Гросс-Поммерн), Адольф Гитлер заявил, что вести боевые действия ценой столь высоких потерь «отборного человеческого материала» совершенно недопустимо.

       Согласно воспоминаниям генерала Вальтера Варлимонта, одного из наиболее приближенных к Гитлеру командиров германского вермахта, «Зепп» Дитрих, позабыв о всякой сдержанности и субординации, горячо опровергал утверждения армейских генералов о том, что вермахт якобы постоянно оказывал «Лейбштандарту» необходимую поддержку. Согласно утверждениям «рыжего шваба», командование вермахта в действительности не упускало случая бросить эсэсовцев в бой в самых неблагоприятных условиях, используя их в качестве «пушечного мяса».

       В ответ Главнокомандующий вермахта генерал Вальтер фон Браухич слово в слово повторил утверждение генерал-майора Герберта Лоха, что боевая подготовка эсэсовцев из «Лейбштандарта» оставляет желать много лучшего, добавив к нему обвинение, что командный состав «ЛАГ» не блещет в области тактики и не имеет ни малейшего понятия о стратегии. Свою гневную инвективу Вальтер фон Браухич завершил ехидным замечанием: «Ничего не поделаешь - полицейским, переодевшимся в армейскую форму, приходится за это расплачиваться».

       Адольфу Гитлеру совершенно не понравилось это замечание фон Браухича, которое он счел недопустимо дерзким. Если верить генералу Варлимонту, присутствовавшему на совещании в вагоне личного поезда Гитлера, фюрер ударил рукой по столу с разостланной на нем картой «панской» Польши и резко заявил, что ему надоели эти вечные препирательства между вермахтом и СС и что он больше не потерпит ничего подобного. Командованию вермахта придется научиться действовать совместно с СС, или же ему, Гитлеру, придется серьезно задуматься о необходимости «кардинальных изменений в командном составе вермахта». Или, как сказали бы в тогдашнем СССР – «сделать оргвыводы», Впрочем, товарищ Сталин в таких случаях выражался еще резче: «Если будешь и дальше так действовать – морду набьём»!

       Мнение фюрера Третьего рейха вполне разделяли многие генералы вермахта, наблюдавшие за действиями «зеленых эсэсовцев» в Польскую кампанию - в частности, генерал кавалерии Эвальд Пауль Людвиг фон Клейст.
      
       За Польскую кампанию «Зепп» Дитрих был награжден новым «общегерманским» Железным крестом I степени (получив предварительно «пристежку-реплику» - «Видерхолунгссшпанге» - 1939 года к своему прусскому Железному кресту II степени, которым он был награжден в годы Первой мировой).

       Если «Зепп» Дитрих и его люди надеялись, после победы над Польшей, на возвращение в Берлин, то их постигло большое разочарование. «Лейбштандарт получили приказ отправиться в Прагу – столицу Протектората Богемия и Моравия – чтобы сменить несший там караульную службу полк СС «Дер Фюрер». В памяти лейбштандартовцев еще свежи были впечатления об их предыдущем, торжественном вступлении в «город с золотыми башнями» в начале 1939 года.

       Что же касается полка «Дер Фюрер», то он был переброшен на «Западный вал» – линию укреплений, противостоявшую французской оборонительной «Линии Мажино» и предназначенную для защиты «священных границ» Третьего рейха от угрозы со стороны западных демократий, связанных с поверженной Польшей договором о взаимопомощи, но пока что не успевших (или не захотевших) оказать ей действенную поддержку. Правда, изредка британские самолеты появлялись над Германией, но сбрасывали они в основном не авиабомбы, а листовки. Впрочем, в отношении другого агрессора, принявшего, совместно со своим германским «заклятым другом» и союзником, деятельное участие в разгроме и разделе «панской» Польши – Советского Союза – Англия и Франция проявили еще большую сдержанность, даже не объявив СССР войну (хотя были обязаны это сделать по своему заключенному с Польшей договору о взаимопомощи).


       Снова «Злата Прага»


       Друзья, за трапезой сидя,
       Встретили речью заздравной
       Скальда, слагатель вис
       Ответил им словом приветным.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       По прибытии «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» в «злату Прагу» 4 октября 1939 года его ожидала торжественная встреча на Вацлавовой площади (Венцельплац). С приветственными речами к «белокурым гигантам» «Зеппа» Дитриха обратились Имперский протектор (рейхспротектор) Богемии и Моравии барон Константин фон Нейрат, лидер 3 миллионов судетских немцев Конрад Генлейн и многие другие представители местного национал-социалистического истэблишмента. Обязанности, которые предстояло нести «Лейбштандарту» в Праге, не были особенно обременительными, и для его личного состава наступил период отпусков. Однако командир «ЛАГ» Йозеф Дитрих, как человек действия, не любил отдыхать и пот ому при первой же возможности вернулся в Берлин. Прибыв в столицу Третьего рейха, «рыжий шваб» сразу же убедился в том, что Адольф Гитлер, окрыленный успехом Польской кампании и новыми территориальными приобретениями, решил всерьез заняться Великобританией и Францией.

       Первое военное Рождество личный состав 1-й роты «Лейбштандарта» отметил в курортном городке Бад-Эмс, где каждый «белокурый гигант» получил праздничное добавление к пайку – традиционный рождественский пирог-«вейнахтсштоллен» с изюмом и сахарной пудрой, бутылку красного вина и пачку табаку (хотя курение в эсэсовской среде официально и не поощрялось - ни Генрих Гиммлер, ни Адольф Гитлер не курили, да и спиртного не употребляли, Гитлер же к тому же был еще и вегетарианцем). Вскоре «Лейбштандарт» был расквартирован в районе Кобленца и снова передан под командование генерала Гудериана – «быстрого Гейнца», награжденного за успешные действия своего XIX армейского корпуса в Польше Рыцарским крестом Железного креста.
      
      ГЛАВА VII

       ЗАПАД

       Перед новым броском


       «Мы вступили в эту войну по собственной воле, никто на нас не нападал».
      
       Сэр Уинстон Черчилль. Речь в Гилдхолле (резиденции лондонского лорд-мэра
       в июле 1943 года).


       Одолеть Третий рейх силой оружия оказалось не так-то легко. Французы не решались на штурм германского «Западного вала (Линии Зигфрида)». Англичанам никак не удавалось установить эффективную блокаду Германского побережья. Наоборот, германские военные корабли и подводные лодки, в том числе базировавшиеся в северных портах «заклятого друга» - СССР (все еще являвшегося союзником Третьего рейха) - топили все больше британских судов, грозя блокадой самой Англии. Тогда британцы решили изменить ситуацию в свою пользу, завладев Данией и Норвегией, под предлогом зашиты скандинавских стран от советской военной угрозы. Советский Союз, окрыленный успешным фактическим захватом прибалтийских государств Эстонии, Латвии и Литвы (чье формальное «добровольное» вхождение в состав СССР в качестве «советских социалистических республик» не заставило себя долго ждать), предусмотренным секретными протоколами к советско-германскому пакту, зимой 1939 года объявил войну «буржуазному» (в действительности же - социал-демократическому) правительству Финляндии, под предлогом оказания помощи якобы «восставшему против помещиков и капиталистов финскому пролетариату». Правда, с самого начала у «ограниченного контингента советских воинов-интернационалистов» в этой злополучной «Зимней войне» (1930-1940) дело явно «не заладилось». Так, например, в местах ожесточенных боев красноармейцев с «белофиннами» (надо сказать, что на войну с большевиками пошли все финны поголовно, включая финских коммунистов) на Раатской дороге зимой 1940 года до сих пор лежат останки тысяч неизвестных бойцов Красной Армии. Неопознанные останки советских «воинов-интернационалистов» захоронены в братских могилах в лесах Суомуссалми. Согласно финскому историку Пекке Туомикоски, после окончания «Зимней войны» Советский Союз отказался принять трупы всех погибших красноармейцев. До определенного момента останки солдат принимали, но потом, в один момент, категорически заявили, что «погибших больше быть не должно» (!). В сражение на Раатской дороге потери Красной армии исчислялись тысячами, «белофинны» же потеряли убитыми не более 300 солдат и офицеров. Советская 44-я дивизия перешла границу Финляндии, не встретив сопротивления. В ней насчитывалось - вместе с частями усиления - около 25 000 штыков. Ей первоначально противостоял лишь так называемый «отряд Контула» из 300 человек - пограничников и ополченцев. Малочисленный «белофинский» отряд сумел устроить завалы поперек узкой дороги, по которой советские войска углубились в заснеженные леса. Красноармейские колонны растянулись примерно на 80 километров, не имея возможности свернуть в сторону, потому что снег сделал местность вне дорог непроходимой для транспорта - и неожиданно были атакованы подоспевшей 9-й финской дивизией под командованием полковника Ялмара Сииласвуо. «Белофинская» дивизия была вчетверо меньше советской, насчитывая всего 6000 штыков, не имела ни артиллерии, ни танков, но зато была укомплектована лыжниками, привычными к холодам. Последовал страшный разгром - длинная лента советских войск была разрезана на изолированные кусочки, уничтожeнные «белофиннами» один за другим. 44-я дивизия РККА погибла целиком, без остатка - из окружения вышел только комдив со своим штабом. Это был тот самый комдив Виноградов, которого большевики расстреляли за «...шкурничество и потерю полевых кухонь...». Помимо советских полевых кухонь, «белофинны» захватили 43 танка, около 100 артиллерийских орудий различных систем, трактора, тягачи, 260 грузовых автомобилей, 1 170 лошадей, и все припасы дивизионного обоза. Еще одна советская дивизия, спешно переброшенная «на помощь восставшему против власти буржуазии финскому пролетариату» с Украины, погибла еще более нелепo - ее не успели снабдить зимним обмундированием. «Белофинские» офицеры с изумлением наблюдали, как советские солдаты шли в атаку в летних пилотках и шинелях в 46-градусный мороз, по пояс в снегу... неся при этом лыжи в руках (!). Лыжи-то им выдали, но пользоваться ими научить не успели... Тем не менее, Красная «Армия Мировой Революции» долго и безуспешно (но оттого не менее упорно) штурмовала финскую укрепленную «Линию Маннергейма», подбадриваемая шапкозакидательскими стишками вроде «Белофинн в лесу таится -/  Видно, доля нелегка. / Ох, боится, ох, боится / Белый красного штыка!», и, можно сказать, прямо-таки стучалась в ворота Норвегии и Швеции.

       Между тем, оккупировав Данию (якобы для ее защиты от СССР) англичане могли через Шлезвиг-Гольштейн легко достичь крупнейшего германского порта Гамбурга – «окна Германии в мир». А захватив Норвегию (якобы также для ее зашиты от советских агрессоров), они рассчитывали легко добраться морем до Германии, а сушей – до Швеции с ее запасами жедезной руды, никеля и других видов стратегического сырья, без которых Германии трудно было бы продолжать войну (если бы не аналогичные советские запасы, услужливо предоставленные Гитлеру товарищем Сталиным).

       8 апреля 1940 года из английских портов вышли транспортные корабли с англо-французскими войсками и вооружением на борту, предназначенные для захвата Дании и Норвегии. Однако Гитлер опередил коварных «сынов Альбиона». Дело в том, что в ходе своего визита в Берлин в 1939 году министр обороны Норвегии Видкун Квислинг предупредил руководство Третьего рейха о планах оккупации Норвегии войсками западных «союзников», и фюрер Германской державы нанес упреждающий удар. В ходе операции «Учение на Везере (Везерюбунг)» германские войска почти без боя овладели Данией и высадились в Норвегии – почти одновременно с англо-французским десантом. Король Дании, оккупированной германцами всего за сутки, приказал датским войскам прекратить бессмысленное ввиду очевидного неравенства сил вооруженное сопротивление. При этом Христиан X, так сказать, сохранил хорошую мину при плохой игре, не преминув сделать оккупантам комплимент: «Вы, немцы, снова совершили невероятное. Нужно признать, это великолепная работа».

       Через 2 месяца после высадки германских войск в Норвегии, 9 июня 1940 года, англо-французские экспедиционные войска покинули «страну фиордов» (прихватив с собой норвежского короля и его немногочисленных сторонников).

       К власти в Норвегии пришло правительство упомянутого выше бывшего военного министра Видкуна Квислинга, лидера норвежской национал-социалистической партии «Нашунал Самлинг» («НС», тот есть «Национальный Собор»). Имя Квислинга (кстати, последовательно женатого на двух русских женщинах) вошло в пропагандистский лексикон западных «союзников» как синоним слова «предатель» или «коллаборационист» (подобно тому, как в большевицкой пропаганде всех русских, повернувших, начиная с 22 июня 1941 года, оружие против советского режима, стали именовать «власовцами», а всех поступивших аналогичным образом украинцев – «бандеровцами»).
      
       Теперь на очереди были страны Бенелюкс и Франция.

       Для фронтовых формирований СС-ФТ участие в кампании на Западе явилось важным промежуточный этапом на пути превращения в Ваффен-СС. Отныне эти формирования, объединенные, вопреки как открытому, так и и подспудному сопротивлению со стороны Верховного Командования Вермахта (ОКВ), не желавшего допускать существование в Третьем рейхе никакой «параллельной армии», в дивизионные струкуры, получили право воевать под командованием собственных, эсэсовских, командиров, а не генералов вермахта. «Лейбштандарту», благодаря его особой ценности в глазах фюрера, предстояло действовать самостоятельно, в качестве независимого моторизованного полка.

       Первоначально важная роль, отведенная «белокурым великанам» Дитриха, была окутана глубокой тайной. В декабре 1939 года, когда полк находился на зимних квартирах, его посетил сам Адольф Гитлер, в весьма завуалированной форме высказавшийся о своих дальнейших намерениях. Кроме того, что им скоро предстоит сражаться в районе, где проливали кровь их отцы и деды, «белокурые бестии» Дитриха ничего нового не узнали. Лейбштандартовцам пришлось ждать до февраля, когда пришла новость, что их полк прикомандирован к 27-й пехотной дивизии в составе 18-й армии, входившей в группу армий «Б (В)» под командованием генерала Федора фон Бока. Перед 27-й пехотной дивизией генерала Фридриха Зиквольфа, под командование которого попал «ЛАГ», стояла задача прорвать, в ходе осуществления оперативного плана «Гельб (Желтый)», голландскую границу и, получив сигнал «Данциг», захватить неповрежденными дороги и мосты на пути, ведущем к реке Эйссель.


       Лиха беда начало


       Острой льдине сражений
       Должно покинуть ножны.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Наступило 10 мая 1940 года. Всю ночь германские войска придвигались к границам 2 западноевропейских королевств - Бельгии и Голландии (официально именовавшейся Нидерландами, что содержало в себе скрытую претензию на всю территорию одноименной средневековой провинции Священной Римской империи, включая и Бельгию). На дорогах лязгали гусеницы танков. Подобно призракам, вздымались к ночному небу стволы орудий зенитных батарей. Вермахт готовился к очередному прыжку. За закрытыми дверями и замаскированными окнами лихорадочно работали штабы, звонили телефоны. В узлах связи трещали телеграфные и кодовые аппараты, радисты принимали последние метеосводки.

       На аэродромах бортмеханики в последний раз проверяли готовые к взлету машины. К самолетам подвешивались авиабомбы. В кассеты фотоаппаратов для аэрофотосъемки заряжалась новая пленка – разведчикам предстояла большая работа. Германские стрелки-парашютисты, надев парашюты, набив карманы патронами и навесив на себя ручные гранаты, в полной готовности застыли в строю перед своими командирами, получая от них последние указания. На аэродромах Кёльн-Остгофен и Бутцвейлергоф стояли готовые к старту грузовые планеры штурмового воздушно-десантного батальона Коха, которому надлежало, вместе со стрелками-парашютистами, захватить важнейшие узлы бельгийской и голландской обороны.

       10 мая 1940 года началась операция «Гельб». Германский вермахт одновременно вступил на территорию Люксембурга, Бельгии и Нидерландов. Правительства всех 3 стран получили меморандумы, аналогичные тем, которые были адресованы правительствам Дании и Норвегии. В них говорилось, что германские войска не причинят им никакого вреда, если они не окажут сопротивления. Но Бельгия и Нидерланды решили обороняться, надеясь на помощь войск своих англо-французских союзников.
      
       Ровно в 5 часов 30 минут главные силы германских войск начали переходить нидерландскую границу у Маастрихта.

       Гауптштурмфюрер СС Курт Мейер (впоследствии прозванный друзьями «Панцермейером») в своих мемурах «Гренадеры» вспоминал о том, как отдельная боевая группа (штурмовой отряд) «Лейбштандарта» под его командованием заняла исходные позиции на голландской границе, у моста, неподалеку от пограничного городка Попе. Бойцы штурмового отряда «ЛАГ» с ходу опрокинули голландскую охрану моста, перерезали провода, ведшие к заложенным под мостом взрывным зарядам, и убрали заграждения, препятствавашие продвижению автоколонны СС, ожидавшей перед мостом.

       Штурмовому отряду «ЛАГ» противостояла охрана моста, уступавшая «белокурым бестиям» Мейера как в физической подготовке, так и в боевой выучке. Но самой слабой стороной солдат голландской королевской армии являлось отсутствие у них современного противотанкового и зенитного оружия. Метко брошенные ручные гранаты скоро заставили голландские пулеметы замолчать. Основную надежду голландцы возлагали на то, что, оказав противнику упорное сопротивление, они будут в состоянии как можно дольше задержать продвижение немцев до подхода союзных франко-британских войск. Однако «ЛАГ» уже к полудню первого дня операции «Гельб», быстро продвигаясь по отличным голландским дорогам, углубился на территорию противника почти на 80 километров.

       Столь быстрому продвижению помогли еще и пролетающие над головами лейбштандартовцев и вселявшие рёвом своих моторов страх и ужас в голландцев транспортные самолеты «Ю-52» («тётушки») с германскими стрелками-парашютистами (фальширмъегерами) на борту. Пролетев над территорией Голландии до Роттердама, крупнейшего порта Западной Европы, германские самолеты высадили десант, закрепившийся в стратегически важных районах. При этом, прежде всего, предупреждались попытки голландцев взорвать мосты, ибо в Нидерланды уже бесконечным потокам вливались германские танки и следовавшие за танками пехотные части вермахта и СС-ФТ.

       Тем временем эскадрильи «Люфтваффе» разрушали аэродромы, уничтожая голландские самолеты еще на земле и сбивая те немногие из них, что успели подняться в воздух. Достигнув города Борнерброка, бойцы «ЛАГ» обнаружили, что главный мост через канал уже взорван. У саперов «зеленых СС» не было времени, чтобы навести мост, поэтому эсэсовцы  быстренько растащили ближайшую ферму на стройматериалы и, используя двери сараев и амбаров в качестве плотов, переправились через канал. Штурмовому отряду «Лейбштандарта» пришлось переправляться и выбираться на другой берег канала под ураганным огнем неприятеля.

       Следующей целью лейбштандартовцев был нидерландский город Зволле, столица провинции Оверэйссель, к которому «гиганты Дитриха» вышли к 14:00. Поначалу для 27-й пехотной дивизии, которой был придан «ЛАГ», дело на данном участке обернулось не слишком хорошо. Опасаясь парашютного десанта, голландцы своевременно взорвали мосты через реку Эйссель. Удостоверившись в том, что обороняющиеся разрушили оба моста через Эйссель, III батальон «ЛАГ» переправился через реку севернее города Зютфен. После короткого боя лейбштандартовцы захватили город и взяли в плен 200 защитников станции Говен, расположенной на главной железнодорожной линии, соединявшей юг Нидерландского королевства с севером страны.

       К полудню ошеломленные темпом германского вторжения голландские войска и перепуганные жители Зволле на Эйсселе стали свидетелями вступления в город авангарда эсэсовского моторизованного подразделения. Только теперь до них стало постепенно доходить, что такое «блицкриг», сиречь «молниеносная война».

       После взятия Зюфтена лейбштандартовцы пересекли Аппельдоорнский канал южнее этого города. В бою за город «ЛАГ» потерял 9 человек убитыми и 19 ранеными, но взял в плен более 1000 военнослужащих Нидерландской Королевской армии.

       «Лейбштандарт» снова отличился. Оберштурмфюрер СС Гуго Красс, командир роты стрелков-мотоциклистов полка «ЛАГ стал первым германским военнослужащим, награжденным Железным крестом I степени в ходе Западной кампании 1940 года. Лейбштандартовец Гуго Красс, сын школьного учителя из Рурской области, заслужил свой Железный крест за успешное форсирование реки Эйссель и последующее продвижение возглавляемой им части на 60 километров вглубь неприятельской территории. Пройдя во главе своей роты до Хардервейка на Зюйдер Зее, оберштурмфюрер взял в плен 120 голландских военнослужащих и захватил большое количество вооружения. Красс уже был награжден за не менее решительные действия во главе вверенного ему подразделения в ходе Польской кампании 1939 года Железным крестом II степени.

       Тем не менее, своевременно разрушенные голландцами мосты через Эйссель замедлили продвижение «ЛАГ». «Лейбштандарт» был отозван и придан 9-й танковой дивизии, которой, вместе с «дивизией СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгсдивизион)», надлежало развивать наступление в направлении крупнейшего голландского порта Роттердама.

       Нидерландское правительство во главе с королевой Вильгельминой спешно отбыло в Англию.

       Серьезной угрозой для немцев явился успешный прорыв французской 7-й армии под командованием генерала Анри Жиро через Бельгию. Ее авангард состоял из частей французской 1-й легкой механизированной дивизии, а передовой отряд авангарда, вышедший 11 мая 1940 года к городу Тилбургу, включал усиленный разведывательный батальон 1-й механизированной дивизии и 6-й бронетанковый полк. В 30 километрах от Тилбурга танковые части французов вошли в соприкосновение с германскими авангардами. «Дивизия СС особого (специального) назначения» и 9-я танковая дивизия вермахта (включавшая в своей состав «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера») продвигались на помощь германским стрелкам-парашютистам, захватившим и удерживавшим расположенный в районе Мурдейка полуторакилометровый мост через реку Маас, лежавший на северном пути к Роттердаму, главной цели германского наступления.

       Командир французского авангарда майор Мишон принял решение атаковать мосты у Мурдейка, однако в районе Зевенберга попал под удар германских «штук». Понеся большие потери от действий германских пикирующих бомбардировщиков, французские войска генерала Жиро, страдавшие от слабой воздушной поддержки и недостатка бронетехники, противотанковых и зенитных орудий, решили отступить к городу Бреда (знаменитому по известной картине Веласкеса – «Сдача Бреды», или «Пики»), что им, однако, не удалось из-за того, что все мосты оказались разрушенными «штуками». Таким образом, угрожать мостам у Мурдейка с этой стороны недруги Третьего рейха уже не могли. Впрочем, Роттердам пока еще держался: германские стрелки-парашютисты, овладев мостами, были не в силах переправиться по ним.


       Роттердам и Гаага


       Знаю, нагрянет скоро
       Ссора костров Одина.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Терпение фюрера Третьего рейха готово было лопнуть, о чем свидетельствуют директива №11, гласившая: «Сила сопротивления голландской армии оказалась более значительной, чем ожидалось. Политическая, равно как и военная, ситуация требует его скорейшего преодоления». Защитникам Роттердама был предъявлен германский ультиматум, требовавший от них немедленной капитуляции. В противном случае германское командование грозило подвергнуть крупнейший порт Европы массированной бомбардировке. Все голландские опорные пункты были разрушены, английские военно-воздушные силы так и не пришли на помощь защитникам «крепости Голландия». Осознав неизбежность скорого падения подожженного в ходе боев, объятого пламенем Роттердама, голландцы решили сами начать переговоры о капитуляции.

       Германский генерал Карл Штудент, командующий 7-й авиационной (воздушно-десантной) дивизией, в сопровождении начальника своего оперативного отдела майора Гюбнера, отправился на голландской автомашине на командный пункт голландского полковника Шарро, где встретился с германским подполковником (оберст-лейтенантом) Дитрихом фон Хольтицем из 16-го пехотного полка, находившегося в подчинении Штудента. Переговоры о сдаче проходили вполне конструктивно. В результате переговоров бывло достигнуто соглашение о временном прекращении огня, с тем, чтобы подождать принятия условий капитуляции верховным командованием нидерландской армии.

       И надо же было так случиться, что как раз в этот момент германские бомбардировщики, вызванные генералом Штудентом еще до начала переговоров, находились уже на подступах к Роттердаму. Они были обстреляны голландской зенитной артиллерией, еще не получившей от своего командования приказа о прекращении огня. Весь Роттердам, а в особенности – его портовая часть, был окутан дымом отгоревшего в порту танкера. Из-за дыма пилоты бомбардировщиков «Люфтваффе» не смогли увидеть красные ракеты, которыми германские десантники сигнализировали о том, чтобы они возвращались. И Роттердам все же подвергся бомбардировке. Недруги Третьего рейха упорно не желали верить германской версии событий, утверждая, что германские бомбардировщики сознательно осуществили угрозу германского командования и разрушили город, чтобы «преподать голландцам урок». Немцы столь же упорно утверждали, что инцидент был трагической чистой случайностью. На послевоенном суде ни кто иной, как имперский маршал Герман Геринг и генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг, защищая честь мундира «Люфтваффе», клятвенно заверяли, что, когда бомбардировщики сбрасывали свой смертоносный груз на Роттердам, они не знали о начавшихся переговорах с защитниками города.

       Если Польша была побеждена фактически за 18 дней, то Голландия - всего за 4. С тех пор иные немцы, раздраженные обгоняющими их на скоростных автодорогах голландцами иногда дразнят их, показывая им через окно 4 пальца. Голландцы иногда (если учили в школе историю) на это обижаются...

       Кампания в Голландии вступила в свою завершающую стадию, и дальнейшее продвижение «ЛАГ» не имело особого смысла. Оставалось разве что пройти через горящий Роттердам или обойти его и двигаться дальше на столицу Нидерландов - Гаагу. Такая неспешная прогулка не вызывала особого энтузиазма ни у самого «рыжего шваба», ни у его подчиненных. В этот момент и произошел инцидент, бросивший тень на репутацию всего «ЛАГ».

       Обсуждая 14 мая 1940 года в штаб-квартире Нидерландской королевской армии условия капитуляции, германские и голландские офицеры внезапно услышали рев моторов мчащихся по мостовой грузовиков, бронемашин и танков 9-й танковой дивизии вермахта. Как утверждалось впоследствии недоброжелателями «ЛАГ», его бойцы, шедшие в авангарде германской бронированной колонны, не зная о предстоящей капитуляции нидерландской армии, при виде голландских солдат, еще не сдавших оружие, атаковали их, открыв беспорядочный огонь. При звуках выстрелов, внезапно прогремевших рядом с домом, где шли переговоры, генерал Курт Штудент подбежал к окну, чтобы посмотреть, что происходит на улице, и был тяжело ранен в голову шальной пулей. Его пришлось увезти для оказания срочной медицинской помощи, и переговоры завершились без него.

       Пальба прекратилась лишь после того, как подполковник фон Хольтиц, выбежав на улицу, препроводил голландских солдат в расположенную поблизости церковь. Число голландских солдат, убитых и раненых в ходе инцидента, так и осталось неизвестным. Впоследствии «Зепп» Дитрих и его «белокурые гиганты» категорически отрицали свое участие в стрельбе, резонно ссылаясь на то, что, не имея на момент ранения генерала Штудента в своем распоряжении исправной бронетехники, физически не могли участвовать в атаке, осуществленной с применением танков и бронемашин. Лейбштандартовцы возлагали всю вину за происшедшее на военнослужащих 9-й танковой дивизии вермахта.

       Вечером 14 мая «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» захватил город Делфт, пленив 3500 голландских солдат ти офицеров. Потери самого «Лейбштандарта» составили за этот день 1 человека убитыми и 10 ранеными.

       Принимали ли чины «ЛАГ» участие в роковой для генерала Курта Штудента перестрелке с голландскими войсками в Роттердаме или нет, так и осталось загадкой. Однако данный инцидент подал повод для осуждения. Хотя вина чинов «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» в ранении генерала Штудента многими ставилась под сомнение, «ЛАГ» был признан в целом недисциплинированной и скорой на стрельбу частью. Как раз перед тем, как был ранен генерал Штудент, командующий нидерландскими вооруженными силами генерал Х.Г. Винкельман отдал приказ всем голландским войскам прекратить сопротивление и сложить оружие.

       Так, в течение всего 5 дней была взломана вся система обороны Голландии и голландские войска оказались побежденными.

       За время, прошедшее с начала операции «Гельб», армия Нидерландского королевства потеряла 2 890 человек убитыми, 6 899 ранеными и 29 пропавшими без вести.

       Прежде чем началось германское вторжение на территорию Франции – оперативный план «Рот (Красный)» -, для того, чтобы окончательно сломить дух уже побежденных голландцев, было придумано своеобразное представление. Чинам 9–й танковой дивизии (включая «ЛАГ») было приказано облачиться в парадную форму и пройти триумфальным шествием по югу Голландии, чтобы внушить голландцам должное уважение к германскому военному мундиру. После этого вторжение в северную Францию в соответствии с планом генерала Эриха Фрица фон Манштейна – операция «Зихельшнитт (Удар серпом)» - должно было пройти без сучка-без задоринки: левый фланг группировки западных «союзников» перестал представлять для германцев опасность. В последующем германское командование предполагалось разделить британские и французские силы, чтобы затем уничтожить их по отдельности.


       Дюнкеркское чудо


       Молвил отец Хёгни,
       Посох богини павших,
       Тот, чье сердце не знало
       Страха на поле брани:
       Вовек шлемоносный воин
       В вихре дротов не дрогнет,
       Скорее умрет, чем отступит,
       Скорее умрет, чем отступит.

       Сага о Ньяле.

      
       20 мая 1940 года 1-я танковая дивизия германского вермахта вышла у Нуайеля к Атлантическому океану. Лучшие армии Франции, Британские Экспедиционные Силы (БЭФ) и вся бельгийская армия были, таким образом, окружены и могли быть легко уничтожены. Бельгия была повержена за 14 дней, хотя, в отличие от голландцев, которым, в основном, пришлось иметь дело с германской армией вторжения «один на один», с бельгийцами плечом к плечу сражались французы, да и бельгийские укрепления были гораздо мощнее голландских. Но остановить напор германцев бельгийцам и французам также не удалось.

       Пали все их укрепления и города-крепости, названия которых были так хорошо знакомы немцам со времен Первой мировой войны. Оборудованные уже после окончания Великой войны 1914-1918 годов бельгийские позиции не устояли под ударами германских «штук» и тяжелой артиллерии, а также десантников Третьего рейха, в считанные часы захвативших мощнейший бельгийский форт Эбен-Эмаэль. Германские танки повернули на Дюнкирхен (Дюнкерк), чтобы лишить неприятеля последней возможности бежать морским путем, но были остановлены у канала Аа.

       В директиве Адольфа Гитлера №6, переданной Германскому Верховному Командованию еще 9 октября 1939 года, говорилось, в частности, следующее:

       «3. б) Цель подготавливаемой наступательной операции на Западе состоит в том, чтобы уничтожить как можно больше полевых войск Франции и сражающихся на ее стороне союзников и одновременно овладеть возможно большей частью территории Голландии, Бельгии и Франции, которая должна стать базой для развертывания воздушной и морской войны против Англии и надежным предпольем для обороны Рурской области, имеющей жизненно важное значение для нашей страны».

       Следовательно, Адольф Гитлер в сентябре-октябре 1939 года еще не предполагал, что ему удастся столь молниеносно и сокрушительно разгромить такого серьезного противника, как Франция. Тем не менее, он все же рассчитывал в ходе первых дней наступления занять достаточно большую территорию, с которой он мог бы начать эффективную воздушную и морскую войну против самой Англии отрезать ее ото всех источников снабжения. Таким образом, фюрер стремился, прежде всего, поставить на колени Францию, а Англию блокировать, не отдавая приказа о подготовке к немедленному вторжению на Британские острова – операции «Зеелёве (Морской лев)».

       То, что Адольф Гитлер в первую очередь занимался исключительно Францией, объяснялось, разумеется, не только военными, но и – прежде всего! – политическими причинами. Он надеялся на то, что Англия, потеряв свою «континентальную шпагу» (то есть военный союз с Францией, обеспечивавший Великобритании положение ключевой европейской державы), проявит готовность к переговорам.

       Наиболее критическим моментом для англо-франко-бельгийского командования явилась необходимость спешной эвакуации из Дюнкеркского «котла» зажатых там французских и британских войск. Операция по спасению окруженных британцев и французов из Дюнкеркского «котла» получила название «Динамо». Осуществить ее было совсем не просто, поскольку все порты были разрушены германскими бомбардировщиками, так что английские корабли не могли подойти к самому берегу. Окончательный разгром франко-британских сил фюрер Третьего рейха поручил авиаторам своих «Люфтваффе». Правда, эффект от разрывов германских авиабомб ослаблялся тем, что они падали в прибрежный песок. Используя все имевшиеся в их распоряжении суда и даже рыбацкие сейнеры и лодки, британцы эвакуировали свои войска по морю.

       Многие англичане пытались добраться до своих кораблей вплавь, под огнем германских самолетов. В один из «9 дней Дюнкерка» силами «Люфтваффе», совершившими более 2000 боевых вылетов, было атаковано 60 английских кораблей, из которых 19 было потоплено, а 31 нанесены серьезные повреждения. Англичане рассчитывали спасти не более 45 000 человек, однако, несмотря на налеты «Люфтваффе», до 4 июня смогли эвакуироваться и, таким образом, избежать плена, 338 226 человек, в том числе 123 000 французов. Упущенное германцами время – 180 часов, которые тогда решили судьбу Британской империи – позволило «томми» спасти огромную массу живой силы (хотя они и потеряли при этом все свое вооружение и технику). А по всей Фландрии было разбросано столько танков, бронетранспортеров, автомашин, винтовок, пулеметов, брошенных британскими войсками, что германским солдатам потребовалось несколько дней, чтобы хотя бы приблизительно оценить количество трофеев.

       Бельгийская армия капитулировала 28 мая. Правительство Бельгии спешно покинуло страну, но молодой король Леопольд III остался со своими солдатами и сдался в плен вместе со всей своей армией, потерявшей с начала военных действий 7 500 человек убитыми и 15 850 ранеными. «Король-рыцарь» прекратил воруженную борьбу, осознав, что подданным бельгийской короны фактически приходится жертвовать собой ради британских интересов.

       500 000 бельгийских солдат сложили оружие, а в распоряжение короля Бельгии был, по приказу Адольфа Гитлера предоставлен замок Лэкен, в котором тот мог расположиться до заключения мира. Впоследствии бельгийские политики-масоны обвинили короля Леопольда в «коллаборационизме» и добились от него отречения от прародительского престола в пользу принца Бодуэна. Но это уже другая история…

       24 мая 1940 года части «ЛАГ», находясь в составе танковой группы фон Клейста, заняли исходную позицию на берегу канала Аа, вдоль северной и восточной границ Дюнкеркского «котла». Дальнейшее продвижение сдерживала директива за подписью Адольфа Гитлера, категорически запрещавшая германским войскам переправляться через канал. Однако к моменту доведения этого приказа до сведения войск, «СС-Ферфюгунгсдивизион» уже ушла вперед, да и «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», по приказу генерала Гудериана, в чей корпус он входил в описываемое время, готов был переправиться через канал и устремиться в атаку на город Ваттен.


       Нарушение приказа


       Риск – благородное дело.

       Русская пословица.


       То, что произошло потом, явилось очередным примером нарушения дисциплины командиром «Лейбштандарта». Правда, в данном случае «Зепп» Дитрих не действовал очертя голову, а сознательно пошел на продуманный риск, который, как оказалось, себя оправдал. В своих мемуарах «быстрый Гейнц» Гудериан вспоминал, как ранним утром 25 мая он решил навестить «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и проверить, подчинился ли полк личной охраны Гитлера приказу остановиться. Прибыв на место, генерал Гудериан обнаружил, что части «ЛАГ», вопреки приказу, переправляются через канал Аа (потеряв при этом 2 человек убитыми и 20 ранеными). На левом берегу канала возвышалась высота Ваттен (высотой 71 метр), господствовавшая над всей равниной.

       На вершине горы, походившей более на холм, среди руин старинного замка, «быстрый Гейнц» встретил командира «Лейбштандарта». На вопрос Гудериана, почему Дитрих не подчинился приказу, «старина Зепп» ответил, что, в противном случае противник, находясь на вершине высоты Ваттен на противоположном берегу канала, мог бы «заглянуть прямо в глотку» любому человеку на занятом германцами берегу, и потому он 24 мая решил проявить инициативу силами III батальона «ЛАГ». В словах «рыжего шваба» был резон, полностью оправдывавший предпринятую его «белокурыми бестиями» успешную атаку. «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и отборный пехотный полк вермахта «Великая Германия (Гроссдейчланд)», наступавший на левом фланге личной гвардии фюрера, продолжали успешно продвигаться в направлении Вормхоудта и Берга. Ввиду достигнутого ими успеха, генерал Гудериан был вынужден задним числом одобрить самовольно принятое решение командира «ЛАГ» о продолжении наступления, и решил поддержать его силами 2-й танковой дивизии.


       Мотивы «Зеппа» Дитриха


       Всякий воин должен знать свой маневр.

       А.В. Суворов. Наука побеждать.


       «Зепп» Дитрих резонно полагал, что германское наступление на Дюнкерк (Дюнкирхен), неожиданно остановленное по приказу Адольфа Гитлера, вскоре возобновится. Впоследствии «рыжий шваб» неоднократно заявлял, что его единственная цель заключалась в оказании поддержки фюреру, допустившему явную ошибку, отдав приказ о приостановке наступления (или вынужденному сделать это под давлением генералов вермахта). Мало того! Дитрих уверял (разумеется, в узком кругу), что, если бы генерал Гудериан вздумал приказать арестовать его и предать трибуналу за самовольное продолжение наступления, он просто пристрелил бы «отца германских танковых войск» на месте. Впрочем, «рыжий шваб» проявлял строптивость и нежелание подчиняться не только в отношении вышестоящих начальников из рядов армейского генералитета. Даже «черный иезуит» Генрих Гиммлер порой жаловался, что Дитрих пренебрегает всеми правилами, а однажды даже заявил ему, что «Лейбштандарт» – сам себе закон».

       Как бы то ни было, в результате намеренного неподчинения «рыжего шваба» приказу «быстрого Гейнца» Гудериана «ЛАГ» смог создать столь важный для германской армии плацдарм и прочно закрепиться на нем. Тем не менее, город Вормхоудт, уже серьезно пострадавший от бомбардировок и отданный на милость II батальона «ЛАГ», продолжал упорно сопротивляться, хотя, по данным разведки, немцы имели значительное численное превосходство над оборонявшими город британцами. Взятию Вормхоудта германским командованием придавалось большое значение, поскольку при захвате города немцами многочисленной группировке войск западных «союзников» оказался бы отрезанным путь к отступлению на берег канала.

       Нескольким «белокурым бестиям» из 1-й роты «ЛАГ» пришлось даже вступить в рукопашный бой с британским майором, бежавшим из германского плена и нашедшим себе убежище в брошенном танке. Когда эсэсман Тишацкий попытался вытащить британца из танка, английский майор схватился за винтовку эсэсмана и сильно ударил лейбштандартовца прикладом. Разгневанный Тишацкий не удержался и уложил англосакса на месте. В истории 1-й роты «Лейбштандарта» было записано, что на «Зеппа» Дитриха произвела большое впечатление отвага, проявленная неприятельским офицером в безвыходной ситуации, и «рыжий шваб» приказал устроить майору армии Его Королевского Величества достойные похороны. Над могилой храброго британца взвод 1-й роты «ЛАГ» произвел прощальный салют из карабинов.

       Замедленный темп наступления частей полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» под Вормхоудтом вскоре стало раздражать «старину Дитриха». 28 мая (как на грех, в свой 48-й день рождения!), «Зепп» решил проверить авангардные посты и выяснить причины столь медленного продвижения II батальона «ЛАГ». Сев в мощный штабной «Мерседес-Бенц», «рыжий шваб» направился из расположения I батальона «ЛАГ» навестить свой II батальон. Набрав скорость, он понесся по ровной сельской дороге к местечку Эксельбек, расположенному примерно в 2 километрах от Вормхоудта. В описываемое время II батальон «ЛАГ» закрепился на юго-восточной окраине Эксельбека, безуспешно пытаясь сломить сопротивление удерживавших местечко англичан. Эксельбекский район считался у немцев сравнительно безопасным. Но теснимые германцами британцы устроили там тщательно оборудованную засаду. Подъехав к уличному шлагбауму, Дитрих уже собирался убрать его.

       Внезапно группа британских солдат Глостерширского полка открыла из укрытия огонь из пулеметов и противотанковых пушек по автомобилю «Зеппа» Дитриха. Автомашина «рыжего шваба» была почти сразу же подбита. Сам командир «ЛАГ» и его спутник – командир 15-й роты стрелков-мотоциклистов «ЛАГ» оберштурмфюрер СС Макс Вюнше (постоянно попадавший из-за своей «идеальной нордической внешности» под прицел германских фотографов и кинооператоров) быстро выскочили из горящего автомобиля и укрылись от английских пуль и снарядов в удобном для этой цели кювете. Кювет, к счастью, оказался глубоким, но пули и осколки градом молотили по его краю. Но, найдя себе укрытие от пулеметного огня, Дитрих и Вюнше попали под струю горящего бензина, хлынувшего из пробитого трассирующими пулями британцев бака автомашины. Спаслись они тем, что обмазали себя жидкой грязью.

       После того как им пришли на помощь солдаты 2-й танковой бригады, взъерошенный и перемазанный грязью, но, как всегда, с сияющей физиономией, веселый и сохранивший свое чувство юмора, «Зепп» Дитрих появился в штаб-квартире «быстрого Гейнца» Гудериана, что долго было предметом шуток для его бойцов. Никогда не унывавший командир «ЛАГ» получил ко дню рождения самый прекрасный подарок – чудом сохраненную жизнь. К сожалению, вскоре он (да и весь «ЛАГ») получил еще одно пятно на мундире, стереть которое оказалось не так легко, как пятна грязи, замаравшей мундиры «старины Зеппа» и Макса Вюнше в кювете под Эксельбеком.


       Пятно на мундире?


       Действовать срок наступил
       Родичу рода людского.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Тем временем продолжались бои за Вормхоудт, в которых заметного успеха достиг II батальон «ЛАГ» под командованием Вильгельма Монке при поддержке танков. «Белокурые гиганты» Монке шли в атаку напролом с криком: «Хайль Гитлер»! В течение дня лейбштандартовцам удалось взять в плен огромное число воинов «туманного Альбиона» (немцы иронично именовали британцев «томми»). Обычно Йозеф Дитрих проявлял к плененным военнослужащим армий западных «союзников» отменную вежливость, которая в описываемое время уже могла показаться кое-кому из эсэсовцев несколько старомодной. Так, например, вскоре после своего чудесного спасения в день собственного рождения под Эксельбеком, он встретился с пленными британскими офицерами и даже подарил им на память, наряду с бутылками вина, манжетные ленты и украшенные сдвоенной руной «сиг» («совуло») черные петлицы полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». И англосаксы (вероятно, вспомнив о «родстве по расе») приняли подарки!

       Правда, примерно в то же время ряд британских военнопленных был, якобы, убит на месте или расстрелян после боя по приказу Вильгельма Монке. Один из недобитых англичан, рядовой Альберт Ивенс из королевского Уорвикширского полка, вернувшись в Англию после обмена военнопленными в 1943 году, рассказал об инциденте, чтобы весь мир узнал о совершенном эсэсовцами из «ЛАГ» массовом убийстве. После войны к суду был привлечен целый ряд бывших военнослужащих «ЛАГ», в том числе сам «Зепп» Дитрих, но он упорно отрицал свою причастность к инкриминируемым ему и его подчиненным массовым убийствам, утверждая, что ни о каком расстреле не знал, ибо весь день провел в окопах. Другой главный обвиняемый – Вильгельм Монке, обвиненный в том, что непосредственно командовал расстрелом, после войны долгое время находился в советском лагере военнопленных, но и после возвращения в Германию оставался вне пределов досягаемости британской военной Фемиды.

       1 июня 1940 года «ЛАГ» получил свою ставшую в скором времени знаменитой эмблему с изображением отмычки-«дитриха», наносившуюся с тех пор на всю его технику и автомобильный транспорт.

       5 июня германская группа армий «Б (В)» генерала Герда фон Рундштедта приступила к осуществлению второй фазы операции - плана «Рот (Красный)», то есть вторжению в собственно Францию. 49 французских дивизий 3-й группы армий (в составе 10-й, 7-й и 6-й армий) безуспешно попытались сдержать германцев на созданной вдоль рек Соммы и Эны импровизированной оборонительной «Линии Вейгана» (названной так в честь генерала армии Максима Вейгана, сменившего 19 мая доказавшего свою несостоятельность генерала Мориса-Гюстава Гамелена на посту главнокомандующего франко-британскими войсками на континенте).

       9 июня германская танковая группа генерал-оберста Эвальда Пауля Людвига фон Клейста вышла к низовьям Сены. Одновременно перешли в наступление в юго-восточном направлении с рубежей, проходивших по рекам Эн и Маас (Мёза) соединения германской группы армий «А» (в составе 2-й армии генерала Максимилиана барона фон Вейхса, 12-й армии генерала Вильгельма Зигмунда Листа и 6-й армий, а также танковой группы Гейнца Гудериана). 14 июня французы без боя сдали Париж, объявленный «открытым городом». В тот же день началось наступление германской группы армий «Ц (С)» на французскую (якобы неприступную) оборонительную «Линию Мажино», которую германцам удалось прорвать 16 июня. На следующий день танки Гудериана в районе Портарлье достигли швейцарской границы, завершив окружение 2-й, 3-й, 5-й и 8-й французских армий (в общей сложности более 500 000 солдат и офицеров) в районе «Линия Мажино»-Лоррэн (Лотарингия).

       В этой критической ситуации британский премьер-министр сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль 16 июня 1940 года сделал бежавшему из Парижа в Бордо правительству французской Третьей республики сенсационное предложение о слиянии Франции и Великобритании в одно союзное государство, с единым гражданством, единым правительством, единой валютой и едиными вооруженными силами. Черчилль планировал продолжать вести войну с державами «Оси», используя в качестве базы французские колонии и включив мощный французский военно-морской флот в состав флота Британской империи. Однако французское правительство, невзирая на катастрофическое положение, в котором оказалось, отклонило предложение Черчилля о создании единого франко-британского государства и предпочло 17 июня обратиться к германцам с просьбой о заключении перемирия.


       Французская армия в коме


       Идя сквозь вихри битвы,
       От сердца к Солнцу длани
       Мы вскинем и решимся
       Для варварской судьбы.
       Мечи от ржи очистив,
       Отшлифовав сознанье,
       Домой мы возвратимся
       Дорогами борьбы.

       Николай Носов. Сквозь вихри битвы.


       Полк «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», снятый, вместе с рядом других моторизованных частей, командованием с Дюнкеркского фронта, стремительно продвигался вглубь Франции. Части остро нуждались в подкреплениях, поскольку потери «зеленых СС» были довольно значителььными, достигнув, к описываемому времени, около 3400 человек убитыми и ранеными. Однако моторизованные формирования Шуцштаффеля по-прежнему рвались вперед, невзирая на потери. А юнкерские училища СС бесперебойно готовили новые кадры, сгоравшие от нетерпения вступить в бой плечом к плечу с ветеранами.

       Пополнения были необходимы, поскольку не все французские войска прекратили сопротивление и французы еще имели достаточно сил для ответных ударов. «ЛАГ», приданный «дивизии СС особого назначения», входившей в танковую группу фон Клейста, успешно продвигался вдоль реки Соммы. Но оказанное французами сопротивление вынудило его повернуть в район города Лан, южнее Шато-Тьерри и севернее Парижа. Шато-Тьерри был взят I батальоном «ЛАГ». Овладение городом открыло путь к реке Марне, к которой «ЛАГ» благополучно вышел 12 июня. Второго «чуда на Марне» для французов не произошло, ввиду отстутствия у них, на этот раз, надежного союзника – Российской империи, место которой занял СССР, связанный с Германией, кроме договора о ненападении, еще и заключенным на костях поверженной совместными усилиями германских и советских войск «панской» Польши, договором о дружбе и общей границе. Париж пал через 2 дня. По этому поводу «белокурые гиганты» Йозефа Дитриха во время краткого отдыха в деревне Этрепий с восторгом звонили в колокола местной церкви, предваряя победный колокольный звон, прозвучавший вскоре по всей Германской державе.

       Между тем, в «демократическом» мире зазвучали призывы к тотальному уничтожению немцев. Сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль предложил начальнику британского Генерального штаба «поразмыслить над вопросом об удушающих газах». В лондонской газете «Дейли Геральд» была опубликована статья англиканского священника Уиппа, в которой о немцах говорилось:

       «Лозунгом должно быть их истребление. Для этой цели наша наука должна сосредоточиться на открытии новых, еще более ужасных взрывчатых веществ. Проповедник Евангелия не должен поддаваться таким чувствам, но я откровенно заявляю, что, если бы я мог, то стер бы Германию с карты мира. Это дьявольская раса, которая была проклятием Европы на протяжении веков».

       Призывы преподобного Уиппа странным образом напоминали призыв лидера «сионистов-ревизионистов» Зеева (Владимира) Жаботинского, опубликованный в еврейской газете «Наша речь еще в январе 1934 года: «Наши еврейские интересы требуют окончательного уничтожения Германии. Немецкий народ в целом представляет для нас опасность».

       В общем, призывы уиппов и жаботинских не остались гласом вопиющего в пустыне. «Новые, еще более ужасные взрывчатые вещества» были не только открыты учеными демократического мира, но и применены по назначению – правда, не против немцев, а против их японских союзников – «арийцев Азии». Тоталитарные режимы оказались превзойдены во всех отношениях. Ни один из них не ухитрился уничтожить всего за несколько секунд 300 000 мирных жителей, сгоревших в атомном пламени, как спички. Как писали Луи Повель и Жак Бержье в «Утре магов»: «Если ты поднимешь на меня меч, я в ответ метну в тебя молнию».

      
       Гром победы


       Напрасно надеялись недруги
       Сразу со мною расправиться,
       Тщетно рубили мечами –
       Щит был защитою воину.

       Виса Гисли, сына Кислого.


       Но пока что люди «Зеппа» Дитриха, не ведая ни о чем, самозабвенно звонили в колокола. И действительно, поводов для ликования имелось немало. Особенно если учесть, что «ЛАГ», почти не встречая сопротивления, в составе 9-й танковой дивизии форсировал р. Сену, двигаясь в авангарде танковой группы генерал-оберста Эвальда Пауля Людвига фон Клейста. В Клермон-Ферране II батальон «ЛАГ» остановился только для того, чтобы захватить 242 самолета и 80 танков. «Зеппу» Дитриху выпала честь командовать XVI корпусом, который должен был захватить французскую армию в Альпах, чтобы прикрыть тыл итальянских войск, вторгшихся на последнем этапе операции «Рот» на французскую Ривьеру.
      
       На окраине города Сент-Этьен, расположенного юго-западнее Лиона и взятого частями «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» после 2-дневного отдыха, бойцы атакующей группы «зеленых СС» стали свидетелями странного зрелища: какое-то время французы оборонялись при поддержке танков времен Первой мировой (впрочем, зарекомендовавших себя совсем неплохо).

       В ходе своего наступления в составе танковой группы под командованием генерала фон Клейста «ЛАГ» вышел к реке Алье в районе Мулэна, северо-западнее Лиона. Это была классическая операция, в которой «ЛАГ» показал себя с лучшей стороны. На одном из мостов пехота «зеленых СС» наткнулась на баррикаду, сооруженную французами из подсобных средств. Людей для штурма баррикады не хватало. Тогда в бой было введено подразделение стрелков-мотоциклистов (крадшютцен) под командованием оберштурмфюрера СС Книттеля, который в лоб атаковал защитников моста и прорвался через баррикаду. Перед «ЛАГ» открылся путь на Виши, будущую столицу дружественного Третьему рейху «Французского государства (Etat Francais)» во главе с героем Великой войны, доблестным защитником Вердена - маршалом Филиппом Анри Петэном. Город был переполнен деморализованными французскими войсками, а его улицы – французской военной техникой, что затруднило воссоединение «ЛАГ» с германскими главными силами.

       Военная добыча воинов Третьего рейха, взятая во Франции, была огромной. Особую ценность в глазах германцев имели доставшиеся им многочисленные французские танки, бронеавтомобили и тягачи, а также 790 000 тонн горючего – ведь на 10 мая 1940 года запасов топлива на складах вермахта оставалось всего на 4 месяца полномасштабных военных действий. Если бы не щедрые поставки нефтепродуктов из Советского Союза, Германия вообще не могла бы вести войну.


       Компьенский вагон

       Пусть клинков закаленных
       Жало меня поражало,
       Мне от отца досталось
       Стойкое сердце в наследство.

       Сага о Гисли, сыне Кислого.

      
       Есть на севере Франции городок под названием Компьен. В свое время именно в Компьене бургундцы захватили в плен героиню французского народа Жанну д'Арк и продали ее англичанам, которые и сожгли Орлеанскую Деву, объявленную католической церковью сначала ведьмой, а потом - святой.

       Осенью 1918 года, когда кайзеровская Германия была вынуждена просить Францию и другие страны Антанты о перемирии, тогдашний Главнокомандующий армиями Антанты маршал Фердинанд Фош приказал представителям побежденной Германии во главе с Матиасом Эрцбергером прибыть для переговоров в Компьенский лес. Сам маршал Фош прибыл туда в особом поезде с вагоном-рестораном, в котором и проходили переговоры о перемирии, настолько тяжелом для германской стороны, что подписавший его Матиас Эрцбергер был, в конце концов, застрелен, как «предатель», боевиками «Организации Консул» капитана Эргардта. Впоследствии победоносные французы установили на месте стоянки вагона памятную доску и обелиск.

       На памятной доске был изображен германский имперский орел с обломанными крыльями. На обелиске в витиеватых и хвастливых выражениях сообщалось о победе французов над немцами. Исторический вагон-ресторан, в котором было заключено перемирие, переоборудовали в Музей капитуляции Германии. Сюда прибывали недоброжелатели Германской державы не только со всей Франции, но и из многих других стран мира (в том числе и из-за океана), чтобы порадоваться лишний раз поражению «проклятых бошей».

       По приказу фюрера мемориальный вагон был установлен именно там, где он находился 11 ноября 1918 года. Германский орел со сломанными крыльями был накрыт красным военным флагом Третьего рейха с коловратом и Железным крестом. На обелиск был водружен штандарт фюрера и рейхсканцлера (аналогичный штандарту «ЛАГ»).

       21 июня 1940 года фюрер с генерал-фельдмаршалом Германом Герингом и генерал-оберстом Вильгельмом Кейтелем (начальником штаба ОКВ), в сопровождении небольшой свиты, поднялся в компьенский вагон. Сразу после этого к месту встречи прибыли 4 французских парламентера во главе с генералом армии Шарлем Юнтцингером. Адольф Гитлер приветствовал французов, слегка приподнявшись со стула. Затем генерал-оберст Кейтель зачитал декларацию, в которой, между прочим, упоминалось постыдное для Германии перемирие 1918 года.

       После этого Гитлер и Геринг покинули компьенский вагон и под звуки государственного гимна Германской державы («Песни о Германии») прошли вдоль вагона церемониальным шагом. Оставшиеся в вагоне германцы и французы стояли по стойке смирно, пока не смолкли звуки гимна.

       22 июня 1940 года (ровно через год началась советско-германская война), французский генерал Юнтцингер подписал перемирие. Вот его важнейшие положения:

       1.Все французские войска прекращают сопротивление и складывают оружие.

       2.Все французские военные корабли, если только они не используются для охраны французских колоний, возвращаются во Францию и обезоруживаются.

       3.Германская держава обязуется не использовать французские корабли для борьбы с Англией и не конфисковывать их после заключения мира (англичане, на всякий случай, все-таки уничтожили внезапным ударом французский военный флот в гавани алжирского порта Оран).

       4.Все французские торговые суда возвращаются на родину и временно остаются в портах.

       5.Все германские военнопленные и попавшие в французский плен гражданские лица освобождаются, но взятыеи в плен французы остаются в германском плену до заключения мира.

       Документ содержал и другие пункты, но не было практически ничего, спрособного оскорбить или унизить французов и Францию.

       Адольф Гитлер не собирался мстить французам. Он хотел лишь смыть германский позор 1918 года и не допустить, чтобы Франция могла воевать с Германией и помогать Англии на заключительном этапе войны. А пока суд да дело, германские войска в Эльзасе-Лотарингии успели овладеть старинным немецким городом Страсбургом, которого Германия лишилась по Версальскому договору.

       24 июня 1940 года сильно потрепанный французский XXXXV корпус генерала Дайя (в составе 29 700 французских, 13 022 польских и 75 британских солдат и офицеров) перешел в районе Сент-Юрсанна франко-швейцарскую границу и был интернирован на территории Швейцарии.

       Между тем, британские и французские корабли в период с 14 по 25 июня 1940 года, в ходе проведенных после завершения операции «Динамо» дополнительных спасательных операций «Сайкл» и «Эриал» эвакуировали с материка на Британские острова еще 191 870 солдат и офицеров западных союзников (главным образом, британских).

       Через 3 дня генерал Федор фон Бок сообщил командиру «ЛАГ» Йозефу Дитриху о прекращении боевых действий на Западе. По всей Германии зазвонили церковные колокола и звучали благодарственные молитвы.

       Начиная с 10 мая 1940 года противники Германской державы потеряли в ходе Западной кампании только пленными почти 2 миллиона солдат и офицеров, лишившись почти всей своей крупнокалиберной артиллерии и другого тяжелого оружия и потеряв в период с 4 по 24 июня 792 военных самолета. За это время германские «Кригсмарине» и «Люфтваффе» потопили 8 боевых и транспортных кораблей и около 50 торговых судов неприятеля, повредив 4 военных и 25 торговых кораблей противников Третьего рейха. Французы потеряли 121 037 человек убитыми и 250 107 ранеными, британцы – 68 111 убитыми, ранеными и пропавшими без вести (в том числе 1 526 военных летчиков). По сравнению с этими цифрами германские потери были сравнительно невелики.

       С 10 мая по 24 июня 1940 года вооруженные силы Германской державы потеряли 27 074 офицеров, унтер-офицеров и солдат убитыми, 111 034 ранеными и 18 384 пропавшими без вести. Германские танковые войска потеряли на полях сражений во Франции 683 танка и 157 разведывательных бронемашин, «Люфтваффе» – 1220 самолетов в результате неприятельсикх действий и еще 659 – вследствие неполадок и аварий. «Быстрый Гейнц» Гудериан, Пауль Гауссер, Феликс Штейнер, барон Кассиус фон Монтиньи и другие новаторы могли испытывать чувство законной гордости за успех своих военных реформ. Ведь в годы Великой войны 1914-1918 годов, когда воевали еще по старинке, нередко в одной единственной битве погибало больше германских солдат (в битве на Сомме – 58 000, а в знаменитом  Верденском сражении – не менее 41 000), чем за всю Французскую кампанию 1940 года.

       «Лейбштандарту СС Адольфа Гитлера» военные действия в ходе претворения в жизнь оперативных планов «Гельб (Желтый)», «Зихельшнитт (Удар Серпом)» и «Рот (Красный)» обошлись в 111 убитых и 300 раненых. Победителей ждали награды за недюжинные храбрость и отвагу, проявленные в боях. «Зепп» Дитрих удостоился награждения Рыцарским крестом Железного креста. В приказе о награждении «рыжего шваба», говорилось, в частности, следующее:

       «Обергруппенфюрер Дитрих, действуя на своем участке фронта независимо и самостоятельно, захватил плацдарм на канале Аа близ города Ваттен, что ускорило проведение операции в Северной Франции. Он и в дальнейшем, как и ранее в Польше, проявлял личную храбрость В ТЕСНОМ ВЗАИМОДЕЙСТВИИ (выделено нами – В.А.) между штаб-квартирой танкового соединения и своего моторизованного формирования». Конечно, захват «Зеппом» плацдарма в Ваттене было прямым нарушением дисциплины. Обратил ли кто внимание на иронию, прозвучавшую в приказе, oсталось навсегда покрыто мраком неизвестности.

       Свежеиспеченные орденоносцы не сидели, сложа руки. «ЛАГ» был переброшен в Париж для участия в параде Победы. Адольф Гитлер обещал нанести персональный визит полку своей личной охраны. Однако фюрер на сей раз ограничился небольшой экскурсией по городу на Сене, включая посещение Эйфелевой башни (над которой был поднят красный военный флаг Третьего рейха с коловратом и Железным крестом) и могилы Наполеона в парижском Доме Инвалидов. Так что вместо парада «белокурые бестии» Дитриха после утомительного двухдневного марша из Парижа в эльзасский город Мец приступили к интенсивным учениям и пополнению.

       Какое-то время они готовились к вторжению в Англию – операции «Зеелёве (Морской лев)», до осуществления которой дело так и не дошло. 28 июля «ЛАГ» получил известие о своей предстоящей реорганизации из моторизованного полка в бригаду. Бригада «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» должна была состоять из 3 стрелковых батальонов, 1 усиленного батальона, 1 артиллерийского полка и 1 разведывательного отряда. В августе «имперский вождь» СС Гиммлер произвел смотр лейб-гвардии фюрера и почтил своим личным присутствием торжественное вручение «ЛАГ» описанного нами выше нового штандарта, аналогичного штандарту самого фюрера и рейхсканцлера.

       Командование германского вермахта продолжало испытывать недоверие к фронтовым формированиям СС, не соглашаясь с планами увеличения их численности. Попытки Генриха Гиммлера и его паладинов – прежде всего шефа Эргенцунгсамта СС Готтлоба-Христиана Бергера, увеличить численность фронтовых формирований СС наталкивались на категорическй отказ ОКВ и ОКХ. Гиммлер не видел пути к изменению сложившейся ситуации. Он сокрушался о том, что ему приходилось слышать жалобы генералитета германнского вермахта, начиная с 1933 года. «Черный иезуит» считал каждого рядового «зеленого эсэсовца» не уступающим по боевой выучке и квалификации армейскому унтер-офицеру, однако полагал, что в лице генералов вермахта, придерживающихся устарелых представлений, части СС-ФТ имеют плохих командиров. После войны в Польше эти командиры заявили, что части СС понесли слишком большие потери, поскольку они были якобы плохо подготовлены для настоящей войны. Теперь, после Французской кампании, когда потери «СС-Ферфюгунгструппен» оказались сравнительно небольшими, генералы вермахта начали объяснять малые потери, понесенныее частями СС-ФТ в боях с голландцами, бельгийцами, британцами и французами, тем, что, «зеленые СС», якобы, постоянно уклонялись от участия в боевых действиях.

       Осторожный Гитлер, боясь вызвать недовольство генералитета вермахта фаворитизацией частей СС-ФТ, сделал по итогам Французской кампании следующее компромиссное заявление: «Плечом к плечу с нашими сухопутными войсками (Геер – В.А.) сражались отважные полки СС и дивизия СС особого назначения. В результате этой войны германские вооруженные силы золотыми буквами вписали себя в анналы мировой истории. И бойцы СС особого назначения разделяют с ними эту честь». «Зепп» Дитрих подлил еще больше масла в огонь соперничества между СС и вермахтом, заявив своим «белокурым гигантам»: «Как ваш командир полка, я горжусь вами и очень благодарен за то, что мне выпала честь вести в бой этот полк. Единственный полк германских сухопутных сил (Геер – В.А.), носящий имя фюрера».

       К началу 1941 года реорганизация «ЛАГ» полностью завершилась. Однако только в начале марта бригада «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» покинула Мец и направилась на восток.


       ГЛАВА VIII


       БАЛКАНСКИЙ ВОЯЖ


       Молотом смерти разбил
       Наковавльню земли шелома.

       Сага о Ньяле.

      
       «Пороховой погреб» Европы


       Меня не поймает на удочку
       Седок скакуна океана,
       Я живо подметил ловушку
       В коварных твоих уговорах.

       Виса Ульва, сына Угги.


       В первые 13 месяцев Европейской Гражданской войны Адольфу Гитлеру сопутствовала удача. Но к концу победного для Третьего рейха 1940 года стало совершенно ясно, что план операции «Феликс» - нанесения косвенного удара по Англии посредством захвата британской военно-морской крепости Гибралтар – ключа к Средиземному морю и Атлантическому океану – терпит крах из-за прямого отказа главы испанского «фалангистского» государства генералиссимуса Франсиско Франко-Баамонде. Как говорится, «беда не приходит одна». 28 октября 1940 года дуче Бенито Муссолини приказал войскам фашистской Италии, базировавшимся на территории недавно (в 1939 году) захваченной ими Албании (король Италии Виктор-Эммануил III, считавшийся с 1936 года также Императором Абиссинии, стал с 1939 года еще и королем Албании) начать вторжение в Грецию. Это решение демонстрировало очередную резкую смену настроений, столь характерных для «дуче итальянского фашизма». Всего 3  неделями ранее Муссолини объявил в Италии всеобщую мобилизацию. Адольф Гитлер тщетно пытался отговорить своего партнера и союзника по «Оси» от столь рискованного мероприятия.

       Но мало того! Почти одновременно с началом греческой авантюры Муссолини произошло обострение отношений между Германской державой и ее «заклятым другом - «Отечеством пролетариев всего мира». У Адольфа Гитлера стало складываться впечатление, что товарищ И.В. Сталин заключил с Третьим рейхом договор о дружбе и совместной границе лишь для того, чтобы, в случае, если война на Западе примет затяжной характер, иметь возможность диктовать немцам сначала экономические, а затем и политические условия. После визита наркоминдела СССР В.М. Молотова в Берлин в ноябре 1940 года фюрер Третьего рейха стал смотреть на «Отечество пролетариев всего мира» так же, как он в продолжение 2 предшествовавших десятилетий смотрел на большевизм – то есть, как на врага №1 (после «мирового еврейства», разумеется).

       Между тем, почувствовав угрозу итальянского вторжения, Греция провела срочную мобилизацию, в результате которой в распоряжении греческого армейского командования во главе с генералом армии Алексанром Папагосом оказались 14 пехотных дивизий, 4 отдельные пехотные бригады и 1 кавалерийская дивизия (в общей сложности 430 000 штыков и сабель). Греческую армию поддерживали вспомогательные части синерубашечников - военизированных отрядов молодежной организации фашистского типа, сформированной в правление генерала Метаксаса. Слабые военно-воздушные силы Королевства эллинов состояли из 44 истребителей, 39 бомбардировщиков и 66 самолетов-разведчиков.

       В распоряжении главнокомандующего итальянскими войсками в Албании, корпусного генерала Себастьяно Висконти-Праска, находились 155 000 солдат и офицеров (1 имевшая на вооружении только легкие танки танковая дивизия, 1 дивизия альпийских стрелков-«альпини» и 6 пехотных дивизий), а также предназначенный для осуществления воздушной поддержки вторженияи 4-й авиационный корпус (107 истребителей, 55 бомбардировщиков и 25 самолетов-разведчиков). Перед самым началом военных действий итальянцы моторизовали части своих отборных стрелков-берсальеров (в чих рядах служил в годы первой мировой сам дуче Бенито Муссолини), устремившихся в Грецию «по стопам римских легионов».

       Итальянское вторжение в Грецию началось, после отклонения греческим диктатором генералом Иоанном (Иоаннисом) Метаксасом предъявленного Римом Афинам заведомо неприемлемого ультиматума, в 6 часов утра 28 октября 1940 года. После первоначальных, незначительных успехов, итальянцы были остановлены греками, оказавшими агрессорам решительное сопротивление. В считанные дни греческая 9-я дивизия, дислоцированная в горах Македонии, нанесла по итальянцам контрудар, идя в авангарде главных сил греческого генерала Александра Папагоса численностью в 150 000 человек. Греческие отборные стрелки-«эвзоны» (лейб-гвардейцы самого короля эллинов) окружили итальянскую альпийскую дивизию «Джулиана» в Пиндских горах и отрезали ее от главных сил итальянской армии вторжения. Вырваться из окружения оказалось невозможно. «Мушкетеры Муссолини» заплатили за некомпетентность своего командования и недооценку им способности греков к сопротивлению 13 000 жизней.

       Уже к 3 ноября 1940 года греки уверенно перешли в контрнаступление. Войска греческого II корпуса под командованием генерала Пападопулоса успешно контратаковали левый фланг итальянской 11-й армии, которому удалось дальше всех вклиниться в греческую территорию, в районе Клисуры. Янины и севернее – в районе Контицы и Кастории. В тот же день в афинском порту Пирей высадились первые части Британского Экспедиционного Корпуса. Ввиду сложившейся обстановки, крайне неблагоприятной для Третьего рейха, Адольф Гитлер 4 ноября принял решение бросить германские войска на Грецию обходным путем (через Венгрию, Румынию и Болгарию). В своей директиве № 18 от 12 ноября 1940 года фюрер приказал ОКВ начать подготовку к захвату, с болгарской территории, материковой Греции севернее Эгейского моря, создав тем самым необходимые условия для нанесения германской авиацией ударов по целям в восточном Средиземноморье, в частности, против английских военно-воздушных баз, угрожающих румынским нефтеносным районам.

       Тем временем греки нанесли итальянцам второй удар на Албанском фронте. 3 греческих армейских корпуса (1 кавалерийская дивизия, 8 пехотных дивизий и 3 отдельные бригады) атаковали увеличенную к описываемому времени до размеров Армейской группы «Албания» (под командованием генерала Соду) в составе 9-й армии генерала Верчеллино и 11-й армии генерала Джелозо итальянские войска вторжения, отбросив их обратно на территорию Албании. Хотя Муссолини в своей речи 18 ноября заявил: «Мы переломим Греции хребет!», подчеркннув, что за первые 10 дней боев на священной земле Эллады итальянцы потеряли всего-навсего 372 человека убитыми, 1081 ранеными и 650 пропавшими без вести, обеспокоенный Гитлер издал директиву № 20, содержавшую подробности нападения германских войск на Грецию (операция «Марита»).

       В конце декабря 1940 года серьезно заболевший генерал Убальдо Соду был заменен генералом графом Уго Кавальеро. К началу января 13 греческих дивизий, оттеснив противостоявшие им 16 итальянских, стали хозяевами четверти Албании. 20 января 1941 года фюрер сообщил дуче о своем намерении напасть на Грецию и направить германский экспедиционный корпус в Ливию - североафриканскую колонию Италии -, где положение итальянских войск, после начала британского контрнаступления 9 декабря 1940 года, становилось все более катастрофическим. Гордому Бенито Муссолини пришлось признать свою неспособность вести войну в Греции собственными силами.


       Мотивы «дуче итальянского фашизма»


       Вперед, сыны Эллады!
       Спасайте родину, спасайте жен,
       Детей своих, богов отцовских храмы,
       Гробницы предков: бой теперь за всё!

       Эсхил. Персы.

      
       Чем же было продиктовано столь поспешное и не продуманное до конца решение дуче о вторжении в Грецию? На встрече со своим министром иностранных дел (и по совместительству – зятем) графом Галеаццо Чиано 12 октября 1940 года, Муссолини горько жаловался зятю на Гитлера, который, завладев румынскими нефтяными месторождениями, нарушил свое данное Муссолини торжественное обещание этого не делать. Дуче был склонен рассматривать данный поступок фюрера Третьего рейха как поруху итальянской чести, поскольку сам Муссолини всегда считал румынские нефтяные месторождения (да и саму Румынию - бывшую древнеримскую провинцию Дакию) сферой влияния своей «Новой Римской империи». Дуче негодовал на Гитлера, который якобы всегда ставил своего итальянского партнера перед лицом свершившихся фактов, и грозился на этот раз отплатить фюреру той же монетой. О том, что Муссолини оккупировал Грецию, Гитлеру предстояло узнать только из газет. Таким образом, дуче надеялся восстановить политическое равновесие в рамках итало-германской «Оси Берлин-Рим».

       Представлялось вполне очевидным, что ситуация на Балканах чревата для стран «Оси Берлин-Рим» серьезной угрозой. У Гитлера на южном фланге складывалась непредсказуемая военная обстановка. И это в условиях, когда, в момент формирования фронтов и присоединения «хортистской» Венгрии, «боярской» Румынии, «царской» Болгарии и «королевской» Югославии к Тройственному пакту (заключенному первоначально между гитлеровской Германией, фашистской Италией и «милитаристской» Японией), что, по мнению фюрера, привело в стан Третьего рейха немало полезных союзников, товарищ Сталин нанес первый, пока еще политический, удар – непосредственно после подписания Тройственного пакта министрами югославского королевского правительства последнее было свергнуто в результате совершенного в Белграде проанглийского и в то же время просоветского государственного переворота (новое правительство генерала Душана Симовича, действовавшего от имени 18-летнего короля Петра II, сразу же выдало истинную подоплеку путча, поспешно заключив договор о дружбе и взаимопомощи с СССР). А ведь фюрер уже издал упоминавшуюся нами выше директиву № 20, в которой ОКВ предписывалось разработать оперативный план вторжения в Грецию под кодовым названием «Марита». Но 2 непредвиденные события заставили срочно пересмотреть этот план.

       Первым непредвиденным событием стала высадка британских войск в Греции, «по стопам лорда Джорджа Гордона Байрона», в марте 1941 года (совершенная «сынами туманного Альбиона» под предлогом защиты греков от итальянской агрессии и приведшей в итоге к тому, что румынские нефтепромыслы в Плоешти, жизненно важные для Третьего рейха, оказались в пределах досягаемости британской бомбардировочной авиации, базирующейся на греческой территории). В период с 4 марта по 24 апреля 1941 года в Греции в ходе десантной операции «Ластр (Люстра)» высадились 58 000 военнослужащих Британской империи - 1-й австралийский армейский корпус Блэми (2-я новозеландская дивизия Фрейберга, австралийская 6-я дивизия Мэкки, 1-я танковая бригада Чэррингтона). Верховное командование Британскими Экспедиционными Силами в Греции осуществлял генерал-лейтенант сэр Генри Мэйтленд Вильсон (Уилсон), командование британской военной авиацией в Греции – вице-маршал авиации д’Абиак. После высадки британских войск в Греции потерял всякий смысл предварительный германский план захвата материковой части Греции севернее Эгейского моря.

       Вторым непредвиденным событием явился упомянутый выше, совершенный в Югославии 27 марта военный переворот под руководством генерала Душана Симовича, который сверг власть принца-регента Павла и, пользуясь юным возрастом короля Петра II Карагеоргиевича, установил новый, антигерманский и пробританский режим. Доступ к греческой границе через Югославию оказался заблокированным. Теперь германскому вермахту волей-неволей нужно было овладеть Югославией для того, чтобы затем совершить вторжение в Грецию. С этой целью Адольф Гитлер подготовил операцию «Штрафе (Кара)», объединенную с прежним оперативным планом «Марита» в один новый оперативный план. 27 марта 1941 года была издана директива Гитлера №25, предписывавшая разбить Югославию как военную державу и как государственное образование.

       Операция «Марита/Штрафе» началась в 5 часов 15 минут утра 6 апреля 1941 года налетом 484 германских самолетов на Белград. На Грецию была брошена германская 12-я танковая армия генерал-фельдмаршала Вильгельма Листа (2 танковые, 2 горно-стрелковые и 4 пехотные дивизии), на Югославию – 2-я армия генерал-фельдмаршала Максимилиана барона фон Вейхса и 1-я танковая группа генерал-оберста Эвальда фон Клейста (насчитывавшие в общей сложности 4 танковые, 3 моторизованные и 7 пехотных дивизий). Воздушная поддержка германского вторжения осуществлялась силами 4-го воздушного флота генерала Александра Лёра (210 истребителей, 400 бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков и 170 самолетов-разведчиков).

       Греческая армия, большая часть сил которой была занята действиями против итальянцев в Албании, смогла противопоставить новому противнику лишь 4 дивизии и 2 отдельные бригады. Несмотря на оказанное греками (прежде всего на сильно укрепленной «Линии Метаксаса») сопротивление войскам Третьего рейха, германской 2-й танковой дивизии удалось уже 9 апреля взять Салоники. После прорыва германцев через пояс греческих укреплений в тот же день сложила оружие отрезанная от основных греческих сил Восточномакедонская армия греков под командованием генерала Бакопулоса. Через несколько дней германское продвижение в Македонии и южной Югославии создало угрозу Албанскому фронту греков (войска которого увеличили к тому времени число итальянских пленных до 13 300), вынудив греков отступить на территорию Греции.

        К этому времени югославская королевская армия (состоявшая из сведенных в 3 армейские группы 7 армий общей численностью в 27 пехотных, 3 кавалерийские дивизии и 6 отдельных бригад) была разгромлена или разбежалась (последнее относилось, в первую очередь, к частям, состоявшим из хорватов, давно уже с трудом выносивших великосербскую гегемонию). После того, как германский XVIII корпус прорвал британские позиции в районе горы Олимп, верховное командование Британских Экспедиционных Сил приняло решение оставить Грецию и эвакуироваться кораблями Британского Королевского флота. В тот же день Главнокомандующий югославской королевской армией генерал армии Калафатович подписал капитуляцию.

        С учетом безнадежности дальнейшего сопротивления, в Афинах собралось военное совещание, на котором греческие главнокомандующие фронтами, вопреки мнению короля эллинов Георгия (Георгиоса, Георга) II и генерала Папагоса, единогласно высказались за капитуляцию (но только перед немцами, и ни в коем случае – перед ненавистными грекам итальянцами). После этого заседания премьер-министр Греции Александр Коризис покончил с собой (что свидетельствовало о его недостаточно христианском мировоззрении, но о ярко выраженном чувстве офицерской чести).

        На следующий день командующие тремя сражавшимися на территории Эпира греческими корпусами – I армейским корпусом (генерал Панаиотис), II армейским корпусом (генерал Бакос) и III армейским корпусом (генерал Цолакоглу), в обход своего Верховного главнокомандующего генерала Пицикоса, направили к немцам парламентеров. В результате в штаб-квартире генерала Цолакоглу греки капитулировали перед командиром бригады СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» Йозефом Дитрихом. Этот акт был повторен 21 апреля 1941 года в присутствии генерал-фельдмаршала Листа, а после протеста Муссолини – в третий раз – уже в городе Салоники, в присутствии итальянского генерала Ферреро. Отдельные группы греческих войск, охотно сдававшиеся немцам, упорно отказывались сдаваться итальянцам и нередко открывали огонь по своим британским союзникам. Греческий король Георгий II бежал из страны.


       Из Болгарии – в Югославию


       Это был фронт, манящий и щекочущий
       постоянным возбуждением, которое
       поддерживает способность быть мужчиной.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» из Эльзаса через Кымпу-Лунг двинулся в Румынию, а дальше в Болгарию, откуда 12-я армии генерал-фельдмаршала Листа надлежало нанести удар в направлении Скопье (Скопле), столицы югославской провинции Македония. 7 апреля части бригады «ЛАГ», входившие в состав XL корпуса генерала Георга Штумме (в свою очередь, входившего в состав 12-й армии), вслед за 9-й танковой дивизией, выступили из пограничного городка Кюстендил.

       Согласно оперативному плану, XL корпус должен был наступать 2 колоннами. Первая колонна, наступавшая на северном направлении и состоявшая из 9-й танковой дивизии вермахта и бригады «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», переправившись через реку Крива, овладели столицей югославской Македонии городом Скопье (Скопле), расположенным в 98 километрах от болгаро-югославской границы. Здесь «Лейбштандарт» пострадал от налетов югославской королевской авиации, имевшей, по мрачной иронии судьбы, на вооружении немецкие военные самолеты (в том числе «Мессершмитты-109» и «Дорнье-17») во время которых были серьезно ранены командир II батальона «ЛАГ» Вильгельм Монке и командир одной из артиллерийских батарей. Южной колонне XL корпуса генерала Штумме, состоявшей из частей 73-й пехотной дивизии, надлежало захватить имевший важное стратегическое значение город Прилеп, продолжить движение на юг к городу Итола и взять его.

       Все шло по плану. Разведывательный батальон под командованием Курта Мейера был разделен на 2 части. Одна часть батальона была направлена к монастырю Гап, известному, как «ворота в Грецию», другая – повернула на запад, чтобы встретиться с итальянцами на албанской границе. У перевала Клиди на границе Греции немцы столкнулись нос к носу с австралийскими, новозеландскими и английскими войсками из состава Британских Экспедиционных Сил под командованием генерала сэра Генри Мэйтленда Вильсона (Уилсона), направленных на помощь грекам, занявшим глухую оборону.

       Утром 10 апреля 1941 года перевал был атакован отрядом штурмбаннфюрера СС Фрица (де) Витта, который столкнулся с серьезным сопротивлением, оказанным немцам частями 6-й австралийской дивизии из состава Британских Экспедиционных Сил в Греции. Для многих бойцов «зеленых СС» это была первая встреча с солдатами Британской империи, которые один из бойцов «ЛАГ» пренебрежительно окрестил «наемниками» («зёльднер»). Он также заметил, что австралийцы менее дисциплинированны, чем англичане, и не умеют носить военную форму, как положено.

       Честь захватить высоту 997 после рукопашного боя выпала оберштурмфюреру СС Герману Плейссу, награжденному за это Рыцарским крестом Железного креста. После 3 дней, прошедших с начала конфликта, потери «ЛАГ» составляли 37 фюреров и рядовых убитыми, 98 ранеными и 2 пропавшими без вести. Наградой за эти потери явились захваченное у неприятеля вооружение и открытая дорога на Грецию. Захватив Монастырский перевал, «ЛАГ» тем самым разделил греческие и союзные британские силы.

       И все же героем дня стал не отпрыск старинного рода Фриц (де) Витт, а бывший полицейский, сын простого рабочего, штурмбаннфюрер СС Курт Мейер, получивший приказ пройти через перевал Клисура к озеру Кастория и ударить по позициям греческой дивизии, защищавшей левый фланг британских «наемников». В своих военных мемуарах «Гренадеры» Курт Мейер (также награжденный Рыцарским крестом Железного Креста), вспоминал, как он с небольшим отрядом пробирался через перевал, в то время как 2 его взвода забрались на скалы, чтобы ударить во фланг обороняющимся. Атака главных сил прошла среди дыма, грязи и полного замешательства противника, последовавшего после нанесения грекам «зелёными эсэсовцами» сокрушительного и, выражаясь словами русского поэта Николая Некрасова, «искросыпительного» удара.


       Солдатская смекалка Курта Мейера


       И десять гранат – не пустяк.
      
       Из советской песни о матросе Железняке.


       Под убийственным огнем метких греческих стрелков «белокурые бестии» Мейера прижались к камням, боясь пошевелиться. Их командир, почувствовав, как к горлу подступает тошнота, приказал унтерштурмфюреру СС Эмилю Ваврзинскому: возобновить атаку. Но унтерштурмфюрер посмотрел на Мейера так, словно видел перед собой безумца. Его даже можно было понять – ведь возобновить атаку в сложившихся условиях означало идти на верную смерть. Пулеметные очереди хлестали по камням прямо перед ними. Как Мейеру было заставить Ваврзинского сделать первый бросок?

       Ощутив в руке плавную округлость яйцевидной ручной гранаты-лимонки, он крикнул своим подчиненным: «Внимание!», взмахнул лимонкой, вырвал из нее чеку и швырнул гранату туда, где лежал последний солдат взвода. Никогда больше ему не приходилось видеть столь стремительного броска вперед, как в тот момент. Словно укушенные тарантулом, «зеленые эсэсовцы» Курта Мейера молниеносно перепрыгнули через груду камней и нырнули в свежую воронку. Колдовские чары, казалось, сковавшие их по рукам и ногам, были разрушены в мгновение ока. Взрыв ручной гранаты разом вывел их из состояния паралича. Улыбнувшись друг другу, они рванулись к новому укрытию.

       Батальон Курта Мейера с боем овладел Касторией, взяв 11 000 пленных. К 20 апреля (дню рождения фюрера) части «зеленых СС» захватили Месованский перевал, в результате чего греческие войска в западной части Пинда оказались отрезанными от своих основных сил. «ЛАГ» блокировал «сынам Эллады» все пути отхода. Греческое командование было вынуждено просить перемирия. Утром 20 апреля 1941 года на Катараском перевале (служившем единственным проходом в горную область Эпир через Пиндский хребет) появился штабной офицер греческой армии в сопровождении 2 автомашин и мотоциклистов. Парламентер заявил о готовности всей Эпирской армии греков в составе 16 дивизий сложить оружие. Прибывшего н место «Зеппа» Дитриха встретили восторженные возгласы его «белокурых гигантов».

       Условия капитуляции, оговоренные в ходе переговоров «рыжего шваба» с греческим генералом Цолакоглу, были рыцарскими и даже анахроничными на фоне нравов времен Европейской Гражданской войны. Греческим офицерам было дозволено оставить при себе ордена, личное оружие и даже денщиков. После сдачи вооружения всем греческим военнослужащим было великодушно разрешено отправиться по домам. 20 апреля, в день 52-летия Адольфа Гитлера, на обильно орошенном кровью перевале появились официальные представители обеих противоборствующих сторон, осененные государственными флагами Германской империи и Королевства эллинов, торжественно подписавшие акт о капитуляции.


       Гаммадион над Акрополем


       Сигтрюгг рубит врагов,
       Сытно кормит волков.

       Виса Гуннлауга Змеиного Языка.

      
       Теперь сопротивление германской армии оказывали только основательно потрепанные Британские Экспедиционные Силы, с боями отходившие вглубь Греции. Их арьергарды вели сдерживающие бои в Фермопилах. 24 апреля «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» начал преследование противника через перевалы Пинда, но британцы уже начали эвакуацию, надеясь повторить «в миниатюре» Дюнкеркское чудо. «Белокурые бестии» Дитриха, пересекая Пелопоннес, двигались на юг к торговым портам, чтобы, достигнув порта Патрас, переплыть Коринфский залив.

       В воображении командующего германскими воздушно-десантными войсками генерала Курта Штудента, уже давно оправившегося от ранения в голову, полученного им во время переговоров с командованием голландской армии о капитуляции, нанесенного ему шальной пулей (выпущенной, возможно, из карабина какого-то лейбштандартовца), уже рисовались перспективы мощной воздушной операции, которая, начавшись с захвата острова Крит, должна была продолжаться в направлении Суэцкого канала – конечной цели операции (в то время как танки «лиса пустыни» Эрвина Роммеля, преодолев пустыню, уже утремлялись к египетской Александрии, чтобы затем через Египет прорваться в Палестину).

       Между тем, в действительности на побережье Адриатического моря передовые части «ЛАГ» вышли к Патрскому заливу, а танки генерал-фельдмаршала Листа неумолимо приближались к Афинам. Имевшиеся у британцев в Греции 2 пехотные дивизии и 1 танковая бригада оказались не в силах сдержать стремительное наступление германских танков. Фельдмаршал Уэйвелл, главнокомандующий всеми британскими войсками на Среднем Востоке, еще 17 апреля, поняв всю серьезность сложившейся обстановки, принял решение об эвакуации своих войск из Греции морским путем.

       Первоначально эвакуация, в ходе которой предполагалось вывезти 57 000 человек, была назначена на 28 апреля 1941 года. Однако стремительно развивающиеся события заставили британцев перенести сроки эвакуации на 24 апреля. Мелкие порты в Аттике подвергались непрерывным налетом германских бомбардировщиков и пикировщиков-«штук». Британцам приходилось использовать для вывоза своих войск и порты Пелопоннеса. Единственная дорога, по которой отступали британцы, пересекала Коринфский канал на перешейке Истм.

       Чтобы перерезать британцам пути отхода, германское командование решило высадить на Истме воздушный десант. Германскому 2-му воздушно-десантному полку, получившему средства усиления, была поставлена задача 26 апреля захватить мост у Коринфа на перешейке Истм и удерживать его до подхода своих войск.

       Около 7 часов утра 26 апреля германские грузовые планеры приземлились по обе стороны Коринфского моста. Десантники Третьего рейха внезапным ударом опрокинули застигнутую врасплох британскую охрану, с лихорадочной быстротой перерезав запальные шнуры (мост был уже подготовлен к взрыву) и обезвредив подрывные заряды. Увезти их куда-либо не было времени, так как в бой вступила зеннитная артиллерия «томми», прикрывавшая мост. Огненно-красные нити трассирующих снарядов английских 40-миллиметровых пушек Бофорса протянулись над мостом. Высадившиеся на обоих берегах канала десантники под командованием полковника с символической «боевой» фамилией Штурм с ходу атаковали британцев.

       Однако все усилия десантников оказались напрасны: шальной снаряд «проклятых томми» случайно попал в лежащую на мосту груду взрывчатки. Со страшным грохотом взлетели на воздух стальные фермы моста, обрушившись в канал и совершенно завалив его. На северном берегу канала, где высадился I батальон, бой продолжался, но вскоре передовые подразделения «сынов Альбиона и Эллады» прекратили сопротивление. Небольшая часть неприятелей (преимущественно греков) скрылась в горах, а большая (преимущественно британцев) сдалась в плен. На южном берегу II батальону «ЛАГ» пришлось вести более продолжительные бои в направлении аэродрома к югу от воспетого еще Гомером города Коринфа. К полудню аэродром был захвачен. На следующее утро II батальон на трофейных автомашинах начал преследование противника в направлении Навплиона. Тем временем на канале был сооружен временный мост. 28 апреля к Истму прибыли авангарды германских сухопутных войск, продолжавшие движение по только что наведенной переправе. В результате высадки десанта на Истме германцы захватили в плен около 2 000 новозеландцев, 5 000 греков и 3 500 югославов. Быстрое продвижение германских войск дальше к Пелопоннесу было обеспечено.
      
       Эвакуация британских войск из Греции (операция «Демон»), как мы знаем, то и дело замедлялась налетами «Люфтваффе» на корабли и гавани. В конце концов, отступающим британцам пришлось грузиться на суда прямо с берега. В ходе операции «Демон» из Греции удалось вывезти 50 732 солдат, в том числе незначительные контингенты греческих и югославских войск. В районе Каламаты бригадный генерал Паррингтон сдался германцам в плен со всем своим воинским контингентом (включавшим 6 652 британских и 904 югославских военнослужащих, в том числе 4 генералов Югославской Королевской армии).

       В общей сложности британцы высадили в Греции в ходе операции «Ластр (Люстра)» 60 395 военнослужащих (в том числе 21 880 англичан, 17 125 австралийцев, 16 720 новозеландцев, а также 4 670 палестинцев и киприотов). За время боев в Греции британцы потеряли 903 человека убитыми, 1250 ранеными и 13 958 пленными. Таким образом, общие потери британцев в материковой Греции составили 16 111 человек. Штаб германской 12-й армии сообщил о пленении 342 британских офицеров и 10 340 солдат. Британские Королевские ВВС («РАФ») потеряли в Греции 209 самолетов и 163 пилота, германская «Люфтваффе» – 158 самолетов. За время операции «Марита/Штрафе» германскими войсками были пленены в общей сложности 344 000 югославских и 223 000 греческих военнослужащих. 27 апреля бронеразведывательный отряд (батальон) германской 5-й танковой дивизии вступил в древние Афины, а к 30 апреля 1941 года была завершена оккупация материковой Греции, включая полуостров Пелопоннес (Морею). Общие потери германских войск за время операции «Марита/Штрафе» составили 2 559 человек убитыми, 5820 ранеными и 3 169 пропавшими без вести.

       Участвовавшая в разгроме Югославии венгерская 3-я армия генерала Новака фон Горонди (в составе 10 бригад), пленила 15 000 югославских военнослужащих, потеряв 65 человек убитыми, 245 ранеными и 15 пропавшими без вести. В результате Венгрия аннексировала югославскую область Воеводину (населенную преимущественно венграми). «Царская» Болгария аннексировала Македонию.

       Итальянская 2-я армия генерала Витторио Амброзио, не принимавшая участия в серьезных боевых действиях, оккупировала далматинское побережье Югославии. Хорватия была провозглашена независимым королевством, значительно увеличившим свою территорию за счет бывших югославских провинций Боснии и Герцеговины. Королем Хорватии стал итальянский аристократ герцог ди Сполето (которого подозрительныый Бенито Муссолини, однако, так и не отпустил из Италии править своим королевством). Кроме Хорватии, Италия распространила зону своего влияния также на Черногорию (независимость которой была ликвидирована сербами после Первой мировой войны). Последний бастион греко-британского сопротивления в Средиземноморье – воспетый еще Гомером «прекрасный остров Крит» – был к 1 июня 1941 года захвачен германским воздушным десантом в ходе операции «Меркур (Меркурий)».

       Бригада СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» удостоилась чести принять участие в параде Победы в Афинах, после чего «гиганты Дитриха» получили, наконец, возможность несколько дней наслаждаться щедрым греческим солнцем. Над афинским Акрополем был торжественно поднят военный флаг Третьего рейха с древним гаммадионом и Железным крестом. «Зепп» Дитрих вывез своих людей к развалинам храма Зевса в Олимпии и провел торжественную церемонию награждения на месте древних Олимпийских игр. Хотя «рыжий шваб» (как впрочем, и сам Гитлер) любил подтрунивать над пристрастием рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера к древним традициям и обычаям арийских народов, он, как видно, и сам был не совсем чужд подобным пристрастиям – в особенности, что касалось эллинского культурного наследия (в отличие от фашистской Италии Бенито Муссолини с ее культом всего древнеримского).

       Подобные пристрастия были широко распространены не только в Шуцштаффеле, но и во всем Третьем рейхе. Не зря же Гитлер на вопрос вождя валлонских эсэсовцев Леона Дегреля, кем он сам себя считает, ответил с улыбкой: «Я – грек» (в смысле: «духовный наследник античной традиции и культуры»).

       Если верить книге воспоминаний доктора Генри Пикера «Застольные разговоры Гитлера», фюрер НСДАП и канцлер Третьего рейха как-то заявил за обедом, что: «уж больно много шума поднимают, когда проводят раскопки в тех местах, где в дохристианскую эру были поселения наших предков. Ему (Гитлеру - В.А.) это не нравится. В то же самое время, когда наши предки делали из камня корыта, а из глины кувшины, в Греции построили Акрополь». Символом германской Академии художеств была статуя не какой-нибудь богини древних германцев (скажем, Фрейи, Эрды, Фригг или Остары), а древнегреческой богини Афины Паллады; голова Афины украшала германскую Национальную премию за выдающиеся заслуги в области изяшных искусств, и т.д.

       Вскоре для «ЛАГ» пришла пора прощания с солнечной Грецией и подсчета своих потерь в ходе Балканской кампании. Судя по сохранившимся записям рейхсфюрера СС, «Лейбштандарт» потерял 93 человека убитыми, 225 ранеными и 3 пропавшими без вести. Из покоренной Греции «ЛАГ» был переброшен в «Злату Прагу», где его ждало пополнение перед грядущим нападением на СССР, отложенным из-за балканских событий.

       За время, предшествовавшее началу германо-советской войны, политика набора новобранцев в ряды Ваффен-СС претерпела существенные изменения. «Черному иезуиту» Генриху Гиммлеру, не имевшему возможности рекрутированть в достаточном количестве волонтеров СС из числа граждан Германии, львиную долю которых призывал в свои ряды германский вермахт, удалось, наконец, найти способ увеличения своей собственной, эсэсовской армии. Теперь в ряды СС стали привлекать не только «имперских», но и «этнических» немцев («фольксдейчей»), проживавших за границами Третьего рейха граждан других стран (например, Югославии, Венгрии или Румынии), имевших немецкое происхождение, а также «германцев нордического (северного) происхождения» - датчан, норвежцев, голландцев, фламандцев (впоследствии в рядах «Лейбштандарта» числилось 2 англичанина, а после начала Германо-советской войны – большое число русских «добровольных помощников»).

       Все это во многом перечеркивало первоначальные строгие критерии расового отбора, разработанные Генрихом Гиммлером, однако ОКВ разрешало вступать в Ваффен-СС лишь очень ограниченному числу «имперских немцев», призывая большинство из них в ряды вермахта, которому сам Гитлер торжественно гарантировал в 1935 году право быть «единственным оруженосцем немецкого народа». Не мог же фюрер нарушить свое торжественное обещание, данное им своим генералам прилюдно!

       Нехватка рекрутов для Ваффен-СС явилась серьезной проблемой, решить которую можно было на данном этапе лишь с помощью привлечения в фронтовые части Шуцштаффеля «этнических немцев».

       Однако «Лейбштандарта», как отборной эсэсовской части, это послабление пока что не коснулось. «ЛАГ» был единственным формированием «зеленых СС», которое сам «черный иезуит» Генрих Гиммлер объявил чисто немецким. Столь непоколебимая верность принципам расовой чистоты не только в теории, но и на практике, разумеется, спасала чистоту «идеологических риз» рейхсфюрера, но ни в коей мере не давала ответа на вопрос, как в обозримом будущем увеличить численность «ЛАГ» до размеров дивизии (чего страстно желал сам фюрер, специально зарезервировавший в списке дивизий Ваффен-СС порядковый номер 1 для своего любимого детища – «Лейбштандарта»). Между тем, «ЛАГ» по своей численности по-прежнему не превышал размеров бригады, вдвое уступая свежеиспеченным дивизиям Ваффен-СС «Рейх» (№2), «Мертвая голова» (№3), «Полиция» (№4) и «Викинг» (№5).

       В результате во время пополнения «ЛАГ», хотя и был официально переименован после Балканской кампании в 1-ю дивизию СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», фактически увеличил свой состав всего лишь на 1 моторизованный пехотный батальон. Вся эта реогранизация потребовала времени, и потому «ЛАГ» смог пересечь границу «Отечества пролетариев всего мира» (как в описываемое время вполне официально продолжал именоваться СССР) только 1 июля 1941 года.
      

       ГЛАВА IX

       ДАЛЕКО НА ВОСТОКЕ


       Завтра - Битва; завтра - решится,
       Кому господином быть этих мест.
       Им помогает звезда Денницы,
       В помощь нам - Гамматический Крест.

       И.Р.Б. 21 июня 1941 года.


       «Барбаросса»


       Не ты ли, рыжебородый,
       В ужасе жался к землянкам,
       Когда на ограду сечи
       Градом летели стрелы?

       Виса Кари из Бердлы.


       Задержку с подключением «ЛАГ» к военным действиям на Восточном фронте следует рассматривать в связи с общим положением дивизий Ваффен-СС, включенных в состав 3 групп армий, во главе которых были поставлены 3 германских военачальника, получившие за свои заслуги в предыдущих кампаниях жезлы генерал-фельдмаршалов.

       1-я дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и 5-я дивизия СС «Викинг» являлись частью группы армий «Зюд (Юг)» под командованием прославленного военачальника Герда фон Рундштедта, получившего фельдмаршальский жезл после поражения Франции. Такое же повышение получил и Вильгельм Риттер фон Лееб, поставленный Гитлером во главе группы армий «Норд (Север)», в которую входили 3-я дивизии СС «Мертвая голова (Тотенкопф)» и 4-я дивизия СС «Полиция (Полицейская дивизия СС)». В группу армий «Митте (Центр)», находившуюся под командованием Федора фон Бока (также получившего звание генерал- фельдмаршала после победы над Францией в 1940 году), входила 2-я дивизия СС «Рейх» (бывшая «дивизия СС особого назначения»).

      Однако в рамках операции «Барбаросса» дивизиям Ваффен-СС была отведена вспомогательная роль (что было обусловлено их незначительной численностью, не говоря уже о нежелании генералитета вермахта давать «зеленый свет» соединениям «зеленых СС»). Общая численность «зеленых СС», достигнув к самому концу Европейской Гражданской войны примерно 900 000 штыков, даже на этом пике своего развития не превышала 10% от общей численности вооруженных сил Третьего рейха, а в описываемое время составляла всего-навсего 160 405 человек. Численность же «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» была и того меньше – каких-то 10 790 человек. Бойцы Ваффен-СС были разбросаны на всем протяжении линии фронта от заснеженной тайги и лесотундры северной Финляндии до бескрайних степей центральной России и кавказских субтропиков.


       Накануне

      
       А что, если бы дело дошло до более широкого пакта,
       если бы мы тогда заключили более тесный союз с
       Москвой? В Москве-то сидят не хлюпики! Что, если бы
       более сильные столковались между собой? От этих мыслей
       у Юдеяна просто голова пошла кругом. Какие возможности
       упущены! Впрочем, так ли уж окончательно они упущены?

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Как писал в своем историческом исследовании «Убийцы Сталина» современный российский писатель и главный редактор газеты «Дуэль» Юрий Мухин: «Гитлер волей неволей обязан был изучать военное дело. И то, до какой глубины он его изучил, воистину изумительно. В определенном смысле Гитлера нужно считать самым выдающимся полководцем всех времен и народов. Для пояснения этой мысли я должен ввести несколько дополнительных терминов по аналогии с термином «полководец». Полководец – это тот, кто водит полки, и это, исходя из сегодняшней организации армии, - командир дивизии. Тогда командующий армией как структурного войскового объединения – это дивизиеводец. Командующий фронтом – армиеводец. И командующего всеми войсками страны, Верховного Главнокомандующего, следовало бы по аналогии назвать фронтоводцем, но в данном случае необходимое нам слово есть – стратег.

       Так вот, если бы мы...гипотетически взяли Сталина, Наполеона, Суворова, Гитлера, да и любое другое громкое имя в военной истории, дали им по 15 тыс. человек, равных по психофизическим качествам (или по 100 тыс.), и предложили каждому организовать из этих людей дивизию (армию), вооружить их по своему разумению и обучить, то дивизия и армия Гитлера… в боях разгромила бы всех своих конкурентов.

       Никто до него в военном деле не был столь революционным, никто не внес для своего времени в военное дело так много революционных новшеств. Деятельность Гитлера до войны и в ходе ее – это, по сути, история его непрерывной борьбы с косностью немецких генералов. Даже они, по-своему самый выдающийся генералитет мира, не способны были сразу понять суть того, что Гитлер задумывал. По-настоящему его, возможно, понимали только Гудериан в области танковых войск и Геринг в области военно-воздушных сил...После войны все немецкие генералы из тех, кто не попал под расправу Нюрнбергского трибунала, стали все свои ошибки и поражения валить на Гитлера, «самый умный» фельдмаршал Германии Манштейн в этом не был исключением. Тем не менее, и он был вынужден признать за Гитлером выдающиеся способности к анализу. «Но, помимо этого, Гитлер обладал большими знаниями и удивительной памятью, а также творческой фантазией в области техники и всех проблем вооружения», писал Эрих фон Манштейн в своих мемуарах «Утерянные победы» (кстати, более точным нам представляется перевод «Проигранные победы», но это так, к слову).

       Как писал в своем исследовании далее Юрий Мухин, «...благодаря своим исключительным способностям к фантазии и воображению, Гитлер мог представить в уме бой или военную операцию, прокрутить тысячи вариантов их развития, выбрать лучший, и притом такой, что его генералы впадали в истерику, настолько им идеи Гитлера казались глупыми, необычными, неожиданными, парадоксальными… Заканчивая оценку Гитлера, хочу повторить, что он был величайшим полководцем истории, а то, что недоумковатые историки даже после войны продолжают представлять его в качестве полусумасшедшего ефрейтора, является тягчайшим оскорблением памяти тех солдат, офицеров и генералов армий союзников, которые пали в боях с немецкими армиями, ведомыми Гитлером. Это является оскорблением тех, кто фашистскую Германию все же победил.

       Между прочим, Наполеон в свое время принес не меньше, чем Гитлер, страданий всем народам Европы. Тем не менее, у Наполеона военной славы никто не забирает, а в России его, кстати, всегда считали великим полководцем и бюсты его держали в библиотеках даже после войны 1812 года. Это же ведь честь какая – такого гения победить». Добавим от себя, что надгробие Наполеона в соборе парижского Дома инвалидов выполнено из красного карельского порфира, присланного в дар Франции...Россией. Но это так, к слову...

       По количеству боевых самолетов «Рабоче-Крестьянская» Красная Армия превосходила германцев и их союзников в несколько раз. Советские самолеты по скорости и вооружению в среднем были на тогдашнем мировом уровне, но значительно уступали по средствам связи и радионавигации не только «Люфтваффе», но даже... Гражданскому воздушному флоту СССР.

       По количеству танков СССР превосходил Третий рейх почти в 10 раз (однако советские генералы, не понимая сути применения танков, не заказали для своих бронетанковых войск ни самоходной артиллерии, ни бронетранспортеров для пехоты).

       Превосходная советская артиллерия, многократно превосходившая германскую по числу стволов, не была оснащена средствами разведки артиллерийских целей.

       Как писал британский военный историк Лен Дейтон в своей книге «Вторая мировая. Ошибки, промахи, потери» : «...меньше 50% потерь немецких войск, действовавших на Восточном фронте, приходилось на артиллерийский огонь, в то время как их относительные потери от огня англо-американской артиллерии превышали 90%». Согласитесь, это говорит о многом...

       Немаловажной проблемой, весьма осложнявшей положение советской «Рабоче-Крестьянской» Красной Армии накануне войны, был ее крайне слабый, некомпетентный и запуганный репрессиями командный состав. Весьма примечательным в данной связи представляется замечание, сделанное в 1996 году первым заместителем министра обороны России Андреем Афанасьевичем Кокошиным:

       «У нас было три категории командиров гражданской войны. Почти все командующие войсками и командармы, не говоря уже о начальниках штабов Красной Армии, были генералами или полковниками царской армии. Была вторая категория - это были поручики и подпоручики, ставшие командармами, комкорами - Тухачевский, Уборевич. А дальше шли фельдфебели и вахмистры - Буденный, Тимошенко...Между всеми этими тремя категориями существовала изначально глубокая вражда. В конце 20-х годов поручики, опираясь на фельдфебелей, решили свести счеты с генералами и полковниками (операция "Весна" и др. - В.А.). Тухачевский устроил разгром военной школы Свечина, он утверждал, что они "не марксисты" (и, кстати, был в этом абсолютно прав - В.А.)...Я считаю, что величайшей трагедией наших вооруженных сил было то, что такие люди, как Свечин и вся его школа были уничтожены в 1928-1929 гг. В 1937 г. и сами "поручики" были съедены "фельдфебелями". "Фельдфебелей" потом тоже съели. Между прочим, это нам до сих пор аукается. Ведь академии - это кузница кадров. Они должны иметь определенную преемственность, так же как штабы, и высшие органы управления. Преемственность - в учебных программах, библиотечных фондах, документах, которые передают такие знания через поколения, от человека к человеку. Когда эту нить обрубают, следующим поколениям военачальников все приходится начинать с нуля. А когда дело доходит до войны, это неизменно означает войну большой кровью...» («Аргументы и факты» 25, 1996).

       В германском наступлении на «Отечество пролетариев всего мира» СССР (а отнюдь не на «Россию»), поддержанном финскими, румынскими, венгерскими и словацкими войсками, не считая живой силы, принимали участие свыше 600 000 автомобилей, 750 000 лошадей, более 7 000 артиллерийских орудий и 3000 танков. Все это обрушилось на неприятеля, в свою очередь, изготовившегося к нападению, совершенно неожиданно. Огромные массы советских войск были взяты в плен в первые же дни и недели войны на Востоке. Тем не менее, на многих участках фронта красноармейцы (в первую очередь – части НКВД, несшие охрану границ), оказывали германской армии вторжения ожесточенное сопротивление. Как вспоминал обергруппенфюрер СС Макс Симон, они «сражались до последнего дыхания», «экипажи горящих танков продолжали стрелять, пока в них еще теплилась жизнь... раненые и контуженные, как только к ним возвращалось сознание, тут же снова тянулись к оружию». Советские части, отходя от линии обороны, оставляли после себя небольшие отряды, которые скрывались многие дни, постоянно усиливаясь и выжидая время и место, чтобы обрушиться на уступающие им в численности неприятельские подразделения».

       В данной связи необходимо заметить, что как советские большевики, так и германские национал-социалисты начали войну, не имея достаточных для ее ведения средств противотанковой обороны.

       Зная о том, что на вооружении Красной Армии состояли в основном легкие танки с броней в 13 миллиметров, германцы ограничились насыщением своих дивизий большим (75 орудий на дивизию) количеством легких (435-килограммовых), маневренных (без труда перекатывавшихся двумя артиллеристами) пушек калибром 37 миллиметров. Эти пушки (малоэффективные против средних и тяжелых танков англичан, бельгийцев и французов, в чем мы убедились выше) могли обычным бронебойным снарядом пробить 28-миллиметровую броню на расстоянии 500 метров. Советские легкие танки германская 37-миллиметровка могла подбить и на расстоянии 1 километра.

       Кроме того, каждый пехотный взвод германской армии имел на вооружении легкое противотанковое ружье «Панцербюксэ» калибра 7,92 миллиметра. «Панцербюксэ» пробивала 25-миллиметровую броню с расстояния 300 метров. К тому же каждый германский «гренадер», вооруженный винтовкой (а таковых в германской дивизии насчитывалось 12 609 человек), носил с собой в подсумках 10 усиленных бронебойных патронов. Бронебойной пулей такого патрона можно было с расстояния 100 метров пробить 13-миллиметровую броню. Для защиты от советских легких танков этого было совершенно достаточно.

       А вот в бою с советскими средними танками Т-34 с 40-45-миллиметровой броней и с советскими тяжелыми танками «КВ» («Клим Ворошилов») с 65-70-миллиметровой броней, поступившими на вооружение Красной армии перед самой войной, описанные выше германские противотанковые средства производили (в лучшем случае!) тот же самый «эффект колотушки», что и в кампании 1940 года в Бельгии, Нидерландах и Франции.

       Против советских средних и тяжелых танков германцам пришлось применять 88-миллиметровые зенитные пушки и дивизионную гаубичную артиллерию, стрелявшую по красным «боевым колесницам» кумулятивными снарядами.

       Несколько облегчала положение германской стороны разработанная в 1938 году 50-миллиметровая противотанковая пушка (ПАК), пробивавшая с 500 метров обычным бронебойным снарядом 61-миллиметровую броню. Эта пушка могла подбить этим снарядом советский средний танк Т-34. Подкалиберным снарядом 50-миллиметровая ПАК пробивала 86-миллиметровую броню (и, таким образом, могла подбить тяжелый советский танк «КВ»). Проблема заключалась в том, что по состоянию на начало июня 1941 года таких 50-миллиметровых противотанковых пушек в армии Третьего рейха было очень мало – всего 1 047 штук.

       В то же время каждая стрелковая дивизия Красной Армии имела на вооружении 54 пушки весом 560 килограммов калибра 45 миллиметров, считавшиеся как батальонными (то есть предназначенными вести огонь по неприятельсокй пехоте), так и противотанковыми. Такая пушка была способна пробивать 42-миллиметровую броню на расстоянии 500 метров. Однако к началу Восточной кампании не только германские средние танки и штурмовые орудия «Штурмгешюц» имели лобовую броню толщиной 50-60 миллиметров, но и состоявшие на вооружении вермахта легкие танки 38t чешского производства имели спереди 50-миллиметровую броню. С расстояния 500 метров командиру немецкого танка, находящемуся на высоте 2,5-3 метров над поверхностью земли, советские 45-миллиметровые пушки были, благодаря превосходной цейссовской оптике, видны даже в замаскированном состоянии. Поэтому германские танкисты легко и быстро расстреливали их и, по статистике, на один подбитый танк Германии и ее союзников приходились в среднем по 4 уничтоженные советские 45-миллиметровые пушки.

       Положение Красной Армии спасала советская дивизионная артиллерия, легкие полки которой имели на вооружении пушку УСВ калибра 76 миллиметров. Эта пушка на расстоянии 500 метров обычным бронебойным снарядом пробивала 70-миллиметровую броню, а на расстоянии 1000 метров – 61-миллиметровую броню. Таким образом, она могла бороться с любым германским танком, однако весила полторы тонны и потому была мало подвижна. К тому же эту пушку трудно было замаскировать.

       Поэтому в начале войны на Восточном фронте в боях побеждали германцы, хотя у немцев уже в самом начале войны танков было в 10 раз меньше, чем у РККА.

       Германские 6-я, 11-я и 17-я армии (46 дивизий), поддерживаемые танковой группой генерал-оберста Эвальда фон Клейста, входившие в группу армий «Зюд (Юг)» генерал-фельдмаршала Герда фон Рундштедта, прикрывали германо-советскую демаркационную линию, проведенную по территории, разделенной между СССР и Германией Польши. Задача группы армий «Зюд (Юг)» заключалась в том, чтобы отрезать и уничтожить советские силы западнее Днепра, в то время как 1-я танковая группа на левом фланге должна была наступать южнее города Ковеля, расположенного восточнее Люблина. Советские войска предполагалось взять в гигантские клещи. Но план не учитывал те обширные пространства, на которых должна была происходить данная операция. Группа армий «Зюд (Юг)» наступала на участке фронта, простиравшемся от южного края Припятских болот до Черного моря, и ее первый гигантский рывок от германо-советской демаркационной линии (будем, как все, именовать ее «границей», хотя она, в соответствии с положениями международного права, таковой отнюдь не являлась) до Днепра растянулся на 480 километров. Главной целью наступления являлся Ростов-на-Дону, расположенный в 1 120 километрах от границы.

       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», наряду с 2 другими моторизованными дивизиями, находился под общим командованием генерал-оберста Эвальда фон Клейста и был дислоцирован в районе Люблина. Оттуда дивизия была переброшена в Островец, дошла до Вислы и 30 июня вступила на территорию Западной Украины. Боевой путь «Лейбштандарта» освещался, в частности, в цикле радиопередач Великогерманского радио «СС на войне». В комментариях к радиотрансляции парада I батальона «ЛАГ», в частности, говорилось:

       «Это бойцы "Лейбштандарта", солдаты фюрера, прошедшие в мирные годы обучение и подготовку в духе СС, закаленные в боях и доказавшие свою верность лучшим солдатским традициям на полях сражений этой войны. «"Лейбштандарт" и другие дивизии Ваффен-СС образуют мощную структуру внутри вооруженных сил. Они сражаются на фронтах, защищая от внешних врагов честь, величие и свободу нашей Державы. Все они вышли из рядов СС, из рядов арийских мужей, перед которыми стояла и стоит по-прежнему задача защищать фюрера и внутренний порядок Державы. Только самы лучшие из немцев и представителей других германских народностей достойны этой почетной задачи и способны выполнить ее...их задача – быть политическими солдатами великогерманского Ордена...основной закон СС – это закон расы и строжайшего отбора».


       Начало боев на Востоке


       Германцы умели драться против
       диких зверей. Но германцы были слишком
       добродушны, и их перехитрили.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       На протяжении последующих 2 недель дивизия «ЛАГ» сражалась с неприятелем, который, казалось, был безразличен к ожидавшей участи и абсолютно равнодушен к ранам и смерти. Нередко «зеленым эсэсовцам» приходилось сражаться с советской пехотой, ведущей огонь прямо с бортов ничем не защищенных грузовиков или прыгающей через борта своих автомашин, чтобы, что называется, «с колес» атаковать противника. Дополнительный шок вызывало у лейбштандартовцев то, что они, совершенно неожиданно для себя, столкнулись с явлениями, до сих пор неведомыми бойцам как «зеленых СС», так и германского вермахта. Советские войска, казавшиеся разбитыми и уничтоженными, внезапно наносили по немецким позициям молниеносные удары, заставлявшие германцев переходить от наступления к обороне. Именно в такой ситуации оказалась германская 73-я танковая дивизия, атакованная красными на пути в Киев. «Лейбштандарт» поспешил на помощь атакованной дивизии и, вызволяя ее из беды, потерял 683 человека убитыми и ранеными (что в сравнении с 93 убитыми за всю Балканскую кампанию весной того же года выглядело просто чудовищно). А ведь на том, начальном, этапе Восточной кампании отражение советских атак давалось германцам пока еще без особого труда.

       Красноармейцы тщетно пытались остановить германское продвижение на Львов – столицу Западной Украины, недавно присоединенной к СССР, в результате советско-германского раздела «панской» Польши. Красным пришлось сдать Львов после 8 дней ожесточенных боев и танкового сражения с участием 5-й моторизованной дивизии СС «Викинг». Командующий группой армий советского Юго-Западного фронта генерал М.П. Кирпонос отдал своим войскам приказ отходить на «Линию Сталина» – комплекс бетонных укреплений и естественных препятствий, расположенных за рекой Случь. Проделывая этот маневр, советские войска продолжали контратаковать силы фон Клейста. Как оказалось, «Линия Сталина» представляла собой систему бетонированных долговременных огневых точек (ДОТов) и противотанковых заграждений, не укреплявшихся с момента переноса советской границы на запад после раздела Польши в 1939 году (ведь «Рабоче-Крестьянская» Красная армия готовилась не к обороне, а к победоносному «освободительному» походу на Запад). 8 июля 1941 года фон Клейст сумел прорвать эту линию обороны, и 13-я танковая дивизия усилила натиск на Житомир – очередную цель и последний крупный город на пути к Киеву – столице советской Украины.

       10 июля Житомир был взят. Здесь войска фон Клейста завершили окружение крупной советской группировки, взяв Белую Церковь, Новоархангельск и Первомайск - ликвидация «котла» завершилась 8 августа взятием в плен более 100 000 советских солдат и командиров.

       К этому моменту растянутая и совершенно открытая для налетов советской авиации дивизия СС «Лейбштандарт», отражая постоянные контратаки рассеченных германскими танковыми «клиньями» на части, но все еще боеспособных неприятельских частей, двигалась по пятам за 13-й танковой дивизией вермахта. Однако впереди не предвиделось ни отдыха, ни облегчения. Германская группа армий «Зюд (Юг)» вышла, наконец, на позиции, пригодные для взятия Киева, ее заветной цели, но тут генерал-фельдмаршал Герд фон Рундштедт приостановил наступление своих бронированных армад. Фельдмаршал обратил внимание на то, что железнодорожная сеть, жизненно важная для обеспечения советских войск, сходится в крупном железнодорожном узле на станции Умань. От этого важного транспортного узла, памятного резней евреев, польских католиков и униатов, учиненной в конце XVIII века православными украинскими повстанцами-гайдамаками под предводительством народных героев Ивана Гонты и Максима Зализняка в период крестьянского восстания, вошедшего в историю под названием «Колиивщины» (воспетого в известной поэме Тараса Шевченко «Гайдамаки»), отходили железнодорожные ветки, ведшие дальше на юг и в сторону Крыма. Герд фон Рундштедт пришел к заключению, что лучше временно обойти Киев и повернуть на юг, к Умани.

       Реальность превзошла все ожидания. Советский маршал С.М. Буденный одновременно с 11-й и 17-й германскими армиями и союзными немцам румынскими соединениями направился к черноморскому порту Одессе. Буденный получил приказ оставить часть своих сил для обороны Одессы, сосредоточив остальные в районе Умани. Танки фон Клейста под проливным дождем ринулись вперед. И снова на танки обрушились советские контратаки, проводимые группами красноармейцев на битком набитых грузовиках. Однако все это оказалось бесполезным, и танковые части фон Клейста соединились с германской 17-й армией на берегу Буга в 80 километрах от Умани. Ловушка захлопнулась! К этому моменту погода изменилась, и германской пехоте пришлось под палящим солнцем продвигаться по совершенно дикой местности. После целой серии сражений стальное кольцо окружения, внутри которого оказались 6-я, 12-я и 18-я армии, окончательно сомкнулось

       Атаки тщетно пытавшихся вырваться из окружения красноармейцев следовали одна за другой. «Зеленые эсэсовцы» были совершенно измотаны постоянным отстутствием сна. Казалось, они сражались уже целыми неделями, не имея возможности как следует выспаться, и полностью утратили всякое чувство времени.

       Первоначально советские войска пытались осуществить прорыв из окружения, используя в качестве ударной силы бронеавтомобили и кавалерию, а впоследствии - при помоши танковых частей. Но все эти меры приносили только временный успех. Кольцо окружения плотно замкнулось, благодаря быстрому продвижению 1-й танковой дивизии в обход Житомира на соединение с венгерскими танковыми и пехотными частями, около 25 советских дивизий оказались отрезанными от основных сил. К 1 августа германцы прорвали советскую оборону под Новоархангельском. Кольцо окружения в районе Умани так и осталось закрытым.

       Во время этих боевых действий «ЛАГ» заслужил высочайшую похвалу из уст командующего корпусом генерал-майора Вернера Кемпфа:

       «С 24 июля по 7 августа «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» прекрасно показал себя в ходе окружения неприятельской группировки под Уманью. Находясь в центре сражения при захвате ключевых позиций под Новоархангельском, "Лейбштандарт Адольфа Гитлера" с беспримерной отвагой захватил город и близлежащие высоты к югу от него. В духе образцового братства по оружию он вступил в яростную борьбу с 16-й пехотной (моторизованной) дивизией противника, находившейся на его левом фланге, и обратил ее в бегство, уничтожив множество танков.

       Сегодня, перед началом сражения с целью ликвидации советской группировки в районе Умани, мне хотелось бы выразить мою личную благодарность "Лейбштандарту Адольфу Гитлера" за его достойное подражания усердие и беспримерную отвагу. Сражение под Новоархангельском навсегда войдет в славную боевую летопись "Лейбштандарта Адольфа Гитлера"».

       В ходе операции под Уманью, восточнее Киева, войскам генералов фон Клейста и Гудериана удалось осуществить самое крупное окружение советских войск за всю войну - в плен было взято около 667 000 красноармейцев.


       Взгляд на войну с советской стороны


       У каждого – своя война.

       Виктор Астафьев. Преданы и убиты.


       Памятуя об этих словах, мы с моим другом Михой Поршнем решили распросить непосредственного участника событий со стороны СССР. Ветеран Великой Отечественной войны советского народа Иван Игнатьевич Шелепов в беседе с нами вспоминал о тех далеких днях:

       - К ночи раздали паек, а утром безо всякой артподготовки наш полк пошел в контратаку.

- Что, только один полк?

- Не знаю, вроде вся дивизия пошла. Я знал, что война - это страшно, но такого всеобънмлющего ужаса я не мог себе представить. Это зря рассказывают, это невозможно рассказать. Такое чувство – ты всю жизнь жил так, что у тебя нет ни прошлого, ни будущего. Певрое время я не мог даже пошевелиться от шока, ей-Богу! Нас, конечно, предупредили, что на зорьке пойдем в атаку. Ротные прошлись и всех предупредили. Только все равно получилось как-то странно. У меня тот бой как-то нечетко запомнился. Я даже не знаю, почему. Какие-то бои – вот как вчера было, а другие, как в дыму. Я их путаю постоянно.

        Мы скучились по отделениям, залегли в ровиках рядом все. Накрылись ветками, чтоб, значит, немец не пронюхал… Ротный наш тихо так сказал: «Вперед, ребята!» – и полез на бруствер. Я полез тоже. Чисто машинально полез, даже не соображал, что делаю. Мы молча встали и просто так пошли вперед. Даже не побежали, а просто пошли. Ни «ура», ни крика, ни шума. Просто встали и пошли. Еще не развиднелось, туман по полю стелется. А вокруг тишина стоит мертвая, только оружие наше побрякивает. Я уж не помню, как, но вдруг оказалось, что по нас бешено стреляют, винтовки, вроде, да 2 пулемета. Или, может, больше пулеметов? Вот не помню, дьявол! Тогда все побежали, низко так пригибаясь. Я бежал за кем-то, не знаю его имени. Вот из всей атаки-то я только и запомнил его спину и сидор (красноармейский вещмешок - В.А.). А больше ничего и не помню.

       Бежал изо всех сил. Куда – не знаю. В голове у меня стоял крик: «Вперед!», но, вроде, я не кричал. Я не знаю, сколько я бежал, секунду или час, просто остановилось время. И тут вдруг что-то ударило меня в бок, я, вроде, даже кувыркнулся так в воздухе и упал. Вскочил и снова упал – уже от боли. Ногу, ногу мне скорежило от боли. Я пытаюсь повернуться. Посмотреть хочу, что там с моей ногой, а не могу. Я тогда пополз вперед, потом мысль такая: «Стой! А зачем это я вперед ползу? Мне же в санчасть надо!» Вроде, одного не мог сообразить, где перед, а где зад, и куда мне нужно ползти. Везде дым, взрывы постоянно уже, стрельба, грохот... Все поле усыпано корчащимися людьми и какими-то предметами. Я немного сориентировался и пополз назад. Я почему-то тогда отчаянно подумал, что до своих мне нипочем не доползти. А тут кто-то меня схватил за ногу и потянул. Я, вроде, даже потерял сознание от боли. Не помню, как я очутился за бруствером. Ко мне тут же комиссар – шасть! Какого, говорит, хера, ты здесь? Трус! Я ему – не трус, мне ногу повредило. Он орет – где? А я и сам не пойму. Прибежал фельдшер, что-то пощупал и заржал. Вывих у тебя, говорит. Щас, говорит, я тебе дерну и все враз вылечу! Ну, ухватил он меня за ногу – я даже «мама» не успел сказать! - и ка-а-ак дернет! Комиссар аж головой крутанул, такого я им трехэтажного заложил. Я и сам не знал, что умею так материться.

- Дело не завели?

- Да нет! На кой я ему! Он меня только спросил, откуда я. И отцепился. А фельдшер как узнал, что я из 3-й роты, только ночью разгрузился, вроде подобрел, сказал, что сейчас роты обратно придут. «Ни хрена там опять не вышло. Сколько людей положили...»

       Ты, говорит, давай ползи к своим, да смотри, немец сейчас авиацию на нас пустит. Тебе, говорит, повезло сейчас сильно, запомни этот день! Твои, говорит, товарищи, сейчас все мертвые будут.

- Больше в этот день не атаковали?

- Нет. Некому было. Так из всей нашей роты человек 10-12 вместе с лейтенантом осталось. Старшину убило. Вот фамилию запомнил – Чумилин. На кой она мне, а вот запомнил. Жалко его теперь! Ему ведь годков 20 всего было, а уж весь седой был и без пальца на руке. Бог знает, что ему в жизни довелось хлебнуть... Да я о нем и не знаю ничего.

- Больше не ходили в атаку в тот день?

- Как не ходили? Ходили. Дважды.

- Дважды? Вам сильно повезло.

- Да всем, кто ту войну пережил, сильно повезло! У них у всех необычная судьба. Те, у кого была обычная судьба, те мертвыми ложились, даже ни разу не выстрелив, даже не увидев ни разу немцев.
      
- А когда вы еще в атаку ходили?

- Дня через два нам новое пополнение пришло. На следующий же день мы опять атаковали немцев. Нам даже артиллерию дали. Мы сидели в лощине, курили и слушали, как над нами воет наша артиллерия. Я пообвык уже, не так это меня подавляло, хотя грохот страшный. А потом опять команда «Вперед!». И мы все полезли в атаку. А мне, Лешке Котову и армянину Феликсу приказали прикрывать артиллеристов. Там было у нас несколько 45-миллиметровых пушек, вот одну мы должны были прикрывать. Нам даже ручник (ручной пулемет – В.А.) Дегтярева дали и к нему 2 диска.

- Иван Игнатьевич, вот Василь Быков упоминает о «Дегтяреве» очень неободрительно, говорит, тяжел он был да точность низкая.

- Да, читал я... Не согласен! Быков артиллерист. То-то! А пулемет хороший. Вот он хает наш пулемет, а ведь немецкий МГ-34 еще тяжелее был. Он 12 кило весил, а ежели на станке – так вообще неподъемный! Хорош наш пулемет был, пусть не брешет! Вот потом у немцев МГ-42 появился. Этот был тоже тяжеловат, но зато у него хорошая скорострельность была. Но немцы все равно свой 34-й до конца войны использовали... Это же ручной пулемет. У нас их много было, в каждом взводе были. А у немцев их много было, пулеметов-то? То-то и оно. Так для обороны у нас с пулеметами хорошо было...Вот сперва с патронами недостаток был – сколько людей зря погибло!

- А как же вы должны были прикрывать артиллеристов?

- Ну, как? Ежели, скажем, немец контратакует, то первым делом не подпускать его к пушке. У артиллеристов-то тоже оружие было, иногда даже пулеметы были, но все равно. А мы всегда наши пушки первым делом прикрывали. Это нам ротный всегда приказывал: «Не забывайте, зачем вы здесь!». Без пушек тех мы бы не выстояли. Вот их хают теперь все, говорят, плохие были пушки, а я вот так скажу: не было бы тех пушек, не выстояли бы мы. Там, ежели пулемет где немецкий или мотопехота, бронетранспортеры ихние – там наша пушка в самый раз была. А у немцев тоже такие же пушки были.

- А с танками тоже хорошо боролись?

- А и боролись! Да мы ж все сообща боролись... Либо мы его, либо артиллеристы. Но танки-то у немцев не всегда были, а вот мотопехота и бронетранспортеры – постоянно. А танки мы жгли за милую душу! Там, главное, первая задача пулеметчикам была – отсечь пехоту от танков. Это самое трудное! Потому что танки всегда по пулеметам стреляли. Если удавалось отсечь, мы им все танки сжигали. Танк ведь вблизи ничего не видит, к нему можно подобраться и либо сжечь его, либо гусеницу повредить.

- Иногда у нас пушки были, а вот боеприпасов к ним не находилось... Наши даже иногда немецкие пушки использовали, потому, что к ним боеприпасы были...

- Часто?

- Нет, не часто. Но иногда удавалось найти исправную пушечку с боекомплектом. Тогда ее забирали.

- А 50-миллиметровые ротные минометы хорошо себя показали?

- Ротный миномет, конечно, слабей батальонного будет, но зато он легче. Там один трубу несет, другой треногу, а третий плиту себе на спину вешал. А у батальонного плита довольно тяжелая была, ее иногда и вдвоем таскать приходилось. А вот ты попробуй ее километров 10 быстрым маршем на себе пронеси без привала, побегай с ней по кустам от самолетов, а потом без передышки сразу в бой! Вот мы и поглядим, какой из тебя минометчик! Да и во время боя с ротным минометом можно быстро поменять позицию. А с батальонным, глядишь, и не успеешь. А бросать тоже нельзя – расстреляют. Если испортился – надо сдать старшине или ротному. А то «кум» (особист - В.А.) замордует вопросами, возьмет на карандаш... А вообще минометы в обороне хороши были. Если немцы залегли во время атаки, то минометами мы их выгоняли прямо на наши пулеметы. Ну, они так же поступали. Вот почему ложиться опасно было. Можно было уже не подняться. Уж если пошел в атаку, то нужно идти, бежать, но ни в коем случае не ложиться. Лег – потом задницу от земли ничем не оторвешь. А еще можешь пулю от ротного получить. У него такое право было. Он обязан тебя в атаку поднять, и ни комбат, ни комполка, никто его не осудит за это. Наш ротный сразу предупреждал, что, если заляжем, он сам нас всех перестреляет. И он действительно пристрелил нескольких. Зато мы больше никогда не ложились.

- Часто в атаку ходили?


- Да как сказать... Ходили-то ходили... Но ведь атака атаке рознь. Одно дело, когда у немца атака захлебнулась и он начал отходить, вот тут: «Примкнуть штыки!» – и вперед! Распорем немцам брюхо, попрыгаем в ихние окопы... и сразу же бешено окапываемся. Можешь засекать: через полчаса они опомнятся и обязательно попытаются выбить нас с позиций. Если не успели зацепиться – обязательно выбьют. Пушки-то ты еще не успел подкатить, вот тут ихней мотопехоте самое милое дело! Но если хоть одно орудие успел поставить, то ни хера у них не выйдет! Тут уж танки нужны, артиллерия, а где ж им взять? Это только сейчас в фильмах у немцев, что ни атака, то масса танков. А на деле они так не воевали. Танки, конечно, у немцев были, но далеко не везде. И часто они 1-2 танка подгоняли, те постреляют издали, отгонят нашу пехоту - – хорош! Дальше не шли...Они же тоже жить хотели, зачем же им на наши танки лезть? Они проведут бой, разведку, засекут нашу артиллерию и сразу попытаются подавить ее всем, чем только можно - и самолетами, и пушками, и минами. Поэтому наши артиллеристы шустро меняли позиции. Сейчас, вроде, за спиной копают, а через час оглянешься, а нету их, уже сменили позицию.

        Это я так сказал, будто танк легко сжечь. Ничего подобного! Тут пока один танк сожжешь целой ротой – упаришься! Он еще половину передавит и из пулеметов перебьет. А если немцам удавалось подавить нашу ПТА (противотанковую артиллерию - В.А.), то они часто разворачивали танки вдоль траншей и всех давили. Но это позже было, когда и мы стали окопы рыть...

- А раньше?

- А раньше, в 41-м, не рыли почти. Тогда рыли одно-двухместные окопы, окапывались повзводно.


- А чем это было плохо и чем – хорошо?

- Плохо тем, что засыпать могло. Это раз. Ну, и потом... ведь полная неизвестность была! Идет бой, кругом грохот, приказов не слышно и не видно – через это управление войсками шло из рук вон плохо. Как же управлять, если каждый сидит сам по себе? Телефон, что ли, в каждый окоп проводить? Да и тебе тоже, каково одному сидеть в яме посреди поля? И не известно ведь было, где остальные. Может, все уже убиты, и ты один остался? Начинает казаться, что все стреляют только по тебе. Жуткое чувство!


       Но это наши командиры потом смекнули, и начали учить нас рыть траншеи в полный профиль и в полупрофиль. А ведь это тоже целая наука! Ведь не везде эти траншеи и окопы рыть можно. Тут копнул – камень пошел, там начал рыть – вода появилась. Так иногда и по щиколотку в воде, и по колено в воде воевали. Некогда было в другом месте рыть, или, как говорится, «по тактическим соображениям»...Тогда рыли в полупрофиль – чтобы в воде не стоять. Но такие траншеи быстро засыпались, и вот уже через час не видно, где наша позиция...

      
       Великое опьянение


       Страшно теперь
       Оглянуться! Смотри!
       По небу мчатся
       Багровые тучи.
       Воинов кровь
       Окрасила воздух.
       Только валькириям
       Это воспеть!

       Сага о Ньяле.

      
       Успех под Уманью позволил группе армий «Юг» продолжить наступление, и теперь все взоры были обращены на нижнее течение Днепра. «ЛАГ» двинулся в направлении крупного индустриального центра Херсона, расположенного на Черноморском побережье северо-восточнее Одессы. Город был взят 19 августа после ожесточеных уличных боев. Продвигаясь вперед с переменным успехом, дивизия подошла к населенному пункту Заселье, где приняла ожесточенный бой среди полей подсолнечника (или, как говорят на Украине, «сонячника») и кукурузы. Одно из советских подразделений, решив, что обнаружило слабое место противника, ударило прямо в лоб дивизии – и дорого заплатило за это.

       Эрих Керн, журналист и писатель, служивший в IV батальоне «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», вспоминал в своей книге «Дер Гроссе Рауш» («Великое опьянение»), что в один из дней после боя была утеряна связь с 2 ротами, и его IV батальон был отправлен на розыск. В 8 километрах восточнее деревни Грейгово в большом вишневом саду, принадлежавшем местному колхозу, были обнаружены 103 повешенных солдата и офицера из пропавших рот дивизии. Вскоре поблизости были найдены тела еще 6 чинов дивизии, расстрелянных после сдачи в плен. Если верить Керну, в ответ из штаба дивизии пришел приказ в качестве «акции возмездия» расстрелять всех советских военнопленных. Пленных красноармейцев выстраивали партиями по 8 человек на краю противотанкового рва и расстреливали. Согласно Эриху Керну, в тот день было якобы расстреляно около 4 000 советских военнопленных (хотя в действительности, как было установлено впоследствии, число расстрелянных равнялось не 4 000, а 223 – их, конечно, тоже жалко, ибо каждая человеческая жизнь драгоценна, но все-таки, как говорится – «почувствуйте разницу»...).

       В своей «Истории Ваффен-СС» американские исследователи Джеральд Рейтлинджер и Джордж Х. Стейн утверждают, что приказ о расстреле советских военнопленных исходил не из штаба дивизии, а от «Зеппа» Дитриха лично. Хотя советские войска впоследствии захватили в плен многих чинов «ЛАГ», никаких документов или внушающих доверие очевидцев этого массового расстрела им найти не удалось (хотя при желании, с применением «допроса с пристрастием», они, конечно, смогли бы сделать это без проблем). В своей весьма содержательной и увлекательно написанной биографии «Зеппа» Дитриха «Гладиатор Гитлера» Чарльз Мессенджер, наоборот, утверждает, что Дитрих был решительным противником расстрела пленных, утверждая, что убивать безоружных чинам «ЛАГ «не позволяет наша манжетная лента». В-общем, как говорится, «темна вода во облацех»...

       Пика своего успеха германская группа армий «Зюд (Юг)» достигла при взятии Смоленска, после чего в ход военных действий вмешался лично Адольф Гитлер. Фюрер Третьего рейха нисколько не разделял энтузиазма своих генералов, стремившихся захватить, в первую очередь Москву, и смотрел на столицу Советского Союза скорее как на географический пункт, чем на главный нервный центр советской системы. Вместо Москвы, внимание Гитлера было приковано к сельскохозяйственному богатству и промышленным мощностям Украины. Роковой для Третьего рейха приказ о приостановке наступления на Москву поступил в войска 23 июля 1941 года. Танковой группе генерал-оберста Германа Гота было приказано повернуть на север и взять Ленинград (естественно, именуемый немцами «Петербургом»), в то время как Гудериану надлежало принять участие в наступлению на Украине в направлении Киева. «Быстрому Гейнцу» была поставлена задача уничтожить армии советского маршала С.М. Буденного восточнее Днепра. Только после этого, по мнению Гитлера, можно было говорить о взятии Москвы.

       К 22 августа 1941 года войска Третьего рейха подбили и захватили 14 049 советских танков – фактически все, что Сталин подготовил к началу операции «Гроза» (удару по оккупированной гитлеровской армией Европе).

       Для «ЛАГ», разведывательный батальон которого оставался под командованием Курта Мейера, наступила смена климата. Дивизия вступила в покрытые красноватой пылью, пустынные и лишенные каких бы то ни было дорог районы Ногайской степи и Перекопа. Эти ворота в Крым были усеяны минными полями и активно оборонялись советскими бронепоездами. Однако внимание генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна, нового командующего 11-й армией, было отвлечено локальным контрнаступлением советских войск на участке фронта, удерживаемом 3-й румынской армией. В результате советского контрнаступления образовалась обширная брешь. Проникшие в эту брешь части Красной армии угрожали окружением силам самого Манштейна. В который раз «белокурых бестий» Дитриха позвали на помощь. Они были срочно переброшены в район села Гавриловка близ Мелитополя, где контратаковали прорвавшиеся советские войска и восстановили сплошную германо-румынскую линию фронта. Генерал-оберст Эвальд Пауль Людвиг фон Клейст, поставленный во главе вновь созданной танковой армии, направил удар на Киев, взятый им 19 сентября 1941 года, и соединился с силами Манштейна на берегах Азовского моря. Оперативная цель была достигнута в результате тяжелых 6-дневных боев и продвижения войск Третьего рейха на 400 километров вглубь советской территории.


       Много собак – смерть для зайца


       Соткана ткань,
       Поле боя в крови.
       О мертвых по свету
       Молва прошумит.

       Сага о Ньяле.


       К описываемому времени результаты боев для группы армий «Зюд (Юг)» представлялись вполне удовлетворительными. Она достигла внушительных успехов, хотя и давшихся ей не дешево. Однако уже после первых боевых соприкосновений с красноармейцами в головах даже самых ярых эсэсовцев стали зарождаться сомнения. Какие шансы на успех имеют они в этой негостеприимной стране с ее бескрайними просторами и поистине неисчерпаемыми людскими и материальными резервами? В памяти ветеранов, еще помнивших Первую мировую войну, всплыла пословица: «Много собак – смерть для зайца» («Филе гундэ зинд дес газен тод»). Молодые энтиузиасты «дитриховской» школы отвечали им на это другой, не менее популярной в военной среде пословицей – «Больше врагов – больше чести» («Mер файнд - мер эр»).

       Театр военных действий казался лейбштандартовцам сплошной пустыней. Воды было очень мало, а имевшаяся оказалась соленой. Кофе был солоноватым, а суп казался совершенно пересоленным, но они были довольны, что вообще имели хоть какую-то влагу – всех терзала постоянная жажда, как если бы они продвигались по безводной пустыне. Любое движение становилось заметным за несколько километров. На марше колонны «ЛАГ» поднимали тучи удушливой, коричневато-красной пыли, выдававшие их положение противнику. Единственными признаками жизни на их пути были мертвые стволы телеграфных столбов, без них было бы совсем невозможно ориентироваться на местности. Иногда на пути попадалась бахча. Измученные жаждой лейбштандартовцы набрасывались на арбузы и дыни. Таким образом удавалось кое-как утолить нестерпимую жажду, однако неумеренное потребление незрелых арбузов приводило к печальным последствиям, чрезмерно стимулируя процесс пищеварения и ускоряя эвакуационную функцию кишечника.
      
       Положение все больше осложнялось по мере наступления первых признаков приближения русской зимы, которая, кроме обильных снегопадов, готовила «белокурым гигантам Дитриха» немало иных сюрпризов. Частые снегопады чередовались с проливными дождями, пронизывавшими шинели эсэсовцев «ЛАГ», продвигавшихся растянувшимися по бескрайним просторам России колоннами, острыми, как иглы, ледяными струйками. От жестоких морозов, приведших в ту суровую зиму к обморожению 300 000 германских военнослужащих, замерзала смазка, лопались цилиндры двигателей германских танков, бронетрнспортеров и грузовиков. Из-за чрезмерно растянутых коммуникаций постоянно срывались поставки горючего, боеприпасов и продовольствия. Не хватало теплого нательного белья, сапог, ботинок и носков, буквально расползавшихся от постоянной сырости и грязи. Особенно жестоко «мороз-воевода» потрепал непривычных к русским холодам, хотя и считавших себя закаленными, «белокурых гигантов» дивизии «ЛАГ» под Ростовом-на-Дону, где личный состав «Лейбштандарта» понес чувствительные потери от обморожения. Даже сам «Зепп» Дитрих, переодевшийся в русский бараний тулуп и шапку-ушанку, умудрился отморозить себе большой палец на правой ноге, после чего сменил, наконец, свои щегольские сапоги лакированной кожи на теплые русские валенки и стал похож на настоящего «сибирского деда».

       Теперь командир «Лейбштандарта» мог с полным правом носить Медаль за Зимнюю кампанию 1941-1942 годов на Восточном фронте. Германские военнослужащие шутливо прозвали эту круглую серебряную медаль на кроваво-красной ленте с узкой черно-белой вертикальной полоской посредине (именовавшуюся официально «Медалью за Зимнюю битву на Востоке») «Орденом мороженого мяса» («Гефрирфлейшорден») за ее большое сходство с «Орденом крови» («Блуторден») – высшей партийной наградой НСДАП, имевшей аналогичную форму круглой серебряной медали, носившейся на такой же кроваво-красной ленте. «Орденом крови» были награждены, кроме «Зеппа» Дитриха, многие другие ветераны «путча Гитлера-Людендорфа», принимавшие участие в знаменитом марше к Галерее Полководцев (Фельдгеррнгалле) на мюнхенской площади Одеонсплац 9 ноября 1923 года, расстрелянном рейхсвером и «зеленой полицией» баварских сепаратистов фон Кара и фон Зейссера. Вот в такой причудливо-своеобразной форме осуществлялась порой живая связь времен...

       Другим бедствием явилась дизентерия, кровавый понос, от которого жестоко страдал, в частности, Курт «Панцермейер».

       17 ноября, после того, как наступление, начатое германцами с севера, было отражено советскими войсками, «ЛАГ» нанес удар по Ростову со стороны берега Дона.


       Ростов взят!


       Русский климат весной и осенью приводит к
       бездорожью из-за весенней грязи, а зимой делает
       жизнь просто невыносимой. Русский климат –
       сплошное стихийное бедствие.

       Генерал Ганс фон Грейфенберг, начальник
       штаба германской 12-й армии. Воспоминания.


       22 ноября штаб германского III корпуса объявил о взятии Ростова-на-Дону - ворот к советским нефтепромыслам Кавказа. В руках у германцев оказался важный промышленный центр и железнодорожный узел СССР, имевший огромное значение для дальнейщего ведения войны. Однако говорить о том, что войска Третьего рейха действительно овладели Ростовом и прочно закрепились в захваченном городе, было, очевидно, все же преждевременно. Войска III корпуса действительно ворвались в Ростов, взяв в плен 10 000 красноармейцев и захватив богатые трофеи (159 артиллерийских орудий, 56 танков, 2 бронепоезда), и форсировав Дон. Однако войска, добившиеся этого, вне всякого сомнения, выдающегося успеха, были крайне ослаблены тяжелыми боевыми и не боевыми потерями (причиной последних служила, главным образом, свирепствовашая в частях вермахта и Ваффен-СС дизентерия). Недостаток горючего замедлял дальнейшее продвижение тех воинов Третьего рейха, кого до сих пор пощадили красноармейские пули, осколки и болезни. Советская 37-я армия не замедлила использовать падение боеспособности германских войск, с хирургической точностью нанося удары в самые слабые точки.

       8 долгих дней все, кто еще был способен удержать в руках оружие, сражались на лютом морозе с советскими войсками – 3 стрелковыми дивизиями, усиленными многочисленными тяжелыми танками и отрядами ростовского народного ополчения. У многих бойцов хватало сил только на то, чтобы лежать в окопе с головой, покрытой ледяной коркой. Иные так и погибли, занесенные снегом. Если верить дневниковым записям, у иных чинов «ЛАГ» просто «не было слов, чтобы описать зиму на Восточном фронте. Они писали о фактическом отстутствии линии фронта, аванпостов и резервов, место которых заняли мелкие, почти не зависимые друг от друга боевые группы, обороняющие каждая свой пятачок. Жизнь казалась полностью парализованной. Даже обычный поход в уборную вызывал огромные трудности. Пищей служила густая похлебка-«эйнтопф» из гречихи, проса или чечевицы, заправленных салом (у тех, кому посчастливилось это сало раздобыть)... Приходилось раздевать убитых (как своих, так и чужих), чтобы добыть теплую одежду. Многие думали, что никогда больше не смогут согреться, в то время как советские военнопленные говорили, что зима еще довольно мягкая, и настоящие холода еще не наступили. Между тем, в результате морозов артиллерийские орудия и танки вышли из строя, и единственным средством обороны оставалось пехотное оружие. Причиной смерти не обязательно являлся неприятельский огонь. Подразделениям, покинувшим свои позиции, приходилось срочно находить любое укрытие, способное защитить от ледяного ветра, пронзавшего тело тысячами острых игл.

       Когда появлялись красноармейцы, они надвигались громадными массами, от размеров которых можно было потерять голову. Красноармейцам приходилось прокладывать себе путь через горы собственных мертвецов, убитых при отражении предыдущих атак и остававшихся незахороненными (немцы всегда старались хоронить своих убитых). Эсэсовцы отбивали очередную атаку, красноармейцы откатывались назад по ледяному насту, усеянному перед германской огневой позицией новыми сотнями трупов. Раненые умирали очень быстро. Кровь, покидающая тело, быстро замерзала на холоде, что неизбежно вызывало острейший болевой шок, ведущий к смерти. Даже легкая рана, которая летом зажила бы за 3 дня, в зимних условиях оказывалась смертельной. Не имевшие теплой зимней одежды германские войска, испытывавшие постоянные проблемы со снабжением всем необходимым, сражались в условиях, в которых невозможно было найти никакого укрытия от капризов сурового климата, не суливших ничего хорошего человеку вообще, а прнивыкшему к теплу уроженцу Центральной Европы - в особенности.

       Один из пленных красноармейцев в разговоре в Куртом «Панцермейером» указал тому на 3 главных преимущества, которыми, по его мнению, обладали советские войска.

       Во-первых, русская почва и песок забивали немецкие двигатели, отчего германские войска теряли свою мобильность.

       Во-вторых, советские партизаны постоянно перерезали линии снабжения, что вынуждало германское верховное командование постоянно снимать с фронта боеспособные части для защиты тыловых коммуникаций.

       В-третьих, как многозначительно заметил военнопленный, настоящая русская зима еще не наступила...

       По воспоминаниям «Панцермейера», советские войска по-прежнему использовали тактику выжженной земли, лишая следующие по пятам за ними части «ЛАГ» всякого укрытия, оставляя из не защищенными от русского мороза. И вот лейбштандартовцы уже не наступали, как обычно, а отходили, отступали по местности, напоминавшей журнальные картинки времен изнурительной окопной войны 1916 года. Время от времени «телохранители фюрера» поворачивались лицом к преследововшим их советским частям, огрызались, отбивались, и некоторые даже ухитрялись уложить при этом нескольких врагов, но за неделю вверенный «Панцермейеру» батальон «ЛАГ» потерял сотни бойцов и машин. Впервые за всю историю своего существования «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» был вынужден перейти от наступления к обороне. Он был не побежден, но задавлен и прижат к стене численным превосходством противника, и не знал, откуда взять пополнение.

       Тем не менее, в письме из корпуса генерала Эбергардта фон Маккензена на имя рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера содержались самые лестные отзывы о бойцах «Лейбштандарта». В письме подчеркивалось, что дисциплина, бодрость духа, энергия и непоколебимая стойкость лейбштандартовцев в критический момент доказывали, что они представляют собой подлинную элиту нации. Фон Маккензен заверял Гиммлера, что «Лейбштандарт» пользуется особым уважением не только у командования, но и среди своих боевых товарищей. Как в обороне, так и в наступлении любая дивизия вермахта мечтала бы иметь своим соседом «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В конце письма генерал фон Маккензен выражал «искреннюю надежду на то, что ему выпадет счастье по-прежнему иметь «Лейбштандарт» в составе вверенных ему соединений».
      
      Генерал-фельдмаршалу Герду фон Рундштедту стало абсолютно ясно, что измотанным германским войскам, подвергавшимся постоянным советским контратакам, Ростов не удержать. Имело смысл отойти на лучше укрепленные позиции на реке Миус, и фон Клейсту был отдан соответствующий приказ – тем более, что не исключался риск внезапного удара советских войск, способных отрезать части фон Клейста от главных сил группы армий «Зюд (Юг)».

       Узнав об этом приказе фон Рундштедта, Адольф Гитлер немедленно запретил даже думать об отступлении. Фон Рундштедт твердо стоял на своем и сообщил фюреру, что считает попытку удержать Ростовский район чистым безумием, поскольку обескровленные предыдущими маршами и боями германские войска просто не смогут этого сделать. Если же они не отступят, то будут уничтожены. Фельдмаршал поставил фюрера перед дилеммой – либо отменить приказ оборонять Ростов до последнего германского солдата, либо заменить его, фон Рундштедта, кем-нибудь другим, более способным или удачливым. Вот как германские генералы позволяли себе разговаривать с фюрером и рейхсканцлером Третьего рейха зимой 1942 года. Интересно, что случилось бы, скажем, с маршалами Советского Союза Жуковым или Коневым, если бы они вздумали вести диалог с товарищем Сталиным в подобном тоне...Хотя предугадать ход событий в подобном (совершенно невероятным для реалий «Отечества пролетариев всего мира»!) случае совсем нетрудно...

      Но ефрейтор Адольф Гитлер не стал превращать генерал-фельдмаршала фон Рундштедта «в лагерную пыль», ограничившись смещением потерявшего нервы стратега с поста. Вместо фон Рундштедта командование принял другой генерал-фельдмаршал - Вальтер фон Рейхенау (являвшийся, в отличие от своего предшественника, ярым национал-социалистом, убежденным в том, что «фюрер всегда прав»), которому, однако, всего через несколько месяцев было суждено переселиться в мир иной. 12 января 1942 года у фон Рейхенау в Полтаве случился инфаркт, и было решено эвакуировать его на самолете в Лейпциг. Но по дороге самолет попал в аварию, Рейхенау получил черепно-мозговую травму и был доставлен в столицу Саксонии уже мертивым. Sic transit gloria mundi...

       В ситуации, сложившейся под Ростовом-на-Дону, «Зеппу» Дитриху, по иронии судьбы, довелось сыграть совершенно непривычную и неожиданную для него роль адвоката преисполненных родовой аристократической спеси генералов вермахта, всегда пренебрежительно третировавших «рыжего шваба», никаких военных «академиев не кончавшего», и поглядывавших свысока на него, «выскочку» и «плебея» (который, к тому же, как на грех, еще и ростом не вышел!), перед лицом разгневанного Гитлера. Фюрер не только сместил фон Рундштедта и прилюдно обозвал фон Клейста трусом, но и лично вылетел на фронт к своему «доброму старому Зеппу», чтобы лично прояснить ситуацию (в отличие от сверхосторожного Сталина, Гитлер не только часто летал на самолете, но и постоянно посещал свои войска на фронтах). Великодушный Дитрих, забыв личные обиды ради блага Германской державы, для пользы дела встал на защиту генералов от гнева фюрера.
      
       Никто не мог отрицать огромного вклада, внесенного на описанном нами этапе Европейской Гражданской войны в успехи германского оружия «Лейбштандартом СС Адольфа Гитлера». Во всяком случае, сам «рыжий шваб» был вполне удовлетворен той ролью, которую довелось сыграть его «белокурым гигантам» в Восточной компании. Лично для Дитриха 1941 год закончился весьма удачно. «Рыжий шваб» был награжден фюрером Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. Вручая «старине Зеппу» Дубовые листья, Гитлер заявил, что это награждение осуществляется в знак признания заслуг «ЛАГ»  и «моей законной гордости за Ваш и мой штандарт». Но, несмотря на законную гордость, до победы на Востоке было еще очень далеко. Невероятное (по европейским масштабам) количество советских войск было уничтожено или пленено, но Красная Армия не только продолжала существовать, но и становилась все большей угрозой для Третьего рейха, так как ее людские резервы и материальные ресурсы казались неисчерпаемыми.


ГЛАВА Х

       ПОСЛЕДНИЕ ПОБЕДЫ

       Будем мечами
       Ткань подбивать.

       Сага о Ньяле.

      
       Зима тревоги нашей


       Зима тревоги нашей позади
       И с солнцем Йорка лето возвратится.

       Уильям Шекспир. Ричард III.


       Cуровая зима 1941-42 годов подошла к концу, и характерное для нее затишье сменилось возросшей активностью на русском фронте. Советское наступление и локальный прорыв германской линии обороны под Днепропетровском, юго-восточнее Харькова, заставили немецкое командование бросить III корпус залатать эту дыру. До подхода корпуса прорыв закрывал «ЛАГ». К этому периоду относится записанное доктором Генри Пикером в «Застольных разговорах Гитлера» любопытное замечание фюрера: «Солдаты «Лейбштандарта» содержали 5000 свиней и имели под началом собственный колхоз». После того, как просохла грязь, группа армий «Юг (Зюд)» смогла приступить к выполнению своей задачи - уничтожению советской линии обороны на берегах Дона. При этом конечной целью группы армий являлся захват кавказских нефтяных месторождений и промыслов.

       Между тем в 1942 году американский автор Теодор Кауфман издал книгу «Германия должна погибнуть», в которой, в частности, писал: «Немцы (будь то антинацисты, коммунисты или даже филосемиты) не достойны жизни. Следовательно, после войны необходимо мобилизовать 2000 врачей, чтобы они стерилизовали по 25 немцев или немок в день, так что через три месяца не останется ни одного немца, способного к продолжению рода. И через 60 лет германская раса полностью исчезнет... Если вспомнить, что прививки и сыворотки приносят населению пользу, то к стерилизации немецкого народа следует отнестись как к замечательноой гигиенической мере, принятой человечеством, дабы навсегда оградить себя от бациллы немецкого духа».

       У фюрера Третьего рейха появилось немало новых забот в связи с ожидаемым открытием «Второго фронта» - вторжением англо-американских войск в континентальную Европу. В июне 1942 года «ЛАГ» был, для очередного переформирования и пополнения, переброшен во Францию и дислоцирован на французском побережье, в районе, в котором Гитлер ожидал возможной высадки войск западных союзников. Ход войны требовал дополнительных людских резервов и более сплоченного военного командования. Танковый батальон «ЛАГ» был усилен до размеров танкового полка двухбатальонного состава, огневая мощь которого увеличилась за счет поступления на вооружение недавно разработанных новых 60-тонных танков Т-VI «Тигр». «Тигров» все противники боялись, и поначалу неприятельские экипажи при их появлении покидали свои собственные танки - страх перед германским «Тигром» пересиливал страх перед «родным» военным трибуналом. Вместо прежних пехотных (моторизованных) полков в составе «ЛАГ» были сформированы 2 броне-гренадерских (панцер-гренадерских, мотопехотных) полка, а артиллерийский полк «ЛАГ» усилен до 4 дивизионов самоходных («штурмовых») орудий. В последние месяцы 1942 года «ЛАГ» был переименован из бригады в броне-гренадерскую (панцер-гренадерскую, мотопехотную) дивизию СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В результате всех этих изменений потребовался новый рекрутский набор. В добровольцах недостатка не было, и необходимое число новобранцев было набрано в срок. Однако сам по себе численный состав еще ничего не значил. 75% рекрутов были не прошли необходимой подготовки. Пришлось доучивать их прямо на театре военных действий.

       В период пребывания во Франции броне-гренадерские (мотопехотные) дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Рейх» и «Мертвая голова (Тотенкопф)» были сведены во II танковый корпус СС под командованием нашего старого знакомого - «папаши» Гауссера – и в январе 1943 года снова переброшены на территорию «Отечества пролетариев всего мира» (хотя большевицкая пропаганда уже перестала величать так Советский Союз).



       Мрачные перспективы


       Соткана ткань,
       Большая, как туча,
       Чтоб возвестить
       Воинам гибель.

       Сага о Ньяле.


       Возвращение 1-й броне-гренадерской дивизии СС «ЛАГ» (фактически сформированной заново) на Восточный фронт в начале января 1943 года в составе II танкового корпуса СС «папаши» Гауссера совпало с наступившими для вермахта, стоявшего перед угрозой прорыва советскими войсками всего Южного фронта, тяжелыми временами. Восточнее Харькова армии итальянских и венгерских союзников Третьего рейха были разбиты и рассеяны Красной армией. 12 января 1943 года началось генеральное советское наступление от Орла на Ростов. Затем последовало уничтожение отборной 6-й армии генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса под Сталинградом, сопровождавшееся гибелью более чем 200 000 солдат и офицеров. У всех, кто слышал в октябре 1941 года речь Гитлера («Ныне я заявляю вам, причем заявляю без каких бы то ни было оговорок: враг на Востоке разбит и уже не сможет подняться...за плечами наших войск уже лежит территория, вдвое превышающая территорию Германской державы в границах 1933 года когда я пришел к власти...») эти события вызвали в лучшем случае чувство горькой иронии.

       Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн поставил перед только что вернувшимися на Восточный фронт танковыми соединениями СС, вошедшими, вместе с остатками германской группы армий «Б», в состав оперативной группы под командованием генерала горнострелковых войск Губерта Ланца, задачу удерживать Харьков во что бы то ни стало. Приказ фельдмаршала фон Манштейна был поддержан заявлением Гитлера, что необходимо удержать Харьков любой ценой, а затем прорваться на Лозовую, чтобы облегчить положение левого фланга германской группы армий «Юг (Зюд)». 13 февраля Адольф Гитлер еще раз повторил свой отданный оперативной группе Ланца приказ об обороне Харькова.

       При развертывании войск «ЛАГ» занял оборонительную позицию вдоль берега реки Донец, а на востоке располагались аванпосты 2-й дивизия СС «Рейх». Войска «зеленых СС» растянулись длинной тонкой линией на целых 110 километров, начиная от города Черкасска, расположенного на берегу Донца. Дивизия «Лейбштандарт» временно находилась под командованием Фрица (де) Витта, который замещал «Зеппа» Дитриха, срочно вызванного в Берлин на военное совещание к фюреру. Части Ланца, застигнутые врасплох советским наступлением, начало которого они проморгали вследствие сильной метели, были вынуждены отступить.

       Советское наступление поставило 320-я пехотную дивизию вермахта на грань полного уничтожения. Обремененная 1 500 раненых, не желавших сдаваться в плен красноармейцам, дивизия пыталась пробиться на свою линию обороны на берегу Донца. И опять на долю «белокурых гигантов» Дитриха выпала роль «пожарной команды». На сей раз инициатива принадлежала нашему старому знакомому - штурмбаннфюреру СС Иоахиму Пейперу, командовавшему в описываемое время III батальоном танкового полка 1-й танковой дивизии СС. Пейпер совершил глубокий прорыв на территорию противника, образовав заслон и позволив эвакуировать раненых, после чего (практически без потерь) вернулся на исходную позицию на берегу Днепра. К несчастью для штурмбаннфюрера Пейпера, лед на реке оказался слишком тонким, чтобы выдержать вес танков и бронетранспортеров его батальона. Он столкнулся с необходимостью вернуться на неприятельскую территорию и искать более безопасное место для форсирования Донца.


       Харьковская мясорубка


       Накрепко ткань,
       Стальную от копий,
       Кровавым утком
       Битвы свирепой
       Ткать мы должны.

       Сага о Ньяле.


       Харьков, практически окруженный войсками 3-й танковой и 69-й советских армий, все еще находился в центре внимания противоборствующих сторон. Фюрер по-прежнему требовал от войск оперативной группы Ланца удерживать Харьков всеми доступными средствами и любой ценой. Тем временем на окраинах Харькова появились советские танки. В результате советского танкового прорыва германские войска, оборонявшие северо-западные и юго-восточные подступы к городу, оказались в критическом положении. Командующий II танковым корпусом СС Пауль Гауссер сумел трезво оценить сложившуюся ситуацию. Запись 138/43 от 14 февраля в боевом журнале корпуса гласила: «В самом Харькове толпы (лиц в гражданской одежде – подпольщиков – В.А.) стреляют в наших солдат и боевые машины. Для их подавления не имеется никаких войск, так как все боеспособные люди находятся на передовой. Город, включая железнодорожную станцию и склады с боеприпасами, взорван, в соответствии с приказом по армии (о борьбе с партизанами – В.А.). Город горит. Шансов на организованное отступление с каждым днем становится все меньше...Прошу пересмотреть приказ фюрера (об удержании Харькова любой ценой – В.А.)».

       Ответ был вполне предсказуемым: «Танковому корпусу удерживать город до последнего человека». Вождь Третьего рейха, вещавший устами генерала Ланца, твердо стоял на своем.

       Пауль Гауссер, как мы уже знаем, был опытным штабистом старой кайзеровской школы, вышедшим в отставку из рейхсвера в чине генерал-лейтенанта и вступившим в Шуцштаффель уже умудренным опытом «старичком» (не зря его прозвали «папаша» или «папа Гауссер»). Несмотря на все это (а может быть, наоборот, именно поэтому!), он был готов принять вызов и настоять на своем, но генерал Ланц, страшась гнева фюрера, как огня, все еще отказывался дать приказ об отступлении. В ночь с 14 на 15 февраля 1943 года советские войска ворвались в северо-западную и юго-западную части Харькова. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что ставит на карту всю свою карьеру, Пауль Гауссер проигнорировал как приказ Гитлера, так и упорство генерала Ланца, осуществил прорыв между окружающими его советскими армиями и перегруппировал свои спасенные от окружения силы в районе Краснограда.

       Известие об этом новом отступлении «немецко-фашистских» войск привело товарища Сталина в неописуемый восторг. «Гений всех времен и народов» торжественно объявил о начале массового изгнания врага с советской земли. Но свежеиспеченный маршал Советского Союза радовался преждевременно. Временная сдача Харькова говорила лишь о том, что военная фортуна на Востоке переменчива к германцам. Разгневанный Адольф Гитлер вылетел в штаб-квартиру Эриха фон Манштейна. Он категорически потребовал отставки Пауля Гауссера за неповиновение приказу, но генералы все-таки сумели убедить фюрера в том, что удержать Харьков было невозможно. Несколько успокоившись, Гитлер сменил гнев на милость по отношению к Гауссеру, но с тем большей силой обрушил свой гнев на Ланца. И все же фюрер выразил свое недовольство действиями «папаши» Гауссера тем, что задержал его награждение Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста.

       План Эриха фон Манштейна, который предстояло осуществить «папаше» Гауссеру силами вверенных ему войск, состоял в том, чтобы удерживать Красноград и тем самым заманить советские войска в ловушку. На усиление войск Гауссера в Красноград была переброшена 3-я броне-гренадерская (мотопехотная) дивизия СС «Мертвая голова» (действовавшая до этого совместно с 3 другими танковыми дивизиями 48-го танкового корпуса). Вошедшие в состав германской 4-й танковой армии 2 танковых корпуса, 1 армейский корпус и танковый корпус СС, нанесли, при эффективной поддержке «Люфтваффе», мощный удар в направлении Павлоград-Лозовая. 25 февраля 4-я танковая армия смяла советскую армейскую группировку под командованием генерала М.М. Попова.

       Достигнутый успех резко поднял боевой дух германцев. Советские силы оказались зажатыми между оборонительной линией 1-й броне-гренадерской дивизии СС «ЛАГ» и 2 другими дивизиями танкового корпуса СС («Рейх» и «Мертвая голова»), атаковавшими неприятеля. К 3 марта советские войска были окружены под Берском, к северу от Павлодара, как раз на харьковском направлении. Через 3 дня части танкового корпуса СС достигли населенного пункта Валки, расположенного к северо-западу от Харькова. Цель наступления заключалась в вытеснении советских войск за Дон.

       Когда авангард «ЛАГ» достигли этой цели, на очереди встал штурм Харькова. От командующего 4-й танковой армией генерал-оберста Германа Гота пришел приказ плотно охватить Харьков в направлении с запада на север и разведать обстановку в городе. Появилась счастливая возможность вернуть Харьков одним ударом.

       На северном направлении предстояло действовать бронегренадерским дивизиям СС «ЛАГ» и «Мертвая голова», в то время как 2-й бронегренадерской дивизии СС «Рейх» надлежало атаковать Харьков с запада и юга. «Папаша» Гауссер (командовавший в ходе этого Третьего сражения за Харьков левым флангом германской группировки) был уверен, что сумеет овладеть городом лобовой атакой. 9 марта, разгромив советскую 6-ю армию генерала М.М. Попова, Гауссер ворвался в город. 11 марта I батальон 3-й дивизии СС «Мертвая голова» соединился с частями дивизий «ЛАГ» и «Рейх».

       Командир 1-го броне-гренадерского (мотопехотного) полка дивизии «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» бригадефюрер СС Фриц (де) Витт атаковал красных в двух направлениях, поставив в авангарде III батальон своего полка, и перерезал автостраду Харьков-Белгород, после чего части дивизии «ЛАГ» начали действовать совместно с 22-м броне-гренадерским (мотопехотным) полком СС. К исходу дня 15 марта, через 4 дня после того, как бронеразведывательный батальон «ЛАГ» под командованием Курта «Панцермейера» захватил восточную окраину города, после жестоких уличных боев, сопротивление окруженной в Харькове советской группировки было подавлено. К 14 марта 1943 года город снова оказался в руках войск Третьего рейха. По приказу доктора Йозефа Геббельса министерство пропаганды сделало следующее заявление:

       «За плечами солдат «Лейбштандарта» - Польша и Франция, Греция и, самое главное – бескрайние просторы Востока. Это все те же солдаты, которые в черных мундирах Шуцштаффеля сражались за победу национал-социализма еще до 1933 года.

       И теперь их обергруппенфюрер, солдат Первой мировой войны, ноябрьский боец 1923 года, верный соратник фюрера, старый командир СС, а отныне – генерал Ваффен-СС, ровно 10 лет тому назад сформировавший «Лейбштандарт», коиандовавший им как полком, а ныне ведет его в бой как дивизию, награжден Мечами к Дубовым листьям, к великой радости и гордости своих бойцов».

       Победоносное для вермахта и Ваффен-СС завершение Третьего сражения за Харьков было омрачено упоминавшимися выше кровавыми эксцессами, вошедшими в историю Великой Отечественной войны советского народа под названием «харьковских массовых убийств». Ни в коей мере не пытаясь оправдывать расправы с гражданским населением, рискнем высказать предположение о возможном существовании связи между этими эксцессами и упоминавшимися в журнале боевых действий II танкового корпуса СС (запись 138/43 от 14 февраля) нападениями «лиц в гражданской одежде» на германские войска, готовившиеся оставить Харьков.



       Затишье перед бурей


       Сделаем ткань
       Из кишок человечьих.
       Вместо грузил
       На станке черепа,
       А перекладины –
       Копья в крови,
       Гребень железный,
       Стрелы – колки.

       Сага о Ньяле.


       После очередного перехода многострадального Харькова из рук в руки для дивизии СС «Лейбштандарт» наступил период относительного затишья. Настало время для подготовки новых наступательных операций на лето 1943 года. Повторное взятие Харькова, справедливо рассматривавшееся как новая блестящая победа германского оружия, обошлось II танковому корпусу СС в 11 000 убитых, из которых 4 500 (почти что половина!) пришлось на долю 1-й броне-гренадерской дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». Командование германского вермахта, все еще находившееся под впечатлением тяжелейшего поражения отборной 6-й армии генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса под Сталинградом, старалось хотя бы на некоторое время перейти к оборонительным боям, или, в крайнем случае, к незначительным наступлениям сугубо местного значения, имеющим целью измотать Рабоче-Крестьянскую Красную армию.

       Справедливости ради, следует заметить, что когда советскими стратегами в ноябре 1942 года под Сталинградом проводилась операция «Уран» по окружению 6-й армии Паулюса, Г.К. Жуков одновременно проводил операцию «Марс», вошедшую в историю войны также под названием Второй Ржевско-Сычевской операции. Причем войск у Жукова под Ржевом было больше, чем у Красной армии под Сталинградом. Советская Ставка Верховного Главнокомандования сосредоточила под Сталинградом в общей сложности 1 100 000 солдат и офицеров, 15 500 артиллерийских орудий, 1 500 танков и 1300 самолетов. У Жукова под Ржевом было 1 900 000 солдат и офицеров, 24 000 артиллерийских орудий, 3 300 танков и 1 100 самолетов. Поскольку Жуков с такими огромными силами никаких успехов не добился, потеряв в боях 500 000 человек и все свои 3 300 танков, советские военные историки предпочли забыть об операции «Марс» всерьез и надолго (да и сейчас о ней не слишком часто вспоминают).

       Но Адольф Гитлер, помнивший о недавнем сокрушительном разгроме Жукова под Ржевом очень хорошо и проводивший долгие часы над картой, заявил на очередном совещании о необходимости нанесения противнику сильный удар с целью его окончательного разгрома. Если этого не будет сделано, заявил фюрер, советские войска могут расчистить путь на Украину и выбить германские войска из Крыма.

       Были высказаны и другие соображения, касающиеся Европы. Впервые была всерьез принята во внимание вероятность проигрыша немцами войны. Только за май 1943 года немецкий военно-морской флот потерял в общей сложности 43 подводные лодки. В Северной Африке «лис пустыни» генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель столкнулся с трудностями снабжения. Гитлер метался между своей ставкой «Вольфсшанце (Волчье логово)» в дремучем Гордлицском лесу близ Растенбурга (Восточная Пруссия) и своей горной резиденцией Берггоф в Южной Баварии. При изучении военных карт внимание фюрера привлек участок Восточного фронта, охватывавший территорию севернее Белгорода и северо-западнее Харькова, в район Орла. В центре этого участка фронта находился Курский (точнее - Курско-Орловский) выступ, или клин, глубоко врезавшийся в территорию, удерживаемую германскими войсками. Сам Курск был крупным индустриальным центром с угольной, металлургической и машиностроительной промышленностью.


       ГЛАВА XI

       ВЕЛИКИЙ ПЕРЕЛОМ

       В ходе величайшей битвы этой войны на Курской дуге
       сошлись в боях более 6000 танков. И, хотя действия «Лейбштан-
       дарта» в этом сражении были безупречны, германский «блиц-
       криг», наконец-то, завершился неудачей. К концу этой битвы
       немцы окончательно утратили инициативу на Восточном фрон-
       те.

       Руперт Батлер. Лейбштандарт СС. История
       первой дивизии СС 1933-45.

      

       Битва на Курской дуге

       А винтовку тебе? А послать тебя в бой?
       А ты водку тут хлещешь со мною!
       Я сидел, как в окопе под Курской дугой,
       Там, где был капитан старшиною.

       Владимир Высоцкий. Случай в ресторане.


       Разведка донесла Адольфу Гитлеру о скоплении на данном участке фронта мощной группировки неприятельских сил. Курский выступ был бувально заполнен советскими войсками. По словам фон Манштейна, этот клин просто напрашивался на то, чтобы быть срезанным.

       Окружив советские войска под Курском в дуге выступающего в сторону германцев фронта, немцы надеялись пробить 200-километровую брешь по прямой. Германские войска, влившись в эту брешь, могли бы взять Москву, до которой им оставалось всего около 400 километров. А взяв Москву, крупнейший железнодорожный узел, армии Третьего рейха рассекали территорию СССР на части, которые, из-за отсутствия проезда по железным дорогам, товарищу Сталину было бы очень трудно объединить в единое целое.

       По мнению германских стратегов, в данной ситуации были возможны 2 варианта действий. Первый – нанести превентивный удар по советским войскам до того, как они перейдут в наступление. Второй – дождаться начала советского наступления, после чего нанести контрудар. Второму варианту, по мнению генерал-фельдмаршала фон Манштейна, следовало бы отдать предпочтение. Он считал необходимым дождаться начала советского наступления и отойти до берега Днепра, после чего перейти в массированное контрнаступление в обход Харькова, нанеся удар во фланг наступающих советских войск. В результате огромные массы советских войск попадали в окружение и могли быть раздавлены германскими «клещами», как римские легионы были раздавлены войсками Ганнибала в битве при Каннах. А повторить успех карфагенского полководца при Каннах, как известно, было заветной мечтой всех германских военачальников, начиная с графа Альфреда фон Шлиффена, главный труд жизни которого так и назывался «Канны».

       Но в этом втором варианте имелось одно слабое место – он совершенно не учитывал пресловутый «человеческий фактор». Для фюрера Третьего рейха любой намек на отступление, даже с последующим контрударом, был святотатством. Его не убедили даже возражения «быстрого Гейнца» Гудериана, что, если одновременно с задуманным фюрером наступлением под Курском вдруг начнется высадка войск западных «союзников» во Франции, то у германцев не останется свободных сил отразить вторжение англосаксов на континент.

       Наступательно операции в районе Орел-Белгород против выступа советского фронта под Курском суждено было стать последним крупным наступлением германских войск на Восточном фронте. Окончательный план операции против Курского выступа предусмартивал взятие в клнщи соединений Красной армии германскими группами армий «Юг (Зюд)» и «Центр (Митте)» при поддержке армейской группы генерала танковых войск Вернера Франца Кемпфа и 4-й танковой армии генерала Германа Гота.

       Начало наступления на Курский выступ готовилось уже с марта 1943 года, но Гитлер многократно переносил сроки начала наступления ради усиления германских соединений и, в конце концов, был назначен на 5 июля 1943 года. Фюрер, которому была непременно нужна победа под Курском, приказал стянуть все наличные резервы в район Орла и Белгорода. Операция получила кодовое название «Цитадель». Однако гигантские подготовительные мероприятия германской стороны не остались скрытыми от советского командования, которое, со своей стороны, занялось укреплением оборонительных позиций на Курской дуге и подготовкой наступления на других участках фронта. 2 июля шифрованный рапорт, составленный старшими офицерами вермахта, попал в руки генерал-лейтенанта М.Ф. Катукова, командующего советской 1-й танковой армией. Помнится, в советском художественном фильме «Сильные духом», которые автору настоящей книги довелось посмотреть еще школьником, заслуга в деле захвата и передачи советскому командованию данного рапорта приписывалась советскому разведчику Николаю Кузнецову («обер-лейтенанту Паулю Зиберту»). Но это так, к слову...

       В рапорте содержался полный план предстоящего германского наступления, а также точная дата его начала. Это преимущество, равно как и задержка начала операции «Цитадель», позволили советскому командованию создать на Курской дуге глубоко эшелонированную оборонительную линию фортификационных сооружений и минных полей (миллионы мин и фугасов на путях возможного движения германских бронированных колонн, 10 000 километров траншей, 50 000 окопов для артиллерийских орудий и минометов и многое другое). Советские войска были усилены получением 6000 новых, только что сошедших с конвейера, бронированных машин.

       Недели, предшествовавшие началу операции «Цитадель», были весьма примечательными в жизни 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». «Белокурые бестии» Дитриха поначалу не поверили своим ушам, узнав, что их бессменный командир, их «старина Зепп», их «рыжий шваб» уже не будет возглавлять свою родную дивизию в наступлении на Курской дуге. 4 июля 1943 года Дитрих передал командование дивизией «ЛАГ» бригадефюреру СС Теодору Вишу, которому недавно исполнилось 30 лет. Самому же «Зеппу» Дитриху надлежало, по приказу свыше, принять командование I танковым корпусом СС.

       Назначение «рыжего шваба» на эту высокую должность объяснялось желанием рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера усилить свою власть и влияние путем дальнейшего увеличения численности Ваффен-СС, в составе которых отныне появлялись не только собственные дивизии, но и собственные корпуса. Рейхсфюрер СС настоял на том, чтобы новые пополнения для «зеленых СС» черпались из рядов германской молодежной организации «Гитлерюгенд». Этот вопрос вскоре стал предметом интенсивных консультаций между рейхсюгендфюрером (главой «Гитлеровской молодежи») Артуром Аксманом, уже успевшим к тому времени не только понюхать пороху, но и потерять руку на Восточном фронте в составе отборной танковой дивизии вермахта «Великая Германия» («Гроссдейчланд»), и верховным руководством СС. В итоге обсуждения было решено сформировать I танковый корпус СС в составе 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и броне-гренадерской (мотопехотной) дивизия СС «Гитлерюгенд» (вскоре переименованной в 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд»), а корпус под командованием «папаши Гауссера» переименовать во II танковый корпус СС. Командование дивизии «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» обязалось предоставить для этого нового корпуса необходимый фюрерский и унтерфюрерский состав.


       Наш «рыжий шваб» идет на повышение


       Сломятся шлемы,
       Треснут щиты,
       Если псы шлема
       Вцепятся в них.

       Сага о Ньяле.


       Одновременно с назначением «Зеппа» Дитриха командующим I танковым корпусом СС для него было введено совершенно новое воинское звание. «Рыжий шваб» стал обергруппенфюрером СС и генералом танковых войск Ваффен-СС. Это повышение он получил как раз в момент охватившего его глубокого личного кризиса. Подобно многим другим фронтовым командирам, Йозеф Дитрих, перед лицом очевидного превосходства Красной армии над вооруженными силами Третьего рейха и его союзников в живой силе и технике, людских и материальных ресурсах, пришел к неутешительному выводу о практической невозможности одержать победу на Востоке чисто военными средствами. Поскольку «рыжий шваб» не привык держать свое мнение при себе и всегда высказывал его открыто, его высказывания дошли до Гиммлера. Гиммлеру не понравились «пораженческие настроения» Дитриха, и он взял его на карандаш. Однако престиж «старины Зеппа» в СС, армии и партии, а самое главное – в глазах самого фюрера, был настолько высок, что «черный иезуит» позволил себе только следующее адресованное Дитриху письменное замечание: «Что бы Вы ни думали о войне на Востоке, мы знаем все лучше Вас... Мы уверены в том, что красных можно разбить, и мы это сделаем».

       К 5 июля 1943 года на Курской дуге друг другу противостояли огромные массы живой силы и техники. Германцы имели на южном участке запланированного наступления 7 пехотных и 11 танковых дивизий и 3 бригады «штурмовых орудий», а на северном – еще 7 пехотных, 6 танковых и 2 броне-гренадерские (панцер-гренадерские, или мотопехотные) дивизии. Примерно 900 000 германских солдат противостояли 1 337 000 красноармейцев. С обеих сторон к участию в сражении на Курской дуге изготовились около 6000 танков и самоходно-артиллерийских орудий (в том числе 1500 немецких и 3400 советских танков), а также около 5000 военных самолетов (из них около 2000 немецких и более 3 000 советских).

       Германский оперативный план «Цитадель», как уже говорилось выше, был задуман, как классические «Канны». Продвигаясь с севера на юг, германские танковые «клещи» должны были замкнуться восточнее Курска. Удар по северному флангу Курской дуги предстояло нанести опытнейшему стратегу старой школы – генерал-фельдмаршалу Вальтеру Моделю, которому было передано командование всей операцией (вместо командующего войсками группы армий «Центр (Митте)» генерал-фельдмаршала Ганса-Гюнтера фон Клюге, как противника проведения операции «Цитадель»). В подчинении у Моделя находилась германская 9-я армия, включавшая в свой состав 7 пехотных, а также 8 танковых и броне-гренадерских (мотопехотных) дивизий.

      Генерал-оберсту Герману Готу надлежало силами своей 4-й танковой армии (включая танковый корпус СС) нанести удар по южному флангу Курской дуги. Что же касается танковых войск, то германцы, сильно переоценив свои возможности, решили бросить в бой все, что имели. План красного маршала Г.К. Жукова сводился к следующему. Первоначально советские войска должны были пребывать в состоянии активной обороны, чтобы заставить немцев сделать первый ход, а затем, измотав противника, перейти в контрнаступление. План Жукова предполагал активное использование 40% всех имевшихся в его распоряжении пехотных и танковых дивизий. Дополнительно в резерве находилось более 50 000 человек. Войска Центрального фронта генерала К.К. Рокоссовского обороняли северный фланг Курской дуги, в то время как войска Воронежского фронта генерала Н.Ф. Ватутина отвечали за оборону южного фланга Курского выступа.

       С приближением даты начала операции «Цитадель» германцы усилили свою ударную группировку до 50 дивизий, насчитывавших, в общей сложности, 900 000 человек, имея еще 20 дивизий в резерве. Костяк ударной группировки немцев составляли 9 танковых (3-я, 6-я, 7-я, 11-я, 17-я, 19-я, 1-я СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», 2-я СС «Рейх», 3-я СС «Мертвая голова») дивизий и 2 броне-гренадерские, или мотопехотные, дивизии («Великая Германия» и 5-я СС «Викинг»), имевшие на вооружение в общей сложности 2700 самоходно-артиллерийских орудий и танков, в том числе «Тигров-I» и «Пантер».

В ходе германского наступлении на Курский выступ танковому корпусу СС, входившему в состав 4-й танковой армии генерал-оберста Германа Гота, надлежало прорвать первый пояс советской обороны в районе деревень Березово и Садейное. Важную роль в ходе прорыва обороны красных должны были сыграть штурмовые орудия «Штурмгешюц III», служившие как средством артиллерийской подготовки, так и средством борьбы с неприятельскими танками (эта вторая функция «штурмовых орудий» возрастала, по ходу войны и по мере возрастания числа советских танков, пока не приобрела первостепаенное значение). В районе Березова германским броне-гренадерам надлежало наступать, имея в авангарде команды огнеметчиков. Между деревнями Яковлево и Лучки проходил второй пояс советской обороны. На северо-востоке располагалась 167-я пехотная дивизия, входившая в состав танкового корпуса СС, предназначенная для прикрытия левого фланга германской группировки. Корпус СС, изготовившийся к броску на Курск, был подобен туго сжатой стальной пружине.


       У врат «Цитадели»


       Выйдем вперед,
       Ринемся в бой,
       Где наши друзья
       Удары наносят.

       Сага о Ньяле.


       Перед самым началом операции «Цитадель» один из фюреров 1-й танковой дивизии СС «ЛАГ» оставил в своем дневнике следующую запись: «Из соображений секретности нам было запрещено передвигаться в дневное время... но теперь время ожидания прошло... Снаружи, за стенами командного бункера, чертовски холодно. Небо затянуто черными тучами и льет проливной дождь... только что началась артподготовка. Даже здесь, глубоко под землей, я ощущаю ее мощь».
      
       Как известно, у нас в России летом светает очень рано. Соответственно, и операция «Цитадель» началась уже в 3:30 5 июля 1943 года. По расчетам, она должна была продлиться до 6 часов. Еще один чин дивизии «ЛАГ» записал в своем дневнике «Я увидел, как наш командирский «Тигр» взревел и почти исчез в странной серебристо-серой траве, которой заросло все поле. Наша минная команда отмечала мины иванов, ложась в траву рядом с ними – таким образом, саперы своими телами обозначали проход. Красные расставили по всему полю тысячи мин». Автор дневника и не подозревал, что число противопехотных и противотанковых мин, расставленных красными на подступах к своим позициям, составляло не менее 90 000...

       Принятая в Красной армии (как, впрочем, и в армиях других стран, воевавших с Третьим рейхом) тактика практически ничем не отличалась от тактики времен Первой мировой войны. Сперва на противника обрушивался артиллерийский огонь (артподготовка перед наступлением), после чего со штыками наперевес на германские позиции поднималась в атаку пехота, тысячами выкашиваемая уцелевшими пулеметчиками и стрелками неприятеля. Атака захлебывалась, артиллерия возобновляла огонь, опять поднималась в атаку пехота...
      
       Германцы вступили во Вторую мировую (Европейскую Гражданскую) войну, взяв на вооружение совершенно новую тактику. После артиллерийской подготовки на позиции неприятеля обрушивались германские танки, уничтожавшие уцелевших стрелков и пулеметчиков. И только после этого, в относительной безопасности, на позиции неприятеля бросалась в атаку германская пехота. Противник, которому германские танки не давали и носу высунуть из окопа, вынужден был сидеть в траншеях и ждать, пока его уничтожат (неся при этом большие потери, чем атакующие германцы).

       К концу 1942 г. советские 76-миллиметровые пушки, средние и тяжелые танки сделали эту германскую тактику неэффективной. Выезжавшие на советские позиции германские танки Т-III и Т-IV уничтожались тяжелыми советскими пушками «ЗИС-3» и контратаками советских танков – средних Т-34 и тяжелых «КВ-1», превосходящих германские по всем параметрам.

       Германцы приняли на вооружение тяжелый танк Т-VI «Тигр», а затем и средний танк Т-V «Пантера» - «железную кошку Панцерваффе» -, защищенные 100- и 80-миллиметровой броней (соответственно) и мощными длинноствольными 88- и 75-миллиметровыми пушками (в годы войны один германский танкист поставил рекорд, подбив из 88-миллиметровой пушки «Тигра» советский танк Т-34 на расстоянии 3 километров).

       Тактическая идея германских сухопутных сил (Геер) изменилась. Атаке по-прежнему предшествовала артиллерийская подготовка (в ходе которой германские саперы снимали мины), после чего на позиции неприятеля обрушивались не основные германские танки Т-III и Т-IV, а тяжелые «Тигры» и средние «Пантеры» (хотя «Пантера» считалась средним танком, ее броня была толще брони тяжелого советского танка «КВ»). «Тигры» и «Пантеры» добивали уцелевшие после германской артиллерийской подготовки советские пушки «ЗИС-3» и отбивали контратаки советских танков Т-34 и «КВ». Под прикрытием «Тигров» и «Пантер» на советские позиции въезжали основные германские танки Т-III и Т-IV, давившие и расстреливавшие красную пехоту, после чего на позиции большевиков врывались германские гренадеры. При таком движении стальной армады, чем больше неприятель настроит укреплений и чем больше посадит в них солдат, тем больше его войск в этих укреплениях удастся уничтожить. Поэтому Адольф Гитлер отказался от идеи генерал-фельдмаршала фон Манштейна ударить по центру Курской дуги, образовав 2 «котла» окружения, и послал германские войска именно там, где красные их ждали – в место наибольшей концентрации советских войск.
      
       Первые оборонительные рубежи советских войск были преодолены германцами без особых усилий. Части дивизии «ЛАГ» стремительно продвигались вперед, окружая и сметая со своего пути неприятеля. Но это продолжалось недолго. Очень скоро в полную силу заработала советская тяжелая артиллерия и начали рваться мины, усеявшие местность частой и смертоносной сетью. Германские войска повсюду наталкивались на глубоко эшелонированную и пребывавшую в полной боевой готовности советскую оборонительную систему, которую приходилось захватывать шаг за шагом. Территориальнеые приобретения оказались самыми минимальными. На южном участке фронта атакующим германцам удалось продвинуться всего лишь на 18, а на северном – лишь на 10 километров. Поскольку германское наступленне не было для советского командования чем-то неожиданным, оно хорошо подготовило оборону, и прорвать позиции Красной армии германцам не удалось. Они дали втянуть себя в гигантскую по своим масштабам битву военной техники, невыгодную для более слабой в численном и материальном отношении германской стороны.
      
       Первый день наступления в равной степени принадлежал как танкистам, так и пехоте. Шедший на острие наступления частей «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» головной тяжелый танк «Тигр»-I оберштурмфюрера СС Михаэля Виттмана, сошелся в чистом поле с группой советских средних танков Т-34, продвигавшихся при поддержке красной пехоты. В бой сразу же включились другие «Тигры» дивизии «Лейбштандарт», подоспевшие на помощь экипажу Виттмана.

       О высоком боевом духе (как, впрочем, и о самонадеянности) экипажей танков «ЛАГ» наглядно свидетельствовал следующий эпизод. В самый разгар танкового боя среди лейбштандартовских «Тигров» под грохот башенных орудий и треск пулеметных очередей внезапно появился автомобиль командира дивизии «Лейбштандарт» генерал-майора Теодора Виша. Один из командиров эаипажей, высунувшись по пояс из башни своего танка, приветствовал Виша возгласом: «Вперед, на Курск!». К концу дня Михаэль Виттман доложил об уничтожении 8 танков и 7 противотанковых орудий неприятеля. И этим его подвиги не ограничились.


       Доблесть Михаэля Виттмана


       Рвутся вперед
       Смелые воины.
       Нам выбирать,
       Кто в сече погибнет.

       Сага о Ньяле.


       Почти через час после того, как «Тигр» оберштурмфюрера Виттмана раздавил советское противотанковое орудие, он сквозь треск радиопомех услышал в наушники сообщение, что взвод из роты Венсдорфа попал в тяжелое положение. Смяв разбитую пушку, «Тигр» Виттмана тут же натолкнулся еще на очередное советское противотанковое орудие. Взвод из роты Венсдорфа был окружен группой советских средних танков Т-34, которые уже подбили 1 германский «Тигр». Незамедлительно поспешив на помощь Венсдорфу, Виттман одну за другой подбил 3 «тридцатьчетверки». Всего же за этот день он, как уже говорилось выше, вывел из строя 8 танков и 7 противотанковых орудий неприятеля.

       Нет никакого сомнения в том, что почти все эсэсовцы «Лейбштандарта» испытали в тот день подобный порыв. Однако были среди них и пессимисты. Так, штурмман СС Гюнтер Борхер записал в тот день перед началом наступления в своем дневнике: «Я числюсь в команде огнеметчиков, и мы будем идти впереди роты. Это чистое самоубийство. Прежде чем открыть огонь, мы должны подойти к красным на 30 метров. Пожалуй, пора писать завещание».

       Германским гренадерам предстояло пересечь минные поля и ворваться в красноармейские окопы, защищенные не только минными полями, но и многослойными заграждениями из колючей проволоки. Преодолев под шквальным огнем все эти препятствия, они вступили с красноармейцами в рукопашную схватку с применением ручных гранат, пистолетов, автоматов, карабинов, штыков, ножей для ближнего боя, а иногда и саперных лопаток, которыми разбивали черепа неприятельских солдат, а порой отрубали им головы (если лопатки были хорошо наточены). Что же касается плотности советских минных полей, то германским саперам приходилось обезвреживать до 4000 мин в день.
      
       В первую половину второго дня операции «Цитадель» продвижение «ЛАГ» замедлилось из-за плохой погоды. Внезапно выскакивавшие из естественных укрытий танки Красной армии то и дело переходили в контратаки и сметали команды огнеметчиков. Запись в журнале высшего командования за 6 июля 1943 года нельзя было назвать оптимистической: поскольку эффект внезапности достинут не был, красный фронт прорвать не удалось. А это означало, что оба фланга атакующего корпуса СС оказались открытыми для советских контрударов. Правда, в том же боевом журнале было записано, что за 8 июля германцы уничтожили 400 советских танков, но чуть ниже было отмечено, что в корпусе СС из 400 танков «Пантера» в исправном состоянии осталось только 200. Многие бойцы танковых экипажей приняли здесь свой первый бой и, бросив подбитые машины, были вынуждены искать укрытия в окопах от всеиспепеляющего огня неприятеля.

       Как нам уже известно, германские «Тигры» были защищены мощной броней и вооружены всесокрушающими 88-миллиметровые пушками. Приведем, в качестве доказательства их высоких боевых качеств, всего лишь несколько отзывов советских, британских и американских командиров танковых, артиллерийских и пехотных частей 1943-1944 гг. о боевых качествах этого немецкого тяжелого танка, именовавшегося официально Pz (Panzer, Panzerkampfwagen) VI Tiger «Тигр»:

      1) Я увидел один из новых немецких «Тигров» на расстоянии, примерно, 1000 метров и выстрелил по нему 7 раз. Я видел, что все наши снаряды отскакивали от лобовой и бортовой брони «Тигра». «Тигр» развернул своё орудие и разнес нашу левую гусеницу, убив водителя.

      (Командир английского танка «Матильда», Тунис, 1943 г.)

      2) Наша колонна завязала бой с тремя Panzer VI с дистанции от 200 до 800 метров. Мы остановили один из «Тигров» сосредоточенным огнём по его гусеницам. Это произошло уже после многочисленных попаданий в лобовую броню «Тигра», не возымевших никакого эффекта. «Тигры» уничтожили 8 наших танков «M4», после чего мы вынуждены были отойти. Даже обездвиженный «Тигр» продолжал вести огонь по нашим отступающим танкам...

     (Из рапорта командира американского бронеполка, Северная Африка, 1943 г.)

     3) Я атаковал «Тигр» с дистанции 400 метров. Я произвёл 8-10 выстрелов бронебойными снарядами по борту и по башне танка. Снаряды просто отскакивали от него, а «Тигр», уничтожив оба танка по моим флангам, спокойно отошёл.

     (Командир советского танка, 1943 г.)

     4) Танк Т-VI, который немцы называют «Тигром», появился около нашей позиции. Наша батарея открыла по нему огонь бронебойными снарядами, но ни один из выстрелов не был эффективным. После того, как к «Тигру» присоединилось ещё два танка, они ворвались на нашу позицию, и нам пришлось отступить.

     (Командир советской противотанковой батареи, 1944 г.)

     5) «Тигр» выехал из леса, ведя огонь на ходу. Он уничтожил шесть наших Т-34 с дистанции 200-600 метров. Мы выпустили по нему где-то 20-30 снарядов, но все они отскочили от его брони. Нам пришлось вызывать воздушную поддержку, чтобы уничтожить его, но «Тигр» отошел в лес и скрылся.

     (Из рапорта члена экипажа советского танка Т-34, Треблинка, 1944 г.)

     6) Наши новые танки ИС (тяжелые танки «Иосиф Сталин» - В.А.) гораздо лучше приспособлены для борьбы с немецкими танками «Тигр». Тем не менее, я никогда не пошлю в бой свои Т-34» без поддержки хотя бы двух ИС-ов на каждый введённый немцами в бой «Тигр»...

     (Мнение командира советского гвардейского танкового подразделения, 1944 г.)

     7) Я направил свою колонну «Шерманов» прямо на «Тигр», прятавшийся близ Бовиля. Прежде чем «Тигр» отошел, он уничтожил 7 «Шерманов» из моей роты. Мы вели огонь бронебойными и противотанковыми фугасными снарядами прямо по лобовой броне «Тигра» с расстояния всего 100 метров. Ни один из них не пробил его лобовую броню...

     (Из рапорта командира английского бронебатальона, Нормандия, 1944 г.)

     8) Мы заметили два «Тигра» из состава дивизии «Дас Рейх» на расстоянии 600 метров. Мы произвели 4 выстрела, не возымевших эффекта. «Тигры» развернулись и направились прямо к нам. Мы начали отступать после того, как потеряли 6 «Шерманов». Одному из наших «Светлячков» (американских танков «Шерман-Файерфлай» - В.А.) все-таки удалось поразить один из «Тигров» в левый борт, но мгновение спустя он был сам уничтожен вторым «Тигром». Мы увидели, как экипаж подбитого «Тигра» покинул машину и взобрался на броню своего товарища, после чего тот отошел. У нас не осталось ни одного танка, не охваченного пламенем...

     (Из рапорта члена экипажа канадского танка M4, Нормандия, 1944 г.)

     9) Наша рота столкнулась с тремя «Тиграми», двигавшимися вдоль нашего правого фланга. Мы выпустили 12 бронебойных снарядов в бортовую броню «Тигров» с дистанции 100-600 метров. Кроме сколов циммеритового покрытия, «Тиграм» не было причинено никакого вреда. Прежде чем «Тигры» отошли, мы потеряли 4 «Шермана» и большое количество бронетранспортёров. Я идентифицировал один из «Тигров как машину под номером 331 из состава танковой дивизии «Лейбштандарт»...

     (Из рапорта члена экипажа английского танка «Шерман», Нормандия, 1944 г.)

     10) Мы заметили немецкую танковую колонну, в которую входили два «Тигра», «Пантера» и два Panzer IV (Т-IV - В.А.). Мы запросили танковую поддержку, которая прибыла в составе около 20-ти «Светлячков». Они успели уничтожить «Пантеру» и один из Panzer IV, когда «Тигры» начали поджигать их. Мы потеряли шесть «Светлячков» в течение нескольких минут, после чего немцы отошли. Мы вели поддерживающий огонь из крупнокалиберных пулемётов и миномётов, оказавшийся неэффективным...

     (Из рапорта командира английской пехотной части, Нормандия, 1944 г.)

     11) Я увидел 4 «Тигра» на расстоянии 1800 метров и открыл по ним огонь. Я выпустил 15 бронебойных снарядов, которые ударили в правые борта «Тигров», но не причинили им никакого вреда...

     (Из рапорта командира английского танка «Шерман», Нормандия, 1944 г.)

     12) По моему мнению, танк Panzer VI Tiger гораздо лучше нашего «Шермана». Его скорострельное орудие имеет гораздо большую максимальную дистанцию ведения огня, чем наши 76 мм орудия. «Тигр» без труда уничтожает наши танки на расстоянии 1000 и более метров. У меня нет примеров, когда «Шерман» смог бы уничтожить «Пантеру» или «Тигр» с расстояния более 300 метров.

     Большинство немецких танковых потерь на поле боя произошли либо от авианалётов, либо по техническим причинам. Напротив, 85% наших танковых потерь произошли от действий немецких танков и противотанковой артиллерии...Мне лишь изредка приходилось видеть, как снаряд отскакивал от брони «Шермана», зато очень часто приходилось наблюдать, как такое происходило с «Тигром» и «Пантерой». Наши орудия не обладают такой пробивной силой, которой обладают немецкие скорострельные орудия.

     В доказательство могу привести случай, происшедший у Эль Беуфа в августе 1944 года, когда снаряды нашего «Шермана», даже выпущенные с близкого расстояния, отскакивали от «Тигра». «Тигр» удалось остановить лишь после того, как наш «Шерман» разнес ему гусеницу и заклинил башню...

     (Из рапорта, направленного американскому генералу Дуайту Эйзенхауэру, пожелавшему изучить все боевые возможности немецких танков «Пантера» и «Тигр»).

     Однако, немецкие «Тигры» были весьма неповоротливыми. Их скорость на пересеченной местности достигала всего 20 километров в час, а запас хода составлял всего 96 километров. Противотанковые самоходные орудия («ягдпанцеры», «истребители танков» или «охотники за танками») «Слон» («Элефант»), более известные под неофициальным названием «Фердинанд», которое они получили в честь своего конструктора Фердинанда Порше (известного массовому читателю, прежде всего, как создатель, наряду с элитными автомобилями, самой популярной автомашины во всей истории мирового автомобилестроения - «фольксвагена» под названием «Кэфер», то есть «Жук»), хотя и обладали толстой броней, имели слишком слабую подвеску, которая часто ломались и делала их неподвижными целями. В рамках операции «Цитадель» в составе ударной германской группировки действовали 653-й и 654-й истребительно-противотанковые полки, каждый из которых имел на вооружении по 45 «Элефантов». Но самый большой шок германцы испытали от самих Т-34. Танкисты «ЛАГ» отмечали их необычную, по сравнению с другими советскими и германскими танками (в особенности – «Тиграми»), маневренность и высокую (даже на подъеме) скорость. Большое преимущество Красной армии заключалось в том, что Т-34 являлись продуктом массового серийного производства, в результате чего их потери были не такими болезненными для советской стороны, как потери немногочисленных «Тигров» – для германской. По крайней мере, именно такое положение, судя по всему, сложилось во время битвы на Курской дуге. В журнале боевых действий германского Верховного командования говорилось об уничтожении 663 советских танков, что намного превышало потери германских танковых частей. Однако советские потери были легко восполнимы, в то время как немцы не имели возможности быстрой замены подбитых в бою или вышедших из строя по иным причинам боевых машин. Наибольшие потери германские танковые части понесли от налетов советской штурмовой авиации, использовавшей против них сбрасываемые россыпью небольшие кумулятивные термитные бомбочки (о чем еще будет подробнее рассказано ниже).

       Для справки: тяжелых танков «Тигр» немцы за все годы войны выпустили аж 1700 штук, а самоходно-артиллерийских установок «Элефант»/«Фердинанд» - аж 91, а согласно другим источникам и того меньше - 89 (для сравнения: в СССР за годы войны было выпущено 50 000 одних только танков Т-34, а в США - 50 000 одних только танков «Шерман»). Как говорится, «почувствуйте разницу»...

       Кстати говоря, в отличие от сталинского СССР, не построившего за все годы войны ни одной подводной лодки, гитлеровская Германия, вынужденная бороться с англосаксами на море, построила за военный период около 1000 подводных лодок. По расчетам военных специалистов, на постройку одной подводной лодки в то время в среднем уходило столько же времени, сил и средств, как на постройку 50 танков. Впрочем, по большому счету, это дела не меняло...
 

       Удар, нанесенный частями «ЛАГ» в северо-восточном направлении вдоль дороги Тетеревино-Прохоровка, юго-восточнее реки Псёл, оказался весьма эффективным. Оберштурмфюрер СС Рудольф фон Риббентроп, сын германского имперского министра иностранных дел (заключившего в 1939 году германо-советский пакт с Молотовым) и командир 6-й роты 1-го танкового полка СС, в ходе наступления в районе между Прохоровкой и Тетеревиным, столкнулся с 15 советскими танками и батальоном красной пехоты. На участке фронта протяженностью 180 метров боевая группа Риббентропа-младшего потеряла 3 из входивших в ее состав 7 боевых машин, но сумела пробить брешь в советской обороне, открыв германцам путь на Обоянь (расположенную всего в 60 километрах от главной цели наступления войск Третьего рейха – города Курска). И все же взятие Прохоровки, расположенной юго-восточнее Курска, оказалось невозможным, как из-за сильного сопротивления советских войск, так и из-за моря грязи, образованного проливными дождями. На южном направлении советская 5-я гвардейская танковая армия атаковала части II танкового корпуса СС Пауля Гауссера, но успеха не добилась. 10 июля войска советского Воронежского фронта (10 корпусов) перешли к обороне. На равнине южнее от Курска разворачивались 2 могучие танковые армии, готовясь к крупнейшей в истории танковой битве.


       Гигантомахия

      
       Молот грохочет огненно,
       Рвутся горнила пламенем.
       Сталью клинка каленого
       Вал пробивает каменный.

       Николай Носов. Молот.
   

       Через 2 дня, 12 июля 1943 года, под Прохоровкой началась самое известное танковое сражение в истории Европейской Гражданской войны между советской 5-й гвардейской танковой армией и II танковым корпусом СС, в котором (с обеих сторон) одновременно приняли участие 1200 танков и самоходных орудий при поддержке примерно такого же количества военных самолетов. Данные, переданные крупнейшим советским агентом в рядах британской секретной службы, Кимом Филби, помогли советскому командованию установить направление немецкого удара - под Прохоровкой.

      Вклад, внесенный Филби в победу Красной армии в битве на Курской дуге, был главным предметом его персональной гордости. «Когда Филби спрашивали, что же главное в своей биографии он сделал, он неоднократно повторял: «Прохоровка», – рассказывал впоследствии РИА «Новости» руководитель Пресс-бюро Службы внешней разведки России С.Н. Иванов.

      В 4 часа утра советская 5-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта П.А. Ротмистрова нанесла мощный удар по частям 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В ожесточенной схватке был уничтожен целый советский танковый полк, имевший на вооружении средние танки Т-34. Основное столкновение, за которым сам Ротмистров наблюдал с вершины холма, произошло на подступах к Прохоровке. Танки двигались по степи небольшими группами, ища укрытия в небольших рощицах и зарослях кустарника. Гром орудий слился в сплошной оглушительный рев.

       Красные танки на полной скорости ударили по германским формированиям, прорвав неприятельский танковый фронт. Очень часто после того, как танк был подбит, взрывались его боезапас и топливные баки, и в небо на несколько метров поднимался огненный столб. Вскоре от горящих обломков небо оказалось затянутым черной дымной пеленой. На почерневшей, выжженной земле факелами чадили развороченные советские и германские танки. Поскольку в кровавой горячке танкового боя все перемешалось, яростный артиллерийский огонь нередко бил по своим. Теоретики танковой войны считают, что танки следует использовать на слабых участках противника,  но ни в коем случае не атаковать ими танки противника. Однако в сложившейся ситуации учебники, похоже, были преданы забвению.

       Вместе с тем окончательно «выработала свой ресурс» и германская концепция «молниеносной войны» как глубокого прорыва неприятельского фронта с обходом укрепленных позиций, до сих пор неизменно приносившая успех сухопутным войскам Третьего рейха.

       По советским данным, в сражении под Прохоровкой Красной Армией было уничтожено 400 немецких танков и была сломана шея германским танковым войскам. По мнению немецкой стороны, германскими танковыми частями в этот день было нанесено советским бронетанковым войскам тяжелое поражение.

       В советском танковом ударе под Прохоровкой участвовало 514 танков, которым противостояло 218 гусеничных боевых машин дивизий Ваффен-СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и «Рейх». По мнению немцев, командующие советскими танковыми частями допустили 2 серьезные ошибки. Во-первых, советские военачальники не учли, что в районе наступления их танков располагался вырытый готовившимися к обороне красноармейцами противотанковый ров. Во-вторых, они предполагали наличие у германской стороны многочисленных тяжелых танков «Тигр», которые могли быть уничтожены советскими танками Т-34 лишь на короткой дистанции, составлявшей не более 400 метров (поэтому советские Т-34 всегда стремились при атаке максимально приблизиться к германским «Тиграм», чтобы лишить вражеские танки имевшегося у тех преимущества в толщине стальной брони и мощи башенных орудий). Именно «Тигры» и были главной целью советских танкистов, которую они стремились найти и уничтожить в первую очередь. В действительности же у противостоявших им дивизий СС имелось в день сражения под Прохоровкой только 5 исправных «Тигров». Большинство участвовавших с сражении немецких танков составляли даже не «Пантеры», а PzKpfw IV (или, по-советски, T-IV), которым могли быть нанесены серьезные повреждения уже на расстоянии 3000 метров. Однако советские Т-34, нацеленные на свою главную цель - «Тигры», полным ходом проезжали мимо германских Т-IV, не особо заботясь о том, чтобы вывести их все из строя, после чего либо падали в вырытый советскими же солдатами противотанковый ров, либо останавливались перед ним, чтобы быть уничтоженными огнем танков Ваффен-СС. По немецким подсчетам, Красная армия потеряла 12 июля 1943 года от 207 до 235 танков. Еще 150 советских боевых машин получили столь серьезные повреждения, что смогли вернуться в строй лишь после длительного ремонта.      

      В данной связи необходимо упомянуть еще и следующее обстоятельство. За 15 минут до начала германских атак 5 июля 1943 года советские штурмовики Ил-2 начали сбрасывать на германские «Тигры» и «Пантеры» не 100-килограммовые бомбы, а маленькие кумулятивные бомбочки ПТАБ-2,5-1,5. При весе всего 2,5 килограмма эта бомбочка пробивала 70-миллиметровую броню. Между тем, толщина крыши «Тигра» составляла всего 28 миллиметров, а толщина крыши «Пантеры» - и того меньше (16 миллиметров). Советская бомбочка пробивала броню взрывом. Отверстие от взрыва было маленьким, но в заброневое пространство танка влетали раскаленные газы и капли расплавившейся от огромного давления брони. Танк загорался, через некоторое время в нем детонировал боезапас.

       Каждый советский штурмовик Ил-2 вместо 4 тяжелых 100-килограммовых бомб брал 4 кассеты с 78 бомбочками в каждой. Ударная волна от их взрыва была небольшой, поэтому красные штурмовики летели на высоте 25 метров над землей, не опасаясь быть сбитыми разрывами собственных бомб и будучи в состоянии точнее целиться со столь малой высоты. При подлете к германскому танку они раскрывали кассету, и ...даже если одна бомбочка попадала в танк, этого было достаточно.

       К 15 мая 1943 г. советскими военными заводами было изготовлено 800 000 малых кумулятивных бомбочек ПТАБ-2,5-1,5.

       Интересно, что ремонтная служба воевавшего на Восточном фронте 502-го батальона тяжелых танков «Тигр» (имевшего на вооружении около 40 «Тигров») за 1943-1944 годы отремонтировала и вернула в строй 102 «Тигра», из которых только у 22 броня была пробита бронебойным снарядом советской противотанковой артиллерии, а все остальные ремонтировались по причине устранения пожаров (значит, они были выведены из строя кумулятивными снарядами – скорее всего, упомянутыми выше кумулятивными авиабомбочками советских штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков Пе-2).

       В изданной в России в 1995 году книге «Пантера»  (М.: Восточный фронт), на с. 21 сообщается, что в ходе битвы на Курской дуге основная масса «Пантер» вышла из строя из-за пожаров, а не от бесчисленных советских мин и не от огня советской артиллерии.
      
       В первый же день Курской битвы сгорело (несмотря на наличие автоматического противопожарного оборудования) от 128 до 160 германских «Пантер» из 240, стянутых германцами к Курско-Орловскому выступу. На 5-й день боев под Курском в строю осталась всего 41 «Пантера». Без «Тигров» и «Пантер» стратеги Третьего рейха не смогли прорвать советскую оборону, какие бы усилия они к этому ни прилагали.

       К 13 июля 1943 года, когда Адольф Гитлер отказался от продолжения операции «Цитадель», германские армии потеряли, по немецким данным, около 70 000 человек убитыми и ранеными, 252 танка, 1000 артиллерийских орудий и множество прочей военной техники (а по советским – более 500 000 человек убитыми и ранеными, 3095 танков, 3000 артиллерийских орудий и 1500 самолетов). Потери Красной армии были также очень внушительны. Одна лишь германская 4-я танковая армия генерал-оберста Гота взяла в плен около 32 000 советских солдат и командиров, уничтожив 4000 неприятельских танков и орудий, не считая прочей техники. Однако Советский Союз, в противоположность Третьему рейху, сумел быстро восполнить понесенные под Курском потери и перейти в контрнаступление на всех фронтах.

       После войны «быстрый Гейнц» Гудериан с полным на то основанием сокрушался в своих мемуарах о том, что германские «танковые соединения, с таким трудом сформированные и перевооруженные, понесли тяжелые потери...»

       После завершения этой 50-суточной кровопролитной битвы между почти 2 миллионами бойцов на Восточном фронте (крупнейшего сражения Второй мировой войны) периодов затишья не было. 5 августа 1943 года Красная армия вступила в оставленный германцами Орел. В авангарде советских войск шли не Т-34, а английские танки «Черчилль» (о присутствии которых, как и другой поставленной Советскому Союзу англо-американской военной техники, в составе частей РККА было запрещено упоминать в советской прессе особым постановлением Главлита от 19 мая 1942 года, действовавшим аж до 1978 года). Теперь не оставалось ни малейшего сомнения в том, что Красная армия прочно взяла инициативу в свои руки. На Востоке германские войска окончательно превратились из молота в наковальню.


       ГЛАВА XII

       ЧЕРКАССКИЙ «КОТЕЛ»


       И если люди спросят вас о моей кончине,
       Ответьте, что один прервал я сотню жизней ныне.

       Песнь о Нибелунгах.


       Высадка англосаксов на Сицилии


       Срок исполнится: встанет
       Ратной стали властитель,
       Скоро опоры шлемов
       С плеч полетят на землю.

       Виса Грима Железного.


       Перед лицом надвигающейся катастрофы генерал-фельдмаршалы Эрих фон Манштейн и Ганс-Гюнтер фон Клюге были вызваны в штаб-квартиру фюрера «Вольфсшанце (Волчье логово)» под Растенбургом в Восточной Пруссии для отчета по результатам операции «Цитадель». Генерал-фельдмаршал фон Клюге находился в крайне подавленном состоянии духа. Во-первых, подчиненная ему 9-я армия не только не смогла прорвать линию советской обороны, но и потеряла 20 000 человек. Он был вынужден отозвать мобильные (подвижные) войска для того, чтобы остановить советское наступление на Орел, создававшего непосредственную угрозу тылам 9-й армии. Во-вторых, советские войска, прорвавшие фронт генерал-фельдмаршала фон Клюге у Орла, заставили его к 17 августа отступить к Днепру. В отличие от фон Клюге, генерал-фельдмаршал фон Манштейн еще сохранял остатки всегда присущего ему оптимизма. Он верил в успех наступления 4-й армии на юге, и заверял, что можно сделать еще немало для отражения советских атак на автостраду Брянск-Орел. По уверениям фельдмаршала Манштейна, ему вполне хватило бы 2 дивизий для того, чтобы остановить советское наступление. 13 июля 1943 года Адольф Гитлер объявил о досрочном прекращении операции «Цитадель».

       Основной причиной свертывания операции «Цитадель» была высадка 12 июля 1943 года на Сицилии «союзников» в количестве 120 000 человек и 600 танков (а не «катастрофа немецко-фашистских танковых войск под Прохоровкой», невероятно раздутая советской военной пропагандой», скромно умалчивавшей о собственных потерях). Сопротивление итальянских войск было быстро подавлено (не без помощи загнанной режимом Муссолини в подполье и теперь вышедшей из него итальянской мафии, боссов которой американцы везли с собой в обозе и которые подняли своих затаившихся до поры до времени «братков» на бунт против фашистской власти). Бенито Муссолини был смещен верхушкой генералитета итальянской армии (которую с горькой иронией поздравил с «единственной успешной операцией итальянского Генерального штаба за всю войну»), а новое правительство маршала Пьетро Бадольо (былого покорителя Абисинии) запросило у западных «союзников» мира. Однако фюрер Третьего рейха вовсе не собирался выпускать из своих рук солнечную Италию. Через альпийские перевалы на Апеннинский полуостров двинулись германские войска. Фюрер потребовал переброски в Италию всего I танкового корпуса СС, и, в первую очередь, 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».


       В Италию!


       Слышу, сюда все ближе
       Черного лязг железа,
       Смертной росою кровь
       Многим покроет ноги.

       Виса Грима Железного.


       Для командования германских групп армий «Митте (Центр)» и «Зюд (Юг)», действовавших на самых уязвимых участках Восточного фронта, потеря любого соединения была подлинной катастрофой. Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Клюге открыто возражал Гитлеру, говоря, что не видит никакой пользы от того, что отборные войска СС будут болтаться без толку на итальянских озерах, когда на Восточном фронте для них много серьезной работы. Гитлер, с удивительной для него мягкостью, пытался обосновать свое решение следующими аргументами: «Да поймите же, я не могу поручить эту операцию первому попавшемуся соединению. Мне требуется такое соединение, в чьей политической благонадежности у меня нет ни малейших сомнений. Это очень трудное решение, но выбора у меня нет. В Италии я могу добиться каких-то результатов только с помощью отборных войск, твердо стоящих на принципах национал-социализма. В противном случае я мог бы взять пару любых армейских дивизий. Но в данном случае мне нужен магнит, который бы смог собрать и сплотить вокруг себя людей. Мне нужно подразделение под политическим знаменем».

       Против планов переброски танкового корпуса СС в Италию возражал и «лис пустыни» - генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель. Но даже Роммель, несмотря на свой высочайший престиж в глазах фюрера, не смог ничего добиться.

       В конце концов, был достигнут компромисс. Гитлер пришел к решению перевести в Италию только штаб I танкового корпуса СС (во главе с командующим корпусом «Зеппом» Дитрихом) и 1-ю танковую дивизию СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», оставив в России основные танковые силы корпуса. 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» осталась в составе группы армий «Зюд (Юг)». Спешно снятым с Восточного фронта отборным бойцам дивизии СС «Лейбштандарт» надлежало предотвратить захват врагами Третьего рейха всего Апеннинского полуострова. 4 августа 1943 года 1-я рота «ЛАГ» высадилась из железнодорожного эшелона на станции Йенбах, неподалеку от Инсбрука в Восточной марке. Колонна автомобилей перевезла гвардейцев фюрера через перевал Бреннер (Бреннеро) в Боцен (Больцано), где гостеприимные южнотирольские немцы оказали 1-й роте «ЛАГ» радушный прием.

       В свое время Гитлер, стремясь заручиться благорасположением и дружбой Муссолини, после аншлюса Австрии не стал поднимать вопрос о возвращении в лоно Великогерманской державы немецкоязычного Южного Тироля, отторгнутого Италией у Австрии, с согласия «отцов» Версальского договора, после Первой мировой войны. Итальянцы, пролившие за овладение Южным Тиролем (Альто Адидже) реки крови своих «альпини» и «берсальери» (именно в этих боях противостояли друг другу в казавшемся теперь столь далеким 1916 году молодые унтер-офицер «Зепп» Дитрих и капрал Бенито Муссолини), незамедлительно принялись за романизацию этого «варварского» края. В Боцене (Больцано) была воздвигнута триумфальная арка в древнеримском стиле с надписью «Отсюда мы (понимай - древние римляне, с которыми неисправимый романтик Бенито Муссолини, на свою беду, был склонен полностью идентифицировать своих итальянских сограждан, отвесивших своему столь обожаемому ими еще вчера любимому дуче щедрую порцию горячего свинца, а вдобавок наградивших его – посмертно! - виселицей! – В.А.) начали цивилизовать весь остальной мир».

       Понятно, что южнотирольским немцам в условиях Новой Римской Империи, над возведением величественного здания которой столь упорно трудился дуче итальянского фашизма, жилось не особенно сладко. Итальянские сограждане при каждом удобном случае попрекали их «варварским» происхождением. А приход «белокурых гигантов» Дитриха вселил в них надежду на воссоединение с народом общих с ними языка, менталитета и культуры. Проследовав дальше в Северную Италию, 1-я рота «Лейбштандарта» расположилась на квартиры в Парме, где приступила к учениям и караульно-патрульной службе. Пока новое итальянское правительство маршала Пьетро Бадольо торговалось с западными «союзниками» об условиях сепаратного мира, танковые ангары итальянской армии в Парме были захвачены лейбштандартовцами, а итальянские солдаты разоружены. Затем последовал краткий период отдыха в Триесте, где «зеленые эсэсовцы» расслаблялись - гуляли по городу, фотографировались и стриглись в парикмахерских по последней итальянской моде.



       Альпийские вершины, увижу ли вас вновь...


       Солью волны солярной
       Вспоенные, грядём.
       Вновь на заре Луперкалий
       Римской Волчицы ждем.

       Николай Носов. Луперкалии.


       Фюрер Третьего рейха не без оснований опасался, что войска нового итальянского правительства маршала Бадольо могут, чего доброго, в угоду западным «союзникам» перекрыть альпийские перевалы, и потому отдал частям «ЛАГ» приказ занять позиции на перевале Бреннеро, в то время как штабу «Зеппа» Дитриха было поручено заняться организацией обороны на юге, в Мерано.

       Но это была не единственная задача, которую контингенту «ЛАГ» предстояло выполнить в солнечной Италии. Вскоре после низвержения Бенито Муссолини Адольф Гитлер, не привыкший бросать своих друзей и союзников в беде, отдал своим «коммандос» приказ о вызволении дуче из узилища. Готовившаяся в глубокой тайне операция, получившая кодовое название «Эйхе (Дуб)» была осуществлена 1-й ротой I батальона 7-го полка стрелков-парашютистов. Германские десантники, нейтрализовав охрану, вызволили дуче из его довольно комфортабельного узилища в горнолыжном отеле «Кампо Императоре» на вершине Гран Сассо – высочайшего хребта Абруццких Апеннин. При этом особенно отличился австриец Отто Скорцени, начинавший службу в «ЛАГ», а затем переведенный в дивизию СС «Рейх». Освобожденного германским «спецназом» Муссолини доставили в штаб-квартиру фюрера в Растенбурге, а оттуда – в район озера Гарда, где он, вспомнив свою бурную социалистическую молодость, объявил о низложении короля-изменника Виктора Эммануила III и провозгласил Итальянскую Социальную (а не «социалистическую», как часто неправильно пишут и думают!) республику. В этой операции участвовали разведывательный взвод и зенитно-артиллерийская батарея «Лейбштандарта», которым фюрер поручил охранять Муссолини. Таким образом, «белокурые гиганты» Дитриха стали, по воле Фортуны, телохранителями не только германского, но и итальянского вождя.

       Но и на этом роль «Лейбштандарта» в итальянских событиях не закончилась. Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Теодор Виш, преемник «Зеппа» Дитриха на посту командира 1-й дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», в июле 1943 года получил от Гитлера приказ выделить одного из фюреров (офицеров) «ЛАГ» для сопровождения супруги Муссолини, донны Ракеле, в город Форли, расположенный юго-восточнее Равенны, древней столицы римских императоров, остготских королей и византийских экзархов (наместников). Выполнение этого важного поручения Гитлера было возложено на гауптштурмфюрера СС Штейнерта, командира саперного отряда (батальона) «ЛАГ». Из Форли донна Ракеле Муссолини в сопровождении гауптштурмфюрера Штейнерта направилась в Мюнхен для воссоединения с мужем и детьми пере выездом в район озера Гарда. Штейнерт с честью справился с поручением.



       Возвращение на Восток


       Настал тот многозначный век,
       Когда Срединный мир
       И каждый белый человек
       Проколот руной Тир.

       Николай Носов. Тир.


       Между тем, ситуация, сложившаяся на Восточном фронте, не предвещала армиям Третьего рейха ничего хорошего. Воспользовавшись приказом Адольфа Гитлера о прекращения операции «Цитадель» и переброской части наиболее боеспособных германских войск в Италию с целью противодействия высадившимся там западным «союзникам» и восстановления режима Муссолини, 4 армии советского 2-го Украинского фронта переправились на восточный берег Днепра, создав непосредственную угрозу германским войскам. «Священный отряд» Йозефа Дитриха, получивший новое название - 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» -, был срочно снят с Итальянского фронта и вновь переброшен на Восточный фронт. 1-я рота «ЛАГ» погрузилась на поезд в Тернополе и направилась на север, в сторону Киева.

       В распоряжении германской группы армий «Зюд (Юг)» находились 42 дивизии. Но все они имели крайне ослабленный состав и испытывали недостаток вооружения. Командующий германской группой армий «Зюд (Юг)», наш старый знакомый - генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн - умолял Гитлера отозвать войска с той стороны Днепра и тем самым сократить линию фронта на одну треть. Фюрер возражал, уверяя Манштейна, что Днепровский фронт, включая подступы к Крыму в низовьях Днепра, вполне можно удержать на линии Запорожье-Мелитополь (так называемой линии Вотана).

       Гитлер настаивал, что больше отступлений не должно быть, и обещал фон Манштейну 4 дивизии из группы армий «Митте (Центр)», однако фон Клюге отказался их предоставить (попробовал бы кто из маршалов Советского Союза, не говоря уже о генералах, проигнорировать подобным образом обещание, данное фюрером)! Красная армия неумолимо приближалась к многострадальному Харькову, несколько раз переходившему в ходе той войны из рук в руки. Казалось, что город можно удержать, однако оставить войска XI армейского корпуса в Харькове для его обороны представлялось генерал-фельдмаршалу Эриху фон Манштейну слишком рискованным делом, и 22 августа германский корпус был выведен из Харькова. Больше германцы в этот город не вернулись. Овладев Харьковом, советские войска создали угрозу взятия столицы Украины - Киева.

       Примерно в это время против чинов дивизии «ЛАГ» было выдвинуто очередное обвинение в совершении ими военных преступлений. Советские власти обнаружили под Харьковом несколько массовых захоронений. В официальном заявлении по итогам расследования указывалось на то, что в период оккупации города Харькова и Харьковской области германские «эйнзацкоманды» и агенты гестапо жестоко расправлялись с советскими военнопленными и казнили десятки тысяч советских граждан, больных и раненых красноармейцев, захваченных в харьковском военном госпитале, а также всех лиц, заключенных гестапо в местные тюрьмы (кстати, уничтожение содержавшихся в тюрьмах заключенных перед подходом германских войск было обычной практикой советских органов НКВД в годы Великой Отечественной войны советского народа).

       Хотя в заявлении подчеркивалось, что перечисленные выше военные преступления были совершены не чинами Ваффен-СС вообще (и не чинами «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» – в частности), а силами «эйнзацкоманд» и гестапо, то есть чинами эсэсовской Службы безопасности (СД) и германской полиции, обвинение в совершении военных преступлений почему-то было распространено и на чинов «ЛАГ», в том числе на самого «Зеппа» Дитриха. Однако впоследствии, когда «рыжий шваб» престал перед военным трибуналом союзников по обвинению в организации «бойни при Мальмеди», советская военная Фемида почему-то не настаивала на дальнейшем расследовании предполагаемого участия Дитриха и его подчиненных в харьковских событиях, из чего можно делать самые разные выводы.
      
       На Восточном фронте германская 4-я танковая армия, в состав XXXXVIII корпуса которой входила 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», дислоцировалась к югу от Киева, и готовилась к нанесению контрудара по южному флангу образовавшегося в указанном районе выступа. Однако перед этим 4-я танковая армия была направлена на усиление северного крыла германской группы армий Украина. Ей надлежало закрыть брешь, образовавшуюся в резльтате прорыва линии фронта частями Красной армии, а затем нанести удар во фланг советской 38-й армии, углубившись в занятую неприятелем территорию в районе Житомира, в 130 километрах к западу от Киева.

       По завершении данной операции 4-й танковой армии надлежало молниеносным ударом ликвидировать советский плацдарм на западном берегу Днепра.

       Германский ХХХХVIII корпус нанес удар в северо-западном направлении и 19 ноября овладел старинным городом Житомиром. Хотя, учитывая постоянно нараставшее давление советских войск, долго удерживать эту позицию оказалось невозможно, немцам, пусть даже на короткое время, удалось перерезать пути снабжения Красной Армии между Житомиром и Киевом.


       Второй Брусиловский прорыв


       Приветствуем свою зарю
       На севере земли,
       Стремясь извечно к январю,
       Мы цель свою нашли.

       Николай Носов. Цель.


       В описываемое время 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» дислоцировалась в районе города с символичным названием Брусилов, напоминавшим о Брусиловском прорыве периода Великой войны, где ХХХХVIII корпус германского вермахта под командованием генерала Германа Балка противостоял 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу, а также 5-му и 8-му гвардейским танковым корпусам Советской армии. В один из дней Михаэль Виттман, прозванный однополчанами «танковым щелкунчиком» («панцеркнаккером»), вышел на охоту за неприятельскими танками и сделал все, чтобы оправдать свою репутацию одного из лучших танкистов дивизии «ЛАГ». Прежде чем вернуться для пополнения горючего и боезапаса, он уничтожил 6 танков и 5 противотанковых орудий неприятеля. Другим героем дня был Гергард Рейтлингер из III батальона (дивизиона) самоходных орудий, столкнувшийся в ходе разведывательного рейда с 30 советскими бронированными машинами, с ходу атакованных лихими лейбштандартовцами. В ходе атаки были уничтожены 6 танков Красной Армии, а остальные обращены в бегство.

       Несмотря на приписываемую частям СС (а в особенности – бойцам «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера») исключительную жестокость, в этой танковой войне были одинаково безжалостны обе противоборствующие стороны. Один из бронегренадеров (мотопехотинцев) «ЛАГ» вспоминал уже после войны: «Мы довольно быстро оторвались от неприятеля. Но те танки, которые были готовы к бою, немедленно пустились за нами в погоню. Нас атаковали 5 танков Т-34 с примерно 50 пехотнцами на броне. Мы обменялись выстрелами...русские танки... разделились на 2 группы...и приблизились к нашей колонне с тыла... После этого маневра мы оказались в безнадежном положении. Некоторые из наших бойцов немедленно сдались в плен. Я лично видел, как 3 старших унтер-офицера застрелились из своих табельных пистолетов...». Сам рассказчик спасся только потому, что ему удалось укрыться на картофельном поле... Наступила ночь. Он долго прислушивался к громким пьяным крикам красноармейцев. Через некоторе время до него донеслись пистолетные выстрелы. Позже он узнал, что красные выстрелами в затылок убили его боевых товарищей. Ни на что иное эсэсовцам на Восточном (и, как вскоре выяснилось, также на Западном) фронте рассчитывать не приходилось.

       1-я танковая дивизия СС «ЛАГ» получила приказ принять участие в операции по окружению скопления советских войск на западном фланге, в районе города Брусилова. 1-й танковой дивизии СС надлежало обойти неприятеля с севера и затем нанести удар в южном направлении, идя на соединение с 9-й танковой дивизией, наступающей ей навстречу. К 24 ноября обе германские дивизии соединились, замкнув кольцо окружения вокруг советской группировки. В результате операции германскими войсками было уничтожено 153 танка, 70 орудий полевой артиллерии и 250 противотанковых орудий противника. Оберштурмбаннфюрер СС Йоахим («Йохен») Пейпер, командир 1-го танкового полка СС, отличился в ходе этого «Второго Брусиловского прорыва», ухитрившись взять в плен почти в полном составе штабы 4 советских дивизий.

       Но в результате нехватки людей и ударов, нанесенных советскими войсками во фланг германцам с линии Житомир-Радомышль, проходившей восточнее южных пригородов Киева, вся операция оказалась напрасной. Ситуация осложнилась еще и резким повышением температуры, в результате чего снег растаял и дороги превратились в непроходимое море грязи.



       Кровавые поля Житомира


       Воспрянь из эддической самости,
       Нет шансов сворачивать вспять!
       Сражайся, сражайся, Германия,
       Сопутствуй Судьбе и Богам!

       Николай Носов. Воспрянь!

      
       Советское командование располагало 4 армиями и 2 отдельными корпусами, удерживавшими плацдармы в районе Киева. Их фронт, находившийся под постоянным давлением германских войск, растянулся на 190 километров и уходил в глубину на 80 километров. Неожиданно для противника тяжелые танки Т-V1 «Тигр» танкового аса «ЛАГ» Михаэля Виттмана нанесли удар в направлении реки Тетерев, протекающей севернее города Радомышль, и вынудили советские войска отступить на восточный берег реки. В бою под деревней Головино танкисты Виттмана подбили 60 советских танков, но, несмотря на это, продвижение частей «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» проходило очень медленно. К тому же испортилась погода.

       Воспользовавшись тем, что германское продвижение оказалось замедленным сильным снегопадом и жестокими морозами, советские войска на Юго-Западе возобновили наступление на Житомир. Утром 16 декабря танковые части «ЛАГ», находясь на острие германского наступления, двинулись на восток вдоль берега реки Ирши, имея задачу соединиться с 7-й танковой дивизией вермахта и окружить советские войска в районе Мелени. Застав противника врасплох, «белокурые бестии Дитриха» на первых порах действовали довольно успещно. Им удалось прорвать советскую оборону, но после того, как танковые асы «ЛАГ» уничтожили 46 неприятельских танков, сопротивление красноармейцев усилилось. Новое наступление армии генерала Ватутина перерезало на участке длиной 29 километров дорогу Киев-Житомир. Советские войска в ходе упорных боев овладели Житомиром, важным центром снабжения германских войск, захватив при взятии города большие запасы продовольствия и боеприпасов, предназначенных для 9-й танковой армии германского вермахта.

       В январе 1944 года бронированные колонны генерала Ватутина ударили в южном направлении, продвигаясь к берегу Днепра и не обращая внимания на германский танковый корпус, настолько ослабленный к описываемому времени непрерывными боями, что в его дивизиях насчитывалось по 200 (!) человек. Но Ватутин недооценил противника. 8 долгих дней бойцы «ЛАГ» вели ожесточенные бои в районе Житомира, Коростеня и Бердичева, где танковая дивизия «белокурых гигантов» столкнулась с мощными советскими бронетанковыми частями, имевшими на вооружении преимущественно средние танки Т-34 и тяжелые танки «КВ (Климент Ворошилов)». В одном единственном бою танковый ас «ЛАГ» Михаэль Виттман уничтожил 16 советских танков, а командир роты тяжелых танков «Лейбштандарта» Готтфрид Клинг доложил командованию об уничтожении танкистами его роты в общей сложности 343 советских танков, 8 самоходно-артиллерийских установок (САУ) и 225 противотанковых орудий. Невзирая на огромные потери, советская 1-я танковая армия вышла на берега Буга, где в районе Винницы была в очередной раз атакована соединениями Ваффен-СС, потеряв, в ходе ожесточенных боев, несколько своих лучших дивизий, 7 900 танков и самоходно-артиллерийских установок, а также 8000 человек только пленными. Под Бердичевым части «ЛАГ» соединились с частями I танкового корпуса, и наступление Красной Армии было приостановлено.


      
       Кошмар Кировограда


       Сапог кромсает кромку льда,
       Сомнения кромсает воля.
       Где накалится дух до боли,
       Меня звезда зовет туда.

       Николай Носов. Звезда.


       Однако все эти успехи оказались временными, нисколько не замедлив продвижение частей Красной армии, оттеснивших германцев на 160 километров. Одной из наиболее успешных операций, проведенных советским командованием в начале января 1944 года, стал разгром германских войск в районе Кировограда. Несмотря на ожесточенное сопротивление германских войск, части 1-й танковой и 8-й армий, включавшие в свой состав 5-ю танковую дивизию СС «Викинг» и сформированную в Бельгии из франкоязычных валлонов штурмовую бригаду СС «Валлония», к началу февраля 1944 года попали в окружение при ликвидации выступа в районе Корсунь-Шевченковского и Черкасс, расположенного к северу от Кировограда. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн планировал прорвать извне советское окружение извне и вывести окруженные германские войска из Черкасского «котла», но в очередной раз столкнулся с упорным нежеланием фюрера Третьего рейха одобрить этот план. Адольф Гитлер упрямо настаивал на соединении частей Манштейна с окруженной германской группировкой не с целью вывода последних из «котла», а с целью соединения с ней и удержания фронта. Фюрер и слышать не желал об отступлении или выходе из окружения ради последующего отступления, повторяя, как заклинание, свой приказ: «Ни шагу назад! Необходимо удерживать Днепровскую линию любой ценой!


       На помощь окруженным


       Змеей стальною патронташ
       Его обвил, шипами скалясь,
       Привычен мир прогорклый наш,
       Но вот в выси я вижу парус.

       Николай Носов. Парус.


       Интуиция генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна, как всегда, безошибочно подсказывала ему, что следует действовать как можно быстрее, не затягивая операцию. В памяти всех были живы воспоминания о Сталинграде, том классическом примере, когда «слишком мало» и «слишком поздно» привели к полному разгрому. В то же время Манштейн хорошо понимал, что излишняя поспешность тоже ни к чему хорошему не приводит. Был разработан детальный план прорыва на помощь окруженным войскам через советские линии, образовавшие стальное кольцо вокруг стиснутой в «котле» германской группировки. В случае успеха этой операции открывалась возможность снова овладеть Киевом - столицей Украины. Проведенние операции было поручена опытным германским «хирургам» - XXXXVI корпусу и III танковому корпусу, впоследствии усиленным дивизией «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», которому была поставлена задача ударить в тыл советских войск. Вслед за этим должна была последовать атака силами 2 корпусов с целью захлопнуть огромный капкан.

       Окруженные держались в надежде на успех операции. Но им надо было продержаться, по крайней мере, 5 дней. Однако в этом плане не была учтена непогода, царившая на просторах Украины между реками Днепром и Бугом. Все тонуло в море грязи. По прибытии к месту действия главная задача легла на плечи I танкового корпуса и, в первую очередь, дивизии «ЛАГ», получившей приказ немедленно начать атаку. Молодецким ударом были захвачены плацдармы на реке Гнилой Тикич, несущей свои мутные воды западнее Боярки, расположенной юго-западнее Киева. И снова Михаэль Виттман подтвердил свою репутацию лучшего танкового бойца Германии. Всего за 2 дня в начале февраля 1944 года сын пфальцского крестьянина ухитрился подбить 13 советских танков и бронемашин, доведя тем самым свой общий личный счет до 107 единиц уничтоженной неприятельской техники. Другой, еще более громкой, победы добился «Йохен» Пейпер, который, испытывая постоянный недостаток горючего, с небольшой группой танков прорвался на неприятельскую территорию и безо всякой поддержки вывел из строя 100 танков и 75 противотанковых орудий Красной Армии. Кроме того, группа Пейпера захватила советское обозное подразделение, добыла при этом несколько тысяч литров горючего, особенно драгоценного для немцев, как обычно, страдавших от нехватки топлива.

       Наступление началось 11 февраля 1944 года. 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» совместно с 16-й и 17-й танковыми дивизиями вермахта была введена в бой на северном фланге, в то время как 1-я танковая дивизия вермахта нанесла удар на южном. Германское наступление застало советское Верховное Главнокомандование врасплох. Но оно быстро оправилось, и советский 1-й гвардейский корпус получил приказ атаковать эсэсовские танковые части. В результате группа германских войск, спешившая на помощь окруженным соратникам, сама оказалась под угрозой окружения. К плохой погоде и раскисшим дорогам добавился густой туман. Люди, орудия, танки и бронатранспортеры вынуждены были двигаться по рекам жидкой грязи. Идти было почти невозможно, так как увязающие в грязи сапоги-кнобельбехеры слезали с ног. С наступлением похолодания замерзающая на гусеницах танков и штурмовых орудий грязь стала твердой, как цемент, и ее приходилось разогревать самодельными факелами, прежде чем счистить.

       «ЛАГ» сумел вклиниться в советскую территорию на 32 километра. Однако вскоре выяснилось, что направление атаки было выбрано неправильно, и, для соединения с окруженными германскими дивизиями, оказалось необходимым повернуть на восток. Этого маневра советские войска не ожидали. Но времени, чтобы воспользоваться их временной слабостью, у «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» уже не оставалось.

       Части советского 5-го гвардейского танкового корпуса ударили по танковым частям «ЛАГ», пытавшимся прорваться к окруженным. Давление не ослабевало, несмотря на то, что сильное ухудшение погодных условий выводило из строя все больше боевых машин обеих противоборствующих сторон. Части «ЛАГ», действовавшие совместно с 10-й и 17-й танковыми дивизиями вермахта на сильно растянутом северном фронте, вынуждены были отступить. 17-я танковая дивизия двинулась было ему на помощь, но это означало, что 16-я дивизия останется без поддержки, и вынуждена будет продолжать атаку в одиночку, без всякой надежды на успех. В данной ситуации это представлялось совершенно невозможным, хотя до окруженной германской группировки оставалось пройти каких-то 15 километров.



       На прорыв!


       Рогатый шлем мой вновь сверкнет,
       Взыграют молнии на стяге,
       Меня благословил Сакснот,
       К своей я приближаюсь саге.

       Николай Носов. Молнии на стяге.


       Теперь о восоединении германских дивизий с целью удержании линии фронта не могло быть и речи. Осознав это, Адольф Гитлер вечером 6 февраля дал, наконец, согласие на прорыв окруженной группировки из Черкасского «котла». Это означало пройти через сущий ад. Но иного выхода не оставалось. Окруженные германские войска начали отступление. Около 35 000 уцелевших медленно пробивались на соединение с частями III танкового корпуса, дислоцированного юго-западнее Юреневки.

       Один из советских ветеранов войны, являвшийся свидетелем событий под Черкассами, описывал прорыв германцев из «котла» в следующих выражениях: склон холма казался черным от непрерывно движущихся масс людей, чьи ряды ломались под огнем, но собирались вновь и вновь. Советские снаряды заставляли немцев рассыпаться, но они каким-то непостижимым стороннему наблюдателю образом снова смыкались в серые колонны и продолжали спускпться к реке. Советские танки вели постоянную дуэль с эсэсовцами, окружавшими беженцев».

       На берегу быстротекущей реки Гнилой Тикич красные танки пошли в атаку, стремясь уничтожить немногих германцев, уцелевщих под огнем советской артиллерии. «ЛАГ» попытался организовать для своих нечто вроде огневого прикрытия. Когда все закончилось, оказалось, что из «котла» удалось вырваться примерно 30 000 человек. Лейбштандартовцы продолжали ожесточенно сражаться. На высоте 246,3 в 3 километрах северо-западнее Тыновки II батальон 2-го броне-гренадерского (мотопехотного) полка «ЛАГ» подвергся яростной атаке советских войск. Защищая открытый правый фланг батальона, почти до последнего человека погибла 6-я рота «ЛАГ». 4 уцелевших лейбштандартовцев из состава уничтоженной роты продолжали держаться против 60 красноармейцев, атаковавших их при поддержке 3 танков Т-34. Очень скоро в живых осталось только 2 эсэсовца. Эти 2 уцелевших - роттенфюрер СС и штурмман СС, медленно отступали, отстреливаясь, пока контратака главных сил II батальона «ЛАГ» не остановила красноармейцев.

       Изрядно измотанная «дивизия» «ЛАГ», численностью менее «кампфгруппы (боевой группы), огрызаясь, отходила на линию северо-восточнее Умани, расположенной западнее от Кировограда. Теперь в составе «ЛАГ» (дивизии только по названию!) насчитывалось всего 41 фюрер и 1118 унтерфюреров и рядовых. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн писал:

      «Наши войска дошли до последнего предела истощения. Германские дивизии...буквально перемолоты...В боях уничтожены кадры большинства боевых подразделений. Как мы, например, можем провести эффективную контратаку, если во всем танковом корпусе насчитывается всего 24 исправных танка?»

       Жалкое состояние «ЛАГ» еще более ухудшилось в начале марта, когда советский 1-й Украинский фронт под командованием маршала Г.К. Жукова, начальника штаба Красной армии, ударил в левый фланг группировки фон Манштейна. На обширном пространстве между рекой Припять и Карпатскими горами советская 15-я армия истощила в боях пехотные силы германского XIII корпуса, в то время как на юге маршал Г.К. Жуков, бросив в атаку 4 армии, полностью вскрыл немецкий фронт, как консервную банку. В лучшие времена «ЛАГ» поиграл бы мускулами («качнул мышцой», говоря по-русски!) в наступлении, но на данный момент он был способен лишь на оборону. Форсировав Буг, в район Умани ворвались армии советского 2-го Украинского фронта под командованием маршала И.С. Конева. К 20 марта советский авангард пересек границу Украины.

       В сложившейся обстановке «ЛАГ» оставалось только удалиться на отдых и пополнение. 18 апреля остатки 1-й танковой дивизии СС покинули Восточный фронт и направилась в Бельгию, в район Турну, неподалеку от Беверлоо, где они были расквартированы в казармах 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд».

       Имперский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс воспользовался возможностью организовать торжественное вступление частей «ЛАГ» в Антверпен. Лейбштандартовцы, как на параде, стройными рядами продефилировали по улицам древнего фландрского города. Их торжественный марш освещался по радио, в газетах и кинохронике, как «Триумфальное возвращение «Лейбштандарта».

       Но реальность была гораздо суровей. 3 мая Адольф Гитлер издал приказ перевооружить свой «Лейбштандарт», однако достаточного количества современного оружия для этого не нашлось. Что касается материальной части, то дивизия получила танки, бронемашины и самоходно-артиллерийские установки прямо с заводских конвейеров, однако данное обстоятельство еще не говорило о повышении боевой мощи дивизии, так как не на все боевые машины, состоявшие на вооружении «ЛАГ», хватало горючего. В дивизии СС «Гитлерюгенд» было установлено превышение штатного численного состава. И 2000 молодых гренадеров, средний возраст которых не превышал 18 лет, едва прошедших базовое обучение, оказавшихся «лишними» в дивизии «Гитлерюгенд», но горевших желанием стать достойными своих «рун СС», с радостью влились в ряды 1-й дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». Но это пополнение не решало вопроса нехватки фюрерского и унтерфюрерского состава. Закаленные в боях командиры были измотаны 5-летними боями. И, тем не менее, именно они составили то «твердое ядро», которое помогло подготовить обновленный состав «ЛАГ» к успешному противостоянию вторжению западных «союзников» в Европу.


ГЛАВА XIII

       НОРМАНДИЯ


       Мы знали, что Европа – это
       Средневековья вечный час.
       Где Белый Бог и Асы Эдды
       Слиты в едином слове «СпАс»!

       Николай Носов. СпАс.


       День «Д»


       Соединив Завет и Эдду
       В арийском Молоте-Кресте,
       Мы одержали все ж победу,
       Не на земле – на Высоте.

       Николай Носов. На Высоте.

      
       После посещения «Зеппом» Дитрихом своей старой дивизии в конце 1943 года «ЛАГ» получил значительное пополнение. Бойцы дивизии были измотаны и нуждались в продолжительном отдыхе. В начале 1944 года Дитрих принял командование I танковым корпусом СС и начал готовиться к давно ожидаемому вторжению западных «союзников» на европейский континент через Ламанш, именуемый англосаксами (без лишней скромности) Английским Каналом («дню Д»). «Рыжий шваб» приказал своим войскам готовиться к возможному десантированию неприятеля как с воздуха, так и с моря на всем протяжении побережья от Антверпена до Шербура. Штаб-квартира «рыжего шваба» переехала из Брюсселя в Париж.

       Хотя «ЛАГ«, извлеченный на время из мясорубки Восточного фронта, и находился в полной боеготовности в старинном фламандском городе Брюгге, он не был брошен в бой сразу же в «день Д», наступивший 6 июня 1944 года. Некоторое время после начала вторжения англосаксов, дивизия «ЛАГ» выжидала из-за нерешительности германского верховного командования. Испытанные полководцы - генерал-фельдмаршалы Эрвин Роммель и Герд фон Рундштедт - разошлись во мнениях по вопросу о том, как лучше противостоять неприятелю. Роммель считал, что неприятеля необходимо контратаковать прямо на побережье и сбросить обратно в море. А Герд фон Рундштедт, главнокомандующий германским Западным фронтом, считал необходимым дождаться окончания высадки всех сил западных «союзников». Фон Рундштедт обосновывал свое мнение тем, что не знал, где именно «союзники» намереваются десантировать свои основные силы для нанесения главного удара – в Нормандии или на побережье пролива Па де Кале (в районе, где расстояние между французским и английским берегом было минимальным), а где – высадить лишь часть своих сил, для отвлечения внимания немецких защитников «Европейской крепости» от района высадки основного десанта.


       Как снег на голову


       Мы здесь - гонимые за Бога,
       Оболганы вперед на век.
       А там – в эйнгериев чертоге –
       Предстали чистыми, как снег.

       Николай Носов. Гонимые за Бога.


       Выбор Нормандии, как места высадки основных сил западных «союзников», оказался неожиданностью для многих – в том числе и для Зеппа Дитриха, который в это время находился в Брюсселе с визитом у Теодора Виша в расположении дивизии «ЛАГ». План вторжения, разработанный британским фельдмаршалом Бернардом Лоу Монтгомери (по прозвищу «Монти»), предусматривал быстрый захват средневекового университетского городка Кан, расположенного в 16 километрах от места высадки англо-канадских войск на нормандском побережье. В старинном кафедральном соборе Кана покоились останки Вильгельма Завоевателя, герцога Нормандии, покорившего в 1066 году Англию и ставшего первым английским королем из династии Плантагенетов. Но это так, к слову...Захват Кана должен был позволить войскам «Монти» быстро развить наступление в южном и восточном направлениях. Овладение Каном представлялось необходимым и для захвата командные высот, господствовавших над прилегающей территорией, разбитой на небольшие участки возделанной земли, огражденные плотной живой изгородью из кустарников.

       Повсюду были разбросаны отдельные фермы и небольшие населенные пункты, застроенные каменными домами и перемежавшиеся густыми лесами, садами и узкими оросительными каналами с высокими берегами, что давало укрывшимся в них войскам преимущество при обороне. Для дальнейшего продвижения «союзникам» было необходимо форсировать реку Одон и достигнуть возвышенности, лежащей южнее и господствующей над главными дорогами. Подобно своему противнику фельдмаршалу Монтгомери, Герд фон Рундштедт также свято верил в преимущество быстроты: «Учитывая, что враг может очень быстро укусить, надо уничтожить его как можно скорее».

       «Зепп» Дитрих приказал атаковать высадившихся в Нормандии западных «союзников» из Кана, так как именно этот город являлся осью наступления англосаксов. В иные времена у «белокурых бестий» из «ЛАГ» от такого приказа участился бы пульс. Конечно, «стреляные воробьи» вроде Михаэль Виттмана или Курта «Панцермейера», еще сохранили свои прежние отвагу и задор, но для остальной массы этого элитного подразделения настали совсем другие дни.

       Поначалу «Лейбштандарт добился заметного успеха. Британская 6-я воздушнодесантная дивизия дрогнула под натиском танковых частей «ЛАГ». Потери англичан и канадцев возрастали при форсировании каналов, когда им приходилось испытывать на себе всю силу огня германских танков, минометов и многоствольных реактивных «небельверферов». Но в других местах ситуация складывалась иначе. В нескольких милях западнее реки Ори, протекающей через город Кан, американские войска глубоко врезались в линию германской обороны в долине реки Ур, к югу от которой англичане пытались обойти Кан.



       Бой под Вилье-Бокажем

      
       Средневековье. Вечный Дюрер.
       Поэза гальдров и молитв.
       А Всеотец – он как рейхсфюрер –
       Готовит нас для высших битв.

       Николай Носов. Всеотец.

      
       «Зепп» Дитрих нанес контрудар по «союзникам» ровно в 10:00 8 июня. Германская атака началась по плану, но дефицит горючего привел к тому, что была задействована только группа Учебной (130-й) танковой дивизии под командованием генерал-лейтенанта Фрица Байерлейна. О вступлении в бой 21-й танковой дивизии не могло быть и речи – она перешла к обороне. 12-я дивизия СС «Гитлерюгенд» держалась хорошо, но под артиллерийским огнем неприятеля и вследствие превосходства противника в воздухе не смогла добиться особых результатов. Поддержка со стороны «Люфтваффе» практически отстутствовала, а горючее было практически полностью израсходовано бронетранспортерами-«манншафтсвагенами», с превеликим трудом пробиравшимися по узким дорогам, перерезанным каналами и живыми изгородям, разделявшими крестьянские наделы (именуемые в Нормандии на местном наречии «бокажами»). «ЛАГ», как мы уже знаем, был изрядно потрепан в предыдущих боях и к данному моменту фактически сформирован вновь.

       Все мысли «Зеппа» Дитриха были прикованы, прежде всего, к прорыву боевой группы германской Учебной (130-й) танковой дивизии генерал-лейтенанта Фрица Байерлейна на левом фланге, где британцы готовились нанести удар. На пути танковых войск западных «союзников» к югу от Байё располагалось местечко Вилье-Бокаж, где британские танкисты остановились на ночлег. Тихое раннее утро 13 июня было потревожено лязгом и ревом моторов 5 тяжелых танков Т-VI «Тигр». Из леса, раскинувшегося к северо-востоку от деревни, на дорогу в Кан выехал одинокий «Тигр». Настало очередной «охотничий сезон» для ветерана «ЛАГ» Михаэля Виттмана, который к описываемому времени успел дослужиться до командира 501-го батальона тяжелых танков (этот тяжелый танковый батальон получил свой нетипичный для «зеленых СС» номер в период, когда он был временно переведен из Ваффен-СС в вермахт, но сохранил ее и после своего возвращения в Ваффен-СС).

       Надо сказать, что страх перед танками «Тигр» (особенно находившимися на вооружении дивизий Ваффен-СС) был широко распространен среди военнослужащих армий западных «союзников». «Тигры» Ваффен-СС надежно служили воинам Третьего рейха в Северной Африке и на Восточном фронте, а летом 1944 года внесли немалый вклад в укрепление германской обороны на Западном фронте. Несмотря на убежденность западных «союзников» в том, что в соединениях Ваффен-СС, дислоцированных в Нормандии, танки «Тигр» насчитывались сотнями, в действительности на Западном фронте в составе 101-го и 102-го батальонов тяжелых танков СС имелось всего- навсего 90 танков «Тигр-I». Однако ущерб, причиненный англосаксом этой неполной сотней «Тигров», полностью подтвердил репутацию «лютого зверя из тевтонских лесов», как чрезвычайно эффективного оборонительного оружия (поскольку на Западе, в условиях позиционной обороны ненадежность механической части «Тигра», служившей предметом нареканий и поломок в ходе наступательных операций на Востоке, была не столь важна).

       Примером этой эффективности может послужить известный случай, когда один-единственный «Тигр» в течение нескольких часов беспрепятственно вел обстрел неприятельских позиций, поскольку ни один танк англосаксов не осмелился атаковать одинокого германского «лютого зверя». Мастерство и решительность эсэсовских танковых экипажей привели к распространению среди войск западных «союзников» форменной «тигробоязни», проявлявшейся в категорическом отказе «томми» и «ами» вступать с «Тиграми» в бой даже под страхом расстрела. Пытаясь остановить распространение этой «тигробоязни», фельдмаршал Монтгомери вообще запретил упоминать в британских боевых сводках успешные действия эсэсовских «Тигров» (утверждая, что подобные сообщения подрывают дух британских военнослужащих). В британских войсках господствовало мнение, что для уничтожения 1 германского «Тигра» требовалось 5 танков «Шерман» (но при этом лишь 1 из этих 5 «Шерманов» имел шанс вернуться из боя)! Однако перейдем от лирики к прозе.

       С дороги, ведшей к городку Вилье-Бокаж (на холме, обозначенном на картах союзников как высота 213), экипаж Михаэля Виттмана заметил большое скопление британской военной техники, в том числе средних танков «Шерман-Файерфлай (Светлячок)» американского производства, английских танков «Стюарт» и «Кромвель» (мирно стоявших бок о бок в трогательном единении, несмотря на то, что в реальности Кромвель велел отрубить Стюарту голову!), английских же танков «Черчилль», артиллерийских тягачей «Брен» и полугусеничных автомашин. К изумлению Михаэля Виттмана, масса «проклятых томми» чинно выстроилась возле кипящих чайников, безмятежно готовясь к традиционному британскому чаепитию, судя по всему, даже не заметив появления германской бронированной машины.

       Наводчик командирского танка Виттмана, обершарфюрер СС Петер Воль, проворчал: «Эти «томми ведут себя так, словно уже выиграли войну»!

       «Ничего», ответил ему Виттман – «сейчас мы покажем им, что они ошибаются!»

       «Тигр» Виттмана развернулся в сторону городка и мгновенно, прямой наводкой, как на стрельбище в родном «фатерланде», расттрелял один за другим 4 танка «Кромвель». За сим «кунштюком» ветерана «ЛАГ» последовала общая атака всех 5 «Тигров» Виттмана на высоту 213. Эсэсовские танки двинулись в западном направлении, обошли группу британских танков и вошли в восточную часть городка Вилье-Бокаж как раз в тот момент, когда через него проходили британские машины штабной роты 22-й бронетанковой бригады. Захватив англосаксов врасплох, танк Михаэля Виттмана быстро подбил 3 британских танка «Черчилль». Еще 1 «Черчилль» отважился было вступить в бой с германцами, свалившимися британцам как снег на голову, но затем его командир передумал, быстро ретировался и укрылся в ближайшем саду. Танк Виттмана развернулся и, подойдя к британской колонне с востока, атаковал передовые машины «томми» с тыла.

       Заметив на обратном пути «Черчилль», укрывшийся в саду, Виттман одним выстрелом вывел его из строя. 3 из 4 членов британского экмпажа удалось выбраться из подбитого танка. Они попытались спастись бегством, но пулеметчик экипажа Виттмана скосил их меткой очередью. Вынырнув из леса, Виттман захватил врасплох «хвост» британской танковой колонны и сходу открыл по ней огонь. В течение 2 минут его «Тигр» оставил на дороге 13 горящих неприятельских машин. «Тигры» батальона Виттмана почти в упор стреляли из своих 88-миллиметровых орудий по танкам и строчили из пулеметов по разбегающейся ненприятельской пехоте. Менее чем через 5 минут были выведены из строя еще 23 британских танка, а тягачи и грузовики запылали дымными факелами.

       Около 100 солдат и офицеров британской 22-й бронетанковой бригады и 4-го добровольческого полка территориальных войск («йоменри») Лондонского графства были убиты, ранены или взяты в плен. Так Михаэль Виттман через много лет отомстил британским «йоменри», один из которых в далеком 1914 году во Фландрии ранил кавалерийской пикой в лицо будущего командира «Лейбштандарта» «Зеппа» Дитриха, едва не лишив его глаза (правда, тогда британские «йомены» были еще не танкистами, а конниками)!

       Затем боевая группа Виттмана остановилась, чтобы пополнить боекомплект, и, усиленный еще 8 подошедшими «Тиграми», двинулась в обратном направлении, в Вилье-Бокаж. Тем временем части 22-й британской бронетанковой бригады заняли оборону в городке, готовясь отразить атаку Виттмана. Танк «Шерман-Светлячок», вооруженный 17-фунтовой пушкой (единственный британский танк, имевший шанс помериться силами с «Тигром» без особого ущерба для собственного здоровья), затаился в переулке, готовясь ударить по командирскому танку Михаэля Виттмана из засады. 3 танка «Черчилль», при поддержке 6-фунтовой противотанковой пушки, заняли аналогичную позицию. Когда танк Виттмана, находившийся в середине танковой колонны, состоявшей из 3 «Тигров», проезжал мимо переулка, расчет британской противотанковой пушки почти в упор открыл огонь по его танку и подбил его.

       Экипаж Михаэля Виттмана, покинув подбитый танк, стал пробиваться на юг, в направлении германских позиций. Тем временем укрывшийся в засаде британский «Шерман-Светлячок» подбил головной «Тигр» боевой группы Виттмана. Однако возмездие не заставило себя долго ждать. Третий «Тигр» из группы Виттмана, въехав в угловой дом, обрушил каменную кладку на 6-фунтовую противотанковую пушку англосаксов, и ее экипаж оказался засыпан обломками рухнувшего здания. А «Тигр» под шумок покинул место происшествия. Так закончился танковый бой при Вилье-Бокаже. Несмотря на потерю Михаэлем Виттманом 4 танков «Тигр» (из 13, участвовавших в бою), он с блеском провел один из самых успешных для германцев танковых боев в Северо-Западной Европе, уничтожив в общей сложности 257 солдат и 47 боевых машин неприятеля!
      
       За блестящую победу в танковом бою с многократно превосходящими силами британцев под Вилье-Бокажем Михаэль Виттман был повышен в чине до гауптштурмфюрера СС и награжден Мечами к Дубовым листьям Рыцарского креста Железного креста. Действия скромного крестьянского сына из Верхнего Пфальца оказались спасительными для всего I танкового корпуса СС, который, по меткому выражению Руперта Батлера, автора англоязычной «Истории дивизии СС «Лейбштандарт» (SS-Leibstandаrte. The History of the first SS-Division 1933-45, Amber Books Ltd. 2001) «находился под угрозой быть откинутым назад, как крышка от вскрытой банки с сардинками». В результате победы под Вилье-Бокажем был, наконец, закрыт, чрезвычайно беспокоивший «Зеппа» Дитриха и Фрица Байерлейна разрыв на левом фланге боевой группы Учебной танковой дивизии (Pаnzer-Lehr-Disvision).

       Но столь порадовавшая Дитриха победа Виттмана над англичанами была омрачена гибелью в бою другого героя «ЛАГ» – бригадефюрера СС и генерал-майора Ваффен-СС Фрица (де) Витта, награжденного за боевые отличия Золотым Германским крестом (Дейчес Крейц ин Гольд), Штурмовым пехотным знаком «За атаку» (Инфантериштурмабцейхен) и Рыцарского креста с Дубовыми листьями – старого бойца, последним предназначением которого было вести в бой «дерзких юнцов» из 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд». Будучи убежденным национал-социалистом с первых дней рождения НСДАП, бригадефюрер Витт был не просто «солдатом партии», но и настоящим фронтовиком, вызывавшим восхищение как среди военнослужащих Ваффен-СС, так и среди военнослужащих германского вермахта. «Смерть героя подобна закату солнца» (Карл Маркс).

       К югу от старинного нормандского города Байё (знаменитого своим гобеленом с подробным, в стиле позднейших комиксов, изображением всех перипетий завоевания Англии герцогом Нормандии Вильгельмом в 1066 году), в районе Тили-сюр-Сель, англосаксы усилили нажим на части I танкового корпуса СС. По «зеленым эсэсовцам» наносили непрерывные удары истребители-бомбардировщики англосаксов, их обстреливали из своих 406-миллиметровых орудий британские военные корабли «Рамиллиес» и «Нельсон», бросивших якорь в устье Сены. Именно снарядами, выпущенными из орудий одного из этих кораблей, были убиты в районе юго-западнее Кана сам бригадефюрер СС Витт и чины его штаба. Реакция «Зеппа» Дитриха на гибель Фрица Витта поистине достойна быть упомянутой как иллюстрация нравов и духа боевого товарищества, характерных для «ЛАГ»: «От нас, товарищи, ушел один из лучших. Он был слишком хорошим солдатом, чтобы остаться в живых».



       Смертельная схватка с британцами


       И рыжие британские солдаты
       Идут на бой под хриплый барабан.

       Константин Симонов. Поручик.


       В конце июня 1944 года «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» вел тяжелые бои, тщетно пытаясь остановить британское наступление на Кан и форсирование «проклятыми томми» реки Одон. На Одонском фронте контратаковавшим англосаксов лейбштандартовцам противостояла 51-я горная дивизия, которая за свое боевое мастерство даже удостоилась комплимента «старины Зеппа» (вообще-то не слишком щедрого на похвалы, да еще и расточаемые в адрес противника): «Наконец-то нашелся кто-то, с кем не грех и сразиться». Однако германское контрнаступление оказалось малоэфективным. Британцы неоотвратимо приближались к городу Фалез.

       Как известно, западные «союзники» уже на следующий день после высадки добились полного превосходства (и даже господства) в воздухе. «Зеленые эсэсовцы» сразу же ощутили это на себе, когда их танки, бронетранспортеры и штурмовые орудия растянулись длинной цепью по дороге в Кан. 4 июля атаки англоскаксов усилились. Канадские войска предприняли очередную попытку захватить аэродром Карпике, расположенный вблизи от Кана. Добровольцам 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» пришлось испытать на себе мощь ударов британских 3-й и 59-й дивизий. В результате одного из крупнейших авианалетов англосаксов за всю кампанию в Нормандии ее столица - город Кан, удерживавшийся «зелеными эсэсовцами» в течение 33 дней, - был превращен в груду развалин. Этот налет, осуществленный по приказу фельдмаршала Монтгомери, должен был стать прелюдией к финальной попытке британцев взять город лобовым ударом. Штурм был назначен на следующий день и носил кодовое название операция «Чарнвуд».

       Вообще-то западные «союзники» намеревались взять Кан в день высадки, но это оказалось невозможным из-за присутствия в районе Кана германской танковой дивизии. Рисковать лишний раз «томми» и «ами» не хотели. Но, пока Кан оставался в руках у германцев, невозможно было обеспечить бесперебойный подвоз снабжения и подкреплений. Все они становились легкой целью для неприятельской авиации, что приводило к неизбежным людским потерям, которые союзники не могли себе позволить, считая их неоправданными. Но имелась и другая причина, по которой англосаксам было совершенно необходимо овладеть Каном.

       Восточнее места высадки западных «союзников» располагались стартовые площадки германских реактивных снарядов «Фау-1» (именуемых в разных источниках также крылатыми ракетами или летающими бомбами), предназначенных для обстрела Лондона. Разрушение этих стартовых площадок входило в число первоочередных задач англосаксонской армии вторжения. Американский генерал Джордж Смит Паттон в своих изданных посмертно мемуарах «Война, какой я ее знал», оставил любопытное описание своего посещения района стартовых площадок германского «чудо-оружия»:

       «Вся северная оконечность Шербурского полуострова была усеяна пусковыми установками для ракет "Фау-1". Довольно интересные штуковины. Обычно строилось бетонное ответвление от главной дороги, маскировавшееся землей и пылью. Ответвление заканчивалось бетонной площадкой или периметром размерами в два теннисных корта, на краю которого могли останавливаться грузовики. Ближе к центру периметра имелось несколько отверстий. Некоторые площадки были снабжены углублениями, предназнагавшимися для хранения ракет, некоторые - нет. Процедура запуска "Фау-1" выглядела следующим образом. Ночью приезжали грузовики, привозившие ракеты и разборную эстакаду, штанги которой устанавливались в упомянутые мною выше углубления так, чтобы сооружение имело угол наклона примерно 30 градусов от земли. Каждая такая эстакада смотрела в какую-то строго определенную сторону, и запускаемая с нее ракета летела к заранее заданной цели. Когда кончался боезапас, все оборудование собиралось и увозилось. Кого-то оставляли специально, чтобы замаскировать периметр. Делалось это весьма успешно, потому что из множества подобного рода площадок, которые я посетил, лишь немногие серьезно пострадали от ударов авиации».

       Британский главнокомандующий фельдмаршал Бернард Лоу Монтгомери (в просторчеии - «Монти»), подгоняемый сэром Уинстоном Черчиллем, предвидевшим, что бой за овладение Каном будет упорным и кровавым, стремился взять город как можно скорее. Однако вследствие упорной обороны превращенного в груду руин Кана «белокурыми бестиями» Йозефа Дитриха, занявшими выгодную оборонительную позицию в развалинах города, оперативный план «Чарнвуд», принятый к исполнению взамен предыдущего оперативного плана (носившего кодовое название «Эпсом»), с треском провалилась. Она была отменена через 48 часов после своего столь многообещающего начала.


       Операция «Гудвуд»


       Собственнные страх и опасения – самые худшие советчики. Никогда не бери себе в советчики собственные страхи.

       Генерал Дж. С. Паттон. Война, какой я ее знал.

      
       Разработанный англосаксонскими стратегами очередной оперативный план, «Гудвуд», пришедший, в свою очередь, на смену потерпевшему фиаско оперативному плану «Чарнвуд», должен был сокрушить германскую оборону, состоящую из 4 поясов естественных и рукотворных препятствий и усиленную танковым резервом. Однако германская армейская разведка заранее поставила свои войска в известность о новом плане западных «союзников». Впоследствии «Зепп» Дитрих уверял, что узнал о начале наступления «проклятых томми», приложив, по старинке, ухо к земле. Таким «старинным казачьим способом» наш ушлый «рыжий шваб» заранее узнал о приближении механизированных колонн британских войск. Разработанный английским командованием оперативный план «Гудвуд» предполагал одновременный удар силами всех четырех канадских и английских корпусов, оперировавших в Нормандии, по германскому плацдарму на реке Орн, с целью овладения грядой Буржубюс. Гряда Буржубюс господствовала над автострадой дорогой Кан-Фалез, проходящей в 6,5 километрах от гряды в юго-западном направлении.

       18 июля 1944 года, в первый день операции «Гудвуд», подготовка наступления «союзников», проведенная силами 2000 бомбардирощиков англосаксонской авиации и огнем 700 артиллерийских орудий, превратила занимаемое германскими войсками пространство в огненный ад, переполненный взрывающимся металлом. Один из взрывов подбросил 55-тонный германский «Тигр» из 503-го батальона тяжелых танков в воздух и перевернул его, так что танк зарылся в изрытую снарядами землю вниз башней. Деревня Буржубюс была захвачена британскими войсками, но вскоре «белокурые бестии» Дитриха сумели ее отбить, Тем временем части 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд» остановили бронетанковые силы англичан, уничтожив за непродолжительный период времени 400 (!) танков и бронемашин противника.

       Но, несмотря на этот частный успех, состояние германских войск было ужасным. Начиная с 6 июня 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» потеряла до 40% личного состава, в то время как потери 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» были еще больше, доходя до 60%)! «Зепп» Дитрих неустанно бомбардировал штаб-квартиру СС депешами, указывая на то, что подобные потери оправданы только при наличии людских резервов и требуют пополнения. Но надежда на пополнение становилась все более иллюзорной, ввиду отсутствия источников такового. К описываемому времени общие потери среди командного и рядового состава германских войск на Западном фронте уже достигли 100 000 человек.

       20 июля 1944 года до штаба «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», героически оборонявшего Нормандию, дошло известие о неудачной попытке покушения на жизнь фюрера Третьего рейха в его «Волчьем логове». Предполагалась возможность переброски дивизии «Лейбштандарт» в Париж для ликвидации группы заговорщиков среди командования германскими оккупационными войсками во Франции, однако вскоре выяснилось, что силы оппозиции среди германского генералитета во Франции незначительны.

       Спустя всего 5 дней, в 03:00 25 июля, канадская 2-я бронетанковая бригада при поддержке канадской же 3-й пехотной дивизии сошлись в районе деревни Тили с частями I танкового корпуса СС. Канадские войска рвались к городу Фалезу, расположенному юго-восточнее Кана, оказывая сильный нажим на левый сектор участка Нормандского фронта, удерживаемый частями 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В боях с частями «ЛАГ» канадцы несли ощутимые потери. Одновременно с наступлением канадских войск, американцы, высадившиеся на полуострове Котантен, осуществили попытку прорыва под кодовым названием операции «Кобра».

       Начало операции оказалось для вояк дяди Сэма не слишком удачным, главным образом вследствие плохой погоды и больших потерь, понесенных на ее первоначальном этапе, но вскоре авиация «ами» обрушила на головы германцев 5 000 тонн взрывчатки и напалма. Генерал Фриц Байерлейн, командующий Учебной танковой дивизией (Панцер-Лер-Дивизион, она же 130-я танковая дивизия), записал в своем дневнике, что к полудню ничего, кроме дыма и пыли, не было видно, и, по крайней мере, 70% личного состава были убиты, ранены, сошли с ума от грохота взрывов авиабомб и канонады или впали в состояние оцепенения. 7-й корпус «союзников» атаковал германцев в районе западнее Сен Ло, а 8-й корпус – в районе Перьер-Лесс. Бронетанковые силы англосаксов удачно провели крупный окружающий маневр. 30 июля германцев постигла новая катастрофа. «Ами» овладели городом Авраншем, расположенным на западе полуострова и оборонявшимся сильным германским гарнизоном.

       Узнав об этом, Адольф Гитлер заявил, что полуостров вместе с находящимся на его самой северной точке городом Шербуром, должен быть снова захвачен германскими войсками, чтобы вбить клин между 1-й и 3-й армиями американцев. 2 августа 1944 года фюрер отдал приказ о срочной переброске в Нормандию всех боеспособных танковых частей германцев, невзирая на их состояние в данный момент, для осуществления концентрированной атаки с целью сбросить англосаксов в Ламанш. В качестве главной цели германского контрудара фюрер определил город Мортан, расположенный к востоку от Авранша. Генерал-фельдмаршал фон Клюге, являвшийся в описываемое время главнокомандующим Западным фронтом, сменив в этой должности генерал-фельдмаршала фон Рундштедта (обвиненного Гитлером в пораженческих настроениях), испытал смесь удивления и ярости, узнав о том, что ему предстоит перебросить в Нормандию все свои танковые войска. По его мнению, отданный Гитлером приказ сконцентрировать все танковые части для удара на Мортан грозил обескровить весь Западный фронт.


       Бой за Авранш


       Возвращаясь из Авранша, я стал свидетелем самого
       тяжелого несчастного случая, который мне когда-либо
       приходилось видеть. Один военнослужащий из
       инженерной части свалился с бульдозера и машина
       переехала его, буквально разрезав тело вдоль
       пополам.

       Генерал Дж.С. Паттон. Война, какой я ее знал.


       «Зеппа» Дитриха приказ фюрера привел в замешательство не меньше, чем фон Клюге. Дело в том, что Гитлер не только, задним числом, повысил его в звании до обергруппенфюрера СС, но и персонально наградил своего «рыжего шваба» Брильянтами к Мечам Дубовых Листьев Рыцарского Креста Железного Креста. Ввиду данного обстоятельства, время для обсуждения ситуации в Нормандии при личной встрече с фюрером было сочтено «стариной Зеппом» неподходящим. К тому же «Зепп» Дитрих был реалистом: после неудавшейся попытки покушения на Гитлера он ясно осознал отстутствие (или, по крайней мере, недостаток) преданности фюреру в среде армейского командования. После подавления «генеральского заговора» 20 июля 1944 года обстановка в Третьем рейхе (как в тылу, так и на фронте) стала все меньше отличаться от обстановки в сталинском СССР.

       Отныне в высших эшелонах вермахта и Ваффен-СС не допускалась никаких сомнений, а тем более, критики. Любая крамольная или пораженческая фраза немедленно становилась известной гестапо. Всякому, кто имел неосторожность позабыть об этом, грозили смертный приговор Народного Трибунала (Фольксгерихтсгофа) под председательством бывшего советского политкомиссара и коммуниста Роланда Фрейслера, и, соответственно, виселица. Тем не менее, новоиспеченный обергруппенфюрер СС Йозеф Дитрих осмелился поднять вопрос о нежелательности концентрации всех германских танковых частей в Нормандии в ходе своей короткой, продолжавшейся всего несколько минут, встрече с фюрером, но тот даже не стал его слушать.

       Возможность была упущена, а приказ отдан. 3 августа 1944 года 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» была переведена с британского участка Нормандского фронта на американский. Генерал-фельдмаршал фон Клюге (замешанный в заговоре против Гитлера) считал германскую попытку захвата Авранша совершенно безнадежным предприятием и был готов заранее отказаться от нее. Сделанное генерал-фельдмаршалом соответствующее заявление стоило ему карьеры, которая и без того оказалась под угрозой. А поддержавший фельдмаршала фон Клюге обергруппенфюрер СС Дитрих также получил от фюрера «головомойку». Может быть, впервые за все годы существования «ЛАГ» Адольф Гитлер обвинил свой «Лейбштандарт» в нарушении воинской присяги. Фюрер ясно дал понять «старине Зеппу», что об отказе от наступления на Авранш не может быть и речи. Было решено бросить в бой даже остатки 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», дислоцировавшиеся в районе южнее Кана. На острие нового германского наступления должен был теперь громить врагов Третьего рейха генерал Генрих Эбербах, временно перешедший, со своей 5-й танковой армией, под командование «Зеппа» Дитриха.

       Все германские дивизии были измотаны и ослаблены большими потерями вследствие непрерывных артиллерийских обстрелов и воздушных налетов. Вооружение германских частей находилось в плачевном состоянии. Они страдали от нехватки боеприпасов и не могли передвигаться в дневное время, поскольку любое передвижение в дневное время привлекало к себе неприятельские истребители-бомбардировщики. Снова и снова самолеты англосаксов, как стаи хищных птиц, кружили над широко разведенными маршевыми колоннами германцев, стремительно пикируя и обрушивая на колонны ракеты и обстреливая их из бортовых пулеметов и пушек. Как только германскиие наблюдатели замечали приближение, на бреющем полете, неприятельских авиаторов, все машины в колонне со скрежетом останавливались и экипажи бросались в придорожные кюветы, вжимаясь во влажную нормандскую землю.

       Михаэль Виттман, командовавший в описываемое время 1-й ротой 101-го батальона тяжелых танков СС (переименованного в очередной раз), однако, ухитрился разработать собственную тактику спасения от воздушных налетов «ами» и «томми». Стоило наблюдателям заметить приближение неприятельских «воздушных гангстеров», Виттман приказывал остановить танк, опустить ствол башенного орудия так низко, как только было возможно, открыть все люки и зажечь дымовую шашку. В большинстве подобных случаев пилоты «союзников», поддавшись на эту военную хитрость, думали, что танк уже покинут и выведен из строя экипажем, так что нечего тратить на него снаряды или ракеты.

       В конце июля 1944 года в результате наступления англосаксов под кодовым названием операция «Кобра» была прорвана внешняя линия германской обороны, и бронетанковые дивизии «ами» и «томми» устремились в прорыв. В своих стараниях достичь Фалеза 1-я канадская армия нанесла по ослабленному I танковому корпусу СС очередной удар, оказавшийся настолько мощным, что привел к неслыханному доселе на Западном фронте упадку боевого духа и дисциплины германских войск. Командир 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», ветеран «ЛАГ» Курт Мейер описал в своем дневнике (удивительно, как много немцев по-прежнему аккуратно вели дневники, находясь даже в самых неблагоприятных военных обстоятельствах!) следующий характерный для тех дней эпизод:

       Лавируя в своем «кюбельзицвагене» среди обломков автотранспорта и бронетехники, которыми была завалена автострада Кан-Фалез, «Панцермейер» стал свидетелем отступления частей германской 89-й пехотной дивизии, состояние которых показалось ему близким к паническому Необходимо было что-то предпринять, чтобы вернуть этих людей в строй и снова направить их в бой. Мейер вылез из машины, встал посреди дороги, закурил сигару и громким голосом спросил отступавших солдат, не собираются ли они бросить его сражаться в одиночку с неприятелем. Услышав такое обращение от командира 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», отступавшие в полном беспорядке германские гренадеры остановились и, после недолгих колебаний, начали возвращаться на свои позиции.

       8 августа 1944 года войска англосаксов приблизились к нормандскому городу Вир. В этот день «Тигры» 1-й роты 102 батальона тяжелых танков СС добились очередного тактического успеха. Танк «Тигр-I» ветерана «ЛАГ» унтершарфюрера СС Вилли Фея, атаковав в одиночку целую британскую танковую колонну, вывел из строя 14 из составлявших колонну 15 «Шерманов». В тот же день 8 августа унтершарфюрер Фей 2 последними снарядами, выпущенными из орудия своего «Тигра», подбил свой 15-й (за этот день) «Шерман» (хотя к описываемому времени его собственный танк был уже обездвижен прямым попаданием неприятельского снаряда, и 2 «Тиграм» подразделения Фея пришлось отбуксировать его в тыловые мастерские). В тот же день другие «Тигры» 1-й роты подбили еще 9 танков западных «союзников», доведя общий счет своей роты до 24 англосаксонских танков за 1 единственный день. Таким образом, всего за 6 недель боевых действий в Нормандии 102-й батальон тяжелых танков СС уничтожил не менее 227 танков западных «союзников». Одним словом:

       Обеспокоен дядя Сэм -
       Престиж страны упал совсем!

       Используя смену туманной погоды солнечной, неприятельские истребителей-бомбардировщиков, почти непрерывно бомбили германские колонны и обстреливали их из бортового оружия. Вождь Третьего рейха рассчитывал нанести удар по Авраншу силами обеих танковых дивизиий СС - «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и «Гитлерюгенд». Однако «молодежная» дивизия Курта Мейера, вследствие чудовищных потерь, оказалась не способной к броску на Авранш. В распоряжении «Панцермейера» осталось всего лишь 500 человек, усиленных несколькими танками и самоходными орудиями, которые ему удалось собрать воедино при поспешном отходе в южном направлении по шоссе Кан-Фалез. Курт Мейер потерял большую часть своих «зеленых (не только в силу их принадлежности к «зеленым СС», но и в силу их юного возраста) эсэсовцев» в жестоких боях с канадскими и польскими войсками британской армии вторжения. Тем не менее, «стреляный воробей» из «Лейбштандарта» сумел силами оставшихся от возглавляемой им 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» 500 человек, дравшихся, при поддержке всего 16 танков и самоходок, «как дикие кошки», на некоторое время остановить наступление британских войск на огненной черте, проходившей по берегу реке Лезон.

       «Зепп» Дитрих срочно связался с генерал-фельдмаршалом фон Клюге, поставив его в известность о том, что, если канадцы возобновят наступление, гаринзон Фалеза долго не продержится. Командующий 7-й армией Пауль Гауссер присоединился к мнению генерала Генриха Эбербаха. Оба генерала начали совместно отговаривать фельдмаршала фон Клюге от возобновления наступления на Авранш. Однако фон Клюге, твердо придерживавшийся данного ему ранее приказа взять Авранш, упорно отказывался совершить столь явный акт неподчинения. Генерал Эбербах планировал нанести англосаксам удар силами 2-й и 116-й танковых дивизий и силами 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» в пустынном сельском районе близ города Алансона. Но он опоздал с началом наступления, и Алансон пал 12 августа 1944 года. В связи с этим германским командованием было решено развивать наступление в направлении города Аржантана, расположенного в 32 километрах от авангарда канадских войск, подступивших к самому Фалезу.

       Адольфу Гитлеру не терпелось нанести англосаксам мощный контрудар. План этого контрудара получил название операция «Люттих» (Люттиххом по-немецки называется бельгийский город Льеж). С этой целью по распоряжению фюрера в помощь генералу Эбербаху были дополнительно выделены еще 3 танковые дивизии. Однако оказалось, что канадское командование планировало начать в районе Аржантана свое собственное наступление. I танковый корпус СС под командованием обергруппенфюрера СС Фрица Кремера (а не «Крамера», как часто неправильно пишут и думают!) страдал от хронической нехватки боеприпасов, что делало германские гренадерские (пехотные) дивизии совершенно беспомощными. Несмотря на все это, они упорно держали фронт по реке Лезон. Тем не менее, канадцы одолели и 16 августа вошли в Фалез. Прошли те дни, когда не справившимся с задачей генерал-фельдмаршалам вермахта предлагалось уйти в отставку. После взрыва бомбы полковника Клауса Шенка графа фон Штауфенберга в растенбургском «Волчьем логове» фюрера им, как и советским генералам Красной Армии в аналогичных случаях, грозило обвинение не только в некомпетентности, но и в измене.

       В поисках очередного «козла отпущения» Гитлер обрушился на давно уже казавшегося ему подозрительным генерал-фельдмаршала фон Клюге, необдуманно объявившего невозможным осуществление контрудара, планируемого генералом Эбербахом. Этот эксцесс дал лишний повод заподозрить фон Клюге в «дефетизме» (пораженчестве), тем более, что генерал-фельдмаршал и без того «засветился» своими тесными связями с «людьми 20 июля» (участниками провалившегося генеральского заговора против Адольфа Гитлера), своими давними однокашниками и сослуживцами, у которых он ходил в лучших друзьях. Впрочем, «заговорщиком» фон Клюге был весьма своеобразным. Автору этих строк пришлось как-то посмотреть английский документальный фильм студии БиБиСи под названием «Покушения на Гитлера», в котором упоминался, в частности, следующий эпизод.

      В период пребывания фельдмаршала фон Клюге на Восточном фронте он, согласно утверждениям авторов фильма, неоднократно обсуждал с офицерами своего штаба возможность совершения покушения на Гитлера, не раз посещавшего его на фронте (в отличие от сверхосторожного Сталина, старый фронтовик Гитлер часто выезжал на театр военных действий). Офицеры фон Клюге предложили фельдмаршалу воспользоваться очередным визитом фюрера и убить его во время обеда. Но фельдмаршал возмущенно отверг это предложение, заявив: «Неужели Вы считаете, что прусский офицер способен убить человека, воспользовавшегося его гостеприимством?!»

       Прямо скажем, фон Клюге был слишком щепетилен (или, если угодно, слишком честен и порядочен) для заговорщика. То ли дело полковник Клаус Шенк граф фон Штауфенберг (хотя этот утонченный аристократ, в отличие от фон Клюге, не угощал Гитлера за своим столом, а совсем наоборот, сам неоднократно столовался у него в «Волчьем логове»). Конечно, Штауфенберг принадлежал к другому, более молодому и циничному поколению (а представители того поколения, к которому принадлежал генерал-фельдмаршал фон Клюге – скажем, генерал-квартирмейстер Эрих Людендорф – никогда не смогли бы, скажем, явиться на прием к своему Главнокомандующему – кайзеру Вильгельму II Гогенцоллерну – с бомбой в портфеле!). Но особенно автора данной книги позабавил факт неоднократного обсуждения фельдмаршалом фон Клюге со своими офицерами планов устранения Гитлера. Можно себе представить, что произошло бы, скажем, с советскими маршалами Коневым или Жуковым, вздумай они хоть один единственный раз в своей жизни обсудить со своими офицерами план устранения товарища Сталина! Не только от них самих и от их офицеров, но и от подчиненных этих офицеров вплоть до последнего денщика и ординарца, да и самых отдаленных родственников таковых в тот же день и мокрого места не осталось бы! Наверно, именно поэтому, на Сталина не было покушений, а на Гитлера – были. Но это так, к слову...
      
       Во время битвы за Фалез генерал-фельдмаршал фон Клюге попал под воздушный налет английской авиации и был вынужден укрыться в траншее, некоторое время не имея возможности ни с кем связаться. Не получая никаких известей ни о нем, ни от него, Гитлер обвинил фон Клюге в попытке ведения несанкционированных переговоров с союзниками. Был вызван получивший генерал-фельдмаршал Вальтер Модель, прозванный «мастером отступлений» и недавно повышенный в звании за умелое руководство вверенными ему войсками на Восточном фронте. Модель заменил фон Клюге в должности Верховного главнокомандующего германским Западным фронтом. Генерал-фельдмаршал фон Клюге, получивший приказ явиться к фюреру и объяснить свое поведение, не без основания подозревал, что ему придется держать ответ и за свои контакты с заговорщиками (или, по крайней мере, за недонесение о том, что ему было известно о готовящемся против Гитлера заговоре). Поэтому опальный генерал-фельдмаршал предпочел во время перелета из Парижа в Мец 19 августа отравиться цианистым калием, раскусив припасенную смертоносную ампулу прямо на борту самолета.

       Перед генерал-фельдмаршалом Вальтером Моделем стояла непростая задача собрать воедино все оставшиеся у германцев в Нормандии силы и попытаться организовать новую линию обороны западнее реки Сены. К описываемому врмени у «Зеппа» Дитриха, всегда, как в дни славных побед, так и в дни тяжелых поражений, остававшегося трезвым реалистом, рассеялись последние иллюзии по поводу возможности завершить компанию в Нормандии успешно для Третьего рейха, изолировав американо-британскую армию вторжения на полуострове, не говоря уже о том, чтобы сбросить англосаксов в море (как первоначально планировалось германским военным командованием). Полученное «рыжим швабом» от нового командования назначение походило на неудачную шутку. Дитриху надлежало организовать новую линию обороны протяженностью от береговых каналов до юга Франции. Его подмывало задать вопрос, какими силами он должен выполнить эту задачу. Германская 7-я армия, командующим которой был назначен «Зепп» Дитрих, имела в своем составе крайне слабую броне-гренадерскую (мотопехоную) группу, насчитывавшую в общей сложности не более 30 (!) танков и самоходных орудий.

      
      
       Неудержимая лавина

      
       Пульс раскален до максимума.
       Сердце в груди, как узница.
       Ахтунг! Усвоим максиму:
       Нива борьбы – что кузница.

       Николай Носов. Максима.

      
       Теперь казалось, что «ами», многочисленных, как муравьи, остановить невозможно. На рассвете 20 августа войска генерал-лейтенанта армии США Джорджа С. Паттона форсировали реку Сену в районе Манте-Гассикур в 48 километрах от Парижа. Контратака германцев с новых оборонительных рубежей была сравнительно легко отбита американцами. В условиях постоянных воздушных налетов авиации западных «союзников», многократно превосходящей остатки некогда грозной «Люфтваффе», и массированных атак свежих сил американцев, при отстутствии мостов и недостатке средств для переправы, закрепиться на новых позициях вдоль восточного берега Сены, а тем более – удержаться на них, оказалось совершенно безнадежной затеей. К концу августа 1944 года британские войска дошли до Амьена. Командование западных «союзников» торжественно объявило военную компанию в Нормандии благополучно завершенной. Фюрер и рейхсканцлер Адольф Гитлер приказал «Зеппу» Дитриху явиться к нему за новым назначением.

       14 сентября 1944 года фюрер поручил своему верному паладину, сформировать штаб 6-й танковой армии СС, в которую должны были войти I танковый корпус СС под командованием группенфюрера СС и генерал-лейтенанта Ваффен-СС Германа Присса и II танковый корпус СС под командованием другого генерал-лейтенанта Ваффен-СС - Вильгельма (Вилли) Биттриха. Дивизии СС «Лейбштандарт» и «Гитлерюгенд» входили в состав I танкового корпуса СС. Сюда получили назначения и старые, испытанные временем, надежные товарищи: бригадефюрер СС Вильгельм Монке, командир боевой группы в Нормандии, был назначен командиром 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», а Фриц Кремер возглавил 12-ю дивизию СС «Гитлерюгенд».

       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» выделялся среди других формирований Ваффен-СС и за свою безупречную службу в предыдущие годы заслужил особое уважение. В пропагандистском буклете «ЛАГ» подчеркивалось, что «успехи "Лейбштандарта", достигнутые за пять лет войны, славою сияют на его знаменах. И это означает, что он осенен не только победами на всех полях сражений, но и принес немалую кровавую жертву, неуклонно выполняя волю Вождя там, где было труднее всего. Мы хотим быть самыми лучшими... потому что этого от нас ожидают и должны ожидать». Но строгие стандарты отбора в суровых условиях войны стали для СС непозволительной роскошью. В ряды «ЛАГ» в огромном количестве хлынули «фольксдейчи» из Венгрии, Румынии, Словакии, Хорватии и Польши.

       Из этого сырого материала «Зеппу» Дитрих предстояло сформировать боеспособную танковую армию. Именно силами этой новой армии Адольф Гитлер, невзирая на хроническую нехватку танков, самоходок, бронетранспортеров, горючего и боеприпасов, вознамерился выложить свой последний, кровавый козырь – повторить успешный германский прорыв 1940 года через Арденны, разгромив полчища западных «плутократий», вплотную приблизившихся к самым границам Германской державы. Ведь установка, данная рейхсфюрером Шуцштаффеля Генрихом Гиммлером своим «нордическим мужам», звучала совершенно недвусмысленно: «Для СС ничего невозможного нет»!

       По состоянию на 20 сентября 1944 года численность 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» составляла 20 107 человек (655 фюреров, 4177 унтерфюреров, 14 246 рядовых и 1029 человек обслуживающего персонала).


       ГЛАВА XIV

       АРДЕННЫ


       В декабре 1944 года в Арденнах дивизии
       СС «Рейх», «Гогенштауфен», «Лейбштандарт»,
       «Гитлерюгенд» и бригада Отто Скорцени едва не
       повернули вспять ход мировой истории. Казалось
       бы, конец был очевиден для всех, но только не для
       людей, которыми двигала идеология. Эйзенхауэр и
       Черчилль это превосходно понимали и их просьбы
       к Сталину были продиктованы обоснованным
       страхом. Только наступление советских войск,
       неподготовленное и кровавое, сорвало операцию
       «Стража на Рейне».

       Сергей Горяинов. Алмазы Аллаха.


       Главное – ввязаться в бой


       Главное – ввязаться в бой, а там будь что
       будет...

       Наполеон I Бонапарт, Император французов. Изречения.


       Несмотря на серьезное ухудшение своего здоровья после июльского покушения, Адольф Гитлер по-прежнему не терял свойственного ему чувства игрока: способности оценить слабые стороны противника. Верховный главнокомандующий объединенными силами, американский генерал Дуайт Эйзенхауэр (по прозвищу «Айк»), подходя к германской границе, проходящей по западному берегу Рейна, натолкнулся на все более усиливающееся сопротивление немцев. В октябрe 1944 года американская 1-я армия вступила в древний стольный город Ахен, резиденцию средневековых владык Священной Римской империи со времен еще Карла Великого. Первый германский город попал в руки «слуг Фининтерна», но до Рейна их войска все еще не дошли. По мнению Гитлера срочно требовался новый блестящий военный успех армий Третьего рейха на Западном фронте, эффект которого был бы способен затмить все предыдущие успехи англо-американцев на Западе.

       Фюрер продолжал предаваться своим возвышенным мечтам даже в конце лета, когда измотанные непрерывными боями, усталые и обсекровленные германские армии начали планомерный (но оттого не менее драматический) отход к «священным границам Великогерманской державы». И тогда Адольф Гитлер твердо решил повторить успешную операцию «Удар серпом», столь блестяще проведенную Эрихом фон Манштейном летом 1940 года и бросившую поверженную Францию к ногам германского солдата. По замыслу фюрера, ударной группировке германских войск надлежало вновь совершить прорыв через Арденнские леса к Маасу, затем повернуть на север и овладеть крупнейшим бельгийским портом Антверпеном – главной базой снабжения американских войск генерала Дуайта Эйзенхауэра. Операция получила кодовое название «Стража на Рейне» («Вахт ам Рейн»). По плану, предложенному Адольфом Гитлером, германским войскам предстояло вначале подвергнуть американский сектор Эйзенхауэра (протяженностью 1600 километров) мощному ракетно-артиллерийскому удару.

      После окончания артподготовки, на которую отводился ровно час, и которая должна была сотрясти позиции американцев до самого основания, было запланировано начало германского наступления на участке фронта протяженностью 96 километров. Первой танковой колонне германцев следовало, пройдя леса и холмы Арденн, захватить мосты через реку Маас (Мёзу) между бельгийскими городами Люттихом (Льежем) и Намюром; второй – двинуться на захват Антверпена. Фюрер полагал, что англо-канадская 21-я армейская группа и левый фланг американской 12-й армейской группы будут сметены германским наступлением. Он ожидал, что, сокрушенные внезапным ударом, англо-канадские войска начнут эвакуацию из южной Голландии, где германцы устроят им второй Дюнкерк (но уже безо всякой пощады к «нордическим братьям по расе»), в то время как «ами» покинут Европу, сосредоточив все свои усилия на «арийцах Азии» – японцах. И тогда все силы Германии можно будет обратить против Красной армии на Востоке.

      
       Арденнский прорыв


       Громовой рев тысяч орудий разорвал
       предрассветную тишину. Земля вздрогнула и
       встала на дыбы! В субботу, 16 декабря, ровно
       в 5:00 началось Арденсское наступление.
       Артиллеристы перенесли огонь батарей в
       глубь американских позиций, и тогда в атаку
       поднялась немецкая пехота. «Люфтваффе»
       выбросила 3-й парашютно-десантный
       батальон в зоне прорыва танков Пейпера.

       Отто Скорцени. Секретные задания.


       Генерал Дуайт Эйзенхауэр, совершенно не учитывая опыт успешного проведения германскими танковыми войсками операции «Удар серпом» в 1940 году, полагал, что Арденны с их дремучими лесами и глубокими ручьями почти непроходимы для механизированной бронированной техники, тем более в зимних условиях и с тем количеством танков, которое, предположительно, осталось у Гитлера на данном этапе войны. Арденнский район, покрытый горами и большими лесными массивами, протяженностью 128 километров, удерживался 6 американскими дивизиями и официально считался «спокойным сектором». Главные силы были развернуты, в ожидании вторжения в Германию, в районах, считавшитхся более благоприятными.

       Самым слабым местом германцев был недостаток людских резервов, бронетехники и – главное! - горючего к ней. Планы и прогнозы Адольфа Гитлера не произвели впечатления ни на Герда фон Рундштедта, который вновь был возвращен на пост Главнокомандующего Западным фронтом, ни на Вальтера Моделя, назначенного командующим группы армий «Б (В)». Оба генерал-фельдмаршала считали, что вся операция слишком фантастична, а надежда на полномасштабные действия в узкой долине слишком иллюзорна. Позже генерал-фельдмаршал фон Рундштедт заявил: «Когда в начале ноября я получил этот план... для меня сразу же стало ясно, что имеющиеся силы слишком малы для столь амбициозного плана».


       Последний козырь


       Проходим зону обстрела,
       Отмечен каждому срок.
       А сколько нас уцелело,
       То ведает только Бог.

       Сергей Яшин. Небо сильных.


       Уже после окончания Европейской Гражданской войны Герд фон Рундштедт в задушевной беседе признался британскому военному историку сэру Бэзилу Лиддел-Гарту, что план был, по его мнению, настолько абсурдным, что он даже не стал обсуждать его на военном совете, откомандировав туда, вместо себя, своего начальника штаба генерала Гюнтера фон Блюментритта. На военном совете, где присутствовал и «Зепп» Дитрих, было указано на опасноть наступления на Антверпен, в ходе которого англичане и американцы непременно нанесли бы контрудар по растянутому открытому флангу наступающих германских войск. На рассмотрение Гитлера, в качестве альтернативы, был предложен план отсечения группировки американских войск, вклинившихся в германскую территорию в районе Ахена, от главных сил англосаксов. Однако Адольф Гитлер отклонил это альтернативное предложение и настоял на проведении в жизнь своего собственного плана. Единственная уступка, сделанная фюрером Третьего рейха оппонентам, заключалась в переносе даты начала операции с 15 на 16 декабря 1944 года.

       6-й танковой армии «Зеппа» Дитриха (вскоре переименованной в 6-ю танковую армию СС) было предназначено сыграть главную роль в Арденнском наступлении. Под командованием «рыжего шваба» были объединены мобильные ударные силы I танкового корпуса СС (в который входили 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд») и II танкового корпуса СС (в который входили 2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» и 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен»). Армии Йозефа Дитриха надлежало осуществить прорыв неприятельской обороны в секторе Моншау-Кревинкель, на германо-бельгийской границе, после чего направить острие своего наступления своих бронированных армад через Маас (Мёзу) на юг - к Люттиху (Льежу). Развернув свой правый фланг вдоль канала Альберта, войскам Дитриха надлежало затем повернуть на Антверпен.

       В потоке приказов, исходящих от фюрера, все было расписано по минутам, начиная с артиллерийской подготовки. В них предусматривался метод приспособления движения танков по обледенелой дороге, и было рассчитано количество автомобилей и лошадей, необходимых каждой дивизии в отдельности. Когда фон Рундштедт получил окончательные приказы, то на них знакомым быстрым росчерком было написано: «Никаких изменений». Дитрих, насколько позволял его темперамент, старался скрыть свое отношение к этой операции. И только после войны, когда его допрашивал канадец Мильтон Шульман, «Зепп» Дитрих пустился в пространные рассуждения.

       Он утверждал, что Гитлер требовал от него дойти до Мааса, форсировать реку, взять Брюссель, а затем захватить Антверпен. И все это в самое неподходящее время года, когда в Арденнах было по пояс снега, где не было места, чтобы развернуть хотя бы 4 танка, не говоря уже о танковых дивизиях! И это зимой, когда рассветало около 8 часов утра, а в 4 снова темнело. А подчиненные «рыжему швабу»» дивизии были скомплектованы в основном из зеленых юнцов и больных стариков, а на носу было Рождество!
      
       Но в декабре 1944 года «Зепп» Дитрих, получив от фюрера именно такой приказ, благоразумно воздержался от критики и перед началом наступления обратился к вверенным ему войскам со следующей речью:

       «Солдаты 6-й танковой армии! Для нас наступил решающий момент! Фюрер поставил нас на жизненно важном направлении. Именно нам надлежит прорвать фронт противника и выйти к берегам Мааса. Внезапность – это половина выигранного сражения. Несмотря на ужасные бомбардировки, наша родина снабдила вас боеприпасами, танками и оружием. Она смотрит на вас. Мы не позволим ей разочароваться в нас»!

       Наступило 16 декабря 1944 года. Британцы и американцы безмятежно отдыхали на зимних квартирах, когда на них обрушилось нечто, заставившее их «рвать когти», сломя голову, на фронте шириной почти в 100 километров.

       Низкие темные тучи сделали воздушное превосходство «слуг Фининтерна» иллюзорным, чем не преминули воспользоваться «Зепп» Дитрих и подчиненный ему генерал Хассо (Гассо) фон Мантейфель.

       На рассвете 16 декабря их танки прорвались через передовые позиции америкаканцев и британцев. На линии снабжения англо-американских войск обрушились германские ракеты «Фау».

       На начальном этапе наступления, продвигаясь по глубокому снегу, 6-я танковая армия Йозефа Дитриха добилась немалых успехов. В поддержку наступления 6-й армии была начата секретная операция «Грифон (Унтернемен Грейф)», осуществлявшаяся силами бригады специального (особого) назначения под командованием бывшего фюрера «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» (а впоследствии – 2-й дивизии СС «Рейх») штандартенфюрера СС Отто Скорцени. Он собрал под своим командованием германских военнослужащих, свободно владевших американским диалектом английского языка, и, при помощи диверсий и дезинформации, сеял вместе с ними замешательство в тылах американской армии. Диверсанты Скорцени, переодетые в неприятельскую форму и вооруженные автоматическим огнестрельным оружием с глушителями, отдавали в тылу англосаксов ложные приказы, заманивали отступающие вражеские колонны в засады, меняли дорожные указатели, перегораживали дороги, минировали железнодорожные пути и автострады, резали телефонные кабели, обстреливали из автоматов с глушителями зазевавшихся «томми» и «ами». Некоторое время операции «Грифон» сопутствовал успех, но вскоре возникли нехватка кадров, обладавших необходимой подготовкой и знанием англо-американского жаргона, а также дефицит трофейных военной формы и вооружения. Участь таких «эрзац-американцев», попавших в плен к настоящим «ами», решалась быстро: они оказывались перед дулами автоматических винтовок расстрельных команд «слуг Фининтерна». Некоторые успевали крикнуть перед расстрелом: «Да здравствует наш фюрер»!

       Вне всякого сомнения, самым выдающимся германским подразделением, участвававшим в Арденнском прорыве, являлась знаменитая группа Пейпера под командованием нашего «старого» знакомиого - 29-летнего оберштурмбаннфюрера СС Йоахима («Йохена») Пейпера, бывшего адъютанта рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, обладавшего, несмотря на свою молодость, огромным боевым опытом, выдающимися военными заслугами.

       Перед группой Пейпера была поставлена задача в максимально короткий срок захватить мост через Маас в районе города Юи, расположенного восточнее Льежа (Люттиха) и западнее Намюра.

       В «танковую» (как ее впоследствии именовали американцы) или боевую (как ее в период Арденнской операции именовали сами немцы) группу Пейпера входили:

      1)I батальон танкового полка «ЛАГ»;
      2)III батальон 2-го бронегренадерского (мотопехотного) полка;
      3)II батальон (дивизион) артиллерийского полка «ЛАГ»;
      4)3-я рота саперного батальона «ЛАГ»;
      5)Разведывательный отряд (батальон) СС;
      6)68-й зенитно-артиллерийский батальон «Люфтваффе»;
      7)501-й батальон тяжелых танков (имевший на вооружении тяжелые танки Т-VI  «Тигр-II», известные как «Королевские Тигры»)

       Батальон тяжелых танков, продвигавшийся на острие наступления боевой группы, находился под персональным командованием самого оберштурмбаннфюрера Пейпера.

      I батальон танового полка «ЛАГ« (чины которого якобы учинили бойню американских военнопленных при Мальмеди) имел следующий состав:

      1)Штаб батальона;
      2)1-я рота (имевшая на вооружении 30 танков Т-V «Пантера»);
      3)2-я рота (имевшая на вооружении 30 танков Т-V «Пантера»);
      4)6-я рота (имевшая на вооружении 30 танков Т-VI «Тигр»);
      5)7-я рота (имевшая на вооружении 30 танков Т-VI «Тигр»);
      6)9-я (саперная) рота;
      7)Отряд штурмовых орудий «Штурмгешюц».

       Кроме того, в состав боевой группы Пейпера входили несколько «эрзац-американцев» из бригады Отто Скорцени. 12 танков Пейпера были замаскированы под американские «Шерманы». Колонне, растянувшейся на 24 километра, надлежало продвигаться в направлении с востока на запад. Движение колонны по маршруту, проложенному на карте собственноручно Адольфом Гитлером, должно было идти постоянным потоком, невзирая на то, что происходило на флангах. Из Логейма путь группы Пейпера пролегал на запад, к городу Горнсфельду, и далее, через Шопен, до перекрестка дорог в районе Боньеза. Далее Пейперу следовало повернуть на юг в сторону Линьевиля. Овладев Линьевилем, следовало совершить бросок на запад, к реке Амблев, в районе населенного пункта Труа Пон (Три Моста). В Вербемоне группе Пейпера было разрешено передохнуть, после чего совершить очередной бросок на город Юи для захвата мостов.

       Одним из наиглавнейших факторов успеха операции являлась скорость: мосты через Маас было необходимо захватить до того, как англо-американцы успеют их уничтожить. Большинство дорог совершенно не подходили для бронетехники – печальный факт, на который Гитлер при планировании операции не обратил внимания. Лесистые хребты и глубокие реки на равнинах также затрудняли движение. С другой стороны до Антверпена можно было добраться по вполне приемлемым для бронетехники дорогам. Успех зависел от того, найдутся ои на реке Амблев мосты, способные выдержать бронетехнику. Все это, похоже, не учитывалось фюрером Третьего рейха, который, не задумываясь, всего за несколько минут проложил по карте маршрут предстоящего наступления. «Да здесь разве что на велосипеде проедешь», заметил впоследствии «Йохен» Пейпер по поводу проложенного фюрером маршрута (но Гитлеру ничего не сказал). Не были учтены фюрером и такие факторы риска, как хронический дефицит топлива, ставший к описываемому времени, с потерей румынских нефтяных запасов, подлинным бичом германских вооруженных сил.

       Во-первых, Гитлер исходил из того, что стремительно продвигающиеся германские механизированные колонны смогут воспользоваться трофейным горючим, захваченным у ошеломленных «ами» (огромные штабеля канистр и бочек с бензином громоздились вдоль автострад; кроме того, американцы проложили от побережья вглубь европейского материка несколько бензопроводов, по которым бесперебойно снабжали технику войск «слуг Фининтерна»).

       Во-вторых, фюрер Третьего рейха сознательно запретил создавать на занятой германскими войсками территории в непосредственной близости к фронту склады горючего, чтобы обнаружившая их разведка англосаксов не догадалась о том, что немцы готовятся к наступлению в Арденнах. Учитывая особую важность и секретность операции, проведение которой было поручено оберштурмбаннфюреру Пейперу, он был поставлен в еще более тяжелые условия, чем командиры других германских частей и соединений, которым предстояло участвовать в Арденнском прорыве – ему было запрещено проводить разведку.

       Германские войска, входящие в состав 6-й танковой армии СС «Зеппа» Дитриха, были первоначально организованы в I и II танковые корпуса СС, находившиеся, соответственно, под командованием генералов Ваффен-СС Германа Присса и Вильгельма («Вилли») Биттриха. 1-й танковой дивизией СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» командовал бригадефюрер СС Вильгельм Монке. В то время как Фриц Кремер, бывший начальник штаба «Зеппа» Дитриха, принял командование над 12-й дивизией СС «Гитлерюгенд», Герману Приссу надлежало осуществить прорыв американского фронта шириной 11 километров в сельской местности в районе городка Логейма. Именно в этом месте начинался маршрут боевой группы Пейпера к реке Мааас и далее на Антверпен. Приссу предстояло, при поддержке 9-го полка стрелков-парашютистов и Народно-гренадерской дивизии, воспрепятстовать американцам закрыть прорыв и пропустить в него людей Пейпера, которые должны были возглавить Арденнское наступление армий Третьего рейха. Через Пейпера Присс получил от фюрера напутствие: «Дерзайте. Настал решающий час для немецкого народа».

       Для доставки на фронт живой силы и техники были задействованы колоссальные силы и средства. Только для переброски 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» в районе Арденн требовалось около 200 железнодорожных эшелонов. К 12 декабря все подразделения вышли на исходные позиции. На следующий день на бесшумных колесах прибыла артиллерия. Словно в помощь германцам поднялся ледяной пронизывающий ветер, сковавший активность американцев и заглушивший рев и лязг германских танковых колонн.

       В субботу 16 декабря 1944 года, в день, когда в эфире прозвучало кодовое слово «Осенний туман», боевая группа Пейпера двинулась вперед, пролагая путь следовавшим за ней по пятам 22 германским дивизиям. Очень скоро «Йохену» Пейперу стало ясно, что придерживаться строгого, жесткого временного графика, следуя по намеченному маршруту, бвло просто невозможно. На подступах к месту прорыва в районе Логейма, в грязи и снегу, то и дело образовывались автомобильные пробки, а ведь это происходило еще на территории Германии. Впереди на несколько миль простирался сплошной лесной массив, и только за ним начинались открытые пространства Бельгии.

       Внезапно колонна Пейпера остановилась. Перед оберштурмбаннфюрером стоял танк с сорванной взрывом правой гусеницей, растянувшейся по дороге. В таком же состоянии пребывало еще несколько танков. Дымящиеся черные воронки, зиявшие в дорожном покрытии, говорили о том, что дорога заминирована. Времени на то, чтобы вызвать и пустить впереди колонны саперов с миноискателями, не было. Пейпер решил, не задерживаясь, продолжать движение по заминированной дороге, что стоило ему 6 танков и полугусеничных грузовиков, подорвавшихся на противотанковых минах противника.

       Примерно та же картина повторилась, когда колонна Пейпера повернула на запад возле деревни Ланзера, расположенной близ северного края прорыва. В деревне были сосредоточены значительные силы американских войск. «Ами», засевшие в Ланзера, оборудовали там многочисленные пулеметные и артиллерийские огневые точки. К тому же, как выяснил «Йохен» Пейпер, на дороге, ведущей к деревне, были установлены противотанковые мины. Но времени на разминирование не было, и Пейпер приказал колонне продолжать движение без остановки, в результате чего было потеряно еще 5 машин, часть из которых была уничтожена неприятельской артиллерией, а часть подорвалась на минах.

       Чтобы уйти из-под обстрела тяжелой американской артиллерии, колонна Пейпера свернула с автострады, ведшей на Ставло, на проселочную дорогу, проходившую через сосновый лес. Затем, посовещавшись с командирами о дальнейшей роли стрелков-парашютистов из 9-го парашютного полка, Пейпер приказал всему парашютному батальону погрузиться на танки его колонны и двинулся дальше с этим танковым десантом на броне.


      
       Солдатская смекалка Пейпера


       Бог обитает лишь в смелых сердцах.
      
       Генрих Гиммлер. Изречения.


       Приблизившись к небольшому городку Горнсфельд, лежащему на дороге Бухгольц-Горнсфельд, Пейпер обнаружил, что продвижению его боевой группы мешает скопление на автостраде американских машин и солдат, отступавших в западном направлении в состоянии, близком к паническому. «Йохен» Пейпер дождался просвета в американской колонне и хладнокровно ввел в него свою группу. Шедшие в составе колонны Пейпера 2 трофейных средних американских танка «Шерман», помогли ему незаметно для американцев войти в Горнсфельд и без лишнего шума и пыли занять город, расчистив дорогу для следовавшх за его боевой группой главных сил дивизии «Лейбштандарт».

       С этого момента ухудшение погоды и быстрое уменьшение запасов топлива стали хроническими явлениями. Если бы оберштурмбаннфюрер Пейпер дословно подчинился приказ фюрера, то его путь пролегал бы через городок Шопен, расположенный строго на проложенном собственноручно Гитлером маршруте. Однако эта дорога оказалось не проходимой для танков (во всяком случае, в отведенное для этого Гитлером время). Севернее проходила дорога с более твердым покрытием, к тому же Пейпер стало известно, что эта дорога ведет в городок Буллинген, где находится бензохранилдище армии США.



       Очередное нарушение приказа со счастливым концом


       Кто смел, тот два съел.

       Русская народная пословица.


       У «Йохена» Пейпера имелся совершенно категорический приказ обойти Буллинген стороной. Тем не менее, ветеран «ЛАГ» без колебаний направил на разведку в город свою 10-ю роту, захватившую в Буллингене американское бензохранилище и взявшую при этом в плен несколько военнослужащих армии США. Под дулами направленных на них эсэсовских «штурмовых винтовок»  и автоматов пленные «ами» оперативно заправили автомобили, танки и бронемашины боевой группы Пейпера, прихватившей с собой столько топлива, сколько было возможно. Впоследствии случайный свидетель утверждал, что, как только пленные американцы закончили заправку, их тут же расстреляли, однако его показания оказались ложными. К середине дня колонна Пейпера вернулась на запланированный для нее маршрут и под огнем американских танков и артиллерии потеряла 2 танка Т-IV.

       Намереваясь атаковать с 2 сторон маленький городок Линьевилль, оберштурмбаннфюрер СС Йоахим Пейпер разделил свою дотоле единую колонну на 2, причем сам остался в 1-й колонне, в то время как танки и гренадеры 2-й колонны продолжили наступление отдельно, правее 1-й колонны и на значительном отдалении от нее. Примерно в 13:00 около пересечения с дорогой на Энгельсдорф, в нескольких милях южнее населенных пунктов Мальмеди и Боньез, прямо на силы этого 2-го отряда боевой группы Пейпера, продвигающиеся в направлении Ставло, наткнулась броне-артиллерийская колонна «Б (В)» американского 285-го артиллерийского наблюдательного батальона.

       Показания свидетелей последующих событий 17 декабря 1944 года, в ходе которых, при невыясненных до конца обстоятельствах, погибли от 70 до 120 американских военнослужащих, как мы уже знаем, сбивчивы и противоречивы. Не вызывает сомнения факт успешных действий 2 германских танков Т-V «Пантера» против американских танков «Шерман» и артиллерии армии США, а также тот факт, что с полугусеничных грузовиков автоколонны оберштурмбаннфюрера Пейпера бал открыт пулеметный огонь по американским грузовикам с живой силой. Американские солдаты, многие из которых практически не имели боевого опыта, в панике выскакивали из своих грузовиков, пытаясь укрыться в кюветах, и попадали под огонь автоматов, пулеметов и «штурмовых винтовок» эсэсовцев из «Лейбштандарта».



       Подвиги генерала Риджуэя


       Поэтому прежде всего мы пригласили
       прославленного солдата Йорка, жившего в штате
       Теннесси, чтобы он рассказал личному составу
       дивизии о бое, в котором он один, вооруженный
       винтовкой и пистолетом, убил 20 немцев, 132 взял в
       плен и вывел из строя 35 пулеметов, покончив таким
       образом с батальоном, сосредоточившимся для
       наступления. Старый солдат прекрасно справился со
       своим рассказом. Этот спокойный, простой, скромный
       человек произнес правдивую речь, которая произвела
       на присутствующих сильное впечатление.

       Генерал Мэтью Б. Риджуэй. Солдат.


       Примерно в это же время американский генерал Мэтью Б. Риджуэй находился в расположении американской 30-й дивизии в районе Мальмеди. Как он писал впоследствии в своих военных мемуарах «Солдат», в этой покрытой лесом холмистой местности снег был по колено на ровных местах и по пояс – в ложбинах. Дивизия наступала. Один из ее батальонов встретил упорное сопротивление германцев, и Риджуэй лично направился посмотреть, что нужно сделать для возобновления наступления. Он шел через лес к одному из взводов, где, как ему сказали, находился командир батальона. Вдруг Риджуэй услышал страшный грохот и увидел всего метрах в 15 за своей спиной «нечто вроде легкого танка с большой черной свастикой на боку». Генерал был один, его ординарец куда-то пропал (возможно, даже сбежал при виде германского «лесного чудища», приняв его с перепугу за смертоносный «Тигр»).

       Генерал сразу понял, что действовать нужно было немедленно и решительно, иначе он через две секунды будет убит. Быстро повернувшись, Риджуэй выпустил из своего «спрингфильда» 5 пуль прямо в свастику. Германский легкий танк прошел еще метров 15, как-то странно дернулся и остановился. Только тут Риджуэй разглядел, чтот это был не танк, а германское самоходное орудие. Бросившись в снег, он быстро пополз в сторону, вне себя от счастья, что догадался зарядить свой «спрингфильд» бронебойными пулями. Он полз до тех пор, пока не нашел нужный ему взвод, наткнувшись на солдата, вооруженного реактивным противотанковым ружьем «базука» и укрывавшегося за небольшой насыпью.

       - Иди сюда! – крикнул ему генерал Риджуэй! – Смотри, вон твоя добыча!

       И рассказал солдату о германском самоходном орудии, оставшемся в Арденнском лесу совсем рядом с ними.

       Солдат посмотрел на свою «базуку» и сказал:

       - Я не могу. Эта... эта штука полна снега.

       - Так возьми палку и вычисти этот ...снег!

       Солдат не сдвинулся с места, безучастный, с тупым, бессмысленным взглядом. Но у Риджуэя больше не было времени на уговоры. Вернувшись туда на следующи день, генерал отыскал германский «Штурмгешюц» на том же самом месте. «Вояки дяди Сэма» вытащили из самоходки мертвый экипаж. Мэтью Риджуэй порадовался, что его старый добрый «спрингфильд» сослужил ему хорошую службу.

       В этих же боях под Мальмеди, но несколько позднее, генерал встретил другого умудренного опытом американского солдата – минометчика, сидевшего со своим минометом в окопе и не стрелявшего.

       - Эй! – крикнул Риджуэй.- Поработай-ка своим минометом! Немцы как раз там! Поддай им жару! Выбей их оттуда!

       Минометчик угрюмо посмотрел на него и сказал:

       - Генерал! Как только мы начинаем стрелять, эти сукины дети немедленно отвечают.

       - Черт с ними, - ответил Риджуэй, - не оставляй свой миномет без дела!

       Минометчик прицелился в гребень холма, и миномет с грохотом и дымом выбросил мину. Едва она разорвалась, как в нескольких метрах от вояк дяди Сэма прогремел оглушительный взрыв, и между деревьями завизжали осколки. Оглушенный грохотом и отброшенный взрыной волной, генерал Риджуэй с трудом поднялся на ноги. Минометчик осторожно выглянул из своего окопа и спросил генерала:

       - Ну что, поняли теперь?

       Пожалуй, эти эпизоды из жизни генерала Мэьтью Риджуэя (как и упомянутая им история о «прославленном солдате Йорке») в комментариях не нуждаются. За исключением, впрочем, одного момента, в котором отважный генерал, вне всякого сомнения, погрешил против истины. Мы имеем в виду эпизод с германской самоходкой, якобы украшенной на борту «большой черной свастикой».

       В годы Европейской Гражданской войны 1939-1945 годов черная (прямостоящая) свастика-коловрат украшала бронетанковую технику только одной воюющей державы – Финляндии (у финнов свастика именовалась «гакаристи», что означает, как и по-немецки, «крюковидный крест»). Об участии «белофинских» танковых частей в Арденнской операции германского вермахта ничего не известно (тем более, что Финляндия а описываемому времени успела не только заключить мир с противниками Германской державы, но и начать военные действии против своих бывших германских «братьев по оружию»). Что же касается германской бронетехники, то она была украшена не свастикой, а большим черным, с белой каймой, «крестом Святого Николая» (именуемым в геральдике и ставрологии также «крестом между скобами») – старинным христианским символом, украшающим на иконах ризы православных святых.

       Единственным исключениям являлись танки боевой группы полковника Кэтера (нем.: Kampfgruppe Kaether), на башнях которых, судя по сохранившимся фотографиям, были изображены свастики (не «прямостоящие», как на финской бронетехнике, а «наклонные», или «вращающиеся»). Однако боевая группа Кэтера была сформирована позже, весной 1945 года, и в Арденнской операции не участвовала. К тому же свастики на бронетехнике Кэтера были не черными, а желтыми или защитными, с белой каймой.

       «Перепутать» свастику (особенно большую, как подчеркивает в своих мемуарах сам Риджуэй) с крестом невозможно – тем более для боевого генерала, повидавшего немало германских танков, бронемашин и самоходок еще до описанного им инцидента в Арденнах. Следовательно, он сознательно исказил истину, написав в мемуарах, что стрелял в свастику, желая скрыть от своих христианских читателей (в описываемое время подавляющее большинство граждан США и подданных Британской империи все еще исповедовало Христианство), что стрелял в Святой Крест. Но это так к слову...
      
       Тем временем оберштурмбаннфюрер СС «Йохен» Пейпер, во главе колонны танков, мотоциклов, полугусеничных грузовиков и самоходных орудий, продолжал наступление на Линьевилль и далее на Ставло.



       Обеденный перерыв


       У немцев война - войной, обед - обедом.

       Красноармейское присловье.


       Вскоре обе германские колонны достигли Линьевилля, где с отменным аппетитом съели горячий калорийный обед, приготовленный для едва успевших сбежать американцев. Интендантство армии США щедро снабжало вояк дяди Сэма всем необходимым (вплоть до охлажденной кока-колы, горячего натурального кофе, кукурузных хлопьев и изрядных порций жареных рождественских индеек, которые тыловые части получали в горячем виде, а передовые – в виде сэндвичей с индюшатиной).

      Плотно пообедав за счет американских налогоплательщиков, «белокурые бестии» Пейпера чего продолжили путь на Ставло, где их ожидал ценный приз в виде моста (если, конечно, этот мост мог выдержать вес тяжелых танков «Тигр», шедших во главе колонны). Рассчитывая на то, что рано наступившие зимние сумерки помогут ему скрытно приблизиться к неприятельским позициям, оберштурмбаннфюрер Пейпер поспешил со штурмом, имея под своим началом всего 60 гренадеров «ЛАГ», но был встречен встретил шквальным ружейным, пулеметным и орудийный огнем «Джи Ай». Всего в 68 километрах от реки Мааса – вожделенной цели германского наступления - сильно растянувшаяся колонна остановилась на ночлег. С первыми лучами рассвета 18 декабря район Рехта был захвачен гренадерами «Йохена» Пейпера, однако основная масса главных сил 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» безнадежно растянулись по дороге и отстала.

       На подход подкреплений Пейперу рассчитывать не приходилось, и ветеран «ЛАГ» решил продолжать наступление собственными силами. Плотный заградительный огонь американцев не позволил германским пехоте и танкам штурмовать мост в Ставло и, после пересечения каменного моста закрепиться в южной части города, как это было задумано. План отправить танковый взвод для захвата жизненно важных мостов в долине реки Амблев у Труа Пон провалился, когда 2 моста из 3 были взорваны на глазах у танкистов «ЛАГ». Однако в населенном пункте Шено, расположенном северо-западнее Труа Пон, Пейперу посчастливилось захватить нетронутый мост, расположенный так удачно, что открывалась возможность пересечь долину реки Амблев и достичь Мааса. Но тут, кака назло, туман рассеялся, небо прояснилось, и возросла угроза воздушных налетов. «Воздушные гангстеры» не заставили себя долго ждать. Боевая группа Пейпера была атакована истребителями-бомбардировщиками 365-й и 368-й американских боевых групп. Хотя потери от воздушных налетов были незначительными, дорога оказалась развороченной, что в очередной раз замедлила темп германского продвижения.

       К тому же снова дала о себе знать нехватка бензина. Новых запасов топлива не было, а то, что осталось у главных сил германцев в Арденнах, невозможно было подвезти Пейперу из-за постоянных воздушных налетов англо-американской авиации. По дороге боевой группе Пейпера попадались груды пустых канистр из-под горючего, брошенных отступающими американцами, которым их командование приказало уничтожать запасы бензина. У германцев, отчаянно нуждавшихся в горючем, вид пустых канистр мог вызвать целую гамму чувств - от бессильного бешенства до горькой иронии. Ведь в начале операции они надеялись доехать на трофейном бензине до самого Антверпена! Слабый шанс пересечь долину реки Амблев имелся в случае овладения населенным пунктом Стомон, расположенным севернее Шемо, посреди плоской равнины с возделанными полями, вполне проходимыми для танков. В распоряжении Пейпера имелись батальон тяжелых танков Т-VI «Тигр-II» («Королевских Тигров»), присоединившийся к его боевой группе в Ставло, батарея 105-миллиметровых самоходных орудий «Штурмгешюц» и рота стрелков-парашютистов. С этими силами «старина Йохен» и вступил в нераваный бой 19 декабря 1944 года.

       В 7:00 все было порыто густым туманом, и это не позволило оберштурмбаннфюреру Пейперу бросить свои танки в атаку на то, что, как оказалось впоследствии, было плохо защищено. К полудню Стомон оказался в германских руках. Однако станция так и не была захвачена. Между тем, ее захват был абсолютно необходим для обеспечения дальнейшего продвижения к мосту через реку Амблев. 10 средних танков Т-IV, прибывших в Ставло по дороге из Труа Пон, укрылись от воздушных налетов. 1 «Тигр» из 501-го батальона тяжелых танков был подбит американцами с близкого расстояния из противотанкового гранатомета «базука».


       Нехватка горючего


       Зигфрид клещьми навытяжку
       Гнет рукоять отменную.
       Он тренирует выдержку,
       Чтоб покорить Вселенную.

       Николай Носов. Зигфрид.

      
       По злой иронии судьбы Йоахим Пейпер все же сумел завладеть мостом через реку Амблев. Но этот триумф оказался бесплодеым: у него не осталось горючего на то, чтобы переправиться по мосту на другой берег. Без помощи он и не мог сдвинуться не только с моста, но и с места. Затем последовала американская контратака на Ставло. Пейпер попросил разрешения развернуться и вернуться к главным силам 1-й танковой дивизии СС пешим порядком. Однако в этой просьбе ему было отказано. Пейперу приказали ждать на месте прибытия остальной дивизии, после чего возобновить движение к Маасу. Как ему сказали, помощь ему может подойти не раньше, чем через 3 дня. Однако батальон 2-го броне-гренадерского полка СС 1-й танковой дивизии СС «ЛАГ», проделав большую часть своего тернистого пути пешком, продираясь сквозь лесные заросли вдоль речки Амблев, текущей из Труа Пон, сумел-таки добраться до Пейпера. Более того, его чины смогли принести на себе в канистрах небольшой запас горючего.
      
       Из остатков колонны была сформирована небольшая боевая группа. Но пройти она смогла не дальше Ванна, расположенного юго-восточнее Труа Пон. К полуночи, после тяжелого дня и еще более тяжелого зимнего вечера, проведенных в непрерывных схватках с англосаксами, «белокурые гиганты» из «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» достигли кульминационной точки своего продвижения и, оказавшись без тщетно ожидаемой поддержки, были вынуждены отойти назад, на линию Сент-Витт, к важному перекрестку дорог и транспортному узлу, игравшему большую роль в подвозе подкреплений и боеприпасов. Далее последовал отход в направлении крохотного селения Ла Глез, расположенного е северо-востоку от Стомона.



       Охота на Пейпера


       Где бы он ни командовал – возрождалась
       былая прусская слава, и, куда бы он ни приезжал –
       всюду была для него Великая Германия.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Одним из наиболее ярких свидетельств отчаянного положения, в котором оказались танкисты и бронегренадеры (мотопехотинцы) «Йохена» Пейпера, явилось решение отказаться от танковой атаки на Ставло и утром 20 декабря форсировать вброд реку Амблев. При мертвенном свете осветительных ракет американским солдатам не представляло труда разглядеть темные фигуры бредущих по воде усталых лейбштандартовцев. Находившиеся сами в полной безопасности, «ами» били видную им, как на ладони, «дичь» не торопясь, на выбор, целясь преимущественно в эсэсовцев Пейпера, тащивших на себе самодельные лестницы, или в тех, в которых, как казалось воякам дяди Сэма, угадывались командиры.

       Американские танки изрыгали из своих башенных орудий фосфорные снаряды, чтобы осветить поле боя и поджечь дома на другом берегу реки Амблев. Однако последнее им никак не удавалось. Тогда один американский сержант переплыл реку с канистрой бензина, выплеснул бензин на стену дома и поджег. Тем из лейбштандартовцев, которым удавалось добраться до противоположного берега реки, никакой пощады не давали. «Ами» их безжалостно пристреливали (еще в самом начале Арденнского прорыва американским солдатам был лично генералом Омаром Н. Брэдли отдан приказ германских стрелков-парашютистов и эсэсовцев в плен ни в коем случае не брать, а расстреливать на месте).

       Между тем, Шено и близлежащий мост, расположенный в южном секторе германского клина, оставались в руках лейбштандартовцев. Здесь «воякам дяди Сэма» противостоял основной состав зенитного отряда (батальона) боевой группы Пейпера, усиленный частями 2-го броне-гренадерского (мотопехотного) полка. В ходе кровопролитнейшего боя 1-й батальон 504-го полка 82-й дивизии армии США понес большие потери от огня германских зенитных орудий. Великое множество «Джи Ай» пало жертвой гранат и штыковых атак, успешно проводившихся «Йохеном» Пейпером в целях ослабления обороны неприятельского плацдарма.

       Но в конечном итоге долина реки Амблев так и осталась в руках американцев. Форсирование Мааса превратилось для обескровленных германцев из вполне реальной цели операции в недостижимую мечту, и даже удержание в своих руках населенного пункта Стомон также перестало рссматриваться ими в качестве выполнимой задачи. Отныне главной целью «Йохена» Пейпера стало спасение от катастрофы остатков находившейся под его командованием боевой группы.

       Последние лейбштандартовцы, оборонявшие плацдарм в Шено, были отведены в Ля Глез. Штаб боевой группы занял оборону на улицах и в домах Ля Глез, но вскоре оберштурмбаннфюрер Пейпер принял решение оставить этот населенный пункт, распорядившись перед уходом разместить в подвалах многочисленных американских военнопленных и легко раненых чинов «Лейбштандарта», оставленных им на попечение германского медицинского персонала и 2 американских санитаров. Интересно, что «безжалостный палач» Йоахим Пейпер, якобы постоянно убивавший беззащитных пленных, вел их за собой в тяжелейших условиях отступления (хотя, казалось бы, ему проще всего было бы распорядиться пристрелить их, во избежание лишних хлопот). Но это так, к слову...

       Пейпер проинформировал своих фюреров, что перед «ЛАГ»  поставлена задача атаковать Мальмеди с юга, что открывало дорогу на Антверпен.

       22 декабря температура резко снизилась и началась снежная буря. Воспользовавшись сильной вьюгой, части 1-го танкового полка и 1-го броне-гренадерского полка СС атаковали американских воздушных десантников в районе Ля Глез. Плацдарм у Шено был оставлен лейбштандартовцами в результате успешной контратаки американских воздушных десантников. Однако сопротивление «белокурых гигантов» усилилось, когда они вступили с наступающими «Джи Ай» в бой за Ля Глез. Эсэсовцы Пейпера упорно держались за населенный пункт, в ходе боев почти полностью превращенный в руины, и все попытки американцев выбить их оттуда заканчивались серьезными потерями для вояк дяди Сэма.

       Некоторое облегчение боевой группе Пейпера принесли сброшенные с воздуха боеприпасы и горючее, хотя их было явно не достаточно. В тот же день новая американская атака на Ля Глез окончательно превратила населенный пункт в развалины, и «Йохен» Пейпер, укрывшись от шквального неприятельского огня в импровизированном штабе, устроенном в подвале разрушенного дома и подсчитав высокие потери, понесенные вверенной ему частью, перед лицом огромной убыли живой силы и техники, и начал задумываться о грозящих его боевой группе полной изоляции и потери связи с главными силами. Наконец он добился по рации разрешения на прорыв к основным силам, но при условии, что возьмет с собой машины и раненых. С машинами и ранеными или без них, но Пейперу было приказано отходить.

       Ситуация постоянно ухудшалась: удерживаемый бойцами «Лейбштандарта» плацдарм на северном берегу реки Амблев прижимался к Ставло, после чего последовало пленение на дороге на Труа Пон большей части разведывательной роты «ЛАГ». В населенном пункте Ла Глез оберштурмбаннфюрером Пейпером были, в качестве арьергарда, оставлены 50 человек, готовых драться до последней капли крови. В лесу к северу от деревни остальные гренадеры, часть тех сил, которые намеревались пробиться к Пейперу, были атакованы американской пехотой 117-го и 120-го полков. Жестокая и яростная схватка среди заснеженного леса продолжалась, пока не пал в бою последний лейбштандартовец.

       На устроенном американской военной Фемидой после войны показательном «процессе Мальмеди» некоторые обвиняемые из рядов боевой группы Пейпера сделали вынужденные признания, будто в Ля Глезском «котле» они расстреляли у «внутренней стены» двора местной церкви поочередно 3 группы американских военнопленных, каждая из которых состояла из 20-30 человек.

       Однако офицер защиты, посланный в Бельгию для проверки показаний обвиняемых, установил, что в указанном населенном пункте церковный двор вообще никогда не имел внутренней стены. Священник церкви городка Ля Глез передал защите сделанное для суда под присягой заявление, согласно которому он на протяжении всего периода военных действий (в том числе и во время предполагаемого военного преступления, якобы совершенного бойцами группы Пейпера) находился в своем храме и не был свидетелем никакого расстрела, что на внешней ограде - единственной, окружавшей церковь - нет никаких следов от пуль, что ни одно из рассматривавшихся на процессе военных преступлений никогда не совершалось и в окрестностях его церкви. Что единственным мертвым военнослужащим армии США, которого нашли в местечке Ля Глез, был обгоревший труп американского танкиста, извлеченный местными жителями из подбитого танка. После полудня, когда чинами группы Пейпера якобы было совершено упоминавшееся на «процессе Мальмеди» военное преступление в Ла Глезе, священник несколько раз обходил церковный двор и его окрестности, не обнаружив при этом ни одного убитого американца.

       Тем не менее, в своей заключительной речи на процессе обвинение обошло это и все другие контр-доказательства защиты, повторив содержание обвинения. Но это так, к слову...      

       Идущая на прорыв колонна Пейпера оставила за собой шоссе, проходившее параллельно реке Зальм южнее Труа Пон, и остановилась для оказания помощи раненым. Форсировать реку можно было только вброд или вплавь. Самые слабые были снесены течением вниз по реке. Те же, кто смог добраться до деревни Вани, были встречены там шквальным огнем американской артиллерии. Уцелевшие, примерно 800 человек из 1 800, нашли укрытие в домах на окраине деревни. В отношении общих потерь боевой группы Пейпера в живой силе и в технике, данные разных источников значительно расходятся. Однако, если суммировать все потери, понесенные бойцами Пейпера потери в Ля Глез, населенном пункте Стомон и на железнодорожной станции Стомон, мы придем к следующим цифрам: около 60 танков (в том числе 7 «Тигров»), 70 полугусеничных грузовиков, 105-миллиметровые и 150-миллиметровые штурмовые самоходные орудия, зенитные орудия и большое количество обычных грузовиков и легковых автомобилей.

       Отход боевой группы Пейпера, так и не дошедшей до реки Маас, крайне отрицательно сказался на репутации 6-й танковой армии СС «Зеппа» Дитриха, которой изначально была предназначена роль главной ударной силы в Арденнском прорыве. Между тем, 5-я танковая армия генерала Хассо (Гассо) фон Мантейфеля, которой, по замыслу Адольфа Гитлера, была предназначена лишь вспомогательная роль, могла похвастаться куда лучшим результатом – части входившей в ее состав 2-й танковой дивизии вермахта продвинулись гораздо дальше, чем «зеленые эсэсовцы» из «Лейбштандарта», и достигли Линана, не дойдя до берегов Мааса всего несколько километров. Именно в секторе Мантейфеля германское наступление оказалось наиболее успешным. 26 декабря «Зепп» Дитрих был вынужден передать 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд» и часть 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» в состав германской 5-й танковой армии Мантейфеля, что было воспринято им как унижение не только его, Йозефа Дитриха, лично, не только починенной ему 6-й танковой армии СС и не только «Лейбштандарта», но и всех Ваффен-СС в целом. Немногие уцелевшие бойцы из группы Пейпера остались в составе 6-й танковой армии СС, командованием которой была предпринята попытка перевооружить их и сформировать на их базе резервную танковую часть.



       Кульминация


       Материю затми чумой и болью.
       Сгорая – жги. Стихийствуй и круши,
       Чтоб, возвращая жизнь Средневековью,
       Вернуть и жизнь бессмертию души.

       Николай Носов. Сгорая - жги.


       Кульминация боев на Арденнском театре военных действий наступила, когда с юга подошла американская 3-я армия генерала Джорджа С. Паттона, перед которой была поставлена задача освободить из германских тисков город Бастонь, расположенный на равнине среди лесистых холмов, и игравший ключевую роль в американской обороне. Если бы германцам удалось овладеть Бастонью, им проще было бы атаковать американский гарнизон, оборонявший Сент-Витт, и выйти к Маасу, почти не встретив сопротивления. Но германских войск было совершенно не достаточно для овладения Бастонью. Огромным минусом для немцев было безраздельное воздушное господство авиации «наемников западных плутократий», активно уничтожавшей германские танки.

      Сами американцы и британцы даже отказались от производства дополнительных самоходных зенитно-артиллерийских установок, поскольку почти не испытывали надобности в прикрытие своих сухопутных частей и, в особенности, бронетехники, от воздушных налетов – штурмовой авиации германской «Люфтваффе» катастрофически не хватало даже на Восточном фронте, не говоря уже о Западном. Кроме того, англосаксы имели подавляющее превосходство в бронетехнике.

      Чтобы одолеть 1 германский «Тигр», «ами» или «томми» обычно вынуждены были задействовать от 4 до 5 танков «Шерман», 2 из которых атаковали тяжелый германский танк с флангов, стараясь поразить тевтонского «зверя» в борта, слабее защищенные броней (бортовая броня «Тигра» имела толщину от 60 до 80 миллиметров). Количество танков «Шерман», произведенных американскими военными заводами, превысило число произведенных германцами «Пантер» в 8, а «Тигров» - в 20 (!) раз, что обеспечивало «ами» подавляющее превосходство на полях боев как в Нормандии, так и в Арденнах, а позднее – в боях на территории самой Германии (не говоря уже о том, что основные силы танковых войск Третьего рейха действовавли на Восточном фронте)!

       8 января 1944 года генерал-фельдмаршал Вальтер Модель, чьи армии находились под угрозой окружения в районе бельгийского города Уффализа, северо-восточнее упорно оборонявшейся американцами Бастони, получил разрешение на отход. Ровно через месяц после начала Арденнской операции, в которой с обеих сторон участвовало до миллиона человек, германская армия, потеряв убитыми, ранеными и пропавшими без вести около 120 000 солдат и офицеров, снова оказались на исходных позициях. «Зепп» Дитрих, возможно, впервые в присутствии высших нацистских руководителей, в полный голос, совершенно «неполиткорректно», заявил, что сам он и его подчиненные полностью утратили последние иллюзии в отношении компетентности высшего военного руководства Германской державы.

       «Рыжий шваб» откровенно признался имперскому министру вооружений Альберту Шпееру, что, требуя взятия Бастони любой ценой, фюрер, видимо, не отдавал себе отчета в том, что, при сложившемся на Арденнском фронте вопиющем неравенстве сил, даже отборные формирования «зеленых СС» не в силах одолеть американцев, превосходящих их по всем параметрам (кроме боевого духа – но ведь одним духом, даже боевым, сыт и, главное, жив не будешь)!

       Для «быстрого Гейнца» Гудериана, назначенного, к описываемому времени, начальником Генерального штаба и командующим всем германским Восточным фронтом, рискованность намерений и планов фюрера была совершенно ясна изначально. Сам Гудериан писал по данному поводу в своих мемуарах: «Разумный командир в те дни не забывал об опасности, нависшей над Восточным фронтом. Ее можно было предотвратить, лишь временно отложив все операции на Западе...»

       Генерал Гудериан с большим трудом добился аудиенции у фюрера и попытался открыть тому глаза на крайнюю слабость германской обороны на Восточном фронте в преддверии ожидавшегося советского наступления. Выслушав «быстрого Гейнца», Гитлер пришел в ярость, хотя Гудериан всего лишь изложил фюреру и рейхсканцлеру общее мнение своего штаба, что Красная Армия начнет наступление 12 января 1945 года, имея над вермахтом численное превосходство 15 к 1. Данные, приведенные Гудерианом в его докладе Гитлеру, основывались на полученной от германской разведки информации об имевшихся на тот момент силах у противоборствующих сторон на Восточном фронте. «Быстрый Гейнц» долго уговаривал фюрера Третьего рейха отдать приказ о срочном снятии части германских войск с Арденнского фронта и из района Верхнего Рейна для их последующей переброски их на Одерский фронт, но так ничего и не добился.

       Однако Гудериана ожидал еще один неприятный «сюрприз». Оборвав «быстрого Гейнца», не оставлявшего попыток убедить вождя в своей правоте, Гитлер не терпящим возражения тоном заявил, что отныне Восточный фронт больше не получит никаких подкреплений и должен будет сам заботиться о себе. Гораздо больше, чем ситуация на Одерском фронте, грозившем неминуемо рухнуть в случае советского наступления, ожидавшегося Гудерианом со дня на день, фюрера беспокоило положение, сложившееся в Венгрии, а точнее – в венгерской столице Будапеште, который Гитлер рассматривал в качестве своей последней опоры.


       ГЛАВА XV

       ПОСЛЕДНИЙ БРОСОК


       Юдеян говорил по-отечески «мои
       ребята», Юдеян говорил на пошлом языке
       общественных сортиров: «замочите гада»,
       он всегда был «народен» и всегда держался
       рубахой-парнем, этот весельчак из
       Ландсберга и бывший палач Фемы, этот
       кровавый парашник из лагерей «Черного
       рейхсвера» в мекленбургских поместьях,
       страшный, как череп на эсэсовской
       фуражке; даже старые кумиры изменяли:
       Эргардт, капитан, пировал с литераторами и
       паршивыми интеллигентами; Россбах
       странствовал с юнцами по стране и ставил
       мистерии на радость попам и школьным
       учителям, но он, Юдеян, шел верной дорогой,
       упрямо, неуклонно шел он стезёй фюрера и
       рейха, стезёй славы.

       Вольфганг Кеппен. Смерть в Риме.



       Венгрия: нефть и зерно


       Триумф Монументов: Дорический Апофеоз
       Раскинуты крылья, вмерзая на взлете в мороз.

       Николай Носов. Триумф Монументов.


       Повышенное внимание фюрера Третьего рейха к положению в Венгрии было продиктовано, прежде всего, опасениями, что Германия может лишиться последних источников зерна, но, главное - нефтепродуктов, без которых германцы оказались бы не в состоянии продолжать войну. Значительная (хотя далеко не большая – в отличие от хвастливых заверений пропагандистских ведомств стран-союзниц по антигитлеровской коалиции!) часть расположенных на территории Германской державы заводов по производству синтетического горючего лежала в развалинах после бомбардировок англо-американских «воздушных гангстеров» (как их именовала геббельсовская пропаганда).

       Поэтому Цизретдорфские нефтяные промыслы в Остмарке и венгерские нефтяные промыслы в районе озера Платтензее (Балатон) имели для вооруженных сил Третьего рейха жизненно важное значение. Даже «быстрый Гейнц» Гудериан, один из самых строгих критиков стратегических замыслов фюрера, признавал, что сохранение этих нефтяных месторождений под германским контролем было абсолютно необходимым.

       Между тем, советские войска 2-го Украинского фронта под командованием маршала Р.Я. Малиновского вытеснили германцев почти изо всех восточных провинций Венгерского королевства (Венгрия официально считалась королевством, хотя и не имела короля). Однако войска германской 6-й армии продолжали удерживать крепость на Дунае - Будапешт, блокированный советскими войсками. Битва за Будапешт продолжалась более 3 месяцев. VI танковый корпус СС под командованием обергруппенфюрера СС Герберта Гилле (бывшего командира 5-й танковой дивизии СС «Викинг) был двинут на помощь будапештскому гарнизону, но попытка прорыва блокады оказалась неудачной.

       В конце концов, для выполнения задачи деблокады Будапешта было решено снять с Арденнского фронта и перебросить в Венгрию 6-ю танковую армию СС «Зеппа» Дитриха, что лишало продолжение операции в Арденнах всякого смысла. В числе многочисленных аргументов, приводившихся сторонниками продолжения Арденнского наступления против этой переброски отборных частей Ваффен-СС в Венгрию, был и тот, что разведка западных «союзников» непременно заметит отсутствие 6-й танковой армии СС в Арденнах, и англо-американцы усилят нажим. Но Адольф Гитлер был непреклонен в своем стремлении удержать под германским контролем венгерские нефть и зерно.

       Для переброски 6-й танковой армии СС из Арденнского района на венгерский театр военных действий потребовалось 290 железнодорожных составов, отправленных в словацкий железнодорожный узел Коморн, расположенный к востоку от столицы Словакии Братиславы. Движение происходило слишком медленно, вследствие хорошо известных Дитриху препятствий: сильные снегопады, нехватка топлива, воздушные налеты союзников.

       Но «Пробуждение весны (Фрюлингс Эрвахен)», как была названа операция, содержала в себе, кроме всего прочего, и положительный моральный фактор (на что, возможно, должно было указывать ее название). Были приложены все старания, чтобы все выглядело так, будто бодрая, хорошо обмундированная и прекрасно вооруженная армия идет к настоящей победе. И вот новые танки и «штурмовые орудия», которые только можно было добыть, образовали длинную колонну. Однако состояние новых машин было ниже всякой критики. Необходимого вооружения недоставало, к тому же исчезла конечная цель - в конце февраля 1945 года Будапешт был все-таки взят советскими войсками.



       Смена командира


       Чужие звезды сияли на небе. Но какое ему
       дело до звезд? Звезды – только ориентиры над
       картами местности. Другими он их и не видел.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Командующий 6-й танковой армией СС «Зепп» Дитрих назначил новым командиром «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» бригадефюрера СС Отто Кумма, успевшего увенчать себя лаврами на посту командира 5-й танковой дивизии СС «Викинг» и 7-й добровольческой горнострелковой дивизии СС «Принц Ойген (Евгений)» – первого соединения «зеленых СС», сформированного не из «имперских», а из «этнических» немцев («фольксдейчей» из Румынии, Хорватии и Боснии). Предшественник Отто Кумма на посту командира дивизии «Лейбштандарт», бригадефюрер СС Вильгельм Монке, был вызван в Берлин для организации обороны столицы Германской державы от надвигавшегося с востока советского «парового катка». Цель операции «Пробуждение весны» заключалась в том, чтобы опрокинуть войска советского 3-го Украинского фронта под командованием маршала Ф.И. Толбухина и создать непреодолимую преграду на пути Красной армии к венгерским нефтяным месторождениям.

       Между тем, вездесущая советская разведка «доложила точно» Ставке Верховного Главнокомандования о сосредоточении в Венгрии 31 неприятельской дивизии (в том числе 11 танковых). В общей сложности германское командование стянуло для запланированного контрнаступления более 43 000 солдат и офицеров (что, по советским масштабам, было совсем немного, если не сказать – до обидного мало)!

       В описываемое время численность средней германской дивизии составляла не более половины штатного состава. Положение спасало лишь служившее в рядах вермахта и Ваффен-СС огромное количество «добровольных помощников» («хильфсвиллиге, «хиви) из числа советских перебежчиков и военнопленных, из которых состояли почти все тыловые и снабженческие части, а также фронтовые «восточные части» («Осттруппен») аналогичного состава.

       В начале марта 1945 года «Зепп» Дитрих сосредоточил свою 6-ю танковую армию СС между венгерскими озерами Балатон (Платтензее) и Веленч (Веленце). Сконцентрированная «рыжим швабом» в указанном районе ударная группировка первоначально была замаскирована названием Высшее саперное соединение группы армий «Юг». Во главе I и II танковых корпусов по-прежнему стояли те же самые командиры, что и в период Арденнского наступления. 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» по-прежнему оставались в составе I танкового корпуса. Войска 6-й танковой армии СС были дополнительно усилены 2 кавалерийскими дивизиями СС и IV танковым корпусом СС, состоявшим из 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова (Тотенкопф)» и 5-й танковой дивизии СС «Викинг», а также пехотной дивизии венгерской армии (гонведа).

       Германское генеральное наступление, назначенное на 6 марта 1945 года, должно была осуществляться силами армейской группы Балка (в составе 6-й германской и 2-й венгерской армий) под командованием генерал-лейтенанта Германа Балка на левом фланге и силами 6-й танковой армии СС под командованием оберстгруппенфюрера СС Йозефа Дитриха – на правом. После этого из-за реки Дравы, протекавшей южнее, должны были нанести удар в направлении южного берега озера Балатон (Платтензее) германские группа армий «Е» и 2-я танковая армия. Наступление предполагалось предварить получасовой артиллерийской подготовкой, однако воздушной поддержки предусмотрено не было, ввиду крайней нехватки самолетов (уцелевшие к тому времени остатки некогда столь грозной «Люфтваффе» были целиком задействованы для обороны воздушного пространства Германской державы, отражая непрерывгые налеты воздушных армад англосаксов на немецкие города).

       Впоследствии «Зепп» Дитрих вспоминал, что создавший вдоль западного берега Дуная прочную оборону сильный неприятель и пересеченная местность, непроходимая для танков, не позволили германцам продвинуться вперед достаточно далеко, чтобы достигнуть поставленной цели. Когда германцы и венгры попытались закрепить достинутый первоначально успех ударом танковых частей, те, вместо предполагаемой замерзшей намертво почвы, попали в жидкую грязь, в которой увязли - безо всякого преувеличения! - по самые орудийные башни...

       Но весенняя распутица и бездорожье были далеко не единственным препятствием на пути к поставленной цели. Полковник (оберст) Вернке, офицер Генерального штаба германского вермахта, прикомандированный к 6-й танковой армии СС «Зеппа» Дитриха и отвечавший за вопросы тактической поддержки, впоследствии вспоминал, что в армии «рыжего шваба» почти не оставалось резервов и практически отсутствовал боезапас. Точнее говоря, снаряды у войск «Зеппа» Дитриха имелись, но эти снаряды не подходили под калибр германской артиллерии. А других взять немцам было негде, поскольку все заводы, производившие снаряды, и все склады боеприпасов находились далеко на севере, в Германии.

       Все каналы тактической поддержки, связывавшие германские войска, действовавашие на территории Венгрии, с Западной Европой, оказались оборванными в результате наступления западных «союзников». К тому же германские части были слишком слабо моторизованы. Красные, заметив отстутствие у немцев резервов, не замедлили нанести им сокрушительный удар. Неудовлетворительное состояние почвы делало дальнейшее германское наступление невозможным, и «Зепп» Дитрих дважды испрашивал у Главной квартиры фюрера разрешения на свертывание операции «Пробуждение весны», но, как и следовало ожидать, оба раза получал категорический отказ.

       После жестоких боев за города Азора и Симонтория германцам и мадьярам оберстгруппенфюрера Дитриха ценой величайших усилий удалось захватить плацдарм перед каналом Сайо на восточном берегу озера Балатон.

       Но этот успех, в итоге, оказался безрезультатным, поскольку советское командование бросило в бой свежие силы и возобновились ожесточенные бои. В итоге «зеленые эсэсовцы» сумели продвинуться вперед всего лишь на 150 километров в районе между озером Балатон и Дунаем.


      
       Балатонская операция глазами очевидца


       Хмелел солдат, слеза катилась,
       Слеза несбывшихся надежд.
       А на груди его светилась
       Медаль за город Будапешт.

       Михаил Исаковский. Враги сожгли родную хату.

      
       Чтобы ознакомиться с воспоминаниями одного из тех советских солдат, что противостояли «Лейбштандарту СС Адольфа Гитлера» и другим входившим в 6-ю танковую армию СС дивизиям СС, германского вермахта и венгерского гонведа, сражавшимся под командованием «Зеппа» Дитриха в ходе Балатонской операции, мы с Михой Поршнем снова обратились к уже знакомому нам ветерану Великой Отечественной войны советского народа Ивану Игнатьевичу Шелепову:
      
- Иван Игнатьевич, не могли бы Вы рассказать о Балатонском сражении, вкотором Вы участвовали, несколько подробнее – дать, так сказать, «взгляд снизу».

- Хорошо, дам Вам взгляд с моей собственной «кочки зрения», если хотите. Вообще. Историю лучше начать с того, что незадолго до тех венгерских событий по армии пошел слух, что отбирают солдат, у кого не менее 3 ранений. Говорили, что ожидают войны с Америкой (!!!- В.А.) и нужны опытные кадры, а количество ранений – это как гарантия, как знак качества. И действительно, к нам в батальон приехал майор, всех построили и он по списку отобрал нескольких человек, и меня тоже. Посадили всех в машину и повезли. В учебку – младших лейтенантов готовить. Но поучиться мне там довелось, дай Бог память, с месяц, не боле того. Нас вдруг всех построили, раздали оружие, посадили в машины и куда-то повезли. Привезли на поле и приказали рыть окопы. Кроме винтовок и ручных гранат – никакого вооружения. На всю роту – 2 ручных пулемета. Где мы, кто соседи, кто сзади, где артиллерия – ничего не известно. То, что это рядом с «передком» (передним краем - В.А.) - понятно было сразу по сильному гулу и близким разрывам. Ротный носился и орал, чтоб окапывались, бешено. А все едино не успели мы! Мы еще ничего толком отрыть не успели, как сначала над нами прошли на бреющем «Мессеры» (немецкие истребители «Мессершмитты» - В.А.), а вслед за ними – «Штуки». Но они почему-то прошли мимо в сторону какого-то городишка, справа от нас. Там их встретили наши и завели сильный бой.

- Звуки разрывов приблизились и сквозь них я, вроде, стал различать рокот моторов – танки! Наша позиция проходила по обратному склону большого холма. Я постоянно глядел на этот гребень. Тут я увидел, что наша разведка перевалила за гребень и бежит к нам. Подбежали к ротному, что-то ему объясняли, тот выслушал, и тут пошла команда: «Приготовиться к отражению танковой атаки!», хотя мы это и так уж все понимали – «зеленых» среди нас не было. Все мы попрятались в открытые полутраншеи-полуокопы-полуровики, постарались замаскироваться ветками, дерном, чем попало.

        Конечно, мы понимали, что это почти верная смерть. У нас ни пулеметов, ни пушек, против танков мы были практически бессильны. Были гранаты, но подбить танк гранатой очень сложно.
      
- А в чем сложность?

- А в том, что он железный, а ты нет. Он по тебе палит из пушки и из пулеметов. А ты должен ползти на него. А он может просто раздавить тебя. Подбить танк вообще очень сложно, а подбить его гранатой – особенно. Если экипаж «зеленый», у тебя еще есть шанс, а если в нем сидят матерые волки – практически невозможно. К сожaлению, ты об этом узнаешь только тогда, когда он вдруг резко разворачивается и давит тебя. Или из пулемета. Да и что значит подбить? У нас были противотанковые гранаты, но тяжелые танки они не брали. Да и не каждая граната подожжет его! Тут нужна выучка, хладнокровие и точный расчет. У тебя мало шансов подобраться к танку, но еще меньше убраться живым восвояси, если даже ты смог его подорвать. Чаще всего подбивали ему гусеницу. Тогда можно попробовать сунуть ему фугас. Но экипаж может не покинуть танк, а продолжать вести огонь. Как из неподвижной огневой точки... Танк нужно обязательно сжечь. А в тот раз у нас даже бутылок (именуемых по-немецки «коктейлями Молотова» бутылок с зажигательной смесью - В.А.) не было. Только гранаты. Да и то, по большей части «феньки» (ручные гранаты «Ф-1» - В.А.). В этот момент на гребне показались какие-то люди, бежавшие со всех ног на наши позиции. Это значило, что фронт окончательно прорван и на нас шла лавина танков и мотопехоты...

- А почему именно мотопехоты?

- Немцы часто так делали – сопровождали танки мотопехотой. Оттого и удары у них получались очень сильные.

- А потом что?

- А потом показались немецкие танки. Штук 10 сразу – шли на весьма приличной скорости и стреляли из пулеметов по нашей пехоте. У меня тогда еще в голове пронеслось: «Вот ОНО!» - дурацкая мысль. Это действительно очень страшно – танковая атака! Они даже стреляли из пушек, не останавливаясь. Это очень сильно действует на новичков, хотя результаты от такой стрельбы были почти нулевые. Но на психику действует безотказно! Я тоже поддался, хотя у меня уже был опыт подобных атак. Я знал, что тут главное не побежать, но ноги сами просились. Мы должны были пропустить танки сквозь себя и задержать мотопехоту. Но танки развернулись и пошли вдоль наших позиций, просто давя нас. Я увидел, что один из них подорвался на мине...

- А мины откуда?

- Саперный взвод только и успел дорогу заминировать. На тех минах 2 танка подорвались, один сгорел, а второй, с развороченными катками, еще долго стрелял, пока его не окружили и не сожгли. Я вот скажу, что это звучит по-геройски. Но ничего геройского в том бою не было. Я просто увидел немецкую «Пантеру» с красными гусеницами. Это от крови. Но я это потом только понял. А тогда я вообще не помню, о чем думал. И вообще, тот бой я помню смутно. Мне засчитали 1 танк, но я не уверен, что это действительно «мой» танк. Скорее всего, командованию были нужны живые герои, а не мертвые. Поэтому в госпитале меня наградили орденом Славы.

        Я потом был однажды в тех местах. В 85-м году нас возили туда на праздник Победы. Посетил кладбище. А там кругом могилы и на всех выгравирована одна дата – 19 февраля 1945 года. Вот такие дела...



       Божий гнев


       Молодежь военных лет пала на поле
       брани. Юдеян поглотил ее в годы войны, с ней
       все в порядке, он не разочаровался в ней, она
       уже не может обмануть и предать его, она
       лежит в земле.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Советское командование намеревалось стремительным ударом отрезать обе германские армии. 6-я танковая армия СС «Зеппа» Дитриха была вынуждена начать отход на юг вдоль берега озера Балатон. Узнав о начавшемся отступлении своих отборных войск, фюрер Третьего рейха разгневался и заявил на военном совете 23 марта 1945 года:

       «Прошу Вас только об одном: всех солдат, каких только можно раздобыть, необходимо бросить на помощь 6-й танковой армии, и в первую очередь – на помощь "Лейбштандарту"! Причем немедленно! Информируйте об этом "Зеппа" Дитриха. Сделайте это немедленно! Если мы проиграем войну, то это произойдет только по его вине!»

       В глазах Адольфа Гитлера, для которого «Лейбштандарт СС», носивший его имя, всегда был совершенно особым подразделением, способным решать любые задачи и «подбирать ключи к любым замкам» (о чем свидетельствовала и его эмблема – отмычка-«дитрих») «старина Зепп» оказался повинным сразу в 2 смертных грехах – он не подчинился приказу и отступил. Между тем, сам Йозеф Дитрих ничуть не меньше фюрера переживал по поводу поражения и отступления вверенных его попечению отборных войск, и не только потому, что это поражение и отступление означало исчезновение прежнего духа СС (пусть даже вследствие длительного отстутствия подкреплений). Ни сам «рыжий шваб», ни кто-либо из его коллег – генералов Ваффен-СС - не был в состоянии остановить повсеместное катастрофическое падение морального духа.

       На их глазах произошло нечто доселе невиданное и неслыханное – «чудо-богатыри», ратоборцы «зеленых СС», эти «выкованные из чистой стали», бестрепетные и не знавшие слова «назад», привыкшие «давать и принимать смерть» в тяжелейших боях, сильные духом «новые спартанцы», для которых «не существовало ничего невозможного» (по известному выражению «черного иезуита» Генриха Гиммлера) начали отступать, не дожидаясь приказа, и ничто не могло их остановить. Вероятно, нечто подобное испытывал Наполеон, когда в кульминационнй момент сражения при Ватерлоо вдруг дрогнули и стали отступать поседевшие в битвах «ворчуны» его всегда казавшейся непобедимой Старой гвардии...

       Однако потрясенному поражением «рыжему швабу» довелось до конца испить горкую чашу унижения, когда в штаб-квартире 6-й танковой армии СС было получено гневное послание фюрера. В послании Гитлер ставил «Зеппа» Дитриха в известность, что подчиненные «рыжему швабу» войска не сражаются так, как того требует сложившаяся обстановка, и требовал от всех чинов танковых дивизий СС «Лейбштандарт Адольфа СС Гитлера», «Дас Рейх», «Мертвая голова» и «Гогенштауфен», запятнавших себя позором отступления, немедленно снять с левых рукавов почетные манжетные ленты с названиями своих соединений!

       Версии, описывающие события, последовавшие непосредственно за получением в штабе 6-й танковой армии СС «Зеппа» Дитриха этого приказа разгневанного фюрера, во многом расходятся.

       По одной из них (самой распространенной), «рыжий шваб» просто проигнорировал полученный от Гитлера приказ (и сам не снял с рукава заработанную потом и кровью манжетную ленту, и другим не позволил).

       По другой версии, приказ Гитлера был совершенно бессмысленным, поскольку чины всех перечисленных в нем, впавших в опалу, танковых дивизий СС еще до получения приказа (и, мало того, еще до начала отступления!), по собственной инициативе, сняли с левых рукавов мундиров манжетные ленты с названиями частей сразу же по прибытии в Венгрию, в целях маскировки 6-й танковой армии СС.

       По третьей версии, манжетные ленты были сняты личным составом вышеуказанных дивизий СС также по собственной инициативе, но по совсем иной причине (чины частей «зеленых СС», столь «одиозных» в глазах неприятеля, средства пропаганды которого неустанно обвиняли их в постоянном совершении всяческих зверств на фронте и в тылу в особенности – дивизий «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Мертвая голова» и «Дас Рейх» -, опасались, что, попав в советский плен с подобными лентами на рукаве, они будут незамедлительно пущены в расход).

       Несомненным представляется, однако, следующий факт. Сам «Зепп» Дитрих снял с рукава серо-зеленого мундира свою особую, вышитую, в память о его заслугах, не серебром, как у всех прочих чинов Ваффен-СС, а золотом манжетную ленту, врученную ему лично Гитлером. На этот счет также существует несколько версий.


       Обида «Зеппа» Дитриха


       В черном мундире, на храпящем коне подъехал
       к его ложу Юдеян, хор яростно пел о Дикой
       лихой охоте Лютцова, и Юдеян рванул к себе
       Пфаффрата, посадил рядом с собой на храпящего
       коня, и вместе с Дикой охотой Лютцова, в такт
       песне, понеслись они к небу, где Юдеян развернул
       огромное знамя с лучезарной свастикой, и сбросил
       Пфаффрата, столкнул его вниз – и Пфаффрат падал,
       падал, падал – против этого кошмара могущественный
       обер-бургомистр Фридрих-Вильгельм Пфаффрат был
       бессилен.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Ознакомившись с приказом фюрера, «рыжий шваб» собрал всех подчиненных ему командиров танковых дивизий СС «Лейбштандарт», «Дас Рейх», «Мертвая голова» и «Гогенштауфен», швырнул приказ на стол и сказал своим старым боевым товарищам: «Вот вам, камрады, награда за все, что вы сделали за последние 5 лет».

       Некоторые авторы утверждают, что, не получив быстрого ответа на отправленную Гитлеру оправдательную каблограмму, «Зепп» Дитрих (якобы) отправил ему бандеролью не только свою вышитую золотом манжетную ленту, но и все свои награды. Другие – что не только сам Дитрих, но и все фюреры 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» сорвали все свои боевые награды, сложили их в ночной горшок (!!!) и, добавив туда отрезанную руку с манжетной лентой «Лейбштандарта», отправили горщок Гитлеру по почте (и венгерская королевская, а затем - германская имперская почта доставила посылку по назначению)!!! Третьи - что точно так же якобы поступили и все фюреры 5-й танковой дивизии СС «Викинг» (вообще в приказе Гитлера не упоминавшейся), а четвертые – что их примеру последовали еще и все фюреры танковых дивизий СС «Дас Рейх», «Тотенкопф» и «Гогенштауфен»!!! Увы! Все эти утверждения, при ближайшем рассмотрении, не соответствует действительности. Большинство наград «Зеппа» Дитриха, включая его Крест «Туле» с мечами, Орден крови, Рыцарский крест с Дубовыми листьями, Мечами и брильянтами, после войны хранились у его старшего сына Вольфа-Дитера.

       Некоторые источники утверждают, что отданный фюрером Третьего рейха чинам танковых дивизий СС приказ снять с рукавов мундиров манжетные ленты был чисто символическим и носил временный характер, будучи направленным на то, чтобы пристыдить «провинившихся» эсэсовцев и вызвать у них новый подъем боевого духа. Но, каковы бы ни были мотивы приказа, он шокировал даже рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, направленного Гитлером на Венгерский фронт для проверки его выполнения. «Черный иезуит» отрапортовал:

       «Мой фюрер! Я готов хоть сейчас отправиться на Платтензее, чтобы снять с наших павших не только манжетные ленты, но, если прикажете, и кресты, которыми Вы их наградили за боевые отличия. Поскольку чины германских СС не могут отдать вам, мой фюрер, ничего большего, чем свою собственную жизнь».

       2 апреля 1945 года войска Красной армии завладели венгерскими нефтяными промыслами окончательно и бесповоротно.
      
       На других фронтах обстановка была не лучше. На севере армейская группировка генерала Отто фон Вёлера находилась под угрозой окружения. Войска маршала Р.Я. Малиновского рвались к столице Словакии Братиславе (Пресбургу). Маршал Ф.И. Толбухин и его 3-й Украинский фронт постепенно оттесняли войска генерала Вёлера в Остмарк.
      
       После провала попытки Вёлера организовать контрнаступление он был смещен с занимаемой должности и заменен генералом Лотаром фон Рендуличем, австрийцнм, земляком фюрера, при встрече с Адольфом Гитлером, клятвенно заверившим последнего, что удержит Вену, чего бы это ни стоило, и не даст неприятелю проникнуть в район Альп и долин Северного Дуная.
      
       В течение 10 роковых дней, в которые советские войска неумолимо приближались к границам Остмарка, намереваясь взять Вену  силами 2-го и 3-го Украинских фронтов, последние защитники восточных рубежей Третьего рейха потеряли 267 танков и самоходно-артиллерийских установок всех видов.

       16 марта 1945 года командование германской группы армий «Юг (Зюд)» попыталось сформировать в составе группы новую танковую армию, которой надлежало несокрушимой стеной окружить венгерский город Секешфегервар (по-немецки: Штульвейссенбург). В районе Штульвейссенбурга ожидалось генеральное наступление советских войск, которое должно было стать прелюдией к штурму Вены. Оборонять столицу Остмарка было, по существу, некому, кроме плохо вооруженных отрядов народного ополчения – «фольксштурма». Срочно требовались хоть какие-то войска для усиления слабого венского гарнизона.


       Сказки Венского леса


       Вытянутое бледное лицо, лицо-треугольник,
       лицо-скорбь, лицо-ужас, высохшее и выжженное
       лицо мертвеца, лицо-череп, подобное той
       эмблеме, которую Юдеян носил на своей
       форменной фуражке.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       «Красная смерть» неумолимо надвигалась. «Зеппу» Дитриху было приказано выделить из состава своей 6-й танковой армии 4 дивизии для обороны столицы Остмарка. Скрепя сердце, «pыжий шваб» передал в распоряжение генерала фон Бюнау, военного коменданта Вены, 2-ю танковую дивизию СС «Дас Рейх» и 6-ю танковую дивизию. По признанию «Зеппа» Дитриха, сделанному им впоследствии канадскому военному следователю Мильтону Шульману, допрашивавшему «рыжего шваба» в плену, и сам он, и генерал фон Бюнау полностью отдавали себе отчет в том, что присылка этих 2 дивизий в Вену в лучшем случае оттянет падение столицы Остмарка на несколько дней.

       Однако солдатский юмор не покидал «рыжего шваба» даже в самые трудные минуты. По прибытии в Вену (засвидетельствованном специальным сообщением, рассчитанным на поднятие духа венского гарнизона и жителей австрийской столицы, подтвердившим его твердое намерение остоять от «большевицких орд с Востока славный город на Дунае»), «Зепп» Дитрих, «пыхтя от ярости, как носорог» (по воспоминаниям очевидцев), заявил: «Мы именуемся 6-й танковой армией, потому что У НАС ОСТАЛОСЬ ВСЕГО 6 ТАНКОВ (выделено нами – В.А.)». Когда венский гауляйтер (секретарь обкома НСДАП) Бальдур фон Ширах, бывший «имперский вождь молодежи» (рейхсюгендфюрер) Третьего рейха, нанес визит вежливости командующему 6-й танковой армией СС в замке, где за кольцом пулеметов располагался штаб «рыжего шваба», Йозеф Дитрих. которому здоровый солдатский юмор не изменял в любой обстановке, как бы тяжела она ни была, пошутил: «Я так хорошо укрепил свою берлогу на случай, если фюреру вздумается вышвырнуть меня отсюда за то, что я не смог удержать Вену»!

       Впрочем, шутки шутками, но удерживать Вену и вправду было почти некому и нечем. 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» была практически уничтожена, да и численность 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» сократилась до 1600 рядовых и фюреров и 16 танков. Гренадеров «зеленых СС» в Вене было так мало, что они даже не смогли образовать сплошную линию обороны. Оставшееся в наличии тяжелое оружие срочно нуждалось в ремонте, а нехватка горючего дополнительно осложняла положение механизированных частей венского гарнизона. С целью экономии бензина были образованы танковые поезда – 1 или 2 танка тянули за собой остальные.

       Но Гитлер непреклонно требовал оборонять Вену до последнего солдата. На помощь «рыжему швабу» из города Санкт-Пёльтен спешно прибыл упрмянутый нами выше земляк фюрера - генерал-австриец Лотар фон Рендулич, но находившиеся в его распоряжении силы также были незначительными. В разработанном им совместно с «Зеппом» Дитрихом плане обороны Вены ключевая роль отводилась формированиям «зеленых СС». По сравнению с мощными оборонительными системами Будапешта, не устоявшими перед советским натиском, Вене похвастаться было особенно нечем.

       Но надо было хоть что-то предпринять для укрепления обороны. Арьергардные части 6-й танковой армии СС, отдельные подразделения дивизий СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Дас Рейх» и «Викинг», а также 17-й пехотной дивизии вермахта в лихорадочном темпе минировали дороги, устанавливали протвотанковые заграждения, взрывали мосты, чтобы хоть как-то задержать продвижение войск Красной Армии. В германских танковых бригадах осталось по 7-10 танков (впрочем, будь их хоть в 20 раз больше, это вряд ли что-либо изменило бы перед лицом подавляющего советского материального превосходства). К 6 апреля 1945 года части Красной Армии вышли на окраины Вены, а к 14 апреля с боями дошли до центра города, стремясь во что бы то ни стало овладеть Веной в 20 апреля - дню рождения фюрера агонизирующего Третьего рейха. Однако последние бойцы дивизий СС «ЛАГ», «Дас Рейх» и «Викинг» воодушевляемые самим «Зеппом» Дитрихом, все еще продолжали сражаться.

       Мотивы подобного поведения «белокурых бестий» были самыми различными – от верности фюреру до гроба до страха перед большевиками. Эсэсовцы, попавшие в руки красноармейцев, пощады не ждали. Измотанные до предела остатки личной охраны Гитлера одну за другой создавали все новые линии обороны для задержки советского наступления любой ценой. Жестокие уличные бои шли день и ночь.

       Советские танки несли большие потери от германских противотанковых гранатометов «панцерфауст» (обычно именуемых в советской военно-мемуарной, популярной и даже специальной литературе «фаустпатронами»). На вооружении военнослужащих вермахта, Ваффен-СС и «фольксштурма» имелось несколько моделей «панцерфаустов» (буквально: «бронированных кулаков»), от малого, весом всего 1,5 килограмма (но способного при этом кумулятивной гранатой весом 0,68 килограммов с расстояния 30 метров пробить 140-миллиметровую танковую броню), до 7-килограммового «панцерфауста-60», чья 3-килограммовая граната шутя пробивала 200-миллиметровую танковую броню с расстояния 60 метров. К счастью для недругов Третьего рейха, из «панцерфауста» было довольно трудно вести прицельный огонь. Германцы сражались с красными даже во мраке труб венской городской канализации, поливая их свинцом из огнестрельного оружия и жидким пламенем из ранцевых огнеметов. Немногие еще не выведенные из строя «Тигры», «Пантеры» и «штурмовые орудия» лихорадочно метались по периметру, совсем как живые тигры и пантеры, мечущиеся в клетке, прикрывая «белокурых бестий» огнем своих орудий и пулеметов. Приближались Сумерки богов.


       На прекрасном голубом Дунае


       Ему, Юдеяну, страшно, а каков был всю
       жизнь его девиз? «Я не ведаю страха»! Эта фраза
       многих погубила, они отдали концы, разумеется,
       другие, а не он – он отдавал приказы; они гибли в
       бесполезных атаках во имя потерявшего смысл
       понятия чести, удерживали обреченные позиции,
       стояли до последнего, как потом Юдеян, выпятив
       грудь, докладывал своему фюреру, а те, кто
       струсил, болтались на деревьях и фонарях,
       раскачивались на холодном ветру смерти с
       позорной табличкой на перетянутой шее: «Я
       был слишком труслив для того, чтобы защищать
       свое Отечество».

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Смертный бой за город Вену шел, не смолкая, днем, и ночью. От разрывов тяжелых снарядов и бомб содрогалась земля. Танки и самоходки Красной Армии громыхали мимо виноградников Гринцига, сокрушая узлы германской обороны на западе и северо-западе столицы Остмарка. На многих окнах и дверях утратившие всякую надежду на успех обороны венцы, за неимением белых флагов, вывесили, в знак капитуляции, наволочки и простыни. Бывшие военнослужащие германского вермахта австрийского происхождения, отчаявшись остановить большевиков, предпочитали дезертировать. Попрятавшись в домах, они спешили сменить ставшую для них смертельно опасной форму цвета «фельдграу» на гражданскую одежду.

       Еще до вступления советских войск в горящий город немцев подстерегала большая опасность в лице проникших на улицы Вены бывших заключенных из концентрационных лагерей, многие из которых успели обзавестись оружием (как в повести Владимира Высоцкого «Венские каникулы»). Некоторые австрияки (в том числе даже совсем недавно еще служившие в германском вермахте) решили, пока не поздно, переметнуться на сторону победителей. Нацепив нарукавные повязки красно-бело-красных цветов довоенного австрийского флага, они нападали на солдат «Зеппа» Дитриха из засады, стреляли им в спину, их снайперы брали на мушку преимущественно офицеров вермахта и фюреров «зеленых СС».

       Начальник штаба «Зеппа» Дитриха докладывал в штаб германской группы армий «Зюд (Юг)», что в лейбштандартовцев и других солдат венского гарнизона стреляют не только советские солдаты, но и австрийцы. Вскоре «Зепп» Дитрих узнал, что войска маршала Ф.И. Толбухина прорвались через его линию обороны. Вене грозило полное окружение. Судьба гарнизона столицы Остмарка висела на волоске. И тогда «рыжий шваб» решил проигнорировать категорический приказ Гитлера оборонять Вену до последнего солдата и, если потребуется, погибнуть, подобно Гунтеру и его бургундам-нибелунгам, в горящих развалинах столицы Остмарка.

       Под жестоким обстрелом «Зеппу» Дитриху с величайшим трудом удалось вывести остатки своих войск из обреченной Вены. «Рыжий шваб» повел их на юго-восток, в район Глогница. Усталость, казалось, не брала его. Вытащив всех способных носить оружие местных жителей на линию обороны, он прямо в боевой обстановке кое-как организовал их обучение основам военного дела. Однако в скором времени возникла непосредственная угроза лобового столкновения с американскими войсками, продвигавшимися вглубь Южной Германии. Подобного лобового столкновения крайне истощенным частям Ваффен-СС и германского вермахта, находившимся под командованием Йозефа Дитриха, было просто не выдержать. Тем более, что Гитлер особым приказом направил часть 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх» на оказание поддержки тому, что, к описываемому времени, осталось от группы армий «Митте (Центр)» на территории Протектората Богемии и Моравии. Советские войска уже овладели важнейшим промышленным центром протектората - столицей Моравии городом Браунау (Брно). Остаткам 6-й танковой армии СС «Зеппа» Дитриха и, в том числе, 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», не оставалось иного выхода, кроме отступления.

       7 мая 1945 года в Реймсе, старинном городе, в котором короновались все франкские (а впоследствии – французские) короли, начиная с Хлодвига, была подписана безоговорочная капитуляция германского вермахта.  Немецкий генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг, подписав акт капитуляции, сообщил «Зеппу» Дитриху о том, что условия прекращения огня распространяются и на все формирования Ваффен-СС, добавив:

       «Рассчитываю на то, что поведение "Лейбштандарта", как и всего вермахта (наконец-то, хоть и слишком поздно, армейский генерал официально признал Ваффен-СС полноправной частью вермахта! - В.А.), будет корректным и ответственным». В ответном сообщении «Зеппа» Дитриха (последнем, дошедшим до генерала Кессельринга), говорилось, что «Лейбштандарт», лишившись всех источников снабжения и насчитывая в своих рядах всего треть полного состава, отправляется капитулировать. В заключение «рыжий шваб» сообщил Кессельрингу: «Завтра мы пойдем сдаваться с поднятыми руками. Соединения, носившего когда-то гордое название "Лейбштандарт", более не существует».



       Позор капитуляции


       Триумф Монументов с пустыми очами
       Заревом факельным пышет ночами.

       Николай Носов. Триумф Монументов.

      
       Судя по воспоминаниям современников событий, лейбштандартовцы ехали сдаваться «слугам Фининтерна» в гробовом молчании, сидя неподвижными ровными рядами в грузовиках, в касках с аккуратно застегнутыми подбородочными ремнями, с каменным выражением лиц, в тщательно застегнутых на все пуговицы мундирах, держа в руках винтовки - «лопни, но держи фасон»! -, как говорят в Одессе... Капитуляция остатков 1-й танковой дивизии СС «ЛАГ» во главе с самим «Зеппом» Дитрихом подвела кровавую черту под историей «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» как целостного военного формирования. Однако немало чинов «ЛАГ» даже после капитуляции основного костяка своего соединения в районе санкт-Пёльтена продолжало выполнять свой воинский долг - так, как они его понимали - до последних часов Европейской Гражданской войны.


       ГЛАВА XVI

       ФИНАЛ В БАГРЯНЫХ ТОНАХ

       2 мая 1945 года в Берлине эсэсовцы дрались
       за каждый лестничный пролет Рейхстага. Вот
       только немцев среди них не было. Ни одного.
       Это были французы из дивизии СС «Шарлемань»
       и латыши из 15-й пехотной дивизии Ваффен-СС.

       Сергей Горяинов. Алмазы Аллаха.


       Возвратившись из растенбургского «Волчьего логова» в Берлин, Адольф Гитлер переселился в «бункер фюрера», скрытый на глубине 16,5 метров под зданием Имперской канцелярии – гигантский бетонный «шлем Нибелунгов» (по старинным сагам, делавший своих обладателей невидимыми и неуязвимыми) с толстыми стенами и целым лабиринтом подземных убежищ. В последнем бункере фюрера был смонтирован автономный телефонный коммутатор, имелись радиостанция и радиолиния, соединявшая бункер со штаб-квартирой в Цоссене, расположенной в 24 километрах южнее Берлина.

       Для Адольфа Гитлера связь с внешним миром прекращалась с наступлением темноты, когда он брал с собой свою любимую немецкую овчарку Блонди и выводил ее на прогулку по дорожкам сада Имперской канцелярии.

       Во время этих прогулок Гитлера охраняли последние бойцы «Лейбштандарта», избежавшие смерти, в отличие от своих товарищей в Австрии, и продолжавшие выполнять изначальное предназначение не только «ЛАГ», но и всего Шуцштаффеля – обеспечивать личную безопасность фюрера НСДАП. Эсэсовцы из  I караульного батальона «ЛАГ» под командованием нашего старого знакомого бригадефюрера СС Вильгельма Монке организовали линию обороны квартала Берлина, в котором находились государственные учреждения, а также охраняли подступы к рейхсканцелярии. Чины «ЛАГ», входившие в состав Команды эскорта фюрера (Фюрер-Беглейткоммандо), сформированной еще в первые дни пребывания Гитлера на посту рейхсканцлера, ловили и казнили дезертиров, число которых возрастало по мере того, как положение сжатого в огненном кольце берлинского гарнизона становилось все более безнадежным.

       Так, например, 29 апреля 1945 года по личному приказу Гитлера бойцом «Лейбштандарта» был расстрелян обергруппенфюрер СС Герман Фегелейн, обвиненный фюрером Третьего рейха в измене и попытке дезертирства. Это был последний приказ, полученный «Лейбштандартом СС Адольфа Гитлера» непосредственно от своего вождя.

       Из состава 1-й роты «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», дислоцированной в берлинском районе Мариенфельде, было сформировано несколько отдельных боевых групп. Им было приказано продвигаться по заваленной обломками разрушенных зданий улице Вильгельмштрассе в направлении Рейхсканцелярии, где после периода относительного затишья вновь стали «пачками» рваться советские снаряды. Роттенфюрер СС Гельмут Бриль из 1-й роты «ЛАГ», входивший в состав одной из боевых групп, вместе с однополчанами, разместился в подвале Имперского банка. По его воспоминаниям, никаких признаков паники среди «зеленых эсэсовцев», разместившихся в этом импровизированном укрытии, заметно не было. Молодые бойцы «ЛАГ», неукоснительно выполняя все приказы, верили в то, что «невидимая крепость Берлин» все-таки выстоит, наперекор всему. Собранные в единый кулак, они сражались против Красной армии плечом к плечу с ветеранами «частей СС общего назначения» и испанской «Синей дивизии» из боевой группы СС «Эскерра», ополченцами из «фольксштурма», добровольцами «Русской Освободительной Армии», индусами и сикхами из «Индийского легиона СС», волонтерами французской дивизии СС «Шарлемань» и «Британского добровольческого корпуса СС», подростками из «Гитлерюгенда» и даже военными моряками германской «Кригсмарине». 29 апреля 1945 года на площади Гендарменмаркт в пылающем Берлине встретил свою смерть штандартен-юнкер дивизии СС «Шарлемань» Сергей Протопопов (потомок царского министра, расстрелянного большевиками), успевший перед гибелью сбить из пулемета «МГ-42» советский самолет. Были среди последних зашитников Берлина и вьетнамцы-аннамиты, и арабы, и японцы, и даже уроженец далекой заморской колонии Франции - острова Мартиники. Вот только, как на грех, не было среди них ни одного тибетца (как бы это ни печалило отечественных и зарубежных конспирологов – если не сказать «конспиролухов» -, любителей покопаться в «оккультных тайнах Третьего рейха»)!

       На улицах агонизирующего Берлина все еще шли бои с применением танков, пушек, противотанковых гранатометов «панцерфауст», «панцершрек» и «офенрор», простых и реактивных минометов, снайперов, пулеметов, огнеметов и еще черт знает чего. Вильгельм Монке, покинувший 1 мая опустевший бункер, попрощавшись, со слезами на глазах, со своим фюрером (он вообще отличался необычной для эсэсовца чувствительностью), вышел на улицы обреченного города. В ночь с 6 на 7 мая 1945 года, следуя приказу командования группы армий «Митте (Центр)», уцелевшие чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» отправились на юг сдаваться американцам. Впрочем, последовали приказу не все. Многие, сохранив верность фюреру даже после гибели последнего, продолжали сражаться среди раскаленных развалин гибнущего Берлина до самого конца.
      
       Бесстрашнейшим и лучшим досталась смерть в удел,
       Печаль царила в сердце у тех, кто уцелел.
       Стал поминальной тризной веселый, пышный пир.
       За радость испокон веков страданьем платит мир.

       Сказать, что было дальше, я не сумею вам.
       Известно лишь, что долго и дамам, и бойцам
       Пришлось по ближним плакать, не осушая глаз.
       Про гибель Нибелунгов мы окончили рассказ.
      

       ПРИЛОЖЕНИЯ

       ПРИЛОЖЕНИЕ 1

       «Генеалогическое древо» 1-й танковой дивизии СС
       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»

I.     В непосредственном подчинении командования СА (Штурмабтейлунген) - полувоенных штурмовых отрядов Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП) :

C 1923 года - «Штабная охрана (Штабсвахе)»
С 1923 года - «Ударный отряд Гитлера (Штосструпп Гитлер)»

II. В составе СС (Шуцштаффеля), хотя и по-прежнему в формальном
подчинении Командования штурмовых отрядов (СА):

1933 год - «Берлинская штабная охрана СС (СС-Штабсвахе Берлин)»
1933 год – «Берлинская Особая команда (зондеркоманда) СС»
Май-август 1933 г. – «Цоссенская Особая команда (зондеркоманда) СС» и «Ютербогская особая команда (зондеркоманда) СС»
Август-сентябрь 1933 г. – «Штандарт Адольфа Гитлера»
Cентябрь 1933 – «Лейбштандарт Адольфа Гитлера»
Cентябрь 1933-декабрь 1934 г. – «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
Декабрь 1934–октябрь 1939 г. – «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера (моторизованный)»

За указанный период численность «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» увеличилась от штандарта (полка) до бригады.

Октябрь 1939-15 июля 1941 г. - бригада «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера (моторизованная)»
15 июля 1941 – 24 ноября 1942 г. – дивизия СС (моторизованная)
«Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
24 ноября 1942-22 октября 1943 г.- бронегренадерская (мотопехотная) дивизия СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера»
22 октября 1943-май 1945 г. – 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»

С 1 декабря 1943 по май 1945 г.г. 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» входила в состав I танкового корпуса СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       ПРИЛОЖЕНИЕ 2

       Участие «Лейбштандарта» в походах и кампаниях
      
1935 год – Участие в занятии Рейнской и Саарской областей
1938 год - Участие в воссоединении Австрии с Германией («аншлюсе»)
1939 год - Участие в установлении германского протектората
       над Богемией (Чехией) и Моравией
1939 год – Участие в Польской кампании
1940 год - Участие в кампании на Западе
1941 год - Участие в Балканской кампании
1941-1942 гг. – Участие в боевых действиях на Восточном фронте
1943 год – Участие в боевых действиях на Западном фронте
1943 год – Участие в Итальянской кампании;
1943 год – Участие в боевых действиях на Восточном фронте
1944 год – Участие в боевых действиях на Западном фронте
1945 год – Участие в боевых действиях на Восточном фронте.
      

       ПРИЛОЖЕНИЕ 3

       Боевой состав полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
       (по состоянию на 1 сентября 1939 года):

Штаб полка;
Бронеразведывательный отряд;
Рота стрелков-мотоциклистов (мотоциклетная рота);
Рота пехотных орудий;
Рота противотанковых орудий (противотанковая рота);
Саперный (инженерный) отряд;
Группа снабжения;
I, II и III пехотные батальоны (по 4 роты в каждом батальоне).


       ПРИЛОЖЕНИЕ 4

       Боевой состав 1-й танковой дивизии СС
       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
       (по состоянию на 1 марта 1944 года):

Штаб дивизии;
1-й бронеразведывательный отряд (в составе 6 рот);
1-й танковый полк СС (в составе 2 батальонов, по 4 роты в каждом, и 2 отдельных рот);
1-й отряд штурмовой артиллерии СС (в составе 3 рот);
1-й зенитно-артиллерийский отряд СС (в составе 5 рот и 1 отдельного взвода);
1-й танковый отряд связи СС (2 роты);
1-й бронегренадерский полк СС (в составе 3 батальонов, по 5 рот в каждом, и 5 отдельных специализированных взводов);
2-й бронегренадерский полк СС (в составе 3 батальонов, по 5 рот в 1-м и 2-м батальоне и 4 рот в 3-м батальоне, и 5 отдельных специализированных взводов);
1-й броне-артиллерийский полк СС (4 батальона самоходных орудий, по 3 батареи в каждом);
1-й противотановый отряд (в составе 3 рот самоходных противотанковых орудий – «истребителей танков»);
1-й бронесаперный (бронеинженерный) батальон (в составе 4 рот);
Группа снабжения.

      
       ПРИЛОЖЕНИЕ 5

       Боевой состав I танкового корпуса СС
       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
       (по состоянию на декабрь 1944 года):

Штаб корпуса;
Батальон (отряд) тяжелых танков СС № 501;
Артиллерийский батальон (отряд) СС № 501;
Полевая запасная бригада СС № 101;
1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»;
12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд»;
12-я Народно-гренадерская дивизия (12. Фольксгренадирдивизион);
277-я Народно-гренадерская дивизия (277. Фольксгренадирдивизион);
3-я парашютно-стрелковая дивизия.

      В состав I танкового корпуса СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» входили также вспомогательные части под номером 101, наиболее боеспособные из которых в сентябре 1944 года перешли в непосредственное подчинение «имперского вождя (руководителя)» СС Генриха Гиммлера и получили № 501.


       ПРИЛОЖЕНИЕ 6

       ИХ ЗНАЛИ НЕ ТОЛЬКО В ЛИЦО

       «ФЮРЕРЫ ЛЕЙБШТАНДАРТА»

       Пули свистели вокруг Юдеяна – это
       были времена добровольческих корпусов,
       сражений при Аннаберге, боев со спартаковцами,
       времена Капповского путча, боев в Руре и,
       наконец, тайных патрулей; они действовали в
       лесах, исполняли приговоры Фемы, стреляли
       людям в затылок. Таким был «богемный» период
       его жизни, его молодость, а, как поется в песне,
       молодость прекрасна, и она не вернется.

       Вольфганг Кёппен. Смерть в Риме.


       Оберстгруппенфюрер СС Йозеф («Зепп») Дитрих

       Имя, происхожденияе, жизненный и боевой путь создателя и бессменного, на протяжении долгих лет, командира «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», Йозефа («Зеппа») Дитриха были окутаны не меньшим количеством легенд и мифов, чем имя, происхождение, жизненный и боевой путь его вождя и военного предводителя – Адольфа Гитлера. О Гитлере ходили (и по-прежнему ходят) слухи, будто он был евреем. О Дитрихе ходили (и по-прежнему ходят слухи), будто он был баварцем. Между тем, обе версии в равной степени не соответствуют реальным фактам. Гитлер был не евреем, а австрийцем (причем сам считал себя, прежде всего, немцем). Дитрих же был не баварцем, а швабом (и также считал себя, прежде всего, немцем). Правда, его родная Швабия (или, как ее именуют сами швабы на своем характерном южнонемецком диалекте, Швобенланд) к моменту рождения будущего командира «Лейбштандарта», наряду с Франконией и дугими изначально самостоятельными германскими землями, уже несколько столетий входила в состав Баварского королевства.

       Швабы, потомки древних свевов, описанных еще Юлием Цезарем в «Записках о Галльской войне» и Корнелием Тацитом в «Истории», «Анналах» и «Германии», относились к числу наиболее воинственных и могущественных германских племен. Именно из рядов свевов комплектовались отряды зловещих гариев – выкрашенных черной краской с ног до головы «живых мертвецов» - ночных охотников за римскими черепами, с белыми изображениями черепов и костей на черных щитах, наводивших страх на жителей подвластных Риму германских провинций. В эпоху Великого переселения народов свевы дошли до Галлии и даже до далекой римской провинции Испании, где и основали собственное королевство (позднее завоеванное другим германским племенем – вестготами).

       В Средние века кайзеры Священной Римской империи из швабской по происхождению династии Гогенштауфенов (Штауфенов) – Фридрих I Барбаросса (Рыжебородый) – покоритель Италии, и его внучатый племянник Фридрих II – король Германии, Сицилии и Иерусалима, сделали Германскую державу (Первый рейх) сильнейшим государством Западной Европы. Таким же рыжим, как и швабский кайзер Барбаросса, был в юности и Йозеф Дитрих (но с возрастом его волосы потемнели и приобрели каштановый оттенок).

       Другая распространенная легенда о том, что Дитрих был, якобы, сыном мясника, соответствует действительности не в большей мере, чем легенда о его баварском происхождении. Отец «Зеппа», добрый католик, происходивший из швабского крестьянского рода, был отнюдь не мясником, а торговцем в лавочке, принадлежавшей сельскому потребительскому кооперативу. Когда же семья переселилась в город Кемптен (где в свое время жил и творил средневековый католический святой Фома Кемпийский, автор известного трактата «О подражании Христу») Дитрих-старший стал работать упаковщиком на местной фабрике по производству хмеля.

       Сам «Зепп», вопреки третьей весьма распространенной легенде о нем, также никогда не был мясником, окончив восьмилетку, честно зарабатывая свой хлеб в юные годы учеником (а затем – подмастерьем) у пекаря, помогая выпекать, а также разнося по домам румяные хлебцы, буханки, рожки, крендельки и прочие аппетитные хлебобулочные изделия.

       Вскоре юный Дитрих освоил ремесло сельского механизатора и стал работать на жнейке и на тракторе (знакомство с техникой пригодилось ему впоследствии, когда он в годы Великой войны 1914-1918 годов стал одним из первых германских танкистов – о чем неладно скроенному, но крепко сшитому, низкорослому, но коренастому, бойкому и острому на язык голубоглазому и рыжему пареньку из швабской глубинки, разумеется, тогда еще и не мечталось).

       Легенды, связывающие будущего командира «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» с ремеслом мясника, вне всякого сомнения, идут от допрашивавшего его в 1945 году в британском плену канадского военного следователя Мильтона Шульмана. Шульман ловко обыгрывал то обстоятельство, что в английском языке слово «мясник» («батчер») имеет, кроме своего прямого значения, также переносное значение «палач», «кровопийца», «душегуб», «убийца», «потрошитель», «живорез». Поэтому, постоянно подчеркивая, что Дитрих-де родился в семье «мясника», с малых лет был «мясником» и имел дело с «мясниками», Шульман, а вслед за Шульманом – и авторы бесчисленных жизнеописаний «рыжего шваба» и упоминаний о нем в разных книгах, способствуя возникновению его образа как «нацистского головореза», создают у читателей навязчивый ассоциативный ряд «Зепп Дитрих – сын мясника – ученик мясника – мясник – душегуб – палач – убийца - кровопийца». Прием мало достойный, хотя, к сожалению (для истины) достаточно эффективный... Но это так, к слову.

       Важно запомнить одно - Йозеф («Зепп») Дитрих, один из выдающихся военачальников Третьего рейха и высших офицеров Ваффен-СС, оберстгруппенфюрер СС, генерал-оберст Ваффен-СС и генерал танковых войск СС (чин, совершенно уникальный в иерархии СС!), родившийся 28 мая 1892 года в деревеньке Гаванген, близ старинного швабского городка Меммингена, не был ни мясником, ни сыном мясника. Поработав, после окончания 8-летки, некоторое время сельскохозяйственным механизатором, юноша совершил путешествие по Австрии и Италии (где в совершенстве выучил итальянский язык, что ему впоследствии пригодилось), после чего выучился в шевйцарском городе Цюрихе гостиничному делу.

       В 1911 году «Зепп» вернулся на родину и был призван в Баварскую королевскую армию. Он успешно проходил службу в 4-м Его Величества Короля полку полевой артиллерии, но был комиссован по инвалидности после серьезной травмы, полученной при падении с лошади. После демобилизации ему пришлось вернуться к работе у булочника. С началом Первой мировой войны, неугомонный коротышка Дитрих (ростом всего 159 – а по другим данным, даже 158! - сантиметров), несмотря на инвалидность, охваченный патриотическим порывом, записался добровольцем в армию, хотя военно-врачебная комиссия долго не признавала его годным к военной службе. Сразу же по прибытии на фронт во Фландрию 6-й баварский резервный артиллерийский полк, в составе которого находилась батарея Дитриха, был брошен в бой в секторе Сент-Ив-Гелювельт под Ипром.

       В ночь на 1 ноября баварцы атаковали деревню Витсхэте южнее Ипра, удерживаемую силами 400 британских солдат смешанного ополченского кавалерийского полка территориальных войск («йоменри»).

       После короткого, но крайне ожесточенного боя баварцы выбили английских «йоменов» из деревни. В этом бою «Зепп» Дитрих был ранен в правую ногу шрапнельной пулей (что, в общем-то, было делом вполне обычным для артиллериста), но, кроме того, получил редчайшее для наводчика 77-миллиметрового полевого орудия в описываемую эпоху, когда время лихих конных атак уже прошло, ранение кавалерийской пикой в лоб чуть повыше левой брови (вонзись наконечник английской пики сантиметром ниже – и окривел бы наш герой на левый глаз).

       Вероятно, какой-то не в меру буйный «йомен» решил развлечься любимой игрой британских кавалеристов «пигстиккинг» («Подколем свинью!»), леденящее кровь описание которой навеки запечатлелось в памяти автора данных строк еще с детства, когда ему впервые довелось прочитать увлекательную повесть Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова» о героической неравной борьбе отважных буров-африканеров с британскими колонизаторами в Южной Африке! Последствия обоих ранений «Зепп» Дитрих ощущал все оставшуюся жизнь.

       Впоследствии он еще не раз был ранен пулями и осколками, контужен, засыпан в траншее взрывами неприятельских снарядов. Служил в артиллерии, в штурмовых частях (Штурмтруппен), воевал на Западном фронте и в Италии, где принимал участие в знаменитом наступлении австро-германских войск на реке Изонцо, взломавшем итальянский фронт (смертельный ужас, вселенный в сердца итальянцев германскими штурмовыми частями, шедшими на острие наступления, остался навеки запечатленным на страницах романа «Прощай, оружие» американского писателя Эрнеста Хэмингуэя, служившего в итальянской армии добровольцем). За свои подвиги в Италии «Зепп» был награжден австрийской серебряной медалью «За храбрость» и прусским Железным крестом II степени.

       Между тем, коварные британцы, повелители морей, вознамерившись посредством использования «сухопутных крейсеров» перенести на сушу принципы войны на море, применили на Западном фронте свое новое секретное оружие – танки. 15 сентября 1916 года генерал сэр Дуглас Хейг, командующий британскими войсками во Франции, бросил на германские позиции на Сомме полчища англичан, ирландцев, канадцев и новозеландцев при поддержке новых «сухопутных крейсеров». По изрытому воронками полю боя с ревом поползли на немцев бронированные чудища, похожие на исполинских черепах, сея смерть и опустошение своими пушками и пулеметами. Ошеломленные германцы, не веря собственным глазам, в какой-то каталепсии взирали из траншей на неумолимо приближавшихся британских левиафанов.

       - Гроссер Готт, вас коммт денн да?

       - Шисс дох! Шисс шнелль!

       Пули германских пулеметов и винтовок, высекая искры, отскакивали от танковой брони. Но вскоре гренадеры кайзера Вильгельма оправились от первого шока, заметили, что гусеницы танков уязвимы, и вспомнили, что у них есть ручные гранаты. Бросок, взрыв – и стальной колосс остановился. Еще пара связок ручных гранат – и все кончено. Готов! Густой черный дым вырывается из недр британского чудища. Внутри танка бушует пламя и поджаривается экипаж. Первоколассный ростбиф, или, скорее, бифштекс. Medium, please! Все новые связки гранат летят под гусеницы стальных бронтозавров генерала Хейга, отважные гренадеры взбираются на стальные коробки, чтобы разделаться с ними. Первый натиск отбит. Но это потому, что танков у британцев слишком мало. Они начинают срочно наращивать свои бронированные мускулы. Между тем, немцы также занялись созданием собственных танковых войск. И как им было обойтись без «Зеппа» Дитриха?

       В начале 1918 года «рыжий шваб» был переведен в 13-й баварский батальон боевых штурмовых бронированных машин (танков), входивший в состав штурмовых частей армии кайзера Вильгельма. Имея за плечами опыт солдата штурмовых войск и артиллериста, Дитрих обслуживал 6-фунтовые пушки трофейного британского танка Мk IV, переименованного немцами в «Мориц». 31 мая 1918 года «Мориц» принял участие в боях с французами в районе города Реймса. Без особых трудностей достигнув французских окопов, танк попал в воронку от снаряда, при попытке выбраться из которой перегрелся мотор. Пока мотор удалось охладить, германская пехота отступила, бросив танк на ничейной земле. Командир приказал уничтожить танк, для чего выделил подрывную партию, в которую входили заряжающий Дитрих и водитель танка Мейер (впоследствии дослужившийся до чина штандартенфюрера СС – не без помощи «рыжего шваба», всегда способствовавшего продвижению своих боевых товарищей). Мейер взорвал танк, Дитрих же снискал необычайную популярность среди германских танкистов тем, что с величайшим хладнокровием спас из обреченного на гибель «Морица» припрятанную бутылку корна (хлебной водки) за считанные секунды до того, как взрыв обратил танк в груду железного лома.

       8 августа 1918 года у Римской дороги близ Амьена изрытая воронками земля содрогнулась от артиллерийской канонады. Дымовая завеса застлала поле сражения. На германские позиции стал надвигаться огневой вал британской артиллерии. Оставаясь в пределах разлета осколков своих снарядов, вплотную за огневым валом, следовало не менее 430 британских танков, достигших германских позиций и начавших их безжалостно утюжить. Они сразу же прорвались глубоко в тыл германцам и появились на немецких артиллерийских позициях, прежде чем там вообще успели понять, что произошло. Штабы спешно эвакуировались, резервы рассеивались, удар развивался неудержимо. Наконец-то твердолобые британцы добились своего, с помощью танков прорвав германский фронт и захватив 170 орудий и 9 000 пленных. Тем самым было положено начало цепной реакции, роковой для армии Второго рейха.

       Но малочисленные танковые части Германской державы мужественно встретили многократно превосходящие силы противника. И, как всегда, в первых рядах германских танкистов дрался «рыжий шваб». За отвагу, хладнокровие и выдержку под огнем Йозеф Дитрих (дослужившийся к тому времени до унтер-офицера) был награжден Баварским крестом за военные заслуги III степени и удостоен еще одной, крайне редкой и потому крайне ценной награды – «Знака танкиста» («Кампфвагенабцейхен»), увенчанного «мертвой головой» (восходящей еще ко временам древнегерманских гариев эмблемой молодых германских танковых войск, которой в недалеком будущем суждено было стать эмблемой СС и которая сопровождала «Зеппа» Дитриха всю его бурную жизнь, полную постоянных взлетов и падений).

       Водоворот Ноябрьской революции в Германии на некоторое время увлек Дитриха – он даже был избран членом солдатского совета (что, однако, говорит лишь об уважении, которым «Зепп» пользовался среди сослуживцев). По возврашении на родину, «Зепп» застал ее охваченной революционной смутой. Бавария (в столице которой – Мюнхене – революция началась еще раньше, чем в «прусском» Берлине) оказалась во власти революционного диктатора Курта Эйснера (Соломона Космановского) – неистового анархо-коммуниста (единомышленника российских матроса Железняка и «батьки» Нестора Махно), вскоре застреленного (якобы по поручению секретного ариософского  Общества «Туле» - филиала тайного «Германского ордена», или «Германен-Ордена») офицером-фронтовиком графом Антоном фон Арко-Валлей (но только для того, чтобы уступить место еще более радикальным революционерам). Все это «Зеппу» Дитриху, естественно, не понравилось.

       В 1919 году ветеран-танкист вступил в сформированный «Обществом Туле» белый добровольческий корпус «Оберланд», в составе которого участвовал в ликвидации учрежденной коминтерновскими эмиссарами Аксельродом, Ландауэром, Левиным и Левине Баварской Советской республики. За освобождение Мюнхена от красных Йозеф Дитрих был награжден свастичным крестом с мечами Общества «Туле», специально учрежденным обществом для своих членов, сражавшихся против Баварской Красной Армии в составе корпуса «Оберланд». В 1920 году унтер-офицер Йозеф Дитрих поступил на службу в баварскую земельную полицию. В 1921 году, в составе Союза «Оберланд» (созданного на базе расформированного по требованию Антанты одноименного добровольческого корпуса), «Зепп» Дитрих принял участие в обороне Верхней Силезии от «белополяков» и, в частности, в битве при Аннаберге («первом военном столкновении с внешним агрессором, выигранным германскими солдатами после 1918 года»). Очистив гору Аннаберг с расположенным на ней старинным монастырем от «белополяков» (и помогавших полякам французских военных советников), добровольцы Союза «Оберланд», штурмового отряда «Тейя» и Верхнесилезской самообороны подняли над Аннабергом «старорежимный» черно-бело-красный стяг кайзеровской Германии, уже запрещенный к этому времени в Веймарской республике.

       8 и 9 ноября 1923 года «Зепп» Дитрих, не будучи еще членом НСДАП, в составе Союза «Оберланд» принял участие в мюнхенском «путче Гитлера-Людендорфа» (за что впоследствии был награжден высшей наградой НСДАП - Орденом Крови). После подавления «пивного путча» силами рейхсвера и полиции баварских сепаратистов «рыжий шваб» был уволен из земельной полиции. Не имея иных источников к существованию, он был вынужден зарабатывать себе на хлеб продавцом в магазине, официантом в пивной и прочими «демократическими» способами, но, как говорится, «и в ус себе не дул».

       В 1924 году Дитрих вступил в ряды НСДАП (партийный билет № 89 015), а вскоре и в СС (служебное удостоверение № 1 177). Став начальником личной охраны вождя партии Адольфа Гитлера, «Зепп» скоро сделался любимцем фюрера и постоянно сопровождал Гитлера во всех его поездках по Германии. Он был отличным спортсменом, увлекался конькобежным спортом, боксом, фехтованием, конным спортом и стендовой стрельбой.

       В 1930 году Дитрих был избран по партийным спискам депутатом рейхстага (германского парламента) от НСДАП. В марте 1933 года он по приказу Гитлера сформировал отборное подразделение СС для охраны Имперской канцелярии (получившее летом 1933 года наименование «Берлинская Штабная Охрана») – зародыш будущей дивизии СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера (ЛАГ)».

       Ввиду своих выдающихся заслуг перед фюрером, «рыжий шваб» занимал совершенно особое положение в системе Шуцштаффеля, подчиняясь непосредственно Гитлеру (фактически минуя рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера).

       В 1934 году Йозеф Дитрих, оставаясь командиром «Лейбштандарта», стал одновременно руководителем «Восточного оберабшнитта СС (СС-Оберабшнитт Ост)». Наряду с другими руководителями СС, он принял активное участие в ликвидации зарвавшегося руководства СА в «Ночь Длинных Ножей» 30 июня 1934 года и лично руководил расстрелами ближайших соратников штабшефа СА капитана Эрнста Рёма в мюнхенской тюрьме Штадельгейм. «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» под командованием «Зеппа» Дитриха участвовал в возвращении Германии Саарской области, оккупации Судетской области, «аншлюсе» Австрии, оккупации Богемии (Чехии) и Моравии, в Польской, Французской и Балканской кампаниях.

       В 1939 году «рыжий шваб» был награжден, за Польскую кампанию, Железным крестом I степени, а 4 июля 1940 года, после победы над Францией, Рыцарским крестом Железного креста. В середине 1941 года находившаяся под командованием «Зеппа» Дитриха бригада «ЛАГ» была официально переименована в дивизию СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       Во главе своей дивизии «Зепп» Дитрих отличился в сражении за Ростов (в ноябре-декабре 1941 года), за что 31 декабря был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. По воспоминаниям сослуживцев, он полностью воплощал в себе тип «отца-командира», заботившегося о том, чтобы его люди ни в чем не испытывали недостатка, одно появление которого поднимало боевой дух.

       Как только «Зепп» приезжал в расположение части, сразу поднимался радостный переполох, на столах появлялись тарелки с сыром, салом, колбасой, грудинкой, деревянные дощечки в форме дубовых листьев с сырым мясным фаршем-«татаром (гаккепетером)» и батареи бутылок с русской водкой, шнапсом, корном, аквавитом, кюммелем, французским коньяком. Громогласный Дитрих неустанно сыпал своими солеными шуточками, известными всей армии, пил и ел за шестерых, хлопал женщин по заду, но при этом не забывал вникать во все дела части, и ничто не укрывалось от его голубых зорких глаз.

       Он разделял со своими подчиненными все тяготы военной страды на Востоке, где отморозил пальцы на ноге и был награжден медалью «За зимнюю битву на Востоке», не без иронии прозванную германскими солдатами «Орденом Мороженого Мяса». В ноябре 1942 года моторизованная дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» была переименована в бронегренадерскую (панцер-гренадерскую, или мотопехотную).

       16 марта 1943 года ее командир Йозеф Дитрих был награжден Мечами к Дубовым листьям Рыцарского креста Железного креста. 27 июля 1943 года «рыжий шваб» был назначен командиром I танкового корпуса СС, а 6 августа 1944 года награжден Брильянтами к Мечам Дубовых листьев Рыцарского креста Железного креста. Он принял активное участие в боях за Нормандию с высадившейся там англо-франко-американо-польско-канадской армией вторжения. 9 августа «Зепп» Дитрих был назначен командующим 5-й танковой армией, а 6 сентября – командующим 6-й танковой армией СС, специально сформированной для осуществления германского контрнаступления в Арденнах.

       Дитрих возражал против плана Арденнского контрнаступления, считая его успех нереальным, но в итоге подчинился приказу Гитлера. После неудачи Арденнского контрнаступления 6-я танковая армия СС «Зеппа» Дитриха была переброшена на Восток, для осуществления контрнаступления в районе озера Платтензее (Балатон). Дитрих сам повел свои войска в наступление, добился частных успехов, но в итоге был разбит превосходящими силами Красной Армии.

       После неудачи в апреле 1945 года Гитлер лишил 1-ю, 2-ю, 3-ю и 9-ю танковые дивизии СС почетных манжетных лент с вышитым серебром названием формирования. По некоторым сведениям, Йозеф Дитрих подчинился этому приказу фюрера (и даже собственноручно срезал свою манжетную ленту с названием дивизии, вышитым, в виде сделанного только для него исключения, золотом, названием дивизии ножом для разрезания бумаги), а по другим – проигнорировал его.

       В апреле 1945 года войскам «Зеппа» Дитриха была поручена фюрером оборона Вены. 17 апреля, невзирая на категорический запрет Гитлера, Дитрих вывел остатки своей 6-й танковой армии СС из Вены и 8 мая сдался частям 36-й пехотной дивизии армии США восточнее города Санкт-Пёльтен. Йозеф Дитрих закончил войну в звании оберстгруппенфюрера СС, генерал-оберста Ваффен-СС и генерала танковых войск СС (этот чин имел лишь он один во всей германской армии).

       16 июля 1946 года «коротышка Зепп» был приговорен в 25 годам тюремного заключения за военные преступления, в которых отказался признать себя виновным (соучастие в массовых убийствах американских военнопленных в ходе Арденнской операции 1944 года; интересно, что другие военные преступления, в которых обвинялся Дитрих - например, «харьковские убийства» - не были поставлены ему в вину). 22 октября 1946 года Дитрих был, однако, освобожден за недоказанностью обвинений. 14 мая 1957 года он был приговорен на Мюнхенском процессе, за участие в казнях руководства СА в «Ночь Длинных Ножей» 30 июня 1934 года, к 18 месяцам тюремного заключения, но в декабре 1957 освобожден по состоянию здоровья. После досрочного освобождения он по мере сил участвовал в деятельности ХИАГ (Хильфе ауф Гегензайтигкайт) – Общества взаимопомощи бывших военнослужащих Ваффен-СС.
      
       «Зепп» Дитрих умер 21 апреля 1966 года в Людвигсбурге (ФРГ).


       Оберстгруппенфюрер СС Пауль Гауссер

       Пауль Гауссер, выдающийся германский военачальник эпохи Третьего рейха, один из создателей «частей усиления СС» («частей СС особого назначения», впоследствии переименованных в Ваффен-СС), оберстгруппенфюрер СС и генерал-оберст Ваффен-СС, родился 7 октября 1880 года в Бранденбурге в семье кадрового офицера прусской королевской армии. Гауссер окончил кадетский корпус в Берлине-Лихтерфельде (в казармах которого после прихода к власти НСДАП разместился «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»), где учился вместе с будущими генерал-фельдмаршалами Федором фон Боком и Гансом Гюнтером фон Клюге. 18 марта 1899 года вступил лейтенантом в 155-й пехотный полк кайзеровской армии. В 1909 году окончил с отличием Военную академию. В 1909-1912 годах служил летчиком-наблюдателем морской авиации императорского военно-морского флота («Кайзерлихе Марине»). В 1912 году был переведен в Генеральный штаб.

       В годы Великой (Первой мировой) войны 1914-1918 годах служил в штабе кронпринца Баварского Рупрехта VI армейского корпуса, был начальником оперативного отдела штаба 109-й пехотной дивизии, I резервного корпуса, командовал ротой 88-го фузилерного полка. За боевые отличия был награжден Железным крестом II и I степеней, Рыцарским крестом прусского ордена Дома Гогенцоллернов с мечами, Рыцарским крестом саксонского ордена Альбрехта I степени и Рыцарским крестом вюртембергского ордена Фридриха I степени. После демобилизации остался служить в республиканском рейхсвере («фриденсгеере», т.е. «армии мирного времени»). В 1920-1922 годах был начальником оперативного отдела штаба 2-й дивизии рейхсвера, в 1922-1923 годах – 2-го военного округа.

       С января 1923 года по апрель 1925 года Пауль Гауссер командовал III батальоном 4-го пехотного полка. С апреля 1925 года служил начальником штаба 2-й дивизии, с 1 января 1927 года – командиром 10-го пехотного полка, с 1 июля 1927 года – комендантом учебного полигона Мюнзинген. С декабря 1930 года – командующим пехотной 4-й дивизии и командиром Магдебургского военного отдела. 31 января 1932 года Пауль Гауссер вышел в отставку в чине генерал-лейтенанта.

       С февраля 1933 по апрель 1934 года Гауссер возглавлял Берлинско-Бранденбургскую земельную организацию Союза солдат-фронтовиков «Стальной Шлем (Штальгельм)», примыкавшего к Германской (Немецкой) Национальной Народной партии, Г(Н)ННП. В марте 1933 года Пауль Гауссер вступил в штурмовые отряды НСДАП, получив звание штандартенфюрера (полковника) 125-й резервной бригады СА.

       5 ноября 1934 года он вступил в ряды Шуцштаффеля (служебное удостоверение СС № 239 795) и вскоре был назначен комендантом (директором) Брауншвейгского юнкерского училища СС. На этом посту Пауль Гауссер разработал учебный план училища, сделав основной упор на физическую подготовку юнкеров. Действия Пауля Гауссера заслужили высокую оценку рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. 1 августа 1935 года штандартенфюрер СС Гауссер был назначен инспектором юнкерсих училищ СС. С 1 июня 1936 года по 1 октября 1937 года Пауль Гауссер служил начальником Оперативного управления Главного управления СС, а с 1 октября 1936 по 10 августа 1939 года – Инспектором «частей СС особого (специального) назначения» и отвечал за военную подготовку всех военизированных формирований СС, за исключением частей СС «Мертвая голова».

       1 мая 1937 года Пауль Гауссер вступил в ряды НСДАП (партийный билет № 4 138 779). Именно он настоял на введении в частях СС-ФТ камуфлированной формы одежды. Под его непосредственным руководством были сформированы первые полки «зеленых СС» - «Дейчланд», «Германия» и «Дер Фюрер». 18 мая 1939 года была сформирована «дивизия СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгсдивизион)», переименованная впоследствии в дивизию СС «Рейх» (а затем – в дивизию СС «Дас Рейх») под командованием Гауссера. Однако командование германского вермахта, опасавшееся чрезмерного усиления боевй мощи Шуцштаффеля («партийной армии НСДАП»), приняло решение не использовать дивизию Гауссера в качестве единого целостного соединения, поэтому входившие в нее полки СС действовали в составе различных формирований вермахта. В период Польской кампании Гаусссер, оказавшись в роли «комдива без дивизии», состоял при штабе танковой дивизии генерала Вернера Кемпфа. 8 октября 1939 года Пауль Гауссер был назначен командиром моторизованной дивизии СС «Рейх».

       В 1940 году он участвовал во главе своей дивизии в военных действиях в Нидерландах, Бельгии и Франции. В июне-августе 1940 года был начальником Командного управления Ваффен-СС в Главном оперативном управлении СС. В марте 1941 года 2-я дивизия СС «Рейх» под командованием Пауля Гауссера была передислоцирована в Румынию и приняла участие в быстротечной Балканской кампании (операции «Марита/Штрафе») против Югославии и Греции.

       С июля 1941 года «папаша» Гауссер сражался на германо-советском фронте. В июле части моторизованной дивизии СС «Рейх» под его командованием уничтожили 103 неприятельских танка и разбили советскую 100-ю дивизию. 8 августа 1941 года Пауль Гауссер был награжден Рыцарским крестом Железного креста. 14 октября в бою на Бородинском поле он попал под обстрел советских гвардейских реактивных минометов-«катюш» (или, говоря по-немецки, «сталинских органов»), был тяжело ранен и лишился правого глаза (отчего, по общему мнению сослуживцев, стал походить на верховного бога древних германцев Вотана, или Одина, отдавшего один глаз в обмен на мудрость).

       В декабре 1941 года дивизия СС «Рейх» была переформирована в броне-гренадерскую (мотопехотную).

       После выздоровления Пауль Гауссер, назначенный в марте 1942 года командиром броне-гренадерского (мотопехотного) корпуса СС (с 1 июня 1942 года – II танкового корпуса СС), руководил пополнением корпуса (броне-гренадерских дивизий СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Дас Рейх» и «Мертвая голова») во Франции. В январе 1943 года корпус Гауссера был переброшен в СССР и 15 февраля того же года почти полностью окружен в районе Харькова превосходящими силами советских 3-й танковой и 69-й армий.

       Невзирая на категорический запрет Адольфа Гитлера, «папаша» Гауссер осуществил прорыв и эвакуировал Харьков, счастливо избежав судьбы генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса под Сталинградом. В ходе Третьего сражения за Харьков в феврале 1943 года Гауссер командовал левым флангом германской группировки и 9 марта, разгромив советскую 6-ю армию генерала М.М. Попова, ворвался в город, а к 14 марта захватил весь Харьков. В ходе битвы на Курской дуге II танковый корпус СС под командованием Пауля Гауссера (входивший в состав 4-й танковой армии генерал-оберста Германа Гота), уничтожил не менее 1150 советских танков.

       В конце июля того же года, в связи со свержением Бенито Муссолини группой военных заговорщиков во главе с маршалом Пьетро Бадольо, заявившим о выходе Италии из войны, началась переброска частей корпуса Гауссера (в первую очередь – 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера») в Северную Италию. 28 июля 1943 года Пауль Гауссер удостоился награждения Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. В декабре 1943 года II танковый корпус СС был передислоцирован во Францию, где в его состав, кроме 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», вошли недавно сформированные 9-я броне-гренадерская (мотопехотная) дивизия СС «Гогенштауфен» и 10-я броне-гренадерская (мотопехотная) дивизия СС «Фрундсберг».

       В апреле 1944 года броне-гренадерские (мотопехотные) дивизии СС были преобразованы в танковые, и корпус Гауссера был переброшен на германо-советский фронт. В июне 1944 года «зеленые эсэсовцы» Пауля Гауссера были в очередной раз сняты с Восточного фронта и снова переброшены во Францию, где уже шло сражение за Нормандию с высадившимися там в «день Д» западными «союзниками». 29 июня 1944 года Пауль Гауссер был назначен командующим германской 7-й армией, оборонявшей Нормандию от англосаксов.

       25 июля войска западных «союзников» начали крупномасштабное наступление на 7-ю армию Гауссера, смяв ее в ходе ожесточенного 3-дневного сражения. К 17 августа вверенные Паулю Гауссеру войска попали в так называемый «Фалезский котел». Приказав своим частям группами прорываться из окружения, «папаша» Гауссер присоединился к 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», вместе с которой вышел из окружения. При выходе из окружения Пауль Гауссер был в очередной раз тяжело ранен. 26 августа 1944 года он был награжден за проявленную доблесть Мечами к Дубовым листьям своего Рыцарского креста Железного креста. 23 января 1945 года Гауссер сменил на посту командующего группой армий «Верхний Рейн» («Оберрейн») рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, не проявившего ожидавшихся от него Адольфом Гитлером полководческих талантов. 29 января 1945 года группа армий «Верхний Рейн» была расформирована, а Пауль Гауссер был назначен командующим группой армий «Г» (в составе 1-й, 7-й и 19-й германских армий), силами которой ему было приказано оборонять Южную Германию.

       Ввиду вопиющего неравенства сил, Гауссер 2 апреля 1945 года запросил у Гитлера разрешения отступить вглубь Германии, но добился только приказа фюрера о своей немедленной замене генералом от инфантерии Фридрихом Шульцем. Махнув на все рукой, «папаша Гауссер» в мае 1945 года сдался в плен американцам. Однако оружия он не сложил, и на заседаниях Международного военного трибунала в Нюрнберге выступал в качестве главного свидетеля защиты СС. За что и был осужден и приговорен к 2 годам трудовых лагерей. После выхода на свободу он активно участвовал в деятельности Общества взаимопомощи бывших военнослужащих Ваффен-СС (ХИАГ) написал киигу «Войска СС в бою» (известную также под другими названиями - «Такие же солдаты, как и все», «Солдаты, как все остальные»).
      
       «Папаша» Гауссер окончил свои дни 21 декабря 1972 год в старинном вюртембергском городе Людвигсбурге.


       Обергруппенфюрер СС Вильгельм (Вилли) Биттрих

       Обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен-СС Вильгельм (Вилли) Биттрих, один из известнейших командиров «черных» и «зеленых СС», судьба которого оказалась связанной и с «Лейбштандартом СС Адольфа Гитлера», родился 26 февраля 1894 года в городе Вернигероде (Гарц, Тюрингия), в семье коммивояжера. 30 июля 1914 года начал военную службу в рядах VII егерского батальона, впоследствии продолжил службу в рядах XIX резервного егерского батальона и 77-го пехотного полка. 10 сентября 1914 года перешел служить в молодую германскую военную авиацию, служил пилотом в 226-м авиаотряде и в 37-й истребительной эскадре.

       За боевые отличия в годы Великой войны был награжден прусским Железным крестом II и I степеней. После демобилизации в 1919-1920 гг. сражался с немецкими большевиками-спартаковцами в составе белого добровольческого корпуса Гюльзена, а затем – в рядах добровольческой 2-й (Вильгельмсгафенской) военно-морской бригады Эргардта (в которой проходили службу бойцы «Штабной охраны» и «Ударного отряда Гитлера», а также многие другие будущие чины Шуцштаффеля).

       В 1923 году Вильгельм Биттрих перешел на службу в республиканский рейхсвер, служил в секретных авиационных частях (по «похабному» Версальскому договору Германии было официально запрещено иметь военную авиацию). Биттрих прошел авиационную подготовку в Липецком летном училище на территории СССР (где, согласно ряду источников, обучался также бывший руководитель СА и будущий рейхсмаршал Герман Геринг). В 1930-1932 гг. Биттрих был гражданским служащим в германском рейхсвере. 1 декабря 1932 года вступил в ряды НСДАП (партийный билет № 829 700), в марте 1932 года – в ряды СА, а 1 июля 1932 года – в Шуцштаффель (служебное удостоверение СС № 39 177), с зачислением в авиационный штурмбанн (эскадрилью) СС «Ост (Восток)».

       31 октября 1932 года Вилли Биттрих был произведен в штурмфюреры СС. 31 октября 1932 года он вступил в командование авиационным штурмбанном СС «Ост (Восток)». 8 марта 1934 года был назначен фюрером (командиром) 74-го штандарта СС «Остзее (Балтика)». В августе 1934 года был переведен в «СС особого (спецального) назначения – прообраз будущих Ваффен-СС. 1 апреля 1935 года был назначен командиром 2-го штурма (роты) 1-го штандарта СС (получившего в сентябре 1935 года наименование полк СС «Дейчланд»). 29 сентября 1936 года был назначен фюрером (командиром) I штурмбанна (позже - батальона) своего полка, а 23 марта 1938 года – фюрером (командиром) I штурмбанна (позже – батальона) 3-го штандарта (полка) СС (получившего впоследствии почетное наименование «Дер Фюрер»).

       С 1 февраля 1940 года Биттрих подвизался на должности офицера штаба полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». С 1 февраля 1940 года был переведен на должность штаб-офицера в Главное управление СС, где занимался вопросами формирования 3-й дивизии СС «Мертвая голова (Тотенкопф)». Участвовал во Французской компании 1940 года. 1 декабря 1940 года был назначен командиром полка СС «Дейчланд» в составе 2-й дивизии СС «Рейх» (впоследствии – 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх»), во главе которого успешно воевал на германо-советском фронте. С октября 1941 по январь 1942 года Вильгельм Биттрих заменял тяжело раненого в бою на Бородинском поле командира 2-й дивизии СС «Рейх» генерала Ваффен-СС Пауля Гауссера.

       14 декабря 1941 года Биттрих был награжден за боевые отличия Рыцарским крестом Железного креста. С января по июнь 1942 года он находился в распоряжении Главного оперативного управления СС, 1 июня 1942 года был назначен командиром 8-й кавалерийской дивизии СС «Флориан Гейер», а 15 февраля 1943 года – командиром 9-й броне-гренадерской (панцер-гренадерской, мотопехотной) дивизии СС «Гогенштауфен». В апреле 1944 года Вилли Биттрих руководил переформированием своей дивизии из броне-гренадерской в танковую. 10 июля 1944 года он был назначен командиром  II танкового корпуса СС, отличившись на этом посту в боях против британских и американских войск под Арнемом (Арнгеймом).

       23 августа Вильгельм Биттрих был награжден Дубовыми листьями, а 6 мая 1945 года – Мечами к Рыцарскому Кресту Железного креста. В мае 1945 года он, ввиду полной безнадежности дальнейшего сопротивления, сдался американским войскам, которыми был выдан французским властям, обвинявшим его в совершении военных преступленнй на территории Франции. Вилли Биттрих был приговорен французским военным трибуналом в Бордо к длительному тюремному заключению, но досрочно освобожден в 1954 году, ввиду появившихся доказательств его непричастности к военным преступлениям, за которые он был осужден. Бывший офицер штаба «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» умер 19 апреля 1974 года в баварском городке Вольфратсгаузене.


       Штандартенфюрер СС Йоахим («Йохен») Пейпер

       Штандартенфюрер СС Йоахим Пейпер, которого соратники именовали просто «Йохен», был одной из самых ярких и незаурядных личностей в рядах Ваффен-СС. Пейпер родился 30 января 1915 года в берлинском районе Вильмерсдорф (интересно, что рейхспрезидент Пауль фон Гинденбург назначил фюрера НСДАП Адольфа Гитлера имперским канцлером тоже 30 января, ровно через 18 лет после рождения Пейпера). Отец будущего штандартенфюрера, Вольдемар Пейпер, был офицером прусской королевской армии, дослужившимся до чина гауптмана (капитана). В возрасте 19 лет Йоахим Пейпер – голубоглазый блондин ростом 179 сантиметров - с безупречной репутацией и родословной -, закончив Берлинскую реальную гимназию имени Гёте, вступил добровольцем в ряды «элиты из элит» Шуцштаффеля - «Лейбштандарта Адольфа Гитлера», «Великанской гвардии» фюрера Третьего рейха.

       Надо сказать, что при зачислении Пейпера в «Лейбштандарт» у него возникли проблемы с ростом (он на 1 сантиметр «не дотягивал» до установленной для «Лейбштандарта «нормы», равной 180 сантиметрам) и с телосложением (его фигура была сочтена менее пропорциональной, чем у других кандидатов). Тем не менее, он был все же сочтен достойным носить черный мундир полка личной охраны фюрера. В списки СС Пейпер был занесен в 1934 году под № 132 496.

       Отслужив положенный срок рядовым, потрудившись на благо Державы в стройотряде «Имперской Трудовой Службы» («Рейхсарбейтсдинст») и пройдя курсы СС в Ютербоге, Пейпер с блеском прошел полный курс обучения в Брауншвейгском юнкерском училище СС. Как и все чины «черной гвардии фюрера», Пейпер при свете факелов принес клятву верности Адольфу Гитлеру перед Галереей полководцев (Фельдгеррнгалле) на мюнхенской площади Одеонсплац, обагренной кровью «мучеников» национал-социалистического движения в дни «путча Гитлера-Людендорфа» 9 ноября 1923 года, (вошедшего в анналы Третьего рейха как «день начала национальной революции»).

       Повышенный в звании до унтерштурмфюрера СС, Пейпер в 1938-1939 годах служил адъютантом в Личном (Персональном) штабе самого «черного иезуита» (как острый на язык командир Лейбштандарта «Зепп» Дитрих прозвал рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера). Он был умен, обладал сильной волей и ярко выраженным чувством юмора, свободно владел английским и в совершенстве – французским языком (что впоследствии позволило ему стать блестящим переводчиком немецкой литературы на французский язык). После начала войны в 1939 году Пейпер вернулся в ряды «Лейбштандарта», в котором когда-то начинал службу.

       В 1939-1941 годах бывший адъютант рейхсфюрера СС, командуя 11-й ротой своего полка, отличился в боях на Польском, на Западном и Балканском фронтах против бельгийских, голландских, французских, британских, югославских и греческих войск, за что был награжден Железным крестом II, а затем и I степени (класса).

       В ходе боев на Восточном фронте Пейпер заслужил высокую репутацию умелого, беспримерной храбрости воина. Дослужившийся к описываемому времени, несмотря на свою молодость, до звания штурмбаннфюрера СС и назначенный командиром III батальона 2-го броне-гренадерского (мотопехотного) полка СС , он не раз водил свою оснащенную полугусеничными бронетранспортерами отборную часть в глубокие рейды по тылам противника, спасая от верной гибели подразделения вермахта, отрезанные от своих. При этом он наносил тяжелые потери советским войскам, намеревавшимся воспрепятствовать прорыву отрезанных германских частей через линию фронта.

       За свои заслуги, в особенности в сражениях под Курском и под Харьковом, Пейпер был 9 марта 1943 года награжден Рыцарским крестом Железного креста. Осенью 1943 года чины III батальона 1-го танкового полка СС под командованием Пейпера, переброшенного в составе «Лейбштандарта» в Италию для оказания поддержки свежеиспеченной Итальянской Социальной Республике фашистского дуче Бенито Муссолини,  якобы расстреляли, в ходе антипартизанской акции в городе Бовес, 23 представителей гражданского населения, связанных с антифашистскими партизанами-«гарибальдийцами». Правдивость обвинения впоследствии была поставлена под сомнение, в связи с целым рядом раскрывшихся обстоятельств, о чем говорилось в начале нашей книги.

       Повышенный в звании до оберштурмбаннфюрера СС, Йоахим Пейпер был 1 декабря 1943 года назначен командиром танкового полка СС дивизии «Лейбштандарт», которым командовал так же умело, как до этого – своими бронегренадерами. На этом посту Пейпер стал одним из самых популярных и уважаемых в Ваффен-СС командиров, о котором говорили, что он в целости и сохранности доставляет своих людей как на фронт, так и обратно с фронта, не требуя от них ничего, чего бы он не был готов сделать сам. За образцовое командование вверенным ему танковым полком Пейпер был 27 января 1944 года награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста.

       В ходе Арденнского наступления (операции «Стража на Рейне», известной в англо-американской среде как «битва за Выступ») Пейпер командовал названной по его имени боевой группой, основной ударной силой которой являлись сверхтяжелые танки Т-VI «Королевский Тигр» («Кенигстигер»). Несмотря на то, что эти танки были грозным оружием, оказалось, что они отличаются не слишком-то хорошей проходимостью в условиях узких, извилистых дорог и плотных лесных массивов Арденнского театра военных действий. Поначалу боевая группа Пейпера быстро продвигалась вглубь неприятельской территории. Его «Королевские Тигры» губительным огнем своих мощных башенных орудий сметали все, что осмеливалось встать у них на пути. В то время как сам Пейпер, находившийся на самом острие германского наступления, рвался со своей ударной группой все дальше на запад, части танкового полка СС дошли до перекрестка дорог у городка Мальмеди, где всего 3 средних танка Т-V «Пантера» и 2 переоборудованных в бронетранспортеры полугусеничных грузовика за считанные минуты разгромили целую американскую броне-артиллерийскую колонну (за что и были обвинены пропагандой западных «союзников» в массовом расстреле безоружных американских военнопленных). Но, даже если бы обвинения не были ложными, Йоахима Пейпера в любом случае в тот день под Мальмеди не было. Он был далеко от места «бойни» на роковом перекрестке.

       Несмотря на быстро достигнутый первоначальный успех, продвижение боевой группы Пейпера стало постепенно замедляться, пока его тяжелые танки не остановились из-за нехватки горючего. План Арденнского прорыва изначально имел одно слабое место. Предполагалось, что германская военная техника сможет заправляться трофейным горючим, почти не замедляя темпа наступления (вдоль дорог громоздились сотни тысяч баков с различными видами топлива, приготовленных англо-американскими войсками для заправки собственной техники).

       Однако внезапно изменившиеся погодные условия (вопреки предсказаниям метеорологов, на смену ненастью и облачности пришла прекрасная, солнечная погода) позволили штурмовой авиации западных «союзников» наносить по германским танкам один ракетно-бомбовой удар за другим, заодно уничтожая громоздившиеся вдоль дорог топливные баки и лишая тем самым германскую технику последних надежд поживиться неприятельским горючим.

       Тем не менее, Йоахим Пейпер 11 января 1945 года за умелое руководство боевой группой своего имени был награжден Мечами к Дубовым листьям Рыцарского креста.

       Как уже было описано в начале нашей книги о «лебедях Туле», органы американской военной юстиции начали расследование по факту «бойни при Мальмеди». После окончания войны в Европе весь командный (фюрерский) состав «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» был арестован американцами. Был взят под стражу и Пейпер. Состоявшийся в 1946 году процесс по факту «бойни при Мальмеди» завершился вынесением Пейперу смертного приговора (который, хотя и находился в тот день за много километров от места событий, мужественно взял на себя вину за действия, в совершении которых были обвинены его подчиненные). Когда же стало известно, что признания обвиняемых и показания свидетелей были «выбиты» насильно, с применением физических и моральных пыток, что вызвало возмущение американской общественности и широкое обсуждение в средствах массовой информации, вынесенный Пейперу и другим чинам «Лейбштандарта» смертный приговор был заменен пожизненным заключением. Отсидев в общей сложности более 11 лет за решеткой (из них 5 лет – в одиночной камере), Пейпер вышел на свободу 22 декабря 1956 года.

       Прожив 14 лет в Германии (ФРГ), он переехал в тихий французский городок Трав, где жил скромно и незаметно, зарабатывая себе на хлеб насущный ремеслом письменного переводчика для местного издательства.

       Однако со временем участились случаи присылки в его адрес посланий, отправители которых угрожавшие Пейперу и его жене смертью. Поначалу Пейпер просто игнорировал эти письма с угрозами (в рассылке которых подозревались французские коммунисты), ибо проживал во Франции совершенно легально, отнюдь не «скрываясь от правосудия», а на абсолютно законных основаниях, под своими подлинными именем и фамилией, имея вид на жительство и на занятие трудовой деятельностью, выданный ему французскими иммиграционными властями.

       Когда же он почувствовал, что обстановка стала накаляться, то, опасаясь за жизнь жены, отправил ее в Германию. Сам же Йоахим Пейпер считал недостойным бежать из собственного дома, из страха перед анонимными угрозами, и остался в Траве, не имея других средств самозащиты, кроме охотничьего ружья и своей верной собаки. И вот, в ночь на 13 июля 1976 года группа неизвестных вооруженных людей напала на его дом. Нападающие застрелили его собаку, бросившуюся на защиту хозяина, убили самого Пейпера в перестрелке, когда у него кончились патроны, а в довершение всего подожгли его дом, чтобы скрыть следы преступления.

       По выражению британского генерал-майора Майкла Рейнольдса, автора превосходной биографии Пейпера, «Йохен» погиб в обстановке, в которой он со своими людьми столь часто оказывался в годы Второй мировой – «в котле, окруженный врагами». Убийц найти не удалось, поэтому совершение убийства «Йохена» Пейпера (как и написание писем с угрозами) членами Французской Коммунистической партии является не более чем версией следствия.

       Дожившие до наших дней соратники Пейпера продолжают по-прежнему свято чтить его память, считая своего «Йохена» последним бойцом «Лейбштандарта», убитым на войне.


       Бригадефюрер СС Курт Мейер («Панцермейер»)

       Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Курт Адольф Вильгельм Мейер, прозванный в годы Европейской Гражданской войны «Панцермейером» (буквально: «Бронемейером», «Бронированным Мейером», «Танковым Мейером» или «Мейером-Танком»), родившийся 24 декабря 1910 года в пфальцском городе Йерксгейме в семье простого фабричного рабочего (отвоевавшего всю Первую мировую «от звонка до звонка» и дослужившегося до звания унтер-офицера кайзеровской армии), был одной из наиболее харизматических личностей, когда-либо служивших в Ваффен-СС. После окончания школы работал на фабрике, затем на шахте добывал стране уголек. В 1928 году вступил в молодежную организацию НСДАП «Гитлерюгенд» («Молодежь Гитлера» или «Гитлеровская молодежь»). Оставшись без работы после наступления экономического кризиса, долго не мог найти себе места и лишь 10 октября 1929 года поступил в земскую полицию германской земли Мекленбург («Ландесполицей Мекленбург»). 1 сентября 1930 года вступил в НСДАП с зачислением в 22-й пеший штандарт СС (служебное удостоверение № 17 559), дислоцировавшийся в столице Мекленбурга – городе Шверине. 30 декабря 1930 года за принадлежность к НСДАП был уволен из земской полиции. 15 мая 1934 года переведен унтерштурмфюрером в «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       В сентябре 1939 года Курт Мейер был назначен командиром 14-й противотанковой роты, во главе которой воевал в Польше. 7 сентября 1939 года был ранен в бою с «белополяками», а 1 октября назначен командиром 15-й мотоциклетной роты своего полка. За умелые и энергичные действия в ходе Польской кампании Мейер был награжден Железным крестом II степени. Участвовал в «молниеносной войне» против западных союзников, завершившейся захватом Люксембурга, Бельгии и Нидерландов, разгромом Франции и изгнанием Британских Экспедиционных Сил с Европейского материка летом 1940 года. 1 сентября 1940 года, ровно через год после начала войны, мотоциклетная рота под командованием Курта Мейера (награжденного к тому временем Железным крестом I степени) была развернута в броне-разведывательный отряд (батальон) «Лейбштандарта», и Мейер был назначен его командиром. На момент своего назначения он уже обладал прочной репутацией отчаянно храброго и энергичного боевого командира, чрезвычайно популярного не только в эсэсовской среде. В ходе Балканской кампании Курт Мейер (уже повышенный в чине до оберштурмфюрера СС) во главе своего разведотряда 14-15 апреля 1941 года принял участие в захвате горного перевала Клиди и наступлении в направлении озера Кастории.

       При попытке прорваться через горный проход Клисура части «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» столкнулись с ожесточенным сопротивлением греков. Потомки Леонида и Эпаминонда оказались превосходными солдатами и отменными стрелками, способными дать достойный отпор не только «мушкетерам Муссолини». Части тяжелого оружия «Лейбштандарта» отстали от стремительно продвигавшейся вперед эсэсовской пехоты, чей наступательный порыв грозил иссякнуть под сосредоточенным огнем греческих пулеметов. Курт Мейер, парень не из робких, мгновенно осознал критический характер сложившейся ситуации, грозившей стать поистине катастрофической, если ему не удастся поднять своих «зеленых эсэсовцев» в новую атаку. Он сделал это, применив крайнее средство, а именно – приказав взорвать за спиной лейбштандартовцев несколько ручных гранат, первые из которых швырнул собственноручно. Перепуганные взрывами у себя в тылу, эсэсовские пехотинцы внезапно нашли в себе силы покинуть укрытия и броситься в атаку на «сынов Эллады». Греческие пулеметные гнезда умолкли, неприятельские позиции были захвачены молодецким ударом, над Клисурским перевалом взвился красный военный флаг Третьего рейха с коловратом и Железным крестом.

       Быстро продвигавшаяся эсэсовская пехота захватила стратегически важный город Касторию, взяв в плен около 1 100 солдат и офицеров греческой Эпирской армии. 20 апреля (в день рождения Адольфа Гитлера) 2-я греческая армия сложила оружие перед командиром «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» обергруппенфюрером СС Йозефом («Зеппом») Дитрихом. 18 мая 1941 года Курт Мейер был награжден Рыцарским Крестом Железного креста за неоценимый вклад, внесенный им и его людьми в триумф «Лейбштандарта». С июня 1941 года Курт Мейер успешно воевал на германо-советском фронте, по-прежнему возглавляя разведку (броне-разведывательный отряд)  дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В ходе наступления через южную часть СССР, Умань, Херсон, Таганрог и Ростов-на-Дону, в особенности же при форсировании Дона, отличился решительными и стремительными действиями, с активным использованием танков и бронемашин, за что и получил от подчиненных и сослуживцев свое знаменитое прозвище «Панцермейер». За выдающиеся успехи в ходе битвы за Харьков 23 февраля 1943 года Курт Мейер был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. После награждения недолгое время ветеран «ЛАГ» командовал полком танкового училища в городе Вюнсдорфе близ Берлина.

       1 августа 1943 года «Панцермейер» был назначен командиром 26-го броне-гренадерского (мотопехотного) полка СС в составе 12-й броне-гренадерской дивизии СС «Гитлерюгенд». Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер в виде исключения, дал разрешение на формирование этой «молодежной» дивизии, снизив возрастную «планку» для вступающих в ее ряды добровольцев СС с 23 до 17 лет («отдавая тем самым дань их патриотическому порыву», как говорилось в приказе). Поскольку новая дивизия состояла из молодых и необстрелянных членов организации «Гитлерюгенд», их предполагалось укрепить кадровым персоналом, состоящим из ветеранов Ваффен-СС, прошедших «огонь, воду и медные трубы». Одним из этих ветеранов и являлся назначенный командиром 26-го броне-гренадерского полка СС «Гитлерюгенд» Курт Мейер. Он был суровым и требовательным, но в то же время справедливым командиром, следившим за тем, чтобы вверенные его попечению подростки, составлявшие большинство чинов его полка, ни в чем не знали недостатка. Ветеран «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» нередко вмешивался в дисциплинарные вопросы, если считал, что причиной эксцесса была незрелость обвиняемого, а не злостное нарушение воинской дисциплины.

       В боях с высадившимися на побережье Нормандии в «день Д» войсками западных «союзников» юные бронегренадеры «Панцермейера» дрались не хуже своих «взрослых» товарищей по оружию, значительно замедлив (правда, ценой колосальных потерь) темп наступления американских и британских частей (в состав последних входили канадцы и поляки), активно расширявших свой нормандский плацдарм при поддержке войск «Свободной (Сражающейся) Франции» генерала-танкиста Шарля де Голля. После гибели в бою командира 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд Фрица (де) Витта в ходе артиллерийского обстрела позиций «зеленых СС» военными кораблями западных «союзников», крейсировавшими вдоль побережья и поддерживавшими наступление английских, американских, канадских, польских и французских войск союзной армии вторжения огнем своих тяжелых орудий, Курт Мейер 16 июня 1944 года принял командование дивизией СС «Гитлерюгенд», став самым молодым дивизионным командиром не только Ваффен-СС, но и всех Вооруженных сил Третьего рейха.

       27 августа 1944 года Курт «Панцермейер» был награжден Мечами Дубовых листьев к Рыцарскому кресту Железного креста. Согласно утверждениям органов военной юстиции западных «союзников», в ходе боев за Нормандию подчиненные Мейера 7 (или 8) июня 1944 года расстреляли в районе Арденского аббатства 64 безоружных британских (канадских и английских) военнопленных. Мейер успешно командовал своей дивизией в ходе общего германского отступления из Нормандии. 6 сентября 1944 года «Панцермейер» был тяжело ранен, сложил с себя командование дивизией и направлен на лечение в Бельгию, где 17 ноября 1944 года, все еще находясь на лечении, был взят в плен бойцами бельгийского Движения Сопротивления. Лишь своевременное вмешательство подоспевших военнослужащих американской армии спасли раненого «Броне-Мейера» от расстрела на месте бельгийскими партизанами. Американцы передали Мейера в руки своих британских союзников, милостиво давших ему долечиться в госпитале.

       После окончания войны «Панцермейер» был обвинен в соучастии в военных преступлениях и массовых убийствах канадских военнопленных, совершенных его подчиненными. Курт Мейер был главным (и единственным) подсудимым на состоявшемся в городе Аурихе процессе по факту «бойни в Арденском аббатстве», проводившемся канадским военным трибуналом в период с 18 по 28 декабря 1945 года. Хотя жестокости в отношении военнопленных совершались обеими противоборствующими сторонами, Мейер был признан виновным и приговорен к смертной казни, невзирая на то, что вину свою упорно отрицал.

       Однако 15 января 1946 года вынесенный ему смертный приговор был заменен тюремным заключением в тюрьме немецкого города Верля, поскольку судебные инстанции оказались буквально заваленными прошениями о помиловании Мейера, а в лагере союзников все громче раздавались голоса протеста (к тому времени стали достоянием общественности многочисленные факты бессудных расстрелов канадскими военнослужащими пленных германских солдат – причем не только парашютистов и эсэсовцев, которых войскам западных «союзников» приказал в плен не брать сам генерал Омар Н. Брэдли, но и военнослужащих вермахта, включая даже медицинский персонал).

       7 сентября 1954 года «Панцермейер» был освобожден из тюрьмы по состоянию здоровья. После освобождения активно сотрудничал с неонацистскими организациями и различными объединениями бывших военнослужащих Ваффен-СС (в том числе ХИАГ). Последние годы жизни Курт Мейер добывал себе хлеб насущный, трудясь коммивояжером пивоваренной фирмы в вестфальском городе Хагене. Он издал книгу мемуаров «Гренадеры» (1957) и умер от сердечного приступа в Хагене 23 декабря 1961 года, в день своего 50-летия.


       Бригадефюрер СС Юрген Вагнер

       Один из известнейших командиров «зеленых СС», бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Юрген Вагнер родился 9 сентября 1901 года в вольном ганзейском городе Гамбурге, прозванном «морскими вратами Германии в мир». После оканчания кадетского корпуса, 10 августа 1914 года вступил в сухопутные войска кайзеровской армии в чине лейтенанта. Вагнер участвовал в Великой войне в должности командира кавалерийского эскадрона, а впоследствии – начальника штаба кавалерийской бригады. За боевые отличия был награжден Железным крестом обеих степеней. Закончил войну в чине старшего лейтенанта (обер-лейтенанта).

       В 1919-1920 годах Юрген Вагнер служил в частях пограничной охраны (Гренцшуц) в Силезии, на германо-польской границе. Сравнительно поздно вступил в НСДАП (партийный билет № 707 279) и в Шуцштаффель (служебное удостоверение СС № 23 692). В 1933 году Вагнер был зачислен в полк «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», в рядах которого прослужил 6 лет, пока не был переведен в 1-й штандарт (полк) СС «Дейчланд», в рядах которого отличился в ходе Польской кампании 1939 года, Французской кампании 1940 года и Балканской кампании 1941 года. По возвращении из Югославии служил в 11-м пехотном полку СС «Нордланд», в составе которого участвовал в боях на германо-советском фронте. В мае 1942 года Юрген Вагнер был назначен командиром полка СС «Германия» в составе 5-й броне-гренадерской (панцер-гренадерской, мотопехотной) дивизии СС «Викинг». С 20 апреля по 2 ноября 1944 года он командовал голландским полком СС «Ландсторм Недерланд», а затем – голландской 4-й добровольческой броне-гренадерской бригадой СС «Недерланд (Нидерланды)» на германо-советском фронте. В мае 1945 году Юрген Вагнер сдался англичанам, которыми был выдан коммунистическим властям титовской Югославии («фашистской клике Тито-Ранковича», как их окрестил генералиссимус И.В. Сталин), которыми был приговорен к смерти и казнен в 1947 году в Белграде.


       Бригадефюрер СС Вильгельм Монке

       Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Вильгельм Монке, командовавший 1-й танковой дивизией СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» в период с 20 августа 1944 по 6 февраля 1945 года, родился 5 марта 1911 года в старинном ганзейском городе Любеке (Шлезвиг-Гольштейн), в семье потомственного ремесленника, столяра-краснодеревщика. После смерти отца он работал на фарфоровом заводе. Монке, еще в юности ставший убежденным национал-социалистом, 1 сентября 1931 года вступил в ряды НСДАП (партийный билет № 649 684), а затем и в Шуцштаффель (служебное удостоверение № 15 541). Он был приписан к 4-му Любекскому пешему штандарту «Альгемейне СС», пока не был в январе 1932 года переведен в 22-й Шверинский пеший штандарт СС. «Рыжий шваб» Йозеф Дитрих выбрал Вильгельма Монке для службы в рядах эсэсовской «Штабсвахе Берлин» (в которую Монке был зачислен 17 марта 1933 года) и принадлежал к числу первых добровольцев, вступивших в развернутый в скором времени на базе Берлинской штабной охраны отборный «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       Командуя 5-й ротой «Лейбштандарта», Вильгельм Монке принял участие в присоединении к Третьему рейху Австрии и Судетской области, в оккупации Чехии и Моравии, боевых действиях в Польше, Бельгии, Нидерландах и Франции. 28 марта 1940 года он был назначен командиром II батальона «ЛАГ».
      
       Имя Монке получило известность во время кампании на Западе 28 мая 1940 года, когда находившиеся под его командованием чины «Лейбштандарта» были обвинены в том, что перебили в небольшом селении Вормхоудт близ Дюнкерка группу британских военнопленных, являвшихся, по большей части, военнослужащими Королевского Уор(в)икширского полка (Royal Warwickshires) из состава 28-й дивизии Британских Экспедиционных Сил во Франции. По одной из версий, люди Монке расстреляли от 65 до 90 пленных англичан, по другой – загнали их в сарай и забросали ручными гранатами, а уцелевших расстреляли из пулеметов. Тем не менее, 15 (по другим сведениям – 10) из 80 (или 90) англичан пережили бойню. На свидетельствах этих очевидцев и основывалось, в дальнейшем, следствие по факту «бойни при Вормхоудте».

       Вильгельм Монке принял участие в скоротечной Балканской кампании летом 1941 года (операция «Марита/Штрафе») против Югославии и Греции. Он был тяжело ранен в боях с частями Югославской Королевской армии и только в начале 1942 года смог вернуться на действительную службу. С 16 марта Монке был командиром батальона в дивизии «Лейбштандарт». К середине 1943 года он дослужился до звания оберштурмбаннфюрера СС. При формировании 12-й броне-гренадерской (панцер-гренадерской, мотопехотной) дивизии СС «Гитлерюгенд» 30 октября 1943 года. Монке был переведен в нее из «Лейбштандарта» и назначен командиром 26-го броне-гренадерского полка СС в составе новой дивизии. Он командовал этим полком во время высадки войск западных союзников в Нормандии в 1944 году. По приказу Вильгельма Монке чинами дивизии СС «Гитлерюгенд» из состава 26-го броне-гренадерского полка СС было, якобы, расстреляно несколько канадских военнопленных. Кроме того, он, якобы, участвовал в «бойне при Мальмеди». После успешного прорыва германских войск из Фалезского котла в ходе операции «Люттих (Льеж)», Вильгельм Монке, награжденный за успешное командование полком и «в знак признания жертв, принесенных гренадерами дивизии «Гитлерюгенд» на алтарь Отечества в ходе боев за Нормандию», 11 июля 1944 года Рыцарским крестом Железного креста, участвовал в организации германской обороны на западном берегу Сены. Монке, якобы, был тем самым «высокопоставленным чином Ваффен-СС», который отдал приказ не брать пленных, вследствие отдачи которого стала возможной «бойня при Мальмеди».

       Данное утверждение обвинителей было совершенно голословным, никаких письменных приказов и распоряжений Монке на этот счет не сохранилось. Да и как приказ, отданный командиром полка СС, входившего в состав дивизии «Гитлерюгенд», своим подчиненным, мог повлиять на поведение чинов 1-го танкового полка совсем другой дивизии СС – «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» - под Мальмеди? Между тем, известно, что американский генерал Омар Н. Брэдли, а затем и американский командующий генерал Дуайт Эйзенхауэр («Айк») отдали своим войсками приказ не брать в плен германских эсэсовцев и парашютистов… 17 июля 1944 года Вильгельм Монке был в очередной раз ранен, но, не долечившись, вступил в командование боевой группой своего имени до 28 (по другим сведениям – 31) августа 1944 года, после чего заменил тяжело раненого Фрица (де) Витта на посту командира «своей родной» 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». На посту командира «ЛАГ» Монке 30 января (в очередную годовщину прихода Гитлера к власти) получил чин бригадефюрера СС и генерал-майора Ваффен-СС, но, вследствие полученного им во время воздушного налета британской авиации очередного тяжелого ранения, был вынужден 2 февраля 1945 года сдать командование дивизией «Лейбштандарт». Он находился на лечении в Берлине, а после поправки был в ночь на 21 апреля 1945 года назначен лично Адольфом Гитлером командиром «боевой группы (Кампфгруппы) Монке», которой была поручена оборона Имперской канцелярии (Рейхсканцелярии) – резиденции самого фюрера Третьего рейха, и всего правительственного района имперской столицы – города Берлина.

       «Боевая группа Монке» должна была состоять из еще не участвовавших в бою частей СС (9 батальонов), усиленных остатками сильно потрепанной в боях 33-й броне-гренадерской (мотопехотной) дивизии СС «Шарлемань» (французской №1). В действительности Вильгельму Монке удалось сформировать только ударный отряд силой в 2100 штыков, имевший на вооружении 108 ручных и 24 станковых пулеметов и 16 минометов. Монке регулярно являлся в бункер Гитлера, докладывая фюреру обстановку. Пытаясь, после смерти Гитлера (узнав о которой он, как фанатичный национал-социалист, якобы, не смог сдержать слез) вывести остатки своей боевой группы из окруженного бункера фюрера, Монке был взят в плен красноармейцами. С этого момента сведения о его дальнейшей судьбе становятся противоречивыми.

       По одной из версий, Монке совершил побег из плена, скрывался после капитуляции Германии на территории советской оккупационной зоны (а после провозглашении в Восточной зоне в 1949 году Германской Демократической Республики, соответственно – на территории ГДР), был арестован советскими военными властями в 1952 году, перевезен в СССР и заключен в Москве в Бутырскую тюрьму. 13 февраля 1952 года Монке был приговорен военным трибуналом МВД Московского округа к 25 годам заключения в лагерях, 10 октября 1955 года, в качестве не амнистированного военного преступника, передан властям ФРГ и освобожден.
      
       Согласно другой версии, Вильгельм Монке был взят в плен красноармейцами при попытке прорыва из окруженного бункера Гитлера в начале мая 1945 года, после чего пребывал 4 года в одиночном заключении. В 1949 году он был освобожден из одиночной камеры, но оставался в советской тюрьме еще 6 лет.

       Несмотря на неоднократно выдвигавшиеся против Монке обвинения в совершении по его приказу массовых убийств британских, канадских и американских военнопленных, материалы были сочтены Федеральным прокурором ФРГ недостаточными для возбуждения судебного процесса.

       Вильгельм Монке умер 6 августа 2000 года в Барсбюттеле (Шлезвиг-Гольштейн), недалеко от вольного ганзейского города Гамбурга.


       Бригадефюрер СС Фриц (де) Витт

       Фриц (де) Витт, один из наиболее известных военачальников «зеленых СС», бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС, считавшийся одним из лучших командиров танковых войск (не только СС, но и вообще Вооруженных сил Третьего рейха), как это ни странно, был самородком, «танкистом от Бога», не имевшим никакого военного образования. Будущий ас «Панцерваффе» СС родился 27 мая 1908 года в небольшом городке Гоэнлимбурге в семье коммивояжера, отпрыска обедневшего аристократического рода, и сам, после окончании реального училища, также избрал для себя эту сугубо мирную профессию.

       В 1925-1933 годах де Витт (которому, в силу возраста, не довелось принять участия ни в Великой войне 1914-1918 годов, ни в напоминавших гражданскую войну событиях периода Ноябрьской революции в Германии и первых послереволюционных лет), работал коммивояжером, представляя продукцию нескольких текстильных фирм. В эти годы он окончательно избавился от остатков аристократической спеси и отказался от дворянской приставки «де» (так называемого «адельспредиката») к своей фамилии. Однако вскоре его жизнь круто переменилась.

       1 декабря 1931 года Фриц Витт вступил в НСДАП (партийный билет № 816 769) и в Шуцштаффель (служебное удостоверение СС № 21 518) и был зачислен в ряды 1-го штурма 30-го штандарта СС, дислоцированного в городе Гагене (Вестфалия). 17 марта 1933 года Фриц Витт вступил добровольцем в «Штабную охрану (Штабсвахе) СС», на базе которой в 1934 году был развернут полк личной охраны фюрера «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», и вскоре был назначен командиром 2-го штурма (2-й роты) «ЛАГ». 9 сентября 1934 года Витт был произведен в оберштурмфюреры СС, 12 января 1935 года переведен из «ЛАГ» в штандарт (полк) СС «Дейчланд», в рядах которого командовал 3-й ротой.

       На этом посту Фриц Витт отличился в ходе Польской кампании и в сентябре 1939 года удостоился награждения Железным крестом II, а затем и I степени. 1 октября 1939 года он был назначен командиром I батальона пехотного полка СС «Дейчланд». В ходе Французской кампании 1940 года Витт, проявивший себя выдающимся командиром (особенно при отражении атаки 20 британских танков на позиции его батальона 27 мая 1940 года, закончившемся полным уничтожением неприятеля), был высоко оценен Феликсом Штейнером и 4 сентября 1940 года награжден Рыцарским крестом Железного креста. 16 октября 1941 года Фриц Витт был вновь переведен в «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и 26 марта 1941 года назначен командиром I батальона полка «ЛАГ». В составе «Лейбштандарта» он участвовал в кампании против Греции, а затем – в боях на германо-советском фронте. С 1 июля 1942 года Фриц Витт командовал 1-м броне-гренадерским (мотопехотным) полком 1-й броне-гренадерской (мотопехотной) дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       1 марта 1943 года за боевые отличия в ходе Третьего сражения за Харьков Витт был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. 24 июня 1943 года он стал первым командиром 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд», сформированной в основном из членов организации «Гитлеровской молодежи». Даже среди  Ваффен-СС (состоявших, по общему мнению, из отчаянных сорвиголов, считавших «чужую шейку копейкой, да и свою головушку - полушкой»), юные добровольцы дивизии «Гитлерюгенд» выделялись высочайшим идеализмом (доходившим до фанатизма), беззаветной отвагой и глубочайшим презрением к смерти (что, при отсутствии необходимой военной подготовки, приводило к огромным потерям личного состава). В ходе боев с англо-американскими войсками, высадившимися в Нормандии, бригадефюрер СС Фриц Витт был убит 16 июня 1944 года в районе Вено, близ города Кана, артиллерийским снарядом, выпущенным из корабельного орудия британского флота.


       Бригадефюрер СС Теодор Виш

       Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Теодор Виш (которого сослуживцы звали запросто «Тедди») родился 13 декабря 1907 года в голштинском городке с труднопроизносимым - даже для природного немца! - названием Вессельбугенеркоог.

       В январе 1930 года он вступил в НСДАП (партийный билет № 369 050) и в Шуцштаффель (служебное удостоверение СС № 4 759). Служил в I штурмбанне (батальоне) 53-го штандарта (полка) СС, дислоцированного в городе Вессельбюрен. 17 марта 1933 года Виш был переведен в «Берлинскую зондеркоманду СС», с зачислением в ряды «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», и 28 июля 1933 года произведен в штурмфюреры СС. 1 сентября 1939 года он был назначен командиром I штурмбанна (батальона) «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера».

       За боевые отличия в ходе Польской кампании 1939 года Виш был награжден Железным крестом II (в сентябре) и I степени (в ноябре). Отличившись также в ходе Французской кампании 1940 года, он был 1 июля 1941 года назначен командиром II батальона пехотного полка СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». За успешное участие в боях на германо-советском фронте 15 сентября 1941 года удостоился награждения Рыцарским крестом Железного креста. 15 июля 1942 года Теодор Виш был назначен командиром 2-го моторизованного полка СС дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» (16 марта 1943 года полк Виша был переименован в броне-гренадерский), а 4 июля 1943 года – командиром броне-гренадерской (с октября 1943 года – 1-й танковой) дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В начале 1944 года дивизия СС «ЛАГ» под командованием Виша действовала в составе I танкового корпуса СС на фронте германской группы армий «Юг (Зюд)».

       12 февраля 1944 года Теодор Виш был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста, а 30 февраля того же года – Мечами к Дубовым листьям. 20 августа 1944 года Виш был тяжело ранен и эвакуирован в Германию, где до конца Европейской Гражданской войны находился на лечении в госпитале, числясь по Главному оперативному управлению СС. Несмотря на тяжелое ранение, последствия которого постоянно давали себя знать, Теодор Виш пережил большинство своих сослуживцев и умер 11 января 1995 года в гамбургском пригороде Нордерштедт.


       Оберштурмбаннфюрер СС Макс Вюнше

       Оберштурмбаннфюрер СС Макс Вюнше родился 20 апреля 1914 года в местечке Киттлиц близ Лёбау в восточногерманской области Оберлаузиц. В 1928 году вступил в Имперский земельный союз. После окончания коммерческого училища работал в управлении мелкой сельскохозяйственной фирмы. В ноябре 1932 года вступил в молодежную организацию НСДАП «Гитлерюгенд», а в июле 1933 года – в Шуцштаффель. В 1934 году закончил Ютербогское унтерфюрерское училище СС, а в 1936 году – юнкерское училище СС в Бад-Тёльце. 20 апреля 1936 года (в день рождения фюрера) Макс Вюнше был произведен в унтерштурмфюреры СС и назнaчен командиром взвода 9-го штурма (9-й роты) полка «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       С мая 1936 года он нес службу в 17-м штурме (роте) «ЛАГ», а с 1 октября 1938 года – в рядах выделенной из числа «белокурых бестий» Йозефа Дитриха «Команды эскорта фюрера (Фюрер-Беглейт-Коммандо)». 24 января 1940 года Макс Вюнше был назначен командиром 2-го взвода 15-й роты стрелков-мотоциклистов (Крадшютценкомпани) «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера». Приняв участие во Французской компании, он был 1 июня 1940 года вновь переведен в состав «Команды эскорта фюрера», а 5 октября 1940 года назначен адъютантом командира «ЛАГ» Йозефа Дитриха. Поскольку белокурый, рослый, статный и голубоглазый Вюнше обладал безупречной нордической внешностью, являя собо «идеальный тип ариогерманского воина», он очень часто становился «мишенью» фотографов и киноператоров.

       В 1941 году Вюнше принял участие в Балканской компании и в боях на Восточном фронте. В ходе боев против советских войск в Крыму голубоглазый ратоборец исполнял обязанности начальника оперативного отдела штаба дивизии СС «Лейбштандарт», а 15 февраля 1942 года был назначен командиром дивизиона штурмовых орудий «ЛАГ», которым успешно руководил в период боев на реке Миус. В июне 1942 года Макс Вюнше был откомандирован в Берлинское военное училище, а 22 октября 1942 года назначен командиром I батальона 1-го танкового полка СС 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».

       В феврале 1943 года Вюнше, уже заслуживший к описываемому времени Железные кресты обеих степеней и назначенный командиром боевой группы, отличился в боях за Харьков и 28 февраля 1943 года удостоился награждения Рыцарским крестом Железного креста. В июне 1943 года он был откомандирован в состав находившейся в стадии формирования новой, 12-й бронегренадерской (впоследствии – танковой)  дивизии СС «Гитлерюгенд», приняв командование 12-м танковым полком СС. 11 августа 1944 года Макс Вюнше был награжден за боевые отличия Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. В августе 1944 года полк Вюнше был окружен англо-американскими войсками в Фалезском «котле (мешке)». Тяжело раненый в ходе попытки прорыва из «котла», Макс Вюнше был пленен канадскими войсками.

       После войны он работал на скромной управленческой должности в небольшой промышленной фирме в западногерманском городе Вуппертале и умер в Мюнхене 18 апреля 1995 года, не дожив всего 2 дня до очередного дня рождения своего горячо обожаемого фюрера.


       Гауптштурмфюрер СС Михаэль Виттман

       Величайший танкист в истории Третьего рейха (да и вообще в истории Германии) гауптштурмфюрер СС Михаэль Виттман родился почти накануне Первой мировой войны. 22 апреля 1914 года, в потомственной крестьянской семье на хуторе Фогельталь в области Оберпфальц. Значительная часть чинов Шуцштаффеля (и подавляюшее большинство чинов «зеленых СС») происходило из крестьян (или, как было принято выражаться в Третьем рейхе, из «имперского продовольственного сословия»). Впрочем, едва ли было бы правильно говорить в этой связи об их «низком происхождении».

       Германские крестьяне были не какими-то нищими и бесправными париями, ютящимися вместе со скотом в тесных мазанках или однокомнатных курных избушках с глинобитных полом, а вольными землепашцами или, как сказали бы в дореволюционной России, «культурными хозяевами» (зато в Советском Союзе – «Отечестве пролетариев всего мира» - их именовали бы не иначе, как «куркулями» или «кулацким отродьем»).

       Испокон веку они жили в довольстве и достатке, держали десятки голов крупного и мелкого рогатого скота, свиней, домашней птицы; проживали в крепких родовых хуторах, окруженных массивными бревенчатыми или каменными стенами и мощеными брусчаткой или булыжником дворами; с закромами, полными зерна; с фруктовыми садами и огородами, ломившимися от изобилия плодов земных; с коптильнями, полными ароматных колбас, грудинок и окороков, подвешенных на крючьях к потолочным балкам; с дубовыми пивными и винными бочками в прохладных погребах; с батареями бутылок шнапса – корна, кюммеля, обстлера и прочих разных крепчайших ликеров, наливок и настоек; с массивной резной мебелью мореного дуба; с многоэтажными пуховыми перинами в спальнях... и даже имели собственные гербы, нарисованные яркими красками или высеченные в камне над воротами, увитые вьюнком и диким виноградом. На своей земле, на своей наследственной ферме, которую в Третьем рейхе никакой земельный спекулянт не мог у него выдурить или отобрать за долги, германский крестьянин ни в чем не уступал и дворянину.

       Как бы то ни было, крестьянский сын Михаэль Виттман был в 1934 году призван на срочную военную службу. В 1934-1935 годах он служил в 19-м пехотном полку рейхсвера (переименованного в 1935 году в вермахт), дослужился до унтер-офицера и, как обладатель безупречной нордической внешности и не менее безупречной родословной, в 1937 году вступил добровольцем в отборнейшую часть Шуцштаффеля - «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». В составе «ЛАГ» Виттман принял участие в Польской и Французской кампаниях. В ходе Балканской кампании он командовал самоходным орудием «Штурмгешюц».

       С июня 1941 года он воевал на германо-советском фронте, где в первые же дни уничтожил несколько танков и бронемашин противника, а в одном из боев, командуя своим самоходным орудием, отразил атаку 8 советских танков, подбив 6 из них. В середине 1942 года Михаэль Виттман с отличием окончил Бад-Тёльцское юнкерское училище СС и был произведен в фюреры. С 1943 года он командовал взводом тяжелых танков Т-VI (PzKpfw-VI) «Тигр» в 13-й роте 1-го танкового полка СС 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера». 5 июля 1943 года, в первый день грандиозной битвы на Курской дуге (операция «Цитадель»), Виттман с экипажем своего командирского танка уничтожил 8 танков и 7 артиллерийских орудий противника (а всего за время Курской битвы на его личном счету накопилось 30 танков и 28 орудий). Именно эти выдающиеся успехи принесли простому крестьянскому пареньку из оберпфальцской глубинки славу величайшего танкиста в военной истории. 30 января 1944 года (в годовщину прихода Адольфа Гитлера к власти) Михаэль Виттман был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста.

       В апреле 1944 года «кулацкий сын» Михаэль Виттман (подбивший к тому времени на Восточном фронте 119 советских танков, не считая бронемашин и артиллерийских орудий), был переведен во Францию и назначен командиром 2-й роты 501-го батальона тяжелых танков СС и принял во главе своей роты активное участие в боях с высадившимися на побережьи Нормандии войсками западных «союзников». 13 июня 1944 года Виттман, командуя 4 тяжелыми танками «Тигр» и 1 средним танком Т-IV (PzKpfW IV) в районе восточнее Вилье-Бокажа (близ города Кана), наголову разгромил прорвавшие линию германской обороны части британских 22-бронетанковой и 1-й пехотной бригад (из состава 7-й бронетанковой дивизии английской армии вторжения), остановив прорыв и уничтожив большую часть бронетехники 22-й бронетанковой бригады англичан. За этот подвиг Михаэль Виттман был награжден Мечами к Дубовым листьям Рыцарского креста Железного креста. Мечи крестьянскому сыну вручил лично фюрер и имперский канцлер Третьего рейха Адольф Гитлер в своей резиденции Берггоф в Баварских Альпах. К 14 июня 1944 года Виттман со своим экипажем умудрился уничтожить 138 танков и 132 орудия неприятелей Третьего рейха. 10 июля 1944 года 30-летний танковый ас был назначен командиром 501-го батальона тяжелых танков СС, в котором к описываемому времени оставалось всего лишь 11 боеспособных танков модели «Королевский Тигр» (плюс еще 19 танков в ремонте).

       В августе Виттман возглавил танковую группу из 25 танков, входившую в состав 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд». 9 августа 1944 года он погиб в бою под Синтье, отбив, во главе своей танковой группы, атаку 60 (!) неприятельских танков, и дав, ценой собственной жизни, возможность германскому командованию подтянуть подкрепления и не допустить прорыва. Тело Михаэля Виттмана (уничтожившего за годы Европейской Гражданской войны в общей сложности 138 танков противника, в том числе 119 на Восточном фронте, и 132 других вражеских транспортных средства), и членов его экипажа, погибших вместе с ним (сила взрыва снаряда, уничтожившего его танк, была такова, что башня танка была оторвана и отлетела на 10 метров), похоронили прямо на поле боя, близ шоссе. В 1987 году, при расширении шоссе, братская могила экипажа Михаэля Виттмана была обнаружена и останки перезахоронены на солдатском кладбище Ля-Камбэ.


       Гаупштурмфюрер СС Рудольф фон Риббентроп

       Гауптшутрмфюрер СС Рудольф фон Риббентроп - сын имперского министра Йоахима фон Риббентропа, подписавшего в 1939 году с советским наркоминделом В.И. Молотовым, своим соучеником по петербургской гимназии, известный советско-германский Договор о ненападении (известный как «пакт между Гитлером и Сталиным», позволивший Третьему рейху и СССР расправиться с «панской» Польшей), а также менее известный германо-советский Договор о дружбе и совместной границе (закрепивший раздел Польши между Германией и Советским Союзом и в то же время сделавший, вследствие ликвидации вооруженным путем польского «средостенья», возможной советско-германскую войну) -, родился 10 мая 1921 года в гессенском городе Висбадене.

       С началом Европейской Гражданской войны он вступил в штандарт (полк) СС «Дейчланд», в рядах которого проделал Польскую и Французскую кампании, после чего прошел полный курс обучения в Брауншвейгском юнкерском училище СС. 20 апреля 1941 года Риббентроп-младший, с отличием окончивший училище, был произведен в унтерштурмфюреры и назначен командиром взвода 1-й роты разведывательного отряда (батальона) СС «Норд». После начала германо-советской войны он принял участие в боях на севере России. Был 5 раз ранен (в том числе 3 раза тяжело – 2 сентября 1941, 3 июня 1944 и 20 декабря 1944 года). С февраля 1942 года сын имперского министра иностранных дел воевал в составе 1-го танкового полка СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», в котором командовал разведывательным взводом, а затем – 3-й и 6-й ротами полка, и отличился в боях за Харьков. 13 марта 1943 года Рудольф фон Риббентроп был назначен командиром 7-й роты «ЛАГ», которой успешно командовал во Втором Харьковском сражении.

       15 июня 1943 года Риббентроп-младший принял командование 6-й ротой 1го танкового полка «ЛАГ». 12 июля того же года в чине оберштурмфюрера СС принял участие в танковом сражении под Прохоровкой. 15 июля 1943 года сын имперского министра иностранных дел был удостоен награждения Рыцарским крестом Железного креста, а 1 августа 1943 года переведен в «комсомольско-молодежную» 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд», в рядах которой в декабре возглавил 3-ю роту I батальона 12-го танкового полка СС «Гитлерюгенд». Принял активное участие в боях против англо-американских войск во Франции. После прорыва остатков дивизии «Гитлерюгенд» из «Фалезского котла» Рудольф фон Риббентроп был назначен адъютантом 12-го танкового полка СС «Гитлерюгенд», а в январе 1945 года – командиром I батальона 12-го танкового полка СС. На этой должности фон Риббентроп-младший и оставался, пока его дивизия не сложила оружие перед американскими войсками 8 мая 1945 года. Ветеран «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» жив до сих пор.

       Штандартенфюрер СС Отто Скорцени

       Штандартенфюрер СС Отто Скорцени, дипломированный инженер-строитель по образованию, атлет (196 сантиметров ростом), сотрудник службы безопасности (СД) Шуцштаффеля, руководитель диверсионных отрядов, освободитель Муссолини и похититель Хорти, «человек со шрамами», «черный циклоп», «самый опасный человек Европы» и «король гитлеровских диверсантов», считающийся основателем войск коммандос (спецназа), родился 12 июня 1908 года в Вене в семье австрийцев чешского происхождения. Его отец был рабочим-строителем, дослужившимся со временем до мастера.

       Будущий «король диверсантов» учился в Венском университете. В период учебы он вступил в студенческое братство-буршеншафт (бурсачество) «Маркомания», в Штирийский академический (студенческий) добровольческий корпус, а затем – в военизированную антибольшевицкую организацию «Геймвер», члены которой за цвет своих мундиров именовались «зелеными фашистами» (в отличие от «коричневых фашистов» - членов австрийской НСДАП). Скорцени с юных лет был дружен с Эрнстом Кальтенбруннером, своим университетским однокашником (но только окончившим другой, юридический, факультет), будущим шефом эсэсовской службы безопасности - СД, повешенным в 1946 году по приговору Международного Нюрнбергского трибунала за преступления против человечества.

       После окончания университета Отто Скорцени открыл собственное дело и работал по специальности – инженером-строителем. За 14 шрамов на лице, полученные в сабельных единоборствах («мензурах»), широко распространенных среди студентов, входивших в правые консервативные университетские бурсачества и корпорации (а отнюдь не «в пьяной драке в венской пивной», как утверждают иные горе-историки!), Скорцени получил прозвище «лицо со шрамами» («Дас Нарбенгезихт»). В 1932 (по другим сведениям – в 1930) году Скорцени вступил в НСДАП (партийный билет № 1 083 671), а в феврале 1934 года – в 89-й штандарт (полк) СС Фридолина Гласа (служебное удостоверение СС № 29 579).

       Чрезвычайно импозантно выглядевший в черной эсэсовской форме почти двухметровый верзила получил еще одно прозвище – «черный циклоп» (хотя и не был одноглазым, как полагалось настоящему циклопу - если, конечно, верить Гомеру). В составе 89-го штандарта СС участвовал в попытке национал-социалистического государственного переворота в Австрии (входил в состав ударного отряда СС, боевиками которого был убит «австрофашистский» диктатор-«Миллиметтерних» Энгельберт Дольфус). После запрещения НСДАП и СС в Австрии Отто Скорцени входил в состав полулегальных военизированных формирований национал-социалистов, замаскированных под спортивные общества. В период событий, предшествовавших присоединению Австрии к Германской державе в 1938 году, Скорцени был командиром одной из мобильных команд («Роллькоммандос») подпольных австрийских СС и в качестве такового руководил арестом последнего «австрофашистского» президента Вильгельма Микласа.

       В 1939 году Скорцени был зачислен в ряды «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», в составе которого участвовал в военных действиях во Франции и Югославии. В июне 1941 года, уже в составе самоходно-артиллерийского полка СС 2-й дивизии СС «Рейх», Скорцени принял участие в военных действиях на Восточном фронте, в том числе в штурме Брестской крепости (хотя дивизия СС «Рейх» как таковая в штурме крепости участия не принимала, артиллерийское подразделение Скорцени, по его воспоминаниям, было выделено в помощь штурмовавшей советскую крепость 45-й пехотной дивизии вермахта, состоявшей, между прочим, из австрийских земляков «человека со шрамами»!), в боях под Ельней, в Смоленском сражении, и дошел до Москвы. За участие в боях на Восточном фронте Скорцени удостоился награждения Железными крестами II и I степени, Штурмовым знаком (Знаком за атаку), а также «Орденом Мороженого Мяса», «Гефрирфлейшорден» - так германские военнослужащие, пережившие жестокую зиму 1941-42 годов, иронично именовали «Медаль за зимнюю битву на Востоке (Восточный поход)», именовавшуюся также «Восточной медалью» и носившуюся на ленте характерного кроваво-красного цвета с вертикальной черно-белой полоской посредине.

       В декабре 1941 года «черный циклоп» был с тяжелыми обморожениями и дизентерией направлен с фронта на лечение. По излечении Скорцени был переведен в VI Управление Главного управления имперской безопасности (РСХА), занимавшееся военной разведкой, в котором был назначен начальником отдела IV C (S). В задачи отдела, возглавляемого «человеком со шрамами», входило проведение операций в области материального, морального и политического саботажа за рубежом.

       Скорцени наладил широкомасштабное производство фальшивых долларов США и британских фунтов стерлингов для подрыва финансово-экономических систем «западных плутократий» (операция «Бернгард»). 29 июля 1943 года Скорцени получил лично от Гитлера задание освободить арестованного заговорщиками из числа высших чинов Генерального Штаба итальянской армии, близких к королевскому двору, Бенито Муссолини. 13 сентября 1943 года отряд эсэсовских парашютистов под командованием Отто Скорцени высадился в Апеннинах рядом с горнолыжным отелем «Кампо Императоре», в котором содержался арестованный Муссолини. Осовободив Муссолини, Скорцени вместе с дуче вылетел в Рим (уже занятый германскими войсками), а оттуда – в Берлин к Гитлеру.

       Блестяще проведенная операция «Эйхе (Дуб)» сделала Скорцени героем геббельсовской пропаганды. За успешное выполнение задания он был награжден самим фюрером Третьего рейха Рыцарским крестом Железного креста, а Муссолини наградил его орденом Ста Мушкетеров (высшим фашистским военным орденом, которым могли быть награждены за выдающиеся отличия не более 100 военнослужащих итальянской и союзных армий). Так, по крайней мере, yтверждал в своей книге-расследовании «По следам человека со шрамом» (оригинальное немецкое название: «Diе Jagd nach dеm Narbеngsicht» - «Охота не человека со шрамами») писатель из Германской Демократической Респyблики Юлиyс Мадер, хотя в официальном списке госyдарственных наград фашистской Италии (или, если быть совсем точным, Итальянского королевства) такой орден не числился (возможно, он был yчрежден, но не выпyщен властями yчрежденной Мyссолини в 1943 годy в северной Италии под защитой занявших ее германских войск  «Итальянской Социальной Респyблики», так называемой «Респyблики Сало», и, соответственно, лишь обещан, но не врyчен освободителю дyче итальянского фашизма).

        В 1943 году Отто Скорцени было поручено проведение операции «Большой прыжок», в ходе которой планировалось физическое устранение прибывших в Иран на Тегеранскую конференцию советского диктатора И.В. Сталина, британского премьера У.Л.С. Черчилля и президента США Ф.Д. Рузвельта (по некоторым версиям, Рузвельта предполагалось не ликвидировать, а похитить). Операция закончилась неудачей из-за измены агента абвера Эрнста Мерзера, завербованного британской разведкой.

        Летом 1944 года Отто Скорцени совместно с командиром итальянской Х флотилии боевых пловцов (Дечима МАС) князем Джунио Валерио Боргезе, сохранившим верность Муссолини, согласно некоторым источникам, восстановил древний тайный Орден Буцентавра (Ордо Бучинторо, Ordо Bucintoro), учрежденный венецианскими тамплиерами после разгрома Ордена бедных соратников Христа и Храма cовместными усилиями французской короны и папской тиары в начале XIV века.   

       В сентябре 1944 года под руководством Скорцени была предпринята неудачная  попытка «убийства века» - ликвидации товарища Сталина руками заброшенного в СССР агента-террориста Политова-Таврина (Петра ивановича Шило).

       В октябре 1944 года Отто Скорцени командовал отрядом специального назначения, похитившим 15 октября 1944 года в Будапеште и доставившим в Германию Местоблюстителя венгерского королевского престола адмирала Миклоша Хорти фон Надьбаньо, пытавшегося путем сепаратных переговоров со Сталиным и с западными «союзниками» вывести Венгрию из войны, и сына венгерского регента. За успешное похищение Хорти (операция «Панцерфауст», или «Бронированный кулак») «черный циклоп» был награжден Золотым Германским крестом.

       В период зимнего германского наступления в Арденнах в декабре 1944 года Отто Скорцени был назначен командиром диверсионных отрядов (численностью около 2000 человек), которым надлежало, переодевшись в форму армии США, совершать диверсии в тылу американских войск (вплоть до похищения англо-американского главнокомандующего генерала Дуайта Эйзенхауэра).

       Почти две трети агентов Скорцени погибли в ходе этой операции «Грейф (Грифон)». По ничем не обоснованным yтверждениям некоторых авторов, именно Скорцени якобы приказал «Йохенy» Пейперy расстрелять пленных американских военнослyжащих под Мальмеди, хотя Скорцени там в yказанное время не было, и он в любом слyчае не мог бы ничего приказать Пейперy, посколькy Пейпер емy не подчинялся.

       В январе 1945 года Отто Скорцени удостоился награждения Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. В январе 1945 года бесстрашный австрияк руководил аналогичной диверсионной операцией на германо-советском Одерском фронте, а в феврале был назначен комендантом города Шведта-на-Одере. За свое беспощадное отношение к паникерам и дезертирам, проявленное «черным циклопом» на этом посту, во исполнение приказа фюрера Третьего рейха «Ни шагу назад!», Скорцени был прозван «Отто-Вешателем» (нем.: «Хэнге-Отто»).

       В апреле 1945 года Отто Скорцени было поручено обеспечение безопасности последнего бастиона Третьего рейха - укрепленного района «Альпийская крепость» («Альпенфестунг»), расположенного в труднодоступных горах Тироля. В первых числах мая 1945 года Скорцени, повышенный в чине до штандартенфюрера СС, был назначен начальником Военного управления РСХА. 15 мая 1945 года «черный циклоп» был арестован американской военной полицией в Штирии (Штейермарке).

       В сентябре 1947 года Скорцени предстал перед судом американского военного трибунала в Дахау (переоборудованном из германского лагеря в американский) по обвинению в военных преступлениях, но оправдан за недоказанностью обвинений и освобожден, после чего некоторое время работал в архиве американских оккупационных войск.

       В апреле 1948 года «черный цилоп» был вновь арестован (на этот раз уже германскими властями) и помещен в лагерь для интернированных военных преступников в Дармштадте, из которого ухитрился бежать 26 июля 1948 года. В 1949 году Скорцени создал подпольную организацию «Шпинне» («Паук»), которая помогала бывшим чинам Шуцштаффеля скрываться от карающей Фемиды победителей. По секретным каналам «Шпинне» послевоенную Германию покинуло более 500 чинов СС, обвинявшихся в совершении военных преступленний.

       С 1950 года Отто Скорцени поселился в Испании, где, подобно вождю валлонских добровольцев «зеленых СС» Леону Дегрелю, пользовался покровительством каудильо Франсиско Франко. Занимаясь частным предпринимательством, активно участвовал в создании Организации взаимопомощи бывших военнослужащих Ваффен-СС ХИАГ (HIAG). В апреле 1951 года фамилия Скорцени была официально исключена из списка германских военных преступников, разыскиваемых властями Федеративной Республики Германии. «Черный австрийский циклоп» опубликовал ряд книг воспоминаний («Секретная команда Скорцени», «Секретные задания», «Неизвестная война») и скончался в Мадриде 5 июля 1975 года.

       В список наград, полученных «черным циклопом» за свою бурную жизнь, наряду с Железными крестами II и I степени, Рыцарским крестом с Дубовыми листьями Железного креста, Золотым Германским крестом, Золотым знаком летчика с брильянтами, Штурмовым знаком (Знаком за атаку), Медалью за Восточный фронт («Орденом Мороженого Мяса») и полученным от Муссолини в награду за освобождение орденом Ста Мушкетеров, входили и такие награды как кольцо с черепом рейхсфюрера СС (нем.: Goldener Totenkopfring des Reichsfuehrers SS) и личный подарок фюрера Третьего рейха - золотой портсигар, покрытый белой эмалью, с золотым имперским орлом на коловрате и золотой факсимильной подписью Адолфьа Гитлера.

      
       Штурмбаннфюрер СС Отто Гюнше

       Личный адъютант фюрера и рейхсканцлера Адольфа Гитлера штурмбаннфюрер СС Отто Гюнше родился 24 сентября 1917 года в тихом тюрингенском городке Йене, известном своим старинным университетом, в котором сам знаменитый поэт, драматург и историк Фридрих Шиллер – немецкий Пушкин - в свое время преподавал всемирную историю.

       Вступив в 1933 году в Шуцштаффель (служебное удостоверение СС № 257 773), Гюнше был 1 июля 1934 года принят на службу в «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», а 1 мая 1936 года переведен в «Команду эскорта фюрера (Фюрер-Беглейт-Коммандо)». В 1940-1941 годах он был офицером-ординарцем Адольфа Гитлера. 21 июня 1942 года, по окончании юнкерского училища, был произведен в штурмфюреры СС. В составе «Лейбштандарта» участвовал в боях на советско-германском фронте в должности командира моторизованной роты.

       С 12 января по август 1943 года Гюнше был личным адъютантом фюрера и рейхсканцлера Третьего рейха Адольфа Гитлера по Ваффен-СС. В августе 1943 года он снова вернулся на Восточный фронт, но 6 февраля 1944 был отозван в Главную квартиру (Ставку) фюрера и снова назначен личным адъютантом Адольфа Гитлера. 30 апреля 1945 года Гитлер дал своему адъютанту личное поручение сжечь его труп, после того, как фюрер покончит с собой. Гюнше в тот же день покинул здание Имперской канцелярии. 2 мая 1945 года он был пленен в Берлине советскими войсками и 11 лет провел в сталинских (и хрущевских) лагерях. В мае 1956 года, после визита канцлера ФРГ Конрада Аденауэра в СССР, бывший адъютант фюрера Третьего рейха был освобожден из заключения и передан властям Западной Германии.

       Отто Гюнше прожил еще много лет, дожив до воссоединения Германии, и отошел в лучший мир 2 октября 2003 года.


       ПРИЛОЖЕНИЕ 7

       К ИСТОРИИ ЖЕЛЕЗНОГО КРЕСТА
      
       Тевтонские предтечи
      
       Железный крест, о котором так часто шла речь в нашей книге о 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», является, пожалуй, наиболее известной военной наградой Пруссии, а позднее – объединенной Германии до 1945 года. Тем не менее, существует множество малоизвестных, но от того не менее интересных деталей, связанных с историей этой награды – чёрного, со светлым серебристым ободком, лапчатого креста, напоминающего цветом и формой крест рыцарей Тевтонского (Немецкого) Ордена, в результате секуляризации основной, расположенной в Пруссии, территории которого – так называемого Тевтонского, или Немецкого, орденского государства – Верховным Магистром (Гохмейстером) Альбрехтом фон Гогенцоллерн-Ансбахом, перешедшим в 1525 году, под влиянием знаменитого реформатора Мартина Лютера, из католичества в протестантизм и положившим начало прусской королевской династии, было основано светское прусское государство, на первоначальном этапе своего существования зависевшее от польской короны. Лапчатую форму своему орденскому кресту, имевшему первоначально прямую – именуемую в западноевропейской геральдике «балочной» - форму, тевтонские рыцари придали со временем, в подражание «бедным рыцарям Христа и Храма Соломонова» (тамплиерам), которым папа римский даровал на концы их орденского креста «иерихонские трубы» - в знак того, что перед натиском Христовой рати не могут устоять твердыни врагов Христианства, как некогда стены ветхозаветного Иерихона не смогли устоять перед звуками труб воинства Иисуса Навина. Но, поскольку католический (по преимуществу) Тевтонский Орден, подчиненный формально папе римскому, в описываемую эпоху продолжал не только существовать (хотя и в форме династического Ордена австрийских Габсбургов), но и в полный голос претендовать на территорию Пруссии, отторгнутую у него «уклонившимися в лютеранскую ересь» Гогенцоллернами, по мнению самих рыцарей-тевтонов и их покровителей-Габсбургов, хранивших верность католицизму, совершенно незаконно, прусский король Фридрих-Вильгельм III распорядился придать Железному кресту равностороннюю форму, в отличие от тевтонских «латинских» крестов (имевших удлиненный нижний луч). Тем не менее, прусский король, возродив древний тевтонский крест в новой форме, вольно или невольно, как бы мысленно обращался к истокам возникновения прусского государства, так мало интересовавшим еще Фридриха Великого (франкмасона и вольтерьянца), что он чуть было не распорядился снести древний замок тевтонских Верховных магистров в Мариенбурге, но в последний миг «смилостивился» и велел устроить там зернохранилище!

       Прусские продолжатели
      
       Прусский Железный крест (das Eiserne Kreuz) был учрежден королевским указом 10 марта 1813 года и предназначен для награждения, прежде всего, всех чинов прусской королевской армии – от генералов до рядовых солдат и ополченцев-ландверовцев (ратников), отличившихся в Освободительной войне против наполеоновской Франции. Именно этот не узко-сословный, как у прежних королевских орденов, а общенародный характер новой награды, пожалование которой не зависело от знатности, чина или звания награждаемого, самым радикальным образом отличал ее от всех предыдущих наград, носивших (впрочем, не только в Пруссии, но и во всех других тогдашних европейских государствах!) строго сословный характер. Поэтому встречающееся иногда (даже в специальной литературе!) определение Железного креста как «ордена», строго говоря, неточно. Награждение орденом в описываемое время имело своей необходимой предпосылкой (или же, наоборот, следствием) возведение награждаемого в дворянское (кавалерское, или рыцарское) звание и знаменовало собой как бы его причисление к некоему избранному рыцарскому братству, главой (Гроссмейстером) которого являлся (или считался) правящий Монарх. Нижний чин ни в коем случае не мог получить Орден, оставаясь при этом по-прежнему нижним чином. Именно поэтому лица, пожалованные Железным крестом, именовались отнюдь не «кавалерами», или «рыцарями» (Ritter), а «обладателями» (Inhaber) Железного креста. Даже после введения, уже много позднее, при Гитлере, придавшем изначально прусскому Железному кресту общегерманский статус, дополнительной степени «Рыцарского креста Железного креста», награжденные крестом этой степени лица именовались все-таки не «кавалерами», а «носителями Рыцарского креста» (Ritterkreuztraeger).

       Тем не менее, существование определенной преемственности между крестом духовно-рыцарского Тевтонского ордена (основная территория «орденского государства» – «орденсштата» – которого исторически располагалась на территории будущего Прусского королевства) и Железным крестом 1813 года (учрежденным не где-нибудь, а именно в этом Прусском королевстве!) отрицать невозможно.

       Все объясняется наступлением в Пруссии (как, впрочем, и по всей Германии) наполеоновской эпохи, эпоха чужеземного владычества и борьбы с ним «сумрачного германского гения» (эпоха Освободительных войн).

       В эту эпоху средневековые тевтонские рыцари не только перестали казаться «просвещенным умам» спесивыми и жестокими фанатиками католицизма (какими они казались «образованным сословиям» еще совсем недавно, в конце прошлого, XVIII столетия), но даже превратились в своего рода образец для всех «честных пруссаков», и, более того – для всех «честных немцев» (причем не только военных). Ведь они, будучи выходцами из всех земель Германии (а не только из какой-то ее отдельной части), создали не одно из бесчисленных «удельных» карликовых германских государств, а государство Тевтонского, то есть (Обше-) «Немецкого» ордена, имевшее принципиальные «немецкие» устои и видевшееся немецким патриотам эпохи антинаполеоновских войн воплощением государственной идеи, равным образом заложенной и в Прусском государстве того времени. Все более широко распространным становилось мнение, что между государственной идеей древнего духовно-рыцарского государства Тевтонского ордена и идеей светского Прусского государство под скипетром королей из династии Гогенцоллернов имелись черты очевидного сходства.

       Данное обстоятельство иллюстрируется историей учреждения Железного креста, не случайно появившегося в 1813 году, в период Освободительной войны. Железный крест являлся почти полной копией символа средневекового Немецкого ордена – черного креста, который братья Ордена носили на своих белых плащах. Впрочем, сходство было парадоксальным, ибо прусский Железный крест, несмотря на свое внешнее сходство с тевтонским орденским крестом былых времен и, тем самым, как бы напоминая о прошлом, являлся, в силу своего упомянутого выше «общенародного» характера, во всех других отношениях наградой Нового времени.

       Известный поэт эпохи Освободительных войн Макс фон Шенкендорф воспел связь новой прусской награды с былым Тевтонским рыцарским орденом, в следующем стихотворении, посвященном прусскому королю Фридриху-Вильгельму III:

       Лента сего ордена обвивается
       Вокруг духов отважных героев,
       А ее магистр – король,
       Отыскавший сей древний знак.

       Иными словами, современный автору стихотворения (достаточно смело написавший о ЛЕНТЕ, обвивающейся вокруг ДУХОВ) король (Пруссии), отыскавший (то есть вновь начавший почитать) былой символ ордена, стал его новым (Верховным) магистром-«гохмейстером», а современное автору Прусское королевство – возрожденным средневековым орденским государством в Пруссии. Чтобы особо подчеркнуть преемственность Прусского королевство по отношению к средневековому рыцарскому ордену, стихотворец даже пошел на сознательную неточность, назвав прусский Железный крест орденом (хотя отлично знал, что тот таковым не является)!
      
       В связи с этим в восстановленном орденском замке Мариенбург (средневековой резиденции Верховных магистров Тевтонского ордена в Пруссии) спустя несколько лет появился витраж, на котором был слева изображен средневековый рыцарь Тевтонского ордена, а справа – прусский ратник-«ландштурмман», участник Освободительной войны 1813-1815 гг. против Наполеона Бонапарта. Добровольцы-«ландштурмисты» («ландверовцы») 1813 года виделись создателям витража преемниками рыцарей Тевтонского (Немецкого!) ордена (как защитника «общенемецких» или «общегерманских» интересов, в существовании которых в эпоху средневековых рыцарей-тевтонов мы очень склонны усомниться!).
      
       Одновременно с учреждением Железного креста прусский король временно прекратил выдачу всех иных наград (в том числе и из соображений экономии). Новый крест изготовлялся, в полном соответствии со своим названием, из железа и, в отличие от прочих наград, не обладал сам по себе материальной ценностью. Впрочем, стремление к экономии поначалу завело прижимистого прусского короля так далеко, что первые двенадцать награжденных получили кресты, «железные» только по названию, в действительности же состоявшие из 2 наложенных крестообразно друг на друга черных, с белой каймой, шелковых ленточек. Но «ленточный» крест не прижился. Некоторое время «железные» кресты вырезались из черного бархата (причем при этом порой вставлялись в серебряную рамку по форме креста) и пришивались к мундирам. Затем награды стали изготавливать все-таки из металла, покрывая лаком или краской и оставляя по краю серебристый рант. Кстати, кокарды, украшавшие головные уборы упоминавшихся нами выше ратников прусского народного ополчения (ландштурма или ландвера), также имели форму Железного креста – причем за трусость в бою, недостойное поведение, ополченец мог быть лишен права на ношение этой почетной кокарды, как бы приравнивавшейся тем самым к боевой награде, хотя и не представлявшей собой материальной ценности.

       «Неуставная» степень

       Единственным исключением в этом плане являлась эксклюзивная форма данной награды, изготовленная в одном единственном экземпляре для прусского фельдмаршала Гебгарда Леберехта фон Блюхера, князя Вальштатского, в 1815 году за победу над Наполеоном при Бель-Альянсе (Ватерлоо) в 1815 году – Железный крест (без каких-либо надписей или изображений) в обрамлении сияния из золотых лучей – так называемая «звезда Блюхера» (Bluecherstern). Эта не предусмотренная Статутом «экстраординарная» степень Железного креста, вопреки широко распространенному даже среди фалеристов заблуждению, несмотря на свое (неофициальное!) название, отнюдь не являлась «звездой к высшей степени ордена», поскольку Железный крест, как мы уже знаем, собственно орденом не являлся и никакой звезды к нему не полагалось. Точно такими же уникальными, эксклюзивными, изготовленными в единичных экземплярах формами Железного креста являлись, например, шейный Большой крест прусского Железного креста, изготовленный во время Великой (Первой мировой) войны специально для германского фельдмаршала (и будущего второго и последнего рейхспрезидента Веймарской республики) Пауля фон Гинденбурга унд Бенкендорфа с золотым обрамлением (хотя обрамлению для всех степеней Железного креста по Статуту полагалось быть не золотым, а серебряным!), или «парадный вариант» шейного Большого креста уже не прусского, а общегерманского, гитлеровского, Железного креста, изготовленный во время «Европейской Гражданской войны» 1939-1945 годов специально для рейхсмаршала Германа Геринга не из железа, а из полудрагоценного камня оникса с платиновым обрамлением (!), о чем еще пойдет речь чуть ниже.

       Уставные степени прусского Железного креста
      
       Прусский Железный крест имел всего 3 уставные степени (класса):

       1)Большой крест Железного креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes), для пожалования выдающихся полководцев за победу в решающем сражении;

       2)Железный крест I степени, или I класса (сокращенно ЕК1);

       3)Железный крест II степени, или II класса (сокращенно ЕК2).

       При этом для «простых смертных» (исключая коронованных особ, их близких родственников и выдающихся полководцев) невозможно было получить сразу Железный крест I степени, в обход креста II степени.

       Большой крест Железного креста носился на шее, на черной шелковой ленте с 2 белыми полосками по краям (цветов черно-бело-черного государственного флага Пруссии, заимствовавшего свою цветовую гамму от черно-белых цветов прусской герцогской, затем - княжеской и, наконец - королевской династии Гогенцоллернов, в свою очередь, перекликавшихся с черным, на белом поле, крестом рыцарей Тевтонского, то есть Немецкого, ордена).

       Железный крест I степени (на булавке) прикалывался к мундиру (хотя первоначально существовал и вариант Железного креста с «петельками» по краям, для пришивания награды к мундиру).

       Железный крест II степени носился на ленте в петлице (причем, если награжденный им военнослужащий позднее жаловался Железным крестом I степени, то вместо полученного им ранее Железного креста II степени он носил только соответствующую ленточку в петлице, да и то не всегда – например, фюрер и рейхсканцлер Адольф Гитлер, последовательно награжденный за храбрость и спасение в бою командира Железными крестами обеих степеней, обычно носил только крест I степени, без ленточки креста младшей степени в петлице).

       В годы Первой мировой войны, в связи с общей нехваткой драгоценных металлов, серебряную окантовку на Железных крестах II и I стали заменять посеребренным белым металлом. Эта традиция была продолжена и в годы Второй Мировой войны.

       Необходимо отметить, что, наряду с Железным крестом за боевые заслуги (жаловавшимся на черной ленте с 2 белыми полосками по краям), вручался и Железный крест за военные заслуги не на поле боя – лента к этому кресту была не черная с 2 белыми полосками, а как бы «зеркальной расцветки» - белая, с 2 черными полосками по краям.

       В период Освободительной войны 1813-15 годов против Наполеона за военные заслуги шейным Большим крестом Железного креста на черной ленте были пожалованы 5 немецких военачальников. Этой высшей степенью были награждены:


       1) Гебгард Леберехт фон Блюхер (31 августа 1813 года)

       2) Фридрих Вильгельм Бюлов фон Денневиц (15 сентября 1813 года)

       3) Kронпринц Kарл Юхан Шведский - Бывший наполеоновский маршал Бернадотт - перешедший на сторону противников своего бывшего повелителя (осенью 1813 года)

       4) Богислав Фридрих Эмануэль фон Тауэнтцин (26 января 1814 года)

       5) Иоганн Давид Людвиг граф Йорк фон Вартенбург (31 марта 1814 года)


       Прусским Железным крестом I степени в период Освободительной войны 1813-1815 годов были награждены около 700, а Железным крестом II степени на черной ленте – 16 000 генералов, офицеров и нижних чинов (в подавляющем большинстве своем – подданных прусского короля). В то же время шейный Большой Крест Железного креста на белой ленте за «гражданские» заслуги в войне был пожалован всего 2, а Железные кресты I и II степени на белой ленте за «гражданские» заслуги в войне – 380 нонкомбатантам. Как видим, в общей сложности Железным Крестом был награжден почти каждый 20-й пруссак – участник Освободительной войны с Наполеоном. Из той же пресловутой экономии были непосредственно вручены награжденным лишь 9 000 Железных крестов. Остальным представленным к кресту пришлось дожидаться переселения в мир иной тех «счастливчиков», кому крест был пожалован раньше, после чего возвращенные в королевскую казну (Орденского капитула прусского Железного Креста не существовало, поскольку он не являлся орденом в строгом смысле этого слова и жаловался непосредственно королем) кресты вновь выдавались «очередникам». Последние из этих «переходящих по наследству« боевых наград «нашли своих героев» только в 1839 (!) году. По окончании Освободительной войны пожалование Железным крестом на белой ленте с 2 черными полосками возобновлялось лишь единожды – в период Франко-прусской войны 1870-1871 годов (именуемой немцами «Германо-французской войной», что вообще-то более точно).

       Мытарства Берлинской Виктории

       После сокрушительного разгрома Пруссии французами в «двойной битве» под Иеной и Ауэрштедтом в 1806 году. победоносный Наполеон, вступив в побежденный Берлин, распорядился первым делом снять с Бранденбургских ворот квадригу (запряженную четверкой коней колесницу) с богиней победы Викторией (работы знаменитого скульптора Шадова) - символ триумфа Фридриха II Гогенцоллерна (прозванного современниками и потомками Великим) над врагами Пруссии - и отвезти ее, в числе прочих трофеев, в Париж.

       Когда колесо Фортуны совершило свой очередной оборот и Париж, в свою очередь, капитулировал в 1814 году перед армиями антинаполеоновской коалиции, командующий союзной Силезской армией прусский генерал-фельдмаршал Гебгард Леберехт фон Блюхер, князь Вальштаттский, поручил своему генерал-интенданту Фридриху фон Риббентропу (предку небезызвестного министра иностранных дел Третьего рейха Йоахима фон Риббентропа) непременно разыскать в Париже квадригу с Викторией и, вернув ее в Берлин, вновь водрузить на Бранденбургские ворота. Но оказалось, что квадрига с Викторией, начиная с 1806 года, стояла в Париже буквально где-то «на задворках» - похоже, опьяненные нескончаемой чередой наполеоновских побед французы попросту забыли о своей берлинской добыче! Но все же Риббентроп, хоть и не без труда, смог разыскать похищенную квадригу в одном из парижских задних дворов. По приказу короля творение скульптора Шадова было разобрано и на 6 повозках 9 июля 1814 года доставлено во дворец Груневальд близ Берлина. Там его реставрировали и, в знак победы над Наполеоном, украсили увенчанный прусским королевским орлом и лавровым венком боевой значок в правой руке Виктории знаком Железного креста.

       После поражения Третьего рейха в 1945 году, по решению 4 держав-победительниц, Железный крест был удален с боевого значка в руке богини, и квадрига с Викторией простояла на Бранденбургских воротах без креста (нo зато с государственным флагом марксистской ГДР!) до самого воссоединения Германии. Железный крест был снова возвращен на свое прежнее место на боевом значке в руке богини Победы только после объединения Германии, в 1990 году, где он и красуется по сей день.

      
       Кульмский крест – свидетель русской славы

       Первоначально на прусском Железном кресте совершенно отсутствовали какие бы то ни было надписи или изображения, что еще больше усиливало его сходство с рыцарским крестом Тевтонского Ордена. Но позднее на реверсе прусского Железного креста появились 3 дубовые веточки, начальные буквы имени короля-учредителя «ФВ» (FW, то есть: Friedrich-Wilhelm) под прусской королевской короной, и год учреждения награды «1813». Это изменение было связано с коллективным награждением сразу 12000 иностранных подданных прусским Железным Крестом в его первоначальной форме (вошедшей в историю наполеоновских войн вообще и в историю Российской Императорской Гвардии – в частности, под названием «Кульмского Креста»).

       К этой «импровизации» (если не сказать: уловке!) все тот же король Пруссии Фридрих Вильгельм III был вынужден прибегнуть в результате битвы, разразившейся близ богемской деревеньки Кульм (по-чешски: Хлумец) примерно в 40 километрах к югу от столицы Саксонии – Дрездена. Битва при Кульме разыгралась 29-30 августа (17-18 августа старого стиля) 1813 года между Богемской армией союзников по антинаполеоновской коалиции, включавшей в свой состав русские, прусские и австрийские войска, и французским корпусом генерала Д. Вандама. Союзные войска, под командованием «великого Медлителя», австрийского фельдмаршала князя Карла Шварценберга, отступали после поражения, нанесенного им французами в Дрезденском сражении, на юг через Рудные горы. С востока их отход прикрывал русский отряд генерала графа А.И. Остермана-Толстого, состоявший из Гвардейской пехотной дивизии, гвардейской кавалерии и нескольких армейских частей. 29 (17) августа 1813 года корпус генерала Вандама, наступавший в тыл союзникам на Теплиц (Теплице), атаковал отряд графа Остермана-Толстого под Кульмом. Упорно сопротивляясь натиску превосходящих сил французов, русский отряд ценой больших потерь остановил противника, угрожавшего зажать отступавшую союзную армию в тесном горном ущелье. В бою графу Остерману-Толстому оторвало кисть руки французским ядром. По преданию, тяжело раненый герой воскликнул: «Вот плата за честь командовать российской гвардией!». Вследствие тяжелейшего ранения Остермана командование принял будущий «покоритель Кавказа», генерал А.П. Ермолов. 30 (18) августа к Кульму подоспела часть главных сил союзной армии под командованием генерала М.Б. Барклая-де-Толли (1-я Кирасирская дивизия), а в тыл Вандаму ударил спешно подошедший прусский корпус генерала Ф. Клейста фон Ноллендорфа. Сражение 30 (18) августа завершилось окружением и разгромом всего корпуса Вандама. Французы потеряли 5 000 убитыми и 12 000 пленными. Сам Вандам со всем своим штабом был взят в плен. В руки союзников попали богатые трофеи: 81 пушка, более 200 повозок с боеприпасами, 2 орла и 3 знамени. Союзники потеряли в общей сложности около 10 000 человек убитыми и ранеными, причем в русском отряде Остермана-Толстого и Ермолова, принявшем на себя основной удар Вандама, был убит или ранен почти каждый второй. После поражения французов под Кульмом наполеоновская армия начала спешно отходить к Лейпцигу. Так битва под Кульмом стала переломным моментом в войне и прелюдией к «битве народов» под Лейпцигом, ознаменовавшей собой закат владычества Наполеона I Бонапарта над Европой.

       В награду за проявленную доблесть граф Остерман-Толстой был пожалован русским Императором Александром I Военным Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия II степени, австрийским Императором – Командорским крестом Военного Ордена Марии-Терезии, а прусским королем – Орденом Красного орла I степени (класса). В отечественной военно-исторической литературе встречается утверждение, что Остерман-Толстой был награжден Большим крестом прусского Железного креста, но в немецких источниках отсутствуют подтверждения этого награждения.  Тем не менее, прусский король Фридрих-Вильгельм III, лично наблюдавший за ходом битвы, объявил, что награждает за доблесть, проявленную в этом сражении, всех участвовавших в нем русских «чудо-богатырей».

       И тут же встал вопрос о том, чем же их конкретно наградить? Ведь пожалование иных наград, кроме только что учрежденного Железного креста, прусским королем было приостановлено, в Железный крест, по своему Статуту (Уставу), являлся наградой отнюдь не коллективной, а индивидуальной, предназначался исключительно для награждения пруссаков и лишь за редким исключением жаловался иностранцам (да и то – преимущественно немцам из армий других германских государств). Вот тогда прусский король и решил проявить свою редкостную «способность к импровизации», объявив Железный крест в его выдававшейся до сих пор форме особым «Знаком отличия» под названием «Кульмский крест», не имеющим своего Статута. И было решено вручать Кульмский крест не за личную доблесть и не по отдельности конкретным отличившимся в бою русским офицерам и нижним чинам, а, в качестве коллективной награды – по полкам, в знак признания коллективных заслуг данной гвардейской части и в память о Кульмском сражении.

       Поэтому через 4 месяца с небольшим, 4 декабря (старого стиля) 1813 года, одной из берлинских шелкоткацких фабрик был дан специальный королевский заказ на изготовление целой партии в 12 000 Кульмских крестов, поскольку король поначалу решил воспользоваться своей прежней идеей об изготовлении наградных крестов из черной шелковой ленты с белой каймой (а для прочности укрепить ленту бумагой). Однако комиссия по учреждению Кульмского креста, осмотрев образцы «ленточных крестов», проект отклонила и сделала другой заказ – на кресты из жести с серебряными и бронзовыми рантами – для нижних чинов, и из серебряного листа – для офицеров (тут уж скуповатый прусский король проявил необычную для себя щедрость!).

       Вручать Кульмские кресты русским гвардейцам планировалось 23 апреля (старого стиля) 1814 года в Париже, после подписания мирного договора. Однако план сорвался из-за недостаточного количества наградных знаков, имевшихся в наличии на тот момент. Поскольку наградной лист от 2 сентября (старого стиля) 1813 года был уже обнародован, представлялось невозможным вручить награду одним, а других обойти. Ведь в русских полках уже стало известно, что весь личный состав гвардейских частей – от генерал-фельдмаршала до рядового! – награжден «прусским крестом».

       И тогда русские гвардейцы, не дожидаясь пожалования «настоящих» крестов, стали сами делать себе кресты из жести и кожи французских трофейных седел, накладывая черную кожу на белый металл и оставляя металлическую полосу с дырочками для пришивания креста к мундиру.

       До наших дней дошло несколько вариантов Кульмского креста – одни пришивались к мундиру, другие – прикалывались булавкой, третьи имели на концах петельки или шарики и пришивались за них. Возможно, кстати, что некоторые русские генералы получили, все-таки, вместо Кульмских, Железные кресты (эти 2 награды, в самом деле, не всегда отличишь друг от друга).

       Любопытно, что старейшая прусская масонская ложа «К трем глобусам (земным шарам)» («Zu den drei Weltkugeln») в Берлине, находившаяся под Высочайшим покровительством Прусского Королевского Дома Гогенцоллернов, в период Освободительного похода российских войск в Германию (1813-1814) основала филиальную ложу «К Железному Кресту» (Loge zum Eisernen Kreuz), она же «Ложа железного креста», предназначенную «для соединения прусского и русского офицерства» (Селянинов А. Тайная сила масонства, Спб., 1911, с. 113). В ложе «К Железному Кресту» состоял, в частности, известный русский военный деятель и историк эпохи Александра I и Николая I, А.И. Михайловский-Данилевский, со временем достигший высокой 32-й масонской степени. «Главное наше утешение и рассеяние», - писал он в своих мемуарах, - состояло в масонской ложе, образованной в прусской армии в 1813 году под названием «Ложи железного креста»... Произносимые в ложе Железного креста речи исполнены были пламеннейшей любви к Отечеству; говоренные на другой день или накануне сражений, они производили в душах наших самые благородные порывы». Или вот еще: «Один из приятнейших вечеров провели мы в Париже в «Прусской ложе железного креста» (Русская старина. 1900. № 9, с. 640, 641). Членами масонской ложи «К Железному Кресту», кроме А.И. Михайловского-Данилевского, состояли Н.И. Тургенев, П.И. Пестель, князь С.Г. Волконский, М.А. Фонвизин, князь П.П. Лопухин, А.Ф. фон дер Бригген и другие, в том числе многие будущие декабристы.

       В первой половине XIX века Кульмский крест пользовался в России огромной популярностью и почетом, хотя именовали эту награду в нашей стране по-pазному, одни – «Прусским Железным Крестом», другие – «Знаком Отличия Железного Креста» (по аналогии со Знаком Отличия Военного Ордена Святого Георгия). Знаки, изготовленные в Берлине, попали в столицу Российской империи только в мае 1815 года. 26 апреля (старого стиля) 1816 года «Русский Инвалид» писал: «...24 числа сего месяца получены здесь отличия «Железного креста». Его Величество Король Пруссии Высочайше соизволил определить оные для раздачи тем из Гвардейских частей, которые с отличным мужеством сражались при Кульме в 17 день августа 1813 года. По случаю вручения сих лестных наград командующий Гвардейским корпусом Господин Генерал от Инфантерии Милорадович отдал следующий приказ: «Государь Император и Союзные монархи вместе с целой Европою отдали полную справедливость непреодолимому мужеству, оказанному войсками Российской Гвардии в знаменитом бою при Кульме в 17 день августа 1813 года. Но Его Величество Король Прусский, желая особенно ознаменовать уважение Свое к отличному подвигу сих войск, соизволил наградить их Знаком Отличия Железного Креста...» (курсив наш – В.А.).

       Вручались Кульмские кресты в торжественной обстановке в столице Российской империи - блистательном Санкт-Петербурге. По поводу их вручения состоялся военный парад. А в Австрии был сооружен монумент в честь победы союзников под Кульмом и отчеканена памятная медаль с латинской надписью на аверсе: «Мужеству Российской Гвардии при Кульме».

       С тех пор «русский Железный крест» часто присутствовал на полковых и юбилейных Знаках частей Российской Императорской Гвардии.

       Прусский Железный крест после 1815 года

       Судьба прусского Железного креста (приобретшего со временем всегерманский статус) после 1815 года была такова. Награждение им прекратилось с окончанием Освободительной войны против Наполеона I и возобновлялось всякий раз с началом очередной войны, в которой участвовала Пруссия. Таким образом, Железный крест был как бы «восстановлен» для награждения участников Германо-французской) войны 1870-71 гг. и Первой мировой войны 1914-18 гг. в (причем не одних только пруссаков, а в последнем случае – не одних только немцев, но и их союзников). На реверсе Железного креста сохранялся (на верхнем луче) первоначальный вензель учредителя награды «ФВ» («FW»), то есть «Фридрих-Вильгельм» («Friedrich-Wilhelm»), 3 дубовые веточки (в центре креста) и дата учреждения награды «1813» (на нижнем луче); на аверсе – дата начала новой компании и, тем самым, «восстановления» награды (на нижнем луче креста) – например, «1870» или «1914», вензель правящего на момент выдачи знака прусского короля «В» («W»), т.е. «Вильгельм» («Wilhelm», соответственно, I или II), и прусская королевская корона.

       На аверсе Железного креста 1870 года, кроме прусской королевской короны и вензеля правящего монарха под короной (на верхнем луче) имелась надпись «С Богом за короля и Отечество (нем.: «Mit Gott fuer Koenig und Vaterland») - «С Богом» - на верхнем луче под королевским вензелем, увенчанным короной; «За Короля и Отечество» - на левом луче, перекрестье и правом луче. На нижнем луче креста имелось изображение пучка из 3 дубовых листьев, а под ним - дата кампании («1870).

       До 1918 года Железный крест, несмотря на объединение Германии и провозглашении ее империей (Вторым рейхом), во главе с королем Пруссии в качестве императора, по-прежнему считался прусской королевской (а не общегерманской) наградой и потому по-прежнему носился на черно-белой ленте цветов прусского флага, соответствовавших унаследованным от цветов древних тевтонских рыцарей цветам прусской королевской династии Гогенцоллернов, чей фамильный герб представлял собой испанский щит, четвертованный в серебро и чернь. Знак Железного креста украшал также белый, с черным одноглавым коронованным орлом, военный флаг Пруссии, а позднее – прусские и германские полковые знамена и штандарты, военный (и одновременно – военно-морской) флаг Северо-Германского Союза (ставший в 1871 году военным и военно-морским флагом объединенной под скипетром Гогенцоллернов Германской империи), штандарты короля и кронпринца Пруссии, а также германских императора и кронпринца (причем при этом речь шла об одних и тех же людях).

       За время «Франко-прусской» (Германо-французской) войны 1870-71 гг. состоялось всего 9 награждений шейным Большим крестом Железного креста, 1 500 – Железным крестом I степени, 43 000– Железным крестом II степени (все – на черной ленте с 2 белыми полосками) и 3 000 награждений Железным крестом всех степеней на белой ленте с 2 черными полосками (за «военные заслуги не на поле боя»). После окончания Франко-прусской войны награждений Железным крестом на белой ленте более не производилось. В 1896 году, к 25-летию победы над французами в войне 1870-71 гг., ветераны, награжденные за ту войну прусским Железным крестом, получили – в качестве своеобразного «дополнения» к своим наградам – особые памятные знаки в форме 3 серебряных дубовых листьев (причем центральный листок был больше размером, чем боковые) с цифрой «25», крепившиеся на ленту Железного креста II степени (II степень) и на мундир – над крестом I степени (I степень) - своего рода прообраз позднейших гитлеровских Дубовых листьев к Рыцарскому кресту Железного креста».

       В годы Германо-французской войны 1870-1871 гг. Большим крестом прусского Железного креста были награждены следующие 9 немецких военачальников:

       1) Гельмут граф фон Мольтке (22 марта 1871 года)

       2) Август Карл фон Гёбен (22 марта 1871 года)

       3) Принц Фридрих Карл Прусский (22 марта 1871 года)

       4) Кронпринц Альберт Саксонский (22 марта 1871 года)

       5) Август Карл фон Вердер (22 марта 1871 года)

       6) Эдвин фон Мантейфель (22 марта 1871 года)

       7) Kронпринц Фридрих Вильгельм Прусский (22 марта 1871 года)

       8) Король Вильгельм I Прусский (16 июня 1871 года)

       9) Великий герцог Фридрих Франц II Мекленбург-Шверинский (4 декабря 1871 года)

       В годы Первой мировой войны 1914-1918 гг. награждения Большим крестом прусского Железного креста удостоились следующие 5 германских военачальников:

       1) Пауль фон Гинденбург унд Бенкендорф (9 декабря 1916 года)

       2) Король Вильгельм II Прусский, Император Германский (11 декабря 1916 года)

       3) Август фон Маккензен (9 января 1917 года)

       4) Кронпринц Леопольд Баварский (4 марта 1918 года)

       5) Эрих Людендорф (24 марта 1918 года).

       Как уже упоминалось выше, Пауль фон Гинденбург (как в свое время - Гебгард Леберехт фон Блюхер) вместе с Большим крестом Железного креста был пожалован и особым знаком Железного креста в обрамлении сияния из золотых лучей, предназначенным для ношения на левой стороне груди и получившим неофициальное название «звезда Гинденбурга» (Hindenburgstern). В отличие от не имевшего никаких цифр, букв и изображений знака Железного креста на «звезде Блюхера», изображение Железного креста на «звезде Гинденбурга» имело на верхнем луче изображение прусской королевской короны, в перекрестье заглавную латинскую литеру «W» («В»), а на нижнем луче – цифры «1914». В последние дни Второй мировой войны 8-конечная «звезда Гинденбурга» при невыясненных по сей день обстоятельствах исчезла из Прусского Армейского Музея, в котором хранилась со дня смерти престарелого фельдмаршала и рейхспрезидента. С тех пор местонахождение этой уникальной награды остается неизвестным.

        За всю Первую мировую войну более 200 000 военнослужащих армий Германии и союзных ей Центральных Держав (Австро-Венгрии, Болгарии и турецкой Османской Империи) были награждены Железным крестом I и более 5 200 000 – Железным Крестом II степени. Кроме того, Железным крестом были награждены германские крейсер «Эмден» и субмарина У-9. «Железные кресты» изображались на чехлах для касок германских солдат, на германских аэропланах, привязных аэростатах, дирижаблях (цепеллинах), бронеавтомобилях, бронепоездах и танках – и даже на флягах и крышках портсигаров! Правда, к концу Великой войны изображения лапчатых «Железных крестов» на германских самолетах и другой военной технике стали заменять упрощенным вариантом – прямыми черными равносторонними «крестами Святого Николая» с белой окантовкой. В годы «Европейской Гражданской Войны» именно эти черно-белые кресты «упрощенной формы» стали эмблемой на военной технике вермахта и Ваффен-СС.

       Лица, уже получившие Железный крест в период Франко-прусской войны 1870-71 гг. и повторно награжденные им в период Великой (Первой мировой) войны, получали так называемую «пристежку-реплику» («Wiederholungsspange») в форме серебряной поперечной планки с накладным миниатюрным знаком Железного креста, крепившейся к черно-белой ленте Железного креста II степени (II степень) или к мундиру над нагрудным Железным крестом I степени (I степень).

       Все новые «неуставные» варианты

       В годы Великой (Первой мировой) войны 1914-1918 гг. были также засвидетельствованы случаи награждения отличившихся «неуставными» вариантами Железного креста. Так, дамам, отличившимся на ниве помощи раненым и благотворительности в отношении павших героев войны, жаловались знаки Железного креста с вензелем Германской Императрицы, а военным врачам, фельдшерам, сестрам милосердия и санитарам - Железные кресты с изображением маленького эмалевого красного крестика в центре Железного креста. В данном случае немцы подражали своим австрийским союзникам. Дело в том, что в Австро-Венгрии, в составе Тевтонского (Немецкого) рыцарского ордена под эгидой династии Габсбургов, в описываемое время существовала особая, так называемая «марианская», линия (тевтонских «рыцарей ордена Пресвятой Девы Марии» издавна именовали «марианами» или «марианцами»). Задача этой «Марианской линии» (как и у госпитальеров – мальтийцев и иоаннитов – в описываемый период) заключалась в организации и несении добровольной военно-санитарной службы. В Австро-Венгрии Габсбургами был учрежден и особый «Марианский крест Тевтонского (Немецкого) ордена», который, почти ничем не отличаясь от обычного – черного, с белой окантовкой, лапчатого креста тевтонских рыцарей, имел в перекрестье круглый белый медальон с красным крестом, обрамленный по кругу латинской надписью «ORDO TEUT. HUMANITATI» («Орден Тевтонского Человеколюбия»).

       Прусский король и германский император Вильгельм II Гогенцоллерн, являвшийся Протектором (Покровителем) прусского королевского (протестантского) ордена иоаннитов, страстно желал быть принятым в Тевтонский рыцарский орден. Однако его желанию препятствовал строго католический характер этого ордена. Наконец, было найдено компромиссное решение. Кайзер Вильгельм II был принят почетным комтуром (командором) в «Марианскую линию» Тевтонского ордена, доступ в которую был открыт и протестантам. С тех пор он носил на шее особый «комбинированный» крест – орденский знак комтура «Марианской линии» Тевтонского рыцарского ордена, наложенный на белый мальтийский крест ордена иоаннитов с золотыми коронованными одноглавыми прусскими орлами между лучами креста, увенчанного золотой короной над скрещенными золотыми же мечами остриями вверх.

       Любопытно, что турецкая Османская империя – союзница Германии и Австро-Венгрии в Великой войне 1914-1918 гг. – ввела для награждения отличившихся на поле брани офицеров и нижних чинов турецкой и союзных с нею армий аналогичную Железному кресту награду - Медаль за отвагу - более известную под неофициальным названием «Железный полумесяц» или «Галлиполийская звезда» (в форме красной 5-конечной звезды с наложенным на нее железным полумесяцем рогами вверх и «фетвой» – росписью султана), также считавшуюся весьма почетной. Именно этой турецкой боевой наградой в форме красной 5-конечной звезды был награжден знаменосец «Окровавленного знамени» НСДАП эсэсовец Якоб Гриммингер (что дало Григорию Климову, а вслед за ним - и нашим отечественным любителям «перепевов» климовской «Красной каббалы» повод утверждать, будто «большевики, нацисты и масоны делали одно общее дело»).

       В то же время прусскими Железными крестами было награждено в годы Первой Мировой войны за боевые заслуги немало военнослужащих вооруженных сил Османской Империи. Так, например, генерал Мустафа Кемаль-паша - будущий основатель национального светского Турецкого государства и великий реформатор Кемаль Ататюрк - удостоился награждения Железным крестом II и I степени.

        В годы Великой войны в германской армии существовали масонские полевые (военно-походные) ложи (Feldlogen). Одной из них была полевая ложа "К Железному кресту" ("Zum Eisernen Kreuz"), действовавшая в Люттихе (Льеже), на территории оккупированной кайзеровской армией Бельгии. Другой - полевая ложа «К Железному кресту на Востоке» («Zum Eisernen Kreuz im Osten»), действовавшая в 1915-1916 г. в оккупированной кайзеровскими войсками Варшаве. В этой ложе состояли высокопоставленные офицеры штаба германской городской комендатуры. Знаком ложи (Logenbijou) был Железный Крест, окруженный сиянием из лучей, обрамленный масонскими символами - наугольником и циркулем, и увенчанный черным щитом с изображением сирены - геральдической эмблемы Варшавы - с кривым мечом в правой и круглым щитом - в левой руке, и с белым одноглавым польским орлом в левом верхнем углу (в знак симпатий, испытываемых членами ложи к идее польской государственной независимости, хотя они и были представителями германских оккупационных войск).      
   
       Железный крест балтийцев
      
       Свой собственный «Железный крест» был учрежден и руководством «остзейских» (прибалтийских) немцев – бывших подданных Российской империи, поднявшихся в 1918 году на борьбу с большевизмом. В период боевых действий против красных в Прибалтике функции политического представительства балтийского населения южной Лифляндии и Курляндии выполнял так называемый «Балтийский Национальный Комитет» (БНК), председателем которого являлся бывший офицер Российской Императорской армии барон Вильгельм фон Фиркс. В 1919 году БНК учредил «Железный крест балтийцев» (das Eiserne Kreuz der Balten), вошедший в историю под названием «Балтийского креста» («Baltenkreuz»). Соответствующее решение было принято на заседании БНК в устной форме. Во всяком случае, никакого документа об учреждении данной награды в письменной форме не сохранилось. Условия награждения определялись должностными инструкциями. В письме Балтийского Национального Комитета Генеральному Командованию VI Резервного Корпуса (германских оккупационных войск в бывших прибалтийских губерниях Российской империи) сообщалось, что «Балтийским крестом» могли награждаться все офицеры и нижние чины, принимавшие участие в боевых действиях против большевиков в Прибалтике в течении не менее чем трех месяцев. В рамках Балтийского Национального Комитета была сформирована специальная «Комиссия по награждению Балтийскими крестами», осуществлявшая награждения по представлению командиров соответствующих частей и подразделений. Награждения осуществлялись в период с июля 1919 по конец 1921 года. За указанный период была вручено в общей сложности 21 839 «Железных крестов балтийцев». Интересно, что в гитлеровской Германии «Балтийский крест» дозволялось носить на военной форме и на гражданской одежде в качестве официально признанной награды, приравненной к государственным. Из всех наград германских белых добровольцев 1918-1923 гг. подобного признания в Третьем рейхе, кроме «Балтийского креста», удостоился лишь знак бременских фрейкоровцев – так называемый «Железный Роланд».

       В современной фалеристической литературе (с легкой руки известнейшего зарубежного русского фалериста П. В. Пашкова, чья атрибуция - к сожалению, оказавшаяся неверной! - была неоднократно повторена отечественным фалеристом А. Кузнецовым) «Балтийский крест» нередко ошибочно именуют «Крестом Балтийского ландесвера». Последний также существовал, но отличался от «Балтийского креста» по внешнему виду, представляя собой уширенный крест (по типу русского Георгиевского креста с расширяющимися на концах лучами), покрытый белой эмалью, с голубой (или синей) каймой по краям; в центре «Креста Балтийского ландесвера» помещался белый (серебряный) «варяжский» («норманнский») щиток с прямым черным крестом Тевтонского ордена, наложенный на меч острием вниз (такой же белый щиток с прямым черным крестом, но только без меча, носили на своих круглых кокардах бойцы отборного Ударного отряда Балтийского ландесвера). Как ни странно, этот крест не стал эмблемой или опознавательным знаком военной техники Балтийского ландесвера (именовавшегося, кстати, по-русски также «Охраной Прибалтийского края»). Так, например, опознавательными знаками ландесверовской военной авиации (так называемого 425-го авиаотряда, включавшего в свой состав 5 германских самолетов «Фоккер»), служили не кресты, а белые квадраты на фюзеляже, хвостовом оперении и крыльях (у немцев в такие же белые квадраты были вписаны черные изображения Железного креста).

       Что же касается «Балтийского креста», то его форма была идентична форме креста на гербе Верховных магистров (Гохмейстеров) Тевтонского (Немецкого) духовно-рыцарского Ордена, история которого была неразрывно связана с историей Прибалтики. Авторами дизайна «Балтийского креста» являлся член Балтийского Национального Комитета барон фон Рапп(е). Основой награды служил широкий равносторонний прямой крест, изготовленный из железа и покрытый черным лаком. На него был наложен более узкий, цветного металла, позолоченный прямой равносторонний крест с позолоченными геральдическими лилиями на концах. Нижний, прямой, черный крест являлся эмблемой Тевтонского ордена и его прибалтийского (ливонского) филиала. Наложенный же на него более узкий позолоченный крест был упрощенным по форме вариантом золотого «костыльного» («усиленного») креста Иерусалимского королевства, пожалованного королями Иерусалимскими тевтонским рыцарям за доблесть, проявленную ими при обороне Святой Земли от неверных. Аналогичной наградой за доблесть, но только полученной тевтонами уже от французского короля-крестоносца Людовика Святого, были и золотые геральдические лилии – fleurs de lys Французского Королевства.

       До наших дней дошло также немалое количество «неуставных» вариантов «Балтийских крестов»: изготовленных целиком из цветного металла, из серебра или из оксидированного белого металла; иногда встречаются экземпляры с посеребренным или никелированным нижним крестом (которому по Статуту полагалось быть черного цвета), экземпляры с лучами, расширяющимися к концам (как у «лапчатого» прусского Железного креста) и т.д.

       «Железный крест балтийцев» имел всего 1 степень. Награжденным дозволялось носить его как на булавке слева на груди, так и на бело-голубой ленточке цветов «Балтийского ландесвера» (а точнее – цветов флага города Риги), имевшего 4-частное бело-голубое знамя, бело-голубые флюгера на пиках у кавалеристов своего Дозорного отряда и круглые голубые кокарды с белым ободком. В случае ношения «Балтийского креста» на ленточке к верхнему концу креста приделывались кольцо и дужка для продевания ленты. Засвидетельствованы также многочисленные случаи ношения нагрудного «Балтийского креста» на булавке одновременно с ленточкой в петлице (по аналогии с ношением прусского нагрудного Железного креста I степени одновременно с ленточкой Железного креста II степени в петлице), что побудило многих фалеристов к ложному выводу о якобы существовавших 2 степенях «Балтийского креста», а также в миниатюрном («фрачном») исполнении.

       «Балтийским крестом» были награждены, в частности, генерал Гейнц Гудериан («быстрый Гейнц») и многие другие ветераны белых добровольческих корпусов, сражавшихся в Прибалтике (так называемые «балтийские бойцы» - «балтикумкемпферы», или «балтикумеры»), позднее отличившиеся в годы «Европейской Гражданской войны» в рядах германского вермахта и Ваффен-СС (например, командир III батальона «ЛАГ» Вильгельм Трабандт). Как уже известно читателям данной книги, изображение «балтийского креста» первоначально служило тактическим знаком (эмблемой) «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера».

       Возрождение Железного креста в Третьем рейхе
       как общегерманской военной награды

       В «Веймарской республике», пришедшей на смену рухнувшему на 48-м году своего существования Второму рейху Гогенцоллернов (1871-1918) и не имевшей собственных государственных наград, Железный Крест не выдавался. Однако его изображение по-прежнему украшало военный флаг Германии (теперь уже республиканской!) и знамя Объединения германских союзов ветеранов войны «Союз Киффгейзера» (Kyffhaeuserbund). Нагрудный значок членов Союза фронтовиков «Стальной Шлем (Штальгельм)» (Der Stahlhelm/Bund der Frontsoldaten) представлял собой миниатюрное изображение стальной солдатской каски со знаком Железного креста.

       Железный крест был восстановлен фюрером и рейхсканцлером Адольфом Гитлером 1 сентября 1939 года, причем в качестве уже не только прусской, но и общегерманской военной награды. В соответствии со своим новым, общегерманским статусом, он с 1939 по 1945 год выдавался не на черно-белой прусской, а на черно-бело-красной ленте цветов государственного флага Германской державы. К концу «Европейской Гражданской войны» 1939-1945 гг. общегерманский Железный крест имел фактически 8 степеней:

       1)Железный крест II степени (2 300 000 награжденных);

       2)Железный крест I степени (300 000 награжденных);

       3)шейный Рыцарский крест Железного креста (Ritterkreuz des Eisernen Kreuzes, 7 358 награжденных, в том числе 638 чинов Ваффен-СС) – хотя введение подобной «рыцарской», или «кавалерской», степени являлось, по сути дела, нарушением Статута Железного креста, носившего изначально отнюдь не «аристократический», а напротив - «эгалитарный» характер (тем более, что окантовка Рыцарского креста, в отличие от окантовки Железного креста II и I степени, была не посеребренной, а серебряной);

       4)Рыцарский крест с Дубовыми листьями (Ritterkreuz mit Eichenlaub) Железного креста (850 награжденных, их них 76 чинов Ваффен-СС);

       5)Рыцарский крест с Дубовыми листьями и Мечами (Ritterkreuz mit Eichenlaub und Schwertern) Железного креста (150 награжденных, в том числе 24 чина Ваффен-СС);

       6)Рыцарский крест с Дубовыми листьями, Мечами и брильянтами (Ritterkreuz mit Eichenlaub, Schwertern und Brillanten) Железного креста (27 награжденных, в том числе 2 чина Ваффен-СС; мечи к этой степени награды выдавались награжденным в  2 вариантах - парадном, с платиновыми мечами и настоящими бриллиантами, и повседневном, с серебряными мечами и искусственными бриллиантами);

       7)Рыцарский крест с золотыми Дубовыми листьями, Мечами и брильянтами (Ritterkreuz mit Goldenem Eichenlaub, Schwertern und Brillanten) Железного креста (всего 1 награждение – полковник «Люфтваффе» Ганс-Ульрих Рудель, уничтоживший 500 неприятельских танков и самоходных орудий);

       8)Большой крест Железного креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes - всего 1 награждение – министр авиации и Имперский маршал Герман Геринг, 19 июля 1940 года за решающий вклад «Люфтваффе» в победу над Францией).
      
       Хотя, если быть точнее, носитель (Traeger) шейного Рыцарского креста (R.K.) Железного креста (EK), имевшего несколько большие размеры, чем Железный крест I и II степени, и серебряный кант по краям, в действительности получал свой Рыцарский крест всего 1 раз, а все последующие степени награды (кроме Большого креста Железного креста) представляли собой как бы добавления к уже полученному награжденным Рыцарскому кресту – Дубовые листья (Eichenlaub zum Ritterkreuz des Eisernen Kreuzes), то есть пучок из 3 серебряных дубовых листьев, крепились к черно-бело-красной шейной ленте Рыцарского креста; перекрещенные серебряные Мечи (Schwerter) остриями вверх крепились поверх Дубовых листьев; 50 мелких брильянтов размещались с 15 июля 1941 года лишь на Дубовых листьях, а начиная с 28 сентября 1941 года – также на крестовинах и на рукоятках Мечей, закрепленных ниже, но поверх Дубовых листьев. Всем награжденным этой степенью Железного креста выдавалось по 2 экземпляра Дубовых листьев (один с настоящими, а другой – с искусственными брильянтами).

       Следует обратить внимание также на следующую кажущуюся «несуразность» (с точки зрения традиционной иерархии европейских орденских степеней). В наградной системе европейских государств и духовно-рыцарских орденов традиционно было принято носить на шее орденские знаки II и III степеней - «командорские («комтурские) кресты» -, в то время, как низшая степень награды – «рыцарский» («кавалерский») крест носили не на шее, а на ленточке в петлице. В качестве примера можно привести носившиеся в петлице – в отличие от знаков высших степеней! – «рыцарские» («кавалерские») кресты Тевтонского (Немецкого) ордена Пресвятой Девы Марии, ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского (Мальтийского ордена), австрийского Военного Ордена Марии-Терезии или российского Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Что побудило Адольфа Гитлера – вопреки этой давно устоявшейся традиции! – сделать свой «рыцарский» (то есть, по сути, «кавалерский») крест не петличным, а шейным – об этом нам остается только гадать.

       Кроме собственно немцев (как «имперских», так и этнических), Рыцарским крестом Железного креста был награжден также ряд военнослужащих стран-союзниц Третьего рейха: 18 румын, 10 итальянцев, 7 венгров, 2 испанца, 2 финна, 2 японца и 2 словака.

       Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста, кроме германских военнослужащих, были за военные заслуги награждены следующие 8 иностранцев:

       22 ноября 1942 года – генерал-лейтенант и командир 6-й румынской пехотной дивизии Михай Ласкарь;

       13 декабря 1942 года – генерал-лейтенант и командир испанской добровольческой «Синей дивизии» (Division Azul) действовавшей в 1941-1943 годах на Восточном фронте и обязанной своим названием синему цвету форменных рубашек служивших в ней на добровольной основе испанских фалангистов (так что принятое в советской литературе обозначение этой дивизии как «Голубой» является совершенно неверным!) Августин де Муньес-Гранде;

       27 мая 1943 года - адмирал японского Императорского флота Исороку Ямамото, потопивший тихоокеанский флот США при Пёрл-Харборе (он был награжден одновременно и «Мечами»);

       8 декабря 1943 года – генерал-майор и командир румынской 6-й кавалерийской дивизии Корнелиу Теодорини;

       4 апреля 1944 года- генерал-полковник и командующий румынской 3-й армией Петре Думиреску;

       4 апреля 1944 года - адмирал японского Императорского флота Инеити Кога (он был одновременно награжден и Рыцарским Крестом Железного Креста, и «Дубовыми листьями» к нему; погиб в бою в мае 1944 года);

       15 августа 1944 года - маршал Финляндии и Главнокомандующий финской армией барон Карл-Густав-Эмиль фон Маннергейм;

       27 августа 1944 года - штурмбаннфюрер СС и командир 28-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Валлония» Леон Дегрель.

       «Гитлеровский» (общегерманский) Большой крест Железного креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes) имел в диаметре 63,5 миллиметров (тогда как «гитлеровский» же Железный крест II и I степени имел в диаметре всего 44 миллиметра). Хотя, согласно по становлению об учреждении этой степени общегерманского Железного креста, Большой крест должен был иметь не серебряную, а золотую окантовку, пожалованный рейхсмаршалу Герману Герингу 19 июля 1940 года единственный Большой крест имел серебряную окантовку. Согласно дневниковой записи генерала Йодля от 11 марта 1940 года «фюрер высказался против использования золота в оформлении Ж(елезного) К(реста), как нарушения традиции». Правда, берлинской фирмой «К.Э. Юнкер» все же было изготовлено несколько экземпляров Большого креста с «золотой» (в действительности же – позолоченной) окантовкой, но ими так никто и не был награжден до конца войны.

       Поскольку восстановленный при Адольфе Гитлере в общегерманском масштабе Железный крест (в отличие от своего предшественника – прусского королевского Железного креста) официально считался «орденом», в конце 1940 года, по распоряжению Орденской канцелярии, была – в единственном экземпляре! – изготовлена (теперь уже «уставная»!) 8-лучевая позолоченная звезда со «штралами» и наложенным на нее изображением Железного креста образца 1939 года (с коловратом в перекрестье). Весной 1945 года замок Клесгейм в Австрии (близ города Зальцбурга), где располагалась Орденская канцелярия, был захвачен американскими войсками, овладевшими, в числе прочих военных трофеев, и этой «звездой», вывезенной ими в США, где она хранится по сей день в Музее Военной Академии Соединенных Штатов в Уэст-Пойнте.

       Как видим, число военнослужащих, награжденных всеми степенями Железного креста в период «Европейской Гражданской Войны», было значительно меньше числа награжденных ими за предыдущую, Великую войну. Особенно скупым гитлеровское командование оказалось в смысле награждения Железными крестами штабистов, а тем более – тыловиков.

       Лица, награждённые одной из степеней Железного креста в период Первой мировой войны и повторно заслужившие эту награду в годы Второй мировой, награждались «пристёжкой-репликой» («Wiederholungsspange») в форме серебряного гитлеровского «имперского орла» с коловратом над серебряной планкой с датой «1939», крепившейся на черно-бело-красной общегерманской ленте Железного креста II степени (II степень) или над носившимся без ленты на груди Железным крестом I степени (I степень).

       По своей форме «гитлеровский» общегерманский Железный крест, в общем, повторял прусский королевский (несмотря на то, что его лучи были несколько более широкими и «разлапистыми», чем у прусского), но на аверсе «гитлеровского» креста прусский королевский вензель был заменен наклонной «лунной» свастикой-гаммадионом (коловратом, крюковидным или гамматическим крестом); на нижнем луче креста была проставлена дата «1939», а на реверсе – только дата учреждения награды «1813».

       Следует заметить, что этот учрежденнный Гитлером орден в форме «уширенного» («расширенного») геральдического креста имел предшественников в прошлом, гораздо более далеком, чем даже эпоха средневекового Тевтонского Ордена, восходя к символике древней христианской секты несториан (Церкви Востока). В своем труде «Царь мира» знаменитый французский традиционалист Рене Генон писал об этом, в частности, следующее:

       «В Центральной Азии, и особенно в районе Туркестана, находили несторианские кресты, котьорые по своей форме являются точной копией рыцарского креста; и, более того, в центральной части некоторых из них находится знак свастики». (Генон Р. Царь мира // Между Шамбалой и Агартой. М., «Яуза»-«ЭКСМО», 2005, стр. 233). Но это так, к слову...

       Золотые Дубовые листья (Goldenes Eichenlaub) к Рыцарскому кресту Железного креста были изготовлены лишь однократно – для упомянутого выше гитлеровского аса полковника Ганса-Ульриха Руделя.

       Единственный выданный при Гитлере шейный Большой крест Железного креста был – специально для рейхсмаршала Германа Геринга – изготовлен в 2 вариантах: повседневном (из железа, с серебряной каймой) и парадном (из полудрагоценного камня оникса и с окаймленными платиной краями).

       Судьба Железного креста после «Европейской Гражданской войны»

       Немецким ветеранам «Европейской Гражданской войны», по современному германскому законодательству, с 1957 года дозволяется ношение в ФРГ полученных при Гитлере военных наград только в «денацифицированном» варианте, а именно: Железных крестов – с заменой коловрата на три дубовые веточки, «Золотого Германского креста» – с заменой коловрата на миниатюрное изображение Железного креста, а «Серебряного Германского креста» - с заменой коловрата на миниатюрное изображение креста за военные заслуги (при этом на пристежках-репликах орел на крюковидном кресте был заменен миниатюрным изображением Железного креста)  – в отличие от Австрийской республики, где никаких ограничений на ношение гитлеровских наград в их «первозданном», со знаком коловрата, виде послевоенным демократическим законодательством не предусмотрено. Следует заметить, что вышеупомянутое изменение внешнего вида германских орденских знаков после 1945 года не являлось чем-то из ряда вон выходящим.

       В истории европейской наградной системы подобные казусы случались и раньше. Так, например, во Франции после отречения Императора Наполеона I Бонапарта его профиль на аверсе центрального медальона Ордена Почетного Легиона был заменен профилем основателя королевской династии Бурбонов – Генриха IV, а орел Французской Империи на реверсе – тремя королевскими лилиями. После свержения сменившей Бурбонов на троне Орлеанской династии в 1848 году голову короля Генриха заменили профилем Наполеона I, но не как Императора французов, а как Первого консула Французской республики, с надписью «Наполеон Бонапарт - Первый консул» с датой учреждения им Почетного Легиона. В 1852 году символической головой, захвативший власть племянник «великого корсиканца» - Луи Бонапарт, провозгласивший себя императором Наполеоном III - опять вернул профиль своего венценосного дядюшки Наполеона I как императора. После падения Второй Империи и восстановления во Франции республиканского образа правления на центральном медальоне Ордена Почетного Легиона появился профиль Марианны - символа Франции.

       В послевоенной Германии (как в демократически-правовой ФРГ, так и – тем более! – в социалистической ГДР) награждение Железным крестом не производилось, однако нос современного эсминца «Бундесмарине» (ВМС ФРГ) «Эмден» был украшен знаком Железного креста – в память о германском крейсере «Эмден» времен Первой мировой войны. Белый брейд-вымпел командующего «Бундесмарине» также украшен знаком Железного креста. Железный крест является символом германских федеральных вооруженных сил (бундесвера) и украшает, в качестве эмблемы, всю германскую военную технику – танки, бронетранспортеры, самолеты, вертолеты, ракеты и пр. В то же время на круглой, окаймленной узким дубовым венком, бронзовой Почетной медали германского бундесвера (Федеральных вооружённых сил ФРГ) изображен государственный герб объединённой Германии – одноглавый орел без короны, державы и скипетра – на фоне контурного изображения «общегерманского» Железного креста. Почетный крест бундесвера, имеющий 3 степени («в бронзе», «в серебре» и «в золоте») представляет собой лапчатый крест в форме прусского Железного креста, обремененный в перекрестье круглым медальоном, окаймленным узким дубовым венком, с изображением германского государственного орла, наложенного на контурный «общегерманский» Железный крест. Почетная медаль и Почетный крест бундесвера носятся на ленте с широкой черной центральной полосой, окаймленной 2 красными полосками, и с 2 желтыми полосками по краям (цветов современного трехполосного черно-красно-золотого государственного флага единой Германии).

      
       ПРИЛОЖЕНИЕ 8

       ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ФОРМЫ ОДЕЖДЫ СС

       1921-1923 годы: Члены НСДАП и различных симпатизирующих национал-социалистам организаций ветеранов белых «фрейкоров» (например, «Организации Россбаха») носят на левом рукаве гражданских пальто, плащей, пиджаков, сюртуков или курток и старых защитных мундиров кайзеровской армии общую для всех членов и сторонников НСДАП красную нарукавную повязку с черным «вращаюшимся» правосторонним крюковидным крестом (коловратом-гаммадионом) в белом круге.

      Февраль 1923 года: После реорганизации НСДАП предпринимается попытка стандартизации формы одежды СА. Членам СА предписано носить бриджи и куртки-«ветровки» («виндъяки») защитного серо-зеленого цвета «фельдграу» с нарукавной повязкой НСДАП, и «лыжное кепи» цвета «фельдграу» (позднее замененное форменным кепи СА) с круглой черно-бело-красной «имперской» кокардой бывшей кайзеровской армии.

      Май 1923 года: Чины сформированного к этому времени «Ударного отряда Гитлера» носят армейскую полевую форму цвета «фельдграу», с нарукавной повязкой НСДАП и защитным лыжным кепи цвета «фельдграу» с круглой черно-бело-красной кокардой под эмблемой «мертвой (Адамовой) головы» из белого металла.

      Ноябрь 1925 года: Для всех штурмовиков СА вводится единая форма одежды коричневого цвета. В качестве знаков отличия СС, сформированных в составе СА, вводятся черные кепи, черные галстуки (впоследствии – также черные бриджи) и черная 2-сторонняя кайма на красной «боевой повязке» с «вращающимся» черным крюковидным крестом в белом круге.

     29 ноября 1925 года: Приказом Верховного руководства (Оберлейтунг) СС чинам Шуцштаффеля предписывается носить на черном кепи серебряную «мертвую голову» под черно-бело-красной кокардой (а не над ней, как до этого).

     Август 1929 года: В СА вводится ношение разноцветных лент на кепи и разноцветных петлиц (того же цвета, что и ленты на кепи) с номерами частей. В СС вводятся единые для всех частей Шуцштаффеля черные петлицы.

     Июнь 1930-сентябрь 1931 года: Временный запрет на ношение коричневой формы СА в некоторых землях Германии. Чины СС получают от Адольфа Гитлера почетное право носить на бляхах поясных ремней девиз «Моя честь именуется верностью» (MEINE EHRE HEISST TREUE).

     Апрель-июнь 1932 года: Введение на всей территории Германии запрета на ношение формы одежды всех подразделений НСДАП (в том числе СА, СС, НСКК). Вынужденный временный переход чинов этих подразделений на ношение белых рубашек с черными галстуками.

     Май 1932 года: Введение  новых знаков различия СС.

     Июль 1934 года: Обнародование первого Положения о форме одежды СС.

     ПРИЛОЖЕНИЕ 9

     ПЕСНЯ ТАНКИСТОВ

      1. Штормит иль метелит
       Иль жжёт солнце нас.
       Не страшен день жаркий,
       И хладной ночи час.
       Покрыты лица пылью,
       Горит душа огнём,
       Душа огнём.
       В порыве танк грозный
       Летит штормовом.

       2. Грохочут моторы,
       Мы молнии сродни.
       Несемся на вражьи
       Полки во брони.
       Соратники, в атаку!
       Одни мы средь руин,
       Мы средь руин.
       Пусть глубже вонзится
       В ряды врагов наш клин!

       3. Коль встанет пред нами
       Стеной вражий стан,
       Дадим газ по полной,
       Пойдем на таран!
       Нам жизнь отдать не жалко,
       Чтоб Рейх стоял и впредь,
       Стоял и впредь.
       Ведь честь - за Отчизну
       В бою умереть.

       4. Нас минами, рвами
       Сдержать хочет враг,
       Мы только смеемся -
       Не тронет их трак.
       Пусть нам грозят орудия,
       Укрытые в песке,
       В жёлтом песке.
       Мы брод новый в схватке
       Найдём в любой реке.

       5. А если фортуна
       В бою изменит нам,
       И мы не вернемся
       К родным очагам,
       Коль пуля роковая
       Прервет наш путь земной,
       Наш путь земной,
       Пусть станет наш танк нам
       Могилой стальной.

       (Русский перевод выполнен в соавторстве с Евгением Боболовичем)

        PANZERLIED

        1. Ob's stuermt oder schneit,
        Ob die Sonne uns lacht,
        Der Tag gluehend heiss
        Oder eiskalt die Nacht.
        Bestaeubt sind die Gesichter,
        Doch froh ist unser Sinn,
        Ist unser Sinn!
        Es braust unser Panzer
        Im Sturmwind dahin.

        2. Mit donnerndem Motor,
        Geschwind wie der Blitz,
        Dem Feinde entgegen,
        Im Panzer geschuetzt,
        Voraus den Kameraden,
        Im Kampf steh'n wir allein,
        Steh'n wir allein,
        So stossen wir tief
        In die feindlichen Reih'n.

        3. Wenn vor uns ein feindliches
        Heer dann erscheint,
        Wird Vollgas gegeben
        Und ran an den Feind!
        Was gilt denn unser Leben
        Fuer uns'res Reiches Heer?
        Ja Reiches Heer?
        Fuer Deutschland zu sterben
        Ist uns hoechste Ehr'.

        4. Mit Sperren und Minen
        Haelt der Gegner uns auf,
        Wir lachen nur d'rueber
        Und fahren nicht drauf.
        Und droh'n vor uns Geschuetze,
        Versteckt im gelben Sand,
        Im gelben Sand,
        Wir suchen uns Wege,
        Die keiner sonst fand.

        5. Und laesst uns im Stich
        Einst das treulose Glueck,
        Und kehren wir nicht mehr
        Zur Heimat zurueck,
        Trifft uns die Todeskugel,
        Ruft uns das Schicksal ab,
        Ja Schicksal ab,
        Dann wird uns der Panzer
        Ein ehernes Grab.   

ПРИЛОЖЕНИЕ 10

       Командиры дивизии «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»

       1933-июль 1943 – Оберстгруппенфюрер СС и генерал-оберст Ваффен-СС
       Йозеф («Зепп») Дитрих
       Июль 1943-20 августа 1944 года – Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Теодор Виш
       20 августа 1944 –6 февраля 1945 года – Оберфюрер СС Вильгельм Монке
       6 февраля 1945-8 мая 1945 года – Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Отто Кумм.
       Начальником штаба «ЛАГ» до 1 марта 1945 года являлся оберштурмбаннфюрер СС Дитрих Цимсен.
      
      
       ПРИЛОЖЕНИЕ 11

       Командиры I танкового корпуса СС
       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»

4 июля 1943-9 августа 1944 - обергруппенфюрер СС и генерал-оберст Ваффен-СС
       Йозеф («Зепп») Дитрих
9-16 августа 1944 - бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен-СС Фриц Крамер
16 августа-30 октября 1944 - обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен-СС Георг Кепплер
30 октября 1944-май 1945 - обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен-СС Герман Присс.


       ПРИЛОЖЕНИЕ 12

       Служебная иерархия Шуцштаффеля
       (по состоянию на 1942 год)

I Манншафтен (рядовой состав):

1)Бевербер CC – кандидат в члены СС
2)Анвертер СС - кадет
3)Эсэсман (в Ваффен-СС – стрелок СС, или СС-Шютце) – рядовой.
4)Обершютце СС (в Ваффен-СС - старший стрелок СС) – рядовой (со сроком службы больше 6 месяцев)
5)Штурмман СС (штурмовик СС, старший солдат)
6)Роттенфюрер СС - гефрейтер, или ефрейтор

II Унтерфюрер (унтер-офицерский состав):
1)Унтершарфюрер СС (унтер-офицер)
2)Шарфюрер СС (унтер-фельдфебель)
3)Обершарфюрер СС (фельдфебель)
4)Гауптшарфюрер СС (оберфельдфебель)
5)Штурмшарфюрер СС (штабс-оберфельдфебель)

III Фюрер (фюреры, командный состав)

А)Унтере Фюрер (младший командный состав):
1)Унтерштурмфюрер СС (лейтенант)
2)Оберштурмфюрер СС (обер-лейтенант, или старший лейтенант)
3)Гауптштурмфюрер СС (гауптман, или капитан)

Б) Миттлере Фюрер (средний командный состав):
1)Штурмбаннфюрер СС (майор)
2)Оберштурмбаннфюрер СС (подполковник)
3)Штандартенфюрер СС (полковник)
4)Оберфюрер СС (в вермахте эквивалентного звания не существовало)

В)Гёэрэ Фюрер (старший командный состав):
1)Бригадефюрер СС (генерал-майор)
2)Группенфюрер СС (генерал-лейтенант)
3)Обергруппенфюрер СС (полный генерал, генерал рода войск)
4)Оберстгруппенфюрер СС (генерал-оберст)


       ПРИЛОЖЕНИЕ 13

       ВЕХИ БОЕВОГО ПУТИ ДИВИЗИИ СС
       «ЛЕЙБШТАНДАРТ СС АДОЛЬФА ГИТЛЕРА»
       В ГОДЫ ЕВРОПЕЙСКОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ


Май 1940: Х армейский корпус 18-й армии группы армий «Б» (Нидерланды)
Июнь 1940: XLIV армейский корпус 6-й армии группы армий «Б» (Франция)
Июль 1940: в резерве группы армий «Ц» (Лотарингия)
Август 1940: XVI армейский корпус 1-й армии группы армий «Ц» (Лотарингия)
Сентябрь 1940: XXV армейский корпус 1-й армии группы армий «Ц» (Лотарингия)
Ноябрь 1940: XXV армейский корпус 1-й армии группы армии «Д» (Лотарингия)
Декабрь 1940: LX армейский корпус 1-й армии группы армий «Д» (Лотарингия)
Март 1941: XIV армейский корпус 12-й армии (Болгария)
Апрель 1941: ХL армейский корпус 12-й армии (Греция)
Июнь 1941: в резерве
Июль 1941: в резерве 1-й танковой группы группы армий «Юг» (Умань)
Сентябрь 1941: в резерве 11-й армии группы армий «Юг» (Херсон)
Октябрь 1941: XXX армейский корпус 1-й танковой группы группы армий «Юг» (Перекоп)
Ноябрь 1941: III армейский корпус 1-й танковой армии группы армий «Юг» (Ростов-на-Дону, Миус)
Февраль 1942: XIV армейский корпус 1-й танковой армии группы армий «Юг» (Миус)
Июнь 1942: в резерве 1-й танковой армии группы армий «Юг» (Миус)
Июль 1942: III армейский корпус 1-й тванковой армии группы армий «Юг» (Ростов-на-Дону)
Август 1942: Танковый корпус СС 15-й армии группы армий «Д» (Нормандия)
Ноябрь 1942: в распоряжении штаба группы армий «Д» (Нормандия)
Февраль 1943: в распоряжении ОКХ группы армий Б (Харьков)
Март 1943: Танковый корпус СС 4-й танковой армии группы армий «Юг» (Харьков)
Апрель 1943: в распоряжении штаба армейской группы Кемпфа группы армий «Юг» (Харьков)
Май 1943: в группе армий «Юг» (Харьков)
Июль 1943: II танковый корпус СС 4-й танковой армии группы армий «Юг» (Белгород)
Август 1943: в распоряжении штаба группы армий «Б» (Верхняя Италия)
Сентябрь 1943: II танковый корпус СС группы армий «Б» (Верхняя Италия)
Декабрь 1943: XLVIII армейский корпус 4-й танковой армии группы армий «Юг» (Винница)
Январь 1944: XLVIII армейский корпус 4-й танковой армии группы армий «Юг» (Винница)
Февраль 1944: 1-я танковая армия группы армий «Юг» (Черкассы)
Март 1944: 8-я армия группы армий «А» (Черкассы)
Апрель 1944: XXIV армейский корпус 1-й танковой армии группы армий «Северная Украина» (Тарнополь)
Май 1944: в распоряжении ОКВ (Бельгия)
Июнь 1944: 15-я армия группы армий «Б» (Бельгия)
Июль 1944: I танковый корпус СС танковой группы Запад группы армий «Б» (Нормандия)
Август 1944: LXXX армейский корпус 1-й армии группы армий «Б» (Лотарингия)
Сентябрь 1944: I танковый корпус СС 7-й армии группы армий «Б» (Эйфель, Германия).

ПРИЛОЖЕНИЕ 14

      О ГЕРМАНСКИХ НАЦИОНАЛЬНЫХ ЦВЕТАХ

      Какова история государственного флага Германии? Всегда ли он представлял собой современное трехцветное черно-красно-золотое полотнище («дрейфарб»)? Чтобы выяснить это, нам с Вами, уважаемый читатель, придется совершить небольшой исторический экскурс.

      Будущее германское государство зародилось в IX веке п. Р.Х. в недрах империи франкского царя (или, как принято писать по-русски традиционно - короля) Карла Великого (вошедшего во французский героический эпос под именем «Шарлемань»), увенчанного в 800 году папой римским (епископом города Рима) короной римского императора Запада (то есть, главы Западной Римской империи, прекратившей свое существование в 476 г. с отречением от престола последнего западно-римского Императора Ромула Августула). В состав империи (рейха, или, говоря по-русски - державы) Карла Великого (742-814), столицей которой считался «Вечный город» Рим - «глава Вселенной» (caput mundi) - хотя резиденция самого Карла находилась в городе Ахене - входили обширные территории Южной, Центральной и Западной Европы. Подобно древнеримским императорам, Карл Великий пользовался пурпурным (красным или алым) знаменем.

      Между прочим, красный цвет знамени изначально символизировал право императора (этот древнеримский, чисто военный, титул, ставший лишь впоследствии обозначать монарха-самодержца, первоначально, в республиканский период истории Вечного города, присваивался римским войском победоносному полководцу-триумфатору и не имел ничего общего с претензиями на единоличную власть) казнить (проливать кровь) провинившихся без суда и следствия, сообразуясь с законами военного времени. Кстати, именно поэтому именно красные флаги и знамена издавна использовались пиратами, повстанцами и революционерами - поднимая красное знамя, они как бы открыто демонстрировали свое посягательство на прерогативу монархов и других «богоданных» властей казнить и миловать, творить суд и расправу. Кроме того, Карл Великий, как венчанный римским папой «римский император», использовал в качестве знамени золотых одноглавых древнеримских орлов.

       При потомках Карла Великого (Каролингах) его «Западная Римская империя» распалась на 3 части. Внук Карла - Людовик (Людвиг) Немецкий (804-876) по Верденскому договору 843 года получил в удел имперские владения к востоку от Рейна - так называемое Восточно-Франкское королевство (будущую Германию).

       В 962 году германский король Оттон I Великий (912-973) из Саксонской династии, победитель кочевых племен язычников-венгров, совершил, во главе сильного войска, «вооруженное паломничество» в Рим, вынудив папу короновать его «римским императором», как некогда Карла Великого.

       Основанная Оттоном I Священная Римская империя (или Первый рейх, согласно терминологии позднейших немецких националистов, перенятой у последних национал-социалистами Адольфа Гитлера), название которой к концу Средневековья приобрело несколько более «национальный» характер - Священная Римская империя германской (немецкой) нации -, и представлявшая собой (несмотря на энергичные попытки некоторых одаренных императоров (кайзеров) - например, Фридриха I Барбароссы или его внучатого племянника Фридриха II из дома Гогенштауфенов, превратить свои владения в сильное государство) весьма рыхлый конгломерат отдельных феодальных владений, просуществовала около 1000 лет (вследствие чего именуется в германской традиции также «Тысячелетней империей», или «Тысячелетним рейхом», о возрождении которого мечтали целые поколения германских патриотов и националистов, грань между которыми была порой настолько тонкой, что ее трудно было обнаружить).

       «Римско-германские» императоры - как правило, они сначала короновались в восьмиугольной церкви Октагон города Ахена германской королевской короной, а затем, взойдя предварительно на трон Карла Великого, шли походом в Италию, где папы римские более или менее добровольно возлагали на них корону римских императоров! - пользовались штандартами в виде позолоченных одноглавых римских орлов и различными знаменами (например, хоругвью с изображением Архангела Михаила, считавшегося покровителем всех воинов вообще, и христианского рыцарства - в частности). В старинных хрониках сохранились упоминания и изображения боевого знамени (Штурмфане или Штурмбаннер) римско-германских императоров с изображением черного одноглавого римского орла на золотом (желтом) поле.

       Со временем в качестве боевого знамени владык Священной Римской империи утвердился красный стяг с прямым белым крестом (символом христианской веры, которую римско-германские императоры были обязаны распространять и защищать). Этим знаменем пользовались также вассалы, подчиненные непосредственно римско-германскому императору - например, швейцарские кантоны (свергнувшие иго австрийских герцогов, но до 1648 года формально продолжавшие считаться частью империи) или датские короли (у датчан это знамя получило название «Даннеброг»).

       Кстати, отзвук былой вассальной зависимости Дании от Первого рейха сохранился в самоназвании этой страны - «Данмарк», то есть «Датская марка»; «марками» назывались пограничные области Империи, находившиеся под управлением назначаемых кайзером наместников - маркграфов или маркизов - например, Мейссенская марка, Бранденбургская марка, Восточная марка (Остмарк) - будущая Австрия (Ostarrichi=Oesterreich=Восточный рейх=Восточная империя), и т.д.

       6 августа 1806 года последний «римско-германский» император Франц II из австрийской династии Габсбургов был принужден победоносным «императором французов» Наполеоном I Бонапартом отказаться от короны Священной Римской империи германской нации и удовольствоваться более скромным титулом императора Австрии (под именем Франца I). Римско-германский «Тысячелетний рейх» (800-1806) рассыпался на множество теперь уже полностью самостоятельных и не связанных между собой даже формально королевств, княжеств, великих герцогств, герцогств и вольных городов. У каждого из них был свой собственный флаг (черно-белый - у Пруссии, сине-белый - у Баварии, бело-зеленый - у Саксонии, красно-бело-красный - у Австрии, красно-бело-голубой - у Люксембурга, красно-голубой - у Лихтенштейна, и т.д.).

       «Черно-красно-золотые» (черно-красно-желтые) германские национальные цвета восходят к временам Освободительных войн против наполеоновской тирании. После поражения Великой армии Наполеона I в России по всей Германии стало шириться народное антинаполеоновское движение. В 1813 году был сформирован добровольческий корпус-фрейкор под командованием офицера прусской королевской армии барона Адольфа фон Лютцова.

       Фон Лютцов, бывший офицер в полку предводителя повстанцев Фердинанда фон Шилля, вел своих добровольцев (в числе которых был и поэт-партизан Теодор Кёрнер, прозванный «немецким Денисом Давыдовым») в бой не за династические интересы отдельных германских монархов, а за единую, независимую Германию.

       Фрейкоровцы фон Лютцова именовались «черными егерями», поскольку носили черную форму с красной отделкой и золотыми (латунными) пуговицами, что в сочетании давало «германские национальные цвета» (во всяком случае, так считали романтически настроенные немецкие студенты и поэты, искавшие в средневековой эпохе истоки «сумрачного германского гения», который мечтали возродить ради восстановления «былого великолепия рейха»).

       В действительности, как мы уже знаем, ни держава Карла Великого, ни средневековая Священная Римская империя германской нации (Первый рейх) не имели черно-красно-золотого «государственного флага». Представление немецких романтиков-националистов начала XIX века о его существовании в средневековой Германии было основано на следующем недоразумении.

       В одном из немецких монастырей был обнаружен свиток с записями текстов средневековых миннезингеров (менестрелей) - так называемый Манессийский песенник, на одной из иллюстраций к которому был изображен герб германских королей - черный одноглавый орел за золотом поле (гербом тех же самых германских королей, но уже в их втором качестве - «римских императоров» - с начала XIV века также считался орел, однако уже двуглавый).

       По какой-то непостижимой прихоти иллюстратора клюв и лапы «манессийского» черного орла были изображены не черными, как обычно, а красными. Из этого случайного обстоятельства немецкие романтики начала XIX века сделали ничем не обоснованный, но далеко идущий вывод о том, что в Манессийском песеннике был изображен якобы официальный «государственный герб Германского рейха» и, что, по правилам геральдики, та же черно-красно-золотая цветовая гамма должна была присутствовать на «государственном знамени Германской державы».

       В 1817 году несколько тысяч немецких студентов собрались на праздник в замке Вартбург (Тюрингия) в связи с 300-летием антикатолической Реформации (именно в Вартбурге «отец Реформации» доктор Мартин Лютер в начале XVI века перевел Священное писание с латинского языка на немецкий, что расценивалось немецкими романтиками-националистами как «начало борьбы германского духа и немецкого народа против универсалистского, антинемецкого, романского владычества римских пап») и четырехлетней годовщиной «битвы народов» под Лейпцигом, окончательно «переломившей хребет» владычеству Наполеона I Бонапарта над Германией.

       Кульминацией «Вартбургского праздника» стало, между прочим публичное сожжение на кострах «сочинений, враждебных германскому духу» (повторившееся в 1933 году, после прихода Гитлера к власти). Съехавшиеся на «Вартбургский праздник» изо всех германских «удельных княжеств» студенты, выступавшие за объединение Германии, впервые подняли на этой встрече «национальный черно-красно-золотой флаг единой Германии».

       Надо сказать, что трехцветный «черно-красно-золотой германский флаг» образца 1817 года по своему внешнему виду значительно отличался от позднейшего трехполосного триколора-«драйфарба» (о котором еще пойдет речь далее). «Вартбургский флаг» был сшит из 2 темно-красных полос и 1 черной между ними. В центре флага была вышита золотая дубовая ветвь.

       Как бы то ни было, черно-красно-золотая цветовая гамма стала общепризнанным символом стремления молодых немцев к свободе и единству. Флаг весьма рыхлого квазигосударственного образования - Германского союза (под покровительством австрийского императора из династии Габсбургов, как наиболее могущественного из германских государей описываемой эпохи) был черно-красно-золотым, а его военно-морской флаг (на некоторое время был даже формирован федеральный флот Германии) - черно-красно-золотым с двуглавым австрийским императорским орлом в золотом крыже.

       Под черно-красно-золотым знаменем (без крыжа с габсбургским орлом) заседал в 1848 году во Франкфурте-на-Майне первый общегерманский федеральный (союзный) парламент-бундестаг. Под этим знаменем вели бои на баррикадах против прусской королевской армии берлинские повстанцы в марте 1848 года и сражались против войск германских династов (в первую очередь - короля Пруссии и императора Австрии) революционеры-националисты Саксонии, Пруссии и Бадена, мечтавшие о германском единстве. Черно-красно-золотому «триколору» (то есть, «трицвету», или, по-немецки, «дрейфарбу»), было даже дано весьма поэтическое истолкование: «Из мрака к свету - через кровь».

       В 1867 году официальным государственным флагом стал, однако, не черно-красно-золотой, а черно-бело-красный флаг Северо-Германского союза - предшественника возникшей 4 годами позднее Германской империи (Второго рейха) - объединения 18 северогерманских «лоскутных» королевств и княжеств.

       Когда обсуждался вопрос флага для этого союза, Отто фон Бисмарк - будущий первый рейхсканцлер (имперский канцлер) единой Германии - предложил черно-бело-красный. Дело в том, что черный и белый были цветами флага Пруссии (игравшей в Северо-Германском союзе ведущую роль), а красный и белый (серебряный) цвета преобладали на гербах и флагах северогерманских торговых городов Гамбурга, Бремена и Любека - финансировавших создание нового союза.

       К тому же пруссаки испытывали стойкую антипатию к черно-красно-золотому флагу, под которым прусским войскам в 1848-1849 годах с оружием в руках противостояли германские революционеры-националисты (последние предлагали корону императора объединенной Германии последовательно австрийскому императору, а затем и прусскому королю, но оба монарха отказались принять ее, стремясь к объединению Германии «сверху», или «железом и кровью», по известному выражению Бисмарка).

       О том, какие чувства владели пруссаками в те годы, свидетельствуют приводимые нами ниже строки из письма принца Фридриха Карла Прусского - участника военных действий против использовавшей «общегерманские» черно-красно-золотые цвета Баденской революционной армии (Народного Войска) - от 17 мая 1849 года одному из своих бывших подчиненных:

       «Ныне наш король собирает большую часть молодежи, способной носить оружие, под увенчанными славой черно-белыми (прусскими - В.А.) знаменами, ибо речь идет о борьбе с величайшим врагом всего человечества, который дурачит его красивыми словами и стремится уничтожить религию, нравственность, священное (церковное - В.А.) и королевское (светское, гражданское - В.А.) право и всю собственность честных людей. Бог еще никогда не оставлял правое дело. Он и здесь нам поможет». (нем.: «Jеtzt schart unser Koenig den groessten Teil der waffenfaehigen Jugend um die ruhmgekroenten schwarzweissen Fahnen, denn es gilt der Kampf gegen den groessten Freind der ganzen Menschheit, der sie mit schoenen Worten betoert und Religion, Gesittung, heiliges und koenigliches Recht und alles Eigentum ehrlicher Menschen zu vernichten bestrebt ist. Gott ist noch nie von der gerechten Sache gewichen. Er wird es auch hier wohlmachen». Wolfgang Foerster. «Prinz Friedrich Karl von Preussen. Denkwuerdigkeiten aus seinem Leben». Erster Band. 1826-1864. IV Kapitel. «In der Pfalz und in Baden 1849». Stuttgart und Leipzig. Deutsche Verlags-Anstalt, 1910, S. 78).   

       Да и в Австро-Прусскую (Германо-Германскую) войну 1866 года против возглавляемой Пруссией коалиции северогерманских государств, чьи солдаты носили, в качестве отличительного знака, черно-белые (цветов прусского флага) нарукавные повязки, сражались армии возглавляемой Австрийской империей коалиции южногерманских (преимущественно) государств (Австрии, Саксонии, Ганновера, Баварии, Бадена), чьи солдаты носили «общегерманские» черно-красно-золотые нарукавные повязки (как бы демонстрируя тем самым, что сражаются «за Германию против Пруссии»).

       В силу всех этих причин не черно-красно-золотой, а черно-бело-красный флаг стал сначала флагом Северо-Германского союза, а затем и Германской империи (Второго рейха, по терминологии германских националистов, а позднее - и национал-социалистов), представлявшей собой не унитарное государство, а федерацию 4 королевств (Пруссии, Саксонии, Баварии и Вюртемберга), целого ряда Великих герцогств, герцогств, княжеств и т.д., некоторые из которых (например, Саксония или Бавария) даже сохранили собственную почту, армию, флаги, гербы и прочие атрибуты государственной власти, во главе с германским императором (но не императором Германии) из прусской династии Гогенцоллернов, продолжавшим одновременно оставаться королем Пруссии - крупнейшего «субъекта Федерации».

       Черно-бело-красный флаг оставался государственным флагом Германии до 1919 года, когда, после свержения монархии и поражения Германии в Первой мировой войне, там была провозглашена республика (хотя страна по-прежнему официально именовалась «Германским рейхом» и статья 1 Веймарской конституции гласила: «Германский рейх является республикой»).

       Поскольку черно-бело-красный флаг прочно ассоциировался в общественном сознании с монархическим режимом, новое германское государство отказалось от него, заменив черно-красно-золотым флагом, который, как восходящий к эпохе Освободительных войн и буржуазно-демократической революции 1848-1849 гг., был сочтен символом «демократических традиций германского народа».

       Германские социал-демократы (предпочитавшие до Ноябрьской революции 1918 года пользоваться «общемарксистскими» красными флагами и бантами), придя к власти и отдав красный флаг «на откуп» коммунистам, даже сформировали собственные военизированные отряды под названием Рейхсбаннер Шварц-Рот-Гольд («Черно-красно-золотой имперский стяг»), сокращенно Рейхсбаннер («Имперский стяг»).

       Цвета же черный, белый и красный (считающиеся, кстати говоря, в алхимии Цветами Великого Делания) правители Веймарской республики сохранили на военном и торговом флаге Германии: оба этих флага остались черно-бело-красными, но с черно-красно-золотым крыжем.

       Надо ли говорить, что все противники республиканского Веймарского режима неустанно подчеркивали свою приверженность черно-бело-красному и свое отвращение к черно-красно-золотому флагу, упорно именуя последний «черно-красно-желтым» (нем.: «Шварцротгельб»), «черно-красно-горчичным» (нем.: «Шварцротзенф»), а то и похлеще.
      
       Так обстояло дело в Германском рейхе. А вот в Восточном рейхе - Австрии - в результате своего поражения в войне с Пруссией в 1866 году, исключенной из Германского союза, сложилась совершенно иная ситуация.

       Немцы в монархии Габсбургов в одночасье оказались национальным меньшинством, ибо значительно больше половины населения исключенной из числа германских государств Австрийской (а затем и Австро-Венгерской) империи составляли венгры (мадьяры), различные славянские народности (чехи, словаки, хорваты, словенцы, украинцы-русины, сербы, боснийцы), итальянцы и т.д.

       Австрийские императоры из династии Габсбургов (являвшиеся одновременно королями Венгрии) вынуждены были непрерывно лавировать между различными народностями, населявшими их Двуединую (или Дунайскую) монархию, идя на постоянные уступки ненемецким народностям, вследствие чего австрийские немцы ощущали себя во все большей степени ущемленными в своих правах.

       В Австрии возник целый ряд немецких националистических союзов, партий и организаций, многие из которых - например, пангерманисты (всегерманцы) Георга Риттера фон Шёнерера - открыто выступали за отделение «Немецкой Австрии» (в территориальном отношении примерно соответствовавшей современной Австрийской республике, за исключением Южного Тироля, отошедшего по Трианонскому договору к Италии) от монархии Габсбургов и присоединение ее к Германской империи Гогенцоллернов (Второму рейху). Подобные настроения были широко распространены среди австрийских немцев, но они не могли демонстрировать их открыто, под черно-бело-красным флагом (ибо всякое выступление австро-немецких подданных Габсбургской монархии под флагом иностранной державы, каковой, с точки зрения международного права, являлась гогенцоллерновская «прусская» Германская империя, приравнивалось бы к акту государственной измены).
   
        И здесь на помощь австронемецким «пангерманцам» пришел порядком подзабытый черно-красно-золотой «национальный флаг всех немцев». Они стали широко использовать в своей пропаганде «немецкие национальные» черно-красно-золотые флаги, ленты и розетки (в ходе революционных событий 1848-1849 гг. вооруженные силы германских революционеров-националистов противостояли под черно-красно-золотыми знаменами правительственным войскам не только прусских Гогенцоллернов, но и австрийских Габсбургов). Когда «пангермански» настроенному школьнику Адольфу Гитлеру было приказано снять черно-красно-золотую розетку, он нашел выход из положения, выложив перед собой на парте в ряд 3 карандаша - черный, красный и желтый, к чему учитель - верный сторонник Габсбургов - уже не мог придраться . Словом, как много позднее писал Гитлер в своей книге «Моя борьба»:

       «Только...в немецкой Австрии буржуазия имела нечто вроде своего собственного знамени. Часть немецко-австрийского национально настроенного бюргерства присвоила себе знамя 1848 года. Этот черно-красно-золотой флаг стал официальным символом части австрийских немцев. За флагом этим...не стояло особого мировоззрения. Но с государственной точки зрения этот символ, тем не менее, представлял собою нечто революционное. Самыми непримиримыми врагами этого красно-черно-золотого флага были тогда - не будем этого забывать - социал-демократы, христианско-социальная партия и клерикалы всех видов. Тогда эти партии издевались над черно-красно-золотым флагом, забрасывали его грязью, ругались над ним совершенно так же, как они это делали в 1918 году с черно-бело-красным знаменем. Черно-красно-золотые цвета, которыми пользовались немецкие партии старой Австрии (монархии Габсбургов - В.А.), были в свое время цветами 1848 года...В Австрии за этими знаменами шла часть честных немецких патриотов. Но за кулисами этого движения и тогда уже осторожно прятались иудеи. А вот после того как совершилась подлейшая измена Отечеству, после того как самым бесстыдным образом предали немецкий народ, марксистам и Партии Центра (католической буржуазной партии периода Веймарской республики в Германии - В.А.) черно-красно-золотые знамена внезапно стали так дороги, что теперь они рассматривают их как свою святыню».

       Кстати говоря, кружок почитателей немецкого поэта-мистика Штефана (Стефана) Георге (в число учеников которого входили, между прочим, будущие участники антигитлеровского военного заговора 1944 года братья Клаус и Бертольд Штауфенберги) разработал для чаемого ими собственного Третьего рейха (весьма отличавшегося от реального Третьего рейха Адольфа Гитлера) своеобразный черно-красно-золотой флаг, представлявший собой черный крест (вертикальная перекладина которого была сдвинута к древку, как на флагах Дании, Норвегии, Швеции. Исландии, Фарерских и Аландских островов) с золотой (желтой) каймой на красном поле. Автором проекта флага, включавшего в себя республиканскую (красно-чёрно-золотые цвета) и христианскую (крест) символику и чуть не ставшего, в случае успеха заговора генералов вермахта против Гитлера, флагом Четвертого рейха, был доктор Йозеф Вирмер. Но это так, к слову...

       К черно-бело-красным цветам флага «прусско-германского» Второго рейха Гитлер относился с большим пиететом, как к цветам «имперского флага, родившегося на полях сражений» победоносной для немецкого оружия так называемой «Франко-прусской» (а если быть точнее - Франко-германской) войны 1870-1870 годов, главным итогом которой, наряду с «возвращением в лоно рейха» Эльзаса-Лотарингии, стало провозглашение в «Зеркальном зале» Версальского дворца Германской империи (Второго рейха). Тем не менее, использование национал-социалистами в своей символике и эмблематике черного, белого и красного цветов в их прежнем, «кайзеровском», сочетании представлялось Гитлеру неуместным, поскольку эти цвета символизировали в его глазах «старый (монархический - В.А.) режим, погибший в результате своих собственных слабостей и ошибок». К тому же черно-бело-красный флаг в его «старорежимном», или «кайзеровском», варианте, уже использовался в качестве эмблемы многочисленными правыми националистическими партиями и организациями Веймарской республики - например, Немецкой (Германской) Национальной Народной партией (НННП), примыкавшим к этой партии националистическим союзом «Стальной шлем» (Штальгельм) и т.д. Однако сама по себе черно-бело-красная цветовая гамма представлялась Гитлеру чрезвычайно привлекательной (хотя он не преминул, как мы увидим далее, истолковать ее в новом, национал-социалистическом духе). Он писал о ней буквально следующее: «Это сочетание красок, вообще говоря, безусловно, лучше всех остальных» и представляет собой «самый могущественный аккорд красок», который только можно себе представить.

       В конце концов был составлен окончательный проект партийного знамени: на красном фоне - белый круг, а в центре этого круга - черный «гаккенкрейц» (коловрат). Интересно, что сам Гитлер в первом издании «Моей борьбы» обозначал свастику не заимствованным из средневековой геральдики термином «гакенкрейц » (крюковидный крест, от немецкого слова «гакен» - крюк), а «гаккенкрейц» (буквально: мотыгообразный крест, от слова «гакке» - мотыга). Но в последующих изданиях книги, в лексиконе национал-социалистического движения и гитлеровского Третьего рейха употреблялся исключительно термин «гакенкрейц» (крюковидный крест).

       Нарукавные «боевые повязки» («кампфбинден») национал-социалистов фактически копировали (в миниатюре) партийное знамя НСДАП. После создания штурмовых отрядов партии (СА) на красных повязках их «фюреров» (командиров) к черному коловрату в белом круге некоторое время добавлялись горизонтальные серебряные (белые) полоски, число которых варьировалось, в зависимости от ранга того или иного фюрера. Однако эти белые полоски были отменены не позднее 1932 года (на фотографиях, запечатлевших высшее руководство НСДАП – в частности, Германа Геринга – на «съезде национальной оппозиции» в Бад-Гарцбурге, где был образован эфемерный антивеймарский «Гарцбургский фронт», эти полоски на повязках еще четко различимы). У высших партийных функционеров повязки украшались золотой отделкой – вплоть до золоченых четырехугольных звезд-«кубарей» в центре коловрата. «Боевые повязки» чинов СС отличались наличием двусторонней черной каймы. На «боевых повязках» чинов СС, избранных депутатами общегерманского парламента (рейхстага), кайма была серебряного, а на повязках чинов резервных (ветеранских) формирований СС – светло-серого цвета.

       По мнению Адольфа Гитлера, новый партийный символ НСДАП являл собою сочетание «всех цветов, которые мы так любили в свое время», а также «яркое олицетворение идеалов и стремлений нашего нового движения», в котором красный цвет олицетворял заложенные в этом движении «социальные идеи», белый цвет - идею национализма (позднее, особенно после окончания Европейской Гражданской войны, неонацисты и другие последователи Гитлера еще более «удачно» перетолковали белый цвет как идею борьбы за превосходство белой расы), «мотыгообразный крест - миссию борьбы за победу арийцев и вместе с тем за победу творческого труда, который испокон веков был антисемитским и антисемитским останется».

       В начальный период пребывания Гитлера у власти (1933-1935) красный партийный флаг НСДАП с черным вращающимся крюковидным крестом в белом круге получил статус государственного, наряду с восстановленным в своих правах трехполосным черно-бело-красным флагом кайзеровской Германии (черно-красно-золотой республиканский флаг сразу же оказался под запретом).

       В 1935 году красный партийный флаг НСДАП с черным крюковидным крестом в белом круге был объявлен единственным государственным флагом Германии, каковым и оставался до мая 1945 года.

       В 1943 году в СССР из немецких военнопленных был сформирован антифашистский Союз Немецких (Германских) Офицеров, а затем -  во главе с генералом вермахта Вальтером фон Зейдлиц-Курцбахом (ставшим также заместителем председателя прокоммунистического Национального комитета «Свободная Германия»), члены которого носили, как это ни странно, не «демократические» черно-красно-золотые, а «реакционные», черно-бело-красные повязки с красной надписью готическим шрифтом «Свободная Германия» на средней (белой) полосе повязки, которая была вдвое шире верхней (черной) и нижней (красной) полосы. Вопреки широко распространенным (вследствие замалчивания властями СССР и ГДР исторических фактов) представлениям, деятельность этого комитета сводилась не только к чисто агитационно-пропагандистским акциям, направленным на разложение боевого духа гитлеровских войск (как это показано, скажем, в снятом совместно киностудиями СССР и ГДР, автобиографическом художественном фильме Конрада Вольфа «Мне было девятнадцать»).

       Под эгидой генерала от артиллерии Вальтера фон Зейдлиц-Курцбаха из числа германских военнослужащих, взятых в плен Красной армией, были сформированы вооруженные отряды, участвовавшие, в составе советских войск, в боях с частями германского вермахта - например в кровопролитном штурме Зееловских высот в ходе Берлинской операции. Замалчивание данных фактов правыми немецкими историками объясняется, очевидно, нежеланием упоминать об участии немцев в войне против немцев, а левыми историками ГДР и СССР - тем обстоятельством, что германские солдаты фон Зейдлица сражались против гитлеровских войск не под красными коммунистическими и даже не под черно-красно-золотыми «демократическими» знаменами, а с «реакционными» черно-бело-красными нарукавными повязками на левом рукаве полевых мундиров вермахта (от гитлеровцев их отличало лишь отсутствие изображения имперского орла со свастикой) над правым нагрудным карманом(и даже с боевыми наградами Третьего рейха на мундирах.

        О боях германских солдат, сохранивших верность национал-социалистическому режиму, с войсками генерала фон Зейдлиц-Курцбаха (имевшими в на вооружении даже танки),  писал, к примеру, участник обороны Берлина Гельмут Альтнер в своих воспоминаниях «Берлинская пляска смерти. Страшная правда о битве за Берлин»:

        «Говорят, что генерал Зейдлиц со своими танками находится в Зеелове. Какой-то гражданский якобы подстрелил его танк из панцерфауста. Неужели Зейдлиц действительно мертв? (...)

        Хватаемся за оружие. Видим бегущих с фронта солдат, большинство бросает на ходу винтовки. Среди них и фигуры с черно-бело-красными нарукавными повязками, а также русские. По всем позициям разносится крик:

        - Войска Зейдлица!

        Мы целимся, как нас учили, в туловище, и стреляем. С тыла подходят танки и подкрепление. Мы наступаем, все время стреляя. Русские и войска Зейдлица отступают, сначала медленнее, затем быстрее, и, наконец, бегут. Мы уже почти не целимся. Расстреливаю магазин за магазином, и скоро казенная часть раскаляется от стрельбы докрасна.

        Раненый поднимает руку.

        - Товарищ, помоги!

        У него черно-бело-красная нарукавная повязка.

        Мы бежим дальше.

        Приближаемся к первому ряду траншей и останавливаемся, не желая идти дальше. Траншеи занимает подкрепление. Раздается случайный выстрел. Появляется командир роты и ведет нас за собой. Возвращаемся.

        Мертвые лежат между воронками, многие из них в серой полевой форме. Почти все - немцы, некоторые со свастиками (то есть с гитлеровской эмблемой орла на коловрате, вписанном в круг - В.А.) на груди, некоторые с черно-бело-красными нарукавными повязками. Поблескивают награды. Теперь они лежат друг подле друга, успокоившись и примирившись в смерти».

        Интересно, что после безоговорочной капитуляции Третьего рейха в мае 1945 года товарищ Сталин распустил «черно-бело-красный» «Союз Немецких Офицеров» и Национальный комитет «Свободная Германия», а генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах (заочно приговоренный в 1944 году к смерти за государственную измену гитлеровским Имперским Военным Трибуналом) - был в мае 1950 года приговорен советским военным судом  сначала к смерти (!), а затем - к 25 годам тюремного заключения как «военный преступник» (хотя совершенные им - якобы! - военные преступления ничуть не помешали СССР преспокойно использовать его в годы войны в собственных целях!) и вышел на свободу только в 1956 году, после визита германского федерального канцлера Конрада Аденауэра в красную Москву! Смертный приговор, вынесенный Зейдлицу германским судом в 1944 году, был отменен послевоенным германским судом только в 1956 году. Но это так, к слову...
   
       После почти одновременного провозглашения в сентябре-октябре 1949 года двух германских государств - Федеративной Республики Германии на территории английской, американской и французской оккупационных зон (так называемой Тризонии) и Германской Демократической Республики (ГДР) на территории советской оккупационной зоны - оба эти государства восстановили в качестве государственного «демократический» черно-красно-золотой флаг Веймарской республики, о котором в немецком шлягере «Германия - это...» (нем.: «Deutschland ist...»), пользовавшемся в свое время немалой популярностью, поется:

       Schwarz, wie die Kohle im Revier,
       Rot, wie die Lippen der Maedchen hier,
       Gold, wie der Weizen und das Bier -
       Das sind die Farben von Dir!,

       или, в переводе с немецкого на русский:

       Черный, как уголь в шахте,
       Красный, как губы здешних девушек,
       Золотой, как пшеница и как пиво -
       Это Твои цвета!

       Однако через 10 лет после провозглашения Германской Демократической Республики, в 1959 году, на флаге ГДР был помещен ее государственный герб - герб «первого в германской истории государства рабочих и крестьян»: золотой циркуль, наложенный на золотой молот и окруженный полукруглым золотым венком из колосьев (остававшийся на флаге ГДР до 1990 года). На военно-морском флаге ФРГ появился  государственный герб Федеративной Республики- черный орел с красным вооружением (т.е. с красными клювом и лапами) на золотом щите, являвшийся репликой герба Веймарской республики и рисунка из Манессийского песенника. Так вновь сомкнулась цепь времен.


       ОГЛАВЛЕНИЕ


Вступление автора...............................................

Зачин

       Бойня при Мальмеди.......................................
       Торжество справедливости.................................
       Кровавая развязка........................................

Глава I. Генезис................................................

       Несколько предварительных замечаний......................
       «Части СС общего назначения» («черные СС»)...............
       В начале.................................................
       О позабытом идеологическом родстве.......................
       «Пивной путч»............................................
       Феникс возрождается......................................
       Об «Окровавленном знамени»...............................
       «Специализация» Шуцштаффеля..............................
       К истории званий чинов Шуцштаффеля.......................
       Об эсэсовском орле.......................................
       О знаках различия Шуцштаффеля............................
       О погонах чинов «СС общего назначения».....................
       О петличных знаках различия чинов СС.....................
       О манжетных лентах пеших штурмбаннов СС..................
       О «специализированных» частях СС.........................
       О манжетных лентах «специализированных» частей СС........
       О манжетных лентах аппарата и руководства Шуцштффеля.....
       О нарукавных ромбах СС (СС-Раутен) руководящих
       органов Шуцштаффеля......................................
       О нарукавных ромбах СС (СС-Раутен)
       «специализированных» штурмов Шуцштаффеля.................
       О вспомогательных службах СС.............................
       Об унтерфюрерских училищах СС............................
       О юнкерских училищах СС..................................
       Об Имперском училище СС..................................
       О шевроне «старого бойца» СС.............................
       О почетном шевроне для бывших членов
       Вооруженных сил и полиции................................
       О почетном шевроне для бывших членов
       «Стального шлема» («Штальгельма»)........................
       О ведомственных наградах Шуцштаффеля.....................
       О рунических эмблемах на спортивной форме
       одежды чинов Шуцштаффеля.................................
       Об эмблеме на спортивной форме одежды чинов
       «Лейбштандарта»..........................................
       О дальнейшем развитии «Альгемейне СС»....................

Глава II. Развитие

       Бригада Эргардта.........................................
       Форма одежды «СС общего назначения»......................
       Несколько слов о происхождении
       партийного знамени НСДАП.................................
       О знаменах и штандартах Шуцштаффеля......................
       О штандартах пеших полков СС.............................
       О штандартах конных полков (штандартов) СС...............
       О знаменах штурмбаннов (батальонов) СС...................
       О новом штандарте «Лейбштандарта»........................
       О флаге Домов СС.........................................
       О значке чинов СС........................................
       О галстучной заколке чинов «Лейбштандарта»...............
       О черном эсэсовском кителе...............................
       О шинелях и плащах чинов СС..............................
       О черных эсэсовских брюках навыпуск......................
       О «клубной» форме одежды фюреров СС......................
       О летней выходной и белой повседневной
       форме одежды фюреров СС..................................
       Судьба черной формы «СС общего назначения».................
       Несколько слов о «боевых» нарукавных повязках СС.........
       Появление «зеленых СС»...................................
       О белом летнем мундире СС................................
       О полевой форме «Зипо» и СД..............................
       О форме одежды женских вспомогательных
       подразделений СС («СС-Гельфериннен»).....................
       О «мертвой голове».......................................
       О головных уборах чинов Шуцштаффеля......................
       О стальных шлемах (касках) чинов Шуцштаффеля.............
       Об обуви чинов Шуцштаффеля...............................
       О холодном оружии чинов Шуцштаффеля......................
       О перстне СС с «мертвой головой».........................
       «Части СС особого (специального) назначения».............
      

Глава III. Рождение «Лейбштандарта»

       «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»........................
       Организация «Лейбштандарта»..............................
       Берлинские казармы «Лейбштандарта».......................
       «Папаша» Гауссер.........................................
       Боевая подготовка чинов личной гвардии фюрера............
       Камерадшафт..............................................
       О погонах «Лейбштандарта»................................
       «Ваффенфарбе»............................................

Глава IV. Как «черные» стали «зелеными»

       О форме СС цвета «фельдграу».............................
       О форме одежды экипажей танков и расчетов
       самоходной артиллерии Ваффен СС..........................
       О камуфлированной форме одежды СС-ФТ
       и Ваффен СС..............................................
       Роль музыки в жизни СС вообще и
       «ЛАГ» – в частности......................................
       О песенном творчестве СС.................................
       Опознавательный знак (эмблема)
       «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера».......................
       Вооружение, личный состав и оснащение «ЛАГ»..............

Глава V. В преддверии большой войны.

       «Ночь Длинных Ножей», или
       «Большая чистка»  НСДАП.....................
       Саар........................................
       Операции «Отто».............................
       Краткая предыстория аншлюса.................
       Всеобщая радость по поводу аншлюса..........
       Чтобы навек едины были......................
       Поход в Судетенланд.........................
       На очереди – Польша.........................
      

Глава VI. Война с белополяками.

       План «Вейсс»................................
       Меч у тевтона чешется в ножнах..............
       Первые вехи боевого пути «Лейбштандарта»....
       Через Варту.................................
       Побьянице...................................
       Бои на Бзуре................................
       Крепость Модлин.............................
       Варшавская мелодия..........................
       Итоги Польской кампании.....................
       Снова Прага.................................
      
Глава VII. Запад.

       Перед новым броском.........................
       Лиха беда начало............................
       Роттердам и Гаага...........................
       Дюнкеркское чудо............................
       Нарушение приказа...........................
       Мотивы «Зеппа» Дитриха......................
       Пятно на мундире?...........................
       Французская армия в коме....................
       Гром победы.................................
       Компьенский вагон...........................
      
Глава VIII. Балканский вояж.

       «Пороховой погреб» Европы...................
       Мотивы «дуче итальянского фашизма»..........
       Из Болгарии – в Югославию...................
       Солдатская смекалка Курта Мейера............
       Гаммадион над Акрополем.....................

Глава IX. Далеко на Востоке.

       «Барбаросса»................................
       Накануне....................................
       Начало боев на Востоке......................
       Взгляд на войну с советской стороны.........
       Великое опьянение...........................
       Много собак – смерть для зайца..............
       Ростов взят!................................

Глава Х. Последние победы.
      
       Зима тревоги нашей..........................
       Мрачные перспективы.........................
       Харьковская мясорубка.......................
       Затишье перед бурей.........................

Глава ХI. Великий перелом.

       Битва на Курской дуге.......................
       Наш «рыжий шваб» идет на повышение..........
       У врат «Цитадели»...........................
       Доблесть Михаэля Виттмана...................
       Гигантомахия................................

Глава ХII. Черкасский «котел»......................
      
       Высадка англосаксов на Сицилии..............
       В Италию!...................................
       Альпийские вершины, увижу ли вас вновь......
       Возвращение на Восток.......................
       Второй Брусиловский прорыв..................
       Кровавые поля Житомира......................
       Кошмар Кировограда..........................
       На помощь окруженным.......................
      
Глава ХIII. Нормандия.

       День «Д»....................................
       Как снег на голову..........................
       Бой под Вилье-Бокажем.......................
       Смертельная схватка с британцами............
       Операция «Гудвуд»...........................
       Бой за Авранш...............................
       Неудержимая лавина..........................
      
Глава XIV. Арденны.

       Главное – ввязться в бой.....................
       Арденнский прорыв............................
       Последний козырь.............................
       Солдатская смекалка Пейпера..................
       Очередное нарушение приказа
       со счастливым концом.........................
       Подвиги генерала Риджуэя.....................
       Обеденный перерыв............................
       Нехватка горючего............................
       Охота на Пейпера.............................
       Кульминация..................................

Глава XV. Последний бросок.

       Венгрия: нефть и зерно.......................
       Балатонская операция глазами очевидца........
       Божий гнев...................................
       Обида «Зеппа» Дитриха........................
       Сказки Венского леса.........................
       На прекрасном голубом Дунае..................
       Позор капитуляции............................

Глава ХVI. Финал в багровых тонах...................
      
ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

«Генеалогическое древо» 1-й танковой дивизии СС
«Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера».......................
   
Приложение 2

Участие «Лейбштандарта» в походах и кампаниях............

Приложение 3

Боевой состав полка СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера»
(по состоянию на 1 сентября 1939 года)...................

Приложение 4

Боевой состав 1-й танковой дивизии СС
«Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
(по состоянию на 1 марта 1944 года)......................

Приложение 5

Боевой состав I танкового корпуса СС
«Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
(по состоянию на декабрь 1944 года).......................

Приложение 6

Их знали не только в лицо

Оберстгруппенфюрер СС Йозеф (Зепп) Дитрих..................

Оберстгруппенфюрер СС Пауль Гауссер........................

Обергруппенфюрер СС Вильгельм Биттрих......................

Штандартенфюрер СС Йоахим (Йохен) Пейпер...................

Бригадефюрер СС Курт Мейер (Панцермейер)...................

Бригадефюрер СС Юрген Вагнер...............................

Бригадефюрер СС Вильгельм Монке.............................

Бригадефюрер СС Фриц (де) Витт..............................

Бригадефюрер СС Теодор Виш..................................

Оберштурмбаннфюрер СС Макс Вюнше............................

Гауптштурмфюрер СС Михаэдь Виттман..........................

Гауптштурмфюрер СС Рудольф фон Риббентроп...................

Штандартенфюрер СС Отто Скорцени............................

Штурмбаннфюрер СС Отто Гюнше................................


ПРИЛОЖЕНИЕ 7

К истории Железного креста...................................


ПРИЛОЖЕНИЕ 8

История развития формы одежды СС.............................


ПРИЛОЖЕНИЕ 9

Песня танкистов


ПРИЛОЖЕНИЕ 10

Командиры  «Лейбштандарта Адольфа Гитлера»....................


ПРИЛОЖЕНИЕ 11

Командиры I танкового корпуса CC
«Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»..............................


Приложение 12

Служебная иерархия Шуцштаффеля
(по состоянию на 1942 год)......................................


ПРИЛОЖЕНИЕ 13

Вехи боевого пути дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»
в годы «Европейской Гражданской Войны».............................


ПРИЛОЖЕНИЕ 14

Германские национальные цвета....................................


СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ НА РУССКОМ И УКРАИНСКОМ ЯЗЫКАХ

Акунов В. Фрайкоры. Германские добровольческие отряды в 1918-1923 гг.
       М., 2004.
Акунов В. Фрайкоры. Повесть о германских добровольцах. М., 2004.
Акунов В. Божии дворяне. М., 2006.
Акунов В. Дивизия СС «Рейх». История Второй танковой дивизии войск СС.
       1939-1945 гг. М., 2006.
Акунов В. Дивизия СС «Викинг». История Пятой танковой дивизии войск СС.
       1941-1945. М., 2006.
Акунов В. Тевтонский орден. История и наследие. Калининград, 2008.
Акунов В. Танковый корпус «Великая Германия». История элитного
       соединения Панцерваффе. М., 2008.
Багдасаров Р. Свастика: священный символ. М., 2001.
Багдасаров Р. Мистика огненного креста. М., 2005.
Бапп Э., Харт Р. Panzer. Бронетанковые войска III рейха. М., 2005.
Барятинский М. «Тигры» в бою. М., 2007.
Батлер Дж. Большая стратегия. Сентябрь 1939-июнь 1941. М., 1959.
Батлер Дж., Гуайер Дж. Большая стратегия. Июнь 1941-август 1942. М., 1967.
Бережков В. С дипломатической миссией в Берлин 1940-1941. М., 1966.
Бишоп К., Уорнер А. Награды, эмблемы и знаки различия Третьего рейха. Кызыл, 2005.
Больдт Г. Последние дни Гитлера. Минск, 1993.
Брэдли О.Н. Записки солдата. М., 1957.
Бунич И. Операция «Гроза». Кровавые игры диктаторов. М., 2003.
Бунич И. Операция «Гроза». Ошибка Сталина. М., 2004.
Бычков Р. Воля к Средневековью. М., 2005.
Бычков Р. Святая Европа. М., 2005.
Васильчикова М., кн. Берлинский дневник 1940-1945. М., 1994.
Генон Р. Царь мира // Между Шамбалой и Агартой. Оракулы Великой тайны. М., 2005.
Гитлер А. Моя борьба. Ашхабад, 1992.
Гове А. Внимание, парашютисты! М., 1957.
Горяинов С. Алмазы Аллаха. М., 2005.
Гудериан Г. Танки – вперед! Нижний Новгород, 19956.
Гудериан Г. Воспоминания солдата. Ростов н/Д, 1998.
Дейтон Л. Вторая мировая. Ошибки, промахи, потери. М., 2000.
Дьяков И. Великая Гражданская война 1941-1945. М., 2002.
Дэвис Л.Б. Армия Германии. Униформа и знаки различия 1933-1945. М., 2003.
Дюпе Л. В тени Версальского договора. М., 2004.
Елисеев А., Бычков Р. Опричный орден. Александровская слобода, 2005.
Жуков Д., Ковтун И. Русские эсэсовцы в бою. М., 2009.
Залесский К. Вермахт. Сухопутные войска и Верховное командование. М., 2005.
Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. М., 1957.
Замулин В. Горькая правда о Прохоровке: «Величайшее танковое сражение» или танковое побоище? М., 2013
Кариус О. «Тигры» в грязи. М., 2005.
Кёнен Г., Копелев Л. Германия и русская революция 1917-1924. М,, 2004.
Кеппен В. Смерть в Риме. М, 1979.
Корнев Н. От Носке до Гитлера. М., 1934.
Краснов В. Победы, которых не было. Спб., 2004.
Кремлев С. Россия и Германия: стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну. М., 2003.
Кремлев С. Россия и Германия: путь к пакту. Коридоры раздора и пакт надежды. Историческое исследование. М., 2004.
Кремлев С. Россия и Германия: вместе или порознь? СССР Сталина и рейх Гитлера. М., 2004.
Кузнецов А. О советско-германской войне. М., 2004.
Куровски Ф. Герои Панцерваффе. М., 2007.
Ланнуа Ф., Шарита Ж. Немецкие танковые войска. 1935-1945. М., 2005.
Лопуховский Л.Н. Прохоровка без грифа секретности. М, 2012.
Мадер Ю. По следам человека со шрамом. М., 2001.
Макеев А., Бычков Р. Огненное православие. М., 2004.
Манштейн Э. Утерянные победы. М., Спб 2003.
Меллентин Ф. Танковые сражения 1939-1945 гг. Боевое применение танков во Второй мировой войне. М., 1957.
Мессенджер Ч. Гладиатор Гитлера. Военная карьера оберстгруппенфюрера
СС Зеппа Дитриха. М., 2004.
Мухин Ю. Убийцы Сталина. М., 2005.
Назаров М. Миссия русской эмиграции. Том 1, М., 1994.
Невежин В. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в
преддверии «священных боев», 1939-1941 гг. СПб, 1997.
Носов Н. Штурм. М., 2008.
Опитц Р. Фашизм и неофашизм. М., 1988.
От Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада на трагические страницы истории Второй мировой войны. Сборник. М., 1992.
Паттон Дж.С. Война, какой я ее знал. М., 2003.
Песнь о Нибелунгах. СПб, 2000.
Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. Смоленск, 1993.
Поэзия скальдов. Сборник. СПб, 2004.
Риджуэй М. Солдат. М., 1958.
Русская старина. Спб, 1900, №9.
Селянинов А. Тайная сила масонства. СПб, 1911.
Скандинавская балалда. Сборник. СПб, 2004.
Скорцени О. Воспоминания. Неизвестная война. Минск, 2003.
Скорцени О. Секретные задания. Ростов н/Д, 1993.
Скорцени О. Мои секретные задания. М., 2000.
Соколов Б. Третий рейх. Мифы и действительность. М., 2005.
Суворов В. Ледокол. День М. М., 1994.
Суворов В. Самоубийство: зачем Гитлер напал на Советский Союз? М., 2000.
Суворов В. Тень победы. Донецк, 2003.
Суворов В. Беру свои слова обратно. Донецк. 2000.
Фогельвейде А. Религия, традиция, раса. Минск, 2005.
Фуллер Дж.Ф. Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор. М., 1956.
Хмелинский П. Навстречу смерчу. М., 1991.
Шмелев И. История танка. 1916/1996. М., 1996.
Эрман Дж. Большая стратегия. Август 1943-сентябрь 1944. М., 1958.
Эрман Дж. Большая стратегия. Октябрь 1944-август 1945. М., 1958.
Юнгер Э. В стальных грозах. СПб, 2000.
Ярич-Запильский. У большевистьскiй чрезвичайцi (Iз записника старшини УПА)// Литопис Червоноi Калини. Львiв, 1935.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ НА НЕМЕЦКОМ, АНГЛИЙСКОМ И ФРАНЦУЗСКОМ ЯЗЫКАХ

Alisby C.: SS: Role of Infantry. Osceola, W.I., 1997.
Alisby C.: SS: Hell on the Eastern Front. Staplehurst, Spellmount, 1998.
Angolia J.R. Cloth Insignia of the SS. San Jose, 1989.
Barker F.J. Waffen SS at War. London, 1982.
Boldt G. Hitlers letzte Tage. Berlin, 1947.
Вradley O.N. A Soldier’s Story. New York, 1951.
Bukey, Evan Burr. Hitler’s Austria – Popular Sentiment in the Nazi Era. 1938-1945. University of North Carolina Press, 2000.
Bukey, Evan Burr. Hitlers Oesterreich. Eine Bewegung und ein Volk Hamburg/Wien, 2001.
Bundesverband der Soldaten der ehemaligen Waffen SS e.V.: Wenn alle Brueder schweigen/When all the Brothers are silent. Coburg, 1973.
Butler, J.R.M. Grand Strategy. September 1939-June 1941. London, 1957.
Butler, J.R.M. and Gwyer, J.M.A. Grand Strategy. June 1941-August 1942. London, 1964.
Butler R. SS-Leibstandarte: The History of the First SS-Division 1933-1945. Staplehurst, Spellmount, 2001.
Carell P. Unternehmen Barbarossa. Der Marsch nach Russland. Stuttgart, 1963.
Carell P. Verbrannte Erde. Schlacht zwischen Wolga und Weichsel. Frankfurt/M,1966.
Carmin E.R. Das schwarze Reich. Geheimgesellschaften und Politik im 20. Jahrhundert. Muenchen, 2002.
Davis D.L. Badges and Insigniаs of the Third Reich, 1933-1945. London, 1999.
Davis B.L. Standarten und Flaggen der deutschen Wehrmacht 1933-1945. 1991.
Davis B.L. Uniformen und Abzeichen des deutschen Heeres 1933-1945. Stuttgart, 2003.
Davis B.L., McGregor M. Flags of the Third Reich 2: Waffen-SS. London, 1994.
Deighton L. Blood, Tears and Folly. An objective look at World War II. London, 1993.
Edwards, J.R., Pruett M.H. Uniformen deutscher Elite-Panzerverbaende 1939-1945. Stuttgart, 2003.
Erman J. Grand Strategy. August 1943-September 1944. London, 1956.
Erman J. Grand Strategy. October 1944-August 1945. London, 1956.
Erman J. Grand Strategy. October 1944-August 1945. London, 1956.
Fast K. Gebt der Wahrheit die Ehre! North Kildonan, Manitoba, Canada, 1952.
Forty G. German Tanks of World War II. London, 1999.
Fowler E.W.W. Nazi Regalia. London, 1996.
Fuller J.F.C. The Second World War 1939-1945. A Strategical and Tactical History. London, 1948.
Geheime Kommandosache. Bd. I, II. Stuttgart Zuerich Wien, 1965.
Guderian H. Panzer Leader. London, 1951.
Harms N., Volstadt R. German Infantry in Action. Carrollton, 1973.
Hausser P. Waffen SS im Einsatz. Goettingen, 1953.
Himmler H. Die Schutzstaffel als antibolschewistische Kampforganisation. Muenchen 1936.
Hitler A. Mein Kampf. Muenchen, 1941.
Hoehne H. Der Orden unter dem Totenkopf. Die Geschichte der SS. Guetersloh.
Hoehne H. The Order under the Death’s Head. The Storу of Hitler’s SS. New York, 1971.
Hofer W. (Heraausgeber). Der Nationalsozialismus. Dokumente 1933-1945. Frankfurt/M., 1988.
Hove A. Achtung Fallschirmjaeger. Leoni, 1954.
Juenger E. In Stahlgewittern. Guetersloh, 1935.
Juenger E. Der Kampf um das Reich. Essen, 1929.
Knopp G. Hitlers Krieger. Muenchen, April 2000.
Koenen G., Kopelew L. Deutschland und die russische Revolution 1917-1924. Muenchen б/г.
Koeppen W. Tod in Rom. Stuttgart, 1956.
Lagarde J. de. German Soldiers of World War Two. Dorset.
Lagutt J.R.Dr. Das grosse Voelkerringen. Vorgeschichte und Geschichte des Zweiten Weltkrieges. Basel, 1942.
Lang J. v. Die Partei. Mit Hitler an die Macht und in den Untergang. Ein deutsches Lesebuch. Hamburg, 1989.
Lannoy F. de. Panzers en Ukraine. Chаteau de Damigny, 2001.
Lannoy F. Charita J. Panzertruppen. Les troupes blindees allemandes. German Armoured troops, 1939-1945. Chateau de Damigny, 2001.
Lumsden R., England U., of. SS-Regalia. London, 1996.
Mader J. Jagd nach dem Narbengesicht. Berlin, 1963.
Mellentin F.W. v. Panzer Battles 1939-1945. London, 1956.
Mollo A., Taylor H.P. Uniforms of the SS. Collected Edition, Volumes 1 to 6. London, 1976.
Mollo F. Uniforms of the SS. Vol 7. Waffen SS-Badges and Unit Distinctions 1939-1945. London, 1976.
Oertzen F.W. v. Die deutschen Freikorps 1918-1923. Muenchen, 1936.
Оpitz R. Faschismus und Neofaschismus. Frankfurt am Main, 1984.
Picker H.Dr. Hitlers Tischgespraeche im Fuehrerhauptquartier 1941-1942. Stuttgart.
Radek K. Leo Schlageter, der Wanderer ins Nichts // Schlageter ; eine Auseinandersetzung. Berlin, 1923.
Redmon R.L., Cucaresse J.F. Panzergrenadiers in Action. Carrollton, 1980.
Ridgway M.B. Soldier. New York, 1956.
Salis J.R. v. Weltchronik 1939-1945. Zuerich, 1966.
Skorzeny O. Geheimkommando Skorzeny. Hamburg, 1950.
Skorzeny J. La Guerre Inconnue. Paris, 1975.
Stein G.H. Geschichte der Waffen-SS. Duesseldorf, 1975.
Stein H.-P., Ottner H.-M. Symbole und Zeremoniell in deutschen Streitkraeften vom 18. bis zum 20. Jahrhundert. Augsburg, 1992.
Steiner F. Die Freiwilligen: Idee und Opfergang. Goettingen, 1958.
Toland J. Das Finale. Die letzten hundert Tage des 2. Weltkrieges. Zuerich, 1968.
Weltherrschaft im Visier. Dokumente zu den Europa- und Weltherrschaftsplaenen des deutschen Imperialismus von der Jahrhundertwende bis Mai 1945. Berlin, 1975.
Werth F. Russia at War. Barrie and Rockliff, 1964.
Williamson G. SS: The Blood-Soaked Soil. Leicester, UK, 1999.
Wilmot C. Der Kampf um Europa. Frankfurt am Main, 1957.
Windrow V., Burn J. The Waffen-SS. Oxford, 1982.
Young B.P. et al. Illustrated World War II Encyclopaedia. Westport, 1972.
Zentner C., Beduerftig F. Das grosse Lexikon des Dritten Reiches. Muenchen, 1985.
Zentner C., Beduerftig F. Das grosse Lexikon des Zweiten Weltkrieges. Augsburg, 1993.
Zetterling N. and Frankson A. Kursk 1943. А Statistical Analysis. London, 2000.