Скука экзистенциальная. Part I

Он всегда появляется в момент моего морально-нравственного кризиса. В момент, когда я по сути уже не нуждаюсь в том, чтобы меня спасали или вытаскивали. Хотя бы, потому что я и так нахожусь в своей «комфортной зоне». Это можно вполне верно назвать эскапизмом, дошедшим до последней стадии. Если кто-то жалуется на депрессию, неудовлетворенность жизнью и собой, то ему советуют уйти с головой в какое-то дело, выдумать новое хобби, пойти на курсы фотографии, купить абонемент в спортзал или театр, сходить на пару выставок, где показывают очередной мусор. Но это кто-то не может, не может отвлечься от своих проблем, существование которых надо еще признать перед остальными. И пока он их не решит, не получиться никуда окунуться с головой и поездки на пару месяцев, пусть даже и на другой континент, не дадут никаких результатов. Это значит, что этого страдающего легкой формой депрессии еще легко вытащить. И он будет отчаянно цепляться за своих старых и новых знакомых, отчаянно эксплуатировать эффект случайного попутчика и может, даже сам выберется. Ему еще нужны люди, он хочет что-то менять и отчаянно дергается, стремясь достичь максимального душевного равновесия.

Куда хуже обстоит дело, когда ты устаешь настолько, что твои собственные переживания и чувства к людям начинают действовать как песня, которую ты любил больше всего на свете, но заслушал до тошноты. И вот, ты уже не прикасался к ней полтора месяца, чтобы она выветрилась из твоего мозга, чтобы ее звуки слегка забылись, она снова обрела свою значимость и волшебство… Но ничерта не получается, потому что через эти полтора месяца тебя все так же тошнит от нее. Так же как тошнит от имени и фамилии твоей «судьбы», с которой что-то не сложилось и еще больше тошнит от своих попыток вернуть в этот образ в голове что-то особенное, отчего должно перехватывать дыхание и отзываться что-то во внутренностях. Но этого не происходит. Поэтому ты включаешь автопилот и шлешь к черту все то и всех тех людей, из-за которых вроде бы должен не то что ехать на другой конец города, но нестись на другой конец света.

И ты начинаешь погружаться во все, и оно затягивает, создавая вокруг тебя сотни небольших зон комфорта. Ты как будто строишь огромный пятизвездочный отель с кучей номеров, каждый из которых оформлен в разном стиле, а наверху шикарный пентхаус. Это все совсем не похоже на все, что было до этого. Обыкновенно мы строим этот дом, замок и дворец нашего внутреннего мирка в определенном стиле. У девочек в очках с простыми стеклами и бардаком на голове это уютная квартира в Париже, а в соседнем доме есть булочная, где продаются круассаны и длинные багеты, которые моментально черствеют. А у кого-то ТАМ английское поместье со сворой гончих и дворецким не хуже Дживса. Но когда ты доходишь до последней стадии погружения, то твой дом становится абсолютно эклектичным. Конечно, ты не проникаешь в сущность любого дерьма, ты избирателен в силу многих факторов, от твоих умственных способностей до степени образованности. Но это не так важно, ты уходишь из реальности, разглядывая в любом новом явлении отражение самого себя, беспощадно рефлексируешь и не нуждаешься ни в ком другом. Это как моральный онанизм и нимфомания в одном флаконе, что-то абсолютно болезненное. А еще это голод, который дает фору голоду, который описывается в любой беллетристике про упырей, ни что иное, как перманентное желание утолить свою скуку.

То как мы, жалкие эскаписты («мы» - потому что я, естественно, не считаю свой недуг чем-то уникальным и, более того, даже мыслю его как явление распространенное в определенных кругах), утоляем свою скуку показывает, насколько глубок наш морально-нравственный кризис и насколько далеко зашел процесс разложения. Если я утоляю скуку качественными и не слишком творениями массовой культуры или произведениями человеческого гения, путешествиями, яркими и не слишком впечатлениями, всем, что касается физиологических радостей, от еды и до секса, то многие развеивают свою скуку с помощью других людей. Как полагается, они ищут еще не испорченных и не слишком сложных объектов. Не слишком сложных - потому что детально вникать в них и разбираться во всех нюансах личности объекта скучно. Свою скуку можно утолять неделю или даже пару месяцев, сколько позволяют возникшие отношения. А потом сам эскапист испытывает легкий кризис, возможно от того, что разрыв или эта странная связь  не доставили его должной боли или удовлетворения. Я, честно признаюсь, ненавижу такой вид утоления жажды приключений как слишком энергозатратный и часто откровенно провальный. Едва ли сейчас много людей могут похвастаться талантом закручивать романы «как в кино». Типаж рокового героя или героини, как таковой, изжил себя уже не менее как столетие назад, а то и больше. Сейчас все роковые типы так или иначе имеют какой-то изъян, делающий их либо немного жалкими, либо полными шарлатанами, способными обольстить и развратить не только физически, но и интеллектуально, разве что провинциальную проститутку.

Я таким не занимаюсь, мне вполне достаточно себя. Признаюсь, иногда я удовлетворяюсь на публике. Надеюсь, меня простят за такой каламбур, потому что это всего лишь образное выражение.  Я вовсе не мизантроп и не затворник, просто проявляя инициативу исключительно тогда, когда это нужно мне, вот и все. И да, я боюсь безынициативных, потому что никому не хочется нарваться на кого-то с таким же подходом, как и у тебя самого, тут можно не слабо пошатнуть свое душевное равновесие. Но при этом моя настоящая жизнь совсем другая. В такие периода кризиса, когда я нахожусь в этой многоуровневой яме своих увлечений и иллюзий, на дне которой вместо ледяного озера из дантевского ада, плещется болото скуки, я мало сплю…