Розенкрейцер является в Советском Союзе

        Р о з е н к р е й ц е р  я в л я е т с я  в  С о в е т с к о м  С о ю з е
                (Рассказ о Розенкрейцере №12)*



Комнатка студенческого общежития МГУ.  П е т я  спит на диване. Рядом, спешно втиснутая накануне, пустая кровать для  с т у д е н т а - и н о с т р а н ц а, который по студенческому обмену должен приехать сюда учиться. По радио голос Хрущева: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме! «Человек человеку друг, товарищ и брат», – эти слова морального кодекса строителя коммунизма прочно вошли в нашу жизнь, товарищи!» Громкие долго не смолкающие аплодисменты…»             Р о з е н к р е й ц е р  с  ч е м о д а н о м  входит. Потом выходит и возвращается еще с одним чемоданом и сумкой. Петя, плотно сбитый молодой крепыш в очках, отнюдь не из тех, которых называют «ботаниками»,  открывает глаза.

     Р о з е н к р е й ц е р (повторяет слова Хрущева). Друг, товарищ и брат. (Пете.) Здравствуй, брат.
     П е т я. Ты кто?
     Р о з е н к р е й ц е р. Меня к вам… как это?(смотрит в словарь) под-се-лять.
     П е т я. А! Ты иностранец? Из-за тебя меня вчера вызывали в комитет комсомола факультета. (Пародирует.) Ты будешь жить с иностранцем. Не каждому такое доверие. (Тихо.) А на хрена мне такое доверие? Хотя… (смотрит на чемоданы) если посмотреть на это с другой стороны… 
     Р о з е н к р е й ц е р. Что ты сказал, брат?
     П е т я. Вот именно! Брат я тебе. Родной брат. Давай обнимемся!
     Р о з е н к р е й ц е р (перелистывает словарь). Что есть «комитет комсомола»?
     П е т я. Это молодые дяди и тети, которые хотят, чтобы всем было хорошо. (В сторону.) Неплохо вывернулся.
     Р о з е н к р е й ц е р. Что есть «хорошо по-русски»? В Америка «хорошо» это «О.К.»: превосходно, отлично.
     П е т я (в сторону). Вот прицепился. Если так ему каждое слово объяснять, никаких нервов не хватит. (Громко.) А по-русски «хорошо», значит, так,  как и должно быть.
     Р о з е н к р е й ц е р (сам с собой). Хорошо – это: как должно быть. Как должно быть – это: хорошо. Интересно! (Пете.) А когда бывает плохо – это: хорошо?
    П е т я. Плохо у нас не бывает.
    Р о з е н к р е й ц е р. Интересно!
     П е т я. Слушай, ты здорово по-русски шпаришь.
     Р о з е н к р е й ц е р. Когда волнуюсь, плохо.
     П е т я. Где научился?
     Р о з е н к р е й ц е р. Родители бежать из  Россия в Америка.  Сейчас я бежать из Америка. Ужасный капитализм, всё продавать, всё покупать.
     П е т я. У нас тоже и продается, и покупается. Только, к сожалению, не всё. Такого вот красивого костюмчика, как на тебе, нигде не купишь.
     Р о з е н к р е й ц е р (пробует сетку кровати). Я здесь спать? Как мячик: вверх-вниз, вверх-вниз! Интересно. 
     П е т я. Хочешь, ложись на диване.
     Р о з е н к р е й ц е р. Нет, нет! Мой принцип: лучшее давать друга, худшее для себя.
     П е т я (подхватывает). Человек человеку друг, товарищ и брат. Правильно! Так всегда делай.
     Р о з е н к р е й ц е р (показывает на встроенный шкаф). Я могу здесь положить вещи?
     П е т я. А то… Шкаф пустой. Только брюки да рубашка мои весят.

Розенкрейцер достает из первого чемодана костюмы, из второго обувь, из сумки рубашки и галстуки и развешивает и раскладывает всё это в шкафу. Петя удивленно смотрит на такое множество вещей. Ботинки мышиного цвета особенно его поразили.

У нас такие не продают. Черных и коричневых в магазинах навалом, а таких я не видел.
     Р о з е н к р е й ц е р. Нравится? Можно взять! И этот галстук, и эта нейлоновая рубашка брать! Всё не жалко для товарищ... И костюм, когда хотеть, можно одевать для гулять.
     П е т я. Вот это да! Вот это товарищ! Почаще бы мне таких подселяли. (Поглаживает рукой рубашку.) Ух, ты! Нейлоновая! У нас из-за них в магазинах столпотворение.   
     Р о з е н к р е й ц е р. Сейчас мы будем обмывовать…
     П е т я. Обмывать!
     Р о з е н к р е й ц е р. Правильно… Как это слово? (Смотрит в словарь и читает по слогам) Под-се-ле-ни-е. (Достает из сумки и ставит на стол бутылку.)
     П е т я. Это что?
     Р о з е н к р е й ц е р. Виски.
     П е т я. Сроду не пил. По мне так лучше водки ничего нет.
     Р о з е н к р е й ц е р. Это дорогой виски. «Jack Daniel’s».
     П е т я. А ты, оказывается, мировой парень. (Протягивает Розенкрейцеру руку.) Петя!
     Р о з е н к р е й ц е р. Розен!
     П е т я. Розанчик, сейчас я сбегаю в гастроном. Возьму колбаски, хлебца. Ну, там еще что-нибудь. И мы посидим.
     Р о з е н к р е й ц е р. Не надо. Вот фисташка. Очень хорошо для виски.
     П е т я. Это что, орешки? Да разве ж это закуска!
     Р о з е н к р е й ц е р. Соленый. Для виски хорошо.
    
                Звенит электрический звонок в прихожей.

Это меня дежурный к телефону вызывает. Я – сейчас.
     Р о з е н к р е й ц е р (один). Пока мне всё хорошо. Этот русский для меня нравится. Правда, многое я не понять. Как это – что происходить, то хорошо?

       (П р о д о л ж е н и е  ч е р е з  н е с к о л ь к о  д н е й)

 
     *Начало смотри в №№1-11