Жабья пустошь главы 17-20, окончание

17. ПОЖАР.

Настоящий Антон, не тень его, но такое ощущение, что он сейчас спал стоя с открытыми глазами.  Лицо его не выражало ровно никаких эмоций.
- Антон, ты как здесь?
Молчание. Он не слышит.
Тишина длилась недолго, Алла с безумным хохотом выхватила откуда-то из свёртка бутыль с бензином и зажигалку.  Молнией метнулась к избушке. Доля секунды – и избушка вспыхнула со всех четырёх сторон.
«Ты что же такое вытворяешь, стерва?!!» – громоподобно завопил  Андрей Ермолаевич.
Алла не удостоила его ответом. Она повернулась к Антону, тронула его за плечо и указала пальцем вытянутой руки на горящий дом. Антон медленно туда зашагал. Надя неосознанно дёрнулась следом.
- Стой, так нечестно! Пусть он войдёт, да пусть разгорится хорошенько сырое дерево,  тогда искать пойдёшь! Дед, и ты не ходи! Ты видишь плохо, сгоришь!
-  Алла, я помогла тебе выйти из могилы, ты выражаешь таким способом свою благодарность?
- Думаешь, мне это в радость? Ты хоть можешь представить, как мне больно? Всё изломано, перебито и обожжено, ребёнок мой мёртв. А там я просто спала.  И опять спать пойду, если вытащишь их.
- Их?
- Их.  Вот они, смотри, идут следом. Ты же с женатым спуталась, значит, он единое целое со своей дорогой супругой и ребёнком.
И, в самом деле, точно такие же, сомнамбулические, как и Антон, к горящему дому направлялись его жена и сын. Надя видела их лишь однажды издали, но это без сомнения они. 
<Единое целое с ребёнком.  Из этих соображений и своего убила, сволочь.>
- Да, поэтому и убила. Кому он нужен, ублюдок несчастный, сейчас всякий обидеть мог бы. Что ты на это скажешь?
- Скажу спасибо Антону с его Ирой, что у них только один ребёнок. Я пошла.
Во всё время этого диалога Дед Андрей тщетно пытался залить огонь, бегая с ведром к большой жестяной бочке с водой. Дерево, хоть и сырое, горело вполне прилично.
<Так, главное, не раздумывать, не смотреть на это безобразие, иначе я не смогу войти. Дверь горячая, боже мой, сейчас открою – и оттуда на меня сноп огня.>
Снопа огня, однако, не последовало, последовал чёрный и едкий дым. Надя натянула футболку с узким вырезом (благо, она ещё не высохла) выше головы (так в детстве они играли с Мишкой во Всадника без головы), дышать стало легче. Видно плохо, но тут лучше ощупью. Так, надо нагнуться, внизу, кажется, больше воздуха. Под стол, ещё не тронутый огнём, забился сын Антона.
- Максимка! Какой молодец, быстро нашёлся!
Не переступая порога, Надя вышвырнула ребёнка за дверь. Дым всё сильней лезет сквозь влажную ткань, разъедая лёгкие. Чудовищно режет глаза; они уже отказываются смотреть.  Ира! Антон! Ну где же вы!?
Где-то слева, такое ощущение, что прямо в пламени, послышался тихий женский кашель. Точно, она здесь. Сидит на полу, огонь со всех сторон. Ира похожа на непослушную рыхлую куклу. С проклятиями и сухими слезами Надя, собрав последние силы, тащит Иру за ноги (потому что так легче) на улицу. По дороге у Нади загораются волосы. Позже она удивлялась, как смогла в этот момент продолжить путь, не отпустив Ирины ноги. Дед Андрей стоял наготове. Едва Надя высунулась из дверей,  её окатило ведро холодной воды.
- Не ходи, изба сейчас рухнет.
Не тратя драгоценного времени на ответ, Надя на последнем дыхании рванулась обратно.
<Только бы не сейчас, только бы не рухнула. Ну ещё пару минут. Пожалуйста!  Он же где-то рядом. Дом совсем небольшой.>
 Тут ей показалось, что она сама загорается изнутри, так, наверно, чувствовали себя средневековые фальшивомонетчики, которым  заливали в горло кипящий свинец.  Это она вдохнула раскалённый воздух. И, тут же, налетела на Антона. Хвала небу, он почти держится на ногах! Как медсестры выносили раненых с поля боя в фильмах о войне, так и она вытащила его на своих плечах на улицу. Дом рухнул через пару минут.

18. АБРИКОСЫ.

Каждый вдох давался с такой изматывающей болью, что Наде захотелось умереть прямо сейчас. Алла, Антон, Мишка, Жабья Пустошь, вся её жизнь, стали ей одинаково безразличны.  Она лежала на траве в двух метрах от сгоревшего дома. Вода, которую сверху на неё лил Дед Андрей, утешала  немного. Кто там скулит? Собака Деда Андрея бегает молча вокруг пепелища.
- Ох, да ты огня наглоталась. А мне знак с утра был, вот, при себе держал. Сюда дыши.
Дед Андрей вынул из кармана небольшую металлическую склянку, отвинтил крышку и подал Наде. Действительно, с каждым вдохом становилось всё легче и легче.
- Дыши, дыши, это шелкодуй, получше, чем твоя скавырть будет. 
Надя окончательно открыла оба глаза, села, посмотрела вокруг, и ей стал ясен источник скулёжа. Это была Алла.
- А-а-а, дедушка, больно, спать хочу-у-у!
- Сейчас ещё больней сделаю.
Дед Андрей размашисто хлестнул Аллу по нижней части спины чем-то вроде вожжей.
- А ну пошла на место, дрянное отродье! Быстро!
Наде показалось, что свёрток на руках у Аллы всхлипнул. А сама Алла с тоскливым стоном мистически быстро и плавно ускользала по тропинке.
- Всё, не переживай,  пошла она домой, в могилу. Не скоро захочет вылезти. Наказание мне, преступнику старому. Поделом мне, что она хату спалила, нечего помогать бесовщине.
- Как же Вы теперь?
- Есть у меня люди благодарные, построят. Одно жаль, много полезного сгорело, собирать заново надо. Хорошо хоть, шелкодуй вытащил. Сейчас пойдём с тобой, скавырти накопаем, это недалеко. Хорошо хоть лопата снаружи оказалась.
А, погоди. Ты же спасла их всех. Сейчас проси у него всё, что хочешь.
- То есть?
- Можешь попросить, чтоб он жить с тобой начал, женился на тебе. Не захочешь – попроси, чтоб посещал тебя регулярно, как ты желаешь. Раз в неделю, три раза в неделю? Может, хочешь с ним проветриться куда-нибудь на курорты, на выставки? Любой твой взбрык исполнит. Прикажешь похудеть ему на десять килограммов или волосы выкрасить в зелёный цвет – исполнит, если тебе такое нужно.
 А, вообще, на что он тебе нужен, у тебя муж капитан. Проси лучше денег. Это всегда полезно. Прикажешь – будет всю зарплату тебе отдавать, можешь не работать, как сыр в масле кататься будешь.
Думай только крепко, не продешеви.
Антон тихо подошёл к ним. Перепачканный, в обугленной одежде. <Интересно, а я как сейчас выгляжу? Хорошо, что Он меня не видит.> Наде вспомнилось, как она случайно встретила его с семьёй в парке. Антон одной рукой обнимал Иру, на другой у него повис Максим. Припомнился его безразличный тон при последнем свидании, его вечная спешка, его забывчивость, когда дело доходило до каких-то просьб. Но ведь и счастья было вдоволь! Так, ладно, нечего отвлекаться.
-. Антон, я приеду домой в эту пятницу. Принеси мне, пожалуйста, абрикосов килограмма два.
Антон кивнул и пошёл прочь. Глаза Деда Андрея расширились до размера велосипедных колёс.
- Бестолковщина! Какие абрикосы!  Теперь ты, кроме этих абрикосов, ничего из него не выдавишь.
- Это не мало.
- В первый раз такую бестолочь вижу. Чуть не сгорела же.
- Вам брат Ваш гостинцы передал. Только размокло всё.
- А, Васёк, спасибо ему, любезному. Молодец, что намочила, а то у меня зубов нет. Банку с шелкодуем с собой возьмёшь. Немного поболит ещё, завтра всё пройдёт.

19. ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНЫХ ВЕЛОСИПЕДОВ.

Сказать, что Надя устала так, как никогда в жизни, будет недостаточно. Да и слов таких нет, чтоб описать, как. Обратную дорогу она практически не помнила. Кажется, реку она переплыла легко, никто за ноги не хватал, никто не изменял ширины и глубины. Потом они встретились с Игорем, потом долго шли, помнится, ноги отекли, и она хромала.  Потом нашли велосипед. Но ехать сперва было невозможно по причине глубокой ночной темноты.
Когда, наконец, Надя на велосипеде подъезжала к деревне, её ждало ещё одно испытание. Когда Дед Вася говорил, что велосипед вернётся, она подумала, что его кто-то вернёт, а как же ещё? Оказывается, велосипед действительно возвращался сам. Не спеша катился, слегка подпрыгивая на неровной дороге, затем аккуратно свернул с тёмной улицы к дому Деда Васи.
Это зрелище окончательно подкосило Надю. Ноги отказались крутить педали, руль поспешно выскользнул из рук, и Надя упала прямо на кучу сорняков, которую любезно взгромоздила Инка-самогонщица. Велосипед Толика благополучно упал на неё сверху.
…
Дед Вася посадил смерть-траву на могиле Аллы. А Толик Сухолаптев изготовил по его наущению специальный купол из сетки-рабицы, чтоб больше никто случайно туда не ступил.  Он был несказанно рад, что краденый велосипед не пропал в экспедиции.

20. ДОМА.

Надя клевала носом в электричке возле окна. Обгоревшие волосы она спрятала под кепку. Первым делом надо будет подстричься. Нет, отмыться. Интересно, а абрикосы принесёт Антон? Вот бы узнать, а что он вообще чувствовал, что у него на уме? Вторым делом – искать Мишку Лубочкина.
…
А бог его знает, что Антон чувствовал и что у него на уме. Но он ждал Надю возле подъезда с целым ящиком абрикосов. Это факт.
Он бесконечно за что-то благодарил и за что-то извинялся, и просил обращаться к нему, «если что», и  обещал вести себя хорошо. Абрикосы оказались сочными и сладкими, так что Надя осталась вполне довольна свиданием. 
- Ах, мои мальчики! Не обижали вас тут без меня? Костик, ты похудел как-то… Сейчас, мои жабочки, будем кушать! Сёма, Сёма, ты такой деловой, да?
Телефонный звонок прервал увлекательное общение с хвостатыми. Это был Олег Метла, то есть Ястребов, конечно. Ныл и жаловался на своего компаньона-жулика, на свою горькую судьбу, остался, мол, у разбитого корыта и надо начинать всё с нуля.
Дед Вася пока не ошибся даже в мелочах. Надо обязательно, во что бы то ни стало, найти Мишу.
…
Вечером, уже в постели, перед Надей понеслись хороводом картинки. Деревенское кладбище, взлохмаченный и пьяный Толик Сухолаптев, чёрный лес, пушистый хвост Игоря, жуткая лесная река, злобная Алла, Антон, горящий дом, два старика, непреклонное лицо Веры Семёновны, снова Антон, снова кладбище, заросли скавыртьи, Мишка, надевающий ей на палец колечко из проволоки, потом опять всё по кругу одно за другим. Эти картины ещё не одну ночь будут преследовать Надю во сне и наяву. Но со временем это пройдёт.
Постепенно Надя засыпала под тихое мурлыканье Сёмы. Она ещё не знала, как сложно ей будет найти капитана сухогруза «Атлант» Михаила Лубочкина. Ни в одной социальной сети его не оказалось, бывшие одноклассники ничего не слыхали, родственников отыскать не удалось. Засыпая в своей квартире, она не думала, что способна рвануть в Севастополь, не зная никаких координат, не будучи уверенной даже в том, что  Мишка до сих пор живёт в этом городе. И когда Надя посетит Севастопольский торговый порт, и будет смотреть на судна, соображая, к кому ей нужно теперь обратиться, чтоб не показаться сумасшедшей, Мишка её найдёт сам.
«Надя, ты? Что ты здесь делаешь? Естественно, я тебя сразу узнал, у кого же ещё могут быть такие красивые уши? Молодец, что постриглась коротко, издали заметил. Конечно, помню. Да, скучал. Вот как сейчас тебя увидел, сразу понял, что тебя мне жутко не хватало. Никуда не торопишься? Один, кому такой нужен, по четыре месяца иногда плаваю. Да, ты меня вовремя застала. Молодец, что сегодня приехала. Завтра в рейс. Развод? А-а-а, конечно, помню. А ты уверена, что так будет лучше? Я, вот, совсем не хочу с тобой разводиться.  Пообедаем вместе?»
…
Теперь, пока Мишка в плавании, Надя живёт почти по-прежнему, только без паники. Спокойно занимается своими делами, иногда принимает любовников. Мишка абсолютно не против, они с Надей единомышленники. А когда он приезжает к ней на несколько месяцев из Севастополя, солнце восходит над её домом, за спиной вырастают крылья, и монохромный мир, улыбаясь, заливается радужными цветами.

Они любят друг друга и счастливы вместе.