Спуск под воду

- Есть расхожая фраза: «Скажи мне, что ты читаешь и я скажу, кто ты». Точнее – «о чем думаешь».  В России думать умели всегда. Правда, не всегда высказывали свои мысли вслух. Как, например, это описано в произведении Лидии Чуковской «Софья Петровна».
О творчестве Лидии Чуковской в школьных и даже вузовских учебниках нет ни слова. Правда, в параграфах, посвященных «антитоталитарной» литературе где-то рядом с программным произведением А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» есть и название повести, написанной Лидией Чуковской. Однако литературные судьбы писателей не равноценны. Если о судьбе героя Солженицына, советского заключенного, делавшего свой нравственный выбор в условиях внешней несвободы, представление имеют, то о великой материнской трагедии Софьи Петровны знают, пожалуй, лишь специалисты-филологи. Между тем, писательские и человеческие судьбы Солженицына и Чуковской были тесно переплетены. Настолько, что некоторые из своих известных произведений Александр Исаевич писал на семейной даче Чуковских в Переделкино.  А Лидия Корнеевна старалась не шуметь в своей комнате, когда Солженицын работал. Ведь их  «рабочие кабинеты» отделяла лишь стеночка. Поэтому общались в основном посредством записок, оставленных на кухне. Солженицын собранный, нечеловечески работоспособный, натянутый как готовая выпустить стрелу тетива, банально забывал о приемах пищи. Это тревожило Чуковскую. Лидии Корнеевне свыше был отпущен великий дар – она умела любить талантливых людей, совсем других, непохожих на нее.
Узнать все эти подробности можно, прочитав двухтомник произведений Лидии Чуковской, куда вошли также воспоминания, дневники и письма. Завладеть этой редкостью я мечтала с осени прошлого года, случайно наткнувшись в старой потрепанной «Неве» на воспоминания Чуковской об Анне Ахматовой. Никакого пафоса! Великая поэтесса предстает перед читателем как простой и временами уставший от жизни человек, который страшно боится переходить дорогу и ненавидит готовить себе обед.  Но одновременно со всей бытовой шелухой Ахматова пишет стихи, которым нет равных в русской литературе.
Одно из них писательница назвала «Прочерк». Лучше не скажешь, ведь у некоторых между датами рождения и смерти воистину образуется пустота, а кто-то словно успевает прожить несколько жизней – войны, репрессии, эвакуацию, голод, расстрел мужа, тюрьмы, литературный дар и невозможность его выразить, иметь свой неповторимый голос, глохнувший в жестких рамках тоталитаризма. И мало кем замеченную смерть в 1996 году в своей квартирке на Тверской, в окружении фотографий людей, ставших частью жизни: отец, муж, брат, погибший на фронте, Анна Ахматова, Борис Пастернак, Александр Солженицын, Андрей Сахаров… 
Толстые литературные журналы двадцатилетие назад выплеснувшие на свои страницы массу ранее запрещенных произведений в середине девяностых переживали далеко не лучшие времена. Но литературный процесс живет по своим законам. И голос, когда-то разбудивший всю страну, рано или поздно будет услышан читателями. Новые поколения россиян узнают о страданиях матери, скромной машинистки Софьи Петровны, потерявшей сына, свою единственную гордость и опору.  О бесконечности очередей и ночей возле дверей тюрьмы, о невозможности существования любви в обществе, где каждый подозревает в другом врага и предателя. И как самое страшное, непостижимое – умерщвление материнского чувства и долга под давлением кем-то созданных и сыгранных обстоятельств.  Все это – повесть «Софья Петровна».  Написанная не в заграничной безопасности, а созданная в разгар самых страшных репрессии в этой несчастной стране большой писательницей и настоящим человеком Лидией Чуковской.
Одно из произведений Л. Чуковской называется «Спуск под воду». Повесть полна размышлений о судьбе писателей в России. Она, эта судьба, не может быть легкой  по определению. Если писатель настоящий, а не любитель ловить выгоду в мутной воде литературного процесса.