А однажды...

Кто если не я, рассказал бы вам эту историю. Когда-то давно, когда я ещё был молод, красив, энергичен. Я работал в небольшом театре, роли не мелкие, но запоминающиеся. Да и внешность не уступала. Высокий брюнет, карие большие глаза, тёмные волосы, всегда ухоженный, отточенный до самых пят. Да таким я был, смотря в зеркало, вижу лишь воспоминания. Рост ушёл в землю, глаза от старости побледнели, волосы посидели, но, одежда, она ведь не уходит. Я всё такой же отточенный до пят, рубашки выглажены, парфюм. Единственное что возвращает меня туда. Я не забыл запах молодости, но кроме того, я всегда буду помнить этот шторм. Он охватил меня тогда в театре, и пронёс незаметно через года. Когда-то в детстве, когда бабушка вязала мне рукавицы, я спросил у неё, что такое старость?, она ответила
- Старость, это как… Ну…Вот жила я себе, жила. А однажды моргнула,
 и вот мне уже 70…
Я не понял её тогда. Может потому что ещё не пережил тот шторм, но об этом по порядку, я не увижу тех, кто слушает мою историю, поэтому под конец, готов рассказать, обо всём о том что было, о своих чувствах, обо всём…
Я был совсем мальцом, когда нас с матерью бросил отец. Мы жили в деревянном домике, в деревне, дом наш покосился, начал гнить от старости, но нам с мамой было всё равно, внутри она создавала какой-то удивительный уют, мамино тепло, её руки, это было так давно, а кажется, как будто ещё вчера перед сном, она гладила мне спину. Мама, я любил её, она была на редкость красивой женщиной, её отец, мой дедушка, был не русских кровей, цыган, хулиган, буйная кровь. Они с табором жили в лесу, у речки, недалеко от деревни в которой в детстве жил я. То ли праздник у них был в таборе, то ли дед тогда был сильно подвыпивший, в общем ночью, с криками, и песнями они вломились в деревню, заводить так сказать русский народ. Мужиков в деревне было мало, да и те тоньше берёзки. На защиту спокойствия в селе встали женщины, среди них и моя бабушка. Бабушка моя как Алёнушка из сказки, коса белая, длинная, глаза большие, талия тонкая, ивушка. В деревни было много красивых женщин, но не даром говорят, для всех идеальным не стать, но вот для одного. Так и случилось у моих бабушки и деда. Он без памяти влюбился в русскую красавицу, она со временем сдалась перед ухаживаниями молодого цыганёнка. Ну а дальше чего вам рассказывать, жили вместе, родилась мама, правда мама моя поздний ребёнок, детей у них долго не получалось. Родилась, зато какая. «Алёнушка», да только коса чёрная, да глаза карие. Я даже не закрывал глаза, когда она читала мне сказки, всё налюбоваться на неё не мог. Гордился, что мама красива, не сказать словами.
Мужики в деревне все за ней приглядывали. То двора принесут, воду натаскают, забор починят. Она не просила их, они сами пытались быть к ней ближе. Это длилось долгих десять лет. Мне уже стукнуло тринадцать, я сам стал помогать по хозяйству, всё чаще она спрашивала меня кем я хочу стать, я не знал, отмахивался, но уже тогда понял что уезжать надо в большой город, там жизнь, но здесь мама. Тогда в голову мне пришла мысль найти ей мужчину.
Я подошёл к ней как то вечером
-Мам, ты ведь одна, долго уже одна..
М- Что ты, у меня есть ты, каждый день освещаешь меня улыбками.
-Но мам, за тобой многие ухаживают, посему ты всё же одна?
М- Понимаешь. Некоторые вещи нужно пережить, ничего не предпринимая…
-Мам, ну время идёт, не будет меня, что потом? Нужно найти тебе кого-то!
М- У каждого в жизни был такой человек,
После которого ты меняешься.
И совершенно неважно, было это безграничное счастье,
или боль. Ты просто понимаешь, что таким как раньше,
ты уже не будешь.
Ты это позже поймёшь, не сейчас, а сейчас не думай об этом, ладно.
Я ушёл в комнату, но желание найти ей кого-то не покинуло меня.
Маленький, глупый, что только я не придумывал. Я составил большой план под название « Найти маме мужа», продумал все пункты от и до, план занимал у меня целый день, всё было рассчитано поминутно, я был уверен, что справлюсь, ложился спать с мыслью, что завтра же сделаю маму счастливой.
Но план рухнул на первом пункте, 1- Встать в 6:30 утра.
Я проспал до обеда, так как рос я верующим, верил во всякие послания свыше, и знаки судьбы . Я подумал, что это знак, знак, оставить всё на своих местах.
Как потом оказалось, знак не подвёл меня тогда…
Через три месяца к нам в посёлок приехали люди из министерства образования, проверять школьную программу, подготовку к экзаменам, внести какие-то изменения. Группа из пяти человек, все профессора, заслуженные учителя, и прочие великие умы. Они все были на одно лицо, умные, в большинстве толстые, в очках, с папками в руках. Но один, один из них шёл позади, внимательно осматривая на стенах плакаты, у него не было папки, в руках он держал кулон, с длинной ниточкой, он интересно перебирал его пальцами, я стал следовать за ним. На нём тогда был одет серый костюм, модные лакированные ботинки, чёрный галстук. Я тогда подумал,  ничего себе, какой важный человек, вообще я рос общительным, поэтому не постеснялся подойти к нему.
- Здрасте, а вы чего такой важный, что у вас в руках, камень на нитке? А что за камень? Как вам у нас нравиться?
Он смотрел на меня, затем развёл руками..
-What?
- Что вот? Я вам вопросы задал, а вы вот!
Мама воспитывала меня как хорошего мальчика, и я старался её не расстраивать, но наверно гены дедушки где то внутри ждали своего выхода, непроизвольно, даже не хотя этого, но… Я пнул его под  коленку…
 За всем этим наблюдал наш завуч, уже через пол часа в кабинете директора сидели я, мама, и этот, как его, кажется, его тогда назвали Рэй.
Рэй Морис, если бы тогда я знал какой это человек, он дал понять мне в этой жизни многое. Но и об этом чуть позже.
Моя мама маленько учила английский, немного конечно, знала только слова, привет, меня зовут, и я из России. В её детстве были иностранцы, дети некоторых рабочих учились с ней, поэтому в школе чтобы сблизить их, на уроках учили несколько фраз.
В кабинете мама ужасно разозлилась на меня. Она глазами маленькой пони смотрела на Рэя. А он смотрел на нее, не отводя глаз, я подумал что очень разозлил его, раз он так внимательно оглядывал мою маму, думал что все иностранцы такие внимательные, когда злые. Всё оказалось совсем наоборот, пока она на ломаном английском пыталась просить прощения, он уже провалился в её глаза, и находился где то между лёгкими и сердцем.
На помощь ко всем нам подослали учителя английского нашей школы.
Мама- Передайте мужчине, что мы виноваты,  очень виноваты, просим прощения.
- They a sory
Рэй- She very very pretti.
Мама- Ну что, что он говорит?
- Говорит, что вы очень красивая.
Мама- оу, эээ, скажите ему спасибо. Пойдём Тимош.
-Thanks
Рэй- What is your name?
- Вы можете сказать ваше имя?
 Мама помотала головой, из кабинета она вышла первая, конечно не каких знакомств ей заводить не хотелось. Но мне это мужичок тогда понравился, под предлогом что забыл кепку в кабинете, я забежал обратно, сказав маме что догоню её по дороге.
Т- здравствуйте, передайте ему что маму зовут Джоанна, извините, до свидания.
Я выбежал, красивое имя у моей мамы, правда? Дедушку звали Джо, бабушку русским Анна. Мама была желанным, и единственным ребёнком, поэтому, решили назвать её так, чтобы она не забывала их, всегда вспоминала. «Твоё имя, мы, мы будем согревать тебя, всегда». Так говорила ей моя бабушка.
Мама не стала ругать на меня за этот поступок, хоть и сильно злилась, она не когда меня не ругала. Могла только сказать (Тимофей, ты делаешь некрасиво), только и всего, что я мог услышать от неё. Мы тогда легли спать вечером, каждый думал о своём, когда она злилась я не говорил с ней.
Утром, когда на кухне уже во всю всё кипело, шипело, и парилось, к нам в окно постучали.
Мама- Странно, все свои, дверь открыта, зачем в окно?
Мы с мамой высунулись, как птенцы из гнезда. Во дворе стоял тот, в сером костюме, Рэй. В одной руке он держал букет ромашек, в другой книгу. На обложке виднелось «Переводчик». Мы с мамой переглянулись.
-Мам, пусти его.
Мама- пущу, а толку.
-Послушаем человека, русский язык поможем выучить.
Мама засмеялась…
Мама- Балбес ты Тимоша.
Я подал ему жест, что означало, иди к нам. Он появился на пороге, с дружелюбной улыбкой.
Первой фразой его было (Джоанна, вы прекрасны, я остался ради вас), правда, это мы только потом поняли, он учил всю ночь русские буквы, первый блин комом, поэтому фраза зазвучала не очень. Но вечером он повторил её снова, и тогда мы всё расслышали чётко. Ах да, в тот день мама, я, Рэй, и верный тогда друг «переводчик» проговорили весь день.
Никогда я не видел маму такой заинтересованной в ком то, сначала я просто подумал, что это интерес к английскому языку, но увидел как её карие глаза с краешков  стали отдавать лёгким блеском. Мне всё стало ясно. Я поспешно натянул резиновые сапоги, и отправился во двор. Небо было полностью усыпано звёздами, из нашего дома доносился хрустальный мамин смех, и плохо построенные из русско-английских букв предложения Рэя. Он активно жестикулировал когда не мог что то объяснить словами. Мама с серьёзным выражениям лица пыталась уловить каждое его слово, иногда умиляясь, поглаживая его по плечу, переделывая фразу за фразой, ставя его словам правильное произношение.
Я просидел тогда во дворе два с лишним часа, мне было холодно, но осознание того что маме хорошо, там, дома, грело меня. Моим ушам нравилось улавливать её смех. Когда Рэй уходил тогда, в тот поздний вечер, он подошёл ко мне, сказал на ушко (Твоя мама, лотос).
Потом уже Рэй объяснил мне что лотос, это не когда не увядающий цветок, он цветёт дольше всех, он пахнет лучше всех, он чище всех.
Рэй стал приходить к нам каждый день, уже через месяц, они с мамой разговаривали без словаря. Он был не такой как мужики нашей деревни. Он не пил, не курил, делал комплименты, в доме всегда стояли цветы, моя мама никогда не получала столько внимания, он относился к ней как к ребёнку. И она начала отвечать ему взаимностью.
 Я тоже не оставался в стороне, Рэй обучил меня английским манерам, разговору, рассказывал о английской моде, он учил меня гладить рубашки, и завязывать галстуки, зачёсывать волосы, есть мясо ножом и вилкой, он определённо нравился мне на роль будущего мужа.
Как то вечером я намекнул ему на шаг, сделать предложение маме. Он замолчал, нахмурился, попрощался с нами, резко, ушёл, по-английски.
Мама переживала в тот вечер, наговаривала на себя, прокручивала все фразы в голове.
Мама- Тимош, может я сказала что не то, обидела человека.
-Нет мам, может ему нездоровиться просто, завтра придёт, всё хорошо мам, давай спать.
Я знал его смутила фраза о женитьбе, я не понимал почему, она ведь нравилась ему, он ведь сравнивал её с лотосом.
Ночью меня разбудил противный звук, кто-то кидал маленькие камешки в моё окно, я проснулся, под окном стоял Рэй, он приложил палец к губам, показывая звук тихо. Я открыл окно…
Рэй- отведи маму утром на старый аэродром, на стоянке вас будет ждать маленький вертолёт, сядете туда, небольшое путешествие…Ладно?
Я кивнул головой, всё это походило на сон.
Утром мама как всегда уже шумела на кухне. Я прямо сказал ей
-Собирайся, нам нужно на аэродром
Мама- Тимоша, не выспался, какой аэродром, умывайся, будем завтракать.
- Нет мама, нет, нам нужно, нас ждут там!
Мама- Тим, давай без шуток, завтракай давай, мне за водой идти!
- Мама  мы должны идти, там, там…там человеку плохо!
Мама- что кому?
Обманывать не хорошо, но по-другому маму из дома я бы не вытащил.
- Кому, Рэю!
Да, это сработало, мама собралась моментально, мы бежали к старому аэродрому.
Конечно по прибытию не кого там не было, но вот вертолёт действительно стоял, нас уже ждали.
-Здравствуйте, погода чудесная, не желаете почувствовать себя птицей в это утро.
Я потянул маму за рукав платья, она не когда не летала раньше, да и я тоже. Но мы сели.
-Устраивайтесь по удобней, внимательно смотрите вниз. Джоанна, вас ждёт сюрприз.
Мы не понимали о каком сюрпризе говорит пилот, смотрели только на него, боясь опустить глаза вниз.
-Ну что вы, а теперь смотрите, ну же,  смотрите вниз!
Мы с мамой опустили взгляд, в этот момент мы пролетали над полем, на нём мы увидели надпись.
На большом поле аккуратными буквами было выведено:

 

(Ты выйдешь за меня Джоанна?)


Мама плакала, я сиял от радости, в глубине души у меня была ревность к Рэю, делить маму с другим мужчиной, это не очень просто. Но рано или поздно меня не будет рядом, и на такого как Рэй можно было положиться.
Пилот скомандовал, (Разворачиваемся, скоро пойдём на спуск, внизу вас уже будут ждать Джоанна)
-Мам, ну что, что ты ответишь ему?
Мама молчала, долго молчала, и на секунду мне показалось, что она может даже отказать.
-Соглашайся мам, он хороший…
Мама- Он нравиться тебе?
-Да, конечно.
На самом деле, главным являлся факт, лиж бы маме было хорошо. И для мамы на тот момент было главным, что бы было хорошо мне. Вот так заботясь друг о друге, мы пришли к выводу, что на предложение,  мама согласиться.

Вертолёт снижался, из окна на поле было видно маленького человечка, это был Рэй. В руках у него были уже знакомые маме, полевые ромашки. Он был очень растерян, взволнован, перебирал ноги из стороны в сторону, пытался прятать взгляд, такой взрослый, и такой смешной.
Мы подошли к нему близко, мама тонким голосом сказала
-Я согласна стать твоей женой.
Рэй оживился, глаза открылись больше. Он бросил ромашки на землю, подхватил маму на руки и начал крутить.
Рэй- Я счастлив, Джоанна, безгранично счастлив, о такой жене как ты, я мог только мечтать! Я буду беречь вас, обещаю.
Мама смеялась, я стоял в сторонке. У меня было смешанное чувство, в один миг я приобрёл, и в то же время потерял семью.
Мама предложила Рэю переехать к нам, вечером у нас появилось третье спальное место. Я думал что теперь, для них, меня не будет существовать, но, мама слишком сильно любила меня, а Рэй стал проводить со мной всё больше времени. Он помогал мне с домашним заданием, вечером мы учили с ним английские слова, а дальше больше, я уже знал несколько предложений,  затем тексты, этот язык стал даваться мне легко. Иногда и мама приходила посидеть с нами, она пыталась заучить несколько выражений, мне казалось, что способности у неё тоже есть.
Я любил стихи, рассказы, но больше всех мне нравились пьесы, особенно музыкальные, я всегда смотрел их по телевизору, пытаясь повторить некоторые жесты. Я скакал по дому, тянув носок, из угла в угол, конечно когда был один.
В один такой вечер, (после которого моя жизнь изменилась), я сделал громче телевизор, очередная пьеса, загорелись глаза, я уже приготовился танцевать, но услышал скрип калитки, быстро сел на кресло, прошло три минуты, но в дверь не кто не заходил, пьеса была в разгаре, я не удержался, вскочил, начал повторять за актёром, крутиться, поднимать на руки невидимую партнёршу. Как оказалось калитка скрипнула не просто так. Во двор тогда зашёл Рэй, но увидев через щёлку двери как я быстро сел на кресло, затих, начал ждать, что же буду делать дальше. А дальше вы сами понимаете, я встал, душа танцевала, тело тоже. Он наблюдал этот маленький концерт минут двадцать. Пьесса закончилась, как в голубом экране, так и у меня дома. Оба мы, я, и танцор из телевизора поклонились, он за кулисы, а я на кресло, отдыхать. Я закрыл глаза, услышал хлопки в ладошы. Вошёл Рэй, он аплодировал мне, я подумал что всё это злая шутка.
- Как ты мог, ты всё видел! Подглядывал! Зачем!
Рэй- Тимофей, мне правда понравилось, у тебя есть способности, ты можешь отлично танцевать.
-Ты врёшь! Я не смотрю за тобой, а ты!
Рэй- Тебе нравиться театр?
Я допускал ту возможность, что может быть, он действительно не шутит, и у меня есть талант.
- Очень нравиться.
Рэй- Что мама говорит?
-Мама не знает, я не говорил ей.
Рэй- Какие пьесы нравятся тебе больше?
-Драматические, в них больше сложных элементов, больше работы, в них вкладываешься полностью.
Рэй- Ты знаешь, для того чтобы попасть в театр, нужно много работать.
-Да я знаю, главное желание, терпеть, идти вперёд, нужно только начать, но у нас ни театра, ни тех, кто обучает этому мастерству.
Рэй- Ммм…
Рэй задумчивый, и от чего-то погрустневший, ушёл на кухню, мама задерживалась у соседки, помогала перебирать бруснику. Я лёг спать. Глубокой ночью, я проснулся попить воды, на кухне горел свет, Рэй и мама о чём-то громко разговаривали.
Рэй- Твой сын имеет прекрасное представление о театре, он может, и хочет учиться танцевать.
Мама- Ты наверно шутишь? Я не когда не видела его за танцами.
Дальше он рассказал всё что видел сегодня, сдал меня с потрохами, мне было стыдно, я считал себя взрослым, и тут вдруг танцевать у телевизора, вдруг мама не поймёт. Для иностранцев это наверно в порядке вещей, раскрывать талант ребёнка не зависимо от его возраста. Но у нас в России всё как расчёт в таблице. Родился, выучился, а дальше проще, есть в голове извилины, иди работай головой, нет их, работай руками, и неважно любишь ты цветы, или чинить машины, всё одно.
Вот и я боялся что мама может не понять, но…она поняла, молчала конечно долго, но потом выдала:
Мама- Что ты предлагаешь делать?
Рэй- Уехать ко мне на родину, в Англию
Мама- Но!
Рэй- Ты не кричи, дослушай, у моего отца там остался не большой театр, он носит его имя «Сэм», заведение не крупных масштабов, но хорошо приносит прибыль, у театра свой зритель, театр знает Англия, люди ходят туда. Актёры молодые, есть пару учителей, твоего парня научат, введут в курс дела.
Мама- А если он передумает, увидит всё изнутри, и откажется.
Рэй- Англия, она больше, я понимаю вы привыкли здесь, тут всё родное, каждое дерево, каждая собака. Но там Англия Джоанна, Англия, ты же никогда не была за границей, я покажу тебе другую жизнь, давай попробуем, вернуться никогда не поздно.
Я слушал за дверью, Англия в моём понимании что-то великое, большое, огни города, другие люди, а главное театр, я смогу танцевать не только для телевизора, а если я смогу, если научусь, у меня будет свой зритель, как это здорово танцевать не только для себя, но и дарить впечатления кому-то, аплодисменты от сердца, высшая награда.
Я выбежал на кухню, поставил стул рядом с мамой.
-Мама поедем, ну поедем, давай попробуем, Рэй сказал что всегда сможем вернуться, пожалуйста мам .
Рэй- Джоанна, поедем же.
Мама- Но, у тебя учёба, а наш дом, кому останется он?
Рэй- Это не проблема, учиться он сможет в Англии, мы наймём ему репетиторов, всё таки уровень образования там выше. Твой парень хорошо говорит на английском, дом мы не тронем, оставим под семи замками, так что б не подобраться, свадьбу сыграем там. Заживём родная.
Мама встала, давайте отложим этот разговор до завтра, я устала.
Мы с Рэем остались на кухне.
-Зря ты ей сказал про Англию, теперь если согласиться будет тосковать по дому, а не согласить будет винить себя за мою несбывшуюся мечту.
Рэй- Всё будет хорошо, я уверен.
 Мы разошлись спать.
А утром меня ждал один из главных поворот в моей судьбе. Мама напекла пирожков, мы все собрались завтракать. По телевизору шли мультики, все молча дожёвывали свою пищу.
Мама- Я согласна уехать в Англию.
Мы с Рэем подняли свои головы, перестали жевать.
Мама- Ну чего смотрите, передумали?
-Нет(это слово мы выкрикнули в один голос, да так резко что мама вздрогнула).
Рэй- Прекрасно, вы не пожалеете, на моей родине хорошо. Когда ты будешь готова к переезду Джоанна?
Мама- В течении недели, я думаю, а мебель, огород?
Рэй- Я поговорю с твоими соседями, насчёт огорода, думаю мы уладим эту тему, а вещи, пусть все остаются здесь, в Англии у меня хорошая квартира, стоит закрытая.
Всё случилось так как он говорил. С соседями мы ходили договариваться вместе, Рэй отдал много денег, одним за то что бы присматривали за огородом, другим чтобы приглядывали за домом.
Рэй- Не говори маме что я заплатил соседям, русский народ продажен, пусть думает что они безвозмездно помогают , ладно, обойдёмся без подробностей.
Я кивнул головой. С уходом из школы проблем не возникло, но вот с загран паспортами, их нам пообещали сделать в течении месяца, а то и двух. Но и тут Рэй всё уладил. Он позвонил знакомым иностранцам, те своим знакомым, и так по цепочке. Наши паспорта были готовы за две недели.
Везде я ходил вместе с ним, мне нравилось в нём настойчивость, умение решить любую проблему, и в то же время сохранять удивительное спокойствие. Для нас с мамой это было психологическое испытание, он понимал нас, помогал нам обходить препятствия. Мама не любила его, нет, но она очень уважала этого человека, и я уважал, такой чужой, но относился, как будто выполнял свой долг.
Вот так из маленькой деревушки, в один прекрасный день я смотрел в окно самолёта доставляющего пассажиров в Англию. Мама спала на плече у Рэя, он задумчиво читал книгу, а я, я смотрел в окно, и был просто счастлив.
Мне очень нравилось в Англии, у Рэя и вправду оказалась уютная двухкомнатная квартира, с первых дней проживания мы начали готовить документы на гражданство.
Гражданство мы получили, в четырнадцать лет мне поменяли паспорт, поменяли имя, и фамилию. В паспорте было написано: Тим Морис, гражданин Англии. Я пересматривал тогда паспорт снова и снова, мне нравилась эта надпись, особенно слова Гражданин Англии. Она по-прежнему была для меня как не проложенная тропа.
Так всё начиналось.
 Прошло шесть лет.
Мне стукнуло двадцать, я вышел из дома раньше, все шесть лет меня обучала балету женщина Роза Мэттис, старая, но хорошо знающая своё дело. Тогда в четырнадцать, мне наняли репетиторов по всем предметам, в частности английскому языку. С самого утра я осваивал иностранную программу, каждый учитель требовал 100%-ных знаний по своему предмету, каждый вечер, протирая подошву я шёл на «Bakker street» осваивать язык своего тела. Это были напряжённые шесть лет, но, я сам этого хотел. Я не на минуту не пожалел что попросил тогда маму на кухне решиться на переезд.
Мама поддерживала меня, Рэй был счастлив от того что рядом была мама. А у меня только начиналась жизнь. Двадцать лет, золотое время, выходные я проводил в дорогих заведениях , иногда захаживал в баррель. Жизнь лилась золотым дождём. Пока мне ставили небольшие выступления в театре, но с каждым месяцем число пьес с моим участием пополнялось, меня стали замечать, мама, моя любимая мама была на каждом из них. Она искренне улыбалась, была самым жёстким критиком. Я прислушивался к ней. Стал брать уроки у Розы чаще, тренировался с утра до вечера, нагружав бедную уже не молодую Розу. Да кстати друзей в Англии я не завёл, многие пытались сохранить со мной прочное общение, но я предпочитал оставаться один. Англичане странные люди, более воспитанные, галантные, не способные на что-то великое что-ли. А у меня душа русская, непредсказуемая, люди знали меня поверхностно, дальше глаз я не разрешал им узнать обо мне, открывал себя по минимуму. Они считали меня хорошим русским парнем, не более, да и более того они не могли  знать.
После долгих лет тренировок я добился того о чём мечтал, на улицах Англии развесили афиши с оформлением:
(The play my sky) Пьеса: Моё небо
(A leading roles) В главных ролях: Тим Морис (Tim Moris)
Ханна Лерон (Hanna Leron)
Ник Марфил (Nik Marfil)
Оли Элен (Oli Elen)
Нелли Торс (Helli Tors)
Ева Потан (Eva Potman)
(The drama theater Sem) Театр драмы «Сэм»

Моя фотография в рамке, двадцать лет, безгранично счастлив, бесконечно беззаботен.
 


После выхода пьесы «Моё небо» ко мне пришел успех,  немногие, но всё же узнавали меня на улицах, я стал чувствовать себя уверенней, следить за собой в три раза лучше, мне позавидовала бы самая лучшая чистюля.  От девушек не было отбоя. Мама и Рэй искренне были рады.
Одним таким утром, когда я только пришёл домой, уставший от вечерних репетиций, и ночных гулянок с девушками, ком не подсел Рэй.
Рэй- Устал?
-Устал…
Рэй- И нравится тебе теперь такая жизнь, о ней ты мечтал? Не пожалел ли что я перевёз вас с мамой?
-Нет Рэй, спасибо за всё, не пожалел
Рэй- Видно и девушку уже нашёл?
Девушку я не нашёл, я молод, красив, девушки вешались на меня, вокруг их всегда крутилось не меньше пяти штук, я был окружен вниманием, мне это нравилось, я флиртовал с каждой, зачем выбирать одну, если вокруг толпы.
- Не нашёл.
Рэй- Послушай пожалуйста совет старого иностранца. Молодость, это конечно вещь хорошая, но старость всё равно неизбежна. Начни выбирать уже сегодня, и в будущем ты придёшь к окончательному решению. Плохой опыт, это тоже опыт.
-Хорошо Рэй, спасибо.
Он ушёл, я слышал его слова, но мой мозг отказывался, что либо понимать, уснул тогда , прямо в кресле.
А утром в нос как маленькие пылинки пыльцы закрались мамины духи, она гладила меня рукой по голове, как тогда в детстве, когда читала сказку на ночь.
Мама- устал мой хороший, совсем устал. Вставай, я приготовила завтрак.
Сегодня будет сложный день, в нашем театре проходил кастинг молодых актёров, набирали новые таланты. Я был одним из совета жюри, для меня было честью составлять его состав. Я, самый молодой, уже в жюри, критикую других, и решаю чью то судьбу, это льстило мне ещё больше. Да, я очень любил себя, себя, маму и театр.
 Вечером выглаженный от и до рубашке, брюками со стрелкой, до блеска наполированных ботинках, я сидел рядом с остальными членами жюри. В составе были лучшие хореографы, режиссеры, актёры с большим опытом вышедшие на пенсию и тому подобные люди, нас было пятнадцать человек. Оценивали по четырём критериям: Гибкость, точность, мимика лица, умение слышать музыку.
Всё это началось в пять часов вечера, через нас прошли сотни человек, разные, индивидуальные, со своим так сказать багажом, смешные, худые до костей и в теле, высокие и низкие, миниатюрные и нестандартные. Все исполняли одно, но каждый по-разному, многие пытались импровизировать, кто-то добавлял свои элементы, кто-то переволновался и совсем забыл все пороли и явки, а кто-то просто передумал. Вечер был по-настоящему содержательный. Около десяти вечера, оставалось три человека, мы уставшие от всего сегодняшнего шоу, тысячи раз прослушивающие одну и ту же мелодию «Баха»  готовы были к любому решению, лиж- бы быстрее уйти к любимому дивану. За пять часов из нескольких сотен мы отобрали двенадцать лучших, они позже должны будут пройти ещё кастинг, но уже с более строгой категорией судейства.
Их тех троих что остались, вторым номером выступала девушка, ничего особенного в ней не было, но притягивала её невинность, танцевала она в белом летящем платье, высокая, стройная, музыку она слышала, прогибалась идеально, мимикой лица передавала всю трагедию нот. За все параметры, по которым мы отбирали участников,  она получила твёрдые четвёрки. Мы не думали долго, в списке принятых она стала тринадцатой.
Что происходило дальше, меня не касалось, отобранных просматривали уже другие люди, у них были свои требования к претендентам. На этом этапе мы своё дело сделали. Знал я лишь то, что двое из тринадцати будут танцевать с нами, в нашем театре, получая при этом хорошее место работы, за которое прилично платят, и бесценный опыт.
Месяц напряжённых работ, к выходу готовилась очередная пьеса, в ней присутствовало множество сложнейших элементов, тренировки были изнурительными, поблажек не давали. Нас было трое актёров, трое тех, кто мог бы занять в этом мюзикле главную роль, танцевать впереди всех, а не позади в подтанцовке. Двое других моих коллег были достойными соперниками. Пусть и работали мы в одном театре, каждый в этой ситуации был сам за себя. Помимо обычных, общих тренировок в театре, я вновь взял курсы у Розы Мэттис, времени на ночные гулянки не было, девушек пришлось пока забыть, но терпение и труд всё перетрут. На финальной репетиции определился лучший, конечно им стал я. Всё то  время пока должна будет идти пьеса,  мне удостаивается честь танцевать зрителям лицом к лицу. Я был бесконечно рад, и мама, и Рэй. Но, мюзикл о безответной любви, один танцевать я не мог, мне пообещали в течении трёх дней подыскать партнёршу. Объясню, почему подыскать, конкурсный отбор из тех тринадцати закончился, двух девушек абсолютно разных на вид, и стилю танца отобрали для нашего театра, наш коллектив не видел не одну из них, их будут тренировать день и ночь, после предоставят лучшую, мне в пару.
Эти три дня прошли быстро, репетиции только по утрам, и то особо не гоняли. Вечер проводил за телевизором, а вот ночь. Ночью у меня открывалась вторая жизнь, я любил погулять, любил красивых девушек. Я ими пользовался, не задерживался подолгу не с одной. Они, кажется, были в меня влюблены, но мне, мне нравилось то, как я провожу время, меня это устраивало, я не хотел тогда ничего менять.
Я не мог объяснить своё поведение, но мои руки, одним таким вечером сказали всё за меня. Я сидел у телевизора, на журнальном столике лежало пару журналов Рэя, пустые листы, ручки, карандаши в стеклянном стакане. Я потянулся к листу, взял карандаш, поначалу выводил какие-то линии, я не умел рисовать, просто, от скуки. За тем в голову лезли мысли, вспоминались события, кем я был, кем стал, руки начали записывать буквы, строки, вот уже на листе написано несколько предложений, стихотворение родилось не зависимо от меня:

Мы от скуки маемся, мы вслепую судим,
не любя встречаемся, не встречаясь любим.
Мы молчим из гордости, говорим из мести.
Мы обходим пропасти и дурные вести.
Мы как дети прячемся, мы как звери злимся.
Не любя встречаемся, а любить боимся...
 
Тогда я даже не стал читать, то что написал, просто засунул лист между журналов, выключил телевизор, ушёл.

Вечером нас всех собрали в зале, очередная репетиция началась со знакомства с новыми людьми. Те двое, что прошли кастинг, ими оказались две молоденькие девушки Лия Дис, и Маргарита Несси.
Они предстали нашему обзору, обе высокие, стройные, длинноногие, но абсолютно разные,  особого впечатления не производила не одна, но на внешность моя душа больше лежала в Лии, так как я считал себя ценителем женской красоты, я отдал своё предпочтение ей.
Лия- белокурая красавица, с голубыми глазами, внешностью она больше смахивала на славянского рода девушку. Но как мы все потом узнали, в Англию она прибыла из Греции.

Маргарита напротив, была тёмной девушкой, не отличавшейся от всех, обычная, не чего в ней меня не впечатлило, она не очень мне понравилась, так как плохо шла на контакт, не улыбалась, Лия с первых минут подарила нам качественную греческую улыбку, Маргарита же напротив, предпочла остаться незамеченной, но я чувствовал, что она не так проста, как кажется, я встречал таких девушек, этакие «маленькие стервы», притворяются кокетками, она опасней чем преподаёт себя. Вы скажете, как я могу так говорить о человеке, которого вижу пять минут, поверьте мне, у меня на таких нюх, далее вы убедитесь в этом.
 


Режиссёр постановщик долго смотрел на двух новеньких, мне хотелось бы получить в партнёрши Лию, но мои надежды рухнули, и в партнёрши я получил Маргариту.
Признаться с ней было легко танцевать, мы понимали друг друга, говорили так сказать на одно языке жестов, танец сливался воедино, без помарок, без запинок, движения синхронные, те кто наблюдали за нами в этот вечер пришли в восторг, первая репетиция, и так идеально станцевать, со стороны это и в правду выглядело красиво. Лия расстроилась немного, что не получила главной роли, но танцевать для фона её тоже утраивало. Грусть с её лица спала, улыбчивая, она встала на репетицию к подтанцовке.
Раз в неделю у нас проходило собрание, на котором мы обсуждали костюмы, музыку, декорации, каждый предлагал своё, голосовали, придумывали новое. На очередном таком собрании, встал вопрос о нашем коллективе. Наши главные,  жаловались на то, что наш коллектив не очень дружный.
« Дорогие мои, вы хорошо танцуете, мы ставим вам прекрасные пьесы, но межличностные отношения оставляют желать лучшего, разлад за кулисами, значит разлад на сцене, даже если вы не показываете этого, зритель тоже человек, он поймёт, между вами должна быть хорошая связь, сейчас выступления, крупные мюзиклы, а дальше, дальше гастроли, другие страны, мы не можем допустить расхождения коллектива, вы должны сдружиться, стать большой семьёй. Для этого мы придумали новую программу, для вас, каждый возьмёт под свою опеку человека из группы. С ним вы будете стараться проводить больше времени, так будет длиться две недели, потом все вы поменяетесь, место этого человека займёт другой. И так далее. Всем понятно. Хорошо. Свободны. Завтра каждый узнает имя своего человека, всего доброго».

Не знаю как остальным, а мне это идея не понравилась, от актёра требуется что, хорошо выполнять свою работу, вот я, хорошо танцую, музыку слышу, в ноты попадаю. Чего ещё надо для счастья, моя жизнь, это моё дело. В конце концов, мы все люди, личность человека определят его характер, все разные, мне казалось от этого стычек в театре поприбавиться.
Мама всё чаще стала обращать на меня внимание, её беспокоил мой образ жизни, постоянные ночные гулянки, бесконечные репетиции. Она села тогда рядом, предложила  вернуться в деревню, которую мы покинули шесть лет назад. Я задался вопросом, а что скажет Рэй? Но не стал его задавать, Рэй конечно бы сделал, так как лучше было  маме, он соглашался с ней во всём, любовь страшная штука.
Мама- Большой город Тимош, ты ещё так молод, а в глазах уже груз сорокалетнего , здесь жизнь перспективы, театр, я не спорю, всё понимаю. Рэй показал нам другую жизнь, я ощущаю себя в каменных джунглях. А дома, дома речка, трава, запах сена, ты не скучаешь по дому?
Мне были понятны мамины чувства о доме, но я не мог оставить театр, с другой стороны театр и мама, тут и выбирать нечего,  конечно, я выбираю маму. Но я столько сил вложил для того чтобы моё имя весело на афишах, и что теперь. Кем я буду,  когда вернусь. Сяду за трактор, буду собирать сено на поле.
В комнату вошёл Рэй.
Мама- Мы хотим вернуться домой.
От неожиданности я даже подскочил, но, я же не дал своего ответа, не согласился на возвращение. Впервые в жизни мама решила всё за меня. Я не возразил, не знаю почему, не осознал возможно всей сути происходящего.
Рэй поднял брови, - Домой, в деревню? А как же театр?
Мама- Театр успееться, давно не были.
Мама вышла. Я и Рэй остались наедине.
Рэй- Бросаешь театр?
- Я люблю танцевать, но маму люблю больше.
Рэй- Так легко отказываешься от всего, люди любят тебя, половина приходит на мюзиклы именно к тебе. Народ тебя знает, а коллектив, ты один из лучших, ты этим живёшь.
- Рэй, ты всё правильно говоришь, я не знаю что делать, не хочу ничего решать, устал, пусть всё идёт как идёт.

Вот так бросив всё  и всех в неведение, где я и что я, мы улетели обратно, в то место, откуда ребёнком я улетал в неизведанное. Мюзикл, тот главный к которому я готовился несколько месяцев, должен был состояться 30 октября.
19 октября мы были дома, мама светилась от счастья, влетела в дом как дикая кошка, восторженно гладила ладонями тумбочку, зеркало, приговаривая при этом «соскучились, я тоже скучала по вам», я вас не бросила, огород посажу, заживём как раньше. Сейчас к соседям схожу, посмотрю, кого как за шесть лет жизнь потрепала. Она поцеловала нас в щёки, и унеслась прочь.
В окутанном дурмане мы остались стоять в пыльном старом доме.
Рэй- Ну что приберемся пока.
- Мы не вернёмся в Англию?
Рэй- Не знаю, как твоя мама захочет.
- Ты же знаешь, она не захочет.
Рэй- Хочешь обратно?
-Я не хотел уезжать.
Рэй- Что же молчал?
- Не знаю, нечего было сказать.
Рэй- Знаешь ка что Тимофей, до выхода мюзикла в свет осталось одиннадцать дней, ключи от квартиры будут лежать в кармане моего пиджака, деньги если понадобятся там же, и главное, захочешь бежать в Англию, позвони моему старому другу, пилот лайнера, летает только рейсами в Англию, не придется покупать билет, если повезет, полетишь в кабине, несколько часов и вернёшься в ту жизнь.
Я не знал то ли благодарить его, то ли опровергнуть вышесказанное словами, что не собираюсь улетать, я разбирал вещи, молча. Пора бы бросать эту привычку, молчать там, где нужно решать проблему.
Мама вернулась поздно, мы с Рэем всё отмыли, он даже испёк пышный пирог.
Рэй- Ну что, со всеми виделась?
Мама- виделась, люди тут быстрее стареют, работают, это жизнь, тут выживать надо. А что Англия, красивая картинка, переливающаяся огнями.
Такой я свою маму никогда не видел, сейчас она думала только  о себе. Я злился на неё. Рэю было хорошо везде, где была она, ей хорошо в родных местах, а мне, мне в Англии, как объяснить ей то, что я хочу уехать. Может не поймёт, или не простит, опять молчал, бумага ручка, руки всё сказали за меня:
Мам, хочешь, я дам тебе слово?
Не гулять без шарфа, не пить спиртного,
Не хлопать дверью, ругаясь с суженной,
Не есть котлеты с картошкой на ужин,
Ни знакомым , ни другу не открывать сердце,
Не увлекаться сахаром, солью, перцем,
Даже если хочется, не звонить без дела,
Утром не спать, сколько хотел бы.
Не думать о прошлом, не мечтать о море,
Не писать стихи, даже если горе,
Незнакомым людям не распахивать двери.
Веришь мне, мам? Вот и я не верю.


Я лежал на кровати, в которой мне было уже тесно, свисали ноги. Думал, как они там, какая сегодня музыка на репетиции, как работает их новая программа по сплочению коллектива, как они ищут меня, звонят в дверь, как отреагировали на моё отсутствие, что подумали, вспомнил Лию, славянская девушка, я хотел провести с ней ночь. Как возвращался ночью после гулянок, бесконечное множество огней. Я встал, посмотрел в окно, в детстве этот дом был для меня как нора, моя нора, в ней я мог спрятаться от всего и всех, а теперь я хочу выбраться из неё. Как сказать, главная моя проблема, что я скажу.
Дни шли в пустую не для моей семьи конечно, нет, в пустую они шли только для меня, утро, день вечер, это были первые ночи, в которые я спал, там в Англии я бы обходил уже пятый кабак. Время подходило к двенадцати, мои уже давно спали, ночь, я вышел на кухню, календарь 29 октября. Завтра премьера, интересно кому досталась моя роль, ведь я так за неё боролся. Я лёг обратно в кровать попытался уснуть. Задремал, мне приснился сон. Я в своей главной роли, выступление, зрители, овации, гастроли, новые постановки, новые элементы.
Вскочил…
Была, не была, в пиджаке Рэя достал номер пилота авиалайнера.
Пошли гудки…
- Hello mister Ver Jerid?
(Здравствуйте мистер Вэр Джерид?)
-Yes
(Да)
-My name is Tim Moris . I should fliyung in England. The pleas me?
(Меня зовут Тим Морис. Я должен лететь в Англию. Вы поможете мне?)
-Ok Tim. 02:20 time departure. Flight number 375, you due will hurry? At the airport for you will already wait
 (Хорошо Тим. 02:20 время вылета. Рейс номер 375, вы должны поторопится, в аэропорту вас уже будут ждать)
-Thanks mister Ver
(Спасибо мистер Вэр).

Разговаривал я тихо, никого не разбудил, из пиджака достал ключи от квартиры Рэя, добавил себе немного денег, собрал вещи. Уже выскочил за дверь, но вернулся, поцеловал маму , и снова выскочил на улицу, взял сумку. Поймал машину на дороге.
Ехали быстро, в аэропорт прибыли ровно в 02:00. Меня встретил молодой человек. Он прекрасно говорил на русском.
-Вы Тим Морис?
-Да.
-Пройдёмте, полетите в кабине пилота, вам крупно повезло, могли опоздать.
-Да, знаю, спасибо.
   
В кабине пилота скажу я вам летать больше чем здорово, это не сравниться ни с чем. Вэр Джерид оказался прекрасным собеседником. Они с Рэем познакомились ещё в детстве, учились в школе, он рассказывал мне истории, анекдоты, хороший человек, прекрасный собеседник. Полёт прошёл гладко.
Даже жалко было прощаться с ним, это, пожалуй, первый человек, с которым захотелось продолжить общение, открыться больше чем остальным, но это лишь полёт, в один конец.
 Открыл дверь квартиры, я один, не мамы, ни Рэя. Всё это я как будто осталось в другой жизни, теперь я один. На улице светлело, почти утро, я уставший принял душ, выпил кофе, сразу рванул в театр. Там на меня набросился весь мой коллектив, они одновременно были рады моему визиту, и требовали объяснений отсутствия  моей пропажи.
-Твою роль отдали другому человеку, ты знаешь?
-Где режиссёр, я поговорю с ним?
Режиссёром был пожилой мужчина, строгий и справедливый, я объяснил ему причину своей пропажи, не настоящую конечно, соврал о болезни младшей сестры, сестры у меня не было, но это неважно, он не знал.
Но сопротивлялся, роль досталась другому
-нечего было уезжать
На все мои доводы он отвечал категоричным Нет!.
Тогда я решил действовать по другому. Нашёл актёра, кому досталась моя роль. У меня было два выхода, либо покалечить беднягу так, что танцевать он не смог бы ещё месяца четыре, либо договориться, предложить денег, я бы отдал ему любую сумму, моя роль нужна была мне.
Мы разговаривали с ним долго, от денег он отказался, он отказывался от всего что я предлагал ему, мои кулаки уже сжались, я выжидал время когда мог нанести удар, но тут его спас свой же язык. Он вовремя воскликнул -Знаю!
-Я танцую в паре с Лией, ты танцевал с Маргаритой. Который день оказываю ей знаки внимания, всё без толку. А ты у нас ловелас известный, нравишься же чем-то девушкам. Договоримся с тобой, я отдаю тебе роль, ты любыми  способами пытаешься устроить нашу с Маргаритой судьбу.
-Идёт.

Через час выступление, режиссёру уже известно об отказе от роли, конечно на её место ставят меня, меня и Маргариту, за час мы репетируем, наш танец должен донести до зрителя всю трагичность истории. Получается, очень волнуемся, открывается занавес, заиграла музыка, наш выход...

 
Мы отлично справились с задачей, нам аплодировали стоя, я хвалил себя за то, что улетел, вернул свою роль, и вот я здесь, стою и слушаю овации. Жизнь вернулась на круги своя, только вот судьбу Маргариты, и Джека ещё предстояло устроить.
Джек, типичный англичанин, хороший, но зануда, не интересный, такие девушки как Марта ему не по зубам, для него лучше вариант попроще, самый простой, какая-нибудь бесхарактерная библиотекарша. Но, обещал так обещал.
Ему в пару досталась Лия, а как вы помните, она нравилась мне. Поэтому я решил пригласить Джека, Лию, и Марту к себе, отметить наш успех, конечно, они согласились.
В моей квартире, точнее в квартире Рэя, была уютная обстановка, спальня, гостиная. Мы пили дорогие напитки бренди, виски, вина с выдержкой. Милое общение, не более того. Лия была душой компании, Марта могла лишь стрелять глазками, у неё это получалось, здорово получалось. Но завязывать с ней даже дружеские отношения я не хотел, у меня к ней, было чувство неприязни, не знаю от чего, но оно было. После нескольких рюмочек крепкого напитка, мы с Лией уединились, оставив Джека и Марту вдвоём.
Проснулся я в обед, в своей комнате, вокруг никого, всё убрано, чисто, никаких бутылок, как будто только приехал. Долго думал сон, или нет.
Не было ни Джека, ни Лии, Марты тоже не было. Надо же убрали всю квартиру, и ушли. Вот это я понимаю Английская вежливость.
Даже не помню было ли с Лией что то большее, спрашивать не удобно, оставим всё на своих местах. Сел пить кофе, вспомнил о маме. Бросился к телефону. Сколько было пропущенных вызовов лучше вам не знать. Я позвонил ей, объяснился, поспешил обрадовать, об успехе в театре. Она злилась, и в то же время радовалась, я долго просил прощения, она конечно простила.
Сел допивать свой кофе, звонок в дверь, голова раскалывалась, лучше вообще не пить.
Открыл двери, на пороге стояла Марта.
Марта- Привет, можно войти, я у тебя вчера часы забыла в ванной.
- Да конечно.
Я был в ванной утром, никаких часов я там не заметил.
Она прошла в ванну, чем-то погремела там, я остался на кухне.
Марта- Ой их нет, неловко получилось, прости. Кофе пьёшь? Угостишь?
-Да, садись.
А что мне оставалось делать, не выгонять же её веником, я не хотел её видеть, ладно выпьет кофе и уйдёт. Только бы не начала расспрашивать обо мне.
Марта- А ты откуда здесь, по-русски хорошо говоришь, давно в театре?
Ну вот, началось, буду отвечать конкретно, но не более, не каких подробностей личной жизни.
Она заболтала меня часа на два, спрашивала что то немыслимое…
А стены в комнате, почему голубые, любишь голубой? Ваза красивая, не из Англии , да? То кафе на седьмой авеню, там прекрасное мороженное, пробовал?
Сколько лишней информации она внесла в мою голову, когда же ты уйдёшь.
-Мне идти надо, собираться, завтра на репетиции увидимся ладно.

Марта- Жаль, ну, хорошо. До завтра.

Ушла, теперь можно достойно досыпать этот день.

Это был мой день, ничего не нарушило  мои планы выспаться, я уснул рядом с мобильным телефоном, ни кто не позвонил, никаких смс, потрясающее везение, обычно он разрывается, так что не успеваю ответить. Сегодня нет, он молчал, будто оператор специально отклонял вызовы и мелодия просто не успевала заиграть.
Проснулся ночью, время два, через пять часов в театр, выпил кофе, люблю кофе, крепкое , сладкое, без молока. Вспомнил маму, мне не хватало их, ни кто не гладил меня по голове вечером, не осматривал добрым взглядом. Не хватало шуток Рэя, этих как дела? И подобных вопросов тоже не хватало. Я всё чаще стал замечать, что не плохо мои мысли укладываются на бумаге. Для таких случаев, когда я просто думал, а руки сами писали. Я завёл не большой дневник, что бы мысли не были разбросаны небрежно, листами по комнатам, а были аккуратно сложены в переплетённую книжечку.
Ночь, кофе, карандаш и бумага, тонкой струей потекли мысли
Твоё сердце бьётся в темпе,
Который я ему задам.
Любовь закрыла твои веки,
Но я открою. Я предам.
Любишь - значит повинуешься,
Превращаясь в кубок льдин.
И тот, в ком ты - разочаруешься,
Будет в жизни - плюс один.
И дозируя блаженство,
Передоз, удел для всех.
Созидаю совершенство,
Разведу тебя на смех.
Душа - скулящая собака,
Которую, не мешало б усыпить.
Сущность твоя, имеет два брака.
Первое - меня. Второе - любить.


Я не читал то что пишу, не вдумывался в эти слова. Просто вкладывал листы в блокнот, о ком писал, и кому посвещенны фразы, я не знал, или не задумывался. Всё это странно, очень.

Мне захотелось услышать голос мамы, я позвонил не прилично рано. Она ответила, подумала  что-то случилось, не хватало её, и ей меня тоже не хватало. Но возвращатся, они пока не хотели, может они не вернуться вовсе. Я положил трубку, как то необычайно пусто. Для кого я живу, молодой, перспективный, что дальше…а вокруг тишина.

В театре начались дни «халявы», мюзикл прошёл на ура, и ничего нового пока не намечалось, репетировали старые элементы, так просто, для разминки. Главным было присутствие, можно было просто сидеть на скамейке и ничего не делать, чем собственно говоря я и занимался. Лия улыбалась мне, а я ей. Но, она была мне теперь не более чем знакомая. Ни хотелось ничего. Думал загулять своё одиночество. Мыслями собрался с тем что вечером, обойду пару местных баров, дискотеки, заскочу в ресторан, ночь пройдёт быстро, алкоголь, музыка, девушки, ничего необычного. Я сидел с закрытыми глазами, представляя, как вечером одетый с иголочки выхожу из дома, как завожу новые знакомства. Моя эйфория оборвалась, резким «Привет!».
Это была Марта, м-да, я был не рад её видеть.
- Привет
Марта- Послушай мне нужна помощь, срочно, кроме тебя ни кто не поможет.
-Слушаю
Марта- Мне надо бы пожить у кого то месяц.
Я чуть не упал со скамьи.
- Почему я! То есть, почему у меня?

И тут началось, называется, придумай историю за три минуты, так смешно слушать ложь, когда знаешь правду.

Марта- Ну просто, я, у меня, комната в которой жила, хозяйка её продаёт, снимала по дешёвке, сегодня выезжать, других вариантов не нашла, подруг как таковых нет, ехать не куда. Ты же один живёшь, можно я побуду у тебя, месяц, может меньше, я аккуратная, чистоплотная, шума не создаю, ммм можно?

Она была похожа на маленького ребёнка выпрашивающего мороженное.

- Почему месяц, я могу подыскать тебе хороший вариант меньше чем за неделю.
Марта- Ой нет нет, то есть, спасибо конечно, но я жду пока освободиться другая комната, хороший район, жилец съедет, и её займу я.

Как бы я всем сердцем и душой не хотел видеть её в квартире, а отказать этому надоедливому ребёнку не мог. Сам от себя не ожидая, я согласился.
Она засияла, запрыгала на месте как мячик от настольного тенниса.
Марта- Ну всё, тогда вечером жди у себя, что приготовить на ужин?
- Нет, никакого ужина, меня не будет ночью, ты располагайся, я приду под утро.

Она помрачнела, но тот факт что теперь она живёт у меня не мог её не радовать. Я не растерялся, нашёл Джека, сообщил о том что Марта будет одна, меня не будет дома. Он может рассчитывать на свидание в моей квартире. Устроит ей ужин, или ещё что-то подобное. С глупой улыбкой на лице, он уже мысленно сидел на против Марты пережевывая бифштекс. От меня требовалось переодеться, взять побольше бумажек и отправиться в ночное путешествие по заведениям Англии. Собственно так я и сделал, дверь оставил открытой, пусть сами разбираются, у меня впереди целая ночь.


Возвращаясь под утро, помятый, с запахом алкоголя, помадой на теле, и открытой бутылкой вина. Я услышал музыку за моей дверью.
Стучатся не стал, открыл ключами. Я надеялся увидеть там счастливого Джека, не менее счастливую Марту и её собранные вещи рядом, и как бальзамом на душу услышать фразу «Спасибо за всё Тим, мы тебя больше не побеспокоим, Марта съезжает ко мне, пока».
 Размечтался.
 Передо мной открылась интересная картина. Джека не было, а Марта под непонятную музыку с хвостиком на голове, и трусиках прыгала перед зеркалом, подпевая неизвестному исполнителю. Заметив меня, она не чуть не постеснялась, сделала музыку тише.
Марта- Доброе утро, как погулял, я кофе сварила, садись, будем завтракать.

Я подумал, чего это она хозяйничает, да и не помешало, бы одеться, но задал совершенно другой вопрос.
-Где Джек?
Марта- Он ушёл вчера, я его выгнала.
- Зачем?!
Марта- Ну как зачем, он мне не симпатичен, да и спать хотелось.
-Понятно.

Теперь я уже не куда не дену эту Марту, вообще-то она хорошая. Но жутко надоедает, тем более я из таких людей, которым по душе одиночество, а не танцы в трусах перед зеркалом.
Я умывлся, переодевался, причёсывался, за это время она не соизволила даже одеть шорты.
-Ты можешь одеться?
Марта- А что такое, я всегда так дома, хожу, нет ну если надо, то конечно.
-Пожалуйста, если не сложно.
Марта- Хорошо.

С надутыми щеками, и лицом как будто я отправил её в угол, она ушла в комнату. Я сел пить кофе, признаюсь кофе у неё получалось лучше чем у меня, да и тосты не были такими горелыми. Мне понравился завтрак от её рук. Тогда я подумал было бы не плохо завтракать так каждый день.

В театр мы тоже шли вместе, она чуть не поскользнулась по дороге, и от испуга схватила меня под руку. Я удержал её, и тут не обошлось всё так просто, я думал она отпустит, но нет, она вцепилась сильнее, так, что со стороны мы были похожи на пару.
-Скользкая дорога кончилась, может, отпустишь?
Марта- Ты что, а вдруг опять, я подверну ногу, не смогу танцевать, и что дальше, нет лучше подстраховаться.

Ну да, аргументов не нашлось, в душе она наверно ликовала победу. Противная девчонка, как ей удавалось получать то,  чего она хотела.
 

В театре в раздевалке, когда я только раздел куртку ко мне подбежал разъярённый Джек.
Джек- Ты, ты не друг мне больше, как ты мог позволить ей жить с тобой, она же только этого и добивается, что бы быть рядом, а ты, введешься у неё на поводу!

Он набросился на меня с кулаками. Я не обладал какими либо профессиональными навыками боевых искусств, но и без этого смог дать отпор. Результат: на лице Джека рассечённая бровь, разбита губа, наверняка и синяк под глазом проявиться. А я, у меня всё в порядке, переоделся и вышел репетировать, даже кулаки не разбиты, любой спор нужно решать словами, тогда и больно не будет.

Ко мне подбежала Марта
Марта- Ты подрался из за меня?
- Нет, у нас свои дела.
Марта- Ясно, я думала из за меня
-Нет
Марта- Домой вместе пойдём?
-У меня дела, я буду поздно.

Не каких дел у меня и в помине не было, не хотелось идти с ней, идти домой, мне не куда было идти. После репетиции мы разошлись по разным сторонам дороги, она ко мне домой, с моими ключами, а я, бродить по английским улицам.

Похолодало, ведер задувал за шиворот, продувал на сквозь, моросил мелкий дождь. Вариант один, идти домой, поднимаясь по лестнице я услышал уже знакомую мне музыку, громко играл мой магнитофон. Дверь открыта, Марта что-то варила на плите, одетая в шорты (слава богу).
-Что за песня, ты постоянно её слушаешь.
Марта- Привет, да, это Чайф.
-Кто?
Марта- Чайф, один живший когда то мужчина, он был за мир во всём мире, любил людей, детей, животных, давно я читала его биографию. Он не был образован, но раньше всех нас,понял эту жизнь. Нашла единственную его песню, у него их по пальцам сосчитать. У меня только одна, где другие найти, не представляю.Замёрз, садись будем ужинать.
-Хорошо, сейчас.
Интересно, мне понравилась, только что услышанная история. Ужинали мы тогда бифштексами с овощами, и капустным пирогом. Потрясающий пирог, она сама его испекла. Очень вкусный. Такого я раньше не ел. Она даже не приставала в этот вечер ко мне с глупыми вопросами, молча убрала со стола, и села читать книгу. Мне стало любопытно, она такая тихая, стало даже скучновато.
-Что ты читаешь?
Марта- Так, фантастика.
-Нравится?
Марта- Да ты знаешь, этот жанр я полюбила ещё в детстве, папа читал мне рассказы собственного сочинения, основанные на фэнтези. Приелось, полюбилось.
А тебе мама читала на ночь?
- Читала, сказки, русские, добрые сказки.
Марта- Я бы хотела с ней познакомиться.
-Может быть, когда-нибудь, она в России.
Марта- А ты что же, не с ней?
-Неважно, спокойной ночи.
Я ушёл спать в другую комнату, мы разговаривали с ней около полу часа, она не надоела мне, не вызвала отвращения, такая спокойная с книгой в руке, и своим хвостом, обратная сторона медали.

Утром я проснулся не от звука будильника, а от чьего-то горячего дыхания. Это Марта сопела, уткнувшись в мою щёку. Как она оказалась рядом? В квартире полно места, я лёг на тесном диване, как она вообще нашла место прилечь рядом, зачем. Я не стал её будить, аккуратно перешагнул, накрыл  одеялом. На кухне со стола выглядывали горячие тосты, в кружке ещё не остывший сваренный кофе, надо же, какая забота. Я позавтракал. Обернулся, стояла она, в моей рубашке, разозлился.
-Спасибо за вкусный завтрак. А рубашку зачем одела!
Марта- Ну ты что, смотри как мне идёт, мне всё идёт, все твои вещи.
-Сними, положи на место.
Марта- Жалко,да.
-Жалко, не твоё, не бери!
Марта- Какой же ты!

Для полного счастья ей оставалось только заплакать, какая глупая, живёт взрослой жизнью, а какая ещё глупая.
Она приняла позицию человека, который со мной не разговаривает, не отвечала на вопросы, не откликалась на своё имя. Я в конец разозлился, всё-таки в няньки я не нанимался, хотел выгнать её, но приостановил себя. Не разговаривает, пусть не разговаривает. В конце концов, дни идут, месяц кончится, она съедет.
С театра мы разошлись теми же путями, закрывал двери я, поэтому ключи остались у меня в кармане. Я забыл про них, про Марту я тоже забыл. Прогулка по городу, поход в кино, заскочил в бар. Время на часах показывало 22:00,я допивал бокал красного вина, беззаботно разглядывая обстановку.
Наклонился за упавшей на пол вилкой, из кармана, звеня друг о друга выпала связка ключей. Марта! Дверь заперта, ключей нет. Я вскочил, не заплатив за заказ, минутой позже я уже бежал вдоль дороги, махая руками, пытаясь словить машину. Ругая себя за рассеянность, я упал, шёл дождь, порвал дорогие брюки, промок. Машину удалось поймать лишь через двадцать минут. Взбегая вверх по лестнице, я думал, что не увижу её, вдруг у подруги, или ушла в гостиницу на ночь, но нет. На лестнице, обхватив двумя руками что-то чёрное, облокотившись на стену, смотрела она. Из под руки вылезла морда, два горящих глаза смотрели вместе с ней.
-Прости меня. Я забыл, но вспомнил. Я спешил.
Она смотрела грустным взглядом, я думал вот-вот из глаз тяжелыми каплями потекут слёзы. Но, она была не только потрясающей танцовщицей, но и актрисой. На её лице растеклась улыбка.
Марта- У меня вот, кошка. Будет нам по вечерам песни петь, мурлыкать, чёрная как ночь, красивая.
Она говорила это так, как будто ей подарили завёрнутое в коробку счастье. Я был против кошек, мама не когда не держала животных, они не нравились мне. Вы понимаете, я не мог отказать ей.
-Не против, где подобрала.
Марта -Я не подобрала, она сама ко мне пришла, села рядом, трётся, ластится, сразу видно девочка. Я назвала её Герда. Теперь мы втроем жить будем, ага?
-Ага, только это на месяц, ты всё равно скоро уедешь, ты ведь уедешь?

Я посмотрел на неё, она молчала. Этот напряжённый момент. Она решила перевести тему. Ой, а молочко, чем же кормить Герду, я в магазин, свари кофе.
Хлопнула дверь, мы с кошкой остались вдвоём. Ответа я не получил, надеюсь она не решила остаться здесь навсегда.

Кофе как всегда не получился. Я привык к такому вкусу, мог спокойно его пить. Думал Марте не понравиться, она раскритикует мои навыки варки напитка, но нет, она пила его с удовольствием, не подала и вида о его ужасном вкусе, на полу Герда лакала молоко.
Марта- Мне сказали в театре готовят новую премьеру, нам предстоит ещё одна большая работа. Нужно попытаться пробиться в главные роли. Ты как, пробоваться будешь?
-Да, что за работа, я не слышал о ней.
Марта- Я услышала разговор нечаянно, наш режиссёр в кабинете говорил по телефону, мелодрама, завтра наверно объявят.
-Интересно, нужно попробовать.
Я допил кофе, уходя в комнату, я сказал, чтобы она не приходила ночью, не ложилась рядом, было неловко, но я сказал правду. Она, молча кивнула.

Просьба не прошла даром, она действительно спала в другой комнате, зато на подушке, развалившись как осенний лист на дороге, спала Герда. Выгонять её жалко, поэтому я лишил себя удовольствия спать на мягком квадрате.
Всё повторялось, кофе, тосты. Всё это вошло в привычку, мне нравился запах жаренного хлеба в квартире. Но она опять одела мою рубашку, я заметил это в ванной, когда она под своего любимого Чайфа начищая зубы прыгала перед зеркалом. Она не стеснялась нелепых движений при мне, знала что я её вижу, и всё равно танцевала. Не стану ругать её, дурочка маленькая…

В театр мы некоторое утро подряд заходили вместе, наш коллектив начал подозревать нас в близких отношениях, я всё отрицал, а она, с довольным выражением лица молчала. Она не соглашалась, с ними, но и не опровергала их слова.
Нас собрали вечером, сообщили о новом мюзикле под названием «Песочные часы», мелодрама, о жизни людей, о том, как она коротка.
Заведующая- Главное показать зрителю историю из жизни, историю людей, донести весь смысл, трагичность и печаль. На сцене будет выставлен муляж больших часов. На протяжении пьесы в них как в настоящих будет сыпаться песок, это время мы должны использовать под внимание зрителей, главное показать им историю на примере двух как много они не успели, и что могли бы успеть. В конце, когда всё кончиться печально, мы перевернём часы, и песок будет сыпаться вновь. Пьеса с хорошим концом, я раздам вам всем сценарий. Репетировать будем много, я хочу получить от вас хорошую работу.

Интересная идея, я обязательно должен получить эту роль, вообще мне нравились любые роли. Быть на сцене для меня, значит жить.
Этим вечером мы вернулись домой вместе. И вроде всё как всегда, но что то изначально пошло не так.
В комнате под руку мне попала моя книжка с записями, я думал, значит там появиться новая запись…
Быть одному- оно гораздо проще.
Не надо никому желать «спокойной ночи».
И говорить, что любишь очень-очень.
 И все эти «скучаю,  между прочим»
И можно быть свободным будто в небе птица.
А не кому то,  вместо журавля,  синицей.
И по ночам, не часто радоваться пиццей.
Не объясняя, почему тебе не спиться.
А можно даже впасть немного в крайность.
 Собраться и уехать, не прощаясь.
Куда-нибудь, где толпы глупых чаек.
Уходят ввысь, не очень ровной стаей.
И быть счастливым, не кого то ради.
И всё стабильно, как на водной глади.
А стоя в пробке, на мостах хрустальных.
Знать, что не изменят вдруг, в иных моралях .
И в жизни твоей никаких столь лишних кочек,
И в мыслях всё, как будто между прочим,
Но кажется, это совсем не проще,
Когда не нужно никому твоё «спокойной ночи».

Я захлопнул книжку, обхватил руками лицо, рухнул на кровать, свесив ноги. Хотелось спать, встал, чтобы выключить свет, рубильник находился около двери, рука потянулась к выключателю, мою дверь открыла Марта с другой стороны, я отошёл, из за двери выглянул кусок картона, я отошёл ещё дальше, дверь открылась больше, это Марта, улыбаясь, в руках она держала табличку…
 

Я растерялся, уставший за день, почти засыпая. Я не понимал, как реагировать, что делать. Она с приподнятыми бровями смотрела на меня, ждала ответа. Ещё раз я взглянул на плакат «Обниму бесплатно».
- Ну, обнимай.
Она бросила плакат на пол, запрыгнула мне на руки, да так, что мы с ней вдвоём чуть не рухнули на пол. Звонкий смех, я почувствовал вкус её губ. Может то во что вылились наши отношения было ошибкой, но в тот момент я понял, что кому то нужен.


Утром мы конечно проснулись вместе, она ещё спала, я хотел не разбудить её, но споткнулся о табличку, что вчера осталась валяться на полу, да и Герда услышала звук проснувшегося человека, прибежала просить молока. Марта проснулась, вскочила, обняла меня, ребёнок, по другому её не назовёшь, мне захотелось сделать ей подарок. Она ведь так трепетно относилась ко мне. Я сел на диван, с самого утра она всегда говорила много, быстро, не о чём. Что-то спрашивала, и сама отвечала, я привык к этому, меня не перестало это раздражать, просто я стал меньше заострять на этом внимания, я обнял её за ноги, она была счастлива со мной, я растерян, рассеян, и тому подобные синонимы, а лицо, лицо само отвечало ей улыбкой. Гори оно всё синем пламенем, это утро, у меня сегодня такое.
 


В Англии впервые за долгое время выпал снег, ни кто не ждал снега, люди оделись кто как. Отличилась и Марта, с утра она надела туфли, думали что поедем на такси, такси стояло в пробке, а мы опаздывали на репетицию, нам нельзя, нам нужны «наши» роли.
Оставался один выход, бежать, сегодня я был одет по спортивному, бегал  быстро, Марту под мышку и вперёд…
 



Как быстро бы я не бежал, как бы не торопился, всё же мы опоздали, даже Герду не покормили с утра. Бедная кошка совсем затаит на нас злость. Мы были отчитаны как маленькие дети, но, чем больше ругали, тем больше мы старались. Мы работали в поте лица, отдались репетиции. Нас заметили, хорошее настроение, оно помогало нам, ни капли волнения, только добиться цели, только об этом следовало думать. Мы заслужили похвалы.
Я отпросился раньше, соврал, что прилетает сестра. Оставил Марте ключи.
-Я побежал, буду не очень поздно, жди.

 Утром я упоминал о том, что хочу в благодарность за заботу Марты, сделать ей подарок. Так вот, если я и дела подарки, то такие, что аж за душу берёт, делал их редко, но метко.
Я нашёл сборник Чайфа, сборник его песен, любимого исполнителя Марты. Сборник я собрал сам, скопировал всё на диск. Сложно было найти его песни, я попросил о помощи несколько людей, это хакеры, что имели доступ ко всем программам, и взломали несколько архивов, в которых хранились композиции многих неизвестных певцов, композиторов, или других неизвестных людей. Ходил в библиотеку, просил найти биографию исполнителя, фотографии, годы записи его песен. Я проделал большую работу, но проделал её быстро. Вечером я нёс домой диск с биографией, личными фотографиями, и десятью песнями Чайфа.
Лестница, знакомая песня, заслушанная до дыр, ничего теперь в её распоряжение будет ещё десять других.
-Вот держи, это тебе.
Марта- Что это фильм?
-Вставляй в магнитофон.
……………………………………………….
Марта-Знакомый голос, стиль исполнения, я люблю эту музыку, люблю слушать её, это….это…О Боже! Это Чайф! Да? Да? Это он?!
-Да, это он.
Марта- Тим, господи, как ты его нашёл, ты просто потрясающий ты знаешь, ты просто вне сравненья!
Счастливая она ускакала в комнату,  отнести и вставить диск в ноутбук, прочитать биографию. Я раздевался, мне нравилось это, этот восторг. Мне нравилась она, но на этот момент, что будет дальше не известно,  для себя я решил, что это не та девушка, с которой я бы хотел оставаться и дальше. Я думал объяснить ей это сразу, без условий, пусть я всегда молчу, но в этом вопросе, лучше признаться.
Мы лежали в кровати засыпая,  я набрался мужества сказать.
-Ты знаешь я люблю девушек, люблю гулять. Всё не серьёзно наверно, мне хочется проводить с тобой время не более. Вот как то так…

Она замолчала, не убрала руки с моей головы, не устроила истерику. На моё чувство к ней, я получил странный ответ.
Марта- Знаешь, я знаю что это не серьёзно, я не буду переубеждать тебя, держать или ещё что-то, давно писала стихотворение, никто не слышал до тебя, я отвечу строками из него…
Однажды ты соскучишься по мне,
Поймешь, что время учит, а не лечит…
Что счастье – просто миг наедине,
И что в разлуке лишь желанней встреча.

Однажды ты захочешь быть со мной
До дрожи в теле, до душевной боли…
Чтоб слышать рядом только голос мой,
И ощущать, как я дышу тобою…

Однажды не захочешь больше ждать,
Делить меня с другим не будет мочи,
И ты позвонишь мне, чтобы сказать,
Что до безумия меня ты видеть хочешь…

Я все простить смогу и все понять,
Ты для меня на свете всех дороже!
Ты лишь сумей меня не потерять,
Ведь, потеряв, вернуть уже не сможешь!

Я тогда выслушал, обнял сильнее, но не задумался, красивое стихотворение, звучит, а что оно это стихотворение, это и есть она, я не понял.
Так мы жили, всё вместе, везде вместе, нас разделяли выходные, я уходил по барам, находился с другими девушками.
Выходные этой недели начались так же, в третьем часу ночи, когда я был уже прилично выпевшим, я увидел знакомый силуэт, девушка, на её талии рука мужчины, он прижимает её к себе, вдыхает аромат её духов, целует шею. Всё бы в порядке, но это была она. Марту обнимал кто-то другой, я взбесился, хотел подойти и дать ему в лицо, забрать её, увезти домой. Но,  что же я мог, я сам дал ей понять что наши отношения это только хорошее время препровождения. Я вылетел из этого бара, по дороге купил бутылку мартини, ввалился домой, сел на пол, плохо, я не был собственником, но что это за чувство, не могу оправдать себя, открыл бутылку, влил её в себя, плохо, все чувства легли на бумагу…
Я не любил её, мне просто было в кайф,
Когда она сопела мирно рядом,
Читала фэнтези и слушала свой Чайф
И провожала по утрам влюблённым взглядом.

Я не любил её, мне было хорошо -
Ни одиночества с ней не было, ни скуки.
Мне было по фигу их сколько там ещё,
Но мне не нравились на ней чужие руки.

Я не любил её, но помнил всё о ней:
Любимые цветы и тон помады,
Всех тараканов в голове и всех друзей.
Зачем-то мне всё это было надо.

Я не любил её и никогда не врал,
Я тормозил её - малыш, всё несерьёзно.
Рассказывал, когда и с кем я спал,
Но сам боялся на щеках увидеть слёзы.

Я не любил её, меня манила страсть,
Когда шептала: "Хочешь, рядом буду?"
Да, я боялся сдаться и пропасть,
Когда скользили ниже её губы.

Я не любил её, но слушал её пульс,
Пытался отогреть её ладони.
Когда она теряла верный курс,
Я возвращал её настойчивым: "Родная..."

Я не любил её, мне нравился в ней шарм,
Улыбка и тату на пояснице.
В попытках отыскать, где мой журавль,
Я называл её "моя синица".

Нет, Я не любил её…

Солнце в окне, и знакомый голос пробудили меня. До боли знакомый голос, пожилой, похожий на голос мамы.
Вчера я уснул на полу с пустой бутылкой, ручкой в руке. Проснулся на диване, укрытый покрывалом, не бутылки, не моего дневника не было. Я не придал тогда этому значение. Помятый, сонный пошёл на кухню.
Мама- Проснулся, мы с Рэем решили сюрприз сделать, приехали тебя навестить, почему ты не рассказывал что у тебя девушка.
Я обнял маму, она была такая маленькая, от неё пахло домом, тем домом в котором я вырос.
-Я тоже скучал по вам, рад вас видеть, это моя знакомая, у неё проблемы, пока живёт здесь.
Марта- Тим, какая знакомая, я девушка, видимо не выспался, или шутит.
Она подошла ко мне, поцеловала меня в щёку.
Марта- Умывайся, пойдём завтракать.
В ванной я просидел долго, с кухни доносился смех мамы и «моей девушки», они поладили, понимали другу друга, у них много общих тем. Может не стоить расстраивать маму, тем, что я один.
Весь день мы гуляли по городу, мама с Рэем, и я  с Мартой. Мы вспомнили детство побывали на каруселях, обедали в ресторане. Мама, мама была искренне рада за нас, ведь с Мартой я всегда улыбался.
Марта и Рэй отлучились за сладкой ватой. Мама обняла меня.
Мама- Почему ты сказал что она твоя знакомая.
-Я…пошутил, не удачно, признаю.
Мама- Врёшь, ты ведь не с ней.
-Я с ней мам.
Мама- Любишь её?

Я не успел ответить на вопрос, подошли наши, не успел, или не хотел.
-Когда вы улетаете?
Рэй- Завтра, утренним рейсом.
-Останьтесь ещё мам, мы так редко видимся.
Мама- Сынок, мы приедем ещё, да и вы приезжайте, мы рады будем вас принять.
Марта- У нас новая пьеса, много работы, пока не получиться.
-Да мам, мы правда заняты новой постановкой, вы бы остались.
Мама- Нет сынок, мы полетим.
День кончился спокойно, мы вернулись домой, мама с Мартой пекли пирожки, что-то парили, жарили, на кухне стоял туман, то ли от подгоревшей партии новых булок, то ли от многочисленно включенных приборов. Как быстро постарела мама, Рэй, я помнил их молодыми, когда маленький летел рядом в неизвестность. Я не знал, почему думал об этом, странные мысли.
На ночь мы наелись так что трудно было дойти до кровати, так с Рэем нас не кормили ни когда. Мне комфортно вот так, в такой обстановке, с ними со всеми. Я всегда мог всё изменить. Например, сделать предложение Марте, переехать в свою деревню к маме, мы могли бы жить вместе. И Марта бы отказалась от театра, я это точно знал, но ничего не менял. Всё могло быть лучше, но я продолжал плыть по течению.
В четыре утра меня разбудила Герда, наглая кошка хотела пить, молоко в её миске кончилось. Я встал, мы пошли на кухню, на стуле у окна сидела мама.
-Что случилось, почему не спишь, ваш самолёт в десять утра, есть время отдохнуть.
Она обняла меня крепко-крепко, так, как будто через час наступит конец света.
Мама- Я люблю тебя Тимоша.
-И я люблю тебя мама.
Мама- Береги Марту, она особенная девушка.
-Хорошо мам.
Мама- Ложись спать, я сама покормлю кошку.
Я поцеловал её в лоб, лёг обратно.
Будильник проспал, Марте пришлось за ноги стаскивать меня с постели, как маленького не желающего идти в школу.
Марта- Вставай кому говорю, родителей надо проводить на самолёт. И в театр не опоздать, сегодня слушанье, а ты валяешься, вставай! Не успеем же. Вставай, иначе буду драться подушками!
После этой фразы я мгновенно вскочил, мы засмеялись, в драке с подушками я всегда проигрывал ей.
В аэропорту, мама отвела меня в сторонку, тогда от неё я услышал одну мудрую вещь.
Мама- Тимош, если ты всё таки решишь уйти от Марты, знай одно…
Она не может уйти из тебя, потому что из сердца
никто некогда не уходит. Физически это возможно,
но не на уровне сердца. Те, кто в него допускаются,
навсегда в нём остаются. Возможна только перестановка мест,
к примеру с первых рядов на дальние, но от этого суть не меняется:
в сердце погостить не возможно, в нём остаются только на постоянное место жительства.

Пассажиров просили пройти на регистрацию, такси в театр тоже уже поджидало нас у входа. Мама обняла Марту, Рэй пожал мне руку, и они, подняв сумки, поднялись вверх по эскалатору, мама махала нам рукой, другой, она вытерла слёзы. Почему она плакала, видимо чувствовала то что будет дальше…
На прослушивание мы приехали впритык, времени переодеться почти не оставалось. На репетиции я и Марта показали один из лучших результатов, нас с ней поставили в пару.
На сцене заиграла музыка, трогательная, трагичная, навевающая грусть, Марта изгибалась под каждый крик нот этой мелодии, красивая, изящная.
Всё это продлилось час, я почувствовал острую боль в области сердца, схватился, все дико перепугались, мне не было плохо, просто что-то случилось, что-то из вне подсказывало мне об этом. Пока на сцене мы играли умирающую в разлуке пару, а песок из больших песочных часов сыпался, подходя к концу. В самолете, что вылетел утром, сбились датчики, он терял управление, там были мама и Рэй.
Мама звонила мне тогда, телефон был в раздевалке, я не услышал её, песок в часах досыпался на сцене, последняя струя песка летела на дно другой части часов. В те самые минуты, самолёт на чьём борту находились мои родные, стремительно падал в море.
На сцене умерли герои пьесы, а где то там о волны разбился самолёт с героями всей моей жизни.
 Всё прошло тогда отлично, меня и Марту утвердили на главные роли, мы были счастливы.
Когда я открыл крышку телефона, она показывал семь пропущенных вызовов, одно новое сообщение. Сообщение я не посмотрел, сразу принялся звонить, с другова конца мне отвечали, телефон выключен.
Я открыл сообщение.
Мама- Цени что есть, ведь чьё-то счастье длиться всего лишь час, в крыльях хвостовой части. Я лечу вниз, мы будем когда-нибудь с тобой вместе.

Я перепугался, звонил снова и снова, но больше не мог дозвониться. Рассказал Марте, она обещала узнать всё из последних сводок новостей.
А пока советовала хорошенько выспаться, так я и сделал.
Проспал целый вечер, Марты не было, телевизор я не включал, боялся услышать страшное, телефон сжимал в руке,  надеялся вот-вот на звонок, на то что на экране высветиться «мама», я хочу услышать её. Но нет, тишина, телефон молчал.
На тумбочку я поставил их с Рэем фото, это было последнее их фото, лучшее, счастливые, я сфотографировал их случайно, какой кадр, сколько в нём было жизни.
 
Дверь тихонько открылась, на лице Марты был страх, растерянность. Она подошла, обняла меня. Я вскочил, начал кричать.
-Ну что ты молчишь, говори что случилось, ну!
Марта- Они упали, весь состав погиб, оба пилота, все…Семьям погибших выплатят денежную компенсацию.
-Что, какая компенсация!...
Марта- Тим, успокойся, Тим, я с тобой.
-Ты что издеваешься, кто ты такая, ты не нужна мне!
Я ушёл…
 

Всю ночь  пил в баре не далеко от дома,  напился до такой степени, что самостоятельно не смог встать.

Чем больше я пил,  тем больше вспоминал о трагедии. Тогда я думал, что Марта уйдёт от меня, ей надоест это терпеть.
Но нет, она оставалась со мной. Я пил, пил много, начал пить каждый день, не ходил на работу, из молодого красивого парня, я превратился в грязного, обросшего мужика.
Уходил утром, возвращался ночью, в лучшем случае на своих ногах, в худшем оставался валяться на улице, она искала меня ночами, тащила на себе до дому, я не ценил этого, во мне не осталось жалости.
Все проблемы решала она, с компенсацией, квартирами, похоронами,  все документы, всё это легло на её плечи, а дальше хуже.
Я решил убить себя своими же руками, начал принимать наркотики, алкоголь отошёл на задний план, зато наркотики заняли место номер один.
Она пыталась разговаривать со мной, убеждала обратиться к врачу, целовала меня, плакала, но всё бес толку, мне нужна была доза. Я мог обойтись без неё, но не хотел жить.
Как только я более-менее приходил в себя, поднимался с кровати, шёл за новой дозой смерти, она кинулась к двери, закрыла её, выкинула ключи в окно, закрыла окна. Жили мы на третьем этаже, под окнами асфальт.
Я кричал, разбил стёкла, слез по пожарной лестнице. Оказавшись внизу  нашёл ключи, она окрикнула меня, я поднял голову.
Марта- Если ты уйдёшь я прыгну, нет, я прыгну с крыши.
Я ухмыльнулся, пошёл вверх по улице, завернул за угол, остановился, меня как будто ударили по голове. Я понял, что она может сделать это с собой, повернул обратно, рванул домой.
Отпер дверь, вокруг тишина, разбитые стёкла, и никого вокруг, тогда я рванул на чердак, но на крыше тоже было пусто, как же я мог забыть, она не могла попасть на крышу, дверь заперта, и уйти не могла, значит дома, опять вниз, ворвался в квартиру, первая комната, вторая, кухня её не было, ванна…
Дверь в ванну закрыта, я кинулся выбивать её ногами, дверь поддалась мне, я влетел, на полу лежала она, вены, шла кровь, я плакал, я не знал как, что делать, теперь я понял кто она для меня. С сотового телефона вызвал скорую, оставалось надеяться и ждать…
 



Скорая приехала быстро, войдя они увидели нас, и её и меня забрали в больницу, меня положили в наркологию, так как обнаружили пакетик травки в кармане, Марту в больницу.
Я не видел её три месяца, я не знал где она, что с моей квартирой, с нашей кошкой, я ничего не знал. Мне давали таблетки, я не пил их, выбрасывал через решётку в окне, спрашивал у санитаров о девушке, ни кто ничего не знал.
По выходу из больницы, мне отдали ключи, я стал спокоен, я стал никакой, дом, разбитые стёкла, кровь в ванной, всё осталось, так как тогда,  когда нас забрали. Это всё слишком сложно, кошки не было, от голода она наверно ушла на улицу, через дырку в окне, искать еду.
Денег не было, я безработный, смысл в жизни, в чём он, я не знаю, у меня в жизни кроме дивана, нихрена не складывалось…
Я принял душ, отправился по больницам искать её.
День длился будто вечность, в каждой мне отвечали что такая не поступала, лишь в одной мне ответили что была девушка, но её выписали пару месяцев назад, я вернулся домой в непонимании, только тогда  я заметил, что нет её вещей. Она ушла от меня, рад я был в тот момент или нет, но её не было, ни её ни кошки, ни мамы, я остался один наедине с собой.
Я нашёл записку под кроватью, она была зажата ножкой
Спасибо за то, что было, пусть было не так много.
Странно представить, что тебя могло и не быть. Спасибо.
Хорошо,  что ты есть. Я желаю тебе побед и радости, и ни когда ни о чём не жалеть. И себе желаю того же…

Начать новую жизнь без меня, вот что входило в её планы, а в мои, что теперь делать мне. В комнате лежали документы, с которыми она так долго возилась, и деньги в конверте, приличная сумма, на четыре месяца жилья, в конверте записка «Денежная компенсация, родственникам пострадавших».
Нужно подумать, как быть, как жить, и вообще…

Прошло четыре года, я научился жить по другому, всё что было когда-то, осталось в прошлом, два года назад я поменял квартиру, теперь жил в другом районе, квартира скромнее той что была у Рэя, но мне хватает, занялся благотворительностью, поддерживаю людей потерявшихся в жизни, наркоманов, алкоголиков, перечисляю деньги в детские дома.
Человека с которым бы я прожил свою дальнейшую жизнь, я не нашёл,  перестал заниматься беспорядочными половыми связями, не знакомился, жил для себя, тогда, в книжечке я написал строчки, на несколько листов, впервые то что написал тогда, я прочитал, я всё понял, именно это помогло мне двигаться дальше…
Первая любовь не принесла мне света.
Скорее всего просто родила во мне романтизм.
Она была не моя, это была любовь без ответа.
Тогда и родился во мне нарциссизм.
Я вычеркнул, плюнул, отмахнулся рукой.
Всё, то что любил! Тогда, без ответа.
Любовь людей меняет, я стал другой.
Душа похолодела, ни кем не согрета.
Её я забыл, я влюбился в другую.
В очень дождливое, но тёплое лето.
Я помню подумал-«Сейчас пофлиртую»
Флирт обернулся любовью с ответом.
Всё было прекрасно: счастье, мечты…
Но что-то дёргало меня её оставить,
Она была шикарна, неземной красоты.
Она меня любила без желаний -исправить.
В итоге- разрыв, и мы расстаёмся.
Ведь любовь есть игра.
Сначала мы чувству, с головой отдаёмся
Потом мы уходим, кинув ложные чувства.
Чувства взорвались, это было красиво.
Эта девушка мне,  море эмоций дарила.
Я любил, но любил не серьёзно, игриво.
Записка в квартире, что ж было красиво.
Я не испытывал чувств, лишь питался.
Она спасла мою душу, что было спонтанность.

Сейчас я держал в руках ту самую книжку, из неё вылетел листочек, маленький, сложенный во много раз, я развернул его, это не мой подчерк, не мои мысли, не моё. Это была она, её слова, она писала о себе, получается тогда давно, она читала мой дневник, читала всё что я писал, и ничего не сказала, она поняла меня ещё тогда, и написала свой ответ на то что прочитала, на литке было выведено
Я сегодня такая домашняя -
Волосы заплела косичкою,
Лицо заспано, не накрашено...
Наблюдаю в окно за птичками.
Планы на день - совсем не сложные:
Тёплый плед, пара дисков с фильмами,
Растворимый какао с мороженным,
В ванной час с пузырями мыльными...
А вчера я была успешною -
Платье строгое, губы алые.
Принимала решенья поспешные,
Только внешне ничуть не усталая...
Ну а завтра решусь побыть глупою
И оденусь как-то немыслимо,
Озорной всех улыбкой запутаю,
Собью с толка безумными мыслями...
Ты люби меня только по-прежнему,
Ты люби меня - ту, настоящую,
Что не спрячешь под яркой одеждою -
В груди сердце тихонько стучащее...

Актриса, мама говорила, что она необыкновенная, мама была права. Нужно было держать её тогда, когда ещё был шанс всё исправить, я побоялся, я за это и расплачиваюсь.
Так я прожил ещё три года, пока однажды утром, когда я проверял свою почту я не увидел письмо от неизвестного адресата. Слова...
Наивысшая глупость сделать шедевр, и отказаться от авторства.
 (00789467231)

В совершенном непонимании я позвонил по номеру указанному в письме.
Пошли гудки…
-Слушаю
-Здравствуйте, вы прислали мне по почте письмо и…
-Да, да, я  поняла, вы… Тим Морис
-Да
-Знакомы были с Маргаритой Несси?
-Знаком, да
-Маргарита умерла, у неё осталась дочь, мы нашли письмо в котором говориться что забрать девочку должны вы. Сейчас малышка в доме малютки, похороны Маргариты состояться через три дня, малютку продержат в интернате месяц, затем её смогут забрать другие люди, приёмные родители.
-А как…что случилось…
-Маргарита умерла по болезни, она долгое время принимала сильнодействующие лекарства, организм износился, не выдержал. Малышке пару месяцев.
-Вы заберёте ребёнка?
-Я, я не знаю, я…
-Ответьте на мой вопрос, мне нужно знать сейчас.
-Нет, то есть, да, я заберу её, да.
-Когда сможете вылететь?
-Куда?
-В Калифорнию.
-Вы в Калифорнии?
-Да.
- Я, сейчас выезжаю в аэропорт, я буду держать с вами связь,  позвоню как только куплю билет.
-Хорошо, буду ждать.
Я сел на диван, с трубкой в руке, что я делаю, я не знаю, зачем я это делаю, но внутри что-то подсказывало мне, что делаю я всё правильно. Марта умерла, я беру на воспитание чужого ребёнка, но он от Марты, когда-то я бросил её, неважно, что дочь не моя, отец тот, кто воспитал!
Я завёл машину, выехал в аэропорт, билетов не оказалось, женщина передо мной забрала последний. Мне нужен был этот билет, я вымаливал её продать его мне, она согласилась, я перекупил его за большую сумму, намного переплатил, но всё это неважно. Я позвонил по тому номеру…
Гудки…
-Билет на руках, я вылетаю завтра в одиннадцать утра
-Хорошо, мы ждём вас.
Она продиктовала адрес, завтра я увижу свою «дочь», буду на похоронах Марты.
Тяжело, морально тяжело будет видеть её в гробу, знать, что её судьба сложилась так, если бы тогда я мог всё изменить, я побоялся, я винил себя, на самолётах стал бояться летать.
Не спал всю ночь, вещи собрал заранее, даже ненужные вещи, всё покидал в сумку. Смотрел на экран монитора, на присланную фотографию девочки. Она такая маленькая, маленькая девочка. Конечно и в мыслях не было бросить её там.
Как бы не тряслись мои руки перед посадкой, не хотелось всё бросить и вернуться домой в кровать, я должен был лететь.
Полёт прошёл удачно, я приземлился в Калифорнии…

Приехал по назначенному адресу, двух этажное здание, длинные коридоры, двери, бесконечные двери. В конце длинного коридора открылась дверь, оттуда вышла маленькая женщина, преклонных лет.
-Вы Тим Морис.
-Да.
- Вы разговаривали со мной.
Женщина прекрасно владела русским языком.
-Меня зовут Симона Джин
-Очень приятно.
-Пройдёмте, я расскажу вам последние годы из жизни Маргариты.
Я общалась с Маргаритой почти с самого первого дня её приезда в Калифорнию. Она снимала у меня квартиру, квартира не большая, на окраине города, но очень уютная. Маргарита показалась мне очень воспитанной девушкой, аккуратная. Я спросила, чем вызван приезд в эту страну. Она ответила что, жила в Англии с родителями, сюда приехала начать новую жизнь самостоятельно. Но, я не  привыкла верить словам людей, и умею различать враньё от правды. Поэтому к тому моменту я знала что Маргарита жила в Англии, играла в театре, затем с молодым человек, то есть с вами, точную биографию сказать не могу, она попала в больницу , и уже после ко мне.
-Что было дальше?
-А дальше она нашла работу около дома, недалеко в цветочном магазине, тихая, неприметная, одевалась скромно. Всегда принимала сильнодействующие психотропные лекарства. Я не спрашивала её зачем, от чего, я вообще мало что спрашивала, но всё знала.
В какой-то момент у неё начал засиживаться парень, молодой, он работал барменом в популярном ночном клубе, днём с ней, вечером на работе, они долго дружили, даже ходили за руку. Она улыбалась, до него я не видела на её лице улыбку. А потом он исчез, не стал больше приходить к ней. Она округлилась, поменялась, потом я заметила живот, она плохо чувствовала себя, беременность протекала тяжело, но она родила вполне здоровую малышку. Месяц после родов пролежала в больнице, вышла, легла опять, с малышкой находилась я, Маргарита назвала её Олеся, на днях её не стало.
В свидетельстве о рождении девочки в графе отец написано Тим Морис, фамилию девочке она дала вашу. Так что девочка ваша Олеся Морис. Ваша теперь уже дочь. Я думаю, должным было сообщить вам об этом, я пожилой человек, детей воспитывать мне не по силам, да и сами понимаете, чужой ребёнок.

Я долго молчал, всё услышанное ровными слоями укладывалось в голове одно за другим.
-Когда похороны?
-Завтра, на похоронах будем только мы с вами, больше друзей она не заимела. Малышку можно будет забрать после церемонии похорон. Я обо всё договорилась, уже завтра можете быть в Англии.
-У меня нет опыта общения с новорождёнными детьми.
-Ничего, привыкнете, храни вас Господь.
Я уехал в гостиницу, завтра я увижу малышку, как мы будем жить, очень не хватает мамы. Я быстро заснул.
Звонок мобильного…
-Слушаю
-Доброе утро это Симона Джин, не опоздайте, я буду ждать вас на кладбище через час, всего хорошего.
Быстро собрался, не знал как одеться, растерян, полностью растерян. Одел чёрный костюм.
Солнечный день, какое утро, не для такого события.
Я увидел её, увидел в гробу, синее тощее лицо, я не когда не мог представить что та, моя улыбчивая Марта, могла бы быть такой. Я винил себя во всём, в тот момент мне захотелось дать самому себе по голове. Я мог изменить жизнь целой семьи, но ничего не сделал, и что в итоге, мама, Рэй, Марта, все мертвы. Я плакал…держал её руку, холодную руку. Спустя только почти пять лет, я понял, держа её сейчас, понял, как я люблю её. Как я жил без неё, почему не отыскал, я встал на колени, время прощания закончилось, пора было опускать гроб, а я не мог встать с колен, я не отпускал её, я вспоминал её танцы под Чайфа перед зеркалом, её вкусный кофе, сопение рядом. Я готов был лечь рядом с ней, готов был отдать жизнь, взамен на её возвращение. Почему я не там где ты…
Меня оттащили двое молодых людей, Симона закрывала лицо руками, она не когда не видела чтобы мужчина так прощался с девушкой. Она не знала нашей жизни, как же я мог, какое ничтожество, всё могло бы быть по другому.
Симона обняла меня за плечи, села рядом.
- Тим, мы можем часами думать о том, как было, или как будет, но всё это, лишь воображаемый хлам. Поднимайся, нас ждёт Олеся, она нуждается в тебе.
Эта фраза заставила меня взять себя в руки, встать с земли, вытереть слёзы, поехать за «дочерью» в дом малютки.
Нас встретили добрые молодые нянечки, они проводили меня в комнату, она полностью была заполнена маленькими кроватками с младенцами, в углу стояла неприметная, старая, не такая как у остальных, я понял, что это она, я не ошибся.
Меня подвели к ней, нянечка подняла малышку на руки, она спала, затем начала аккуратно передавать её мне.
Я боялся даже дышать на неё, такая хрупкая, она была похожа на Марту, я видел в ней её черты. Прикасаться страшно даже к кончикам её волос, я поцеловал её в лобик, она наморщилась. Моя дочь, папа тебя не бросит.
Вечером мы с дочкой лежали на кровати в гостинице, которую  я снял, не знаю как улетать, пока  не привык к девочке, в самолёте будет сложно, решил неделю, две пожить здесь.
Я трясся над ней как курица над яйцом, надо отдать должное Симоне, которая вызвалась помогать мне эти две недели, Олеся уже знала меня, начала узнавать, она всегда улыбалась, как когда то улыбалась мне её мама. Я хочу сказать, что я счастлив! Я давно не чувствовал себя счастливым человеком, но на руках с Олесей понимал, вот оно моё маленькое счастье. Не важно было что я остался один, теперь у меня есть она, а у неё я. Мы были друг у друга, это здорово.
Прошло пять лет, мы так же жили в Англии, но я всерьёз начал задумываться о возвращение на родину, мне хотелось показать Олеське Россию. Я учил её русскому языку, много рассказывал о городе, о том, как жил раньше, рассказывал про маму, бабушку, деда. О вкуснейших пирогах их приготовления, обещал попытаться приготовить что-нибудь подобное.
На могиле Марты в Калифорнии я поставил памятник, я знаю, она всегда будет с нами, я это чувствую…


Чем старше становилась Олеся, тем больше она становилась похожей на Марту.

Спустя полтора года я всё же решился, продал комнату в Англии, и вернулся на родину, в тот самый дом в котором жил. Пришлось хорошо поработать, дом совсем перекосился, я дал ему новую жизнь, поднял заного, сделал ремонт в комнатах, для Олеси во дворе поставил качели, песочницу, вокруг высокий забор.
Мы часто смотрели вечером старые фотографии, фотографии мамы, мои детские, она задавала много вопросов, много говорила, быстро, как маленькая сорока, часто пела песни, рассказывала стихи. Я много рассказывал о Марте, мы никогда никого не забывали.
В семь лет отдал в местную школу, хотел ещё предложить записаться на танцевальный кружок, но она заявила, что хочет петь. Не стал спорить, нашли ей хорошего учителя пения. Она была моей любимицей, я баловал её. Вечерами она бегала по дому в платьях, устраивала мне концерты, брала швабру и пела, будто в микрофон, всегда улыбалась, одежду выбирала яркую, маленькая звезда. Она росла кокеткой. Уже с раннего детства появились ухажеры.
Больше всего я боялся что моя птичка, упорхнет от меня, её тоже как и меня и Марту, тянуло на сцену, она любила внимание и похвалу, пела она правда хорошо, я слушал её часами.
Время шло незаметно, да что там шло, оно бежало со скоростью «Экспресса». На моём лице появилось много морщин, я постарел, Олеся выросла. Выросла необычайно красивой, интересной девушкой.
 

Она закончила школу, поступила в театральный институт  Одессы.
Одесса не Англия, территория России, она была не так далеко, но не со мной, я не пытался её удержать, всё понимал, все мы были молодыми. Я воспитал её так, как мог, дал ей всё что мог. Пытался передать что-то от себя, но от пят до головы видел в ней Марту, я люблю её, не когда не откажусь, вторую такую ошибку я не совершу никогда. Три раза в месяц ко мне приезжает моё счастье, эти дни для меня становятся праздниками, они даже больше чем новый год, или день рождения. В эти дни дом наполнен песнями, её прекрасным голосом, вместе мы печем пироги, варим кофе, она рассказывает о той жизни в Одессе, рассказывает с большим интересом, ей это нравиться, она поёт в маленьком театре, со своим зрителем, это только начало, она многого добьется, от всего уберечь я её не смогу, но буду пытаться что есть сил.
Я много чего пережил в жизни, и Бог наградил меня тем, что подарил дочь, я никогда не желал ей повторить мою судьбу, и всевышний услышал меня.
Институт Олеся закончила с отличием. Но не спешила возвращаться домой, там в Одессе она познакомилась с молодым человеком. Долго общалась, он пел вместе с ней в театре. Пели дуэтом, присмотрелись друг к другу, поняли что судьба. Она привозила его в дом, знакомить со мной, хороший молодой человек, имеет высшее образование, петь, его хобби. Главное что бы Олесе было хорошо, я одобрил её выбор. В Одессе они сняли комнату, затем потихонечку росли вместе, купили маленькую квартиру, я помогал им, часто навещали меня, да и я бывал в гостях у них. В Одессе красиво, всё-таки Россию ни чем не заменишь.
Они прожили три года, Дмитрий (жених Олеси), сделал ей предложение, сыграли потрясающую свадьбу.
 

Через год у Олеси и Дмитрия родилась дочь, они назвали её Рона, это необычное имя пришло дочери в голову, мы с зятем одобрили.
Рона была очень похожа на мою мать, глаза карие, волосы тёмные. Знаете, говорят когда человек умирает, его душа возвращается со временем, мне кажется, во внучке вернулась душа моей матери.
Внучка часто гостила у меня, а летом оставалась на все три месяца.
Я очень стар, мне идёт седьмой десяток. Я прожил две разные жизни, то как я жил, и то как живу сейчас, послужило мне хорошим уроком.
Нет смысла утверждать «Я пережил то, что вам и не снилось».
У каждого свой ад.
Каждый пережил нечто, что вам не когда не приснится».
В моей жизни был момент, когда я пережил этот ад, но смог выйти из него, теперь не страшно ничего, я завершаю жизнь достойно, у меня прекрасная дочь, хороший зять, не менее потрясающая внучка, и я надеюсь не последняя. Внучка выросла, пора нянчить ещё кого-нибудь, я создал маленький рай вокруг себя. Знаете, вы не можете избавиться от воспоминаний, но вы можете научиться жить с ними. Я смог, я научился. Научился жить заново, не бойтесь совершенства, нам его никогда не достичь. Но мне кажется для себя, я смог достичь лучшего, о чём даже не мог  мечтать.
Моя внучка подросла, и спросила меня.
-Дед, а что такое старость?
Тогда я вспомнил слова свой бабушки, теперь я их понял…
- Старость, это…представь я жил, жил разными днями, разными событиями. А однажды моргнул…и вот мне уже 70…