Неприличная история гибели П ЗАлександр Обухов

               
       
       Посвящается  тридцатилетию  сего  бесславного  события.  Аминь!   


Утром  4 мая 1982 года во вторник  в мою дверь кто-то тревожно и настойчиво постучал. -  «Кого чёрт принёс  в такую рань?» - подумала я  и спросила: - «Кто там?».

- Ольга,  это я, открой. - Голос    соседки  Галки.  Открываю.

- Галь, что случилось, ты чего так рано?.

 - Ольга, ужас,  плавзавод  «Обухов»  утонул,  собирайся скорее,  пойдём смотреть.  Ромку         одевай,  я тоже с  Валеркой пойду.

-  Очумела,  что ли?  Так не бывает.  Он же  у причала в  Золотом Роге стоит,  издеваешься       что ли? - вытаращила я глаза. 

– Не бывает,  а вот случилось!   Сегодня ночью утонул.  Там ужас, что было.  Говорят  море трупов   скорые  увезли.  Муж  пришёл с ночи,  рассказал.  Давай, пошли скорей».  Я  недоверчиво продолжала смотреть на свою соседку – морячку.  Мы с ней  проработали несколько лет на одном плавзаводе.  Мне  как молодому специалисту  дали  квартиру в этой гостинке, а потом и Галькиному мужу – мастеру плавзавода.  У них двое маленьких детей, а жилья не  было. 
В общем,  повезло нам.  Коридор, правда, общий, зато квартиры отдельные  с туалетом, ванной,  горячей водой.  Весь девятый этаж – квартиры  молодых специалистов  «Дальморепродукта».   Наши дети дружили, как и мы,  разумеется.

Чего  она несёт, сумасшедшая.  Сколько  лет  в  море  работали,  и  ни  один  плавзавод  никогда не тонул  даже в  девятибалльный  шторм,   как  же  он  может  в  порту  утонуть  у  причала?» - подумала я,  однако  к  сборам  приступила.  Таким не шутят,  надо посмотреть на это своими глазами, вдруг, правда.  Сел же плавзавод «А.Косарев»  на  мель в районе о.Шикотан в прошлом году.  Может,  это  было  только  начало  рыбацких  несчастий.               

На    автобусе  мы  подъехали  к  Мальцевской переправе,  что  на  мысе  Чуркин, -  как раз  к  тому  месту, где с   высокого  берега   перед  нами,  как  на  ладони,  была  вся  бухта  Золотой  Рог,  разделяющая  город  Владивосток  на  две  части.   

Взглянув   вниз,  мы  с  Галиной   и  детьми   увидели   сногсшибательную  картину  из   фильма   ужасов.   Поверить  в  эту  фантасмагорию  было  невозможно,  но  пришлось.  Перегородив  бухту  на  две  части,   плавзавод   лежал  на  левом  боку  в  положении  полной  беспомощности,  явив  миру   единственный,  беспрецедентный    факт   утопления   огромного  плавзавода  на  стоянке в  бухте. 

Мы  стояли  с  раскрытыми  ртами   и  таращились  на  эту  невидаль.   

А  на  причале  суетились  какие-то  люди,  стояли  скорые  и  пожарные  машины,  милиция  оцепила   бухту  в  районе  затопления.  Подойти  ближе  не  представлялось  возможным. 

Утопить  судно  высотой  в  девятиэтажный  дом  и  шириной  больше  двадцати  метров   практически  непотопляемое,  надо  было  сильно  постараться,  к  тому  же  судно  пережило  больше  двадцати  путин  и  бесчисленное  количество  штормов  в  Тихом  океане. 

Так  как  же  это  могло  случиться?  Разум  отказывался  понимать.   Вместе  с  нами  стояли  и  другие  зеваки.  Поползли  зловещие  слухи  о  том,  что  утонул  чуть  не  весь  экипаж,  т.к.  судно  было  полностью  укомплектовано   рабсилой   перед  выходом  в  путину.   

Кстати,  экипаж  судна  на  плавзаводах -  это  шестьсот  человек.  Стали  вспоминать,  кого   знали  с  плавзавода  «А.Обухов».    К  вечеру  этого  дня  слухи  стали  обрастать  рассказами  очевидцев. 

Оказалось,  что  спаслись  почти  все – кто,  как  мог.  Некоторые  выскакивали  в  ночных  рубашках и,  бросаясь  за  борт,  доплывали  до  берега,  а  кто-то  перелез  на  правый  борт,  как  в  последний  момент  приказали  с  мостика.  То,  что  судно  стояло  на  мелководье,  спасло  сотни  жизней.               

В  суматохе пересчитать  весь  выживший  экипаж  было  непросто.  Многие  на  судне  вообще  отсутствовали – те,  кому  было,  куда  уйти.  На  следующий  день  предстояла  санитарная  обработка  плавзавода. 

Вот,  что  рассказали  очевидцы. С  20 часов  вечера  начались  непонятные  крены  то  на  один,  то  на другой  борт,  но  вначале  никто  не  насторожился.   Штурманская  служба  объясняла  это  тем,  что  все  танки  пустые  и  скоро  будут  заполнены  топливом  и  пресной  водой.   

А  главное,  что   команда  в  этот  день  отмечала  награждение  именитой  старой  работницы  плавзавода  орденом  Трудового  Красного  Знамени.    По  этому  поводу  на  судне  была  грандиозная  пьянка. 

Пришёл   даже   старый  капитан  Розов,  считавший   «А.Обухов»   своим  родным  домом.   Зашёл он в гости к своей  любовнице – морской  жене.  Есть такое явление  у бывалых  моряков:  одна жена  на  берегу – законная, а вторая  гражданская – на  судне.  Путина-то  восемь  месяцев  длится,  а  основная  масса  рыбообработчиц – женщины. Часто  одинокие. 

Короче,  в этом плане  мужикам   на плавбазах  раздолье.  Но не об этом речь,  а  о  большой  пьянке – экипаж  обмывал  орден.  Да  так  широко,  что  боцман  приказал  забить  судовую  свинью,  которую  содержала  втихую   палубная  команда  в  укромном  месте  и  откармливала  отходами  с  камбуза.   

Свежатиной  и  водочкой  угощалось  полсудна.   Новый  капитан  Анатолий  Турушев,  принявший  перед  выходом в рейс  дела у Розова,  был  молод,  ершист  и  гонорист.  Встречались  мы  с  ним  как-то. Очень  ему  льстила  должность  капитан-директора,  на которую  он  был  назначен  впервые.   Ранее  работал  старпомом. 

На  мостике  дежурил  четвёртый  помощник  капитана  - недавний  выпускник   Дальрыбвтуза.  Штурманский  опыт  имел  ничтожный.   А  вахтенным  в  машине    был   второй   механик – достаточно  опытный   специалист.   Четвёртый  штурман  доложил  Турушеву,  что  не  знает  причину  крена,   на  что  капитан-директор   отчитал  его  и  приказал  держать  крен  6 градусов  на  правый    борт. 

Так  рабочим  удобно  было  производить  чистку   танков   для  пресной  воды.   Капитан  ушёл  спать,  а  через  некоторое  время   судно  самопроизвольно  стало  валиться  на  другой  борт,  только  с  большим  креном. 

Дежурный  механик  и  штурман   перекачивали  балласт,  но  эффект  был  обратный.   Крен  доходил  до  10 градусов.  Для  огромного  рабочего  судна   это  очень  значительная  неприятность,  т.к.  в  цехах  прекращает  работу  оборудование  и,  если  его  вовремя  не  отключить,  то  ломаются  конвейера,  полуавтоматические   и  все  другие  механизмы.   

Поэтому  в  сильные  штормы  плавзаводы   не  работают.  Экипаж  в  такие  дни  санитарит  - драят   всё  оборудование,  моют  инвентарь.   Это  я  к  слову.  А  на  деле  4  мая,  почуяв   неладное,  судовые  крысы  по   швартовым  бросились  на  берег,  о  чём  штурман  доложил  капитану.  Но  капитан  не  обратил  на  это  внимания.   

Люди  тоже  стали  сходить  на  берег.  А  те,  кто  пьянствовал,  продолжали  веселье. Им  ведь,  говорят,  море  по  колено.  Штурман  и  механик  продолжали,  как  могли,  выравнивать  крен,  а  плавзавод  всё  больше  заваливался  на  борта. 

Но  утопить  плавзавод,  да  не  в  шторм,  а  в  бухте – кто  же  в  это  мог  поверить.   Все  моряки  за  много  лет  работы  знали,  что   плавзаводы  практически  непотопляемые. 

За  этими   мучениями    наблюдала  береговая  служба  порта  и,  в  конце  концов,  предложила  свою  помощь – прижать  плавзавод   буксирами.   Однако  гордый   капитан  отказался. 

К  часу  ночи,  когда  крен  стал  угрожающим,  а  капитана   выкинуло  из  кровати,  стало  понятно,  что  положение  серьёзнее,  чем  предполагалось.   Большая  часть  людей   сошла  на  берег  и  оттуда  наблюдала  за мучениями  своего  плавучего  дома.  Но  в  то,  что  плавзавод  может  утонуть,  не  верил  никто.  Просто  такой  факт  в  истории   эксплуатации  громадных  плавучих  заводов отсутствовал.  Наконец,  капитан  с  большим  опозданием  объявил  экипажу  покинуть  судно  по правому  борту  и  закрыть  иллюминаторы  нижней палубы.  Было  начало  третьего  ночи. Второй  механик,  до  этого,  не  зная,  есть  ли  капитан  на  судне,  предпринял  отчаянную  попытку   самостоятельно  выровнять  крен,  после   чего  он   увеличился  до  15  градусов. 

Перекачивание  балласта  из  танка  в  танк  только  усугубляло  положение  судна.   Механик  приказал  машинной  команде  покинуть  плавзавод.  С таким  креном,  потерявшее  остойчивость  судно,  обречено.   

Иллюминаторы  в  каютах  нижней  палубы  закрыть  было  некому,  скорее  всего  они  были  пусты.  Следующий  крен  был  уже  в  20  градусов,   и   плавзавод   черпанул  воду  многочисленными  открытыми  иллюминаторами.   

Каюты  стало  заливать  водой.   Агония    плавзавода  продолжалась  минут  пятнадцать.    Около  2 – 30   плавзавод  «А.Обухов»   уткнулся   левым  бортом  и  всеми  носовыми  надстройками  в  грунт   42  причала   мыса  Чуркин.   

Утренняя  перекличка  экипажа  и  последующие  уточнения  списка   показали,  что  отсутствуют  9  человек.   К  большому  сожалению,  почти  все  они  в  этот  вечер  были   пьяны.   

Утонувший  плавзавод   лежал  около   9  месяцев  в  бухте  «Золотой  Рог»   на  виду  всего   огромного  города.  Рейсовые  катера или,  как  их  называли  во  Владивостоке,  морские  трамваи,  перевозившие  людей  с  мыса  Чуркин  в  центр  города,   вынуждены  были  проплывать   почти  рядом  с  «утопленником».   

Остряки  шутили,  что  никакой  мост  через  бухту  «Золотой  Рог»  не  нужен.   Достаточно   утопить  ещё  одно  большое  судно  с  противоположного  берега.   А  детвора   загадывала  друг  другу  загадку: «В  бухте  валяется, на  «О» называется».   

Водолазы   извлекли   из   кают  «А.Обухова»   8 трупов,  в  том  числе  капитана Розова.  Говорят,  плавал  в  районе   гальюна.   Бесславная  смерть.   А  ведь  работа  капитан-директора  очень  ответственна  и  тяжела  физически.    Из-за   этого  мало,  кто  из  них  доживал  до  пенсии. 

Семье  неприятна  была  огласка,  что  их  заслуженный  отец  утонул,  придя в гости к  любовнице.    Девятый  человек – мужчина,   числился  долгое  время   пропавшим  без  вести.  Его  не  было  ни  среди     живых,  ни  в  числе  утонувших.   Жена  уверяла,  что  когда  они  выбирались   с  судна,  он  сказал,  что  вернётся   в  каюту  за  японским  магнитофоном.   Тогда  она  видела  его  в  последний  раз.   

Нашли  его   только,   когда  подняли  судно.   Его  зажала   перекосившаяся  клинкетная   дверь.   Членам  экипажа  выплатили   какие-то  деньги  за  утрату  имущества.   

Возможно,   хронологически   я   не  совсем  точно  описала  эту  трагедию,   но   считать   плавзавод   «А.Обухов»    Титаником   20  века,  нет  никаких  оснований.  Кое-кто   в  интернете   напустил   всяческих   недоказанных  и  непроверенных   слухов  и  страхов.   

Уверяют,  что  событие  это   замалчивали,  скрывали;  всем,  кто  был  на  судне,   запрещали  упоминать  этот  случай   и  т.д.    и   т.п.   Один  уважаемый  гражданин,  потерявший  жену   в  этой  трагедии,  и,  конечно,  нуждающийся  в  сочувствии,  поведал  миру,  что   тогда  погибли  1200  человек. 

Сам – то  он  в  это  время  от  места  трагедии  был  далеко.   Говорят  же:  у  страха  глаза  велики.  Скрыть   от  всего   Владивостока,   всех  экипажей   рыбоперерабатывающих  судов   такое  количество   погибших,  просто   невозможно.   Рыбаки  годами   работают  дружными  коллективами   в  море,  переходят  с  судна  на  судно   в  пределах  одного  управления,  знакомятся,  общаются,  живут  и   плавают  по  многу  лет  на  судах,  знают   всё  обо  всех.   

Как   незамеченными   могут  уйти  из  жизни   сотни   людей?   Очень  хотелось,   хотя  бы  по  прошествии   тридцати  лет,   развенчать  эту  нелепую  легенду.   Замалчивание   и   скрытие   факта   досадной   трагедии,   случившейся  из-за   неграмотных  действий   экипажа,  просто  невозможно.   

Гибель   судна  и  людей  произошла  на  глазах  всего  города.   Следствие   выяснило  причину  трагедии:   поступление   забортной  воды  в  4  трюм  по  причине  разгерметизации  заглушки   пожарного   насоса.   В  результате,  в  4  трюм   судна   пожарная   система   закачала  большое  количество   забортной  воды,   что  нарушило   остойчивость  судна.   

Но   ни  капитан,  ни  молодой  штурман,  ни  опытный  механик  не  выяснили  истинную   причину   крена  судна,  не  сделали  обход  всех грузовых помещений плавзавода, не  рассчитали  метацентрическую  высоту – главный  показатель  остойчивости  судна.   

Механику  не  разрешили   использовать   под  балласт  топливные   танки.   Есть  вина  и  ремонтников  Дальзавода,  которые  некачественно  сделали  ремонт.   Заглушка  эта  на  их  совести.  Руководил  тогда   УПФ  «Дальморепродукт»  прекрасный  человек  и  специалист – бывший  директор  китобойной  флотилии  «Советская  Россия»  Геннадий  Вениаминович  Вайнер.   Трудно  описать,  чего  ему  стоила  трагедия   «А.Обухова»,  но  многие  руководители,  в  частности  ответственные  за  безопасность  плавания  судов   «Дальморепродукта»,  лишились  своих  должностей  и  партбилетов. 

При  подъёме  такого  огромного  судна  было  безуспешно  испытано  несколько  вариантов.  Наконец, через    девять  месяцев   плавзавод  подняли  с  помощью  понтонов  и  лебёдок, оттащили  в  сухой  док  Дальзавода,  где  выяснили  окончательно,  что  дешевле  построить  новый  плавзавод,  чем  отремонтировать   этого   утопленника.   

В  1986  году   плавзавод  «А.Обухов»  был  разрезан  на  металлолом.  Фамилии  всех   погибших  на  судне  никто  не  скрывал;   все  они  есть  в   судебном  деле.   Капитан-директор  Турушев   получил  14 лет ,   механик – 8 лет,  а  четвёртый  помощник  капитана -  4 года  заключения,  однако  случилась  амнистия  и  сроки  виновным  сократили  в  два  раза.   После  этой  трагедии  на  должность  капитан-директоров   утверждали  специалистов  только  с  законченным   высшим   штурманским   образованием.   

В  интернете  кто-то  высказал  идею  создания  памятника  погибшим.  Лично  я  сомневаюсь,  что  такой  памятник  нужен.  Погибшие  были  из  разных  областей.  Их  гибель -  несчастный  случай  на  флоте,  но,  к  сожалению,  не  героическая.  Что,  кроме  чудовищного  разгильдяйства команды  плавзавода «А.Обухов»,  будет  символизировать  этот  памятник?