Анабелла Глава 1

               
Начало романа "Цветы ненастья"
               
          *Обское море – Обское водохранилище
          Летнее утро купалось в играющих солнечных бликах. Обское море* безбрежным переливающимся зеркалом отражало невесомо клубящиеся облака. Мягкий бриз наполнял упругие паруса скользящей прогулочной яхты. Рассекая водную зыбь, срывая с волн клочки искрящейся пены, «Анабелла» с легким креном направлялась в Бердский залив.
         Ровный свист теплого ветра, крики чаек, чувство неудержимого движения вперед наполняли сердце романтичным трепетным волнением. Открывающаяся панорама с живописными островками привлекала взгляд. Идущие в туманном мареве теплоходы терялись в сиреневой дымке. Лепестки парусов возникали прямо по курсу и тут же исчезали, сливаясь с синевой волн.
         Тугой грот и огромный раздутый ветром стаксель тихо потрескивали, напрягаясь угловыми шкаторинами. Высокая алюминиевая мачта постанывала в пазах стеклопластикового корпуса, палуба отсвечивала тусклым блеском тиковой доски.
         Ольга стояла на кормовой площадке, крепко держась за ванты. В упоении головокружительного полета счастливым взглядом устремлялась в заоблачные сферы. Возвышенное настроение звенело серебристыми струнами. На баке умело управлялся с парусом Антон, ее любимый, самый любимый на свете человек, а теперь еще и жених. Неделю назад они подали заявление в загс, и скоро состоится бракосочетание и свадьба. Сумасшедшие отношения продолжались более полугода. Она не понимала, чем смогла так заинтересовать его, но он совершенно потерял голову и в буквально смысле носил ее на руках, ни на мгновение не желая расставаться. Девушка и не заметила, как провалилась в его любовь, как чувства с невиданной силой запылали внутри, а мысли и будущие устремления оказались связанными только с ним. 
         Ольга перешла на последний курс института и рассчитывала закончить вуз с красным дипломом. Сама родом из небольшого, затерянного в сибирских лесах села приехала в Новосибирск и без проблем сдала вступительные экзамены. Три с половиной года прожила в общежитии, сосредоточившись на учебном процессе. После того как она встретилась с Антоном, вся серая будничность студентки-отличницы воспитанной в патриархальных традициях и так долго хранящей себя, одинокие ночи, насмешки раскрепощенных подруг исчезли, унеслись навсегда.
         Сын известного в городе пластического хирурга, основателя первой в городе косметологической клиники, он сам после окончания медицинского института работал с отцом, ассистируя на операциях. Бизнес процветал, и очередь богатых женщин пытающихся продлить молодость и желающих радикально измениться лицом или увеличить нужные формы была расписана на год вперед.
         Антон снял для Ольги квартиру в центре города, и теперь они редко расставались, всюду бывая вместе. Его родителям девушка понравилась, и в знак признательности ей преподнесли множество подарков. Будучи известными и состоятельными, они являлись вполне скромными и души не чаяли в своем единственном ребенке, во всем обеспечив его ближайшее будущее.
         Невысокая ростом, с открытым миловидным лицом, она ни в коей мере не считала себя красавицей. Но Антон объяснил, что у нее неверное представление о собственной красоте. А главное, он видит в ней особенную привлекательность, характер и интеллект. Вот ее богатый внутренний мир для него пока недоступен и он надеется со временем открыть его для себя, растворившись в лабиринтах ее мироощущений.
         Эти загадочные речи сладко кружили голову и она, верила и не верила, с сомнением всматриваясь в его близкие сияющие глаза. Ольга не знала, что к своим двадцати восьми годам Антон пресыщен и избалован женским вниманием. И, как человек неглупый, романтичный, с возрастом открыл для себя тот тип женщины, где на первом место были искренность, целомудренность и обаяние. Он искал спутницу жизни, любящую жену, мать своих детей. И, кажется, нашел, еще более удивляясь глубоким душевным переживаниям.
         Управлял яхтой импозантный мужчина в одетом набекрень морском картузе с золотым якорем-крабом, близкий друг Антона. Звали бравого капитана и владельца судна Герман. Имея в собственности сеть автозаправочных станций и являясь совладельцем нефтеперегонного завода, этот отпрыск почтенного семейства полсвета объездил в путешествиях, много повидал и немало чего испытал. Смотрел на окружающий мир мудро и рассудительно, предаваясь философским размышлениям но, не забывал при этом славных эпикурейских традиций.
         Четвертый член экипажа, – редкой красоты девушка Жанна, настоящая столичная фотомодель. С безупречной фигурой, шальными глазами, броская и привлекательная. Ветер трепал ее густые волосы, она смеялась, изящно присев на борт. Вытянув длинные ноги, с удовольствием подставляла лицо солнцу. Опустив навстречу бегущим волнам руку, черпала воду и окатывала веером брызг сидящего на корме Германа, со снисхождением взиравшего на забавы прекрасной наяды.
         – Упадешь за борт, – рулевой сделал изрядный глоток, отхлебнув виски из горла красочной бутылки.
         – Сам не свались! – нагнувшись и склонив голову, она вглядывалась в прозрачную глубину. – Жилетка от Бриони, – указала на свой спасательный жилет, – не позволит мне исчезнуть в пучине. – А твой где, кстати? – веер брызг сорвался и захлестнул кормчего.
         – Я фаталист, знаю, чему быть, того не миновать. Да и плаваю неплохо, в течение часа на воде продержусь. А там вы меня, надеюсь, спасете.
         – Никто тебя спасать не будет. Кому ты нужен? И без тебя неплохо отдохнем, – Жанна игриво взглянула на Антона. – Робинзон будет доволен.
         – Вот так дружище, никому ты, оказывается, не нужен, – решил подыграть Антон. – Но ведь ты фаталист. А чему быть, того не миновать, – с улыбкой глядя на девушек пошутил он.
         – Никто не любит старого Германа, – сделав огорченное лицо, капитан достал из кармана глиняную трубку и начал сосредоточенно раскуривать:
         – Хороший табак, гавайский! Шаманы сюда веселящее зелье из слоновой травы добавляют, – клубы дыма уносило ветром. – Дикий народ. Туземцы, что с них взять? До сих пор бегемотов за богов почитают, – он затянулся до слез, надолго задержав дыхание.
         – Будешь? – протянул трубку стоявшей рядом Ольге, во все глаза смотревшей на странного яхтсмена. – Попробуй, не пожалеешь.
         – Спасибо, я не курю, – она испуганно отшатнулась, вцепившись руками в туго натянутый канат.
         – Не смущай мою невесту, – пришел на помощь Антон.
         Жанна засмеялась, с озорным огоньком глядя на зардевшуюся девушку:
         – Не слушай его, Оля. Он ненормальный, но совсем безобидный, вроде австралийского ленивца. Сейчас накурится и в воду полезет, потом сказки рассказывать начнет.
         «Какая она красивая, – Ольга зачарованно смотрела на удивительную прелестницу. – Веселая, общительная, остроумная. Свободная и независимая, настоящая леди! – она ревниво взглянула на управлявшегося с такелажем Антона. – Вот бы мне такой быть!»
         – Напрасно отказываетесь, дамочки. Хороший табак, – глаза хозяина яхты заметно посветлели и приобрели задумчивую мечтательность. – Ленивец, – добродушно проворчал он. – Эх, Жанна, ну какой из меня ленивец? Ты видела, какие у них ручищи?
         – Вот-вот, прямо как у тебя. Загребущие. Весь город своими бензоколонками опутал.
         – Это бизнес, Жанна. Бизнес. А, хорошо… – Герман привстал, оглядел горизонт. – Хорошо! – повторил он. – Так бы и шел под парусами. Далеко. Хочу в Ниццу перебираться, морскую яхту взять и в кругосветку. Полгода в море, девятый вал, шторм! Жанночка, пойдешь со мной?
         – Конечно, пойду! Как собачка побегу на край света. У меня еще крыша не съехала вокруг шарика крутиться под парусами. Заведи себе ленивца, научи его трубку курить, и плывите куда пожелаете.
         Ольга прыснула от смеха, мысленно представив такую картину.
         – Зря, Жанна, – Герман говорил серьезно. Он даже не улыбнулся, задумчиво выпуская клубы сизого дыма. – Не романтичная ты. И балет не любишь.
         – Не люблю, – она грациозной походкой направилась к корме. – Зато я люблю тебя, – присела к нему на колени, прижала голову капитана к своей груди. –
         Тебя, тебя… ленивца, – обожгла жарким поцелуем.
         Едва отдышавшись и заново набив волшебным зельем трубку кормчий, одной рукой держась за румпель руля, другой обнимая прекрасную Венеру, рассказывал внимательно слушавшей его Ольге:
         – Я и говорю ему: давай соберемся, возьмем палатку, кеды, встретим вечернюю зорьку. Костер, рыбалка, необитаемый остров, все дела. А он твердит одно и то же: невеста, невеста, Оля, Оленька, – насмешливо передразнил Антона. – Бери, говорю, красавицу с собой, я хоть заценю.
         – Ну и как, заценил? – Антон с улыбкой слушал откровения старого друга.
         – Не беспокойся, заценил. Я думаю вот такие они, невесты и должны быть. Чтобы без условий и обмана. Чтобы надежда и опора. Чтобы жизни не мыслить без нее, швырнуть к ногам все, что имеешь. Одну яхту себе оставить. Да море, да солнце, да ветер. Остального не жалко. Правда, Жанна? – Германа несло, глаза яростно сверкали.
         – Какой ты у меня романтик, – она с иронией смотрела в его лицо. – А табачок гавайский? Не жалко?
         – Табак не отдам. Он мне душу согревает, тело расслабляет, мысли проясняет.
         – А невеста тебя не согревает? Эх ты, балабол. Ленивец, – она черпнула забортной воды и с веселым визгом окатила голову размечтавшегося философа.
         Вскочила, запустила пальцы в мокрые волосы Германа, другой рукой сдавливая ему шею, а коленом уткнувшись в живот незадачливого капитана. Фуражка слетела за борт и, качаясь на волнах, быстро исчезала за кормой.
         – Отвечай: любишь меня? – запрокинула ему голову, шутливо, но крепко сжимая горло. Герман от неожиданного нападения выпустил руль. Яхта, потеряв ветер, рыскнула вправо и замедлила ход, трепеща обвисшими парусами.
         – Люблю, люблю!.. – чуть слышно хрипел он, не зная как освободиться от разбушевавшейся амазонки.
         – А кто твоя невеста? – Жанна сильнее надавила коленом. У него округлились глаза, а раскрывшийся рот беззвучно хватал губами воздух. – Говори, ленивец! – острые ногти глубоко впились в кожу.
         – Ты, Жанночка, ты моя невеста, отпусти. Не могу… – свистящим шепотом лепетал задыхающийся Герман.
         – Ну, наконец-то признался, – она улыбнулась, глядя на своего возлюбленного. Усилила хватку и едва не задушила в порывистых объятиях:
         – Ух, сладкий какой!
         – Это от табака, – Герман кое-как высвободился, сел удобнее, тыльной стороной ладони вытирая влажный рот.
         Жанна потянулась загорелым телом, кокетливо глядя на него. Ольга и Антон с интересом смотрели на эту увлеченную друг другом парочкой. Замечательное настроение, касание солнечных лучей, мягкий плеск волн, все это приносило ощущение счастья, душевного покоя.
         Исполнив замысловатые эволюции, поймали ветер и «Анабелла», упруго распустив паруса, летела в лазоревую даль, рассекая волну и оставляя светлый пенящийся след. Приближался крутой, поросший стеной вековых сосен обрывистый берег. Повернули по широкой дуге и долго шли вдоль шипящей кромки прибоя. Множество ласточек носились во всех направлениях, залетали в устроенные в глинистых отвалах гнезда. Чайки кричали у самой воды и, складывая белые крылья падали вниз. И тут же, выскакивая с трепыхающейся рыбешкой, уносились, растворяясь в бесконечном пространстве.
         Наконец справа по борту открылся Бердский залив. На полном ходу влетели в покрытую рябью заводь. В дымке утреннего тумана виднелся город Бердск. На берегу тесной россыпью замерли дачные домики. Через залив протянулись обвисшие провода ЛЭП, идущие по стоявшим на островках высоковольтным мачтам. С другой стороны расположилась лодочная станция, санатории и дома отдыха. Выразительный пейзаж дополнялся песчаными пляжами.
         Быстро свернули паруса, закрепили гафель. Сбросив на палубу спасательные жилеты, прыгнули в воду и стали нырять и резвиться, как морские касатки. Ольга, развязывая тесемки жилета, только туже затянула узел и все пыталась распутать перекрутившиеся шнурки. Стояла на палубе, с завистью глядя на купающихся. Наконец сдалась, села на борт. Плавать в жилете не хотелось и она, свесив ноги, весело брызгала в подкрадывающегося Антона. Он неожиданно вынырнул рядом, подпрыгнул и, схватив ее, тут же утащил под воду.
         Радостно смеясь, выскочили на поверхность. Ольга оранжевым поплавком качалась на волнах, Антон крутился рядом, пытаясь подобраться ближе. Она не подпускала, окатывая пловца каскадом сверкающих брызг и обороняясь. Но ныряльщик из-под воды крепко ухватил ее за ноги и поволок в глубину. Затем стремительно взлетели вверх и задохнувшиеся, счастливые, замерли в сладостном поцелуе. Крепко сжимая объятия, долгое время парили в невесомости, позабыв обо всем на свете.
Недалеко плескались и забавлялись Герман и Жанна. Яхта медленно дрейфовала, направляясь к середине залива, и уже отошла на приличное расстояние от купальщиков. С криками и визгом наперегонки бросились догонять уходящую «Анабеллу».
         Подтянувшись одним движением, Жанна перескочила через борт. Антон легко вытянул Ольгу на палубу и они, не отпуская друг друга, следили, как Герман отчаянно выгребая, никак не может взобраться на яхту. Жанна не позволяла судовладельцу воспользоваться своей собственностью. Смешливо дурачилась, отталкивая цепляющиеся ладони. Протягивала руки, как будто пыталась помочь, а когда он начинал доверчиво хвататься за них, резко убирала, и обессиленный капитан уходил под воду. Наконец, после жалостных призывов о пощаде, был помилован. С трудом отдышавшись, вновь взялся набивать свою чудесную трубку:
         – Доставай, Антоша, спиннинги, попробуем судачков подергать. Повезет, может, и стерлядки наловим.
         Антон отправился в носовой отсек яхты расчехлять удочки.
         – А девчонки пускай загорают, – Герман уселся в позе лотоса, окутавшись густыми клубами дыма.
         – Сами загорайте. А мы будем танцевать, – в руках у Жанны появилась магнитола.
         Она прибавила громкость, и музыка звучными волнами понеслась над притихшим заливом. Вскочила, двигаясь свободно и раскованно. Энергичными движениями начала исполнять экспрессивный танец, в восторженном упоении прикрывая глаза и выгибаясь упругим податливым телом.
         Ольга, тщетно пытаясь развязать мокрый узел, во все глаза глядела на прелестную танцовщицу. В узком черном бикини она была восхитительна. Крутилась вокруг мачты, используя ее вместо пилона, потягиваясь руками и соблазнительно извиваясь. Прикасалась спиной, медленно опускаясь и тут же поднимаясь на пружинящих ногах. Гибкая, заводная, немного сумасшедшая. Жгучими озорными глазищами бросала взгляд то на застывших парней, то на восхищенно смотревшую Ольгу. И все сильнее накаляла темп, в томительном исступлении исполняя совсем откровенные повороты и пируэты.
         Герман без сожаления отбросил дымящуюся трубку и с удовольствием присоединился к разгоряченной подруге. Высоко поднимая ноги и подпрыгивая, все-таки довольно пластично исполнял ритуальный танец племени маори. В мокрых шортах-бермудах, худощавый и бледный, на фоне красавицы Жанны он выглядел несколько комично, но все же, казалось, они вполне подходят друг другу. Заиграла медленная романтичная музыка. Танцоры закружились по палубе, прерываясь быстрыми обжигающими поцелуями. Прижав Германа к мачте, Жанна с неистовой страстностью прильнула к его губам, и они слились в чувственном объятии.
         Ольга смотрела на своего жениха, раскладывающего спиннинги. Видела стройное мускулистое тело, ласковые руки. В памяти возникали видения их до безумия жарких ночей. Сводящие с ума прикосновения, пьянящие ощущениями, безрассудность до беспамятства, потери сознания. От воспоминаний путались мысли, а внизу живота дивной волной растекалась обольстительная нега.
         Вверху послышалось тихое тревожное потрескивание. Она подняла затуманенные грезами глаза. И увидела медленно надвигающиеся низко провисшие провода высоковольтной линии. Зловещее стрекотание звенело прямо над яхтой. Ольга с ужасом смотрела, как высокая алюминиевая мачта вплотную подходит к проводам. Громко играла музыка, никто ничего не слышал и не замечал.
         Далее все происходило будто в сюрреалистичной замедленной съемке. Верхушка мачты проходила роковой провод, имея пару сантиметров зазора. Яркая фиолетовая змейка хищной спиралью спустилась вниз по металлической конструкции. Неторопливо подобралась к Герману и Жанне. Окутала голубоватым свечением, затем скользнула по мокрой палубе. Разделившись, двинулась одна к занятому на баке Антону, другая к стоящей с широко открытыми глазами Ольге. Она еще успела разглядеть, как сиреневое облако, неслышно подобравшись, накрывает его целиком. Раздался взрыв и сильный раздирающий удар снизу. Напряжение в десять тысяч вольт не найдя себе заземления вырвало кусок днища. Обжигающая волна швырнула Ольгу за борт. Прозрачная зеленоватая вода с шипением сомкнулась над головой, и больше не было ничего.
         «Анабелла» еще двигалась, медленно оседая. Будто живые, крепко стиснувшие друг друга в объятиях мужчина и женщина, прижимаясь к оплавленной мачте, вместе с яхтой уходили в глубину. А вокруг беззаботно сияло солнце. В серебристом небе нескончаемой вереницей шли бесплотные облака, а игривый ветер носился над блестевшей волной, срывая и унося куда-то вдаль клочки искрящейся пены.
Продолжение   http://www.proza.ru/2012/11/10/731