Светень

Примечание: Стихи Светланы  Бедрий (Ланы Ричъ) публикуются как архивный материал, В настоящий момент они трансформированы в позитивное поле и опубликованы на сайте проза.ру Лана Аширова.
                27.10.2012         В СВЕТ








С В Е Т Е Н Ь

От редактора:  МЕСЯЦ СВЕТЕНЬ НАРОДНОГО КАЛЕНДАРЯ

     В центре России на отрогах Уральского хребта рождается нечто небывалое – ТВОРЧЕСКИЙ ПРИХОД СВЕТА через поэтов, писателей, философов, художников,  сознательно выбравших путь не «копья», а «ЛУЧА», согревающего мироздание. Дорога к вершине намного труднее, чем падение в пропасть, и не каждый способен десятилетия своей жизни посвятить неуклонному строительству цветущего рая на Земле. Но важен решительный шаг к возвеличиванию Человека Мудрого, а не разрушителя, Человека-Лазера, а не поборника тьмы. Поляризация сил ада и НЕБА нарастает…
     Вот что я «услышала» и записала 1 сентября 2001 года чудесным вечером в селе Курганово Полевского района Свердловской области, созерцая хвойные берега реки Чусовой и «барашки» на волнах Верхнемакаровского водохранилища из окна своей квартиры. Удивительно, здешние старатели ещё два века назад назвали самые разные драгоценные и полудрагоценные уральские камни «самосветами». Об этом нам поведал академик А.Е. Ферсман в своих книгах по минералогии. Законным выглядит именно такое написание этого слова и в творениях Павла Бажова, и в полевских былицах полевского писателя и краеведа В.Н. Суренкова. И каждый из нас, излучая любовь, становится са-мо-све-том, то есть Самим Светом, чего и добивается от нас на протяжении существования всего рода человеческого БОГ-САМОСВЕТ (как очень точно Его называли наши православные предки).
     Художественно-поэтическая книга «СВЕТЕНЬ» объединила творческие усилия 8 авторов: с пермской стороны – философ Константин Глазов, поэт и психолог Лана Ричъ, поэт и философ Слава Даль и поэт и журналист Елена Веселкова, с полевской стороны – поэт Александр Шахмин, художник Светлана Фёдорова, поэт и художник Григорий Колесниченко и поэт и редактор Любовь Хлызова.
     Неважно в какой области искусства развивается талант того или иного автора. Важна направленность творчества, его исходная точка, с каких позиций автор смотрит на мир, отображая в своих произведениях окружающую его жизнь, часто несовершенную, страшную и уродливую. Поиск Гармонии беспределен. Всем хватит места на «Лествице» бытия…

Сам свет во мне стремится к воплощенью
В улыбках и открытых мной сердцах.
Не мне ли знать, как долог путь к везенью
Нам в свыше предначертанных брегах.

Любовь Хлызова, с. Курганово, МО «Город Полевской»
Сентябрь 2001 – август 2011
    

(Фото: Константин Глазов)
 
В Ритме Великого Космоса

     Кто устремится в Беспредельность необъятного Космоса, тому начнут открываться тайны Основ Бытия. Одной из величественных вселенских тайн есть тайна ритма. Самые разнообразные ритмы идут через нас, и мы находимся в них, всегда и всюду. Ибо это есть сама жизнь, которая не прекращается ни на один миг.
     Пожалуй, самым величественным из всех ритмов будет Великое Дыхание космического Пространства, когда космический День (Манвантара) бесконечно чередуется с космической Ночью (Пралайя). С наступлением космического Дня происходит новое сотворение Мира, Природа пробуждается на более высоком уровне своего беспредельного развития. Рождаются Вселенные, необъятно разнообразные миры, и всё движется в круговерти спирали эволюции. Всё совершенствуется, всё устремлено в  даль беспредельную. Но вот проходят эоны лет, и наступает время остановиться, перевести дух, осознать накопленный опыт, набраться новых сил для дальнейшего пути. И Природа постепенно замирает, погружаясь в свой новый длительный сон. И как сон человека не есть его смерть, так и переход Космоса в Пралайю не есть уход в небытие. Небытия, как и смерти, просто не существует. Вспомним слова одного из Великих Учителей человечества Иисуса Христа: «Не умрём, а изменимся». Нас всегда ждут изменения, так возрадуемся же им, ибо только через них можем двигаться в будущее.
      И вот, вся Природа погрузилась в Великую Ночь, всё замёрзло, на всём Пространстве полная «тишина». Но неусыпно несут свой дозор Великие Духи. И как только настанет черёд нового рассвета, это вечно неутомимые Труженики-Творцы начнут, а точнее, продолжат свою активную сознательную жизнедеятельность. Наступит новое космическое Утро, предвещающее приход нового Дня. О, как прекрасно это время! Особенно мгновение зарождения Света. И именно на этом месте остановится наша книга. Но эта условная «остановка» являет собою реальное продолжение жизни.
     А в любой прекрасный миг жизни хотелось бы воскликнуть старыми, давно известными словами: «Остановись, мгновение, ты прекрасно!» Но даже самое прекрасное мгновение не остановится, не может оно этого сделать, будучи в ритме Великого Космоса. Оно может остаться с нами, или же мы с ним, если мы того захотим. И мы скажем ему новыми словами:

Устремись в Бесконечность, мгновение!
Ты прекрасно, как никогда!
Вселенской Любви творенье,
Останься у нас навсегда!

     И, правда, зачем просить невозможное, лучше сотворим реальное. Устремим в Беспредельность мгновение восприятия Света космического и мгновение излучения собственного сердечного Света Любви в Пространство.

Константин Глазов, г. Пермь
9.10.2008

(рисунок К. Глазова, его фото и подпись)


Э П И Г Р А Ф

(Фото: Слава Даль)

СЛАВА ДАЛЬ (г. Пермь)

БЕССОННИЦА

Не доспать ошалело.
Тишь да гладь отгалдела.
На весу тучи-кони.
Я несу ночь в ладони.
Я дышу лунным светом.
Я спешу за рассветом,
Угли звёзд задуваю,
Млечный мост задеваю,
Разрываю бессонье,
Раскрываю ладони.
Не доспать, в ночь не сгинуть.
Мне пылать – не остынуть.

ПЕСНЯ

И откуда, красивая,
Ты такая взялась?
У тебя расспросил бы я,
Будь на то моя власть.
          Твои пальцы в ладонях я
          Осторожно б согрел
          И в глаза бы бездонные
          Всё глядел и глядел.
И когда это кончится?
И когда началось?
Почему одиночество
До конца не сбылось?
           Сердце гулкое мечется,
           Позабыв про покой,
           И на всё человечество –
           Нету больше такой.
Что мне заводи лунные,
Звёзд заоблачный прах?
Я бы жил поцелуями
У тебя на губах…

*   *   *
Я ночами не сплю – пишу,
Я стихами в ночи дышу.
Откровенья доверю им,
Молчаливым стихам моим.
Человеку пойди, доверь,
Он уйдёт, затворивши дверь,
А за дверью не разберёшь,
Кто продал тебя ни за грош?!
И до боли немой – за что?!
Кто продал тебя, предал кто?!
А бумага, как тонкий наст,
Хрустнет в пальцах – и не продаст.
Я ночами не сплю, пишу,
Я стихами в ночи дышу,
Задыхаясь, хочу понять:
Что мешает… не продавать.

(подпись) 
      
(Фото: Александр Шахмин)

АЛЕКСАНДР ШАХМИН (г. Полевской)

МОЯ МЕЛОДИЯ НЕ ТОЛЬКО МНОЙ ИГРАЛАСЬ…

*   *   *
Душа, и Мир… Очарованье встречи…
И слово вспыхнет, освещая Свет.
Звук. Имя. Рабство, и свобода речи,
и разум успокоится.
услышав в пустоте ответ.

И соблазняет душу свет,
и в Свет явилась тьма видений…
Вот чувство-образ-мыслецвет,
Невидимое, не от Мира в мире гений,
и прозревает в поколеньях Свет.

И музыка – сестра немая слова,
и плен мелодии таинственно-простой,
и в ней душа, укрывшись, расцветает снова,
и оживает Мир, без этого – пустой.

Мелодия, и образ. Удивленье. Слово.
Ласкает тайна мысли свет,
и пониманье Мир обнять готово…
Миг озаренья!.. Искорка-ответ!
Душа, и Мир. И новость встречи…

*   *   *
Ранее утро. Берег пологий.
В туманной вуали волны с песком
Из ночного свиданья выходят.

Ветер к воде прикоснулся –
Шёпотом-рябью сомкнулись.
Солнце лучами всех приласкало.

Радость рассвета
делят с идущими.

Все ли глаза,
те, что смотрят ещё,
с нежностью к Миру
и Ближнему отворились?..

*   *   *
Снова июль.
Жизнь в юбчонке, короткой и яркой,
и пронзительный запах цветущей земли
затаённую грусть освежили улыбкой
и слезинки к цветам в хоровод увели.
И привиделись мне,
на покосе проведшему юность мальчонке,
дым костра, немудрёный обед,
величальную песнь траве косы важно поют.
День-другой, и трава,
увядая под тем же пленительным солнцем,
на прощанье подарит утончённо-густой
аромат тех, не прожитых ею, затейливых снов.
И стою на прокосе, винюсь-удивляюсь,
словно осень сюда невзначай пригласил.
Так же юн и наивен,
а мой нынешний опыт, словно кто-то шутя,
мне, как снега комок, подарил.
А лихих комаров вечно новая стая
нестареюще-звонкую песню поёт, не щадит.
Раз жива в моей памяти
вот такая картина простая,
то, выходит, на жизнь я не очень сердит.

*   *   *
И море жизни предо мной сияет,
и в сумерках за горизонт уходит день,
прибой мечты, и по волнам луна гуляет,
и одиночество звенит, и убегает тень…

Я – слуга добровольный поэзии-королевы,
золотого сечения раб – неизбывная грусть,
и мелодия смысла, и дикой свободы напевы,
и блуждающей славы волна захлестнёт меня пусть…

Но прижат я к земле тяжелеющим слогом,
и корявые рифмы тащу, словно плуг,
и душа, прозревая в бескрылье убогом,
снова слепнет, и в точку сжимается круг…

*   *   *
«Апрель, апрель!» - скворцы кричали,
но в моих снах тебе нет места.
Зачем тебя глаза встречали,
ревнивой недоступности невеста?

И от апреля до апреля –
молчание и праздник грусти,
молюсь, молюсь – явись, потеря,
влюблённость из когтей отпустит.

Я - пленник собственных фантазий.
Твой образ… Без него не вижу Света.
И тьма прекрасных без-Образных…
Не нахожу, не нахожу ответа.

Апрельским солнцем снег разбужен,
течёт, парит, стремится к небу…
Мечты плывут, плывут по лужам
туда, где я ни разу не был.

Лучи и грусть играют в прятки,
ручьи умчат печали в море,
не разгадать судьбы загадки…
Весной влюблённость – через горе…

*   *   *
И на дочкин вопрос:
- А ты, папа, умрёшь? -
я ответа не знаю.
Но Судьба, коли з;дана,
значит, не злая.
Если Замысел светел,
мы «дорожную пыль» потеряем,
Его воплотив.

И во сне, в «Книге Судеб»,
последнюю вижу страницу.
Там написано:
«Страх на веселье менять»,
«Каждый сам для себя выбирает границу»,
а затем неразборчиво…

Может быть,
потому и уходят из жизни,
что однажды серьёзно ответили
на шутливо звучащий
безответный вопрос?..

*   *   *
Вечер октябрьский.
Ветер колючий, будто найдя во мне лета частицу,
так удивился живому прошедшему,
нежно вначале обнял.
Но, обнаружив упрямство,
стал вдруг жестоким,
словно пронзительно-дерзким порывом
хотел угасить непокорность.
Всё же смирился, увидев,
что я уже подданный осени,
ввёл меня в зиму, прекрасно-суровую.
Ну а мороз, жгуче-холодно-внимательный,
буйно искристую сказку рассказывал,
в ночи тягучие звёзды показывал,
в лунном томленье однажды поведал
о встрече с весенним теплом
и что богатство игриво-метельное
станет живою водой.
Лето потом забавляло модною вечно одеждой,
силой капризов смущало
и увлекало мощью стихий.
Мелочь какая – проказы Природы-погоды!
От человечьих невзгод
не укрыться нигде в этом мире!
Раньше и ныне учиться этому надо бы прежде…

*   *   *
В феврале отцветает зима
ароматами стужи, шальными метелями,
и тревожные сны обнимают дома,
и смущают сосульки капелями.

Снегопад – верный друг –
беспокойства укроет следы,
и в слепой чистоте
на мгновение память уснула…
И в погодном капризе –
живых превращеньях воды,
и снежинках, и каплях –
волшебница-мысль искрой радуги
на мгновенье блеснула.

Вновь влюблённое солнце коснулось лучом,
очарованный мир встрепенулся,
вернулся в движение…
Это странница-мысль приоткрыла ключом
наваждение-свет, чтоб проснулась душа
в этом чудном видении.

Искра радуги возгорелась в душе,
в нежном свете единственный лик –
в том же мире спасение,
и бессмыслицы плен отступает уже,
древней сказки намёк –
воскресение Воскресения.

*   *   *
Идёт вторая половина жизни…
Вдруг вспышка – жизнь уже прошла…
Меня схватило чувство тризны…
Мысль в этот мир и расцвела…

Знак восклицательный поставить можно,
но многоточие верней,
а запятую – чуточку тревожно,
не точку – жаль виденья прошлых дней.

А двоеточие? – Забота с продолженьем.
Знак восклицательный ослаб, вопросом став.
Вот точка с запятой – над сложным предложеньем,
жизнь улыбнётся, хмуриться устав.

Прямая речь! Открыв кавычки,
начать с грядущим диалог,
проговорить, выскакивая из привычки,
взгляд в небо устремив, не в потолок.

Коротким прочерком тире явилось –
разрыв, прыжок, возврата круг,
и будущее с прошлым раздружилось…
Бумага… Ручка… Слово-друг…

Заглавной буквой имя написалось,
фамилия – дым воспитания в кольце тревог,
моя мелодия не только мной игралась…
Ах, соло вытянуть не мог…

Вопросительный знак… Вопросительный знак…
В моих буднях тебе лишь отыщется место.
Многоточие – друг и спасающий враг…
Мысль – влекущая невидимка-невеста…

*   *   *
Шопен. Девятнадцатый век…
А мысль и страсть всё живы в звуках.
Находит в этой Исповеди человек
Сочувствие и в радости, и в муках.

Ноктюрн иль вальс, баллада иль концерт…
Мелодия, и жизнь и смерть как будто отлетели.
Пронзительная грусть, улыбка милых черт,
И миг, и вечность – всё едино в жизненной метели.

Звучит и, провожая жизнь, скорбит…
Порыв его души стал душ приютом.
Так Свет Ушедших Звёзд струится к нам с орбит
И остаётся в Мире жить, Прекрасном, Лютом.

*   *   *
Вечер тает, ночь крадётся,
Вот зажгли огонь в жилище.
Жизнь плетётся, как придётся,
И от зла добра не ищет.

Темноты нежны объятья,
Всё в себя она вмещает.
Только сон меня прельщает,
Отдаюсь ему опять я.

Вечер утра поглупее,
Чуть забот слетела стая,
Сплю, к рассвету ум поспеет.

Сколько лет так ожидаю,
Но мечта, видать, пустая…
Значит, шутка! Баю-баю…

*   *   *
Войны, по меркам россиян, в России нет.
Но смерть жирует, и свобода – как ненастье,
За роль в чужой игре отсыплется монет…
Чиновников здесь возлюбила птица счастья.

И каждою весною возрождается земля,
И память обожжённая становится лишь былью.
И ветеранов, чуть обласканных, редеет уж семья…
Забывчивая Родина укрылась чужеземной пылью.

И раз в году - цветы, салюты, ордена.
И речи, марши, и молчания минута…
И в радость Победителей упрятана вина,
Как будто свечка совести у каждого задута.

*   *   *
«В лесу осенний карнавал…»
Лишь сосны, словно вдовы, неутешны.
Свет…
              Цвет…
                И тишины хорал…
Восторг и грусть пронзительно-нездешни.

Где юность, молодость и буйство сил?
Улыбка… Ах, наклон земной орбиты…
И увяданье…
                Сон…
                Вбегал и не просил…
Виденью новому глаза открыты.

Итог пути, о новом шаге весть,
о том, что в нас незримо вырастало.
И было…
                Будет…
                Осень вечно есть…
И лист летит, чтоб жизнь восстала.

*   *   *
В стране атеистов
Поэты – от Бога.
И нрав их неистов,
да участь убога.

На памяти-небе –
как звёзочки-точки.
О жизни и хлебе
их песни и строчки.

И Старец-Язык
в них живёт-оживает,
и время, бывает, Эпохой Поэта
Народ называет.

*   *   *
Не отвечают звёзды, фонари молчат.
Ночь подружила окна с темнотою.
Душа, как выводок волчат,
проходит испытанье слепотою.

*   *   *
До пониманья сказок не дорос,
не различаю Мудрость и Наивность.
Волшебники, Злодеи, Дед Мороз…
По-человечьи мыслит живность.

И смысл лукаво спрятался в намёк,
и житие героев обратимо.
На ус мотаю – поумнеть бы впрок
и пригласить бы Время в побратимы.

*   *   *
А утром небо, как всегда, порвётся,
и в этот-то разрыв
со светом-цветом солнце льётся,
лучами темноту разрыв.

И путь в закат над горизонтом,
и примиренье с темнотой.
Лелеют Жизнь под небом-зонтом,
и Слово – взлёт над Немотой.

*   *   *
Расстались. Боль уходит во вчера.
И также всё, но чуточку не прежний.
Пустые, длинные крадутся вечера,
и в одиночестве уступчивый и нежный.

*   *   *
И поверю, а вдруг не враньё?
Нынче светлую весть принесло вороньё.
Где-то там…
И следы эти воздух хранит,
потому этот гам - 
Вожака, видно, стая бранит:

«Как он мог их, крикливых ворон,
Угостить Тишиной – это вкус похорон!..»
Я следы стаи долго искал,
заблудился, увы, средь грохочущих скал.

Тишина, да святится твой трон!
Шум нанёс мне великий урон.
И живёт в голове моей эхо теперь,
чую, скоро в Тебя проскрипит уже дверь.

И тогда в тот последний звучащий миг
я пойму, что к тебе навсегда приник,
а потом говорившую прежде плоть
шум не сможет уже уколоть…

Это просто меня раз-творит Тишина…
Там Покой? Пустота? Вышина?

*   *   *
Если жизнь – цепь случайных встреч,
то знакомства к чему беречь?
И молчанье съедает речь,
одиночество будем стеречь.

Если лица одни и те ж,
то надеждой себя не тешь,
ни к чему против них мятеж,
лучше душу о них не режь.

И повозка изящных слов
едет в царство мечты и снов,
и рожденье-творенье вновь,
словно нет никаких основ.

*   *   *
И так – Талант!
               Вот это Новость,
Когда творить, дышать и жить –
               Одно,
Когда обычаев, привычек
               «бестолковость» -
Родное, вязкое,
               по-своему живое дно.

Ага – Талант!
               Вот это Чудо я приемлю.
Соединенье мимолётной радости
               с капризною Судьбой,
Лелеять, до-творяя Жизнь и Землю,
               и вечный проигрыш
В борьбе с самим собой.

И вот – Талант!
              Как будто дверь
Чуть-чуть открылась,
              за ней –
Неведомого тайный свет.
              Душа
Очнулась, встрепенулась…
             И возрождается,
Сопротивляясь, Свет.

ИЗ ПЕРЕПИСКИ С ПОЭТОМ
ЮРИЕМ МАТИГОРОВЫМ (г. Тюмень)

Я – Игра, я – Игрок, я – Играние…
Парус – Мир, Ветер – Дух, и душа – светлячок…
Путь – река и себя из себя возжигание…
Ритмы-формы, Пространства, и Время-сверчок.
Мы – творцы кораблей, воспитатели вёсел.
Циферблаты-моря, и бесстрастные стрелки,
и призрак-покой…
Будни-праздники в бесконечности вёсен…
Мир предстал в этот миг предо мною такой…
Нас Создатель взрастил, до Партнёров возвысив,
ход, другой, и своя соблазняет роль…
Из пределов земных Мысль взлетает до Выси…
И смерть-зеркало, просто – Пароль…
И молчанье соперников-судей, Вещный Мир,
И сиянье законов-огней, и моё за-Бывание
что-то раз-будит…
Но себя до-Играть мне намного важней…

*   *   *
Слова, слова… Рассвет, рассвет…
Очарование заката.
Простор, простор… Слова, слова…
И пустота в душе распята.
Поэт, поэт… В единстве одинок…
И тень предшественников светит.
Стихи, стихи… Рождаются на свет,
И вопрошающей душе Творец всегда ответит.
Стихи и Музыка… Душа и Свет…
И мысль является нам в Смысле.
И дождь, и солнце, и резвится свет,
и жизнь, и смерть – у радуги на коромысле.
Творящие в Творении, им первозданность светит…
Поэт, и Свет, и мир представленный,
и за него, пред Ним, творец  Творцу ответит.

*   *   *
На Землю мы явились, словно «семена».
И, оперившись, выявили Слово.
На бесконечном пишем Имена…
И - Музыка! Вот потому
к нас Вечное не так сурово.

*   *   *
Легко меняет Человечество одежды,
непредсказуем Жизни бег.
И Небо принимает все Надежды…
Добавлен к вечности двадцатый век.

Фундамент разбирая, строим крышу,
а, может, собрались в «обратный» путь.
И день, и ночь о лучшем Сказки слышу,
и мудрость соблазнить пытается кого-нибудь.

И новизна греха, и «Заповедей» скука…
Пустяк вдруг Вдохновение даёт…
И то, что дарит нам Наука,
кривляясь, реквием поёт.
 
*   *   *
Душа родилась в оболочке тонкой,
а может быть, как ангельская – без.
Спастись от неприязни грубой, звонкой –
ей чёрствой быть предложил бес.

И вот, тоскуя в защищённом виде,
собрав в морщины пыль дорог,
отлив в стихи всё то, что видел,
идёт искать признания порог.

*   *   *
Мир шершавый лишь хорош,
можно пнуть, как мячик.
Пятна с Истин смыть от рож.
всё переиначить.
Это вечно – Встать и Лечь.
Между – перетряска.
Если свят, то Свет беречь,
нет – с грехом закваска.
Но, и грешник, и святой,
головы – седины.
Лишь разделишь запятой,
в Замысле – едины!

ЛОГОРИТМЫ
1.
Свет – Цвет – и Душа…
И тьма буйных видений…
Мгновенье-капля…

Мгновенье-капля…
Он – Она – Случай-встреча…
Со-чувствия блик.

Со-чувствия блик…
И наступает завтра…
Всё уже было…

Всё уже было…
Только не было Меня…
Вот это Новость!

Вот это новость…
Чувство равенства Миру…
Случай стать Собой.

Случай: Стал Собой…
И сразу перепутье…
Свет – Цвет – и Слово.

2.
И растут дети.
Воспитание, как снег.
Зеркало грусти.

Прожитая жизнь.
Лепесток на Цветке Времени.
Гербарий Творца.

Слово-Душа-Мысль.
И всё в мире сказано.
Удивление!
И луч новой истины.
Миг рождения творца.

Философия. –
Вот разумный путь Души
из Нечто в Ничто.

Явилась любовь.
Символ бесконечности…
«Большой взрыв» живёт.

Роняю стихи.
Вдруг Со-Чувствия вспышка…
Только скуки всплеск.

Мысль-видение:
Мир ждёт соблазнения…
Не оглянуться!

Фотография.
Дымок образа в душе.
Пепел и трепет.

Оступились в спор.
Монологи-берега.
«Мы» - утекает.

Ах, Ушедшее…
Как тень-грусть в настоящем.
И темнеет свет.

РУССКИЕ ХОККУ

*   *   *
Пока душа Здесь –
плен одиночества.
Там – грусть Целого.

*   *   *
Зимнее утро.
И всюду следы живых…
Снег – чей след?

*   *   *
Язык – Свобода.
Что в нём – необходимость?
Слово и Воля.

*   *   *
Музыка в мире.
Вечная душа во мне.
Улететь прилетели.

*   *   *
Ночь. Звон комара.
Одиночества нет
или их два?

*   *   *
Ночь. Дождь.
Чувствую себя каплей
не из этой тучи.

*   *   *
Вот и овощи.
А зубы мои «ушли»…
Нынче вода – друг.

*   *   *
Дождь.
Капли, упавшие раньше,
пузырятся навстречу другим.

*   *   *
Узоры трещин
траву приютили, и –
памятник ожил.

*   *   *
Хандра день и ночь.
Спасает лишь Музыка.
Ей нужно завтра.

*   *   *
Жизнь оказалась
почему-то длиннее
сгоревшей любви.

*   *   *
Осень. Деревья.
Зов и страсть обнажённых…
Я прячусь в пальто.

*   *   *
Летнее утро.
Бабочка и цветочек…
Я жив и замер.

*   *   *
Место, где люди
нелюбимы друг другом,
зовут Родиной.

*   *   *
Один. Нет друга.
Ожидание Любви.
А вечность близко…

ПОЭТУ ВЛАДИМИРУ МИШИНУ

Верёвкой… Водкой… Шагом с крыши…
Вдруг отделилось тело от души,
что будет ниже Там иль выше…
Сомнения остались здесь, ненужные в тиши.

Закончились лишь будни,
жизни длятся, длятся в строчках,
к ним прикоснусь,
случайный современник-путник,
и смысл бессмысленный,
упрятанный в  «их заморочках»,
меня спасает из мгновений трудных…

И возвращаюсь с ними в жизнь
прощенья ждущим, сыном блудным…

И нездешние Они живее множества живых,
строки дышат жаром неоконченных ответов,
;глями горящими беру я в руки их,
святость Жизни – в нарушении заветов.

Вновь Она отвергла ясные понятия,
виден найденной потерянности свет.
Очарованный игрой самоизъятия –
в точку вытворил вопрос…
И многоточие – ответ…

*   *   *
Я – игрок из команды шершавой лирики,
мы на поле словесности вышли на смену
и плетёмся в хвосте, впереди – патриоты и клирики,
и они гнусно путают перемену с изменой.

Но и нежные лирики души чаруют немногих,
их дистанция коротка… И – в расцвете сил –
вне игры, незаметно-ненужные, вроде убогих…
Каждый душу при жизни в свой ад поместил.

Мы в Мир приходим способом одним,
миг совершенства – в ореоле мрака,
никто-ничто не стало в Мире нам родным…
Уже не «вечно бой», а мелочная драка.

*   *   *
В Словесности хранятся гениальные стихи,
сгорают мыслящие в свете откровений,
а Бытие лелеет гениальные грехи,
и Дикость царствует усилиями поколений.

И Жизнь парит над этой кутерьмой,
Великодушие и Низость – близнецы-сосуды.
Свет утренний становится вечерней мглой…
«Сейчас и здесь», и завтрашние пересуды.

И нами рвётся «времени связующая нить»,
и день сегодняшний сорвётся в вечность.
Непр;житое прошлое, как колокол, звенит
и нежной лирикой откликнется беспечно.

*   *   *
            «О, сколько нам открытий чудных…»
                А.С. Пушкин.
О, сколько упаковок и обёрток чудных
для улиц и дорог принёс реформы дух.
И Гражданин Страны – отец ошибок трудных,
Законодатель для него – парадоксальный друг…
И Случай для России – Вечный Председатель.

*   *   *
Облака плывут по небу, сыплют дождиком,
привыкаю, жизнь всё чаще машет хвостиком.
Облака на небе, ох, барашками,
изменения кругом – по спине мурашками.
Вот застыли облака да пер;стые,
половина дней моих перелистаны.
Удивляют облака часто формами,
ой, крутыми всё беременно нормами.
Как за тучами Луна с Солнцем прячутся,
да не горько о прошлом плачутся.
Посмотрю в окно, ну, ни облачка,
а кому-то жизнь моя – к пиву воблочка.
Выйду ночью под небо со звёздами,
сколь ни плачь - томись, судьбы свёрстаны.
Но с утра опять в хомуте заботушек.
Что нахохлилась, душа, как воробышек?
Облака идут, знать, без-страстные,
а слова звучат распрекрасные.
Накатилась к нам гроза с грохотом.
Неужели сначала всё с нашим опытом?
Зачастили в сторонушку тучи с ливнями,
как промоют нас, станем наивными.
Ай, дожди-дожди, жуть-дороженьки,
вот уж истинно, по ним только к Боженьке.
Как и ныне-всегда, Бог возьмёт своё, Богово,
ой, самим-самим обустраивать «логово».

*   *   *
И Поэзия-Свеча душу лечит
Вечным Светом.
Слово если впереди меча –
Жизнь просвещена ответом.

*   *   *
Весна, весна… Апрель, апрель…
Прекрасно-жаль, но ты – одна такая!
Звенит-звенит в душе капель,
и песня на два голоса
звучит-звучи, не умолкая.

Всегда весна… Всегда апрель…
Лишь в поздравлениях встречайся с грустью,
чуть-чуть печалит лет сбежавших трель,
и речка жизни мчится-мчится к устью.

В лучах заката – чудо облаков.
а полдень с вечером встречаются, да только в сказке,
но птица молодости  прилетает в души чудаков,
и встреча зажигает утренние краски.

Весна, весна… Рассвет, расцвет…
Журчат ручьи, щебечут птицы…
Мы открываем друг для друга Свет,
животворящие любви частицы.


*   *   *
И в дом приходит снова утро,
лелеять суету – вот участь всех домов.
Живёт по-глупому, но рассуждает мудро
Поток взаимонеприемлемых умов.

И новый день приносит нам погоду,
И не принять мы этого не можем.
Столкнём стремления судьбе в угоду,
печали-радости разделим и умножим.

Но чудо маленькое есть на свете:
Со-чувствие и Мысль Мгновенного о Вечном.
Есть растворенье в Слове-Свете,
и Радуга, и Музыка, и путь манящий Млечный.

*   *   *
                Светлане Бедрий (Лане Ричъ)
У одиночества учился я прощать,
а тишина во мне со-чувствие растила.
И суету могу теперь улыбкой укрощать:
всё это… чтобы Ты простила.

Пусть жизнь – Игра. Играть хочу с Тобой!
Мы врозь как будто бы пустые.
И встреча снова – долг перед Судьбой,
прошу-иду, я оживил слова святые и простые.

Мы убежали от Судьбы, под нами – суета,
И ворвались в стихию со-творенья.
И здесь упрямая и хрупкая мечта
соединяет два «сердцебиенья».

(подпись А. Ш.)

ЛАНА РИЧЪ – АЛЕКСАНДР ШАХМИН

ПОПЫТКА СО - ЧУВСТВИЯ

*   *   *
«Безумно быть с тобой хочу.
Так тайна просится в свечу.»
И нет тебя, молчу - кричу
и мотыльком к огню лечу.

*   *   *
«Лишь убожество требует Бога удобного.»
Ну а Мудрый - и Бог, и Закон себе сам.
И подобное плачет в жилетку подобного…
Даже эхо не верит пустым небесам.

*   *   *
«Чтоб покой обрести, от него отрекись!»
Беспокойство – живого примета.
Слово, Звук, и Волшебная Кисть…
И гармония Мысли, Мелодии, Цвета.

*   *   *
«Сделав в облаке оконце,
смотрит медленное солнце.»
Греет души человечьи,
приближает чьи-то встречи.

*   *   *
«Разум с безумством. Мудрые споры.»
Пастырь - инстинкт. И душа напрокат.
Людям – кладб;ще. Богу – соборы.
Сон на восходе. Прозренье - закат.

*   *   *
«Нет, года меня не раздавили.
Нож ваш не перерез;л луча.»
Грустно: Встречей жизнь не удивили.
Сами для себя мы вроде палача.

*   *   *
«Ветер гуляет – нас удивляет.
Не удивляет дней пустота.»
Сложная глупость – так забавляет,
мудрых решений скучна простота.

*   *   *
«Ведь в глубине семена прорастают
именно те.»
Мысли созреют. Страсти растают.
Жар одиночества. Свет в темноте.

*   *   *
«А мира гимн и величав, и недозволен.»
Приветствуя Любовь, шалунья-жизнь играет туш.
И слышим звон небесных колоколен:
случилось в мире Чудо – Единенье душ.

*   *   *
«Слова твои тихо в душе затухают,
ночами свечами с тобой говорю.»
И бабочки счастья над нами порхают,
из были и н;были Нас дотворю.

*   *   *
«И встретятся руки в нечаянной ласке,
и скажут, и спросят, и просто поймут.»
Для нас - карнавал, и загадки, и маски,
и чувства нахлынут, и робость сомнут.

*   *   *
«Прошлое кончилось. Горный ручей
гордо всплакнул над кончиной моей.
Белой вершиной сверкнула гора.
Небо светло. Ни слезы за вчера.»

Только душа опустела до дна.
Верю – не верю, осталась одна.
Звонкое эхо шагов уходящих твоих…
Счастье – каприз! Да одно на двоих.

*   *   *
«Ложь стихает от запаха мяты
и, измаявшись, просит тепла.
Зарождается тихое слово.»

Наши мысли о счастье измяты,
неприязнь холодна и светла.
Звонкий шёпот: «Прощай!»

*   *   *
«Ну, ступай, неволя спала
с песен гордого певца.
И цветное покрывало
осень стелет у крыльца.»

Из такого карнавала,
не прощаясь, выхожу.
Вижу: там звезда упала…
Жизнь? Ещё раз закажу!

*   *   *
«Дайте зорям чуть-чуть снисхождения,
покачайте звезду на руках.»
Самому до Себя тяжелы восхождения,
Совершенства Момент – величав и лукав.

*   *   *
«Боже, сколько правды в малом.
Бог мой, как большое лжёт.»
И когда-то, на закате алом,
незаметно жизнь меня сожжёт.

*   *   *
«О тоска с неживыми глазами,
отпусти, я люблю облака.»
И печаль создана Небесами,
вечный Свет и живая строка.

*   *   *
«И всё ярче рассвет, и всё ночь горячей,
и за горечью лет – свет черешневых дней.»
Одуванчики счастья – отрада очей,
ветер Жизни… Что дальше, за Ней?

*   *   *
«Нас к себе приручает счастье.»
И на миг отступает ненастье.
Но в Творенье первична Тоска.
Остаются Улыбка, Прощанье – Участье.

*   *   *
«Открывай, решай, верши.
Всё в тебе: Ключи и Шифры.»
Не постичь лишь двух вершин:
Жизнь и Смерть – всего две цифры.

*   *   *
«Не востребованы выси.
Не распробованы дали.»
Ожиданье гасит пламя,
не Свеча сгорает – Время.

*   *   *
«Всюду капельки света.»
Всюду искорки тьмы.
Из вопроса-ответа
нежно сотканы МЫ.

*   *   *
«Заря пролила украдкой
в слов нектар тишины несладкой.»
Стала разлука вечностью краткой,
Встречи пусть будут вечной загадкой.

*   *   *
«Тот, кто мыслью высь превысит,
даль разгладив, станет далью.»
Из печали радость высек.
В Мир вернётся за Любовью.

*   *   *
«Супружество Душ.»
Эротика тел.
Дух снизошёл…
Поглядел. Улетел.

*   *   *
«Над землёю звёзды светят
просто так из темноты.»
Две души, соединившись, им ответят.
Одинокие сгорят от немоты.

*   *   *
                «Розовый-розовый Восток,
                грядка розовых облаков…»
Я – слуга и садовник, души моей сад
был случайно разбит и взлелеян, увы, наугад.
Буйство всходов, ласкавшее взор,
пустоцветья смешной подарило узор.

Тучей в полдень укрыт небосклон,
полю-небу не шлётся поклон…

В птичьем гомоне слышу вопрос:
«Почему в этих ульях не пчёлы, а полчища ос?
И зачем поливаешь слезами свои сорняки?
Неужель их в округе посеют опять сквозняки?»

О волшебник закат, обещанья обманны твои,
но они продлевают мне дни…

Вижу я, горизонт остывает опять,
но меня на желаньях уже не распять.
И нечаянно страсть воспитала – Разумности Власть.
Только шепчет Пророк:
«Мудрость – та же напасть!»

(Фото: Лана Ричъ)

ЛАНА  РИЧЪ (Светлана Бедрий, г. Пермь)

МЛЕЧНОЕ  ПОЛОТНО

1.
Моя любовь… Безудержная птица!
Парит в непостижимых небесах.
И ничего с ней, знаю, не случится,
Пока я вижу Свет в твоих глазах.

2.
Белой ложью вышита боль веков.
И фатою, как снег, белой
мы зашторим бездну бродячих снов
и всё то, что сердца грело.
Встречу наших чувств заточив в тайник,
мы молчим, но кричит тело
из последних сил. И на этот крик –
занавес белый…

3.
Я давно забыла любви слова.
Наше счастье разбила молва…

4.
Нам встречаться не надо,
мы рядом врозь.
Достучаться до взгляда –
пустой вопрос.
Разгореться и вспыхнуть
уже – никак.
Мне снова возникнуть
сквозь ночь и мрак?..

5.
В голубую калитку
Берёзовой зги
Убегите от свитков
Земной мелюзги.
Смел сквозь мели изгибов
Побег в крутизну,
В поразительность сдвигов,
В заразительность ту,
Где мгновенная тяга,
Гнев огненных магм,
Где за магией шага –
Гармонии шрам.

6.
Но ты же рядом…
И рука твоя тепла…
И губы ждут, как прежде, откровенья.
Встречаюсь взглядом.
Где же я была и чем жила?..
И нету мне прощенья.

7.
Бел; мне от смелого проб;ла.
Смел; мне от белой тишины.
Я клялась, но верить не умела.
Верила, что клятвы не верны.
В заповедных ведах сомневалась.
Но сомненья с клевером-травой
склёваны годами, а казалось,
что судьба смеялась надо мной…

8.
Заплачу тихо.
Просто оброню
слезу скупую на твои ладони.
Мне было лихо!
Я тебя люблю.
Глоток сирени – наши дети-сони…
 
9.
Если ты постучишь – открою.
Если ты позовёшь – приду.
«Стань рабой», - скажешь ты, рабою
на колени тотчас упаду.
Если скажешь: «Уйди!» - исчезну.
Если скажешь: «Умри!» – приму.
Яда горького злую бездну
я не дам и глотка никому.
Если скажешь мне: «Стань непокорной,
стань упорной и твёрже скал,
стань холодною речкой горной…» -
Почему ты мне так не сказал?

10.
Если услышишь «прости»,
это значит – «впусти»
снова в душу твою, в твои миры,
где я жизнь полюблю, где нет игры,
где «тепло» означает «свет».
Если солнце взошло,
значит, ты улыбнулся в ответ.

11.
Как легко быть властительницей мгновений,
наслаждаться способностью жить без прикрас
и дарить тебе в день ровно тысячу стихотворений,
а на завтра оставить одно – про сияние глаз,
и начать его прямо с утра, не успев проснуться,
прикоснувшись губами к твоей щеке.
Я ещё не ушла. Но хочу вернуться.
Навсегда. Налегке.

12.
Деревянные настилы.
Стеллажи из пастилы.
Взгляд, облазивший полмира
от весны и до Памира
и утопленный в надеждах.
Опыт робости – потом…
Нежен жест, как прежде.
Ну а внешне – к небрежности готов.

13.
В жизни много со мною случалось:
совершала поступки, смеялась,
и хранила печаль, и жила чьей-то странной судьбой.
А моя - так легка, так свободна от нравоучений,
от постылых законов, от мрачных стремлений,
что вернее всего после долгой разлуки вернуться домой.

14.
Словно фантики, всюду – осенние листья.
Это значит – морозно, это значит – пора
прочитать свою жизнь по приметам и звёздам
и увидеть, что нынче – не так, как вчера.
Всё принять, полюбить, поспешить на свиданье.
В этой жизни моей ты такой в первый раз -
и бездонного солнца живое сиянье,
и сиянье родных и дождавшихся глаз.

15.
Осень гонит по аллеям листья.
Годы б полистать!
С каждым годом тяжелеет жизни
общая тетрадь.
Под невысказанным взглядом
будет мёрзнуть пустота.
Часть того, что стало садом, -
два нечаянных листа.

16.
С неба спустилась усталость…
Не устояли устои…
Нам ничего не осталось…
Только немного покоя…
Словно пустое разбилось…
Словно распались все царства…
Взгляд твой впадает в немилость…
Память глотает лекарства…
Время склоняется к телу…
Сердцу же необходимы –
Света весенние стрелы,
Взора задорные взрывы!

17.
Ты видишь – я вернулась.
И снова только рядом быть хочу.
К таким высотам звёздным прикоснулась,
а нет тебя – и падаю, а не лечу.
Я неба без тебя не замечаю.
Лишь тучи шлют на землю дождь да град…
Но это в прошлом. Теперь я твёрдо знаю,
что в жизни нет для нас двоих преград.

18.
От звонка удержаться не в силе.
Слышу я: «Не звони!» – Звоню!
Вы мой голос, быть может, забыли,
я Вас сразу – без слов – узнаю.
Помолчите, молю, помолчите,
не хочу старых слов, глупых фраз.
Не звоните… Звонок!.. Не звоните,
я боюсь, что отвечу сейчас.
Звёздам в нашем молчании таять.
О, безумный отчаянья звон!
Телефон от судьбы отключаю,
но звонит, непонятливый, он.
Боже мой, что за глупые шутки?
Шанс на встречу наш равен нулю.
Как порвать нам хотя бы на сутки
эту связь под названьем «люблю»?..

19.
То, что я для тебя в этот час напишу,
Это вешний цветок, это то, чем дышу,
Что, однажды родившись, нельзя растерять…
Жаль, что ближе любви – наше время страдать…

20.
Наши встречи с тобой напрасны.
Что в июле подснежников ждать?
На лугу расцвели ромашки,
Чтобы нашу судьбу предсказать.
Жаль бедняжку ромашку трогать,
Ни к чему нам казнить её.
Ухожу, не суди меня строго.
А ромашка… Пускай цветёт!..

21.
Удивительно природа
так расставила слова,
что в любое время года
я загадочно права.
От заката до восхода
жизнь вращает свой поток,
возвращая мне свободу.
Между прочим. Между строк.

22.
Я учила стихи говорить:
«Вам лучиться и тайны не скрыть…»
Ходят тенью на странице…
Оседают на ресницах…
Их таинственный язык
длится миг… Всего лишь миг?..

23.
                Елене Веселковой
Губ прикосновение –
Солнечный удар.
Птицы – откровения.
Липстик и загар.

На роскошных плечиках
Зиждется стриптиз.
Пальчики-кузнечики
Убегают вниз.

Встретятся – сплетаются.
Видишь, там вдали
В горизонт впиваются,
Тают корабли…

24.
Зачем мне твои обещанья,
Когда я и так не одна,
Когда из холодных скитаний
Вернулась ко мне тишина?
Зачем мне твои подозренья,
Когда вызревает в груди
Такое живое влеченье
Невидимой глазу струи?
Я буду цвести до рассвета
В узорах, волнующих стать,
И, может, сгорю, как комета,
Чтоб радость рожденья познать…

25.
Как устану от жгучих миров,
Я в стихи позову пастухов…
Пусть погонит «отару» пастух
В мой тончайший, нечаянный слух.
Я стою у великой реки, полной неба…

26.
                Славе Даль
Он зажигает глаза –
И рождаются звёзды.
То, что нам было «нельзя»,
Становится «можно».

Можно найти новый путь,
Можно остановиться…
Но нельзя обмануть,
Как нельзя оступиться.

27.
Как теплы твои руки!
Вот истина в чём:
Мы любовь на поруки
С тобой берём.
Я взахлёб молодею.
Так будет всегда:
«Я любить умею!
А ты меня?» -
«Да!..»

28.
С утра до ночи – только дождь.
И с ночи до утра – вода.
С утра до ночи встречи ждёшь.
А с ночи до утра? – Да!

Семь дней подряд метут снега.
От пятницы до четверга – пурга.
Всё скрыла белая беда.
Всё против. Ждёшь ли встречи? – Да!

В дожди, и в снег, и в холода,
И в ветер, рвущий провода…
Ты будешь встречи ждать всегда? – Да!

29.
Прикоснулся губами к моим в тиши:
«Ты про нашего сына стихи напиши…»

30.
Долгожданный, очень долгожданный,
маленький, воркующий комочек
на руках у папы пригнездился
и гуллит вовсю от удовольствия.

31.
А я-то мучаюсь, я-то мечусь,
Может, и я вам чуть-чуть пригожусь?..

32.
- Ты решай мировые проблемы,
Пиши свои песни…
 - А нам так уютно вместе?

33.
Ах, как Вы пригожи, раскосы, степенны…
С Вами жизнь лучезарна, любовь – мгновенна.
А значит, каждое мгновение
рождается снова и не исчезает, да просто огромно!
 И спешит заполнить все пространства.
- Ты помнишь, как мы повстречались на танцах?..

34. «РЕКА ВРЕМЕНИ»
             Художнику Григорию Колесниченко
А в округе – ни солнца, ни неба,
Только линии старых разлук.
Обделённый надеждой подснежник
Замыкает таинственный круг.
И нельзя даже плакать. На плечи
Опустилась безмолвия блажь.
Снова ночь, снова день, снова вечер…
О, свеча, мой единственный страж!..

35.
Я искала тебя, ты пришёл случайно.
В твоих руках была спрятана тайна.
Ты этой тайной меня укутал.
И я до сих пор в ней живу почему-то…

36.
Меня не устраивают некоторые вещи…
Господи, с домом было расстаться легче.
Я рассталась со всем – с друзьями, работой.
С Вами расстаться – непосильное что-то,
даже на час, даже на несколько шагов к магазину…
Как же сейчас я возьму и Вас покину
и уеду на месяц, а может быть, даже на два?..
Но об этом просит, умоляет меня судьба…

37.
Я мужества возьму у старшего поколения.
Вот где выдержка, сила
                и где бесконечно терпение!
Может, мне совершить поступок
помогут вот эти строки?
Я уйду тихонько… Войду без стука…
Когда светло на востоке.

38.
Стены лгут. Они надменны.
Неприятие стеной.
Что, приятно в груз измены*
Окунуться с головой?
Окунуться – не проснуться.
Старой песни платья – в жгут.
Значит, в верность не вернуться?
Дважды в рай не позовут.
Осень. Жгут сухие листья.
Что листать отжитый том?
Ухожу. Пиши мне письма…
Не о том мы, не о том…

* Измена – здесь и далее: в смысле «изменяться», т.е. «перемена».
.
39.
- Ты всё тот же. Я – другая.
- Всё, как прежде.
- Но не так.
Я стою и жду трамвая.
Он для нас – запретный знак?..

40.
Рябиновые бусы рассыпались
             по веткам и по земле.
Горькое одиночество…

41.
Закат до наступления ночи
               никак не угомонится.
Всё грустит…

42.
Друг за другом построились
колья от забора – без корней…

43.
Заговорили где-то вдали,
задурманив округу своими словами.
Осуждают близких за непонимание…

44.
Никаких остановок и всплесков.
Ровное течение – как после разлива.

45.
Тонкая нескончаемая нить размышлений.
Сколько же ей длиться?
Пока не захочется жить…

46.
Перерою на свалке ментальности
Слов заумных взметнувшийся хлам
И, до боли устав от банальности,
Свой, невиданный, выстрою храм.
Вот фундамент и чувства-кирпичики,
Крепче свай и бетонных основ.
- Что возводите? Веру не ищете?
- Я скажу, но, пожалуй, без слов…

47.
В глазах – лучинки перемен.
А в периметре взгляда
То, что страданьям взамен,
То, что выдумывать не надо.

48.
Мы вместе.
Чем теснее - тем ближе.
Я думала, таким тебя никогда не увижу…

49.
… где-то там,
в глубинах моего творенья,
жила, плескалась (живёт?) мечта
на уровне сердцебиенья…

50.
Ровно месяц прошёл с той поры,
как я ездила в дальние страны,
то есть просто спустилась с горы
сквозь бураны…

51.
                Ирине Щукиной
Беспредельная преданность Богу.
Понемногу, я знаю, нельзя.
Там, где путник предвидел дорогу,
Оказалось, не путь, а стезя.
Там, где нитью тянулась тропинка,
Открывается звёзд магистраль.
На травинке дрожит паутинка –
Это Господом тканая шаль.

52.
Я НЕ-теперь всему, что нас разлучает.
Когда я сплю на твоей руке,
во мне всё земное – тает.

53.
Любить… В этом суть твоя.
Моя суть – в любви купаться
и быть рукой на вершине дня.
Вершина меня – Двенадцать…

54.
Будильник звенит, звенит и капель.
На календаре – тринадцатое октября…
Поверь, мне никуда не надо от-лучаться.
Со мной моя песня!
Впервые пою с великой сцены,
где стою в лучах твоей перемены.

55.
Не верю, что жизнь короче, чем любовь.
О, эти длинные тёплые ночи! –
Дыхание чувств, сердцебиение слов,
Где всё так просто и точно.

56.
Ночи летние, ночи лунные,
тишина натянута струнами.
А начнёшь играть – и получится
песня нежная, песнь зовущая…

57.
В маленькой лужице
Облако кружится –
Как перед зеркальцем,
Крутится-вертится…

58.
Под куполом неверности,
нелепости, ненужности,
в заботах о наружности
и с пустотой внутри,
под крышей современности,
под тяжким грузом бренности
и жизнь не получается…
А надо ли идти?

59.
Встав у света на краю,
Всем рецепты раздаю.
Солнце ценится – в венце.
Цепкость. Цельность.
                SOL.N.це

60.
Ты планировал лето…
Пустоцвет. Суховей…
Но спланировал где-то
неискусственный змей –
злой, совсем не бумажный,
как взаправдашний снег
пал в июле однажды…
Не юли, жадный век.

61.
                Галине Якимовой
Кто-то в мир окунулся и зажил.
Счастье быть приглашённым на пир!
Я глазами снимаю пейзажи,
Помещая их в сотни квартир.
И повсюду рождаются дети,
Колыбельных покой и уют.
Но исканий так много на свете…
Все ль дороги нас к дому ведут?..

62.
А луны золотые иголки –
как наколки –
впивались в волну…

63.
Уронили рассвета мимозу
                в урну слов.
Не преступный ли жест?..

64.
Засветив Фа-мажорами шторы,
словно шторм,
наступал здравый день…

65.
Я сегодня купалась в тумане,
Как в реке, не вода – молоко.
Я на «ты» перешла с облаками
И нырнула я в облако.
А когда – «Мне б немного одеться»,
Иль – «Стесняюсь своей наготы»,
Мне накинул туман полотенце
У ворот первозданной п;годы…

66.
                Нине Унжаковой
Метким мечом признаний,
Если мечтам темно,
Выточу из касаний
Млечное полотно –
Сердца лучи живые,
Небо в сонетах тайн.
Струйками дождевыми
Тайна течёт к устам…

67.
Где игра сметает с крыши
Снежной давности дневник,
Там душа прохладой дышит,
Вышит гладью воротник.
На узорах – вкус измены,
Не со сцены мой двойник
Сквозь невидимые стены
В ожидание проник.
Шепчет, лечит, обвивает,
Оставаясь насовсем,
И судьбу мою сверяет
С блеском звёздных диадем…

68.
                Сергею Соболеву
О, движенье трезвеющих линий!
Жизнь пленяет планету теплом,
Возвращаются свежие были,
Наполняется нежностью дом.
На земле распустился подснежник:
Капли взгляда – растаявший гнёт.
И, наполнив свечою подсвечник,
Вечность грядёт!

69.
Цып-цып, цыпочка,
Маленькая скрипочка,
Поиграй Егорочке
Песню на пригорочке.

Бам-бам, бантики,
Золотые фантики,
Лента в косах алая,
Спит дочурка малая.

Вжик-вжик, вежливо
Медвежонок бежевый
Кланялся старательно
Деточкам внимательным…
(Весна, 2001)

70.
                Памяти Е. Памфилова
Заснеженная прелесть синевы.
И облака не радуют молчаньем –
звучат. И в них запели мы,
соприкасаясь с новым пониманьем.

Опять застыли в ужасе слова.
Они опять боятся показаться хрустальным звоном.
Но звучит трава –
весь мир звучит раскрытием оконным.

А солнца луч звенит, как постовой,
свисток пронзительный в свои уста вложивший.
Не зазвучать ли снова нам с тобой,
чтоб разбудить и мёртвых, и остывших?

Мой дирижёр, я жду твоих интриг:
ты… то взлетишь, то спрячешься комочком.
И светел день и каждый новый миг
звучаньем света… Жизнь… Живые строчки…
17.07.2002

         Этот цикл стихов – «вершина меня». Хотелось бы задержаться на этой вершине. Да жаль, надо возвращаться домой. А там меня ждут любимые глаза родных мне людей. И – новые стихи. Этот цикл с пожеланиями Вершин, Любви и Возвращенья я посвящаю небезразличным мне Людям. Благодарю Любовь Хлызову за тщательную редакцию сделанного второпях.
                Светлана Бедрий (Лана Ричъ)
                19.05.2001     г. Пермь
(подпись Л. Р.)

   
(Фото: Любовь Хлызова)

ЛЮБОВЬ ХЛЫЗОВА (с. Курганово, г. Полевской Свердловской обл.)

НЕСПЕШНЫ  ОБЛАКА

ЗОЛОТАЯ ПОЛЕВА

Как Ермаковы лебеди,
Летят издалека
На крыльях белых – веером –
Неспешны облака.
Огнёвка-веретенница
Ткёт алый горизонт,
А Меденка-прелестница
Серебряно кольцо
Подбросит вверх над нивой –
Тут солнце колесом
И скатится лениво
В закатный бурелом.
Вдруг явится копытцем
Над крышами луна,
Падут, как аметисты,
Росинки на луга,
И Полоз незаметно
Туманом слижет путь…
В уральском разносвете* -
Оживших баек чудь!..

* Разносвет (уральский говор) – рассвет. (8.11.1995)

*   *   *
Пространства пью, как баобаб,
Под хладным солнцем. Осень.
Ещё надеются поля
На милость юга. Дождик
Столь деликатен, моросит
Тихонько, неприметно.
Во мне ж Вселенная, как сыть,
Горит в кружалах смерти…
Что ж это за переполох
В душе, не к переменам?
Но безмятежен горизонт,
И в бледных красках – небо. (9.11.1995)

МОЛЬБА

Как мех куницы, зимний лес на холмах серебрится,
И ветви тянутся в мольбе и просят тучи расступиться,
Чтоб солнце их призрело, хоть не н;долго, сквозь м;рок
Скользнуло по плечам дерев в краю снегов и сопок.
Но всё мрачнее, беспросветней свод над скальной кручей,
Метель со Стужею в обнимку лихо правят бучей.
Под толстым слоем снега все пространства, все дороги,
И оседлали братья-Ветры Вихря быстры дроги.
Куражится Зима над зверем, над кустом, над птицей,
Над человеческой ордой, плато заполонившей,
Как будто мстит сыра-Земля за шабаш и безумства,
Что совершают люди в глубине, в поёмном устье.
И за окном моим Пурга безумствует, хохочет,
Бросает горсти снега мне в лицо, как будто хочет
Стереть мой бледный, как русалки, лик стекла в узорах
И спеть молитву поминальную в высоких сводах… (18.11.1995)

РАДУГА

В ноябре и – радуга! В середине – солнце.
Ослепительны лучи в «коромысле» волглом.
И от края и до края в ней – цвета зари.
Я расправлю этот яркий шарфик на груди
И пойду пылать в ненастье вкруг планеты всей…
Так и наша жизнь – в полоску спектра чистых нег. (24.11.1995)

В РЕАЛЬНОСТИ

Только в шалаше и рай с любимым и единственным.
Тонкий мир лежит у ног, таит в себе открытия.
В мире же реальном нет и встреч, лишь - расстояния.
В неба крылья крепко вбиты гвозди – в свежевании. (28.11.1995)

*   *   *
Вот и довелось послушницею стать,
Что и было предвосхищено мной ране.
Небо расплескалось и в моих глазах,
Слёзы, словно жемчуг голубой, - в печали.
Просветлён, безоблачен и белый свет,
И в душе – ни червоточинки, ни меты.
Суждено качаться мне на волнах вед
Во студёном море явственных прозрений. (19.12.1995)

В ЧЕСТИ

Кипят мозги от натяженья мысли,
Свистят над ухом пули, как в степи,
Меня уничтожают, - уж в бессилье,
А я, как ванька-встанька, вновь в чести.
Им невдомёк, что сущность бестелесна
И не распять поэзии костёр,
Он не подвластен злобе, наводненьям,
Наточен молнией язык, востёр!
Видать, не зря Господь приблизил душу,
И снова я – у белых облаков!
А думы-искры п; небу раздует
Весенний ветр над кипенью снегов. (19.12.1995)

*   *   *
                Е.В. Черепанову
Жизнь сурова, но чиста
У реки в объятьях леса,
Стрекотунья столь бела –
Будто вычищена мелом.
Нет ни гари, ни шумов,
Тишину ласкают сн;ги,
И метель поёт псалом
В храме утреннего света.
Вторит ей душа моя
Подголоском. В круговерти -
Как смородины – глаза,
Вгзляд пронизывает время.
Эти вечные глаза
Увлекают мою душу -
Поднимают в облака,
Отверзают мои губы. (25.12.1995)

*   *   *
В диадеме утра нежного –
              как жемчужина Луна.
Желтизною перламутра
               переливается она.
А внизу вуалью белой
            принакрылась вся земля,
Безмятежна, и в безмолвье.
            В печке – тёплая зола.
Но не весь мир безмятежен:
          в ;смерть здесь борьба и взгляд,
Где в решимостях и в стрессе,
            словно в судорогах, кат.
Но в грудных трепещет рёбрах
          красный ком, как огнь в свече.
Нам беречь в сердцах ту веру,
              притаилась что во сне… (8.01.1996)

ТРИАДЫ

Прекрасны ночные часы,
Когда тишина мне на плечи
Возложит премягки персты.
И льются из уст моих речи,
Меня унося в некий край,
Где дышат прежаркие свечи
Раздумий, сомнений… Взыграй,
Премудрая, верная Муза,
На лире средьзвёздной! И рай
Растопит в душе моей муку
Щемящей той грусти-тоски,
В которую ввергнута смутой
Душевной… И просятся в мир чувств ростки
Внезапной волной благодати.
На глади вселенной-реки
Они вдруг распустятся в танце
Лучистых кувшинок красою,
Как в воздухе – искрами – стансы
Влюблённого бога. Росою
Струящейся млечного утра
Умоюсь. Ступнёй я босою
Коснусь звёзд покрова, и хрустко –
По насту – вбегу на курган.
О, ветер хрустальный над устьем
Речушки уральской! В дурман
Объятий пьянящих просторов,
Любя, окунусь. И от бань
Потайною силою рода
Пахнёт на меня, обожжёт
В груди беспредельность. Мой норов
Меня увлечёт в стынь-полёт.
И – вновь я сильна! – к возрожденью
Русь-терема в тучности сот! (14.01.1996)

В РОЗОВОМ

Как розовый йогурт – рассвет над селеньем,
Молочною пеной – снега во метели,
И облако тучное – выменем полным,
Перуна ручищи – на нежных сосочках.
Летят струйки-вихри над сонной землёй…
О, где же ты, детство, – восласть забытьё? (28.02.1996)

*   *   *
Ночь промчалась, как пилотный миг.
Где побывала, что увидела воочию?
Всё осталось за стеною слёз…
Промелькнёт и жизнь, как остров – подо мною?.. (13.03.1996)

*   *   *
Присела на землю. Опять вознеслась
В паренье над страстью как тьмой,
Над волнами гнева в пунцовых речах,
Над мил-очертанием щёк…
Мы все – словно птицы. И крылья души
Несут нас в небесную глубь.
Но ласки любви чтобы вновь обрести,
Спускаемся вниз – в кипень чувств. (31.03.1996)

В БИБЛИОТЕКЕ
                А. Л.
Незримо в зеркале – за спиной –
Одухотворённое лицо.
Как будто души наши сплавились,
И врозь им не жить и эон. (2.04.1996)

*   *   *
Малиновый… закатный… горизонт…
Лужи… переполненные… краской…
И… простор… остудный… нежилой…
Будто… человечество… взорвалось… (10.04.1996)

ЭКСТАЗ

Запалило солнце небо,
Руки тянутся к огню –
Ближе к сполохам прозренья,
Разгоняя слепоту.
Но всё далее стожары,
По пятам – седая мгла.
Я лечу над бездны краем,
На лице – зарниц игра.
Одиночеством объята,
Повергаю люд в экстаз
Легчайшего отчаянья
Среди железных лат! (13.06.1996)

*   *   *
Ушёл раскалённый полдень, -
Прохлада плеча коснулась,
будто дружеская рука –
после гонений и страха,
и ласковый, кроткий взгляд –
после немой разлуки… (20.06.1996)

КИСТЬ ТВОРЦА

И отгремели буфера, и отсверкали пики,
И гром, и молнии Творец в сундук запрятал. Ливень
Принёс и свежесть, и мечтанье о благодатной руце,
Что распростёрла кисть, персты над полотном Перунным.
Смывает дождь с картины дня от солнца позолоту,
Готовя грунт для новых грёз и пиршества истомы… (25.06.1996)

*   *   *
Алые паруса заката – всё дальше.
Белые паруса рассвета – всё ближе.
А между ними – преисподняя,
Где царит, как Сфинкс, над нами – Время. (25.06.1996)

*   *   *
Я – музыкальная шкатулка – звуки в себе.
Меня щекочут музыкальные пиесы,
то бурные, то плавные, то порхающие.
Никому не дано заглянуть в мой механизм,
налаженный капельмейстером –
всезнающим Создателем. (25.06.1996)

СКАЗКА

Новый День открыл глаза,
потянулся сладко, встал,
посмотрел на горизонт –
ждёт сегодня жар иль дождь?
Пригубил из родника,
на лужайку у крыльца
своего домишка вышел,
сел на лавочку под липу,
затянул негромко песню
о влюблённых на рассвете,
как, проснувшись, нежный друг
слышит горькое рыданье
со широкого плеча –
наступает расставанья
неизбежная пора.
Птички божьи вторят дружно
песне вольной и хмельной,
солнышко вдруг улыбнулось,
тает воздух восковой… (27.06.1996)

*   *   *
Птицей рая, словно в клетке,
Воспеваю небеса,
Пыль забвенья отряхая
С серебристого виска.
В душной комнате пылаю
Всеми красками зари.
Кто осмелится, сгорая,
Распахнуть окно на риф?.. (15.07.1996)

К СЕБЕ

От рабства собственного «я»
Так тяжело и отходить, и отрекаться,
Как будто чистишь древний слой себя
От лишней копоти и грязи самозванства.
И начинают проступать черты
Под тленом скрытого – ах! – образа надежды.
Перебирая в памяти мечты,
Я всё ж нашла красу Анталии чудесной:
Она – в душе, ждала, всё - без меня,
И засияла сущностно краса во цвете дня. (25.08.1996)

НАСТОЯЩЕЕ

Погружаюсь в океан отбушевавших чувств,
когда читаю свою давнюю исповедь в стихах,
но завораживает следующая секунда на клюве птицы
с крыльями сильными – прошлого и будущего. (9.09.1996)

*   *   *
Купаться в красоте – искусство недотроги,
всё равно что купаться в воспоминаниях
будущего счастья… (12.09.1996)

ОСЕНЬЮ

Спешу насладиться мягкопружинящей поступью
по палехскому ковру из опавших крон.
Ожог от мысли: если б не листья,
всем нам - не дышать воздухом.
А они, просветлённые, бросаются
нам под ноги и шины машин….
Удивляюсь премудростям осени. (9.10.1996)

В РОКОВОЙ ЧАС
                Николаю II
Смерть он встретил достойно и просто,
будто знал давно убийц,
ужас видел на лицах царицы,
царевен и царевича-сына,
трогал податливыми пальцами
на Вознесенской горе Екатеринбурга
свежеструганый крест. (10.10.1996)
 
СВОБОДА

Освободившись от щупальцев сиюминутности,
Читаю захватывающую повесть
                о человеческой богосущности.
И хочется жить великолепием момента,
Всматриваться в облачные письмена
                нахмуренного неба,
Вдруг размечтаться от выдумки писателя-фантаста
И задуматься над провозвестием
                премудрого Экклезиаста… (10.10.1996)

*   *   *
Как атомы под мощной линзой,
Мы мчимся, сталкиваемся, и дальше
Наш путь во мраке неизвестности и тайны.
Куда нас бросит случай не случайный?
К каким пределам? И не достойный ли результат
Всей эволюции живого на планете –
Оседлать предопределенье?.. (22.10.1996)

*   *   *
Меж любящими расстояний нет.
У них едины воля, пульс сердечный,
Где б ни были их души и тела,
Какое б время им ни выпало для терний.
Сплелись в один клубок влюблённых мысли,
Становятся и внешне столь неразличимы.
Воистину, поверишь в чудеса Творца,
И очевиден вдруг ответ на вечное: «А чьи мы?» (3.11.1996)

*   *   *
Скоро и этот год-камень
канет в небытие.
Лишь круги на воде,
как кольца змеи, -
вокруг несбывшихся надежд… (26.11.1996)

*   *   *
Мир жесток в своей примитивности:
похож на грохочущую консервную банку,
привязанную за хвост одураченного кота,
невольного бродяги… (26.11.1996)

*   *   *
Без веры человек гол,
Безоружен и расхристан.
Без мечты человек никто,
Его нет, он призрак… (27.11.1996)

СОНАТА № 2, средняя часть

Бетховен шагает по клавишам
Задумчиво и отстранённо.
Звуки падают тяжёлыми кляксами
На страницы – шлагбаумом – памяти.
Он упорно идёт к горизонту,
Зачеркнув и моё отчаяние. (28.11.1996)

*   *   *
Какое слово спрятано на этой светящейся странице?
Ищу духовным взором таинственные знаки
среди кругом проявленных, но – абсурда… (28.11.1996)

МУДРОСТЬ

Преступница, и жертва жизни радугообразной,
И обвинитель я, свидетель, и защиты сторона.
И «Начинай с себя!» мне так знакомо и понятно,
Что осуждать кого-то и за что-то – не моя стезя.
Всему причина есть, лежащая вне знаний,
Нам не постигнуть тайны всех мотивов и пружин,
Так жизнь и принимай – какая есть и без изъятий.
Быть может, мудрый кто подхватит сей почин? (5.12.1996)

В ЭЙФОРИИ

Как корова на лугу – во блаженстве. Не пойму,
Что за настроение – солнечное, летнее?
А на улице мороз щиплет щёки, щиплет нос.
И сменился календарь. Новый год. Вот и январь.
Счастья ощущение – высшее мгновение. (1.01.1997)

*   *   *
Иду с протянутой рукой и прошу:
- Любви, хоть немножечко любви!..
Но все отворачиваются с недоумением:
«Разве можно такое произносить вслух?»
А я всё иду, иду, иду
И во встречных взглядах читаю
Ту же самую затаённую просьбу. (5.01.1997)

*   *   *
                Николаю Кузину
В том сумрачном я навсегда ли кресле,
Где исчезает связь времён,
Где мысль взлетает над суетным
И слышен всех пиитов хор?
Сияньем неземным объята,
Я превращаюсь, сидя в нём,
В ознобе инопланетянку
От холода высоких слов.
Из книг, что полукругом встали,
Поэтов голоса звучат
То болью сердца, то печалью,
То горьким возгласом впотьмах.
И нереален голос плоти
Среди тоскующих теней.
И рядом – не в меня влюблённый,
А Всемогущий Чародей. (8.01.1997)

АССОЛЬ

Без любви и свет не в милость,
Так похож день на другой,
Не расцвечены картины,
В чувствах – чёрно-белый тон.
Призрачны и нереальны
Все живые существа.
Думы, грёзы – о свиданье,
О Возлюбленном мечта.
Где-то также во Вселенной
Молит, взор подняв горе,
О Единственной на свете,
Обо мне, далёкий Грэй… (16.01.1997)

*   *   *
Через меня Земля чего-то ждёт,
иначе бы не появилась я на свет.
Не обмануть её чистых желаний –
самая сокровенная мысль моя. (25.01.1997)

*   *   *
Стихи нейдут средь суматохи дней.
Но вот душа ликует
             в одиночестве нежданном.
И снова – с кляксами линии пера.
И – вырисовывается загадка… (15.03.1997)

*   *   *
Крышу облепили плакучие сосульки:
исходят слезами по мимолётной жизни
и ждут заветной поры –
вспыхнуть радугой красок
от жгучего взгляда
Солнца-обольстителя… (3.04.1997)

*   *   *
Сама я – здесь, сейчас,
а мысли – в вечном.
Неизбежен этот знак –
круги и точка посередине… (25.06.1997)

ДЕНЬ СТИХИЙ

Слизнула туча языком радугу над прудом.
За ней и снежные валы навалились юзом.
За окошком круговерть – словно бесенята
Рожи корчат вокруг ведьм, космами играя.
А потом вдруг глубина: словно лёд Олимпа –
Голубая бирюза, в блёстках – барки Флинта.
Золотится в вышине Солнце, улыбаясь.
День стихий к нам по весне Бог принёс на дланях. (26.04.1997)

*   *   *
Море времени разливанное
Окружает мою суть.
Не тону и сколько силы есть
Проплываю я судьбу.
Дальше, дальше к горизонту,
Полукругом – солнц закат.
И плыву я днём и ночью,
Неустанно огнь – в очах.
Крылья Ангела-хранителя
Обвевают мне чело.
Бесконечные открытия –
На пути в Пресветлый Дом
В облаках обетованных,
Что сопутствуют пловцу.
Чистый воздух Лебедяни
Наполняет мою грудь. (25.05.1997)

*   *   *
Двух половин лица прекрасное несходство
Таит в себе борьбу двух сил: добра и зла,
Что держат паритет у пламени свечи полночной,
А в состоянии войны в горячке дня.
Но чистый и высокий лоб хранит в себе терпенье,
И муки совести, и скорбь по миру слёз,
Где пляшут тени под там-тамы – человечки,
Им подтанцовывает бес за ширмой в рост… (3.06.1997)

*   *   *
Смотрю на юный свой портрет с недоуменьем:
Растаяла моя ль та сущность без следа,
Иль золотая неприкаянная детскость
Витает до сих пор вокруг чела? (3.06.1997)

У ЧУСОВОЙ – РЕКИ

Космы тумана клубятся, как змеи,
Над гладью уральской реки,
Будто взмывают руки грешников
Над огненной массой воды.
Крылья гигантской птицы из облак
Коснулись плеча моего,
Скрываясь из виду, сверкнули пёрышком
Под солнечным оком ZERO. (18.06.1997)

*   *   *
Светит яростно, надмирно
            Сердце-Солнце вниз с небес,
Пульс – грозовыми громами,
            дышит вихрями Велес.
Я ужель остепенилась,
            превратившись в куклу, в дым?
Также взор стремится к тверди,
            как к святыне – пилигрим! (23.06.1997)

НЕЧТО СТРАННОЕ

Дверь в распахнутое небо –
Отраженьем на стекле.
Я проскальзываю в мгновенье
В прямоугольник тот в окне.
В мире, новом, незнакомом, -
Те же небо и земля,
Двойники людские – скопом,
Разбежались по делам.
И написано на лицах
Без утайки – всё как есть:
Среди них блуждают рыцарь,
И блажные, мелкий бес,
Правдолюбцы, супермены,
Колдуны и стряпчие,
Но не вижу средь них женщин.
Это странно… Та же дверь.
Возвращаюсь в сумрак ночи,
В дом свой, звёзды – за окном.
Засыпаю. В сон мой – сёстры
И – влекут в свой хоровод… (24.06.1997)

*   *   *
Шарит луч из-за туч по дну земной обители,
Вот другой луч пробил стену облаков.
Долгожданным теплом – лучиком обвитая,
Вверх взлетаю высоко от сует-оков
К небушку глубокому,
К солнцу прокалённому
Через тот проём - 
Колечко-око-ём… (5.07.1997)

*   *   *
Тяжёлые кучистые облака
ложатся воротником на плечи.
Телёнок прядёт ушами,
поднимаясь по моей ноге.
Ладонь щекочут верхушки сосен.
Слежу глазами за летящей ласточкой –
инопланетным кораблём… (6.07.1997)

*   *   *
Прошумела непогода,
Просветлел и окоём.
За собой оставил дождик
Средь травы хрустальный звон.
Зазвучал столь величаво
И в душе моей орган,
Резонатор-зал – пространства
Покорил святой хорал.
Но опять на небе тучи,
Стонет под дождём стекло.
И стекаются все звуки
Ручейками в ноту «До…» (8.07.1997)

ВСТРЕЧА

Вновь безумием объяты,
Высочайшим из безумств,
Мы сливаемся в экстазе
Раскалённой лавой чувств.
И сметают всё с дороги,
Все препятствия времён
Бывшие под спудом токи
Чувств ярчайших дивный сон –
Непрерывный, и обвальный,
Обнимающий рассвет…
Встреча кончена. И тайна
Обвевает милый след… (30.07.1997)

НОВЫЙ ВЕК

Обнимающим и благодать,
И пребывание в непостоянстве,
Что землянам предстоит понять
В новом неизведанном пространстве?
Может, вдруг откроются глаза,
И предстанет взорам план Вселенной
Как кристалл, где в гранях – мир Христа,
И сердца исполнятся надежды?.. (8.08.1997)

*   *   *
Бесхитростным распятая сознаньем,
Влачу свои томительные дни.
Наверно, это божье наказанье –
Всем приближать, что ждёт нас впереди.
Вовсю, видать, грешили мои предки.
И ждать ли милости от вверенной судьбы?
Но руки тянутся – надломленные ветки –
К пресветлым далям в ликах чистоты… (26.08.1997)

*   *   *
                Игорю Талькову
Очищает пространства жилищ
Песнь пророка, убитого в прищур,
Как над сонмом людских пепелищ
Во спасение – слово в вышних…
Пепел барда Талькова стучится
В сердце столь им любимой России.
И сбираются мощные силы
Вкруг глагола, недосягаемого для убийцы. (4.09.1997)

НА ВОЛНЕ  ПРОСТРАНСТВ

Настраиваясь на волну пространств,
Далёких и неведомых,
Однажды слышу ясно речь.
Землянам, нам известия?
Но смолк внезапно чей-то глас,
Вопросом – тишина.
Увы, столь краток счастья миг!
В безмолвии – Вселенная… (4.09.1997)

ИМЕНИНЫ

Подвержена всем ветрам.
Как будто одна на свете.
Плывут подо мной века.
Чей взгляд горит мне ответно?
Родных нет и братьев в ночи.
Непонята всеми, безвестна.
Я верю, придёт тот миг –
И солнце согреет веки,
Рука дорогая замрёт
На тонком моём запястье,
Неведомый друг обретёт
Стихи мои, горьки и сладки. (30.09.1997)

«ПОЦЕЛУЙ  АНГЕЛА»
             Художнику Игорю Сидорову
                (г. Екатеринбург)
Кричат картины в тишине,
Хрипит нестройный хор,
Скрипят колёса, слышен смех,
И бьют куранты в ночь.
Остановилось время.
                Визг
Ударил в тормоза.
Застыл и клоун, песняры –
Взмывает вверх душа… (24.10.1997)

МУЗЫКА С ПЛАСТИНКИ
(Пуленк, Шостакович)
                Галине Вишневской
Прорывается Человеческий Голос
сквозь толщу десятилетий,
завораживает властно, как у сирен:
это и Катерина Измайлова –
в потрясении чувственной страсти,
это и Галина Вишневская –
примадонна мира светил! (3.11.1997)

ЗАВЕТНЫЙ ТЕРЕМ

Вокруг бушевали страсти,
Шла жизнь своим чередом.
А я прорывалась к знаниям
Через тернии, напролом.
Шипы впивались в сердце,
Заплёвывал душу мир.
Но вот он – заветный терем
Моей хрустальной мечты:
Кристаллами света – мысли,
Собой согреваю стынь,
И капают звёзды-слезинки
На водную нежную синь… (23.12.1997)

ТАЙНА
                В. Н. С.
Снежные заносы, метель и пурга –
В лазурите синем на полке у окна.
Шкатулка из пластинок самородных недр
Таит в себе пространства, неведомые мне.
В них дух витает друга – изумруд в очах.
И снег подарка студит моих слезинок жар… (27.01.1998)

НА ВЫСТАВКЕ КАРТИН Ф.И. БОЖКО

О, Урал благословенный
И Сибири даль окрест, -
Краски блёклы, снежно поле,
Звоны, монастырь и крест.
Но огнём согреет душу
Бабье лето за окном,
Ручейки омоют сердце
По весне, как серебром! (30.01.1998)

СВЯТОСТЬ

Пить из родника Божественной Любви,
И наслаждаться каждым вдохом беспрестанно,
И тянуть ладони к Солнцу: «Воззови
Поколения людей к себе обратно.
Пусть наполнятся их души светом волн,
Исходящих из глубин Святого мира».
И рождается на свет чрез силу Воль
Человечество, помазанное миро. (18.03.1998)

*  *   *
Разделила небо и землю
Черта из розового зефира, -
Полоска зари вечерней
Высасывает кровь из нас,
Вампир вонзает зубы
В шеи лебединые,
Тела тускнеют, отданные
На растерзание страстям… (11.05.1998)

ПЛАЧ «КУКЛЫ»

Он надо мной имеет власть,
Мне непонятную, чужую,
Как будто куклой родилась
В руках бездушных на беду я…
О, кто вольёт мне свет светил
В грудь бездыханную, целуя?
О, кто излечит, исцелит –
Мне душу в грудь вдохнёт живую?.. (24.06.1998)

ОСВЕЖАЮЩИЙ ДОЖДЬ

Словно манна с небес – освежающий дождь
После душного летнего зноя.
Также парашютисты спускаются в сон - 
Плавно, не нарушая строя.
Ветер дует в лицо, и земля – ходуном,
Под ногами – тенистая роща.
Так и хочется – ветку черёмухи в рот,
Босиком – в травостой придорожья…
Ровный гул над прудом, винтокрылый гигант
Рассекает вечерний воздух…
Бережливые руки, растерянный взгляд,
И признаний слова - в оглух… (27.06.1998)

*   *   *
                А. А. А.
По рёбрам молний – шаги мои,
Окаймлённые разрядом грозовым и ливнепадом,
Несёт меня энергия любви
Вперёд навстречу раю или аду.
Открываясь постепенно, невзначай,
Расчищаем друг ко другу путь смятенья
И вонзаем взоры вглубь себя,
Чтобы стать достойным вдохновенья.
Как тернист, небезопасен перевал
Через недоверие, недопонимание другого,
Но настанет звёздный миг – безудержная страсть
В который раз нас бросит в бездны Бога! (13.07.1998)

*   *   *
Небесный город над землёй
В лучах зари вечерней реет,
И купола, и башни, бой
Часов-курантов будто зреет.
Что ни увидишь в очертаньях
Раскинувшихся туч в Огне,
В плывущих синих изваяньях:
А вот и всадник на коне!
Громады проплывают мимо
И гаснут в сумраке Земли…
В ночи так вспыхивает зримо
Свиданья миг, лишь воззови… (14.07.1998)

*   *   *
В горячем чувстве оргазма
Себя сжигаю дотла, -
Простое земное счастье…
Попробуй достигнуть дна
В любви или в малом деле,
Во всём – старанье и пот.
Себя сжигаю до терна,
И Солнце в судьбе моей – в лёт! (21.07.1998)

РУСАЛКА

Русалка на берегу морском
Вбирает дар – полночный воздух,
И свеж, и чист, и полон волн
Струящей неги из-под облак.
Вот и Луна – вполоборота –
Ей улыбается, дивясь
Красе неброской, незазорной,
Следя за искорками глаз.
Сверкнёт лишь краешек зари
На небе сонном, полутёмном,
Ей вновь бросаться с камня вниз –
В пучину слёз, в пучину горя… (2.08.1998)

*   *   *
В объятья броситься хочу, как с кручи, -
В меня подхватывающую волну,
В безудержном вдруг закружиться чувстве
С любимым вместе на ветру.
И вихрь пьянящий, будто вижу,
Нас сберегает – допоры.
Но мира ритмы роковые
Сбивают всеохватный пыл.
И снова я в тоске бескровной
Ищу закатную звезду
В пространстве века. Безотчётно
Ловлю слова из божьих уст. (12.08.1998)

*   *   *
                Татьяне Константиновне Геркуз
                (Кузьминой)
Где ты, Таньша, подруга детства
и зрелых годов любви?
Ушла ты раньше,
заботливая подруга,
неприкаянная в мире
жестокости и молвы.
Страшно касаться
твоих застывших слов,
будто вмёрзших
в рукописные страницы.
Но сердце – в рёбрах строк,
как в айсберге прозрачном,
горит,
            пылает,
                дышит!.. (18.08.1998)

«В ЦАРСТВЕ  МИНЕРАЛОВ»
(Из коллекции В. Пелепенко)

Среди роскоши природной,
Увы, ничтожна жизнь моя,
Но, свет сапфиров всё ж тая
В глазах, дарю каменьям оды! (28.08.1998)

*   *   *
Мысль правит миром и рифма,
Не сила и крепкий кулак.
Тает от вод Гольфстрима
По берегу тонкий куржак.
Пути не зная, кто мы,
С надеждой в небо глядим,
Всем людом Отцу сверхдома
С вопросом в очи зрим… (30.08.1998)

ЗВУК

Слово –
                должно звучать
как колокол в ночи,
промозглой, рваной и безлунной,
всех созывать на пир любви,
и бескорыстной, и разумной.
Стих –
             эфир что обретёт,
взлетит над бытом,
откроет взорам горизонт,
и - сонм отплытий
в край –
               не разбиваются где сердца
о зло событий,
а возрождается вселенская душа
с другой в приливе… (31.08.1998)

СТРАДА

Страдание – это роскошь
свободного существа.
Вы свободны?
Страдайте вволю
и благодарите за это Творца!.. (21.09.1998)

*   *   *
Мне на погибель – нелюбовь,
Всеравнодушная природа.
Как будто в вакууме – кровь,
В мозгу проклятием – Порода.
Как в западне – мои года,
Злосчастьем – вверенная доля.
Пора из башни в путь, тогда
Проявится и Божья воля!.. (3.11.1998)

*   *   *
                С. Г.
Играла мной, как мячиком,
Во сне, Земля-планета.
Летала безбоязненно
Я вниз и вверх из бездны.
Как оказалось, в волнах
                энергии твоей
Резвилась я и, падая,
Очнулась, воссозданная,
В руках твоих, Антей! (5.11.1998)

*   *   *
Как белые ветвистые кораллы,
Кусты, деревья – в инее в саду.
И чувствую себя я вдруг русалкой,
Амфибией аквариума, в плену,
Застеклены где, рукотворны стены,
Жизнь ограничена, как в слепоте.
На мировой простор я выплыть жажду
Навстречу и стихии, и судьбе!.. (10.11.1998)

*   *   *
Снег падает вертикально вниз,
Почти отвесно, пригорюнясь.
Нет ветра, ну, а с ним и крыл,
Невидимых и легкоструйных.
Вот также не хватает мне
Живого слова и участья.
О, как безмолвен этот свет!
Как хочется заплакать в трансе,
Разбить в сердцах, в глухой тоске –
И одиночества, и боли –
Сосуд отчаянья и бед,
И встать во весь свой рост на воле,
На перекрестье бытия
Взорвать пространство громом гласа…
Но та же тишина, и лай
Доносится – вне блеска клавиш… (16.11.1998)

*   *   *
             Светлане Бедрий (Лане Ричъ)
Скучаю в ссылке я – в глуши
По блеску ваших глаз, улыбке,
По плавным жестам и словам,
Что будто бы парят в эфире.
Ваш тихий шёпот невесом,
И микрофон глотает слёзы…
Да, ирреален свод из слов,
Но блажь – чиста, и сладки – роды… (3.12.1998)

«ВОДНОЕ ЦАРСЧТВО»
                Григорию Колесниченко
Как рада я в тех донных средах
Добра, изысканной любви
Потешить ум, глаза и сердце -
В прозрачных водах не-молвы.
Художник строг и, в то же время,
Как восхищённое дитя,
Резвится в тихоструйной речке,
Где каждый «чудик» - ну, и я… (14.12.1998)

*   *   *
Забрезжило утро в безмолвье
Уральской дремотной зимы.
И так же всё дремлют в безволье
Во мне силы света и тьмы.
Но знаю, души лишь коснётся
Луч солнца иль взгляд огневой,
Мир вспыхнет и мыслью ворвётся
В мой стих, что дарован судьбой!.. (7.01.1999)

*   *   *
Странно всё, размыто, нереально,
и без;бразно, несовершенно, гнёт беды.
Как пробиться солнечному ангелу
сквозь удушающий смог рока
к человечьему зову – вверх? (1.02.1999)

*   *   *
                А. П.
Проза мой дух распяла,
Проза презренной жизни,
Пенье сменилось оскалом,
Слышу одни только визги.
Маски в конвульсиях бьются, -
Люди в масках гноящих…
Нет, это просто чудо –
Жданный взгляд небожажды! (15.02.1999)

В ФЕВРАЛЕ

Яркий месяц по-над долом
Прожигает синь небес,
Ясны звёзды хороводом
Окружили стройный лес.
И торжественно мерцает
Снег вокруг жилищ, дорог,
Словно в патине зерцало –
Гладь пруда. О, есть же Бог!
В ранний час так славно влиться
В зимний воздух, в бег времён.
В сосенку мне превратиться?
Век бы слушала шум крон… (17.02.1999)

*   *   *
Счастье – ничего не делать,
не зависеть от текущих дел,
поток случайных мыслей наблюдать и чисел
да уповать на озаренье свыше, -
вот мой сегодняшний удел.
А завтра в оборот возьмут и суета, и скука,
и разобьётся день на сколки тайных мук.
Когда в избытке их, объятьем пылким рук
они встрепещут под пером стооким,
меня затягивая в лени круг… (22.02.1999)

СОСНА И ДЯТЕЛ
(Звукопись «СТ»)

Дробь дятла доносится. Он исступлённо
Стучит по весне, что устала стоять.
Вдруг слышу я стоны в свободу влюблённой:
«Стремилась я к звёздам, хотела летать.
Стенать лишь осталось в тоске беспросветной,
Хоть доктор лесной и примчался. Весна…»
Скрипят под ветрами рукастые ветви,
Дрожат и хвоинки, смолиста – слеза… (4.03.1999)

СВЕТЛАНА БЕДРИЙ
(Лана Ричъ)

Солнечность Светланы – длань и алость,
цвет, и лань, и ландыш-поцелуй,
и ветла, и ветер, и сверхнянька,
и талант – устроить Сабантуй!
Бедрий – это дротик, и ядро, и роды,
это рейд духовного Отца,
Берендея дарственные оды,
Пик Богов, небесна борозда!.. (24.02.1999)

ЗА ПОРОГОМ

Вот и космос, я – благая –
Среди вихрей звёзд, как снеги.
За Порогом, как нагая,
Обретаю право неги,
Отряхнув тот прах железный
С ног в житейских кандалах.
В невесомости, без терний,
Изживаю вечный страх,
Что и в генах воцарился
С незапамятных времён –
Коготь дьявольский вонзился
В горло родственных племён.
И магическою силой,
Всё круша на том пути,
Я спасаюсь дальней ссылкой,
А стихи – мои следы.
Вот и космос беспредельный,
Вот вселенские луга,
Углубляюсь в сон беспечный, -
Предо мной – святой Лука… (25.02.1999)

*   *   *
Стечение обстоятельств…
Течение мыслей…
Выходит, парадом командует мистика слов.
Нет «верха» и «низа», «справа» и «слева»,
есть несколько звуков,
просочившихся в ночь… (13.03.1999)

ПРОСЛЕЗИВШИЙСЯ ДЕНЬ

Март. Тридцатое. Под вечер – дождик.
Первый. Апофеоз победы над зимой.
Как будто музыка звучит, журча, но робко,
И ставя крест на завывание метели за окном!
Становится тепло на сердце и уютно – дома,
Прислушиваюсь к дробным каблучкам невест с небес,
Что принесли столь освежающую новость, -
Готова целовать прослезившийся день!.. (30.03.1999)

НА ВЕШНЕЙ ТРОПЕ

Просто живу. Созерцаю свеченье
Зори вечерней над тёмной землёй.
Снег, словно пятясь, уходит в забвенье
П;д ручку с люто-холодной зимой.
Манит на улицу голос безвестный,
Шепчет о жемчугах рос в сон-траве.
Просит о музыке ангел небесный –
Песен привольных на вешней тропе… (15.04.1999)

ЛУНА – СПУТНИЦА

Луна ущербная вот-вот
ядром космическим готова,
покинув небеса, упасть
к Землице з; спину, в котомку.
Как неразумное дитя,
она б гуллила без заботы
и вслушивалась в мир вокруг
и внутрь себя – в объект природы.
Земной же спутнице одной
приходится и гоношиться,
и, как привязанной, ершиться,
кометы сжигая взглядом отражённым… (21.04.1999)

*   *   *
Снова снег. Холод в доме.
Май продрог от ледяных ветров.
И душа скукожилась в раздумье…
Он, ПРОРЫВ В СУДЬБЕ, где-то рядом…
Мой Ангел надо мной даст знак…
Проблеск вот-вот увижу –
необходимого рассвета
людям моих дарований… (15.05.1999)

СВИНГ
(Внутренние рифмы)

Сквозь стёклышко греет солнышко.
Иззябшие – растаявшие.
Высота – чиста.
Горизонт – светень-зонт.
Сирень – вечерняя тень.
Улыбка прощальная – близко.
На лету – пропаду
в точку – дочку…
дочку – ночку…
ночку – почку…
По очку…  (17.05.1999)

*   *   *
Скоро лето,
вот и пережила я холода,
как будто наконец спустилась
с ледяной вершины…
в альпийские луга. (26.05.1999)

*   *   *
О, жестокая реальность –
Привязана к своей судьбе.
И обернуться нельзя –
Шаг влево, шаг вправо…
Приходится рассчитывать каждое движение,
Будто на заминированном поле… (3.06.1999)

*   *   *

Шает костерок, дымит,
Гаснет в летней полутьме.
Свет звезды же так лучист
В потаённой глубине!
Лес. Костёр на берегу.
Звёздный свет – над головой.
Но никак я не пойму:
Что же сталося с душой?
Разливается тепло
В полусфере бытия. –
Тает в сердце глыбой лёд
В сладости наития… (7.06.1999)

*   *   *
                А. В.
Анютиных глаз синий цвет,
Бесхитростность взгляда, улыбки робость…
Я вспоминаю синеокого короля,
На инвалидной коляске – как на троне. (11.07.1999)

АРОМАТ НОЧИ

А вот и шиповник, дурманный, седой,
Меня вовлекает в зелёную сказку.
Боясь вдруг пропасть – нырнуть с головой,
Пью стихотворческий закат я.
Загадочен древний шиповник в ночи,
Такой же стоокой, в ресницах туч.
И думы мои, как благоухающие ручьи,
С невесомого стола – в июль… (11.07.1999)

*   *   *
Просвечивает сквозь пространство другая реальность.
Я сразу в двух мирах.
Время стало идти быстрее.
Будто в сборочку собрал его кто-то.
Не успеешь оглянуться –
Новое утро настаёт… (20.07.1999)

*   *   *
Дорасти до возможности счастья…
А как долог всё ж к этому путь!
Удивляться судьбы причастью
Суждено нам до смертных пут.
Помним все мы этапы боли,
Видим слёзы всех плачей, всех бед.
Но вот этот росточек побед
Должен к Солнцу пробиться – к воле! (24.07.1999)

*   *   *
                А. В.
В голубой петлице солнце,
Как цветок изжёлта-яркий,
Дарит всем улыбку Бога
Изначально и столь ясно.
Как пунктир, крылатый лайнер
Многоточием садится.
И вопрос – твой взор печальный –
Проступает из небытья… (3.08.1999)

ЗНАК

Покатилось лето под уклон.
Глуше скрипки трепетное соло.
Но виденье всё стоит передо мной:
На воде – костёр от жара солнца.
Будто Бога взгляд испепелил
Чёрную фату минут затменья.
И пылает на пруду осереди
Огнь вечерний знаком примиренья. (11.08.1999)

СТРАСТН;Я ОСЕНЬ

Причудлив окрас в сентябре у крон.
Природой открыт театральный сезон:
И плач листвяной, и хохот ветров,
И клоунов-деревцев пёстрый покров.
Гигантскою сценой – поля и леса,
Язычества боги – в актёрах у зла,
Интриги плетут, и сражений не счесть,
На карту поставлена «воля и честь».
Но стоит страстн;й лишь завесе упасть,
В обнимку уснёт первозданная рать… (13.09.1999)

*   *   *
Строка ко мне спустилась.
                Не дождавшись,
Когда я оценю её восторг,
Она наутро улетучилась,
                в признанье –
Очарованьем опалив с высот… (3.11.1999)

*   *   *
То, что отпустила, всё ж придёт –
Л;ститься, оберегать от плена,
Чуждого, но цепкого всерьёз,
И всепожирающего тлена… (3.11.1999)

*   *   *
Непроявленная Сущность
Вся  - в тенетах облаков.
И, хромая первопутком,
Жду пронырливых громов… (3.11.1999)

ПО ПРОЧТЕНИИ ДАНИИЛА АНДРЕЕВА – 3

В Новый Год тост, господа, -
За счастье нынешнего века,
Чтоб люди в сёлах, городах
Враз распахнули окна, двери
Навстречу дщери неземной,
Спускающейся к нам из рая.
Но что за птицы (вороньё?)
Проносятся с зловещим граем?
А всполошились-то не зря
Все силы тёмные над нами,
Что по привычке нам грозят…
Настало время и для Навны*.
Святая суть перетечёт
И в наши жилы и харизмы.
Предъявим злу великий счёт,
Вслух произнося софизмы.

* «Навна – богорожденная монада, одна из Великих Сестёр, Идеальная Соборная Душа российской метакультуры. Имя условное». – Из книги Даниила Андреева «Роза мира», М., 1993.               
23.11.1999

В  ГРЁЗАХ
                П. Н.
1.
О, как мне хочется застыть
В твоём объятье первозданном
И слиться в облаке мольбы
С небесным веером лобзаний
Твоих бутоном алых уст,
Что бесконечно нереальны.
Взгляд глаз твоих в прожилках руд
Меня укутывает шалью… (24.11.1999)               

2.
Удлинённые глаза,
А ресницы – опахала…
И, любуясь, бездыханна,
Окунулась в зеркала, -
Взглядом бы опять схватить
Дорогое отраженье.
Но напрасное мученье –
Наваждение продлить… (25.11.1999)

3.
Обманчив первый взгляд.
Новизна коварна, как цветок росянки.
После наваждения – умиляет чистота незабудки… (1.12.1999)

4.
Вот и кончен роман виртуальный.
Вот и точка в безгрешной борьбе.
А стихи всё пылают, витают
В поднебесной, двойной борозде… (26.01.2000)

THE  BUS

Чуть брезжит полоска рассвета.
Я мчусь в пассажирском авто.
Мелькают и тени, и ветви,
Касаясь неоновых щёк.
Вокруг обступили земляне,
Стоят все к плечу плечо,
Как будто одни в мирозданье,
Летим в неизвестность, в ничто…
Но вот – и прощанья минута:
Горохом рассыпались в темь.
Опять одинока, заблудша,
Встречаю вознёсшийся день. (30.11.1999)

ТОСТ – 2000

Искрит шампанское. Все мы –
Каприз двухтысячного года.
И наплывает, словно грёза,
Вдруг исполнение мечты.
Сейчас, когда двенадцать раз
Часы бьют полночь вновь на Спасской,
Эпоху, что была и славной,
Сменяет новый парафраз.
Компьютеры, как фейерверк,
Ликуют враз в экстазе чувства.
Не предусмотрено ль сей шуткой
Враз растопить всех бедствий снег?
Не надо слёз, вернёмся снова
В круг Слова жаждущих друзей
И ждущих с верой, без затей,
Для всех нас лучшего исхода! (14.12.1999)

*   *   *
Магия цифр – неизбывна.
Также и вечен измор
Веры в чудесное, в символ,
В потусторонний простор.
И, как детёныши, слепы,
Всё расширяя зрачки,
Ловим мы отсвет малейший,
Изобретая силки… (21.12.1999)

*   *   *
Всего лишь день прошёл, а кажется – эпоха.
Насыщена событиями жизнь вдали
От внешнего рисунка – не от Бога.
А, вынырнув, вступаешь в дом Дал;.
Здесь перевёрнуты значения и даты,
Неистребима тяга в боли – к забытью.
И сумасшедшие – без тельника – солдаты
Палят в столь белопенную фату… (16.12.1999)

ПРЯНИЧНА  КАРТИНА

Пряничные домики, а под крышей – люди,
Пряничные люди – у пряничных столов,
На столах-то – пряники в расписном же блюде,
Сахарные пряники – у сладкоежек ртов.
Прянична картина – в раме белоснежной,
Взбитой из метели и позёмки всласть
Небом в нетерпенье полакомиться нежным
                Пряником в глазури…
На то она и власть… (21.12.1999)

*   *   *
                П. Н.
Поднесу глотком живительным печаль
Я к губам твоим, потрескавшимся в жажде.
Утолю твою космическую даль
Я признаньями в естественности власти,
Той, вселенской, что одна – и на двоих,
Словно небо в звёздах утреннею ранью.
Так, приди ж опять и взор свой окуни
В безмятежный взгляд,
                исполненный СВЕРХстрасти!.. (23.01.2000)

МОЕМУ  ЧИТАТЕЛЮ

Я – маяк. Но освещаю путь твореньем
Тем, кто следует за мной в века.
Страшно в темноте одной… Мезга…
Согреваю душу я  Твоим Прозреньем! (26.01.2000)

*   *   *
Жизнь в Духе – день-ночь на пределе
Всех сил, что нам дарит судьба.
При деле вы иль не приделе –
Не всё ли равно, господа?
Ведь главное – очи в очи
Божественной чистой любви.
Кому-то они без-Отчи,
Неведом святейший овин… (8.02.2000)

НА ПРОЩАНИЕ

Зеленоглазый мальчик мой, целую
И целомудренно, и отрешённо твою суть,
Едва коснувшись тонкими губами
Щеки атласной, прозревая путь
Различных радостей, влюблённостей и горя,
Чем так богемная полна вся наша жизнь.
Мой хрупкий мальчик, обнимаю, бьют мне з;рю
Неугомонные, убойные часы… (16.02.2000)

*   *   *
                Е. З.
Стих её – в аду, в огня объятьях,
Чем спалила все мосты к рассвету дня.
Что ж в итоге? Пустота и замять,
Смерть души, что рождена… но зря… (19.04.2000)

ВЕСЕННИЕ ВОДЫ

Вот и ливень апрельский, очищающий душу до дна.
Вот и вскрылась река, обнажая святую водицу.
Вот и зелень травы, мать-и-мачехи жёлтый тюрбан,
И салютом – энергия лопнувших почек, как выстрел.
Первый гром, отблеск молнии первой в заречной дали,
Хвоя пахнет – как чистая кожа родного младенца.
Зов земли нерождавшей утробен, тягуч, как прилив
Буйных сил, настоявшихся в дебрях уральских полесья.
Вот и лето вступает в поава всё смелей - на скаку,
И конец зимней наледи в сердце, любовно дрожащем.
И опять отражается небо в открытом пруду –
В бело-розовой кипени вод, у оград предлежащих… (22.04.2000)

НА ВЕРШИНЕ

В блаженстве тайны ненасытной
Я пребываю вперекор
Необычайного бессилья
В сиюминутный разговор.
Величие момента втуне
Не пропадёт, хвала судьбе.
А также утренника студень
Не напророчит: быть беде.
Вы скажете: «Ах, самомненью
Подвержен автор сей», - увы,
Не знают: благодатной ленью
Опережаю нёба сыть.
И май зазывно голубеет
В просторах буйных, веселя.
Лишь кто-то рядом волчьей тенью
Мелькает тупо, не губя… (31.05.2000)

ВО ВРЕМЯ ДОЖДЯ

Хороший дождь, ядрёный, тёплый,
На радость нивам и садам.
Всей тяжестью он лёг на почву,
Навстречу тоненьким росткам –
Помочь в их непреклонной воле
Плодоносить… и расцветать…
Переступи порог, чтоб в яви
Тебя лелеять, отстрадав… (5.06.2000)

*   *   *
Слова шлифует время,
И мысли, и язык.
Народ восстал из тени
На солнечный вердикт.
Пред ним одна дорога,
Один сверхчувства рай –
Настырно, непреложно
Изматывая грай.
Ему под силу терний
Преодолеть, избыть…
Лежит земля под ветром,
А в небе – контур ид*…

* Иды – с латинского «idus» - день середины месяца.
   Словарь иностранных слов. М., 1983.
5.06.2000

*   *   *
Сиреневый закат.
Пареньем облака
стрела летит на север.
Свечой горит
в вечерней неге солнце.
А поле устремилось вверх
на парашютиках роящихся одуванчиков.
И птицы осмелели в разговорах.
По бедовым головушкам
нас ласкает июнь… (12.06.2000)

*   *   *
Прямо передо мной мотылёк
юркнул в крапивные заросли.
Обожгла и мысль: не хочется
ссориться с любимым… (12.06.2000)

*   *   *
                Н. Б.
В блестящих крапинках – село,
Картина дождика от Бога.
Заката фон – пастели власть
На той палитре, что от Солнца.
И поступь вкрадчива дождя –
За подоконником, сквозь рамы.
А недалече друг-поэт
Всё шлёт сквозь слёзы телеграммы.
Никак не может он понять:
Ведь мы нашлись, хоть и не скоро.
Ну, как же нам не дорожить
И взглядом, и находкой-словом.
Мы, два поэта на Земле, -
Как две струны средь звёзд потока.
Под Музы пальцами звучит
Душа двойная средь потопа… (16.06.2000)

ЦИРКОВОЙ  ЗАКАТ

Солнышко смотрит на тучи проказы
И улыбается плутишке.
Дождик отвесно рисует пролазы
Для комаров, что столь блещут умишком.
Вот бы и мне так в жизни лавировать –
Непредсказуемо, с задором…
Солнышко село. В ужимках позировать
Стал веселящийся дождь на просторе.
Да, очень редко бывают минуты
Животрепещущего чуда –
Цирк, да и только: лазер и краски,
Брызги шампанского в куполе гуда!.. (15-17.06.2000)

ПОСЛЕ КРАТКОЙ ГРОЗЫ

Клубится небо надо мной
В рубцах от молний змеевидных.
Омылся мир дождём и градом
И вновь затих, исполнен мысли.
Громоподобный снова глас
Разнёсся надо всем народом.
И по воздетым ввысь рукам
Он понял: силы не бесплодны.
Напоена земля дарами
Внезапно певческих небес.
И пылью солнечной Кристалла
Рассеяна блажная лень… (19.06.2000)

*   *   *
Странно. Вечер. Нет прохлады
После душного столь дня.
Волны жара обуяли
Силы духа и огня.
Наконец-то, в синей краске
Утопает горизонт.
К дымке грусти и печали
Устремился взор, как зонд,
Бесприютного бродяги
Средь бесчисленных планид.
Возвращаюсь по спирали
К хору соловьёв – навзрыд.
Вот и полночь. Незаметен
Переход чрез Альпы сна…
Маковку златую лета
Вновь целую. Горяча! (21.06.2000)

*   *   *
               Александру Звереву
Фотовспышка: мир –
В неоне восхищенья
Полётом в счастье.
На слайдах фотографа –
Хота тысячелетья… (3.07.2000)

*   *   *
                Евгении Еговцевой
Продление воображения
На кончике карандаша
Ведёт Дженнифер к изображенью
В звёздной дали лука Стрельца,
К маскараду в светотени,
Что листает за годом год.
Колдовской взгляд сквозь толщу прочтений
Притягивает Чёрный Ход… (3.07.2000)

СОН О ГОНДОЛЕ

Золотою монетою Солнце,
Опускаясь в бархатны дали,
Навевает мне сон о гондоле –
Это рыцарь плывёт в печали:
И любить нельзя – убиваешь,
Не любить – это хуже смерти.
И весь мир застыл, отпевая
Безутешного рыцаря веры.
Золотою гондолою месяц
Выплывает в небес просторы,
Напевая ночную песню
Безответной любви как стона… (15.07.2000)

*   *   *
Жизнь в натяжении мысли,
Как метеор, быстра, -
Не по поверхности жизни,
А в тайниках ядра,
Что в глубине планеты
Солнышком в недрах горит,
В братьях – аж сами св;ты,
Вижу их круглый болид.
Нет преград между нами,
Ясен язык до основ…
Но… нет плотской неги
Да сторожей-часов… (21.07.2000)

ПОДСОЛНУШЕК

Как ребёнок в шапочке цветочком,
К солнцу тянется-тянется подсолнушек.
Любопытные глазки заглядывают за горизонт,
Мол, что там за праздник – вереница облаков
В красках разноцветных, в ужимках шута,
И кто-то жонглирует лучиками, дразня.
Так и следит за пожаром небес
Маленький любознайка до холодных дождей,
Выращивая в головёнке мудрости семена
Для будущих урожаев, восторги храня… (7.08.2000)

РОДНАЯ  ПЕРМЬ

В Прикамье старинном – узорные зори,
Будто нездешней рукою сплетены кр;жева.
В голубой Перми – в траве косогоры,
Крутоярый ковёр из цветов, жужелиц.
На моей родине – жемчужные росы,
Ведь здесь когда-то бушевал океан,
Огромные ящуры заполоняли просторы.
Ещё не довлел над пространством меридиан.
Под тихим куполом рассветного неба
Разбросаны поля, сады и города.
Великопермский Стефан, перстом указуя,
Велел мне на Каме подхватить голоса…
В Прикамье старинном – узорные зори,
Будто нездешней рукою сплетены кр;жева.
В музыкальной Перми неуютно прозе –
Гитаристами и балеринами Пермь запружена… (5.07. – 7.08.2000)

«КОРАБЛЬ  ПЛЫВЁТ…»
                Ф. Феллини
Развеян «пух» по небушку,
За далью – синева.
Плывёт корабль, мне чудится,
В неблизкие века.
На нём – вразброд – попутчики:
Монахи, силачи,
Художники, и лучники,
И тайные врачи…
Немеряно предание
Средьвременных погод.
И предо мной трёхпалубный
Вдоль берега плывёт,
Берёт с собой сенаторов,
Банкиров, «челноков»,
Тинейджеров, и банщиков,
И депутатов-«сов»…
Зачем глядеть иль в скважину
Замка, иль в перископ
Над вехи облаками?
И там – в разлив – потоп… (11.08.2000)

ПЕРМЬ. НОЧЬ.

Тени путаются под ногами.
А вокруг – ночная Пермь.
Огоньки-мотыльки мигают
Среди влажных уральских терм.
Август спорит с началом лета.
Он как будто хочет обнять
Непутёвую сваху света,
Подтолкнуть к тем, кто вечно свят.
И, не зная всех правил тона,
Приближаясь к срыву в крик,
Всё ж прислушиваюсь к шёпоточку,
Что доносится с тяжких крыл. (22.08.2000)

СОЛНЦЕ И ВОДОХРАНИЛИЩЕ

Злато-яблочко, Солнце красное,
Провожает нас ко сну,
Завораживает, печалясь,
Обращается к Пруду:
«Ну, до скорого, не сетуй же,
До рассвета, дружище мой,
Не грусти и волны не вспенивай,
И увидимся завтра с тобой,
Обласкаю тебя спозаранку,
И лучи прогреют до дна,
Чтоб ватажки ребят понапрасну
Не сбежались к чаше Пруда –
Твоего рукотворного лона.
Отражение мне подари
На прощанье». –
                В ответ – ни слова.
Затуманилась гладь реки… (30.08.2000)

ГИМН ГЛАДИОЛУСУ

Гладиолус, ты великолепен
В своей торжественной красе,
Ты устремлён и ввысь, и в Лету –
В воздушный океан. В росе
Твои, как колокол, соцветья –
На стебле крепком и прямом,
Под сильным ты не гнёшься ветром,
А если падаешь – ничком.
И даже в вазе сверхпрекрасен
И долго радуешь ты взгляд,
Когда бутоны, распускаясь,
По очереди – в красок пляс.
Изящной лесенкой, танцуя,
Все «горлышки» поют хвалу
Земному миру и, целуя,
Любви всем дарят тонкий луч. (3.09.2000)

МЭТРУ АНАТОЛИЮ АЗОВСКОМУ

Мой учитель оценок не ставит,
Навещая классы с утра,
Рифмовать он учит, в отставку
И на пенсию не спеша.
И звенит Полевской во славе
Поэтическою струной
В Аполлоновой лире России,
Возглавляя хрустальный строй. (17.09.2000)

*   *   *
Неприветливое небо,
Раздарив тепло, и – в раж,
Удивляется: «А где же
Чистота моя и блажь?» -
Наступают тучи вровень
С неприкаянной звездой.
Как же сохранить мне, Отче,
Взгляд, незамутнён Тобой? (26.09.2000)

*   *   *
Всё ползут по небу клочья –
Перепаханной судьбой.
Неужели неба дочь я?
Грозно как оно порой… (26.09.2000)

В КОНЦЕ СЕНТЯБРЯ

Деревянный Парфенон
Будто у реки белеет.
Неужель Урал простёр
К зодчему село в мгновенье?
Недостроенный домок
Так светлеет принародно –
Оробел с устатку рок,
Присмирев, не смотрит должно.
Терпкий воздух сентября –
Как вино, коньяк осенний.
Ветер зыбко, втихаря
Округ ходит, как блаженный… (26.09.2000)

*   *   *
Смех, и смерть, и смелость, смена,
ну, а также, что ж, и сметка… (29.09.2000)

*   *   *
Разлинованный листок,
Ты единственный на свете
От меня ждёшь откровений
В распрекрасный вечерок.
Только-только лучик солнца
Дотянулся до плеча.
Сколько ж дней, сырых, холодных,
Съёжившись, мой дух молчал?
Разбегаются трезвонно
Параллельные миры.
В их вплетаются вихры
Мои думы полюбовно… (3.10.2000)

ПЕРВЫЕ СНЕГИ

Ржа изъела воздух боли
И осела на листы.
Рыжий лес в небес уборе
Призадумался, притих.
Сн;ги первые избыли
Полусон иль полуявь,
Нарасхват чудес тропинки,
И зовёт вновь «story love».
Жадны взоры непременно
Заведут и в волшебство.
Преисподняя забвенья…
Не украсть ей Рождество!.. (3.10.2000)

ПОЭТА ВЕЧНЫЙ ВОПРОС

На острие лучей несомых,
Под патронажем Высших Сил,
Себя вручаю, окольцован,
Потоку от заброд-ветрил.
Гоним и дольним внешним миром,
Обласкан и чужой рукой,
Я жду пророчества над пиром,
Что окружает пустотой…
Кому я нужен, Бог, скажи мне?.. (10.10.2000)

ПЕСЕНКА

Отдыхает земля, набирается сил.
Улыбается снежно, не тая донных жил.
Нежно-лёгкая грусть напитала поля,
И слетают на грудь времена-письмена.
На небесных качелях – мой таинственный дух,
Увлекает в беспечность, в безмятежности круг.
Окольцована твердь, бриллиантом – звезда,
На вселенских качелях – мировое «нет-да».
Я не знаю «за что», я не знаю «зачем»
В небреженье мой слух, закатилась качель.
Стая птиц свиристелей вновь взвихрила простор.
Щебет так мимолётен. Снова снег да мороз… (24.10.2000)

*   *   *
Не бойтесь мечтать, не надо,
И даже в эпоху распада,
Когда над тобою с гиканьем
Безумцы грозят гибелью.
Не бойтесь мечтать, не надо,
Да, мы на праздник разлада
Попали, ох, неосторожно,
И крутит нас всех безбожно.
Давайте мечтать упрямо,
Ведь жизнь – капризная дама,
Возьмёт да сведёт с везеньем –
Наступит пора прозрений.
И вот вы уже плывёте
На остров мечты в цейтноте,
Что в Тихом лежит океане,
Там ваших ждут указаний…
Не бойтесь мечтать, покуда
Целует вас солнце утром
И близкие вас обнимают,
Как ветер желанный в мае!.. (12.12.2000)

(подпись Л. Х.)

 
(Фото: Светлана Николаевна Фёдорова)

СВЕТЛАНА ФЁДОРОВА, художник, (г. Полевской)

*   *   *
Промчится жизнь по чистому жнивью,
как по холсту…
и мёдом угостит и бранным пивом…

НА ВЫСТАВКУ!

Три линии, чёрточки, штрих
Да пара теней под конец:
И город волшебный затих,
И перья ерошит птенец.
Вот клоун, и слон, и весёлая рыба,
Три пса, три забавных портрета,
И кошка, весенним лучом согрета,
Тихонько спрыгнет с листа.
Уйдёте из зала, но с вами останутся
Три линии, штрих да пара теней под конец…
Волшебного мира волшебные краски –
Подарок для тех, кто готов, удивляясь,
В любви озариться, в деянье созреть…

*   *   *
Туманом синим закружилась,
Прощальным криком журавлей
Высь за собою поманила,
И с высоты полёта птиц
Я в мир смотрю
Лечу, крылом касаясь веток…
Как хрупок мир, в котором я живу…
Как светел небосвод
И край земли заметен…

*   *   *
Отпела осень золотая…
Взмахнув крылом, с собою позвала
изведать тишину лесов нагих
и рощь пустынных проседь…

*   *   *
Как плохо мне сегодня, плохо…
Всё в жизни кажется не так…
И сердце бьётся отчего-то
Совсем не в такт… совсем не в такт…
А время мчится невозвратно,
Всё ближе к дальнему концу,
Там, где с тоскою необъятной
Я в землю влажную уйду…
Уйду навек, но хочется остаться
Мгновеньем ярким на земном холсте –
Лучом пронзительным и ясным
В твоей душе… в твоей душе…

Да что же я хандрю? Неужли жизнь заела?
Вдруг пессимисткой стала я с утра.
Скажу вам прямо: жизнь не надоела!
Так, рассердилась просто на себя.
Быть может, не везёт сегодня только,
А завтра снова птицей я взлечу
Ввысь, в поднебесье, на волне восторга
Лишь от того, что я живу, дышу.
Мне видится бескрайним наше мирозданье,
И солнца свет, его лучей мерцанье… (2001)

*   *   *
У синих гор мне осень пела.
Под песни те листва кружилась и летела,
Ковром осенним радуя меня.
Бродить бы так с утра до ночи,
Искать приют у тихих берегов
И думать лишь о том,
Что осень, листья сбросив,
Одарит снежным серебром.
Но нет, надежды не теряя,
Я верю, жизнь ещё продлится много дней,
И будут осень золотая, и песни,
И метели, и капель.
И пусть в лесу задира осень бродит
И вдаль манит к тем тихим берегам,
Ведь жизнь напрасно не проходит,
Сколь есть душевных сил - родным отдам.

(подпись С. Ф.)



 
(Фото: Григорий Лукьянович Колесниченко)

ГРИГОРИЙ КОЛЕСНИЧЕНКО (г. Полевской)

К своей картине «РЕКА ВРЕМЕНИ»

Ну, помедли, остепенись.
Откуда так несёшься,
ВРЕМЕНИ РЕКА?
Из каких глубин?
Проговорись.
Ответа нет.
Слегка обдаст дыханьем Вечность…
Её БЕЗЫСХОДНОСТЬ,
Молчанье, Пустота.
Лишь с детской беспечностью
глаз коснётся чистота
РЕЛИКТОВОГО СВЕТА.
Лишь отблески взорвавшихся МИРОВ
сей ЛУЧ ИНОГО СВЕТА
несёт с тех Дальних берегов.

*   *   *
И растворился мир неугомонный.
Волшебно ночь озарена.
Слегка озолотилася Луна,
во всё вселилась сном безмолвным.
И Млечный путь обнял бесцеремонно
свой Океан бездонный
рассыпчатым огнём,
как драгоценным ожемчуженным ремнём.
Едва ли слышимо дыханье, смех,
и плеск, купанье Звезд
в росе туманной там,
за Туманностью Андромеды,
лишь следы разбрызганы то золотом, то медью.

*   *   *
Созвездие Весов за;скрилось, засеребрилось
и качнулось коромыслом.
Там Нечто лучезарное явилось
и скромно над Бездною повисло.
Как музыки и слов слияние,
так и Его явленье – вечная тайна
              в ореоле божественного сияния.
И Звёзды, как Невесты, млеют,
              тают от неожиданного свидания…

*   *   *
Неизъяснимое и ярое сияние звезды Полярной,
как сильного гипноза взор, -
невыразимое мгновение, неуловимости напор:
то жгёт, то режет, то сверл;т,
пронзая ликом благодатным,
и тянет, как магнит,
в свой круг, загадочный и безвозвратный.
Вспыхнув, срываются звёздные гроздья,
вероятно или возможно,
в стотысячный раз срываются,
как озорные баловницы,
падают, падают в темноту, в бездорожье
и, скользнув под слезой на ресницах,
падают вглубь очарованных глаз.

*   *   *
О мой Океан!
Как же невыносимо, трудно, непонятно,
как-то боязно и всё же сладко
впустить Тебя в свой ум невнятный,
прикрытый гордой маской!

*   *   *
А между тем, ночной покров
упрятал в Мирозданье
источник знаний, и след Ума, и ход часов…

*   *   *
А мозг наш иной:
Он нежнее цветка из любого бутона,
Он и есть внеземной,
и Его не познать
          в лабораторных муках и стонах.

*   *   *
О, Дух творящий! –
Пламенем разлит всесильным
во всей Вселенной
как символ Жизни и огненных агоний.
Вовлёк в движенье мир нетленный,
магически творит,
творит и рушит дивную гармонию,
горит, и светится, и в безбрежности
звенит негаснущей симфонией.
Ах, какое девственное дыхание,
биенье пульса женственной Галактики,
и эха затаённый зов!
О Боже! Как дорог Миг
узнаванья тайн Твоих,
упрятанных галантно
за гранью чувственных миров.

МЫ НАУЧИЛИСЬ ЖИТЬ БЕЗ РАЯ

О, Боже! Вечно гори, и гори,
И этот огонь нам подари.
Не сейчас дари.
Нам не внимай, не внимай!
В трёхтысячном – тысячном –
С нас урожай не снимай, не снимай!
И к Себе не зови, не зови!
Мы не достойны любви,
Твоей Высшей Любви.
Не зови, не зови.
Нашу кровь ещё грей, грей, грей!
И добро в наши души сей, сей!
Лет сто или двести святою водой мой, мой!
И наше сознанье продуй и промой!
Чтобы любили глубинно
сердцем сильным, упругим
Землю свою и друг друга
любовью лебединой.

(подпись Г. К.)

 
(Фото: Елена Александровна Веселкова)

ЕЛЕНА ВЕСЕЛКОВА (г. Пермь)

*   *   *
Я вспоминаю первобытный рай,
Полёт высокий голубиных стай,
Листочек нежный юных тополей
И пух от древних, вековых аллей.

Я воскрешаю вновь забытый рай,
Когда вступаю в заповедный край
Ручьёв звенящих, непугливых птиц,
Где солнца луч щекочет у ресниц.

Хочу навек продлить я этот рай,
Нарвав цветов и выпив через край
Из мёда и росы напиток неземной,
Подаренный зарёй мне в чаше золотой.

Не навсегда покинув божий рай,
Я музыкой ворвусь в цветущий май,
Я красками прольюсь на белый лист,
Стихами лёгкими на мир, пока он чист…

*   *   *
Прилипнет к пяткам песок, сыпуч,
Горяч и мягок склон жёлтых круч.
Бегу к вершине и снова вниз,
А в небе синем бархан повис.

Глаза закрою, прильну щекой
К сухому морю, его прибой
Застынет в беге и замолчит,
В горячей неге со мною слит.

*   *   *
Смыты допотопные
Города и воинства…
Одинок тоскующий
Среди волн бушующих.
Просмолённый загодя
И готовый к плаванью
Дом для сотен дышаших
И зверей, и мыслящих.
Но вдали чудесные,
Острые, заветренные
Берега – Отечество
Для скитальцев в вечности.
Новый рай! Спасённые,
И новорождённые,
Стройные, красивые
Люди. Миг идиллии…

(подпись Е. В.)
 

Ф И Л О С О Ф С К И Е   О Т С Т У П Л Е Н И Я


                ЕЛЕНА ВЕСЕЛКОВА
МИНИАТЮРЫ

^   ^   ^
Ждать - растягивать вечность на мучительные длинные ноты…
Встречать - ускорять смерть взрывом мгновенного счастья…
Не ждать и не встречать! Успокоиться, забыться, раствориться, уснуть…
Тогда зачем эти ночи и дни? Эти вихри и грозы?
Ждать и встречать, жить и умирать!
Точки не будет.

^   ^   ^
Последний день зимы. Этой ночью уже шёл дождь. Он оставил на асфальте зеркальца. В них можно поглядеться, а можно и разбить на множество капель-сколков своё причудливое отражение. Солнце рядом. Оно заискивающе заглядывает в глаза. Ларёк с мороженым. Покупаю. Во рту сладко и прохладно. И солнце слизывает последнее снежное лакомство зимы с крыш и дорог.

^   ^   ^
В учебнике природоведения – схема вселенной, и даже указано, где вращается солнце. Теория, которую нужно бесконечно доказывать; хотя Сущему это не нужно, разве что для развлечения. Но есть что-то неподвластное даже его сверхразуму в этом ученическом дерзновении.




                ЛАНА РИЧЪ
УДИВИТЕЛЬНЫЙ, СКАЗОЧНЫЙ МИР
ГРИГОРИЯ КОЛЕСНИЧЕНКО

         На полотнах Григория Лукьяновича Колесниченко, полевского художника, оживают уже известные сказочные герои и появляются новые. Вся мощь мироздания с лёгкостью умещается на его картинах особым, чудесным способом, чёткими выверенными касаниями иконописца сначала проявляются очертания человека. И всё это – на фоне бурлящего космоса, зарождающихся планет, волшебных лучей и неожиданных завихрений-водоворотов – проявляется не сразу, сначала – человек с его удивлением.
         Что самое интересное, человек не теряется в огромности бытия, а становится таинственным центром как бы независящего от него мироздания. Как прокралась на огромное (во всю стену!) полотно юная обаятельная Людмила Сенчина и встала рядом с молодой и чудесной супругой художника, чтобы вместе наблюдать за космическими событиями? Эта картина лучше смотрится с подсветкой, и тогда постепенно на тёмном, заколдованном пространстве вдруг проявляется дельфин, а в правом углу – мистическая вереница идущих людей, как бы преступающих невидимую черту.
         Невольно понимаешь, что и ты там, тоже с ними, переступаешь черту ограниченности, выходишь на новые возможности человеческого разума и сознаёшь, что ты не просто созерцатель, но и творец.
         Что связало, соединило, притянуло меня к этому художнику? Какая невыраженность, недосказанность, недотворённость?
          Центральная картина Григория Колесниченко – «Река времени». В ней – и загадки, и разгадки одновременно: текущая, падающая, растворяющаяся масса, собирающая в себя и хранящая. А на первом плане – подснежники, огромные, как бы покрытые инеем. От них мороз по коже! Но нет, не замёрзнешь здесь, потому что в самом углу полотна непоколебимо горит свеча Вечности. На это полотно не допущен человек, его там нет, и не может быть. Только частичка разума, оставленная, отделившаяся от момента созерцания, соединяет каждого смотрящего с этой Рекой, в которой нет ни течения, ни движения.
          Как необходимо показать эти полотна молодому, потерявшемуся в изобилии информации и событий поколению!
         Есть в мире художника многое и для маленького ценителя искусства – обворожительные русалки, волшебные феи, сказочные герои П. Бажова (не удивительно, ведь художник живёт с 70-х годов прошлого века в Полевском, в Бажовских местах). Сам П.П. Бажов представлен на картинах полевского художника как маг и колдун. Многие полотна, посвящённые Бажову, а также теме Урала – его гор и просторов, переданы в Полевской историко-краеведческий музей.
         Огромный талантище скрыт в этом художнике и поэте! Как важно, чтобы оценили, заметили, ведь не для себя творит, для нас, людей… Потому и ищет самые трогательные сюжеты. И находит…
         Вот, недавно появилась новая картина – «Портрет внучки Катеньки». Это чудо из чудес: обворожительный, живой взгляд будущей принцессы, в ручках – хрустальная туфелька, а рядом – шкатулка с самоцветами. И как-то осторожно, будто невзначай, входит Хозяйка Медной горы и любуется, радуется тому, что появился в её владениях такой милый ребёнок!
         Есть полотна, посвящённые Игорю Талькову, Владимиру Высоцкому. Сколько в них мудрости и точной расшифровки творчества великих поэтов-музыкантов! Думаю, Григорий Лукьянович, сам – и поэт, и художник, увидел в них нечто большее. А что ещё – предстоит разгадать…
         Мне удалось на протяжении нескольких лет не раз побывать в мастерской художника. Я видела «Снежную королеву», сотканную из позёмок, и то, как рождается «Бегущая по волнам». Художник очень много работает, читает, изучает, сопоставляет. Свои картины он сопровождает несравненными по чистоте и уникальности стихами. В его творчестве сочетаются влюблённость в жизнь – Юную Леди и мягкая зрелая мудрость волшебника.  Жар-птица оставила в его мастерской дивное перо, а кто-то свыше (не Сам ли Господь?! – ведь раньше Григорий писал иконы по благословению батюшки Свято-троицкой церкви при её восстановлении в Полевском) направил неиссякаемый Луч знаний и любви к людям.
          Пусть живёт Великая Вселенная Лукича (псевдоним художника) и открывает нам новые грани божественного мира!
                13.09.2005
         

                АЛЕКСАНДР ШАХМИН
ДОЖДЬ И РАЗГОВОР

         Дождь собрался быстро. Игривые облака, создававшие пятнышки спасительной охлаждающей тени, объединились, отпраздновали свою общность молнией и громом и разрешились буйным ливнем. Всё живое мигом спряталось. Дождь, покорная природа, и городская архитектура. Мощь падающей воды порождала ответный гул принимающей поверхности. Это был летний визит вежливости: воздушный океан принимал в гости водяного собрата.
         За стеклянной витриной большого универмага собрались те, кто оказался вблизи, - не покупатели, скорее беглецы, вынужденные посетители. Непомеченные дождём пожилая женщина и девочка о чём-то оживлённо разговаривали. Приближенный к ним вновь прибывающими, я стал ещё и вынужденным слушателем. Разговор показался мне занятным.
- Бабуля, а, бабуля?
- Что, внученька?
- А наговори-ка мне, что такое «чудо»?
- «Чудо», говоришь? Ну, это просто: тут тебе бабушка надвое скажет. Само слово «чудо» - старое слово.
- Как это слово может быть старым? Ты, бабуля, всё по себе равняешь!
- А вот так, внученька, не только бабушки и дедушки бывают старыми, но и слова тоже, как и все остальные человеческие поделки, старятся и забываются, или перерождаются.
- Ну, ладно, бабуль, говори, я уж соглашусь, всё равно дождик нас зажал.
- Ну, спасибо, уважила!.. Так вот, раньше слово «чудо» состояло из двух слов: «Чу» и «До». И обозначали они случай, когда можно было что-то делать или двигаться до определённой черты или времени, а там, за чертой, было или начиналось неизвестное, необычное, необъяснимое. Вот слова-то эти и предупреждали: «Чу», только «До»! Дальше же начиналось то, что за «Чу» и «До». Но почему-то всё необычное стали называть «чудо». Ну да ладно – обычай говорения. Но всегда ведь найдутся человеки, те, которые всё равно переступят черту, иначе для них жизнь – не жизнь. Вот и стали таких «переступающих» называть «чудаками». И были они после этого жителями двух миров, то есть не только от мира сего.
- Опять ты, бабуля, «верными» словами шпаришь!
- Ишь ты, «яблочко атеистическое», вся в мать, никакой веры!
- Знаешь, бабуля, а дядя Коля с тётей Галей моего папу чудаком зовут. Он, что, тоже куда «заступил»?
- А ты бы поменьше слушала дядю с тётей, а то они своими жвачками-шоколадками быстро из тебя куклу сделают. У них всё что дальше кухни и шифоньера и есть чудо. А впрочем, интересно послушать, что ты из их объяснений поняла про папу.
- Да они говорят, что он про дом-карман после всего вспоминает.
- А-а-а, знакомая песня. Да-а-а, для них он точно чудак, потому как живёт в недоступном им мире. Так что, внученька, наши рассуждения и тут правильные.
- Ой, бабуленька, а дождичек-то вот-вот кончится. Пойдём скорей, а то так хочется под зонтиком по лужам пошлёпать!
         И собеседницы стали пробираться к выходу. А я ещё постоял, улыбнулся с лёгкой завистью: со мной в детстве так не беседовали, и мне уже не хотелось «пошлёпать по лужам…»
         Но, главное, я вдруг неожиданно понял из чужого диалога, что своим детям не сделался Собеседником, пожалуй, больше не стал Отцом, чем стал им, а поднялся только до родителя…
         От дождя укрылся один человек, переждал, вышел сухим, но другим… Чу! До! – Чудо.


      
                СЛАВА ДАЛЬ
ЛУЧИ ДУХА

Слово и буква – это энергия + информация = радость.

Свет – Вето – Ветер – Вита – Виться – Спираль…

Есть Свет Любви, есть Любовь Света.

Любовь – любящая любить, излучение частоты луча чистоты.

Любимая – это значит: Люби Моя…

Цель человеческой жизни – приобретение божественных качеств, именно качеств, а уже через приобретение качеств – реализация плана…

Люди – это, в своём роде, лучи или струны Света, попавшие в плотные слои атмосферы, которые стали видимы и преломились в радугу.

Есть такое мнение, что задача души, пришедшей на Землю в мужеском теле, состоит в том, чтобы действовать активно во внешнем мире, созидать, завоёвывать пространство, а задача души, пришедшей в женском теле, - сохранить, накопить, удержать. Призвание женщины – быть спокойной, терпеливой, нежной. Это Закон Бога. Непонимание этого закона порождает столько страданий… Но когда мы мужескую силу сделаем такой же любящей, а женскую – такой же сильной, мы войдём во врата Интуиции и Радости.