Ах, почему ОН не один, или Испытание выбором. 64

   Часть шестьдесят четвертая.


   - Привет, - широко улыбаясь, поприветствовала меня гостья, и смело шагнула через порог, вкатив за собой чемодан.
   Я стояла, очень правдоподобно изображая Лотову жену, не в силах не только что-то произнести в ответ, но и пошевелиться.
   - Ты извини, что без звонка… Пустишь меня на несколько дней? Мне просто больше некуда податься.
   - Как ты меня нашла? – почти шепотом выдавила я из себя вопрос, возникший у меня в голове, как только я увидела ее на пороге с багажом.
   - Ой, да разве это проблема?.. – весело отмахнулась Катя.
   Задавать вопросы как-то сразу охота пропала. Молча глядя, как, непринужденно чирикавшая Катя, освободившись от поклажи, разоблачается, освобождаясь от верхней одежды, и шарит взглядом по полу прихожей, я, медленно выходя из ступора, сообразила, что взгляд этот означает поиск тапочек. Указав пальцем в сторону, где стояла пара мохнатых шлепанцев, я «кавалерийской шаркающей походкой» направилась обратно на кухню.
Плюхнувшись на стул, я смотрела, как Марат с аппетитом продолжает поглощать яичницу, поочередно прихватывая с тарелок то ветчину, то помидоры, удивляясь его беззаботности.
   - Пришла Катя… - начала, было, я, желая ввести его в курс столь неординарного события, но закончить не успела.
   - Привет честной компании, - по-прежнему улыбаясь, без сколько-нибудь заметного смущения на жизнерадостной физиономии, бодро поприветствовала она нас с Маратом, то ли позабыв, то ли не придавая значения тому, что со мной она уже имела удовольствие пообщаться в прихожей.
   - Привет, - оторвавшись, наконец, от своей яичницы, Марат не без интереса, как мне показалось, взглянул на вошедшую.
   Не дожидаясь приглашения, Катя уселась, сложила одна на другую руки на столе, и, устремив на Марата невинно-заинтересованный взгляд, представилась:
   - Я – Катя.
   - Марат, - склонил голову в вежливом поклоне Марат.
   Взглянув на меня, она сдвинула бровки, видимо, пытаясь что-то сообразить или вспомнить, но тут же вновь перевела взгляд на Марата, расплывшись в улыбке.
   - Ой, так вы, наверное, Каюмов? Марат Каюмов, да? Тогда я вас знаю.
   - Неужели?
   Равнодушный тон явно указывал, что вопрос был риторическим, но Катя энергично взмахнув руками, принялась объяснять.
   - Ну, конечно! Когда мы собирались строить дом, мне все знакомые про вас уши прожужжали. Каюмов, Каюмов, только Каюмов!.. Я, конечно, заинтересовалась. Теперь знаю о вас практически все.
   Марат подперев голову, прикрывшись от Кати рукой, посмотрел на меня, закатил глаза к потолку, и незаметно покачал головой.
   Я же, постепенно выходя из прострации, пыталась сообразить, что же мне делать? Выставить на ночь глядя ее на улицу я не могла, но и оставить у себя было бы  с моей стороны ужасной глупостью. Мне и без нее проблем хватало. Самым верным решением, казалось бы, было потребовать у нее объяснений. Но меня смущало присутствие Марата. Расспросами я могла бы поставить Катю в неловкое положение.
   - Есть будешь? - так и не придя ни к какому решению, спросила я.
Катя, небрежно кивнув в мою сторону, продолжала восторженную оду таланту модного дизайнера.
   - Вы такой талантливый и в тоже время такой скромный!
   Усмехнувшись, я встала из-за стола, чтобы взять  тарелку и вилку для Кати.
   - Почему? – не обращая более на меня никакого внимания, она продолжала атаку на Марата.
   - Почему талантливый или почему скромный? -  съехидничав, встряла я в разговор.
   - Талант от Бога – это не обсуждается, - ответила она мне. – Мне интересно, почему вы сторонитесь общества, ведете такой затворнический образ жизни?
   Поперхнувшись, Марат закашлялся.
   Поставив перед Катей чистый прибор, я подошла к нему и постучала по спине.   Выпив воды, Марат поблагодарил меня и продолжил есть, не обращая больше внимания на Катю. Но она не унималась.
   - Да, я все про вас знаю, но ни разу не встречала в обществе. Разве это не странно?
   - Кать, поешь… И может все же объяснишь, что привело тебя ко мне? 
   - Я ушла от Леньки, - ничуть не смущаясь, ответила она, как-то уж очень равнодушно.
   - Ну, допустим, - чувствуя, что начинаю раздражаться, спросила я. – Почему ко мне-то?
    - Я ушла по-английски, не простившись… Попросту говоря, сбежала. А искать меня у тебя никому из них не придет в голову. Да ты не переживай. Я ненадолго. Мне бы только пару недель перекантоваться…
   Марат перестал есть и удивленно посмотрел на меня. Не выдержав его взгляда, я потупилась и принялась рассматривать букетики на скатерти, искусно вышитые в незапамятные времена моей бабушкой, почему-то столь привлекавшие мое внимание именно в последние дни.
   - Любезнейшая, - обратился он к Кате, - а не кажется ли вам странным, что вы даже не поинтересовались мнением хозяйки?
   - О чем?
   - Насколько удобным для нее будет ваше пребывание в ее доме?
   - А чем я помешаю? Аглая, я ведь не помешаю? – интонация, с которой она произнесла последнюю фразу, была скорее утвердительная, чем вопросительная.
   Я молчала, не зная, что ответить. В свое время дед потратил много времени, пытаясь научить меня говорить нет в ответ на беспардонные или просто неудобные просьбы. Выходило, что эти уроки прошли для меня даром. Но ведь она и не просила вовсе. Оторвавшись от изучения вышивки, я посмотрела на Катю, без стеснения заполнявшую свою тарелку едой. Похоже, что ситуация ее нисколько не напрягала.
   - Две недели… - пробормотала я.
Марат осуждающе помотал головой и тяжело вздохнул.
   - Ну, я не знаю… Это я так сказала, приблизительно… Может чуть больше.  Вообще-то, мне и самой не хотелось бы задерживаться дольше. Все зависит от того как скоро мне удастся все правильно оформить. Бумажная волокита…
   - Ты о разводе?..
   - Нет, - энергично помотав головой, ответила Катя. Но взглянув на меня, улыбнулась и скороговоркой добавила: - То есть да, конечно… Ну и еще там кое-что…
   - Кое-что – это что? – уже не скрывая своей неприязни, поинтересовался Марат. – Да и разводы, как мне известно, так быстро не оформляются. Уж, не на веки ли пришла ты поселиться?..
   В ответ Катя лишь весело рассмеялась. Закончив есть, она отодвинула от себя пустую тарелку и широко зевнула.
   - Пардон, - извинилась она игриво. - Спасибо, ребята, что накормили, напоили… Не обижайтесь, но я бы уже и спать легла. Глаза слипаются…
   И она снова зевнула, продемонстрировав ровные ряды здоровых зубов.
   - Послушайте, Катя… - взглянув на меня,  снова заговорил Марат. - Время позднее, и указывать теперь вам на дверь не гуманно даже с моей точки зрения, не говоря о простодушной Аглае, но завтра мы вернемся к разговору...
   - Марат…
   - Помолчи пока, - остановил он меня.
   - Решение будет зависеть от того, насколько убедительно вы расскажете свою историю.
   Закончив, он встал и вышел из кухни.
   - Разве он здесь живет? – удивленно вскинула бровки Катя.
   - Пойдем, я покажу тебе, где ты можешь разместиться.

   Марат сидел на диване в гостиной, вытянув вперед и пристроив свои длиннющие ноги на журнальном столике. Я  подошла и, скинув его ноги на пол, устроилась рядом на диване. Какое-то время мы, молча, смотрели по телику передачу о кошках.
   - Ты давно знакома с этой девицей, - не выдержал первым Марат.
   - А что?
   - Не нравится она мне.
   - Почему?
   - А тебе нравится?
   Я пожала плечами.
   - Ты намерена оставить ее у себя жить?
   Я снова отделалась пожатием плеч.
   - Кто она такая?
   - Катя.
   - Это я уже усвоил из непродолжительной беседы. Что ты еще о ней знаешь?
   - По правде говоря, я вижу ее второй раз в жизни.
   - Что?! – взвился Марат. – У тебя с головой все в порядке?
   - Не кричи. Я была у нее дома. Очень приличный, знаешь ли, дом… Сплошной антиквариат… Мебель из семнадцатого века… Фарфор, хрусталь, серебро… Икра черная лоханками…
   - Что ж она от такой роскоши и к тебе с чемоданом?..
   - Ты мне не веришь? Ты руки ее видел?
   - Руки? Ты про стекляшки?
   - Ничего себе стекляшки! – возмутилась я.
   - Это стекляшки, Аглая. Имитация. Очень качественная и дорогая, но бижутерия.
   - Вот так сразу определил, на глаз? Ты же не ювелир. Откуда ты знаешь?
   - Какая разница, - отмахнулся он. – Я вот что подумал… Может и все остальное…
   - То, что я не так хорошо как ты разбираюсь в бриллиантах, вовсе не означает, будто и во всем остальном мне так легко пустить пыль в глаза… А уж икру я еще и пробовала!
   - Не злись.
   Он обнял меня и, притянув к себе, прижался щекой к волосам.
   - Сегодня ты как-то иначе пахнешь. Что-то знакомое… Машки твоей парфюмерия?
   - Марат… - слегка отстранившись, я посмотрела на него с наигранным беспокойством. – Должна ли я это понимать как то, что тебе знаком Машкин запах? Объяснись!
   - Это называется – с больной головы на здоровую…
   Прижавшись к нему, я спрятала лицо  у него на груди.
   - Не надо…
   - Не буду, успокойся.
   Обняв  чуть крепче, он наклонил голову, уткнувшись носом мне в висок, и очень тихо сказал  в самое ухо:
   - Я останусь…
   Я напряглась и затихла, перестав дышать.


   Продолжение следует... http://proza.ru/2012/11/12/635