Проклятые. Глава вторая

   " Вот я и добрался...сюда", - Сергей оглянулся, ища на заборах табличку с названием улицы. Тщетно. Ни табличек, ни номеров домов, словно время стерло это за ненадобностью. Достав сигарету и прикурив, он жадно затянулся раза три и сплюнул горькую слюну. Невыносимо хотелось пить...и есть. Сев на землю и обхватив колени руками, он терпеливо ждал прохожих.
В голове никак не мог уложить уход жены, ненормальную спешку, когда запихивал вещи в сумку и, тем более не мог понять,зачем он здесь.
- Вот вы где?А мы с ног сбились, разыскивая вас.
Перед ним стоял мальчонка лет семи, в коротких холщовых брючишках, в старом, не по росту пиджаке. Босые ноги,в цыпках, нетерпеливо мяли, по-весеннему,изумрудную травку.
- Кто мы?- Не понял Сергей,с изумлением рассматривая ребенка.
" Прямо Нахаленок из фильма",- подумалось ни с того, ни с сего.
- Мы? Старовы. Телеграмму от вас получили, вышли спозоранку встретить, а шофер автобуса сказал, что вы к озеру побегли. Пойдемте скорей, завтрак стынет. Оголодаешь тут с вами.
Сергей поднялся с земли и все еще недоумевая по-поводу телеграммы, поплелся вслед за ребенком.
- Виктор твой отец?
- Да нет, папку моего зовут Михаилом, а Виктор- мой дядька.
Сергею казалось, что они будут идти бесконечно, улица сменялась улицей, в глазах рябило от домов и заборов. Мысли смешались и стали похожи на кашу, загустевшую и липкую." Я не давал никакой телеграммы, я это точно помню,- холодок страха мурашками пробежал по телу и мучительно сдавил голову у виска.- Мистика какая-то, откуда мальчишка мог знать, что я это я- Сергей Хвалынский? У Виктора не было ни одной моей студенческой фотографии."
- Откуда ты знаешь меня?- Спросил Сергей, напряженно вглядываясь в лицо мальца.
- Как откуда? От дяди Вити. Он всегда хвалится тем, что вы похожи на сына фабриканта.
- На сына фабриканта? И где он живет?
- Он дано не живет. Он помер.Давно.
- Лет двести назад?- Истерический смешок сорвался с губ Сергея.
- А вы откуда знаете?- Малец остановился и недоверчиво посмотрел на него.
- Догадался.- Сергей облизнул запекшиеся губы,- и как звали этого сына блудного?
- Угадали снова, он и был блудным. Только я не знаю, что такое "блудный". Его все так называют. А звали его Сергей Хвалынский, у нас его фотография есть, старая очень. Он там с усиками и...
- У вас есть эта фотография?- Перебил мальчишку Сергей.
- Да, в школу для музея собирали антриква...ну, в общем и она туда попала, а потом дядя Витя купил ее у музея.
Сергей хотел еще что-то спросить, но мальчишка вдруг остановился у забора и пронзительно свистнул.
- Ты чего?- В голове у Сергея зазвенело.
- Так пришли. Дядя Витя, я его нашел!
Где-то хлопнула калитка и Сергей услышал топот ног. Из калитки выбежал крепкий мужик, голый по пояс,и радостно обнял, приподняв его,Сергея, от земли. Сергей ошарашенно смотрел на незнакомое лицо.
- Чего смотришь, не признал?Эх ты, барчук. Витьку Старова не признал. Всего пять лет прошло, он и забыл.
- Неужели это ты, Виктор?
- А то кто же. Заходи, заходи... Серега,- обратился он к мальчишке,- беги домой, скажи сейчас будем.
- Бегу,- малец, размахивая подобранной на земле палкой, помчался к своему дому, неся эту весть.
   Двор, куда ввел Виктор Сергея, был ухожен. Ветви яблонь, склонившись над цементной дорожкой,где стоял кухонный стол,образовали густую тень. Сергей сел на одну из табуреток.
- Ну, рассказывай, как живешь? Женился?- Виктор улыбался во весь рот, от чего его щетинистые усы торчали, как напомаженные.
- Три раза пытался, да все неудачно,- Сергей успокоившись,с интересом и облегчением рассматривал своего друга, узнавая столь быстро забытые черты.
- Ты изменился.- Прервал молчание Сергей.
- Изменишься тут,- усмехнулся Виктор, наливая в бокал компот.- Угощайся. Вместо стиляги стал трактористом.
- Женился?- Спросил Сергей, с жадностью, в три глотка осушив бокал.
- Да нет, все гуляю. Батька с матерью обижаются, что внуков от меня нет. Жеребцом называют, хоть в стойло вставай,- Виктор раскатисто захохотал.- Пошли в дом, сумку бросишь, переоденешься, да к братцу в гости. Праздник ведь. Пасха.
- Христос воскрес,- тихо произнес Сергей.
- Во истину.- Отозвался Виктор.- Входи, не стесняйся.
   Для Сергея была приготовлена небольшая комната, с маленьким оконцем. В углу стояла железная кровать с грудой мал-мала-меньше подушек. Возле окна стол, накрытый домотканой скатертью и стул,в вышитом чехле.
- Вещи можешь положить в комод,- в дверях стоял Виктор в костюме-тройке и галстуке,- да ты еще не переоделся? Давай поспешай не торопясь, люди ведь ждут.
Сергей с тоской посмотрел на кровать.
- Выспишься потом,- перехватил его взгляд Виктор, поправляя галстук. Зеркало, перед которым он стоял, было не просто старым, оно было древним. В каких-то немыслимых потеках и все, что отражалось в нем имело расплывчатые и жуткие формы.
- Неудобно как-то.- Попытался откреститься Сергей от хождения по гостям.- Я там никого не знаю.
- Зато знают тебя.- Сказал, как отрезал его друг.- Ты пойми, люди хотят видеть в тебе историю своего города. Ты же Хвалынский!
- Что? Вы сбрендили что ли? Откуда вы знаете, что я тот Хвалынский? Вернее его потомок?Абсурд какой-то...
- Считай, как хочешь. Но здесь я тебя не оставлю.
- Виктор,- позвал его Сергей.
- Я же сказал, что не оставлю...
- Когда вы получили телеграмму?
- Так это...вчера, часиков этак в двенадцать дня. Я так обрадовался, что тут же рассказал брату, ну а там сам знаешь...брат куму, кум сватье и пошло, и поехало. А что?
- Что в ней было написано?
Виктор смотрел на Сергея, не зная, смеяться или со всех ног бежать за врачом.
- Выезжаю вечером, буду утром. Встречай. Сергей Хвалынский.
- А можно на нее взглянуть?
Виктор кивнул головой и вышел из комнаты. Вернулся минуты через три.
- Подевалась куда-то, да зачем она тебе?
- Так...просто.- Сергей резко встал со стула.- пошли что ли, переодеваться не буду. Парадного костюма не захватил.
   Они молча вышли из дома и медленно зашагали, ни разу не нарушив молчания, возникшего между ними. Оба удивительно разные; один крепкий, коренастый мужчина, другой высокий и стройный, в каждом шаге которого чувствовалась непосильная тяжесть еще не до конца прожитых лет.
  А вокруг весна, вступившая в силу, шумела птичьей перекличкой, звенела кристально-чистым воздухом, манила отведать любовь безгрешную и светлую в своей невинности, смешанную с запахом молодой листвы и чем-то еще, так сладко щемившем сердце.



Продолжение следует...