Часть первая. Новое рыцарство. Глава 5

Глава 5.

- Али, ставлю золотую серьгу, - произнес бородатый араб, - Хочешь отыграться? – продолжил он, положив серьгу на верблюжью шкуру.
- Осман, я и так всё тебе проиграл, свидетель тому Аллах. Не хочу тебя обидеть, но явно шайтан тебе помогает, - ответил Али, и его крысиное лицо осенила заискивающая улыбочка.
Здоровяк Осман захохотал во всю мощь богатырских лёгких.
- Ха-ха-хо!!! Шайтан тут не причём, удача благоволит, только смелым людям, - захлебываясь от смеха, произнёс здоровяк.
- Я не трус, - с вызовом произнёс Али и выпятил, угрожающе, челюсть вперёд, а рука мошенально потянулась к рукоятке изогнутого кинжала.
- Успокойся, брат Али. Я тебя не называю трусом, ты очень осторожный человек. Хотя я бы сейчас поставил бы всё то, что у тебя выиграл, а сверху всё, что у меня есть, - произнёс, хитро улыбаясь, Осман.
Возле двух игроков собиралась потихонечку толпа любопытных. Вот хоть какое-то развлечение. Долгая осада выматывала не только осаждённых, но и осаждающих.
Глаза у Али сузились в хитром прищуре. Алчность – губитель человеческих душ. Жажда наживы туманит разум.
- Да, Осман, можно сыграть. Только я не чего поставить не смогу, а в долг играть ты не будешь, - произнёс «крысоподобный» Али, нервно сглатывая слюну.
- Али, Али, ты разве не знаешь, что в игре ставят не только золото и вещи, - мимолётом произнёс Осман, покачивая головой.
- Знаю, - ответил Али, облезав пересохшие губы.
- Ну, что, играем? – улыбаясь, спросил здоровяк.
- На что? – встрепенулся  Али.
- На ухо. На твоё ухо. Решай левое или правое, но учти, если проиграешь, то отыграть ухо сможешь только вторым, или выкупить по моей цене, - посерьезнев, сказал Осман.
Собравшаяся толпа смолкла. Что скажет Али?
- Согласен. Ставлю правое, - выпалил одним махом Али и сел на верблюжью шкуру скрестив ноги.
- Кидай первый, - произнёс Осман, подавая, Али кости и присел напротив соперника.
В воздухе повисла тишина, слышно только шорох костей в трясущихся руках. Сотня глаз следила за игроками. Руки потели, на лбу выступила испарина, наконец-то Али выкинул кости. Тишина разорвалась ликующим криком. Выпали все пятёрки.
- Теперь ты, Осман, - сказал Али, довольно потирая ладони.
Здоровяк сгреб кости в  ладонь, пару раз потряс и кинул. Толпа замерла. Шестёрки, но одна кость застыла на ребре, мимолётное дуновение ветерка и все шестёрки.

- Удача благоволит мне. Ну что? Сам отрежешь ухо или тебе помочь? – ухмыляясь, спросил Осман.
Али побледнел и, вскочив резко с места, выхватил кинжал.
- Не честно! Шайтан тебе помог! – истерически взвизгнул он.
Осман помрачнел и встал.
- Правоверные, Аллах свидетель, всё по-честному, - сурово произнёс он.
Толпа одобрительно загудела.
- Держись, сын шакала. Тебе и жизни не хватит выкупить ухо, - зарычал Осман и кинулся на соперника.
Толпа весело улюлюкала, подбадривая здоровяка. Осману не составило особого труда скрутить щуплого Али и повалить на землю. Здоровяк со звериной улыбкой навис над несчастным Али, а в руке сверкал кривой кинжал, перекочевавший из руки противника.
- Нет!!!- запищал, Али, но остреё кинжала неумолимо приближалось к уху.
Вдруг какой-то предмет упал рядом. Это был горшочек с греческим огнём. Горючая смесь разлилась вокруг. Толпа отпрянула в ужасе. Осман бросил свою  жертву и выпрыгнул из опасного круга. Огонь перекинулся на Али. Несчастный араб дико заорал, но некто не кинулся ему на помощь. Ужасная смерть.
- Не нас, Господи, а имя Твоё покроем славой!!! - раздались возгласы и мамелюки узрели отряд рыцарей мчавшийся прямо на них, ощетинившись копьями.
- Неверные!!!- истошно заорал Осман, но было поздно.
В толпу полетели зажигательные снаряды, сея ужас и панику. Пламя охватывало всё, людей и метательные машины. Рыцари метались в этом аде словно ангелы возмездия, убивая врага.
***
Конрад упивался битвой, с перекошенным от ярости лицом он разил копьём убегающий сарацин. Шрам придавал ему поистине жуткий вид. Да, враг бежал в страхе, и славный рыцарь потерял счёт неверным, которые погибли от его руки и от копыт коня.
Мамелюки бежали сплошным потоком, словно бурная река. А посреди этого обезумевшего стада испуганных людей, словно неприступная гора стоял здоровяк Осман, сжимая в руках огромный топор. Около него уже лежало три рыцарских трупа. Мощный торс забрызган кровью, безумные глаза хищно смотрят по сторонам, а в голове одна мысль, чем больше неверных собак убью, тем больше шансов попасть в райские сады.
Конрад кинул взгляд на здоровяка, достойный противник, и направил коня в его сторону. Ну, что это? Кто-то из братьев его опередил. Морис тоже заметил зловещего гиганта и гнал лошадь во весь опор. Враг приближался. Вот-вот копьё пробьёт грудь здоровяка, но нельзя недооценивать противника. Откуда у Османа взялась такая прыть? Он резко ушёл от удара копья и оказался позади рыцарской лошади. Удар топора и ноги лошади подрублены. Животное начало падать, увлекая за собой всадника. Осман ликовал, ещё один нечестивый пёс. Де Гуар лежал придавленный лошадью, а над ним застыл Осман с поднятым топором. Они смотрели друг другу в глаза, Осман медлил. Недаром говорят - промедление, смерть подобно. Конрад, увидев безвыходное положение собрата, кинулся на выручку. Мгновение, и удар сокрушительной силы пробил грудь великана. Треск костей и копьё обломилось. Малькольм выкинул бесполезный обрубок и слез с коня.
- Поистине, Морис де Гуар, Бог вас хранит. Любой другой бы, сломал шею при таком падении, - произнёс Конрад, помогая встать собрату.
Морис пробурчал что-то в ответ, указывая рукой в сторону вражеского стана. Малькольм обернулся и увидел такую картину. Убегавшие мамелюки остановились, а от лагеря султана бешеным галопом неслись сирийские конники. Считанные минуты и вражеская конница врезалась в массу людей. Началась свалка, сирийцы не разбирались кто свой, а кто чужой. Много пеших мамелюков погибло под копытами их коней.
- Мы обречены, - вскакивая на коня, произнёс Конрад, - Что ж, Бог услышал мои мольбы, достойная смерть для храброго война, - добавил он, взяв турецкую палицу и кинулся в последний бой.
Серый Ангел печально посмотрел ему в след. Поймав под узду чью-то лошадь, он произнёс:
- Твоё время не пришло.
Мысль, как исправить положение пришла сразу. Надо взять Босеан, ведь в Уставе указанно, где находиться знамя, там должны находиться рыцари. Морис пришпорил лошадь и кинулся следом за Малькольмом. Плевать на позор отступления, главное спасти человеческие жизни…
***    
Ржание лошадей, крики людей и звон оружия слились в симфонию смерти и хауса. Сарацины, словно волна, накрыли малочисленный отряд рыцарей. Исход предрешен – смерть! Безудержная ярость охватила рыцарей креста, они стали в круг, защищая знамя. Молодой знаменосец, истекая кровью, высоко над головой вознёс Босеан, голубые глаза устремлены в небо, а губы шепчут молитву. Ещё немного и знамя выпадет из ослабевших рук.
***
Конрад, пустив коня в бешеный галоп, спеша к остаткам Святого Воинства. Словно таран он врезался в бушующие море врагов, расчищая путь мощными ударами палицы. Треск пробитых голов и сломанных костей «барабанной дробью» отмечал пройденный путь. Ужас вспыхивал в глазах сарацин видевших огромного шотландца крушащего всё на своём пути. Морис не отставал от Малькольма, он следовал позади, неся смерть арабской саблей.
Цель достигнута, два рыцаря врываются в круг собратьев. Морис бросается к знаменосцу. Свист в воздухе, вражеская стрела пробивает горло юноши. Знаменосец с удивлением в глазах, захлебываясь кровью, медленно оседает на землю. Пальцы в последний раз судорожно сжимают древко, знамя вот-вот упадёт. Де Гуар кинув взгляд, полный боли и печали на мертвого знаменосца, подхватывает падающие знамя. Над полем боя разносится его громоподобный голос:
- Братья, в крепость!!!
Железная дисциплина и соблюдение Устава – это незыблемый закон ордена. Рыцари отступали, то не было похоже на беспорядочное бегство мамелюков, ровный строй вклинился в бушующую массу врагов, уверенно пробивая себе дорогу к крепости. Морис окинул выискивающим взглядом отступающий отряд, он искал Конрада. «Куда делся этот безумец?»: - с тревогой подумал он.
- Где, Шрам? – спросил де Гуар ближайшего из рыцарей.
- Пытается спасти маршала, да поможет ему Бог, - ответил тамплиер, указывая рукой направление.
Серый Ангел невольно перевёл взгляд в указанном направлении. На небольшом холме лежало тело тяжело раненного Андре де ля Ружа укрытое плащами тамплиеров. Три рыцаря из прецептории Испании с дикостью горных львов защищали своего маршала. Закалённые в битвах с маврами они отражали атаку за атакой, тем более выгодная позиция на возвышенности. Вскоре между  храбрецами и нападающими, образовалась баррикада из изрубленных тел. Конрад перескочил ужасную стену, проламывая на скаку голову зазевавшемуся мамелюку.
- Не нас, Господи, а имя Твоё покроем славой!!! – выкрикнул он, спрыгивая с коня.
- И тебе мир, брат, - ответил, с мрачной весёлостью, Альфонсе де Карго.
- Не как безумный Конрад к нам пожаловал, - вторил ему брат близнец Сальвадор, закрываясь щитом.
- Хватит пустомелить, - цыкнул на них Карлос де Вега, старший из испанцев, - Шрам, маршал совсем плох, отвези его в крепость.
Малькольм непонимающе глянул на де Вегу и произнёс:
- Я за вами. Уйдём вместе.
Испанец отрицательно качнул головой, и мрачно наблюдая за перестроением вражеских отрядов, с твёрдой решимостью произнёс:
- Мы сыны Кастилии. Делай, что сказали, уходи и не забудь помолиться за нас Святой Деве.
Конрад оставил бессмысленные попытки переубедить испанцев, это в крови благородных идальго. Он бережно, словно мать дитя, усадил маршала впереди себя, тот тихо застонал. Шотландец окинул напоследок взглядом самоотверженных собратьев и пришпорил коня. Смерть на сегодня отменяется, хотя судьба переменчива, надо ещё добраться до крепости.
Карлос де Вега проводил Конрада встревоженным взглядом и прошептал:
- На всё воля Божья.
Сарацины пошли в наступление. Карлос в последний раз перекрестился, лицо превратилось в каменную маску, это честь умереть на поле брани. Первый натиск отбит. Конрад преодолел почти половину пути до спасительной крепости. Он слышал вой разъярённых мамелюков. Испанцы ещё живы. Израненные они крепче сжали оружие, ожидая конца. Де Вега зажимал одной рукой вспоротый бок, а другой щит. Щит в умелых руках является  грозным оружием. Мамелюки разошлись по сторонам, освобождая дорогу тюркским лучникам-наёмникам. Похоронная песнь сотни спущенных луков слилась в один прощальный звон. Туча стрел накрыла храбрых испанцев. Сарацины кинулись в атаку, но они уже рубили мёртвые тела рыцарей. Над разъяренной толпой взлетела голова де Вега, один из мамелюков поймав её, насадил на пику и с победоносным кличем побежал к шатру султана. Конрад, слыша, победоносные крики врага всё понял, главное чтобы жертва испанцев не была напрасной.
- Мы отомстим за вас братья, спите спокойно, - прошептал он беззвучно и пришпорил коня.
Измученное животное, изнемогая под тяжестью двух тел, ответило на понукание хозяина жалобным ржанием, замедляя бег. А впереди ждала другая опасность. Сирийские конники, преследующие отступающих рыцарей, остановились на безопасном расстоянии от крепости, чтоб не стать целью для стрел защитников, заметив одинокого всадника, они кинулись его окружать.
***
Морис де Гуар, наблюдая за происходящим, в  бессильной ярости сжимал кулаки. Неужели маршал и Малькольм обречены на верную смерть? Рыцари не успевшие войти в ворота выстроились в боевом порядке, готовясь кинуться на помощь собратьям.
- Стойте, храбрые войны! Позвольте нам с достоинством закончить земной путь! Да благословит вас Господь! – раздался хриплый возглас, это выкрикнул один из рыцарей ордена св. Лазаря.
Пять прокажённых рыцарей пустили коней  вскачь в гущу вражеской конницы. Белые одежды, забрызганные кровью, предавали им поистине ужасающий вид. Сирийцы кинулись врассыпную, став рабами суеверного страха. Малькольм выиграл ещё несколько ярдов до спасительной крепости. Прокажённые выстроились живой стеной между Шрамом и сирийцами. Спокойные и сосредоточенные разлагающиеся трупы, давно распрощавшиеся с этим миром. В шорохе песка слышны шаги приближающейся смерти. И как не сильны суеверия, ярость битвы и жажда крови взяли вверх. Сирийские конники выстроились полукругом, они не только искусно владели кривой саблей, но и слыли отличными стрелками из лука. Сотня луков изогнулась в дугу, готовых спустить с привязи смерть. Мгновение и убийственный град стрел накрыл людей и лошадей. Бездушный и горячий песок вновь напился крови. Утыканные стрелами, как ёж иглами, рыцари св. Лазаря обрели долгожданный покой в земле обетованной. Морис смотрел на их гибель, с застывшими в глазах слезами. Часть человеческой натуры не совсем в нём погибла, и время от времени давала о себе знать. Сирийцы вновь натягивали луки, решив, что погоня бессмысленна, а беглец от стрелы не уйдёт. Морис сжал кулаки, выход один, выдать себя.
- Братья, на колени! Молитесь! Если Бог с нами, он сотворит чудо! – крикнул он.
Храбрые войны, в едином порыве встали на колени, скрестив руки на груди, беззвучно читали молитву.  Их вера была крепка. Серый Ангел закрыл глаза, с его губ срывались слова заклятья, на давно забытом языке. Если среди воинов султана приспешники дьявола, то они всё поймут. Не важно, всё давно решено. Небо затянуло тучами, земля содрогнулась, сильный ветер поднял стену из песка. Песчаная буря надвигалась на отряд сирийцев. Кони испуганно ржали, скидывая наездников. Крики обезумевших сарацин сливались с завыванием ветра. Защитники на крепостной стене благоговейно встали на колени, неистова молясь. Выпущенные стрелы по воли разбушевавшийся стихии повернули против своих владельцев. Словно невидимая рука вела их к цели. Конрад слышал за спиной вопли ужаса, но не посмел оглянуться. Страх перед сверхъестественным сковывает порой и отважные сердца.
Крепостные ворота приближаются. Острая боль пронизывает тело. Малькольм чудом удерживается в седле. По чей-то злой воли, одна из стрел прошла через бушующую стихию и впивается в спину могучего шотландца. Конрад инстинктивно понукает коня. Уставшее животное делает последний рывок, цель достигнута. Буря мгновенно заканчивается, только присыпанные и ощетинившиеся стрелами тела лошадей и сирийцев, напоминают о ней. Морис устало взирает на собратьев.
- Ты ранен, - произносит он, обращаясь к Малькольму.
Конрад бережно передал тело маршала собратьям и небрежно бросил в ответ:
- Морис де Гуар, долг чести отдан.
Конрад пошатнулся. В глазах  потемнело. Исполин покачнулся и чуть не рухнул с коня оземь, но подоспевший Морис с собратьями приняли на руки великана шотландца.
- Лекаря!!! – заорал Морис.
Остатки Святого Воинства в торжественном молчании прошли через ворота, неся на руках тела маршала и Конрада. Победа далась ценой большой крови, но это не сломило боевой дух рыцарей. Чудо совершенное Серым Ангелом, предало несокрушимость их вере. Последним в ворота заходил Морис, он печально глядел на рыцарей, зная, что все они обречены, получили отсрочку конца.
В стане врага поселилась скорбь. Султан потерял лучший цвет войска. Он в гневе. Город обречён на погибель. Камня на камне не оставить, не щадить некого. Песок сотрёт все воспоминания о крепости крестоносцев. Сапёры незамедлительно принялись рыть подкопы к стенам крепости. Они работали и днём и ночью, только ели слышное эхо из недр земли напоминало о них. Многие не увидели больше свет солнца, ибо гнев султана, страшнее смерти