8. История фамилии Кистерные. Часть 9. Юрий - я

                Отрочество.(на фотографии я справа, рядом мой друг Вася Долгушин г. Николаевск-на-Амуре край света 1 мая)
Повторно и серьезно я обратился к творческой работе в возрасте 45 лет, когда 8 мая играл в волейбол, сломал ногу, попал в госпиталь. Там в травматологическом отделении в состоянии постельного существования встретил Эльвиру с боле сложным, чем у меня переломом и по её просьбе написал про нее стих, который ей не понравился, но понравился всем офицерам палаты и отделения. Один из них так ржал, что его перевели в психиатрию прямо на костылях. Одновременно наряду с этой главной причиной я нашел в газете статью про конкурс уральских поэтов и начал сочинять серьезно.

Город Хабаровск я почти не помню, а это моя родина. Была реальная возможность съездить туда по рекламации, но не получилось. На фото я с сестрой Аллой купаемся в реке Уссури. На противоположном берегу Китай. В 1960 году на теплоходе в октябре поехали в Николаевск – на Амуре. Ехали двое суток по течению. (обратно ехать трое). Чем мы там занимались, знает только Алла - сестра. Это был реальный клоповник с мягкой мебелью в каютах, и все клопы, почему то, накинулись на меня. Отец и мать всю ночь отгоняли от меня клопов, вылазящих из мягких диванов. Приехали в Николаевск – на Амуре в пургу. Нас встретили и привезли в воинскую часть на КПП. Там мы сидели на вещах, жрали колбасу и ждали офицера, который распределял жилье. Только один я категорически отказался от колбасы и сказал, что хочу борщу и в наш дом. Воинская часть находилаксь на окраине города. Сразу за ней начиналась дикая непролазная тайга с собками, медведями, гнусом и энцефалитными клещами.Офицеры долго ржали и успокоили, мол дом будет не скоро,, а борщу и того дольше. Поселили нас в «бронепоезде»  - полуразрушенном 3-этажном доме с квартирами типа «мама не горюй». Да и ей - маме Инне и погоревать то не дали. Отец уехал в город Улан -Уде переучиваться с автомобилиста на ракетчика и приехал 31 декабря к новому году, привез всем подарки. Нам дали 2 комнаты в квартире 2-х этажного дома, построенного проклятыми японскими самураями, которые сожгли в паровозной топке Лазо. На фото мама, я и Алла с подругой, за забором в\ч. Солдаты привезли дрова, мама их расколола колуном затопила 2 печи и мы зажили. Там, в Николаевске-на-Амуре я пошел в школу в первый класс. Школа находилась далеко от воинской части, в центре города. Ей я посвящаю этот стих.

Школа.
(15.09.02)

Какое трепетное чувство
В душе являет слово «ШКОЛА».
В нем высочайшее искусство
И дерзких помыслов крамола.

Когда бредешь по коридору,
Душа к высокому стремится,
Как к необъятному простору
Стремится оперившись птица.

С любовью в сердце вспоминаю
Свою учительницу, часто:
«Жива ли ты еще, родная,
И в чем жива, в беде иль в счастье?»

И не для вычурного слога-
Мечтаю в город свой вернуться,
И к камню школьного порога
Рукой легонько прикоснуться.

И вновь в душе зажжется пламя
И сердце, вдруг, сожмет тоскою.
Достоин быть сей скромный камень
МЕМОРИАЛЬНОЮ ДОСКОЮ.

И мысли письменно и устно
Витают в коридорах зримо.
И нестерпимо станет грустно,
Что это все промчалось мимо ...!

Ю. Кистерный

Моя первая учительница Любовь Иосифовна, фамилию не помню. Помню, что молодая и красивая. Ей посвящена одна из моих песен. Помню, что меня сильно напрягало чистописание этими дурацкими деревянными ручками со сменными перьями. Я до сих пор пишу как курица лапой. В городе общественного транспорта не было. Однажды я возвращался из школы домой зимой в пургу, изменил маршрут, зашел к однокласснику в частный дом. А потом по незнакомым улицам, ночью в пургу, заблудился и чуть не замерз. Чудом нашел дорогу. Родители злые, мама Инна налила воды комнатной температуры в таз и заставила меня опустить туда ноги (ноги были на стадии обморожения). Отец увидел это и стал на нее орать, думал, что вода горячая, а это верные тромбофлебит или гангрена. Они ругались,а я сидел ни жив, ни мертв, понимал, что виноват. Помню один раз с отцом ездили с компанией офицеров летом отдыхать на Амур. Я единственный раз купался в Амуре. Вода холодная, берет свое начало в ледниках. Собирал с сестрой дикие цветы в народе саранки. Красивые и дикие. Оказывается на базаре их называют лилии и ими торгуют. На фотографии я на берегу Амура у могилы основателю города Николаевск-на-Амуре Невельскому.(жалко, что фотографии остались на оригинале, они не вставляются вместе с текстом при публикации на сайте). На обратной стороне фото моим отцом Виктором Тимофеевичем сделано уточнение.Помню послали меня в магазин за хлебом и дали рубль. Очевидно я не уловил сколько купить хлеба и купил на все деньги 6 буханок. Я был мал, сетка-авоська из веревочек была большая и тяжелая, так, что я не нес а упорно волок по пыльной дороге свою покупку. Даже и краешка не откусил, так хотел помочь своей семье. Родители были в шоке от увиденного, но их порадовало и мое сообщение. Я передал слова продавщицы: «Мальчик, передай своим родителям, что у нас перебоев с хлебом не бывает». Отец получил звание капитан. Помню, поехали с отцом на летнюю рыбалку. Сам он ездил с офицерами только на зимнюю, чтобы можно было сохранить рыбу, холодильников тогда не было. Приехали, а баркас уже ушел, мы подошли к рыбакам, они тянули сети. Мы взяли у них пол ведра мальков и вернулись домой. Сходили через КПП в в.часть, из бочки у прод. склада налили пол ведра подсолнечного масла (его давали в паек, но каждый наливал, сколько хотел). Мальков сварили в масле, они были хрустящие, как семечки и очень вкусные. Вкус и запахи детства. Помню незабываемый вкус соленых грибов груздей и волнушек. Такого вкуса я больше не встречал ни где, даже на Урале, когда пробовал такие же грибы у друзей и готовил сам. Иногда весной уральский ветер приносил какой - то знакомый природный запах, кажется деревьев или прелой листвы, и сразу накатывались детские воспоминания и сердце начинало не то, что бы громче стучать, но и как-то сжиматься.
Здесь, в Николаевске-на-Амуре у меня появились друзья – главный Вася Долгушин года на 2 меня старше. Нашим любимым занятием было лазить через забор в воинскую часть и собирать выкинутые радиодетали. Мы их называли штучки. Когда у меня в квартире скапливалось их достаточное количество, мама тихонько, мелкими частями, выбрасывала их обратно на свалку тем самым регулируя их несметное количество. Это она мне недавно призналась. От скуки друзьями мы придумывали развлечения, за которые …
Меня пороли ремнем 2 раза:
Первый раз за то, что я открыл во дворе говновозку. У нас жила на первом этаже соседка без мужа. Звали ее Клавка. Это была еще та ****ь. Муж, офицер, ее бросил, хорошо не убил, а только бросил. У нее был огород с калиткой, без забора. Ее все называли «Клавка с калиткой». Когда она уходила с огорода, калитку закрывала на замок. К ней в отпуск приехал сын, нищий. Чтобы купить билеты на обратную дорогу, устроился подработать на говновозку. Однажды он приехал к ней на обед на машине, полной голимого говна. А мы играли во дворе вокруг машины. И тут Васька, мой друг и говорит мне, мол слабо открыть говновозку. На что мы поспорили, я уже не помню. Помню все пацаны сгрудились у выпускного отверстия и смотрели, как оно приоткрывается, а я с боку взялся за ручку и потянул на себя. Говно рвануло из бочки мощным потоком прямо в толпу моих друзей. Досталось всем с ног до головы за исключением меня, так как я стоял сбоку. Вместо того, что бы закрыть слив, мы разбежались по домам. Пока этот урод выбежал от Клавки к своей говновозке, две тонны говна вылилось во двор между домами. Представляю, что делалось в нашем военном городке, кода все пацаны прибежали домой сног до головы в говне и молчали. Выдал меня сын комсомольского работника – ублюдок. К этой луже с говном слетелись все мухи Дальнего Востока и даже 2 мухи из Китая. За это меня мать побила ремнем.
Второй раз, опять же из-за этой Клавки-****и. Под стрехой нашего дома стояла ее бочка для воды. Она из нее поливала огород. А мне в руки как назло, случайно попался напильник с молотком. Я не долго думал, что с инструментами делать. Взял и пробил этой ****и бочку с низу, что бы посмотреть, как быстро из нее вытечет вода. За одно я попробивал все бочки в нашем военном городке для сравнения и выяснил, что быстрее вода вытекает из бочки этой «Клавки с колиткой». Она пожаловалась моему отцу и меня опять побили.
Ну тут я совсем озверел от этого беспредела и решил отомстить ей смертельной местью. Туалет у нас был на улице, далеко от дома, а я с тех пор я ходил мочится по малой нужде до ветру только на штабель с ее дровами, так что она  нюхала ароматы моей мочи долгими зимними одинокими вечерами.

Как то к нам с Украины в гости на Дальний Восток прилетел дед Тимофей в гости. Мы ходили за грибами с дедом. Показывали наши достопримечательности, которых было не очень много:
-памятник-стелла Японским Самураям. погибшим в борьбе с нами;
- 2 дома пяти этажных;
- парк, переходящий в тайгу.
Деньги на поездку ему высылал его сын Виктор – мой отец. Когда Виктор встретил его в аэропорту, дед сказал: «Как же далеко вы забрались!»                Один раз в 2-3 года мы из Николаевска-на-Амуре ездили в отпуска на Украину в Семеновку. Купались в Десне ходили в Кабанов хванник по грибы с дедом Тимофеем и брали Бобика. Там же жили тетки Настя и Нина сестры бабы Ули. Баба Уля называла их святые черти за их набожность. Тетки жили вместе, были старыми девами, вырастили и воспитали одного сына Олега на двоих. Родила его (в Семеновке говорили – нагуляла) тетка Нина. У Олега была дочь Юля моего возраста очень красивая девочка. Когда мы всей семьей шли купаться на Дресну, то отец обязательно забрасывал Бобика в реку. Бобик боялся воды и после заброса уже к нам не подходил ближе 10 метров. Мы ели, пили, купались. Я плавать не умел, но увидел как ныряют мальчишки и нырнул. Спас меня отец. Потом начинался дождь и мы пережидали его там же под 2-мя офицерскими плащ накидками. Асфальта в Семеновке было мало - вообще не было. Наша улица состояла из ослепительно белого песка. Дожди были проливные с громом и молнией. Потоки воды изменяли улицу, вымывая из нее песок и образовывали причудливые каналы. После дождя соседи выходили на улицу и лопатами ровняли ее поверхность.
В Семеновке жила и баба Даша – моя бабушка по линии мамы. Она была добрая, скромная и всех любила, даже бабу Улю (жену деда Тимофея), хотя та к ней не питала ответной любви. В Семеновке говорили: «Сваха свахе сраный друг».  Баба Даша пыталась вручать моему отцу сэкономленные деньги. На это ее дочь Инна учила, что нужно просить у зятя, а не давать. Приводила в пример бабу Улю , которая говорила: «Кортопфель не уродился, яблоки по ореху, свинья одне шкурки, Надя (младшая дочь)одне кости. Уто сижу да и плачу!»
Я окунался в незнакомую деревенскую жизнь и через неделю уже понимал украинский язык, а через две начинал говорить на понятном для окружающих языке. Нашел пособие по прививанию деревьев, порезал все яблони у бабы Ули. Когда был малым, то срывал у деда очки с глаз и об землю, когда сидел у него на руках. Любил собирать грибы, но не находил их, поэтому отец и дед выставляли их на моем пути. Катался на дедовом велике. С местными не дружил, они меня сторонились. У сестры Аллы были подруги. Мы даже вместе ходили в кино «Бей первым, Фрэди». Они при мне рассказывали матерные анекдоты, думая, что я не понимаю.А я и сейчас их помню.
Иногда братья Виктор и Юра договаривались и  приезжали  вместе. У Юры была жена Люся (он ее называл курицей) и две дочери. Мы вместе ходили в гости к теткам. Братья выпили их водку, а свою забрали с собой потому, что "курица" забыла достать из сетки.
В Семеновке жила и тетка Надя. Тогда она была не замужем. Стройная, умная, симпатичная. Она считала себя некрасивой и часто об этом говорила, обвиняя своих родителей. К ней многие сватались, но она находила в них недостатки и отказывала: у одного завязки от кальсон видны, другой небрит и т.д. Очевидно, глядя на братьев, которые были офицерами: всегда подтянуты, всегда аккуратны, даже в пьяном виде культурными, она сравнивала женихов с ними. А семеновские парни культурой не блистали и проигрывали во всем ее братьям. Возможно она мечтала выйти замуж за офицера. В дальнейшем так и случилось. Надя родила сына Сергея, а мужа выгнала так, как он оказался офицером-алкоголиком.
На фото я справа, Вася посередине.
Далее будет продолжение детства, а именно переезд в г. Астрахань, часть 10.