Значит, жить?

(« Старость не защищает от любви, но любовь защищает от старости» (Коко Шанель)

После районной библиотеки, куда его пригласило прочесть лекцию городское «Общество любителей русской словесности», Герман зашёл в маленькую уютную кондитерскую, по-соседству, выпить кофе. Его радовал сегодняшний лёгкий морозец. И всё же, за почти 20 лет жизни в Германии, они с женой так и не смогли привыкнуть к январям, похожим на октябри. Тосковали по русским зимам. С женой… Четвёртый год, как живёт Герман один. После смерти жены жизнь потускнела, потеряла вкус и остроту.  И он начал сдавать, хотя для своих 65-ти выглядел молодцом. Его семинар в местном университете пользовался непреходящей популярностью. Но дома он всё чаще уходил мыслями в прошлое, потому что будущее не сулило уже ничего, кроме болезней, немощи и одиночества. Так ему казалось. Сын, свободный художник, жил в другом городе, жизнь вёл богемную и отца навещал редко.

Герман  допивал свой кофе, когда дверь кондитерской отворилась и впустила невысокую, полноватую немолодую («Лет шестьдесят» - машинально отметил Герман.) женщину (назвать её дамой было сложновато), одетую в пуховик, показавшийся Герману каким-то легкомысленно тонким и тонкую же трикотажную шапочку. "Откуда она, такая горячая?"- подумал Герман,  мысленно улыбнувшись.

Женщина тем временем подошла к прилавку и на невозможном английском пыталась объяснить продавщице, что хотела бы выпить чашку чёрного чая с сахаром, но без молока и съесть вон ту аппетитную булочку. Продавщица приветливо улыбалась, но мало что понимала. «Русская! Интересно, гостит у кого или совсем приехала?» Герман не выдержал и на немецком объяснил, чего добивается посетительница.

Продавец благодарно улыбнулась и выполнила, наконец, просьбу. Герман сам поставил чашку с чаем и тарелочку с булочкой на свой столик и жестом предложил женщине присесть.  Ошеломлённая посетительница  заплатила за покупку, робко бросила  Герману «thank you» и села.

-Приятного аппетита!- пожелал Герман и тут же рассмеялся, увидев, какой неподдельной радостью засветилось лицо незнакомки.
- Вы русский?! Из России? Спасибо! Вы не представляете, какая проблема для меня здесь – общение. Немецкого не знаю совсем, английского, практически, тоже… Друзья, у которых гощу, днём на работе.  Вот, осваиваю город постепенно.
- А  вы давно здесь?
- Неделю почти.  И уже неплохо освоилась в этом районе, хотя это и не просто. Улицы многие  идут зигзагами, полукружьями… Я теряюсь. Приходится запоминать каждый поворот. А уж немецкие названия!.. Из-за этого хожу медленно.
-Нравится вам в Германии?
-Интересно. Я ведь впервые за границей. Чистота просто потрясающая. Дома другой архитектуры, церкви, растений много вечнозелёных. У дочки в детстве книжка была, картонная раскладушка, изображавшая немецкую улочку, очень уютную. Так у меня сейчас такое впечатление, что я в эту книжку попала. Хожу, смотрю, привыкаю… Без языка плохо.

Женщина вдруг заулыбалась и помахала рукой симпатичной юной девушке остановившейся перед витриной кондитерской.
- Это Мишель, дочь моих друзей. У неё тут неподалёку школа. Мы договорились встретиться, чтобы вместе идти домой. И купить ещё кое-что надо. Спасибо вам за помощь. До свидания.
- Всего хорошего!- Герман видел, как девушка обняла спутницу, кивнула сквозь витрину ему, и как потом они пошли по улице, весело болтая.

Через три дня он опять встретил её, на холме у старой крепости, с которой когда-то начался город, в компании молодых мужчины и женщины. Ей хотелось сфотографироваться на фоне крепостной башни, густо увитой зеленью, что для января смотрелось довольно экзотично. Герман стоял в нескольких шагах от неё со своим другом, впервые приехавшим в их город по делам службы. Но она его не замечала, увлечённая разговором со своими спутниками. Молодую женщину, как он понял, звали Анной, а его незнакомку – Верой.

-Кто это?- спросил друг.
-Да никто. Из России. Мимолётная встреча. Даже не познакомились.
-Так познакомься.
-Ни к чему. Пойдём. Посидим. Выпьем. Поговорим. Столько не виделись.
-Ну, как хочешь. Мне показалось, она тебя интересует.
-Забавная.

Прошло ещё несколько дней. Герман ехал в машине и увидел впереди её. «Бог троицу любит», - подумалось ему с иронией.  Она была всё в той же курточке и шапочке. Притормозил:
- Добрый день, Вера! Далеко собрались? Вас подвезти?
Она непонимающе посмотрела на него:
- Мы знакомы?
-Кондитерская на Плёнерштрассе.
-Простите! У меня плохая память на лица. К тому же, я не помню, чтобы называла вам своё имя.
- Я видел вас в воскресенье у крепости. Слышал, ваш разговор со спутниками.
-Почему же не подошли?
- Был не один.
-А-а-а…
-Так подвезти вас?
-Нет, что вы, спасибо! Я с удовольствием хожу пешком. Мне многое интересно. Да и вообще я люблю ходить.
-Понятно.  В таком случае, хорошей прогулки! Разрешите откланяться. Дела.
-Счастливо!

Через минуту Герман остановил машину.
- Вера!- окликнул он.
-Да? – спросила она удивлённо. (Говоря начистоту, Герман и сам был удивлён. Решение пришло само по себе, неожиданно).
-Я завтра весь день свободен. Хотите, покажу вам город? Вы в старинном центре были?
-Нет, не была.
-Ну, вот и съездим. Вы не против?
-Конечно, нет.  Буду только рада.
-Куда за вами приехать?
-Китайский ресторан на  Потсдамштрассе знаете? Там рядом автобусная остановка. В 11 утра.
- До встречи!
-Вас звать как?
-Герман.
-До завтра, Герман.

 С утра светило солнце. Они оставили машину на одной из стоянок и отправились пешком. Вера не переставала удивляться и восклицать. Старинные здания с островерхими фасадами и золотыми надписями,  узкие улочки с разноцветными домиками, здание ратуши с башней и часами, уютная маленькая площадь с витыми скамейками, симпатичные мостики через каналы, по которым плавали утки. Богатые особняки. Ей казалось, что она попала в сказку.

Герман удивлялся и радовался вместе с ней, думая о том, что сам давно перестал всё это замечать. У неё был дар удивляться и восхищаться. Искренне, без рисовки, как удивляются и восхищаются дети. Он заметил и её скромную косметику, не наманикюренные ногти. И ещё то, что вела она себя с ним очень естественно, Совсем не стараясь заинтересовать собой. Казалось, ей совершенно всё равно, как она выглядит со стороны. Ему, никогда не обделённому женским вниманием,было это удивительно. К удивлению примешивалось некоторое чувство досады.  Разговаривала так, словно они были знакомы сто лет. И ему тоже было легко и свободно с ней. Он старался рассказать ей всё, что знал сам об этих зданиях, улицах и памятниках. Даже стихотворение старого немецкого поэта прочёл. Они бродили уже часа три, когда Вера, вдруг спохватившись, спросила:
-Я замучила вас, наверно?
-Да нет, мне тоже было интересно.
-Понимаете, одно дело гулять в одиночестве, боясь заблудиться, и совсем другое – ни на что постороннее не отвлекаясь. Я совершенно забыла о времени. Спасибо вам! Это было чудесно. Я получила огромное удовольствие.
-Тут неподалёку есть «Таверна». Зайдём?
- Да, перекусить не мешало бы. Давайте зайдём.

Он сделал заказ на свой вкус, поскольку Вера сослалась на то, что в ресторанах не бывает и ничего не понимает в этих названиях.  Заказал к обеду лёгкое вино, учитывая, что за рулём. Они выпили за знакомство.

За обедом Герман выяснил, что Вера – учительница. Живёт одна. У неё есть взрослая замужняя дочь. Любит музыку и книги. В Германии гостит у бывших учеников, с которыми связывают многолетние тёплые отношения. О детях она могла говорить без устали. О себе – довольно неохотно.

После обеда Герман отвёз Веру на то же место, где они встретились. Договорились, что после выходных, во время которых планировалась поездка Веры в Кёльн с Анной и Мишель, они созвонятся и встретятся вновь. Герман записал на мобильник домашний телефон друзей Веры.

А с понедельника дела и заботы так «закрутили» его, что позвонить он собрался только в среду.  Телефона, который был ему нужен, в мобильнике не оказалось. Очевидно, забыл нажать кнопку «Сохранить».  Неприятно заныло сердце. Досадно было, что они могут не встретиться больше. Это ж надо. Зацепило, оказывается. «Как же я так?  Что ж теперь делать?» Он понимал, как некрасиво выглядит в глазах Веры.  Два дня  в свободные часы он ходил и ездил по улицам, надеясь на случайную встречу. Напрасно.

 Наконец, вспомнил – Мишель!  Большая школа находилась в трёх кварталах от кондитерской, где они с Верой увиделись впервые. Конечно, не было никакой уверенности, что девушка учится именно здесь… Неподалёку была ещё и частная школа. Но Герман решил попытать счастья. От школы к Плёнерштрассе вела одна широкая дорога, идущая по центру парка. В понедельник он отправился туда. Не повезло. Пытался спрашивать о Мишель у её ровесников, но наткнулся на их двусмысленные улыбочки. Только придя в следующий раз, через два дня, он в потоке детей заметил ту, которую ждал. Окликнул. Мишель остановилась, удивленная.

- Мишель, я Герман. Знакомый Веры, которая гостит у вас. Я не сохранил номер телефона. Мне очень надо увидеть Веру.
- Вера  в воскресенье улетела домой. Она оставила вам записку, на случай, если вы появитесь. Пойдёмте к нам.

- У меня недалеко машина. Я довезу.
- Хорошо. Мы с подругой поедем.

Вера писала: «Герман! Очень надеюсь, что у вас всё в порядке. Волнуюсь. Жаль, что не удалось больше встретиться. Спасибо вам за всё. Вот мой мейл. Буду рада, если напишете».

«Значит, жить? Значит, снова мечтать?
Возводить эти хрупкие зданья?» - вспомнились Герману строки одного из современных русских поэтов. Он усмехнулся.  Загадывать было сложно. Но душа отозвалась живым и тёплым.

В аэропорту Веру встречал Костя. Они были знакомы уже полтора года. Почему не рассказала Герману? Не считала нужным. К чему посвящать случайного знакомого в то, что ему знать не обязательно?

- Устала? Поедем ко мне? Я даже поесть приготовил. Соскучился невозможно!
-Поедем! Я тоже скучала.- Вера улыбнулась и нежно коснулась пальцами его щеки.