Эдик

Она не дала мне опомниться или придумать удобную отговорку. Звонок в дверь.  Открываю. На пороге Марина. Умело оттискивает меня в прихожую, проталкивая перед собой своего сынишку.  Умоляюще смотрит, но говорит так, словно вопрос давно решён: «Возьми Эдика на часок. Я по срочному делу… Туда-обратно». Для убедительности чикает ребром ладони по горлу: вот так надо!

Присаживается на корточки, дает указания Эдику: «Скоро вернусь. Не скучай! Ты мой сладенький!» Чмокает малыша в макушку, мне машет ладошкой и исчезает за дверью.

Это диверсия. Я потрясена наглостью. А Эдик ничего, спокоен. Приучен, чтобы подбрасывали, или прошел долгий предварительный инструктаж?

- Ну и что мне с тобой делать?
- Будем игвать!
- Нет, друг, давай так: я занимаюсь своими делами, а ты рисуешь.

Эдик кивает. Его пытливые любопытные глазенки замечают на полочке красивый флакончик с «Мисс Диор», он хватает флакон и тут же роняет. Одновременно падает мое сердечко, но я ничего не могу предотвратить. Раскололся красивый бантик, украшение пузырёчка. Стараюсь быть спокойной, но внутри уже нарастает буря.

- Эдик, давай договоримся, что без разрешения ты ничего брать не будешь.
- Буду!
- Нет, так делать нельзя. Ведь ты в гостях и нужно вести себя прилично. Ты воспитанный мальчик?
- Да! – Выкрикивает мальчишка и переключает свое внимание на шкаф-купе.

Его заинтересовало огромное зеркало. Внимательно осматривает себя и все, что отражено в зеркале. Стал боком, присел. Похлопал руками по поверхности. Отражение ответило тем же. Эдик бьёт кулачком по зеркалу.
- Зачем ты это делаешь? – С каким трудом мне удаётся сдерживать гнев.
- Пвосто!
- Посмотри, какие красивые карандаши. Нарисуй что-нибудь. – Я подсовываю бумагу и карандаши.

Эдик усаживается поудобнее. Задумывается. Что-то там рисует. Я тихо радуюсь временному затишью. Рано радуюсь. Дети рисуют быстро.

- Вот! – Ликующе восклицает Эдик и протягивает мне несколько листов. Личико при этом довольное-довольное. Явно ждет похвалы. Внимательно рассматриваю шедевры. На всех листах одно и то же: корявые кружочки, густо замалеванные красным карандашом. Тут и думать нечего, ясно, что это мячики.

- Ты любишь футбол?

- Да!

- Это футбольные мячи?

Возмущенный парнишка кричит:
- Что ли не видишь? Это же головЫ!

- Стоп! Ты хочешь сказать, что это гОловы?

- Да!

- Эдик, так не бывает. Смотри, у тебя голова вместе с туловищем. У меня голова вместе с туловищем. По-другому не бывает!

- Бывает!

- Как это?

- А я всем головЫ отвубил.

- Нет! Этого нельзя делать!

- Мофно!

- Но этим людям больно! Ты их убил!

- Пусть!

- Эдик! А если кто-то, кто сильнее тебя,  захочет отрубить голову твоему папе?

- Нет, моему нельзя.

- И чужим папам и мамам нельзя. Ведь у них тоже есть свои детки, как ты. Как детки будут жить?

- А я им тофе отвублю головЫ.

- А если кто-то захочет отрубить твою голову?

Малыш трогает уши, прикасается к кудряшкам на голове, прижимает ладошки к щекам. Задумывается. Нет, так он никогда не думал. Других ему не жалко, но невозможно, чтобы кто-то посмел посягнуть на него самого. Черненькие выразительные глазёнки наполняются слезами.

- И я умву?
- Нет, мы этого не допустим. Нужно, чтобы все были живы, правда?
- Пвавда…
- Мы с тобой волшебники?

Малыш размазывает кулачками слёзки, кивает головой. Внимательно наблюдает. А я беру все рисунки и ко всем головам пририсовываю туловища. Или верёвочки. Получилась замечательная праздничная демонстрация с шариками в руках у ребятишек.
Эдик приходит в неописуемый восторг! Так все здорово получилось, все живы-здоровы! Он рад, что мы волшебники!

Эдик доверительно прижимается ко мне и просит: «Расскафы фкафку!»
Обнимаю, начинаю рассказывать про Алюля, Булюля и Хиштаки-Саританура.  Эдик пытается выговорить незнакомые имена. Мы смеёмся! В это время раздается звонок в дверь. Удивлённо смотрим друг на друга, ведь мы никого не ждём. Нетерпеливый звонок повторяется, более настойчиво и продолжительно.

Иду открывать дверь. Эдик ловит мою руку, чтобы меня ограждать, но чтобы и я его в обиду не дала. Это пришла Марина. Увидела заплаканного сына. В глазах появились колючки: «Что случилось, золотце мое?» Встревоженно осматривает ребенка и строго, с укором смотрит на меня.

- Не волнуйся, Марина. С Эдиком всё в порядке. Но он рисовал отрубленные головы…

- И что? Что мне до каких-то там намалёванных отрубленных голов? Бред какой-то! Ничто не стоит слезинки моего ребёнка!

- Марина, но это же неправильно…

Эдик восторженно сует маме рисунки. Но она раздражённо швыряет листочки на пол, демонстративно не слушает меня. Хватает малыша и резко шагает за порог.

Кем ты вырастешь, Эдик? Как сложится твоя жизнь? Не играй чужими головами…