Война из Беги и смотри

«Бешеную негу и упоенье он видел в битве…»
Н.В.Гоголь


И вот я уже на танке. В Новосибирске ещё много чего происходило. Я не могу всего припомнить. Помню, гонялись за какой-то бабой, у которой в авоське были банки с тушенкой или дымовыми шашками. Поймали.
Но теперь я на танке. У нас всего два танка, но это неважно – воевать можно. Революции делаются не числом, и даже не умением. А чем же они делаются? Они делаются… Ну, их делают те, кто владеет идеями. У кого-то есть идеи – они делают революции. А остальные сидят и ждут, пока по ним прокатятся гусеницами. Таких можно и двумя танками всех передавить, постепенно конечно. Хватило бы горючего. И резерва техники.
Но пока мы на взлёте. То есть на горе. И нам надо спуститься. Чтобы всё-таки начать осмысленные боевые действия. И я командую своими подопечными – чтобы они поскорее стелили дорогу досками. Как-нибудь проедем. Страшно. Уж больно большой уклон. Доски ломаются под танком с таким хрустом – что хоть уши затыкай. Но мне весело.
Давно мне не было так весело. Пахнет еловой смолой. Опять – хвойные. Когда-то так пахло от крема после бритья, когда я ещё брился и был влюблён, а не уподоблялся всяким хемингуеям и кастрам. Сердце замирает, как в детстве, когда скатывался с досчатой «американской» горки. Танк того гляди сорвётся в пропасть. Но мы проезжаем.
Впереди – пустынный двор какого-то склада лесопильной продукции. Чтобы спустится туда с нашей горы, опять-таки надо сделать скат – настил. Благо досок по близости хватает. Ах, как благоухают эти умирающие доски!
Вот спустимся, развернёмся, поломаем вокруг все возможные заборы, и помчимся прямо на врага, - как под Прохоровкой!  А второй-то танк от нас приотстал. Как бы не перевернулся. Вдвоём - всё же веселее и больше надежды победить. Отдаю приказ своим, чтобы поднялись обратно на гору и постелили нашему напарнику дорогу.
С кем мы воюем и за что? – неважно. Вероятно, с капиталистами. Они же последнее время нам больше всего досаждали. Где-то далеко, но не очень далеко, надрывно гудят заводы, дымят трубы. Там ещё работают. Вероятно, эти капиталисты там и спрятались. Засели, понимаешь. Разворачивайтесь в марше! Огонь! От воодушевления у меня чуть было не случается апоплексический удар.  Лысина вся вспотела, как после ложки перца!
Ура! Ур-ра! Урррра! Танки идут на штурм. Я – на башне. Мои люди со мной. Доски хрустят. И не только доски. Но пасаран!